Министерство образования Российской ФедерацииВолгоградский государственный педагогическийуниверситет

0. А. ЛЕОНТОВИЧ

еоссияСША

ВВЕВ М

1ЕНИЕЕЖКУЛЫУРНУЮ

УЧЕБНОЕ ПОСОБИЕ

Волгоград«Перемена»2003

ББК 87.667

Л 477

Издание осуществлено при поддержке правительства США.

Р е ц е н з е н т ы :

С. Г. Тер-Мичасова, д-р филол. наук. засл. профессор МГУ.лауреат Ломоносовской и Фулбрайтовской премий,

президент Национального Объединения Преподавателейанглийского языка (НОПАЯз), президент Национальной

ассоциации прикладной лингвистики;

И. А. Стерши:, д-р филол. наук, профессор,зав. каф. общего языкознания и стилистики

Воронежского государственного университета.

Леонтович О.А.

Л 477 Россия и США: Введение в межкультурную коммуника-

цию: Учеб. пособие. — Волгоград: Перемена, 2003. — 399 с.

ISBN 5-88234-618-5

В учебном пособии анализируются теория и практика межкультурнойкоммуникации между русскими и американцами: принципы взаимодействиялингвокультур, компоненты межкультурного общения, модели и механиз-мы их функционирования, а также понятие межкультурной трансформа-ции. Рассматриваются различные виды вербальных и невербальных помехи предлагаются пути их преодоления.

Для студентов и аспирантов, специализирующихся в области иностран-ных языков, взаимоотношений с общественностью, международных отно-шений и г д.

ББК 87.667ISBN 5-88234-618-5 © О. А. Леонтович. 2003

ВВЕДЕНИЕ

Сегодня, когда общение с представителями разных культур сталореальностью нашей каждодневной жизни, все более остро ощущает-ся необходимость изучения межкультурной коммуникации как само-стоятельной дисциплины. Межкультурная компетентность предпо-лагает терпимость, открытость к новому знанию, умение выбратьверную тональность и средства общения, коммуникативную страте-гию и форму саморепрезентации.

В настоящем пособии межкультурная коммуникация^ самом об-щем виде определяется как jjenocpeflcjBeHHbifl или опосредованныйобмен информацией межд>чг1редставителями разных лин?вокультурТ,Таким образом, учитываются закономерности не только прямогомежличностного и межгруппового общения, но и осуществление меж-культурной коммуникации в виртуальной форме, через посредство«информационной магистрали» (включая электронную почту, Интер-нет и прочие современные технологии).

Межкультурные изыскания находятся на стыке коммуникативис-тики, антропологии, этно-, социо- и психолингвистики, семиотики,психологии культуры, лингвокультурологии. К теории межкультур-ной коммуникации тесно примыкают исследования в сфере лингво-дидактики, герменевтики, лингвистической персонологии, этнорито-рики, когнитивного моделирования и т. д. То, что межкультурнаякоммуникация заставляет прислушиваться друг к другу ученых, ко-торые прежде были склонны ревниво охранять границы своих дис-циплин от «вторжения извне», пожалуй, является, самым большим еедостижением.

Концепция, которая лежит в основе пособия* построена на необ-ходимости анализа межкультурного общения в контексте глобализа-ции культуры, поиска оптимального баланса между лингвистиче-ским многообразием и языковой интеграцией и сохранения уникаль-ности отдельных лингвокультур. Человеческая способность к рефлек-сии, которая составляет основу человеческого познания и самопо-

3

знания, активизируется при столкновении с межкультурными раз-личиями, тем самым способствуя осознанию собственной культур-но-языковой идентичности и создавая предпосылки для развития лич-ности.

Отличительные свойства культур могут по-настоящему проявить-ся только в сравнении с другими культурами. Выбор России и СШАв качестве объектов анализа обусловлен их сопоставимостью по раз-меру и влиянию в мире, широким распространением американскоговарианта английского языка и американской культуры, интенсивно-стью взаимодействия между русскими и американцами и остройнеобходимостью разработки эффективной системы коммуникациимежду двумя странами.

Учебное пособие предназначено, в первую очередь, для студен-тов факультетов иностранных языков - тех, кому по роду своей про-фессиональной деятельности предстоит стать посредниками в меж-культурном общении. Цель издания — помочь студентам разобрать-ся в многообразии факторов, действующих в коммуникативной си-стеме, предоставить в их распоряжение инструменты, необходимыедля успешного взаимодействия с представителями иных культур, по-мочь им обрести уровень языковой, культурной и коммуникативнойкомпетенции, необходимый для оптимизации процесса межкультур-ного общения.

Структура учебного пособия позволяет логично построить курспреподавания. Теоретические главы сопровождаются практически-ми заданиями и иллюстративным материалом, который призван по-мочь преподавателю сделать процесс обучения более живым, инте-ресным и практически направленным, показать его применимость креалиям современной жизни. Книга также включает терминологиче-ский глоссарий и обширную библиографию, отражающую состояниетеории межкультурной коммуникации в России и за рубежом.

^Обращаюсь со словами благодарности к проф. С. Г. Тер-Минасо-вой и проф. И. А. Стернину за ценные замечания и содействие приподготовке пособия. Кроме того, хочу выразить признательностьОтделу культуры Посольства США, благодаря финансовой поддерж-ке которого стало возможно издание этой книги.

ЧАСТЬ 1

МЕЖКУЛЬТУРНАЯ КОММУНИКАЦИЯКАК ОСОБЫЙ ТИП ОБЩЕНИЯ

Whether clear or garbled, tumultuousor silent, deliberate or fatallyinadvertent, communication is theground of meeting... It is, in short, theessential human connection.

Ashley Montagu and Floyd Mutson

Глава 1. ИСТОРИЯ РАЗВИТИЯТЕОРИИ МЕЖКУЛЬТУРНОЙ КОММУНИКАЦИИ

§1. Истоки

Теория межкультурной коммуникации (МК) считается относи-тельно новой областью исследований, хотя сами межкультурные кон-такты восходят к незапамятным временам. Пионерами МК считают-ся Александр Македонский, Чингисхан, Юлий Цезарь, Марко Поло,Христофор Колумб и др., причем, как известно"из*ис:тории, для пре-одоления межкультурных различий нередко использовались насиль-ственные меры.

Проблемы взаимодействия и взаимовлияния культур, соотноше-ния культуры и языка, а также поиск оптимальных форм межкуль-турного общения всегда привлекали внимание исследователей. Задол-го до того, как МК сформировалась в отдельную область знаний,многие вопросы, впоследствии ставшие для нее основополагающи-ми, были разработаны такими учеными, как Аристотель, Г. Лейб-ниц, Вольтер, И. Гердер, И. Кант, Г. Гегель, В. Гумбольдт, Ф. Боас идр. Ниже мы рассмотрим позиции авторов, которые, с нашей точкизрения, внесли наиболее существенный вклад в теорию МК и чьи изыс-кания представляют наибольший интерес для ее дальнейшего разви-тия.

Неотъемлемую часть "культурной грамотности" каждого со-временного специалиста в области коммуникативистики составляютвзгляды Вильгельма фон Гумбольдта., которые дали толчок разви-тию многих направлений в языкознании и лингвокультурологии.Гу_мбольдтовское понятие духа народа как Ma±LUill££I31L4H культурыполучило множество,разжз^-ОДНых интерпретаций в отечественнойи зарубежной науке. В работах Гумбольдта мы находим истоки тех

идей, которые впоследствии были подхвачены и развиты другими ав-

торами:• о взаимовлиянии языка и мышления^'Через многообразие язы-

ков для нас открывается богатство мира и многообразие того, чтомы познаем в нем; и человеческое бытие становится для нас шире,поскольку языков отчетливых и действенных чертах дают нам раз-личные способьТмышления и восприятия^(Гумбольдт 1985: 349);

• о различиях в картинах мира^свойственных представителям раз-ных языковых сообществ: "ные обозначения одной и_той же вещи, а различные видения^ (курсивмой. — О. Л); и если вещь эта не является предметом внешнего мира,каждый [говорящий] по-своему ее создает, находя в ней ровно столькосвоего, сколько нужно для того, чтобы охватить и принять в себя чу-жую мысль" (Там же);

в процессе восприятия окружающей

действительности HJ0cитeлямиJgaзн^IXязыков и_истоках внутреннейформыязыковых единиц: "Из массы неопределенного и бесформен-ного мышления слово вырывает известное количество признаков,соединяет их, сообщает им с помощью выбора звуков связь с други-ми родственными словами, а благодаря привнесению случайных по-бочных обстоятельств — образ и окраску и тем самым индивидуа-лизирует" (Там же: 364);

Ke^_языков 'Дух, которым

мы постигаем, сравниваем, упорядочиваем, рассматриваем, вчужепронизывает все внутреннее творчество языка как некую окружа-ющую его инаковостъ" (Там же: 365; курсив мой. — О. Л.);

• о роли языка в формировании национального характера:"...именно 0HiLE22 J5 ] первостепенным образом <...> определяют на-циональный х £актге£г'~'(Там1ке"Г363)Г ~

• о соотношении в языке коллективного и индивидуального: "Вязыке мы всегда находим сплав исконно языкового характера с тем,что воспринято языком от характера нации <...> Только тогда, ког-да научное рассмотрение объединит характер народа во всех его не-зависимых от языка проявлениях, субъективный характер индивиду-альности, не зависящей от различных путей мысли и дела, и харак-тер, которым обладают или который могут принимать языки, толь-ко тогда мы приблизимся к проникновению в то многообразие и един-ство, в котором сходится бесконечное и неисчерпаемое целое духов-ных устремлений" (Там же: 373);

• о теснейшей взаимосвязи языка, социума и индивида: "Каждыйвозраст, каждое сословие, каждый известный литератор и, если обра-титься к тончайшим нюансам, даже любой духовно развитый чело-век формируется в чреве своей нации и, пользуясь своим родным об-щепонятным языком, соединяет с его словами индивидуализируемыеи преображаемые понятия, и таким путем всеми употребляемый языкмало-помалу вмещается в сокровенный круг тончайших изгибовмышления и восприятия индивида" (Гумбольдт 1985: 363);

• о расхождениях в культурно-языковых кодах: "Язьпш — этоиероглифы (курсив мой. — О. Л.), в которые человек заключает^ири свое воображение" (Там же: 349) и т. д.

Идеи Гумбольдта получили дальнейшее развитие в трудах Р. Рас-ка, Я. Гримма, Г. Штейнталя, А. А. Потебни, И. А. Бодуэна де Курте-нэ, В. Вундта, Ш. Балли, А. Марти, Л. Вейсгербера, Ж. Вандриеса,Р. О. Якобсона и др. Развитию идей, связанных с взаимодействиемкультур, способствовали работы 3. Фрейда (теория психоанализа).Ч. Дарвина (невербальная коммуникация), Ф. Самнера (этноцент-ризм) и т. д.

Американский лингвист и антрополог Эдвард Сепир и_ его уче-ник Бенджамин Ли Уорф разработали гипотезу лингвистической_от-нооггельности^которая стала мощным толчком для развития даль-нейших теорий, посвященных взаимосвязи языка и культуры. Гипо-теза Сепира — Уорфа зиждется на следующих основополагающихпринципах: 1) лингвистический детерминизм —идея о том. что грам-матические и семантические категории языка формируют идеи иопределяют характер мышления; 2) лингвистический релятивизм(лингвистическая относительность): в каждом конкретном языке за-ложены специфические особенности» отличающие его от других язы-ков. Теория Сепира—Уорфа в своей "сильной" форме, утверждающаяг^осподство языка над мышлением, действиями и мировосприятиемлюдей, в настоящее время отвергается большинством отечественныхи зарубежных лингвистов и антропологов. Однако ее "слабая" фор-ма, постулирующая тесную двустороннюю взаимосвязь между язы-ком и культурой и пользующаяся несколько видоизмененным поня-тийным аппаратом, основанным па антропологии и обогащеннымизысканиями в области лингвистики и психологии, продолжает ока-зывать серьезное влияние на развитие теории МК и позволяет по-новому подойти к разгадке ее тайн.

С идеями Сепира — Уорфа перекликаются положения европей-ского направления неогумбольдтианства (Л. Вапсгербер. 1 . Гольц.

7

Г. Ипсен, П. Гартман и др.), которые рассматривают язык не как сред-ство мышления, а как промежуточный мир между объективной дей-ствительностью и мышлением и трактуют произвольность языково-го знака как результат произвола духа. Они исходят из положения отом, что мышление каждого народа имеет специфические нацио-нальные черты, вследствие чего его развитие целиком определяетсяимманентным развитием национального языка (Панфилов 1977:23—25). Л. Вейсгербер отводит языку роль средства, вмешивающе-гося в "духовное присвоение мира". Само концептообразование, сточки зрения Вейсгербера, осуществляется за счет "внутренних форм"языка, которые и определяют "стиль" этого присвоения, различныйдля разных языков, и соответственно формируют характер миропо-нимания (Телия 1996: 229).

Существенный вклад в теорию МК также внесли теория когни-тавнаш.р^З£ИХияЖ>11иа.же^с,точки зрения которого ведущим фак-тором интеллектуального развития являются процессы социализации,и теория когнитивного стиля УиткдааЗольшой резонанс имели тру-ды антрополога М. Мид. Ее первая книга "Coming of Age in Samoa"(1928) произвела революцию в антропологии — в ней подчеркива-лась преобладающая роль социальной среды, а не биологическихфакторов в формировании человеческого поведения. В более позднихработах, например в книге "Male and Female" (1949), описываются раз-личия в поведении мужчин и женщин в разных культурах и подверга-ется сомнению общепринятая точка зрения о врожденных различияхв моделях их поведения.

§2. Выделение межкультурной коммуникациив самостоятельную область исследований

Антропологи, политологи, социологи, лингвисты разрабатыва-ли различные аспекты взаимоотношений языка и культуры, однакореальные очертания теория МК получила лишь после Второй миро-вой войны в коммуникативистике США. Проблема МК впервые совсей остротой встала во время войны, когда представителям различ-ных стран пришлось вместе решать проблемы мирового значения.Американцы, которые до тех пор придерживались изоляционистскойполитики, оказались перед необходимостью вступать в межкультур-ное общение. Именно тогда в США на государственном уровне быливпервые созваны лингвисты, антропологи, специалисты в областикоммуникации - Маргарет Мид, Рут Бенедикт, Джеффри Горер, Уес-

тон Ла Барр и др. — для того, чтобы объяснить межкультурные раз-личия и "странное" поведение своих союзников (России и Китая) иврагов (Германии и Японии) 7 января 1948 г. в США был подписантак называемый закон Смита-Мундта об обмене информацией и куль-турой, который предписывал американскому правительству прини-мать меры, призванные содействовать лучшему взаимопониманиюмежду американцами и народами других стран. В Европу были на-правлены военнослужащие, бизнесмены, советники, представителипропагандистских и информационных служб. В 1953 г. учрежденоИнформационное агентство США (USIA) — федеральное ведомство,основной задачей которого стало распространение информации оСША за рубежом.

Одда_ш причин выделения МК_в_ OTflej]bHyjq_o6jiacTb исследова-ния — разграничение научных лонятий^речь'^и "коммуникация".Основателем теории МК считается антрополог Эдвард Т. Холл, ко-торый отноотГсебяГ к последователямJ3. сегпЩгГПВажной вехой сталапубликация в 1959 г. книги Холла "Silent Language", где впервые под-робно анализировалось взаимоотношение коммуникации и культу-ры, а позднее — его второй книги "The Hidden Dimension" (Hall 1966),посвященной восприятию времени и пространства в разных культу-рах, а также обоснованию важности межкультурного анализа. Опре-деленный интерес представляют работы Г. У. Олпорта, анализирую-щие проблемы предрассудков, а также Ф. Р. Клакхон и Ф. Л. Строд-бека о культурных ценностях.

Теоретики МК взяли на вооружение разработанную американ-ским психологом А. Маслоу (1956) холистически-динамическую тео-рию мотивации, важнейшим компонентом которой является иерар-хия человеческих потребностей: низшие (базовые) среди них — по-требности биологического характера (физиология и безопасность),на основе которых впоследствии развиваются социальные, творче-ские и эстетические потребности. Гуманистическая психология Мас-лоу построена на вере в неограниченные творческие возможностичеловека, его способность к культурному самоопределению и обре-тению психологической свободы в противовес географической.

На первых порах исследователи МК ставили перед собой чистопрактические задачи: 1) подготовить американцев к более эффектив-ной деятельности за рубежом (особенно после Второй мировой вой-ны); 2) помочь иностранным студентам и стажерам более успешноадаптироваться в США; 3) способствовать разрешению межрасовыхи межэтнических конфликтов по мере того, как в 60-х годах XX в.

набирало силу движение за гражданские права (Hoopes 1980: 10). Те-оретические положения, разработанные в книге Д. Берло "Process ofCommunication" (1960), легли в основу ряда программ межкультурно-го образования в американских вузах. Лингвисты, которые занима-лись процессами усвоения языка, особенно иностранного, перефор-мулировали идеи дескриптивной лингвистики и структурализма для

целей МК.0-х годов проблемы МК начали подробно изучаться

в Питтсбургском университете США. Политолог М. Р. Сингер напи-сал работу "Culture: A Perceptual Approach" (Singer 1980), основаннуюна гипотезе Сепира—Уорфа, однако заменил термины "лингвисти-ка" и "лингвистические системы" терминами "перцепция" и "перцеп-туальные системы", рассматривая их в качестве посредников {arbiters)между культурой и мышлением. Язык, утверждал Сингер, есть лишьодин из способов установления и поддержания сходного восприятияв членах определенной культурной группы. Работа Сингера вошла впервый из серии сборников "Readings on Intercultural Communication"под редакцией Д. Хупса, посвященных проблемам МК.

Э. Стюарт продолжил разработку ценностно-ориентированноймодели Клакхон-Стродбека. Его книга "American Cultural Patterns: ACross-Cultural Perspective" вышла в свет в 1971 г. Теоретические поло-жения Стюарта касались взаимодействия культур и вновь послужи-ли чисто прагматическим целям — они стали основой сложной ро-левой техники обучения военно-технического персонала США, от-правляемого на работу за границу. В то же самое время группа пси-хологов Иллинойского университета под руководством Г. Трианди-са занималась разработкой техники самоподготовки под названием"culture assimilator". Впоследствии Триандис и его коллеги написаликнигу "The Analysis of Subjective Culture", посвященную сопоставитель-ному анализу природы культур.

Первое издание антологии Л. А. Самовара и Р. Е. Портера"Intercultural Communication: A Reader" вышло в свет в 1972 г. В 70-хгодах в американских высших учебных заведениях начали препода-ваться курсы межкультурного обучения. В армии и на флоте, в пра-вительственных кругах и Информационном агентстве США сталипризнавать необходимость разработки теории МК для развития меж-дународных связей. Тогда же при активном участии госдепартамен-та США были организованы Общество международного образова-

, ния, обучения и исследований (1975) и Агентство международнойкоммуникации (1979).

10

Постепенно идеи МК привлекали все большее внимание в сфереобразования. По мере того как сильнее ощущалось влияние родногоязыка и культуры на процесс усвоения знаний, стало ясно, что длясоздания истинно плюралистского общества необходимо пониманиекультурных, когнитивных и конативных параметров коммуникации.Движение за гражданские права со всей остротой поставило вопросыэтничности, межэтнических и межрасовых отношений. Глейзер и Мой-нихан опубликовали книгу "Beyond the Melting Pot", Кларк занимал-ся исследованием психологии черного гетто, Рамирес и Кастенедаизучали проблемы культурной демократии и биокогнитивного раз-вития. Антропоцентрическая направленность исследований сталанесомненно положительной тенденцией. Как отмечает М. Л. Мака-ров, "развитие коммуникативного языкознания означало выход на-уки о языке из кризиса и возвращение в круг ее проблем самого чело-века <...> лингвист теперь имеет дело не с абстрактным овеществлен-ным конструктом, не с инструментом, обслуживающим какую-либопостороннюю деятельность, а непосредственно с коммуникативнойдеятельностью человека, обладающего таким же, как и сам исследо-ватель, сознанием" (Макаров 1998: 15).

Д. Хаймс, предложивший социолингвистический подход к изуче-нию проблем коммуникации, обозначил его термином "этнографиякоммуникации" и призвал исследователей сосредоточиться на ана-лизе моделей коммуникативного поведения в определенной культу-ре.

Два основных направления исследований в области МК, получив-шие развитие в США, — это интернациональная меоюкулыпурная ком-муникация и внутренняя межэтническая коммуникация. Первое на-правление усиленно разрабатывалось в учебных заведениях, которыеготовили кадры для работы за рубежом, второе — в школах, где обу-чались дети смешанного этнического состава, в сферах здравоохра-нения и социальной работы. Д. Хупс полагает, что разграничение инепересечение этих направлений было также обусловлено тем обсто-ятельством, что "интернационалисты" в основной своей массе явля-лись представителями доминантной социально-этнической группыамериканского общества {mainstream American culture), в то время каквторое направление вырастало из проблем этнических меньшинств иидеи культурного плюрализма. В связи с этим в самой сфере МК воз-никло своего рода "межкультурное деление", чем в определенной сте-пени объясняются конфликт и нестыковка между двумя направлени-ями (Hoopes 1980: 13). Представляется, что это деление, по сей день

11

проявляющееся в том, как структурируются исследования в амери-канской теории МК, является достаточно искусственным и не вполнеобоснованным. По всей вероятности, причина его кроется в тради-ционно прагматическом отношении американских исследователей кразрабатываемым проблемам. Если бы представители двух направле-ний объединили свои усилия, результатом могла бы стать единая тео-рия МК, вобравшая в себя достижения обоих научных направлений.

§3. Современные подходы к исследованиюмежкультурной коммуникации за рубежом

Анализируя различные аспекты рассмотрения культуры в амери-канской коммуникативистике, У. Б. Харт пишет о трех уровнях ис-следования: монокультурном, кросскупътурном и интеркультурном.Изучение монокультуры характерно для изысканий в области антро-пологии и социологии. Кросскультурные исследования предполага-ют сопоставление двух и более культур, ^нтеркультуриьш„тт^1анализвзаимодействия двух и более культур (характер и последствия). Меж-культурное взаимодействие, с его точки зрения, может и должно изу-чаться с позиций различных дисциплин — ни одна из них не имеетмонопольного права на эти исследования (Hart W. В. 1998).

Три основных подхода к МК, бытующие в американской теориикоммуникации в настоящее время, включают:

1) обществоведческий, или функционалистский;2) интерпретативный;3) критический.Эти подходы основаны на различных фундаментальных посыл-

ках, касающихся человеческой природы, поведения и когниции, иразличаются с точки зрения коцептуализации культуры и коммуни-кации, а также используемых методов исследования.

Целью обществоведческого подхода, основанного на психологи-ческих данных, является описание и прогнозирование поведения ком-муникантов. Приверженцы этого подхода полагают, что человече-ское поведение предсказуемо, а коммуникация осуществляется подвлиянием культуры. Ведущим методом исследования считается на-блюдение. Изыскания, проведенные с этих позиций, признают и вы-являют культурные различия во многих аспектах коммуникации, ноне учитывают влияния контекста.

Интерпретативный подход, базирующийся на исследованиях вобласти антропологии и социолингвистики, также описателен, исхо-

12

дит из того, что культура создается и поддерживается благодаря че-ловеческой деятельности, и подчеркивает необходимость изучениякоммуникации с учетом контекста.

Критический подход, основанный на восприятии культуры каксферы борьбы за власть, учитывает экономические и политическиесилы, воздействующие на культуру и коммуникацию. Сторонникиэтого подхода, убежденные в том, что все формы взаимодействияопределяются принадлежностью власти, используют для доказатель-ства данные различных наук и считают ведущим методом исследова-ния текстуальный анализ (Martin, Nakayama 1999: 31).

И. Клюканов (Klyukanov 1999) выделяет два,.подхода к_^муль.тл-культурализму" (multiculturalism), или многокультурию, в рамках МК.Первый основывается на традициях позитивизма. Главная цель по-зитивистского подхода, также называемого аналитическим, редук-ционистским, механистическим, линейным и т. д., — умение предска-зывать и контролировать определенные культурные реакции, явле-ния и виды культурного поведения. С точки зрения Клюканова, всеработы на эту тему рассматривают культурные ценности, правила инормы, вербальное и невербальное поведение, культурный шок, ин-теркультурные трансформации и т. д. Именно на этот подход сегод-ня ориентировано преподавание МК в США.

Второй подход, описываемый И. Клюкановым, появился в 60-х го-дах в противовес позитивистскому. Это системный подход, основан-ный на холистических принципах рассмотрения природы человече-ского поведения в теории общих систем (General Systems Theory) иидее постоянного обмена информацией между индивидуальной си-стемой и ее окружением. При этом культура воспринимается не какнабор элементов, а как интерактивный процесс коммуникации с дру-гими культурами, представляющий собой единое целое. Ключевымидля системного подхода являются теория межкультурной трансфор-мации, разработанная Кимом и Рубеном (1988), и теория конверген-ции Кинкейда (1983). В настоящее время, считает И. Клюканов, си-стемный подход приобретает популярность под рубрикой "глобаль-ного образования" (global education). Однако, с точки зрения автора,он чаще декларируется, нежели применяется на практике, и сводитсяк набору глобальных областей, таких как наука и технология, меж-дународные отношения или же общий обзор различных регионов истран мира. Работы, в которых на деле осуществляется этот перспек-тивный подход, являются скорее исключениями. В качестве положи-тельных примеров И. Клюканов приводит книгу Е. Ласло "The Choice:

13

Evolution or Extinction? A Thinking Person's Guide to Global Issues", aтакже изданный под редакцией того же автора сборник "The Relevanceof General Systems Theory", где проблемы МК рассматриваются с дей-ствительно научных позиций.

Говоря об изысканиях в области МК, необходимо также упомя-нуть о работах Ф. Кэсмира, известного благодаря исследованию вли-яния средств массовой информации на общество и культуру, разра-ботке моделей МК в определенном историческом и социокультурномконтекстах, а также анализу проблем этики в МК.

В настоящее время в теории МК наметились новые области инте-ресов: коммуникация в контексте глобализации культуры, культур-ный империализм; проблемы массовой межкультурной коммуника-ции, включая Интернет, а также непосредственного и опосредован-ного общения, в том числе с использованием электронных средств ит.д.

Медиа-экология, или экология средств коммуникации, изучаетвлияние символических систем и технологий на социальную орга-низацию, познавательные процессы, политические и философскиеидеи человеческого общества. Основные положения медиа-экологии:1) характер концептуализации действительности в человеческом со-знании зависит от ряда биологических и технических факторов, атакже от кодовых систем, используемых для представления инфор-мации; 2) средства кодирования и передачи информации не нейтраль-ны, они определенным образом воздействуют на восприятие внешне-го мира человеком; 3) поскольку человеческая культура непосред-ственно зависит от коммуникации, изменения в коммуникативноймодели имеют серьезные идеологические и эпистемологические по-следствия для экологии культур; 4) несмотря на возникновение но-вых средств коммуникации, язык по-прежнему занимает ведущее ме-сто в человеческом общении, и именно ему должен отдаваться при-оритет в медиа-экологии.

Отцом медиа-экологии считается канадский социолог и культу-ролог М. Маклуэн, который первым отметил всеобъемлющее влия-ние на человеческое общество новых средств коммуникации. Они, сего точки зрения, определяют смену исторических эпох, вытесняютпрежние виды искусства и общения и обладают способностью пере-водить опыт прошлого в новые формы. Маклуэн анализирует ком-муникативные функции разнородных предметов культуры: языка,денег, дорог, печати, науки, компьютеров, телевидения и т. д., кото-рые становятся технологическим продолжением человеческих орга-

14

нов чувств и оказывают радикальное влияние на стиль жизни, цен-ностные ориентиры, восприятие мира ("сенсорный баланс") и соци-альную структуру общества. Опутанный электронными сетями мирпревращается в "глобальную деревню", где упразднены пространствои время, а жизнь каждого индивидуума проносится "со скоростьюсвета" (Филос. энцикл. словарь 1983: 334; Ерасов 1997: 221).

Развитие новых средств коммуникации приводит к глубоким пе-ременам в характере дискурса. С точки зрения Маклуэна, изобрете-ние письма в свое время стало поворотным пунктом в истории чело-вечества. Изоляция зрения как ведущего органа чувств при чтениипривела к дистанцированному, эмоционально удаленному характе-ру взаимоотношений между читателем и текстом, усилившему объек-тивацию реальности и знания. Разная психодинамика зрения и слухаобусловливает кардинальное различие между устными и письменны-ми культурами. Для устного общения характерны эффект присутствиясобеседника, большая степень "общинности", чем для чтения, кото-рое, как правило, осуществляется в одиночестве и потому способству-ет развитию индивидуализма. Положительные итоги изобретенияписьменности очевидны: она позволяет передавать информацию нарасстоянии, хранить ее во времени, способствует развитию литера-турного языка и т. д. Но ученые усматривают и отрицательные по-следствия ее возникновения. Еще Сократ утверждал, что чтение ослаб-ляет человеческую память, заставляет ученика следить за ходом дис-куссии, а не участвовать в ней самому. По мнению М. Феттеса, пе-чатный станок стал средством лингвистической стандартизации —способом воздействия централизованной власти на народ, что в ко-нечном итоге приводит к исчезновению бесписьменных языков и на-рушению лингвоэкологического равновесия.

По степени воздействия на человеческую цивилизацию развитиеэлектронных средств коммуникации сопоставимо с возникновениемписьменности и изобретением печатного станка. Оно привело к раз-витию компьютерно-опосредованной формы общения, кардинальноизменившей характер дискурса. Специалисты-компьютерщики и про-стые пользователи восторженно приветствуют развитие Интернета.Однако медиа-экологи проявляют более осторожный подход, при-зывают не впадать в эйфорию, а взвешенно анализировать как поло-жительные результаты, так и непредвиденные последствия. Главнаяопасность заключается в том, что электронные средства становятсясамостоятельной неуправляемой силой, с которой человек вынужденделить окружающий мир. Некоторые исследователи говорят о взаи-

15

мообмене информацией между человеком и компьютером. Законо-мерно возникают вопросы: человек — это центр информационногомира или продолжение информационных средств? Неужели людидолжны признать свое равенство с созданными ими же самими сред-ствами информации?

В этом контексте большое значение приобретает изучение ком-муникационных средств в морально-этическом плане. Классик медиа-экологии Н. Постман задается вопросами: каковы нравственные по-следствия развития компьютерного общения? Делает оно человекалучше или хуже? Он утверждает, что с развитием электронной ком-муникации "информация превратилась в мусор", изменился харак-тер человеческих ценностей, что привело к моральному дефициту.

С медиа-экологией в определенной мере смыкается эколин-гвистика, или лингвоэкология, основанная на интеграции теорийМ. М. Бахтина и Л. С. Выготского с натуралистической эпистемоло-гией Р. Миликан и экологической психологией Э. Рида. Суть эколин-гвистики заключается в биокультурном подходе к сохранению мно-гообразия на Земле, включая лингвистическое многообразие.Представители этой науки, в частности М. Феттес, обеспокоены тем,что геополитическая ситуация в мире привела к иерархическому рас-пределению лингвистических умений между представителями разныхсоциальных групп, формированию лингвистических элит, преимуще-ственному использованию одних языков перед другими и к лингви-стической дискриминации. Они выступают за уважение к языковымправам человека независимо от политического, демографического иэкономического статуса. Сторонники эколингвистики призывают кпоиску оптимального баланса между лингвистическим многообра-зием и языковой интеграцией и к созданию глоттосферы — глобаль-ной лингвистической экосистемы.

Представляется необоснованным упорное нежелание ряда амери-канских ученых увидеть тесную связь между языкознанием и теориейМК. Отмечая важность вербального и невербального общения дляМК, они, тем не менее, продолжают твердить, что лингвокультуро-логия и теория МК — это "совсем разные вещи", и таким образом,на наш взгляд, обедняют то и другое. Представляется также, что, не-смотря на высокий уровень развития теории МК в США и другихстранах дальнего зарубежья, там отсутствуют серьезные изыскания,выполненные на стыке МК и лингвистики.

^Одним из немногих исключений является концепция А. Вежбиц-кой, которая предлагает "выявлять свойства национального харак-

16

тера, вычитывая их из национально-специфического в соответству-ющих языках" (Вежбицкая 1996j_21). Однако, в отличие от Сепира иУорфа, о_на считает^что, "наряду с огромной массой понятий, специ-фичных для данной культурыТсуществуют также ^некоторые фунда-ментальные понятия, подлежащие лексикализации во всех языкахмира" (Там же: 321), и предлагает выражать их посредством семанти-ческих примитивов. "Нарождающаяся наука — психология культу-ры, — пишет она, — требует прочных концептуальных основ. Я счи-таю, что такие основы могут быть обеспечены в какой-то своей час-ти общими для всех людей понятиями, которые лексикализовалисьво всех языках мира и в терминах которых все комплексные и специ-фические для данной культуры значения могут быть установлены, стем чтобы затем использовать их в различных сопоставлениях" (Веж-бицкая 1996: 399).

§4. Подходы отечественных ученыхк проблемам межкультурной коммуникации

В России, в отличие от США, напротив, наблюдается серьезныйкрен в сторону лингвистики, в то время как коммуникативистика, втом числе теория МК, находится в процессе становления. В россий-ской науке выделяются следующие области исследования, основан-ные_на идее взаимосвязи языка и культуры и представляющие несом-ненный интерес с позиций межкультурной коммуникации (подроб-ный анализ см. также: Телия 1996: 228—230; Маслова 1997: 39—40)-

• Лингврстрановедение (Е. М. Верещагин, В Г Костомаров,Г. Д. Томахин и др.). Лингвострановедческие исследования в боль-шинстве своем носят прикладной характер и являются ценным ис-точником информации, отражающей взаимодействие языка и куль-туры.

1 2Ш-Одингв_исти.ка--(А. С. Герд, М. М. Копыленко, Н. И. Толстойи др.) — раздел языкознания, изучающий язык в аспекте его соотно-шения_с^тносом и тесно связанный с социолингвистикой. Для этно-лингвистики, по утверждению Н. И. Толстого, "существенно рассмот-рение не только и не столько отражения народной культуры, психо-логии и мифологических представлений в языке <...>, сколько конст-руктивной роли языка и его воздействия на формирование и функцио-нирование народной культуры, народной психологии и народно-го творчества". Он предлагает два определения этнолингвистики:1) раздел лингвистики, объектом которого является язык в его отно-

17

шении^к культуре народа; изучает отношения в языке культурных,народао-гГсихологическшГи мифологических представлений и "пере-живаний"; 2) "комплексная дисциплина, предметом изучения кото-рой является "план содержания" культуры, народной психологии имифологии независимо от средств и способов их формального во-площения (слово, предмет, обряд, изображение и т. д.)"- Н. И. Тол-стой полагает, что такое изучение "может вестись преимущественноили исключительно лингвистическими методами" (Толстой 1997: 315).

• Лингвокульту_рология^(В. Н. Телия, В. И. Хайруллин, В. В. Во-робьев, В. АГМаслова, М. А. Кулинич и др.). В. Н. Телия определяетлингвокультурологию KaKjracTbj^omHTBHCTHKH, посвященную изу-чению и описанию корреспонденции языка и культуры в их синхрон-ном взаимодействии (Телия 1996: 2177- "Объект лингвокультуроло-гии изучается на "перекрестке" двух фундаментальных наук: языко-знания и культурологии" (Там же: 222).

В. А. Маслова выделяет следующие предметы лингвокультуро-логии: 1) безэквивалентную лексику и лакуны; 2) мифологизирован-ные языковые единицы: архетипы и мифологемы, обряды и поверья,ритуалы и обычаи, закрепленные в языке; 3) паремиологический фондязыка; 4) фразеологический фонд языка; 5) эталоны, стереотипы, сим-волы; 6) метафоры и образы языка; 7) стилистический уклад язы-ков; 8) речевое поведение; 9) область речевого этикета (Маслова 2001:36—37).

Все вышеобозначенные области лингвистики направлены на изу-чение национально-специфических особенностей одной отдельно взя-той лингвокультуры. Эти данные неоценимы для межкультурныхисследований, предназначенных для сопоставительного анализа двухи более лингвокультур. Не менее важным для МК является рассмот-рение взаимоотношений языка и культуры через призму психолин-гвистики (А. А. Леонтьев, А. А. Залевская, И. Н. Горелов, К. Ф~ Седови др.) и социолингвистики (А. Д. Швейцер, В. И. Карасик, Н. Б. Меч-ковская, В. П. Конецкая и др.), а также таких междисциплинарныхобластей, как этнопсихолингвистика и лингвосоциопсихология(Т. М. Дридзе). Исследование механизмов понимания (В. 3. Демьян-ков, Г. И. Богин, А. А. Залевская, В. В. Знаков и др.) позволяет делатьвыводы о том, каким образом осуществляются "состыковка" контак-тирующих лингвокультур и обмен информацией в процессе межкуль-турного общения. Огромное значение имеет описание национально-специфических особенностей языковой картины мира (Б. А. Се-ребренников, А. А. Уфимцева, С. А. Арутюнов, Т. В. Булыгина,

18

A. Д. Шмелев, Н. Д. Арутюнова), а также соотношения языка инационального самосознания (Н. Д. Арутюнова, Н. В. Уфимце-ва, В. Г. Гак).

Кроме того, в российской лингвистической науке хорошо разра-ботан ряд понятий, имеющих несомненное значение для теории МК,но практически не известных западным, в особенности американским,исследователям. К их разряду принадлежат такие понятия, как язы-ковая личность (Ю. Н. Караулов, Г. И. Богин, Ю. Д. Апресян, В .Г. Гак,Г. И. Берестнев), концепт и концептосфера (Д. С. Лихачев, Е. С. Куб-рякова, Ю. С. Степанов, В. П. Нерознак).

В рамках российской коммуникативной теории хочется особовыделить работы, посвященные проблемам речевого общения(А. Е. Войскунский, В. В. Богданов, О. Л. Каменская, Е. Ф. Тарасов,О. Я. Гойхман, Т. М. Надеина, Г. Г. Почепцов), взаимоотношениюсознания и коммуникации (И. А. Зимняя, Б. Гаспаров, В. В. Красных,B. Я. Шабес), а также языка и коммуникативного поведения челове-ка (Т. Г. Винокур, И. П. Сусов). Заслуживают внимания исследо-вания, связанные с моделированием коммуникативного процесса(С. А. Сухих, В. В. Зеленская), коммуникативными стратегиями(Е. В. Клюев), невербальной коммуникацией (И. Н. Горелов,В. Ф. Енгалычев), компьютерной коммуникацией (Б. Ю. Городец-кий), фатическими речевыми жанрами (В. В. Дементьев), культуройобщения (Н. И. Формановская). В последние годы появились инте-ресные работы, в которых анализируются типы, категории и струк-тура дискурса, а также культурно обусловленные различия в его ха-рактере (В. Б. Касевич, В. И. Карасик, М. Л. Макаров, К. Ф. Седов,Е. И. Шейгал).

Еще в конце 70-х годов XX в. А. А. Леонтьев ставил вопрос о на-циональных особенностях коммуникации и необходимости ее меж-дисциплинарного анализа. Положительным явлением последнеговремени стал огромный интерес к проблемам МК. Назовем лишь не-которые работы, в которых глубоко и разносторонне рассматрива-ются проблемы межкультурного общения: Иконникова Н. К. "Совре-менные западные концепции межкультурной коммуникации (моделииндивидуального поведения в ситуации контакта культур)" (1994);Фурманова В. П. "Межкультурная коммуникация и языковая праг-матика в теории и практике преподавания иностранного языка"(1994); Клюканов И. Э. "Динамика межкультурного общения: систем-но-семиотическое исследование" (1998); Астафурова Т. Н. "Страте-

19

гии коммуникативного поведения в профессионально-значимых ситу-ациях межкультурного общения" (1997); Шамне Н. Л. "Актуальныепроблемы межкультурной коммуникации" (1999); Грейдина Н. Л."Основы системной концепции коммуникативно-культурного взаи-модействия (теоретико-экспериментальное исследование)" (1999); Тер-Минасова С. Г. "Язык и межкультурная коммуникация" (2000).

В то же время необходимо отметить и отрицательную тенден-цию — размывание термина и науки о коммуникации в целом имежкультурной коммуникации в частности. Нередко подход с пози-ций МК декларируется без учета того, что это самостоятельная на-ука, обладающая собственным терминологическим аппаратом, под-ходами и исследовательскими методиками. Хочется надеяться, чтоэта тенденция будет ослабляться по мере того, как наука о межкуль-турной коммуникации в ее российском варианте будет приобретатьболее четкие очертания и вбирать в себя лучшие черты российской изападной научных традиций.

§5. Исследование российско-американскоймежкультурной коммуникации

Остановимся особо на работах, имеющих отношение к исследова-нию проблем российско-американской МК. К сожалению, издания, по-священные непосредственно этой проблеме и написанные с позицийкоммуникативистики, немногочисленны. Отметим книги Э. Б. Беррии М. Эпштейна "Transcultural Experiments: Russian and American Models-gf Creative Communication" QBerry, Epstein 1999), в которой в основ-ном рассматриваются импровизационныТформы общения, AJL-Дав^

^£ов£кой^Рос_сия и_Америка. Проблемы общения культур^' (1998), атакже коллективную монографию "Очерк американского коммуни-^сативного поведения" под редакцией И. А. Стернина и М. А. Стер-ниной (2001). Представляют и'нтерес работы "малого жанра", а имен-но статья известного американского ученого Д. Карбо ""Soul" and"Self: Soviet and American Cultures in Conversation" (Carbauh 1993) иглава американского учебника по межкультурной коммуникации подназванием ^Russia and the West" (Stephen, Abalakina-Paap 1996).

Кроме того, существует ряд исследований, относящихся к част-ным проблемам МК между русскими и американцами. Наиболее по-пулярной является проблема профессионального общения. Этой темепосвящена упомянутая выше работа Т. Н. Астафуровой (1997), а так-

20

же диссертация О. Матьяш "Analysis of Communication Competence ofRussian Professionals in Organizational Interactions" (Matyash 1999). Ком-муникация в сфере бизнеса рассматривается в статьях С. Дурвасула иР. Крейга "A Cross-Cultural Comparison of Consumer Ethnocentrism inthe United States and Russia" (Durvasula, Craig 1997), С. Джонса "FindingSuccess in Russia" (Jones 1999) и Л. Миллхаус "The Experience of Culturein Multicultural Groups. Case Studies of Russian-American Collaborationin Business" (Millhous 1999). Работа К.М. Шилихиной "Вербальныеспособы модификации поведения и эмоционально-психологическо-го состояния собеседника в российской и американской коммуника-тивных культурах" (1999) является опытом сопоставительного иссле-дования коммуникативных моделей, используемых внутри русской иамериканской культур, в то время как статья Р. Брехта и др. "Russianin the United States: A Case Study of the America's Language Needs andCapacities" (Brecht et al. 1995) связана с проблемами речевого обще-ния в контексте чужой культуры.

Помимо работ, имеющих непосредственное отношение к различ-ным аспектам коммуникации между русскими и американцами, об-ращают на себя внимание другие сопоставительные исследования,например: "The Mirror Image in Soviet-American Relations" (Bronfen-brenner 1975); "Beyond the Cold War: Soviet and American Media Images"(1991); "Russians Discovering America" (Shestakov 1995); "Национальныеобразы мира. Америка в сравнении с Россией и Славянством" (Гачев1997); "О сходстве и различии менталитета и поведения российских иамериканских студентов" (Балдвин 2000).-

Следующей категорией изданий, интересных для исследователяМК, являются книги о России, изданные в США, и книги о США,предназначенные для русского читателя. Безусловно, полезными дляпонимания американской лингвокультуры с российской стороны яв-ляются социолингвистические исследования американского вариантаанглийского языка A^^^J^BeHijepji^a также лингвострановедческиепособия Г. Д/Грмахина._Выход в свет серии лингвострановедческихсловарей, посвященных США (Americana^\996j Леонтович О. А.,Шейгал Е. И. Жизнь и культура^США, [998; 2-е изд., доп. 2000; То-махин Г. Д. США: Лингвострановедческий словарь 1999), свидетель-ствует о том, что назрела острая потребность в такого рода издани-ях. Аналогом российских лингвострановедческих словарей являетсяизданное в США пособие Дж. Герхарт "The Russian's World. Life andLanguage" (Gerhart 1974; 2-е изд., доп. 1995). Хотя книга Й. Ричмонда"From Nyet to Da: Understanding the Russians" (Richmond 1996) являет-

21

ся публицистической, а не научной работой, в ней содержится нема-ло наблюдений, ценных с точки зрения российско-американских меж-культурных контактов.

Известный интерес представляют русские и американские путе-водители, которые содержат практические советы путешественникам,касающиеся поведения в ситуациях межкультурного общения, напри-мер: "Put Your Best Foot Forward: Russia" (Bosrock 1995); "PassportRussia: Your Pocket Guide to Russian Business, Customs and Etiquette"(Mitchel 1998); "Добро пожаловать в США" (1994). То обстоятель-ство, что подобные издания, как правило, не лишены ошибок, можетбыть использовано исследователем для прогнозирования вероятныхкоммуникативных сбоев между представителями двух культур.

КЛЮЧЕВЫЕ ТЕРМИНЫ

ГИПОТЕЗА ЛИНГВИСТИЧЕСКОЙ ОТНОСИТЕЛЬНОСТИ

ИНТЕРКУЛЬТУРНЫЕ ИССЛЕДОВАНИЯ

КРОССКУЛЬТУРНЫЕ ИССЛЕДОВАНИЯ

ЛИНГВОКУЛЬТУРОЛОГИЯ

ЛИНГВОСТРАНОВЕДЕНИЕ

МЕДИА-ЭКОЛОГИЯ

ЭКОЛИНГВИСТИКА

ЭТНОЛИНГВИСТИКА

ВОПРОСЫ ДЛЯ ОБСУЖДЕНИЯ

1. Почему Александр Македонский, Чингисхан, Юлий Цезарь,Марко Поло, Христофор Колумб считаются пионерами межкультур-ной коммуникации?

2. Обозначьте основные положения гумбольдтовской теории,которые легли в основу развития межкультурной коммуникации какнауки.

3. Назовите авторов гипотезы лингвистической относительности.В чем заключается ее суть? Какие ее положения подвергаются кри-тике? ^

4. Кто считается основателем межкультурной коммуникации какучебной и научной дисциплины?

5. Назовите ученых, которые внесли наиболее значительныйвклад в развитие теории межкультурной коммуникации.

6. Какие направления российской лингвистики тесно связаны сразработкой проблем межкультурной коммуникации?

22

ДОПОЛНИТЕЛЬНЫЕ ЗАДАНИЯ

1. Используя первоисточники, критическую литературу и ресур-сы Интернета, подготовьте краткие сообщения о научных взглядахследующих ученых: В. Гумбольдт; Э. Сепир и Б. Уорф; Э. Т. Холл;М. Маклуэн.

2. Найдите в Интернете с помощью ключевых слов "interculturalcommunication", "crosscultural communication" интересные сайты, по-священные МК. Какую полезную информацию вам удалось там по-черпнуть?

Глава 2. МЕХАНИЗМЫ МЕЖКУЛЬТУРНОЙ КОММУНИКАЦИИ

И ЕЕ СОСТАВЛЯЮЩИЕ

Communication is a continuous stream,in which everything is simultaneously areaction and an instigation, an instiga-tion and a reaction.

Deborah Tannen

§1. Механизмы межкультурной коммуникации

В наиболее общих чертах процесс коммуникации предполагаетследующие виды преобразования энергии: ввод сенсорных стимулов,являющихся результатом взаимодействия рецепторов с окружающейсредой; фильтрация полученной информации; кодификация инфор-мации с использованием словесных или иных знаков; посылка зако-дированной информации через лосредство передатчика (в случае уст-ного общения — голоса) по каналу (воздуху) адресанту, которыйполучает ее с помощью слуха и декодирует (переводит "на язык разу-ма"). Эти механизмы, являющиеся универсальными, модифицируют-ся и усложняются в каждой конкретной ситуации и могут приобре-тать специфические черты в условиях МК.

Характер когниции. Когнитивный процесс представляет собойсложную совокупность мыслительных операций, которые выстраи-ваются на основе предшествующего опыта познания. В собственнойкультуре освоение мира происходит автоматически, с применениемпривычных "осей координат", фреймов и скриптов. Поскольку ис-пользование такого подхода при контакте с чужой культурой безучета изменившегося контекста и других переменных МК чревато не-

23

ожиданностями и ошибками, процесс когниции в МК должен осущест-

вляться в модифицированном виде, сознательно и осторожно, с за-

благовременным настроем на необходимость преодоления межкуль-

турных барьеров.Дж. П. Гилфорд выделяет две ведущие когнитивные модели, ос-

нованные на конвергентном и дивергентном мышлении. Л о н я т и екогае£гентао7о~мышления относится к ситуациям^ когда_ряд_фйКЮ-в

приводит двух и более коммуникантов к одному Л тому _зке вывод^-Вп^отавоположность~е^у, дивергентное мышление имеет место, ког-да,_отталкиваясь^ от одного и того же" факта, коммуниканты прихо-дят к разным логическим выводам. При дивергентном мышлении нетединственно правильного ответТна вопрос, т. е. заведомо допуска-ется возможность альтернативных решений.

Конвергентное мышление склонно к сохранению в сознании ужеизвестного и предопределенного, в то время как дивергентное мыш-ление стремится пересмотреть известное, исследовать предопределен-ное и сконструировать возможное. Э. Холлшаговое, фрагментарное мышление с^юнвергентным, а широкое(comprehensive), нелинейное — с дивергентным.

Понятия конвергентного и дивергентного мышления представля-ют интерес для МК, так как они объясняют, почему расхождения винтерпретации культурно-специфической информации со стороныразных коммуникантов, плюрализм мнений и столкновение различ-ных, подчас противоположных точек зрения являются типичными дляМК явлениями. Конвергентное мышление предполагает, что, наблю-дая факты иной культуры, сходные с аналогичными проявлениями вродной культуре, коммуникант неизбежно будет приводить их "кобщему знаменателю", т. е. объяснять их через призму знакомого ипривычного, часто приходя к неоправданным выводам. С другой сто-роны, дивергентное мышление позволяет коммуниканту развестиявления родной и чужой культуры, делая допуски на возможные куль-турные различия и их адекватное объяснение. То же самое может на-блюдаться в ситуациях, когда разные объекты в родной и чужой куль-туре имеют сходные или одинаковые наименования, но при этом раз-личаются по своей сути (например, материальные объекты, такие какcottage и коттедж, или явления психической жизни, например,individualism и индивидуализм). Компетентный участник МК долженуметь "наводить мосты" между двумя когнитивными системами.

Е. Чайка полагает, что результатом знания двух языков становит-„ся когнитивная гибкость. Представляется, что опыт межкультурного

24

общения и функционирования в ином культурно-языковом простран-стве также способствует развитию когнитивной гибкости, показате-лями которой являются следующие факторы:

1) готовность к восприятию явлений, не знакомых индивиду изпредшествующего опыта;

2) отказ от попытки втиснуть новый опыт в жесткие рамки собст-венных представлений;

3) признание права представителей другой культуры на восприя-тие мира с иных позиций;

4) способность к преодолению стереотипов.Пробираясь "на ощупь" через реальность познаваемого мира,

личность берет на вооружение коммуникативные действия, достига-ющие нужной цели, и корректирует поступки, ошибочность которыхдоказывается самой практикой.

Рассмотрим далее, каким образом происходит обработка инфор-мации, полученной в процессе когниции.

Абстрагирование и фильтрация информации. Абстрагированиепредполагает отбор информации, полученной в процессе познания,путем сокращения числа поступающих извне стимулов, прохождениеих чере:з внутренние фильтры, игнорирование большей части инфор-мации^ и отбор меньшей^части, Фильтрация информации индивидомстановится своего рода средством самосохранения, позволяющимизбежать поступления непосильного для обработки объема инфор-мации, хотя бы частично ограничив бесконечную игру смыслов.

Абстрагирование осуществляется на двух уровнях: сенсорном (пер-вичном) и на уровне фильтрующих систем, которые зависят от на-строения, этнической и географической принадлежности, убеждений,ценностных ориентиров и т. д. Таким образом, фильтры различают-ся в зависимости от происхождения и образования индивида, его при-надлежности к определенной культуре и социальной группе. Именноэтим обстоятельством объясняются моменты непонимания, возника-ющие из-за того, что коммуниканты нередко вырывают из контекстаотдельные слова, не задумываясь над их значением в тезаурусе собе-седника.

А. Маслоу_высказал идею о том, что на каждого из нас воздейст-вуют две силы: стремление к безопасности и к .росту. Согласно его точ-ке зрения, именно желание быть в безопасности заставляет отдаватьпредпочтение знакомому церед^незнакомым.

25

Понятие о достаточности осложняется возникновением дополни-тельных фильтров при отборе информации со стороны неносителяязыка, которому при попадании в чужую культуру иногда бываеттрудно дифференцировать важную и неважную информацию. Частонизкий уровень культурно-языковой компетенции приводит к игно-рированию существенной для понимания информации в пользу несу-щественной. Американцы, которые отличаются прямотой в общении,могут позволить себе отфильтровывать лишние, с их точки зрения,невербальные знаки, в то время как в культурах, где превалирует не-вербальная коммуникация, каждое физическое проявление несет глу-бокий смысл. Осознание избирательности восприятия в МК — этопервый важный шаг в подготовке к освоению чужой культуры, ибобез сознательного контроля над устоявшимися привычками воспри-ятие ограничено тем, что давно и хорошо знакомо коммуникантам.

Кроме того, на_от§о^иинформации действует фактор эмоций^под^вдиянием которого приятной информации отдается предпочтениепер^д^неприятной. Срабатывает функция самозащиты, блокируя не-приятные или нежелательные сведения. Положительное отношение кпартнеру по коммуникации заставляет индивида фиксировать своевнимание на хорошем и игнорировать плохое, в то время как приотрицательном отношении действует противоположная тенденция.Стереотипизация на основе сформировавшихся ранее предубежденийможет стать дополнительным фильтром, препятствующим эффектив-ному общению.

Таким образом, если суммировать факторы, обусловливающиефильтрацию информации, то можно утверждать, что предпочтениеотдается:

• знакомому перед незнакомым;• приятному перед неприятным;

• тому, что вызывает у коммуниканта эмоциональную реакцию;• тому, что коммуникант считает важным и интересным.

Упрощение. При восприятии отфильтрованной информации ком-муникант пытается упростить ее, чтобы она стала более обозримой,прозрачной и доступной для понимания. Как стремление к экономииусилий эта закономерность может считаться положительной, способ-ствующей ориентировке личности в сложном коммуникативном про-странстве.

Однако существует ряд причин, по которым упрощение инфор-мации может быть квалифицировано как отрицательное явление.

26

Неноситель лингвокультуры, упорядочивший "свой мир" на основепредшествующего опыта, неохотно отказывается от привычного уст-ройства мира и избегает сложностей, вступающих в противоречие сего устоявшимися представлениями. Поэтому он интуитивно стара-ется свести новую информацию к минимальному числу знакомых сти-мулов, с тем чтобы она подтверждала его видение мира, и избежатьвсего того, что нарушает это равновесие. В случае переработки ин-формации с этих позиций возникает опасность схематичного воспри-ятия и примитивизации чужой культуры, а также недооценки состав-ляющей ее основу сложной совокупности причинно-следственных,вероятностных и корреляционных связей.

Ассоциирование. Экономичность сознания, стремление сократитьчисло мыслительных действий приводят к тому, что идентификациякаждого нового познаваемого объекта или явления осуществляетсячерез поиск аналогов среди уже известных предметов или явлений.Объекты группируются и классифицируются на основе их сходства снекими прототипами, зафиксированными в памяти познающегосубъекта.

Простейшим примером неверного использования прототипов яв-ляются многочисленные ошибочные номинации, возникшие как ре-зультат неправильных референций с позиции первых переселенцев —европейцев, прибывших в Америку и пытавшихся "мерить ее на свойаршин". Так, североамериканский дрозд — довольно крупная певчаяптица с красноватой грудкой и брюшком — получила ошибочное на-звание robin по аналогии с малиновкой, очень маленькой европей-ской певчей птичкой с красной грудкой. Слово elk, которое в Европеобозначает лося, было применено к крупному американскому оленювапити с разветвленными рогами и коротким хвостом, что сегоднявызывает замешательство и непонимание между американцами ибританцами.

Кроме того, неправомерное использование предшествующегоопыта может приводить к формированию стереотипов и неверныминференциям. Один-единственный знакомый русский может "вы-расти" в сознании американца до размеров "типичного русского"; втаком случае индивидуальные черты будут приписываться всем рус-ским, не знакомым американцу по личному опыту. Прототипы —герои далеко не лучших американских фильмов, наводняющих про-граммы российского телевидения, — могут быть возведены в ранг"типичных американцев" и обусловливать восприятие всех жителейСША при последующем знакомстве.

27

Комбинирование и реорганизация информации. Расстановка акцен-тов. Получение отфильтрованной и упрощенной информации самопо себе еще недостаточно — она должна быть системно организова-на для каждого субъекта — участника МК. Познающий субъект си-стематизирует информацию в соответствии с существующими в егосознании паттернами, позволяющими высвечивать одни стимулы иоставлять в тени другие, выстраивать их в иерархию и устанавливатьмежду ними многообразные связи.

Из-за неодинаковой степени готовности к анализу и синтезу ин-формации одни и те же стимулы в сознании разных коммуникантовмогут быть организованы по-разному. Кроме того, в зависимости отценностных установок, типичных для данной культуры, на первыйплан в процессе МК выходят определенные аспекты поведения, и изних выводятся соответствующие инференции. Различные подходы ком-муникантов к упорядочению поступившей информации и видениютого, каким образом должны согласовываться между собой дифферен-цированные и автономные части целого в системе мировосприятия,могут приводить участников МК к коммуникативному диссонансу.

Заполнение пробелов. Передавая сообщение, адресант, как прави-ло, опускает ту часть информации, которую он воспринимает как самусобой разумеющуюся. Недостающие сведения восполняются адреса-том на основе имеющихся у него пресуппозиций и фоновых знаний.Пресуппозиция (этимологически от лат. prae-suppositio, т. е. "пред-шествующее суждение или предположение") — это та информация, ккоторой происходит отсылка в процессе высказывания и которая, повыражению Е. В. Падучевой, становится "условием осмысленности иналичия истинностного значения" (Лингв, энцикл. словарь 1990: 396).Однако то, что автоматически считается истинным суждением в од-ной культуре, не обязательно воспринимается как бесспорное в дру-гой, поэтому могут наблюдаться различия в пресуппозициях. Напри-мер, для фразы "You are used to cold weather in Russia" (А) пресуппози-цией является суждение о том, что в России всегда и везде холодно(В), — мнение, бытующее среди многих американцев. Однако это несоответствует действительности, отсюда суждение А может быть вос-принято русским коммуникантом как ложное.

Фоновые знания представляют собой информацию об определен-н°м культурном пространстве, выступающем в качестве контекста

28

общения^ или "разделенного знания", в терминологии Э. Д. Хирша(Hirsch 1988). Они подвержены динамике во времени и пространстве(см. доп. задание 3).

Поскольку в ходе МК осуществляется взаимодействие объемовкультурной грамотности участников общения, различия между ихфоновыми знаниями могут становиться причиной коммуникативныхсбоев. Например, американские лекторы часто пытаются использо-вать правила игры в гольф как метафору для объяснения определен-ных закономерностей в русской аудитории без учета того, что этаигра не распространена в России. Не известно американцам и то, чторусские при простуде пьют молоко с медом, поскольку в США в та-ких случаях принято предлагать больному куриный бульон. Горчич-ники и банки не знакомы американцам и вызывают у них страх. Са-дясь в автомобиль, американец ищет ключ зажигания справа, в товремя как в русских автомобилях он расположен слева. Американцевудивляет то, что русские в гостях снимают обувь и надевают тапоч-ки. Таких примеров можно привести множество. Поэтому овладениефоновыми знаниями о стране изучаемого языка несомненно способ-ствует эффективному межкультурному общению.

Интерпретация. Каждь1Й_субъект пропускает отобранную инфор-мацию, прошедшую первичную обработку, через призму собствен-ных восприятий, подвергая ее личностной интерпретации. Воспри-нимаемое становится неотъемлемой частью субъективного опыта,важной составляющей внутренней структуры индивида. На характеринтерпретационной деятельности оказывают влияние национально-культурная принадлежность, политические убеждения, набор ценно-стей, "зацикленность" на определенных идеях и т. д. В этом смыслехарактерна ситуация, описанная в книге М. Льюэллина "Riders to theMidnight Sun", герой которой, путешествуя по России, смертельнобоится радиации. В результате удар грома кажется ему ядерным взры-вом, а дети-уродцы в кунст-камере воспринимаются как жертвырадиационного заражения.

Расхождения в интерпретациях не означают, однако, что междукоммуникантами не может быть достигнуто взаимопонимание. Зна-чения поддаются переговорному процессу. Умение устанавливатьтакой смысловой контакт является центральным звеном компетен-ции, необходимой для успешного межкультурного общения.

29

§2. Переменные межкультурной коммуникациикак ее системные составляющие

Меняются и время, и мечты,Меняются, как время, представленья.Изменчивы под солнцем все явленья,И,мир всечасно видишь новым ты.

Л. Камоэнс

Безусловно отдавая себе отчет в том, что МК представляет собойсложную систему, все элементы которой функционируют в тесней-шей взаимосвязи и взаимозависимости, все же попытаемся расчле-нить ее на элементы, с тем чтобы облегчить процесс дальнейшегоанализа. При этом будем иметь в виду, что составляющие МК су-ществуют в динамике и меняются под влиянием различных факто-ров, от которых зависят характер и исход коммуникации. МК вклю-чает следующие переменные, наделенные межкультурной специфи-кой:

• Участники коммуникации:• отправитель или получатель информации;• носитель или неноситель лингвокультуры;• индивидуум, малая группа, большая аудитория, культура в це-

лом;• социально-психологический тип каждого коммуниканта-инди-

видуума;• характер самоидентификации партнеров.• Взаимоотношения между коммуникантами:• степень знакомства;• ролевые отношения;• соотношение комплексов ценностей;• степень асимметрии.• Отношение к МК:• осознание / неосознание себя как участника МК;• опыт межкультурного общения;• мотив вступления в МК;• интенсивность культурного взаимодействия;• уровень коммуникативной, лингвистической и культурной ком-

петенции.• Форма МК:

• опосредованное / неопосредованное общение;• прямое / косвенное общение.• Каналы МК:

30

• голос;• мимика;• жесты;• запахи;• зрительные ощущения;• вкусовые ощущения и т. д.• Виды коммуникативной деятельности:• говорение;• слушание;• чтение;• письмо и т. д.• Инструментарий МК:• культурно-языковой код;• каналы;• коммуникативные стратегии;• наличие / отсутствие обратной связи.• Контекст:• место;• время;• сфера общения;• коммуникативные помехи.• Параметры содержания информации:• тематика;• объемные характеристики;• речевой стиль, нормы и жанр;• исходные установки (пресуппозиции, фоновые знания).Прокомментируем особо некоторые из этих переменных. Осталь-

ные составляющие будут более подробно рассмотрены в последую-щих разделах работы.

Участники коммуникации. Отправитель и получатель информа-ции различаются по своей функции в процессе МК (источник/адре-сат), степени активности (отправитель более активен, чем получатель)и по характеру деятельности (кодировщик / декодировщик информа-ции). В МК могут вступать отдельные личности (индивидуумы), ма-лые или большие группы лиц и целые культуры, причем возможныих разные сочетания. Отталкиваясь от размышлений Ю. М. Лотманао социально-коммуникативной функции текста, можно также выде-лить общение между аудиторией и культурной традицией, читателеми текстом, зрителем и фильмом или телевизионной программой, об-

31

щение со средствами массовой информации — т. е. коммуникациюмежду получателем и любым источником, передающим культурно-специфическую информацию. Более того, можно рассматривать МКна внутриличностном уровне, по мере ассимиляции иммигранта, ког-да на уровне самоидентификации в нем начинают бороться две куль-туры.

Отношение к межкультурной коммуникации. Осознание себя какучастника МК и опыт межкультурного взаимодействия являютсяположительными предпосылками, настраивающими коммуникантовна эффективное общение. Собеседники, которым известно, что онивступают в контакт с представителями чужой культуры, учитываютэто обстоятельство при выборе коммуникативных средств, и это от-части облегчает их взаимодействие. Так, носители языка, обладаю-щие опытом межкультурного общения, стараются говорить болеечетко и медленно, избегают использования идиом, культурно-специ-фических слов и выражений, сленга, окказионализмов и усеченныхсинтаксических конструкций. Однако в некоторых ситуациях высо-кий языковой уровень иностранца вводит в заблуждение носителялингвокультуры, и он обращается к собеседнику как к соотечествен-нику. Такие коммуникативные акты нередко заканчиваются неуда-чей. Ситуация еще более осложняется, если оба собеседника не ин-формированы о принадлежности друг друга к разным культурам.

Специфика интенции как социального мотива при вступлении вмежкультурные контакты оказывает существенное влияние на харак-тер МК. Речь может идти о выживании в чужой стране (отчаяннойпотребности в коммуникации, вызванной жизненными обстоятель-ствами); чисто деловом общении, основанном на холодном расчете;искреннем и доброжелательном отношении, связанном с желаниемпознать чужую культуру; враждебном настрое "идеологических про-тивников" и т. д.

Исходные позиции коммуникантов, которые могут быть класси-фицированы как идеализирующая, нейтральная и отрицающая, обус-ловливают особый характер когниции в МК (направленность на по-знание или отторжение чужой культуры) и интерпретации получен-ной информации на основе собственного культурного опыта. Нега-тивный настрой в МК способен вызывать дисбаланс в восприятиичужой культуры, следствием которого могут стать упрощение (при-митивизация), недооценка или искажение информации об этой куль-туре.

32

Цель общения влияет на его результаты, т. к_1_^ильт2ация _исход-ного материала зависит от первоначальной установки. Так, совер-шенно разную информацию извлекут из зарубежной поездки турист,исследователь-историк, филолог или журналист, который охотитсяза сенсацией.

Интенсивность культурных переживаний в МК находится в пря-мой зависимости от того, насколько действенны следующие факто-ры: этноцентризм, языковая компетентность, реалистичность/нереа-листичность ожиданий, глубина погружения в чужую культуру и т. д.Степень интенсивности может варьироваться от просмотра иностран-ного фильма у себя дома по телевизору до непосредственного учас-тия в жизни чужой страны во время длительного визита. Глубинапереживания несомненно сильнее у человека, лично вступающего вмежкультурное общение (в магазине, в банке, на улице и т. д., с па-раллельным осуществлением различных коммуникативных действий,включая речевые), нежели у туриста, который наблюдает чужую стра-ну из окна автобуса, контактируя при этом с единственным гидом-переводчиком. Она также находится в непосредственной зависимо-сти от индивидуальных психологических особенностей коммуни-кантов.

Форма межкультурной коммуникации. По форме коммуникацияможет быть прямой/косвенной и опосредованной/неопосредованной. Припрямой коммуникации информация адресована непосредственно ототправителя к получателю. Она может осуществляться как в устной,так и письменной форме. Особой силой эмоционального воздействияобладает устная речь, сочетающая вербальные и невербальные сред-ства.

В косвенной коммуникации, которая преимущественно носит од-носторонний характер, информационными источниками являютсяпроизведения литературы и искусства, телевидение, газеты, Интер-нет и т. п. "Если личные контакты являются средством сплочения иконсолидации сравнительно малых, "контактных" групп, то косвен-ное общение способствует организации и консолидации большихсоциальных общностей, в которых непосредственные контакты всехпрактически невозможны" (Филос. энцикл. словарь 1983: 448). Кос-венные формы МК включают чтение иностранных книг и прессы, про-смотр иностранных фильмов и телепередач, получение информациичерез Интернет, дистанционное обучение, спутниковое телевидение,международную рекламу и т. д.

33

Непосредственная и опосредованная формы общения различают-ся с точки зрения наличия/отсутствия в коммуникативной цепочкепромежуточного звена, выступающего в роли посредника. Функциипосредника может выполнять человек (например, переводчик, интер-претатор и т. д.) или техническое средство (телефон, телеграф, ком-пьютер и т. д.). Однако разграничение это в определенной степениусловно, т. к. можно утверждать, что не существует непосредствен-ной коммуникации в чистом виде — она всегда опосредована про-странством и временем, искажающими суть сообщения. Именно натаких позициях стоят представители медиа-экологии. В последнеевремя в американской коммуникативистике стало достаточно частоиспользоваться сокращение /2/ (face to face) по отношению к неопо-средованному взаимодействию и к2к (keyboard to keyboard) для обо-значения общения, опосредованного компьютером.

Коммуникация, опосредованная техническими средствами, может,тем не менее, оставаться прямой (межличностной), например, приразговоре по телефону или переписке по электронной почте. При этом,однако, сокращается возможность использования определенных ви-дов коммуникативных сигналов: мимики, жестов, прикосновенийи т. д.

Виды коммуникативной деятельности. Поскольку коммуникацияосуществляется в различных формах и по различным каналам, онапредусматривает различные виды коммуникативной деятельности:говорение, слушание, чтение, письмо и т. д. В связи с тем, что o6jujg:ЩЩ-лредставляет собой двусторонний процесс, действия со стороныотправителя и получателя информации синхронизируются, являясь.своего рода зеркальным отражением друг друга. Так, говорение всегдаидет в паре со слушанием, а жестикуляция и мимика — в паре с ихзрительным восприятием. Эти закономерности универсальны как длякоммуникации внутри одной культуры, так и для МК. В то же времяспецифика МК может проявляться в различном распределении ви-дов коммуникативной деятельности между носителем и неносителемязыка как следствии различного уровня культурно-языковой компе-тенции. Можно предположить, что коммуникант, плохо владеющий^2Н5°Н!_бХдет говорить меньше, чем его собеседник — носитель язы-ка,_Человеку с низким уровнем языковой компетенции чаще прихо-дихся. прибегать к мимике и жестикуляции как к компенсаторнымкоммуникативным средствам. Эта закономерность является одним изпроявлений асимметрии в МК.

34

Контекст межкультурной коммуникации. Информация, составля-ющая основу коммуникации, существует не изолированно, а в мак-ро- и микроконтексте, на фоне культурно обусловленной картинымира, которая формируется в течение всей жизни индивидуума. Самтермин "контекст" используется в теории МК двояко. Эта двойствен-ность, в частности, хорошо отражена в работах Э. Холла. С его точ-ки зрения, понятие контекста связано с двумя совершенно различны-ми, хотя и взаимосвязанными, процессами, один из которых осуществ-ляется внутри организма человека, а другой — вне его. Внутреннийконтекст включает прошлый опыт коммуниканта, загщограммиро-ванный в его сознании и структуре нервной системы. Под внешнемконтекстом, в свою очередь, подразумевается физическое окружение,а также иная информация, имплицитно содержащаяся в коммуника-тивном взаимодействии, включая характер межличностных взаимо-отношений между коммуникантами и социальные обстоятельстваобщения.

Если исходить из этой точки зрения, то в качестве внутреннегоконтекста выступает вся совокупность пресуппозиций и_ фоновыхзнаний, ценностные установки, культурная идентичность и индиви-дуальные особенности языковой личности. Сюда же может быть от-несен настрой (юмористический, серьезный, дружелюбный и т. д.), скоторым коммуникант вступает в общение и который, в терминоло-гии Р. Л. Уивера II, составляет "психологический контекст коммуни-кации" (Weaver II 1993: 22—23).

В понятие внешнего контекста входят место (локальный контекст),время (хронологический контекст), сфера и условия общения, опре-деляющие его характер. Для МК важным обстоятельством являетсято, на чьей территории (своей, чужой или нейтральной) происходитобщение. Географическое положение определяет разновидности куль-туры, составляющей фон коммуникативного процесса. При этом го-сударство можно рассматривать как макроконтекст, а конкретноеместо, где осуществляется коммуникация — как микроконтекст. Меж-ду понятиями микро- и макроконтекста в таком случае будет про-сматриваться ряд ступеней: государство — регион — город/дерев-ня — конкретное местонахождение коммуникантов (например, ули-ца, школа или офис). Локальный контекст будет оказывать влияниена ряд параметров межкультурного общения и определять его специ-фику. Коммуникант, находящийся на своей территории, чувствуетсебя более комфортно, чем иностранец, и лучше ориентируется в про-

35

странстве собственной культуры. В столицах межкультурные разли-чия нивелированы в большей степени, чем в глубинке, где сохраня-ются этнические традиции и имеются различные формы проявленияпровинциализма. Характер коммуникации на рабочем месте и домабудет различаться по степени углубления в бытовую культуру и вли-яния личностных факторов.

Временной контекст, т. е. хронологический период, к которомуотносится конкретная коммуникативная ситуация, также оказываетвлияние на ее исход. В различные периоды времени по-разному скла-дываются взаимоотношения между государствами и их международ-ный авторитет, что, в свою очередь, определяет характер самоиден-тификации участников МК, их ощущение полноценности/ущербно-сти, отношение к партнеру по коммуникации и другие проявлениядинамического характера МК.

С хронологической точки зрения коммуникация может быть од-новременной и разновременной. Одновременность при этом высту-пает как понятие относительное, что обусловлено линейностью об-щения. Тем не менее одновременным можно считать общение личнои по телефону, а также по Интернету в режиме on-line. Небольшойразрыв имеется между отправлением и получением электронной поч-ты, ббльший по времени — между отправкой и получением обычно-го письма. Существует также коммуникация через года и эпохи с помо-щью литературных произведений, скульптуры, живописи и т. д. В силунеодновременного развития разных культур наблюдается их несты-ковка в синхронии (опережение/отставание по некоторым парамет-рам), которая может приводить к нарушению когерентности МК.

Еще один параметр внешнего контекста — это сфера общения^Представляется возможным выделить следующие сферы общениядля МК:

> дипломатическая деятельность;> профессиональные контакты;> торговля, бизнес;> международные обмены;> учеба за границей;> путешествия;> миграция;> военные действия.

А. Аппадурай рассматривает новые "неизоморфные" пути гло-бальных культурных информационных потоков, которые осущест-вляются при помощи:

36

1) этносов (ethnoscapes) — иммигрантов, беженцев, туристови т. д.;

2) финансовых средств (fmanscapes);3) оборудования и технических средств (technoscapes);4) средств массовой информации (mediascapes),5) идеологий (ideoscapes) (Appadurai 1990).

Эти потоки также непосредственно связаны с различными сфера-ми общения как видами коммуникативного контекста.

Моменты внешнего сходства между контекстами общения могутвводить участников МК в заблуждение. Например, сфера профессио-нального общения в разных культурах различается с точки зрения сте-пени формальности/неформальности, используемых стратегий, комму-никативной дистанции между начальником и подчиненными и т. д.

Традиционным для коммуникативистики считается разграниче-ние между высококонтекстными и низкоконтекстными культурами,разработанное Э. Холлом. Культуры считаются низкоконтекстными,если основная часть информации, которой обмениваются коммуни-канты, закодирована в сообщениях на эскплицитном уровне. В__высо;-коконтекстных культурах, напротив, большая часть информации су-ществует на уровне контекста (внутреннего или внешнего). Призна-ками высококонтекстных культур считается их традиционность, ус-тойчивость, эмоциональность и несклонность к переменам, в то вре-мя как низкоконтекстные культуры ассоциируются с динамизмом ивысоким уровнем технологического развития. Благодаря активномуиспользованию контекста, характер передачи информации в высо-коконтекстных культурах отличается экономичностью и эффектив-ностью.

Практически все исследователи без колебания относят американ-скую культуру к разряду низкоконтекстных. Поскольку существен-ная роль контекста в коммуникации, как правило, ассоциируется сколлективизмом, многие ученые склонны считать русскую культурувысококонтекстной. Представляется, однако, что Россия, которая напротяжении всей своей истории испытывает значительные влияниякак с Запада, так и с Востока, занимает промежуточное место междунизкоконтекстными (западными) и высококонтекстными (восточны-ми) культурами. С одной стороны, русские гордятся своей прямотойи выражают информацию достаточно эксплицитно (например, в си-туациях делового общения); с другой стороны, в эмоциональной сфере

37

они тяготеют к зашифровке части информации в имплицитной, кос-венной, осложненной форме.

При контакте культур существует опасность как недооценки, таки переоценки роли контекста в коммуникации. Например, американ-цы не всегда в достаточной мере учитывают роль контекстуальнойинформации при общении с представителями высококонтекстныхкультур, в результате чего партнеры по коммуникации расцениваютих поведение как невежливое и бестактное. Американцы, в свою оче-редь, обвиняют представителей высококонтекстных культур в неже-лании четко и ясно выражать свои мысли и быть правдивыми. При-езжая в Россию с уверенностью, что это — высококонтекстная куль-тура, американцы начинают выискивать в поведении русских скры-тый смысл, кроющийся за эксплицитным общением, что также мо-жет приводить к коммуникативным провалам.

В целом для МК свойственно более низкоконтекстное общение,нежели для коммуникации внутри родной культуры, поскольку уча-стники МК интуитивно отдают себе отчет в том, что их партнеры-иностранцы недостаточно хорошо знакомы с инокультурным кон-текстом. В таких ситуациях необходимо соблюдать чувство меры длятого, чтобы разъяснение контекста действительно служило целямобщения, а не превращалось в избыточное "разжевывание" инфор-мации, обидное для собеседника. В идеале предполагается установ-ление разумного баланса между известной и новой информацией,которое зиждется на адекватном понимании как родной, так и чужойкультуры.

Параметры содержания информации. Коммуникативная компе-тентность предполагает умение выбрать приемлемую для обеих сто-

—В°.?._1ему_ общения. "Безопасными" темами при общении малознако-мых людей считаются погода, дети, род занятий, домашние живот-ные. "Опасные" темы включают религиозные верования и полити-ческие убеждения, а также сексуальные, этнические и расовые про-блемы.

В разных культурах различается степень чувствительности и тер-пимости к определенным темам. Как известно, абсолютно неприем-лемым, с точки зрения американцев, считается вопрос о зарплате со-беседника. В связи с той большой ролью, которую сегодня в СШАиграет понятие политической корректности, круг нежелательных тем

38

резко возрос и включает проблемы феминизма, семейного положе-ния, этнического происхождения и т. д.

По тематике беседы могут быть монотематическими и политема-тическими, с фиксированными и нефиксированными темами. Важ-ным умением для МК является коммуникативная гибкость, которая,в частности, ^проявляется в умении переключать темы (особенно внеприятных ситуациях). Частота переключения тем также националь-но обусловлена и в случае расхождений между культурами может бытьквалифицирована как нетерпение или, наоборот, назойливость. Иног-да тематика беседы строится вокруг ключевого слова, неверное по-нимание которого может привести к отсутствию "тематического сцеп-ления" между высказываниями партнеров и к коммуникативной не-удаче. Например, когда американский гость спрашивает русскогоколлегу о "faculty", он обычно имеет в виду профессорско-препода-вательский состав. Если русский собеседник поймет это слово в бри-танском значении — как "факультет", то затем в течение некоторо-го времени коммуниканты будут вести беседу, не осознавая, что речьидет о разных понятиях.

Объемные характеристики высказываний коммуникантов такжемогут различаться в зависимости от культурной принадлежности.Например, всем известно, что грузинские тосты отличаются простран-ностью, в то время как русские достаточно лаконичны {"За ваше здо-ровье!"). Межкультурные расхождения могут привести к тому, чтособеседник будет квалифицирован как слишком многословный или,напротив, неразговорчивый. Так, например, известна неприязнь Нэн-си Рейган по отношению к Раисе Горбачевой. "С того момента, какмы познакомились, она все время говорила, говорила и говорила, —вспоминает Н. Рейган. — Я не могла и словечка вставить". Д. Тан-нен справедливо отмечает, что, возможно, Раиса Горбачева в этотмомент недоумевала, почему Нэнси все время молчала, возложив нанее бремя поддержания беседы (Tannen 1990: 201).

Межкультурное общение также отличается по стилистическойтональности и жанру. Для американцев, как известно, традиционенбодрый, оптимистичный настрой, в то время как русские в большейстепени склонны к философствованию и пессимизму.

В целом МК отличается высокой степенью структурированно-сти и ритуальности. В межкультурном общении борются две проти-воположные тенденции: с одной стороны, обязательность соблюде-

39

ния правил и норм, необходимых для успешного взаимодействияпредставителей разных культур, с другой — важность учета мно-гочисленных переменных, обусловливающих динамический харак-тер МК.

КЛЮЧЕВЫЕ ТЕРМИНЫ

АБСТРАГИРОВАНИЕ

АССОЦИИРОВАНИЕ

ВЫСОКОКОНТЕКСТНАЯ КУЛЬТУРА

ИНТЕРПРЕТАЦИЯ

ИНФЕРЕНЦИЯ

КОГНИЦИЯ

НИЗКОКОНТЕКСТНАЯ КУЛЬТУРА

ПРЕСУППОЗИЦИЯ

УПРОЩЕНИЕ

ФОНОВЫЕ ЗНАНИЯ

ВОПРОСЫ ДЛЯ ОБСУЖДЕНИЯ

1. Опишите особенности когниции в процессе знакомства с чу-

жой культурой.2. Какие факторы влияют на отбор информации коммуникантом?3. К каким последствиям может привести неверная фильтрация

информации в ходе межкультурного общения? Приведите примеры.4. На основе каких механизмов происходит восполнение недоста-

ющих культурных знаний в процессе коммуникации? Какие трудно-сти подстерегают при этом участника МК?

5. В какой степени интерпретация может мешать взаимопонима-нию представителей разных лингвокультур? Приведите примеры.

6. Каковы системные составляющие межкультурной коммуника-ции? Почему они называются переменными?

7. Проанализируйте следующие переменные МК и покажите, ка-ким образом они могут варьироваться в зависимости от ситуацииобщения:

• отправитель/получатель информации;• носитель/неноситель языка;• прямая/косвенная форма общения;• опосредованное/неопосредованное общение;

40

• время и место общения;• тема беседы.8. Назовите основные признаки высококонтекстных и низкокон-

текстных культур. К какому разряду вы отнесете русскую культуру?американскую? японскую? немецкую? Обоснуйте свой ответ.

ДОПОЛНИТЕЛЬНЫЕ ЗАДАНИЯ

1. Представьте себе следующую ситуацию:Встреча студентов и преподавателей американского университета, на

которой вы оказались волею судьбы. Комната наполнена людьми. Со всехсторон слышатся голоса. Обсуждается множество тем: личная жизнь старыхдрузей, бейсбол, компьютеры, события в России, цены на автомобили, ситу-ация в Чечне, модная обувь, новый фильм, задание по физике, ураган наЗападном побережье...

Какую информацию вы скорее всего услышите? Ранжируйте ин-формацию по значимости. Будет ли это совпадать с тем, что выделятдля себя американские студенты? Почему? Какие факторы будут вли-ять на фильтрацию информации?

2. Объясните, каким образом следующая подборка иллюстрируетпроцесс смены объема фоновых знаний от поколения к поколениювнутри одной культуры. Как межпоколенные различия фоновых зна-ний могут влиять на процесс коммуникации?

Фоновые знания молодых американцев — 1999

"Each year the staff at Beloit College in Wisconsin puts together a listto try to give the faculty a sense of mindset of that year's incoming freshmen.Included here is part of the 1999 list:

• The people who are starting college this fall across the nation wereborn in 1981.

• They have no meaningful recollection of the Reagan era and did notknow he had ever been shot.

• They were prepubescent when the Persian Gulf War was waged.• Black Monday 1987 is as significant to them as the Great Depression.• They can only really remember one president.

• They were 11 when the Soviet Union broke apart and do not remember

the Cold War.• Their lifetime has always included AIDS.

41

• They have never owned a record player.• The Compact Disc was introduced when they were 1 year old.• As far as they know, stamps have always cost about 32 cents.• They have always had an answering machine.e Popcorn has always been cooked in a microwave.• They never heard the terms: "Where's the beef?", T d walk a mile for

a Camel", or "de plane, de plane!"9 They do not care who shot J. R. and have no idea who J. R. is.• Michael Jackson has always been white.• They never took a swim and thought about "Jaws".• The Vietnam War is an ancient history to them as WWI, WWII, or

even the Civil War."(Из электронной рассылки)

3. На основе следующего текста спрогнозируйте сложности, ко-торые могут возникнуть при общении представителей высококон-текстных и низкоконтекстных культур.

' Members of low-context cultures are usually direct in their reactionsto others. This directness is generally appreciated by other low-contextculture members. But it may prove insulting, insensitive, or unnecessaryto the high-context cultural member. Conversely, to the low-contextmember, the high-context cultural member may appear vague,underhanded, or dishonest in his or her reluctance to be explicit or engagein communication that a low-context member would consider open ordirect.

Speakers in Japan, to take one well-researched example, need to becareful lest they make their point too obvious or too direct and insult theaudience. Speakers in Japan are expected to lead their listeners to theconclusion through example, illustration, and various other indirect means.

High-context cultures prefer indirectness. Effective speakers seem tolead the audience in the general direction of the thesis, but not explicitlyand directly to it, at least, not as directly as would low-context culturemembers. In the United States, speakers are encourages to be explicit anddirect, to tell the audience, for example, exactly what the speaker wantsthem to do.

In the United States each major proposition of a speech or writtencomposition should be developed by itself. Only when this is fully developedand finalized would the speaker or writer move on to the next point. Hindiculture, however, is less rigid and allows for many ideas being consideredin the same paragraph of an essay or in the same part of a speech."

(DeVito. Human Communication)

42

Глава 3. СПОСОБЫ КОДИРОВАНИЯ ИНФОРМАЦИИ.

МЕЖКУЛЬТУРНАЯ КОМПЕТЕНЦИЯ

§ 1. Использование кодов в межкультурной коммуникации

Слово только оболочка,Пленка, звук пустой, но в немБьется розовая точка,Странным светится огнем.

Аре. Тарковский

Понятие кода является одним из ключевых для теории коммуни-кации. По сути своей кодирование представляет собой конвертиро-вание одной сигнальной скст£мыз_лругую_с помощью внутреннегокода ("языка мысли") или внешнего (существующего в вербальной иневербальной формах).

Механизмы внутренней речи соотносятся с универсально-предмет-ным кодом (в терминологии Н. И. Жинкина), на котором в памятичеловека записан его собственный опыт, языковые и практическиезнания, активизируемые по мере необходимости и выступающие какоснова понимания новой информации. Существует распространен-ное мнение о том, что в глубинных структурах речепорождения "на-ционально-языковая специфика информации нейтрализуется обще-человеческими схемами смыслообразования, однако эта спецификаявственно (эксплицитно) проступает в поверхностных структурахкоммуникации" (Лингв, энцикл. словарь 1990: 233).

В качестве внешних кодов могут выступать вербальные знаки,паралингвистические средства, жестикуляция, мимика, пантомими-к1Г(язык тела), проксемика (физическая дистанция), социальная ди-станция, одежда, такесика (прикосновения). Б. С. Ерасов также отно-сит к культурному коду архитектуру, дизайн интерьера, артефакты,графическую символику, художественные и другие формы воз-действия (танцы, парады и т. п.), запахи, цвета, вкусовые предпочте-ния, различные формы удовольствия, так или иначе связанные со ртом(курение, жевание резинки), влияние температуры, косметику, сигна-лы, применяемые полицией, водителями, символику, связанную со вре-менем и даже тишину (Ерасов 1997: 445).

Для того, чтобы коммуникация могла состояться, необходимо,чтобы отправитель и получатель информации пользовались одним итем же кодом или, по крайней мере, сходными кодами. Чем большеобщих элементов содержат коды адресанта и адресата, тем большевероятность взаимопонимания между ними. Например, русские и

43

украинцы могут неплохо понимать друг друга благодаря сходствувосточнославянских языков.

Иллюзия коммуникантов заключается в том, что, общаясь на род-ном языке, они являются хозяевами кода, присваивая его и используяпо своему усмотрению. На самом деле, если детально проанализиро-вать интенцию языковой личности и ее осуществление, то окажется,что лишь небольшая часть информации, закодированная в вербаль-ных и невербальных знаках, соответствует коммуникативному наме-рению личности. К сожалению, мы не властны над значительной до-лей сведений, которые через код получает от нас (и о нас) собеседник.

^1щ__срвпадении кодов открываются каналы коммуникации^при^несовпадении они блокируются. Блокировка может быть полная ичастичная. При полной блокировке участники коммуникации обыч-но осознают возникшие затруднения и включают обратную связь. Причастичной блокировке возникает иллюзия коммуникации (псевдоком-муникация), когда, по крайней мере, одному из участников кажется,что общение осуществляется нормально. Элементы одного кода,вкрапляющиеся в другой код, становятся причинами частичной илиполной блокировки каналов коммуникации.

Некоторые исследователи пишут о наличии двух кодов: собствен-но языкового и культурного, другие рассматривают их как составля-ющие единого кода. В любом случае необходимо признать, что меж-ду языковым и культурным аспектами коммуникации существуюттесная взаимосвязь и взаимозависимость, в результате чего частобывает трудно (или даже невозможно) определить, где кончается однои начинается другое. Поэтому при анализе МК целесообразно рас-рм^ривать культурно-языковой код как сложную, многокомпонент-ную структуру.

Для МК необходимо формирование особого механизма контро-ля, который параллельно с языковым компонентом кода курировалбы его культурный компонент. Нереально познать все богатство чу-жой культуры, но можно сформировать открытость к ее восприятию,поэтому речь идет о развитии умения воспринимать сигналы вклю-чения культурного кода и готовности его декодирования, что моглобы свести до минимума, если не ликвидировать совсем, моменты меж-культурного непонимания.

Впрочем, надо иметь в виду, что использование одного и того жекода не гарантирует успеха коммуникации. Последний зависит отуровня культурно-языковой компетенции участников общения. Крометого, многозначность вербальных и невербальных знаков также сНИ-

жает эффективность кода. Специфика английского языка, существу-ющего в разных территориальных вариантах, приводит к тому, чтоодни и те же элементы языкового кода могут использоваться для пе-редачи разных значений (например, в американском и британскомвариантах английского языка).

Культурно-языковой код теснейшим образом связан с ментали-тетом и национальным характером своего носителя и оказывает вли-яние на отбор и способ представления информации. Что фактическикодируется в языковом знаке? Слово "Линкольн" — это лишь имясобственное, однако его произнесение активизирует информацию,закодированную в памяти коммуниканта. Эта информация развора-чивается в цепочку ассоциаций: "Линкольн — президент США —первый президент — бревенчатая хижина — Гражданская война —убит в театре" и т. д., причем содержание этой цепочки различно дляразных индивидуумов и зависит от объема их культурной грамотно-сти, фоновых знаний, пресуппозиций и т. д. Именно внутренняя ко-дировка информации объясняет, почему слово или словосочетаниеможет оставаться пустым звуком для одних людей и быть исполнен-ным глубокого смысла для других. Поэтому информация на двухконцах коммуникативной цепочки (т. е. закодированная^ отправите-лем, а затем раскодированная получателем) никогда полностью несовпадает.

Таким образом, нельзя не согласиться с мнением, согласно кото-рому любое декодирование представляет собой новое кодирование.Однако, в отличие от коммуникации внутри одной культуры, гдеиндивиды или группы используют "подкоды" единого национально-культурного кода, МК предполагает полное перекодирование инфор-мации с использованием бесчисленного множества вербальных и не-вербальных знаков. Сложность JV1K заключается в том, что адресантА кодирует в контексте сообщение, используя пресуппозиции и фо-новые знания, присущие его культуре, в то время как адресат В деко-дирует сообщение, используя другой набор пресуппозиций и фоно-вых знаний. Декодирование информации фактически представляетсобой новое кодирование, т. е. перевод информации на свой собствен-ный код.

Успешное использование кодов в МК требует от коммуникантовумения "состыковать" коды, вычленить в них сходные элементы, накоторые можно опереться в процессе общения. Так, способность найтив русском и английском языках слова со сходными корнями (напри-мер, латинского и греческого происхождения), а также использовать

45

в качестве опоры такие универсальные элементы, как цифры, даты,имена собственные, дает возможность даже людям, слабо владеющиминостранным языком, в общих чертах понять содержание газетноготекста.

Язык, выступающий как средство межкультурного общения, какправило, является родным для одной стороны и иностранным длядругой (за исключением тех случаев, когда контактируют представи-тели разных стран, но носители одного и того же языка). В такойасимметричной ситуации использование одного и того же языка негарантирует гладкого осуществления процесса кодирования/декоди-рования. Во-первых, из-за разного уровня языковой компетенцииинформация, закодированная носителем языка, не может быть аде-кватно извлечена иностранцем. Кроме того, привычка неносителя ко-дироватьин^фюрмацию в единицах родного языка может обусловитьавтоматический перенос способа кодирования на другой язык. В та-ком случае будет возникать кульгурно-языковая интерференция, ко-торая может стать коммуникативным барьером.

Способы кодирования информации также различаются в зависи-мости от социальной принадлежности индивида. В качестве кодов,используемых для отграничения одной социальной группы от дру-гой, используются диалекты, сленг, профессиональный жаргон и т. д.Это обстоятельство может затруднять декодирование сообщений вМК. Например, русские студенты, неплохо овладевшие литератур-ным английским в российском университете, теряются, оказавшись вСША в среде сверстников, изъясняющихся на молодежном жаргоне.С другой стороны, специалисты из одной области (например, мате-матики или компьютерщики) могут понять друг друга даже при оченьограниченном уровне владения языком, поскольку в своей професси-ональной деятельности пользуются сходными кодами.

Не будучи статичным, код видоизменяется под влиянием много-численных исторических и социальных факторов. Например, сегод-ня кодировка информации в русской лингвокультуре существенноотличается от ситуации десятилетней давности с точки зрения исполь-зования в ней лексических, грамматических, синтаксических средств,роли заимствований, соотношения вербальных и невербальныхсредств, зрительных и слуховых образов, жанровой и ситуативнойуместности и т. д.

Декодирование невербальных сообщений также зависит от того,насколько состыкуются соответствующие коды в контактирующихкультурах. В качестве кода могут выступать музыка, зрительные об-

46

разы и т. д. Язык музыки традиционно считается универсальным,однако использование его как кода также требует определенногоуровня компетенции со стороны пользователей. Если коммуникантне понимает народную музыку, то она не является для него значи-мой. Кроме того, даже если адресант может расшифровать эмоцио-нальную сторону сообщения, важная часть передаваемой инфг рма-ции может оказаться "за кадром" (например, привязка музыкальногопроизведения к определенному историческому периоду, авторство,культурные ассоциации). То же самое происходит со зрительнымиобразами. Например, аналоги американских произведений монумен-тально-прикладного искусства 30—40-х годов, созданных в период"Нового курса" президента Рузвельта, в России имеют ярко выражен-ную печать "социалистического реализма" и отличные от американ-ских идеологические и исторические ассоциации.

Понятие ограниченного {restricted) и развернутого {elaborated)языкового кода было введено в лингвистику Б. Бернстейном в I960 г.Согласно его теории, развернутый код отличается от ограниченногобольшей сложностъю_и_ве|>бальной дифференциацией. Он обычноиспользуется в профессиональном общении, художественной литера-туре и иных ситуациях, требующих детализации смыслов и творче-ского подхода к выражению эмоциональных нюансов. В противовесему ограниченный код приемлем_для^ ситуаций неформального „об-щения, где нет необходимости в использовании сложной дексикки.построении развернутых высказываний, поскольку коммуниканты ибез того понимают друг друга с полуслова. С языковой точки зрения,ограниченный код обладает достаточно высокой степенью предска-зуемости и дополняется жестами и интонационными средствами. Раз-личные социальные группы в разной степени владеют этими кодами.Классовые различия особенно ощутимы, когда речь идет о разверну-том коде, поскольку владение им требует высокого уровня языковойкомпетенции.

Понятие развернутого и ограниченного культурно-языковогокода может быть применено к МК. Речь в данном случае идет как обуровне владения языком, так и о знании культуры и способов ее ко-дирования в языковых знаках. Очевидно, что при общении носителякультуры с иностранцем целесообразно пользоваться ограниченнымкультурно-языковым кодом, за исключением случаев, когда культур-но-языковая компетенция иностранца приближается к уровню носи-теля языка. Следует помнить, однако, что использование ограничен-ного кода применимо к ситуациям МК лишь частично и до опреде-

47

ленных пределов. Бытовое общение, которое "протекает пунктирно<...>, характеризуется спонтанностью, сильной ситуативной зависи-мостью, ярко выраженной субъективностью, нарушениями логики иструктурной оформленности высказываний", фонетической и семан-тической нечеткостью, заменой слов на приблизительные субститу-ты (Карасик 2000а: 6), трудно для понимания с точки зрения неноси-теля лингвокультуры. Поэтому оптимальным для МК является ис-пользование простых и доступных языковых средств с сохранениемфонетической и семантической четкости, облегчающей процесс ком-муникации.

Тип личности участника общения играет не последнюю роль вхарактере и способах использования кода, мешая или помогая осу-ществлению коммуникации. Значимыми факторами при этом явля-ются уровень владения кодом, т. е. адекватность используемых зна-ков коммуникативной интенции, способность сочетать вербальныйи невербальный коды, кодировать эмоциональное состояние и т. д.

_Акту_альными для МК также являются процессы смешения„и_де-^еюпоч£ниякодов. Термин "смешение кодов" (code mixing) относитсяк гибридизации, а "переключение кодов" {code switching) — к перехо-ду от одного языка к другому. То и другое, очевидно, в определеннойстепени присутствует в речи всех билингвов. К гибридным языкамотносятся Hinglish (Hindu + English) в Индии, Engalog или Taglish(Tagalog + English) на Филиппинах, Frenglish (French + English) вКвебеке и т. д.

Разновидностями гибридных языков являются пиджины и креоль-ские языки. Пиджины представляют собой творческую переработкуестественных языков, используемую как средство межэтническогообщения в среде смешанного населения. Их характерные признаки —ограниченный словарный запас, упрощенная грамматическая струк-тура, модификация фонологической системы и возможность приме-нения лишь в определенных ситуациях общения. Пиджины носят вспо-могательный характер и отмирают по мере того, как в них отпадаетнеобходимость. Креольские языки формируются на основе пиджи-нов и становятся родными для определенных коллективов их носите-лей (Лингв, энцикл. словарь 1990: 245). Своего рода гибридизациякодов наблюдается при интенсивных языковых контактах в среде вы-сокообразованных коммуникантов (см. гл. 13, §1).

Переход с одного языка на другой в процессе коммуникации по-лучил название "переключение кодов". Это явление может наблюдать-ся при контактах представителей любых групп, пользующихся раз-

48

личными кодами. Само по себе переключение кодов обладает знако-востью. Например, в знаменитом фильме "Grease" герой Джона Тра-волты переключается с "нормального" языка на сленг и превращает-ся в другого человека. В результате его девушка не узнает своего воз-любленного в "крутом" парне с характерной походкой и манеройизъясняться.

Билингвы переключаются с одного кода на другой в зависимостиот контекста общения. Например, типичной является ситуация, ког-да члены русской семьи, проживающей в США, разговаривают меж-ду собой по-русски, а за пределами дома — по-английски. Нередкорусская мама обращается к ребенку, выросшему в США, по-русски, аон отвечает ей по-английски. В таком случае переключение кодов идетпо линии: говорение/слушание.

Интересно, как коммуниканты используют переключение кодовдля общения с различными категориями собеседников. Например,негр-преподаватель американского колледжа на занятиях говорит начистейшем английском литературном языке. Однако, общаясь по те-лефону с отцом, живущим на Юге США, он переключается на BlackEnglish. В противном случае отец обязательно спрашивает его: "What'swrong with you?"

Переключение кодов для человека, не привыкшего жить в усло-виях билигнвизма, — достаточно сложная задача, требующая пере-стройки речевого аппарата, языкового мышления и психологическо-го настроя. Этим объясняется, почему даже человеку с хорошим зна-нием иностранного языка требуется время для того, чтобы "вклю-читься" в новое культурно-языковое пространство.

Компетентное участие в МК требует поэтапного овладения куль-турно-языковым кодом изучаемого языка. Представляется, что речьдолжна идти не просто о механическом накоплении культурно-язы-ковых знаний, а о трансформации кодов, выражающейся в формиро-вании "связки" между внутренним универсально-предметным кодоми новым внешним кодом, которым личность овладевает для участияв межкультурном общении. Пока не сформирована эта "связка", ис-пользуемый личностью код остается дословным переводом с родно-го языка с соответствующим выбором лексических средств и грамма-тических конструкций. Он не в состоянии служить для адекватноговыражения коммуникативной интенции личности (если речь не идето простейших действиях, служащих чисто прагматическим целям).Трансформированный код дает личности ощущение коммуникатив-ного контакта с собеседником на основе единства используемых кон-

49

цептов, фоновых знаний, пресуппозиций, аллюзий и других культур-но-языковых средств, зашифрованных в вербальной и невербальнойформе.

§ 2. Межкультурная компетенция

Чтобы определить, какими умениями и навыками должна обла-дать личность для успешного участия в МК, целесообразно рассмот-реть понятие межкульту_£аой. компетенции, которая является конг-ломератом, по крайней мере, трех составляющих: языковой,_к_0ММУ1никативной и культурной компетенции. Соединяясь, они образуюткачёстаенно новое целое, которое обладает собственными признака-ми, отличными от каждого из компонентов, взятых в отдельности.Компетентность в терминологическом значении этого слова обозна-чает не простсГсумму усвоенных знаний и приемов, которые личностьмджеТпсГмере необходимости использовать в МК, — она предпола-гает наличие комплекса умений, позволяющих адекватно опешитькоммуникативную ситуацию, соотнести интенции с предполагаемым-выбором вербальных и невербальных средств, воплотить в жизнькоммуникативное намерение и верифицировать результаты комму-никативного акта с помощью обратной связи.

Разграничение различных типов компетенции достаточно услов-но, однако необходимо для исследования, "препарирующего" поня-тие компетенции с целью его подробного анализа.

Языковая компетенция. Понятие компетенции применительно кязыку было впервые введено ^_Хомским,_который разработал егона основе внутренне усвоенной генеративной грамматики и рассмат-ривал его как^лхтащистаческую интуицию", "языковое знание", "язы-

jKo^oejioBefleiffie^j способность идеально говорящего владеть аб-"^т^ктао!Гс1истемой языковых правил.

СогЖсноПконцёпцивгН. Хомского, языковая компетехция_вклю-чает^ф^о^ш^гогачеа^,_синтаксический и семантический компонентылингаастического знания. Ю. Манфред предлагает рассматриватьграмматическую компетенцию, которая, с его точки зрения, представ-ляет собой "стдойоблость говорящего/слушающего сделать правиль-ный-выбор из._имеющегося инвентаря языковых знаковой правил ихсочетания для „создания языковых структур!' (Манфред 1987: 198).Наряду с указанными' выше составляющими языковой компетенции,Г. И. Богин называет владение нормами орфографии, функциями язы-

50

ка, стилями и способность свободно оперировать целым текстом (Бо-гин 1980: 7—11). Таким образом, языковая компетенция представля-ет собой многоаспектное явление, требующее разностороннихлингвистических умений и навыков.

Дж. Шуманн выделяет следующие факторы, влияющие на усвое-ние языка:

• социальные (длительность проживания в чужой культуре, ха-рактер взаимоотношений между группой неносителей и носителейязыка и т. д.);

• аффективные (инструментальная и интегративная мотивации,культурный шок, отношение к культуре и т. д.);

• личностные (терпимость по отношению к неопределенности,уровень самооценки, эгоориентация);

• когнитивные (когнитивный стиль, зависимость/независимостьот окружения);

• биологические и т. д. (Schumann 1974).Несмотря на важность знания произносительных норм, лексики

и грамматики иностранного языка, этого недостаточно для его пра-вильного использования в конкретных коммуникативных ситуаци-ях. Язык представляет собой один из аспектов общей психологиче-ской способности человека, которая определяет судьбу коммуника-ции. Эта идея согласуется с позицией Хомского, который разграни-чил языковую компетенцию (linguistic competence), т. е.внутреннююграмматику некоего абстрактного носителя языка, и лингвистическоеисполнение (linguistic performance) — понимание и продуцированиеречи в реальных ситуациях общения.

Языковая компетенция выходит далеко за рамки овладения пра-вилами пользования языком — о н а предполагает расширение соб-ственной концедтоферы и модификацию картины мира на основе меж-культурного опыта. Согласно концепции, разработанной Ю. Н. Ка-рауловым, личность функционирует на трех уровнях языковой ком-петенции: 1) вербально-семантическом (лексикон личности); 2) лин-гвокогнитивном (тезаурус личности, в котором запечатлена системазнаний о мире, или "образ мира"); 3) мотивационном (деятельностно-коммуникативные потребности личности, отражающие ее прагмати-кой: систему целей, мотивов, установок) (Караулов 1987: 238).

JB. И. Карасик также приходит к выводу о том, что "языковаякомпетенция допускает несколько измерений":

1) по признаку актуального/виртуального владения языком —действительное знание языка и социально-престижное приближениек языку;

51

2) по признаку нормативной правильности — языковая компе-тенция образованных и необразованных носителей языка;

3) по признаку системной правильности — языковая компетен-ция носителей языка и тех, кто говорит на неродном языке;

4) по признаку языкового богатства — языковая компетенцияпользователей языка и экспертов, владеющих разнообразными ли-тературными либо протолитературными стилями (Карасик 1992:63—64).

В условиях МК языковая компетенция отвечает за правильныйвыбор языковых средств, адекватных для ситуации общенияцверную.Щ.ференцию_; соотнесение ментальных моделей с формами действи-тельности; соположение ментальных схем и построений с когнитив-ным опытом; способность повторить однажды полученный языко-вой опыт в аналогичных коммуникативных ситуациях. Проблемаовладения иностранным языком заключается в том, что учебные си-туации могут быть далеки от реального опыта, поэтому повторениеих в условиях реального общения может представлять существенныетрудности.

По сути языковая компетенция является понятием относительным,в особенности применительно к МК. Во-первых, относительностьпроявляется в том, что для оценки языковой компетенции представи-телей разных социальных групп используются неодинаковые крите-рии. Во-вторых, в разных культурах могут не совпадать представле-ния о том, что такое лравильное и неправильное языковое упо-требление. Например, некоторые формы, которые считаются норма-тивными для американского варианта английского языка, могут вос-приниматься британцами как неправильные. В-третьих, требованияк владению родным языком выше, чем к владению иностранным.В-четвертых, оценка уровня компетенции различается в зависимостиот целей коммуникации: человек может отлично справляться с быто-вым общением, но не иметь достаточного уровня компетенции длятого, чтобы выполнять более квалифицированные действия, напри-мер, объясняться с коллегами на профессиональные темы или обсуж-дать философские проблемы.

Поскольку язык теснейшим образом связан с мышлением, про-цесс межкультурного общения может порождать внутренний конф-ликт между уровнями языковой компетенции на родном и иностран-ном языках. Для человека, привыкшего точно выражать свои мыслиa_B9JHOMji3biKe"c высокой степенью детализации и семантической

нюансировки, недостаток лингвистических средств на иностранномязыке бывает мучителен. В ситуациях, когда регулярное участие в МК

52

неизбежно, это противоречие становится стимулом к совершенство-ванию языковых умений и переходу на более высокий уровень ком-петенции. В теории и практике преподавания иностранных языковсуществует множество методик определения уровня языковой ком-петенции учащихся для деления их на группы, дифференциации про-цесса обучения, оценки знаний и т. д.

Учитывая динамичность языкового значения, надо также иметь ввиду, что оно подвержено изменениям в зависимости от характераязыковой личности, его "присваивающей", контекста общения, вре-мени употребления и т. д. Значение в тезаурусе каждой ЯЛ имеет оп-ределенный "шлейф" благодаря тому опыту языкового восприятия иупотребления, который личность получила за время своего пользо-вания языком. Этот "шлейф" включает коннотации, закрепленные вопределенные хронологические периоды развития языковой едини-цы, изменения, которые претерпевает значение в ходе языкового раз-вития, степень ассимиляции слова и т. д. Личность, только что во-шедшая в языковой коллектив, даже предварительно пройдя хоро-шую подготовку у себя на родине и блестяще овладев фонетикой играмматикой, часто пользуется "голым" языком, лишенным этого раз-деленного лингвистического знания.

Коммуникативная компетенция. Поскольку языковая компетен-ция охватывает лишь часть умений, необходимых для адекватногообщения, большое значение приобретает П£нятие_коммуникативнойкомпетенции, впервые предложенное Д. Хаймсом.

.Коммуникативная компетенция включает механизмы, приемы истратегии, необходимые для обеспечения эффективного процесса об-щения. Требования к коммуникативной компетенции в МК еще бо-лее строгие, чем ^внутри одной культуры, т. к. предполагается пони-мание не только закономерностей человеческого общения как тако-вого, а также учет многочисленных культурных различий, чуткостьк малейшим изменениям коммуникативной ситуации и поведения со-беседника. Комм-униканх-всерда- должен исходить из собственногон е з н а н и я чего-то, допущения возможности собственных ошибоки готовности их исправить. Здесь многократно возрастает роль ин-туиции и эмпатии.

Составляющими коммуникативной компетенции применительнок МК являются:

>ajc т и J^H p• умениеГинтерпретировать специфические для данной культуры

сигналы готовности собеседника вступить в МК или, напротив, не-желания общаться (unmessages);

53

• степень вовлеченности в общение, умение определить долю го-ворения и слушания в зависимости от ситуации и культурных норм;

• эффективность, т. е. умение адекватно выразить свою мысль ипонять мысль собеседника;

• умение направить беседу в нужную колею;• умение подавать и интерпретировать сигналы мены коммуни-

кативных ролей и сигналы завершения общения, приемлемые дляданной культуры;

> у м е с т н о с т ь , т. е. адекватный выбор:• коммуникативной дистанции;• темы беседы;• дискурсивного жанра, регистра и тональности общения;• вербальных и невербальных средств;• речевых стратегий;> д и н а м и ч н о с т ь :• эмпатия — чуткое отношение к настрою собеседника, "прочи-

тывание" вербальных и невербальных сигналов обратной связи, спо-собность к сопереживанию;

• приспособляемость с учетом социального статуса коммуникан-тов и межкультурных различий;

• гибкость в выборе и переключении тем;• высокая степень готовности к корректировке собственного ком-

муникативного поведения.Особо важным для успешности МК является "прочтение" сигна-

лов нарушения понимания и своевременное "включение" обратнойсвязи.

Культурная компетенция. Еще одним важнейшим фактором, не-обходимым для эффективной МК, является культурная компетенция,кэт^^я_гг£еду_сматривает понимание пресуппозиций, фоновых_зна-ний, ценностных установок, психологической и социальной идентич-ностй,jcapaKTepHbix^ для данной культуры.

Понятие культурной компетенции в определенной мере совпада-ет с понятием культурной грамотности. Выделение показателей куль-турной грамотности — это сложная, противоречивая и много обсуж-даемая в научном мире проблема, которая носит не только теорети-ческий, но и прикладной характер. Каким объемом информации дол-жен обладать человек, чтобы считаться культурно грамотным? Дол-жна ли это быть местная или мировая культура, и если мировая, тодолжна ли она практически полностью сводиться к западной культу-

54

ре, как это принято в современном мире? И, наконец, можно ли вы-разить ее в количественном и материальном виде?

Самой известной и (возможно поэтому) самой критикуемой по-пыткой в этом направлении является монография "Cultural Literacy"(Hirsch 1988) и одноименный словарь Э. Д. Хирша (Hirsch et al.1993) — ярого приверженца американской аккультурации, которыйприравнивает национальный тезаурус к американской валюте —доллару. Суть концепции Хирша — это попытка представить куль-турный тезаурус образованного американца как основу эффектив-ной коммуникации внутри американской культуры — того, что онназывает "национальной коммуникацией". Хирш пишет о культур-ной грамотности как явлении, призванном создать "дух коммуналь-ной кооперации". Он включает в нее фоновые знания, которые по-зволяют носителю культуры взять газету и читать ее с адекватнымуровнем понимания как эксплицитной, так и имплицитной инфор-мации, соотнося читаемое с тем подразумеваемым контекстом, кото-рый придает смысл написанному. Культурная грамотность, с точкизрения Хирша, "делает нас хозяевами стандартного инструмента по-знания и коммуникации, таким образом позволяя нам передавать иполучать сложную информацию устно и письменно, во времени ипространстве" (1988: 2—3). Представляется, что усилия Хирша за-служивают высокой оценки, потому что, несмотря на определеннуюстепень субъективности при составлении тезауруса, 90% консультан-тов согласились с его отбором языковых единиц, включенных в сло-варь. Хирш пишет: "История решила, каковы эти элементы. Это сре-да публичного дискурса, инструменты, с помощью которых мы мо-жем передать свои взгляды другому человеку и принимать решениядемократичным путем" (Там же: 107).

Оппоненты Хирша считают, что попытка жесткого отбора тезау-руса культурно грамотного человека может стать инструментом клас-совой структуры, имеющей своей целью стандартизацию американ-ского общества. Существует мнение, что словарь Хирша полезен лишьдля того сектора населения, который получает наиболее институци-ональное образование и, к сожалению, лишь в незначительной степе-ни представляет страну в целом.

Очевидно, что культурная компетенция, необходимая для эффек-тивного межкультурного общения, предполагает совпадение объемовкультурной грамотности собеседников в той части, которая касаетсяпредмета и контекста коммуникации. Поскольку МК по сути своей,асимметр:ичца (см. гл. 4, §2), более тяжкое бремя падает на неносите-ля культуры, в которой находятся коммуниканты.

55

Культув]ная_]компетенция участника МК предполагает умение_из^Гтаких единиц языка, как топонимы, антропо-

политических реалий, известных книг,и дифференцироштаГ^ёе с точки зрения значимости для межкультур-ного общения. Например, для адекватного общения с носителем аме-риканской культуры необходимо знать, что Т. Джефферсон былавтором Декларации независимости, известным ученым и человекомэнциклопедического мышления. Однако средний американец вряд лисможет с точностью назвать обстоятельства его смерти. С другойстороны, всем известны время и трагические обстоятельства гибелиА. Линкольна или Дж. Кеннеди. Очевидно, ориентиром должен слу-жить объем культурной грамотности потенциального собеседника (ус-ловно "среднего русского" и "среднего американца").

Необходимо иметь в виду, что объем культурной грамотностисостоит не только из культурно-специфической информации, но иинформации о мире в целом (за пределами стран, представляемыхкоммуникантами). Э. Д. Хирш жалуется, что в последние десятиле-тия американские выпускники школ лишены культурного словаря,которым владели предшествующие поколения, и называет это явле-ние "новой безграмотностью" (new illiteracy — Hirsch 1988: 108). Опытобщения с молодыми американцами и преподавания в американскихвузах позволяет нам согласиться с этой точкой зрения и утверждать,что "новая безграмотность" становится серьезным барьером на путик межкультурному пониманию.

Культурная грамотность — это наиболее динамичный компоненткомпетенции. Наряду с достаточно стабильными историческими игеографическими данными, существуют элементы, связанные с теку-щей политической ситуацией, скандалами, модой "и т. д., которыебыстро возникают и сглаживаются в памяти носителей культуры.Этот динамизм "требует постоянного пополнения объема культурнойграмотности.

Компетенция не существует в отрыве от коммуникации. Именнов конкретных коммуникативных ситуациях выявляется уровень язы-ковой и иных видов компетенции. Коммуникант не осознает своейнекомпетентности в тех сферах общения, которые, в силу обстоя-тельств, остаются для него закрытыми.

МК представляет собой ту редкую область, где различные видыкомпетенции (языковая, культурная, коммуникативная) могут суще-ствовать в отрыве друг от друга. Человек, великолепно владеющийязыком, может при этом обладать недостаточным уровнем коммуни-

56

кативной и культурной компетенции (как нередко случалось в Со-ветском Союзе, когда тексты для изучения английского языка былипостроены на рассказах о телемастере Иванове, члене Коммунисти-ческой партии, живущем на улице Горького в Москве). С другой сто-роны, коммуникант может быть хорошо знаком с историей и культу-рой другой страны, но не владеть иностранным языком. Человек, незнающий ни того ни другого, но имеющий от природы талант обще-ния, умеющий прислушиваться к тончайшим нюансам настроениясобеседника, может находить с ним "общий язык", пользуясь невер-бальными средствами общения или услугами переводчика. Типичнатакже ситуация, когда иммигрант, плохо владеющий иностраннымязыком, но достаточно долго проживший в данной культуре, умеетэффективно общаться, пользуясь минимальным набором усвоенныхвербальных и невербальных средств. Но так или иначе все эти вари-анты ущербны. Вот почему в высшей степени недальновидно то, чтоамериканские журналисты долгие годы живут в России, так и не вы-учив языка, и в своих оценках ситуации опираются на мнение узкогокруга знакомых, говорящих по-английски.

Разную степень полноценности функционирования в чужой куль-туре обеспечивают разные уровни межкультурной компетенции:1) уровень, необходимый для выживания; 2) уровень, достаточныйдля "вхождения" в чужую культуру; 3) уровень, обеспечивающий пол-ноценное существование в новой культуре— ее "присвоение"; 4) уро-вень, позволяющий в полной мере реализовать идентичность языко-вой личности.

Для адекватного^межкультурного понимания и эффективной дея-тельности в контексте МК нужна прямо пропорциональная зависи-мость между уровнями языковой, коммуникативной и культурнойкомпетенции. В случае асимметрии велика вероятность непонимания,т. к. от человека, великолепно владеющего языком, ждут соответству-ющего уровня культурной грамотности и обращаются к нему, как кносителю, ожидая, что он обладает достаточным объемом культуро-логической информации.

В условиях МК индивид может быть склонен занижать или завы-шать уровень своей культурно-языковой компетенции. Это в значи-тельной степени связано с психологическими характеристиками лич-ности. Некоторые коммуниканты испытывают неуверенность приупотреблении иностранного языка, другие готовы обойтись мини-мальными языковыми средствами. Как недооценка, так и переоцен-ка собственной межкультурной компетенции и компетенции адреса-

57

та становятся помехами в коммуникации. Переоценив уровень ком-петенции своего иностранного партнера, носитель языка перестаетделать поправку на недостаток его языковых и культурных знаний, врезультате чего существенная часть информации может быть утраче-на. При недооценке собеседника коммуникант начинает использоватьупрощенную речь, которая, как отмечает В. И. Карасик, обычно бы-вает обращена к маргинальным личностям — детям, иностранцам,больным, в результате чего у получателя речи возникает вопрос: "Закого вы меня принимаете?" (Карасик 1992: 60).

За достаточный зфовень^ межкультурной компетенция мы^прини-маем совокупный уровень языковой, KOшй_1сомг1етенции", обеспечивающий возможность_адекватного обще-

^содиальножгруппе_(включая профессиональный,возрастной и статусный параметры).

КЛЮЧЕВЫЕ ТЕРМИНЫ

КОДИРОВАНИЕ

КОММУНИКАТИВНАЯ КОМПЕТЕНЦИЯ

КУЛЬТУРНАЯ КОМПЕТЕНЦИЯ

МЕЖКУЛЬТУРНАЯ КОМПЕТЕНЦИЯ

ОГРАНИЧЕННЫЙ ЯЗЫКОВОЙ КОД

ПЕРЕКЛЮЧЕНИЕ КОДОВ

РАЗВЕРНУТЫЙ ЯЗЫКОВОЙ КОД

СМЕШЕНИЕ КОДОВ

ЯЗЫКОВАЯ КОМПЕТЕНЦИЯ

ВОПРОСЫ ДЛЯ ОБСУЖДЕНИЯ

1. Какие знаки могут выступать в качестве культурного кода?2. Какие факторы влияют на способы кодирования и декодиро-

вания информации?3. Как вы полагаете, может ли декодированная информация пол-

ностью совпасть с информацией, которая была закодирована отпра-вителем? Почему?

Что такое "состыковка кодов" и каким образом она влияет наУспех межкультурной коммуникации?

• В каких условиях коммуниканты пользуются переключением

58

6. Приведите примеры смешения кодов. Наблюдается ли это яв-ление в вашей собственной речи? Если да, то что необходимо для вза-имопонимания с вашим собеседником?

7. Объясните разницу между языковой компетенцией и языковым(лингвистическим) исполнением (по Н. Хомскому). Суммируйте все,что говорится в разделе о формах проявления языковой компетен-ции.

8. В чем проявляется искусство общения (коммуникативная ком-петенция)? Может ли человек, не слишком хорошо владеющий нор-мами языка, быть великолепным коммуникантом? Обоснуйте своюточку зрения.

9. Что такое культурная грамотность? В какой мере это понятиесовпадает с культурной компетенцией?

10. Что включает понятие межкультурной компетенции?

ДОПОЛНИТЕЛЬНЫЕ ЗАДАНИЯ

1. Какие виды компетенции необходимы русскому иммигрантудля жизни в русской общине США (например, Брайтон Бич)? для ра-боты в американской корпорации? американскому преподавателю дляработы в московском вузе? в сельской школе?

2. Каких известных людей вы назвали бы обладающими наивыс-шей коммуникативной компетенцией? Обоснуйте свой выбор. Кол-лективно составьте "Зал славы коммуникантов".

Глава 4. МОДЕЛИРОВАНИЕ КОММУНИКАТИВНОГО ПРОЦЕССА.МЕЖКУЛЬТУРНОЕ ВЗАИМОПОНИМАНИЕ

Misunderstandings do not exist, onlythe failure to communicate.

South-East Asian proverb

§1. Модели межкультурной коммуникации

Членение коммуникативного акта и построение моделей комму-никации не являются для исследователей самоцелью. Они использу-ются как средства постижения сущности и механизмов человеческо-го общения. Большое количество и разнообразие моделей определя-ются динамическим характером коммуникации и принципом мно-жественности описания системы, причем каждая модель создается с

59

конкретной целью, которую в том или ином случае ставит перед со-бой ученый. Представляется, что наиболее интересные для целей на-шего исследования модели могут быть сгруппированы в соответствиис тем, какие аспекты коммуникации являются для них ключевыми.

Для начала рассмотрим модели, которые характеризуют процессобщения с точки зрения его участников, их коммуникативного пове-дения и характера взаимодействия между ними Так или иначе, всепредлагаемые схемы включают отправителя и получателя информа-ции, сообщение, выраженное в вербальной или невербальной форме,и обратную связь.

Согласно модели на рис. 1, некий отправитель (источник) созна-тельно или бессознательно посылает получателю (адресату) инфор-мацию о референте в закодированной форме, причем сообщение вклю-чает по меньшей мере три элемента: вербальные стимулы (слова),физические стимулы (жесты, мимику, телодвижения) и голосовые, иливокальные, стимулы (громкость, темп речи, тембр голоса, интона-ция). Реакцией получателя, декодирующего информацию, являетсяположительная или отрицательная обратная связь. Поведениеучастников, т. е. отправление сообщения и ответная реакция, зави-сит от контекста, коммуникативной компетенции собеседников, от-ношения к тому, о чем идет речь, и прошлого опыта. Отправляемая иполучаемая информация не идентичны в связи с влиянием помех, хотяпоследние не отражены на схеме.

Референт —• Источник

Коммуника-тивная

компетенция

Отношение

•

Вербальныестимулы

Физическиестимулы

• Получатель

Коммуника-тивная

компетенция

Отношение

Опыт

tГолосовые

стимулыОпыт

Обратная связь

Рис. 1. Бихевиористская модель Дж. Р. Миллера

60

Рис. 2. Круговая модель У. Шрамма

В модели на рис. 2 коммуникация воспринимается не как линей-ный, а как цикличный круговой процесс. Оба собеседника одновре-менно рассматриваются как кодировщики и декодировщики инфор-мации, по-разному интерпретирующие одно и то же сообщение, взависимости от "психологического фрейма референции", представля-ющего собой своего рода коммуникативную помеху. В видоизменен-ном ракурсе рассматриваются роли и функции участников: с точкизрения автора, ни одна из сторон не является в чистом виде отправи-телем или получателем информации — скорее, обе они одновремен-но и отправляют, и получают сообщения, используя различные ком-муникативные каналы.

Модель на рис. 3 соединяет в себе сильные стороны двух преды-дущих: коммуникация осуществляется по кругу, ответственность заотправление и получение информации распределена между обеимисторонами, сообщения могут передаваться по одному или несколь-ким каналам, характер взаимодействия зависит от контекста комму-никации. Помехи могут возникать на всех этапах взаимодействия ивлиять как на отправляемую, так и на получаемую информацию; онимогут создаваться контекстом, присутствовать в каналах коммуни-кации или возникать в самом сообщении.

Модель на рис. 4 показывает, каким образом возникает и разви-вается коммуникация индивидуума с момента его рождения, подчер-кивая также то обстоятельство, что поведение индивидуума в каж-дый конкретный момент времени зависит от предшествующего опы-та и воздействует на будущие действия. Она указывает на то, что ком-

61

муникация носит аддитивный и кумулятивный характер, не имеетчеткого момента начала и конца. Взаимодействие коммуникативныхспиралей показано на рис. 5.

Помехи

Рис. 3. Модель Гэмбла и Гэмбла (Gamble and Gamble 1990)

Рис. 4. Спиралевидная модель Ф. Дэнса

62

Рис. 5. Варианты взаимодействия коммуникативных спиралей

Места соприкосновения спиралей указывают на наличие контак-та между коммуникантами, т. е. на отправление и получение сообще-ний. Некоторые спирали соприкасаются только один раз в жизни,другие могут пересекаться неоднократно или находиться в состоя-нии продолжительного контакта. Сильная сторона этой модели —более высокий уровень рассмотрения динамического характера ком-муникации, учет динамики не только в процессе конкретного речево-го акта, но и в течение всей жизни коммуникантов. При этом прини-мается во внимание прежний опыт коммуникантов, накопление опы-та, изменения, происходящие по мере развития личности, длитель-ность контакта, процесс и направление развития и передачи инфор-мации и т. д.

Учет причин, по которым стороны вступают в общение, побуж-дают исследователей ввести в состав моделей понятия мотива и цели,которые оказывают решающее влияние на весь ход коммуникации.

Важное место в моделях коммуникации занимают обстоятельстваобщения, основной составляющей которых является контекст. Соци-альные обстоятельства и требования коммуникативной ситуации ста-новятся объектом пристального внимания в социолингвистическихмоделях коммуникации (детальный анализ см. в кн.: Карасик 1992:21—23, 133—139).

Важным параметром моделирования коммуникации является спо-соб представления процессов вербализации и понимания. Изучая спо-собы передачи информации в коммуникативном процессе, М. Л. Ма-каров сводит различные модели к трем основным группам:

63

1. Информационно-кодовые модели, основанные на кибернети-ческой схеме Шеннона и Уивера и адаптированные для представле-ния человеческой речевой коммуникации (Кибрик, Почепцов, Жин-кин и др). Код используется для того, чтобы сделать содержание со-общения общим для отправителя и получателя, однако, как справед-ливо утверждает М. Л. Макаров, такая модель не в состоянии адек-ватно описать проблемы коммуникации, т. к. процессы кодированияи декодирования не исчерпывают процесса интерпретации.

2. Инференционные модели (Грайс), основанные на принципе вы-водимости знания и инициирующие не желание передать информа-цию, а стремление сделать свои интенции понятными другим.М. Л. Макаров полагает, что и этот подход недостаточен для пере-дачи всей сложности процесса коммуникации.

3. Интеракционные модели, согласно которым целью коммуника-ции является не трансляция информации и манифестация намерения,а демонстрация смыслов, не обязательно предназначенных для рас-познавания и интерпретации реципиентом. С точки зрения Макаро-ва, из трех приведенных выше моделей интеракционная наиболее пол-но соответствует дискурсивной онтологии (Макаров 1998: 22—27).

Сложность процесса коммуникации побуждает исследователейсовершенствовать модели, включая в них все большее количествокомпонентов и параметров и учитывая влияние многочисленных фак-торов.

Определенный интерес представляет синтоническая модель обще-ния, активно используемая в НЛП (нейролингвистическом програм-мировании). Последнее представляет собой результат слияния психо-логии, лингвистики и математики; его приемы используются в педа-гогике, менеджменте, психотерапии и бизнесе (Столяренко 1997: 649).Слово "синтония", или "синтоника", означает "гармония с собой идругими". В терминологическом значении по отношению к процессуобщения оно используется для обозначения настроя коммуникантовна одну волну", выбора лингвистических и экстралингвистических

средств, наиболее благоприятных для адекватной коммуникации. Всинтонической модели коммуникация представлена как результатсложного взаимодействия процессов восприятия и мышления. Онапостроена на основных умениях, необходимых для эффективногообщения (определение желаемых целей, сенсорная острота, гибкость,конгруэнтность, раппорт, ресурсное состояние), и делит процесс ов-ладения ими на части или шаги (Столяренко 1997: 649-—659).

64

Существует также ряд моделей, предназначенных специально дляотображения закономерностей межкультурной коммуникации. Нижеанализируются некоторые модели, приведенные в книге Л. Деймен"Culture Learning: The Fifth Dimension in the Language Classroom"(Damen 1987).

В модели на рис. 6 отражена дисфункция символической комму-никации. На схеме изображены три культуры. Различная форма фи-гур указывает на степень сходства и различия между ними: культурыА и В имеют больше сходных черт между собой, нежели с культуройС. Расстояние между ними указывает на дистанцию между культура-ми. Индивидуумы представлены в виде внутренних фигур, которыесвоей формой не полностью повторяют форму культур, что указыва-ет на отступления от общей модели вследствие того, что, во-первых,культура является не единственным фактором, формирующим лич-ность, а, во-вторых, индивидуумы внутри одной культуры в опреде-ленной степени отличаются друг от друга.

Культура А Культура В

Культура С

Рис. 6. Модель Портера и Самовара

65

Модель Гудикунста и Кима выводит акт коммуникации на инди-видульный уровень и показывает, каким образом культурные, соци-окультурные и психокультурные факторы влияют на процесс обще-ния. На схеме круги обозначают индивидуумов. Окружение, в кото-ром осуществляется коммуникация, показано пунктирной линией,поскольку оно не является изолированным пространством или закры-той системой; при этом могут присутствовать другие люди и осуще-ствляться другие формы воздействия. Культурные, социокультурные,психокультурные и личностные влияния служат концептульнымифильтрами, ограничивающими объем информации, который попа-дает в поле зрения коммуникантов. Психокультурные влияния вы-ступают в роли так называемых когнитивных и аффективных пере-менных, а социокультурные факторы относятся к области социаль-ной организации коммуникативного процесса. В обеих моделях(рис. 6, 7) внимание сосредоточено на компонентах межкультурноговзаимодействия и условиях, влияющих на коммуникативный процесс.

П. Рорлих предложил унифицированную концепцию МК, включа-ющую три уровня анализа: внутриличностный, межличностный и син-тетический (Rohrlich 1983; воспроизводится по: Damen 1987: 40—42):

Таблица 1_

Уровень

Внутриличностный

Межличностный

Синтетический

Признаки/характеристики

Когнитивные/перцептуальные

Интерпретационные

Системные

Процессы

Психологические

Коммуникативные

Адаптационные

На п е р в о м уровне основное внимание уделяется индивидуаль-ным чертам личности, уникальности и неповторимости восприятийв результате личного опыта коммуниканта. На этом уровне развива-ется индивидуальная картина мира, возникает и преодолевается куль-турный шок, процветает этноцентризм, вступают в противоречие си-стемы внутренних и групповых восприятий и ценностей. В т о р о й —межличностный уровень — является интерпретационным. Здесь про-исходит столкновение индивидуальных миров и картин мира. Имен-но для этого уровня исследователи заняты поиском межкультурныхвариаций коммуникативного стиля, интерпретации и перевода. Натретьем —синтетическом —уровне срабатывает положительныйили отрицательный результат обратной связи, осуществляется раз-витие межкультурного сознания, понимания, эмпатии, межкультур-ных коммуникативных умений и навыков, т. е. всего того, что в тео-рии МК называют "третьей культурой".

66

Влияние окружения

Личность A Личность В

• " Культурные •- хСообщения/обратная связь -• " Культурные"

Социокультурные \у

' "^Психокультурные s \/ / Нсихо2<ультурнвГбГ \ \I I , •"• " ~>^ \ \ \I I I S j ч

I I II I I

Сообщения/обратная связь4

L _ _ _ _ Влияние окружения — —К = кодирование "• — — — - — — — — J д = декодирование

Рис. 7. Модель Гудикунста и Кима

Л. Деймен выводит суммарную модель МК (Damen 1987: 44) подназванием "Зеркало культуры" (см. рис. 8).

Предлагаемая нами системно-динамическая модель МК опирает-ся на принцип анализа культуры как целостной многоуровневой от-крытой сверхсистемы в масштабах человеческой цивилизации и ин-дивидуальных культур как составляющих ее систем (Klyukanov 1999).Такой подход позволяет рассматривать МК как передачу информа-ции от одной системы другой. С этой точки зрения при анализе МКважно определить место России и США в иерархии культур, их соот-ношение, характер взаимодействия между ними и влияние этого вза-имодействия на статус английского и русского языков. При этом МКрассматривается как динамическая сущность, которая отражает из-менения во времени и пространстве. Большое значение в процессесистемного анализа приобретают возможность рассмотрения МК васпекте синхронии и диахронии, а также исследование стратифика-ционного деления общества и его влияния на МК. Анализируемое втаком ракурсе межкультурное общение предстает не как одномерный,линейный процесс, а как сеть связей и отношений, пронизывающихчеловеческое общество по горизонтали и вертикали и обусловлен-ных свойствами его структуры.

МК представляет собой как постоянный обмен информацией меж-ДУ индивидуальной культурой и ее окружением. Это позволяет пре-

67

КУЛЬТУРА

МАТЕРИАЛЬНАЯ СУБЪЕКТИВНАЯ СОЦИАЛЬНАЯ/КОММУНИКАТИВНАЯ

<3\ОО

Межкультурныекоммуникативные умения

Идея единения человечества

Культура как инструмент адаптации

I .

проявляетсяII

в эмпатии, самосознании,утверждении родной культуры,

психокультурной приспособляемости

г Ценности, пресуппозиции и восприятия *

ИНДИВИДУАЛЬНЫЙ НОСИТЕЛЬ КУЛЬТУРЫ

4 - Личные/частные/коллективные ^ ^восприятия

Селективная фильтрация информацииьтра

МЕЖКУЛЬТУРНАЯ КОММУНИКАЦИЯ

ИНДИВИДУАЛЬНЫЙ НОСИТЕЛЬ КУЛЬТУРЫ

. _ Личные/частные/коллективные ^ .восприятия

Селективная фильтрация информации

Г ~1Ценности, пресуппозиции и восприятия

Кросс-культурная сознательность

Признание относительностикультуры, или обоснованности

действия базовых моделей внутриданной культурной группы

проявляетсяii

в осознании и приятиимногообразия, терпимости,отсутствии этноцентризма

МАТЕРИАЛЬНАЯ СУБЪЕКТИВНАЯ СОЦИАЛЬНАЯ/КОММУНИКАТИВНАЯ

КУЛЬТУРА

Рис. 8. Зеркало культуры

одолеть подход к отдельным культурам как непроницаемым системам,восприятие мира как совокупности дихотомий (Мы — Они), даетпонимание культуры мира как континуума, внутри которого изме-нения в одной системе влияют на состояние других систем (Klyukanov1999). С этой точки зрения становится понятным характер взаимо-действия языков в мире, сложность, многомерность и парадоксаль-ность этого взаимодействия. Так, экспансия английского языка, с од-ной стороны, способствует межкультурному пониманию, с другой —угрожает идентичности других языков и народов; с одной стороны,усиливается влияние английского языка в мире, с другой — наблюда-ется выхолащивание его национально-культурного содержания.

Иерархичность культуры как системы также отражается в много-ступенчатом подходе к рассмотрению языковой личности, котораяпредставляет собой единство коллективного и индивидуального, чтопроявляется в характере соответствующей языковой картины мира,также составляющей совокупность общего и частного. При этом язы-ковая личность находится в постоянном взаимодействии с культу-рой. Набор вербальных и невербальных средств, используемых в ка-честве культурно-языкового кода и составляющих "инвентарь" МК,тоже может быть рассмотрен в новом ракурсе — с позиций взаимо-связи и взаимовлияния единиц различных уровней друг на друга исоздания многомерного эффекта в цередаче информации социокуль-турного характера.

Схема на рис. 9 отражает системный характер российско-амери-канской межкультурной коммуникации.

Модель отражает следующие макрофакторы, влияющие на эффек-тивность МК:

> место России и США в иерархии культур и характер взаимо-действия между ними;

> соотношение социальной стратификации российского и аме-риканского общества;

> сходства и различия типологических характеристик русской иамериканской языковых личностей;

^ соотношение используемых в общении культурно-языковыхкодов.

Согласно развиваемой нами концепции, основными причинами,определяющими динамичность МК, являются:

> постоянное развитие общества и культур; при этом важно от-давать себе отчет, что развитие разных культур происходит с разнойстепенью интенсивности, и поэтому возможны хронологические не-состыковки между ними;

69

Человеческаяцивилизация

Запад

США

Социальныегруппы

Восток

Россия

\ ГI I II I [ _ -Г I IUS^V-J I L 1 1 1 i I I i I i 5»

Социальныестраты

i_i_J7;—4—1_ Ti I I i I

I i I

Состыковкакультурно-

языковых кодов

Коллективныеязыковыеличности

Трансформированные

идиолектные языковые

личности

Рис. 9. Модель российско-американской межкультурнойкоммуникации

70

> соответствующее развитие языковых личностей;> развитие языков; говоря о динамике языка во времени, надо

учитывать, что в определенные исторические периоды язык можетпредставлять собой сгусток "объединенной духовной энергии наро-да" (в терминологии В. Гумбольдта), а в другие — может "разжи-жаться" и ослабляться;

. > постоянное взаимодействие культур и обмен информации меж-ду ними; разная степень интенсивности взаимодействия; изменениесистем связи, возникновение новых средств коммуникации.

Результатом МК становится межкуяътурная трансформация —согласно теории, разработанной Кимом и Рубеном (Kim and Ruben,1988; см. также: Dahl 1998). Идея трансформации является централь-ной для разрабатываемой нами концепции. Она может осуществлятьсяна следующих уровнях:

^ трансформация культур (глобализация vs. культурный импе-риализм, симметрия vs. асимметрия, равенство vs. неравенство); по-ложительное развитие предусматривает усвоение богатства и много-образия других культур без утраты собственной культурной само-бытности, отрицательное — бездумное усвоение инокультурных вли-яний;

> трансформация языковой личности (см. гл. 13);> трансформация уровня языковой, культурной и коммуникатив-

ной компетенции; на высоком уровне достигается способность осу-ществлять "стыковку" между двумя культурно-языковыми кодами.

§2. Понимание как цель межкультурнойкоммуникации

Выразить словом то, что понима-ешь, так, чтобы другой понял тебя,как ты сам, — дело самое трудное;и всегда чувствуешь, что далеко, да-леко не достиг того, что должно иможно.

Л. Н. Толстой

Одно из важнейших желаний человека — быть понятым окружа-ющими. Причины, ради которых человек ищет понимания, могутбыть различными: любовь, честолюбие, чувство долга, научные, куль-турные или экономические интересы, однако во всех случаях остает-ся задача наиболее полно донести свою информацию до собеседни-

71

ка. Это стремление приводит к тому, что мысли и эмоции индивидавоплощаются в актах речевой коммуникации.

Проблемы понимания разрабатываются психологами, философа-ми, языковедами, специалистами в области коммуникации, компью-терной лингвистики и т. д. (см. работы Ф. де Соссюра, Л. С. Выготско-го, А. А. Леонтьева, П. Торндайка, Ч. Осгуда, А. Р. Лурии, И. А. Зим-ней. Л. В. Сахарного, В. 3. Демьянкова, Т. М. Дридзе, А. А. Залев-ской, Р. Водак, Н. И. Жинкина, Т. А. ван Дейка, В. Кинча, Г. И. Боги-на, В. И. Карасика, М. Л. Макарова и др.).

К_Рассел, Л^ Витгенштейн и другие исследователи лингвофило-софских проблем отмечают ряд слабостей естественного языка, ко-торые не всегда позволяют ему быть адекватным носителем смысла:многозначность слов и выражений, нечеткую логическую структуруфраз^лодналивые соглашения и психологические ассоциации. "Языкпереодевает мысли", — пишет Л. Витгенштейн. Как за внешнимиформами одежды лишь угадываются формы тела, так и за языковойоболочкой скрывается подлинная логическая суть мысли. Посколь-ку язык направлен не только на точное выражения мысли (а поройиспользуется и в прямо противоположных целях), он содержит мно-жество помех для реализации этой задачи (Козлова 1972: 57—58).

Эффективность общения прямо пропорциональна уровню взаи-__мопонимания между коммуникантами. Под взаимопониманием вданном случае мы имеем в виду совпадение объемов информации,зашифрованной в сообщении адресантом и верно расшифрованнойадресатом. Однако С. А. Сухих и В. В. Зеленская приводят данные,говорящие о том, что лишь 30% сообщаемой информации понимает-ся, остальная ее часть теряется в процессе коммуникации (Сухих, Зе-ленская 1998: 52). Если эти поразительные цифры верны, то можнопредположить, что в процессе МК, в силу культурно-языковых раз-личий, потеря информации будет еще более значительной.

Для достижения взаимопонимания необходима некая совокуп-ность инвариантных знаний, общих для всех коммуникантов, кото-рая в работах ученых получила разные наименования: "единый то-тальный горизонт", "жизненный мир" (Э. Гуссерль), "предпонимание"(X. Д. Гадамер), "разделенное знание " (Д.Хирш; Е. Рош и др.).

Понимание обязательно предполагает возможность непониманиякак своей противоположности. "Там, где не может быть непонимания,не может быть и понимания", — пишет Г. И. Богин (Богин 1986: 8).Похожую мысль высказывает М. Бирвиш: "Различные типы непони-мания представляют дополнительную иллюстрацию уровней пони-

72

мания". Он рассматривает непонимание как конкретный тип пони-мания, при котором слушатель приписывает знаку внутреннюю реп-резентацию, отличающуюся на одном или нескольких уровнях от того,что имеет в виду говорящий (Бирвиш 1988: 97).

Таким образом, понимание носит относительный характер. Оноосновывается на знании, а последнее отражает диалектику относи-тельной и абсолютной истины. Понимание можно схематически пред-ставить как шкалу, на полюсах которой будут находиться полноенепонимание и полное понимание как внутренние противоречия, ко-торые, с одной стороны, исключают друг друга, а с другой — не мо-гут существовать одно без другого. Отрицая друг друга, они в то жевремя взаимопроницаемы и являются внутренним источником само-развития информационного процесса.

Дж. Стайнер высказывает парадоксальное мнение о том, что ис-тинное понимание возможно только 1гр^ГШ)лтш_моляаяш(Steiner1975: 286). В таком Шучае молчание надо понимать как отсутствиеиспользования всякой семиотической системы. На деле молчание вдискурсе бывает очень красноречиво и может быть по-разному ин-терпретировано коммуникантами.

Как полное непонимание, так и полное понимание будет пред-ставлять собой идеальный конструкт, поскольку при общении инди-видов ни то, ни другое не может существовать в чистом виде. Даже вовзаимодействии людей, принадлежащих к разным цивилизационнымтипам и не знающих языка друг друга, все равно хотя бы малая частькоммуникативных сигналов будет расшифрована верно, благодаряналичию универсальных человеческих свойств и реакций на окружа-ющий мир. С другой стороны, полное понимание достигалось бы,если бы процесс декодирования 'зеркально отражал дродесс кодиро-вания. Но это даже теоретически невозможно по целому ряду при-чин, включая индивидуальные различия коммуникантов, их принад-лежность к разным социокультурным группам, а также динамическийхарактер коммуникативного процесса.

Оригинальный подход к репрезентации динамического характе-ра понимания нашел свое выражение в спиралевидной модели пони-мания текста А. А. Залевской. Согласно этой модели, слово как клю-чевая единица "запускает в действие сложную совокупность процес-сов функционирования индивидуального знания", осуществляемых"при постоянном взаимодействии "восходящих" и "нисходящих" про-цессов отождествления с продуктами предшествующего опыта, син-тезирования и прогнозирования". Залевская уподобляет процесс иден-

73

тификации слова "двунаправленному раскручиванию гипотетическойспирали", нижняя часть которой символизирует предшествующийопыт человека, а верхняя — перспективу развертывания данного со-общения (Залевская 1992: 90—91).

Н. И. Жинкин трактует понимание как перевод с общенациональ-ного языка на язык интеллекта (Жинкин 1982). Одним из парадоксовязыка как средства выражения мысли является разложение беспоря-дочного мышления на единицы, соответствующие языковым, о кото-рых пишет Ф. де Соссюр: "Мышление, хаотичное по природе, при-нуждено уточняться, разлагаясь". Далее он делает вывод о том, чтотаинственная взаимосвязь мысли и знака "требует наличия делений,и что язык вырабатывает свои единицы, оформляясь между двумябесформенными массами" (Соссюр 1933: 116). Признавая справедли-вость этой точки зрения, мы возвращаемся к традиционному "закол-дованному кругу": что первично — язык ли членит хаотичное мыш-ление в соответствии с тем, как в нем категоризуется мышление, или,наоборот, национально-специфическое мышление диктует языку спо-соб членения на единицы?

Можно предположить, что первоначально разложение языка наэлементы происходило под воздействием окружающего мира. По мереусложнения человеческого мышления и языка как способа его выра-жения, эти два процесса стали осуществляться как взаимонаправлен-ные и взаимодополняющие. Сегодня можно найти немало примеровтого, как язык устанавливает границы, в которые должна уложитьсянаша мысль. Например, многочисленные объекты, обозначаемые врусском языке словами таток, косынка, шарф, пионерский галстук,кашне, в английском языке входят в объем понятия scarf. Никто нестанет отрицать, что русские видят сходство между платком и ко-сынкой, однако сходство это для русских недостаточно для того, что-бы назвать их одним и тем же словом, как это происходит в англий-ском языке. Носители английского языка воспринимают действиеkneel как монолитное, в русском же языке оно осмысляется как раз-дельнооформленное: становиться на колени.

Но даже в тех случаях, когда при межъязыковом сопоставленииязыковые единицы считаются эквивалентными, они, согласно клас-сическому мнению В. Гумбольдта, выступают как "пограничные зна-ки одного и того же пространства в области мышления, которые,однако, никогда не покрывают друг друга целиком", в результате чего,как бы ни был богат и плодотворен вечно юный и вечно подвижный

язык, никогда невозможно представить подлинный смысл, совокуп-

74

ность всех объединенных признаков подобного слова как определен-ную и завершенную величину" (Гумбольдт 1985: 364).

Очевидно, разложение мысли на составляющие происходит настадии формирования внутренней речи. Если порождение речи осу-ществляется на неродном языке, то конфликт между родным и ино-странным языком может начаться уже на этом этапе. В зависимостиот уровня культурно-языковой компетенции и "включенности" в чу-жое культурно-языковое пространство, хаотичное мышление будетраспадаться на единицы в соответствии с тем, как это будет предпи-сано родным или чужим языком. Высказывание может порождатьсясразу на этом языке или может опосредоваться внутренней речью народном языке. Есди даже говорящий „умеет думать на чужом (напри-мер, английском) языке_, это не означает^что он в состоянии членитьмир так же, как носитель этого языка — исцольз^ваниезнюстран-ных слов не гаращ^рует_содтае1сззу^щжо_№лада мышления. В ре-зультате рождаются так называемые "русский английский", "китай-ский английский", "японский английский" и т. д. Таким образом, "кодвнутреннего программирования" носителя языка и иностранца мо-жет быть различным. Далее межъязыковые различия дейстБуютТйэтапе "переозначивания" (термин О. Д. Кузьменко-Наумовой), т. е.перекодирования сообщения с одного языка на другой, опосредован-ного внутренней социоментальной картиной мира.

Ученые рассматривают смыслы, которые рождаются в процессеобщения не как конструкты, являющиеся точной копией представ-лений адресанта, а скорее, как совместное творение смыслов ком-муникантами. Так, например, "герменевтика игры" немецкого куль-туролога В. Изера, творчески развиваемая американским ученымП. Армстронгом, предполагает "попеременно-встречное движениесмыслов, открытых друг другу для вопрошания" (Бенедиктова 1997:202).

Имеет ли ментальный конструкт,, складывающийся в сознаниииндивидов в процессе общения, национально-культурную специфи-ку? Мы склонны ответить на этот~вопрос положительно, посколькукоммуниканты — представители разных культур — формулируютсвои представления на основе разных физических миров и разныхязыков, по-своему преломляющих мир. Не последнюю роль в форми-ровании этого различия имеет связь, устанавливаемая между прош-лым опытом коммуниканта и новым гносеологическим образом, осва-иваемым языковой личностью в процессе общения, которую Г. И. Бо-гин называет рефлексией.

75

Всякое понимание интерпретативно. Несовпадения в трактовкеодних и тех же фактов действительности со стороны разных индиви-дов объективно обусловлены тем, что отношение между реальнымиобъектами и их образами, запечатленными в человеческом сознании,всегда приблизительное и неполное и может претендовать лишь нагомоморфизм (Филос. энцикл. словарь 1983: 215).

Расхождения в интерпретациях также обусловлены тем, что ком-муниканты по-разному трактуют соотношение между поверхностны^мй}Г глубинными смысловыми структурами. Материальная_сторонаязыкового знака сама по себе еще не несет содержания, а лишь слу-жит стимулом, активизирующим мышление коммуникантаГЧастозначение целого не выводится из совокупности значений отдельныхязыковых единиц, как, например, при использовании идиом, тропов,непрямых речевых актов: тех же щей, да пожиже влей; тянуть котаза хвост; cold turkey; you make a better door than you do a window (cp.рус. ты не стеклянный) и т. д. Помимо переосмысления компонентов,такие формы языкового выражения сопровождаются приращениемсмысла, который может иметь свою культурно-языковую специфи-ку. Понимание подобных смысловых структур представляет наиболь-шую сложность для участников межкультурного общения.

Кроме того, любой дискурс имеет идиолектный характер. Приме-ром того, как индивидуальное значение может приписываться прак-тически любой форме языкового выражения, является следующийпример из рассказа американской девочки, которая живет в Китае ипосещает британскую школу, где по утрам ее заставляют петь GodSave the King:

I was American every minute of the day, especially during school hours<•••> I asked my mother to write an excuse so I wouldn't have to sing, butshe wouldn 't do it. "When in Rome", she said, "do as the Romans do." Whutshe meant was, "Don't make trouble. Just sing." (Fritz 1993: 557).

Механизмы, действующие на уровне порождения и интерпрета-ции устной речи, включают следующие действия коммуникантов:

1) фонетико-фонологический анализ речевой цепи;2) узнавание паттернов на фонетико-фонологическом уровне И

расчленение речевого потока на слова;3) узнавание паттернов на морфологическом и лексическом

уровне;

4) выбор значений многозначных слов в соответствии с контек-стом;

5) извлечение пропозициональной структуры;

76

6) интеграцию пропозиций с пресуппозициями, фреймами, скрип-тами, схемами и фоновыми знаниями и создание соответствующейментальной модели.

При восприятии письменной речи фонетико-фонологический ана-лиз заменяется визуальным, что требует знания соответствующегоалфавита.

Еще одним вопросом, привлекающим пристальное внимание уче-ных, является различная герменевтическая глубина понимания, ко-торая может отражать следующие соотношения между информаци-ей, зашифрованной в сообщении адресантом и расшифрованной адре-сатом: 1) понимание; 2) недопонимание; 3) квазипонимание, т. е. ви-димость понимания; 4) псевдопонимание (ложное понимание); 5) не-понимание.

Кроме того, можно рассматривать более тонкую градацию уров-ней понимания, как, например, в приводимом ниже анализе:

Every answer puzzled him too, by treating of such enormous lapses oftime, and of matters which he could not understand: war — congress —Stony Point.

П е р в ы й у р о в е н ь понимания данного текстового отрыв-ка — это понимание поверхностной языковой структуры. В целомздесь нет ничего мудреного — все слова и синтаксическая структурапредложения понятны читателю. Тем не менее, за скобками остаетсябольшая часть информации: кто "он"? почему он озадачен? почемуон не понимает, о чем идет речь?

В т о р о й у р о в е н ь . Замена личного местоимения на имя "RipVan Winkle" обозначает личность говорящего и в какой-то мере про-ясняет ситуацию для людей, знакомых с американской литературойи историей. Однако существенная часть информации по-прежнему ос-тается "за кадром".

Т р е т и й у р о в е н ь . Следующий уровень понимания достига-ется при помещении предложения в контекст рассказа ВашингтонаИрвинга "Rip Van Winkle":

"Рип-ван-Винкль", самая популярная новелла В. Ирвинга (Irving,Washington), герой которой — добродушный, но ленивый и слабо-характерный Рип — после очередной попойки под действием вол-шебных чар засыпает на 20 лет и просыпает много важных событий,в том числе и Войну за независимость (Леонтович, Шейгал 2000).

Ч е т в е р т ы й у р о в е н ь понимания предполагает наличие у чи-тателя фоновых знаний о том, что такое Война за независимость, кон-гресс, Стоуни Пойнт (место, где состоялась одна из крупнейших битв

77

Войны за независимость), и соответствующих культурологических ас-социаций. Самому герою новеллы, не обладающему этими знания-ми, непонятно, почему так изменилась за 20 лет жизнь, что стало сего знакомыми и друзьями и т. д.

П я т ы й у р о в е н ь понимания требует знакомства спрецеден-тными текстами и более обширных фоновых знаний, в частности, отом, что идея рассказа восходит к немецкой легенде о спящем импе-

^эт^еГа^кжетгхарактерных чертах голландцев (предков Т ипа-ван-Винкля), прибывших в Америку в качестве поселенцев.

Кстати, сама новелла прекрасно иллюстрирует коммуникативныйсбой, который возникает между Рипом ван Винклем и другими жите-лями деревни в результате того, что после его сна, длившегося 20 лет,объем его фоновых знаний уже не совпадает со знаниями его земля-ков (за это время Америка обрела независимость, перестала подчи-няться британскому королю и т. д.):

The orator bustled up to him, and, drawing him partly aside, inquired"on which side he voted?" Rip stared in vacant stupidity. Another short butbusy little fellow pulled him by the arm, and, rising on tiptoe, inquired in hisear, "Whether he was Federal or Democrat? "Rip was equally at a loss tocomprehend the question; when a knowing, self-important gentleman...demanded in an austere tone, "what brought him to the election with a gunon his shoulder, and a mob at his heels, and whether he meant to breed a riotin the village?" — "Alas! gentleman," cried Rip, somewhat dismayed, "1 ama poor quiet man, a native of the place, and a loyal subject of the king, Godbless him!"

Here a general shout burst from the bystanders — "A tory! a toryl aspy! a refugee! hustle him! away with him!"

.Высший^ррвень развития языковой личности обусловливает ееспособность рефлектировать над всем человеческим опытом и темса"ганм~делает понимание не только индивидуально-личностньш, неи общественным явлением^Богин 1986: 11—12, 56—59).

Понимание в межкультурной коммуникации зависит от следу-ющих факторов:

1) соотношения контактирующих культур;2) сходства или различия модальных языковых личностей;3) стратификации общества по горизонтали и по вертикали;4) местоположения культур на шкале времени;5) сходства или различия языковых картин мира;6) соотношения культурно-языковых кодов;7) умения эффективно использовать обратную связь.

78

Последний вопрос, который нам хотелось бы рассмотреть в дан-ном разделе: каковы критерии адекватного понимания в человече-ской коммуникации? Мы считаем возможным ответить~на него следу-ющим образом: адекватным мы считаем понимание, достаточное длякоординации действий индивидов внутри данного социума в кон-

. Поскольку понятие достаточ-

ности так же относительно, как и понятие полноты понимания, мож-но утверждать, что эффективность совместной деятельности можетвозрастать пропорционально глубине взаимопонимания.

КЛЮЧЕВЫЕ ТЕРМИНЫ

МЕЖКУЛЬТУРНАЯ ТРАНСФОРМАЦИЯ

МОДЕЛИРОВАНИЕ

ВОПРОСЫ ДЛЯ ОБСУЖДЕНИЯ

1. Проанализируйте модели коммуникации на рис. 1—5. Пока-жите, какие в них представлены компоненты и аспекты коммуника-ции, в чем заключаются моменты сходства и различия между ними.

2. Каким образом модели на рис. 6—9 отражают специфику меж-культурной коммуникации?

3. В чем заключаются слабости естественного языка? Почемуиногда язык может выступать как средство дезинформации? Приве-дите примеры, когда с помощью языка коммуникант скорее затемня-ет, нежели проясняет, содержание сообщения.

4. Какие факторы влияют на понимание в процессе общения?5. В чем заключается относительность понимания? Нарисуйте

шкалу, иллюстрирующую разную глубину понимания.6. Объясните точку зрения, согласно которой коммуникацию

можно трактовать как совместное творение смыслов.7. Как вы понимаете соотношение между поверхностной и глу-

бинной структурой? Приведите примеры. Объясните, как это можетвлиять на процесс понимания.

ДОПОЛНИТЕЛЬНЫЕ ЗАДАНИЯ

1 • Проанализируйте следующие определения с точки зрения то-го, как, по выражению Л. Витгенштейна, "язык может переодеватьмысли":

79

GOBBLEDYGOOK, also gobbledeegook [1944: promoted by MauryMaverick, but probably an older slang term that echoes the sound ofa turkeycock and combines gob mouth, gobble eat greedily, and gooka (foreign) speaker of gibberish: compare Scots bubblyjock turkeycock].A pejorative and facetious term for pretentious and opaque jargon; inflatedlanguage. Maverick put it as follows: "Just before Pearl Harbor, I got mybaptism under "gobbledygook" ... its definition: talk or writing which islong, pompous, vague, involved, usually with Latinized words."

BAFFLEGAB [1950s: AmE, from baffle and gab mouth]. An informalpejorative term for fluent language that sounds impressive but confusesand confounds, and is often associated with politicians.

BUREAUCRATESE A pejorative non-technical term for the languageof bureaucrats.

DOUBLESPEAK [1971: coined in the US, blending doublethink andnewspeak]. Language that diverts attention from, or conceals, a speaker'strue meaning, making the bad seem good, and the unpleasant attractive orat least tolerable, e. g. the use of the euphemism unlawful or arbitrarydeprivation of life instead of killing, servicing the target instead of killingthe enemy, members of the vertical transportation corps instead if elevatoroperators.

OBSCURANTISM A deliberate use of language that is obscure, vague,or lacking in clear meaning. Politicians and others who seek to avoid specificstatements often use this style of language. For example, at the height ofUS involvement in Vietnam, Governor Nelson Rockefeller of New Yorkwas asked his position on the war, and replied: "My position on Vietnamis very simple. I haven't spoken on it because I haven't felt there was anymajor contribution that I had to make at the time. I think that our conceptsas a nation and that our actions have not kept pace with the changingconditions. And therefore our actions are not completely relevant todayto the realities of the magnitude and the complexity of the problems thatwe face in this conflict."

(По материалам словаря "The OxfordCompanion to the English Language ", 1992)

2. Приведите высказывания политиков, выдержки из официаль-ных документов, цитаты из научных работ, демонстрирующие, какязык может затемнять, а не прояснять мысль говорящего.

80

Глава 5. ВЗАИМОДЕЙСТВИЕ ЛИНГВОКУЛЬТУР КАК ОСНОВА

МЕЖКУЛЬТУРНОЙ КОММУНИКАЦИИ

Язык есть достояние, наиболее су-щественным образом принадлежа-щее народу, самое живое выражениеего характера, самая энергичнаясвязь его с общей культурой.

И. Бпутпи

§1. Коммуникация, культура и язык

Направляя и координируя деятельность индивидуумов, культурапредставляет собой своего рода "коллективное программированиесознания" (Geert Hofstede; цит. по: Dahl 1998), обусловливающее сла-женные действия людей и превращающее хаос в упорядоченную си-стему. Классик теории межкультурной коммуникации Э. Холл утвер-ждает, что культура сама по себе является коммуникацией, а комму-никация — культурой (Hall 1959: 169).

Посредством коммуникации культура обеспечивает: 1) самоиден-тификацию индивидуума; 2) взаимодействие индивидуума с общест-вом; 3) согласование деятельности отдельных личностей между со-бой; 4) интеграцию социальных групп и единство общества в целом;5) внутреннюю дифференциацию общества и отдельных групп; 6) об-мен достижениями между индивидами, группами индивидов и на-циями.

Передача информации на уровне взаимодействия культур осу-ществляется во времени и пространстве. Коммуникативное простран-ство динамично и переменчиво. Характер его зависит от энергии язы-ка, сгустки которой в определенные периоды истории стимулируютразвитие культуры и общества. Гумбольдтовская трактовка языкапозволяет говорить о его специфической энергетике, которая в неко-торые моменты времени достигает наивысшей концентрации, степе-ни духовного влияния, в другие же времена, напротив, переживаетпериоды застоя. Этим можно было бы в известной степени объяснитьпериоды взлета человеческого духа, воплощающегося в расцвете по-эзии, прозы, философии и, с другой стороны, моменты застоя илиупадка. "В определенных цивилизациях настают эпохи, когда син-таксис застывает и иссякают возможности живого восприятия, —пишет Дж. Стайнер. — Слова чахнут под тяжестью санкционирован-ного употребления; возрастает частотность и склеротическая силаклише, сравнений и избитых тропов. Вместо того, чтобы быть жи-

81

вотрепещущей мембраной, лексика и грамматика превращаются впреграду для новых чувств. Цивилизация оказывается зажатой в лин-гвистические тиски <...>" (Steiner 1975: 21). Теми же причинами мож-но объяснить степень влияния языков в мире, в частности, роли аме-риканского варианта английского языка в наше время.

Язык в таком случае может рассматриваться как инструмент дляорганизации смыслов, продуцируемых в результате мыслительной,эмоциональной и миросозерцательной деятельности человека, и каксредство передачи этих смыслов от одного коммуниканта к друго-му. Связь естественного языка и культуры заключается в следующем:1) язык способствует идентификации объектов окружающего мира(природных и рукотворных), их классификации и упорядочению све-дений о нем; 2) помогает правильно оценить объекты, явления и ихсоотношение; 3) облегчает адаптацию человека в условиях окружа-ющей среды; 4) способствует организации и координации человече-ской деятельности; 5) позволяет получить психологическую поддерж-ку правильности своих действий от других членов языкового кол-лектива.

Таким образом, язык является неотъемлемой частью духовнойкультуры человечества наряду с другими знаковыми системами, ко-торые включают язык архитектуры, драмы, музыки, танца, нацио-нальную символику, обряды, ритуалы и т. д. Коммуникация представ-ляет собой творческий интуитивный акт, в основе которого лежитврожденная и неотъемлемая человеческая потребность в общении.

Одной из ключевых идей Гумбольдта, имеющих определяющеезначение для теории МК, является мысль о том, что язык — это"третья вселенная", находящаяся между "эмпирическим миром" и со-знанием. Коммуникация посредством языка представляет собой дина-мическое посредничество между полюсами познания (Steiner 1975: 83).

При столкновении культурных проявлений, как вербальных, таки невербальных, национально-специфические особенности, не осоз-наваемые при внутрикультурном общении, становятся очевидными.Э. Холл использует термины "внешняя" и "внутренняя" культуры.Первая включает то, что находится "на поверхности" и достаточноявно, однако основные культурные различия (в сфере ценностей именталитетов), с его точки зрения, не столь очевидны, но именно онииграют ведущую роль в определении "лица" культуры и создании еенеповторимости. Он полагает, что лишь познание этих внутреннихособенностей может обеспечить истинное понимание в межкультур-ном взаимодействии (Hall 1976).

82

Исходя из этих идей Холла, Г. Р. Уивер уподобляет контакт двухкультур встрече айсбергов: именно "под водой", на уровне "неоче-видного", происходит основное столкновение ценностей и ментали-тетов. Эти рассуждения представляют собой аналогию идей 3. Фрей-да, концепция личности которого также описывается метафорой, свя-занной с айсбергами, где сознательное уподобляется вершине айсбер-га, а подсознательное — его подводной части. Уивер утверждает, чтопри столкновении та часть культурного восприятия, которая преждебыла бессознательной, выходит на уровень сознательного, и человекначинает с большим пониманием относиться как к своей, так и к чу-жой культуре (Weaver 1993: 159—160).

Рассуждая о взаимоотношении индивидуума и культуры, к кото-рой он принадлежит, Ф. Клакхон отмечает, что ни один представи-тель культуры не знает всех ее деталей. Есть определенная часть куль-туры, которая должна быть известна всем ее носителям, часть, отби-раемая на альтернативной основе в зависимости от потребностейкоммуниканта, и, наконец, часть, которая используется ограниченнои очерчивается социальной ролью индивидуума в данном обществе(Kluckhohn 1944: 30—31). Вот почему при МК важно уметь отличитьто, что действительно заслуживает внимания как необходимое дляадекватной коммуникации, и то, без чего можно обойтись при обще-нии. Как справедливо утверждает К. Фрейк, культура является нестолько "когнитивной картой", сколько набором принципов для со-здания такой карты, задача которой — обеспечить безопасное пла-вание в море чужой культуры (Frake 1981: 375—376).

Одним из излюбленных в теории МК подходов к анализу культу-ры является рассмотрение ее как "трехслойной" сущности, подобнойлуковице, где, сняв один слой, мы получаем возможность рассмот-реть следующий: 1) верхний слой, наиболее явный и доступный чув-ственному восприятию, включает артефакты, другие материальныеявления культуры, а также язык; 2) средний слой — нормы и ценно-сти; 3) внутренний слой — базовые установки, посылки, убеждения,менталитет и т. д. (Dahl 1998). Такой ракурс позволяет анализиро-вать взаимовлияние различных сторон культуры, их неразрывноеединство и связь с человеком как их носителем.

Еще одна метафора, используемая для описания соотношения язы-ка и культуры — "многоэтажность". Излагая теорию речевых актовДж. Серля, А. Л. Блинов пишет, что языки по природе своей конвен-циональны, однако конвенциональность их как бы двухэтажна. "Пер-вый, фундаментальный, этаж языковой конвенции общ для всех язы-

83

ков мира. Он содержит общие (конститутивные) правила соверше-ния речевых актов. Второй, надстроечный, этаж у каждого нацио-нального языка свой. Он содержит — также конвенциональные —конкретизации-"реализации" конститутивных правил нижнего эта-жа. Эти конвенции-"реализации" разнятся от языка к языку" (Бли-нов 1996: 29).

В настоящее время общепринятым является мнение о том, что какв культуре, так и в языке каждого народа присутствует универсаль-ное (общечеловеческое) и национально-специфическое. Универсаль-ные значения, одинаково осмысляемые всеми людьми в мире или пред-ставителями определенных цивилизационных типов, создают почвудля МК, без них межкультурное взаимопонимание было бы в прин-ципе невозможно. В то же время в любой культуре имеются прису-щие только ей культурные значения, закрепленные в языке, мораль-ных нормах, убеждениях, особенностях поведения и т. п.

А. А. Леонтьев выделяет систему факторов, определяющих наци-онально-культурную языковую специфику:

"1. Факторы, связанные с культурной традицией: разрешения изапрещения, стереотипные, воспроизводимые акты общения; этикет-ные характеристики универсальных актов общения, ролевые и соци-ально-символические особенности общения, связанные с системойспецифичных для данного общества ролевых и статусных отноше-ний, номенклатура и функция языковых и текстовых стереотипов,организация текстов.

2. Факторы, связанные с социальной ситуацией и социальны-ми функциями общения: функциональные подъязыки и этикетныеформы.

3. Факторы, связанные с социальной ситуацией в узком смысле,т. е. с особенностями протекания и опосредования психических про-цессов и различных видов деятельности: психолингвистическая орга-низация речевой деятельности, проксемические, паралингвистические,кинесические явления.

4. Факторы, определяемые спецификой языка данной общности"(Леонтьев 1997: 191—192).

Именно культура определяет участников коммуникации, выбортем ^коммуникативных стратегий, контекст, способ передачи сооб-щений, условия их передачи, способ кодирования и декодированияинформации, набор коммуникативных шагов и т. д. В процессе кон-такта культур национально-специфические особенности, не осозна-ваемые при внутрикультурном общении, становятся очевидными.

84

С точки зрения МК, представляет интерес разработанная в Прин-стоне схема анализа ориентации различных культур, которая стро-ится на основе следующих факторов:

• отношение к природе: человек — хозяин природы, живет в гар-монии с ней или же подчинен природе;

• отношение ко времени: время воспринимается как неподвижное(rigid) или "текучее" (fluid); ориентация на прошлое, настоящее илибудущее;

• отношение к действию: ориентация на действие или состояние(doing/being);

• характер контекста коммуникации: высококонтекстные и низ-коконтекстные культуры;

• отношение к пространству: частное или общественное простран-ство;

• отношение к власти: равенство или иерархия;• степень индивидуализма: индивидуалистские или коллективист-

ские культуры;• соревновательность: соревновательные или кооперативные куль-

туры;• структурность: низкоструктурные культуры (терпимое отноше-

ние к непредсказуемым ситуациям и неопределенности, незнакомымлюдям и идеям; несогласие с общепринятым мнением приемлемо) иливысокоструктурные культуры (потребность в предсказуемости, пи-саных и неписаных правилах; конфликт воспринимается как угроза;альтернативные точки зрения неприемлемы);

• формальность: формальные или неформальные культуры (DoingBusiness Internationally 1992).

Кроме того, культура влияет на коммуникацию посредством со-циальной стратификации общества и созданием сложной системыгрупповых и межличностных взаимоотношений. Индивидуальныекоммуниканты одновременно выполняют множество социальныхРолей, и их коммуникативное поведение зависит от иерархии этихролей, выстраиваемой в системе их ценностей и приоритетов. Бинар-ная оппозиция "свои — чужие" приводит к фрагментации реально-сти, которая в действительности представляет собой континуум. Со-циальная стратификация общества по горизонтали осуществляется взависимости от географической (территориальной), этнической, куль-турной принадлежности, и по вертикали — на основе социальнойиерархии. На коммуникативном уровне стратификационное члене-ние общества проявляется в наличии разных языков, их региональ-

85

ных вариантов, диалектов и прочих лектов, что может приводить кфункциональному и культурному непониманию.

Языковой барьер, несомненно, является самым очевидным пре-пятствием на пути к межкультурному взаимопониманию. Однакоанализ показывает, что даже внутри одного этноса и одной культу-ры глубокая пропасть может отделять друг от друга представителейразных социальных групп. В то же время иногда представителям од-ной и той же социальной группы из разных культур, имеющим об-щие профессиональные интересы, ценностные ориентиры, уровеньинтеллектуального и культурного развития (в частности, в плане уни-версальной культурной грамотности), бывает легко понять друг дру-га. Таким образом, социально-психологический тип коммуникантоввлияет на характер МК. Языковое и межкультурное непонимание(недопонимание) между представителями России и США может от-части компенсироваться принадлежностью к аналогичным соци-альным группам. Например, нередко молодые россияне и американ-цы лучше понимают друг друга, чем "отцы" и "дети" внутри страны;межкультурные различия практически нивелируются при общенииколлег из России и США в процессе профессиональных контактов ит. д.

Способы культурно-языкового взаимодействия между представи-телями разных языковых сообществ, предлагаемые сегодня учены-ми, многообразны. Вот лишь некоторые из известных науке моделей:

1) "языковые брокеры" — общение с помощью специалистов, за-нимающихся письменным и устным переводом;

2) "технологизм" — использование машинного перевода;3) "эсперантизм" — коммуникация при посредстве искусственных

языков;4) "многоязычие" — знание нескольких языков, которые комму-

никанты могут использовать для общения;5) "глобальный язык" — использование единого для всех стран

языка международного общения.Непосредственная коммуникация между представителями двух

лингвокультур требует выбора языка общения. Это может быть языкодного из коммуникантов, и в таком случае коммуникативный "центртяжести", как правило, смещается в сторону носителя лингвокульту-ры, т. к. используемый язык является для него родным. При выборетретьего (нейтрального) языка, который является иностранным длявсех участников конкретной межкультурной ситуации, общение бо-лее симметрично., но теряет способность выражать национально-спе-цифичную информацию.

86

При опосредованном общении переводчик выступает в роли "ре-транслятора" языка и культуры. От его языковой и культурной ком-петенции зависят точность и эффективность коммуникации. Несмот-ря на бурное развитие компьютерной индустрии, машинный переводдо сих пор еще не может выступать как адекватное средство переда-чи нюансов культурно-языковой информации.

Системно-динамический подход к коммуникации, который явля-ется основой настоящего исследования, согласуется с определениемкоммуникативно-функционального уклада языка как "рентгеновско-го снимка культуры, т. е. отображения ее глубинных, структурныхособенностей, обусловливающих функциональное распределение язы-ковых средств в текстах в соответствии со сложившейся в культуреиерархией типов общения" (Мечковская 2001: 17). Концептуальнаяоснова системно-динамического подхода заключается в его многоас-пектное™ и признании необходимости учета различных параметроввзаимодействия и взаимовлияния языка, культуры и коммуникации.

§2. Сопоставительный анализрусской и американской лингвокультур

Совокупность смысловых значений (то, что некоторые лингвис-ты называют meaning resevoirs) развивается в течение жизни как ре-зультат культурного и личного опыта. Принадлежность к определен-ной культуре определяет менталитет народа и создает те исходныеустановки, на которых основывается коммуникация с представите-лями иных культур. Для того чтобы понять характер взаимовоспри-ятия и взаимодействия русских и американцев на культурно-языко-вом уровне и весь спектр факторов, влияющих на понимание в про-цессе МК, необходимо проанализировать то место, которое две ве-ликие нации занимают в иерархии культурных ценностей в масшта-бах человеческой цивилизации. В связи с этим целесообразно рассмот-реть моменты сходства и различия между российской и американскойкультурами и попытаться сделать выводы о том, в какой мере харак-тер МК определяется их соотношением.

Благодаря уникальности своего географического положения, со-поставимости по размерам и влиянию в мире, Россия и США в тече-ние десятилетий противостояли друг другу на международной аренеи в то же время уравновешивали друг друга. На уровне МК это об-стоятельство обусловило определенную степень соревновательности,

87

привычку "оглядываться" друг на друга и сравнивать свое положе-ние с положением соперника, т. е. известную степень зависимостисамоидентификации друг от друга.

Большие просторы и многообразие природных условий застав-ляют представителей обеих наций мыслить масштабно — think big,по выражению Й. Ричмонда (Richmond 1996: xxi). Исторические па-раллели, такие как освоение Запада американцами и Сибири русски-ми, равно как и привычка ощущать себя частью великой нации, так-же обусловливают самоидентификацию россиян и американцев и ихотношение к представителям других народов, что имеет непосред-ственное влияние на характер МК.

При анализе мировых цивилизаций традиционно рассматривает-ся деление мира на Запад и Восток, которое, однако, условно и неимеет четко очерченных территориальных границ. Подход к содер-жанию этих понятий также зачастую является условным и противо-речивым. При рассуждении о цивилизационных типах мы ведем речьо Западе и Востоке как социокультурных, а не географических поня-тиях, но именно возможность двоякого подхода вызывает моментынепонимания и противоречий. "Колумб отправился на Запад, чтобыдостичь Востока" (Брасов 1997: 93), и приплыл в Америку. Если быКолумб достиг Америки с Востока, означало бы это, что она былабы причислена к восточному цивилизационному типу? Очевидно,нет — ведь Америку осваивали представители Западной Европы, иименно поэтому она оказалась включенной в состав западной (евро-пейской) цивилизации, которая с течением времени приобрела но-вые очертания и превратилась в евро-американскую цивилизацию.

Интересно, что если для россиян понятия Востока и Запада в мас-штабе собственной страны и в масштабе цивилизации в основномсовпадают с географическими, то в восприятии американцев они су-щественно различаются, в зависимости от того, находятся ли комму-никанты на территории своей страны или за ее пределами. В СШАВосток {East) — это северо-восточная часть США от штата Мэн доштата Мэриленд. Восточное побережье для жителей США ассоции-руется с городами Нью-Йорк, Бостон, Филадельфия, Вашингтон, стеми местами, откуда началось освоение Америки европейцами, исоответственно с традиционным образом жизни, старомодными иде-ями и т. д. Если продолжить двигаться в этом направлении, то полу-чается, что Европа находится на Востоке. Соответственно, Запад{West) для американцев — это штаты юго-запада, Скалистых гор итихоокеанского побережья, ассоциирующиеся с первопроходцами

88

{frontiersman), ковбоями, индейцами, либерализмом, свободомысли-ем, пренебрежением условностями, неформальным стилем в одежде ит. д. Однако, по нашим наблюдениям, находясь в России, американ-цы говорят о Востоке и Западе, как европейцы. Это свидетельствуето том, что, мысля в масштабах цивилизации, они осознанно причис-ляют себя к западному цивилизационному типу.

Было бы несправедливо рассматривать американскую культурукак европейскую, механически перенесенную на новую почву. Тер-риториальная оторванность Соединенных Штатов обусловила осо-бый характер их развития. Несмотря на существенное влияние куль-тур-источников, американской культуре присущи специфические чер-ты, сформировавшиеся на протяжении всей ее истории.

Что касается России, то в силу географических и историческихпричин она занимает промежуточное положение между Западом иВостоком. Спор о том, куда же все-таки отнести Россию, нашедшийсвое воплощение в противоборствующих взглядах западников и сла-вянофилов, продолжает подспудно воздействовать как на восприя-тие России представителями иных культур, так и на самоидентифи-кацию россиян. В свое время Н. А. Бердяев писал, что Россия есть"христианский Восток, который в течение двух столетий подвергал-ся сильному влиянию Запада и в своем верхнем культурном слое ас-симилировал все западные идеи. <...> Противоречивость русскойдуши определялась сложностью русской исторической судьбы, столк-новением и противоборством в ней восточного и западного элемен-та" (Бердяев 1990а: 8).

Справедливости ради надо сказать, что россияне никогда не отож-дествляли себя с Востоком и всегда тяготели к Западу. Еще П. Я. Ча-адаев писал: "Мы живем на востоке Европы — это верно, и тем неменее мы никогда не принадлежали к Востоку" (Чаадаев 1997: 56).Даже в работах славянофилов речь шла не о принадлежности к Вос-току, а об особой судьбе России и ее миссионерском предназначении,ее способности показать миру путь к возрождению.

Однако, как пишет Б. С. Ерасов, "часто встречающиеся в науч-ных работах формулировки о парадоксальности русской культурысвидетельствуют, что ее понимание требует преодоления однознач-ных, линейных схем и обращения к многомерной концепции" (Ера-сов 1997: 487). Американский журналист Д. Шиплер отмечает, чтоРоссия постоянно разрывается между внутренним и внешними мира-ми (Shipler 1989: 336).

89

Тенденции к универсализму и к индивидуализации, которые про-слеживаются в процессе исторического развития мировых культур,четко видны на примере России и США. Важным моментом_сходствамежду двумя_государствами является плюрализм и полиморфизм куль-турной_жизни „российского и американского обществ.

При попытке сопоставительного анализа российской и американ-ской моделей многокультурия ученые приходят к различным, частовзаимоисключающим выводам. С одной стороны, высказываетсямнение, что Соединенные Штаты возникли как молодая нация, при-нявшая в качестве иммигрантов самых обездоленных представите-лей других наций, которые нашли в Новом Свете пристанище и сво-боду, в то время как в России осуществлялись насильственная асси-миляция и аккультурация национальных меньшинств (Pipes 1969: 312).Согласно другой точке зрения, проблема этнических меньшинств идискриминации по национальному признаку в США намного ост-рее, нежели в России, в связи с тем, что крепостное право в Россииникогда не было основано на этническом и тем более расовом при-знаке, в отличие от рабства в США (Hollander 1969: 284). Между эти-ми крайними точками зрения существует ряд промежуточных, при-верженцы которых не столь категоричны в своих суждениях.

Сами американцы ранее описывали культуру США как "плавиль;.ный котел" {melting pot), в котором,-слились воедино культуры раз-личных этнических групп, составляющих население страны. В осно-ву этого определения легла метафора писателя начала XX в. ИзраиляЗангвилла, которая стала названием его пьесы о судьбе еврея, им-мигрировавшего в США из России. Эта знаменитая метафора сталаобозначать способность американского общества принимать непре-рывные потоки иммигрантов, идею слияния американцев разногоэтнического происхождения в единую нацию с общим языком и об-щими культурными ценностями.

Несмотря на идиллические картинки, которые часто рисовали ипродолжают рисовать американские историки и этнографы в связи симмиграцией, с самых первых дней своего пребывания в США вновьприбывшие должны были беспрекословно принимать англосаксон-ские обычаи. В начале XIX в. Джон Квинси Адаме писал об иммиг-рантах: "Они должны сбросить свою европейскую кожу и никогдабольше не возвращаться к ней. Они должны смотреть вперед в буду-щее, а не оглядываться назад на своих предков; какими бы ни былиих собственные чувства, их дети должны стать приверженцами этойстраны" (цит. по: Light et al. 1989: 360), т. е. фактически имела место

90

насильственная ассимиляция и аккультурация, сформировавшая эт-нократию — нацию, в которой доминирует определенная этническаягруппа (Persons 1983).

Главенствующие позиции в США несомненно занимают белыемужчины англосаксонского происхождения — представители сред-него класса. Будучи численным меньшинством, они, тем не менее,доминируют в американском обществе. Среди социологов существу-ет мнение, что концепция "плавильного котла", которая с первоговзгляда кажется воплощением демократической идеи, на деле являет-ся идеологией доминантной группы, а не описанием реальных взаи-моотношений между представителями различных культур (Light etal., 1989: 350). Эта идеология привела к парадоксальной ситуации,когда понятие "чужак" (the alien) стало применяться по отношению киндейцам и мексиканцам, чьи сообщества существовали на амери-канском континенте уже не менее 300 лет. Введение термина "пред-почтительный иммигрант" (preferred immigrant) обусловило несопо-ставимые квоты для иммиграции вплоть до 60-х годов XX в., когданаибольшее предпочтение отдавалось Англии — явление, получив-шее название "англо-конформизма" (Anglo-Conformity). По меткомувыражению одного американского писателя, превалирующим вкусомв американском "плавильном котле" всегда был вкус "англо". В ре-зультате наивысший статус приобрели те группы иммигрантов, ко-Т0Рые смогли ближе всего приблизиться к "англо-модели". Эта зако-номерность интересна еще и потому, что позволяет понять роль ан-глийского языка во всем последующем развитии американского об-щества.

Что касается России, то исторические условия также обусловиливысокую степень многообразия российской культурной жизни. Не-обходимо иметь в виду, что в США представители разных культур —это иммигранты, а в России — ее коренные жители. Как отмечает"• С. Ерасов, "русской культуре присуща, с одной стороны, значи-тельная степень сходства в языковом и этническом планах, а с дру-гой заметная степень внутренней разделенности на субэтносы (на-селение Поморья, русского севера, Поволжья, Сибири, Приморья,казаки и т. д.) <...> Это и определило одну из важнейших характери-стик этнокультурного облика России — значительный диапазон ва-риативности диалектов, фольклора, обрядов, форм бытовой культу-РЫ и верований" (Ерасов 1997: 483).

Многим еще памятны идеи пролетарского интернационализма,Утверждавшие классовое единение в противовес этническому. В Рос-

91

сии, как и в Америке, бытовали свои метафоры и лозунги: русскийнарод рассматривался как "старший брат" в "единой семье народов",а понятие интернационализма предполагало "борьбу как против аб-солютизации национальных особенностей, так и против их игнори-рования; использование вклада каждой нации в общественный про-гресс, решение национальных и интернациональных задач в их един-стве" (Филос. энцикл. словарь 1983: 215). Цель национальной поли-тики СССР заключалась в унификации всех больших и малых народ-ностей в "единый советский народ". Культурные различия допуска-лись лишь во второстепенных сферах: народном искусстве, фолькло-ре и т. д. (Ерасов 1997: 483).

Некоторые исследователи усматривают аналогии советской мо-дели с американской теорией "плавильного котла", которая по су-ществу предусматривала англосаксонскую ассимиляцию. Например,Л. Попкова утверждает, что "советское единообразие" означало ру-сификацию при сохранении национального "декора" в виде худо-жественной культуры федеративных и автономных республик (Поп-кова 1998: 93).

Существует и иная точка зрения. "Советский Союз отнюдь не пла-вильный котел, — писал в 80-х годах американский журналистД. Шиплер. — Он включает более 100 национальных, этнических ирасовых групп, которые в той или иной степени сохраняют свои язы-ки, алфавиты, некоторые элементы религиозных традиций, самобыт-ные культуры, историческую гордость и ряд других формальных про-явлений национальной идентичности" (Shipler 1989: 337). Его описа-ние сильно напоминает нынешний подход к культурному плюрализ-му в Америке, по отношению к которому употребляются новые мета-форы: "миска с салатом" (salad bowl или tossed salad), "пицца" (pizza) ит. д. — единое культурное пространство с сохранением ярко выра-женных этнических особенностей.

Определенная степень противоречивости американского общест-ва заключается в двойственном отношении к многонациональномусоставу населения: с одной стороны, расовые и этнические предрас-судки, с другой — постоянно внушаемая американцам идея много-культурия как "меняющегося лица нации" — источника националь-ной гордости и "разделенных ценностей", возникновения того, что вжурнале "Ньюзвик" обозначается выражением a hyphen-happygeneration (In Living Colors 1997: 41).

Хочется полностью привести емкую цитату, в которой Т. Д. Бе-недиктова суммирует те внутренние противоречивые тенденции, ко-

92

торые во многом определяют подходы американских исследователейк анализу культуры США: "По свидетельству многих наблюдате-лей, — пишет Т. Д. Бенедиктова, — два главные антагониста, вотуже больше десятка лет потрясающие копьями на американской куль-турологической арене, — "монокультурализм" с его опорой на тра-диционные либеральные ценности и "мультикультурализм" с его ра-дикально антиуниверсалистским пафосом — в сущности, глубоко вза-имозависимы. В их длящемся споре осуществляется поиск гибкогоравновесия между нормативной основой американской цивилизациии демократическим эгалитаризмом, сообщающим ей энергию и от-крытость, — между (в терминологии Ю. Хабермаса) "системой" и"жизненным миром", точнее, множественностью жизненных миров,перемешавшихся, но так и не расплавившихся в американском "са-латнике". <...> Опыт саморефлексии американской культуры — в еекричащей разноголосице и относительно стабильном балансе сил —поучителен для всех" (Бенедиктова 1997: 199).

Многонациональный состав России и США обусловливает высо-кую степень готовности жителей обеих стран к внутригосударствен-ному межкультурному общению. Именно на контакты такого роданаправлены административные, образовательные и научные усилияамериканского общества. В результате того, что Россия географическинаходится на перекрестке культур, русские столь же охотно участву-ют в МК с представителями других стран, в отличие от американцевс их изоляционизмом, самодостаточностью и отношением к другимнациям, которое некоторые исследователи называют эвфемизмом"интернациональная наивность".

Еще одним существенным обстоятельством, позволяющим про-водить параллели между российской и американской культурами,является использование ведущего языка как системообразующегофактора наций. "<...> хотя языки в значительнейшей степени и пред-ставляют создание наций, — писал в свое время В. Гумбольдт, — ноони ими руководят, удерживая их в известных пределах, и именноони первостепенным образом формируют или определяют нацио-нальный характер" (Гумбольдт 1985: 363). Именно такую функциювыполняет русский язык в России, а английский — в Америке. Приэтом надо отметить, что в Российской Федерации в значительно боль-шей степени сохранилось языковое многообразие, представленноеболее чем 130 языками разных семей. В США в свою очередь наблю-дается поглощение других языков английским, который в настоящеевремя стремительно распространяется по всему миру.

93

Таким образом, не претендуя на далеко идущие умозаключения вобласти социологии и других наук, позволим себе выделить факто-ры, которые, с нашей точки зрения, имеют определяющее влияние нахарактер МК между русскими и американцами:

• уникальность географического положения;• сопоставимость по размерам;• мировое влияние;• многонациональный состав и многокультурие;• наличие доминирующей культуры и языка;• роль ведущего языка как консолидирующего и системообразу-

ющего фактора нации.Сам собой напрашивается вывод о том, что сходства между куль-

турами создают предпосылки для взаимопонимания, в то время какразличия становятся причинами межкультурных противоречий. Дей-ствительно, размеры стран, многокультурие и некоторые другие фак-торы обусловливают сходство мировосприятия и самоидентифика-ции в масштабах мира. Однако все не так однозначно. Некоторыесходные факторы, как, например, сознание уникальности своей стра-ны и ее особой миссии в мире, напротив, стали разобщающими фак-торами, которые легли в основу борьбы за мировое господство и по-родили коммуникативные барьеры, которые дают о себе знать по сейдень.

Один из подходов к соотношению взаимодействующих культур —это рассмотрение их как "культур-доноров" и "культур-акцепторов"(Бергельсон 1998: 288). В этом соотношении российская культура вбольшей степени подвержена влиянию американской культуры, не-жели наоборот. В периоды политической и экономической нестабиль-ности, как сейчас в России, национальная культура находится в ослаб-ленном состоянии, что создает предпосылки для вторжения культурболее успешных стран, которые ассоциируются с благополучием ипроцветанием. Как утверждает А. Ю. Большакова, в сознании росси-ян Запад присутствует как некий психологический фактор, менталь-ный феномен, предстающий в трех аспектах: Запад как мода, Западкак престиж и Запад как пропаганда (Большакова 1998: 4).

В последние десятилетия Соединенные Штаты стали для русских,как и для жителей многих других государств, символом богатства иуспеха. При этом часто происходит идеализация Америки и амери-канского образа жизни. К сожалению, сегодня российская культуравпитывает самые примитивно-доступные образцы американскойкультуры. Мы наблюдаем явление, которое Е. Ю. Сидоров называет"макдольдинизацией" русской культуры (Сидоров 1998: 106).

94

Признаками экспансии западной и, в частности, американскойкультуры является восприятие другими культурами западного обра-за~жизни и потребительских ориентации; насаждение западной куль-туры как универсальной, исключающей вклад других культур; стрем-ление достичь путем культурных связей политических целей; одно-сторонний поток информации — от "центра" к "периферии"; форми-рование социально-культурной элиты, которая должна способство-вать утверждению прозападных идей и т. д. (Ерасов 1997: 433).

Важной формой культурной экспансии, имеющей непосредствен-ное отношение к проблеме МК, является пропаганда, которую аме-риканские исследователи Т. А. Колумбус и Дж. X Вульф подразделя-ют на три основные категории: "белую", "серую" и "черную"(Couloumbis, Wolfe 1990: 171—172).

"Белая" пропаганда направлена на открытое и честное распрост-ранение информации о стране-источнике в форме международныхобменов, распространения книг, журналов, фильмов и прочих легаль-ных материалов, проведения совместных программ, мероприятий ит. д. Эта информационная деятельность характерна для периода нор-мальных, здоровых взаимоотношений между государствами.

"Серая" пропаганда начинает использоваться в периоды, когдаотношения между странами ухудшаются. Основой ее являются реаль-ные факты, однако они сообщаются выборочно, с четким разграни-чением между "хорошим народом" и "плохим правительством" тойстраны, которая является объектом пропаганды. В информацию про-никают заведомо ложные или искаженные сведения, причем просле-живается явная тенденция к соревновательности между государст-вами. Использование "серой" пропаганды было характерно для пе-риода холодной войны (как с американской, так и с российской сто-роны).

"Черная пропаганда" — психологическая война в полном смыс-ле этого слова — становится мощным оружием в периоды военныхДействий между государствами. Источники информации тщательноскрываются, используются сфабрикованные документы, задача ко-торых — посеять хаос и панику в рядах врага. Характерные фор-мы — предсказание экономического краха, массовой безработицы,голода, этнических бунтов и т. д. В военное время цензура и другиеформы "серой" и "черной" пропаганды становятся средствами мани-пуляции общественным мнением.

Характер пропагандистской риторики отражается на коммуни-кации и способах представления информации об иных культурах.

95

Пропаганда эпохи холодной войны очень показательна в плане пред-взятости подходов к государству-сопернику: "they are bent on worldconquest; they arm for war, whereas we arm for peace; they intervene inothers' territory to expand influence, whereas we do so to preserve theprospects for an acceptable way of life; their only reliable allies aregovernments that depend on their troops to stay in power, whereas ourfriends support us out of conviction; their people are good and peace loving,but their government exploits its people; the mass of their people are reallynot sympathetic to the regime; it cannot be trusted; its policy verges onmadness" (Bronfenbrenner 1975: 164). Естественно, что риторика тако-го рода создает предпосылки для недоверия между группами и инди-видами из разных стран.

Для русских и американцев основные источники информации друго друге — это:

• официальные политические источники;• средства массовой информации;• личные контакты.Информация, поступающая из официальных источников, зависит

от политической ситуации и предубеждений, непосредственно связан-ных с геополитическими интересами, а следовательно, ни в коей мерене является объективной и заслуживающей доверия.

Средства массовой информации также не могут считаться надеж-ным источником, т. к. они отличаются высокой степенью предвзято-сти. В. Познер, например, отмечает, что американские журналисты,которые работали в Москве в период "холодной войны", очень нега-тивно относились к Советскому Союзу, что неизбежно сказывалосьна отборе фактов и оценке происходящих событий. Не последнююроль здесь также играет любовь американской публики к сенсациям.Один американский журналист признался Познеру во время личнойбеседы, что преимущество на американском телевидении или на пер-вых страницах американских газет отдается материалам из России, вкоторых рассказывается о коррупции, наркотиках, алкоголизме Идиссидентах. Таким образом, предвзятость американской прессы иг-рает ведущую роль в формировании образа России, превалирующе-го на Западе (Stephen, Abalakina-Paap 1996: 376). Можно утверждать,что средства массовой информации в значительной мере несут от-ветственность за порождение своего рода "цепной реакции", обу-словливающей негативное отношение русских и американцев ДРУГ

к другу.

Личные контакты между русскими и американцами недостаточ-ны для того, чтобы оказать существенное влияние на характер р°с"

96

сийско-американской МК. Кроме того, эти контакты требуют зна-ния языка, литературы, быта и культуры друг друга, которые в сово-купности представляют собой лингвокультурный код, играющий важ-нейшую роль в формировании картины мира, менталитета и ценнос-тных ориентации. К сожалению, российско-американская коммуни-кация в существенной мере остается асимметричной (см. гл. 14, §2).

Важным фактором, определяющим успех/неуспех МК, являетсяинтенсивность межкультурных контактов. Само собой разумеется, что"железный занавес" не мог способствовать развитию межкультурно-го взаимодействия, поскольку взаимодействие такого рода попростуотсутствовало. В настоящее время общение интенсифицировалось какв результате улучшения взаимоотношений между Россией и США,так и благодаря открытию новых каналов коммуникации в виде спут-никового телевидения, Интернета, электронной почты и т. д.

§3. Использование американского вариантаанглийского языка

как средства межкультурного общения

Несмотря на многочисленные публикации и дискуссии, место аме-риканской культуры и американского варианта английского языка всистеме культурных ценностей по сей день однозначно не определе-но. По сложившейся в России лингвистической традиции, при теоре-тическом анализе различных аспектов английского языка исследова-тели в подавляющем большинстве случаев не разделяют его на вари-анты. Рассматривая лингвокультурологические особенности, онитакже не придают большого значения различиям между англичана-ми и американцами или, в лучшем случае, пишут о "подкультурах"внутри единой культуры англоговорящих стран. Остальные регио-нальные варианты вообще не принимаются во внимание в связи с тем,что контакты россиян с жителями Австралии, Новой Зеландии илиЮжной Африки — большая редкость.

Не проводится четкой дифференциации между британской и аме-риканской культурами, британским и американским вариантами ан-глийского языка и в процессе преподавания в вузах и школах. В изве-стной степени такой подход допустим, если рассматривать все англо-говорящие страны как принадлежащие к западному цивилизацион-ному типу (в который, очевидно, придется включить современнуюАвстралию, Новую Зеландию, Канаду, Южную Африку, независимо

97

от их географического положения). Этот обобщенный подход оправ-дан для изучения "базового английского языка" {basic English) каксредства международного общения в определенных сферах профес-сиональной и бытовой коммуникации. В таком случае необходимопризнать, что при этом подходе сознательно игнорируются культур-но-специфические особенности англоговорящих стран. Однако, еслиречь идет о социокультурном взаимодействии, предполагающем глу-бинное взаимопонимание, игнорировать культурно-языковые особен-ности недопустимо.

Проанализированные нами теоретические источники, большоеколичество появившихся в последнее время британо-американских иамерикано-британских словарей и энциклопедий культуры (для ан-гличан — о США и наоборот), а также проведенный нами опрос сре-ди британцев и американцев свидетельствуют о том, что носителианглийского языка четко разграничивают британскую и американ-скую культуры. Здесь уместно привести мнение известного лингви-ста Д. Кристала о том, что способность понимать язык друг друга{mutual intelligibility) отнюдь не снимает вопроса о национальной иден-тичности (Crystal 1987: 284). Естественно, что общность корней и един-ство языка обусловливают близость британцев и американцев, одна-ко различия между ними, ставшие результатом разных историческихсудеб, весьма существенны и должны учитываться при анализе МК,поэтому целесообразно рассматривать следующую иерархию: бри-танская и американская культуры являются составляющими болеекрупной единицы — культуры англоговорящих стран, которая, всвою очередь, входит в состав евроамериканской цивилизации, т. е.принадлежит к западному цивилизационному типу.

Существенно ли это деление? Часто как от русских, так и от ино-странцев приходится слышать мнение о том, что для них не принци-пиально, какой вариант языка используется в коммуникации — лишьбы достигалось понимание. Вот об этом-то понимании и идет речь.Нередко люди, объявляющие себя "гражданами мира" и утвержда-ющие, что культурные различия для них не имеют значения, оказы-ваются не готовыми к МК и беспомощными в ситуациях, чреватыхкоммуникативными сбоями. Например, при контактах с американ-цами британский вариант, которому традиционно отдается предпоч-тение в российской педагогике, может становиться дополнительнымкоммуникативным барьером и вызывать помехи и интерференцию.Очевидно, следует ставить вопрос об уровне межкультурного обще-ния и о глубине понимания.

98

Культурная грамотность носителя английского языка складыва-ется из универсальных общечеловеческих знаний, "транснациональ-ной культурной грамотности" (Hirsch 1988: 75), распространяющей-ся на все территориальные варианты, и, наконец, специфически на-циональных знаний, составляющих культурный багаж жителя кон-кретной страны. С точки зрения А. Д. Швейцера, британский и аме-риканский варианты соотносятся друг с другом как перекрещиваю-щиеся микросистемы (Швейцер 1971: 22). Таким же образом можетрассматриваться соотношение объемов культурной грамотности бри-танцев и американцев.

Работа в международных организациях или профессиональноеобщение физиков, математиков, биологов, вероятно, позволяют ис-пользовать basic English. Однако области, связанные с глубоким про-никновением в национальную культуру, равно как и межличностноеобщение, требуют выхода на иной уровень межкультурного понима-ния. Думается, что английский язык является тем неоценимым мате-риалом, на котором можно и нужно изучать закономерности МК.

Роль английского языка как средства международного общениянеоспорима. По разным оценкам, сегодня от 330 до 450 млн человекиспользуют его как родной язык, от 235 до 350 млн — как второй(государственный) язык и от 100 до 1000 млн изучают его как ино-странный. Существует также мнение, что в общей сложности на ан-глийском языке могут изъясняться от 1,2 до 1,5 млрд человек во всеммире, т. е. почти четверть человечества. Английский язык использу-ется как рабочий в 85% международных организаций, на нем издает-ся до 88% научной литературы; писатели всего мира мечтают уви-деть свои произведения в английском переводе. Английский языкявляется приоритетным в пространстве Интернет (по выражениюпольского комментатора Павла Радковского — lingua franca Интер-нета), занимает сильные позиции в рекламе, средствах массовой ин-формации, международном туризме и образовании.

Рассуждая о распространении английского языка в мире, нельзяигнорировать тот факт, что, в силу ряда экономических и политиче-ских причин, речь главным образом идет об американском вариантеанглийского языка. В периоды повышенной энергетической актив-ности культуры (как в настоящее время в США) она производит язы-ковую массу, которая, распространяясь по всему миру, становитсяпроводником новых идей и служит для обозначения новых реалий,Рожденных этой культурой.

99

В связи с тем, что в различных областях знаний сегодня дискути-руется вопрос о глобализации культуры, или формировании культу-ры мира, часто высказывается мнение о том, что английский языкпретендует на роль глобального языка. Самая заметная работа наэту тему — книга Д. Кристала "English as a Global Language" (Crystal1997). Автор полагает, что язык может получить статус глобального,когда все страны мира признают его особую роль как средства меж-дународного общения. С точки зрения Кристала, английский язык —наиболее вероятный кандидат на положение глобального в силу того,что он:

• является родным языком для подавляющего большинства жите-лей США, Канады, Великобритании, Ирландии, Австралии, НовойЗеландии, Южной Африки и ряда государств Карибского бассейна;

• используется как официальный язык более чем в 70 государствахмира;

• имеет приоритет как иностранный язык, преподаваемый в шко-лах более 100 стран мира, включая Россию (Там же: 5).

Когда жители Вавилона задумали построить башню до небес, Богнаказал их за гордыню, смешав языки и рассеяв их по всей земле.Возможно, английский язык претендует на то, чтобы люди вновь об-рели средство взаимопонимания {the undoing of the Babel).

Нельзя не согласиться с Д. Кристалом в отношении того, что ис-пользование глобального языка открывает перед человечеством но-вые перспективы практически неограниченного обмена информаци-ей. Однако, наряду с несомненными достоинствами глобального язы-ка, сам Кристал усматривает следующие опасности, связанные с егопоявлением:

1) возможность возникновения лингвистической элиты — тех, длякого этот язык является родным, — которая сможет использоватьего в корыстных целях и манипулировать другими людьми;

2) нежелание изучать иные иностранные языки;3) исчезновение малых языков, а, возможно, и всех остальных язы-

ков мира (Crystal 1997: 12, 17).Представляется, что последняя перспектива заключает в себе глав-

ную опасность, а именно эрозию культур, важнейшим компонентомкоторых является язык. Такая вероятность вступает в противоречиес самой социальной природой человека, не способного существоватьбез сознания собственной идентичности.

Влияние США ощутимо даже в западных странах и проявляется винтенсификации движения женщин и других меньшинств за свои пра-

100

ва^возрастании роли средств массовой информации, кино, телевиде-ния^ рок-музыки. Европейцам тесен собственный континент, а изАмерики, как им кажется, веет духом новизны, открытости, направ-ленности в будущее. Однако, если в Европе, например в Германии, в80—90-е годы XX в. наблюдалось некоторое отрезвление в отноше-нии американского воздействия, то в России и в ряде других странэтот скепсис по большому счету пока отсутствует, хотя и в россий-ском обществе термин "американизация" в определенных случаяхтакже употребляется в критическом, негативном контексте.

Естественно, что описанные выше процессы находят свое отра-жение в языке. Для представителей многих культур английский языкнесет на себе отпечаток прогрессивности, престижности, элитарно-сти и эксклюзивности, ассоциируется с сытой жизнью, материальнымблагополучием, техническим прогрессом и успехом. Однако чрезмер-ное увлечение иноязычными элементами выступает как одно из про-явлений культурной экспансии и создает угрозу национально-куль-турной идентичности народа. Как отмечает Дж. Стайнер, умышлен-но или неумышленно английский язык становится средством разру-шения естественного лингвистического разнообразия, что, возможно,представляет собой самый невосполнимый экологический урон на-

шего времени" (Steiner 1975: 470). Эти явления вызывают отторже-ние и чувство протеста у тех, кто дорожит своим языком и культурой.Известны случаи, когда государства (Танзания, Кения, Малайзия) от-казались от использования английского языка как официального.

Сегодня в России экспансия английского языка приобретает следу-ющие формы:

1) многочисленные неоправданные заимствования, например: са-Уроия, блэк-аут, суперстар, секыорити, риэлтер;

2) неблагозвучные транскрипции и транслитерации рекламныхнаименований: Хербал Эссенсиз, Риал Трансхайер;

3) адаптация русских лексических и синтаксических конструкцийк американским рекламным образцам, часто противоречащим пра-вилам русского языка: Ленор-полоскание, Сити-Экспресс, Презент-салон;

4 ) Употребление заглавных букв в соответствии с английскимиканонами, вступающими в противоречие с правилами русского язы-Ка- Центр Гуманитарной Помощи;

5 ) использование английского языка в граффити;6 ) Употребление американских междометий (особенно после по-

К а з а Диснеевских мультфильмов): uh-ou, wow;

101

5) использование американских жестов в русском дискурсе (чтовызывает противоречие между вербальной и невербальной система-ми коммуникации);

6) в связи с постоянным показом низкопробных фильмов, а такженеквалифицированным переводом — более терпимое отношение кненормативной лексике и т. д.

В. С. Непомнящий высказывает тревогу за судьбу русского язы-ка: "Русская речь всегда была плавна, — пишет он, — сейчас онарубится, ритмически и интонационно энглизируется, лихорадочнокуда-то бежит, из ее строя уходят и мысль, и переживание. Самойгрозной опасностью мне представляется изменение внутреннего рит-ма, переход на ускоренные обороты: как можно короче мыслить, какможно меньше чувствовать, главное — информация". Он полагает,что происходящие изменения имеют еще более далеко идущие послед-ствия, оказывая влияние на нравственность и смысл национальнойжизни: "Когда выражение "наемный убийца" заменяется толерант-ным "киллер" — тут уж дело не просто в языке, это изменение систе-мы ценностных и нравственных координат, и это смертельно опасно.<...> Деградирует язык — деградирует нация" ("Наша речь сейчаскуда-то лихорадочно бежит..." 2001: 4).

Культурная и языковая экспансия способствует созданию в стра-нах, на которые направлено воздействие, не только так называемой"вестернизованной элиты" (Ерасов 1997: 428), но и посредством Ин-тернета — "информационной элиты". Речь идет о новых формах язы-ковой экспансии. Так, А. Воронов, директор российской сети "Глас-нет", отмечал, что конечной целью подобного воздействия становит-ся "интеллектуальный колониализм". Поскольку компьютерные про-граммы поступают из США, то пользователи вынуждены либо при-способиться к использованию английского языка, либо отказатьсяот них вообще. Парадокс заключается в том, что технология, целькоторой — открыть мир сотням миллионов людей, создает новыеклассы имущих и неимущих. Комментируя эти замечания Воронова,Кристал задается вопросом: означает ли это, что в результате можетсформироваться "интеллектуальное гетто"? — и приходит к верно-му, с нашей точки зрения, выводу: важную роль в этих процессах бу-дут играть не только лингвистические, но и экономические, техни-ческие и образовательные причины (Crystal 1997: 108).

Таким образом, последствия экспансии английского языка мно-гообразны. Выигрывает ли сам английский язык от столь широкойпопулярности? Очевидно, ответ на этот вопрос тоже неоднозначен.

102

Как утверждает И. Клюканов, мир следует рассматривать каксверхсистему, состоящую из взаимодействующих и взаимозависимыхкультур. Таким образом, любая культура, разрушающая другие куль-туры, занимается саморазрушением, поскольку лишает себя притокановой информации извне (Klyukanov 1999). То же самое верно и дляязыка. Даже сейчас, выступая как средство международного обще-ния, английский язык в этом качестве оказывается "базовым англий-ским", почти полностью лишенным культурного и национальногосвоеобразия. Работая в международных организациях, занимаясьбизнесом, разговаривая с коллегами из других стран, в том числе че-рез Интернет, носители английского языка, имеющие опыт междуна-родного общения, нередко ловят себя на том, что используют упро-щенный английский, избегая идиом, игры слов, культурологическихаллюзий — словом, всего того, что составляет национально-культур-ную самобытность языка.

Распространяясь по всему миру, английский язык претерпеваетразличные изменения. Это не только известная степень упрощенияязыка, изменение его фонетического облика и лексического составапод влиянием тех языков, с которыми он вступает в контакт, но ивыхолащивание его национально-культурного содержания, утратакультурно-языковой памяти, духа языка. Многим из тех людей, ко-торые начинают пользоваться английским языком, чужды истори-ческая и культурная память, неразрывно связанные с ним, его дух ивоплощенные в нем ценностные ориентиры. Незнание идиоматиче-ских и символических ассоциаций, прецедентных текстов и прочихнюансов обедняет и искажает язык, лишая его неповторимого наци-онального колорита. В процессе мировой экспансии язык утрачива-ет свою силу и прелесть. Достаточно послушать японцев, говорящихпо-английски, пишет Дж. Стайнер, чтобы убедиться: несмотря на бе-зукоризненную грамматику, в их речи все правильно и все не так (somuch <...> is correct, so little is right). Язык утрачивает равновесие междуФормой и содержанием. "Только время и родная почва могут обеспе-чить языку ту взаимозависимость формальных и семантических ком-понентов, которые "переводят" культуру в реальную жизнь". В про-тивном случае английский язык — это своего рода "эсперанто", linguafranca в мире коммерции, технологии и туризма. Но если широкоеРаспространение ослабляет дух языка, нарушает его историческуюнепрерывность, то это трагическое последствие, утверждает Стайнер.именно отсутствие естественной семантической памяти делает негод-ными искусственные языки (Steiner 1975: 469—470). Речь здесь фак-

103

тически идет о несовпадении внутреннего духа говорящего и языкакак такового, а вследствие этого об эрозии культурного компонентаанглийского языка.

Д. Кристал настроен более оптимистично, когда пишет о распро-странении по миру новых разновидностей английского языка — NewEnglishes (Crystal 1997: 133) — того, что И. А. Ричарде называет,English of some sort (Steiner 1975: 469). Кристал полагает, что именнотерриториальные различия этих разновидностей позволят говорящимсохранять свою идентичность. Правда, он не исключает возможно-сти того, что из-за этих различий говорящие в конечном итоге будутне в состоянии понять друг друга (Crystal 1997: 133). Означает ли это,что человечество окажется перед лицом нового Вавилона?

Безусловно, речь здесь идет о проблемах далекого будущего, итрудно делать прогнозы на столь отдаленную перспективу. На сегод-няшний день нас больше волнует проблема понимания в коммуника-ции, в том числе МК, и возможность использования английского язы-ка как средства достижения взаимопонимания между представителя-ми разных культур.

Оптимальными мы считаем межъязыковые контакты, при кото-рых языки взаимодействуют, как "сообщающиеся сосуды",- уравно-вешивая друг друга, заполняя языковые лакуны и обогащая концеп-тосферы своих носителей. Цель такого взаимодействия — интерак-тивность, развивающаяся наряду с сохранением языкового много-образия.

КЛЮЧЕВЫЕ ТЕРМИНЫ

ГЛОБАЛЬНЫЙ ЯЗЫК

КУЛЬТУРНЫЙ ИМПЕРИАЛИЗМ

ЯЗЫКОВАЯ ЭКСПАНСИЯ

ВОПРОСЫ ДЛЯ ОБСУЖДЕНИЯ

1. Назовите функции, которые коммуникация выполняет в кон-тексте культуры.

2. В чем заключается связь естественного языка и культуры?3. Как вы понимаете гумбольдтовское определение языка как

"третьей вселенной"?4. Объясните суть "теории айсберга".5. Каковы проявления национально-культурной специфики языка

104

6. Каким образом культура может влиять на характер коммуни-кации?

7. Назовите и прокомментируйте различные способы культурно-языкового взаимодействия между представителями разных языковыхсообществ.

8. Проанализируйте основные факторы, влияющие на характермежкультурной коммуникации между русскими и американцами.

9. В чем, на ваш взгляд, проявляется взаимовлияние русской и аме-риканской культур?

10. Как вы оцениваете влияние американской культуры на рус-скую? В какой мере это влияние является положительным и в какой -отрицательным?

П. В чем заключаются негативные последствия экспансии англий-ского языка в мире?

ДОПОЛНИТЕЛЬНЫЕ ЗАДАНИЯ

1- Прочитайте и обсудите следующее описание понятия "культур-ный империализм":

Cultural imperialism refers to a process of expanding the dominion ofone culture over that of another. The theory of cultural imperialism arguesthat the media from developed countries such as the United States andWestern Europe dominate the cultures of countries importing such media.This cultural dominance is also seen in computer communication wherefte U. S. and the English language dominate. "And some countries," notes°ne journalist, "already unhappy with the encroachment of Americanculture—from jeans and Mickey Mouse to movies and TV programs—areworried that their cultures will be further eroded by an American dominanceof cyberspace."

Media products from the United States are likely to emphasize itsdominant attitudes and values, for example, the preference for competition,the importance of individuality, the advantages of capitalism anddemocracy, safe sex and health consciousness, and the importance ofmoney. In an extreme form of this theory, it would be argued that theattitudes and values of the dominant media culture will become the attitudesand values of the rest of the world.

Television programs, films, and music from the United States are soPopular and so in demand in developing countries that they may actuallyinhibit the growth of the native culture's own talent or lead artist to imitate.From another perspective, however, some people might argue that the

105

media products from the United States are generally superior to thoseproduced elsewhere and hence serve as a kind of benchmark and standardfor quality work throughout the world.

(По материалам учебника DeVito 2000)

2. Прочитайте следующие мнения и выскажите свое согласие/не-согласие.

• Foreigners who go to live in another country should give up theirforeign habits and adapt to the new country as soon as possible.

• Many of the world's population do not take enough initiatives todevelop, so they stay underdeveloped.

• English should be accepted as the universal language of the world.• Some of the world's population have not yet reached the higher stages

of civilization.• Minority members of any population should conform to the customs

and values of the majority.(Tomalin, Stempleski 1993)

3. Проанализируйте рекламу западных товаров на российскомтелевидении с точки зрения отражаемых в ней ценностных ориен-тиров.

4. Приведите примеры влияния английского языка на русский. Вкакой степени эти процессы воздействуют на менталитет и ценност-ные ориентиры россиян?

5. Пользуясь американскими словарями, найдите русские слова,которые вошли в английский словарный фонд (см. также ч. 3, гл. 15).Чем объясняется выбор именно этих слов?

6. В какой мере, на ваш взгляд, могут оградить язык и культуруразного рода административные барьеры (например, законы о язы-ках)?

106

ЧАСТЬ 2

РУССКАЯ И АМЕРИКАНСКАЯКУЛЬТУРНО-ЯЗЫКОВЫЕ ЛИЧНОСТИ

Глава 6. ЛИЧНОСТЬ КАК ПРОДУКТ И НОСИТЕЛЬ

ЛИНГВОКУЛЬТУРЫ

Именно язык позволяет нам наибо-лее отчетливо проследить развитиечеловеческого разума.

Лорд Монбоддо

§1. Понятие языковой личности

Центральным системообразующим звеном коммуникативногопроцесса является языковая личность. Язык есть организм человече-ского духа и средство проникновения в его тайны (Гумбольдт 1985:364—365), окно во внутренний мир человека (Mead 1988). Таким об-разом, изучение языка позволяет заглянуть в сущность языковой лич-ности, приблизиться к пониманию духа народов, нащупать пути пре-одоления различий в процессе МК и найти то общее, что позволитдостичь взаимопонимания.

Языковая личность в МК представляет собой национально-спе-цифический тип коммуниканта, обладающий культурно обусловлен-ной ментальностью, картиной мира и системой ценностей, придер-живающийся определенных когнитивных подходов, языковых, пове-денческих и коммуникативных норм и потенциально способный кмежкультурной трансформации.

Исходные тезисы, суммирующие характер участия языковой лич-ности в межкультурном общении, можно сформулировать следующимобразом:

1. Личность привносит в коммуникацию багаж своего менталите-та, выраженного в виде мыслительных паттернов, концептов и цен-ностных доминант.

2. Характер коммуникативной деятельности языковой личностив значительной мере определяется типичными национально-культур-ными чертами, в различной степени выраженными в том или иноминдивидууме.

3. Личность воспринимает окружающий мир через призму языко-вой картиньГмира, которая отчасти была "впитана с молоком мате-ри", а отчасти выработана под влиянием сформировавшего личностьокружения.

107

4. Все вышеуказанные факторы, равно как и индивидуальные чер-ты конкретной языковой личности, оказывают влияние на набор ис-пользуемых в коммуникации средств (тезаурус, невербальные фор-мы общения, коммуникативные стратегии и т. д.).

5. Языковая личность — это своего рода фрейм. Проецируя егона контекст общения и фоновые знания о мире, коммуниканты "до-рисовывают" в своем сознании портрет партнера по общению со все-ми составляющими его идентичности.

6. При вступлении в контакт с иной культурой возникает диссо-нанс менталитетов, картин мира, ценностных ориентиров и тезауру-сов, вызывающий кризис идентичности языковой личности и куль-турный шок.

7. Личность узнает о коммуникативных сбоях посредством обрат-ной связи. Соображения целесообразности, безопасности и комфорт-ности заставляют личность корректировать различные аспекты сво-его коммуникативного поведения.

8. Движение коммуникантов навстречу друг другу, выражающее-ся в трансформации различных аспектов общения, приводит к фор-мированию межкультурной языковой личности. Такая трансформа-ция требует активности, осознания культурных различий и модифи-кации коммуникативных подходов. В случае, если этого не происхо-дит, личность остается на стадии маргинальности.

Языковая личность многогранна. В рамках МК ее можно анали-зировать с точки зрения:

1) коллективности/индивидуальности;2) универсальности/национальной специфичности;3) психофизиологических характеристик;4) социальной принадлежности;5) менталитета;6) лингвокогнитивных подходов;7) уровня владения языком (родным и иностранным);8) тезауруса;9) концептосферы;10) картины мира;11) иерархии ценностей.Каждому из аспектов соответствует определенная грань языко-

вой личности, обусловливающая ее культурно-языковые особенно-сти. Кроме того, рассмотрение структуры языковой личности можетосуществляться по другим признакам, отражающим характер позна-вательной и коммуникативной деятельности.

108

Практически все исследователи подчеркивают сложность струк-туры языковой личности. Ю. Н. Караулов анализирует ее на трехуровнях: вербально-семантическом, который соотносится с нормаль-ным владением естественным языком; лингвокогнитивном ("понятия,идеи, концепты, складывающиеся у каждой языковой индивидуаль-ности в более или менее упорядоченную картину мира, отражающуюиерархию ценностей") и прагматическом (цели, мотивы, интересы иинтенциональности) (Караулов 1989: 5).

Как уже было сказано выше, личность участника МК — это свое-го рода фрейм. В зависимости от характера коммуникации высвечи-ваются различные ее параметры. Информация, получаемая о лично-сти партнером по общению, фрагментарна и схематична. Портрет со-беседника, существующий в сознании коммуниканта, имеет как дей-ствительно присущие личности черты, так и те, которые ей приписа-ны воображением партнера. Правдивость портрета зависит от объе-ма "разделенного знания" между коммуникантами. Если коммуни-канты принадлежат к одной и той же культуре, это знание достаточ-но объемно. При межкультурной коммуникации количество его су-щественно уменьшается. Передаваемая информация редуцируется из-за неверной фильтрации или декодировки, в результате чего портретличности может искажаться.

Культурно-языковая личность, анализируемая с позиций МК,представляет собой единство коллективного и индивидуального, кото-рые существуют в неразрывной связи друг с другом. С одной сторо-ны, коллективная память и коллективные аспекты языка складыва-ются из многократно повторенного индивидуального опыта — слож-ной мозаики индивидуальных впечатлений, словооупотреблений,коммуникативных стратегий и т. д. С другой стороны, индивидуаль-ная личность формируется на основе коллективного опыта и коллек-тивной памяти. Идентичность языковой личности не может сложитьсявне человеческого сообщества, ибо она предполагает отождествле-ние себя с другими и анализ себя на фоне других. Таким образом,языковая личность представляет собой сложное переплетение коллек-тивного, преломленного через призму индивидуальности, и индиви-дуального, вкрапленного в коллективное. Члены языкового сообще-ства усваивают то, что кажется им целесообразным и действеннымДля выживания в среде других людей.

Согласно определению Ю. Н. Караулова, собственно языковая,или словарная, личность есть "закрепленный преимущественно в лек-сической системе базовый национально-культурный прототип носи-

109

теля определенного естественного языка, составляющий вневремен-ную и инвариантную часть структуры речевой личности" (Караулов1987: 39). Соответственно языковой, т. е. коллективной, личностипротивопоставляется личность говорящая, или индивидуальная. Де-ление это достаточно условно — одно не может существовать бездругого. Типизация происходит на основе индивидуальных черт кон-кретных носителей языка; с другой стороны, индивидуальные лично-сти усваивают типичные черты своей культуры как обобщенного яв-ления.

Как коллективная, так и индивидуальная языковые личности важ-ны на всех уровнях нашей системно-динамической модели МК. Науровне культур фигурирует обобщенная личность, вобравшая в себявсю духовную энергию народа, и личность идиолектная, оказыва-ющая воздействие на жизнь нации (например, главы государств, из-вестные писатели, дипломаты, выступающие как интерпретаторы по-литики обеих стран и т. д.).

Степень "коллективности" языковой личности может быть раз-личной. Личность заключает в себе признаки больших и малых групп,в состав которых она входит. В первую очередь, это принадлежностьк человечеству как единому целому. Универсальные черты, присущиепользователю языка как средства коммуникации, обусловливаютединство человечества на основе этого признака как одного из опре-деляющих. А. Вежбицкая пишет об общей понятийной базе, объеди-няющей различные культуры и общества. "Если бы такая общая базане существовала, — утверждает она, — различные понятийные миры,связанные с различными языками, были бы взаимонепроницаемЫ(Вежбицкая 1996: 320). Таким образом, можно утверждать, что нали-чие "фундаментальных понятий, подлежащих лексикализации во всехязыках мира" (Там же: 321), является основой проницаемости понятий-ных миров, т. е., иными словами, возможности взаимопонимания в МК-

Второй уровень "коллективности" — это принадлежность копределенному языковому сообществу. Во времена существованияСоветского Союза для русской языковой личности это сообществосовпадало с нацией, внутри которой русский язык использовался каксредство межнационального общения. В настоящее время границыэтого сообщества сузились, но по-прежнему включают как носите-лей русского языка, так и тех, для кого он является не родным, ногосударственным.

Для носителей английского языка ситуация в этом плане еще бо-лее уникальна. Языковая личность не только принадлежит к сообте'

ПО

ству более-менее компактно проживающих людей, но и включаетдалеко расположенные государства, где люди говорят по-английски.Таким образом, носители английского языка разделяют черты, об-щие для всех жителей англоговорящих стран. Это расширенное языко-вое сообщество делится далее по принципу принадлежности к опре-деленному государству, жители каждого из которых имеют собствен-ные национально-специфические черты.

Здесь закономерно возникает вопрос, касающийся специфики ан-глоговорящей коллективной языковой личности: принадлежат лиангличане, американцы, австралийцы и т. д. к одному и тому же на-ционально-культурному типу или же это разные языковые личности?Очевидно, молено говорить о различных размерах и соответственнопараметрах языкового сообщества: 1) едином культурно-языковомпространстве жителей англоговорящих стран; 2) их последующемделении на разные национально-культурные сообщества — страны,где функционирует конкретный вариант английского языка; 3) деле-нии на диалекты, также являющиеся средством объединения лично-стей в более мелкие сообщества. Принадлежность такого рода ока-зывает несомненное влияние на идентичность и обусловливает уни-кальный характер многослойности англоговорящей личности.

Помимо национально-географической принадлежности, языковаяличность разделяет коллективные черты, присущие определенным со-циальным группам, которые накладываются друг на друга (возраст,пол, профессия, место проживания и т. д.). Таким образом, каждаяконкретная языковая личность является многослойной структурой,объединяющей в себе черты больших и малых языковых сообществ,плюс свои собственные черты, накладывающие отпечаток на харак-тер коммуникации.

Многослойность языковой личности возрастает по мере включе-ния ее в более крупные культурно-языковые сообщества. Сложноесочетание психофизиологических, социальных, национально-культур-ных и языковых различий приводит к тому, что на уровне МК объемрасхождений достигает критической массы. Поэтому межличностноевзаимопонимание на этом уровне требует качественных изменений,которые воплощаются в форме трансформации личности как обяза-тельного условия успешного межкультурного общения.

Важнейшими понятиями в связи с анализом коллективной языко-вой личности на уровне нации являются менталитет, национальныйДУ*, национальный характер, концептосфера, языковая картина мира,тип (архетип) и стереотип.

111

Понятие духа языка является трудноуловимым и сложным дляанализа."Парадокс заключается в том, что, с одной стороны, все но-сители языка интуитивно ощущают наличие этого духа, а с другой,оно с трудом поддается определению, поскольку нелегко соотнестисамо понятие духа с материальными средствами его выражения^В. Гумбольдт рассматривает дух человечества как содержание, вме-щенное в человеческую форму (Гумбольдт 1985: 343) и полагает, что"по-разному сформированные языки обладают разной степенью при-годности к той или иной духовной деятельности" (Там же: 380). По-этому изучение языка только в чисто структурном плане, без учетакультурных факторов и внутреннего мира человека, является тупи-ковым: "Только тогда, когда научное рассмотрение объединит ха-рактер народа во всех его независимых от языка проявлениях,субъективный характер индивидуальности, не зависящей от раз-личных путей мысли и дела, и характер, которым обладают или ко-торый могут принимать языки, только тогда мы приблизимся к про-никновению в то многообразие и единство, в котором сходится бес-конечное и неисчерпаемое целое духовных устремлений" (Там же:373).

Современные исследователи пытаются определить гумбольдтов-ское понятие неуловимого народного духа через термины "коллек-тивная память", "менталитет", "картина мира", "лингвокультура" ит. д. Представители европейского направления неогумбольдтианства(Л. Вайсгербер, Г. Гольц, Г. Ипсен, П. Гартман и др.) рассматриваютязык не как средство мышления, а как промежуточный мир междуобъективной действительностью и мышлением, и приходят к выводуо том, что мышление каждого народа имеет чисто национальные чер-ты и его развитие целиком определяется имманентным развитиемнационального языка (Панфилов 1977: 23—25). Таким образом, в МКпроисходит столкновение двух промежуточных миров, в результатечего путь от сознания к сознанию осложняется межъязыковыми имежкультурными барьерами.

Коллективная память, запечатленная в языке и духовной культу-ре, выступает как средство хранения и накопления информации, тре-бующее поддержания знаковых систем, определенного метода упо-рядочения, организации информации по ее ценности и содержанию(Ерасов 1997: 203—204). Коллективная память соотносится с поняти-ем "разделенного знания", на базе которого в процессе общения стро-ится новое содержание — продукт совместного творчества KOMMyjникантов. Однако часть информации, запечатленной в коллективной

112

памяти, является национально-специфичной и не вызывает реакцииузнавания у коммуникантов из другой культуры.

Идея коллективной ментальности восходит к книге А. Токвиля"Демократия в Америке", в которой он блестяще проанализировалменталитет американцев своего времени. Многие из его наблюденийостаются актуальными до сих пор.

П. С. Гуревич определяет ментальность как "продукт коллектив-ного творчества, присваиваемый индивидом и становящийся неотъем-лемой частью его мировосприятия". Он подчеркивает "более устой-чивый характер ментальности, восходящей к бессознательным глу-бинам психики, по сравнению с переменчивыми общественными на-строениями, ценностными ориентациями и идеологией. <...> внутриментальности, — пишет он, — находят себя различные оппозиции —природное и культурное, эмоциональное и рассудочное, иррациональ-ное и рациональное, индивидуальное и общественное" (Гуревич 1994:242—245).

Конститутивным признаком понятия "менталитет" является егопринадлежность определенной социальной или культурной группе.Таким образом, в нем изначально заложена потенциальная возмож-ность быть противопоставленным менталитету другой группы. Па-раметрами противопоставления могут быть когнитивные и мысли-тельные схемы и модели, образы и ценностные ориентиры.

Вслед за Г. Малецке С. Даль выделяет следующие факторы, влия-ющие на парадигму мышления: логика мышления; развитость индук-тивного и дедуктивного, абстрактного и конкретного мышления.Существует мнение, что западное мышление, построенное на аристо-телевской логике, является аналитическим, линейным, рациональным,в то время как для восточных культур характерна логика холисти-ческая, ассоциативная, аффективная. В западном мышлении прева-лирует индуктивное, а в восточном — дедуктивное начало (Dahl1998). Хотя Даль отмечает одинаковую способность русских и аме-риканцев мыслить абстрактно, мы впоследствии попытаемся пока-зать, что американцы имеют склонность к более конкретным фор-мам мышления, нежели русские.

Целый ряд исследований подтверждает, что между менталитетоми языком существует тесная связь. По С. Е. Никитиной, "языковоесамосознание является частью культурного самосознания. Междуосознанием элементов языка и других элементов культуры нет четковыраженной границы. Достаточно вспомнить, что в переломные ис-торические эпохи родной язык становится символом национального

113

самосознания" (Никитина 1989: 35). Ю. Н. Караулов высказываетпредположение о существовании так называемой психоглоссы, подкоторой понимает единицу языкового сознания, отражающую^опре-деленную характерную черту языкового строя, системы родного язы-кал обладающую высокой устойчивостью к вариациям и стабильнос-тью во времени (Караулов 1989: 7). В. И. Карасик усматривает воз-можность реконструкции "коллективного бессознательного" черезнекоторые материализованные показатели, в качестве которых мо-гут выступать зафиксированные в языковых значениях концепты,ценностные и культурные доминанты, "приоритетные для данногоязыка грамматические способы, их комбинаторика, их взаимодей-ствие со всеми остальными способами выражения содержания в язы-ке" (Карасик 1992: 170).

В свою очередь, индивидуальная языковая личность реализуетсяна уровне идиолекта, который представляет собой "персональную"лингвистическую систему конкретного коммуниканта, с вариациямина фонологическом, грамматическом и лексическом уровне. Каждыйидиолект неповторим, как отпечатки пальцев индивида. На его ха-рактер влияет множество факторов: пол, возраст, социальное поло-жение, место жительства, психотип, физиологические особенности ит. д., которые в совокупности образуют то, что называется индиви-дуальностью.

Идиолектные различия проявляются в тончайших нюансах про-изношения и интонации, специфическом для данного индивида от-боре лексических средств, особенностях синтаксиса и т. д. Именно этообстоятельство позволяет русским критикам рассуждать о "сжатойкрепости и энергии" стиха В. А. Жуковского, "живописном, ярком ирельефном" языке Н. В. Гоголя (В. Г. Белинский), "собственной, ори-гинальной и в то же время очень разнообразной физиономии" произ-ведений А. К. Толстого (А. И. Герцен). Даже минимальные единицы(звуки, буквы и цифры) могут обретать индивидуальные символи-ческие значения и ассоциации. Так, например, Кафка признавался,что находит букву К "оскорбительной, даже тошнотворной", несмотряна то, что это "его" буква. Один из литературных критиков пишет отом, что тире у Цветаевой — "пауза, заполненная глубоким вздо-хом", — считается неотъемлемой частью ее текстов, индивидуальнымспособом ее осмысления мира.

Отношение к идиолекту как к простой сумме слагаемых приво-дит к вульгарной, механистической трактовке этого понятия (см. Д°п-задание, 1). Сочетаясь друг с другом, даже сходные компоненты Ф°Р"

114

мируют "конечный продукт", который может существенно отличать-ся от исходных составляющих. Один компонент, подобно химичес-кому элементу, может вызывать "реакцию", в результате которой це-лое может обрести неожиданные свойства.

Как утверждает Дж. Стайнер, не может существовать двух лично-стей с идентичными ассоциативными контекстами. Все языковыеформы имеют в своем составе латентные или реализованные элемен-ты, отражающие различные аспекты индивидуального смысла. Помере того, как концентрические круги ассоциаций расширяются, онивключают в себя все больше индивидуумов. Существуют бесчислен-ные около-идентичности (near-identities), обусловливающие пересече-ние ассоциативных смыслов (Steiner 1975: 170, 182).

Совокупность личностных смыслов и ассоциативных контекстовШЦкщой личности образует ее и д е о с ф е р у . Область пересеченияидеосфер всех членов языкового коллектива представляет собойк о н ц е п т о с ф е р у данной культуры (термины Д. С. Лихачева).

Именно идиолект является "окном" во внутренний мир личности.Как утверждает Л. Витгенштейн, идиолект должен не только исполь-зоваться одним человеком, но и быть понятен только ему, посколькусоотносится с "внутренними ментальными событиями" (цит. по:Steiner 1975: 163). Если исходить из этой точки зрения, то можно го-ворить о внутреннем идиолекте, т. е. индивидуальных способах ко-дирования смыслов на уровне внутренней речи, и внешнем идиолек-те, который проявляется на уровне поверхностных языковых струк-тур. Внутренний и внешний идиолекты являются основными сред-ствами реализации человеческого самосознания.

Но даже в устах одного индивида язык непостоянен и подверженсвободным вариациям. Будучи отклонениями от некоей абстрактнойнормы, вариации эти, тем не менее, носят системный характер. Выра-жаясь словами В. Гумбольдта, "индивидуальность есть единство раз-личий" (Гумбольдт 1985: 370).

Между коллективным и индивидуальным не существует непрохо-димой границы. С одной стороны, коллективное существует как мно-жество индивидуальных реализаций. С другой стороны, все комму-никативные системы, включая язык, являются результатом "коллек-тивного творчества" человеческих сообществ. Можно согласиться сДж. Стайнером, который пишет, что "не существует частных рече-вых актов. <...> все новые языки, какими бы секретными или эксцен-тричными они ни были, паразитируют на ранее созданных обществен-ных моделях" (Steiner 1975: 169).

115

В силу культурных различий идиолектная "мозаика" отличаетсяот одной культуры к другой. Сложное переплетение коллективного ииндивидуального в языке и речи обусловливает дополнительные слож-ности в МК. Дело в том, что часто бывает трудно определить, что вкоммуникативном поведении индивидуума принадлежит лично ему,а что является отражением национально-специфических особенностейвсего языкового коллектива. В результате при общении представите-лей разных культур индивидуальные черты идиолектной личностимогут обобщаться и ошибочно возводиться в ранг национально-спе-цифических. Именно в этом заключается механизм формированиястереотипов. С другой стороны, национально-культурные черты по-ведения могут игнорироваться на основании того, что представительдругой культуры не идентифицирует их как обобщенные, а считаетприсущими лишь конкретной личности. Поэтому важное значение вМК приобретает умение разграничивать коллективное и индиви-дуальное в коммуникативном поведении представителей другихкультур.

§2. Русская и американская концептосферы

Из иностранного языка мы невиди-мо возьмем ... несколько чуждых на-шему языку форм и согласим их, тоженевидимо и невольно, с формами на-шей мысли — и тем расширим ее.

Ф. М. Достоевский

Концепты как опорные элементы лингвокультуры. Понятие кон-цепт", введенное в лингвистику Д. С. Лихачевым, обозначает "сгустоккультуры в сознании человека", "пучок" представлений, знаний, ас-социаций, переживаний, сопровождающих слово (Степанов 1997: 4UJ-Это понятие является одним из ключевых при анализе проблем МК.Концепты, понимаемые как основные ячейки культуры в менталь-ном мире человека (Там же: 41), могут быть использованы как опор-ные элементы для сопоставления менталитетов, а также культурныи ценностных доминант, которые в силу своей неуловимости, под-вижности и расплывчатости с трудом поддаются анализу.

Выступая в качестве базовых, опорных элементов языка, концеты объединяют представителей определенной лингвокультуры, обес-печивая основу взаимопонимания между ними через "сгустки смыс-

116

ла", в которых воплощается дух народа. Концептуальное простран-ство отдельной языковой личности и лингвокультуры в целом орга-низуется в концептосферу, основной характеристикой которой явля-ются те возможности совместного "творения смыслов", которые онаоткрывает перед носителями языка.

С позиций МК концептосферу можно рассматривать в двух на-правлениях: как взгляд "извне", т. е. анализ концептосферы в целомкак выражения национально-культурной специфики определенногонарода, и как взгляд "изнутри", попытку проникнуть во внутренниймир представителей разных социальных групп посредством концеп-тов как многомерных образований. Перекрещение идеосфер, осно-ванное на "разделенном знании" представителей конкретной культу-ры, а также особенностях национального характера и специфике кол-лективной языковой личности, своеобразно преломляющей жизнен-ный опыт, создает то смысловое ядро, которое становится базовымдля достижения взаимопонимания внутри данной лингвокультуры.

Зависимость концептов от национального, сословного, классово-го, профессионального, семейного и личного опыта человека, пользу-ющегося концептом (Лихачев 1997: 282), приводит к тому, что уро-вень взаимопонимания будет лучше у людей с аналогичным опытом.В МК аналогичный опыт можно рассматривать двояко. На бытовоми эмоциональном уровне люди из одной культуры с большей степе-нью вероятности поймут друг друга благодаря наличию "разделен-ного" национально-культурного опыта. С другой стороны, даже от-носясь к разным культурам, люди с одинаковым уровнем образова-ния и сходными интересами могут иметь много общего с точки зре-ния выбора ключевых концептов.

Кроме того, в разных лингвокультурах фокусировка и членениеконцептуального пространства осуществляются по-разному. При со-впадении этого членения у людей из разных культур будет больше пред-посылок для адекватной коммуникации, нежели при несовпадении.

Способность концептов разрастаться и обогащаться за счет ин-дивидуального эмоционального и культурного опыта носителей язы-ка обусловливает их эластичность, неустойчивость и подвижность. Содной стороны, динамический характер концептов затрудняет их "со-стыковку" между разными культурами. С другой стороны, то обсто-ятельство, что они "перетекают" друг в друга, образуя единое про-странство культуры, создает возможность для творческого полета ипоиска "компромисса" между несовпадающими концептами разныхлингвокультур.

117

Ключевые русские и американские концепты. При сопоставленииамериканской и русской концептосфер обращает на себя вниманието, что русские концепты, относящиеся к духовной и эмоциональнойстороне жизни, часто не имеют американских аналогов. В то же вре-мя американские концепты, не переводимые на русский язык, в боль-шинстве своем отражают прагматический и активистский характерамериканской культуры.

Хорошо известна точка зрения А. Вежбицкой, которая считаетконцепты "душа", "судьба", "тоска" ключевыми для русской лингво-культуры (Вежбицкая 1996). Хотя подходы А. Вежбицкой нередкоподвергают критике за субъективность и бездоказательность, мысклонны в данном случае согласиться с ее выбором. Кроме того, на-стойчивость, с которой как российские, так и зарубежные авторыобращаются к концепту "душа" при анализе русской культуры и язы-кового сознания, несомненно заслуживает внимания.

Ю. С. Степанов считает, что лучшее определение слова "душапринадлежит Вл. Далю: "Бессмертное духовное существо, одаренноеразумом и волею; в общем значении: человек с духом и телом; в болеетесном: человек без плоти, бестелесный, по смерти своей; в смысле жетеснейшем: жизненное существо человека, воображаемое отдельно оттела и от духа, и в этом смысле говорится, что и у животных естьдуша" (Степанов 1997: 569). Немало написано и о загадочности рус-ской души, которую Н. А. Бердяев объясняет ее иррациональностьюи близостью к природе (Бердяев 1990а: 235—236). Подробный ана-лиз концепта "душа" также содержится в книге С. Г. Тер-Минасовои"Язык и межкультурная коммуникация" (2000: 161—169). А Вежбиц-кая характеризует русскую душу как духовную сердцевину, внутрен-ний театр, на сцене которого проходит моральная и эмоциональнаяжизнь личности (Wierzbicka 1997: 10).

Многие американцы, которые пишут о русской "душе", употреляют в тексте английскую транскрипцию русского слова — их явноне устраивает английский эквивалент soul:

"Dusha <...> is the essence of Russian behavior. The romantic ethos,dusha, appeals to feeling rather than fact, sentiment over certainty, sufferinginstead of satisfaction, and nostalgia for the past as opposed to the reality ojthe present. In a broader sense, dusha is also a reaffirmation of the purity ojtraditional Russian values against the encroachment of Westernenlightenment, rationalism, and secularism, especially in things culture!(Richmond 1996: 46).

118

"They make considerable reference to dusha, the soul, where we appealto the heart or, more likely, the unconscious" (Lourie, Mikhalev 1989: 38).

""Dusa"* symbolizes a model person <...>, not just as a distinct physicalbody with a rational and mindful self within, but further contrasts thisorganismic entity with a kind of cosmological connectedness, with atranscendent moral (good or bad), deeply feeling, and distinctly inter-humanrealm" (Carbaugh 1993: 194).

Д. Карбо, автор последней цитаты, не пользуясь самим термином"концепт", фактически противопоставляет концепты "soul" и "self какключевые понятия, характеризующие русскую и американскую лич-ность. Он утверждает, что в США презентация "себя" (self) есть пред-почтительная форма коммуникативной деятельности, с указанием наличный опыт, мысли и чувства, что считается адекватным способомсамовыражения. Self — это нечто внутреннее и уникальное, ценимоев обществе и имплицитно предполагающее достоинство как говоря-щего, так и его собеседника. В российском же дискурсе, по его мне-нию, одним из основополагающих измерений межличностной ком-муникации становится задушевность (soul-to-soul) беседы. Таким об-разом, с одной стороны имеется "душевный" коллектив, общение ко-торого основано на понятиях морали и нравственности обществен-ной жизни, с другой — группа индивидуумов, в основе коммуника-ции которых лежит фактическая информация, раскрывающая их лич-ный опыт взаимоотношений с обществом. В результате русские не-редко воспринимают американцев как "бездушных", а американцысчитают русских недостаточно владеющими навыками аналитическо-го мышления и способными использовать фактическую информацию(Carbaugh 1993: 196).

В качестве параллели русскому концепту "душа" можно выделитьафро-американский концепт "soul", существенно отличающийся отанглосаксонского и обозначающий глубокую искренность, задушев-ность и эмоциональность, присущие негритянской культуре. Этотконцепт, который не совпадает с русским, может, однако, быть сопо-ставлен с ним по эмоциональной насыщенности и глубине. В его "сфе-РУ влияния" попадают такие понятия, как soul brother {букв, "брат подуху"} — черный, чернокожий (также soul sister — о девушке илиженщине) — и soul music — музыка "соул", разновидность направ-ления "ритм и блюз", включающая элементы негритянских религиоз-ных песнопений, которая характеризуется четким ритмом и эмоцио-

Ошибочная транскрипция слова "душа".

119

нально насыщенным вокалом (Леонтович, Шейгал 2000). Однако"аура" русского и афро-американского концептов и вызываемые имикультурные ассоциации глубоко различны и могут быть сопоставле-ны лишь для объяснения связанной с ними "задушевности".

Русский концепт "тоска" не имеет аналогов в американской кон-цептосфере, о чем достаточно убедительно пишет американский пе-реводчик Р. Лури:

"In the zone of feelings that exists apart from the state and history, theRussians have developed a cult of spontaneity and sincerity. <...> Theiremotional palette is broader than ours and favors the moodier hues. They experi-ence considerable toska, an undefined longing, a sense that what you mostneed and want is elsewhere, if anywhere at all" (Lourie, Mikhalev 1989: 38).

Для передачи концепта "тоска" на английском языке можно по-пытаться заполнить лакуну с помощью пограничных концептов(melancholy, depression, yearning, anguish, ennui, longing, grief'и т. Д.) —с тем только, чтобы доказать его непередаваемость. "Нужно делатьразличие между тоской и страхом и скукой, — писал Н. А. Бердя-ев. — Тоска направлена к высшему миру и сопровождается чувствомничтожества, пустоты, тленности этого мира <...> Страх и скука на-правлены не на высший, а на низший мир. Страх говорит об опасно-сти, грозящей мне от низшего мира. Скука говорит о пустоте и пош-лости этого низшего мира. <...> В тоске есть надежда, в скуке — без-надежность" (цит. по: Степанов 1997: 677—678)*.

Если бы, в противовес трем ключевым русским концептам, выде-ленным А. Вежбицкой ("душа", "судьба", "тоска"), надо было выде-лить три американских, то можно было бы предложить концепты"challenge", "privacy" и "efficiency", непереводимость которых на рус-ский язык отметил и попытался объяснить А. Михалев (Lourie,Mikhalev 1989: 1, 38).

В словаре "Жизнь и культура США" концепт "challenge", практи-чески не имеющий аналога в русской концептосфере, объясняетсяследующим образом:

"1. задача 2. проблема, трудность 3. испытание 4. вызов. Это сло-во — одно из ключевых для понимания американского националь-ного характера; оно выражает отвагу, готовность рисковать, что ^испытать себя, дух авантюризма, стремление к соперничеству и т. Д-(Леонтович, Шейгал 2000).

Недаром именем Challenger в свое время был назван американ-ский космический корабль. Как отмечает Михалев, даже простейшее

* См. также анализ концепта "тоска" (Димитрова 2001).

120

предложение "The creation of a new company is extremely challenging"сложно для перевода на русский язык. Он высказывает предположе-ние, что авантюризм и способность к риску в большей степени свой-ственны американцам, нежели русским (Lourie, Mikhalev 1989: 38). Иуж вовсе не укладывается в русскую концептосферу эвфемистическоеупотребление слова challenged (нетрудоспособный, искалеченный),тесно связанное с понятием политической корректности, например:physically challenged (person) — инвалид; visually challenged — слепой.Характерно, что это слово, используемое для эвфемизации, факти-чески означает готовность бороться с трудностями, бросить вызовсудьбе и победить.

Концепт "privacy", обозначающий личное пространство, а такжеправо на невмешательство в частную жизнь, занимает важное местов системе американских ценностей и проявляется во всех областяхжизни: взаимоотношениях детей и родителей, преподавателей и сту-дентов, коллег и малознакомых людей. Хочется привести еще одинабзац из уже цитированной статьи Р. Лури и А. Михалева:

""Privacy", a concept with far reaching implications, is absolutelyuntranslatable into Russian. It would be unfair to ascribe the lack of thisconcept solely to living conditions in the Soviet era, though, needless to say,communal apartments where 10 families share a bathroom, dormitories andthe thin-walled barracks where a few generations lived their lives, as well asthe overcrowding in today's urban dwellings, did and do little to foster theintroduction of that concept into our daily experience. Tolstoi and Turgenevlived at a time when privacy must have existed in Russia, but their workscontain no word or expression that adequately conveys the range of attitudesbound up with this notion" (Lourie, Mikhalev 1989: 38).

Концепт "efficiency" также не имеет соответствия в русском языкеи только отчасти может быть передан совокупностью слов: умение,деловитость, расторопность, эффективность, производительность.

Разумеется, это лишь немногие из ключевых русских и американ-ских лингвокультурных концептов, и список этот может быть про-должен. Тем не менее приведенный выше анализ дает представлениео существенных различиях между русской и американской концеп-тосферами.

Частичное пересечение концептов-аналогов. Типичными примера-ми языкового воплощения сопоставимых, но не совпадающих кон-цептов двух лингвокультур являются слова, которые традиционноиспользуются как эквиваленты, но при этом лишь частично пересе-

121

каются с точки зрения заключенного в них содержания. Так, напри-мер, американский концепт "nation" и русский концепт "государст-во", которые формально являются эквивалентными, расходятся вслед-ствие разного понимания русскими и американцами государствен-ности, а также участия граждан в государственном управлении.

Почему журналист Д. Шиплер в своей книге о России (Shipler 1989)употребляет без перевода слово narod, несмотря на существование егоанглийского эквивалента people1? Если вдуматься, то мы действитель-но имеем дело с пересекающимися, но не идентичными концептами,в силу таких наслаивающихся на универсальное понятие культурно-исторических ассоциаций, как, с одной стороны, народность, наро-довольцы, народничество, советский народ как новая историческая об-щность и т. д., а с другой, — "We, the people..." — начальной фразыКонституции США, в которой воплотилось национальное самосоз-нание американцев.

В научной и публицистической литературе многократно отмеча-лось расхождение между русским и американским концептами "други "friend" (см., напр.: Richmond 1996; Wierzbicka 1997). Для амери-канца слово friend применимо к любому человеку, который не явля-ется врагом. Это отражает нежелание американцев завязывать слиш-ком глубокие и длительные отношения, что часто объясняют их ин-дивидуализмом и географической мобильностью. Русские, со своейстороны, значительно "разборчивее" в отношении того, кого можноназвать другом.

Английское слово fun, которое с известной натяжкой может бытьпереведено как веселье, тем не менее, обладает более широкой семан-тикой, может обозначать любые позитивные эмоции и относитьсяпрактически к любому типу деятельности. "Are you having fun yet. —это емкая фраза, исполненная иронии, а порою даже сарказма и прак-тически не переводимая на русский язык ("Ну как, вам уже весело? —жалкая тень того, что вмещает оригинал).

Нюансировка концептов. Значимость концептов для лингвокуль-туры определяется тем, насколько тонко в языке отражаются оттен-ки соотносящихся с ними значений и в каком направлении идет инюансировка. В работах разных исследователей уже не раз затрагвались расхождения между словами, соположенными с русскимианглийскими/американскими концептами "правда" и "ложь". А. Вежбицкая и Ю. С. Степанов отмечают расхождения между концептам ^"правда" и "истина". "Истина выражает порядок вещей в мире, зако

122

номерность, закон, а правда — конкретный случай; истина поэтомувыражает общие суждения, правила, а правда — частные суждения,главным образом о событиях и фактах", — пишет Ю. С. Степанов(1997: 325). Заметим, что в английском языке такая дифференциацияконцептов отсутствует. Русское слово справедливость восходит к кон-цепту "правда" (от общеслав. правый — истинный), что отличаетсяот истоков английского justice (от лат. Justus — законный, заслужен-ный). "Для англо-американской ментальности, отраженной в словеjustice, малопонятным кажется различие, если не противопоставле-ние, правосудия и справедливости, особенно на фоне неприемлемогодля США российского нетождества между законом, судом и истиной,правдой, моральной справедливостью", — замечает В. А. Костома-ров (1995: 53).

С другой стороны, не раз описано вранье как специфически рус-ское явление. Вот как оно выглядит через призму американского вос-приятия:

"Russians can fudge the facts, a national characteristic called vranyo<...>. Dictionaries translate vranyo as "lies, fibs, nonsense, idle talk, twaddle,"but like many Russian terms, it is really untranslatable. Americans mightcall it "tall talk" or "white lies," but "fib"perhaps comes closest becausevranyo, as Russian writer Leonid Andreyev noted, is somewhere between thetruth^and a lie" (Richmond 1996: 123).

И. Ричмонд квалифицирует вранье при общении с иностранцамикак неспособность русских посмотреть правде в глаза, если эта прав-да нелестна для России (Там же).

Американский журналист Д. Шиплер не находит английскогоэквивалента для русского слова показуха и дает ему следующее опре-деление: "a phony show or a snow job usually put on for people of highstanding" (Shipler 1989: 21).

В. А. Костомаров следующим образом объясняет неспособностьамериканцев найти адекватный перевод русских слов, относящихся кобману: "<...> они не могут среди параллельных и соотносительныхслов найти понятию врать, враль, вранье адекватного перевода, ибоэто и не swank — хвастовство, бахвальство, и не nonsense, prate, idletalk •— безответственная болтовня, twaddle — пустословие, но все этовместе" (Костомаров 1995: 53). Эта особенность русского концепта"обман" позволяет Н. Н. Панченко писать о "большей нюансировкеэмоционального кодирования ситуации обманного действия" в рус-ской лингвокультуре по сравнению с английской (Панченко 1999: 86).Ее исследование показало, что "для передачи значения клеветы и рас-

123

пространения порочащих слухов русское языковое сознание закре-пило более чем в три раза больше единиц в сопоставлении с англий-ским". В то же время в английском языке вдвое больше единиц созначением "лесть" и "пассивная ложь" (Там же: 74—75).

Лакунарные концепты. Большой интерес для исследователя пред-ставляют концепты, не имеющие эквивалентов в другой лингвокуль-туре. Будучи национально-специфичными, они в наибольшей степе-ни отражают особенности менталитета, когнитивный и ценностныйподходы к материальному миру, способы освоения действительно-сти и ее моральной оценки. Через их посредство реализуются катего-рии, которыми мыслят носители лингвокультуры, и те рамки, в кото-рые они поставлены для осознания и интерпретации окружающего,мира.

То обстоятельство, что слово, существующее в одном языке, неимеет прямого соответствия в другом языке, свидетельствует об от-сутствии в лингвокультуре соответствующего нерасчлененного по-нятия. Русскими концептами, не знакомыми американцам, являют-ся "цельность", "умиление", "лукавство", "разгул", "склока" и т. Д.Хотя В. Набоков не пользовался термином "концепт" в недавно за-крепленном за ним лингвистической терминологией значении, он под-робно описал русский концепт "пошлость" в биографии Н. В. Гого-ля, предназначенной для американских читателей. Набоков отмеча-ет, что соответствующие английские слова cheap, sham, common,smutty, pink-and-blue, in bad taste; inferior, trashy, scurvy, tawdry, gitncracKотражают классификацию ценностей определенного периода време-ни, в то время как русское понятие "пошлость" неподвластно време-ни (is beautifully timeless. —Nabokov 1998: 9).

Приведем некоторые другие концепты, для которых американскиеавторы, пишущие о России, не смогли найти достойных эквивален-тов в английском языке и поэтому сочли необходимым воспользо-ваться русскими словами, вкрапленными в английский текст — ошbesporyadok, nomenklatura, bespartiiny, obshchestvennaya rabota,iz

shefstvo (Shipler 1989), vozhd, vlasti, dostat (Lourie, Mikhalevnyekulturno (Richmond 1996).

К разряду лакунарных можно отнести описанные выше амери-канские концепты challenge, privacy, efficiency. К этой же категори ^относятся концепты, отражающие некоторые типичные характерстики, которые, как правило, приписываются американиmaterialistic, self-righteous, self-made, competitive, cooperative и т. Д-

124

Расхождение концептов в межкультурной коммуникации. В усло-виях МК расхождение концептов, которое отражает дух народа, спе-цифику мышления и характер восприятия действительности предста-вителями разных лингвокультур, может приводить к попытке осмыс-лить чужую культуру через собственную концептосферу и тем самымпровоцировать ситуации непонимания. Конфликт концептов, сфор-мировавшихся в разных "гипертекстах", на пересечении разных смыс-лов и ассоциаций, приводит к заблуждениям в отношении друг другав результате эффекта обманутого ожидания.

Почему американские описания России так часто кажутся чужи-ми, как бы и не о нас написанными? Очевидно, это отражение иногоспособа мышления, когда русская культура пропускается через си-стему американских концептов. Приезжая в Россию, американцы не-редко пытаются использовать свою "сетку координат" для анализаявлений русской жизни. Например, при проведении конкурсов награнты американские организации раздают русским участникам ан-кеты и оценивают уровень их профессиональной компетенции черезпризму концептов, широко распространенных в американском об-ществе, но плохо знакомых россиянам. Поэтому ключевые американ-ские понятия, такие как pluralism и diversity, зачастую становятся кам-нем преткновения для русских участников, которые не могут соотне-сти собственный опыт с инокультурными концептами.

u Описывая деловые переговоры между русскими и американцами,И. Ричмонд отмечает: "Понятие или слово, произнесенное на одномконце стола, может быть не понято на другом конце просто-напро-сто потому, что оно не существует в политике, юриспруденции, куль-туре и даже языке этой стороны. Добавьте к этому недостаток зна-ний русских и американцев друг о друге — и задача переговоров срусскими станет еще более трудной" (Richmond 1996: 151).

Более того, существуют расхождения в том, как язык членит, азатем синтезирует информацию об окружающем мире. Как пишетК). С. Степанов, "у каждого из культурных концептов свой синтак-сис: каждый из них как бы окружает себя своими особенными син-таксическими правилами" (Степанов 1997: 325). При общении смыс-лы, существующие в редуцированном виде в сознании говорящего/слушающего, разворачиваются, причем степень развернутости зави-сит от контекста, требований коммуникативной ситуации и уровнякультурно-языковой компетенции коммуникантов. Для неносителялингвокультуры требуется ббльшая степень смысловой развернуто-сти и эксплицитности при использовании концептов, нежели для но-сителя.

125

В результате специфического для английского языка членения исинтеза смыслового содержания высказывания следующие краткие,но емкие английские фразы с трудом поддаются переводу на русскийязык без существенной деформации синтаксиса: to project into thefuture; to center on life experiences; to encourage smb. to do smth.; to makelove; to date back to; mainstream culture; a helpful person.

Из-за разной концептуализации действительности и степени ак-тивности в освоении мира различается и форма вербализации народ-ного опыта, которая выражается в агентивности/неагентивности,развернутости/свернутости высказывания, расчлененности/нерасчле-ненности на компоненты и в разных субъектно-объектных отноше-ниях. При переводе происходит перераспределение смыслов междусловами (концентрация, трансформация, синтез и т. д.), например:

/ am thirsty — я хочу пить;I am sorry — мне жаль;I am hungry — я проголодался;to witness — быть свидетелем;to gamble — играть в азартные игры;to kneel — становиться на колени.

Английскому языку свойственны точность и краткость выраже-ния мысли: What's the message? What message do you want to get through.^Русский язык, в свою очередь, отличается богатой эмоциональнойнюансировкой смыслов. Например, невозможно передать по-англий-ски фразу: "А солдатика замучила тоска".

Расхождения в концептуализации действительности приводят квысказываниям с обеих сторон типа: "Не хочу работать с американ-цами/русскими — я их не понимаю!"

"Состыковка" концептов/концептосфер. Человек, не знакомый сконцептами иной культуры, не испытывает от этого неудобства. Изу-чение иноязычной лексики и грамматики необязательно сопровож-дается освоением новых концептов.

Овладение концептосферой иностранного языка знаменует собойкачественно новый уровень культурно-языковой компетенции лич-ности, начало существования в "параллельных мирах" двух лингво-культур. Требуется большой опыт для того, чтобы индивид, попав-ший в новое культурное окружение, мог "синхронизировать" своконцепты как ментальные образования с ментальными образованми собеседника — носителя этой лингвокультуры.

126

Состыковка концептов между культурами предусматривает запол-нение межконцептуального семантического пространства, котороеможет осуществляется по-разному и зависит от индивидуальногоопыта носителя языка. В качестве промежуточных звеньев могут ис-пользоваться наиболее близкие межъязыковые эквиваленты. Так,например, английское слово freedom по своему концептуальному со-держанию соотносимо с русским свобода. Однако синонимичные имliberty и воля, в большей степени маркированные с точки зрения сво-ей национально-культурной принадлежности, уже обозначают раз-личные по своей сути концепты, выросшие в разных гипертекстах, напересечении разных смыслов и ассоциаций: liberty в американскойкультуре имеет отношение к демократическим свободам, в то времякак русское воля по сути своей обозначает состояние души. В процес-се межкультурного взаимодействия слова freedom и свобода могутслужить связующими звеньями для толкования концептов liberty иволя.

Представляется, что в процессе МК практически любой концепт,имеющийся в одной лингвокультуре и отсутствующий в другой, мо-жет с определенной степенью приближенности быть передан языко-выми средствами. Для этой цели используются слова двух языков,передающие сходные концепты, а недостающие семантические при-знаки восполняются с помощью контекста. Например, вот что пишетД. Шиплер, пытаясь истолковать русский концепт "родина":

"<...> rodina has as its core the original building block for the verb "tobe born," the nouns "parents" and "relatives," the adjective "native, " and theconcept of one's own, something integral to oneself. Rodina-Mat("Motherland-Mother") <...> touches a point of fondest emotion in bothchildren and adults. We call our country rodina ["motherland"] because wewere rodilis ["born"] in her, because in her our rodnoi ["native"] languageis spoken, and everything in her is, for us, rodnoye ["our own"]" (Shipler1989: 108).

Набор признаков зависит от сложности концепта и от степени егоДетализации со стороны интерпретатора. Так, например, при напи-сании биографии Н. В. Гоголя В. Набоков посвятил описанию кон-цепта "пошлость" 12 страниц из 155.

Концептосфера бикультурной/межкультурной личности сущест-венно расширяется благодаря овладению двумя или более системамиконцептуализации действительности. Результатом является то, чторамки одного языка становятся тесными для такой личности. При

127

отсутствии номинации концепта в одном языке индивид стремитсязаполнить эту лакуну средствами другого языка. Например, некото-рые русские, владеющие английским языком, высказывают мнение отом, что слово challenge "очень удобное" и его не хватает в русскомязыке.

Каждый новый язык — это знакомство с новой концептосферой,а отсюда — "когнитивная гибкость" и повышенная способность лич-ности к аналитическому мышлению. Личность, владеющая двумя иболее языками, обогащается духовно — ее "смешанная" концепто-сфера, которая является результатом симбиоза концептосфер разныхязыков, наполняется нюансами значений и множественными ассоци-ациями.

КЛЮЧЕВЫЕ ТЕРМИНЫ

ИДЕОСФЕРА

ИДИОЛЕКТ

КОНЦЕПТ

КОНЦЕПТОСФЕРА

ЛАКУНАРНОСТЬ

МЕНТАЛИТЕТ

НАЦИОНАЛЬНЫЙ ДУХ ЯЗЫКА

ЯЗЫКОВАЯ ЛИЧНОСТЬ

ВОПРОСЫ ДЛЯ ОБСУЖДЕНИЯ

1. Охарактеризуйте основные формы реализации языковой лич-ности в межкультурной коммуникации.

2. Почему языковую личность следует рассматривать как слож-ную структуру?

3. Каким образом в языковой личности сочетаются коллективноеи индивидуальное?

4. Что представляет собой дух языка по Гумбольдту? Каким оо-разом другие ученые развивают это понятие?

5. Как соотносятся понятия "идеосферы" и "концептосферы"-6. Что позволяет рассматривать концептосферу как основу взаи-

мопонимания представителей определенной лингвокультуры?7. Приведите собственные примеры частичного или полного не

совпадения концептов в русской и американской лингвокультурах.чем заключается сложность их состыковки?

128

ДОПОЛНИТЕЛЬНЫЕ ЗАДАНИЯ

1. Проанализируйте следующий отрывок из книги Д. Лоджа "SmallWorld". Покажите, что отношение к идиолекту как к простой суммеслагаемых приводит к вульгарной, механистической трактовке это-го понятия.

""How did you come to lose faith in your style?" Persse enquired."I'll tell you. <...> Well, as you probably know, this Dempsey character

is gaga about computers. I gathered this over lunch, because he was sittingopposite me. "I'd like to take you over to our Computer Center thisafternoon," he said. "We've got something set up for you that I think you'llfind interesting." He was sort of twitching in his seat with excitement as hesaid it, like a kid who can't wait to unwrap his Christmas presents. Sowhen the degree business was finished, I went with him to the ComputerCenter. Rather grand name, actually, it was just a prefabricated hut, witha couple of sheep cropping the grass outside. There was another chap there,sort of running the place, called Josh. But Dempsey did all the talking."You've probably heard," he said, "of our Center for Computationalstylistics. <...> when we heard that the University was going to give youan honorary degree, we decided to make yours the first complete corpus inour tape archive." "What does that mean?" I said. <...> "It means thatevery word you've ever published is in here." His eyes gleamed with a kindof maniac glee, like he was Frankenstein, or some kind of wizard, as if hehad me locked up in that metal box. Which, in a way, he had. "What's theuse of that?" I asked. "What's the use of it?" he said laughing hysterically."What's the use1? Let's show him, Josh. <...> With that tape," he said, "wecan request the computer to supply us with any information we like aboutyour ideolect." "Come again?" I said. "Your own special, distinctive, uniqueway of using the English language. What's your favourite word?" "Myfavourite word? I don't have one." "Oh yes you do!" he said. "The wordyou use most frequently." "That's probably the or a or and" I said. Heshook his head impatiently. "We instruct the computer to ignore what wecall grammatical words - articles, prepositions, pronouns, modal verbs,which have a high frequency rating in all discourse. Then we get to the realnitty-gritty, what we call the lexical words, the words that carry a distinctivesemantic content. Words like love or dark or heart or God. Let's see." So hetaps away on the keyboard and instantly my favourite word appears onthe screen. What do you think it was?"

"Beer?" Persse ventured.Frobisher looked at him a shade suspiciously through his owlish

spectacles, and shook his head. "Try again."

129

"I don't know, I'm sure," said Persse.Frobisher paused to drink and swallow, then looked solemnly at Persse.

"Grease," he said at length."Grease?" Persse repeated blankly."Grease. Greasy. Greased. Various forms and applications of the root,

literal and metaphorical. I didn"t believe him at first, I laughed in his face.Then he pressed a button and the machine began listing all the phrases inmy works in which the word grease appears in one form or another. Therethey were, streaming across the screen in front of me, faster than I couldread them, with page references and line numbers. The greasy floor, theroads greasy with rain, the grease-stained cuff, the greasy jam butty, hisgreasy smile, the grease-smeared table, the greasy small change of theirconversation <...> I was flabbergasted, I can tell you. My entire oeuvreseemed to be saturated in grease. I'd never realised I was so obsesses withthe stuff. Dempsey was chortling with glee, pressing buttons to show whatmy other favourite words were. Grey and grime were high on the list, Iseem to remember. I seemed to have a penchant for depressing wordsbeginning with a hard "g". Also sink, smoke, feel, struggle, run and sensual.Then he started to refine the categories. The parts of the body I mentionedmost often were hand and breast, usually one in the other. The direct speechof male characters was invariably introduced by the simple tag he said, butthe speech of women by a variety of expressive verbal groups, she gasped,she sighed, she whispered urgently, she cried passionately. All my heroeshave brown eyes, like me. Their favourite expletive is bugger. The womenthey fall in love with tend to have Biblical names, especially ones beginningwith "R" — Ruth, Rachel, Rebecca, and so on. I like to end chapters witha short moodless sentence."

"You remember all this from six years ago?" Persse marvelled."Just in case I might forget, Robin Dempsey gave me a printout of the

whole thing, popped it into a folder and gave it to me to take home,little souvenir of the day," he was pleased to call it. Well, I took it home,read it on a train, and the next morning, when I sat down at my desk antried to get on with my novel, I found I couldn't. Every time I wanted anadjective, greasy would spring into my mind. Every time I wrote he saw,would scratch it out and write he groaned or he laughed, but it didn't seemright — but when I went back to he said, that didn't seem right either, 1seemed predictable and mechanical. <...> I've never been able to wrifiction since.""

(Lodge: 182-185)

130

2. Попытайтесь как можно точнее выразить средствами русскогоязыка содержание следующих концептов: mainstream culture, self-righteous, fundraising, self-reliance, nuclear family, outspoken, achiever.

Глава 7. ТРАНСФОРМАЦИЯ ЯЗЫКОВОЙ КАРТИНЫ МИРАВ МЕЖКУЛЬТУРНОМ ОБЩЕНИИ

Each of us has learned to see theworld not as it is, but through thedistorting glass of our words. It isthrough words that we are madehuman, and it is through words that weare dehumanized.

Ashley Montagu

§1. Мировосприятие через призму культуры

О роли, которую играет в межкультурных контактах языковаякартина мира, написано немало. В этом параграфе мы рассмотриммеханизмы трансформации картины мира в процессе МК на примереДвух контактирующих лингвокультур.

Существуя объективно, окружающий мир преломляется в челове-ческом сознании через призму культуры, модифицированную на ос-нове индивидуальных восприятий личности. Таким образом, языко-вая картина мира включает универсальные черты, общие для всегочеловечества, черты культурно-специфические — "некоторую куль-турную "сердцевину", единую для всех членов социальной группыили общности" (Леонтьев 1997: 273), а также индивидуальные черты,присущие определенной личности.

Мир воспринимается не пассивно и определяется системой фило-софских воззрений, религиозных верований, культурных традиций,нравственных ценностей, убеждений, предрассудков и стереотипов.На формирование картины мира также влияет множество субъек-тивных факторов, начиная от остроты зрения индивида, его роста(т. е. точки, с которой он обозревает мир), жизненного настроя (пес-симист видит весь мир в мрачном свете), отношения к воспринимае-мому объекту (любовь преображает: не по хорошему мил, а по миломухорош; beauty lies in loving eyes) и кончая глубиной знания о мире.

В процессе познания человек создает так называемые "менталь-ные карты" мира — концептуальные модели, в упрощенном видепредставляющие перцептивные образы окружающей действительно-

131

сти. Упрощение помогает личности ориентироваться в сложном мире:наши поступки в известной мере определяются тем, каким мир ка-жется нам, а не тем, каков он на самом деле. В этом смысле человекявляется пленником собственных восприятий. Как утверждают пред-ставители символического интеракционизма, "люди сами создаютмиры действования, в которых они существуют" (Макаров 1998: 37).

Характер картины мира коммуниканта зависит от того, какимобразом в ней уравновешиваются универсальный, культурно-специ-фический и личностный компоненты. С точки зрения МК, картинамира человека, родившегося и прожившего всю свою жизнь в неболь-шом городке или деревне, будет существенно отличаться от картинымира индивида, привыкшего путешествовать по свету и регулярносовершать трансконтинентальные перелеты. При этом нельзя утверж-дать, что последний будет иметь преимущества с точки зрения глуби-ны знаний о мире: ученый, всю жизнь проживший на одном месте,может иметь глубочайшие знания о конкретном фрагменте действи-тельности и энциклопедические знания о мире в целом. Речь скореебудет идти о разном соотношении ситуативного (фрагментарного) ивнеситуативного (глобального) образов мира (в терминологииА. А. Леонтьева). Самое важное условие успешной МК — перцептив-ная готовность к восприятию различий и расширению картины мирапри столкновении коммуниканта с явлениями, ему не знакомыми илиотличными от его предшествующего опыта.

Картина мира многофункциональна. А. Уоллес выделяет следу-ющие ее функции:

1) объяснительная (explanatory);2) оценивающая (evaluating);3) подтверждающая (validating), т. е. оправдывающая определен-

ные общественные порядки, уклады и воззрения;4) усиливающая (reinforcing), т. е. психологически подкрепляющая

социально-групповые устои;

5) интегративная (integrating), т. е. систематизирующая восприя-

тие окружающей действительности;6) адаптивная (adaptational), т. е. служащая для разрешения кон-

фликтов и ослабления культурного диссонанса (Wallace 1966: 29).

В качестве параметров, описывающих и характеризующих кар-

тину мира, могут выступать:1) зрительные образы; 2) звуки; 3) запахи; 4) положение на шкале

сопоставлений с другими объектами (большой/маленький, близкий/

132

далекий, дорогой/дешевый и т. д.); 5) фреймовые структуры; 6) скрип-ты, или сценарии действий в определенном контексте и т. д.

Ниже приводится пример, демонстрирующий некоторые их этихпараметров — российское метро, увиденное американцем:

/ walked into the metro station and was pushed toward a steep escalator,seventy-five yards long. Riding down the creaking, vertiginous contraption,I watched the parade of people coming up the opposite escalator, their worn,gray faces reflecting the toll that life in the Soviet Union had taken on itscitizens. The subway station was handsome and clean. I will never forget thesmell of the car as I crammed into it with dozens of Russians. It was a pungent,sour melange of garlic, unwashed bodies, vodka, musty woolen overcoats,and Bulgarian tobacco. For me, that fragrance would forever be linked withRussia (Montaigne 1998: 9).

Таким образом, картина мира складывается из совокупных вос-приятий, полученных посредством разных органов чувств.

§2. Роль языка в освоении действительности

Язык служит той линзой, через которую преломляется реальность.На стадии, предшествующей языковому воплощению, образ мирахарактеризуется расплывчатостью и неопределенностью. Лишь бу-дучи вербализованными, предметные ряды и взаимоотношения меж-ду объектами приобретают явные очертания и занимают свое местов системе человеческого миров ид ения.

Следующий забавный пример хорошо иллюстрирует способностьязыка диктовать человеку восприятие окружающего мира:

A storekeeper who wanted to know if people are blinded by labelsconducted a test. He had just received an order of identical handkerchiefs.He divided the order in half and placed one half on a table and labeled it"Genuine Irish Linen Handkerchiefs — 2 for $3." He placed the other halfon another counter and labeled it "Noserags — 2 for 25c". The customersreacted negatively to the "noserag" label and bought "Genuine Irish LinenHandkerchiefs" instead (Gamble and Gamble 1990: 90—91).

Единство видения мира предопределяет существование универ-сального семантического компонента языка, в то время как своеоб-разие культуры конкретного народа привносит в него этнонациональ-ную специфику (Мечковская 1996: 51), тем самым обусловливая эт-нопсихолингвистическую детерминацию языкового сознания (Лиха-чев 1980).

133

Как правило, при исследовании языковой картины мира лингви-сты прежде всего обращают внимание на лексический фонд языка,выступающий как "верхний слой" лингвокультуры.

Действительно, лексические единицы — это тот поверхностныйпласт языка, культурная специфика которого наиболее очевидна.Однако они не исчерпывают всего набора средств, по которым про-водится национально-культурная дифференциация языковых картинмира. Это объясняет, почему усвоение лексического фонда иностран-ного языка в отрыве от культуры обычно не приводит к кардиналь-ной трансформации картины мира: коммуникант лишь применяетиностранные слова к собственному, уже существующему видениюдействительности. "Выучив иностранное слово, человек как бы из-влекает кусочек мозаики из чужой, неизвестной еще ему до концакартины и пытается совместить его с имеющейся в его сознании кар-тиной мира, заданной ему родным языком" (Тер-Минасова 2000: 48).Неспособность совместить "кусочки мозаики" при межъязыковыхконтактах, визуализировать объект, обозначаемый словом, приво-дит к неверным референциям и ошибочным переводам культурныхреалий.

Выбор ключевого признака для именования, обусловливающиймежъязыковые различия во внутренней форме, также знаменует со-бой различия в картинах мира и диктует восприятие объекта: oil (отolive) vs. масло (от мазать); лестница (от лезть) vs. staircase, fire escape;sitting-room vs. гостиная; bedroom vs. спальня; bedspread vs. покрывалои т. д.

При межкультурных контактах возникает столкновение разныхкартин мира. Человек, попадающий в чужое культурно-языковое про-странство, приносит с собой индивидуальный образ мира, которыйне вполне совпадает с языковой картиной мира, бытующей в даннойлингвокультуре. Первое, что бросается ему в глаза, — это природ-ные и созданные человеком объекты, не имеющие аналогов в роднойкультуре коммуниканта. Изба, самовар, квас, тройка не найдут свое-го места в картине мира американца, никогда не бывавшего в Рос-сии. Skunk (скунс), coyote (койот) или opossum (опоссум) будут ино-родны на фоне российского пейзажа. Слово, обозначающее инокуль-турную реалию, не вызовет никаких ассоциаций в сознании челове-ка, никогда не видевшего соответствующего объекта. С другой сто-роны, увиденный, но не поименованный объект также не займет сво-его места в языковой картине мира личности.

134

Одним из самых интересных исторических проявлений попыткивтиснуть новую картину мира в рамки старого языка был опыт пер-вых поселенцев, прибывших в Америку из Европы. Нечеткая карти-на нового мира, недостаточная образованность, но при этом потреб-ность в наименованиях обусловили ошибочное применение уже су-ществующих в английском языке названий к невиданным прежде ра-стениям и животным. Вот почему неядовитое вечнозеленое растение,родственное сосне, получило название hemlock (ср. брит, болиголов);слово rabbit (брит, кролик) стало обозначать дикого зайца, a hedgehog(брит, еж) — американского дикобраза. Отсюда несоответствие меж-ду языковыми картинами мира современных британцев и американ-цев и возникающие в связи с этим коммуникативные неудачи.

Еще сложнее обстоит дело в ситуациях, связанных с восприятиемновых реалий, когда речь идет о двух разных лингвокультурах. Аме-риканский студент, приехавший в Россию, впервые в жизни увиделпододеяльник. Он долго вертел его в руках, не зная, что с ним делать,в конце концов, залез в него и так проспал всю ночь. Другая амери-канка не могла понять, каково назначение отверстия в середине по-додеяльника, и решила, что это результат изобретательности русскойхозяйки, умело починившей дырку в постельном белье.

Неумение определить назначение объекта, подмена одного поня-тия другим —- аналогичным — приводит к серьезным коммуника-тивным просчетам. Американская учительница, прожившая несколь-ко лет в России, рассказывает:

"1 bought a venick. (birch branches with leaves for the banya) at themarket. I thought they were bay leaves and put them in my soup for a year. Atleast they aren't toxic!" (Red Tape. Peace Corps, Western Russia, 2001: 4).

Но даже если объект правильно идентифицирован и поименованс помощью языка, этого недостаточно для того, чтобы он органичновписался в картину мира индивида. Одни и те же объекты в разныхкультурах могут принимать разный вид и выполнять разные функ-ции. Так, например, Дж. Герхарт указывает на то, что большинствоамериканцев привыкли к серым белкам (squirrels), в то время как вРоссии белки летом бывают рыжие и с кисточками на ушах (Gerhart1974: 165). Бурундуки (chipmunks) водятся в русских лесах, но не бега-ют возле учебных заведений, как в США. Стаи голубей на улицахМосквы и Нью-Йорка — поразительная картина для китайцев, по-скольку у них на родине голубей употребляют в пищу.

Вышесказанное справедливо как для живой природы, так и нежи-вых объектов. Например, многочисленные мосты (George Washington

135

Bridge, Tappan Zee Bridge, Brooklyn Bridge и т. д.) — неотъемлемаячасть картины мира жителя Нью-Йорка. Каждый из них имеет своелицо и множество культурных связей со своим окружением, поэтомуих наименования культурологически нагружены. В коммуникациикультурные смыслы активируются. В сознании носителя лингвокуль-туры каждый из мостов занимает свое место в нью-йоркском пейза-же. Если человек никогда не бывал в Нью-Йорке, они остаются длянего абстракцией.

Одни и те же слова в разных языках могут вызывать разные зри-тельные образы. Когда Б. Пастернак пишет: "смотришь вниз с твоегонебоскреба" (о русском высотном доме), этот троп воспринимаетсякак образная гипербола. Но когда небоскреб переводится на англий-ский язык с помощью своего эквивалента skyscraper, возникающая врезультате картина {Manhattan skyline) получается совершенно иная,чем та, что задумана поэтом. Строка "далекий хутор на Урале" про-буждает иной образ, нежели "a homestead deep in the Urals", а метафо-ра "павой поплыла", переведенная как "peacock step", приобретает ко-мическую окраску. Эмоционально и ассоциативно нагруженная кар-тина русского "бабьего лета" кардинально отличается от американ-ского "Indian summer".

Даже идентичные объекты могут использоваться по-разному вконтексте разных культур, что Дж. Герхарт иллюстрирует следу-ющими примерами: "Те, кто имеет представление о русской печке, небудут потрясены, когда узнают, что бабушка спит на ней" (Gerhart1974: 5). "Если вы сунете русскому <...> термометр в рот, то он вы-плюнет его и потребует объяснений" (Там же: 323). Вспомним в связис вышесказанным известный американский фильм "Доктор Живаго".Американцы считали этот фильм "очень русским", в точности вос-производящим быт и атмосферу жизни в России. Однако в нем обна-руживается целый ряд лингвистических и культурологических оши-бок. Один из казусов, содержащихся в фильме, — как раз то, что матьЛары во время болезни держит термометр во рту.

§3. Систематизация объектов

Картина мира во многом зависит от того, каким образом лингво-культура систематизирует объекты и какое место они занимают всложившейся системе предметных значений. Культурно-языковоепространство пронизано сложнейшей сетью взаимосвязей, отража-

136

ющих человеческое знание о мире, соотношение и соположение объек-тов, а также их влияние друг на друга на разных уровнях восприятия."Как известно, языки стремятся воссоздать структуру чувственногомира, — пишет Б. Дадье. — Как все социальные явления, они пред-ставляют собой попытку человека упорядочить хаос, внести порядокв беспорядок восприятия, придать форму бесформенному. Но каж-дый язык делает это по-своему, разными путями приходя к одинако-вым результатам" (Дадье 1968: 245—246).

Пользуясь языком как "системой ориентиров, необходимой длядеятельности в предметном мире" (Леонтьев 1997: 272), коммуникантопределяет собственное место в этом мире. Таким образом, языковаякартина мира может выступать как проводник и контекст коммуни-кации личности с окружающей действительностью, основа личност-ной самоидентификации.

Простейшие взаимоотношения между объектами в небольшомфрагменте действительности усложняются по мере рассмотрения ихв более широком контексте. Объекты не статичны, они перемещают-ся, изменяются, и вместе с этим изменяются и взаимоотношения меж-ду ними. Наблюдение картины мира в ее динамике — чрезвычайносложная задача, которая многократно усложняется, когда речь идето взаимодействии культур.

§4. Когнитивные модели и структуры

Одним из главных условий успешного акта общения является ког-нитивный образ предметно-референтной ситуации, который представ-ляет собой общее знание и может быть представлен в виде схемы илимодели. Помимо "фотографического снимка" видимого мира, он со-держит знания о конвенциях, нормах, ритуалах, ролях коммуника-тивной деятельности, играющих в акте общения роль интерсубъек-тивных, социокультурных факторов (Макаров 1998: 122—123).

Системно-динамический подход предполагает, что картина миранаходится в постоянном развитии и движении. Это двустороннийпроцесс, включающий как динамику окружающей действительности,так и развитие самой языковой личности, ощущающей себя частьюкартины мира, в которой ей отведено собственное место. Это местоне является пожизненным, и смена его влечет за собой иное отноше-ние личности к своему окружению. Динамическим фактором такжеявляется уровень языковой, культурной и коммуникативной компе-тенции личности, который обусловливает разную степень детализа-

137

ции и точности отражения картины мира через призму индивидуаль-ного восприятия и языка.

Общепризнанными когнитивными структурами, организующимии систематизирующими знание, являются фреймы, скрипты (сцена-рии) и схемы (сцены).

Фреймы представляют собой "когнитивную структуру в феноме-нологическом поле человека, которая основана на вероятностномзнании о типических ситуациях и связанных с этим знанием ожида-ниях по поводу свойств и отношений реальных и гипотетическихобъектов" (Макаров 1998: 119). Метафора, которая лежит в основетермина, позволяет уподобить "фрейм" (букв, "рамка") фотографи-ческому снимку, при создании которого человеческое око видит както, что попало в объектив, так и то, что осталось за кадром. Один итот же фрагмент действительности может быть рассмотрен под раз-ными углами зрения, в результате чего определенные объекты могутприобрести ббльшую значимость, в то время как другие окажутся втени или станут вовсе невидимыми.

Человеческий мозг устроен таким образом, что он автоматиче-ски достраивает те объекты, которые представлены во фрейме толь-ко частично или намечены пунктирно. В связи с тем, что достраива-ние это происходит на основе нашего предшествующего культурно-го опыта, привносимая информация не всегда достоверна и нередкоподвержена воздействию субъективных восприятий, в результате чегоцелое в сознании разных культурно-языковых личностей может раз-личаться.

Рассмотрим расхождение между русским и американским воспри-ятием фрейма "apartment house". Увидев неблагоустроенные дворы иподъезды русских многоэтажных домов, американцы воспринимаютих как гетто в США и мысленно дорисовывают картину на основесвоего американского опыта, представляя себе, что должно находить-ся внутри этих домов. Поэтому они бывают немало удивлены, обна-ружив в домах чистые и уютные квартиры. Возникает нестыковкафреймов, противоречащая системе знаний носителя американскойлингвокультуры.

На языковом уровне фреймы становятся условием способностикоммуниканта к пониманию связанных между собой слов, а такжесети многочисленных ассоциаций, в которых воплощается его куль-турно-языковой опыт. Приведем еще один пример, который живо-писно иллюстрирует разницу аналогичных фреймовых структур врусской и американской культурах: "Сердце переводчика падает при

138

виде таких слов, как "коммуналка", которые он вынужден переда-вать как "communal apartment". При этом он жертвует всей окраскойоригинала — корнем коттип со слегка иностранным оттенком зву-чания, <.„> "обрусевшим" благодаря поцелую уменьшительного суф-фикса -ка, который здесь выражает горестную привязанность. Анг-лийский эквивалент пробуждает в сознании образ Беркли в Калифор-нии, где хиппи с повязками на головах жарят на кухне темный рис.Русское слово, в свою очередь, ассоциируется с чередой мрачнова-тых комнат, в каждой из которых живет по семье; все они пользуютсяобщей кухонькой, атмосфера которой сгущена из-за всего, что нельзясказать вслух, и того, что было сказано, вопреки здравому смыслу"(Lourie and Mikhalev 1989: 38).

При попадании в определенный контекст фрейм может активи-ровать как эксплицитно выраженную информацию, так и пресуппо-зиции, импликации и фоновые знания. Ч. Филлмор приводит в качест-ве иллюстрации фразу: "Мы ни в коем случае не откроем наши по-дарки до утра", с которой у интерпретатора, обладающего опреде-ленным знанием культуры, должен ассоциироваться контекст Рож-дества (Филлмор 1988: 65). Однако следует обратить внимание на то,что этот контекст всплывет в сознании американского или другогозападного, но не русского коммуниканта, поскольку данный фреймне связан с современными русскими традициями и не входит в систе-му знания носителя русского языка.

Следующая когнитивная структура — скрипт — используется дляпредставления информации о стереотипных эпизодах и представляетсобой заранее заготовленную причинную цепочку, отражающую при-вычную для носителей данной культуры последовательность собы-тий (Шенк и др. 1989: 40). Скрипт — это по сути своей сценарий не-большой драмы с сюжетом и ролями, распределенными между раз-ными актерами (Bootzin et al. 1991: 219).

Фрейм статичен, скрипт динамичен. Сценарии диктуют поведе-ние людей или интерпретацию поведения других лиц в определеннойкоммуникативной ситуации. С одной стороны, наличие сценариевупрощает людям жизнь, предписывая им поведение в конкретныхусловиях общения и сводя к минимуму необходимость делать соб-ственный выбор. С другой стороны, в межкультурных ситуациях су-ществование культурно обусловленных скриптов ставит иноземца всложное положение по сравнению с носителями культуры. Для чело-века, хорошо владеющего языком и знакомого с его культурным ком-понентом, инкорпорированным в язык, — это самая трудная часть

139

адаптации к культуре. Например, прохождение всей цепочки, пред-писываемой культурой при необходимости делать покупки в магази-не или во время проезда в общественном транспорте, становится кош-маром для неносителя культуры. Простейшие действия воспринима-ются как проблема. Вот как, например, Дж. Герхарт описывает про-цесс мытья посуды в России:

"<...> the preferred method of washing dishes requires scrubbing witha brush under a stream of hot water. Standing water is thought of asunsanitary (to the chagrin of American travelers who can find no sinkstoppers)" (Gerhart 1974: 56).

Сцена, в свою очередь, является конгломератом фреймов и скрип-тов и группирует "действия и состояния, относящиеся к единой целии единой обстановке" (Шенк и др. 1989: 42). Сформированные схемы(сцены) помогают коммуниканту воспринимать и запечатлевать в па-мяти новый опыт на основе его связи с уже осмысленной ранее ин-формацией. Однако в межкультурной коммуникации этот процесс невсегда срабатывает: нередко между старым опытом из одной культу-ры и новым опытом из другой образуются воображаемые связи, ко-торые оказываются ложными и ведут к квазикоммуникации, окан-чивающейся коммуникативным сбоем.

Параметры сцены как когнитивной структуры задаются категори-ями времени и пространства, которые необходимо рассмотреть под-робнее в связи с анализом национально-специфической картины мира.

§5. Время глазами русских и американцев

Пространственно-временная парадигма просматривается в каж-дом элементе лексической и грамматической систем языков. Авторытеории лингвистической относительности Э. Сепир и Б. Уорф первы-ми обратили серьезное внимание на способы выражения категориивремени в разных лингвокультурах.

А. Эйнштейн утверждал, что именно язык был главным оппонен-том его теории относительности, ибо диктовал расчленение катего-рий времени и пространства, в то время как на самом деле они явля-ются нерасторжимым целым и существуют в тесной взаимосвязи ивзаимозависимости (Nystrom 2000: 11).

Линейное восприятие времени, свойственное западным культурами рассматриваемое их представителями как единственно возможноеи само собой разумеющееся, не является бесспорным. В искусстве сред-невековья время метафорично описывали через образ вращающего-

140

ся колеса. На Востоке его по сей день уподобляют тихому водоему срасходящимися по воде кругами или безбрежному океану — от "сей-час" до вечности. При этом будущее подобно настоящему, поэтомуцель человека — не ускользнуть от кругового движения времени влинейное, а стать частью вечности посредством эстетического опыта"сейчас" и "здесь" и сознательной эволюции духовности через всеобъ-емлющее, недифференцированное целое. В арабской культуре исполь-зуется парадигма "отсутствие времени — сейчас — всегда". Для се-вероамериканских индейцев свойственны восприятие времени как ци-кличного процесса и синхронизация человеческого поведения с ритма-ми природы. Западное же время изображается как стрела или теку-щая река, берущая начало далеко в прошлом. Время воспринимаетсякак ориентированное в пространстве и движущееся по направлениюк определенной цели. Человеческое поведение синхронизируется не сбиоритмами, а с ходом часов (Cleveland 2000: 434). В русском языкетакже ощущается связь времени и пространства: время бежит, длит-ся, бегущих дней не удержать, быстротечность моды.

Среди разных временных систем, рассматриваемых учеными, вы-деляются: 1) техническая (научное исчисление времени); 2) формаль-ная (лунные фазы, смена времен года, приливы и отливы и т. д.);3) неформальная (существующие в различных культурах понятия, свя-занные со временем: продолжительность определенных событий, при-емлемое время ожидания, допустимое время опоздания).

Широко распространенными являются понятия полихронного{polychrome) и монохронного {monochrome) времени, восходящие кработам Э. Холла. Это две системы, существенно различающиесялогически и эмпирически. Монохронное время делимо, действия по-следовательны, каждому действию отводится определенный отрезоквремени. В западных обществах подобное отношение к организациижизненного опыта является настолько прочно устоявшимся, что ка-жется единственно возможным. С точки зрения Холла, однако, моно-хронное время является усвоенным, оно не присуще человеку от при-роды, не обусловлено биологическими ритмами человека, не экзистен-циально по своей природе. С другой стороны, полихронное времявоспринимается как более абстрактная категория, допускается вы-полнение нескольких действий одновременно, основное внимание уде-ляется выполнению самих действий, а не составленному заранее рас-писанию, ритм жизни более медленный, Соответственно, как пишетН. Л. Грейдина, "западная матрица культуры определяется как тех-ногенная, с ускоренным темпом развития автоматизации и техноло-

141

гии, преобладанием научно-рационалистического осмысления кар-тины мира. Восточная модель <...> выступает как традиционнаякультура с замедленным темпом развития, доминирующим канони-зированно-мифологизированным типом ментальности" (Грейдина1999:15).

Американской культуре, прагматической по своей природе, при-суща абсолютизация организации времени ради самой организации,а не осуществляемых ею функций. В профессиональном мире посто-янная занятость (или иллюзия занятости) становится синонимом эф-фективности. Человеческие отношения приносят в жертву линейнойорганизации времени, пытаясь следовать искусственно составленно-му расписанию как отражению ценности американского общества —экономному расходованию времени. В результате сегментизация вре-мени на отрезки, полезная для осуществления некоторых текущихзадач, может оказаться губительной для выполнения определенныхвидов креативной деятельности, равно как и эмоциональных взаимо-отношений.

В российской культуре, занимающей промежуточное положениемежду Западом и Востоком и преимущественно монохронной, эле-менты полихронного поведения присутствуют в большей степени, чемв американской, что, с одной стороны, проявляется в известном хао-се, неупорядоченности времени, попытке одновременно выполнятьнесколько задач, а с другой — в большей склонности отдавать вре-мя креативным видам деятельности и личному общению:

"For Russians, time is not measured in minutes or hours but more likelyin days, weeks, and months. The venerated virtue is not punctuality, but pa-tience. <...> Once prodded, however, Russians can show prodigious burstsof energy and will work round he clock to complete the job" (Richmond1996: 129—130).

Важно помнить, что в разных культурах присутствуют элементыкак монохронного, так и полихронного времени, различаясь по удель-ному весу того и другого типа. Это положение часто игнорируется,культуре бездумно присваивается ярлык полихронной или монохрон-ной без учета сложного характера взаимоотношений различных ас-пектов. Например, во время поверхностной ориентации перед отъ-ездом в Россию американцев инструктируют о ее полихронной куль-туре. Такой подход, как правило, порождает определенные ожиданияи стереотипы. Поведение людей, склонных к опозданиям и неоргани-зованному поведению (которые встречаются в любой культуре), ин-терпретируется как типичное и закономерное. Результатом становится

142

неадекватное коммуникативное поведение американцев, заведомыйнастрой на непунктуальность русских, что в процессе совместной де-ятельности часто вызывает межкультурные помехи, дезорганизациюи потерю времени. Более того, при близком рассмотрении выясняется,что сверхчувствительное отношение ко времени у американцев неотвечает русским представлениям о его эффективном использовании(к примеру, высиживание на заседаниях ровно столько времени, сколь-ко отведено по плану, вне зависимости от поставленных целей, пред-ставляется нерациональным). С точки зрения американцев, время,вложенное в переговоры, — это своего рода инвестиция, котораядолжна принести доход, в то время как в русской культуре большеевнимание уделяется установлению личного контакта. В результатепри общении русских и американцев возникают определенные ком-муникативные осложнения.

Овеществление времени в индоевропейских языках, рассмотрениеего в виде набора единиц, отрезков, поддающихся счету, накоплениюи прочим действиям, восходит к его отражению в языке как доступ-ного чувственному восприятию — того, что можно тратить, терять,разбазаривать, экономить и т. д. (Для сравнения: в индейских языкахотсутствуют слова для обозначения секунд, минут, часов.) Кодифи-цированные в языке образы мира подтверждаются, поддерживаютсяи усиливаются посредством других символических систем, практиче-ской и социальной деятельности. Объективация и овеществление вре-мени через европейские языки, включая русский и английский, поро-дили такие понятия и предметы, как механические и электронныечасы, календари, ежедневники, систему перехода на летнее время, на-казания за опоздания и т. д., основанные на восприятии времени ввиде дискретных визуальных единиц, поддающихся счету. Безуслов-но, ответственность за это несет не только язык, но и, как отмечаетМ. Маклуэн, а вслед за ним и ряд других ученых, развитие письма,позволившее визуально и пространственно представить субъектив-ный опыт, подвергнуть время анализу и подсчету (в отличие от бес-письменных языков).

Время как линейная последовательность, векторный характер дви-жения организованы индоевропейской глагольной системой. "Осьнастоящее — прошедшее — будущее" — это черта грамматики,

проходящая через опыт нашего самосознания, от которой мы стро-им свое личное и культурное прошлое. Наше спряжение глаголовимеет буквальную и физическую силу", указывая направление дей-ствия вперед или назад на плоскости, на которой находится говоря-

143

щий (Steiner 1975: 132). Дж. Стайнер считает, что будущее время вы-ступает как средство самоидентификации субъекта с продолжениемрода (Там же: 160). Возникают закономерные вопросы: будущее вре-мя — это действительность или категория нашего индоевропейско-го сознания? Является ли способность к планированию критериемреальности или лишь приближенности к желаемому? Может ли грам-матика вместить и передать все особенности времени, его пульса-цию, характер протекания, начальность и конечность? "Трудно ска-зать, — пишет Дж. Стайнер, — создает ли язык различную архето-нику или грамматика определенного языка просто отражает и ко-дирует временную схему, сложившуюся за пределами языка <...>"(Там же: 132).

Различия в восприятии времени в английском и русском языкахпроявляются в видовременных системах (перфектные и продолженныевремена в английском, совершенный и несовершенный вид в русскоми т. д.). Так, например, анализируя предложения "I have been waitingfor you since 2 o'clock" и "Я жду вас уже с двух часов!", Ю. С. Степа-нов делает вывод, что "время ситуации в этих двух способах вы-ражения членится по-разному: прошедшее время, употребляемое по-английски, показывает, что с приходом адресата временные планысменились — то, что было до прихода, само ожидание, относится ужек прошедшему, а приход адресата кладет начало новому времени —настоящему", а в русском языке настоящее время "свидетельствует,что время ситуации — до прихода адресата и в момент его прихода —одно и то же <...>" (Степанов 1997: 178).

Знакомство с видовременными системами разных языков даетпонимание того, сколь многообразными могут быть способы пред-ставления категории времени в лингвокультурах. Например, русские,хорошо знающие английский язык, начинают испытывать потреб-ность во времени Present Perfect и пытаются выразить соответству-ющее грамматическое значение доступными средствами русского язы-ка: он участвовал (и участвует) в конференциях.

Культуры рассматриваются как ориентированные на: 1) прошлое(ценность прошлого опыта, упор на традиции, передача мудрости отпоколения к поколению, цикличное повторение событий — прошлоеповторяется в настоящем); 2) настоящее (простые радости сегодняш-него дня без заботы о завтрашнем); 3) будущее (текущие события важ-ны не сами по себе, а как потенциал, вклад в достижение будущихцелей). Как для американской, так и для русской культур свойствен-ны линейное восприятие времени и устремленность в будущее, одна-

144

ко наблюдаются определенные различия, которые из-за большогосходства игнорируются. В русской культуре настоящее в большей сте-пени рассматривается в связи с прошлым, в то время как в амери-канской превалирует восприятие настоящего как начала будущего ислабая связь с прошлым (отсюда время Present Perfect, не имеющееаналога в русском языке).

Ориентация американцев на будущее выражается' в вере в то, чтооно непременно означает прогресс (слова progress и change имеют яр-ко выраженную положительную коннотацию), долгосрочном плани-ровании действий (иногда на несколько лет вперед), отсутствии со-мнения в том, что все запланированное осуществится, и в соответ-ствующих видах коммуникативного поведения (например, раннемобъявлении о помолвке, беременности и т. д., искреннем выраженииили имитации оптимизма и уверенности в завтрашнем дне). Стар-шинство не считается ценностью. Текущая деятельность важна не самапо себе, а как средство достижения будущих целей. Русские в боль-шей степени живут настоящим, являющимся продолжением прошло-го, рассматривают мудрость прошлых поколений и явлений культурыкак опору коммуникативного поведения. Для них более свойственнофилософское, скептическое и даже суеверное отношение к будущему("Что день грядущий нам готовит?").

Для американцев чрезвычайно важным является понятие новизны.Компонент new содержится во множестве географических названий(New World, New York, New Jersey, New Hampshire, New Mexico, NewOrleans, New England, New Haven), наименованиях политических яв-лений (New Frontire, New Left, New Right) и т. д. Популярное в СШАпонятие youth obsession ("помешательство на молодости") во многомопределяет коммуникативные действия.

Американская устремленность в будущее в известной степени мо-жет быть объяснена отношением к прошлому. У США короткая ис-тория. Европейская Спящая красавица спала 200 лет и проснулась,чтобы вновь встретиться со своим возлюбленным (что такое 200 летв масштабах европейской истории?). Известный герой произведенияв - Ирвинга Рип-ван-Винкль проспал 20 лет, за это время кончиласьодна эпоха американской истории и началась другая. Европейцы ве-ДУТ счет новой истории с XV в., в то время как для американцев этовремя считается "старым", что наглядно демонстрируют примеры изсловаря "Жизнь и культура США" (Леонтович, Шейгал 2000):

• old country {букв, "старая страна") страна, из которой прибылиммигрант (особ, по отношению к европейским странам);

145

• Old Glory "Старая слава", прозвище государственного флагаСША;

• Old South Старый Юг: Юг США до Гражданской войны. Обыч-но употребляется с оттенком романтизированной тоски по старой ари-стократии и патриархальному очарованию Юга;

• Old West Старый Запад, территория США к западу от р. Мисси-сипи периода с конца Гражданской войны до конца 19-го столетия.Выражение обычно ассоциируется с ковбоями и индейцами ДикогоЗапада, перегонами скота и перестрелками, многократно изображен-ными в популярных романах и вестернах.

Выражение old money традиционно обозначает потомственноебогатство и/или потомственную аристократию:

Old Jones Witherly, eighty years old, old settler, old money, old mansion,good old lands and stocks, and the old land (Caldwell 1977: 92).

Американцы употребляют слово antique по отношению к ав-томобилям 60-х годов.

Период времени, в течение которого предмет или явление перехо-дят из категории new в категорию old, также относителен: восемь летдля президентства, год для моды, несколько месяцев для фильма, де-монстрируемого в кинотеатре (Berry, Epstein 1999: 153). Отношение квозрасту {young — old) — еще одно подтверждение относительно-сти категории времени: возраст, считающийся "старым" в России, вос-принимается как молодой в США, поскольку люди поздно вступаютв брак и заводят детей. Различается восприятие понятий рано/поздно,приличествующей ситуации продолжительности монолога и диало-га, частотности мены ролей в процессе беседы и т. д.

Неодинаково и языковое членение времени. В английском языкеотсутствует единица, соответствующая русским "суткам", для ее пе-ревода используются словосочетания twenty four hours, day and night.В целом исчисление времени отрезком в 24 часа нетипично для аме-риканской культуры и лишь иногда встречается в расписаниях само-летов и поездов. Предпочтение отдается 12-часовому циклу с добав-лением AM (до полудня) или РМ (после полудня). В русской и амери-канской культурах по-разному воспринимаются понятия утро, вечер,ночь. Русскому три часа ночи соответствует американское three о 'clockin the morning; слово tonight не имеет русского соответствия и переда-ется словосочетанием сегодня вечером. Вообще понятие night в анг-лийском языке охватывает иной период времени, нежели в русскомязыке, и часто становится причиной коммуникативных сбоев. Воз-раст тоже членится по-разному (ср.: ребенок — baby, child; девочка,

146

девушка — girl; мальчик, юноша — boy). В США возраст ребенка додвух лет исчисляется месяцами {eighteen months), а в России — года-ми {полтора года).

Разница во времени (8 часов между Москвой и Нью-Йорком) —это существенный для МК фактор, неучет которого может приводитьк неловким ситуациям (таким, как звонок деловому партнеру посре-ди ночи). При трансконтинентальных перелетах через несколько ча-совых поясов у путешественников возникает нарушение суточногоритма организма, которое может в течение нескольких дней созда-вать помехи нормальной деятельности индивида, включая его ком-муникативное поведение.

Быстрый темп американской жизни также находит языковое вы-ражение. Б. Брайсон утверждает, что уже в процессе становленияамериканского варианта английского языка речь отражала нетерпе-ние поселенцев, которые нечетко проговаривали слова, оставлялипредложения незаконченными, использовали сленг для обозначениянезнакомых понятий (Bryson 1994: 18). С темпом жизни ассоци-ируются наименования реалий, ставших неотъемлемой частью аме-риканской действительности: fast food, rush hour, expressway,superhighway и т. д. В этой связи интересно замечание американскогожурналиста, который пишет:

"Perhaps it's because of the fast-moving American life-style and the slowerEnglish way of life that a candidate in Britain 'stands 'for office, and in theUS he •runs'" (English. 1998. 36: 14).

Важно отметить, что из-за относительности категории временисинхрония может не срабатывать на стыке двух языков. В одно и тоже историческое время языки могут находиться на разных стадияхразвития (речь идет не столько о богатстве и бедности языков, сколь-ко об определенных тенденциях и отражении социальных процессов).Так, для России лексика, имеющая отношение к рыночной экономи-ке, сохраняет некоторую степень новизны, в то время как для СШАэто давно устоявшиеся понятия. Таким образом, языки могут нахо-диться в разных положениях на оси времени, чем также может бытьобусловлено межкультурное непонимание.

Опасные игры с относительностью времени в процессе коммуни-кации как на вербальном, так и невербальном уровне могут стано-виться причиной дезинформации (сознательной или бессознательной).Так, например, происходит, когда для представления современнойроссийской действительности используются устаревшие фотографии.Еще один пример — ситуация, когда рассказанный американке анек-

147

дот о периоде, когда в России существовала талонная система (Быруки мыли с мылом? Значит, чай будете пить без сахара), становитсяоткровенным враньем, когда она ставит его в заголовок статьи о се-годняшней России.

§6. Различия в восприятии пространства

Пространство также является категорией относительной и куль-турно обусловленной.

Э. Холл пришел к выводу о том, что западные культуры уделяютосновное внимание объектам, игнорируя разделяющее их простран-ство, в то время как в восточных культурах считается, что и проме-жуточное пространство между предметами заслуживает уважения. Онтакже обнаружил, что в языке индейцев хопи нет слов, обозначающихфиксированное положение вещей, — объекты описываются в зави-симости от положения относительно друг друга, но понятия трехмер-ного пространства не существует (Dahl 1998).

Теория коммуникации оперирует такими терминами, как "лич-ное пространство", "ориентация в пространстве", "межличностноепространство", "строение пространства". Как на научном, так и наэмпирическом уровнях доказано, что личное пространство американ-ца больше, нежели личное пространство русского, что, как правило,связывают с американским индивидуализмом. Одно из ключевыхпонятий американской культуры — privacy — считается территори-альным. Нарушение личного пространства — одно из самых боль-ших культурных потрясений для американцев, приезжающих в Рос-сию, когда им приходится ездить в общественном транспорте, стоятьв очереди в магазине или просто общаться. Американцы очень не-охотно садятся втроем на заднее сиденье автомобиля. Если в учебнойаудитории достаточно места, американские студенты обязательносадятся через одно место друг от друга, в то время как русские селибы рядом, чтобы не обидеть соседа.

Территориальность распространяется и на такие понятия, каксоциальное положение и статусность. Например, маркером, исполь-зуемым для очерчивания статусной территории в больших американ-ских корпорациях, становится размер офиса: президенту обычно от-водится огромный офис на верхнем этаже здания, а простому клер-ку — стол в комнате вместе с другими служащими на нижнем этаже

'(Gamble and Gamble 1990: 127). Жилье также отграничивает простран-

148

ство, принадлежащее семье, а размер его позволяет судить о статусеего обитателей. В США закон охраняет территориальность как важ-ный признак американской культуры. Нарушение границ частныхвладений, особенно когда речь идет об огромных домах, принадле-жащих богатым американцам, считается преступлением {Do NotTrespass). Появление незнакомого пешехода в районе, где располо-жены большие дома, воспринимается с подозрительностью.

Дружба также является территориальным понятием, которое ма-нифестируется по-разному в разных культурах. Одно из самых силь-ных положительных впечатлений американцев, достаточно долгопроживших в России, — это близость между друзьями (само лингви-стическое обозначение указывает на территориальность).

Для ориентации в пространстве очень важно, где находится ком-муникант и как его местоположение соотносится с объектами, о ко-торых идет речь. Так, анализируя выражения out west "дальний за-пад" и back east "тыловой восток", Ч. Филлмор поясняет, что "онимотивированы историческими событиями: переселенцы прибывалина восточную часть американского континента и мигрировали с те-чением времени на запад". Таким образом, коммуникант обнаружи-вает, что "мир текста пространственно привязан к Северной Амери-ке и темпорально ориентирован на события после колонизации ев-ропейцами Американского континента. <...> Даже если географиче-ская/историческая категоризация, лежащая в основе использованияобсуждаемых выражений, никак не существенна для изложения, ин-терпретатор тем не менее в какой-то степени осознает исходные ус-ловия, мотивирующие рассматриваемые выражения, и это осознаниеобусловливает общую интерпретацию" (Филлмор 1988: 71). В этойЦитате обращают на себя внимание два момента. Во-первых, авторуказывает на взаимосвязь категорий времени и пространства, кото-рые представляют собой важнейшие параметры осмысления языко-вой картины мира. Во-вторых, он пишет об осознании принциповгеографической и исторической категоризации значений со стороныинтерпретатора. Отметим, что такого рода осознание типично дляносителя лингвокультуры. Когда же речь идет о межкультурном об-щении, коммуникант-иностранец, вероятно, будет пользоваться ины-ми критериями для осмысления пространственно-временных парамет-ров ситуации. Наложение различных сеток координат на одну и туже ситуацию со стороны коммуникантов — представителей разныхкультур — будет приводить к их разной категоризации.

149

Русскими аналогами рассмотренных выше выражений будут та-кие языковые единицы, как, например, Дальний Восток и БлижнийВосток, в семантике которых изначально заложено пространствен-ное местонахождение говорящего. Кстати, английским эквивалентомБлижнего Востока является Middle East.

Нельзя не согласиться с Дж. Стайнером, который утверждает, чтопространственно-временные отношения, сложившиеся в культуре,оказывают влияние на все элементы грамматики, технику нумерации,восприятие существительных, обозначающих физические качества,членение цветового и звукового спектров и т. д. (Steiner 1975: 89).

§7. Концептуализация и категоризациядействительности

Согласно известному и часто цитируемому высказыванию Э. Се-пира и Б. Уорфа, категоризация действительности осуществляется "внаправлении, подсказанном нашим родным языком. <..-> Мы рас-членяем мир, организуем его понятия и распределяем значения так, ане иначе в основном потому, что мы участники соглашения, предпи-сывающего подобную систематизацию. Это соглашение имеет силудля определенного языкового коллектива и закреплено в системемоделей нашего языка" (Уорф 1960: 174—175).

Проявлением описанных выше процессов может служить расхож-дение межъязыковых эквивалентов по объему понятия: палец, мизи-нец vs. thumb, finger, toe; рука vs. hand, arm; нога vs. leg, foot; колени vs.knees, lap; платок, косынка, шарф, пионерский галстук, кашне vs. scarf;индиец, индеец vs. Indian; синий, голубой vs. blue; рыоюий, красный vs.red; седой vs. gray, white и т. д.

Интересным аспектом сопоставления русской и американскойкартин мира является их рассмотрение с точки зрения категории рода.Как известно, в парадигме английских существительных род не вы-ражен грамматически, поэтому неодушевленные существительные, атакже зоонимы соотносятся с местоимением it. Если же им придаетсярод, возможны несовпадения с русским языком:

"There she lies, the great melting pot..." (Israel Zangwill) — ср. русплавильный котел.

"Man acts as if he were the shaper and master of language, while it islanguage which remains mistress of man" (Martin Heidegger) — ср. русязык.

150

"On the Volga there is a beautiful flower, and her name is Volgograd"(из письма американского преподавателя) — ср. рус. Волгоград.

"Search for your authentic self until you find her" (из научной дис-куссии — ср. рус. свое "я").

А вот как Й. Ричмонд объясняет русское видение понятия "Ро-дина":

"Rodina, the word for homeland, is feminine, and Mother Russia is thesymbol of the nation. In this motherland, women are strong, hard-working,nurturing, long-suffering, and the true heroes of Russia" (Richmond 1996: 52).

В связи с несовпадением категории рода часто возникают слож-ности с переводом. Так, например, цапля Шух-шух-га (Shuh-shuh-gah)у Лонгфелло мужского рода. И. А. Бунину приходится изменить этотобраз на женский: "цапля сизая, Шух-шух-га".

На вопрос: "Какого рода следующие животные в американскихсказках (ваша первая ассоциация)?" — большинство американскихинформантов дали следующие ответы, расходящиеся с русской кар-тиной мира:

fox — мужского рода (ср. лисичка-сестричка);squirrel — мужского рода (ср. белка);snake — мужского рода (ср. змея).Различия в языковой картине мира также проявляются в спосо-

бах выражения собирательности, совокупности и множественности.В этом смысле в английском языке по сравнению с русским проявля-ется значительно ббльшая степень разнообразия и детализации. Так,одному русскому слову стая соответствует великое множество ан-глийских лексем: a rafter of turkeys (стая индюков), a gaggle of geese(стая гусей), a chatter of choughts (стая клушиц), a bevy of quails (стаякуропаток), a fall of woodcocks (стая вадьдшнепов), a covey of grouse(стая тетеревов), a watch of nightingales (стая соловьев), a pack/a routeof wolves (стая волков), a pride of lions (стая львов) и т. д. Слово стадотакже имеет много вариантов перевода в зависимости от сочетаемо-сти: a trip of goats (стадо коз), a herd of elephants (стадо слонов), a flockof sheep (стадо овец), a gang of buffalo (стадо бизонов), a gam of whales(стадо китов) и т. д. Кроме того, существуют образы множеств, неимеющие аналогов в русском языке: a paddle ofducb — стая уток наводе; a batch of bread — партия выпеченного за один прием хлеба;afield of runners — группа бегунов на соревновании; a drove of cattle —стадо рогатого скота, которое гонят; a skein of geese — стая днкихгусей в полете; a bevy of beauties — группа собравшихся вместе кра-савиц и т. д.

151

Существование разных мер длины, веса, объема и т. д. ярко отра-жает возможность членения окружающего мира на разные фрагмен-ты, используемые для количественной репрезентации объектов. Впроцессе межкультурной коммуникации единицы длины, веса, тем-пературы и т. д. требуют перевода так же, как и слова иностранногоязыка. Такие фразы, как "six feet tall", "she weight 130 pounds", "thetemperature outside is 76 degrees", остаются для русского коммуникан-та пустым звуком до тех пор, пока не будут произведены соответ-ствующие вычисления, которые позволят привести их в соответствиес десятичной системой мер. Привычка использовать определеннуюсистему мер вовсе не обязательно свидетельствует о ее преимуществахперед другими системами. Однако она занимает прочное место в со-знании коммуникантов, и им трудно смириться с мыслью о том, чтомир можно измерять и оценивать с позиций других квантитативныхподходов. Замечено, что при пересказе американских текстов русскиестуденты либо подменяют американские единицы измерения русски-ми: he searched every centimeter of the gound (вместо inch), либо пере-сказывают автоматически, плохо представляя себе, о чем идет речь:they saw a circle of dead grass about fifteen feet in diameter. В таких слу-чаях они затрудняются ответить на вопросы типа: "Fifteen feet — этомного или мало? Чему это соответствует в русской системе мер?".

Квантитативные представления также проявляются в системеглагола, которая имеет свои особенности в каждом языке. Речь мож-но вести о значениях однократности/многократности, мгновенно-сти/длительности и т. д. С концептуальной точки зрения, русская ка-тегория вида и английская категория аспекта глагола (Indefinite,Continuous, Perfect) — это свидетельство глубокого различия в вос-приятии количественных и качественных характеристик действия.

Возможность разного членения и категоризации действительно-сти проявляется при сопоставлении объектов и их характеристик.Объекты существуют не сами по себе, а в соотношении друг с другом,поэтому такие понятия, как большой — маленький; близко — далеко;новый — старый и т. д., относительны. Кроме того, необходимо по-мнить, что антонимы хороший — плохой, короткий — длинный, бед-ный — богатый и т. д. в своей семантике уже содержат национальнообусловленные критерии, которые могут не совпадать от культуры ккультуре. Так, понятия близко — далеко различаются для жителей раз-ных стран. То, что считается расположенным далеко в маленьких стра-нах, воспринимается как близкое в больших государствах. Но и внут-ри одной культуры могут наблюдаться расхождения. Рассмотримследующий пример:

152

"Wyoming's towns are few and far apart. People who live there tend tominimize the distances between them and the time it takes to travel to them.What is considered "down the road apiece ", a short distance to a Westerner,may be a great distance to anyone else" (Murphy 1992: 77).

Вот почему американцев предупреждают о необходимости соот-носить понятия "далеко — близко" с тем, в какой части страны онинаходятся, иначе им может не хватить бензина, чтобы доехать до "бли-жайшей" бензозаправки.

Дом, считающийся большим по российским масштабам, можетне быть таковым по американским. Но и внутри США восприятие"большого" и "маленького" неоднозначно. После посещения большихдомов в пригороде русским туристам кажутся маленькими квартирыв Нью-Йорке. На основании этого они имеют тенденцию недооцени-вать материальное благосостояние их обладателей, не учитывая того,что жилье в Нью-Йорке, особенно в Манхэттене, стоит очень дорого.

Относительность понятий большой — маленький также иллюст-рируется примером Ч. Филлмора: "Покупатели магазинов самооб-служивания в Соединенных Штатах иногда становятся в тупик, об-наружив, что размер упаковки мыльной стружки, помеченный ярлы-ком large 'большой', оказывается самым маленьким из имеющихся;большие же размеры маркируются такими надписями, как jumbo'большой, громоздкий', economy 'экономичный', giant 'гигантский' иfamily size 'семейный' <„.> выбравшие неправильную интерпретациюне просто потерпели неудачу в "понимании" слов; они не смогли оп-ределить, какая "фреймовая" структура имелась в виду в данном кон-тексте" (Филлмор 1988: 58).

Когда речь идет об одежде, размер small в США, с точки зренияевропейцев (включая русских), на поверку оказывается не таким ужмаленьким. Американскому размеру medium обычно соответствуетевропейский large. Американские журналы уговаривают женщин вре-мя от времени мерить одежду "petite" (фр. маленький): "Может быть,вы не чувствуете себя миниатюрной женщиной, но на самом деле яв-ляетесь ею?".

Русским, приезжающим в США, трудно определить, что значит'casual" по отношению к манере одеваться, равно как и американцамнелегко вписаться в "деловой" русский стиль, так как в разных куль-турах различается степень формальности/неформальности в одежде.

Подобно тому, как предмет или явление обретает свои истинныеочертания лишь в общем контексте картины мира, значения языко-вых единиц ясно проступают только тогда, когда они занимают своеместо системе языка. В ряду терминов или иных наименований "оцен-

153

ка или интерпретация отдельного термина зависит от полного спис-ка используемых терминов и от фиксированного положения данноготермина в ряду других терминов" (Филлмор 1989: 57). Например, длярусских высшая оценка в системе образования — пятерка; для аме-риканцев, использующих цифровую систему (наряду с буквенной), —четверка. Кроме того, американцы используют десятые и сотые долибалла. Поэтому, когда русский ребенок, возвратившийся домой пос-ле года обучения в США, показывает русским учителям среднююоценку 3,89 — им трудно понять, что речь идет об очень высокомбалле.

Неоднократно описанным различием между лингвокультурамитакже является языковое членение цветового спектра. Многочислен-ные эксперименты, проведенные учеными, доказывают, что диффе-ренциация цветов определяется универсальными свойствами челове-ческого восприятия, а не их языковыми наименованиями, хотя по-следние облегчают распознавание и запоминание цветов, важных дляданной социально-культурной группы.

Хорошо известно, что русским словам синий и голубой в англий-ском языке соответствует слово blue. В настоящее время трудно объяс-нить причины этого различия между языками. Как бы то ни было,это обстоятельство приводит к коммуникативным трудностям. На-пример, при работе над словарем "Жизнь и культура США" (Леонто-вич, Шейгал 1998; 2000) нам было достаточно трудно определить,как правильно перевести слово blue в таких случаях, как: Blue Birds,blue book, bluecoat, blue-collar, Blue Cross, bluegrass и т. д. Интересноенаблюдение: наши информанты-американцы очень часто затрудня-лись ответить на вопрос: "Light blue or dark blue?" Заметим, что вРоссии любой ребенок без колебания делает различие между синим иголубым цветами.

Приведем еще несколько примеров, иллюстрирующих различия ввосприятии цветов в русской и американской культурах. В русскомязыке различаются цвета в словосочетаниях карие глаза и коричневыйпортфель, в то время как на английский язык оба будут переводитьсяс помощью слова brown (brown eyes, brown bag). Очи черные — излюб-ленное выражение русских, однако словосочетание black eyes нети-пично для английского языка. С другой стороны, английское выра-жение hazel eyes не имеет русского эквивалента. Оттенки волос —светлые, светло-русые, льняные, белокурые — будут, как правило,переводиться на английский язык как blond. Значение словосочета-ния седые волосы в английском языке уточняется: gray vs. white hair.

154

Символическое значение цветов также различается. Указанныйвыше цвет blue в США связывается с печалью и меланхолией, напри-мер, to feel blue. Кроме того, в американском варианте английскогоязыка существует множество устойчивых сочетаний с компонентом blue,не имеющих аналогов в русском языке. Вот лишь некоторые из них:

"bluecoat "синий мундир", человек в синем мундире или унифор-ме, особ.: 1) американский солдат XIX в.; 2) полицейский > blue flu{букв, "синий грипп", в соответствии с традиционным цветом поли-цейской формы} забастовка полицейских, симулирующих болезнь;

blue-collar {в соответствии с традиционным цветом спецовок} от-носящийся к "синим воротничкам": производственным рабочим,обычно средней или низкой квалификации;

bluegrass 1. "голубая трава", мятлик, широко распространенныйв некоторых частях США; 2. "блуграсс": народная музыка Юга США;

blue lews {в связи с тем, что первонач. печатались на голубой бу-маге} пуританские законы, запрещающие танцы, шоу, спорт, прода-жу алкогольных напитков и т. д. по воскресеньям > bluenose пурита-нин, старающийся навязать окружающим свои строгие моральныепринципы;

blue-plate special комплексный обед (ленч), подаваемый в рестора-не на большой тарелке с несколькими отделениями (первонач. сине-го цвета) и т. д.".

В русском языке выражение синяя птица символизирует погонюза счастьем. Слово голубой с недавних пор приобрело стойкие ассо-циации с гомосексуалистами, не представленные в американской линг-вокультуре.

Слово красный семантически связано со словом красивый: краснаядевица, красное словцо, красный угол. В английском языке такая связьотсутствует. Как в русской, так и в американской культурах красныйцвет ассоциируется с Советским Союзом и коммунизмом, однако вСША со времен холодной войны существует значение "сочувствую-щий коммунистам", выражаемое словом pink и не имеющее соответ-ствия в русском языке.

Русские говорят: тоска/скука зеленая; американцы же связываютэтот цвет с завистью или ревностью (green-eyed monster), а также свластью денег (green power). Кроме того, зеленый цвет ассоциируетсяс Ирландией и Днем Св. Патрика, широко отмечаемым в США.

Переносные значения слова черный в русском языке, как правило,имеют отрицательную оценочность: черная неблагодарность, черная

155

кошка пробежала, держать в черном теле, откладывать на черныйдень. Одно из значений этого слова иногда применяется по отноше-нию к лицам кавказской национальности. В США, с другой сторо-ны, слово black считается политически корректным термином дляобозначения принадлежности к афро-американцам. Более того, в60-х годах XX в. сторонники борьбы за гражданские права разверну-ли кампанию за придание слову black положительной окраски подлозунгом: "Black is beautiful".

§8. Соответствие картин мира коммуникантовкак условие успешности межкультурного общения

Для адекватной межкультурной коммуникации необходимо со-ответствие картин мира коммуникантов. Перемещение в новое куль-турно-языковое пространство требует от иноязычного коммуникан-та корректировки собственной картины мира и приведения ее в соот-ветствие с изменившимися условиями.

В начале знакомства с новой лингвокультурой картина мира нео-пределенна, расплывчата и размыта. Ее можно образно сравнить свидением близорукого человека, когда существует приблизительнаясвязь между предметом и его наименованием. Например, русский,недавно приехавший в США, плохо себе представляет, что такоеbroccoli, в каких видах существует cereal и как выглядит groundhog.Соответственно и действует человек "на ощупь", неуверенно, мето-дом проб и ошибок.

Период привыкания к чужой лингвокультуре, когда коммуникантобнаруживает, что старый языковой опыт не вполне применим к но-вым условиям, а новая языковая картина мира еще не вполне сложи-лась, психологически труден для индивида и вызывает состояниестресса. "Когда два языка вступают в контакт и как бы соперничаютв одном индивиде, то это означает, в сущности, что в контакт и кон-фликт приходят два видения мира <...> Здесь есть все основания по-лагать, что переход от одного языка к другому может вызвать в мыш-лении глубокие потрясения" (Дадье 1968: 246).

В качестве ориентиров, позволяющих индивиду "не заблудиться"в новом культурно-языковом пространстве, выступают универсаль-ные явления — то общее, что объединяет взаимодействующие куль-туры. "Мы можем воспринимать как целое предметный мир толькопри условии, что в нем есть что-то постоянное, опорные элементы,

156

отображенные в нашем сознании в виде образов "низшего поряд-ка" — образов предметов и ситуаций, константных по сравнению собразом мира. Чтобы образ мира изменялся <...>, в нем должно бытьчто-то относительно неизменное" (Леонтьев 1997: 144). Когда речьидет о переходе с одного языка на другой в процессе МК, роль инва-риантных элементов языковой картины мира выполняют межъязы-ковые эквиваленты, которые обозначают предметы и явления, общиедля взаимодействующих культур.

В различных жизненных ситуациях коммуниканты выявляют не-соответствие друг другу не целостных картин мира, а их фрагментов.Если различие в картинах мира осложняет коммуникацию и приво-дит к коммуникативным неудачам, то возникает необходимость при-вести их в соответствие друг с другом: у обоих коммуникантов "фор-мируются собственные прагматические установки: у первого — наадекватную передачу информации, у второго — на адекватное еепонимание. "Столкновение" этих установок определяет содержатель-ную структуру текста и иерархию тех компонентов, которые состав-ляют эту структуру, делая текст инструментом коммуникации" (Шах-нарович 1998: 64). В межкультурном общении основное бремя адап-тации падает на неносителя лингвокультуры, который учится думать,говорить и действовать как носитель.

Для верного восприятия действительности инокультурному ком-муниканту необходима коррекция языковой картины мира, верноотражающая определенную культуру. По мере освоения культурно-языкового пространства элементы картины мира приобретают бо-лее четкие очертания. При этом происходит не подмена одной карти-ны мира другой, а совмещение родной и вновь осваиваемой картинмира и расширение горизонтов сознания. Возникновение качествен-но нового образа окружающей действительности знаменует собойтрансформацию языковой картины мира коммуниканта — участни-ка межкультурного общения.

КЛЮЧЕВЫЕ ТЕРМИНЫ

МОНОХРОННОЕ ВРЕМЯ

ПОЛИХРОННОЕ ВРЕМЯ

СКРИПТ

ФРЕЙМ

ЯЗЫКОВАЯ КАРТИНА МИРА

157

ВОПРОСЫ ДЛЯ ОБСУЖДЕНИЯ

1. Какие факторы влияют на формирование картины мира коммуни-канта?

2. Каковы функции, выполняемые картиной мира?3. К каким последствиям приводит столкновение разных картин

мира в МК? Приведите примеры.4. Какова роль языка в систематизации и категоризации действи-

тельности?5. Какие когнитивные структуры вам известны? Покажите осо-

бенности каждой структуры на примерах.6. Как вы относитесь к утверждению, что линейное восприятие

времени не является единственно возможным? Мотивируйте свойответ.

7. Каковы признаки монохронного и полихронного времени? По-кажите на примерах, каким образом они сочетаются в разных куль-турах.

8. Согласны ли вы с точкой зрения, что культуры могут быть оха-рактеризованы как монохронные и полихронные? Мотивируйте свойответ.

9. Каким образом относительность восприятия времени и про-странства отражается в языке?

10. В чем проявляются различия в концептуализации и категори-зации действительности в русской и американской лингвокультурах?

11. Что подразумевается под коррекцией языковой картины мирав МК? Является ли такая коррекция необходимым условием успеш-ного межкультурного общения?

ДОПОЛНИТЕЛЬНЫЕ ЗАДАНИЯ

1. Прочитайте следующий отрывок из очерка Г. П. Федотова"Лицо России":

"<...> Как же мы ответим на вопрос, где лицо России?Оно в золотых колосьях ее нив, в печальной глубине ее лесов.Оно в кроткой мудрости души народной.Оно в звуках Глинки и Римского-Корсакова, в поэмах Пушкина,

в эпопеях Толстого.В сияющей новгородской иконе, в синих глазах угличских церк-

вей.В "Слове о Полку Игореве" и в "Житии протопопа Аввакума".

158

Оно в природной языческой мудрости славянской песни, сказки иобряда.

В пышном блеске Киева, в буйных подвигах дружинных витязей,"боронивших Русь от поганых".

В труде и поте великоросса, поднимавшего лесную целину и вы-несшего на своих плечах "тягло государево".

В воле Великого Новгорода и художественном подвиге его.В одиноком, трудовом послушании и "умной" молитве отшель-

ника-пахаря, прилагавшего в глухой чаще пути для христианской ци-вилизации.

В дикой воле казачества, раздвинувшего межи для крестьянскойсохи до Тихого океана.

В гении Петра и нечеловеческом труде его, со всей семьей орловвосемнадцатого века, создавших из царства Московского державуРоссийскую.

В молчаливом и смиренном героизме русского солдата-мучени-ка, убелившего своими костями Европу и Азию ради прихоти своихвладык, но и ради целости родной земли.

Оно в бесчисленных мучениках, павших за свободу, от Радищеваи декабристов до безымянных святых могил 23 марта 1917 года.

Оно везде вокруг нас, в настоящем и прошлом — скажем твердо:и в будущем.

В годину всенародных унижений мы созерцаем образ нетленнойкрасоты и древней славы: лицо России".

Как вы охарактеризовали бы свое видение лица России? Какиесамые яркие образы ассоциируются для вас с Россией?

2. По аналогии с предыдущим заданием составьте небольшое опи-сание "лица Америки", каким оно предстает в вашем воображении.

3. Прочитайте следующую выдержку из газетной статьи. Объяс-ните, какое отношение имеет описанное в ней событие к категориза-ции мира с помощью языка. Каким образом использование языкамогло бы помочь предотвратить аварию?

"A muddle over metric units caused the loss of the Mars ClimateOrbiter, embarrassed officials of the US space agency Nasa have admitted.One team in California used metric units; another in Colorado usedimperial, and nobody noticed. As a result, the wrong instructions weregiven to the spacecraft as it approached Mars, and it was lost. <...>

Mars Climate Orbiter, which cost $125 million, disappeared onSeptember 23 as rockets were fired to bring it into orbit around Mars. Ithad flown 416 miles in nine months.

159

The error occurred in calculating the force of the thruster firings neededto get the spacecraft into the right orbit. Lockheed Martin Astronautics inColorado submitted data calculated in imperial pounds of force, instead ifthe metric unit, newtons. One newton is less than a quarter of one poundforce."

(The Times, Oct. 2, 1999)

Глава 8. ПОНЯТИЕ О НАЦИОНАЛЬНОЙ ИДЕНТИЧНОСТИ.ФИЗИОЛОГИЧЕСКАЯ ИДЕНТИЧНОСТЬ

What you are speaks so loudly that Icannot hear what you say.

Ralph Waldo Emerson

§1. Понятие идентичности

Идентичность языковой личности во всех ее проявлениях оказы-вает непосредственное влияние на характер дискурса. Культурнаяидентичность, приобретающая особое значение в условиях МК, пред-ставляет собой символ самосознания, который включает образ мира,систему ценностей и менталитет той группы, к которой принадлежитиндивид.

В научной литературе прослеживается по меньшей мере три ос-новных подхода к определению идентичности (Martin, Nakayama1999: 111—116):

1) с о ц и о п с и х о л о г и ч е с к и й — идентичность создается от-части как собственное "Я" (self) и отчасти — в зависимости от груп-повой принадлежности, с этой точки зрения, "Я"-идентичность мно-голика, состоит из множественных идентичностей и находится в тес-ной связи с культурой;

2) к о м м у н и к а т и в н ы й — более динамичный подход, согласнокоторому идентичность возникает не только на основе собственного"Я", но и в процессе обмена сообщениями с другими индивидами;

3) критический — попытка понять закономерности формиро-вания идентичности на основе исторического, политического, эко-номического и дискурсного контекстов; сторонники этого подходаполагают, что идентичность приписывается индивидууму еще до егорождения, и также настаивают на динамической сущности идентич-ности.

160

Представители всех подходов так или иначе считают, что ядромкультурной идентичности является "образ самого себя, слитый с куль-турой, в целостном восприятии действительности индивидом" (Adler1974: 27). Исходя из вышесказанного, проблему идентичности язы-ковой личности можно было бы свести к двум простейшим вопро-сам: кто я? как я впишусь в этот мир? Эти вопросы взаимосвязаны ивзаимозависимы.

По теории 3. Фрейда, составляющими личности являются:1) ид (id) — инстинктивные и врожденные аспекты личности;2) эго (ego) — рациональная часть личности, осуществляющая

посреднические функции между ид и окружающей действительностьюи ответственная за принятие решений;

3) суперэго (superego) — система ценностей и этических норм,соотносимая с совестью, т. е. индивидуализированное отражение "кол-лективной совести" социума (Bootzin et al. 1991: 502—505; Хьелл, Зиг-лер 1997: 112—115).

Если согласиться с этой классификацией, то можно предположить,что культурные различия могут наблюдаться на уровне всех ее со-ставляющих: существуют врожденные национально-специфическиечерты, присущие языковой личности; существуют различия в том, каклюди, принадлежащие к разным культурам, осуществляют взаимо-действие с окружающим миром (живой и неживой природой и други-ми людьми); система ценностей и этических норм также различаетсяот культуры к культуре.

Личность -существует не сама по себе, а как часть окружающегомира, взаимодействующая с живыми и неживыми объектами. Потреб-ность в связях обусловливает приспособляемость человека к внешне-му миру. Исходя из распространенного мнения о том, что ведущиммотивом человеческой деятельности является удовлетворение базо-вых нужд, Э. Фромм выделил пять основных экзистенциальных по-требностей человека:

1) потребность в установлении связей;2) потребность в преодолении себя;3) потребность в корнях;4) потребность в идентичности;5) потребность в системе взглядов и преданности (Хьелл, Зиглер

1997:250—251).Все они так или иначе замыкаются на идентичности и воздейству-

ют на ход межкультурного взаимодействия.

161

При анализе системно-динамической модели межкультурногообщения мы считаем необходимым учитывать следующие факторы,составляющие идентичность языковой личности:

• самоценность собственного "Я"; самовосприятие и самооценка;• самоотождествление с определенными группами других лично-

стей;• использование себя как стандарта, модели для сравнения при

оценке окружающих;• идентификация личности со стороны окружающих;• соотношение между самоидентификацией и идентификацией со

стороны окружающих.Задача определения понятия "личность" в психологии, лингви-

стике, философии и других науках осложнена тем обстоятельством,что индивидуальные черты человека недоступны непосредственномунаблюдению. Поэтому основными критериями при оценке личностисчитаются последовательность и устойчивость человеческого пове-дения, а также поведенческие различия между людьми как реакцияна аналогичные жизненные ситуации. Соответственно при анализеМК основной акцент должен быть сделан на культурно-специфиче-ских чертах личности, проявляющихся в ее коммуникативном пове-дении. Преимущество сопоставительных межкультурных исследова-ний заключается в возможности выявить те поведенческие особенно-сти, которые, последовательно проявляясь в одной из сопоставляе-мых культур, не типичны для другой культуры.

Личность вырастает на почве родной культуры, бессознательноили сознательно впитывая все то, что обозначается терминами "кол-лективная ментальность", "историческая память" и "дух народа". Напротяжении человеческой жизни индивидуальная идентичность при-чудливо переплетается с коллективной. Можно утверждать, что по-нятие коллективной идентичности включает географический, исто-рический, культурный элементы, каждый из которых накладываетотпечаток на языковую личность.

Социализация предполагает усвоение индивидом культурно-ис-торического опыта, системы правил и норм того общества, к которо-му он принадлежит, определение собственного места в социуме с точкизрения экономической, религиозной, этнической и статусной принад-лежности. Проблема интериоризации, перетекания внешнего во внут-реннее, социального в индивидуальное рассматривалась такими уче-ными, как Ж. Пиаже, П. Жан, М. М. Бахтин, Л. С. Выготский, М. Бу-бёр и др.

162

По утверждению Б. С. Ерасова, собственно личностное началоформируется через механизмы выбора того или иного типа поведе-ния, ценностей и смыслов в этой общепринятой системе. За этот вы-бор личность несет ответственность, принимая на себя издержки рис-ка и успех в достижениях (Ерасов 1997: 238). Следует помнить, одна-ко, что личность не выбирает общество, в котором ей суждено ро-диться, и свобода ее выбора ограничена системой правил и норм,бытующих в обществе, к которому она принадлежит в силу сложив-шихся обстоятельств.

Личностная идентичность также строится на отношении челове-ка к самому себе. "<...> лишь выбрав, каким быть ему как человеку,только найдя свое место в социальной иерархии человеческого сооб-щества, партикулярное "Я" достигает столь жизненно необходимойи стабильной идентичности" (Шестаков 1998).

Для каждого индивидуума существует иерархия различных аспек-тов групповой идентичности, распределяющихся в зависимости отиндивидуальных приоритетов личности. Кроме того, в индивидуа-листских культурах личностная идентичность ценится в большей сте-пени, нежели в коллективистких культурах, где предпочтение отда-ется коллективной идентичности.

Средствами выражения идентичности могут служить так называ-емые "ключевые символы": эмблемы, флаги, одежда, прическа, же-сты, артефакты и т. д. Ведущее место среди прочих средств, несом-ненно, занимает язык, который отражает этническую, национальную,географическую и прочую принадлежность личности.

Согласно учению Гегеля, самосознание человека начинается спробуждения духа в виде слова, речи, языка. Отправной точкой раз-вития становится способность человека (как "конечного духа") по-знать "самого себя" через освоение "богатства образов", которые доэтого были заключены внутри духа как неосознанные и непроизволь-но возникающие в нем состояния (Филос. энцикл. словарь 1983: 103).Усвоенный человеком язык становится средством выражения инди-видуальной и групповой идентичности. Выбор языка в период поли-тических кризисов, войн и этнических конфликтов сразу указывает, скакой стороной отождествляет себя определенная личность или груп-па. Д. Кристал также отмечает, что язык может выступать в качествеестественного барьера между определенными культурными группа-ми, тем самым подталкивая их к конфликту, а не к сотрудничеству."Нет более ужасающего подтверждения власти языка, — пишет он, —чем тот факт, что многие люди готовы умереть, если не будут удов-

163

летворены их требования по признанию права на использованиеопределенного языка" (Crystal 1987: 34).

Оптимальное соотношение между личностным началом и черта-ми, усвоенными как требование групповой принадлежности, даетличности то сознание собственной идентичности, которое, не будучиследствием слепого конформизма, в то же время создает ощущениесвоего "я", гармонично сосуществующего с окружающей социальнойсредой. С точки зрения теории коммуникации, готовность личности ксоциализации и адекватному общению определяется рядом факторов:наличием определенных нравственных установок, уровнем коммуни-кативно-познавательных умений, готовности к адекватному преоб-разованию смысловой информации и т. д.

Личность использует себя и свое культурное окружение как стан-дарт для сравнения. Отношение к себе становится критерием личност-ной идентификации — того, что Л. Р. Коле называет "древним этно-центрическим импульсом человечества", выполняющим базовуюфункцию выживания (Kohls 1984: 11). Анализируя субъективный ком-понент языковой семантики, П. С. Гуревич подчеркивает, что в про-цессе познания окружающего мира человек никогда не может "от-влечься" от самого себя: он всегда ставит себя в центр этого процесса,непроизвольно делая себя "мерой всех вещей". При этом "указаниена говорящего" представляет собой свернутое пресуппозитивноеутверждение о существовании говорящего, включающее понятия обуниверсальных свойствах мира, бытующих вне познающего субъек-та (Гуревич 1996: 33).

Будучи двусторонним процессом, коммуникация предусматрива-ет взаимодействие между адресатом и адресантом, и в таком взаимо-действии идентичность складывается из самовосприятия языковойличности и ее восприятия со стороны окружающих (в английскомязыке этим понятиям соответствуют термины avowel и ascription —см., напр.: Martin, Nakayama 1999: 113—114). Для личности очень важ-но очертить собственное коммуникативное пространство и само-определиться в среде других коммуникантов. Даже теоретически не-возможно полное совпадение самоидентификации и внешней иден-тификации, ибо то, как мы видим себя, всегда отличается от "взглядасо стороны". Во-первых, личности практически никогда не удаетсяадекватно "самовыразиться": существует дисгармония между внут-ренней сущностью личности и подаваемыми ею коммуникативнымисигналами. Способность к самовыражению — это талант или уме-

164

ние, которое подвластно далеко не многим. Во-вторых, умениеокружающих "прочитывать" эти сигналы также несовершенно. В ре-зультате в течение всей жизни продолжается борьба между самовос-приятием и восприятием со стороны других, отсюда — крик души:"Меня не понимают!". Чем в большей степени совпадают самоиден-тификация и идентификация, тем более благоприятно складываютсяисходные условия для адекватной коммуникации. Расхождение меж-ду этими категориями заведомо создает конфликтные установки, чре-ватые коммуникативными сбоями. Нельзя не согласиться с А. А. Ше-стаковым, который отмечет, что "дисгармония между "Я-концепци-ей" и "социальным Я" выступает одной из самых распространенныхпричин кризиса идентичности" (Шестаков 1998). В межкультурнойкоммуникации на этот процесс наслаивается еще одна сложность —культурно-специфические особенности передачи и прочтения сигна-лов идентичности.

Несовпадение самоидентификации и внешней идентификации так-же становится питательной средой для формирования социальных,психологических, этнических предрассудков и национально-культур-ных стереотипов — барьеров на пути к межкультурному взаимопо-ниманию. "В высказываниях о других всегда выявляется, что же пред-ставляем собой мы сами, поэтому дискурсы о "чужих" или "враждеб-ных" группах являются зеркалом нашего самосознания. Дискурс одругих, следовательно, касается собственной идентичности, т. е. во-проса: как мы воспринимаем самих себя, как мы описываем самихсебя? Формирование национальной идентичности есть процесс диф-ференциации, описания собственной группы и отделения ее от "дру-гих"" (Водак 1997: 95—96).

Следовательно, когда человек попадает в иное лингвокультурноепространство, он должен быть готов к тому, что его идентичностьбудет восприниматься иначе, чем в родной культуре, что обусловленокак языковыми, так и поведенческими факторами. Вот лишь некото-рые из причин кризиса идентичности, возникающего в процессе МК:

• неспособность адекватно выразить свое "Я" на иностранномязыке;

• неспособность собеседников, общающихся с коммуникантом наего родном языке, адекватно оценить его "Я";

• неумение извлечь культурно-специфическую информацию изречевых сообщений друг друга;

• неготовность правильно определить свое место в инокультур-ном социуме.

165

§2. Российская и американская идентичность

Следующий вопрос, который важно рассмотреть в связи с про-блемами МК, — это содержание понятий российская и американскаяидентичность. Размышлять о корнях идентичности — значит иссле-довать почву, на которой произросла та или иная языковая личность.Для русских и американцев отношение к корням неодинаково. У рус-ских древняя история. Русская коллективная идентичность основанана территориальности, культурном наследии и языке, которые в со-вокупности воплощают понятие Родины. Н. А. Бердяев определяетнацию как единство исторической судьбы (Бердяев 1994). Однако вСоветской России понятие об истоках усиленно искоренялось (осо-бенно когда речь шла о непролетарском происхождении), в результа-те чего многие аспекты российской идентичности были утрачены —хочется надеяться, что не безвозвратно.

В отличие от России, у американцев короткая история. Существуетрасхожее мнение, что американцы как нация не имели детства. Из-вестная исследовательница американского юмора К. Рурк, напротив,утверждает, что у американцев было затянувшееся детство благода-ря тому, что в движении на Запад они одну за другой открывали но-вые земли. Национальное самосознание рано возникло в американ-цах благодаря пристальному вниманию и критическому отношениюк ним со стороны европейцев. Как блестяще комментирует К. Рурк:"У молодых отсутствует память. Память есть принадлежность воз-раста <...> Коллективная память создается многими людьми многихпоколений <...> По этим меркам американское сознание должно счи-таться молодым. Коллективная память вряд ли могла существоватьтам, где связи с прошлым постоянно прерывались, а следы воспоми-наний, привезенных из старых стран, быстро стирались <...> Одногопереходного поколения хватило для того, чтобы начисто стереть мо-гучее наследие" (Rourke 1986: 230—232). В_ртказА_от своих истори-ческих корней просматривается сходство между Россией советскогопериода и Америкой, где иммигранты пытались "слиться в единомпорыве" и растворить свою этническую идентичность в "плавильномкотле" американской нации.

В настоящее время в России наблюдается некоторое оживлениеинтереса к своим корням, однако оно носит эпизодический характери присуще лишь определенным социальным группам. Возрождениероссийской идентичности пока не приобрело характера широкомас-штабной государственной политики. Многие жители мультикультур-

166

ной Америки также делают попытки восстановить собственную иден-тичность, "найти себя" в контексте пестрой и многоголосой амери-канской нации.

.Проявления российской и американской идентичности отличают-ся^друг от друга. Представляется, что идентичность жителей Россиипрежде всего выражается в их государственной принадлежности (рос-сияне) и в национальности (мы идентифицируем себя как русские, ев-реи, татары, грузины и т. д.)- Жители США, с другой стороны (осо-бенно находясь за рубежом), идентифицируют себя прежде всего какамериканцы, затем — с точки зрения расовой принадлежности:Caucasian(White), Black, Asian, Hispanic, Native American, и толькокогда речь заходит об исторических корнях — с точки зрения этни-ческой принадлежности. Американцам чуждо понятие "националь-ность",, и вопрос о ней вызывает у них чувство растерянности и недо-умения. Прибывая в Россию и оказавшись перед необходимостьюзаполнить анкету, американские студенты теряются, дойдя до пунк-та "национальность". Американец, напечатавший статью о России вгазете "English", многократно употребляет слово "nationality" по от-ношению к русским, но повсюду берет его в кавычки, ощущая егоинородность в английском тексте.

Важным для теории МК является то обстоятельство, что нацио-нально-культурная идентичность личности многократно усиливает-ся при попадании в иную культуру. Пребывание за рубежом помога-ет русским лучше понять себя как представителей русской культуры,а американцам — осознать свою принадлежность американской куль-туре.

Для дальнейшего анализа представляется возможным сгруппиро-вать^ различные показатели идентичности в три основные катего-рии^^ физиологическую, социальную и психологическую. При этомважно иметь в виду, что деление это в высшей степени условно —одни и те же показатели могут попадать более чем в одну категорию(к примеру, раса, гендер, возраст являются одновременно физиоло-гическими и социальными факторами, они же оказывают непосред-ственное влияние на психологические характеристики личности).

С другой стороны, существует достаточно распространенное (осо-бенно среди американцев) мнение: а зачем мне вообще знать об этни-ческой или, например, социальной идентичности собеседника? Вселюди для меня равны. Мы считаем такой подход в высшей степенинедальновидным и мешающим адекватному общению. Игнорирова-ние культурных различий — достаточно опасная для МК позиция.

167

Почему следует уметь читать сигналы идентичности? Во-первых, по-пытка "спрятать голову в песок" и притвориться, что все люди оди-наковы, не устранит существующих различий. Во-вторых, способ-ность декодировать информацию об идентичности собеседника ста-вит коммуниканта в условия, равные (или почти равные) с носителя-ми лингвокультуры (почему ему должно быть недоступно и непонят-но то, что доступно носителям?). И, наконец, это знание позволяетусовершенствовать сам ход коммуникации: правильно выбрать то-нальность и жанр дискурса, сознательно подойти к выбору тем, избе-жать обсуждения болезненных вопросов и лучше понять психологиюпартнера. Кроме того, при компетентном подходе этническое и куль-турное разнообразие способно обогатить процесс общения.

§3. Физиологическая идентичность

Физиологическая идентичность включает врожденные черты(внешность, голос, физическое состояние и т. д.), на которые накла-дываются признаки, приобретенные в процессе социализации. Неко-торые анатомические особенности, как, например, строение речево-го аппарата, имеют непосредственное отношение к речепроизводству.Д. Кристал приводит данные, полученные в результате научных изы-сканий, согласно которым у представителей черной расы длина язы-ка варьируется от 73 до 123 мм (в среднем 97 мм), в то время как уяпонцев этот диапазон составляет 55—90 мм (в среднем 73 мм). Уче-ные предполагают, что эта черта может быть одной из причин специ-фического японского акцента. Однако Кристал задается вопросом:почему, в таком случае, у представителей второго поколения япон-цев, выросших в США, акцент отсутствует? (Crystal 1987: 18—19).

Обращает на себя внимание и то, что фонетический уклад, при-вычка произносить специфические для данного языка звуки оказы-вают влияние на внешность коммуникантов и работу их речевогоаппарата. Вот почему российский зритель, даже выключив звук теле-визора, может определить, на русском или иностранном языке разго-варивают участники телепередачи.

Биологическая внешность складывается из генетических, этниче-ских, тендерных, возрастных и прочих черт индивидуума: цвета и со-стояния кожи, формы и черт лица, цвета глаз, структуры и цвета во-лос, особенностей фигуры и т. д. Казалось бы, что может быть оче-виднее внешности? Это то, что люди воспринимают глазами и чтодоступно всем, независимо от культурно-языковой принадлежности.

168

Однако в действительности ситуация намного сложнее. Внешностьпосылает определенные коммуникативные сигналы, которые могутбыть проигнорированы или неверно дешифрованы. Так,- некоторыеевропейцы считают, что все китайцы выглядят "на одно лицо". Аме-риканцы с достаточной легкостью распознают людей ирландскогоили шотландского происхождения, если у них типичная для этих эт-нических групп внешность, в то время как для русских это не стольочевидно. С другой стороны, русские без труда определяют по внеш-нему виду "лиц кавказской национальности", а для американцев этаинформация часто остается "за кадром". В одной из американскихгазет была помещена фотография молодой женщины с ребенком, ко-торая просит на улице милостыню. Фото сопровождалось душераз-дирающим комментарием: "Year of crime, poverty won't be missed byRussia". He менее драматичная подпись под фотографией гласила:"A woman holding her child begs for money outside a casino in downtownMoscow... The woman was begging yesterday." Газета проигнорирова-ла лишь маленькую деталь — на фотографии была изображена ...цыганка. В результате американская газета (вольно или невольно)дезинформировала своих читателей. Легко прочитываемые русски-ми сигналы этнической идентичности с соответствующими культур-ными ассоциациями в данном случае не были явными для амери-канцев.

Носитель лингвокультуры сразу определит несоответствие, если,например, человек с "цивильной" внешностью будет использоватьдиалектизмы или говорить на грамматически неправильном языке.С другой стороны, если коммуникант, внешность которого указыва-ет на принадлежность к низшему классу, оказывается интеллектуа-лом и использует язык образованных людей, — это тоже неожидан-ность для партнеров по общению. Неносители лингвокультуры мо-гут не заметить это противоречие в силу того, что они не знакомы сдиалектами, им труднее распознавать акценты и другие языковыеособенности, отличные от среднелитературной нормы.

Внешняя привлекательность считается одним из важных факто-ров, обусловливающих положительный настрой в межличностнойкоммуникации (Gamble and Gamble 1990: 196), Но при этом надоиметь в виду, что представления о привлекательное*!! могут сущест-венно и даже диаметрально расходиться в разных культурах. Чело-век, внешне отличающийся от других, чувствует себя неуютно. Еслиже он вписывается в окружающую социально-культурную среду, тоему психологически намного легче участвовать в коммуникации.

169

Внешние различия между американцами англосаксонского происхож-дения и русскими несущественны, и это является одной из предпосы-лок успешной коммуникации. Например, американский журналист,путешествующий по России, так описывает свои ощущения при встре-че с турком в российском поезде: "<...> я не удивился, что его и моивпечатления о России были столь различны. Я был высокий, белоко-жий, усатый представитель страны, на которую многие русские всееще смотрели не без трепета. Если бы не моя одежда и акцент, я впол-не мог бы сойти за русского. Турок был смуглый чужестранец-му-сульманин, <...> в стране, где многие относились со стойким преду-беждением к "черным" — кавказцам и азиатам" (Montaigne 1998: 123).

С другой стороны, в теории МК существует мнение, что чем боль-ше иллюзия близости культур, тем больше вероятность коммуника-тивных сбоев. По-своему парадоксальное мнение высказывает А. Кон-чаловский: "Один англичанин запомнился мне афоризмом: "Пробле-ма русских в том, что они белые". Я сначала почувствовал в этомнекоторое оскорбление, но потом изменил свое отношение к этомутезису. Ведь и правда: русские относятся к белой расе по своему гено-фонду и по происхождению. Этот факт и вызывает мисинтерпрета-цию русских Западом. <...> А все дело в том, что к туркам и индусамне прилагаются те мерки, которые Запад обычно прилагает к рус-ским. Как будто с белым цветом кожи русские должны обязательнозаимствовать весь тот свод ценностей, который движет западной куль-турой. И вот тут возникает то самое, необъяснимое для многих пове-дение — для многих, и американцев, в частности, неадекватное по-ведение русского человека" (Чередниченко 1999: 43).

Расовая принадлежность — навязчивая идея для американцев. „Многие испытывают расизм — иногда даже внутри одной семьи.Одной капли негритянской крови достаточно, чтобы называться "чер-ным". Эта категория людей образует пограничную "касту". "Иденти-фицировать свою "многорасовую" принадлежность означает бросатьвызов здравому смыслу, не попадая ни в один из лагерей" (In LivingColors 1997:40—42).

Различные, часто взаимоисключающие, проявления отношения красовой принадлежности, бытующие в американском обществе, яркоотражаются в языке: 1) откровенно негативное отношение на экспли-цитном уровне: colored; nigger; фразеологизм salt and pepper (о сме-шанном браке); 2) скрыто-негативное, о котором будет сказано ниже;3) нейтральное: Afro-American, black; 4) положительное: Black is beautiful(отметим, что Black в таком случае пишется с большой буквы).

170

Психологи С. Гэртнер и Дж. Довидио отмечают развитие новойформы расизма — так называемого аверсивного (от aversive — пи-тающий отвращение). В отличие от обычных расистов, носители этойидеи сочувствуют неграм как жертвам былой несправедливости исчитают себя людьми непредубежденными. Однако, в связи с тем, чтов американской культуре превалируют антинегритянские настроения,"аверсивные расисты" испытывают дискомфорт при общении с не-грами, а иногда относятся к ним со страхом или отвращением, ноупорно отрицают это (Bootzin et al. 1991: 648). В частности, скрытаяформа расизма проявляется в "маркированности" представителейнегритянской расы, когда в разговоре о них обязательно упоминает-ся цвет их кожи: Linda, the black secretary; Jerry, the black student.

Понятие идентичности в среде американцев часто приобретаетпричудливые формы. Многонациональный состав американскогообщества обусловливает увеличение числа смешанных браков и со-ответственно — очень странные смеси, для которых изобретаютсявсякого рода окказионализмы: Cablinasian (Caucasian, Black, Indianand Asian), Korgeninian (Korean and Argentinean), China-Latina,Blackanese и т. д. Для обозначения людей, родители которых принад-лежат к двум разным расам, иногда используется словечко гавайско-го происхождения, которое до недавних пор считалось оскорбитель-ным и политически некорректным, а в настоящее время приобрелоособый шик: Нара (от гавайского "половина"). В связи с вышеска-занным в настоящее время конгресс США обсуждает вопрос о том,не ввести ли понятие "mixed race" ("смешанная раса"), ибо населениеСША уже не вписывается в четко обозначенные категории (In LivingColors 1997: 41—42).

Вступая в коммуникацию, необходимо помнить, что цвет кожи идругие сигналы расовой и этнической принадлежности в определен-ных условиях могут сигнализировать о чувствительности к некото-рым словам, словосочетаниям и темам. Так, например, в телесериале"ER" ("Скорая помощь") героиня-негритянка с горечью говорит: "Forwhites it's never about race. For blacks it's always about race".

В процессе социализации человеческая внешность подвергаетсякультурной обработке, например, стрижке или укладыванию волос,бороды и т. д., "чтобы соответствовать знаковым требованиям, оформ-ляющим тендерные отношения в обществе". Естественные признакимогут подвергаться вторичному переозначиванию, приобретая связьс сословной или конфессиональной принадлежностью (Ерасов 1997:155). Терпимость американцев к разнообразию, не столь сильно раз-

171

витая в России, а также разные представления о нормах приличия имоде приводят к тому, что эта "культурная обработка" в разных стра-нах может иметь разные проявления.

Физическое состояние личности также накладывает отпечаток наее речь. Заболевания, такие как частичный паралич и рассеянный скле-роз, могут вызывать нарушения речи, вплоть до полной неспособно-сти к речепорождению. Кроме того, инвалидность и нарушения фи-зического состояния могут приводить к серьезным психологическимпоследствиям, также сказывающимся на характере коммуникации. Врезультате того, что в американской культуре значительно большевнимания уделяется людям с нарушениями физического состояния,например в виде доступа инвалидов к высшему образованию, они чув-ствуют себя более уверенно, что положительно влияет на их речь. Бла-гоприятные психологические последствия имеет также широко рас-пространенная в американском варианте английского языка эвфеми-зация, которая сказывается на самоидентификации, например, заме-на слова invalid на disabled или еще более осторожное выражениеphysically challenged. Последнее особенно показательно, ибо само наи-менование содержит в себе призыв бороться с недугом.

Кроме того, важную роль в МК играют мимика, жестика, кинеси-ка, манера себя держать и т. д., которые также имеют отношение к чело-веческой внешности и выполняют знаковую функцию (см. гл. 17, §1)-

КЛЮЧЕВЫЕ ТЕРМИНЫ

КУЛЬТУРНАЯ ИДЕНТИЧНОСТЬ

ФИЗИОЛОГИЧЕСКАЯ ИДЕНТИЧНОСТЬ

ВОПРОСЫ ДЛЯ ОБСУЖДЕНИЯ

1. Почему осознание национально-культурной идентичности со-беседника способствует успеху межкультурного общения?

2. Отличается ли самоидентификация личности от ее внешнейидентификации со стороны окружающих? Ощущаете ли вы это раз-личие на собственном опыте?

3. Назовите причины кризиса идентичности, возникающего в про-цессе межкультурной коммуникации.

4. В чем, на ваш взгляд, заключаются основные различия в прояв-лениях российской и американской идентичности? Обоснуйте своюточку зрения. Приведите примеры из книг, фильмов, средств массо-вой информации.

172

5. Опишите "типичного русского" и "типичного американца" с точ-ки зрения физиологической идентичности. На чем основан ваш "порт-рет"? Запрогнозируйте, по каким параметрам наиболее вероятныошибки, которые могут оказать влияние на успех межкультурногообщения.

ДОПОЛНИТЕЛЬНЫЕ ЗАДАНИЯ

1. Напишите на листке бумаги три слова, которые, с вашей точкизрения, наиболее точно отражают вашу самоидентификацию. Будетли отличаться ваша самоидентификация в России и за рубежом?

2. Прочитайте следующие размышления о менталитете русских,англичан и американцев. Согласны ли вы с автором? Обоснуйте своюпозицию.

"С русским менталитетом традиционно связывается легковерие,точнее, вера в авторитет, подчинение власти, обстоятельствам, судь-бе, низкий уровень рационального самоконтроля, отсутствие само-уверенности в поведении. Русские непрактичны, доверчивы, миролю-бивы. Им присущи: сочувствие, коллективизм, повышенная сенситив-ность, проявляющаяся в форме повышенной способности к сопере-живанию, эмоциональному отклику. В то же время отмечается отсут-ствие прочных навыков свободного этикетного поведения, излиш-няя скованность и заторможенность в ситуациях, и наоборот, при-сутствует некоторая расторможенность в ситуациях неофициально-го общения. Исследователи также отмечают, что преобладание за-претительных инструкций и отрицательных санкций привело к по-давлению инициативы и оптимистической уверенности в успехе. Оте-чественные лингвисты, анализируя зарубежную литературу, охваты-вающую период приблизительно в сто лет, отмечают, что стереотипрусского менталитета в глазах иностранцев сохранился до настояще-го времени. Зарубежные аналитики подчеркивают, что русские гос-теприимны, искренни, открыты. В них ярко выражено чувство соли-дарности, братства, им чужд индивидуализм.

<...> Англичане практичны, деловиты, предприимчивы, умны,рассудительны, предусмотрительны, дальновидны, изобретательны.Им свойственна серьезность, степенность, важность, чинность, по-чтенность. В то же время их отличает невнимательность к другимлюдям, они неприветливы, суховаты, негостеприимны, трудно идутна сближение.

Характеризуя американцев, исследователи отмечают некоторуюсхожесть ментальных характеристик между американцами и русски-

173

ми. Так, А. И. Герцен подчеркивал, что обеим нациям присущи гиб-кость, наличие внутренней силы, духа команды, упорства в преодо-лении трудностей. Однако американцы практичны, дружелюбны,самоуверенны в поведении, поступках, предприимчивы. Им свой-ственны индивидуализм, безжалостный эгоизм и наивное детскоетщеславие".

(Фомичеико 1998: 218 — 219)

3. Прочитайте следующие описания. Скажите, каким образомвнешность персонажей может воздействовать на характер их обще-ния с окружающими. Что происходит, когда физиологическая иден-тичность преломляется через призму межкультурного восприятия?

"Возле него стояла высокая, тонкая англичанка с выпуклыми рачь-ими глазами и большим птичьим носом, похожим скорей на крючок,чем на нос. Одета она была в белое кисейное платье, сквозь котороепросвечивали тощие, желтые плечи".

(А. П. Чехов. Дочь Альбиона)

"Autumn is the saddest season in Moscow. <...> peasant men andwomen <...> have come on crowded trains and buses in the aching hoursbefore dawn. In coarse, padded jackets, they stoop over their wares, theirfaces the color of burlap. Occasionally a gold tooth flashes in a clucking,coaxing smile of salesmanship, like the glint on a church's onion domeagainst the sunless city."

(D. Shipler. Russia)

"—Что же? Елецкий? Львов? нет? неужто Рагузинский? Воля твоя:ума не приложу. Да за кого ж царь сватает Наташу?

—За арапа Ибрагима.Старушка ахнула и сплеснула руками. <...>—Батюшка-братец, — сказала старушка слезливым голосом, —

не погуби ты своего родимого дитяти, не дай ты Наташеньки в когтичерному диаволу".

(А. С. Пушкин. Арап Петра Великого)

"It was summer, 1969, two years after my diving accident. <...> It wasevident now I'd never walk again; I'd never get the use of my hands again;I'd forever be paralyzed from the neck down, unable to care for my ownpersonal needs. It was certain,now that I'd be forever dependent on othersfor every physical comfort or function."

(J. Eareckson. Jony)

174

"Dr Coutras was an old Frenchman of great stature and exceedingbulk. His body was shaped like a duck's egg; and his eyes, sharp, blue, andgood-natured, rested now and then with self-satisfaction on his enormouspaunch. His complexion was florid and his hair white. He was a man toattract immediate sympathy. <...> He took my hand in both of his—theywere huge—and he gave me a hearty look, in which, however, was greatshrewdness."

(S. Maugham. The Moon and Sixpence)

Глава 9. ПСИХОЛОГИЧЕСКАЯ ИДЕНТИЧНОСТЬ:ИСТОКИ ФОРМИРОВАНИЯ НАЦИОНАЛЬНОГО ХАРАКТЕРА

§1. Национальный характер — миф или реальность?

Рассматривая психологическую идентичность как один из важ-нейших аспектов языковой личности, которые играют ведущую рольв межкультурном общении, мы ведем речь о коллективной идентич-ности, в основе которой лежит понятие национального характера.Отношение ученых к понятию "национальный характер", основан-ному на мнении о том, что представители одной нации имеют общиеличностные черты, типы мышления и модели поведения, неоднознач-но^Наряду с достаточно широким признанием бытует точка зрения,которая оспаривает его существование из-за опасения перед стерео-типизацией и политической некорректностью. Поэтому на смену тер-мину "национальный характер" в современных работах, в особенно-сти на Западе, приходят термины "базовая личность" или "социальныйхарактер", суть которых заключается в попытке найти основопола-гающие черты сходства между представителями определенной куль-туры (см., напр.: Dahl 1998). Н. А. Ерофеев пользуется термином "эт-ническое представление", обозначающим "словесный портрет илиобраз чужого народа"; С. М. Арутюнян пишет о "психологическомскладе нации" как "своеобразной совокупности разнопорядковыхявлений духовной жизни народа" (цит. по: Тер-Минасова 2000: 136).

Несмотря на всю эту разноголосицу, многие ученые не отказыва-ются от исследования национального характера. С. Г. Тер-Минасоваподробно анализирует различные точки зрения на это явление и при-водит определение Н. Джандильдина, который рассматривает наци-ональный характер как "совокупность специфических психологиче-ских черт, ставших в большей или меньшей степени свойственными

175

той или иной социально-этнической общности в конкретных эконо-мических, культурных и природных условиях ее развития" (Там же).

Однако даже если согласиться с мнением о том, что понятие на-ционального характера ненаучно, а существует лишь на бытовомуровне, как считают некоторые ученые, то следует вспомнить, чтомежкультурная коммуникация во многих случаях как раз и осущест-вляется на бытовом уровне, и потому понятие национального харак-тера должно учитываться в теории МК.

Язык объединяет собственно языковое (структурное) своеобра-зие с особенностями характера нации. Языки различаются по степе-ни динамичности, рациональности и эмоциональности, нюансиров-ке значений, степени охвата определенных областей материальной идуховной жизни, энергетике и фокусировке на определенных концеп-тах. В настоящем исследовании мы считаем отправной точкой ана-лиза следующее ключевое положение гумбольдтовской теории: "Сле-дует сначала изучить народы в их своеобразии, изучить их деятель-ность и составные части их языков, затем, доверившись чувству, со-здать себе образ и уже потом, насколько это возможно, облечь его вслова", ибо изучение языка "служит высшей и общей цели совмест-ных устремлений человеческого духа, цели познания человечествомсамого себя и своего отношения ко всему видимому и скрытому во-круг себя" (Гумбольдт 1985: 380, 383).

Следует также учитывать, что "национальный характер <...> оп-ределяется не только и не в первую очередь языком, поскольку наря-ду с языком одним из важнейших признаков этноса является общ-ность культурных ценностей и традиций" (Караулов 1987: 47). Такимобразом, для успешного анализа менталитета и психологическогосвоеобразия нации необходимо объединить усилия разных наук —теории коммуникации, этнопсихологии, социологии, психолингви-стики и т. д.

Типизированная лингвокультурная личность выступает как "но-сительница принятых норм и ценностей, доминирующих в опреде-ленном обществе" (Ерасов 1997: 237). Как отмечается в EncyclopaediaBritannica (ст. Culture and Personality), фактор культуры не являетсявеличиной постоянной; нет возможности проверить, какая часть лич-ности зависит от внутренней склонности, а какая — от культурногоопыта. В связи с этим, говорится в энциклопедии, исследователь вы-нужден работать с так называемыми "модальными" (modal), или ти-пичными личностями. Их анализ позволяет выяснить, каким обра-

176

зом различные стороны коллективной личности манифестируютсячерез язык.

При анализе языковой личности в МК необходимо правильновыстраивать коммуникативную цепочку. Никогда нельзя позволятьстереотипизации предшествовать восприятию индивидуума. Компе-тентное поведение в МК прежде всего предполагает способность уви-деть индивидуальную личность, а уже затем в процессе анализа по-пытаться "примерить" на нее определенные парадигмы, основанныена понятии типа.

§2. Русская ментальность и самоощущениев межкультурной коммуникации

Russia is predictable in the sense thatit will continue to be unpredictable.

Marshall Goldman

Русская языковая личность — это чрезвычайно сложный объектисследования, особенно для русского человека, который в этом слу-чае вынужден заниматься самонаблюдением и самоанализом. Русскаяличность парадоксальна, поскольку в ее характере совмещаются мно-гочисленные противоречия, неоднократно описанные разными авто-рами: деспотизм и анархизм, жестокость и доброта, обрядоверие иискажение правды, индивидуализм и коллективизм, смирение и на-глость, искание Бога и воинствующее безбожие, рабство и бунт, куль-турная отсталость и огромная одаренность (И. А. Бердяев), стремле-ние к абсолютному, абсолютизация идеалов, резкие колебания от не-вероятной законопослушности до самого необузданного, безгранич-ного бунта (Л. П. Карсавин), сочетание свободной созерцательности,идущей от сердца, и предметности (И. А. Ильин), готовность к само-унижению, самобичеванию и покаянию (А. И. Солженицын), кон-фликтность, уживающаяся со "склонностью к всемирной отзывчиво-сти и всепримиреншо" (Ф. М Достоевский) и т. д. И. А. Ильин пишет одоброте, ласковости и гостеприимстве российских людей, о прису-щем им духе братского сочувствия и индивидуализирующей справед-ливости (Социология в России 1995: 164). А. С. Пушкин, со своей сто-роны, отмечает: "Недоброжелательство — основная черта русскихнравов: в народе оно выражается насмешливостью, в высшем кру-гу — невниманием и холодностью" (Мнения русских о самих себе2001:31).

177

Указанные противоречия не могли не оказать своего влияния насложившийся в российской среде характер коммуникации, котораяреализуется в многообразных, подчас причудливых формах, частонепостижимых для представителей иных лингвокультур.

Многие авторы указывают на общительность как одну из веду-щих характеристик русского коммуникативного поведения (см., напр.:Тер-Минасова 2000: 150; Стернин 2001: 205). Общительность вклю-чает целый комплекс признаков, создающих предпосылки для успеш-ной коммуникации: открытость, коммуникативную активность, спо-собность устанавливать смысловой и эмоциональный контакт с парт-нером, готовность продуцировать высказывания и восприниматьинформацию, поступающую от собеседника. Тем не менее, односто-роннее наличие этих качеств не является гарантией того, что комму-никация состоится — настрой адресанта на общение может натолк-нуться на нежелание адресата поддержать беседу, блокирующее ини-циацию коммуникативного акта. Это означает, что настрой на об-щение должен быть обоюдным, хотя и не обязательно симметричнымс точки зрения коммуникативной активности.

Следует также обратить внимание на то, что само слово "обще-ние" в лексиконе русской языковой личности существенно отличает-ся по семантике от своих эквивалентов в английском языке(communication, socialization). Этим, в частности, объясняются труд-ности при попытке перевести на английский язык фразы типа: "Люб-лю общаться" и "Приходи вечерком, пообщаемся". По всей вероят-ности, причиной указанного межъязыкового расхождения являетсято, что само общение в российской и американской среде может раз-личаться по ряду параметров (частоте контактов, тональности, глу-бине, продолжительности и т. д.).

Общительность русских, по наблюдениям И. А. Стернина, прояв-ляется в лёгкости установления контакта с незнакомыми людьми,нетерпимости к молчанию, приоритетности общения в межличност-ных отношениях по сравнению с другими видами деятельности и т. Д.Он приводит данные М. В. Шамановой, согласно которым лексиче-ское поле "общения" в русском языке насчитывает 1479 слов, что сви-детельствует о его высокой релевантности (Стернин 2001: 205).

Обращает на себя внимание не только способность русского че-ловека к установлению смысловой и тематической связки с собесед-ником в процессе коммуникации, но и сила возникающего при этомкоммуникативного сцепления, ядром которого становится эмоцио-нальный контакт. Для того чтобы обозначить открытость русских к

178

общению, Н. А. Бердяев использует термин "коммюнотарность", подкоторым подразумевает ценность неформального общения, легкостьзавязывания связей, способность открыть душу незнакомому челове-ку (Шаповалов 2001: 433).

Писатели, поэты, философы давно заметили поразительную посвоей глубине склонность русского человека рассказывать о самомсокровенном случайным попутчикам во время долгого путешествияв поезде. Хочется привести наблюдение Ф. Степуна, который пишет:"Роман Анны с Вронским начинается в поезде и кончается им. Подстук поездных колес рассказывает Позднышев в "Крейцеровой сона-те" совершенно чужим ему людям об убийстве жены <...> Замерзшеюрукою стучит Катюша Маслова в ярко освещенное окно вагона пер-вого класса и, не сводя глаз с Нехлюдова, чуть не падая, бежит поплатформе. "Дым, дым, дым", — развертываются в поезде скорбныераздумья Литвинова — Тургенева. Провожая жену своего приятеляи прощаясь с нею в вагоне, скромный герой одного из самых нежныхрассказов Чехова вдруг понимает, что всю жизнь любил только ее ичто с ее отъездом для него все кончается. В "Лике" Бунина тема не-счастной любви и творческих скитаний духа еще глубже и таинствен-ней сливается с темой железнодорожной тоски <...>" (цит. по: Шапо-валов 2001: 439).

Для анализа феномена "вагонного общения" представляется це-лесообразным воспользоваться распространенным в американскойкоммуникативистике понятием self-disclosure ("саморазоблачение"),т. е. добровольное раскрытие неочевидной информации о самом себепартнеру по коммуникации. Общение в таком случае, как правило,несимметрично: один из собеседников изливает душу, другой его вни-мательно слушает. Эффективность общения в подобной ситуациитребует взаимного доверия собеседников, высокого уровня эмпатиисо стороны слушателя, достаточной степени самоуважения "испове-дующегося", совпадения у собеседников представления об уместно-сти и допустимости сообщаемой информации (если эта информацияпокажется слушателю до неприличия интимной, он, очевидно, не смо-жет развить в себе достаточной эмпатии, чтобы "вжиться" в повество-вание попутчика). Со стороны исповедующегося "саморазоблачение"также требует готовности пойти на риск, чтобы поделиться с собе-седником самым сокровенным. Очевидно, оправданием служит ано-нимность случайного собеседника и малая вероятность последующихконтактов. Этим объясняется то, что даже несмотря на низкий коэф-фициент межличностного доверия в современном российском обще-

179

стве — (по подсчетам социологов, 30% по сравнению с 70% в странахЗапада. — Шаповалов 2001: 435), — "вагонное общение" по-прежне-му, остается неотъемлемой чертой российской жизни. В процессе еговозрастает детализированность и точность коммуникации, в кото-рой явственно присутствует элемент самоанализа (в определенноймере это разговор с самим собой, ради чего, возможно, и затеваетсяобщение).

Добавим к сказанному выше пассионарность, общение с надры-вом и, по словам Ф. М. Достоевского, способность "наслаждатьсястраданием": "<...> духовная потребность русского народа есть по-требность страдания, всегдашнего и неутолимого, везде и во всем.<...> Страдальческая струя проходит через всю его историю, не отвнешних только несчастий и бедствий, а бьет ключом из самого серд-ца народного. У русского народа даже в счастье непременно есть частьстрадания, иначе счастье его для него неполно. <...> Страданием сво-им русский народ как бы наслаждается. <...> Русский пьяница любитпить с горя и плакать" (Достоевский 1997: 256). Эта черта идет рукаоб руку со свойством русского общения, которое И. А. Стернин на-звал коммуникативным пессимизмом (Стернин 2001: 232), но не ис-черпывается им. Страдание в классическом русском понимании это-го слова может вызывать умиление, приносить очищение, возрож-дать к новой жизни.

Приведем некоторые другие обобщенные черты коммуникативно-го русского поведения, выведенные И. А. Стерниным (2001: 203—239):

• эмоциональность;• коммуникативный демократизм;• коммуникативная доминантность;• искренность;• стремление к неформальному общению и его приоритетность;• пониженное внимание при слушании;• широта обсуждаемой информации и т. д. (Стернин 2001: 203—

239).Об эмоциональности русского языка написано очень много, в том

числе и в настоящей работе. "Язык наш выразителен не только длявысокого красноречия, для громкой, живописной поэзии, — отме-чал Н. М. Карамзин, — но и для нежной простоты, для звуков серд-ца и чувствительности" (Русские писатели о языке 1954: 57). С. Г. Тер-Минасова отмечает, что грубость российской жизни "отразилась вязыке не только богатым запасом бранных выражений, но, как этони парадоксально, также любовью к ласкательно-уменьшительным

180

словам, диминутивам, активным использованием языковых средстввыражения подчеркнутой вежливости" (Тер-Минасова 2000: 154).Обилие эмотивных средств, которыми располагает русский язык, со-здает условия не только для экспликации тончайших положительныхи отрицательных эмоций в коммуникации, но и для их дифференциа-ции и развития в процессе становления русской языковой личности.

Даже беглый взгляд на то, каким образом русская фразеологияотражает отношение к коммуникации, позволяет выделить принци-пы эффективного общения, принятые в русской среде:

• высокий уровень языковой компетенции: владеть словом/ даромслова; крепкое/ острое словцо; язык хорошо подвешен; за словом в кар-ман не лезет; пальца в рот не клади;

• серьезное отношение к делу: шутки в сторону; ближе к делу;сказано — сделано; уговор дороже денег; быть связанным своим сло-вом; не давши слова, крепись, а давши, держись; господин/хозяин своегослова;

• прямота, искренность и правдивость: говорить без обиняков; ве-сти/гнуть свою линию; ставить вопрос ребром; понимать с полуслова;хлеб-соль ешь, а правду режь; раскрывать/распахнуть/изливать душу;выворачивать душу наизнанку; называть вещи своими именами;

• немногословие и сдержанность в общении: укоротить /придер-Э1сатъ/прикусить язык; сказал бы словечко, да волк недалечко; сказан-ное слово серебряное, а несказанное —золотое; чья бы корова мычала,а твоя бы молчала; язык мой — враг мой; держать язык за зубами;ешь пирог с грибами, а язык держи за зубами; молчание — знак согла-сия; дероюать язык на привязи; наступить на язык; взвешивать своислова.

Фразеологический фонд также дает возможность судить о том,что такое неэффективное общение в коллективном русском сознании.Оно включает следующие признаки:

• отсутствие логики высказываний и семантической связности: вогороде бузина, а в Киеве дядька; набор слов; ты ему про Фому, а он проЕрему; сбивать с панталыку; начал за здравие, а кончил за упокой; го-родить околесицу; нести ахинею/околесицу/чушь/ересь;

• неоправданные длинноты и повторы: затвердила сорока Яковаодно про всякого; сказка про белого бычка; бабьи сказки; разжевыватьи в рот класть; жевать жвачку/мочалку; толочь воду в ступе, хо-дить вокруг да около, тянуть кота за хвост, оседлать любимого конь-ка; переливать из пустого в порожнее;

181

• бесполезность коммуникации, расхождение слова и дела: бол-тать/трепать/чесать языком; точить лясы, бросаться словами; да-вать волю языку; пустой звук; язык без костей; хоть кол на головетеши, бобы разводить; разводить антимонии/узоры/тары-бары;

• неискренность: заговаривать зубы; мягко стелет, да жесткоспать; втирать очки; заливаться соловьем; без мыла в душу лезть;морочить голову; понапуститъ туману;

• конфликтность: худой мир лучше доброй ссоры; бодливой коровеБог рог не дает; лезть в бутылку, лезть в душу, злой на язык; ктостарое помянет, тому глаз вон; драть глотку; затыкать глотку; рас-пускать/расстегнуть горло/глотку; распускать язык; брать горлом;валить с больной головы на здоровую; втаптывать в грязь.

В связи с в последним свойством хочется отметить, что в Россииценность бесконфликтного общения не столь высока, как, например,в США или западноевропейских странах. Недаром И. А. Стернинвыделяет бескомпромиссность, регулятивность, публичное обсужде-ние разногласий, допустимость эмоционального спора и конфликт-ной тематики общения, категоричность выражения несогласия и фор-мулирования проблемы как типичные черты русского коммуникатив-ного поведения (Стернин 2001: 222—227).

В. Ф. Шаповалов утверждает, что самодержавный и тоталитар-ный общественные порядки в России не способствовали становлениюустойчивой традиции спокойного и ровного обсуждения проблем,затрагивающих глубинные основы бытия человека и общества. По-пытки такого обсуждения, как правило, выливаются во взаимныепрепирательства, доходящие до вульгарных упреков и оскорблений.Он полагает, что такие "дискуссии" — это совокупность изолирован-ных монологов, а отнюдь не диалог. Однако "только в форме диало-га (а не монолога) возможен плодотворный обмен мнениями и, сле-довательно, реальное, а не мнимое решение обсуждаемой проблемы"(Шаповалов 2001: 434).

Представляется, однако, что при общении русских на межлично-стном уровне речь идет не столько о склонности к конфликтномуобщению, сколько об эмоциональной вовлеченности в процесс ком-муникации. Если же и возникает конфликтная ситуация, то можноутверждать, что при этом содержательный и реляционный конфлик-ты далеко не всегда сопутствуют друг другу, что нередко удивляетиностранцев — они не могут понять, почему после^бурного спорарусские вновь улыбаются друг другу и продолжают дружеское об-щение.

182

При рассмотрении русской языковой личности нельзя оставитьбез внимания и некоторые языковые особенности, которые влияютна различные параметры коммуникации. Так, опираясь на материа-лы Ассоциативного тезауруса русского языка, Н. В. Уфимцева при-ходит к выводу о том, что "современное русское языковое сознаниемужского рода, поскольку за человеком, по количеству (убывающе-му) связей с другими словами следуют друг, дурак, ребенок, мужчина,я, парень и лишь затем женщина" и что для русского языкового со-знания свойственно движение от общего к конкретным его проявле-ниям. С ее точки зрения, неотъемлемым свойством русского мента-литета является желание все оценить и приписать всему определен-ное качество, что неизбежно отражается на коммуникативном пове-дении jyccicnx (Уфимцева 1996: 157—160).

Большой интерес для нашего исследования представляют наблю-дения Н. Д. Арутюновой, касающиеся самовыражения русских по-средством синтаксиса. В частности, она связывает широкое употреб-ление бытийных предложений в русском языке с тем, что в них мик-ромир человека пропускается через призму предметности и становитсястатичным: ..."принцип бытия, существования применяется <...> и ктому, что есть в мире, и к тому, что есть в человеке, у человека, счеловеком, в непосредственном окружении человека. Человек задаетличную сферу, но он не занимает в ней центральной позиции". В ро-манских же и германских языках, в противовес русскому, прослежи-вается тенденция к дифференциации сообщений о "большом" и "ма-лом" мирах. Это дает основание отнести русский язык к языкам бы-тия (be-languages), которые противопоставлены языкам обладания(have-languages), например, романским и германским (Арутюнова1999: 769—790).

Кроме того, Н. Д. Арутюнова отмечает, что для русского языко-вого сознания типичен "пространственно-предметный, а не темпо-рально-фактивный, статический, а не динамический, живописный, ане кинематографический подход к миру жизни" (Там же: 793—794).По ее мнению, концептуальный комплекс простор — воля — сти-хия соотносится с пространственной (бытийной) ориентацией русско-го языка, что находит свое воплощение не только в лексическом фон-де, но также в безличных возвратных формах, выражающих незави-симое от человека развитие событий, и невозвратных формах пере-ходных глаголов, получающих значение неуправляемого действия илистихийного поведения (Там же: 812—813). Особенности русского язы-кового сознания также реализуются в изобильном использовании

183

неопределенных местоимений, которые выступают как "знаки невы-раженных или невыразимых смысловых компонентов: невскрытыхпричин событий, неясных мотивов поступков, неопределимых и не-определенных вариантов признаков, следы действия неведомых сил<...>, знаки непроницаемости некоторых сфер бытия, в частности,человеческой личности" (Арутюнова 1999: 823).

Проецируя изложенную выше информацию на МК, хочется не-сколько подробнее рассмотреть исходные посылки и самоощущениерусской языковой личности при контактах с представителями дру-гих лингвокультур.

Богатство концептосферы руского языка, о котором так убеди-тельно пишет Д. С. Лихачев (1997), сложилось благодаря многовеко-вой истории русского народа, тесной связи с церковнославянскимязыком, а также влиянию других языков на разных этапах его разви-тия (греческого, тюркских, финно-угорских, иранских, немецкого,французского, английского и т. д.)- Противоречивость русской язы-ковой личности отчетливо проявилась в отношении к усвоению ино-язычных влияний: с одной стороны, любопытство и открытость квосприятию нового, с другой — стремление соблюсти чистоту рус-ского языка, неприятие чужого, отношение к иноязычным заимство-ваниям как к угрозе национальному самосознанию. Например, мно-го критики звучало в адрес Петра Первого за то, что его реформапоставила Россию в странное положение: не сделав ее до конца евро-пейской страной, она в то же время вырвала русский народ из род-ной среды и лишила культурного своеобразия. "Отчего <...> ты такбезобразна, наша святая, великая Русь?" — в отчаянии восклицалИ. С. Аксаков. И продолжал: "Оттого я так безобразна <...>, что на-белили вы, нарумянили мою красу самородную, что связали вы порукам и по ногам мою волю-волюшку, что стянули вы могучие плечив немецкий тесный <...> кафтан! <...> Меня давит, томит ваш тес-ный кафтан, душат ваши путы чужеземные!" (В поисках своего пути1997: 180).

Жалуясь на обилие иноязычных элементов в русском языке,А. С. Хомяков фактически (если пользоваться современной термино-логией) указывает на возникающее в процессе заимствования столк-новение концептосфер: "С детства мы лепечем чужестранные слова ипитаемся чужестранною мыслью, с детства привыкаем мы мерить всеокружающее нас на мерило, которое к нам не идет, привыкаем сме-шивать явления самые противоположные: общину с коммуною, нашепрежнее боярство с баронством, религиозность с верою, семейность

184

свою с феодальным понятием Англичанина о доме (home) или с Не-мецкою кухонно-сентиментальною домашностью (Hauslichkeit), ли-шаемся живого сочувствия с жизнью и возможности логического по-нимания ее. Какие же нам остаются пути и средства к постижениюистины?" (Там же: 91). Речь здесь идет не только о желании сохра-нить русский язык в его изначальной неприкосновенности, но и обоязни того, что восприятие русского культурного пространства ис-кажается при применении к нему чуждой критериальной сетки и несвойственных российской жизни осей координат.

И. С. Тургенев рассматривает ситуацию более оптимистично, сверой в способность языка к саморазвитию и саморегуляции: "Возьми-те пример хоть с нашего языка. Петр Великий наводнил его тысяча-ми чужеземных слов: голландских, французских, немецких; слова этивыражали понятия, с которыми нужно было познакомить русскийнарод; не мудрствуя и не церемонясь, Петр вливал эти слова цели-ком, ушатами, бочками в нашу утробу. Сперва, точно, вышло нечточудовищное, а потом — началось <...> перевариванье <...> Понятияпривились и усвоились; чужие формы постепенно испарились, язык всобственных недрах нашел, чем их заменить <...>" (Русские писателио языке 1954: 302).

Приведенные выше высказывания подводят нас к важным с точ-ки зрения МК вопросам: 1) В какой степени способны иностранныезаимствования воздействовать на менталитет народа и сферу его эмо-циональной жизни? 2) Достаточны ли внутренние ресурсы столь мощ-ного языка, как русский, для того, чтобы самостоятельно справитьсяс инокультурным воздействием? 3) Можно ли целенаправленно, назаконодательном или ином уровне, поставить заслоны на пути ино-язычных влияний? На наш взгляд, убедительные ответы на эти во-просы содержатся в рассуждениях В. Г. Белинского. Хочется приве-сти достаточно длинную цитату, которая сегодня обрела новое зву-чание в связи с экспансией английского языка и его вторжением врусское лингвокультурное пространство: "<...> гений языка умнее пи-сателей и знает, что принять и что исключить. В русский язык по не-обходимости вошло множество иностранных слов, потому что в рус-скую жизнь вошло множество иностранных понятий и идей. <...> сновым понятием, которое один берет у другого, он берет и самое сло-во, выражающее это понятие. В этом действии видна справедливость:как бы в награду за понятие, рожденное народом, переходит к дру-гим народам и слово, выражающее это понятие <...> против нрав-ственной зависимости этого рода, столь законной и справедливой,

185

могут вооружаться только умы слабые и мелкие, увлекаемые лож-ным патриотизмом. Что за дело, какое и чье слово, лишь бы оно вер-но передавало заключенное в нем понятие! Из двух сходных слов, ино-странного и родного, лучшее есть то, которое вернее выражает поня-тие. <...> создатель и властелин языка — народ, общество: что при-нято ими, то безусловно хорошо; грамотеи должны безусловно поко-ряться их решению <...> Ненужное слово никогда не удержится в язы-ке, сколько ни старайтесь ввести его в употребление. <...> Страж чи-стоты языка — не академия, не грамматика, не грамотеи, а дух наро-да" (Русские писатели о языке 1954: 196, 199).

Действительно, не что иное, как жизнь языка расставляет все насвои места и показывает, какие из иноязычных элементов будут ус-воены, а какие отвергнуты и забыты. Нет сомнения в том, что заим-ствования накладывают свой отпечаток на характер языковой лич-ности. При этом каждый индивид имеет право выбора — каким об-разом уравновесить в своей речи использование родных и иностран-ных слов, принимать или отвергать заимствования, использовать ихв избытке или прибегать к ним в случае крайней необходимости, приневозможности выразить нужное содержание средствами русскогоязыка. От совокупности индивидуальных словоупотреблений зави-сит будущее языка и языкового сознания. Поэтому, имея в виду спо-собность русского языка к саморегуляции, не следует, тем не менее,недооценивать сознательное отношение языковой личности к выбо-ру языковых средств и к возможности направлять и регулировать егоразвитие.

.Итак, русская языковая личность формируется в сфере действиясобственной национальной концептосферы, но с постоянным влия-нием извне, характер которого непосредственно зависит от раскладаполитических и экономических сил, а также от языковой ситуации вмире. Процесс становления русской языковой личности сопровожда-ется, с одной стороны, стремлением сохранить чистоту русского язы-ка, а вместе с ним и народную нравственность, менталитет и ценност-ные установки, а с другой — постоянной привычкой оглядыватьсяна Запад, оценивать все русское по иностранным меркам. Американ-скую журналистку К. Богерт поразило в русских "сладострастноежелание унизить себя". Она обратила внимание на фразу, которуюслышала как в устах простых людей, так и президента Ельцина: "какпринято в цивилизованных странах...". Богерт пишет о том, что Рос-сия перестала любить себя в 1988 г., когда "русские убедились, чтоэкономический механизм западного мира намного эффективнее, и

186

оттого возникло у них мнение, что Запад цивилизованный, а Россиянет" (Богерт 1998).

На самом деле истоки русского самоуничижения в МК уходяткорнями в далекое прошлое. "Отчего ж мы, русские, боимся быть рус-скими?" — вопрошал Н. И. Надеждин в 1836 г. (В поисках своегопути 1997: 44). И. С. Аксаков не без боли писал о том, что, подобномещанам во дворянстве, которые стыдятся своей родни и отрекаютсяот своего происхождения, "Русские спешат осудить вслух иностран-цам все Русское, унижаясь, просят извинения для грубой народностиРусской и восхваляют все заграничное!" (В поисках своего пути 1997:189). Можно было бы привести еще немало свидетельств того, чтосамобичевание и устойчивый комплекс неполноценности типичны длясамоидентификации русских в условиях межкультурной коммуника-ции и воздействуют на характер ее протекания.

В уже цитированной ранее статье К. Богерт говорится: "Я откры-ла в натуре русских предельный самокритицизм. <...> Политики экс-плуатировали комплекс неполноценности в сердце каждого русско-го, чтобы поставить развитие громадной и неповоротливой Россиина здравые основы. Но играть на комплексе неполноценности —опасное дело. <...> Любить свою страну, гордиться ей, быть патрио-том — это вполне в правилах цивилизованной личности" (Богерт1998). Мысль американской журналистки перекликается со словамиН. И Карамзина, написанными ровно 200 лет тому назад: " <...> рус-ский должен по крайней мере знать цену свою" (В поисках своего пути1997:24).

Русский самокритицизм подогревается отношением к России состороны других народов. Непонимание "русской экзотики" и "зага-дочной русской души" — типичная картина для МК. Еще в XIX векеА. С. Хомяков удивлялся: "Странно, что Россия одна имеет как будтобы привилегию пробуждать худшие чувства европейского сердца"(Там же: 85). "Нерасположение к России заметно во всей Европе", —вторил ему Н. И. Тургенев (Там же: 214). Ученые, писатели и полити-ки по-разному пытались истолковать этот феномен: различиями вДуховном и общественном развитии России и Запада, расхождения-ми менталитетов, нежеланием Запада признать Россию как самосто-ятельную силу, поздним переходом России "из древней истории в но-вУю, из возраста, в котором господствует чувство, в возраст, в кото-Ром господствует мысль (на два века позднее других европейцев)"(С. М. Соловьев. — Там же: 221), неустроенностью российской жиз-н и и т. д. Но до сих пор это явление не получило достаточного объяс-нения.

187

Нельзя обойти вниманием еще одну черту русской языковой лич-ности, которая вытекает из сказанного выше, — изначальную пред-расположенность к межкультурному общению, истоки которой сле-дует искать в философствующем взгляде на мир, нравственной HV_удовлетворенности русского человека, постоянном стремлении к са-мосовершенствованию, природном любопытстве, отсутствии жела-'ния осудить или принизить другие культуры. Эти качества становят-ся благоприятными предпосылками для эффективного участия рус-ских коммуникантов в МК.

Каковы варианты дальнейшего развития русской языковой лич-ности, которые могут сложиться при ее функционировании в совре-менном многокультурном мире? Можно прогнозировать, по край-ней мере, три возможных пути: развитие по западной матрице, с про-должением усвоения иноязычных и инокультурных влияний, кото-рые будут постепенно вытеснять русскую национально-культурнуюспецифику; изоляционизм и решительное отмежевание от Запада; инаконец, последний вариант, который мы считаем наиболее перспек-тивным: не отказ от всего нового на том лишь основании, что оно"чужое", а создание специфически русской модели развития языко-вой личности, объединяющей собственный культурно-историческийопыт и лучшие достижения Запада.

§3. Истоки формированияамериканского национального характера

То be an American is of itself almost amoral condition, an education, a career.

Santayana

Основой американского национального характера стали англо-саксонские корни, перенесенные на новую почву. Между британца-ми и американцами на сознательном или бессознательном уровневсегда присутствовала тесная связь. На всем протяжении существо-вания Соединенных Штатов американцев преследует оценивающийвзгляд со стороны британцев, которые, как правило, высказываютнелицеприятные мнения в отношении своих американских собратьеви в ответ получают столь же недоброжелательные оценки. В книгеВ. И. Карасика "Язык социального статуса" приводится следующаяцитата Д. Каца, иллюстрирующая это положение: "Средний амери-канец представляет себе среднего англичанина как напыщенного,

188

снисходительного, лишенного чувства юмора, невежливого и смеш-ного человека в гетрах и с моноклем. Англичанин в глазах амери-канца строен и опрятно одет, но, в отличие от немца, американец вос-принимает английскую опрятность как смешное качество" (Карасик1992: 41).

Британцы считают американцев безмерно провинциальными, не-воспитанными и необразованными. Полные эмоций высказываниябританцев об американцах вызывают ответные эмоции: "Мы, янки,ни в чем не похожи на вас, британцев; мы рождаемся впопыхах, по-лучаем образование стремительно, <...> наша жизнь похожа на летя-щую звезду, смерть приходит к нам неожиданно, как электрическийудар" (Rourke 1986: 73). Между британцами и американцами по сейдень существуют отношения, похожие на скрытое соперничество ираздражение. Опыт показывает, что можно спокойно говорить обамериканцах в присутствии немцев, французов, испанцев, но не ан-гличан (и наоборот).

Британские поселенцы (пилигримы), прибывшие в СевернуюАмерику в начале XVII в. и пустившие корни в Новом Свете, привез-ли с собой английский язык и систему ценностей, центром которойбыли^елигия и семья. Таким образом, не вполне прав был СэмьюэлДжонсон, который в свое время назвал американцев "расой осужден-ных преступников, которые должны быть благодарны нам (англича-нам. — О. Л.) за все, что мы дозволяем, за исключением казни нависелице". С пилигримами связан период интенсивного развития ан-глийского языка. За сто лет до их прибытия в Новый Свет было со-здано около 10 000 новых слов, из них 2000 — Шекспиром. Консер-ватизм и упорство помогли американцам сохранить слова, которыевпоследствии были утрачены британским английским (fall, hog, cabin,bug, attic, trash), поэтому упреки американцам в извращении англий-ского языка не всегда справедливы.

Национальное самовыражение принимало формы, характерныедля "детства" других наций: танец, песня, устный рассказ, небылица(tall tale). Истоком небылиц была сама американская действитель-ность, в особенности то, какой она предстала взорам первых евро-пейцев, попавших на американский континент. Конквистадоры ис-кали золото и прочие несметные богатства, а находили Большой Ка-ньон, Ниагарский водопад, Долину Смерти и т. д. Недаром в наиме-нованиях американских реалий так часто встречаются слова Big,Grand, Great. По мере продвижения колонистов на запад в языке по-являлись слова great plains, prairie dog, а позднее — cowboy, coyote,

189

six-shooter (Colt). Слово frontier, которое в британском английскомпо сей день означает государственную границу, приобрело значениепостоянно смещающейся разграничительной линии между дикой,необжитой местностью и цивилизацией. Вместе с движением на За-пад началась мифологизация Запада. Содержание американских не-былиц очень похоже на правду — иногда трудно отличить, где кон-чается правда и начинается небылица.

По целому ряду причин — отсутствию контакта с Британией,специфическим условиям жизни поселенцев, а также росту самосо-знания — американский английский стал развиваться своим соб-ственным путем. Кроме того, внутри самой Америки началась диф-ференциация диалектов. Как пишет лингвист Б. Брайсон, лейтмоти-вом XIX в. стало своего рода противоречие между прямой, яркой,независимой речью Запада и более сдержанной книжной речью Вос-тока (Bryson 1994: 78). Специфическая речь янки ("a lingo rather thana dialect"), "с ее медленными ритмами, подобная внутреннему голосу,добавляющемуся к тому, что слышится, — была хорошо приспособ-лена к монологу" (Rourke 1986: 75). Для речи янки были характернытонкие, неброские идиомы, сниженный регистр, сдержанность, уклон-чивые формы выражения, с помощью которых они пытались узнатьу собеседника как можно больше, сами не сказав при этом ничего.Типичный диалог:

""What mout your name be?" asked an old Georgia cracker in GeorgiaScenes. "It might be anything," answered the traveler who knew the interloc-utor's mode of conversation. "Well, what is it then?" "It is Hall, but it mightas well be anything else." "Pretty digging!" said the cracker; and when hewas asked to give his own name, "To be sure I will," he replied. "Take it, takeit and welcome. Anything else you'd like to have?'"'' (Там же).

Недостаточная образованность первых поселенцев и путешествен-ников-исследователей привела к тому, что многие американские наи-менования основаны на семантических ошибках (см. гл. 2, §1; гл. 7,§2). С другой стороны, встречи с неизведанным и необходимость бо-роться за существование стимулировали языковое творчество и по-родили слова с прозрачной внутренней формой, энергичные по своейприроде: eggplant, rattlesnake, bluegrass, backtrack, catfish, bullfrog,hangover.

Заложив в основу своего мировоззрения систему европейских цен-ностей, американцы за три с половиной века сформировали собствен-ную философию и самобытную языковую личность, которая соеди-нила в себе как наследственные черты, так и особенности, сложивши-

190

еся под влиянием окружения. По утверждению Г. С. Коммаджера,разнообразие этнического состава и географического окружения непомешало возникновению ярко выраженного и устойчивого нацио-нального американского типа. Если в Европе частное превалирова-ло над общим, в Америке общее оказалось сильнее частностей. Он жепишет о торжестве стандартного над индивидуальным (Commager1950: 3—5).

На формирование американского варианта английского языкаоказали влияние многие факторы, одним из которых было взаимо-действие переселенцев из Европы с местными жителями — индейца-ми. Потребительское отношение европейцев к североамериканскиминдейцам, с которыми они вели себя не как иммигранты, а как хозя-ева, ярко продемонстрировало различия в менталитете, ценностныхориентациях, стереотипах и поведенческих нормах их носителей.

На первых порах в общении европейцев и индейцев превалирова-ли невербальные контакты. Коренные жители Америки использова-ли сложную систему знаков и символов для обозначения различныхпромежутков времени, направления и способов передвижения на ме-стности, предупреждения об опасности, пользовались пиктографией(включая пиктографические календари) и имели намного более бо-гатую, чем у европейцев, систему жестов.

Сложность языковых контактов была обусловлена не только раз-личиями в звуковой, лексической и грамматической системах, но инесовпадением языковых картин мира, явившимся следствием рас-хождения в менталитетах и формах языкового отражения действи-тельности. Европейцы прибыли в Америку с сознанием своего пре-восходства и изначально воспринимали индейцев как народ, находя-щийся на более низкой стадии развития. Все, что индейцы понималии интерпретировали иначе, чем европейцы, любая "инаковость", вос-принималось как следствие примитивизма и неразвитости.

Представление о соотношении индейской и англоамериканскойкартин мира, а также способов их представления на языке символовдает интерпретация 23-го псалма. В английском каноническом тек-сте Библии этот псалом звучит следующим образом:

"The Lord is my shepherd; I shall not want. He maketh me to lie down ingreen pastures: he leadeth me beside the still waters. He restoreth my soul:he leadeth me in the paths of righteousness for his name's sake. Yea, thoughI walk through the valley of the shadow of death, I will fear no evil: for thouart with me; thy rod and thy staff they comfort me. Thou prepares! a tablebefore me in the presence of my enemies: thou anointest my head with oil;

191

ту сир runneth over. Surely goodness and mercy shall follow me all the daysof my life: and will I dwell in the house of the Lord for ever."

Ниже приводится индейская интерпретация этого псалма с исполь-зованием соответствующих символических средств языка:

"The Great Father above a shepherd chief is. I am His and with Him Iwant not. He throws out to me a rope and the name of the rope is love and Hedraws me to where the grass is green and the water not dangerous, and I eatand lie down and am satisfied. Sometimes my heart is very weak and fallsdown but he lifts me up again and draws me into a good road. His name isWONDERFUL. Sometime, it may be very soon, He will draw me into avalley. It is dark there, but I'll be afraid not, for it is between those mountainsthat the Shepherd Chief will meet me and the hunger that I have in my heartall through this life will be satisfied. Sometimes he makes the rope into awhip, but afterwards he gives me a staff to lean upon. He spreads a tablebefore me with all kinds of food. He puts his hand upon my head and all the"tired" is gone. My cup he fills till it runs over. What I tell is true. I lie not.These roads that are "away ahead" will stay with me through this life andafter; and afterward I will go to live in the Big Tepee and sit down with theShepherd Chief forever." (Lamb, Shultz 1993: 168—169).

Приведенное сопоставление в известной мере иллюстрирует те-зис В. Гумбольдта о том, что "по-разному сформированные языкиобладают разной степенью пригодности к той или иной духовнойдеятельности" (Гумбольдт 1985: 380).

Несмотря на то, что европейцы воспринимали индейские языки спозиций собственного превосходства, последние оказали существен-ное влияние на развитие американского варианта английского язы-ка и формирование его духа и характера, отличного от британского.Хотя контакты языков, как правило, предполагают взаимное влия-ние, американские лингвисты отмечают, что в данном случае про-явилось потребительское отношение европейцев к индейцам, и ан-глийский язык больше приобрел от контактов с 500 языками индей-ских племен, нежели отдал им. Индейские слова, в первую очередь,стали способом заполнения лакун для англоговорящих европейскихпоселенцев. Большинство прямых заимствований было почерпнутоиз двух источников: языков Ирокезской конфедерации (IroquoisConfederacy) и алгонкинской группы. Уже в 1603 г. поселенцы упо-требляли индейские слова moose и papoose. Некоторое число индей-ских слов вошло в американский английский через другие языки:toboggan — через канадский французский, hammock, maize, barbe-cue — через испанский и т. д. Заимствованная лексика изначально

192

включала слова, без которых межкультурная коммуникация была быневозможна: названия растений {banana, catalpa, sequoia), животных{condor, moose, skunk, opossum, raccoon, llama, coyote, bison, caribou,wapiti), жилищ {wigwam, tepee), различные категории людей {squaw,papoose), события (powwow), природные явления {hurricane). Обраща-ет на себя внимание тот факт, что заимствовались названия из сферыпредметного мира, без которых европейцы не смогли бы выжить впервые годы без помощи индейцев. Так, "Три индейские сестры":maize, pumpkin и squash, а также другие дары индейцев, например,potatoes и tomatoes, стали важными средствами пропитания посе-ленцев.

В процессе заимствования индейские слова подвергались много-ступенчатой ассимиляции: seganku > skunk, wampumpeag > wampum;cawcawwassoughes > coucourouse > caucus; raugroughcum > rarowcun >aracoune > rockoon > raccoon; askutasquash > isquontersquash > squash.Название штата Kansas имело 140 вариантов написания! Судьба ин-дейских заимствований во многом зависела от фонетического обли-ка слова и возможности/невозможности его передачи средствами зву-ковой системы английского языка. В ряде случаев слова подверга-лись адаптации на основе народной этимологии, уподобляясь созвуч-ным английским словам. Так, Kappaneddik превратился в Cape Neddick,Moskitu-auke — в Mosquito Hawk, a Oxopaugsgaug — в Oxyboxy. Важ-ной группой заимствований стали топонимы, многие из которых посей день присутствуют на карте США. Так, названия 26 штатов из 50и 18 крупнейших городов так или иначе связаны с индейцами.

Интересно отметить, что американские лингвисты рассматрива-ют односложность английских слов как проявление типичных чертпредставителей англоговорящих наций, их прагматизма и деятель-ностного подхода к жизни, отношения ко времени, восприятия егоценности как своего рода самоцели. С другой стороны, длинные исложные слова в индейских языках отражают неспешный ритм жиз-ни коренных американцев, их мудрость, обстоятельность и описатель-ный подход к языковой фиксации предметов и явлений окружающейдействительности. Некоторые топонимы показались европейцамслишком сложными. Так, до 1916 г. в Нью-Гэмпшире была речкаQuohquinapassakessamanagnog, которую, однако, в конечном счетепереименовали в Beaver Creek. Справедливости ради надо отметить,что европейцев также привлекала красота и поэтичность индейскихслов, их экзотические коннотации, поэтому многие слова прижилисьвопреки всем законам развития языка. До сих пор жители штата

193

Массачусетс гордятся озером с длинным индейским названием:Chargoggagoggmanchauggauggagoggchaubunagunggamaugg (You fish onthat side, I'll fish on this side, and no one will fish in the middle) (Bryson1994: 101—102).

В то же время богатая система индейских моральных ценностейне нашла своего места среди заимствований. Причиной тому, оче-видно, стали глубокие различия в менталитете и ценностных ориен-тациях европейцев и индейцев, которые легли в основу их многове-ковых противоречий. Основным из них стало отношение к собствен-ности. Для индейского восприятия действительности было характер-но ощущение гармонии с естественным и сверхъестественным в при-роде, отношение к земле как принадлежности племени, источникупищи и крова. Для белых одной из базовых ценностей стала частнаясобственность на землю и ее безжалостная эксплуатация, которую онисчитали воплощением протестантской трудовой этики. Индейскиепонятия о чести и морали, способности поступиться ими во имя ма-териальных благ вступили в противоречие с материалистическимизапросами европейцев. Однако поразительно, что вводная фразаКонституции США: "We the people of the United States, to form a moreperfect Union..." была заимствована из договора 1520 г. — основно-го закона Ирокезской конфедерации, который начинается словами"We, the people, to form a union..." (Там же: 55).

Сам американский континент требовал иного словаря, нежели наБританских островах. Один эссеист писал, что Ниагару невозможноописать тем же укрощенным языком, что и Лондонский мост, тем язы-ком, что был создан для рассказов о Темзе, а не о величии Миссиси-пи. Т. Джефферсон отмечал: "Новые условия <...> требуют новых слов,фраз, переноса старых слов на новые объекты" (Там же: 76).

В образе мыслей американцев превалировали количественные, ане качественные характеристики. Материализм и практичность про-являлись в отношении к труду, образованию, культуре и религии.Экстравагантность и небрежность в одежде, еде и манерах отрази-лись и на способе выражать свои мысли: американцы не очень забо-тились о точности используемой лексики, грамматики и пунктуации.

В эпоху борьбы за независимость языковая гегемония Британииказалась американцам оскорбительной. В 1789 г. Н. Вебстер заявил:"Наша честь требует, чтобы у нас была собственная система в языке,как и в правительстве". Ему вторил писатель Р. Хью: "Как мы можемдозволить, чтобы наш язык был взят нами взаймы у Англии, словно

194

медный чайник, который мы должны хранить в блеске и неприкосно-венности?" Отличительными признаками Декларации независимостии Конституции США стали ясность мысли, четкость формулировок,прозрачный синтаксис, простор для поправок, огромное количествонеологизмов.~~*П6 мере того как поселенцы обживали территорию Америки, имтребовались новые топонимы. В книге Б. Брайсона "Made in America"содержится великолепное описание того, как многие из них появи-лись в результате социального заказа. Когда в 70-х годах XIX в. на-чали прокладывать железную дорогу Милуоки, вице-президент же-лезнодорожной строительной компании должен был дать названиятридцати двум населенным пунктам. Не будучи поэтом в душе, он,как утверждает Брайсон, видимо, выбирал названия, шагая взад-вперед по комнате, в зависимости от того, куда падал его взгляд.Результатом стали названия типа Othello, Ralston and Purina, Laconiaи т. д. Американцы давали населенным пунктам совершенно неле-пые названия: Idiotville, Boring, Who 'd a Thought It, Greasy Corner andTurkey Scratch, Two Egg, Hot Coffee and Good Food, Whynot, SuperiorBottom, Embarrass, Skunk's Misery, Dead Mule, One Eye, Hell-out-for-Noon City, Puke, Two Tits, Shit-House Mountain, Coldass Creek (Bryson1994: Ю0—108).

Другими факторами, оказавшими влияние на развитие американ-ского варианта английского языка, стали:

1) лексическое творчество ковбоев: six-shooter, crook, bogus,wrangler, badlands;

2) изобретения XIX—XX вв.: passenger elevator, escalator, telephone,phonograph, air brake, cash register, typewriter, electrocution, skyscraper,spaceship, astronaut, calculator, computer bug, byte, disc drive, database,software, computer virus;

3) политические движения и события: lobbyist, spoils system, officeseeker, party machine, to campaign, to gerrymander, to brainwash, hawk,dove, Democrats, Republicans, dark horse, lame duck, White House,Watergate, Gulf War;

4) развитие кино и телевидения: motion picture, movie, western, soapopera, cliffhangers, weepies, sobbies, spine-chillers, commercials;

5) популярность некоторых видов спорта, например бейсбола: fan,hit, bullpen, southpaw, char leyhorse, fielder's choice, first base, to play ball;футбола: end run, field goal, flanker back, flying wedge, forward wallи т.д.

195

Волны иммигрантов привели к появлению маргинальных лично-стей, адаптация которых в значительной степени зависела от отно-шения американского общества к представляемой ими этническойгруппе. Многие иммигранты выражали готовность пожертвоватьчастью своей идентичности для того, чтобы вписаться в американ-ское общество, например, отказаться от своего настоящего имени,чтобы принять новое — американское. Однако многие сохранилисвои имена, которые сейчас отражают культурно-языковое многооб-разие в США.

Американское языковое сообщество усвоило большое количествослов, привезенных в Америку немцами {hamburger, loafer, zwieback,kindergarten, dumb, canoodle, glitch, kaffeeklatch), голландцами (boss,cookie, cruller, scow, bedspreads, dope, snoop, spook, sleigh, Santa Clause,Yankee) и французами (prairie, craps, praline, picayune, brioche, butte,crevasse), которых потомки англосаксов воспринимали как равных.Соседство с Латинской Америкой обусловило употребление испан-ской лексики (adobe, bonanza, canyon, ranch, cockroach, cafeteria, poncho,rodeo, lariat, sombrero). Прагматический подход проявился по отно-шению к некоторым другим языкам, из которых в основном былизаимствованы названия блюд национальной кухни: pizza, spaghetti,pasta, macaroni, ravioli (итальянский), chow chow (китайский), blinz,pirogi (русский), kielbasa (польский). Не было прямой зависимостимежду числом переселенцев и количеством заимствований из соответ-ствующего языка. Более важное значение придавалось степени ува-жения к конкретной этнической группе. Например, почти ничего небыло воспринято от миллионов иммигрантов из Ирландии, к кото-рым американцы относились недоброжелательно. Расовая сегрега-ция американского общества оказала существенное влияние на ста-тус негритянского диалекта (Black English), который до сих порпродолжает стоять особняком и сохранять свои существенные харак-теристики.

Тенденции XX в., особенно его второй половины, включали даль-нейшую стандартизацию и конформизм, усугубляемые влиянием рек-ламы, кино и средств массовой информации. Язык стал более искус-ственным, в нем преобладают производные новообразования, латин-ские слова, сложные синтаксические конструкции. Усилилась рольсоциальных коннотаций лексики. Как остроумно заметил один аме-риканский исследователь, даже напиться в ночном клубе (night club),а не,в салуне считается престижным. Многие американцы жалуютсяна засилье бюрократического жаргона (gobbledygook). Стремление к

196

политической корректности сделало американцев пленниками соб-ственного языка (см. гл. 15, §4). Эти и другие процессы оказали сущест-венное влияние на формирование психологической идентичностиамериканской языковой личности.

КЛЮЧЕВЫЕ ТЕРМИНЫ

НАЦИОНАЛЬНЫЙ ХАРАКТЕР

ПСИХОЛОГИЧЕСКАЯ ИДЕНТИЧНОСТЬ

ВОПРОСЫ ДЛЯ ОБСУЖДЕНИЯ

1. Назовите основные черты русской психологической идентич-ности. Каким образом они реализуются в языке? Приведите собствен-ные примеры.

2. Каковы основные особенности русского коммуникативногоповедения? Всегда ли в нем реализуются принципы эффективногообщения, зафиксированные в пословицах и поговорках?

3. В какой степени, с вашей точки зрения, иноязычные заимство-вания (в особенности английские) представляют угрозу современно-му российскому национальному самосознанию?

4. Какие факторы оказали влияние на формирование американ-ского национального характера? Как это отразилось на становленииамериканского варианта английского языка?

5. Какие черты, на ваш взгляд, типичны для коммуникативногоповедения американцев? Подтвердите вашу точку зрения пословица-ми, поговорками, примерами из художественной и публицистическойлитературы.

ДОПОЛНИТЕЛЬНОЕ ЗАДАНИЕ

Определите, какие ценности русской и американской культурыотражаются в следующих фразеологизмах:

• По одеоюке встречают, по уму провожают; с милым рай и вшалаше; один за всех, все за одного; чем богаты, тем и рады; голь навыдумки хитра; в тесноте, да не в обиде; не хлебом единым жив чело-век; не все то золото, что блестит; не имей сто рублей, а имей стодрузей; нет худа без добра; под лежачий камень вода не течет; воль-ный казак; не за страх, а за совесть; один в поле не воин.

197

• An early bird catches the worm; feel like a million dollars; God helpsthose who help themselves; everyone has his own path; keep one's chin up; afool and his money are soon parted; scratch my back and I 'II scratch yours;every man is an architect of one's own fortune; paddle your own canoe; apple-pie order; cleanliness is next to godliness; a penny saved is a penny earned;time is money; might makes right.

В какой мере эти ценности в двух лингвокультурах совпадают?Заметили ли вы какие-либо межкультурные различия?

Глава 10. РУССКАЯ И АМЕРИКАНСКАЯ ПСИХОЛОГИЧЕСКАЯ

ИДЕНТИЧНОСТЬ: СОПОСТАВИТЕЛЬНЫЙ АНАЛИЗ

Familiarization with the differences isthe first step to bridging them.

Y. Richmond

Различия в психологической самоидентификации русских и аме-риканцев и их взаимовосприятии в процессе МК — это одна и наи-более трудноуловимых, но, тем не менее, самых глубинных причиннепонимания в процессе межкультурного общения. Всесторонне опи-сать русскую и американскую языковые личности —непосильнаязадача для одного исследователя. Настоящий раздел представляетсобой попытку сопоставления, основанного на исследованиях отечест-венных и зарубежных ученых, а также личных наблюдениях автора.Высказанные здесь соображения — это не столько выводы, претен-дующие на аксиоматичность, сколько пунктир, намечающий возмож-ные направления исследования американской и русской языковыхличностей.

§ 1. Индивидуализм/коллективизм

Одной из ведущих, традиционно подчеркиваемых характеристикамериканцев является индивидуализм, который при сравнительноманализе с русской культурой противопоставляется коллективизму, ИДИ,соборности. Само слово "индивидуализм" (individualism), представ-ляющее собой ядро соответствующего концепта, в американской куль-туре имеет положительную коннотацию. Оно обозначает веру в пер-востепенную значимость индивидуума, установку на самодостаточ-ность и личную свободу, ответственность за самого себя и право наличный выбор.

198

Американская культура зиждется на понятии индивидуализма,который определяет характер государственности, законодательнойсистемы, равно как и коммуникации между индивидами в профессио-нальной сфере и в быту. Истоками американского индивидуализмаявляются проповедуемые протестантской церковью личные взаимо-отношеншПГЁогом, не опосредованные церковной иерархией, сво-бода от монархов и аристократов, географическая мобильность,ослабление семейных связей (Light et. al. 1989: 233). Понятие индиви-дуализма составляет основу протестантской трудовой этики. "Запад-ная цивилизация держится на индивидуализме. Личность — это свя-щенно <...> Дорожить собой и любить себя — с этого реально начи-нается цивилизованная жизнь" (Богерт 1998: 5).

Русская культура, со своей стороны, традиционно считается кол-лективистской, соборной. У. Г. Стефан и М. Абалкина-Паап полага-ют, что русские являют собой своего рода антитезу протестантскойэтики: низкую заинтересованность в личных достижениях, тенденциюк выражению своих импульсов, а не к их подавлению, высокую цен-ность личностных взаимоотношений, ориентировку на групповыеценности в противовес индивидуальным, крепкие семейные узы(Stephen, Abalakina-Paap 1996: 376). Американцы также отмечаютсоборность и эгалитаризм русской православной церкви (напр.:Richmond 1996: 28).

Н. А. Бердяев объясняет недостаточное развитие личного началав русской жизни тем, что "в русской истории не было рыцарства, это-го мужественного начала. <...> Русский народ всегда любил жить втепле коллектива, в какой-то растворенности в стихии земли, в лонематери. <...> С Ивана Калиты <...> личность была придавлена ог-ромными размерами государства, предъявлявшего непосильные тре-бования" (Бердяев 1990b: 12).

В книге Й. Ричмонда, написанной с большой симпатией к России,говорится о том, что в Америке воспевается индивидуум, в то времякак в России индивидуальные права подчиняются общественномублагу. Если для Америки характерны плюрализм и терпимость поотношению к различным точкам зрения, то русские ценят консенсуси единую превалирующую над всем правду (Richmond 1997: xxv)."Взаимозависимость, — пишет он, — становится для русских объ-единяющим фактором. Истоки ее — в бескрайности русских равнин.Русские повсюду несут с собой свою групповую этику" (Там же: 14).У- Г. Стефан и М. Абалкина-Паап также отмечают зависимость рус-

199

ских от групповой эмоциональной поддержки и морального руко-водства (Stephen, Abalakina-Paap 1996: 375).

Спектр проявлений описанных выше психологических различийв коммуникационной сфере очень широк. Глубинные корни индиви-дуализма/коллективизма становятся внутренним импульсом, опреде-ляющим поведение людей при общении друг с другом.

Среди прочих ведущих принципов, определяющих коммуникациюв американской среде, Э. Стюарт выделил следующие, которые, снашей точки зрения, отражают специфику общения в индивидуалист-ском обществе:

• проведение четкого разграничения между работой и досугом;• объективность (деперсонализация) во взаимоотношениях с

окружающими;• восприятие человека как существующего отдельно от природы

и господствующего над ней;• высокая ценность обладания материальными объектами;• осознание собственного "я" (self), способного существовать от-

дельно, изолированно как результат индивидуализма, самодостаточ-ности и независимости;

• способность к фрагментарному восприятию окружающих и ре-акции на них с точки зрения их отдельных качеств и социальных ро-лей в противовес цельному восприятию личности (Stewart 1971).

Американское "я", составляющее основу общества США, объеди-няется с "я" других индивидуумов, но при этом никогда не растворя-ется в этом единении. С раннего возраста американцев обучают са-моценности собственной идентичности и способности проявлять ее вкоммуникации с другими людьми. Подавление индивидуального са-мосознания считается грубейшим нарушением педагогического про-цесса и закона жизни в американском обществе в целом. "<...> в ев-ропейско-американской культуре, — пишет Б. С. Ерасов, — лично-стное начало получило статус безусловности, неподчиненности дру-гим регулятивным принципам <...> Устойчивость внутреннего мираличности не зависит от каких-либо внешних авторитетов, т. к. в са-мом себе индивид находит те безусловные принципы, которые помо-гают ему выстоять в любых обстоятельствах и придать им смысл,опираясь на собственное суждение" (Ерасов 1997: 242).

Пристальное внимание к концепту "индивидуализм" в амери-канской культуре обусловило возникновение уточняющих терми-нов, позволяющих охарактеризовать его с разных сторон: creativeindividualism, pragmatic individualism, rugged individualism и т. д. Раз-личные аспекты концепта также иллюстрируются идиомами, напри-

200

мер: Your right to swing fists ends where my nose begins. В американскомфольклоре всегда действуют герои-одиночки, например, Дейви Кро-кетт (Davy Crockett), Майк Финк (Mike Fink), Пол Баньян (PaulBunyan), "Одинокий волк" (Lone Wolf), путешествующий из одногопроизведения в другое и т. д. Ковбои, шпионы, сыщики, полицейскиев американских фильмах и романах, как правило, действуют само-стоятельно. Характерный пример — знаменитый фильм с участиемКэри Гранта High Noon — о шерифе в маленьком городке, которыйв одиночку борется со злом и побеждает.

Положительной чертой американского общества становится сво-бода личности, ее самореализации и самоопределения. Пестуемый сдетства подход воспитывает самоуважение и отношение к человече-ской личности как высшей ценности. В США.чувство ответственно-сти за других развито не столь сильно, как в коллективистских куль-турах, следствием чего становится большая свобода решений об уст-ройстве собственной жизни, а также географическая и социальнаямобильность.

С другой стороны, индивидуализм приводит к напряженным вза-имоотношениям между личностью и обществом и сосредоточенно-сти на собственном "я". Американцы сами признают, что право ста-вить на первое место самоценность своего "я" им достается дорогойценой. Игнорируется человеческая потребность во взаимозависимо-сти и взаимопомощи, что приводит к депрессии, психическим рас-стройствам, самоубийствам, преступности и коррупции (Light et. al.1989, 233). Э. Берри полагает, что американская приверженность ин-дивидуализму привела к взаимному безразличию. С ее точки зрения,"nuclear family" — это единственный пример коллективизма в амери-канской культуре (Berry, Epstein 1999: 105). Но даже в семье родителии дети мало времени проводят вместе, и понятие "quality time", разви-ваемое некоторыми психологами и социологами, не служит тому убе-дительным оправданием. Семья выпала из числа основных приори-тетов и более не считается обязательным источником счастья. На-блюдаются ослабление внутрисемейных связей, осложнения во взаи-моотношениях между родителями и детьми, отсутствие обязательствперед состарившимися родителями.

Если американцы прежде всего идентифицируют себя как инди-видуумы, а лишь затем как члены этнической группы, социальногокласса, местной общины, семьи и т. д., то "<...> русские по сравне-нию с американцами и другими группами выделяются своим страст-ным желанием стать членами некоторого коллектива, их отмечает

201

чувство коллективизма, принадлежности к определенному сообще-ству, а также теплота и экспрессивная эмоциональность человеческихвзаимоотношений" (Kluckhohn, Strodbeck 1961: 611). Э. Берри счита-ет чувство разделенной ответственности, которую люди ощущают поотношению друг к другу, самой привлекательной стороной русскойкультуры (Berry and Epstein 1999: 105).

Однако и русский коллективизм имеет свою обратную сторону.Зависимость от общества, закрепленная исторически, политически иэкономически, препятствует самовыражению, вере в значимость от-дельного личного мнения и способности повлиять на ход обществен-ных событий. Результатом становится пассивность личности и чув-ство собственного социального бессилия. Отметим, что в русскомязыке нет эквивалентов для широко распространенных в английскомязыке слов self-reliance и self-made man.

Естественно, что столь глубокие психологические различия немогут не сказаться на взаимоотношениях русских и американцев. Дляпредставителей коллективистских культур, включая русскую, инди-видуализм — понятие чуждое. Они часто воспринимают американ-скую самодостаточность и привычку надеяться только на себя какбезразличие, эгоизм и отчуждение. Когда американцы не без гордо-сти говорят об индивидуализме как одной из ведущих черт амери-канского национального характера, русских это, как правило, ста-вит в тупик: как можно этим гордиться?

На коммуникативном уровне антиномия коллективизм / индиви-дуализм имеет ряд проявлений, в число которых входят:

• количество и качество коммуникации;• коммуникативная дистанция;

• • выбор вербальных средств;• особенности невербального поведения;• характер речевых актов;• выбор коммуникативных стратегий;• отношение к МК.Количественный аспект проявляется в частоте вступления в ком-

муникацию как со знакомыми, так и незнакомыми людьми, а такжедлительности коммуникативных контактов. Американцам не знакомфеномен русского "кухонного" общения, привычка изливать душублизким; у них не бывает длинных и обильных застолий, когда людичасами разговаривают, поют, одно блюдо сменяет другое и т. д. Всилу особенностей жизни в пригородах дети реже играют большимигруппами с соседскими детьми на улицах (чем богаче район, тем бо-

202

лее явно выражена эта закономерность, хотя бы потому, что доманаходятся далеко друг от друга).

На качественном уровне противоречие между индивидуализмоми коллективизмом проявляется в степени приоритетности общения, атакже характере его осуществления. Для американцев общение неявляется ценностью само по себе, если за ним не стоят прагматиче-ские цели: "Talk is cheap", "Actions speak louder than words", "He's alltalk (and no action)". Тезис: "Позаботься о себе сам" — это проявле-ние одной из высших американских ценностей — того, что они на-зывают self-reliance. Перевод "самодостаточность" передает лишь не-значительную часть данного концепта, обозначающего ценность че-ловеческой личности, ее независимость и способность самостоятель-но добиться поставленных целей. Для русских же общение считаетсяценностью независимо от степени его информативности или полезно-сти. Недаром русские так любят цитировать фразу Экзюпери о "рос-коши человеческого общения".

Каждый отдельно взятый американец верит в то, что если он за-хочет высказаться, его голос будет услышан. Именно здесь находят-ся истоки высокой коммуникативной активности американцев в ин-ституциональном дискурсе, особенностей американских коммуника-тивных стратегий и специфики вербального самовыражения. Дляамериканцев характерна меньшая коммуникативная "связка" и от-носительная легкость обрывания связей. Типичный пример — вы-сказывание американской женщины о разводе: "Я свободная лич-ность, имеющая право на счастье. У меня одна жизнь, и я не должнапровести ее в несчастном браке. Если мой бывший муж не может безменя жить — это его собственная проблема". Русским в большей сте-пени свойственны самоотречение, муки совести, чувство ответственно-сти: "Но я другому отдана и буду век ему верна..." В коллективист-ских культурах, в частности в России, развиты "любовь к отеческимгробам, любовь к родному пепелищу" (Пушкин).

Характерно коммуникативное различие во взаимоотношенияххозяев и гостей. Й. Ричмонд обращает внимание на серьезность и от-ветственность, с которыми русские относятся к своим обязанностямпо отношению к гостю. Анализируя слово гостепригшство, Ричмондотмечает, что оно имеет более широкое и насыщенное значение в рус-ском языке, нежели hospitality в английском (Richmond 1997: 167).Русские считают необходимым уделять гостю максимум внимания,чтобы он не скучал и ни в чем не нуждался, и готовы потратить наэто все свое время и последние копейки.

203

Американцы же иногда воспринимают русское гостеприимствокак нечто навязчивое и чрезмерное. Это особенно явно проявилось впериод холодной войны, когда американские гости рассматривалирусское радушие как шпиономанию, нежелание отпускать их от себяни на шаг, чтобы они не могли выведать военные секреты. Именно втаком ракурсе трактует русское поведение Д. Шиплер (Shipler 1989).Впрочем, мнение иностранцев о чрезмерности русского гостеприим-ства существовало задолго до холодной войны. Так, в частности, ещеМаркиз де Кюстин писал: "Они занимают вас каждую минуту, они недают вам думать, они всецело завладевают вашим вниманием; онитиранизируют вас официальной вежливостью; они спрашивают, каквы проводите свои дни <...>" (Marquis de Custine; цит. по: Richmond1997: 167).

В целом в России, с точки зрения американцев, намного чаще до-пускается "вторжение" в чужое личное пространство, что выражает-ся в разговорах незнакомых людей на улицах, советах, которые по-жилые женщины дают молодым мамашам, замечаниях в отношенииповедения молодых людей и т. д. По сей день американские студен-ты, живущие в русских семьях, жалуются на недостаток "privacy" —посягательство на свое личное время и пространство. Они с недоуме-нием рассказывают о русских "бабушках", которые не пускают их издома с мокрыми волосами, постоянно настаивают на том, чтобы онихорошо поели, и беспокоятся, когда они поздно приходят домой.

Американцы, со своей стороны, считают, что гостю надо создатьтакие условия, при которых он имел бы все необходимое для жизни,но в то лее время не был "перегружен" вниманием со стороны окружа-ющих. Он должен чувствовать себя как дома — а это означает, что(как свойственно для индивидуалистских культур) гостя надо предо-ставить самому себе, не надоедая ему. Американцы полагают, чтоникого не следует опекать {Don't mother them) и каждый должен уметьсам позаботиться о себе.

Представителям коллективистских культур, включая Россию,бывает трудно приспособиться к такому пониманию гостеприимства.Русские нередко прочитывают сигналы американской "самодостаточ-ности" как эгоизм, равнодушие к чужим проблемам, желание житьтолько для себя, а иногда и откровенную грубость. Поэтому для рус-ских, впервые посещающих США, американская манера приниматьгостей часто имеет эффект обманутого ожидания, из-за чего они при-езжают из Америки обиженными. У американцев это вызывает не-скрываемое изумление.

204

Заметим, однако, что уровень коллективизма/индивидуализмаразличается внутри государств и зависит от географического поло-жения, этнического происхождения, социальной среды, индивидуаль-ных особенностей личности. Жизнь в больших городах накладываетсвой отпечаток на модели коммуникативного поведения. Личность,растворяющаяся в толпе, — типичная картина как для Москвы, таки Нью-Йорка. Куда деваются русский коллективизм и американскаяпривычка улыбаться незнакомым людям?

Прежде чем перейти к анализу вербальных проявлений индиви-дуализма/коллективизма, хотелось бы привести высказываниеB. Г. Гака, который пишет: "Вообще следует с осторожностью под-ходить к попыткам прямо связывать языковые формы с самосозна-нием, с мышлением говорящего на нем народа" (Гак 2000: 60). Пол-ностью соглашаясь с этой точкой зрения, хотим подчеркнуть, что всесказанное ниже о связи языка и самосознания носит гипотетическийхарактер и может служить лишь информацией к размышлению.

В лингвистической литературе противопоставление по парамет-ру индивидуализм/коллективизм довольно часто связывается со спе-цификой употребления местоимений. "<...> в английском языке лич-ное местоимение / всегда пишется с большой буквы, — отмечаетC. Г. Тер-Минасова. — Может ли русский человек представить себе,что Я всегда пишется так, как /? Да никогда! Это было бы так не-скромно, неприлично, странно, противно и менталитету, и характе-ру — выпячивание себя. В русском языке с большой буквы пишетсяместоимение Вы, когда оно употребляется в единственном числе, тоесть относится к одному человеку. Таким образом, подчеркиваетсяособенно вежливое отношение к другому человеку. <...> Не ты, аВы, да еще с большой буквы — двойная уважительность" (Тер-Ми-насова 2000: 214): Кроме того, русские любят подчеркивать, что "я" —последняя буква алфавита.

Для английского языка характерна ббльшая частотность употреб-ления притяжательных местоимений, чем для русского. Например,предложение Не put on his hat переводится как Он надел шляпу (а несвою шляпу), т. е. в русском языке местоимение, обозначающее при-надлежность, часто опускается.

Сопоставляя английский и русский языки с позиций МК, С. Г. Тер-Минасова также приходит к выводу, что,категория артикля выража-ет повышенный интерес языковых коллективов к отдельной лично-сти или предмету (Тер-Минасова 2000: 213).

205

Еще одним языковым проявлением коллективизма/индивидуализ-ма могут служить различия на уровне синтаксиса. В. Г. Гак выдвига-ет этнопсихологическую гипотезу, согласно которой народы "само-выражаются" через использование синтаксических конструкций. Бо-лее высокая степень развития индивидуализма обусловливает тенден-цию начинать свою речь с "Я". "Русский человек, напротив, старает-ся не выделять себя, он как бы отходит на задний план, предпочитаяупотреблять безличные обороты или конструкции, в которых семан-тический субъект выражен косвенным падежом: Мне кажется; на-верное; может быть, а не "Я считаю", Придется уйти... Что же те-перь делать..." (Гак 2000: 57).

Коллективизм/индивидуализм ярко проявляется на уровне моти-вации, поведенческих стратегий и организации общественной жиз-ни. Если американцы склонны выдвигать на передний план автоном-ность и общественное одобрение, то русские редко говорят о своихличных достижениях. Русские ожидают и даже требуют от своегоокружения моральных оценок (лояльности, уважения, искренности),а американцев больше интересует, нравятся ли они другим или нет(Bauer et al.; цит. по: Вежбицкая 1992: 37). В связи с этим русским,приехавшим в США, бывает трудно производить хорошее впечатле-ние во время интервью для приема на работу: они стесняются "выпя-чивать" свои заслуги и хвалить себя.

Американские студенты не учатся как постоянная группа, каж-дый сам составляет для себя расписание в соответствии с личнымиустремлениями. Группа, сложившаяся для прохождения определен-ного курса, представляет собой сочетание индивидуумов, в противо-вес России, где имеется "коллектив" и где каждый класс и группа име-ют свое лицо, что немыслимо для американцев. В российских учеб-ных заведениях сильно воздействие общественного мнения, что с удив-лением отмечают Д. Шиплер (Shipler 1989: 71) и Й. Ричмонд (Richmond1993: 19).

По наблюдениям американской исследовательницы А. Балдвин,русские студенты создают внутри академических групп развитую сетьвзаимной поддержки. Студент, который не понял материал урока илихочет одолжить конспекты, может свободно обратиться за помощьюк однокурсникам и в большинстве случаев получить ее. Для амери-канцев же, напротив, одной из главных ценностей является самосто-ятельность, предполагающая силу, независимость и надежность. Опи-сывая свои студенческие годы в США, Балдвин вспоминает, что еесокурсники обычно предпочитали делать что-то без посторонней

206

помощи. Каждый был окружен другими людьми, но при этом оста-вался центром своей собственной вселенной: "Мы были очень замк-нутыми во всем, что касалось наших забот, эмоций и желаний. Мыотстранялись от окружающих и старались тщательно выстраиватьсвои отношения с ними" (Балдвин 2000: 370—371).

Наблюдения за невербальным поведением также подтверждаютэти различия. Рассаживаясь в аудитории, американцы, если есть воз-можность, обязательно оставляют места между собой, а не "кучкуют-ся", как русские студенты. Двое обедающих в кафе, вместо того что-бы общаться между собой, разговаривают с другими людьми по со-товым телефонам.

На уровне выбора коммуникативных стратегий также наблюда-ются определенные различия. Й. Ричмонд, не раз участвовавший вроссийско-американских деловых переговорах, заметил, что русскиесоблюдают строгую дисциплину и высказывают единое коллектив-ное мнение, в то время как американцы "говорят многими голоса-ми"7~выражая свою личную позицию, что отражает плюрализм аме-риканского общества. Он считает, что русские с готовностью исполь-зуют эту разноголосицу в свою пользу (Richmond 1993: 154).

Немаловажно для МК и то обстоятельство, что американская са-модостаточность, отсутствие интереса к другим странам, нежеланиеизучать иностранные языки приводят к международной изоляции,"интернациональной наивности" и низкой степени готовности рядо-вых американцев к эффективному межкультурному общению.

Как это ни парадоксально, но, наряду с индивидуализмом, обра-щает на себя внимание конформизм американцев.,Целью самокуль-тивации в Америке стало не столько достижение уникальности, сколь-ко достижение одинаковости, что в значительной мере объясняетсябольшим количеством иммигрантов, желающих ассимилироваться вамериканское общество. В результате в США конформизм заменилсвободу, став высшей ценностью. Наблюдаются устойчивая тенден-ция к консолидации и стандартизации, триумф стандартизации надиндивидуализмом (Commager 1950: 21; 406—410).

Проявления конформизма, которые в США стали особенно яв-ными в XX в., обнаружились на самых различных коммуникативныхуровнях — как вербальном, так и невербальном. Это унификацияорфографии, ставшей более последовательной и логичной, стандар-тизация произношения, которое, несмотря на огромные географиче-ские просторы, не пестрит диалектами, как в крошечной Англии, упо-

207

требление сленга как попытка уйти от будничного языка. Инстру-ментами стандартизации стали пресса, радио, кино, школа, бизнес,реклама, политика. Конформизм очень ярко проявляется в речи аме-риканцев, которая изобилует клише, штампами и готовыми форму-лами типа: / сап 7 believe it! Are you OK? На невербальном уровне кон-формизм находит свое выражение в одежде, этикете, манерах и стилежизни, который складывается под влиянием коммерческого искусст-ва. Интересно отметить, что американские стандарты оказывают су-щественное влияние на российскую культуру через американскоекино, телевидение, рекламу и переводные журналы.

§ 2. Агентивность/неагентивность

Для определения характера культуры многие исследователи в об-ласти коммуникации используют как критерии роль в ней "бытия" и"действия". Существует распространенное мнение о том, что амери-канской культуре присуща агентивностъ — деятельностный подходк окружающему миру, в то время как ведущим свойством русскойкультуры является бытийность — созерцательное отношение к дей-ствительности, философствующее бездействие.

Первая реакция американцев на проблему или препятствие —ощущение потребности действовать. "Мы активистская культура", —•заявляет К. Сторти и далее отмечает, что американцы в большей сте-пени сосредоточивают свое внимание на операционных процедурах,нежели на восприятии ситуации. В результате стержнем американ-ской культуры становится ментальная ориентация на практическоедействие, имеющая в основе своей субъективную точку зрения (Storti1994:24^—38). Последнее утверждение очень существенно и может бытьразвито следующим образом: принятие субъективной точки зренияза основу ведет к соответствующим инференциям и попытке изме-нить окружающий мир в соответствии со своим восприятием, без учетаспецифики объективной реальности и национально-культурной си-туации. Представляется, что именно благодаря этому обстоятельствуамериканцы заработали в мире репутацию нации, которая постоян-но вмешивается в дела других народов и учит их жить по-своему. Речьпри этом идет не только об агрессии, но и о действиях, предпринима-емых американцами с благими намерениями (деятельность миссио-неров, преподавателей бизнеса, представителей многочисленных об-щественных организаций и т. д.). Так, например, американский мис-

208

сионер, цитируемый в книге "Riders to the Midnight Sun", произноситследующую фразу: "Нам надо изменить веру людей, чтобы изменитьих сердца, а когда мы изменим их сердца, мы изменим их страну"(Llewellyn 2000: 91). Нередко при этом американцы пытаются дей-ствовать, не разбираясь в местной политико-экономической ситуа-ции и посему исходя из неверных посылок, а в результате коммуни-кативных и прочих неудач имеют тенденцию возлагать вину на сво-их партнеров по коммуникации — представителей иных культур.

Американскому деятельностному подходу противопоставляетсярусская неагентивность — "ощущение того, что людям неподвласт-на их собственная жизнь <...>, склонность к фатализму, смирению ипокорности; недостаточная выделенность индивида как автономно-го агента <...>, как контролера событий" (Вежбицкая 1996: 33—34).Американский концепт doer (неэквивалентный русскому деятель) иего производные (например, doing one's own thing) не имеют аналоговв русской лингвокультуре. Русская пословица "В чужой монастырьсо своим уставом не ходят" несколько отличается по своей сути отанглийской "When in Rome, do as the Romans do". Первая призывает кневмешательству в чужие дела, а вторая — к конформизму.

"Русский на^юд не хочет быть мужественным строителем, — пи-шет Н. А. Бердяев, — его природа определяется как женственная,пассивная и покорная в делах государственных, она всегда ждет мужа,жениха, властелина. Россия — земля покорная, женственная. <...>Русская безгосударственность — не завоевание себе свободы, <...> асвобода от активности" (Бердяев 1990b: 11—12). Русский фатализмприводит к тому, что жизненные препятствия кажутся непреодоли-мыми, а следовательно, и нет смысла предпринимать какие-либо дей-ствия, чтобы преодолеть неблагоприятную ситуацию.

Вербальная и невербальная коммуникация как определенные видьЛдеятельности испытывают на себе воздействие описанных выше фак-торов. Так, например, А. Вежбицкая полагает, что безличные конст-рукции в русском языке отражают культурную традицию восприни-мать мир как совокупность событий, не поддающихся человеческо-му контролю и уразумению. События, которыми человек не можетуправлять, отражаются в русском языке с помощью инфинитивныхконструкций с модальными словами (нужно, необходимо, нельзя,должно) или без модальных слов (не бывать, не жить, ни пройти нипроехать), а также с помощью рефлексивных конструкций (не спит-ся ей, не пишется, хотелось). В английском языке, напротив, сущест-вует большое число конструкций, "где каузация позитивно связана с

209

человеческой волей": X made Y'wash the dishes; X had her boots mended;X got Y to wash the dishes и т. д. (Вежбицкая 1996: 71—92).

Другой цитируемый В. Г. Гаком зарубежный лингвист метко на-звал русские предложения без глагола "языковой обломовщиной", по-скольку усмотрел в них "нежелание говорящих утруждать себя под-бором глагола с соответствующими грамматическими показателями"(Гак 2000: 63).

Кроме того, противоречие по линии агентивности/неагентивно-сти проявляется в том, что в русской культуре существует более чет-кое деление между "активными" и "пассивными" коммуникативнымиролями, в то время как общение в США отличается большей степе-нью симметричности. Например, по русским понятиям хозяин дол-жен проявлять большую коммуникативную активность, чем гость. Вамериканской культуре такое разделение не столь явно (хочешь об-щаться — сам прояви активность). Из-за этого русские гости иногдачувствуют себя обделенными вниманием. То же самое явление наблю-дается во взаимоотношениях преподавателей и студентов: русскиестуденты в большей степени готовы к пассивной роли слушателей влекционном зале, американцы же хотят сами активно участвовать вакадемическом процессе. Поэтому американским студентам бываетнелегко приспособиться к русской манере преподавания, в то времякак русские студенты жалуются на недостаток информации и "бес-толковые" формы деятельности, используемые в американской ауди-тории.

§ З.Рационализм/эмоциональность

Во всем мире американцы имеют прочную репутацию прагмати-ков. "Стук топора — вот естественная философия Америки, — пи-шет Е. Розеншток-Хюсси. — Не одухотворенные писатели, а хитрыеполитики, не гении, а "люди, сделавшие себя сами", — вот что необ-ходимо" (Rosenstock-Huessy; цит. по: Пигалев 1997: 69). Американцыимеют тенденцию испытывать чувство неловкости по отношению ковсему нематериальному. "Мы не доверяем тому, что нельзя сосчи-тать", — пишет К. Сторти (Storti 1990: 65). Отсюда и проистекаетлогический, рациональный подход к эмоциональным проблемам иситуациям.

Американские исследователи достаточно часто указывают на ан-тиинтеллектуализм как типичную черту американцев, которые с дав-них пор относились к культуре с подозрением и снисходительностью.

210

Они всегда требовали, чтобы культура служила какой-либо полез-ной цели. "Они хотели стихов, которые можно декламировать, музы-ки, которую можно петь, образования, которое готовило бы к жиз-ни. Нигде в мире так не множились и процветали колледжи. И нигдеинтеллектуалов так не презирали и не низводили до такого низкогоположения" (Commager 1950: 10).

В России же, напротив, слово, прагматик носит некий отрицатель-ный оттенок, поскольку прагматизм воспринимается как противо-положность духовности. Русские по природе своей эмоциональны итяготеют к крайностям. "Традиционная структура русского характе-ра <...> развила индивидуумов, склонных к резким перепадам настро-ения от восторга до депрессии" (Mead; цит. по: Stephen, Abalakina-Раар 1996: 368). А. Лури рассуждает о культе искренности и спонтан-ности, характерном для русской культуры. Он полагает, что у рус-ских эмоциональная палитра богаче, чем у американцев, и обладаетспособностью передавать более тонкие оттенки эмоций (Lourie,Mikhalev 1989: 38).

Аналитический склад ума американцев кажется русским холод-ным и лишенным личностного начала. Американцам свойственнавзвешенная умеренность, проистекающая от рационального складаума. Эмоции не движут действиями американцев в такой же степени,как действиями русских. "Они полагают, что одни только слова яв-ляются проводником значения (смысла) и игнорируют более тонкуюроль языка в коммуникации", — пишет К. Сторти (Storti 1994: 45).Русская склонность к самопожертвованию, любовь к страданию (поДостоевскому) привлекают и манят американцев как нечто экзоти-ческое и труднодоступное для понимания. Сами американцы имеютсклонность строить свои действия на фактах и соображениях целесо-образности, в то время как для русских стимулом являются чувства иличные взаимоотношения. Часто русские и американцы говорят наразных языках: голос разума и голос эмоций не всегда сливаются во-едино. Русские считают американцев чрезмерно деловитыми и недо-статочно душевными. Американцы, со своей стороны, воспринима-ют поведение русских как нелогичное и иррациональное.

Русская эмоциональность проявляется в языке на всех его уров-нях (нюансировка лексических значений, обилие эмоциональной лек-сики; синтаксические возможности языка, включая свободный поря-док слов, который позволяет выражать тончайшие нюансы чувств ит. д.), в высокой степени эксплицитности выражаемых эмоций, а так-же в выборе лингвистических и паралингвистических средств в процес-

211

се коммуникации. С. Г. Тер-Минасова отмечает русскую эмоциональ-ность, реализуемую через возможность выбора между местоимениямиты и вы, наличие большого количества уменьшительно-ласкательныхсуффиксов, олицетворение окружающего мира через категорию рода.Она также указывает на более частое употребление восклицательногознака, чем в английском языке (Тер-Минасова 2000: 151—159).

Американский прагматизм проявляется в размере и характереречевых сообщений, которые тяготеют к краткости и конкретности(как в устных, так и письменных сообщениях, чему, в частности, спо-собствуют такие новые формы общения, как электронная почта, гдеминимализм доведен до крайности), деловитости даже в личных си-туациях (например, при назначении встреч или планировании меро-приятий), некоторой сухости стиля в деловом дискурсе, а также в энер-гичных и напористых коммуникативных стратегиях.

Как отмечает Й. Ричмонд, при переговорах американские бизнес-мены предпочитают поэтапное обсуждение одного пункта за другими систематический прогресс в сторону окончательного соглашения.Русские склоняются к более общему концептуальном подходу безконкретики. С другой стороны, эмоциональность русских демонст-рирует их заинтересованность в проведении переговоров и установ-лении личных контактов, которые считаются важным компонентомлюбого коммуникативного взаимодействия (Richmond 1997: 152).

§ 4. Дух сотрудничества/соревновательность

Проявлением психологической идентичности также является спо-соб взаимодействия личности с другими людьми. Культуры различа-ются по удельному весу в них сотрудничества (совместной деятель-ности для достижения цели) и соревнования (состязания в процессе до-стижения одной и той же цели) как двух форм человеческого взаимо-действия.

Американский индивидуализм традиционно связывают с настро-ем на соревновательность. В американской культуре принято двигать-ся вперед и вверх по служебной лестнице в большей степени черезконкуренцию, нежели через сотрудничество с другими. По мнениюС. Армитадж, "жизнь, свобода и стремление к счастью" (фраза изКонституции США) определяются скорее как личный интерес, а нестремление к общему благу (Armitage 1996). Принцип, по которомувоспитываются американцы, — т. н. "этика успеха" (success ethic) —•работай, продвигайся вперед, преуспевай' (work hard, get ahead, be

212

successful) — чужда русским, которые считают, что аморально доби-ваться успеха за счет других (Richmond 1997: 33). Американский ку-мир — человек, который сделал сам себя. Помимо уже приведеннойвыше лексемы self-made man, эквивалента в русском языке не имеетслово achiever. В американской же культуре оба эти понятия являют-ся ключевыми.

Было бы несправедливо утверждать, что русской культуре вовсене свойственно стремление к соревновательности — ярким подтверж-дением обратного является длительная конкуренция между двумясверхдержавами — Россией и Америкой. Однако мы полагаем, чтоудельный вес соревновательности в американской коммуникативнойсистеме больше, нежели в русской, где преобладающей формой ком-муникативного взаимодействия является кооперативность. В СШАсуществует целый ряд причин, стимулирующих соревновательныйнастрой в коммуникации: 1) конкуренция как результат длительногоразвития рыночных отношений в экономике; 2) многокультурие;3) широкий размах движения женщин, этнических и сексуальных мень-шинств за свои права; 4) стирание граней в социальных отношенияхмежду возрастными группами; 5) особенности национального харак-тера и исторического развития дискурса.

Если в связи с вышесказанным проанализировать слова team (ко-манда) и коллектив, то наблюдается большая разница между этимиконцептами. Коллектив — нечто постоянное и однородное, объеди-ненное для долгосрочного сотрудничества единством духа и устрем-лений. Team — группа индивидов, объединившихся для достиженияконкретной цели. Глубоко укоренившееся в сознании русских поло-жение групповой этики, запечатленное в советской формуле "не от-рывайся от коллектива", чуждо американцам. Командная работа какформа сотрудничества в Америке зиждется на чисто прагматическомподходе."""^Поскольку межкультурная коммуникация по определению явля-

ется формой человеческого взаимодействия, настрой на сотрудниче-ство или соревновательность может играть ключевую роль в том,каким образом сложатся взаимоотношения между коммуниканта-ми — представителями разных лингвокультур. Наглядным приме-ром межкультурного расхождения между русскими и американцамипо этому параметру является характер взаимоотношений между сту-дентами в академической среде. Приведем мнение американской ис-следовательницы: "<...> российские студенты очень эффективно ра-ботают в группе. Они стараются готовиться к занятиям, основываясь

213

на своих личных умениях и интересах, и таким образом внести свойвклад в успех всей группы". В ситуациях, когда русские подсказыва-ют друг другу или обмениваются шпаргалками, американские сту-денты предпочитают молчать. "Отвечать за другого считается невеж-ливым, вероятно, потому что предполагается, что каждый человекдолжен уметь самостоятельно справляться с трудностями". Согласноамериканской системе ценностей, честность в учебе заключается в том,чтобы каждый выполнял свою работу самостоятельно. "Американ-ские студенты придают большое значение справедливости, а точнее,принципу равенства. Каждый должен быть уверен, что он делает неменьше и не больше других" (Балдвин 2000).

Русские, со своей стороны, не одобряют поведения американскихстудентов, которые садятся в отдалении от других и закрывают тет-радку рукой. Хотя русские отличники без особого восторга дают лен-тяям списывать то, что досталось им как результат немалых усилий,они, как правило, не могут отказать — это будет "не по-товарище-ски", и окружающие их осудят. Поэтому когда русские школьникиили студенты попадают в поле зрения американского преподавателя,возникает конфликт между системами ценностей и установками накооперативность или соревновательность.

Участники и свидетели деловых переговоров между русскими иамериканцами отмечают, что характер взаимодействия между нимиво многом определяется разным отношением к концепту успех, кото-рое формируется на основе описанных выше установок. Американ-цы воспринимают успех как достижение конкретных краткосрочныхцелей (успешная сделка, проект, получение прибыли от инвестиции),в то время как русское понимание успеха предполагает выгодное дол-госрочное сотрудничество — процесс, а не событие. С точки зрениярусских, успешные сделки — это естественные составляющие илидаже побочные продукты такого рода взаимоотношений. Американ-цы доверяют системе, а русские — людям, поэтому для русских лич-ное доверие является необходимым условием успеха. В результатеамериканцы стремятся к успеху более целенаправленно, а коммуни-кативное поведение русских представляется им неделовым и непро-фессиональным. Русские же нередко воспринимают поведение аме-риканцев как бесцеремонное и недальновидное (Jones 1999).

Формами проявления конкурентности в коммуникации также счи-таются остроумные ответы на реплики собеседников, которые болеепоходят на пикирование, нежели обмен мнениями; стремление про-тивопоставить высказыванию собеседника собственное высказыва-

214

ние, сопоставимое с ним по объему и количеству информации; по-пытка оставить за собой последнее слово и т. д.

§ 5. Оптимизм/пессимизм

Традиционными параметрами противопоставления американцеви русских также являются оптимизм и пессимизм. Американцы счи-таются "неисправимыми оптимистами", верят в способность лично-сти "ковать свою судьбу", изо всех сил стараются быть счастливымии рассматривают счастье как императив. К. Сторти в этой связи ци-тирует поэта, который сказал: "Мы хозяева своей судьбы и капитанысвоих душ" (Storti 1994: 80). Он же делает интересное наблюдение: вамериканском обществе считается нормой быть счастливым, в товремя как для русских счастливое расположение духа — норма не вбольшей степени, чем печаль и депрессия, ибо то и другое составляетнеотъемлемую часть жизни (Там же: 35). В США быть несчастнымнеестественно, ненормально и неприлично — при любых обстоятель-ствах надо сохранять видимость успеха, процветания, благополучияи улыбаться. Для русских же грусть — нормальное состояние. Этодоставляет нам удовольствие. Об этом поют песни и сочиняют стихи.

Н. А. Бердяев так объяснял склонность русских к депрессии и тос-ке: "Огромные пространства легко давались русскому народу, но нелегко давалась ему организация этих пространств в величайшее в мирегосударство <...> Вся внешняя деятельность русского человека шлана службу государству. И это наложило безрадостную печать на жизньрусского человека. Русские почти не умеют радоваться. Нет у рус-ских людей творческой игры сил. Русская душа подавлена необъят-ными русскими полями и необъятными русскими снегами <...>" (Бер-дяев 1990b: 65).

Американцы, в отличие от русских, не склонны жаловаться насудьбу и обсуждать свои и чужие проблемы в свободное от работывремя. Общеизвестно, что на вопрос "How are you?" американцы прилюбых обстоятельствах отвечают: "Fine" или "ОК". Как справедливоутверждает Т. Рогожникова, "дистанцирование от чужих проблем иоткровений — своего рода самооборона и защита собственного жиз-ненного пространства <...> Ты просто обязан с улыбкой отвечать,что у тебя все ОК. Неприлично, если у тебя есть проблемы: решай ихсам, никого не обременяй, а иначе ты просто неудачник" (Профессио-налы за сотрудничество 1997: 315).

215

От русских же на вопрос: "как дела?" вероятнее всего услышать:"нормально" или "потихоньку". Здесь проявляется русское суеверие,привычка преуменьшать свои успехи ("чтоб не сглазить") и нелюбовьк самовосхвалению. Американский оптимизм кажется русским не-искренним и подозрительным.

Уверенность в завтрашнем дне — еще одна важная черта психо-логического портрета американцев. В связи с этим они не боятся стро-ить планы даже на отдаленное будущее. Русские же привыкли жить всостоянии неопределенности, что имеет причины в историческом раз-витии России, а также событиях последних лет. "Что же мы? <...> Унас свой конек", который "бегает по непаханным зыбким полям, гденет планов, а есть быстрота реакций и гибкость психики" (Професси-оналы за сотрудничество 1997: 323). Русская фразеология отражаетсклонность к фатализму и неуверенность в завтрашнем дне: авось данебось; бабушка надвое сказала; Бог весть; как Бог на душу полоэюит;что Бог пошлет; это еще вилами на воде писано. Американцы же пред-почитают действовать по принципу: Where there's a will there's a way иGod helps those who help themselves.

Западные бизнесмены, приезжающие в Россию для сотрудниче-ства или преподавания бизнес-семинаров, жалуются, что им труднеевсего убедить русских партнеров планировать свою деятельность.Русские утверждают, что они привыкли жить и работать в непред-сказуемых ситуациях и готовы быстро приспосабливаться к изменив-шимся условиям. В результате не складывается общение, провалива-ются сделки, возникают сложности в совместных делах, требующихдолгосрочного планирования. Приглашения на важные мероприятияотправляются из России в последний момент, а у американцев на этидаты уже полгода назад запланированы другие дела. Русским препо-давателям, работающим в США, трудно привыкнуть к тому, что рас-писание занятий в американских колледжах и университетах состав-ляется задолго до начала семестра.

Эти психологические особенности также проявляются в выборекоммуникативных стратегий. У американцев отсутствует русское су-еверие, поэтому их высказывания о будущем отличаются уверенно-стью в противовес русской осторожности и модальности. Хорошейиллюстрацией этого положения является следующая выдержка изпереписки американца и его русской знакомой (поздравления нака-нуне покупки автомобиля):

216

А м е р и к а н е ц . Congratulations on your imminent car purchase!Р у с с к а я . / think by now, after having known us so long, you are

expected to know how superstitious we, Russians, are. Never, never congratu-late us in advance. So please, take your congratulations back!

А м е р и к а н е ц . / take my congratulations back, but this superstitionis another thing I cannot understand about you. For an expecting mother,understandable. But a car?

Это различие — одно из наиболее заметных и ярко проявля-ющихся в МК. В терминах коммуникации оно заключается в том, чторусские в меньшей степени, чем американцы, озабочены стремлени-ем избежать неизвестности (американский термин uncertaintyavoidance — одно из важных понятий теории МК в США).

§ 6. Терпимость/терпение

Два ключевых концепта, имеющих непосредственное отношениек коммуникации, — терпение и терпимость — часто смешиваютсяв русской лингвокультуре по причине того, что они закреплены заоднокоренными' словами. В английском языке соответствующие кон-цепты в большей степени разграничены на уровне означающего:patience и tolerance. Слово толерантность используется в русскомязыке скорее для передачи инокультурного явления, нежели понятия,органически присущего русской лингвокультуре.

Терпение традиционно воспринимается как одна из самых яркихчерт русского национального характера и проявляется в способно-сти безропотно переносить трудности, выпадающие на долю русско-го народа. Американцы, с другой стороны, считаются более терпи-мыми. Истоки этого явления — в особенностях исторического раз-вития США и полифонии американской культурной жизни. Большоеколичество иммигрантов с их собственными культурными паттерна-ми, традициями, привычками, религиозными верованиями и т. д. тре-бовало определенного уровня терпимости, необходимого для того,чтобы люди, населяющие США, могли уживаться в мире и согласии.

Впрочем, не следует преувеличивать степень американской тер-пимости. В этом смысле прав X. С. Коммаждер, который отмечает,что американская терпимость в вопросах религии и морали (особен-но в XX в.) объясняется не столько открытостью к восприятию но-вых идей, сколько равнодушием. Это скорее конформизм, нежелитерпимость (Commager 1950: 413—414).

217

Проявления терпения и терпимости в МК носят относительныйхарактер. Американцам непонятно, почему русские терпят бытовуюнеустроенность, нарушение своих прав как потребителей, невыпол-нение законов со стороны должностных лиц, вандализм, списывание,нарушение прав человека. Русские, в свою очередь, недоумевают,почему американцы, проявляющие высокую степень терпимости поотношению к сексуальным меньшинствам или некоторым проявле-ниям религиозной розни, не допускают альтернативной точки зре-ния в связи с такими вопросами, как права женщин, политика (на-пример, Чечня), роль США в мире и т. д.

Разный уровень терпимости проявляется в том, что американцыв процессе переговоров намного более, чем русские, стремятся к ком-промиссу и сглаживанию противоречий, в то время как русские склон-ны к эмоциям и крайностям. С другой стороны, как более нетерпели-вые, американцы ждут быстрых решений и действий, а русские име-ют тенденцию выжидать, проверяя надежность своих партнеров иустанавливая с ними более близкие, доверительные отношения. Из-вестно немало случаев того, когда американцы, не дождавшись быст-рых результатов переговоров с русскими, отказывались от намеча-емой сделки. При обсуждении больных проблем в школе и универси-тете американская аудитория более взрывоопасна, чем русская.

Многие авторы также подчеркивают, что не следует смешиватьтоталитаризм и авторитарность политической системы России в оп-ределенные периоды ее истории с нетерпимостью как свойством рус-ского национального характера. "Русские уважают власть, но не боят-ся ее", — к такому выводу приходит Й. Ричмонд (Richmond 1997: 35).

Этот вывод, однако, не стоит абсолютизировать. Вследствие того,что отношения между начальником и подчиненным в США болеедемократичны, там, как правило, наблюдается ббльшая степень тер-пимости между коллегами. Приезжая преподавать в русские школы,американские учителя не могут принять авторитарного тона во вза-имоотношениях директора школы с учителями и учителя с ученика-ми, что порой становится причиной межкультурных конфликтов.

§ 7. Степень открытости

Говоря об открытости, следует подчеркнуть, что американская ирусская открытость — это явления разных порядков.

Американскую открытость, скорее всего, следует рассматриватькак коммуникативную стратегию, и в этом смысле американцы от-

218

личаются большей прямотой, эксплицитностью выражения инфор-мации и безапелляционностью, нежели русские. Эта черта американ-цев выражается прилагательным outspoken, не имеющим русскогоэквивалента.

Для русских открытость в коммуникации означает готовностьраскрыть свой личный мир собеседнику. "Русские — самый общи-тельный народ в мире, — пишет Н. А. Бердяев. — У русских нетусловностей, нет дистанции, есть потребность часто видеть людей, скоторыми у них даже нет особенно близких отношений, выворачи-вать душу, ввергаться в чужую жизнь <...>, вести бесконечные спорыоб идейных вопросах. <...> Всякий истинно русский человек интере-суется вопросом о смысле жизни и ищет общения с другими в иска-нии смысла" (Бердяев 1990b: 471).

Интересное наблюдение делает А. Харт: "В некоторых отношени-ях русские свободнее и открытее [чем американцы]. Вначале нам сдрузьями казалось, что русские ссорятся и ругаются; но вдруг, к на-шему удивлению, они начинали улыбаться. Позднее мы поняли, чтопозы и тон, которые нам казались агрессивными, на самом деле былиэкспрессивными" (Hart A. 1998). Американцы более открыты в выра-жении собственных мнений, русские — эмоций.

Американская открытость в коммуникации часто воспринимает-ся русскими как бестактность и безапелляционность. При проведе-нии анкетирования для обратной связи после проведения семинарови других курсов обучения американцы обращают основное внима-ние на недостатки и высказывают критические замечания. Такая ре-акция для русских преподавателей часто бывает шоком, так как рус-ский подход — это, прежде всего, желание высказать благодарностьпреподавателю. Русские часто ограничиваются устной критикой, а вписьменном виде фиксируют положительные реакции или, в край-нем случае, осторожные рекомендации.

Отдавая себе отчет в том, что психологическая идентичность рус-ских и американцев представляет собой сложный многоаспектныйвопрос, будем довольствоваться тем, что обозначили некоторые путии общие принципы анализа этой проблемы.

КЛЮЧЕВЫЕ ТЕРМИНЫ

АГЕНТИВНОСТЬ

ПСИХОЛОГИЧЕСКАЯ ИДЕНТИЧНОСТЬ

219

ВОПРОСЫ ДЛЯ ОБСУЖДЕНИЯ

1. Как коллективизм/индивидуализм проявляются в русском иамериканском коммуникативном поведении? Приведите собственныепримеры, почерпнутые из литературы, фильмов, средств массовойинформации, личного опыта. Каким образом это сказывается на вза-имоотношениях русских и американцев?

2. Согласны ли вы с утверждением американского исследовате-ля: «Мы активистская культура» (К. Сторти)? Обоснуйте свою точкузрения.

3. В каких формах русская неагентивность проявляется в вербаль-ном общении?

4. Объясните, каким образом столкновение русской эмоциональ-ности и американского рационализма может помешать деловым пе-реговорам; личным взаимоотношениям между парнем и девушкой.

5. Чем вы можете объяснить отсутствие в русском языке эквива-лентов таких слов, как self-made man, achiever, doer, privacy?

6. Как в поведении русских проявляется «коммуникативный пес-симизм»?

7. Объясните разницу между концептами «терпение» и «терпи-мость». Какое из этих качеств, на ваш взгляд, в большей степени свой-ственно русским, а какое американцам? Обоснуйте свой ответ.

ДОПОЛНИТЕЛЬНЫЕ ЗАДАНИЯ

1. Согласны ли вы со следующим высказыванием У. Уитмена?Мотивируйте свое мнение.

"You Russians and we Americans — our countries so distant, so unlikeat first glance — such a difference in social and political conditions, andour respective methods of moral and practical development the last hundredyears; and yet in certain features, and vastest ones, so resembling eachother. The variety of stock-elements and tongues to be resolutely fused ina common identity and union at all hazards — the idea, perennial enoughthrough the ages, that they both have their historic and divine mission —the fervent element of manly friendship — throughout the whole people,surpassed by no other races — the grand expanse of territorial limits andboundaries — the unformed and nebulous state of many things, not yetpermanently settled, but agreed on all hands to be the preparation of aninfinitely greater future — the fact that both peoples have their independentand leading positions to hold, keep and if necessary fight for, against the

220

rest of the world — the deathless aspirations at the inmost center of eachgreat community, so vehement, so mysterious, so abysmic — are certainlyfeatures you Russians and we Americans have in common."

(W. Whitman. The Correspondence)

2. Какие тезисы данного раздела подтверждает следующий отры-вок из книги А. Гениса «Американская азбука»?

"Новый Свет привык настороженно относиться к интеллектуалам.Американский президент Эйзенхауэр обозвал интеллектуала челове-ком, "употребляющим больше слов, чем он знает". Американский ис-торик Пол Джонсон счел главным уроком трагического XX века за-поведь "Берегись интеллектуалов". Американский философ ФрэнсисФукуяма ядовито заметил, что о неисправимости университетскихинтеллектуалов свидетельствует тот факт, что сегодня марксистскихдогматиков можно найти только в Пхеньяне и в Гарварде.

Американцы помнят, что половина ведущих бизнесменов страныне получили высшего образования. Из самых выдающихся американ-цев XX века тринадцать не закончили и средней школы. Как показалодин забавный опрос общественного мнения, статистический амери-канец предпочтет правительство, выбранное наугад из телефоннойкниги, кабинету министров, составленному из университетских про-фессоров".

Сравните отношение к интеллектуалам со стороны русских и аме-риканцев.

Глава 11. СОЦИАЛЬНАЯ ИДЕНТИЧНОСТЬ: ТЕНДЕР, ВОЗРАСТ,РАСОВАЯ И ЭТНИЧЕСКАЯ ПРИНАДЛЕЖНОСТЬ

A man has as many social selves as thereare individuals who recognize him andcarry an image of him in their mind.

William James

§ 1. Социальная стратификация лингвокультуры

Оказавшись в недрах чужой культуры, личность должна приспо-собиться к новым для нее формам социализации. Можно обозначитьследующие причины межкультурных различий в социальной сфере:

1) неодинаковое стратификационное членение общества;

221

2) разные представления о статусе и престиже;3) расхождения в кодировке социальной информации и прочте-

нии сигналов социальной идентичности.Термин "стратификация" происходит из геологии, где "стратум"

означает "слой". За этим образом, усвоенным социологией, стоитрасслоение человеческого общества, причем слои не имеют междусобой четких границ, а скорее, плавно переходят друг в друга. Со-циальная стратификация осуществляется по горизонтали, в зависи-мости от географической (территориальной), этнической, культур-ной принадлежности индивида, и по вертикали, в виде социальнойиерархии.

Согласно концепции П. А. Сорокина, социальная стратификацияпредставляет собой дифференциацию некоей данной совокупностилюдей на классы в иерархическом ранге. Она находит выражение всуществовании высших и низших слоев. Основа и сущность страти-фикации заключаются в неравномерном распределении прав и при-вилегий, ответственности и обязанности, наличии или отсутствиисоциальных ценностей, власти и влияния среди членов того или ино-го сообщества (Сорокин 1992: 285).

Одним из проявлений стратификационного членения обществаявляется наличие разных языков, их региональных вариантов, диа-лектов и прочих лектов, что может приводить к функциональному икультурному непониманию между представителями разных соци-альных групп. Эти процессы и явления досконально рассмотрены вкниге В. И. Карасика "Язык социального статуса" (Карасик 1992).Применительно к американскому обществу подробный анализ блес-тяще проведен А. Д. Швейцером в его многочисленных работах (напр.:Швейцер 1983; 1995а; 1995b; 1996).

При делении на социальные группы/страты наблюдается опреде-ленная степень условности, так как, во-первых, не всегда легко одно-значно отнести ту или иную личность к конкретной группе, а во-вто-рых, личность одновременно входит в разные социальные группы,выделяемые на основе различных критериев. Соответственно "струк-тура социальной дифференциации языка представляет собой много-мерное образование, существующее и функционирующее в несколь-ких измерениях" (Швейцер 1983: 15—17).

С точки зрения МК, стратификация общества внутри разных странне совпадает в силу особенностей исторического развития, разногопротекания политических и экономических процессов, а также тех

222

критериев, которые обществу диктует язык. Разные по величине со-циальные группы, такие как "семья", "община", "соседи", "коллеги" ит. д., могут состоять из людей, объединенных определенным соци-альным опытом или видом деятельности и обозначенных своего родаярлыком — словом. Будучи в известной мере умозрительным, соци-альное деление в какой-то степени зависит от этих ярлыков. Напри-мер, слова community и neighborhood, широко употребимые в США,не имеют точных эквивалентов в русском языке. Слова коллектив иteam соотносимы, но не полностью эквивалентны.

С социальной точки зрения, язык представляет собой совокуп-ность социолектов — вариантов языкового употребления, исполь-зуемых различными социальными группами. В. И. Карасик полага-ет, что социолект служит символом групповой принадлежности исредством взаимной поддержки людей, принадлежащих к данномуслою общества (Карасик 1992: 55).

Существуют многочисленные разновидности "лектов". Так,X. М. Труби выделяет идиолект, фамилиялект, коммунолект, регион-лект и диалект (Truby 1993: 43) Д. Таннен пишет о гендерлектах —разновидностях языка, употребляемых мужчинами и женщинами(Tannen 1990: 42). Помимо того, А. Д. Швейцер выделяет военныйжаргон, молодежный сленг, речь хиппи, наркоманов, арго преступ-ного мира (1983: 167). Приведем некоторые примеры лектов, сущест-вующих внутри американского варианта английского языка:

• лект "яппи": (преуспевающих молодых людей, живущих в горо-де и делающих профессиональную карьеру в бизнесе): Yuppies (YoungUrban Professionals), Puppies (Poor Urban Professionals), Buppies (BlackUrban Professionals), Dinks (Double-income, No Kids), Woofs (Well-offOlder Folks), Flyers (Fun-loving Youth En Route (to) Success), Busters(Consumers born after baby boom);

• арго наркоманов: narc, junkie, pusher, flying high, zonked, wired,high and low drugs, hard and soft drugs, dope, snow, leaf, coke, crack, uppers,downers;

• лект гомосексуалистов: being "outed", coming out of the closet,fruitcake, fairy, pansy, fruit.

В сфере социальной стратификации языка действуют две проти-воположные тенденции: с одной стороны, возникают новые профес-сиональные жаргоны, например, компьютерный; с другой — наблю-дается унификация языка (как английского, так и русского), особен-но в больших городах, за счет роста грамотности населения, влияниясредств массовой информации и других сбциальных факторов.

223

Социальная идентичность личности складывается из совокупно-сти социальных ролей, которые она играет в обществе. Такие пара-метры, как раса, этническая принадлежность, тендер и возраст, явля-ются базовыми и находятся на стыке социальной и физиологическойидентичности.

Заслуживает внимания точка зрения, согласно которой выделя-емые на основе указанных выше критериев социальные группы де-лятся на "видимые" и "невидимые". "Невидимыми" считаются те груп-пы, которые доминируют в обществе: мужчины, белые, гетеросексуа-лы, так как они принимаются за норму. На их фоне "видимыми" ста-новятся социальные группы, объединяющие женщин, негров, гомо-сексуалистов и т. д., поскольку они рассматриваются как отклонениеот нормы. Поэтому в речи уточняются лишь эти отклонения, напри-мер: Black secretary, female doctor или женщина-водитель. Существу-ет тенденция использовать страдательный залог по отношению к "не-видимым" социальным группам: "so many women were raped, murdered,slain" вместо "so many men raped, muredered, slaidwomen". Это интерес-ное наблюдение было сделано в американском документальном филь-ме "Tough Guise".

Индивидуумы из властных групп, как правило, навешивают яр-лыки на других; сами они не имеют ярлыков. Например, мужчинычасто забывают уточнять род как часть своей идентичности. Женщи-ны, с другой стороны, часто включают род как ее ключевой элемент(Martin, Nakayama 1999: 165). Точно так же "невидимую" группу об-разуют люди среднего возраста, который, по утверждению В. И. Ка-расика, семиотически не маркируется (Карасик 1992: 60). Это явле-ние наблюдается как в русской, так и американской культурах, одна-ко отношение к "видимым" социальным группам в США, в отличиеот России, регулируется правилами "политической корректности", атакже рядом законодательных актов.

Применительно к МК степень "видимости" различных социальныхгрупп ситуативно и культурно обусловлена. Например, поскольку вРоссии практически нет чернокожих жителей, афро-американец вроссийской толпе будет еще более "видимым", чем у себя дома. То,что американцы иногда принимают за российский расизм, часто бы-вает простым проявлением любопытства по отношению к "экзоти-ке". С другой стороны, белая женщина очень заметна в американ-ском черном гетто, особенно в темное время суток. Русские туристыне всегда отдают себе в этом отчет, из-за чего могут попадать в не-приятные ситуации.

224

§ 2. Тендерная идентичность

Как уже указывалось ранее, различия между речью женщин и муж-чин позволяют Д. Таннен писать о наличии гендерлектов. Многиеученые отвергают мнение о том, что тендерные социальные характе-ристики являются врожденными. М. Мид, которая исследовала триплемени в Новой Гвинее, обнаружила признаки агрессивности у жен-щин, пассивности у мужчин и минимальные различия в выполняемыхими социальных ролях. Анализ разных культур показывает, что тен-дерные роли в высшей степени гибки и отражают не столько биоло-гические, сколько культурные императивы и особенности окружения(Light et al. 1989: 323—324).

Как в России, так и в США отношение к мужчинам и женщинамнеодинаково, а коммуникация между ними асимметрична, что имеетследующие языковые проявления:

• различия в выборе лексики: существуют слова, которые "рабо-тают" на образ мужчины-коммуниканта, и те, которые чаще все-го (или даже исключительно) употребляются женщинами;

• разная лексика, используемая для описания мужчины и женщи-ны: напр., в американской культуре прилагательные logical,aggressive, dominant, forceful, hard-headed, reckless, stern, argumenta-tive употребляются преимущественно для характеристики муж-чин, а прилагательные poised, gentle, soft-hearted, submissive,fearful, excitable, shy, touchy — для описания женщин (Werner andLaRussa 1985);

• в парах лексем master/mistress, bachelor/spinster, governor/governess"мужские" существительные, как правило, имеют нейтральнуюили положительную оценочность, в то время как "женские" —отрицательную;

• употребление синтаксических конструкций: мужчины предпо-читают повелительное наклонение, женщины — формулы, пред-лагающие совместное действие типа "Let's", "Давай", фразы, объ-единяющие говорящую с собеседником (мы), косвенные намеки,предложения в вопросительной форме;

• паралингвистические средства: женщины говорят тише, чем муж-чины; различается интонационный рисунок речи: женская речьзвучит менее уверенно, превалируют вопросительные интона-ции, создающие впечатление незаконченности предложения;

• выбор коммуникативных стратегий: мужская речь более реши-тельна, весома и напориста; женщины реже перебивают мужчин

225

в беседе, чем наоборот; женщины чаще извиняются; мужчины вбольшей степени склонны к прямым высказываниям, в то времякак для женской речи характерна имплицитность и косвеннаяформа языкового выражения;

• разное использование молчания: мужчины меньше говорят ииспользуют молчание как инструмент власти; женское много-словие — это нередко свидетельство бессилия.

Кроме того, существует мнение, что мужской язык имеет агентив-ную, а женский — бытийную основу ("men do but women are" —Grave; цит. по: Steiner 1975: 41).

Исследования показывают, что женщины адаптируются к муж-ским коммуникативным нормам, а не наоборот, т. е. "язык указыва-ет женщине ее место" (Tannen 1990: 241).

Понятия о мужественности и женственности динамичны, подвер-жены изменениям, связанным с развитием общества, и культурнообусловлены. Благодаря борьбе американских женщин за свои пра-ва, центр тяжести их взаимоотношений с мужчинами смещается к се-редине, т. е. к состоянию равновесия. В России же по-прежнему сущест-вует ощутимый дисбаланс.

Адекватная МК между мужчинами и женщинами требует учетацелого ряда факторов, в состав которых входят:

• социальная ситуация и тендерная политика в определенной куль-туре;

• проявления понятий "политическая корректность", "сексизм"(sexism) и "сексуальное домогательство" {sexual harassment) в кон-тексте данной культуры;

• нормы выбора психологической, социальной и коммуникатив-ной дистанции;

• уместность определенных типов коммуникативного поведения,как вербального, так и невербального.

Внимание американского общества к тендерным проблемам и ут-верждению женских прав, в том числе и на законодательном уровне,влияет на самоидентификацию американок, степень их самостоятель-ности, уверенности в себе, нацеленности на успех и нежелание ни вчем уступать мужчинам. Из общения с русскими американцы, какправило, выносят мнение о том, что в России в большей степени, чемна Западе, делается упор на традиционные модели мужественности иженственности (см., напр.: Stephan, Abalakina-Paap 1996: 376). В про-фессиональной сфере, политике и в бытовом общении чаще прояв-

226

ляется то, что американцы называют "сексизмом", т. е. чувство пре-восходства одного пола над другим.

В коммуникативном поведении русских наблюдается большаяасимметрия и более четкое распределение социальных обязанностеймежду мужчинами и женщинами, чем в США. Женщины не открыва-ют бутылки и не носят тяжелые сумки, если рядом находится мужчи-на; Выходя из машины или общественного транспорта, мужчина по-дает женщине руку. Манера ухаживать за женщиной, дарить ей цве-ты постепенно уходит из американской культуры и уже редко свой-ственна представителям молодого поколения.

Во взаимоотношениях русских мужчин и женщин наблюдаетсяббльшая стыдливость {prudery prevails): женщина стесняется спроситьмужчину, как пройти в туалет, а если спросит, то мужчина будет неменее сконфужен, чем она сама (см., напр.: Richmond 1997: 52—55). Врусский бар или ресторан женщине следует приходить в сопровожде-нии мужчины, иначе ее воспримут как искательницу знакомств и при-ключений. При этом русский мужчина, как правило, платит за даму.В США каждый платит сам за себя (если не было иной договоренно-сти), и это считается проявлением достоинства и независимости."Going Dutch is not Russian style", — отмечается в одной статье. Примежкультурных контактах это различие приводит к тому, что амери-канец считает русскую женщину алчной, а она его — скрягой. В Рос-сии при профессиональных контактах женщины испытывают извест-ную долю снисходительности и покровительства со стороны мужчин,в связи с чем им приходится прилагать дополнительные усилия длясамоутверждения.

Таким образом, в разных лингвокультурах одинаковые комму-никативные сигналы могут иметь разное содержание. Мужчинам сле-дует обратить особое внимание на формы общения с феминистками,которые могут посчитать оскорбительным то, что мужчина подаетим пальто, подносит тяжелую сумку или открывает перед ними дверь.Мотив за обидами подобного рода — неравенство: "он думает, что яслабее (хуже) него". Даже традиционный русский тост за женщин мо-жет обидеть феминисток, в присутствии которых не рекомендуетсянамекать на разницу между полами — требуется абсолютная сим-метрия во взаимоотношениях. Последствиями межкультурного непо-нимания могут стать как мелкие недоразумения, так и серьезные скан-далы на почве сексуального домогательства (см. также гл. 15, §4).

227

§ 3. Возрастная идентичность

Значимость возраста варьируется в зависимости от других состав-ляющих идентичности, а также от контекста общения. "Для молоде-жи и юношества признак возраста является доминирующим" (Кара-сик 1992: 60). Он также весом в самоидентификации пожилых людей.Понятия "молодой" и "старый" относительны и могут различатьсяот культуры к культуре. Кроме того, с изменением собственного воз-раста меняется отношение к возрасту других.

Во всех лингвокультурах существуют средства семиотическогомаркирования языка, используемого людьми из разных возрастныхгрупп. Дети создают собственный языковой мир из лексических исинтаксических ресурсов взрослых. Как пишет Дж. Стайнер, усече-ние слов, нарушение грамматических норм и т. д. составляет важнуючасть детского или подросткового лекта, цель которого — бунт про-тив правил взрослой речи и удовлетворение собственных нужд в по-знании мира (Steiner 1975: 35).

Кроме того, лексикон детей и подростков, которые растут подмассированным воздействием компьютеров, телевидения и другихсредств массовой информации, отличается от лексикона "докомпью-терного" поколения. В этой связи представляют интерес выводыН. Постмана о том, как в США сегодня относятся к детству. Он под-вергает сомнению традиционную точку зрения на детство как ста-дию развития, диктуемую биологическими императивами, и в про-тивовес утверждает, что это социальный конструкт, создаваемый ком-муникативным окружением. Уподобляя детство процессу изученияязыка, он считает, что существует биологическая основа, которая неможет быть реализована без социального окружения, питающего ипоощряющего его развитие. В современном американском общественет различия между информационным окружением взрослых и детей.Поэтому дети лишены периода развития, когда они постепенно со-циализируются и ассимилируются в мире взрослых. Более того, по-требительство в американском обществе превратило детство в эко-номическую категорию. Постман приходит к выводу о том, что детинуждаются в специфических формах представления информации,включая язык (Postman 1999: 116—135). Аналогичные процессы про-исходят и в российском обществе, но более медленно, в результатечего на стыке культур эти явления не синхронизируются.

Специфика общения между "отцами и детьми" в российском иамериканском и обществе обусловлена разным отношением к возрасту

228

и использованием различных коммуникативных моделей. Американ-ское общество "помешано" на молодости. Люди всячески пытаютсяотодвинуть пожилой возраст. Это отчасти связано с тем, что амери-канцы дольше учатся, позднее женятся и заводят детей, стараясь какможно дальше продвинуться по карьерной лестнице до их появле-ния. Если в 50-х гг. бездетными были 9% американок детородноговозраста, то к началу 90-х гг. детей не имели 25% женщин с высшимобразованием в возрасте от 35 до 45 лет, что, как правило, было ре-зультатом их сознательного выбора (Zanden 1990: 392). Американкичасто говорят о "тиканьи биологических часов", т. е. балансирова-нии между карьерными целями и полноценной семьей.

Но, несмотря на то, что в США возрастной разрыв между поко-лениями оказывается больше, чем в России, возрастная маркирован-ность коммуникативных паттернов менее ощутима из-за стремленияк демократичности и более короткой коммуникативной дистанции.В целом в русской культуре наблюдается бьльшая асимметрия междупредставителями разных возрастов, чем в США. Старая американ-ская формула: "Children should be seen and not heard" отжила свой век иболее уже не считается правильной. Поколения, воспитанные по кни-гам доктора Спока, отличаются большей свободой самовыражения.Родители не "тюкают" подростков так, как это делают русские, чтоимеет как положительные, так и отрицательные последствия. С од-ной стороны, с раннего возраста стержнем самоидентификации аме-риканцев становится отношение к себе как к уникальной личности. Сдругой стороны, возникает "зацикленность" на собственном "я" инедостаточное уважение к старшим, проявляющееся на коммуника-тивном уровне.

Среднее поколение в США нередко называют "sandwich generation",т. к. из-за увеличения детородного возраста и длительности жизнионо оказывается зажатым между детьми-подростками и стареющи-ми родителями. Однако в силу целого ряда социально-экономическихпричин для русских привычны более тесные отношения с престаре-лыми родителями, чем для американцев. Различается также подход кответственности за родителей: русские ухаживают за ними сами, аамериканцы через посредство учреждений, например, домов для пре-старелых.

Рассматривая зависимость самоидентификации языковой лично-сти от возраста, хочется привести интересное наблюдение Дж. Стай-нера о том, что у пожилых людей указатель референции обращаетсявовнутрь — старики в основном слушают самих себя. Их тезаурус

229

главным образом основан на личных воспоминаниях (Steiner 1975:48). С. А. Сухих и В. В. Зеленская также отмечают, что "старые людивербализуют потерю своей былой активности в страдательных кон-струкциях" (Сухих, Зеленская 1998: 84).

Самоощущение американских и русских пожилых людей разли-чается, т. к. оно находится в прямой зависимости от уровня матери-альной обеспеченности, дающей свободу и уверенность в завтраш-нем дне. Отсюда и иной характер коммуникации: если у русских на-блюдается привычка жаловаться, отсутствие энергии и воли к жиз-ни, оптимизма и деятельностного подхода, то американские старикинастроены более активно и оптимистично.

Представляется возможным запрогнозировать следующие слож-ности, которые могут возникнуть в МК в связи с разным восприяти-ем возрастной идентичности:

• Выбор коммуникативной дистанции. Русские, как правило, бы-вают не готовы к американской фамильярности при общении людейс большой разницей в возрасте (например, к обращению по имени).Американцам, со своей стороны, трудно переключиться на русскиекоммуникативные модели (обращению по имени-отчеству, умениюправильно определить, к кому обращаться на Вы, а к кому — на тыи т. д.).

• Выбор стиля и жанра общения. Русским преподавателям, волеюсудьбы оказывающимся в США, нелегко привыкнуть к общению состудентами "на равных", фамильярности при переписке по электрон-ной почте и т. д. Американцам, напротив, общение с русским препо-давателем старшего возраста порой кажется слишком дистанциро-ванным, натянутым и формальным.

• Выбор лексических средств. Понимание и употребление лекси-ки, маркирующей возрастную группу, требуется как для адекватногообмена информацией, так и для вхождения в эту группу через пре-одоление стадии маргинальное™. Например, подросткам и молоде-жи, участвующим в образовательных обменах, недостаточно хоро-шего знания литературного иностранного языка для того, чтобы счи-таться "своими" в среде сверстников — им приходится также овладе-вать молодежным сленгом. Употребление сленга сопряжено с опре-деленными сложностями: с одной стороны, незнание его автоматиче-ски отдаляет подростка или студента от группы сверстников; с дру-гой стороны, неверное или неуместное употребление сленга можетпоставить их в нелепое или смешное положение. Общение с малень-

230

кими детьми также требует знания "детского" языка: wee-wee, night-night, peek-a-boo, choo-choo, uh-oh и т. д.

• Овладение фоновыми знаниями, составляющими основу ком-муникации в данной возрастной группе, также является обязатель-ным условием адекватного общения.

§ 4. Расовая и этническая идентичность

Мы уже писали о том, что в России этническая принадлежностьобозначается термином "национальность", что часто вызывает недо-умение со стороны американцев. В России советского периода, какутверждают американские авторы, происходило обесценивание рус-ской и других этнических идентичностей и растворение их в homoSoveticus. Может быть, поэтому, общаясь с русскими, американцы досих пор не учитывают многонациональный состав России, и для нихбывает открытием тот факт, что в ней представлено 120 национальныхи этнических групп.

Для американцев, с другой стороны, центральным является поня-тие расовой идентичности. Статистические данные о населении СШАв первую очередь строятся вокруг расовой принадлежности. Основ-ными расами считаются: Caucasian, Black, Asian, Hispanic, NativeAmerican. Уже сама по себе разница критериев становится предпо-сылкой непонимания между русскими и американцами. Для россиянслово Caucasian ассоциируется с кавказцами, а слова Hispanic и NativeAmerican не имеют эквивалентов в русском языке.

Как уже указывалось выше, белые считаются социально нейтраль-ной, а следовательно, "невидимой" группой. Представители осталь-ных рас воспринимаются как отклонение от нормы, что проявляетсяимплицитно (в виде определенной степени коммуникативной напря-женности) и эксплицитно (на языковом уровне в виде ярлыков: Black,Afro-American, Asian и т. д.). Проблема расовой идентичности акту-альнее всего для американцев негритянского происхождения, т. к. этагруппа является самой маркированной.

Русским недоступно распространенное в США понятие "однойкапли" негритянской крови, которой достаточно, чтобы считатьсячерным. В самом деле, почему человек называется Black, если у негобелая кожа и слабо выраженные негроидные черты? Тем не менее, до1982 г. человек с "одной каплей" негритянской крови, выросший сре-ди белых и считавший себя белым, по закону относился к афро-аме-

231

риканцам. Возникало несовпадение разных параметров идентично-сти: внешности, восприятия со стороны окружающих, самовосприя-тия и идентичности в глазах закона. В 1982 г. жительница ЛуизианыСузи Фиппс (Susie Phipps), имевшая 1/12 негритянской крови, подалав суд прошение о пересмотре своей официальной расовой принад-лежности. Она проиграла дело, но в закон были внесены изменения.Тем не менее по сей день А. С. Пушкин считается в США черным, иего фигура находится в Музее негритянских восковых фигур в Бал-тиморе, что крайне неожиданно для русских, которые мыслят инымикатегориями.

В США социальные отношения, соотносимые с расовой и этни-ческой принадлежностью, во многом определяются правилами поли-тической корректности. Исследовательница проблем коммуникацииД. Танно пишет о своей собственной "множественной идентичности"{multiple identity), создаваемой на уровне языка. Наиболее точно онаобозначается термином Mexican American — мексиканка американ-ского происхождения. В семье Д. Танно называют Spanish, имя в видустрану, из которой происходили ее предки. Слово Latina использует-ся для обозначения культурной и исторической связи между ней идругими латиноамериканцами. Политически корректный терминChicana подтверждает стремление латиноамериканцев к утверждениюсобственной культурной идентичности. По мнению Д. Танно, все этитермины отражают разные стороны ее идентичности, составляя в со-вокупности единое целое (Таппо; цит. по: Martin, Nakayama 1999: 141).

В английском языке слово Negro считается политически некор-ректным, поэтому предпочтение отдается терминам Black и Afro-American. В русском языке, напротив, слово негр нейтрально, а чер-ный имеет негативную коннотацию. Слово афро-американец пока неполучило достаточного распространения и используется ограничен-но. Незнание этих языковых фактов часто приводит к неприятнымситуациям в МК. Русские, не чувствующие негативной окраски сло-ва Negro, опрометчиво употребляют его в речи. Американцы, не от-дающие себе отчета в том, что слово негр в русском языке не несетотрицательной оценочности, приходят к выводу, что все русские,которые его произносят, — расисты.

На уровне коммуникации расовая и этническая принадлежностьпроявляется в наличии специфических лектов, самым ярким из кото-рых является Black English. Отношение к этому варианту языка про-тиворечиво. Одни американцы считают его диалектом с многочис-

232

ленными фонетическими, лексическими и грамматическими откло-нениями от нормы, другие полагают, что это самостоятельный язык,который выступает как один из ведущих признаков негритянскойидентичности и поэтому должен преподаваться в негритянских шко-лах. Однако наиболее распространено мнение (возможно, справед-ливое), согласно которому афро-американцы, желающие продвинуть-ся по карьерной лестнице и достичь успеха, должны разговаривать,как белые.

Над различной расовой и этнической принадлежностью жителейСША превалирует их идентичность как "американцев". Многие жи-тели США вообще считают политически некорректной попытку "ко-паться" в этническом происхождении людей. Вот почему эта темаотносится к разряду "опасных", особенно со стороны русских, кото-рые в собственном обществе не скованы нормами политической кор-ректности и не готовы к адекватному отбору языковых средств и ком-муникативных стратегий для ее использования. Даже тактичное иумеренное обсуждение темы этничности иногда вызывает у амери-канцев необъяснимые, с точки зрения русских, вспышки нервозностии гнева.

Внутри культур разным расовым и этническим группам припи-сываются определенные коммуникативные особенности. Д. Танненсчитает это опасной тенденцией ввиду того, что стереотипы, приме-няемые к манере общения отдельных личностей, подталкивают ком-муникантов к далеко идущим, но часто заведомо ошибочным выво-дам. В качестве примера она приводит ситуацию с ДжеральдинойФерраро, претенденткой на пост вице-президента США. Во времяпрезидентской кампании Ферраро, жительница Нью-Йорка итальян-ского происхождения, продемонстрировала в полемике черты, свой-ственные ее этнической группе, — высокую эмоциональность и вов-леченность в коммуникативный процесс, за что Барбара Буш назва-ла ее "a bitch", приписав ей такие черты, как властолюбие, стремле-ние доминировать в коммуникации, а также агрессивность и напори-стость, свойственные мужчинам (Tannen 1990: 209). В России такжесуществуют стереотипы по отношению к кавказцам, выходцам изСредней Азии, чукчам и т. д.

Таким образом, расовая и этническая идентичность должна рас-сматриваться как неотъемлемая часть языковой личности, которуюнадо учитывать в процессе МК. С другой стороны, недопустимо аб-солютизировать манеру общения, присущую определенным расовымили этническим группам и применять стереотипы при их оценке.

233

КЛЮЧЕВЫЕ ТЕРМИНЫ

ТЕНДЕРНАЯ ИДЕНТИЧНОСТЬ

СОЦИАЛЬНАЯ ИДЕНТИЧНОСТЬ

СОЦИОЛЕКТ

СТРАТИФИКАЦИЯ ЛИНГВОКУЛЬТУРЫ

ВОПРОСЫ ДЛЯ ОБСУЖДЕНИЯ

1. В чем проявляется многомерность стратификационного члене-ния общества?

2. Почему стратификация внутри разных культур может не сов-падать?

3. Каким образом стратификация общества на различные соци-альные группы реализуется в языке?

4. Назовите основные различия между речью мужчин и женщин.В какой мере они могут влиять на межличностные отношения?

5. В чем различия межгендерной коммуникации в русской и аме-риканской культурах? Приведите собственные примеры. Какие фак-торы следует учитывать в связи с этим в межкультурном общении?

6. Приведите примеры средств семиотического маркированияязыка, используемого людьми из разных возрастных групп. В чемразличия межпоколенного общения в России и США?

7. Какие опасности могут подстерегать коммуниканта — нено-сителя лингвокультуры — в связи с различным отношением к расо-вой и этнической идентичности внутри разных культур?

ДОПОЛНИТЕЛЬНЫЕ ЗАДАНИЯ

1. Как соотносятся американские тендерные стереотипы, отражен-ные в следующем стихотворении, с русскими?

"The family picture is on HIS desk.Ah, a solid, responsible family man.The family picture is on HER desk.Hmmm, her family will come before her career.HIS desk is cluttered.He's obviously a hard worker and a busy man.HER desk is cluttered.She's obviously a disorganized scatterbrain.

234

HE is talking with his co-workers.He must be discussing the latest deal.SHE is talking with her co-workers.She must be gossiping.HE's not at his desk.He must be at a meeting.SHE's not at her desk.She must be in the lady's room.HE's not in the office.He's meeting customers.SHE's not in the office.She must be out shopping.HE's having lunch with the boss.He's on his way up.SHE's having lunch with the boss.They must be having an affair.

HE's getting married.He'll get more settled.SHE's getting married.She'll get pregnant and leave.

HE's leaving for a better job.He knows how to recognize a good opportunity.SHE's leaving for a better job.Women are not dependable."

(Natasha Josefowitz. Impressions From An Office)

2. На каком культурном различии между русскими и американца-ми основана следующая ситуация?

"В разгаре феминистской одержимости даже и галантность моглапоказаться пренебрежительной мужской метафорой. Осенью 1980 го-да в Чикаго американский друг сказал мне: "Ты зря пропускаешь впе-ред дам. За такие вещи можно теперь и по морде получить". Увы,привычка - вторая натура, и я постоянно придерживаю двери, вся-кий раз вглядываясь в лица проходящих дам и ожидая пощечины".

(В. Аксенов. В поисках грустного бэбн)

235

3. Прочитайте юмористическую подборку, отражающую особен-ности вербальной коммуникации пенсильванских немцев. Проана-лизируйте различные формы проявления их этнической идентично-сти в языке.

"You Know You Live In Pennsylvania Dutch Country When:

• You say the correct pronunciation LANG-kist-er instead of themispronounced Lan-CAST-er, and LEB-en-in instead of the equallyincorrect Leb-a-NON.

• You ask the waitress for dippy eggs for breakfast.• You do things once, as in "I'll check in the back room once."• Your turkey has filling, not stuffing, and most certainly NOT

dressing.• You say things like "Outen the lights," "I'm calling off today," and

"They 're calling for snow."• You pronounce suite as SUIT, not SWEET.• You can give directions to Intercourse with a straight face.• You think sexy lingerie is tube socks and flannel nightie.• You find 20 degrees F "a little chilly."• You know the four seasons: Winter, Still Winter, Almost Winter,

and Construction.• You don't understand how anyone could watch a football game

without either halupfci, halushki, or kielbasi.• Words like: gum band, buggy, hoagie, chipped ham, and pop actually

mean something to you."(Из электронной рассылки)

4. Объясните причину следующего коммуникативного сбоя:

"В Бруклине на Брайтон-бич образовалась большая русская ко-лония "Малая Одесса", но артистический люд Москвы и Ленинградапредпочитает Манхаттан. Есть несколько очажков, вокруг которыхпроисходит концентрация, — редакции двух газет, <...> кафе "Рус-лан", ресторан "Кавказский" на Третьей авеню... С последним про-изошла забавная этническая накладка. Вывесили вывеску "Caucasian"и долго не могли понять, чего от них хотят возмущенные негры икитайцы".

(В. Аксенов. В поисках грустного бэби)

236

Глава 12. СОЦИАЛЬНАЯ ИДЕНТИЧНОСТЬ:ГЕОГРАФИЧЕСКАЯ, КЛАССОВАЯ, ИМУЩЕСТВЕННАЯ

ПРИНАДЛЕЖНОСТЬ И СТАТУС

§1. Географическая идентичность

Географическая идентичность может рассматриваться на несколь-ких уровнях. О русском человеке можно говорить как о жителе Рос-сии, Сибири, Санкт-Петербурга и т. д. Американцы идентифициру-ют себя как жители США, восточного или западного побережья, Сан-Франциско, Чикаго и т. д. Северяне, южане, сибиряки, техасцы —это множественные идентичности, с собственными специфическимичертами. Однако в МК региональная идентичность часто не учиты-вается, и коммуниканты из других культур унифицируют своих собе-седников, наделяя их всех сходными чертами.

Одним из важных проявлений географической идентичности яв-ляются фонетические особенности речи индивида. Из-за неуменияуслышать акцент, правильно идентифицировать и оценить его боль-шая часть информации о собеседнике, доступной носителям языка,выпадает из поля зрения участника МК. Специфика произношениясообщает носителю языка о происхождении и местожительстве собе-седника, а также становится источником культурных ассоциаций,связанных с традиционным восприятием акцентов.

Наиболее характерными для русского языка являются северный"окающий" акцент и противопоставляемый ему южный с аканьем ифрикативным "г". В целом для русского языка характерна высокаястепень унификации, что является залогом хорошего понимания дляприезжающих в Россию американцев, независимо от того, в какойроссийский город они попадают.

Американский вариант английского языка также отличается вы-сокой степенью унификации. Ученые уже много лет дискутируют остатусе общеамериканского варианта английского языка (GeneralAmerican), охватывающего 90% территории США, за исключениемюжных штатов, восточной части Новой Англии и г. Нью-Йорка. Са-мыми известными американскими акцентами считаются следующие:

1. "Brooklynese" — бруклинский акцент, ранняя форма нью-йорк-ской речи, распространенной среди рабочих: toity-toid street.

2. "Bostonian" — бостонский акцент, безэрное произношение спродвинутым вперед "ah": "PaM your cah in the Hahvahd Yahd",

237

4. Новоанглийское произношение, близкое к британскому, где auntand bath произносятся как [а] (иногда шутливо имитируется как"Fahncy thaht").

5. "Southern drawl" — южное произношение, для которого харак-терно дифтонгизированное произнесение монофтонгов и "у'all" [jol](употребляемое вместо "you").

6. "Outer banks" — произношение, специфическое для Южной Ка-ролины: "hoi toiders" ('вместо high tides).

7. Сельское произношение штата Юта, для которого характернопроизношение [аг] вместо [ог] и наоборот (Labov 1991: 315).

С различными произносительными вариантами связывается раз-ная степень престижности/непрестижности. Некоторые акценты яв-ляются серьезной помехой при приеме на работу в известные компа-нии. Однако американцы более терпимы к акцентам, чем русские.Более того, в США существует несколько стандартов правильной речи(New England, Southern, Mid-Western, North-Western). Например,Джордж Буш разговаривает с заметным южным акцентом. У Джим-ми Картера акцент еще сильнее. Существует мнение, что произноше-ние Джона Кеннеди (idear вместо idea, Cubar вместо Cuba) способ-ствовало его успеху на выборах в Новой Англии. Более того, некото-рые американские президенты используют свое умение переключать-ся с одного акцента на другой как действенный способ привлечь но-вых сторонников. Удивительная способность в этом смысле отмече-на у Билла Клинтона.

Важное значение имеют также просодические характеристикиречи. Жители северных штатов США находят, что речь южан слиш-ком медленная, и потому считают их ленивыми и глупыми. Южанеже, в свою очередь, характеризуют северян как резких и нетерпели-вых. Американцы традиционно говорят громче, чем британцы, из-зачего в Европе жителей США считают напористыми и вульгарными.Американцы же находят британцев холодными, бесчувственными инедружелюбными.

Сигналами региональной идентичности также становится специ-фическая лексика. Диалектизмы и различия в наименованиях однихи тех же реалий могут вызвать непонимание даже внутри одной стра-ны, не говоря уже о том, что они могут серьезно осложнить МК. Так,в некоторых частях США слово soda обозначает безалкогольныйнапиток, а в других — смесь мороженого с безалкогольным напит-ком; egg cream — смесь минеральной воды, сиропа и молока или смесьяйца со сливками. Одно и то же явление в разных местностях может

238

обозначаться разными наименованиями. Человек, затрудняющийдвижение транспорта, называется rubbernecker в Техасе, ganker в Дет-ройте и Loukie-Lou в Лос-Анжелесе (Gamble and Gamble 1990: 83).

Поразительный случай описан в статье Б. Иванса "AmericaTalking": полиция смогла поймать террориста, наводившего ужас навесь Нью-Йорк (Mad Bomber) только благодаря тому, что в одном изписем, содержащих угрозы, он употребил выражение well-coupling,специфичное для Вестчестера. Если бы он был жителем Нью-Йорка,он написал бы line-pipe coupling (Battles et. al. 1976: 270).

Важным принципом структурирования культуры также являетсяделение на столицу и провинцию. В России существует тенденциярассматривать провинциальную культуру как второстепенную, за-висимую от столичных влияний. Однако культурная жизнь провин-ции выступает как хранительница самобытных традиций, подлинно-го патриотизма и народного духа, воплощение устойчивости и пре-емственности (Ерасов 1997: 260). Многие великие русские писатели,художники, ученые выросли и сформировались именно в провинции.До сих пор она остается средоточием ценностей интеллигенции. ВРоссии, вследствие большей централизации политической и культур-ной жизни, деление на центр и провинцию проявляется сильнее, чем вСША, где люди не столь "зациклены" на превосходстве столичнойжизни. Это различие также влияет на самоидентификацию столич-ных и провинциальных жителей двух стран.

Для США характерна более высокая, чем в России, степень гео-графической мобильности. К началу 90-х гг. около 17% населенияежегодно меняли местожительство, причем более 6% переезжали вдругой штат или другую страну. На жизнь каждого взрослого прихо-дилось в среднем 8 переездов (Light et al. 1989: 267). Высокая степеньмобильности американцев, неумение пустить корни нередко вызыва-ет чувство недоумения у русских. Американцы, в свою очередь, удив-ляются, почему русские в такой степени привязаны к определенномуместу, где родятся, живут и умирают.

§2. Классовая идентичность

Несмотря на то, что Соединенные Штаты исторически развива-лись как классовое общество, в среде американцев существует некаяпротиворечивость в подходах к понятию классов. Миф о бесклассо-вом обществе и возможности неограниченного продвижения вверх

239

по карьерной лестнице уживается с глубоким социальным и иму-щественным расслоением общества.

Большая часть населения США относит себя к среднему классу.По определению, средний класс представляет собой общественныйслой, включающий в основном профессионалов (professionals) и "бе-лые воротнички". Традиционными ценностями среднего класса яв-ляются стремление к респектабельности и материальному достатку,крепкой семье и хорошему образованию (Леонтович, Шейгал 2000).В связи с тем, что отсутствуют четкие критерии для определения кон-цепта "средний класс", границы его в США размыты и неопределен-ны. Кроме того, сам средний класс неоднороден и делится на lowermiddle, middle middle и upper middle. Люди склонны завышать своеклассовое положение, поэтому нередко их собственные представле-ния не совпадают с мнением экономистов и социологов. Существуетточка зрения, что из-за роста доходов и улучшения образовательно-го уровня границы среднего класса расширяются. Согласно другомумнению, количественный состав среднего класса, напротив, умень-шается (middle class is shrinking), поскольку снижается нижняя грани-ца доходов и идет рост имущественной дифференциации.

Средний класс противопоставляется рабочему классу. Само по-нятие "working class" имплицитно предполагает недостаточный уро-вень образования, вкуса и умения себя вести. Американской элитойсчитаются люди, владеющие "старыми деньгами" и принадлежащиек "старым семьям". Выражение old money обозначает потомственноебогатство и потомственную денежную аристократию. В противовесему, словосочетание new family используется по отношению к нуво-ришам, не имеющим аристократической истории.

Сигналами классовой идентичности являются одежда, машина,качество жилья, еда, читаемая пресса, а также язык личности как сви-детельство полученного воспитания и образования. Несмотря на тер-пимость американцев к акцентам, хороший английский язык по-преж-нему считается средством продвижения вверх по социальной лестни-це. Произношение, выбор лексики, грамматика, некоторые паралин-гвистические особенности, специфика невербального поведения иречевые стратегии играют роль социальных маркеров. По выраже-нию Дж. Стайнера, речь высшего класса становится своего рода гер-бом и инструментом иронического исключения чужаков из своих ря-дов (Steiner 1975: 32). С другой стороны, одним из важнейших марке-ров принадлежности к рабочему классу является ненормативная речь.Кроме того, на уровне языка закреплены негативные коннотации по

240

отношению к тем, кто не принадлежит к среднему или высшему клас-су, например:

"redneck {букв, красная шея} неодобр, деревенщина неотесанная: ожителях южных штатов, белых бедняках, сельскохозяйственных ра-бочих, у которых от работы на свежем воздухе сильно загорает шея.В США существует определенный стереотип восприятия этой соци-альной группы как людей недалеких, малообразованных, с предрас-судками, ярко выраженными расистскими и сексистскими взгляда-ми, ездящих на грузовиках-пикапах и всегда имеющих при себе вин-товку;

hard hat {< hard hat — защитный шлем} 1. строительный рабочий2. тупоголовый реакционер, консерватор из рабочих;

white trash пренебр. "белые отбросы", "белые голодранцы" (в юж-ных штатах) низший социальных класс белого населения; бедные инеобразованные белые, особ, батраки. Также poor white (trash)" (Ле-онтович, Шейгал 2000).

Язык среднего класса выступает как средство консолидации иунификации американского общества, поддержания традиционныхвзглядов, ценностей и идеологических подходов и обеспечения клас-совой преемственности между различными социально-экономически-ми группами. Такая роль английского языка имеет как своих сторон-ников, так и противников.

Например, М. У. Эппл (Michael W. Apple) и другие марксистыполагают, что доминантная культурная группа навязывает обществуязык, символы, ценности и идеи капиталистического общественногоустройства, не оставляя места для альтернативных символов, ценно-стей и идей. С. Бауэлс и Г. Гинтис выводят "принцип соответствия"{correspondence principle), согласно которому школьное преподаваниеотражает разные "статусные культуры". В престижных школах уде-ляется больше внимания правильной речи, нежели в школах для де-тей из бедных семей, где более терпимо относятся к речевым отклоне-ниям от нормы, например, сленгу. В результате школьники из выс-шего и среднего класса лучше подготовлены для получения престиж-ных должностей, поскольку лучше владеют языком и знают, как себявести (Light et al. 1989: 494-495).

Классовая структура в США не является статичной. Американцыгордятся высоким уровнем социальной мобильности в своей стране.Феномен продвижения из самых низов вверх по социальной лестни-це получил в США название "история Горацио Алджера" {HoratioAlger story): "работай, добивайся успеха, богатей" (work hard, have some

241

luck, become rich). Однако социологические исследования показыва-ют, что даже при росте благосостояния большинство населения оста-ется в границах своего класса, а число представителей смежных по-колений, которым удается "перепрыгнуть" из одного класса в дру-гой, не очень велико.

В связи с социально-экономической динамикой российского об-щества, определить границы классов в России еще сложнее. Послепобеды Октябрьской революции, в основе которой была заложенаидея классовой борьбы, механизмами построения бесклассового об-щества стали репрессии и террор. В связи с этим многие "атрибуты"классовой идентичности (аристократическая речь, манера поведения,коммуникативные стратегии, выбор тематики дискурса) были утра-чены. Принадлежность к классу рабочих и крестьян рассматриваласькак безусловное преимущество. Вплоть до перестройки детям из се-мей рабочих и крестьян отдавалось предпочтение при приеме в вузы.

Хотя сегодня имущественное расслоение российского обществаявно указывает на существование классов, реальные критерии для ихвыделения отсутствуют. Все чаще используется термин "среднийкласс", однако понятие это, как и сама реалия, находится в стадиистановления. Не определены параметры, по которым будет рассмат-риваться принадлежность к среднему классу: финансовое положение,образовательный уровень, профессия, социальное происхождение?Как бы то ни было, русское и американское понимание того, что есть"средний класс", существенно расходится. Главная причина этого не-совпадения кроется в том, что экономическое положение "среднего"россиянина намного хуже, чем "среднего" американца. Кроме того, вРоссии высокий уровень образования далеко не всегда сопровожда-ется материальным благосостоянием, что еще более осложняет зада-чу идентификации классовой принадлежности.

Серьезное противоречие наблюдается в российском и американ-ском восприятии концепта "новые русские". Даже в России это сло-восочетание употребляется с разными коннотациями. Однако для по-давляющего большинства носителей языка оно ассоциируется с ма-лообразованными и безнравственными нуворишами, заработавши-ми деньги криминальным путем, героями многочисленных анекдо-тов. Иностранцы и, в частности, американцы почти всегда интерпре-тируют это понятие как комплимент, имея в виду тех, кто "приведетРоссию к счастливому будущему".

Совершенно особую социальную группу в России составляет ин-теллигенция. Сегодня этот концепт, стал одним из ключевых для по-

242

нимания русской культуры (см. его подробное описание в кн.: Сте-панов 1997). Определяемое словарями как "работники умственноготруда, обладающие образованием и специальными знаниями в раз-личных областях науки, техники и культуры" (Ожегов), это понятиена самом деле является намного более емким и вмещает в себя мно-жественные смыслы и ассоциации. Однако, если обратиться к носи-телям русского языка, постоянно употребляющим слово "интелли-генция", с просьбой истолковать его значение, будет заметно, как не-легко им это сделать. На вопрос: "Является ли всякий человек с выс-шим образованием интеллигентом?", как правило, отвечают отрица-тельно. С другой стороны, нет однозначного ответа и на вопрос "Обя-зательно ли иметь высшее образование для того, чтобы быть интел-лигентом?". Для определенной категории людей принадлежность кинтеллигенции считается престижной. Однако фразы типа: "Мы, ин-теллигентные люди...", как правило, характеризуют говорящего какчеловека не слишком интеллигентного. Более явно непринадлежностьк интеллигенции проявляется в отрицательной коннотации, прида-ваемой этому слову в речи (напр.: "гнилая интеллигенция").

Хотя слово intelligentsia воспринято английским языком (intelli-gentsia — the people regarded as, or regarding themselves as, the educatedand enlightened class — Webster), оно обозначает понятие, чуждое аме-риканской ментальное™, и имеет стойкие ассоциации с Россией. Ис-следователи не раз отмечали антиинтеллектуализм американскогообщества (напр.: Commager 1950: 10). Существует распространенноемнение о том, что президент США как демократического обществадолжен пользоваться общедоступным языком на уровне восьмогокласса средней школы. Г. Варне приводит пример, когда кандидат впрезиденты жаловался на умников-интеллектуалов {pointy-headedintellectuals), которые даже не могут толком припарковать свой вело-сипед (Barnes 1984: 79).

Специфически американским концептом, употребляемым в связис социальной идентичностью, является концепт "professional", не име-ющий аналога в русской культуре. Существительное professional ис-пользуется по отношению к высококвалифицированным специали-стам, оказывающим платные услуги клиентам. Принадлежность кэтой социальной группе предусматривает высшее образование и уче-ную степень не ниже бакалавра, высокое социальное положение, пре-стиж и материальное благосостояние выше среднего. Подобно тому,как русские испытывают затруднения при определении слова "интел-лигенция", американцам сложно объяснить, кто в США считается

243

"профессионалом". Обычно после некоторого раздумья они относятв эту социальную группу врачей, юристов и квалифицированных бух-галтеров (СРА). Далее список варьируется: некоторые информантывключают в него вузовских преподавателей, другие — квалифици-рованных психологов и т. д.

Если сопоставить концепты "professional" и "интеллигенция", ста-новится ясно, что первый из них является чисто социальным, вто-рой — идеологическим и нравственным. Обычно для объяснениятого, кто такие русские интеллигенты, в США используется словоintellectuals. Однако еще Н. А. Бердяев предупреждал: "Западные людивпали бы в ошибку, если бы они отождествили русскую интеллиген-цию с тем, что на Западе называют intellectuels. Intellectuels — этолюди интеллектуального труда и творчества, прежде всего, ученые,художники, профессора, педагоги и пр. <...> Интеллигенция была унас идеологической, а не профессиональной и экономической груп-пировкой. <...> Для интеллигенции характерна беспочвенность, раз-рыв со всяким сословным бытом и традициями, беззаветное увлече-ние идеями, оторванность от реального социального дела и соци-альная мечтательность, фанатическая раскольничья мораль" (Бердя-ев 1990а: 17—18).

Слово intelligent — "ложный друг переводчика", означающий "ум-ный", нередко используется русскими в значении "интеллигентный".Это неизбежно приводит к коммуникативным сбоям, как в следующемзабавном примере:

Пожилая американка приехала в Россию на длительное время и ку-пила себе теплое зимнее пальто. Ее русская знакомая, раньше видевшаяее только в куртке, сказала: "At least now you look intelligent."

§3. Имущественная идентичность

"Американская культура преимущественно материальна, — за-мечает Г. С. Коммаджер, — ее мышление и стандарты количествен-ны. Нормальный американец имеет тенденцию всему давать количе-ственное выражение, даже таким качественным явлениям, как рели-гия и искусство <...> и имеет склонность приписывать финансовуюценность объектам общественного интереса <...> не потому, что он впервую очередь интересуется деньгами, а потому что деньги являют-ся наиболее удобным количественным критерием" (Commager; цит.по: Battles et al. 1976: 174).

244

В американском варианте английского языка существуют много-численные наименования, разговорная и сленговая лексика, связан-ная с деньгами: mill, cent, nickel, dime, quarter, dollar, eagle, buck. Фра-зеологический фонд преимущественно отражает положительное от-ношение к богатству:

as sound as a dollar;feel/look like a million dollars;be well fixed;well-to-do;in the dimes;on easy street;sitting pretty;give one a run for one's money;have money to burn;make good money, и т. д.Русская фразеология, напротив, изобилует пословицами и пого-

ворками, которые, по выражению Ю. С. Степанова, отражают "рус-ское "нежадное" отношение к деньгам, "нестяжательство" в русскомнациональном характере" (Степанов 1997: 665):

Бедность не порок.С милым рай и в шалаше.Чем богаты, тем и рады.Что есть в печи, все на стол мечи.Дешево и сердито.Не хлебом единым оюив человек.Курочка по зернышку клюет, да сыта бывает.Не в деньгах счастье.Не имей сто рублей, а имей сто друзей.Не все то золото, что блестит.По одежке встречают, по уму провожают.С. Г. Тер-Минасова также отмечает, что в русском языке отража-

ется "преходящий характер богатства, его вредное влияние", и иллю-стрирует эту мысль многочисленными пословицами и поучениями изТолкового словаря В. И. Даля (Тер-Минасова 2000: 174). Интереснонаблюдение Й. Ричмонда, который отмечает: "Русские признают, чтоамериканцы намного богаче их, но терпеть не могут, когда с нимиговорят свысока". Он пишет о том, что русские противопоставляютматериальному богатству американцев свое духовное богатство: "Weare envious of your material wealth, but don't flaunt it. We know youhave it" (Richmond 1997: 144).

245

Исходные посылки и инференции могут оказывать влияние на ходкоммуникативного процесса. Многие русские убеждены, что все аме-риканцы богатые ("У них есть деньги, пусть они за нас и платят").Американцы же, имея дело с русскими бизнесменами, часто недооце-нивают уровень материального благосостояния своих партнеров.Ориентируясь на свои старые представления, они считают, что осча-стливят их, предложив им небольшие сделки, и не отдают себе отчетав том, какими суммами ворочают некоторые русские бизнесмены.Бывают и противоположные случаи: американцам трудно себе пред-ставить, что русские могут потратить все — в буквальном смыслеэтого слова — деньги на прием гостей, и поэтому не оценивают позаслугам степень русского гостеприимства.

Поскольку сигналы имущественного благосостояния в двух куль-турах различны, русские и американцы нередко ошибаются в отно-шении материального достатка друг друга. Например, восьмая илидевятая модели "жигулей" или трехкомнатная квартира не восприни-маются американцами как признак благосостояния. Большое коли-чество подделок одежды известных фирм (напр., "Nike" или "Addidas")приводит к тому, что в России эти торговые марки далеко не всегданесут адекватную информацию об имущественном статусе личности."Новые русские", с другой стороны, усиленно посылают сигналы освоей материальной состоятельности в виде золотых цепей и колецна всех пальцах, мерседесов и многоэтажных "коттеджей". Впрочем,в российском обществе наблюдается очень высокая степень динами-ки символической системы, связанной с уровнем материального бла-госостояния: облик "новых русских", которые в начале 90-х годов ас-социировался с красными пиджаками и дорогими спортивными кос-тюмами, за последнее десятилетие претерпел значительные измене-ния.

Помимо рассмотренных выше параметров проявления социаль-ной идентичности, можно вести речь о профессиональной, религиоз-ной, политической и прочих видах идентичности. Социолект выпол-няет функцию обозначения социальной солидарности или, напротив,социальной дистанции (в рамках понятий "свои" и "чужие").

§4. Статус

Идея социально-языковой стратификации теснейшим образомсвязана с понятием статуса. В данной работе статус рассматриваетсякак суммарное явление — совокупность различных параметров со-

246

циальной идентичности личности, позволяющая определить ее мес-то в обществе. Статус включает врожденные и приобретенные, глав-ные и второстепенные социальные роли.

Если внутри одной культуры сигналы социальной идентичностипрочитываются более-менее адекватно, в МК восприятие происхо-дит через призму собственных представлений о социальном составеобщества. Это означает, что: 1) в качестве основы восприятия исполь-зуется модель социальной стратификации собственного общества;2) для расшифровки сигналов используется собственный лингвокуль-турный код.

Результатом межкультурного несовпадения может стать неверноевосприятие собеседника — представителя другой культуры — и/иликризис собственной идентичности. Рассмотрим последнее замечаниеподробнее. Равенство социальных статусов коммуникантов проду-цирует симметричное общение; результатом статусного неравенствастановится асимметрия. В межкультурном общении недооценка илипереоценка статуса партнера может стать причиной серьезнейшихкоммуникативных просчетов, вплоть до международных конфлик-тов. В качестве примеров можно привести недостаточное внимание,оказанное важному гостю; неадекватное распределение ролей в деле-гации; опубликование в газете статьи, где названы имена незначи-тельных гостей и не упомянуты важные лица и т. д. С другой сто-роны, русские иногда имеют тенденцию принимать американскоегражданство за статусность, и это отражается в их поведении в про-цессе МК.

Кроме того, оказавшись в чужом культурно-языковом простран-стве, человек, обладавший весомым статусом в родной культуре, вы-нужден заново самоутверждаться. Он разрывается между своей при-вычной социальной ролью и вновь обретенным статусом чужака-иностранца, т. е. возникает "ролевой конфликт", который может статьпричиной кризиса идентичности. Вот почему умение правильно коди-ровать информацию о собственном социальном статусе и декоди-ровать сигналы социальной идентичности собеседника приобрета-ет большое значение в МК и помогает избежать коммуникативныхсбоев.

Важной предпосылкой, определяющей особенности статусногообщения между русскими и американцами, является достаточно вы-сокая степень демократизма, характерная для обеих лингвокультур,но в каждой из них имеющая свои особенности.

247

С момента появления первых европейских поселенцев на терри-тории Америки демократизм считается главной чертой американскогообраза жизни. Вслед за целым рядом президентов (Э. Джексоном,А. Линкольном, Дж. Гарфильдом и др.), все американцы хотели быродиться в бревенчатой хижине, поэтому идиома log cabin стала сим-волом скромного простонародного происхождения, а также сильно-го, стойкого человека, закаленного трудностями жизни на границе{frontier). Акцент и произношение, имевшие столь важное значениедля британцев, перестали быть статусной характеристикой. Англий-ские титулы исчезли или изменили свое значение. В Америке каждо-го мужчину называли джентльменом, а каждую женщину — леди.Стратификация американского общества была не столь значитель-на, как в Англии. Как пишет Г. С. Коммаджер, обращения doctor ккаждому деревенскому аптекарю и professor к каждому учителю былив большей степени проявлением дружелюбия, нежели отражениемстатусных характеристик (Commager 1950: 16).

В XX в., однако, отношение к классовой принадлежности и ста-тусности стало меняться. Реклама стала апеллировать к снобизмуамериканцев, мораль приобрела классовую коннотацию, стала на-блюдаться вульгаризация вкуса. "Стало ясно, — пишет далее Ком-маджер, — что рекламодатели клеветали на американский характер,и было также ясно, что американцы терпели и даже вознаграждалитех, кто на них клеветал" (Commager 1950: 415—417).

Таким образом, сегодня в американской коммуникативной систе-ме проявляются две противоположных тенденции. С одной стороны,статусность играет не последнюю роль в системе американских цен-ностей. С другой стороны, демократические традиции требуют того,чтобы общение оставалось неформальным и симметричным. Поэто-му социальное неравенство в процессе коммуникации сглажено ипроявляется не столько в эксплицитной, сколько в имплицитной фор-ме. США — это общество, где, как пишет К. Сторти, президент мо-жет очень явно выразить свое отношение к проблеме статусности,когда он самостоятельно несет собственный чемодан от вертолета кБелому дому или покупает кофе в Макдональдсе (Storti 1990: 64).Американская небрежность в речи, одежде, еде и манерах также счи-тается проявлением демократизма.

В России сословность была ликвидирована в результате револю-ции 1917 г., когда было провозглашено, что кухарки могут правитьгосударством. Новая политическая система была призвана устано-вить всеобщее равенство. Долгие годы на официальном уровне счи-

248

талось "престижным" быть из семьи рабочих или крестьян. С другойстороны, административно-командный стиль руководства наложилотпечаток на характер общения на всех уровнях социальной иерар-хии. Постепенно социалистическое общество сформировало собствен-ные ценности и понятия о статусе. Стало престижным иметь высшееобразование, ученые степени, руководящие должности в государствен-ных учреждениях и состоять в партии. Перестройка, в свою очередь,кардинально изменила критерии, по которым общество стало судитьо статусе. Вместо того, чтобы стать основой истинного правлениянарода, демократия "российской закваски" породила ситуацию, вкоторой социальные связи между людьми предельно осложнились.Сегодня статусность определяется с точки зрения работы в бюджет-ной/небюджетной сферах, размера зарплаты и обладания имуществом.Отношение к образованию неоднозначно — с одной стороны, счи-тается престижным дать своим детям хорошее образование, с дру-гой — речь идет не о самоценности образования, а о его способно-сти стать базой будущего благосостояния.

Как отмечают О. Б. Сиротинина и В. Е. Гольдин, меняющееся со-циальное самосознание общества приводит к изменениям в русскойречевой среде; ослабляются культурно-речевые нормы; предлагают-ся и отчасти осуществляются разнообразные меры "раскрепощения","оздоровления" и "расширения" русской речи; активно развивается'среднелитературная" речевая культура в противовес элитарной (Си-

ротинина, Гольдин 1994: 109—110).Неоднозначность подходов к статусности как в России, так и в

США, создает ситуацию, в которой очень трудно разобраться участ-нику МК. Положение осложняется тем, что формы выражения ста-тусных характеристик многообразны и имеют свои национально-спе-цифические особенности.

Каждая социальная позиция предполагает использование соот-ветствующих коммуникативных норм, которые включают:

• произношение;• формы обращения к собеседнику;• выбор лексики, приличествующей положению языковой лично-

сти в обществе;• манеру вербального и невербального поведения;• параметры молчания (длину паузы, место молчания в речевой

Цепи);

• следование грамматическим правилам или отклонение от них;• выбор коммуникативной дистанции и коммуникативных стра-

тегий;

249

• модальность сообщения (например, использование повелитель-ного наклонения или вводных фраз, выражающих неуверенность всебе);

• использование параязыковых средств (уверенность/неуверен-ность интонации, громкость голоса и т. д.);

• жанрово-стилистическую вариативность.Пытаясь оценить статус человека, следует обращать внимание на

то, что и как о нем говорят окружающие. В связи с этим следует на-учиться правильно интерпретировать ярлыки, используемые в дан-ном обществе для оценки социальной идентичности. Под ярлыкамив данном случае мы подразумеваем любые наименования, которыемогут использоваться для описания статуса и которые не существу-ют вне своих реляционных значений. В результате того, что ярлыкимеет смысл лишь в ряду других наименований-ярлыков, а ряды этимогут не совпадать в разных лингвокультурах, возможно возникно-вение "межкультурного конфликта" значений. Например, русскаястепень доктора наук не имеет эквивалента в американской академи-ческой системе. То, что в США называется Doctor, скорее соотносит-ся с русским кандидатом наук. Но у американцев наименование(doctoral) candidate используется для обозначения соискателя степениDoctor. Неудивительно, что русским и американцам бывает трудноразобраться в наименованиях ученых степеней друг друга.

Уровень владения речью является важным показателем статусакоммуниканта. Даже при хорошей языковой подготовке иностранцунелегко оценивать речь носителя чужой лингвокультуры с точки зре-ния статусности. Например, от американцев ускользают такие дета-ли, как непрестижный акцент Горбачева или косноязычие Черномыр-дина.

С другой стороны, правильная речь обусловливает престижностьи приятие коммуниканта определенными социальными группами. Вотпочему русским с хорошим лингвистическим образованием (и частобританским произношением) не стоит комплексовать, находясь вСША, т. к. они, даже невзирая на небольшой акцент, воспринимают-ся как культурные, образованные люди.

Статусные показатели варьируются в речи в зависимости от си-туации общения. А. Д. Швейцер утверждает, что "при переходе отситуаций непринужденно-бытового общения к ситуациям более офи-циального характера соотношение между субстандартными и стан-дартными формами изменяется в пользу последних" (Швейцер 1983:103). Кроме того, переключение статусных отношений может сопро-

250

вождаться переключением социолектов (Карасик 1992: 16). Именнонеумение пользоваться этими переходами, владение лишь одним си-туативным вариантом английского языка — проблема многих рус-ских, не готовых к адекватному общению в неформальных ситуаци-ях. С другой стороны, увлечение некоторых студентов сленгом и фра-зеологизмами чревато их неуместным употреблением. Они не отда-ют себе отчета в том, что "использование сленга указывает на почтибратские отношения между коммуникантами, в то время как употреб-ление разговорной лексики подчеркивает лишь неформальность со-циальной ситуации" (Battles et al. 1976: 266).

Важным показателем, маркирующим статус собеседников, явля-ется коммуникативная дистанция между ними. У русских существуетдва универсальных языковых средства, служащих показателями со-циальных взаимоотношений: ты/Вы и имя-отчество, используемые вобращении. Поскольку в английском языке эти средства отсутству-ют, коммуникативная дистанция для американцев — понятие болеерасплывчатое и неясное. Это особенно заметно, когда русский и аме-риканец, долгое время общавшиеся между собой по-английски, пере-ходят на русский язык и оказываются в замешательстве: как обра-щаться друг к другу — на ты или Вы?

Отсутствие указанных выше средств в английском языке в извес-тной степени компенсируется различными формами обращения. Так,например, к доктору в США всегда обращаются с использованиемего титула Dr. Этот титул остается показателем статуса, даже если онне сопровождается фамилией, в то время как обращения Mr., Mrs.,Miss без фамилии считаются обезличенными и даже, более того, гру-оыми. Обращение boy используется по отношению к слугам. Поэто-МУ> когда белый полицейский обращается таким образом к врачу-негру, приехавшему на Юг США, это означает, что он категориче-ски отказывается принять его статус и относится к нему не более чем

слуге. В этом случае обращение становится средством расовой дис-криминации.

Обращение Ms., употребляемое перед фамилией женщины неза-висимо от ее семейного положения, считается предпочтительным посравнению с Miss и Mrs. Эта форма, которая прочно вошла в упо-требление в 70-х гг. XX в. в результате борьбы женщин за свои права,Уравнивает женщину с собеседником-мужчиной, поскольку обраще-ние Mr. также не указывает на его семейное положение.

США неформальность используемых в общении языковыхредств выступает как свидетельство американской демократии. Ког-

251

да начальник и подчиненный называют друг друга по имени, это по-зволяет подчиненному "сохранить лицо". Американские преподава-тели стремятся строить демократические, неформальные отношениясо студентами, иногда вплоть до полного равенства. Некоторые изних разрешают студентам называть себя по имени. В России такаястепень фамильярности невозможна: Вы и имя-отчество оказывают-ся двойным маркером статусного неравенства. Тем более неприемле-мо для русской лингвокультуры использование уменьшительных именв ситуациях официального общения — то, что для американцев счи-тается нормой, напр. Bill Clinton или Jimmy Carter. Это межкультур-ное различие нередко дает о себе знать при общении русских и аме-риканцев. Так, на международной научной конференции очень не-уместно звучит имя Саша, обращенное к русскому профессору.

В целом диапазон русских обращений очень широк, благодарямногочисленным уменьшительным суффиксам, выражающим тончай-шие нюансы взаимоотношений, которые невозможно передать сред-ствами английского языка. Пуня, Дунечка, Дуняша, Евдокия Романов-на у Достоевского при переводе на английский язык утрачивают своюокраску. Неносителям языка трудно определить степень уместноститаких обращений в различных контекстах. Вот почему в учебных си-туациях, анализируемых одной известной иностранной фирмой, ко-мично звучат обращения Сережа, Витя, Петрович, якобы использу-емые руководителями высшего звена крупного российского предпри-ятия при официальном общении.

Но даже учитывая склонность американцев к неформальномуобщению, надо проявлять осторожность в выборе формы обращенияк собеседнику. При этом следует учитывать возраст и социальноеположение собеседника, этническую и профессиональную принадлеж-ность, а также личные предпочтения.

Очень ценным для МК является умение коммуниканта поставитьсебя на место собеседника и, таким образом, "пропустить через себя"коммуникативную ситуацию, одновременно сыграв роль адресантаи адресата. Если оба собеседника овладеют этой техникой, они смо-гут выбрать адекватные коммуникативные средства для того, чтобыим обоим было комфортно в ситуации межкультурного общения.

КЛЮЧЕВЫЕ ТЕРМИНЫ

КОММУНИКАТИВНАЯ ДИСТАНЦИЯ

СТАТУС

252

ВОПРОСЫ ДЛЯ ОБСУЖДЕНИЯ

1. Каким образом обнаруживает себя географическая идентич-ность индивида?

2. Какие стереотипы, связанные с географической идентичностью,существуют в России и США?

3. Поразмышляйте на тему о том, в чем заключаются различия ввосприятии понятия "средний класс" в России и США. Как вы пони-маете следующее высказывание: "Язык среднего класса выступает каксредство консолидации и унификации американского общества"?

4. Чем различаются сигналы имущественной идентичности в рос-сийской и американской лингвокультурах?

5. Назовите показатели статуса, используемые в российском иамериканском обществе.

6. Почему неверное восприятие статуса собеседника может при-вести к кризису идентичности?

ДОПОЛНИТЕЛЬНЫЕ ЗАДАНИЯ

1. Какие параметры социальной идентичности коммуникантовобозначены в следующем тексте при описании американской толпы?

"Вскоре я заметил, что слился с этой беззвучно шагавшей, жести-кулирующей и артикулирующей толпой. Я оглядывался во все сто-роны, и мне казалось, что я вижу среди идущих немало то ли знако-мых, то ли примелькавшихся лиц: своих соседей по кондо, джогге-ров, шоферов грузовиков, патрульных, профессоров-либералов-кон-серваторов, стареющих хиппи, двух поэтов и пяток киношников, дип-ломатов из Ди-Си, китайских кулинаров, директора, адмирала, пи-сательницу романтического направления, адвоката и чиновницу, во-дителя скул-баса, студентов-троянцев и студенток-амазонок, парукандидатов в президенты, 'болельщиков футбола, женских активистов,нищих, яппи, фотографа с тремя котами, грабителей, священника,синклит русистов, джазменов, нудиста <...>".

(В. Аксенов. В поисках грустного бэби)

2. Объясните, какие лингвокультурные явления обыгрываются вследующей юмористической подборке:

Rules For A Northerner Movin' South

• If you forget a Southerner's name, refer to him (or her) as "Bubba."You have a 75% chance of being right.

253

• Just because you can drive on snow and ice does not mean we can.Stay home the two days of the year it snows.

• Don't be surprised to find movie rentals and bait in the same store.• If it can't be fried in bacon grease, it ain't worth cooking, let alone

eating.• Remember:'"Y'all" is singular. "All y'all" is plural. "All y'all's" is

plural possessive.• There is nothing sillier than a Northerner imitating a Southern accent,

unless it is a Southerner imitating a Boston accent.• Get used to hearing, "You ain't from around here, are you?"• People walk slower here.• Don't be worried that you don't understand anyone. They don't

understand you either.• The first Southern expression to creep into a transplanted Northerner's

vocabulary is the adjective "Big ol'," as in "big oP track" or "big oP boy."Eighty-five percent begin their new Southern influenced dialect with thisexpression. One hundred percent are in denial about it.

• The proper pronunciation you learned in school is no longer proper.• If you hear a Southerner exclaim, "Hey, y'all, watch this " stay out of

his way. These are likely the last words he will ever say.• Most Southerners do not use turn signals, and they ignore those who

do. In fact, if you see a signal blinking on a car with a Southern licenseplate, you may rest assured that it was on when the car was purchased.

• Northerners can be identified by the spit on the inside of their car'swindshield that comes from yelling at other drivers.

• Florida is not considered a southern state. There are far more Yankeesthan Southerners living there.

• In southern churches you will here the hymn "All Glory, Laud andHonor." You will also here expressions such as, "Laud, have mercy," GoodLaud," and "L'audy, Laudy, Laudy."

• You can ask a Southerner for directions, but unless you already knowthe positions of key hills, trees and rocks, you're better off trying to find ityourself.

Technology Talk For Us Mountain Folklog on: making a wood stove hotlog off: don't add no more woodmonitor, keep an eye on the woodstovedownload: gitten the far wood off the truckmega hertz: when you're not keerful gitten the farwood

254

floppy disc: whatcha git from trying to tote too much farwoodram: that thar thing whut splits the farwoodhard drive: gitting home in the winter timewindows: whut to shut when it's cold outsidescreen: whut to shut when it's blak fly seasonbyte: whut dem dang flies dochip: munchies fer TVmicro chips: whut's in the bottom of the munchie bagmodem: whatcha do to the hay fieldsdot matrix: old dan matrix's wifelap top: whar the kitty sleepskeyboard: whar you hang the dang truck keyssoftware: them dang plastic forks and knivesmouse: whut eats the grain in the barnmouse pad: that's hippie talk fer the mouse homemainframe: holds up the barn roofport: fancy flatlander wineenter: northern talk fer, "c'mon in y'all"click: whut you hear when you cock your gundouble click: when the dang gun don't far when you pull the triggerreboot: whut you have to do right before bedtime when you forgot thekitty's still outside.

Hillbillys

In a small Southern town there was a nativity scene that indicated greatskill and talent in its creation. One small feature bothered me though. Thethree wise men were wearing firemen's helmets.

Totally unable to come up with a reason or explanation, I left. At a"Quik Stop" on the edge of town, I asked the lady behind the counterabout th helmets. She exploded into a rage yelling at me: "You darn Yankeesnever do read the Bible!" I assured her that I did, but simply couldn't recallanything about firemen in the Bible. She jerked her Bible from behind thecounter and ruffled through some pages, and finally jabbed her finger at aparticular passage. "See it says right here "The three wise men came fromafar"."

{Из электронной рассылки)

3. Расхождение по какому параметру социальной идентичностистановится причиной межкультурного непонимания в следующейситуации?

255

"Глядя на этих приятных людей, внешне вроде бы таких уж "на-ших", а на самом деле совершенно глухих к нашим проблемам (как,возможно, и мы кажемся им глухими к их проблемам), я думал о тойхитрой ловушке, в которой оказалась интеллигенция всего мира, обэтой пресловутой "левой — правой" примитивке, разделившей лю-дей по дурацким категориям, о наглом ее давлении, как бы полно-стью исключающем всякую возможность негоризонтального движе-ния".

(В. Аксенов. В поисках грустного бэби)

Г л а в а 13. МЕЖКУЛЬТУРНАЯ ТРАНСФОРМАЦИЯ ЯЗЫКОВОЙ

Л И Ч Н О С Т И

It 's the moment when you stopworrying about grammar and accent,and allow the other language to possessyou, to pass through you, to transformyou... To speak another language is tolead a parallel life, the better you speakany language, the more fully you livein another culture.

Barbara Wilson

§1. Формирование межкультурной идентичности

' Интериоризация внешних социально-культурных процессов, опре-деляющих цели, задачи и содержание МК, обусловливает те измене-ния, которые происходят в личности как результат адаптации к новойкультурно-языковой среде. С точки зрения С. Даля, личность, пони-маемая как открытая гомеостатическая система, через коммуникациюактивно взаимодействует со своим окружением. Внутри собственнойкультуры личность находится в состоянии равновесия: образ мирасоответствует системе используемых культурно-языковых значений.При изменении окружения и столкновении с чужой культурой рав-новесие нарушается, вызывая состояние стресса. Возникает необхо-димость адаптации к системе новых значений, что представляет со-бой процесс активной трансформации. Таким образом, личность вос-станавливает внутреннее равновесие через поиск соответствия обра-за мира изменившемуся окружению и определение собственной ролив видоизмененном коммуникативном контексте (Dahl 1998).

Представим себе человека, попавшего в иную культуру. Он чув-ствует себя потерянным. Он стучится в двери привычным для него в

256

родной культуре способом, а они не открываются. Он в отчаянии.Это происходит не только с людьми, слабо владеющими иностран-ным языком, но и с теми, кто, имея хорошую лингвистическую под-готовку, не знаком с социально-культурными нормами функциони-рования в чужой стране. Последнее обстоятельство является еще од-ним доказательством того, что культурно-языковая компетенция неисчерпывается знанием языка. Напротив, вопреки ожиданиям, люди,прилично говорящие на иностранном языке, часто испытывают вчужой стране сильный внутренний разлад. Какой тон усвоить? Ка-кой жанр общения выбрать? Как выразить свою неповторимость сред-ствами чужого языка? Какими чертами можно поступиться и в то жевремя сохранить свое Л? Согласно теории Л. Фестинджера, возника-ет так называемый когнитивный диссонанс — неприятное состояние,при котором личность начинает осознавать несоответствие между соб-ственным поведением и поведением окружающих. Этот диссонанс за-ставляет индивидуума модифицировать свое поведение, чтобы вос-становить соответствие своему окружению (Bootzin et al. 1991: 630).Требуется время для того, чтобы личность смогла адаптироваться кинородной среде и "нащупать" формы и средства самовыражения по-средством нового культурно-языкового кода.

Противоречие между самовосприятием и восприятием со стороныокружающих — одна из самых значительных причин культурногошока — состояния физического и эмоционального дискомфорта, воз-никающего в процессе приспособления личности к новому культурно-му окружению. Термин "культурный шок" был создан К. Дюбуа в1951 г. и впервые применен к кросскультурным проблемам антро-пологом К. Обергом в 1960 г. Поскольку слово "шок" обозначает вне-запное и сильное эмоциональное воздействие, а культурный шок име-ет кумулятивный характер (причины накапливаются постепенно, изЦепи мелких событий, которые трудно идентифицировать), терминэтот считается не слишком удачным. Однако другие названия, пред-лагаемые учеными, такие как homesickness, adjustment difficulties,uprooting либо недостаточно терминологичны, либо чересчур эвфе-мистичны и не отражают сути явления.

Диапазон симптомов культурного шока очень широк — от сла-бых эмоциональных расстройств до серьезных стрессов, психозов,алкоголизма и даже самоубийств. Он может продолжаться от несколь-ких месяцев до нескольких лет, в зависимости от индивидуальныхособенностей личности. Можно утверждать, что практически каж-дый, кто попадает в другую культуру, испытывает ту или иную фор-

257

му культурного шока. Люди, которые пытаются доказать обратное,скорее всего, находились в чужой стране кратковременно и смотрелина нее из окна автобуса или гостиницы. Чтобы можно было вестиречь о культурном шоке, должны быть соблюдены как минимум дваусловия: 1) человек должен прожить в иной культуре длительное вре-мя (более месяца); 2) он должен погрузиться в инокультурную средуи жить в ней не как гость, а как равноправный член.

Генезис культурного шока имеет непосредственное отношение кпроблемам общения. Мы принимаем человеческую способность ккоммуникации как нечто само собой разумеющееся и не осознаем,какую важную роль она играет в нашей жизни до тех пор, пока неоказываемся в ситуации, чреватой коммуникативными сбоями. Не-эффективное общение приводит к тому, что индивид испытывает боль.Однако он не осознает, что источником душевной боли является егонеспособность к адекватной коммуникации. Речь идет не только идаже не столько о знании языка, сколько об умении расшифроватькультурную информацию, закодированную в невербальных комму-никативных сигналах, о психологической совместимости с носителя-ми культуры, способности понять и принять их ценности.

Сложность аккомодации на ценностном уровне заключается в том,что почти никогда ценностные различия не манифестируются вэксплицитном виде — они обычно закодированы в языке и поведе-нии коммуникантов. Неверное их раскодирование приводит к фруст-рации и коммуникативным ошибкам. Поведение инокультурной груп-пы может вызывать у личности чувство неприязни, стремление объяс-нить непонятные, поступки путем атрибуции ее членам мотивов, ос-нованных на ранее усвоенных стереотипах. Для МК это означает, чтосубъект будет неизбежно судить о других, используя себя как меруправильности коммуникации, языкового использования, ценностныхориентации и т. д. — одним словом, всего того, что важно для взаи-мопонимания. Отклонения будут рассматриваться как нечто стран-ное и неприемлемое.

Испытывая культурный шок, люди, как правило, не могут вернообъяснить причины своего физического и душевного состояния. Домаони ощущали себя умными и интересными собеседниками. В новойкультуре оказывается, что не они контролируют ситуацию, а ситуа-ция властвует над ними, отчего возникает чувство безнадежности ибессилия. Некоторые ученые используют по отношению к культур-ному шоку термин "временная дезинтеграция личности" (Dahl 1998).

258

Чаще всего наблюдаются следующие виды реакции на культур-ный шок:

1) попытка избежать взаимодействия с представителями чужойкультуры;

2) контакт с чужой культурой, сопровождаемый ее неприятием ипостоянной критикой;

3) быстрая ассимиляция в местную культуру путем ее поверхност-ной имитации и попытки избавиться от собственной культурной иден-тичности.

Все эти реакции являются неэффективными и скорее усугубляют,нежели разрешают проблему.

Трансформация языковой личности предполагает прохождение че-рез стадию маргинальное™, которая представляет собой периферий-ное положение личности в обществе. О маргинальное™ обычно го-ворят в связи с изгоями и иммигрантами. "Переходную личность" вос-принимают как изолированного, одинокого и беззащитного челове-ка, вырванного с корнями из привычной среды и тщетно ищущегопочву, чтобы укорениться в иной, далеко не эквивалентной среде (Бра-сов 1997: 250). Процесс вхождения маргинальной личности в новоеобщество чрезвычайно труден. Человек оказывается на границе двухкультур. С одной стороны, еще сильны старые корни, знакома и по-нятна старая картина мира, поступками руководят привычные цен-ности. С другой стороны, старые представления оказываются не стольуж бесспорными, притягательны образы и понятия новой жизни. Какписал Дж. Неру: "Я превратился в странную смесь Востока и Запада,везде не на своем месте, нигде не дома. Возможно, мои мысли и под-ход к жизни стали скорее западными, нежели восточными, но Индияльнет ко мне, как ко всем своим детям. <...> Я не могу избавиться ниот своего былого наследства, ни от недавних приобретений. И то идругое — часть меня <...> и они дают мне ощущение духовного оди-ночества. Я чужак и иноземец на Западе. <...> Но и в своей стране япорой чувствую себя, как изгнанник" (Nehru 1941: 353).

Межкультурная трансформация — это довольно болезненныйпереход количественных изменений в качественные. Длительное на-хождение в иной культурной среде не обеспечивает этого переходаавтоматически: иммигранты могут годами жить в своих общинах ине вступать в достаточное культурное взаимодействие с носителямиязыка и культуры для того, чтобы сформироваться в межкультурнуюличность. Существует множество анекдотов (а фактически — случа-ев из жизни), ярко иллюстрирующих этот тезис, например, ситуация,

259

когда американец заходит в русский магазин на Брайтон-Бич в СШАи обращается к хозяйке по-английски, а она кричит мужу: "Сеня, идисюда, тут иностранец пришел!"

Неосознание своей чужеродности и культурных различий ведет кизоляции и застою. Время в иммигрантских общинах словно оста-навливается. Так, Е. А. Земская приводит примеры использованиярусскими эмигрантами старых слов вместо новых (жалованье, а незарплата; аэроплан, а не самолет; перо, а не ручка; старческий дом, ане дом престарелых; сестра милосердия, а не медсестра). Она такжеотмечает применение для обозначения новых реалий старых назва-ний с аналогичными функциями (оранжад) и отказ от использова-ния слов, возникших в советское время. Воздействие новой средыобитания проявляется в интерференции: вкраплении иноязычных словв русскую речь (амбулянс, рефрижератор), возникновении словооб-разовательных, лексических и фразеологических калек (брать ванну,стекло антипулемет), а также в интонационном, фонетическом играмматическом влиянии чужого языка (Земская 1998: 42—47). Од-нако усвоение вокабуляра и другие поверхностные изменения не га-рантируют дальнейшего развития языковой личности, которая про-тивится признанию культурных различий и осознанному подходу ких преодолению. В этом смысле показателен диалог, иллюстрирую-щий русскую речь в Бруклине:

— Сонечка, ну как твои устроились?—Да что тебе сказать? Сидят пока на велфаре. Вся мебель с гар-

биджа, квартиру шерят с молодой парой из Киева. А ты как?— Да вот хотела зубы вставить у одного дантиста, а он меди-

кейт не принимает, надо другого искать.— А где ты вчера была? Я тебе звонила.— С внуком в той заразе были, потом в морфан зашли. Кофточку

вот на сейле купила, аж 70% дискаунт.— Красивая. Ну ладно, я в пондромат побежала. Привет твоим.

(Профессионалы за сотрудничество 1997: 327).С одной стороны, участникам этого диалога явно не хватает

средств русского языка для адекватного общения; с другой стороны,они по-прежнему живут старыми категориями и пользуются систе-мой старых ценностей. Трудно предположить, что степень их "врас-тания" в американскую жизнь достаточна для того, чтобы не считатьсяв ней "чужими". То же и с языком: с одной стороны, старый язык ока-зывается не способным выразить все реалии и понятия новой жизни;с другой, он еще не вполне родной и не может служить полноценным

260

средством самовыражения. Сознание чужеродности усугубляется кон-текстом общения (равно как и языковым контекстом), который ока-зывается в большей степени приспособленным и благоприятным для"тамошнего" языка и культуры, нежели для родного языка коммуни-канта-иностранца. "Чтобы язык мог служить средством общения, —пишет А. А. Леонтьев, — за ним должно стоять единое или сходноепонимание реальности. И наоборот: единство понимания реально-сти и единство и согласованность действий в ней имеют своей пред-посылкой возможность адекватного общения" (Леонтьев 1997: 272).

Для многих индивидуумов этап маргинальное™ остается конеч-ным — им так и не удается достичь полной аккультурации. Состо-яние переходности, которое приобретает стойкий характер, "делаетличность конгломератом разноплановых социальных ролей и куль-турных ориентации. Такая амбивалентность нередко ведет к депер-сонализации, порождает внутреннюю напряженность, психическиерасстройства и срывы" (Ерасов 1997: 249).

Для того, чтобы в МК активно осуществлялся процесс трансфор-мации, необходима высокая степень интенсивности межкультурныхконтактов, которая должна быть выражена как на количественном(частота и длительность контактов), так и на качественном уровне(глубина и насыщенность общения). Степень ассимиляции личностизависит от исходных установок (желания или нежелания стать орга-ничной частью новой культуры), степени включенности в социальнуюжизнь общества, а также от государственной политики по отноше-нию к иммигрантам (включая языковую политику).

По С. Далю, межкультурный стресс рассматривается как внутрен-нее сопротивление человеческого организма собственной культурнойэволюции. Этот стресс, с одной стороны, является причиной страда-ний, отчаяния и беспокойства, а с другой — стимулом к учению, рас-ширению кругозора и мировоззрения, гибкости и приспособляемо-сти к новым культурно-языковым условиям, росту культурной и ком-муникативной компетентности. Осуществляется отход от строго очер-ченных норм и паттернов родной культуры, возникает ббльшая тер-пимость к вариативности поступков, ценностей и норм (Dahl 1998).Сознательный подход к культурным различиям становится силой,которая ведет личность от состояния непонимания или даже враж-дебности по отношению к новой культуре к ее приятию и почти пол-ному пониманию.

В результате межкультурной трансформации языковая личностьпретерпевает глубокие изменения. М. Беннетт предлагает развиваю-

261

щую модель, предусматривающую продвижение от этноцентриче-ских стадий (изоляции и отрицания чужой культуры) к этнорелятив-ным стадиям: 1) приятию чужой культуры через формирование ува-жительного отношения к моделям поведения и ценностным ориенти-рам, 2) адаптации (эмпатии и плюрализму) и 3) интеграции. Беннетуказывает на взаимосвязь и взаимообусловленность когнитивного,поведенческого и аффективного аспектов, однако предупреждает, чтоследует с известной долей условности рассматривать их как следу-ющие друг за другом стадии одного и того же процесса. Первой ста-дией является когнитивное развитие — выработка релевантных ка-тегорий, отражающих культурные различия. Реакция на когнитив-ное развитие — аффективная, т. к. познающий субъект чувствует уг-розу своему устоявшемуся образу мира. Поведенческая стадия пред-полагает совместную деятельность коммуникантов, направленную кединой цели через консолидацию различий в универсальные катего-рии и формирование межкультурных коммуникативных умений. Бен-нет полагает, что все три аспекта в конечном итоге интегрируются втак называемую "конструктивную маргинальность" (Bennet 1993).

О боязни потери собственной культурной идентичности (culturalloss) написано достаточно много в связи с американским многокуль-турием и проблемой иммиграции. Трансформация может, с одной сто-роны, выражаться в постепенной утрате самобытных национально-культурных черт индивидуума и слепом подражании чужой культу-ре, с другой стороны — в поэтапном формировании межкультурнойличности с различным уровнем культурно-языковой и коммуни-кативной компетенции: от монокультурной стадии через маргиналь-ность к бикультурной или поликультурной стадии. Выделение ста-дий носит относительный характер, поскольку в современном мирепрактически невозможно замкнуться в рамках одной культуры, но иполная ассимиляция в неродной культуре вряд ли достижима.

Очевидно, формирование по-настоящему бикультурной личностивозможно лишь при врожденном билингвизме или вхождении в дру-гую культуру на очень раннем жизненном этапе. Истинные билинг-вы "легко переходят от одного языка к другому — отмечает Б. Уиль-сон, — английские гласные и манера поведения органично ужива-ются с конструкциями и интонациями урду. Они могут небрежно го-ворить о своем пакистанском "я" или своей "английской персоне'.Но тем из нас, кто поздно пришел в другой язык, всегда удивительнонаблюдать, как это происходит — как наступает момент, когда но-вая личность начинает преобладать над твоим привычным "я", мо-

262

мент, когда становишься "итальянкой" или "японкой"" (Wilson 1993:159—160).

Как бы талантлив ни был человек, он никогда не становится сто-процентным билингвом, если попадает в страну после того, как егопервый язык уже устоялся и остается ведущим. "<...> есть такая тай-на природы, закон ее, по которому только тем языком можно вла-деть в совершенстве, с каким родился, т. е. каким говорит тот народ,к которому принадлежите вы", — писал Ф. М. Достоевский (Русскиеписатели о языке 1955: 542).

Межкультурная трансформация не требует обязательного полногобилингвизма. Значительно более важную роль играет когнитивнаягибкость, осознание межкультурных различий и знакомство со спо-собами их преодоления. Готовность личности к МК зависит от ста-бильности нервной системы, образовательного уровня, личностныхкачеств и языковых способностей. У одних процесс межкультурнойтрансформации занимает месяцы, у других — годы, у третьих он незавершается никогда. Склонность русских к самобичеванию, сверх-критическое отношение к себе ускоряет этот процесс. У американ-цев, напротив, трансформация идет медленно из-за этноцентризма иуверенности в своей правоте.

Можно, очевидно, говорить о разной предрасположенности пред-ставителей разных культур к межкультурной трансформации. В этомсмысле представляет интерес следующее замечание И. А. Ильина оразличии между русской и западной культурой: "У нас вся культу-ра — иная, своя; <...> у нас иной, особый духовный уклад. <...> И притом наша душа открыта для западной культуры, мы ее видим, изуча-ем, знаем и, если есть чему, то учимся у нее; мы овладеваем их языка-ми <...> У нас есть дар вчуствования и перевоплощения, У европейцевэтого дара нет. Они принимают только то, что на них похоже <...>Для них русское инородно, беспокойно, чуждо, странно, непривлека-тельно. <...> Они горделиво смотрят на нас сверху вниз и считаютнашу культуру или ничтожною, или каким-то большим и загадоч-ным "недоразумением"" (Ильин 2000: 389).

Своего рода "полигоном" межъязыковых контактов становятсямеждународные организации, для коммуникации внутри которыхсвойственно достоянное переключение кодов и "слабая степень "язы-кового скрещения" типа креолизации (гибридизации), когда грам-матика языка остается исконной, а лексический фонд обновляется засчет массовых заимствований и калек" (Степанов 1997: 716), напри-мер: панельная дискуссия или даже дискуссия на панели (выражение,

263

которое могло бы быть неправильно понято вне микроколлектива),меня фрустрирует, хэндауты и т. д. Аналогично, прожив достаточ-но долго в России, американцы вклинивают в английскую речь рус-ские слова:

With good freinds, a healthy sense of humor, and a friendly babushka,you can handle anything life throws at you.

•There will always be at least one person at the naked banya, whose body

is far worse than your own.•

/ bought a venick for the banya at the market...•

/ come into the apartment and put on tapochki.•

...never-ending homemade blinchikis tvorogom.•

If you have to choose between eating holodets and being run down by atrolley, seriously consider the trolley variant.

•/ used my medical spravkafor toilet paper on a train...

{Red Tape. Peace Corps Western Russia. Summer, 2001)

Ю. С. Степанов высказывает мнение о том, что межъязыковыеконтакты русского языка с английским активизируют такие чертыязыкового строя, как, тенденция к "номинативности", или "номина-лизации". Она проявляется в том, что "количество наиболее употре-бительных глаголов значительно уменьшается и многие глаголы при-ближаются к положению связочных, в то время как количество слово-сочетаний, эквивалентных имени существительному, значительно воз-растает: высказывание строится из разнообразных имен и именныхсочетаний, однообразно связываемых небольшим количеством глаго-лов; семантический центр тяжести высказывания переносится на имясуществительное или именное словосочетание" (Степанов 1997: 716).

Проведенные экспериментальные исследования показали, чтоиндивиды, успешно изучающие иностранный язык, постепенно усва-ивают и различные аспекты поведения, характерные для соответству-ющей культурно-языковой группы. "Когда я говорю по-испански, •пишет Б. Уильсон, — я чувствую, как по-другому напрягаются мыш-цы у меня на лице и новые, хотя и знакомые, жесты овладевают мои-ми руками. Я замечаю, что пожимаю плечами, откидываю назад го-

264

лову, что у меня опускаются уголки губ и приподнимаются брови. Явсе время прикасаюсь к людям и не возражаю, что они стоят так близ-ко ко мне и выпускают мне в лицо сигаретный дым. Я говорю многои быстро <...>" (Wilson 1993: 159—160).

Трансформация наступает в том случае, когда человек более нечувствует себя инородным телом в новой культуре, у него нет ощу-щения, что он чужой, и он без напряжения может выразить собствен-ную идентичность посредством нового языка.

Высшие стадии межкультурного развития личности в работах аме-риканских исследователей обозначены разными терминами: "меж-культурная личность" {intercultural person — Dahl), "мультикультур-ная личность" (multicultural man — Adler), "медиатор" (mediatingperson — Bochner) и т. д. В исследованиях также используются поня-тия зрелости (maturity — Heath), этнорелятивизма (ethnorelativism, впротивовес этноцентризму — Bennet), транснационализма(transnationalism — Martin), глобальной формы идентичности (globalidentity — Dahl) и транснационального самосознания (transnationalfeeling — Dahl).

Трансформированная языковая личность может успешно участво-вать в процессе наведения мостов между представителями разныхкультур. С. Бокнер определяет культурного посредника как личность,которая функционирует в транснациональной роли, обращается ктранскультурной группе и получает транскультурную социальнуюподдержку. Бокнер выделяет два типа межкультурного посредниче-ства: перевод и синтез. Перевод предполагает точную передачу куль-турных паттернов от одной группы к другой, в то время как синтезтребует установления связей между этими паттернами (Bochner 1972).Речь идет не только о межъязыковом, но и о межкультурном переводе.

Трансформированная идентичность не является частью конкрет-ной культуры, но в то же время и не оторвана от нее, она живет награнице/перекрестке культур. При межкультурном контакте личностифункционируют как бы в пространстве "третьей культуры", обрета-ющей формы промежуточных паттернов, действующих на пересече-нии культур (Adler 1974: 27). Межкультурной личности должны бытьсвойственны эмпатия, сниженная степень этноцентризма и умениеустанавливать значимые взаимоотношения с "чужими".

Таким образом, для адекватной коммуникации необходимо нетолько владение лингвистическими навыками, но и умение думать ичувствовать как носители языка, — то, что И. И. Халеева называет

265

формированием "вторичной языковой личности" (Халеева 1989). Ус-пех, в изучении языка в значительной мере определяется овладениемвсем культурным багажом, который сопутствует его употреблению.Кроме того, у полиглота вырабатывается более терпимое отношениене только к языкам, но и к их носителям. Для успеха МК необходимотакже, чтобы межкультурные личности формировались не односто-ронне, а в обеих контактирующих культурах, т. е. чтобы осуществля-лось движение культур навстречу друг другу.

§2. Языковая личность в виртуальном мире

Описание тех изменений, которые личность претерпевает в про-цессе МК, будет неполным, если мы не затронем вопрос о компью-терно-опосредованном межкультурном общении, которое занимаетвсе более прочное место в структуре человеческой деятельности.

Поверхностное знакомство с компьютером постепенно перерас-тает в привязанность, а затем в наваждение. Интернет дает пользова-телю возможность пересекать границы государств и культур, благо-даря чему происходит интенсификация межкультурных контактов.Если раньше для того, чтобы вступить в МК, надо было путешество-вать, то теперь это можно сделать, пощелкивая мышкой у себя дома.В связи с этим наблюдается всплеск коммуникативной активностинового типа. Имеет место эрозия границ между массовой и межлич-ностной коммуникацией, интеллектуальный плюрализм, сочета-ющийся с личным контролем над коммуникацией. При этом человеквоспринимает окружающий мир опосредованно, с помощью инстру-ментов познания, которые играют активную трансформирующуюроль в концептуализации действительности.

Результатом развития электронных средств становятся глубокиеизменения в структуре личности. Жизнь в киберпространстве — этов высшей степени индивидуализированный опыт: невозможно "бро-дить по просторам" Интернета вдвоем или группой. Обеспечиваядоступ к огромным информационным ресурсам, облегчая общение ипозволяя использовать мультимедийные средства (гипертекст), Ин-тернет в то же время имеет разъединяющий эффект и приводит к даль-нейшему усугублению индивидуализма. Ученые твердят о том, чтоИнтернет задевает струны примитивного детского нарциссизма (ал-люзия к книге М. Маклуэна "The Curse of Narcissus"): My yahoo, Myfile, My windows. Меняются отношение ко времени, модели коммуни-кации, приоритеты. Виртуальное общение приходит на смену реаль-

266

ному. По мнению психологов, работа в Интернете — это антисоци-альная деятельность. Появилась возможность учиться, делать покуп-ки, пользоваться банком, посещать психотерапевта, не выходя издома. Утрачена возможность обмена опытом и впечатлениями, чело-веческая близость, чувство плеча. Вспоминается комикс в американ-ской газете: друзья зовут мальчика, сидящего за компьютером, иг-рать; он отвечает им: "Уходите, не мешайте мне общаться!".

При пользовании электронной почтой и эхо-конференциями рядпараметров, составляющих неотъемлемую часть личности в реаль-ном общении (пол, раса, акцент, внешность), нивелируются. Употреб-ление псевдонимов в качестве "имен пользователя" оказывает несом-ненное влияние на идентификацию и самоидентификацию языковойличности в процессе виртуального общения. Результатом становитсяразвитие псевдоидентичности: в коммуникацию вступает не реаль-ная личность, а та, которой участник общения хочет себя предста-вить. Так, например, женщины, работающие в компьютерном бизне-се, признаются, что облегчают себе жизнь, используя при работе несвое настоящее имя, а "имя пользователя", не отражающее их пол итем самым увеличивающее степень профессионального доверия к нимколлег-мужчин.

Легкость, с которой можно обмениваться сообщениями по элект-ронной почте, частота контактов, а также желание справиться с ог-ромным объемом информации, к которой дает доступ Интернет, обу-словливают изменения в характере употребления языковых средств.В электронной переписке используется эпистолярный жанр, видоиз-мененный почти до неузнаваемости. Общение стало торопливым ипредельно упрощенным. Об этом свидетельствует близкий к телеграф-ному синтаксис, отказ от заглавных букв, знаков препинания, исполь-зование большого количества остроумных сокращений. В коммуни-кативных стратегиях проявляется ббльшая напористость и прагма-тизм.

Об упрощении характера общения также свидетельствует широ-кое использование разговорно-обиходной лексики. Происходит сти-рание грани между личностно ориентированным и статусно ориен-тированным общением. Дж. О'Доннелл утверждает, что преоблада-ние неформальных языковых средств указывает на ослабление ин-ституционального контроля в обществе, движение к уменьшениюиерархичности социальной структуры и более демократичному рын-ку идей (Harmon 1999: 4). Однако О. Б. Сиротинина высказывает опа-сение, что формирующиеся в новом поколении языковые личности

267

вряд ли "переболеют фамильярно-разговорным и жаргонизирующимтипами языковой культуры, а потом перейдут на элитарный. В луч-шем случае вырастут языковые личности со среднелитературным", аскорее всего — литературно-разговорным типом (Сиротинина1998: 7).

Появляются новые формы выражения эмоций: использование заг-лавных букв для обозначения крика, "смайлики", вербальное описа-ние эмоциональных состояний в скобках (grin; shrug). "Нетрудно за-метить, что в "смайликах" все элементарные знаки теряют свое со-держание и используются только как носители определенной формы,а полученные сложные знаки, как правило, носят иконический ха-рактер и выражают эмотивные смыслы через изображение соответ-ствующей мимики" (Шейгал 1996: 211).

Являются ли все эти новшества проявлением языкового развитияили, напротив, упрощением и обеднением языка? С одной стороны,существует мнение, что Интернет заставляет язык развиваться болеевысокими темпами, отражая тенденции стремительного обществен-ного развития. С другой стороны, приходится констатировать нали-чие негативных тенденций. Возникает одномерный подход к дискур-су, неумение различать жанровую и стилистическую уместность язы-ковых средств. Из-за заниженных требований к этикету страдает уро-вень вежливости и уважения к собеседнику (имя-обращение, напи-санное с маленькой буквы, разговорный стиль в письме студента кпреподавателю или подчиненного к начальнику, отсутствие знаковпрепинания, превращающее письмо в свободный поток сознания).Страдает текстовая оформленность, речевые действия становятсяболее свернутыми, исчезает вариативность. Возможность автомати-ческого пользования функциями проверки орфографии и граммати-ки, заранее предлагаемыми форматами (письмо и другие лсанры) при-водит к ухудшению языковых знаний. Более того, письма часто от-правляются непроверенными.

В эпоху Интернета языковая личность приобретает новые изме-рения, манифестирующиеся в видоизмененных формах. Компьютер-ные технологии позволяют компенсировать недостаток вербальнойинформации с помощью мультимедийных средств. Происходит раз-витие новой идентичности — "визуальной" в противовес "вербаль-ной". "Идеологи" Интернета постоянно говорят об интерактивно-сти — возможности активного взаимодействия пользователя с ис-точником информации. Они утверждают, что, в отличие от кино ителевидения, "зритель" в Интернете — активный участник, который

268

может выбирать, что смотреть и что не смотреть. Медиа-экологи вы-сказывают иную точку зрения — они полагают, что обычная книгав высшей степени интерактивна, в то время как гипертекст в Интер-нете линеен, возможность выбора заранее ограничена и предопреде-лена. Если при изобретении письма и печатного станка произошелпереход от "устного" (oral) к "грамотному" (literate) сознанию, сейчаснаблюдается обратный процесс, сказывающийся на языковой лично-сти. Существенное снижение способности вербального выражения ивосприятия сказывается в учебном процессе, а также в общении по-колений. Можно предположить, что у компьютерного поколенияпроисходит возврат к детскому дискурсу, построенному главнымобразом на основе иконической изобразительности.

Изменение языковой личности происходит в совокупности с фор-мированием виртуальной картины мира, в том числе и языковой,отражающей жизнь в пространстве Интернет с ее специфическимиособенностями. Меняется характер группового общения в "глобаль-ной деревне". Дружелюбно ли киберпространство? Хорошо ли тамчеловеку? Здорово оно с точки зрения экологии или патологично?Является оно своего рода сообществом или же местом, где кто угод-но может заглянуть в твою личную жизнь? Если это сообщество язы-ковых личностей, то его границы и свойства трудно идентифицируе-мы. Очевидно, можно утверждать, что пользователи чувствуют себягражданами пространства Интернет (netizens), где действуют своизаконы и правила. Происходит изменение ценностей — компьютер-ное образование ценится больше языкового, поэтому считается осо-бым шиком изъясняться упрощенным языком, противоречащим нор-мам обычного общения. Внутри пространства образуются более мел-кие сообщества, в которых проявляется языковая личность в разныхипостасях. Как и в реальной жизни, пользователь исполняет ряд ро-лей, но эти роли находят иное выражение. Один и тот же текст вос-принимается по-разному, в зависимости от дискуссионной группы.

Специфически проявляется нарушение допустимых норм поведе-ния (netiquette), в том числе и языкового. Возникают виртуальныеконфликты. Любопытный пример — письмо, отправленное однимиз пользователей в Общество любителей кошек (Cat Lovers): "My girl-friend's cat has just died, and I don't want to waste the meat. Does someoneknow the recipe for a roast cat?". Вербальное "хулиганство" такого рода,содержащее в себе противоречие между формой и содержанием, по-добно компьютерному вирусу, способно "взорвать" сообщество из-нутри. Члены сообщества вынуждены искать новые формы борьбы с

269

нарушителями. Интересно, что наряду с вербальной реакцией илиисключением из конференции, действенным средством оказываетсябойкот — решение не вступать с нарушителем в коммуникацию, чтотоже является своего рода коммуникацией.

Английский язык, являющийся приоритетным в пространствеИнтернет, позволяет представителям разных культур контактироватьдруг с другом. При этом статус личности различается в зависимостиот того, является для нее язык коммуникации родным или иностран-ным. Требуется определенный уровень владения языком, необходи-мый для адекватного выражения своего "я". В связи с этим несомнен-ный приоритет в виртуальном пространстве МК имеют носители ан-глийского языка. По мнению М. Феттеса, Интернет стал средствомиерархического распределения лингвистических навыков и ресурсовкак внутри одной нации, так и между различными государствами иязыковыми системами. В результате проявилось неравенство линг-вистических систем и поглощение одних языков другими. С его точ-ки зрения, языковая геостратегия должна заключаться в очерчива-нии и защите каждым конкретным языком определенной ниши в гло-бальной лингвистической экосистеме (Fettes 2000a). Кроме того, спе-цифика электронного дискурса в неодинаковой степени приспособ-лена для разных культур. Киберпространство в большей степени при-емлемо и комфортно для индивидуалистских низкоконтекстных, не-жели коллективистских высококонтекстных культур. Возникает по-требность в адаптации языковой личности к специфике виртуально-го мира, вследствие чего происходят сдвиги в культурно-языковыхсистемах.

Знание языка не является достаточным условием для преодоле-ния межкультурных различий. Специалистам известны многочислен-ные случаи, когда обнародование в Интернете материалов, рассчи-танных на международную аудиторию, но не учитывающих культур-ной специфики разных стран, приводило к "взаимонепониманию ,обидам и конфликтам. При создании веб-страниц, предназначенныхдля МК, приобретает значение кодификация информации не тольков словах, но и в выборе цветов, визуальных образов, звукового со-провождения и т. д.

Сказанное выше позволяет утверждать, что результатом вирту-ального межкультурного общения становятся специфические формытрансформации языковой личности, которые также имеют важныеэпистемологические последствия и, по утверждению С. Даля (Dahl1998), ведут к формированию глобальной идентичности.

270

КЛЮЧЕВЫЕ ТЕРМИНЫ

КУЛЬТУРНЫЙ ШОК

МАРГИНАЛЬИОСТЬ

МЕЖКУЛЬТУРНАЯ ТРАНСФОРМАЦИЯ

ВОПРОСЫ ДЛЯ ОБСУЖДЕНИЯ

1. Почему термин "культурный шок" неточно отражает характеробозначаемого им явления?

2. Каковы причины возникновения культурного шока? В какоймере они связаны с коммуникацией?

3. Через какие этапы проходит личность в процессе межкультур-ной трансформации? Почему такая трансформация может рассмат-риваться как культурный рост личности?

4. Какие факторы играют ведущую роль в процессе межкультур-ной трансформации?

5. Назовите термины, которые используются для обозначениявысших стадий межкультурного развития личности.

6. Каким образом трансформированная личность может высту-пать в качестве посредника между двумя культурами?

7. Каковы положительные и отрицательные последствия разви-тия компьютерного дискурса? Как они влияют на идентичность язы-ковой личности?

ДОПОЛНИТЕЛЬНЫЕ ЗАДАНИЯ

1. Что имеет в виду автор следующего текста, когда пишет про"cultural empathy"? "third-culture perspective"? "effective facilitator andcatalyst"?

"The intercultural person is equipped with the capacity to function inmore than one country effectively. The intercultural person possessescultural sensitivity, which is linked closely with the ability to show culturalempathy—not only to be able to step another person's shoes but also to"imaginatively participate in the other's world view." A highly interculturalperson thus possesses a third-culture perspective and the flexibility toaccommodate the roles required by each cultural context, embodying therequisite attributes of an effective facilitator and catalyst."

(W. B. Gudykunst, Y. Y. Kim. Communicating with Strangers)

271

2. Прокомментируйте коммуникативные проявления маргиналь-ное™, отраженные в следующем диалоге:

Америка, год 1998, город — любой, русский магазин.

ПОКУПАТЕЛЬ — ПРОДАВЦУ: Мне полпаунда свисс-лоу-фетноготворогу.

ПРОДАВЕЦ: Тю!.. Та разве ж творог — свисс-лоу-фетный? То жчиз!

ПОКУПАТЕЛЬ {удивляясь): Чиз?ОЧЕРЕДЬ {в нетерпении): Чиз, чиз! Не задерживайте, люди ж ждут!ПОКУПАТЕЛЬ (колеблясь): Ну свесьте полпаунда чизу.ПРОДАВЕЦ: Вам послайсить или целым писом?

(Т. Толстая. Надежда и опора)

Как этот диалог будет правильно звучать по-русски и по-англий-ски?

3. Почему, на ваш взгляд, русские участники российско-амери-канских проектов иногда употребляют такие слова, как фандрайзинг,суллабий, сколаршип, бенефициарии! Как это объясняется в тексте раз-дела?

4. На какой стадии вхождения в инокультурное общество нахо-дится автор следующего текста?

"Сейчас я уже почти американец. Я привык к тому, что меня рань-ше раздражало, например, к запаху попкорна в кинотеатрах, к сла-бому американскому кофе, к тому, что футболом называется не-фут-бол, я привык ставить месяц впереди числа, говорить "у-упс" вместо"оп" и "ауч" вместо "ой", потряхивать кистью правой руки, будтообжегся, если что-нибудь непомерно дорого... Будучи американцем,я уже свободен от безоговорочного восхищения, я вижу не толькосветлые окна, но и затхлые углы моего нового дома, будучи им "по-чти", я все-таки временами почесываю себе башку: а не вышвырнутли меня и отсюда за критиканство?"

(В. Аксенов. В поисках грустного бэби)

272

ЧАСТЬ 3

КОММУНИКАТИВНЫЕ ПОМЕХИ И ПУТИИХ ПРЕОДОЛЕНИЯ

Человек, по-настоящему мысля-щий, черпает из собственных ошибокне меньше познания, чем из успехов.

Ц. Дыон

Глава 14. ПОМЕХИ КАК ПРИЧИНА КОММУНИКАТИВНЫХСБОЕВ

§1. Понятие о коммуникативных помехах

В предыдущих главах мы неоднократно, хотя и вскользь, затра-гивали вопрос о коммуникативных сбоях, которые могут возникатьв процессе межкультурного общения. Теперь мы более подробно рас-смотрим причины их возникновения с тем, чтобы далее перейти к во-просу о критериях успешности и способах оптимизации МК.

Для обозначения явлений, нарушающих процесс коммуникации,чаще всего употребляют два термина: "помехи" и "барьеры", кото-рые нередко используются как взаимозаменяемые. Мы считаем целе-сообразным дифференцировать их, чтобы более детально рассмот-реть причины, мешающие адекватному межкультурному общению.

Барьерами можно считать те факторы, которые препятствуютосуществлению коммуникации как таковой. К ним относятся незна-ние иностранного языка в ситуации межкультурного общения илифизиологические факторы, как, например, глухота или немота одно-го из собеседников. Помехи, в свою очередь, — это факторы, кото-рые снижают качество коммуникации: асимметрия, стереотипныереакции, языковые ошибки и т. д. Однако между двумя этими поня-тиями не существует непроходимой границы. Например, незнаниеязыка не означает полной неспособности к общению, т. к. оно можетбыть отчасти компенсировано мимикой и жестами. С другой сторо-ны, процесс коммуникации, не осложненный помехами, возможентолько теоретически. По разным данным, лишь от 25 до 30% заду-манной адресантом информации понимается собеседником; 10% те-ряется в процессе воплощения задуманного в словесную формулу; еще40—45% — в момент высказывания, из-за недостатка коммуникатив-ных навыков собеседников (умения говорить и слушать), и еще 20% —

273

в процессе выслушивания и понимания из-за различий в уровне ин-теллекта, компетентности и объеме фоновых знаний (Сухих, Зелен-ская 1998: 52; Gamble and Gamble 1990: 142).

Коммуникативные помехи могут быть трех видов: 1) со стороныисточника/отправителя; 2) со стороны получателя; 3) со стороны ок-ружения (Weaver II 1996: 26—27).

Помехи со стороны окружения включают шум и плохую види-мость, мешающие восприятию звуковых и визуальных коммуника-тивных сигналов, физическое расстояние (например, при передачеинформации по телефону или факсу) и т. д.

Помехи со стороны участников коммуникации можно подразде-лить на физиологические, языковые, поведенческие, психологическиеи культурологические:

> ф и з и о л о г и ч е с к и е :• дефекты речи и слуха, мешающие производству и восприятию

звучащей речи;• нарушения двигательного аппарата, затрудняющие мимику и

жестикуляцию;• потеря зрения, препятствующая восприятию визуальных сигна-

лов — письменной речи, мимики, жестов;> я з ы к о в ы е :• фонетические, лексические и грамматические ошибки в процес-

се речепроизводства;• нарушения логики высказывания;• неверное восприятие речи на слух;• неправильная интерпретация семантики языковых единиц;• непонимание грамматических конструкций;• неумение воспринять целостность текста;• неверный выбор тональности и регистра общения;> п о в е д е н ч е с к и е :• несовпадение поведения с коммуникативной интенцией;• неумение внимательно слушать собеседника;• использование невербальных сигналов, не соответствующих вер-

бальным;• неадекватные поведенческие реакции на высказывание собесед-

ника;> п с и х о л о г и ч е с к и е :• неблагоприятные черты личности (необщительность, замкну-

тость, подозрительность и т. д.);

274

• предвзятость;• узость кругозора;• неадекватные ожидания;• чрезмерная эмоциональность;• завышенная или заниженная самооценка;• неуважение к собеседнику;• конфликтные установки;^ культурологические:• различия менталитетов и национальных характеров;• расхождения в языковых картинах мира, включая восприятие

времени и пространства;• коммуникативная асимметрия;• действие культурных стереотипов;• различия в ценностных ориентирах;• несовпадение культурно-языковых норм;• расхождения в пресуппозициях и фоновых знаниях;• культурно-специфические различия в приписываемых языковым

единицам коннотациях;• неодинаковое восприятие юмора;• различия в коммуникативных стратегиях;• специфические формы и средства невербальной коммуникации,

используемой в разных культурах.Действие помех может приводить к коммуникативным сбоям, т. е.

прерыванию коммуникативной цепочки (как правило, на стадии ко-дирования или декодирования сообщения), или к искажению инфор-мации. Последнее часто становится результатом интерференции —вмешательства факторов родной культуры в интерпретацшо сведенийо чужой культуре. Психологи выделяют ретроактивную интерферен-цию (когда новая информация влияет на осмысление старой) и про-активную интерференцию (когда старая информация влияет на вос-приятие новой) (Bootzin et al. 1991: 229). То и другое встречается в МКи может иметь как положительные, так и отрицательные результаты.

При анализе причин искажения информации представляет инте-рес и так называемая "серийная коммуникация" — передача инфор-мации по очереди от одного коммуниканта к другому (Gamble andGamble 1990: 143). В таком случае осуществляется множественное, илимногоступенчатое, декодирование, сопровождаемое вмешательствоммногочисленных помех со стороны как участников, так и окружения.Каждый коммуникант склонен опустить ("стереть") часть информа-ции, которая кажется ему несущественной, упростить информацию

275

перед передачей ее другим лицам или интерпретировать с опорой насобственные психологические особенности и культурный опыт. Этоозначает, что при серийной коммуникации происходит многократ-ное "редактирование" первоначального сообщения. В результате до80% информации может искажаться (срабатывает "брехучий телефон-чик"). В теории коммуникации это явление называется "эффектомдисперсии". В качестве примера можно привести ситуации, когда рас-сказы путешественников о дальних странствиях через третьи лицапопадают в прессу уже в искаженном виде. Аналогичное явление мо-жет происходить в процессе перевода, который становится дополни-тельной ступенью декодирования и интерпретации.

МК осуществляется как на личностном, так и на институциональ-ном уровне, и характер помех на каждом из них имеет свои специфи-ческие особенности. Можно выделить следующие помехи, действу-ющие на институциональном уровне:

• утаивание информации в соответствии с интересами власти;• преднамеренное дозирование общественно значимых сведений;• структурирование информации в выгодной для властей форме;• использование двойных стандартов по отношению к внутрен-

ним и внешним проблемам;• предвзятость в подаче информации о других культурах.Знание участников МК о том, где, когда и по каким причинам

могут возникать помехи, позволяет прогнозировать и предотвращатьих появление. Поэтому последующие параграфы работы будут по-священы более подробному анализу некоторых видов помех и путейих преодоления.

§2. Асимметрия в российско-американскоймежкультурной коммуникации

Эффективная система межкультурной коммуникации должна бытьустойчивой, целостной, симметричной и обеспечивать равновесиемежду взаимодействующими культурами. Анализ различных формасимметрии, возникающих на разных уровнях МК, на примере рос-сийско-американской коммуникативной модели дает возможностьделать выводы об общих тенденциях, которые могут быть экстрапо-лированы на другие культуры.

Симметричным считается взаимодействие, при котором поведе-ние одного из коммуникантов является зеркальным отражением по-ведения его собеседника (Gamble and Gamble 1990: 25). Такого рода

276

общение предполагает полное равенство, взаимное уважение и пси-хологический комфорт. Если поведение одного из собеседников ком-пенсаторно по отношению к другому, т. е. несимметрично, то можновести речь об отношениях дополнительности. В МК это случается,когда, например, иностранец чувствует себя полностью во власти хо-зяина и перестает осознавать себя как самостоятельная личность, спо-собная принимать собственные решения.

Нельзя однозначно утверждать, что симметрия в коммуникацииявляется положительным явлением, а компенсаторность — отрица-тельным. Оба вида взаимодействия имеют право на существование имогут быть приемлемы для различных типов коммуникантов. Одна-ко для МК предпочтительны симметричные отношения, предполага-ющие равноправный диалог между культурами.

Симметрия в МК теоретически возможна лишь при одновремен-ном соблюдении трех условий: 1) если коммуниканты взаимно при-знают равенство культур, к которым они принадлежат, 2) встреча-ются на территории "третьей" страны и 3) используют "третий" язык.На практике в МК постоянно присутствуют те или иные проявле-ния асимметрии, основу которых могут составлять следующие фак-торы:

1) асимметричное соотношение между разными языковыми си-стемами, проявляющееся в различии фонетического и грамматиче-ского строя, семантической структуры слов и т. д.;

2) использование родного или чужого языка (и соответственноразный уровень культурно-языковой компетенции);

3) состав участников с двух сторон (носитель/неноситель языка,личность/группа и т. д.);

4) местонахождение коммуникантов (т. е. "на чьей территории"происходит общение: родная/неродная культура и свое/чужое окру-жение);

5) отношение к собственной культуре (чувство превосходства илинеполноценности при столкновении разных культур и уровней бла-госостояния).

Очень интересно в этом смысле общение между иностранцами натерритории чужой страны и ощущение близости, которое возникаетмежду китайцем и русским или немцем и шведом, когда они оказыва-ются в США. Причина, очевидно, заключается в том, что, ощущаяасимметричность своих взаимоотношений с жителями США, онивоспринимают отношения между собой (иностранцами) как болеесимметричные.

277

Степень асимметрии в значительной мере зависит от межкультур-ной коммуникативной дистанции. Основываясь на работах Гудикун-ста и Кима, Пенга, Люкенса, И. Клюканов выделяет пять видов дис-танции, определяющих отношение к чужой культуре: пренебрежение{disparagement), уклонение (avoidance), равнодушие (indifference), вос-приимчивость (sensitivity) и, наконец, равенство (equality) (Klyukanov1999). Это деление не является конечным, возможны промежуточныедистанции, что, с нашей точки зрения, выступает как одно из прояв-лений динамического характера МК.

При анализе МК мы выделяем асимметрию двух видов: количе-ственную и качественную. Количественная асимметрия проявляется вразличной степени заинтересованности взаимодействующих сторонв получении информации друг о друге и неравноценном объеме этойинформации. С американской стороны самодостаточность, изоляци-онизм и американоцентризм приводят к отсутствию интереса к дру-гим странам, включая Россию, а также к незнанию иностранных язы-ков. Практически все, что жители США узнают о России, поступаетиз ограниченного числа американских источников; в публикацияхпочти полностью отсутствуют ссылки на аутентичные материалы. Врезультате ограниченного объема и многократных повторений од-нобокой информации о России ошибки и предвзятые суждения от-дельных авторов приобретают статус устойчивых стереотипов.

С российской стороны, напротив, наблюдается идеализацияамериканского образа жизни и повышенный интерес к американскойкультуре. Знание английского языка считается в высшей степени пре-стижным, новые культурологические подходы отражаются в школь-ных и вузовских программах, методике преподавания иностранныхязыков, публикации специализированных лингвострановедческихсловарей, учебников, в направлениях научных исследований.

Вторая форма асимметрии — качественная — связана с отбороми характером преподнесения информации друг о друге, а также с тем,как складываются взаимоотношения сторон на межличностном иинституциональном уровнях. К. Найстром отмечает, что "из-за раз-ных символических форм кодирования информации различные ин-формационные средства отличаются различными интеллектуальны-ми и эмоциональными предубеждениями (biases)". Она пишет о по-литических, социальных, эпистемологических, темпоральных (времен-ных), пространственных и других предубеждениях (Nystrom 2000).Можно утверждать, что эти предубеждения становятся причиной

278

дисфункциональной, искаженной коммуникации, механизмом мани-пуляции общественного мнения.

Как справедливо отмечает Й. Ричмонд, "русские испытывают пси-хологический подъем, работая с американцами, так как восприни-мают такое сотрудничество как признание равного статуса между сто-ронами. Но они также ожидают, что американцы будут вести себя сними как с равными и платить им взаимным восхищением; они бы-вают огорчены и озадачены, если этого не происходит" (Richmond1997: 143).

Симметрия/асимметрия приобретает особую роль в МК, в осо-бенности при институциональном общении представителей России иСША, которые традиционно являются соперниками на международ-ной арене. В этом случае личные качества собеседников уходят навторой план и стремление доминировать в ситуации общения можетбыть интерпретировано как высокомерие. Представляется также, чтопериодически проявляющиеся в России антиамериканские настрое-ния возникают именно из-за асимметричности взаимоотношений,когда США игнорируют Россию, не признавая ее равноправным парт-нером. Как количественная, так и качественная асимметрия приво-дят к формированию неадекватных образов и представлений взаи-модействующих сторон друг о друге, социальному отчуждению, воз-никновению симптомов культурного империализма.

Жители англоговорящих стран считают право использовать свойязык в любых ситуациях, включая МК, самим собой разумеющимся,что приводит к фактическому неравенству языковых систем. А. Веж-бицкая отмечает: "Убеждение, что можно понять человеческое позна-ние и человеческую психологию в целом на основе только англий-ского языка, является недальновидным и этноцентричным" (Wierz-bicka 1997: 8).

Интернет — это еще один источник асимметрии. Он почти пол-ностью построен на английском языке; существует ряд техническихсложностей, пока не позволяющих сделать его многоязычным (носи-телям русского языка хорошо известны проблемы декодирования,транслитерации, проблемы с англоязычной клавиатурой и т. д.).

Все вышесказанное свидетельствует о том, что два крупнейшихгосударства в мире не смогли за долгие годы взаимоотношений со-здать эффективную и адекватную систему коммуникации, что ока-зывает серьезное влияние на характер их взаимоотношений. В чемзаключаются опасности асимметрии? Для российской стороны экс-пансия американской культуры создает угрозу русской националь-

279

ной идентичности, приводит к формированию потребительских ори-ентации, изменению ценностей и менталитета. Асимметрия, наруша-ющая экологическое равновесие, неизбежно вызывает компенсатор-ную реакцию: русские вынуждены занимать в ситуации МК актив-ную позицию, дабы компенсировать незнание русского языка и куль-туры со стороны американцев. Это однонаправленное движение вме-сто движения навстречу друг другу.

Хотя в связи с экономическим и политическим господством СШАв мире американская культура сейчас находится в сильной позиции,для американцев асимметрия также таит ряд опасностей. Во-первых,английский язык, распространяющийся по миру,' — это так называ-емый "базовый" или "потребительский" английский, упрощенный ипочти полностью лишенный национально-культурного своеобразия.Во-вторых, языковая картина мира билингвов и полиглотов двух-или многомерна, в то время как удел монолингвов — одномерноемировидение. В прежние времена считалось, что знание латыни и гре-ческого, равно как и современных языков, — это необходимое усло-вие овладения аналитическими навыками. В связи с этим можно за-метить, что современное отношение к изучению иностранных язы-ков, бытующее в США, чревато не только развитием этноцентризма,но и "мыслительной одномерностью". В-третьих, в случае измененияэкономической ситуации и роста интереса к России со стороны США,дисбаланс в коммуникации будет в пользу русских, т. к. они воору-жены знанием английского языка, американской культуры и комму-никативных стратегий.

Как избежать этой обоюдной опасности и стабилизировать си-стему МК? Нельзя не согласиться с М. Феттесом, который предлага-ет так называемую "коллективную геостратегию", направленную нато, чтобы обеспечить сосуществование культур, оптимальный балансв лингвистическом многообразии, интеграцию, равенство, устойчи-вость и эффективность, воспринять интегрированную биокультурнуюперспективу сохранения многообразия на Земле (Fettes 2000d).

§3. "Кривое зеркало" стереотипов

Образ партнера по межкультурной коммуникации может начатьформироваться задолго до непосредственного контакта на основе техумозрительных представлений, которые складываются в воображе-нии индивидуума. Основу таких представлений могут создавать сте-реотипы — упрощенные ментальные репрезентации различных ка-

280

тегорий людей, преувеличивающие моменты сходства между ними иигнорирующие различия. Стереотипизация предполагает статичныйвзгляд на общество и человека, неумение воспринимать уникальностьчеловеческой личности, стремление свести всех людей к ограничен-ному числу типов со стандартным набором характеристик.

Отфильтровывая поступающие извне коммуникативные сигналыи преломляя их через призму собственного восприятия, люди склон-ны отдавать предпочтение именно той информации, которая отвеча-ет их внутренней логике, подтверждает устоявшиеся мнения и соот-ветствует их ценностям и приоритетам. Игнорирование или умале-ние значимости тех сведений, которые противоречат взглядам лич-ности или не укладываются в рамки ее взглядов и представлений, яв-ляется своего рода самообманом, средством самозащиты от всегонового, неизведанного и непонятного.

Хорошо известный подход, ставший уже классическим, — это рас-смотрение двух базовых стереотипов мы/свои и они/чужие (в англий-ской терминологии соответственно we/ingroup и they/outgroup), кото-рые находятся в оппозиции друг другу. "Свои", как правило, воспри-нимаются с положительными эмоциями, им отдается предпочтениеперед "чужими". При этом, как отмечают психологи, наблюдаютсяследующие когнитивные последствия: 1) считается, что все "чужие"похожи друг на друга и отличны от "своих"; 2) среди "своих" наблю-дается больше разнообразия, нежели среди "чужих"; 3) оценки "чу-жих" тяготеют к крайностям: они, как правило, бывают либо оченьпозитивными, либо очень негативными (Bootzin et al. 1991: 645). ВМК это может приводить к неприятию иностранцев или, напротив, ких идеализации (что до недавнего времени было типично для рус-ских).

Механизмы формирования стереотипов связаны с особенностя-ми человеческого мышления и психики. Сюда можно отнести склон-ность личности делать инференции на основе собственного культур-ного опыта. Например, согласно российским правилам дорожногодвижения, автомобили должны ездить по правой стороне дороги.Исходя из этой посылки, мы предполагаем, что именно движение поправой стороне улицы является нормой. Однако эти инференции ста-новятся опасными, если мы оказываемся в стране с левостороннимдвижением. Точно так же инференции представителя культуры, в ко-торой женщин считают "слабым полом", могут создать взрывоопас-ную коммуникативную ситуацию в среде американских феминисток.

При оценке, классификации и категоризации поведения окружа-ющих люди, как правило, используют эвристические подходы. Ре-

281

зультатом могут стать неоправданные обобщения и формированиестереотипов. Ошибки в индуктивном мышлении приводят к логиче-ски неверным выводам:

Многие американцы заботятся о своем здоровье.Многие американцы питаются в "Макдональдсе".Значит, те, кто питается в "Макдональдсе", заботятся о своем

здоровье.

Еще одна возможная причина формирования стереотипов —ошибки в дедуктивном мышлении, например, при использовании сил-логизмов. Приводимый ниже пример показывает, что использованиетакого рода формул, в особенности содержащих слова все, всегда,никогда и т. д., может приводить к абсурдным результатам, а следо-вательно, чревато коммуникативными сбоями:

Все, кто много пьют, — алкоголики.Русские много пьют.Значит, все русские — алкоголики.

Но даже если бы все мы мыслили совершенно логично, в мире всеравно было бы много расхождений во мнениях, т. к. для полного со-гласия необходимо, чтобы все люди использовали одни и те же ис-ходные посылки (Bootzin et al. 1991: 250). Однако это невозможно из-за многочисленных культурных и индивидуальных различий.

Еще один механизм формирования стереотипов — сведение во-едино разнородных характеристик людей как обязательно сопутству-ющих друг другу. Это явление получило свое отражение в так назы-ваемой "теории имплицитной личности". Например, в американскойкультуре определение blond очень часто встречается в паре с dumb, apoor — в сочетании с uneducated и stupid.

Предубеждения нередко складываются на основе "фундаменталь-ной атрибутивной ошибки" (fundamental attribution error) — тенден-ции приписывать причины определенных поступков характеру чело-веку, а не обстоятельствам. При этом мотивы собственных поступ-ков коммуниканты склонны объяснять сложившейся ситуацией, а несвоими личными качествами (Bootzin et al. 1991: 654).

Стереотипное сознание выстраивает логическую цепочку поня-тий, цепляющихся одно за другое и порождающих беспроигрышнуюкоммуникативную ситуацию, рассчитанную на столь же стереотип-ное восприятие. Дискурс такого рода исключает полет фантазии, не-ожиданные переходы от одной темы к другой и отличается высокойстепенью предсказуемости, как, например, в следующем случае (рис. 10):

282

political correctness

discrimination

minorities

racism

women's liberationmovement

etc.

sexualharassment

sexist language, etc.

Рис. 10. Цепочка стереотипных понятий

М. реннет выделяет два вида стереотипов: "доброкачественные"(benign), которыми оперируют доброжелательно настроенные, ноплохо информированные люди, и более опасные — те, которые заве-домо используются в неблаговидных целях (Bennet 1993: 31—32). Бу-дучи "многоликим" явлением, стереотип может быть рассмотрен подразными углами зрения — как явление психологическое, социальное,языковое и т. д.

Язык играет ведущую роль в создании стереотипов. С точки зре-ния физиологии, стереотипы формируются на основе системы услов-ных рефлексов. Постоянное повторение одних и тех же фраз, со вре-менем приобретающих устойчивость на уровне языка, приводит ктому, что их значение оседает в подкорке головного мозга, а воспри-ятие их происходит автоматически, без участия высшего сознания.Носители языка не задумываются над содержанием клишированныхфраз, принимая их как данность.

Например, клише, характерные для языка политики, способнысильнейшим образом воздействовать на человеческое сознание и фор-мировать картину мира, определяющую психологию целого поколе-ния. Механизм воздействия клишированных фраз, с точки зренияособенностей структуры их лексического значения, может быть пред-ставлен следующим образом. Денотативно-сигнификативный аспектзначения устойчивых сочетаний в результате чрезмерно частого упот-ребления, а также концентрации их в тексте постепенно стирается, иони перестают быть информативными с понятийной точки зрения.Ведущим в структуре значения становится оценочность как элемент

283

коннотации, которая заслоняет собой все остальные аспекты их се-мантики. Например, что конкретно обозначает выражение "неуклон-ное повышение материального благосостояния советских граждан"?Или как понять высказывание Хрущева "сверкающая вершина, на ко-торую в недалеком будущем советский народ водрузит знамя комму-низма"? Можно утверждать, что единственная цель, с которой исполь-зуются эти фразы, — вызвать положительные эмоции у слушателя.Этот вывод сообразуется с наблюдениями американских психологовнад истоками образа врага в человеческом сознании: чем больше де-тям внушается мысль о том, что мир примитивно делится на "хоро-шее" и "плохое", "белое" и "черное", тем выше вероятность формиро-вания у них во взрослом возрасте преувеличенного образа врага.

Таким образом, язык несет в себе огромную воздействующую силуи, моделируя картину мира носителей языка, определяет их поступкии поведение не только на межличностном, но и на общественном(вплоть до правительственного) уровнях. "Именно стереотипы осу-ществляют функцию единого языкового регулирования для предубеж-денных людей, — пишет Р. Водак. — <...> задача стереотипов состо-ит в том, чтобы укреплять мнения своих носителей. <...> Таким обра-зом, язык служит распространению предубеждений" (Водак 1997: 100).

Стереотипы становятся таковыми после многократного повторе-ния и фиксации в сознании многих людей. Однажды сформировав-шись, они приобретают высокую степень устойчивости, с трудомподдаются модификации и становятся своего рода "кривым зерка-лом", в котором в размытом или искаженном виде отражаются пред-ставители различных групп.

На коммуникативном уровне стереотипизация происходит на ос-нове:

1) акцентов (например, хорошо известный всем грузинский ак-цент в России или южный акцент в США: "Boy, Гт gonna book you forsassin' a law officer');

2) манеры произнесения слов и постановки ударений;3) особенностей интонации;4) темпа речи (напр., речь южан в США более медленная, чем се-

верян; ср. русские анекдоты о прибалтийцах, напр., эстонцах);5) манеры говорить громко или тихо (американцы говорят гром-

че, чем большинство европейцев, за что последние осуждают их);6) выбора лексики (существуют определенные словечки и слово-

сочетания, свойственные определенным группам населения, как,напр., слова браток, лох и др. в речи "новых русских");

284

7) клишированных фраз;8) синтаксических особенностей;9) речевых стратегий;10) коммуникативной дистанции (напр., у русских и американцев

она меньше, чем у англичан, в результате чего русские воспринима-ют американцев как более сердечных, а англичан — как более от-страненных).

Выделяются различные виды стереотипов, существующих на уров-не языка и способных создавать помехи в межкультурном общении:

1) расовые;2) этнические (см. гл. 11, доп. задание 3);3) географические (см. гл. 12, доп. задание 2);4) тендерные (см. гл. 11, доп. задание 1);5) социальные;6) политические;7) профессиональные и т. д.В межкультурной коммуникации стереотипы становятся резуль-

татом этноцентрической реакции — попытки судить обо всех груп-пах людей с позиций исключительно только своей культуры. Неред-ко при вступлении в МК и оценке своих партнеров по общению ком-муниканты уже заведомо руководствуются ранее сложившимися сте-реотипами. Очевидно нет людей, на сто процентов свободных от сте-реотипов, можно лишь говорить о разной степени стереотипизации укоммуникантов разных типов. Она, как правило, ниже у индивиду-умов с опытом межкультурного общения, уже имевших возможностьубедиться в ложности определенных стереотипов. В большинстве слу-чаев степень стереотипизации обратно пропорциональна опыту меж-культурного взаимодействия. Однако это правило не всегда сраба-тывает из-за индивидуальных особенностей коммуникантов и можетусугубляться из-за черт, неблагоприятных для общения (недоброже-лательности, предвзятости, склонности к критиканству и т. д.).

Применительно к МК мы предлагаем рассматривать экзостерео-типы, т. е. внешние стереотипы, которые сложились у представите-лей одной культуры о другой, и эндостереотипы, т. е. мифы о самихсебе, существующие внутри данной культуры.

Эндостереотипы формируются под влиянием литературы, средствмассовой информации, традиционного и современного фольклора."Мифологическое сознание по-своему организует сложную и проти-воречивую действительность <...>," — пишет Б. С. Брасов. — Оно"питается не только стародавними, устоявшимися образами, но и

285

новыми соками" и "нередко выступает формой массового сознанияновых явлений действительности, хода истории и национальных су-деб" (Ерасов: 159—161). Так, например, стремление США отстаиватьсвои геополитические интересы в различных точках земного шара вамериканской культуре преобразуется в миф о благотворительностиСША по отношению к остальному миру.

Мифы о самих себе не могут не оказывать влияния на формиро-вание индивидуальной культурно-языковой личности из желания "со-ответствовать" представлению о "типичном русском", "типичномамериканце" и т. д. При этом экзостереотипы могут не совпадать сэндостереотипами. Нередко представители определенной культурыбывают крайне удивлены, узнав, как их воспринимают "со стороны".Например, американцев поражает то, что русские характеризуют ихкак "улыбающихся, но неискренних". Американцы гордятся своейнезависимостью и открытостью, в то время как иностранцев нередкопоражает шаблонность американского мышления и неспособность"сдвинуться" с устоявшейся точки зрения, принять ценности и пред-ставления других народов. Аналогичным образом русские и, в осо-бенности, советские мифы нередко вступали в противоречие с вос-приятием извне, как, например, миф об СССР как "стране свободныхнародов" или советском народе как "строителе светлого будущего".

Стереотипы во взаимном восприятии русских и американцев го-дами определяли характер коммуникации между ними. Клиширован-ные фразы типа "разбойничья сущность империализма", "прогнив-ший капиталистический строй со всеми его пороками", "волчьи по-вадки империализма" диктовали отношение советских граждан эпо-хи "холодной войны" к США. С другой стороны, целое поколениеамериканцев было воспитано на характерных для средств массовойинформации стереотипах, как, например, постоянно ассоциируемыхс СССР образах: "the monster bear", "the evil bear behind the next door","red scares". Американские психологи справедливо заметили, что "хо-лодная война" во многих отношениях была "войной слов".

В этом контексте сила воздействия слова была непредсказуемой.Достаточно вспомнить, что одна брошенная Н. С. Хрущевым фраза"Мы вас закопаем" вызвала чувство страха и враждебности у милли-онов американцев, на долгие годы определив их отношение к Рос-сии. Ее последствием стал новый виток гонки вооружений с обеихсторон. Воздействие этой фразы было позднее усугублено метафо-рой Р. Рейгана, отозвавшегося об СССР как об "империи зла" (evilempire), что также имело очень серьезные политические последствия.

286

Формированию образа врага способствовало употребление устой-чивых фраз и выражений, основанных на стертых метафорах, кото-рые Л. И. Брежнев, а вслед за ним и другие, употребляли в связи с"борьбой за мир" (тоже стертая метафора!). Как ни парадоксально,эти фразы в большинстве своем построены на военных образах: "за-воевания социализма", "духовное оружие пролетариата", "удар попозициям капитализма", "мирное наступление социализма" и т. д. Наамериканцев эти фразы производили впечатление, противоположноежелаемому, усиливая в них чувство страха, неприязнь и желание за-щищаться (в связи с этим см. прил. 7).

В США русских часто изображали в виде жестоких шпионов, дей-ствующих против США (как, например, Boris и Natasha, герои попу-лярного в свое время мультфильма). Согласно данным американскихисследователей о периоде "холодной войны", большинство американ-цев никогда лично не встречались с русскими, но как минимум раз втри недели русские персонажи появлялись на экранах американскихтелевизоров, причем мужчин показывали в три раза чаще, чем жен-щин, а детей и стариков не показывали вообще. Девять из десяти рус-ских персонажей попадали в следующие традиционные категории:агенты КГБ, охранники, шпионы (45% мужчин, 17% женщин); дисси-денты (23% мужчин, 42% женщин); дипломаты (9% мужчин); танцо-ры балетных трупп (б% мужчин, 12% женщин); ученые (1% мужчин,12% женщин). В 1985 г. 28% участников опроса, проведенного газе-той New York Times, были убеждены, что во время второй мировойвойны США воевали с Советским Союзом (Gebner 1991: 32).

В 70—80-х гг. русские женщины представлялись американцам либов оранжевых жилетах во время ремонта дороги, либо в очередях (вкадр в основном попадали бабушки в платках). Свой вклад в созда-ние собирательного образа русской женщины внесла и популярная всвое время телевизионная реклама, в которой толстая русская жен-щина несколько раз выходит в одном и том же платье, а голос за кад-ром объявляет: "Платье для работы, платье для прогулки, платье дляпляжа", причем в последнем случае женщина появляется все в том жеодеянии, но с мячом. В результате в сознании американцев склады-вался образ России, емко выраженный М. Льюеллином в следующейфразе: "<...> а land of buxom women landling out vodka by the bucketbad" (Llewellyn 2000: xii).

Сегодня в американской прессе наблюдается тенденция отражатьограниченный круг проблем, связанных с Россией (война в Чечне,

287

коррупция, пьянство, проституция), и игнорировать остальные сто-роны российской жизни. В результате, как справедливо отмечаетГ. Гебнер, "дисбаланс в прессе приводит к когнитивным перекосам"(Gebner 1991: 32).

Самыми распространенными стереотипами, созданными в СССРоб американцах, были "Мистер Твистер" (капиталист) и шпион. Всознании многих российских представителей молодого и среднегопоколения "буржуйский" стереотип в наши дни стал более положи-тельным как олицетворение желанного образа жизни, хотя среди оп-ределенных категорий населения он по-прежнему трактуется как ис-точник безнравственности и отрицательного западного влияния (по-требительства, насилия, бездуховности).

Для того чтобы определить соотношение эндостереотипов и эк-зостереотипов во взаимовосприятии русских и американцев, мы про-вели психолингвистический эксперимент, для которого использова-лась достаточно распространенная методика "подталкивания" испы-туемых к стереотипизации. В эксперименте участвовали 100 русскихи 100 американцев в возрасте от 18 до 82 лет с высшим образованиемили обучающихся в высших учебных заведениях. Испытуемым былопредложено написать по десять типичных черт русских и американ-цев, а также привести по пять вариантов окончания фраз типа "Рус-ские всегда/Russians always...", "Американцы никогда/Americansnever...". Затем все ответы были проанализированы, аналогичные (си-нонимичные) варианты были распределены по категориям и посчи-таны. Наиболее частотные ответы приводятся в табл. 2 (в порядкеубывания частотности):

Таблица 2

Американцы глазами русскихдружелюбные; гостеприимные; расчетливые; оптимистичные; деловые,высокомерные; уверенные в собственной правоте; амбициозные; независи-мые; энергичные; трудолюбивые; патриотичные. _

Американцы выглядят:толстыми; улыбающимися, но не искренними; бодрыми; независимыми;чистоплотными; процветающими; здоровыми; глупыми; уверенными в себе;деловитыми; однообразными.

Американцы любят:кока-колу; нездоровую пищу; свою страну; попкорн; жевательную резин-ку; работу; хот-доги; деньги; семью; спорт; развлечения; своего президен-та; психоаналитиков. _ .

288

Продолжение табл. 2

Американцы всегда:

улыбаются; говорят "привет"; вмешиваются в чужие дела; носят футболки;планируют свое будущее; думают только о себе; шумят; хвастаются; зада-ют глупые вопросы; много работают; заботятся о своих правах и личномпространстве.

Американцы никогда:

не обманывают; не плачут; не мечтают; не думают; не прощают; не жалуют-ся; не тратят времени; не выполняют своих обещаний; не едят суп; не выхо-дят из автомобиля; не моют посуду; не напиваются; не понимают русских.

Американцы глазами американцев

индивидуалисты; эгоистичные; ориентированы на материальные блага;стремятся к успеху и власти; оптимистичные; веселые; трудолюбивые; дру-желюбные; образованные; поверхностные; шумные; разговорчивые.

Американцы выглядят:

разнообразными; счастливыми; богатыми; занятыми; собранными; улыба-ющимися; здоровыми; успешными; всегда куда-то спешащими.

Американцы любят:

деньги; власть; развлечения; успех; телевидение; одежду; сервис; удобства;машины; статус; еду; перемены.

Американцы всегда:

улыбаются; хотят больше, чем имеют; хорошо проводят свободное время;уверены в своей правоте; стараются работать производительно; тратят день-ги; мыслят позитивно; разговаривают; шумят; строят планы на будущее.

Американцы никогда:

не сдаются; не бывают довольны тем, что имеют; не просят о помощи; неносят меховых шапок; не снижают темпа; не прекращают работать; не дер-жат своего мнения при себе; не толкаются; не лезут без очереди.

Русские глазами американцев

образованные; интеллектуальные; бедные; эмоциональные; страстные; рели-гиозные; угнетенные; терпеливые; гордые; гостеприимные; трудолюбивые.

Русские выглядят:

серьезными; грустными; свирепыми; угрожающими; голодными; несчаст-ными; крупными (даже женщины); усталыми; испуганными; бледными; за-мерзшими; суровыми; напряженными; подозрительными.

Русские любят:

водку; жирную пищу; книги; американскую культуру; друзей; музыку; ба-£ет| искусство; культуру; войну; семью; холодную погоду.

, 289

Окончание табл. 2

Русские всегда:

носят сумки и авоськи; толкаются; хорошо выступают на Олимпийскихиграх; целуются в обе щеки; кричат; принимают жизнь такой, какая она есть;много работают; заботятся о своих семьях; хотят быть в центре внимания.

Русские никогда:

не веселятся; не носят обувь дома; не прекращают работать; не бываютоптимистичными; не ждут своей очереди; не строят планов на будущее; неулыбаются на улице; не совершают глупых поступков; не понимают аме-риканцев.

Русские глазами русских

простые; открытые; доверчивые; с широкой душой; слабовольные; отзыв-чивые; гостеприимные; щедрые; веселые; ленивые; смекалистые; несобран-ные; терпеливые; умные.

Русские выглядят:

добрыми; дружелюбными; умными; красивыми; веселыми; простыми; озабо-ченными; открытыми; ранимыми; грустными; потерянными; загадочными.

Русские любят:

пить водку; разговаривать с друзьями; петь песни; есть; отдыхать; танце-вать; мечтать; делать глупости; любят гостей; философию; политику; де-тей; дачи; праздники; мороз.

Русские всегда:

спорят; действуют, не подумав; много едят; пьют; плачут; жалуются; ищуттого, кто решит их проблемы; ищут глубины во всем; помогают друг ДРУ1

гу; веселятся; страдают; всех прощают. .

Русские никогда:

не сдаются; не предают друзей; не скрывают своих чувств; не думают обудущем; не считают деньги; не отказываются от выпивки; не надеются насебя; не умеют наслаждаться жизнью; не мстят; не будут такими, как аме-риканцы.

Приведенные выше данные показывают, какие стереотипы могутлечь в основу взаимовосприятия русских и американцев в процессеМК. Стереотипизация может иметь следующие последствия:

1. Расхождение эндостереотипов и экзостереотипов будет созда-вать помехи в общении как следствие несовпадения идентификациии самоидентификации коммуникантов.

2. Образ партнера по коммуникации и его поступки, пропущен-ные через призму стереотипов, могут получить ложное истолкованиеи неверную оценку,

290

3. Исходя из сложившихся стереотипов, от партнера заведомоожидают определенного поведения, в том числе речевого. Так, на-пример, для многих европейцев американское коммуникативное по-ведение ассоциируется с невнятным носовым произношением, труд-ньш для понимания ("жвачкой во рту"), развязностью и фамильярно-стью. Учеными доказано, что часто ожидания навязывают человекуманеру поведения. В американской коммуникативистике это явлениеобозначается термином "self-fulfilling prophecy". Можно предполо-жить, что сложившийся в Европе образ американца, получившийназвание "ugly American", отчасти обусловлен этим обстоятельством.

Следует отметить, однако, что все чаще в научных исследованияхзвучит мысль о том, что стереотипизацию нельзя рассматривать какоднозначно отрицательное явление. Она может выполнять и поло-жительную роль, способствуя формированию обобщенных образови понятий, помогая ориентироваться в незнакомом культурном про-странстве и делая его более предсказуемым (см., напр.: Bootzin et al.1991: 644). Представляется, что оптимальным является осторожныйподход, разумно уравновешивающий общие и частные культурныехарактеристики, учитывающий исторически сложившиеся обобщения,но оставляющий пространство для поправок и модификаций на ос-нове собственного коммуникативного опыта.

КЛЮЧЕВЫЕ ТЕРМИНЫ

ИНТЕРФЕРЕНЦИЯ

ИНФЕРЕНЦИЯ

КОММУНИКАТИВНЫЕ БАРЬЕРЫ

КОММУНИКАТИВНЫЕ ПОМЕХИ

КОМПЕНСАТОРНЫЕ ОТНОШЕНИЯ

СИММЕТРИЧНЫЕ ОТНОШЕНИЯ

СТЕРЕОТИП

ЭТНОЦЕНТРИЗМ

ВОПРОСЫ ДЛЯ ОБСУЖДЕНИЯ

1. Назовите известные вам виды коммуникативных помех.2. Какие условия необходимы для того, чтобы коммуникация была

симметричной?3. Каковы причины асимметрии в межкультурной коммуникации?

291

4. Раскройте понятия количественной и качественной асимметрии.5. В чем заключаются опасности асимметрии для российской и

американской культуры?6. Объясните механизмы стереотипизации.7. Какие виды стереотипов вам известны?8. Каковы последствия стереотипизации?9. Каким образом стереотипы способствуют распространению

предубеждений?

ДОПОЛНИТЕЛЬНЫЕ ЗАДАНИЯ

1. Какие явления, описанные в разделе, иллюстрируют приведен-ные ниже тексты?

"Father, Mother, and Me,Sister and Auntie say

All the people like us are We,And everyone else is They.

And They live over the sea,While we live over the way,

But — would you believe it? —They look upon We

As only sort of They!"(Rudyard Kipling)

"Я подумал тогда об этом до сих пор еще живучем феномене —априорном восприятии своей Америки как "самой-самой". <•••> Д°сих пор еще меня восхищает, как, ничтоже сумняшеся, здесь объявля-ют бейсбольный финал "мировой серией", хотя никто, кроме амери-канцев, в розыгрыше не участвовал. Подразумевается, что им, чужим,и нечего участвовать — заведомо слабее. <...> Можно гадать: то лиэто априорное, почти не нуждающееся в доказательствах чувствопревосходства приводит американцев к определенной изоляции отЕвропы или, наоборот, изоляция, оторванность вызывает это чув-ство — ясно, однако, что оно раздражает друзей. <...> Из Советско-го Союза американцы представлялись нам "гражданами мира", по-лиглотами, космополитами. В реальной жизни они оказались в боль-шей мере замкнутыми на своей стране, на американской планете".

(В. Аксенов. В поисках грустного бэби)

292

2. Какие культурные стереотипы отражает следующая песня?

"Our town made a plan for its civil defense.We all take the Interstate North if things get tense.My wife sewed a map into my underclothes,So I'll know where to run when that big missile blows.We had a rehearsal last Saturday night,And all things considered, the town did all right,Except on that ramp when the truck tried to pass,And it took us four hours to clean up the glass.

What if the Russians don't come?What if they like where they're from?What if they are not in the mood to invade?What if they are tired or drunk or afraid?

What would we do if their generals just said, "This is dumb"?What if the Russians don't come?

I've learned about Russians since I was a tyke,And that's what I know about what they are like:They don't believe in God and they never have fun,They're brainwashed and dull and they all weigh a ton,And in the old limps, if ever we meet,Their women are men and their judges all cheat.But maybe you shouldn't rely just on me,'Cause I've never seen a Russian except on TV.What if the Russians have lives?What if they're husbands and wives?If they come home late from work on a busAnd have to fix dinner for the children that fuss?They might be too tired to come put us under their thumb.What if the Russians don't come?

Our President says we're behind in the race.We need some new missiles, we need them in space.We've got to stay up with them lap after lap,Or the Russians will blow us right out of the map.I may be dumb, but sometimes I forgetWhat I've got against all these folks I ain't met.I wonder why they'd want to start World War III.

293

Could it be that they're wondering the same about me?What if the Russians are scared?What if they feel unprepared?You know, I bet Ivan's as frightened as I am,Tired or worried about Uncle Sam.

Why don't we stop before one of us does something dumb?What if the Russians don't come?"

(Charlie King. What If The Russians Don't Come?)

3. Изменились ли стереотипы восприятия американцев со сторо-ны русских за последние двадцать лет? Расспросите своих родных,проанализируйте фильмы, книги, газетные публикации, телевизион-ные передачи.

РЕКОМЕНДУЕМ ПРОЧИТАТЬ: Бурас М. "Неужели вон тот — этоя?" (Русский журнал. 2001. 12 июня) http://www.russ.ru/ist_sovr/tour/20010316.html

Глава 15. ВЕРБАЛЬНЫЕ ПОМЕХИ

Опыт слишком часто поучает нас,что люди ни над чем так мало не вла-стны, как над языком своим.

Б. Спиноза

§1. Фонетико-фонологический уровень

Помехи, возникающие на фонетико-фонологическом уровне МК,включают:

• неразличение или неправильное произнесение звуков;• неверное членение речевой цепи;• неумение правильно воспроизводить и интерпретировать про-

содические характеристики речи.Понимание звучащей иноязычной речи предполагает правильное

распознавание звуков и соединение их в слова. Сложность воспроиз-ведения звуков чужого языка обусловлена исторически сложивши-мися различиями в строении речевого аппарата носителей разныхязыков. Например, типичная русская артикуляция предполагает ха-рактерный уклад с вытянутыми губами (особенно для произнесениягласных [о] и [у]) и кончиком языка на зубах, английская — плоские

294

губы (американская модификация — плоские, но слегка выпяченныегубы, открытые зубы) и альвеолярное положение языка. Для овладе-ния новой фонетической системой необходимо изменить уклад орга-нов речи, что до конца редко удается даже людям, хорошо владею-щим иностранным языком. Этим и обусловлен акцент, идентифици-рующий участника общения как иностранца. Различием в укладе так-же обусловлена трудность быстрого переключения с одного фонети-ческого строя на другой, например, при вкраплении иноязычных ци-тат в текст лекции или доклада на родном языке.

Фонетические ошибки также возникают из-за различия междуфонетическими системами контактирующих языков. Иноязычныезвуки, не имеющие аналогов в родном языке (как, например [6] и [5]для русских, [ц] и [щ] для американцев), оказываются сложными длявоспроизведения, но более легкими для идентификации, т. к. не сме-шиваются со звуками родного языка. Труднее распознавать звуки,имеющие фонологические оппозиции в иностранном языке, если та-ковые отсутствуют в родном. Например, русскому коммуникантунелегко дается разграничение напряженных и ненапряженных глас-ных в американском варианте английского языка, (cot vs. caught). Ксложностям освоения английской фонологической системы такжеотносится наличие дифтонгов и дифтонгоидов, отсутствующих в рус-ском языке. Это приводит либо к их неправильному воспроизведе-нию, либо к подмене одного дифтонга другим, как в примере, когдарусский профессор хотел поприветствовать студентов и вместо "Hi,guys!" сказал: "Hi, gays!", вызвав тем самым замешательство в амери-канской аудитории. Интересный пример коммуникативного сбоя попричине ошибочного восприятия слова kiss описан участником рос-сийско-американских программ Л. Велютиным (см. доп. задание 1).

Межъязыковое несовпадение согласных по способу их произне-сения, а также участию активных и пассивных органов речи — этоеще одна возможная причина коммуникативных ошибок, например:live west under yours seat (вместо life vest). Американцам трудно раз-граничивать русские твердые и мягкие согласные и соответственноразличать такие пары слов, как: быт — быть, кои — конь, был —быль и т. д. Дополнительной помехой становится оглушение соглас-ных на конце слова, отсутствующее в английском языке (суд — суть).Проблема идентификации звуков иноязычной речи осложняется ин-дивидуальными различиями в их произнесении носителями языка, атакже акцентами разных этнических, географических и социальныхгрупп.

295

Согласно популярной теории узнавания слова, считается, что кактолько произнесены два-три первых звука, в сознании слушателя ак-тивизируются все слова его лексикона, начинающиеся с этих звуков.По мере произнесения последующих звуков элиминируются все сло-ва с несовпадающим звуковым составом. Процесс продолжается дотех пор, пока не будут отвергнуты все слова, кроме одного. Такимобразом, слово идентифицируется в тот момент, когда оно становит-ся фонетически уникальным. Эта теория объясняет, почему слова,начало которых по своему звуковому составу совпадает со многимидругими, труднее поддаются идентификации. Она также объясняет,почему вероятность понимания слова больше, если фонетическаяошибка в нем сделана в конце слова, нежели в начале. Поскольку сло-варный запас у неносителя языка, как правило, меньше, чем у носи-теля, он выбирает нужный вариант из более узкого круга слов. По-этому семантизация слова может быть осуществлена неверно, еслислушатель слишком рано завершит его идентификацию, например:Excuse те, where is the restaurant? вместо: Excuse me, where is therestroom?

Причиной коммуникативных сбоев может также быть ошибоч-ная постановка ударения, особенно в русском языке, где существуетбольшое количество омографов. Кроме того, следует обратить вни-мание на случаи, когда не совпадает произношение слов в языке-ис-точнике и языке-акцепторе при их заимствовании: Morse [mors] code —азбука Морзе; Arkansas ['aTcanso] — Арканзас, Niagara [nai'aegare]Falls — Ниагарский водопад.

Распространенной ошибкой является неверное сегментированиезвукового потока на слова, например: ice-cream vs.. I scream; new displayvs. nudists play; gladly the cross I'd bear vs. gladly, the cross-eyed bear;слыхали ль вы vs. слыхали львы.

В рассказе Дж. Фритц "Homesick" описывается ситуация, когдаамериканская девочка, обучающая взрослую китаянку английскомуязыку, решила подшутить над ней:

"I/J meet an American on the street," she [the Chinese lady] asked, "howdo 1 greet him?"

I looked her straight in the eye and nodded my head in greeting. "Sewingmachine," I said <...> She repeated after me, making the four syllables intofour separate words <...> "Sew Ing Ma Shing." (Fritz 1993: 560).

Пример иллюстрирует стремление обучаемой сегментироватьпоток речи на слова в соответствии со спецификой своего родногоязыка.

296

Действие фонетических процессов (ассимиляция и адаптация настыках слов, редукция и т. д.) может также приводить к смешениюслов, словосочетаний и целых предложений. Например, в результатеассимиляции следующие словосочетания произносятся практическиодинаково: white shoes vs. why choose. В таких случаях на помощь при-ходит знание (хотя бы на интуитивном уровне) фонологических пра-вил. Понимание того, что определенная последовательность фонемне может возникать внутри слова, указывает на пересечение границыслова. Так, в английском языке звонкая и глухая согласные фонемыне могут стоять рядом внутри слова, поэтому, встречая сочетание Debpulls, мы можем быть уверены, что слышим два слова, а не одно. Глу-хие взрывные согласные в начале слова обычно произносятся с боль-шей аспирацией, нежели внутри слова. Аналогичным образом фри-кативные согласные отмечены большей степенью фрикции. Началь-ное [1] произносится мягче, чем в финальной позиции. В словосочета-нии why choose [ai], стоящее на конце слова, будет длиннее, чем передглухим согласным в white shoes.

§2. Графический уровень

Первым, и самым существенным, барьером в письменной комму-никации между русскими и американцами является использованиеДвух разных алфавитов — кириллицы и латиницы. Русские знакомыс латинским алфавитом, поскольку уже со школы встречаются с нимне только на занятиях по иностранному языку, но и на уроках мате-матики, химии, физики и т. д. Кроме того, привычка русских к лати-нице обусловлена обилием западной рекламы, пользованием компь-ютерами и Интернетом. Для американцев же кириллица — это экзо-тика, "нечитаемый" алфавит, который, к тому же, по признанию не-которых представителей старшего поколения, ассоциируется у них сэпохой "холодной войны" и страхом перед "красной угрозой".

Переключение кодов с латиницы на кириллицу и наоборот по-добно переключению клавиатуры на компьютере. Поэтому на началь-ном этапе изучения нового алфавита в него время от времени вкра-дываются буквы родного языка. В результате подмены русских букванглийскими слово копить может превратиться в корить, а слово норав пора. В одной из групп американских студентов анекдотом сталаситуация, когда студентка попыталась прочитать слово ЗНАЮ какЩи ха-хо (по аналогии с английским написанием ЗНАНО). Для рус-ских студентов особую сложность представляет чтение английских

297

гласных в открытых слогах, поскольку оно отличается от чтения со-ответствующих латинских букв, напр.: Idaho, Ohio, Erie.

Понимание слов в письменной речи предполагает их декодирова-ние — распознавание паттернов, т. е. соотнесение написанного/на-печатанного слова с его внутренней репрезентацией в индивидуаль-ном лексиконе. В этом случае приходится беспокоиться не о члене-нии речевого потока на слова, т. к. границы слов в письменном тек-сте уже обозначены пробелами, а о соотнесении графических симво-лов с произношением. Для английского языка эта задача особенносложна, поскольку не существует однозначного соответствия междусимволом и звуком. Отсюда рождаются такие "монстры" английскойорфографии, как слова, обыгрываемые неизвестным автором в сле-дующем стихотворении:

/ take it you already knowOf tough and bough and cough and dough?Others may stumble, but not youOn hiccough, thorough, slough and through?

В США неоднократно предпринимались попытки реформироватьорфографию. В 1768 г. Б. Франклин выдвинул свои предложения{Proposal for a Reformed Alphabet), которые, однако, оказались не слиш-ком удачными: например, он предлагал написание tseendsez вместоchanges и Tsuiniiz вместо Chinese. Эти предложения не прижились,однако с течением времени американская орфография претерпеланекоторые изменения, сделавшие ее более простой по сравнению сбританской.

Интересно отметить, что звуковой образ слова, которое было из-начально неверно декодировано коммуникантом, надолго фиксиру-ется в его сознании и с трудом поддается изменению. Например, всреде российских компьютерщиков слово control традиционно про-износится с ударением на первом слоге, что становится коммуника-тивной помехой при общении с американцами, даже несмотря на то,что компьютерная терминология интернациональна. Возможно, од-ной из причин подобного произношения становится то, что пользо-ватели компьютеров привыкли видеть это слово на клавиатуре в со-кращенном виде: Ctrl.

Графические сокращения трудны для расшифровки, т. к. они, на-ряду с лингвистическим чутьем, требуют определенного объема фо-новых знаний. Некоторые известные всем носителям языка сокраще-ния типа МГУ или MIT (Massachusetts Institute of Technology) могут

298

быть не знакомы иностранцу, даже хорошо владеющему языком. Меж-культурные помехи также возникают при изобретении неносителямиязыка неудачных сокращений, в особенности если они совпадают суже существующими. В качестве примера можно привести аббревиа-туру BS от Beryozka Shop, которая была крупными буквами написа-на на пакетах из этого престижного магазина, предназначенного дляиностранцев. Вряд ли можно было бы придумать более неудачноесокращение: если спросить американцев, что такое BS, они, скореевсего, смущенно улыбнутся и ничего не скажут, поскольку их перваяассоциация — слово bullshit. Одна из известных западных фирм припроведении бизнес-семинаров для русских слушателей пользоваласьв разработках сокращением ФСБ, имея в виду "фабрику стеклянныхбутылок". Преподаватели-иностранцы никак не могли понять, поче-му у слушателей эта аббревиатура неизменно вызывала смех.

Непонимание может возникать в случае графических совпаденийлатинских и русских букв с одинаковым начертанием. Например, еслив тексте имеются списки с буквенной маркировкой, не всегда бываетясно, русские или латинские буквы имеются в виду под А, В а С.

В результате западных влияний и появления совместных предпри-ятий и организаций в русских наименованиях наблюдается путаницав использовании прописных и строчных букв. Согласно канонам рус-ского языка, в названиях организаций и учебных заведений должнаиспользоваться первая прописная и остальные строчные буквы (еслиречь не идет об имени собственном). Однако сегодня довольно частовстречаются написания типа: Центр Научных Исследований.

Межкультурные помехи возникают и при написании цифр. Рус-ские нередко неправильно прочитывают написанный американцамиот руки номер телефона или адрес из-за разного графического начер-тания цифр 1 и 7, используемого в двух лингвокультурах. Кроме того,в русских текстах десятичная дробь отделяется запятой, а в англий-ских — точкой. Русские выделяют тысячи пробелом, а американ-цы — запятой. В результате наблюдаются разночтения таких чисел,как: 0.15 vs. 0,15; 150,000 vs. 150 000 и т. д. По этой же причине амери-канские компьютеры отказываются читать русские числа, выдаваясообщение: "The measurement is invalid".

По-разному в России и США пишутся даты. Так, например, дата12.01.01 в России означает 12 января 2001 г., а в США — 1 декабря2001 г. Нет необходимости объяснять, что подобные несовпаденияМогут дезориентировать партнеров по общению и продуцироватьДвусмысленные ситуации.

299

§3. Морфологический уровень

Для носителя языка морфологический состав слова намного бо-лее информативен, нежели просто сумма его составляющих. Знаниешироко употребимых в языке корней и аффиксов позволяет правиль-но интерпретировать морфологическую структуру слова и выводитьсоответствующее лексическое значение. Кроме того, морфемы спо-собны выразить тончайшие нюансы значений, далеко не всегда до-ступные для понимания со стороны неносителя лингвокультуры. Врусском языке используется огромное количество эмоционально мар-кированных аффиксов, которые, к сожалению, не понятны американ-цам и не могут быть адекватно переданы средствами английскогоязыка. Действительно, как выразить по-английски всю гамму чувств,выражаемых парадигмой: мама, ма, мамка, мамаша, мамочка, мамень-ка, мамуля, мамуся, мамулъка, мамулечка, мамуленька (список можетбыть продолжен)? Иностранцам также трудно понять оттенки значе-ний, выражаемых с помощью аффиксов именами собственными и от-ражающих статусность и характер взаимоотношения между комму-никантами. Разветвленная аффиксальная система русского языка ис-пользуется для выражения векторной направленности глаголов и из-менения их лексического значения. "<...> какое богатство для изо-бражения явлений естественной действительности заключается толь-ко в глаголах русских <...>! — писал В. Г. Белинский. — Плавать,плыть, приплывать, приплыть, заплывать, отплывать, заплыть, при-плыть, уплывать, уплыть, наплывать, наплыть, подплывать, подплыть,поплавать, поплыть, расплавиться, расплыться, наплываться, запла-ваться — это все один глагол для выражения двадцати оттенков од-ного и того же действия!" (Русские писатели о языке 1954: 210).

Хотя английский язык уступает русскому с точки зрения морфем-ного многообразия, в нем также существуют многочисленные мор-фемы с закрепленной за ними коннотацией, понимание которой важ-но для адекватного общения. Так, например, суффикс -gate использу-ется для обозначения политического скандала, связанного с корруп-цией:

Koreagate — скандальное разоблачение деятельности южнокорей-ского лобби в конгрессе США; Oilgate — скандал, связанный с нару-шениями английскими нефтяными компаниями эмбарго на поставкунефти родезийскому режиму; Scratongate —• скандал, связанный спохищением рукописи книги об Уотергейте; Lancegate — скандал,связанный с незаконными действиями директора бюджетного управ-

300

ления Б. Лэнса; Billigate — скандальные разоблачения махинацийБилли Картера, брата бывшего президента США; Irangate — скан-дал в администрации Р. Рейгана, связанный с тайной продажей ору-жия Ирану.

Продуктивный в американском варианте английского языка суф-фикс -ese образует существительные со значением "жаргон" и имеетвыраженный негативный оттенок: academese, bureaucratese, CIA-ese,commercialese, computerese, educationalese, journalese, headlinese, legalese,motherese, New Yorkese, translationese и т. д.

Определенный интерес с точки зрения нашего исследования пред-ставляет суффикс -nik, заимствованный английским языком из рус-ского и получивший широкое распространение: sputnik, beatnik,flopnik, nudnik, dogoodnik, nogoodnik, peacenik, refusenik, Kaputnik и т. д.Как отмечает А. Д. Швейцер, "многие из неологизмов этой группыприобрели отрицательную, порой ироническую коннотацию" (Швей-Цер 1983: 115). Возможно, это связано с тем, что суффикс -nik полу-чил особое распространение в период "холодной войны".

Одним из наиболее продуктивных способов словообразования всовременном американском варианте английского языка являетсясловосложение. Понимание составляющих слова и умение проводитьаналогии с другими словами помогают в расшифровке даже незна-комых лексем и облегчают процесс коммуникации. Так, например,значение слов становится прозрачным, если знать, что они образова-ны как результат сложения следующих корней: brunch > br(eakfast) ++ (l)unch; faction > fact + (fic)tion; fanzine > fan + (maga)zine;informercial > infor(mation) + (com)mercial; laundromat > laundr(y) ++ (auto)mat(ic); limade > lim(e) + (limon)ade; multiversity > multi ++ (university; palimony > pal + (al)imony; sitcom > sit(uation) ++ com(edy); vegburger > veg(etable) + (ham)burger.

Достаточно распространены усеченные формы слов, для понима-ния которых необходимо восстановить в сознании полную форму:rec hall = recreation hall; ag school = agricultural school (>aggie -~ agricultural school student); op-ed - opposite editorial page; pop music =~ popular music; possum = opossum; preppylie -preparatory school student;coon = raccoon.

Иногда определенные словообразовательные модели связывают-ся с их предпочтительным употреблением членами некоторых соци-альных групп. Так, например, в конце 60-х годов Р. Бейкер писал отом, что республиканцы имеют слабость к латинским словообразо-вательным элементам:

301

"Republicans go in for Latin stems and roots a lot. We 're bound to heara lot about definitization and implementation" (Baker 1969).

Неверное понимание и употребление словообразовательных эле-ментов может приводить к коммуникативным ошибкам. Например,русские, изучающие английский язык, обычно воспринимают значе-ние полуаффикса -man опосредованно, через значение "человек", по-этому для них он в значительно меньшей степени сохраняет значениемужского рода, нежели для носителей английского языка. Различноевосприятие слов с этим элементом может провоцировать ситуациинедопонимания. Например, американская преподавательница, рабо-тавшая в российском университете, следующим образом комменти-ровала сочинение русской студентки: "a typical American man is... OK,let him be a man, maybe she sees men differently". Можно утверждать,однако, что для русской студентки значение рода в данном случаебыло нейтрализовано, она имела в виду типичного американца (какмужчину, так и женщину).

Коммуникативной помехой может также стать несовпадение грам-матических категорий. Так, например, категория определенности/неопределенности, играющая важную роль в английском языке, мо-жет менять значение слова: pill — таблетка vs. the Pill — "Пилюля",противозачаточная таблетка. Однако это существенное различиеможет быть упущено русским коммуникантом в результате того, чтоданная категория в русском языке отсутствует.

Расхождения наблюдаются и по линии категории рода, не пред-ставленной на морфологическом уровне в парадигме английских су-ществительных, но выраженной в русском языке, в результате чегомогут наблюдаться смысловые различия и моменты непонимания(см. гл. 7, §7).

§4. Лексический уровень

После того, как слово идентифицировано на фонетическом илиграфическом уровне, языковая личность активизирует его значениев своем индивидуальном лексиконе. Экспериментально доказано, чтос целью семантизации слова индивид на мгновение "извлекает" изсвоего лексикона все его значения (сам того не осознавая) и выбира-ет из них то, которое наиболее приемлемо для данного контекста. ВМК ошибочный выбор значения может быть обусловлен межъязы-ковыми расхождениями между лексическими системами: несовпаде-нием семантической структуры слов, проблемами омонимии, поли-семии и т. д.

302

Так, на одном из бизнес-семинаров, проводимых американцами вРоссии, экономический термин Michael Porter's diamond оказался труд-ным для перевода из-за многозначности слова diamond. Исходноезначение, которое переводчик первоначально воспринял как "жем-чужина Майкла Портера" на поверку оказалось значением "ромб"(метафора, основанная на наименовании масти карт). Еще один при-мер межкультурного непонимания: во время посещения Кливлендарусская девушка была сильно смущена, когда малознакомый амери-канец пригласил ее посетить the Flats. Оказалось, что он звал ее не"на квартиру", а в район Кливленда с таким названием. Неверныйперевод названия русской песни "Тройка почтовая" — The Male (вме-сто Mail) Troika, — помещенный на обложке музыкальной пластин-ки, •>— результат омонимии.

Безэквивалентная лексика становится помехой именно вследствиетого, что она обозначает предметы и явления, не знакомые иноязыч-ному коммуниканту и поэтому не являющиеся частью его картинымира. Такие наименования наиболее ярко маркированы с националь-но-культурной точки зрения. Русские реалии, вошедшие в английскийязык , представлены в табл. 3.

Тематическая группа

Блюда и напитки

ФлораФауна

Административно-территориальныеединицы, местности и регионысоциальное положение, должность

Политические реалии

Средства передвиженияМеры и деньги•Явления природы

1анцы и музыкальные инструментыПредметы утвари

Реалии

borsch, kasha, kefir, kishke, knish,kumiss, Icvass (kvas), pirogi, shashlik,vodkaprosobeluga, borzoi, karakul, suslikzemstvo, kolkhoz, mir, oblast, sovkhoz,tundra, taiga, volostboyar, czar, commissar, cosmonaut,gospodin, kulak, muzhik, shamanBolshevik, Duma, glasnost, gulag,Intelligentsia, komsomol, Leninism,Menshevik, nihilism, perestroika,presidium, ukasebidarka, droshky, troikakopeck, pood, rublebarchan, polvnva, sastrugibalalaika, kazatsky (kazachok)knout, samovar

Выборка из словаря Вебстера сделана студенткой О. С. Нестеренко(науч. руК. о. А. Леонтович).

303

Инородность реалии для чужой культуры приводит к тому, чтоее интерпретация носителем и неносителем лингвокультуры можетсущественно различаться. Для примера приведем выдержку из книгиД. Шиплера, где он объясняет, что такое квас:

"Kvas is a malty, beerlike drink made from burned bread and served atcurbside from dirty yellow rolling tanks into widely shared glass mugs. Itcan be good if you are really hot and parched, but otherwise its stale bitternessis an acquired taste, symbolic of the tough, earthy simplicity of the peasantin harmony with unthinking reflex" (Shipler 1989: 109—110).

Культурно-специфические значения закреплены также за онома-стическими реалиями (топонимами и антропонимами) и историзма-ми (напр., Decembrist), т. е. теми культурологически нагруженнымиединицами, реализация значений которых невозможна без сопутству-ющих фоновых знаний, составляющих суть конкретной культуры.

Причиной коммуникативных сбоев может стать несовпадение се-мантических структур слов, т. е. их расхождение по объему и содер-жанию понятия, а также их сочетаемость с другими понятиями(см. гл. 7, §7).

Еще один возможный источник непонимания в МК — это внут-риязыковая паронимия, поскольку фонетическая близость слов ча-сто приводит к их смешению в речи, особенно иностранцами:

Ты настоящий покойник (вместо полковник)!У меня тоже есть такая вонючка (вместо внучка).Вам идиот (вместо идет — попытка комплимента).In a Belgrade hotel elevator: Please leave your values (вместо valuables)

at the front desk.Появление "ложных друзей переводчика" становится результатом

межъязыковой паронимии. Так, слово credit переводят как "кредит"в контексте, где оно обозначает "зачет"; panel discussion превращает-ся в "дискуссию на панели"; невинное слово preservative, обозначаю-щее "консервант", вызывает смущение у русских коммуникантов.Когда американцы употребляют слово presentation в значении "до-клад", русские ожидают увидеть накрытые столы, которые ассоции-руются у них с "презентацией". Еще один пример межъязыковой па-ронимии:

Русская учительница спрашивает американского водителя авто-буса, указывая на огромные дома в богатом районе в окрестностяхВашингтона: "Who lives in those cottages?"

"Where?" — переспрашивает водитель."Over there.""Where?" — снова спрашивает водитель.

304

Неудивительно, что они не могут понять друг друга: слово кот-тедж в русском языке используется по отношению к двух—трех-этажным домам, в которых живут "новые русские". В английском язы-ке cottage может обозначать маленький (преимущественно одноэтаж-ный) дом — жилище крестьянина или батрака, а также небольшуюлетнюю дачу в курортном районе или деревне.

Семантические изменения в слове babushka, произошедшие послеего заимствования английским языком, привели к тому, что сейчасоно чаще используется в значении косынка, таток, завязываемый подподбородком, нежели бабушка, пожилая женщина.

Случайные созвучия в разных языках также могут приводить ккурьезным ситуациям. Например, рекламируемая по русскому теле-видению новая бритва "Superspeed" превратилась в "Суперспид", вы-зывая не самую приятную ассоциацию со СПИДом.

Одним из лингвистических парадоксов является то, что американ-цы, которые гордятся своей открытостью и прямотой, в то же времяпроявляют повышенную склонность к эвфемии. Мотивы, заставляю-щие американцев столь часто прибегать к эвфемизмам, многообраз-ны. Американские лингвисты из университета Тампере (Departmentof Translation Studies, University of Tampere) выделяют следующиепричины:

1) стремление разрешить сложные эмоциональные ситуации, на-пример, когда речь идет о смерти: the loved one вместо body, cadaver,corpse;

2) сокрытие правды: culturally-deprived area вместо slum; air supportmissions вместо aerial bombardment;

3) придание социального статуса: sanitary engineer вместо janitor,garbageman;

4) желание представить ситуацию как социально более приемле-мую: motion discomfort bag вместо vomit sack; landfill, recycling centerвместо dump; pre-owned car вместо used car;

5) стремление удовлетворить человеческое тщеславие (например,с помощью рекламы): pretty-plus girls' size вместо overly large (plump,fat) girls' size;

6) "техникализация" языка со стороны специалистов: receivingwaters вместо effluent (of a sewage treatment plant).

Можно также привести следующие примеры распространенныхв США эвфемизмов, которые позволяют представить неприятные,нежелательные, оскорбляющие чье-либо достоинство явления в бо-лее выигрышном, "облагороженном" свете: disadvantaged (= poor) —

305

бедные; food preparation center (= kitchen) — кухня; comfort station(= toilet) — туалет; exterminating engineer (= rat catcher) — крысолов;students with special needs (- handicapped students) — студенты-инва-лиды.

Тенденция к широкому употреблению эвфемизмов особенно яр-ко проявилась в последние десятилетия в связи со стремлениемамериканцев к политической корректности, что было закрепле-но на законодательном уровне. Так, А. Д. Швейцер отмечает, что в60—70-х гг. XX в. в результате движения за гражданские права быливведены запреты на официальное употребление ряда этнонимов (на-пример, Negro, colored) (Швейцер 1996: 12). Существуют списки слов,употребление которых считается нежелательным или недопустимым.Общий принцип политически корректного коммуникативного пове-дения сводится к неиспользованию слов и выражений, а также невер-бальных действий, подчеркивающих определенные аспекты идентич-ности личности (пол, возраст, этническую и расовую принадлежность,физическое состояние и т. д.).

Американские лингвисты не раз писали о том, что английскийязык является "сексистским", т. е. способствующим выражению тен-дерных предубеждений. Действительно, на почве некоторых лингви-стических традиций произрастают такие нелепые выражения, как,например: Man, being a mammal, breastfeeds his young. Поэтому инст-рукции настоятельно рекомендуют использовать формы, нейтраль-ные с точки зрения указания на пол человека: humanity, human beings,human race, people вместо mankind; artificial, synthetic, manufactured,constructed, of human origin вместо man-made; business executive, businessmanager, businessperson вместо businessman; consumers/they вместо theconsumer/he*. Предпочтительным также считается обращение Ms. вме-сто Miss / Mrs., помогающее избежать асимметрии по сравнению собращением к мужчине Mr. (не указывающим на семейное положе-ние его носителя). В письмах к официальным лицам рекомендуетсяупотреблять обращения Mr./ Ms. President или нейтральное привет-ствие Greetings, т. к. некоторые женщины-руководители наотрез от-казываются читать письма, начинающиеся с обращения Mr. President.

Американские лингвисты также рекомендуют проявлять полити-ческую корректность по отношению к людям разных возрастныхгрупп. Например, слова girl и boy не советуют употреблять о людяхстарше 13 лет. Подростков нередко называют young man/young woman,young adults, дабы польстить их самолюбию. Выражение older person

* Примеры из книги: Business Communication Today, N. Y.: Random House,1986, pp. 78—79.

306

считается более приемлемым, нежели elder, elderly, senior. Термин seniorcitizen официально употребляется по отношению к людям старше65 лет.

Особое внимание обращается на слова и жесты, указывающие наэтническую и расовую принадлежность. Рекомендуется без необхо-димости вообще избегать информации такого рода в контексте: JimWong is unusually tall вместо Jim Wong is an unusually tall Asian; childrenfrom low-income families вместо disadvantaged black children*. Если жеэта информация должна присутствовать, следует вдумчиво относитьсяк ее отбору и использовать формы Afro-American, Black вместо Negro;Native American вместо Indian, Injun и т. д. Кроме того, как отмечаетсяв книге "Understanding Inter cultural Communication", в языке жестов,используемом глухонемыми, были заменены некоторые обидные же-сты: так, вместо поворота мизинца возле уголка глаза для обозначе-ния японцев стало употребляться движение ладони, имитирующееформу Японских островов; вместо сплющивания носа для обозначе-ния афроамериканцев — жест, изображающий карту Африки(Samovar et al. 1981: 212).

Важной сферой политической корректности является тематика,имеющая отношение к физическому состоянию людей. Как и в пре-дыдущих ситуациях, рекомендуется не упоминать о физических не-достатках человека, если эта информация не составляет суть комму-никации. Если же указание на эту информацию неизбежно, то следу-ет стараться заменить неприятные, обидные формулы на более мяг-кие и тактичные: barriers exist for disabled workers that can handicapthem on the job вместо on~the-job barriers exist for handicapped workers;Tracy's epilepsy has no effect on her job performance вместо an epileptic,Tracy has no trouble doing her job**. В рекламе используются следу-ющие "привлекательные" формулировки для описания одежды длялюдей с избыточным весом: chubette, pretty-plus (о девочках); husky,husky-plus (о мальчиках); women's sizes (vs "misses" or "girls"), adult sizes,mature sizes (о женщинах); portly, stout, mature, big, adult sizes (о муж-чинах); full-figure fashions, hard-to-fit sizes (о покупателях разных ка-тегорий).

Нормы политической корректности должны соблюдаться и приразговоре о материальном достатке и социальном положении людей."Индикация стиля жизни в англоязычном обществе построена такимобразом, чтобы менее состоятельные люди по возможности не чув-

^Примеры из книги Bovee, Thill 1986: 78—79.* Пример Е. Г. Юревича из личной переписки.

307

ствовали себя ущемленными". Так, например, дорогие вагоны в по-ездах называются first class, дешевые — standard (Карасик 1992: 43).Это же стремление прослеживается в попытке переименовать неко-торые профессии: mortician вместо undertaker, realtor вместо real estateagent, beautician вместо hairdresser, shoe rebuilder вместо cobbler, caninecontrol officer вместо dog catcher, custodial engineer вместо janitor,homemaker и даже household executive вместо houswife. "Непрестижные"названия типа secondhand automobile dealers заменяются наreconditioned, rebuilt, repossessed, used; secondhand shop на buy-and-sellshop, resale store/shop; damaged или shop-worn на second, slightly second,slightly hurt, store-used, substandard (Mencken; цит. по: Battles et al. 1976:299—300).

Эвфемия также распространяется на явления, которые в амери-канской лингвокультуре считаются социально не вполне приемлемы-ми: adult bookstore {букв, "магазин для взрослых"} — магазин пор-нографической литературы; massage parlor — публичный дом.

Языковая форма выражения нередко диктует отношение к явле-нию в обществе. В качестве примера можно привести следующий слу-чай из американской жизни:

"Один иммигрант потерял работу. Он пошёл в бюро трудоустрой-ства и написал в заявлении, что его уволили: "Iwas fired". Через неко-торое время он получил сообщение о том, что ему отказано в пособиипо безработице, потому что он потерял работу по своей вине. Имми-грант очень удивился и пошел в бюро за разъяснениями. Выяснилось,что следовало написать "I was laid off" — именно так говорят, когдаосвобождают от работы временно или не по вине работника" .

В ситуациях межкультурного общения эвфемия как форма кос-венной номинации не разъясняет, а, напротив, затемняет, завуалиру-ет значение и поэтому может становиться помехой на пути к понима-нию. Так, например, даже британцы, оказывающиеся в США, вос-принимают эвфемизмы restroom и bathroom — туалет — в букваль-ном смысле, как комнату для отдыха и ванную комнату. Естествен-но, что для носителей другого языка, например, русского, такие фор-мы языкового выражения оказываются еще более сложными для рас-шифровки. Множество курьезных случаев связано с неверным вос-приятием русскими путешественниками таких слов и словосочетаний,как, например: bathroom, powder room и washroom — туалет, doggiebag/box {букв, собачий пакет/коробка} — пакет или коробка, в ко-торые по желанию посетителя кафе или ресторана могут быть сложе-ны остатки его порции, чтобы он смог доесть их дома и т. д.

* Пример Е. Г. Юревича из личной переписки.

308

Кроме того, сложность понимания и употребления эвфемистичес-ких конструкций со стороны русского коммуниканта обусловленытем, что в России нормы политической корректности выражены оченьслабо. Как справедливо отмечает С. Г. Тер-Минасова, "русский язык,как правило, не обременяет себя соображениями гуманности и чут-кости по отношению к отдельному человеку" (Тер-Минасова 2000:223). Иллюстрацией этого тезиса могут служить такие фразы, какпенсия по старости, историк третьего разряда (примеры С. Г. Тер-Минасовой), старородящая первородка, старая мамочка (фразы, ис-пользуемые в роддомах), безрукая рукодельница (выражение из газе-ты о женщине- инвалиде). Кроме того, в русском языке наблюдаетсяустойчивая тенденция, в результате которой даже некоторые эвфе-мизмы с течением времени приобретают ярко выраженную негатив-ную окраску, как, например, лицо кавказской национальности или рус-скоговорящие. Одна из причин такого положения дел — это отсут-ствие в России законов и инструкций, касающихся норм политиче-ской корректности, равно как и несформированность этого понятияв сознании большинства носителей русского языка. В связи с этимпри межкультурных контактах между русскими и американцами не-редко возникают неловкие ситуации, основанные на неучете русски-ми норм политической корректности.

Впрочем, надо отметить, что иногда стремление американцев со-блюдать эти нормы заходит слишком далеко. Предлагаются неоправ-данные замены, напр.: herstory вместо history (кстати, лингвистическине обоснованные). Создаются комичные выражения типа involuntarilydomiciled под домашним арестом; vertically challenged (о слишком вы-соком человеке); horizontally challenged (о человеке с избыточным ве-сом); morally challenged (о преступнике); linguistically challenged (о че-ловеке с нарушениями речи). Вводятся абсурдные правила: например,в одном университете был наложен запрет на фразы типа "This is mywife" или "This is my secretary Miss Green" как унижающие достоин-ство личности; следовало говорить: "This is Ms. Brown. We've beenmarried20years" или "This is Ms. Green. She is working here as a secretary .На уровне невербального поведения случаются ситуации, когда из-за одного вегетарианца, приглашенного на ужин, вегетарианскаяпища навязывается всем гостям. В одном из американских фильмовгероиня решает расторгнуть помолвку, потому что жених подарилей миксер, а значит, хотел взвалить на нее бремя домашнего хозяй-ства. Такие "перегибы" приводят к тому, что само понятие политиче-ской корректности в США воспринимается многими людьми с извест-ной долей иронии.

309

Кроме того, существуют спорные случаи, как, например, историяс увольнением государственного служащего Дэвида Хауэрда, кото-рый в докладе употребил фразу "administer a government fund niggardly".Слово niggardly — скупой, прижимистый — этимологически не свя-зано с табуированным словом nigger, однако фонетическое созвучиеоскорбило слух многих слушателей, особенно афро-американцев. Ис-тория стимулировала дискуссию на страницах американской прес-сы. По высказанному в ходе ее мнению социолингвиста У. Уолфра-ма, слово nigger до такой степени неприемлемо, что следует избегатьлюбых сходных с ним слов. Однако подсчеты других лингвистов по-казывают, что только на страницах газеты Washington Post в январе1999 г. слово niggardly употреблено 25 раз (War of the Word 1999).

Таким образом, отношение к политической корректности неодно-значно. Нельзя не согласиться с С. Г. Тер-Минасовой, которая пи-шет: "Это не означает, что надо отказаться от идеи, поскольку идея —правильная. Это означает, что ее надо модифицировать, представитьболее гибко, не загоняя лексику в жесткие рамки "заповедника", со-блюдая чувство меры и не ускоряя внедрение новых форм" (Тер-Ми-насова 2000: 223).

С проблемами эвфемизации тесно связано употребление ненор-мативной лексики. Как это ни парадоксально, американское языко-вое сообщество, так любящее эвфемию, тем не менее грешит доста-точно высокой степенью терпимости к нецензурным выражениям.Отношение это динамично и неодинаково в разные периоды разви-тия лингвокультуры. Б. Брайсон отмечает, что в XVIII в. выражения,которые вызвали бы краску смущения в более поздние времена, безстеснения употреблялись на заседаниях Конституционного конвен-та. В альманахе Б. Франклина печатались афоризмы с непристойнойлексикой (Bryson 1994: 52). Пуританские тенденции, которые перио-дически проявлялись в США в XIX и XX вв., в последние десятиле-тия сменились массированным использованием выражений, связан-ных с сексом, в кино, прессе, на телевидении и в быту. Как пишетДж. Стайнер, образованное население западного общества быстро вы-работало иммунитет по отношению к старым нормам приличия. Ра-нее, как он полагает, баланс между сниженным арго и лексикой, ис-пользуемой в сугубо интимных ситуациях, представлял собой слож-ный механизм, подчинявшийся эмоциональной логике. Сегодня вол-шебная сила, позволявшая табуированным словам проводить разгра-ничение между частными и общественными аспектами языка, возбуж-дать и обогащать интимные взаимоотношения, в значительной сте-

310

пени утеряна. "Язык эроса утратил остроту", — подводит итогДж. Стайнер (Steiner 1975: 174).

В среде русских образованных людей, в отличие от американцев,степень терпимости к табуированной лексике не столь высока. Кон-нотативная маркированность русской инвективной лексики намно-го превосходит английскую. Те формы языкового выражения, кото-рые считаются приемлемыми в присутствии американской женщи-ны, недопустимы в обществе русской. Последствия этого обстоятель-ства в межкультурном общении могут быть очень серьезными. Участ-ник МК должен быть в состоянии сбалансировать степень ненорма-тивности слов и выражений в двух контактирующих языках. В про-тивном случае могут возникать неоправданные обиды, неверная оцен-ка партнера по коммуникации и его речевого поведения как слиш-ком вольного или, напротив, пресного и лицемерного, неуместноеупотребление слишком "крепких" словечек в неподобающих ситуа-циях и т. д. Неумение соотносить степень табуированности в двухязыках может также приводить к нарушению стилистической тональ-ности речи при переводе. Это явление можно постоянно наблюдать,когда некомпетентный переводчик американских фильмов на русскийязык либо пользуется стандартным набором из двух-трех фраз дляпередачи любых ненормативных выражений, либо "перебарщивает"в выборе инвективной лексики, тем самым опошляя ситуацию.

В целом учет межъязыковых различий с точки зрения коннота-тивной маркированности лексики играет огромную роль в МК. Не-правильный выбор слова может приводить к конфузам, обиде и не-пониманию. Так, например, слово проблема в русском языке нейт-рально, a problem в английском имеет негативную коннотацию. По-этому, когда русские гости говорят: "We are discussing our problems",их американские хозяева обижаются: "Do you have any problems here?"Аналогично американская студентка, которой русский преподавательпредложил обсудить проблемы, связанные с ее курсовой работой,испугалась: "Do I have any problems with my paper?" Слова routine иcompilation, напротив, нейтральны в английском языке, а рутина икомпиляция отрицательно маркированы в русском. Слово фирма при-обрело в русском языке переносное экспрессивное значение, отсут-ствующее в английском, в результате чего труднопереводима такаяигра слов, как "Наша фирма — это фирма!"

В контексте обсуждения коннотаций с точки зрения МК интерес-но рассмотреть ситуацию общения между американским журналистоми русскими студентками, описанную Д. Шиплером:

311

We spoke of revolutions, and I asked them [two Russian students] whatthey knew about the American Revolution. Their faces went blank. They hadnot understood the question. "The what?" said the younger. <...> For amoment, the vacant look remained, then suddenly dissolved into a smile ofrecognition. "Oh, yes," said the girl. "But we don't call it a revolution. Wecall it the War for Independence". <...> Through the prism of Marxism, theAmerican Revolution appeared diminished, its noble slogan perverted (Shipler1989: 363—364).

Как видно из приведенного примера, журналист усматривает иде-ологические происки в том, что в России традиционно используетсяназвание "Война за независимость" вместо привычного для амери-канцев романтичного и весомого наименования "Американская ре-волюция".

По сути своей английский язык более энергичен, способ выраже-ния мысли отличается точностью и лаконичностью. Для русскогоязыка, в свою очередь, характерна более тонкая нюансировка значе-ний, весь строй языка направлен на выражение разнообразных эмо-циональных оттенков. Русские слова старушка, старушонка, стару-шоночка, переведенные на английский как little old woman — это лишьблеклая тень оригинала.

Помехами могут также становиться несовпадающие междометия,которые служат для выражения одних и тех же или сходных эмоций:

Уф! Phew!Аи! Ой! Ой-ёй-ёй! (больно!) Ouch!Фу! (отвращение) Рее-уои!Оп-ппя! Whoops! Ooops!М-м-м! Э-э-э! (пауза, колебание) Uh-h-h! ah-h-h-!Ay! Haloo!Ай-яй-яй! (как не стыдно!) Tsk-tsk!Тьфу! (отвращение или досада) Nuts!

Особое место среди языковых единиц с точки зрения их эмоцио-нальной насыщенности и оценочности занимают фразеологизмы.Вспоминается ситуация, когда в телевизионной программе "Времеч-ко" английского священника, приехавшего в Россию, спросили, ког-да он собирается отпраздновать Рождество — 25 декабря или 7 ян-варя? Священник, который неплохо говорил по-русски, ответил: "Япраздную его два раза. С волками жить — по волчьи выть". Этот че-ловек, с симпатией относящийся к русским, вовсе не хотел никогообидеть — он просто не знал о негативной окраске этой пословицы.

312

Слово существует в лексической системе языка, в контексте линг-вокультуры, на пересечении многочисленных ассоциаций с другимиязыковыми единицами. В каждом конкретном контексте слово обре-тает новые связи и ассоциации, которые нередко тянутся за ним ивпоследствии реализуются в новых контекстах. Так, например, пере-водчик А. Лури указывает на разные ассоциации, связанные со сло-вами вождь и chief, которые не позволяют воспринимать их как эк-виваленты (Lourie, Mikhalev 1989: 38). Медведь для русских — этодоброе и неуклюжее животное, как в детских сказках, а для амери-канцев — страшный и опасный зверь, за которым стоит образ grizzlybear. Поэтому, когда жители США во время "холодной войны" гово-рили о "русском медведе" (monster bear behind the next door), они вовсене имели в виду неуклюжесть, граничащую с наивностью, — это былобраз грозного врага, от которого надо защищаться всеми возмож-ными средствами. Когда в стихах Марины Цветаевой встречаютсявыражения типа "волынь-криволунъ —хволынъ-колыванъ", "дребезга,дрызга; разлучня, бойня, живодерня" или "вьюго-богослов", они оказы-ваются непереводимыми не только из-за отсутствия в английскомязыке соответствующих морфологических средств, но, в первую оче-редь, из-за многочисленных семантических связей и ассоциаций, ко-торые они имеют в русском языке. Когда в разработках престижнойзападной фирмы, проводящей семинары в России, встречается началь-ник лесопильного завода по фамилии Лермонтов, это производиткомическое впечатление из-за несовместимости традиционных куль-турных ассоциаций с новым контекстом.

Коннотации и ассоциации могут быть тесно связаны с прецедент-ными текстами (термин Ю. Н. Караулова), знание которых существен-но для адекватного понимания таких национально маркированныхединиц, как рус. подковать блоху, по щучьему велению, за тридевятьземель, избушка на курьих ножках, тришкин кафтан, оказаться у раз-битого корыта, демьянова уха, человек в футляре и амер.: Catch-22,gone with the wind, deep throat, white hat, black hat и т. д. Можно возра-зить, что далеко не все носители языка знакомы с полным текстом,явившимся исходным для создания этих единиц. Мы полагаем, одна-ко, что минимальные знания хотя бы краткого содержания преце-дентных текстов необходимы для осознания значения рассматри-ваемых единиц. Например, семантика фразеологического оборотаCatch-22 — парадоксальная ситуация, из которой нет выхода, — про-изводна от названия романа "Ловушка-22", написанного в 60-х гг.XX в. В основе романа лежит положение воинского устава, согласно

313

которому просьба солдата об освобождении от действительной служ-бы может быть удовлетворена только в том случае, если он признанумственно неполноценным; однако, если солдат в состоянии податьпросьбу об освобождении от ужасов войны, он умственно полноце-нен и должен продолжать воевать.

Как утверждает Г. Г. Слышкин, "реминисценции, основанные наапелляции к прецедентным текстам, должны отвечать следующимусловиям: во-первых, осознанность адресантом факта совершаемойим реминисценции на определенный текст; во-вторых, знакомствоадресата с исходным текстом и его способность распознать отсылкук этому тексту; в-третьих, наличие у адресанта прагматической пре-суппозиции знания адресатом данного текста" (Слышкин 2000: 48).Эти реминисценции приобретают особое значение в тех случаях, ког-да они активизируются в контексте, требующем обязательного зна-ния прецедентных текстов, как в следующих примерах:

Sticks and stones are hard on hones.Aimed with angry art,Words can sting like anything.But silence breaks the heart.

(PhyllisnMcGinley)

Это стихотворение — апелляция к известному детскому стишку.

Sticks and stones may break my bones,But words will never hurt me.

Фраза: "Old burglars never die; they just steal away" — апелляция кзнаменитой фразе из прощальной речи генерала Д. Макартура "Oldsoldiers never die. They just fade away" — своего рода "сигналу-метке,по которому данный политик легко опознается в дискурсе" (Шейгал2000: 53).

Незнание прецедентных текстов как в родной, так и чужой куль-туре, неосознание их культурной привязки может приводить к ком-муникативным неудачам. Например, культурно-языковая интуицияявно подвела переводчика одного из фильмов по роману А. Кристи,допустившего в переводе следующие "ляпы":

"Это отвратительный дом. Здесь каждой твари по паре"^(неумест-ная апелляция к библейскому тексту о Ноевом ковчеге).

"Лицом к лицу лица пе увидать" (есенинская фраза, звучащая ино-родно в устах английского персонажа).

314

§5. Синтаксический уровень

Помехами на синтаксическом уровне являются межъязыковыеразличия грамматического строя, интерференция грамматическихструктур родного языка, ошибки в строении фраз, пунктуации, по-рядке слов и т. д., приводящие к изменению значения фразы или не-желательной двусмысленности.

Сами по себе синтаксические модели имеют языковую привязку.Достаточно вспомнить знаменитую "глокую куздру" или английскуюфразу сэра Томаса Брауна: "But to subsist in bones, and be but pyramidallyextant, is a fallacy in duration", которые даже на фоне неясной семанти-ки отдельных слов идентифицируют себя как принадлежащие соот-ветственно к английскому и русскому языкам. Как утв.ерждают авто-ры книги "Contemporary English: Frameworks", "знание английскогоозначает, по крайней мере, способность продуцировать и узнаватьфразы, которые другие носители английского языка могут назватьанглийскими". Они также справедливо утверждают, что именно "ма-ленькие словечки", такие как артикли, предлоги, вспомогательныеглаголы и союзы придают предложению неповторимо английский вид(Battles et al. 1976: 195). С другой стороны, некоторые конструкциииноязычной речи узнаваемы в речи иностранца или в не слишкомУдачном переводе, например: Я есть американец. Рассматривая соот-ношение между русскими и американскими глаголами, А. Лури пи-шет: "В русском языке не используется глагол "быть" в настоящемвремени, из-за чего простейшая конструкция / am практически не-употребима. В английском языке мы всегда используем форму"getting" — getting married, getting promoted, а в русском языке соот-ветствующий глагол "достать" отражает существование в обществе,где царит дефицит и возможность что-либо "достать" становитсябольшой удачей" (Lourie, Mikhalev 1989: 38). Интересно отметить, чтов последние годы семантика слова "достать" в русском языке претер-пела существенные изменения.

Представляют интерес и различия в семантической категориза-ции действительности через синтаксис. Например, в английском язы-ке допустима форма My room can sleep 10 people, не имеющая аналогав русском языке. Некоторые исследователи усматривают момент не-равноправия между участниками таких действий, которые в русскомязыке передаются конструкциями: жениться на ком-л., смеяться надкем-либо, издеваться над кем-либо, в то время как в английских кон-струкциях это неравенство отсутствует: marry smb. ridicule smb.

315

Различия в системах видо-временных форм также могут стано-виться межъязыковыми помехами. Например, у русских отсутствуетвремя Present Perfect, которое в американской лингвокультуре не толь-ко способно передавать определенное отношение ко времени (см. гл. 7,§5), но также несет на себе культурологическую нагрузку. Во времяодного из бизнес-семинаров возникло непонимание между американ-ским лектором и русской аудиторией из-за невозможности передатьна русском языке конструкцию the company will have done...

Двусмысленные синтаксические конструкции также могут стано-виться причиной непонимания, как в следующих примерах:

In the lobby of a Moscow hotel across from a Russian monastery: "Youare welcome to visit the cemetery where famous Russian and Soviet composers,artists and writers are buried daily except Thursday."

On the door of a Moscow hotel:"If this is your first visit to the USSR you are welcome to it."

(English signs from around the world)

Отмечая необходимость владеть грамматическими нормами ино-странного языка для адекватного понимания, все же отметим, чтоглавную роль в коммуникации играет умение вычленить и зафикси-ровать в памяти ключевую информацию: "Хотя синтаксические свой-ства предложения несомненно важны для любого дискурса, психоло-ги снова и снова обнаруживают, что из дискурса люди помнят не син-таксическую структуру предложений, а суть сообщения — смысл,извлеченный из взаимосвязи пропозиций" (Bootzin et al. 1991: 292).

КЛЮЧЕВЫЕ ТЕРМИНЫ

ВЕРБАЛЬНАЯ КОММУНИКАЦИЯ

МЕЖЪЯЗЫКОВАЯ ПАРОНИМИЯ

ПОЛИТИЧЕСКАЯ КОРРЕКТНОСТЬ

ПРЕЦЕДЕНТНЫЙ ТЕКСТ

ВОПРОСЫ ДЛЯ ОБСУЖДЕНИЯ

1. Объясните, каким образом неправильная артикуляция можетпривести к коммуникативным сбоям. Приведите собственные при-меры.

2. На что следует обращать внимание участнику МК при воспри-ятии написанного/напечатанного текста?

316

3. Приведите примеры культурно-специфических русских и аме-риканских аффиксов. Каким образом можно выразить передаваемыеими значения средствами другого языка?

4. Приведите собственные примеры:• безэквивалентной лексики;• многозначных слов;• ономастических реалий (топонимов и антропонимов);• историзмов;• ложных друзей переводчика.Почему эти слова представляют особую сложность для участни-

ка МК?5. Каковы основные причины широкого использования эвфемиз-

мов в американской культуре? Насколько широко используются эв-фемизмы в России?

6. Что такое политическая корректность? В чем заключается ееосновной принцип?

7. Каковы основные достоинства и недостатки политической кор-ректности?

8. Почему отсылка к прецедентным текстам вызывает сложностив МК для неносителя лингвокультуры?

ДОПОЛНИТЕЛЬНЫЕ ЗАДАНИЯ

1. Определите причины коммуникативных сбоев в приводимыхниже ситуациях межкультурного общения:

Новая знакомая, молодая симпатичная американка Гейл пригла-сила автора статьи поехать с ней за покупками. Оставили машину настоянке, набрали полную тележку продуктов и вернулись к машине.

"Подойдя к машине, моя знакомая, как мне тогда показалось, мно-гозначительно и загадочно посмотрела на меня и сказала, то ли про-ся, то ли приказывая:

— Кис!Я немного опешил, но восхитился женщиной. Живя в тоталитар-

ной России, я много читал и слыхал о свободе в Америке, открыто-сти и непосредственности американцев. Вот она, подумал, настоящаясвобода проявления чувств: ведь почти не знакомы, но понравился,захотела вдруг кис здесь, на улице, и так прямо, без намеков тебе изаявляет. Не желая показать себя ханжой и закомплексованным сов-ком, я, набравшись храбрости, подошел к ней и неловко поцеловалее губы.

317

И тут Гейл, освободившись от меня и торжествующе показываямне ключ от машины, который вытащила из моего кармана, опятьвоскликнула:

— Кииз!Только тогда я все понял".

(Л. Велютин. Из книги "Профессионалы за сотрудничество")

"A Hungarian friend of mine once walked into a drugstore and askedthe clerk for a pack of feeble cigarettes. He had looked up feeble in thedictionary and learned that it meant lacking in strength. The clerk found ithard to understand him.

An American businessman in Russia received a cable from home abouthis daughter: Harriet hung for juvenile crimes. The cable had been translatedinto Russian, then retranslated into English; the original version read:Harriet suspended for minor offenses."

{По материалам газеты Chicago Daily News)

"English" Signs from Around the World

In a Japanese hotel: "You are invited to take advantage of thechambermaid."

In a lobby of a Moscow hotel: "You are welcome to visit the cemeterywhere famous Russian and Soviet composers, artists, and writers are burieddaily except Thursday."

Two signs from a Majorcan shop entrance: "English well talking." "Herespeeching American."

Advertisement for donkey rides in Thailand: "Would you like to rideon your own ass?"

At a Bangkok dry cleaners: "Drop your trousers here for best results."{Из электронной рассылки)

2. Назовите прецедентные тексты, к которым восходят следующиеустойчивые выражения:

• подковать блоху; тришкин кафтан; оказаться у разбитого ко-рыта; за тридевять земель; путевка в жизнь; человек в футляре; пощучьему велению; демьянова уха; избушка на курьих ножках;

• the buck stops here; John Hancock; I'm from Missouri; Simon Legree;government of the people, by the people, and for the people; go West,young man; last of the Mohicans; shout "fire" in a crowded theater.

РЕКОМЕНДУЕМ ПРОЧИТАТЬ: Толстая Т. Политическая кор-ректность // Изюм. М.: Подкова, ЭКСМО, 2002. С. 219 - 243.

318

Глава 16. НЕСОВПАДЕНИЕ ВНУТРЕННИХ ФОРМ.

ИНТЕРФЕРЕНЦИЯ БРИТАНСКОГО

И АМЕРИКАНСКОГО ВАРИАНТОВ АНГЛИЙСКОГО ЯЗЫКА

§1. Межъязыковое несовпадение внутренних форм

Материю видит перед собою вся-кий; содержание находит лишь тот,кто имеет с ним дело; форма же ос-тается тайной для большинства.

И. Гете

Внутренняя форма — это один из самых выпуклых, рельефных ив то же время сложных для понимания аспектов языка, передающихдух и характер говорящего на нем народа. Речь идет о внутреннейформе как отдельных языковых единиц, так и языка в целом.

В. Гумбольдт лучше, чем кто бы то ни было, описал индивиду-альную форму языка, которую он характеризует как совокупностьзвуковой формы с "внутренней силой духа" (Гумбольдт 1984: 75),"форму, в которой языкотворческая сила отчеканивает звуки" (Тамже: 101). "Создание языка, — пишет Гумбольдт, — начиная с пер-вой его стихии, есть синтетическая деятельность в строгом смыслеэтого слова, именно в том смысле, по которому синтез создает нечтотакое, что не заключено в слагаемых частях, взятых порознь" (цит.по: Потебня 1997: 58—59). Чем органичнее этот синтез, тем совер-шеннее язык и тем выше его способность адекватно передавать чело-веческие интенции. Гумбольдт выводит три пункта, по которым долж-на рассматриваться внутренняя форма языка: 1) выражение и обра-зование понятий; 2) формы созерцания; 3) логическая связь понятий(Гумбольдт 1984: 103—104).

Г. Штейнталь, продолживший разработку понятия внутреннейформы, называет ее элементом языка, содержащим мысль, через по-средство которого открывается взгляд на мир и создается мировоз-зрение. Он считает ее действенным средством познания. Характер каж-дого языка и его национальные особенности, по мнению Штейнталя,Должны анализироваться с трех сторон: со стороны звука, внутрен-ней формы и их соотношения друг с другом. В. Вундт, в свою оче-редь, трактует внутреннюю форму как комплекс психических взаи-мосвязей, своеобразные законы ассоциации и апперцепции в постро-ении словоформ, в разделении на части речи, членении предложенийи т. д. Внешней и внутренней языковым формам он противопостав-

319

ляет в качестве материала совокупность понятий и примыкающих кним процессов развития значения. Этот духовный (психический) ма-териал и составляет все сознание данного языкового коллектива. За-дачу народной психологии В. Вундт видит в том, чтобы выявить са-мые главные различия на базе генетически наиболее значимых внеш-них свойств словообразования и построения предложений. Современ-ные неогумбольдтианцы (напр., Л. Вейсгербер) усматривают во внут-ренней форме свойственное каждому отдельному языку своеобраз-ное "видение мира".

А. А. Потебня, чья концепция легла в основу многих последующихработ разных авторов, определяет ВФ как "отношение содержаниямысли к сознанию", показывающее, "как представляется человеку егособственная мысль" (Потебня 1913: 83). Символизм языка, создава-емый живыми внутренними формами, Потебня называет его поэтич-ностью. При утрате внутренней формы в слове не остается для созна-ния говорящего связующего звена между звуком и содержанием, ионо становится прозаичным. Потебня считает, что это обычно про-исходит "по мере увеличения в говорящем массы мыслей, вызываемыхобразом" (Там же: 168), в результате чего слово лишается своей кон-кретности и образности.

Многие ученые (напр., Н. Б. Мечковская, В. Н. Телия и др.) от-мечают национально-культурное своеобразие внутренней формы раз-ных языков. Б. А. Серебренников пишет о различных формах отра-жения действительности, закрепленных в разных языках в виде зна-чений языковых единиц, каждое из которых "может по-особому чле-нить континуум окружающего мира". На их основе возникают ассо-циации, которыми оперирует лингвокреативное мышление (Сереб-ренников 1983: 109).

В наименовании закрепляются не все признаки обозначаемогопонятия, а лишь те, которые становятся основанием номинации ипередаются через внутреннюю форму. Возможность выбора такогопризнака обусловлена разнообразием окружающего мира, благода-ря чему один и тот же объект может рассматриваться с различныхточек зрения, во взаимодействии с другими предметами и явлениями,например, амер. hope chest {букв, "сундук надежды"} — сундук, в ко-тором хранится приданое невесты vs. брит, bottom drawer, {букв, "ниж-ний ящик комода"}; амер. speed bump — кочка на дороге, создавае-мая специально для того, чтобы водители снижали скорость vs. брит.sleeping policeman {букв, "спящий полицейский"}. Часто выбор но-минативного признака бывает культурно обусловлен: ср., напр. РУС>

320

казаки-разбойники vs. амер. cowboys and Indians; рус. паровоз vs. амер.iron horse "железный конь" (так индейцы Великих равнин называлипаровоз, который распугал бизонов и тем самым разрушил их тра-диционный уклад жизни)*.

При этом внутренняя форма выступает как связующее звено меж-ду исходным и новым значением, в результате чего возникает совме-щенное видение двух картин, которое составляет суть лингвистиче-ской образности. Анализируя семантику фразеологизмов, Д. О. Доб-ровольский пишет о двух картинах мира, сопрягаемых с помощьювнутренней формы в сознании носителей языка. Одна из них — это"сюрреалистический мир, обитатели которого толкут воду в ступе,бьются головой о стену" и т. д. Вторая — часть актуальной языко-вой картины мира, в основном покрывающая ее субъективно значи-мые фрагменты. Добровольский полагает, что, с одной стороны, этисвязи в разных языках обладают известной долей универсальности, ас другой — являются неповторимо-индивидуальными, непредсказу-емыми, идиоэтническими (Добровольский 1988: 97).

Выбранный для наименования признак не исчерпывает внутрен-ней формы языковой единицы. Семантический остаток значения ис-ходного слова или словосочетания участвует в создании образностии формировании коннотаций. Кроме того, понятие, обозначаемоеязыковой единицей, включает ряд других признаков, которые, одна-ко, объективно никак не выражены. Эти признаки достраиваются всознании человека на основе пресуппозиций и фоновых знаний, рас-хождения между которыми у носителей разных лингвокультур могутприводить к разным трактовкам языкового значения через внутрен-нюю форму.

Для многих языковых единиц американского варианта англий-ского языка характерна более прозрачная внутренняя форма, чем дляих аналогов из британского варианта: ср., напр.: амер. frostbite vs.брит, chilblain — отмороженное место; амер. sidewalk vs. брит.pavement — тротуар; амер. eggplant vs. брит, aubergine — баклажан;амер. doghouse vs. брит, kennel — собачья будка; амер. bedspread vs.брит, counterpane — покрывало для кровати. Одна из причин это-го — прагматизм первых поселенцев, прибывших в США, их про-стой и практичный подход к освоению Нового Света. Как пишетБ. Брайсон, достоинством новых наименований была их ясность идоступность — полезные свойства в стране, в составе населения ко-

* Здесь и далее примеры из словаря "Жизнь и культура США" (Леонто-вич, Шейгал, 2000).

321

торой все прибывало число неносителей английского языка (Bryson1994: 20). Приведем еще несколько примеров американизмов с яркойи прозрачной внутренней формой, иллюстрирующих лингвокреатив-ное мышление жителей США: groundhog {доел, "земляная свинья"} —сурок лесной американский; jack-in-the-pulpit — аризема, дикий се-вероамериканский цветок, произрастающий во влажных лесах {букв,"джек на кафедре", т. к. напоминает человека, читающего проповедьс кафедры}; fob-hop — часто менять работу, перебегать с одного ра-бочего места на др.; minuteman {<minute — минута} — минитмен,солдат народного ополчения в период Войны за независимость (ми-нитмены получили свое название в связи с тем, что готовы были заодну минуту собраться и вступить в бой); oatmeal — овсянка, овсянаякаша; prairie schooner {букв, "шхуна прерий"} — большая крытая по-возка, в которой американские переселенцы XIX в. путешествовалина Запад через прерии.

В русском языке также много слов с живописной внутренней фор-мой: быстротечный, взмыленный, всухомятку, головомойка, коленоп-реклонение, лежебока, мягкосердечие, нарасхват, неотесанный, огне-дышащий, подноготная и т. д. Недаром Н. В. Гоголь писал, что "нетслова, которое <...> так бы кипело и животрепетало, как метко ска-занное русское слово" (Русские писатели о языке 1954: 167).

Обсуждение внутренней формы приобретает особое звучание при-менительно к фразеологическому фонду языка. Денотативная и кон-нотативная насыщенность фразеологизмов, способность лаконичнои точно выражать эмоционально-оценочное отношение через образ-ность и внутреннюю форму делают их средоточием национально-культурной информации. В то же время специфика фразеологическойноминации как особого типа именования приводит к тому, что по-нимание фразеологизмов может оказаться трудным для неносите-ля лингвокультуры, в том числе и по причине осложненного характе-ра их внутренней формы.

Основу национально-культурной специфики внутренней формымогут составлять:

1) историческая память народа — носителя лингвокультуры: РУС-Москва не сразу строилась; тяжела ты, шапка Мономаха; Мамаевопобоище; амер. Gay Nineties — веселые девяностые, 1890-е гг. {выра-жение возникло в период Великой депрессии 1930-х гг., по сравне-нию с которым время на переломе столетия казалось веселым и без-заботным} ; sell smb. down the river — продать кого-л. на юг (о неграх-рабах);

322

2) культурологические реалии: рус. задать баню; вольный казак;выносить сор из избы; перебиваться с хлеба на квас; лаптем щи хле-бать; не лыком шит; терпи, казак, атаманом будешь; тех Dice щей, дапожиже влей; амер. give one an inch and he will take a mile = дай емупалец, а он и всю руку отхватит; apple-pie order — безукоризненныйпорядок; cliff dweller разг. — житель многоэтажного городского дома{<"житель скал", представитель расы древних индейцев, которые оби-тали в скальных пещерах или на выступах скал}; cliffhanger — 1. ки-носериал, в котором каждая серия заканчивается захватывающейсценой (например, изображающей героя, который висит на скале);2. любая захватывающая история, ситуация с непредсказуемым кон-цом; play possum — притворяться больным или мертвым {в случаеопасности опоссум притворяется мертвым};

3) ономастические реалии: рус. ехать в Тулу со своим самоваром;Волга впадает в Каспийское море; Демьянова уха; амер. I'm fromMissouri разг. — "Я из Миссури" = "Не верю, докажи мне" {выраже-ние скептицизма, отражающее устоявшееся мнение о жителях Миссу-ри как упрямых и недоверчивых; восходит к началу XX в., когда кон-грессмен их штата Миссури У. Вэндивер сказал: "Красноречивая бол-товня меня не убеждает. Я из Миссури. Вы должны доказать мне"};Lucy Stoner — женщина, оставляющая после замужества девичьюфамилию {<Lucy Stone — Люси Стоун, аболиционистка, отказавша-яся принять фамилию мужа}; Simon Legree — жестокий властитель{по имени злодея-надсмотрщика из романа "Хижина дяди Тома", из-бивающего негра Тома до смерти};

4) менталитет основной массы представителей культуры, напри-мер, выражение русского фатализма — от судьбы не уйдешь; лбомстену не прошибешь; против роэюна не попрешь; чему быть, того неминовать; американского этноцентризма — Empire City — Импер-ский город, прозвище г. Нью-Йорка; Hub — Пуп, прозвище г. Бос-тона {<Hub of the Universe — Пуп вселенной};

5) ценности, принятые внутри данной культуры: рус. не имей сторублей, а имей сто друзей; с милым рай и в шалаше; ср. амер./ее/ like amillion dollars — чувствовать себя на все сто; American dream — "аме-риканская мечта", идеал счастья и материального благополучия, ко-торый, как предполагается, может быть достигнут любым американ-цем; символом "американской мечты" стал собственный дом;

6) традиции: рус. хлеб-соль; амер. yellow ribbon — желтая лента{по традиции XIX в., когда американские мужчины уходили на вой-

323

ну, их жены и возлюбленные носили в волосах ленту цвета солдат-ской формы или эмблемы и молились об их благополучном возвра-щении};

7) прецедентные тексты.Помимо разного подхода к выбору номинативного признака и

особенностей образности, лингвокультуры могут отдавать предпоч-тение разным ракурсам рассмотрения объекта действительности испособам номинации. Пример тому — любовь американцев к разно-го рода прозвищам, внутренняя форма которых становится понятналишь в том случае, если коммуникант может соотнести ее с исходнымнаименованием и сопутствующей ему культурологической информа-цией. Объектами прозвищ в американской культуре становятся:

1) исторические явления: redcoats — "красные мундиры" {прозви-ще британских солдат времен Войны за независимость, носившихформу ярко-красного цвета};

2) президенты и другие известные личности: Father Abraham, HonestAbe, Old Abe, Railsplitter — прозвища Авраама Линкольна; последнееиз них означает Лесоруб и появилось потому, что в молодости Лин-кольн действительно работал лесорубом; Old Blood and Guts — Сви-репый, Джордж С. Пэттон, генерал армии США, герой второй миро-вой войны, получивший это прозвище за свой крутой нрав; America'sSweetheart — Любимица Америки, прозвище актрисы Мэри Пик-форд; Birdman of Alcatraz — Птицелов с Алькатраца — прозвищеР. Страуда, убийцы, который, проведя около полувека в тюрьме наострове Алькатрац, стал авторитетом мирового масштаба в областизаболеваний канареек;

3) штаты: Keystone State — "Штат краеугольного камня", прозви-ще Пенсильвании, связанное с тем, что в Филадельфии были приня-ты два важнейших исторических документа: Декларация независи-мости и Конституция США; Show-Me State — "Штат недоверчивых"{букв. "Штат "Покажи мне""}, прозвище штата Миссури, жители ко-торого славятся своей недоверчивостью; Seward's Folly — "прихотьСюарда": неодоб. прозвище Аляски, купленной у России в 1867 г. за7 млн долл. по инициативе У. Сюарда, госсекретаря США; современ-ники Сюарда считали покупку Аляски бессмысленной затеей, кото-рая никогда не окупится; также Seward's Icebox — "холодильник Сю-арда";

4) города и реки: Windy City — "Город ветров", прозвище г. Чи-каго, связанное с частыми шквальными ветрами, дующими с оз. Ми-чиган; Big Muddy — "Большая мутная (река)", прозвище р. Миссури;

324

5) другие культурно значимые явления: Camelot — "Камелот",прозвище Белого дома в период президентства Дж. Ф. Кеннеди {поназв. бродвейского мюзикла 1960 г. о рыцарях при дворе короля Ар-тура}. Слово содержало намек на "голубую кровь" супругов Кенне-ди; Foggy Bottom — "Туманная низина", прозвище государственногодепартамента США {по назв. болотистой местности, на которой по-строили здание госдепартамента}; Fannie Мае/Fanny May {видоизме-ненное прочтение сокращения FNMA: Federal National MortgageAssociation} — прозвище Национальной ассоциации по кредитова-нию жилищного строительства.

В русском языке также иногда употребляются аналогичные про-звища (напр., Златоглавая, первопрестольная, Питер, Волга-матуш-ка), однако они далеко не столь многочисленны, как в американскойлингвокультуре.

В межкультурной коммуникации внутренняя форма может помо-гать или, напротив, мешать пониманию незнакомой языковой еди-ницы. Являясь той призмой, через которую в сознании коммуникан-та преломляется содержание лексемы, живая внутренняя форма об-легчает его освоение. С затемнением ее понимание нового значениязатрудняется.

С точки зрения МК, самыми благоприятными для понимания яв-ляются языковые единицы контактирующих языков с совпадающейили близкой внутренней формой, например: общеангл. play with firevs. рус. играть с огнем; общеангл. take the bull by the horns vs. рус. братьбыка за рога; амер. half day vs. брит, half holiday vs. рус неполный рабо-чий день. Легко поддаются декодированию и лексемы с прозрачнойвнутренней формой, не имеющие аналога в другой лингвокультуре,но не требующие большого объема фоновых знаний, например: амер.old money — старые деньги: 1. Потомственное богатство. 2. Потом-ственная денежная аристократия.

Если же в составе языковой единицы содержатся национальномаркированные элементы, то они служат сигналом к развертыванию всознании носителя языка цепочки смыслов и ассоциаций. Например,понимание выражения blame it on the El Nino требует знания того, чтоEl Nino — это ураган, который в 1997 г. доставил много неприятно-стей жителям Западного побережья США; в результате американцыстали сваливать на него вину за любые неприятности (американскийаналог русского выражения во всем виноват стрелочник). ПонятнаяДЛЯ носителя языка связь между прототипом и новым значением мо-жет быть неочевидна для чужестранца, в результате чего он воспри-нимает внутреннюю форму номинативной единицы как стертую.

325

Причины коммуникативного сдвига между значениями прототи-па и соответствующего фразеологизма могут быть разными, на-пример:

• искажение формы или содержания компонентов: PennsylvaniaDutch {искаж. Deutch} — пенсильванские немцы; bald eagle — бело-головый орлан {букв, "лысый орел", хотя на самом деле на голове ишее орлана, в отличие от грифов, растут белые перья};

• эвфемия: Underground Railroad — "Подземная железная доро-га", тайная система помощи беглым рабам, организованная аболи-ционистами;

• ироническое или саркастическое употребление исходного сло-восочетания, центральный семантический признак которого меняет-ся на противоположный: рус. хорошенькое дельце; амер. a fat chance =держи карман шире; inner child — ребенок, живущий в неблагополуч-ном районе города (по сути дела — маргинальная личность) и т. д.

Такие номинации, безусловно, могут вводить участника МК взаблуждение.

Практически недоступной для самостоятельной расшифровкиоказывается стертая внутренняя форма, например, общеангл. face themusic — держать ответ за что-л.; рус. съесть собаку на чем-л.

Помехи в МК могут возникать и как результат переосмысленияязыковой единицы при перемещении ее из одной лингвокультурыв другую: брит, chips — длинные тонкие ломтики жареного картофе-ля vs. амер. chips — чипсы, хрустящий картофель; брит, lounge suit —повседневный мужской деловой костюм vs. амер. lounge suit — кос-тюм для отдыха.

Очень высока вероятность возникновения помех в случаях, когдаисходный образ, составляющий основу внутренней формы двух и бо-лее языковых единиц, совпадает, однако их конечное значение раз-ное: амер. dead head 1. человек, имеющий право на бесплатный вход втеатр, проезд в поезде и т. д. 2. порожний транспорт (без груза и пас-сажиров) vs. рус. "мертвая голова" (бабочка).

Не менее сложными для участников МК являются случаи, когдаодно и то же явление в двух лингвокультурах осмысляется посред-ством двух различных внутренних форм: амер. Bay of Pigs vs. рус за-пив Кочинос; амер. American Revolution vs. рус. Война за независимость;амер. Big Dipper {букв. "Большой ковш"} га. рус. Большая Медведица;амер. moonshine vs. рус. самогон; амер. morning person vs. рус. жаворо-нок; амер. night person vs. рус. сова; амер. the hair of the dog that bit youvs. рус. клин клином.

326

При узуальном употреблении языковой единицы, значение кото-рой известно коммуниканту, ее внутренняя форма "дремлет", т. е. на-ходится в латентном состоянии и почти не осознается участникамиобщения. Активизация ВФ происходит в тех случаях, когда она на-чинает обыгрываться в контексте и, таким образом, выходит на пер-вый план в семантике лексемы, как в следующей шутке:

"Papa, why is it that dentists call their offices dental parlors?""Because they are drawing-rooms, my son!"Если квинтэссенцией внутренней формы является национально-

культурная информация, то ее обыгрывание требует обращения к фо-новым знаниям. Их отсутствие приводит к тому, что суть дискурсаускользает от участника общения. Например, следующая юмористи-ческая ситуация требует понимания того, что Smithsonian Institution —это государственное просветительное учреждение в Вашингтоне,включающее группу знаменитых музеев, и что фамилия Smith можетобозначать рядового американца (аналог русской фразы Иванов,Петров, Сидоров):

Englishman (patronizingly): "Your school facilities are excellent, I amtold "

American (suavely): "Well, I should say. See the Smithsonian Institutionover there? Think of a building like that just to educate the Smiths!"

§2. Интерференция британского вариантаанглийского языка

По сложившейся традиции, в России в основном преподается бри-танский вариант английского языка. В связи с этим различия междубританским и американским вариантами составляют дополнитель-ную помеху при общении русских с американцами. Если раньшепреподавателям английского языка было достаточно констатироватьсуществование различий между региональными вариантами и при-вести несколько примеров, то сейчас, как мы попытаемся показатьДалее, лицам, которые намерены участвовать в МК, необходимо ак-тивно овладеть этими различиями.

Всем хорошо памятны многочисленные споры о том, не следуетли считать британский и американский английский двумя разнымиязыками. Размышляя над этой проблемой, Д. Кристал пишет: "Пони-мание речи друг друга часто используется как критерий разграниче-ния между языком и диалектом". Однако, утверждает он, даже англи-чанам иногда трудно понять друг друга, не говоря о представителях

327

разных англоговорящих стран (Crystal 1987: 25). Знаменитая эпи-грамма О. Уайльда гласит: "У англичан все точно так же, как и уамериканцев, за исключением языка". Англичанин Д. Томас признал-ся, что при посещении Америки ощутил "барьер общего языка".Дж. Б. Пристли в книге "Sir Michael & Sir George" писал: "Сэр Джорджуже не в первый раз подумал, как тяжело достичь взаимопониманияс некоторыми американцами, потому что они используют те же сло-ва, но придают им иные значения". Некоторые английские издателивзимают с американских авторов плату за "перевод" с американско-го на британский вариант языка. Переводчики русской книги "Архи-пелаг Гулаг" столкнулись с необходимостью дифференцировать пе-ревод для британского и американского читателя. В последнее времяопубликован ряд британо-американских и американо-британскихлингвострановедческих словарей.

Среди британцев бытует мнение о том, что американцы говорятна испорченном английском. Однако это мнение не вполне справед-ливо. Существует немало свидетельств того, что, напротив, в Амери-ке используются архаичные английские формы, не сохранившиеся вБритании. Например, американское произношение таких слов, какfertile и mobile, [а] в слове hot, [sk] — в schedule, отражает британскиепроизносительные нормы конца XVIII в., а современное британскоепроизношение слов bath и can't со звуком [а] восходит к непрестиж-ному в то время диалекту кокни. Как не без горечи замечает Б. Брай-сон, "британцам никогда и в голову не приходило, что у американ-цев было полное право, а иногда и веские причины на то, чтобы про-износить слова по-своему" (Bryson 1994: 39, 74).

То же явление наблюдается и на уровне лексики. Слова druggist,guess (в значении "думать": / guess) использовались еще Чосером.Шекспир и Милтон использовали слово homely в значении "некраси-вый", которое сегодня сохранилось в США, а ежедневно используе-мое американцами yeah также восходит к Чосеру, Шекспиру и Мил-тону (Battles et al. 1976: 32, 271).

В свое время многие критики американского варианта опасались,что его развитие по пути, отличному от британского, изолирует Аме-рику от остального мира. Однако эти опасения не оправдались. Бо-лее того, сегодня именно американский английский претендует нароль глобального языка. Вот лишь некоторые причины этого явле-ния: 1) большая численность населения США, во много раз превы-шающая население Великобритании; 2) влияние американской поли-тики и экономики; 3) размах американской издательской индустрии,

328

телевидения, кино и Интернета; 4) широкое распространение амери-канской поп-культуры.

При общении американцев с русскими, изучавшими британскийвариант английского языка, действует двойная порция коммуника-тивных помех: интерференция со стороны русского языка, на кото-рую накладывается влияние британского английского.

Фонетические различия между двумя вариантами — самые явныеи более всего бросаются в глаза. Считается, что американский анг-лийский трудно понимать после британского. Однако, как показы-вает практика, существует и обратная зависимость: привычка к аме-риканскому произношению затрудняет восприятие британских акцен-тов. Показателен рассказ известного американского актера МайклаДугласа о первой встрече своей семьи с родителями его жены Кэт-рин: "<.„> у них действительно валлийский акцент. Мой отец Керк иего жена Энн пригласили семью Кэтрин на ужин. Отец сидел междуПэт — матерью Кэтрин — и Энн. <...> И вот Керк обратился к Энн:"Я не понимаю ни одного слова из того, что говорит Пэт. Расскажимне!" Энн прислушалась и ответила: "Я тоже!" А потом повернуласьк Линдону, брату Кэтрин <...> "Линдон, у нас проблема — мы неразбираем валлийский акцент — вы можете помочь?" И он ей немногопомог" (Семь дней. 4 дек. 2000).

Различия наблюдаются и на интонационном уровне. Несмотря нато, что англичане во всем мире считаются людьми сдержанными исухими, британская интонационная шкала отличается бблыпим диа-пазоном, в то время как для американской речи характерно ровноенаправление движения тона. В результате речь англичан восприни-мается как более эмоциональная, а речь американцев — как болеемонотонная. Н. Мосс также отмечает длительность пауз в речи бри-танцев. С его точки зрения, нигде паузы не бывают столь весомы иисполнены глубокого смысла, как в речи британцев. "Традиционнаярепутация англичан как людей молчаливых происходит из тенден-ции оставаться внутри своей социальной группы, где не приходитсямного говорить, потому что все думают и чувствуют одинаково"(Moss 1991: 6—1).

В лексике американского и британского вариантов также обна-руживаются многочисленные различия. С точки зрения диахронии,они обусловлены действием целого ряда факторов на североамери-канском континенте: 1) влиянием различных британских диалектовв первоначальных поселениях; 2) возникновением единого койне набазе изначальных диалектов; 3) отставанием изолированных от мет-

329

рополий языковых коллективов в восприятии инновационных про-цессов (colonial lag); 4) контактами с другими языками (североамери-канских индейцев, других колониальных держав, иммигрантов изстран Европы и Азии) и т. д. (Швейцер 1995а; 1995b). Сбылось пред-сказание Н. Вебстера, который еще в 1789 г. в предисловии к первомуизданию своего знаменитого словаря писал о том, что в Америке,благодаря новым идеям, связям и отношениям между людьми, появят-ся новые слова и значения.

Изменение семантики слова может идти по пути расширения объ-ема номинируемого им понятия. Так, слово apartment в британскомварианте обозначает большую дорогую квартиру (ср. рус. "апарта-менты"). В процессе своего развития в США это слово получило об-общенное значение "квартира". Аналогично развивались слова pie,store, closet, pavement, block и др. Обратный процесс — сужение значе-ния слова. Характерный пример — слово corn, которое в британскомварианте означает "зерно". Когда колонисты впервые прибыли вАмерику, индейцы преподнесли им в дар кукурузные зерна. Перво-начально поселенцы использовали для названия кукурузы испанскоеслово maize {от западно-индейского mahiz}, но поскольку кукурузабыла практически единственным зерном, которое употребляли в пищув Новом Свете, слово corn стало безраздельно использоваться для егонаименования.

Смешение значений может происходить при совпадении формыисконной и заимствованной лексики. Так, существительное pit —яма — совпало с голландским заимствованием в американском ва-рианте pit — фруктовая косточка. Общеанглийское прилагательноеDutch — голландский — произносится так же, как искаженное Deutch,которое в некоторых регионах США используется в значении "не-мецкий". Курьезным совпадением стало исконно-британское вульг.bum — задница — и американское bum — бродяга, бомж {от нем.Bummler). В последнее время американское значение стало понемно-гу приживаться и в Британии.

Под влиянием различных национально-исторических процессовнекоторые слова одинакового происхождения начинают обозначатьразные культурные понятия. Так, например, произошло со словомfootball. Появившаяся в Англии в XV в. спортивная игра, в которойпервоначально вместо мяча использовали пузырь животных, в XIX в.была завезена в США. Постепенно правила игры менялись, в резуль-тате чего возник вид спорта, известный как "американский футбол'во всем мире, кроме США, где он называется просто football, в про-

330

тивовес европейскому футболу, который получил название soccer {от(as)soc(iation football)}. Развитие значений единиц мер и весов приве-ло к тому, что сегодня сир — чашка (мера вместимости) — в СШАравна 8 унциям, или 16 чайным ложкам (237 мл), а в Британии —10 унциям (ср. также barrel, bushel, gallon и т. д.).

Иногда при метафорическом переносе основой производного зна-чения от одной и той же лексемы в двух региональных вариантах ста-новились разные признаки: tube {доел, "труба"} породило британ-ское значение "подземка" (метро) и американское "телек" (телевизор).В результате семантических процессов значения могут разойтись на-столько, что становятся противоположными друг другу. Например,слово bomb метафорически употребляется в разговорной американ-ской речи в значении "провал, неудача, фиаско (особ, о театральнойпостановке)", например: the play was a bomb — пьеса с треском про-валилась. В Британии же bomb означает "огромный успех": // wasa bomb! — это было потрясающе!

Коммуникативные неудачи при общении британцев и американ-цев из-за разных значений, которые они приписывают словам, — из-любленная тема многих лингвистов (см., напр., доп. задание 4). Та-кого же рода помехи возможны между американцами и русскими, изу-чавшими британский вариант английского языка.

Расхождение значений может быть чревато серьезными соци-альными последствиями. У. Черчилль в своих мемуарах описал ситу-ацию, когда непонимание одного-единственного слова table во вре-мя переговоров в высоких военных кругах привело к длительному исерьезному спору между британскими и американскими генералами:первые имели в виду "немедленно поставить вопрос на обсуждение",а вторые — "отложить обсуждение, положить под сукно".

Под влиянием национальной специфики, психологическихособенностей, несовпадения базисных культурных ценностей словаприобретают разные коннотации. Англичане тяготеют к преумень-шениям, в то время как американцы — к гиперболам. В речи амери-канцев слова типа great и disaster не столь экспрессивны, как у анг-личан. Поэтому, если на предложение что-либо сделать американецотвечает "Terrific!", англичанин может принять это за восторженнуюреакцию, в то время как в действительности это просто вежливое со-гласие (Moss 1991: 7—8).

Парадоксальная картина наблюдается и при сопоставлении фра-зеологизмов в различных региональных вариантах: обнаруживает-ся, что их-соотношение аналогично соотношению ФЕ в разных язы-

331

ках. Мы можем встретить как фразеологические универсалии, так иФЕ, совершенно различные по своему компонентному составу, об-разности, внутренней форме и коннотациям. Некоторые ФЕ, су-ществующие только в одном из двух региональных вариантов, в силусвоей прозрачной образности, понятны представителям другой на-ции и не становятся помехой в коммуникации, например, амер. grabbag — мешок с различными вещами, которые покупатели вытаски-вают наугад и платят за них фиксированную сумму (ср. брит, luckydip).

Сопоставительный анализ несовпадающих культурно маркиро-ванных британских и американских ФЕ позволяет выделить следу-ющие их разряды:

1. Фразеологизмы, основанные на исторических событиях, фак-тах, реалиях, не имеющие аналогов в другой культуре: амер. JohnHancock — подпись {по имени Джона Хэнкока, председателя Конти-нентального конгресса, первым поставившего свою крупную, разма-шистую подпись под Декларацией независимости, с тем чтобы ее смогразглядеть близорукий английский король}.

2. Фразеологизмы, имеющие культурные аналоги, как, например,прозвища британского и американского флагов: брит, the Union Jackvs. амер. the Stars and Stripes. В этот разряд входят ФЕ, обозначающиеодинаковые или сходные явления, но, подобно тому, как это имеетместо в разных языках, выражающие их посредством различной внут-ренней формы.

3. ФЕ, в составе которых имеются слова, не употребляемые в дан-ном значении в другом региональном варианте: брит, boot saleраспродажа старых вещей из гаража собственного дома {от. брит.boot — багажник автомобиля}. В таких случаях внутренняя формаФЕ может быть расшифрована американцами неправильно как сво-бодное словосочетание "распродажа обуви".

4. И, наконец, ФЕ, полностью совпадающие по форме, но не совпа-дающие по значению. Так, невинное для британского вариантавыражение knock up — постучать (в дверь) — в американском вари-анте имеет значение "обрюхатить", что породило множество межкуль-турных анекдотов, например:

A British girl visiting America told friends throughout one day that shewas tired because the hotel porter had knocked her up early in the morning.The responses varied from "Gee, that's awful!" to "But how can you tell sosoon?"

332

Эта группа фразеологизмов представляется нам особенно инте-ресной. ФЕ такого рода не укладываются в рамки суждений о том,что проявления мысли и чувства загоняются в жесткие формы опре-деленного языка. В данном случае мы имеем дело с разными культу-рами, манифестируемыми в одном и том же языке, т. е. не язык дик-тует свои законы, а культура выражает себя, пользуясь средствамиопределенного языка, например:

bank holiday — амер. период финансовой нестабильности в СШАв нач. 1930-х гг., когда все банки были закрыты vs. bank holiday —брит, официальный праздник, нерабочий день.

green card — амер. зеленая карточка: регистрационная карта (пер-вонач. зеленого цвета), дающая иностранцу право жить и работать вСША vs. green card — брит, документ о страховании автомобиля,выдаваемый при поездке за границу.

Ladies Night — амер. "дамский вечер": специально объявленныйвечер, когда женщины обслуживаются в барах и ресторанах по сни-женным ценам vs. Ladies' Night — брит, вечер, когда дамам предо-ставляют возможность в качестве гостей посетить мужской клуб.

Грамматические расхождения между британским и американскимвариантом незначительны и, как правило, не являются серьезнымипомехами в процессе МК. Они лишь маркируют носителя того илииного варианта как принадлежащего к определенной культуре. На-пример, одним из таких маркеров является использование формыgotten (которая, между прочим, является одной из архаичных форм,сохранившихся в американском варианте, но исчезнувших из британ-ского). В целом в американском английском наблюдается тенденцияк упрощению грамматических конструкций. Время Indefinite прева-лирует над Perfect. Русские, которых обучали строжайшим правиламанглийской грамматики, бывают поражены, когда слышат, что аме-риканцы нарушают правила употребления времен, например: "Didyou speak to me?" вместо ожидаемого: "Haveyou spoken to me?" или: "/didn 't eat anything all day" вместо "I haven't eaten anything all day". Упро-щаются синтаксические конструкции. Допустимы варианты, абсолют-но не приемлемые в британском английском, как, например: to authora book, to host a party, to fund a campaign, to safety a car. Кроме того,различается употребление предлогов (брит, on a/the course vs. амер. ina/the course) и артиклей (брит, he's in hospital with a broken arm vs. амер.he's in the hospital with a broken arm; брит, in summer vs. амер. in thesummer).

333

Консерватизм, который американский английский проявляет науровне произношения и лексики, отсутствует в орфографии во мно-гом благодаря усилиям Н. Вебстера. Различия между британской иамериканской орфографией имеют своеобразные проявления в МК.Во-первых, те написания, которые считаются правильными в однойстране, могут оцениваться как неправильные в другой. Во-вторых, внедавнем прошлом американские компьютеры наотрез отказывалисьвоспринимать британское правописание как норму и наоборот, ча-сто к отчаянию носителей того или иного варианта. Вот почему сей-час компьютерные программы предлагают оба варианта для провер-ки правописания. По правописанию можно узнать, в Британии или вСША была издана книга, создан веб-сайт или написано письмо. Раз-личаются также нормы пунктуации, использование прописных истрочных букв.

В 1835—1840 гг. Алексис де Токвилль писал: "Поразительно, какдве нации, столь недавно произошедшие из одного источника, стольпротивоположны по манере чувствовать и общаться" (Tocqueville1981: 511). Британцы как коммуниканты считаются более сдержан-ными и отстраненными, соблюдают ббльшую коммуникативную ди-станцию. Например, для них не считается приемлемым называть другдруга по имени с первых минут знакомства, как это принято у амери-канцев. Из-за этого русские, привыкшие общаться с американцами,иногда попадают в неудобное положение при встречах с более фор-мальными британцами.

Американские коммуникативные стратегии считаются более на-пористыми по сравнению с британскими, стремящимися к вежливо-сти и компромиссу. Д. Таннен отмечает, например, что американскиемужчины нередко превращают дружескую беседу в состязание. Еезнакомый британец признался ей, что дома его лучшими друзьямибыли мужчины, а когда он приехал жить в США, то стал главнымобразом общаться с женщинами, поскольку ему было трудно при-способиться к коммуникативным стратегиям американских мужчин.Различие он объяснил так: "Дома мы уступали друг другу. <••>• Мы

не пытались все время одержать друг над другом верх. Разговари-вать с американцем — все равно что находиться в военной зоне(Tannen 1990: 293—294).

Глубочайшее культурное различие между британцами и амери-канцами проявляется в отношении к правилам, в том числе и языко-вым. Американская речь кажется британцам небрежной и неправиль-ной.

334

Несмотря на сближение британского и американского вариантовпод влиянием телевидения, Интернета и прочих средств коммуника-ции, указанные различия по-прежнему ощутимы. В связи с этим нельзяне согласиться с А. Д. Швейцером, который пишет: "<...> представ-ляется целесообразным выделять с помощью особых помет не толькоамериканизмы, как это делается в издаваемых у нас англо-русскихсловарях, но и бритицизмы", поскольку в противном случае комму-никант будет не в состоянии различать общеанглийскую и специфи-чески британскую лексику (Швейцер 1971: 191).

В МК также следует иметь в виду, что непростые взаимоотноше-ния между британцами и американцами (см. гл. 9, §3) неизбежноэкстраполируются на иностранцев, избравших для себя тот или инойвариант английского языка.

КЛЮЧЕВЫЕ ТЕРМИНЫ

ВНУТРЕННЯЯ ФОРМА

ОНОМАСТИЧЕСКАЯ РЕАЛИЯ

ВОПРОСЫ ДЛЯ ОБСУЖДЕНИЯ

1. Что позволяет исследователям говорить о национально-куль-турном своеобразии внутренней формы разных языков?

2. Проанализируйте различные способы проявления лингвокуль-турной специфики с помощью внутренних форм.

3. Почему внутренняя форма особенно рельефно проступает вофразеологических оборотах? Приведите примеры.

4. Помогает или мешает внутренняя форма в межкультурной ком-муникации?

5. Почему между британцами и американцами, говорящими наодном и том же языке, могут возникать коммуникативные помехи?

6. Укажите основные различия между британским и американскимвариантами английского языка. Почему возникли эти расхождения?Надо ли, с вашей точки зрения, участнику межкультурной коммуни-кации знать об этих различиях?

ДОПОЛНИТЕЛЬНЫЕ ЗАДАНИЯ

1. Какие культурно-специфические реалии фигурируют в следу-ющих фразеологизмах? Как их присутствие влияет на возможностьих адекватного понимания?

335

Задать баню; лаптем щи хлебать; как Мамай прошел; выноситьсор из избы; не было ни гроша, да вдруг алтын; пристал как банныйлист; терпи казак, атаманом будешь; при Царе Горохе; наводить теньна плетень;

give one an inch and he will take a mile; sell smb. down the river; lily-white; white/black hat; blue ribbon; play possum; rabbit's foot; hawks anddoves; lame duck; dime novel; not worth a dime; Indian giver; Life Savers.

2. Найдите русские аналоги следующих английских фразеологиз-мов:

banana oil; there's a black sheep in every flock; two dogs over onebone seldom agree; when in Rome do as the Romans do; one man no man;like father, like son; birds of a feather flock together; hawk will not pickout hawk's eyes; one man's meat is another man's poison.

3. Какое явление лежит в основе следующих лингвистических па-радоксов?

"• There is no egg in eggplant, nor ham in hamburger; neither applenor pine in pineapple. And while no one knows what is in a hotdog, youcan be pretty sure it isn't canine.

• English muffins were not invented in England, nor French fries inFrance.

• Sweetmeats are candies, while sweet breads, which aren't sweet, aremeat.

• Quicksand can work slowly, boxing rings are square, and a guineapig is neither from Guinea nor is it a pig.

• Why do people have noses that ran? Park on driveways and drive onparkways?

• How can a slim chance and a fat chance be the same, while a wiseman and a wise guy are opposites?

• When a house burns up, it burns down.• You fill in a form by filling it out.• An alarm clock goes off by going on.• And why, when I wind up my watch, I start it, but when I wind up

this essay, I end it?"(Из электронной рассылки)

4. Объясните лингвокультурную подоплеку следующих коммуни-кативных сбоев между британцами и американцами:

bee —joint effort (Am.). An 18th century Englishman was puzzled whenhis American cousin wrote: "The cellar in our new house was dug by a beein a single day".

336

dormitory — Am. hostel, Br. room where people sleep. An Americancollege teacher was speaking to a British teacher and remarked that at hiscollege, male and female undergraduates now sleep in the same dormitory."Ye gods!" said the Englishman.

English muffin — When my English wife first visited an Americandrugstore with me, and I ordered breakfast, she was startled to hear theman behind the counter call out to the kitchen, "Let's have two toastedEnglish".

homely — More than one Englishman being entertained in an Americanhome has startled fellow guests by describing his hostess as "a very homelylady".

mistress — in British English a member of the teaching staff in a girl'sschool. When during WWII the American pilots took over a famous girls'boarding school, they found next to every bed a button and a notice saying:"If you want a mistress during the night, ring the bell".

Mr — in British English, as well as an ordinary form of address, this isalso given to a male doctor or dentist who has attained the rank of surgeon.Americans going for medical treatment in Britain have sometimes drawnback when they found the practitioner described as "Mr. So-and-so" andsaid they wanted to see a qualified doctor. In fact, he would be a doctor ofsenior status.

pants {сокр. от pantaloons} — I heard an American student atCambridge University telling some English friends how he climbed over alocked gate to get into a laboratory building and tore his pants, and one ofthem asked, «But how could you tear your pants without tearing yourtrousers?"

queer — in Britain, in addition to homosexual also means 'unwell'.Soon after arriving in England ... I was told one day, in a friendly tone,"You're looking a bit queer today, lad." I said apologetically, "Oh, really?Perhaps it's this suit".

saloon (Br.) — sedan car. As H. Allen Smith observed in Smith's LondonJournal, "It is possible to be arrested in England for driving while drunkin a saloon".

wash up — in American English to wash oneself, not the dishes. PhilipFrench recalled in a New Statesman article that he once suggested to hisAmerican hostess that he help her wash up, and was met with a startled look.

Yankee — Britons do not make the geographical distinction betweenNorth and South, so that a visitor from, say, Louisiana or Georgia may beirritated to hear himself described as Yankee.

(Moss N. British/American Language Dictionary)

337

Глава 17. НЕВЕРБАЛЬНАЯ КОММУНИКАЦИЯ.КОММУНИКАТИВНЫЕ СТРАТЕГИИ. ЭТИКЕТНЫЕ НОРМЫ

§1. Национально-специфические особенностиневербальной коммуникации

If his lips are silent, he chatters withhis Finger tips; betrayal oozes out of himat every pore.

Sigmund Freud

Роль невербальной коммуникации в МК соответствует ее удель-ному весу в общении, по разным данным составляющему от 65 до93%. Известны многочисленные примеры, когда люди, не знающиеязыка друг друга, тем не менее, умудряются достичь взаимопони-мания, активно используя просодические средства, мимику и кине-сику. То общее, что объединяет культуры, — улыбка, выражениелица, совпадающие жесты — значительно облегчает межкультурноеобщение.

Сферу "невербальной коммуникации составляют все неязыковыесигналы, посылаемые человеком или создаваемые окружением и име-ющие коммуникативную ценность. Сходство между вербальными иневербальными знаками заключается в том, что те и другие имеютзнаковый характер, являются социально и культурно обусловленны-ми и подвержены индивидуальным вариациям. Содержательный ком-понент информации преимущественно передается через вербальныезнаки, а личностно-эмоциональный — через невербальные.

Еще в 1872 г. Ч. Дарвин писал о том, что все люди выражают своибазовые эмоции одинаково. Изыскания других ученых поддержалиэту точку зрения, обнаружив у представителей разных народов уни-версальную мимику, выражающую страх, радость, удивление, гнев,грусть и отвращение. Однако закономерности выражения этих эмо-ций варьируются от культуры к культуре. Ученые полагают, что неттелодвижений или жестов, которые могут считаться универсальны-ми символами.

Особый интерес с точки зрения МК представляют национальномаркированные невербальные средства, которые подразделяются на.1) паралингвистические средства; 2) "язык тела"; 3) коммуникатив-ные сигналы, продуцируемые контекстом.

Паралингвистические средства включают акустические элементы,сопровождающие, дополняющие или замещающие звуки речи: темп,

338

ритм и громкость речи, паузы, модуляции голоса, интонацию, вздо-хи, стоны, покашливание, прищелкивание языком, плач, смех и т. д.

Американцы заработали в Европе репутацию людей невежливыхи бесцеремонных из-за того, что в США нормой считается более гром-кая речь, нежели в европейских странах. В. И. Карасик прослеживаетсвязь между громкостью голоса и типом коммуникативной дистан-ции (Карасик 1992: 44). Возможно, привычка говорить громко объяс-няется общепринятыми в США демократизмом и неформальностьюобщения. Американцы, побывавшие в России, настоятельно совету-ют своим соотечественникам говорить тише на российских улицах ив общественном транспорте, чтобы не привлекать к себе повышенно-го внимания и не казаться невоспитанными.

С другой стороны, американцам, не знающим русского языка инаблюдающим за общением между русскими со стороны, их комму-никативное поведение кажется сверхэмоциональным. "Вначале мы сДрузьями думали, что русские все время ссорятся; но вдруг, к нашемуудивлению, они начинали улыбаться. Впоследствии мы поняли: то,что мы воспринимали как агрессивность, было просто экспрессией"(Hart А. 1998: 4).

Существенной помехой в МК становится неумение правильновоспроизводить и интерпретировать просодические характеристики,присущие определенной лингвокультуре. Л. Г. Фомиченко усматри-вает связь между менталитетом и просодической организацией речи.С ее точки зрения, свойственное английскому языку понижение тонав ядерном слоге как проявление автономности личности, индивидуа-лизма отсутствует в русском языке ввиду того, что эта черта чуждарусскому менталитету. Она также пишет о том, что в американскомварианте английского языка преимущественно используется "ровнаяшкала со средним ровным понижением на ядерном слоге, что свиде-тельствует об отсутствии категоричности в мышлении и демократич-ности в отношении к описываемым фактам".

Как это ни парадоксально, большую роль в коммуникации такжеиграет молчание. В разных культурах представление о том, какое "ко-личество" молчания приемлемо для адекватного общения и что та-кое "затянувшаяся пауза", имеет свою национальную специфику. Счи-тается, что американцы не выносят длительных пауз и изо всех силпытаются заполнять их говорением. Поэтому, когда иностранныежурналисты или бизнесмены едут в США, чтобы выведать там нуж-ную информацию, их инструктируют: делайте затяжные паузы — иамериканцы вам сами все расскажут.

339

Кроме того, паралингвистические средства могут нести другуюкультурную информацию. Например, П. Траджилл утверждает, чтокачество голоса является достоверным социолингвистическим инди-катором, коррелирующим с социоситуативной стратификацией анг-лийского языка: "качеству голоса менее образованных носителей язы-ка присущи более высокий подъем тона, более интенсивная громкость,скрипучий тембр, несколько выдвинутое и опущенное положение язы-ка и другие нюансы" (цит. по: Орлов 1993: 126).

Невербальные знаки в коммуникативных системах разных линг-вокультур могут различаться как по форме, так и по содержанию.Например, в США существует оскорбительный звук, издаваемый гу-бами с просунутым между ними языком, который называется Bronxcheer. Он не имеет значимого аналога в русской культуре. Своего родамежкультурная омонимия проявляется в том, как в России и СШАиспользуется свист. Так, Й. Ричмонду не раз приходилось объяснятьвысокопоставленным американцам, что в России свист в концертномзале во время представления не выражает восторга, как в США, а,напротив, является знаком неодобрения (Richmond 1997: 128).

Интересно, что некоторые "природные" паралингвистические яв-ления "слышатся" носителям русского и английского языков по-раз-ному, например:

апчхи ah-chooгав-гав bow-wowкря-кря quack-quackмур-р-р purrтяв-тяв yip-yipхрю-хрю oink-oink

Находясь в чужой культурно-языковой среде, человек выделяетсяиз толпы не только одеждой, как думают некоторые, а еще "чем-то ,что бывает трудно выразить словами. Это "что-то" — мимика, арти-куляция, жесты, движения тела, специфическая походка. Из-за арти-куляционных особенностей разных языков лицевые мышцы их носи-телей развиты в разной степени. Выражение лица может также зави-сеть от того, какая степень эксплицитного выражения эмоций счита-ется допустимой в данной культуре. С. Л. Лапейруз пишет о харак-терном выражении лица американцев, напоминающем маску, частоскрывающую их истинные мысли и чувства (Lapeyrouse 1999: О-

Много написано и о традиционной американской улыбке. "Аме-риканцев учат начинать беседу с улыбки и продолжать улыбаться", —"

340

утверждает Й. Ричмонд (Richmond 1997: 136). Русские же относятся камериканской улыбке с недоверием и часто воспринимают ее как не-искреннюю. "Улыбка особенно режет глаз, когда знаешь: дела, на-строение человека в данный момент слову "о'кэй" далеко не соответ-ствуют, — пишут В. М. Песков и Б. Г. Стрельников. Однако амери-канцы считают нужным улыбаться, поскольку дежурная улыбка —это демонстрация стойкости и жизнеспособности. "Социальная сре-да беспощадно бракует ослабших и неудачников. Улыбка — это сиг-нал: я держусь, я всплыву! <...> Если американец улыбаться не спосо-бен — значит, дела его плохи до крайности". Однако Песков и Стрель-ников пишут о необходимости различать улыбку-вывеску и способ-ность американца улыбнуться и посмеяться от полноты чувств (Пес-ков, Стрельников 1977: 60—61). Таким образом, американская улыб-ка различается в зависимости от степени искренности. Это позволяетС. Г. Тер-Минасовой выделить разные виды улыбки: "улыбку фор-мальную", "улыбку коммерческую", "улыбку искреннюю" (Тер-Ми-насова 2000: 193).

Американцы, напротив, находят, что на начальном этапе комму-никации с незнакомыми людьми русские слишком серьезны и дажеугрюмы. "Россия меня пугает, — говорил Мухаммед Али, — люди вавтобусах выглядят так серьезно, как если бы им предстоял электри-ческий стул". У. Г Стефан и М. Абалакина-Паап пишут о том, что вРоссии улыбаться незнакомым людям на улице считается отклонени-ем от нормы, которое может быть неверно интерпретировано(Stephan, Abalakina-Paap 1996: 368). И уж если русские начинают улы-баться, это означает, что они расслабились и находятся на пути к ус-тановлению хороших взаимоотношений с собеседником.

Жестикуляция и другие телодвижения также могут выдавать не-носителя лингвокультуры даже в том случае, если он великолепновладеет иностранным языком. Существует немало анекдотов о том,каким образом обнаруживают себя американские и русские шпионы.Американца легко узнать по специфической манере сидеть, положивлодыжку одной ноги на колено другой, откинувшись на стуле и зало-жив руки за голову. Русских же подводит то, что они пьют чай, невынимая ложки из стакана.

В каждой лингвокультуре существуют специфические националь-но маркированные жесты. Всем хорошо известен американский жеств форме буквы V, образованный указательным и средним пальцамиРУКИ, повернутой к лицу тыльной стороной, — знак победы (V-sign,или peace sign). Во время счета русские загибают пальцы, начиная с

341

мизинца или с большого пальца руки. Американцы, напротив, раз-гибают пальцы, начиная с указательного и завершая большим. На-циональные особенности жестикуляции также зафиксированы в иди-оматике: рус. тыкать пальцем в кого-л.; засучить рукава; спустя ру-кава; шиш с маслом; амер. keep one's fingers crossed — скрестить паль-цы, чтобы не сглазить.

Одним из ярких примеров межкультурного непонимания сталаситуация, связанная с Н. С. Хрущевым. Когда в разгар холодной вой-ны Хрущев приехал в США, он приветствовал представителей прес-сы, потрясая сцепленными над головой руками в знак дружбы международами. Американцы интерпретировали этот жест в соответствиисо своими культурными установками как символ победы, поэтомупресса истолковала смысл жеста как намерение СССР одержать верхнад США (Dahl 1998).

По данным исследователей, в русской культуре чаще, чем в аме-риканской, используются контактные жесты: рукопожатие, поцелуй,объятие и т. д. Сами американцы считают парадоксальным то, чтожители США тратят огромные деньги на кремы, лезвия и другие про-дукты, цель которых — сделать кожу приятной для прикосновения,но при этом американская культура остается бесконтактной. Одноиз основных правил американского общения: "Don't touch people whenspeaking with them". В русской культуре, напротив, прикосновениясчитаются символом дружбы, верности и любви. Русские мужчиныздороваются за руку намного чаще, чем в США. Непривычным дляамериканцев также является то, что по этикету женщина первой по-дает руку для приветствия и что мужчины иногда целуют женщинамруку. Прикосновения к незнакомым людям в общественном транс-порте не пугают русских, но вызывают чувство смятения у американ-цев. Показательна и следующая ситуация: "Можно наблюдать, каксупруга россиянина на прогулке в парке, словно школьную подругу,подхватывает под руку жену американца. Жест, совершенно естествен-ный для русской женщины, американке покажется крайне эксцент-ричным. Ведь в США две идущие под ручку женщины не вызываютникаких сомнений в нетрадиционной сексуальной ориентации. Уамериканских мужчин при встрече даже со старыми деловыми парт-нерами не принято обниматься и целоваться. Ну а у нас — сами зна-ете" (Агуреев 1999: 25). Но даже когда речь заходит об американскойпривычке "похлопывать друг друга по спине" {back slapping), это всеравно не меняет сути американской культуры как бесконтактной. Такили иначе американцы привыкли общаться "на расстоянии вытяну-

342

той руки", сохраняя между собой если не физическую, то коммуника-тивную дистанцию.

Американца в русской толпе можно также узнать по специфиче-ской пружинистой походке, для которой характерно перекатываниеступни с пятки на носок. Возможно, она вырабатывается благодаряпостоянным занятиям спортом и привычке ходить в кроссовках. Вцелом походка очень информативна. Например, в знаменитом аме-риканском фильме Grease — стилизации под 50-е годы XX в. — ге-рой Траволты и его друзья ходят так, как было принято у представи-телей "поколения рок-н-ролла". Его поведение в школе, включая по-ходку, в корне отличается от того, как он вел себя с подругой на бере-гу моря, где он не пытался "играть роль".

На расхождения между русским и американским невербальнымповедением обращает внимание Й. Ричмонд, когда описывает, чтосчитается "некультурным" (nyekultiirny) в России: "Некультурно сто-ять, засунув руки в карманы брюк, сидеть, развалившись на стуле изакинув руки за голову, класть ноги на стол — т. е. все то, что склон-ны делать американцы. <...> Неприемлемо обедать, рассевшись нагазоне" (Richmond 1997: 121). В театре русские проходят между ряда-ми, повернувшись лицом, а американцы — спиной к сидящим.

Демократичные отношения между студентом и преподавателем вСША оказывают влияние на их невербальное поведение, что неред-ко удивляет русских. Неформальная одежда, жевательная резинка ворту, манера садиться на стол во время занятия — подобного родапроявления в России либо вообще недопустимы, либо встречаются унаиболее эксцентричных студентов и преподавателей и рассматри-ваются внутри культуры как отклонение от нормы. Столь же непри-емлемым считается поведение студентов, которые сидят в аудиториив бейсболках, едят, пьют, кладут ноги на стул или стол. По этой при-чине может возникать коммуникативный диссонанс между русскимпреподавателем и американскими студентами.

Русских и американцев поражают расхождения между поведени-ем полицейских и водителей в культурах друг друга. Если русскоговодителя останавливает милиционер, то некоторые водители, особен-но провинившиеся, выходят из машины и идут навстречу стражу по-рядка. Такое поведение считается совершенно недопустимым в США,где попытка водителя выйти из машины или сделать какие-либо дру-гие резкие телодвижения (например, достать что-либо с заднего си-Дения) рассматривается как попытка оказать полицейскому сопро-тивление. Как сказал один американский полицейский: "Если бы наш

343

водитель вел себя, как русский, моя первая реакция была бы — вы-стрелить". Правильное поведение американца в такой ситуации —подать полицейскому в окошко документы и сидеть спокойно, поло-жив руки на руль.

Расположение людей в пространстве при общении также имеетсвою культурную специфику. Будучи пространственно-психологиче-ским, американское понятие privacy обозначает личное пространстворадиусом не менее полуметра, в которое не должен вторгаться никтопосторонний. Этим объясняется поведение людей в магазине, в банкеи в общественном транспорте, где между людьми по возможностисоблюдается необходимая для суверенности личности дистанция. Еслиже человек приближается слишком близко, он неизменно извиняется:"Excuse те". Поскольку при общении в русской культуре "личная зона"обычно меньше, чем в американской, русское коммуникативное по-ведение может восприниматься американцами как вторжение в ихличное пространство: "Russians may bump into or push people withoutapology..." (Stephan, Marina Abalakina-Paap, 1996: 368).

Одна американская студентка, обучавшаяся в России, жаловалась,что не может ничего купить в магазине без того, чтобы кто-нибудь невстал перед ней без очереди. Выяснилось, что она всегда соблюдалатакую большую дистанцию от стоящего перед ней человека, что ос-тальные покупатели не догадывались, что она тоже стоит в очереди.

Важную роль для оценки личности, ее статуса, материальной обес-печенности, образовательного уровня и т. д. играет одежда, котораядополняет физический облик личности. Наряду с языком, одежда тоженесет умышленное или неумышленное сообщение, которое индиви-дуум с ее помощью передает окружающим. Если в западном деловоммире темно-синий костюм и темно-красный галстук воспринимают-ся как символы власти и являются неотъемлемой частью гардеробасерьезного бизнесмена, то коричневый костюм считается неприемле-мым и сигнализирует о невысоком социальном положении своегообладателя. Поэтому неофициальный девиз бизнесмена: Never brownin town. Белые носки в сочетании с деловым костюмом также презри-тельно отвергаются. В связи с этим надо отметить, что в действитель-ности деловой костюм не является единственной формой одежды биз-несмена, которая может ассоциироваться с "цивилизованным подхо-дом к делу". Например, совершенно иначе одеваются представителиделовых кругов в арабских странах, что ни в коей мере не свидетель-ствует об их "нецивилизованности".

344

Черный и белый цвет и строгая элегантность превалируют в "мо-нохромном" высшем свете. С другой стороны, небрежная манера оде-ваться, длинные волосы, джинсы стали "визитной карточкой" ком-пьютерного бизнеса США, отличающего его от остального корпо-ративного мира.

Дж. Т. Моллой (John Т. Molloy), автор книг "Dress for Success" и"Woman's Dress for Success", придумал "униформу" для деловых жен-щин: "Клянусь всегда и везде носить только хорошо сшитый темныйкостюм традиционного покроя с юбкой". Русские женщины, с точкизрения американцев, чрезмерно разнаряжены в будни (overdressed) излоупотребляют косметикой. Ярко накрашенные русские студентки,которые ходят на занятия в мини-юбках, черных колготках и туфляхна высоких каблуках, кажутся американцам одетыми непристойно.Русским же американские студенты в мешковатых брюках и неизмен-ных футболках представляются одетыми небрежно и даже неряшли-во. Первые попытки усвоить стиль одежды друг друга часто бываютнеудачными — не соблюдаются понятия красоты, уместности и пре-стижа, нарушаются и другие заповеди. К примеру, вспоминается мо-лодая русская учительница, которая пришла на интервью с амери-канскими грантодателями одетая "на их манер" — в футболке и джин-сах (очевидно для того, чтобы подчеркнуть свой демократизм и про-стоту) — и вызвала у них реакцию негодования: "How could she cometo an interview dressed like this?" Американцы расценили неформаль-ную одежду как неуважение к ситуации, в которой они рассчитывалиувидеть участников в строгой деловой одежде. Гранта учительницане получила. Поскольку "по одежке встречают", неуместный внешнийвид в МК — это заведомо неверный шаг, который может стоить вза-имопонимания.

В целом для среднего американца не свойственно одеваться яркои вычурно — это считается дурным вкусом. Как правило, разноцвет-ную блестящую одежду и большие шляпы с цветами можно увидетьна улицах на негритянках, принадлежащих к низшему классу. Нетничего хуже, чем резко выделяться из толпы. Даже если это будеткрасиво, скорее всего, окружающие разделятся на два лагеря: тех, комуваш необычный наряд понравится, и тех, у кого он вызовет резкоенеприятие, причем можно предсказать, что последние будут в боль-шинстве. Поэтому самый продуктивный подход к внешнему виду,особенно одежде, в ситуации МК — это не бояться задавать вопросыносителям культуры: как мне одеться? уместно ли я буду выглядеть вэтом наряде? Кроме того, очень важно соблюдать равновесие между

345

собственной национально-культурной идентичностью и уважениемк представителям иного общества, с которыми вступаешь в контакт.

Исследователи также относят к невербальной коммуникации языкархитектуры (жилище), ландшафта, дизайн интерьера, предметы бы-тового обихода и т.д. (Брасов 1997). Внешний вид жилища и его ин-терьер несут информацию о материальном благосостоянии, вкусе,интересах и пристрастиях его обитателя. "Бесконтактность" амери-канской культуры приводит к тому, что и в этой сфере чрезвычайноезначение имеет понятие privacy. С этой точки зрения фраза Do NotTrespass приобретает символическое значение.

В силу исторических и экономических условий русские и амери-канцы используют разные критерии при оценке жилища. Так, рус-ские оценивают размер жилища по количеству жилых комнат (двух-,трехкомнатная квартира и т. д.), а американцы — по количеству спа-лен (one-, two-bedroom apartment и т. д.). Это обстоятельство можетприводить к непониманию в МК, так как, решив использовать рус-ские критерии для описания своей квартиры, американцы начинаютсчитать все комнаты, включая кухню и кладовки. У американцев от-сутствует понятие, эквивалентное русскому "дача". Используемое жев английском языке заимствование dacha у американцев ассоцииру-ется с большими особняками (как в пьесах Чехова). Трудным для пе-ревода на русский язык оказывается слово community, не имеющееадекватного эквивалента в русском языке, но широко используемоеамериканцами для описания района, где они живут, и своих соседей.В русском и американском обществах наблюдается разное отноше-ние к таким понятиям, как центр (downtown) и пригороды (suburbs).Если в большинстве российских городов центр считается безопасными желанным местом проживания, то в США downtown (или inner city)воспринимается как местонахождение трущоб, где не рекомендуетсянаходиться после наступления темноты (за исключением Нью-Йоркаи некоторых других крупных городов). Поэтому когда русский в бе-седе с гордостью заявляет, что живет в центре города, некоторые аме-риканцы смотрят на него с подозрением (чем же тут гордиться?).

Незнакомый пешеход в американском пригороде, где живут со-стоятельные люди, вызывает подозрение, особенно в темное времясуток. В отличие от русских пенсионерок, американские старушки нестанут сидеть целыми днями на скамеечке возле дома, беседуя с сосе-дями. Неудивительно, что эти различия могут приводить к тренияммежду представителями двух культур, как в следующем примере, опи-санном А. Тимошиной: "Мне рассказывал домовладелец комплекса,

346

что ему постоянно жалуются американцы на двух пожилых женщин,наших соплеменниц, эмигрировавших в США из небольшого про-винциального городка Белоруссии. Они, естественно, не работали илюбили часами просиживать на уютных скамеечках под окнами до-мов или около бассейнов, не подозревая, что раздражают окружа-ющих своей бесконечной болтовней на незнакомом им языке и лиша-ют их возможности искупаться без постороннего взгляда" (Профес-сионалы за сотрудничество 1997: 321).

Таким образом, овладение системой невербальных коммуникатив-ных средств не менее важно для межкультурного общения, чем зна-ние иностранного языка. Речь идет не только о знакомстве с самимисредствами, но также и о синхронизации речевого и внеречевого по-ведения (Орлов 1993: 124). Противоречия между вербальным и не-вербальным поведением могут быть истолкованы участниками МКкак свидетельство неискренности, неестественности и даже "странно-сти". Необходимым умением является также дешифровка ритуально-го смысла невербальной коммуникации. Кроме того, невербальноеповедение в МК становится важным компонентом обратной связи,который в проблемных ситуациях может сигнализировать о возник-новении межкультурного непонимания.

§2. Различия в коммуникативных стратегиях

Выбор коммуникативной стратегии — линии коммуникатив-ного поведения, направленной на достижение поставленных целей, —может оказывать решающее воздействие на успех/неуспех МК.Рассматривая дипломатическую коммуникацию, Т. А. Колумбус иДж. X. Вульф утверждают, что даже независимо от содержания исходпереговоров зависит от манеры, тона и стиля преподнесения инфор-мации. Послы и их помощники, не знакомые со стратегиями комму-никации, принятыми в определенной стране, нередко вызывают поотношению к себе враждебный настрой (Couloumbis, Wolfe 1990: 144).

Что включают коммуникативные стратегии? С. А. Сухих и В. В. Зе-ленская выделяют в качестве механизмов речевых стратегий целепо-лагание, целеобразование, оценку ситуации, вербализацию и интер-акцию, а в качестве их составляющих — аргументацию, мотивацию,оценку, выражение эмоций, размышление вслух, оправдание и т. д.(Сухих, Зеленская 1998: 16).

Как правило, ученые, исследующие коммуникативные стратегии,подчеркивают прямоту как характерную черту американцев. Пред-

347

ставляется, что поскольку прямота — понятие многозначное, следу-ет рассмотреть его в нескольких аспектах, с тем чтобы не оказаться вплену стереотипов.

Во-первых, под прямотой можно понимать скорость перехода косновной теме общения. Стратегия "ближе к делу", типичная для аме-риканцев, принята далеко не во всех других культурах. Так, Ю. А. Со-рокин отмечает, что "быстрый переход к основной теме диалога счи-тается у многих народов невежливым" (Шаховский, Сорокин, Тома-шева 1998: 75). Вот как С. Д. Джонс рассказывает об опыте перегово-ров американцев с русскими: "На первой встрече с русским партне-ром вы коротко и ясно изложили суть сделки, которую вы хотели бызаключить. Ваш партнер ответил сорокапятиминутной речью об ис-тории своей организации, о политической ситуации в Москве и исто-рии здания, в котором проходит встреча. <...> Ваш визит не дал ни-каких конкретных результатов, и вот, во время вашего второго при-езда, ваш партнер двадцать минут говорит о первой встрече — иничего о вашем предложении. <...> В чем же дело? Да ни в чем. Обестороны пытаются достичь успеха в своем понимании — проблемалишь в том, что русские и американцы по-разному понимают, чтотакое успех". Американский подход, пишет Джонс, выражается сло-вами get in, get it done, and get out of the way (Jones 1999).

В других культурах, включая русскую, присутствует ббльшая рольритуальности. Делясь своим опытом деловых переговоров, И. Рич-монд отмечает, что когда русские приходят на встречу (как правило,с опозданием), ритуальная часть, предваряющая переговоры, вклю-чает чай или выпивку, сопровождаемую светской беседой о семье илиличных проблемах. Деловая часть беседы с русскими также длитель-на, поскольку подход к основным проблемам осуществляется не пря-мо, а "окольными путями". Нетерпеливые американцы не могут до-ждаться, когда русская сторона, наконец, приступит к обсуждениюключевых проблем (Richmond 1997: 129). В связи с этим американ-ским и русским бизнесменам бывает нелегко достичь взаимопонима-ния. Американцы склонны разграничивать деловые и личные взаи-моотношения. Русские же рассматривают установление личных кон-тактов как необходимую часть переговоров. С. Д. Джонс объясняетэто отсутствием институциональной стабильности и слабостью рос-сийских юридических основ, в результате чего деловые контакты ос-новываются на личном доверии, в то время как в американском об-ществе деловые люди защищены законом (Jones 1999). Можно отча-сти согласиться с этим утверждением, однако представляется, что

348

большую роль также играют другие факторы: русская соборность,эмоциональная потребность в личных контактах, в противовес аме-риканскому прагматизму, рациональности и деловитости, а такжемногократно описанные традиции русского гостеприимства, в зна-чительной степени основанные на личностных подходах. Тем не ме-нее, как показывают исследования, интерпретируя причины комму-никативных неудач, обе стороны объясняют их по-своему: американ-цы — недостатками российской системы, а русские — неспособно-стью американцев к установлению межличностных отношений.

Прямота может также рассматриваться как высокая степень экс-плицитности. В США как в низкоконтекстной культуре предметы иявления обретают свои очертания, лишь будучи обозначенными сло-вом. В России требуется меньшая степень эксплицитности; возраста-ет роль контекста, пресуппозиций, намеков и т. д. Объясняя склон-ность американцев к прямоте, К. Сторти отмечает их приверженностьк эффективности действий {efficiency), а также то, что они, в отличиеот других народов, не боятся "потерять лицо" и потому в большейстепени готовы нести ответственность за последствия своей прямо-линейности (Storti 1994: 76). Выражение beat about/around the bush —ходить вокруг да около — имеет в английском языке отрицатель-ную коннотацию. Русские, со своей стороны, отличаются долготер-пением. Кроме того, для русского дискурса характерна более бога-тая "затекстовая" нагруженность.

Иностранцы нередко отмечают, что американцы в ответ на своипредложения хотят услышать однозначный ответ — "да" или "нет".Образное выражение мыслей приводит американцев в замешатель-ство. Русским, привыкшим к абстрактным отступлениям и философ-ствованию, уровень американской конкретики часто видится как от-сутствие воображения и творческого подхода. Русские студенты жа-луются, что при обучении в США им не с кем поговорить "на своемязыке" (имеется в виду язык мысли). Американцы же с подозрениемотносятся к уклончивым фразам и не умеют читать "между строк".

Однако, несмотря на то, что американская речь тяготеет к макси-мальной эксплицитности, очередной парадокс заключается в том, чтов американском дискурсе намного выше, чем в русском, роль фати-ческой коммуникации. Задача фатического общения — не столькосообщить информацию, сколько открыть каналы коммуникации. Всвязи с тем, что "значение фатических высказываний в очень малоймере "вычитывается" из значений языковых единиц" (Дементьев 2000:36), они трудны для межкультурной интерпретации. Поэтому неред-

349

ки случаи, когда неносители лингвокультуры воспринимают фати-ческие высказывания в прямом смысле, не понимая их истинной сущ-ности.

Русские, оказавшиеся в США, могут привести немало случаев, ког-да их вводят в заблуждение фразы типа "Let's have dinner together some-time". Еще большая степень недоумения возникает, когда во фразеимеется достаточная, с точки зрения русского, степень конкретиза-ции: "Let's have dinner togethernext week". Русские нередко жалуются,что после такой фразы они в течение всей недели ждут приглашенияна ужин и очень огорчены или оскорблены, когда этого не случается.

Предложив данную тему для обсуждения в электронной конфе-ренции CRTNET Национальной коммуникативной ассоциацииСША, мы получили следующий ответ от американской исследова-тельницы Д. Уигналл (Dennis Wignall): "<...> с американской точкизрения, фраза "Let's go to dinner" не лишена смысла — она, скорее,являет собой намерение встретиться когда-нибудь в будущем. Тотфакт, что на поверхности она весьма неопределенна, дает неверноепредставление о ее значении. Настоящий смысл этой фразы: 1) онасигнализирует о желании дальнейшего взаимодействия; 2) взаимо-действие это должно произойти вечером, а это предполагает ббль-шую степень открытости, близости и симпатии; 3) неопределенностьфразы — это бессознательная попытка вызвать ответную реакциюсобеседника, свидетельствующую о том, что он готов к последующе-му взаимодействию; 4) предшествующее взаимодействие было доста-точно положительным для того, чтобы отношения были продолже-ны <...> В результате высказывания американцев кажутся русскимдвусмысленными, а американцы считают русских сверхчувствитель-ными и понимающими все буквально".

Осмелимся также утверждать, что разная степень фатической на-груженности наблюдается даже в таких традиционных контактоус-танавливающих фразах, как How are you? и Как дела? Хотя русские,задающие такой вопрос, не ожидают от собеседника длинного отче-та об их делах, они все же рассчитывают на краткий, но правдивыйответ. В русской культуре намного вероятнее реакция типа Ничегохорошего или Не очень. Если двое встречаются на бегу, они все же, пороссийскому этикету, останавливаются на секунду, чтобы услышатьответ собеседника. Американцы же, как правило, отвечают Fine, aпоскольку они не ожидают от собеседника иной реакции, то и не ос-танавливаются, чтобы выслушать ответ. Поэтому Fine часто звучит,когда вопрошающий уже скрылся из виду. Н. Л. Шамне и М. В. Ми-

350

лованова также пишут о высокой степени десемантизации и клиши-рованное™ актов извинения в американской культуре по сравнениюс русской (Шамне, Милованова 1998: 395). Кроме того, возникаетпротиворечие между высокой долей'фатики, которая первоначальнозаставляет русских думать, что американцы — люди теплые, добро-желательные и эмоциональные, — и последующим общением, в ко-тором проявляется их индивидуализм и прагматичность.

Американцы же, находясь в России, считают русских, пренебре-гающих столь существенной долей фатики, недостаточно воспитан-ными и культурными. Их также огорчает то, что русские оказывают-ся не в состоянии за фатическими формулами "прочитать" сигналыих истинного эмоционального состояния. Один американец, напри-мер, рассказывал, как подавал русским сигналы о том, что чувствуетсебя несчастным и нуждается в разговоре "по душам": "Я говорил "Гтfine " и ждал от своих друзей разрешения: "What's wrong? ", "Is everythingall right?". Но напрасно. <...> Русские друзья удивляются, почемуамериканцы не говорят о своих чувствах, а американцы в отчаянииждут от русских сигнала о том, что такой разговор не будет для них втягость <...> Я научился ловить русских на слове — теперь, если ониговорят: "Приходи ко мне, когда тебе что-нибудь нужно", я прихо-жу, не дожидаясь письменного приглашения" (Hart A. 1998: 4).

Еще два примера из писем Е. Г. Юревича — российского эмиг-ранта, достаточно долго преподававшего в Орегонском университе-те. Эти примеры хорошо иллюстрируют роль фатической коммуни-кации в американской культуре.

"Вскоре по приезде мне устроили интервью в местном колледже.<...> Когда всё закончилось, я осторожно спросил, когда можно по-звонить, чтобы узнать результат. Мне ответили, что они мне вскорепозвонят. И я не один день сидел утром у телефона и ждал. Представ-ляете ли вы, что это значит — приехать и получить надежду на рабо-ту по профессии? Они не позвонили. А потом я узнал, что это здесьФОРМА ОТКАЗА и существует даже такая ходячая фраза: don't call us,we will call you. Вот вам и конфуз. Или, как я сказал бы теперь, cultureshock.

Однажды я получил в университете письмо из ректората. Пробе-жав глазами, вижу, что поздравление — с чем? Ersted Award forDistinguished Teaching. Иду по коридору с открытым письмом, навстре-чу декан. Я без слов протягиваю ему письмо, он читает и говорит: "О,поздравляю, это надо внести в ваше личное дело". Правда, хорошо?Да, а когда я поднялся в свой кабинет и стал читать, то увидел, что я

351

runner-up (самого этого слова там, кажется, не было). Это означает,что меня поздравляли с тем, что я НЕ получил премию, и это тожесчитается кое-что (потом узнал, что иногда отмечают дажеnomination). По-настоящему я получил эту премию в следующем году,но тогда я уже никому не показывал поздравление".

Сомнения в американской прямоте возникают также в связи сосклонностью американцев к эвфемии и политической корректности(см. гл. 15, §4), а также преувеличениям. А. Мерфи указывает на то,что американцы нередко преувеличивают комплимент, чтобы сделатьего более убедительным: fantastic grades, perfect accent, the nicest jacket(Murphy 1992: 99). To же самое наблюдается на уровне невербально-го общения. Немало уже было написано о том, что американскаяулыбка воспринимается русскими как неискренняя. Таким образом,утверждение об американской прямоте как составляющей коммуни-кативной стратегии не является бесспорным. В некоторых отноше-ниях американцы проявляют при общении большую, а в некоторыхменьшую прямоту, чем русские.

Д. Таннен указывает на специфику использования коммуникатив-ных стратегий разными этническими группами американцев. Почтивсем жителям Нью-Йорка, в особенности евреям, свойственна высо-кая степень вовлеченности в коммуникацию, в результате чего жите-ли других мест, например калифорнийцы, считают, что они всех пе-ребивают во время беседы. Но калифорнийцы, в свою очередь, дела-ют более короткие паузы в диалоге, нежели жители Среднего Запада,и последним кажется, что калифорнийцы все время перебивают их вбеседе. В результате человек, который считается очень вежливым вНью-Йорке, может восприниматься как грубиян в Калифорнии, авежливый калифорниец будет считаться грубым в Вермонте. В то жевремя жители Среднего Запада воспринимаются как невежливые пред-ставителями индейцев, в разговоре которых предполагаются еще бо-лее длительные паузы. В некоторых культурах, пишет Таннен, специ-ально создается эффект "перебивания" — предполагается "нахлест"конечной фразы одного собеседника и начальной другого, так какименно это считается свидетельством вовлеченности собеседников вобщение. Американские антисемиты, пишет Таннен, приписываютевреям склонность к шумному поведению, агрессивности и беспар-донности. Негров нередко изображают как шумных, невоспитанныхи напористых (Tannen 1990: 202—206). Со своей стороны, вспомнимрусские анекдоты про "горячих эстонских парней", которые делаютчасовые паузы между репликами в беседе. Это означает, что в разных

352

культурах коммуникативные стратегии или их составляющие могутстать основой для создания стереотипных представлений.

Коммуникативные стратегии также являются средством выраже-ния в дискурсе собственного "я" участников общения. Высокая сте-пень индивидуализма, принятого в США, приводит к тому, что аме-риканцы в беседе более эгоцентричны, чем русские. В США считают,что коммуникативное поведение во время интервью при приеме наработу должно отвечать фразеологизму blow your own horn — хва-лить самого себя. "Для американцев интервью — это упражнение дараубеждения, — пишет К. Сторти. — Если ты сам себя не хвалишь или,по крайней мере, не указываешь на свои сильные стороны, то ты илине слишком заинтересован или не достаточно квалифицирован длядолжности, на которую претендуешь" (Storti 1994: 122). Таким обра-зом, для американского коммуникативного поведения свойственнасвоего рода "агрессивная саморепрезентация" (Очерк американскогокоммуникативного поведения 2001: 181). Русские, со своей стороны,считают неприличным заниматься самовосхвалением. Поэтому, при-ходя наниматься на работу в американские компании или участвуя винтервью для получения грантов, они нередко терпят неудачу, по-скольку американцы расценивают их поведение как недостаточно "аг-рессивное".

Еще одним параметром коммуникативных стратегий являетсяконфликтность/неконфликтность общения. Как утверждаетМ. Стаббс, в американском обществе существует правило, котороетребует, чтобы коммуникация осуществлялась гладко, без затрудне-ний, поэтому моменты недопонимания должны быть максимальносглажены. Собеседники моментально реагируют на всякого рода от-клонения от ведения беседы в этом ключе, в случае необходимостипредпринимая отчаянные попытки, чтобы восстановить ритуальноеравновесие. При общении между американцами действует механизмсаморегуляции интеракции, представляющий собой, по образному вы-ражению М. Стаббса, "тщательно отрегулированный термостат, под-держивающий коммуникацию в желательном температурном режи-ме" (Stubbs; цит. по: Орлов 1993: 126).

Американские коммуникативные стратегии предусматриваюткомпромисс как неотъемлемую часть переговоров, а неспособностьего достигнуть — как поражение. Русские, в свою очередь, рассмат-ривают компромисс как свидетельство слабости, отступление от нрав-ственно обоснованной позиции. По наблюдениям американскихучастников деловых переговоров, русские в критических ситуациях

353

готовы "высиживать" до победного конца. Терпение позволяет имдобиваться многочисленных уступок со стороны нетерпеливых аме-риканцев.

Исследователями замечено, что русские в большей степени, чемамериканцы, склонны направлять свои речевые акты на модификациюповедения и состояния собеседника. При этом, как отмечает К. М. Ши-лихина, суверенитет участника общения достаточно уязвим, потомучто российские культурные нормы допускают возможность коррек-ции поведения собеседника, если оно неправильно с точки зренияинициатора замечания. В американской культуре, в отличие от рус-ской, суверенитет коммуниканта защищен культурными нормами:ограничениями на открытое выражение отрицательного отношенияк поведению собеседника, предпочтительным использованием кос-венных форм воздействия и т. д. (Шилихина 1999: 158). Если к пере-численному добавить большую степень эмоционального накала в рус-ском речевом общении, то можно сделать вывод о том, что вероят-ность возникновения коммуникативного конфликта среди русскихоказывается более высокой, чем среди американцев.

Применительно к межкультурной коммуникации между русски-ми и американцами, особенно на институциональном уровне, надоотметить, что она в значительной степени определяется долгими го-дами соперничества двух стран на международной арене, благодарячему обрела специфические черты. Т. А. Колумбус и Дж. X. Вульфпишут о том, что в периоды холодной войны и обострения междуна-родных отношений советские и американские дипломаты считалипродуктивным лишь жесткий стиль общения, полагая, что вежливостьбудет интерпретирована другой стороной как слабость и что толькоязык силы способен вызвать у другой стороны уважение (Couloumbis,Wolfe 1990: 144).

На то, что русские могут выбирать жесткие коммуникативныестратегии в деловом общении, указывает Й. Ричмонд. Русские повы-шают голос, выражают негодование, высказывают угрозы. Ричмондсчитает это театральностью, отражающей борьбу за власть. В связи свышесказанным, Ричмонд цитирует бывшего посла США в МосквеЛлюэлина Томпсона: "Не загоняйте русского медведя в угол — онможет разозлиться" (Richmond 1997: 156).

С другой стороны, типичным показателем жестких коммуника-тивных стратегий является поведение сотрудников американскогопосольства, особенно в периоды обострения взаимоотношений меж-ду Россией и США и моменты кипения шпионских страстей. Можно

354

предположить, что эти коммуникативные стратегии являются след-ствием определенной установки со стороны начальства: недружелюб-ный тон, жесткие невежливые вопросы, резкое "нет" в ответ на за-прос о визе, угрозы ("Вы ее никогда не получите"), презумпция винов-ности (согласно вебсайту посольства, его сотрудники исходят из того,что все, кто желает получить визу, намерены эмигрировать в США).

Чрезвычайно важным для адекватной коммуникации также явля-ется правильный выбор жанра и регистра общения. Американцамбросается в глаза глубокое различие, существующее в России междуинституциональным и персональным дискурсом. Так, например,Д. Карбо отмечает, что русская беседа, как и русская жизнь в целом,зиждется на остро осознаваемом различии между общественными иличностными контекстами, а также глубине и объеме дискурса. С еготочки зрения, русский дискурс становится общественным, когда при-сутствуют посторонние или ощущается воздействие извне. Для лич-ностного дискурса характерны больший объем и глубина, в этом кон-тексте страстность и сентиментальность озвучиваются через задушев-ные беседы — то, что Карбо называет soul-to-soul exchange (Carbaugh1993; 194).

Американцев в России, с одной стороны, приводит в отчаяние торавнодушие и безразличие, с которыми к ним относятся в обществен-ных местах, а, с другой — удивляют теплота и доверие, которые онииспытывают, оказавшись у кого-нибудь дома. Они обращают вни-мание на то, что краткость и отрывистость, с которой русские отве-чают по служебным телефонам, резко контрастирует с их манеройличного общения. Русские вообще предпочитают живое общение те-лефонному. Беседа даже между незнакомцами в условиях личностно-го общения завязывается легко, льется гладко и неторопливо. "Каж-дый русский — прирожденный оратор", — пишет Й. Ричмонд(Richmond 1997: 135). Он также отмечает, что лучшие беседы с рус-скими происходят за кухонным столом (Там же: 142). Длительнаяритуальная часть, свойственная для официального общения, при лич-ной коммуникации может почти полностью отсутствовать. Так,Ф. Монтейн отмечает, что, путешествуя в поезде на Западе, можновступить в контакт с незнакомцем, завязав разговор о погоде. В Рос-сии же сосед по купе может сразу начать говорить о беспорядках встране или перипетиях собственной жизни (Montaigne 1998: 121).

Коммуникативные стратегии также включают сигналы желанияили нежелания вступать в коммуникацию и использование молчания.При нежелании одной из сторон общаться выделяются три возмож-

355

ные стратегии: 1) невступление в коммуникацию; 2) неохотное вступ-ление, сопровождающееся пассивным речевым поведением; 3) попыт-ка дисквалифицировать общение (Gamble and Gamble 1990: 21—22).Рассмотрим эти пути подробнее.

В МК ситуация, когда одна из сторон пытается избежать комму-никации, инициируемой другой стороной, может возникать по раз-ным причинам: из боязни общения с представителем другой культу-ры, из-за политических, идеологических, социальных причин, пред-взятости, боязни нового опыта и т. д. Как правило, она приводит кконфликту интересов и создает атмосферу психологического напря-жения, неловкости, обиды или враждебности. Выбор такой комму-никативной стратегии в МК в высшей степени нежелателен. Непра-вильно думать, что это средство избежать коммуникации, посколькуповедение такого рода представляет собой очень явную форму ком-муникации, которая шлет "сообщение" другой стороне. Если до сихпор между сторонами не было никаких отношений, то невступлениев коммуникацию, как правило, становится началом негативных вза-имоотношений между ними.

Если, не желая вступать в общение, коммуникант все же прини-мает попытку другой стороны установить с ним контакт, то он, какправило, выбирает путь наименьшего сопротивления в надежде, чтообщение это будет непродолжительным. При попытке дисквалифи-цировать коммуникацию человек прилагает усилия, чтобы создатьвпечатление ее неадекватности, например, притворяясь, что у негоболит горло, он закашлялся, устал, нервничает, пьян и т. д. В МК,напр., люди притворяются, что не понимают иностранного языка.

Формы невступления в коммуникацию могут пониматься и болеешироко — как стремление создать иллюзию общения, передав приэтом как можно меньше информации. Типичным примером являют-ся некоторые формы политического дискурса — использование об-щих слов или запутанной терминологии для того, чтобы утаить ис-тинную информацию от народа. Слово gobbledygook как по форме,так и содержанию как нельзя лучше отражает суть явления (см. гл. 4,доп. задание 1). В МК такая форма общения нередко наблюдается надипломатических встречах или пресс-конференциях для иностранныхжурналистов.

Коммуникативные стратегии включают способность не толькопродуцировать, но и воспринимать информацию. Американцы ча-сто жалуются, что русские не умеют слушать. Вот лишь некоторыемнения, приводимые Л. М. Милхаус:

356

"I can't understand how Russians can hold aside conversations throughan entire group meeting and not see that it is rude."

"I hate it that Russians talk all the time during meetings" (Millhous1999:304).

В заключение хочется подчеркнуть, что коммуникативные стра-тегии должны использоваться сознательно и целенаправленно. Дляэтого на протяжении всего дискурса должна проводиться верифика-ция между поставленными в МК целями и формой их достижения, атакже реакцией адресанта. Необходимо также принимать во внима-ние различия между стратегиями, принятыми в разных культурах.

§3. Расхояодения этикетных норм

Нормы, диктующие вербальное и невербальное поведение участ-ников межкультурного общения, отражают ценности разных куль-ТУР, а потому несоблюдение этих норм задевает коммуникантов "заживое". В ситуациях МК степень отклонения от нормы может обус-ловливать разную глубину межкультурных противоречий.

Нормы коммуникативного поведения зависят от социальногоположения индивидов, их психологических особенностей и контек-ста общения. Н. Л. Грейдина включает в пространство этикетныхотношений тип коммуникации, размер коммуникативной дистанции,алгоритм поведения, требуемые и запрещаемые формы поведения,степень допустимых отклонений от приемлемых форм поведения(Грейдина 1999: 7—8). Сюда же молено отнести тематику дискурса,очередность взятия репликового шага, выбор вербальных и невер-бальных коммуникативных средств и т. д.

Этикетная вежливость американского общества обобщает нормыповедения среднего .класса и заключается в ненарушении свободыокружающих (Карасик 1992: 108). Американцы достаточно терпимык проявлению различий, в связи с чем многие нормы (например, ка-сающиеся внешнего вида) менее жестки, чем в российском обществе.Поэтому американцев, приезжающих в Россию, оскорбляет манерарусских рассматривать их на улице или в общественном транспорте.

Нормы вербального поведения, помимо знания грамматическихправил, требуют правильного отбора языковых средств, приемлемыхдля конкретных коммуникативных ситуаций. Мы уже писали о труд-ностях, которые участники МК испытывают в связи с необходимо-стью правильного выбора обращения к собеседнику, в зависимостиот его возраста и статуса (см. гл. 12, §4). Не менее важную роль играет

357

модальность речевого сообщения. Например, угощая гостя, амери-канская хозяйка может сказать: "You must have some of this cake"; од-нако фраза "You should have some of this cake. My mother baked it" зву-чит грубо; форма "you may" также нежелательна, так как предполага-ет более высокий социальный статус адресанта по отношению к ад-ресату. Фразы типа "This will be five dollars" звучат вежливо; подоб-ная модальность используется для смягчения высказывания (Chaika1994: 113).

Адекватное использование невербальных средств, например,одежды, — трудная задача для участников МК, желающих соблю-сти этикетные нормы чужой культуры. Американцы нередко жалу-ются на то, что, находясь в России, не всегда могут правильно вы-брать одежду, приемлемую для определенного события, в результатечего оказываются одетыми либо слишком нарядно {overdressed), либонедостаточно торжественно (iinderdressed). To же самое происходит срусскими во время их пребывания в США. Следует иметь в виду, чтоесли в приглашении на концерт, танцы, в театр и т. д. указано: blacktie, то предполагается, что мужчина должен быть одет в смокинг, бе-лую рубашку со складочками на груди, черный атласный жилет илиширокий пояс, черные брюки с атласными нашивками вдоль шта-нин, черный атласный галстук-бабочку и серые замшевые перчатки.Современный этикет допускает применение других цветов, вместочерного, особенно в хорошую погоду. Помета white tie предписываетгостю появиться в белом галстуке-бабочке.

Кроме того, несовпадение других этикетных норм может ставитькоммуниканта в неловкое положение. Вот некоторые советы, кото-рые дают американцам, приглашенным в гости к русским:

• If you bring flowers, make sure the number of flowers is uneven (odd),even number of flowers are for the funeral.

• Do not shake hand or kiss across the threshold of the door step, this istraditionally bad luck.

• Take off the gloves when shaking hands.• Be prepared to take off your shoes upon entering a home. You will be

given a pair of slippers to help keep the apartment clean.С другой стороны, русские женщины должны знать, что в США

считается неприличным причесываться и красить губы на публике(по русскому этикету разрешается подкрасить губы в ресторане илипричесаться перед зеркалом в концертном зале). Они должны бытьготовы к тому, что американские мужчины не будут подавать им паль-то, пропускать вперед или подносить тяжелые сумки — распростра-

358

нение феминизма в США привело к тому, что мужская галантностьканула в прошлое. Еще одно забавное наблюдение: у себя дома рус-ские закрывают туалет, даже если он свободен, а американцы остав-ляют свободный туалет открытым. В результате американец, пригла-шенный в гости к русским, может долго топтаться перед закрытымтуалетом, думая, что там кто-то есть.

Серьезные различия наблюдаются в сфере ритуального поведе-ния, например, когда речь идет о времени приема пищи и ее количе-стве, поведении за столом, щедрости хозяев, формах проявления вни-мания к гостю и т. д. Русские по традиции сразу ведут гостя, пригла-шенного на ужин, к столу. Это удивляет американцев, поскольку уних ужину обычно предшествует светская беседа с бокалом вина илегкими закусками. За столом русские кладут каждому гостю на та-релку разнообразные закуски и горячее, в то время как в США блю-да передаются по кругу, чтобы каждый гость смог положить себе нуж-ное количество еды. Русские хозяйки усиленно пытаются накормитьгостя, что непривычно для американцев, поскольку в их культуре этоне принято. В результате американские гости не знают, какую линиюповедения выбрать, чтобы не обидеть хозяйку. Русские же, находясьв гостях у американцев, часто остаются голодными именно из-за это-го межкультурного различия: они ожидают, что после первого веж-ливого отказа хозяева более настойчиво предложат им поесть, нонового предложения не поступает. Сами же они стесняются попро-сить, чтобы им передали блюдо с едой.

Различается и то, как русские и американцы пьют спиртные на-питки. Русские пьют водку неразбавленной, залпом и обязательнозакусывают. Кстати, в английском языке нет точного эквивалентадля слова "закуска". Поскольку американцы пытаются пить водкумедленно, по глоточку, и при этом мало едят, они нередко напивают-ся раньше своих русских хозяев.

В российской культуре приглашение "на чай", как правило, пред-полагает стол, обильно уставленный сладостями, а может быть, и чем-то более сытным. А вот как это выглядит в США: "Если вас пригла-сили в гости на "чай", то это действительно будет чай с печеньем ичипсами. Не ожидайте горячих блюд и поешьте дома. Когда у васспрашивают, хотите ли вы какой-нибудь напиток, не скромничайтеи говорите правду. Если вы скажете "нет", ожидая, что вам все равнопринесут, то вы глубоко заблуждаетесь. Хозяин принесет только себе"(Профессионалы за сотрудничество 1997: 328).

Адекватное коммуникативное поведение в контексте чужой куль-туры также требует знания этикетных формул. Отсутствие таких фор-

359

мул в родной культуре может приводить к непониманию. Например,русский коммуникант скорее всего почувствует замешательство, если,находясь в США, получит приглашение на обед, в конце которого бу-дут стоять буквы R.S.V.P. Оказывается, это принятое в США сокра-щение от французской фразы repondez s 'il vous plait — "пожалуйста,ответьте", — по правилам этикета требует заранее сообщить о своемсогласии либо отказе прийти в гости. Другое сокращение BYOB рас-шифровывается как bring your own bottle или bring your own booze ("при-носи с собой бутылку" или "приноси с собой выпивку") и свидетель-ствует о том, что планируемая вечеринка, скорее всего, будет иметьнеформальный характер. Непривычным для русских также являетсяуказание в некоторых приглашениях времени окончания обеда.

Стремление соблюсти этикетные нормы чужой культуры со сто-роны иностранца свидетельствует о его уважении к представителямэтой культуры и обычно способствует его вхождению в новое куль-турно-языковое пространство.

КЛЮЧЕВЫЕ ТЕРМИНЫ

КИНЕСИКА

МИМИКА

НЕВЕРБАЛЬНАЯ КОММУНИКАЦИЯ

ПАРАЛИНГВИСТИЧЕСКИЕ СРЕДСТВА

ПРОСОДИЧЕСКИЕ СРЕДСТВА

ФАТИЧЕСКАЯ КОММУНИКАЦИЯ

ВОПРОСЫ ДЛЯ ОБСУЖДЕНИЯ

1. Какими средствами передается больше информации в процессеобщения — вербальными или невербальными?

2. Перечислите все известные вам средства невербальной комму-никации.

3. Существует ли такое явление, как национально-специфическиеособенности молчания?

4. Можно ли говорить о межкультурной "омонимии" и "синони-мии" невербальных знаков?

5. Выделите универсальные и национально-специфические особен-ности мимики русских и американцев.

6. Можно ли судить по мимике об отношении к вам собеседника?Будут ли эти сигналы различаться от культуры к культуре? В какой

360

степени межкультурные различия могут вводить коммуникантов взаблуждение? (Вспомните о традиционной американской улыбке.)

7. Какую информацию может нести одежда? В какой мере сигна-лы, передаваемые одеждой, различаются в разных культурах? Попа-дали ли вы в ситуации межкультурного общения, когда оказывалисьодеты неуместно?

8. Какую информацию о собеседнике могут вам сообщить духи,косметика, автомобиль, жилье?

9. Каким образом расхождение коммуникативных стратегий мо-жет повлиять на исход деловых переговоров между русскими и аме-риканцами?

10. Составьте таблицу, сопоставляющую этикетные нормы рос-сийской и американской культуры:

ЭТИКЕТНЫЕ НОРМЫ

Россия США

ДОПОЛНИТЕЛЬНЫЕ ЗАДАНИЯ

1. Проведите эксперимент: попробуйте воспроизвести американ-ские жесты, описанные в главе. Примите американские позы. Как высебя при этом чувствуете? Воздействует ли язык тела на ваше само-ощущение?

2. Посмотрите американский фильм, выключив звук, и обратитевнимание на невербальную коммуникацию между героями. Расска-жите о своих наблюдениях.

3. Прокомментируйте невербальные средства коммуникации,отраженные в следующем тексте:

"Вопросительно-вежливо приподняв брови, к ограде подошла жен-щина (закатанные до колен джинсы, грубые башмаки, соломеннаяшляпа, запыленная рыжей землей, огрубевшие пальцы теребят пру-тик прошлогоднего бурьяна). В роли телохранителей - сыновья (оба"очкарики"; один в красной панаме, другой пятерней приводит в по-рядок пышную шевелюру; поза: два вопросительных знака). <...>Обтирая на ходу ладони о комбинезон, подошел Уоррен (огромныйсветловолосый человек; соломенная шляпа; массивное лицо покрытопылью; рука тяжелая, мощная; слегка озадачен)".

(В. М. Лесков, Б. Г.Стрельников. Земля за океаном)

Где, на ваш взгляд, происходит действие? Почему вы так решили?

361

4. Совпадают ли сигналы престижности/непрестижности, переда-ваемые невербальными средствами, в российской и американскойкультурах?

5. Существуют ли невербальные знаки, которые в России счита-ются неприемлемыми с точки зрения закона? Здравого смысла?

6. Какие советы в отношении невербального поведения вы моглибы дать своим друзьям, отправляющимся в путешествие по Америке?

362

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

КРИТЕРИИ УСПЕШНОСТИ МЕЖКУЛЬТУРНОГО ОБЩЕНИЯ

И ПУТИ ЕГО ОПТИМИЗАЦИИ

... an individual is a youngster beingthrown into the water. Eventually mostwill experience the ecstasy of being ableto swim. Some, however, rush to theshore, never to set foot in the wateragain. Some even drown.

Gary R. Weaver

Рассмотрение различных аспектов МК привело нас к главномувопросу: что нужно для того,' чтобы коммуникация была успешной?Поскольку отправной точкой наших рассуждений является мысль отом, что стопроцентное взаимопонимание невозможно, мы должныопределить, какая его степень необходима для того, чтобы считатьобщение состоявшимся. Будем исходить из того, что главным усло-вием успешной МК является целостность коммуникативной цепоч-ки: от коммуникативной интенции адресанта через закодированноев вербальной или невербальной форме сообщение до содержания, по-нятого адресантом, и соответствующей обратной связи. При этом подпониманием имеется в виду не столько уяснение значения отдельныхязыковых единиц и синтаксических структур, сколько способностьуловить суть сообщения — смысл, извлеченный из взаимосвязи про-позиций. Полезным для ответа на поставленный вопрос также явля-ется понятие "коммуникативный контракт", достигаемый в том слу-чае, если коммуникативные интенции, реализованные в высказыва-нии, и их понимание слушателем создают общую основу для относи-тельно скоординированных действий (Anderson et al. 1995).

Важно иметь в виду, что об успехе коммуникации можно гово-рить двояко: как о донесении адекватной информации от адресантак адресату и о достижении взаимного удовлетворения со стороны всехее участников. Первый вариант предполагает, что в процессе обще-ния может передаваться не только положительное, но и отрицатель-ное сообщение. Иногда человек не хочет слышать неприятную длянего информацию (например, во время ссоры), но не может этогоизбежать, и в таком случае цель отправителя сообщения оказывает-ся достигнутой. С. А. Аристов и И. П. Сусов уподобляют дискурс

363

игре в шахматы, в процессе которой игроки (коммуниканты) пыта-ются осуществить свои стратегические цели. "При этом они могут"обыграть" своего партнера по коммуникации (достижение комму-никативной цели), "проиграть" ему (коммуникативная неудача) илиже "предложить ничью"" (Аристов, Сусов 1999). Второй вариант по-нимания коммуникативного успеха предусматривает "выигрыш" длявсех сторон, участвующих в коммуникации. Очевидно, именно та-кой результат может считаться идеальным исходом межкультурногообщения.

Прерывание коммуникативной цепочки или "недоброкачествен-ность" ее отдельных звеньев приводит к коммуникативному сбою.Неуспех коммуникации, т. е. коммуникативный сбой, может прини-мать форму "псевдокоммуникации" — "попытки диалога, не увен-чавшейся адекватными интерпретациями коммуникативных интен-ций", — и "квазикоммуникации" — "ритуального действа", подме-няющего общение и не предполагающего диалога по исходному ус-ловию" (Дридзе 1996: 147).

Представляется возможным выделить следующие условия успеш-ной межкультурной коммуникации:

• наличие коммуникативной интенции — желания передать со-общение;

• открытость к познанию чужой культуры и восприятию психо-логических, социальных и прочих межкультурных различий;

• настрой на кооперацию с представителями другой культуры;• умение разграничивать коллективное и индивидуальное в ком-

муникативном поведении представителей других культур;• способность преодолевать стереотипы;• использование общих кодов (вербальных или невербальных);• творческое и сознательное отношение к процессу коммуника-

ции с соответствующей модификацией общения, применяемого в род-ной культуре;

• владение набором коммуникативных средств и их правильныйвыбор в зависимости от ситуации общения (тон, стиль, стратегии,речевые жанры, тематика и т. д.);

• соблюдение логики дискурса;• стремление к сбалансированности и симметричности общения,• соблюдение этикетных норм.В настоящей работе предлагается ряд приемов, направленных на

оптимизацию процесса МК.

364

1. Высокая степень эксплицитности. В отличие от ситуаций обще-ния между носителями одной и той же культуры, где велика рольимплицитности, в процессе МК нельзя надеяться на подразумевае-мую, но не высказанную вслух информацию из-за различий в пресуп-позициях, фоновых знаниях, характере инференций и т. д. Таким об-разом, значительная часть информации должна быть эксплицитной,по крайней мере, на начальном этапе межкультурных контактов.

2. Избыточность. Количественные показатели информации (мно-го/мало/достаточно) различны для носителя языка и иностранца. По-этому эффективное межкультурное общение, как правило, требует из-быточности, которая выражается в объяснении незнакомых лексиче-ских единиц, использовании полносоставных конструкций вместоэллиптических, повторов, разъяснений, матаязыковых, метакогнитив-ных и культурологических комментариев, а также в активном при-менении невербальных средств.

3. Многоканальность. Обязательным условием эффективности МКявляется использование различных каналов, т. е. голоса, мимики,жестов, запахов, вкусовых ощущений и т. д. Невербальные средствавыполняют при этом компенсаторную функцию. Этим объясняетсято, почему люди разговаривают с иностранцами громче, чем с сооте-чественниками, особенно в моменты непонимания. Использованиеразличных каналов также способствует эффективности обучения ино-странным языкам.

4. Обратная связь. Общепринятым является мнение, что процесскоммуникации необратим. Это означает, что он не может быть обра-щен вспять, хотя и может быть скорректирован. Умелое использова-ние механизма обратной связи в ситуациях межкультурного обще-ния делает ее одним из основных факторов успешного обмена ин-формацией, так как именно на основе обратной связи адресант мо-жет делать выводы о правильности интерпретации информации состороны собеседника и корректировать результаты общения. Опти-мизация обратной связи предполагает развитие сенсорной остроты игибкости коммуниканта, обязательную верификацию полученнойинформации на основе переспросов, внимательное отношение к вер-бальным и невербальным реакциям собеседника.

Выведение этих закономерностей дает возможность прогнозиро-вать ход межкультурной коммуникации, делать соответствующие вы-воды и предупреждать возникновение ошибок, ведущих к коммуни-кативным сбоям, а следовательно, совершенствовать процесс меж-культурного общения.

365

КЛЮЧЕВЫЕ ТЕРМИНЫ

имплицитностьОБРАТНАЯ СВЯЗЬ

эксплицитность

ВОПРОСЫ ДЛЯ ОБСУЖДЕНИЯ

1. Какие формы могут приобретать коммуникативные сбои?2. Объясните ваше понимание терминов "псевдокоммуникация" и

"квазикоммуникация".3. Согласны ли вы с определением успеха коммуникации как вза-

имного выигрыша ее участников?4. Какие эффективные способы вы можете предложить для того,

чтобы сгладить впечатление от замечания, которое было бестактнымс точки зрения МК?

5. Назовите и прокомментируйте основные условия успешногомежкультурного общения.

ДОПОЛНИТЕЛЬНЫЕ ЗАДАНИЯ

1. Продумайте различные варианты обратной связи для следу-ющих коммуникативных ситуаций:

"• An American friend whom you like but don't have romantic feelingsfor asks you for a date.

• A foreign professor asks you to evaluate the course.• A missionary asks you to join his/her sect.• During your visit to the U. S. a homeless person smiles at you in the

street.• A colleague at work tells you a culturally insensitive joke.

2. Прочитайте следующие советы. Постарайтесь воспользоватьсяими в ситуациях межкультурного общения.

• Spend less time talking about yourself and more time inviting othersto converse.

• Steer away from disagreement.• Avoid dogmatic statements.• Strive for an attentive, accepting, and gently interpretative manner.

366

• Deliberately summarize what others say.• Reveal attentive references to past points.• Extend invitations to others to expand on their views in an

unthreatening way.• Stress interest in the other person.• Give others reassurances of their worth."

(J. Daly. Competent Conversation. Цит. по: Weaver II 1996: 427)

367

СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННОЙ ЛИТЕРАТУРЫ

1. Агуреев А. Что русскому хорошо, американцу...// Паспорт экс-пресс. — 1999. — № 4—5. — С. 24—25.

2. Аксенов В. В поисках грустного бэби. — М.: Изографус; ЭКСМО-Пресс, 2000. — 560 с.

3. Аристов С. А., Сусов И. П. Коммуникативно-когнитивная линг-вистика. Разговорный дискурс. — 1999. — http://www.trersu.ru/ ~susov/Aristov.htm

4. Арутюнова Н. Д. Язык и мир человека. — М.: Шк. "Яз рус. куль-туры", 1999. — 896 с.

5. Астафурова Т. Н. Стратегии коммуникативного поведения впрофессионально-значимых ситуациях межкультурного общения:Автореф. дис. ... д-ра пед наук. — М., 1997. — 41 с.

6. Бапдвин А. О сходстве и различии менталитета и поведения рос-сийских и американских студентов // Профессионалы за сотрудничест-во. — Вып. 4. — М.: РОО "Кеннан"; ООО ЧеРо, 2000. — С. 368—387.

7. Бергельсон М. Образовательные и научные обмены в свете тео-рии и практики межкультурной коммуникации, или Почему у стаже-ров-исследователей не бывает "культурного шока" // Профессионалыза сотрудничество! — Вып. 2. — М.: "Янус-К", 1998. — С. 287—290.

8. Бердяев Я А. Самопознание: Мемуары. — М.: "ДЭМ", 1990а. —334 с.

9. Бердяев Н. А. Судьба России. — М.: Сов. писатель, 1990b. —206 с.

10. Бердяев Н. А. Философия свободного духа. — М., 1994.11. Бирвиш М. Насколько линейно упорядоченной является язы-

ковая обработка? // Новое в зарубежной лингвистике. — Вып. ХШ-Когнитивные аспекты языка. — М.: Прогресс, 1988. — С. 93—152.

12. Блинов А. Л. Общение. Звуки. Смысл: Об одной проблеме ана-литической философии языка. — М.: Рус. феноменологическое о-во,1996. —282 с.

13. Богерт, Кэролл. Не стесняйтесь говорить, что вы любите Рос-сию // Известия. — 1998. — 11 февр. — С. 5.

14. Богин Г. И. Современная лингводидактика: Учеб. пособие /КГУ. — Калинин, 1980. — 61 с.

15. Богин Г. И. Типология понимания текста: Учеб. пособие /КГУ. — Калинин, 1986. — 87 с.

« 16. Большакова А. Ю. Образ Запада в русской литературе // ФИ"лол. науки. — 1998. — № 1. — С. 3—13.

368

17. В поисках своего пути: Россия между Европой и Азией / Сост.Н. Г. Федоровский. — М.: Логос, 1997. — 750 с.

18. Вежбщкая А. Язык. Культура. Познание. — М.: Рус. словари,1996. —416 с.

19. Бенедиктова Т. Д. Американистика как коммуникативное зна-ние // Профессионалы за сотрудничество. — Вып. 1. — М.: "Янус-К",1997. — С . 195—203.

20. Водак Р. Язык. Дискурс. Политика. — Волгоград: Перемена,1997. —139 с.

21. Гак В. Г. Язык как форма самовыражения народа // Язык каксредство трансляции культуры. — М.: Наука, 2000. — С. 54—68.

22. Ганге Г. Д. Национальные образы мира. Америка в сравнениис Россией и Славянством. — М.: Раритет, 1997. — 680 с.

23. Грейдина Н. Л. Основы системной концепции коммуникатив-но-культурного взаимодействия (теоретико-экспериментальное иссле-дование): Дис. ... д-ра филол. наук. — Краснодар: Кубан. гос. ун-т,1999. —32 с.

24. Гумбольдт Вильгельм фон. Избранные труды по языкозна-нию. — М.: Прогресс, 1984. — 396 с.

25. Гумбольдт Вильгельм фон. Язык и философия культуры / Общ.ред. А. В. Гулыги и Г. В. Рамишвили. — М.: Прогресс, 1985. — 450 с.

26. Гуревич П. С. Культурология. — М.: Знание, 1996. — 288 с.27. Гуревич П. С. Философия культуры. — М.: "Аспект-Пресс",

1994. —317 с.28. Дадье Б. Люди между двумя языками // Иностр. лит. — 1968. —

№ 4. — С. 245—246.29. Дементьев В. В. Непрямое общение — непрямое сообщение —

непрямое воздействие (к проблеме системного представления не-прямой коммуникации) // Языковая личность: институциональныйи персональный дискурс: Сб. науч. тр. — Волгоград: Перемена,2000. — С. 20—38.

30. Добро пожаловать в США. Всеобщий справочник по США. —•М.: Balotekss Inc.; Элта, 1994. — 160 с.

31. Добровольский Д. О. О возможности моделирования внутрен-ней формы идиом // Лексикографическая разработка фразеологиз-мов для словарей различных типов и для машинного фонда русскогоязыка. — М.: АН СССР, 1988. — С . 87—98.

32. Достоевский Ф. М. Дневник писателя (1873) //В поисках свое-го пути. Россия между Европой и Азией / Сост. Н. Г. Федоровский. —М.: Логос, 1997. — С . 255—259.

369

33. Дридзе Т. М. Социальная коммуникация как текстовая дея-тельность в семиосоциопсихологии // Общественные науки и совре-менность. — 1996. — № 3. — С. 145—152.

34. Ерасов Б. С. Социальная культурология. — М.: "Аспект -Пресс",1997. —591 с.

35. Жинкин Н. И. Речь как проводник информации. — М.: Наука,1982.— 158 с.

36. Залевская А. А. Индивидуальное знание: специфика и принци-пы функционирования. — Тверь: Твер. гос. ун-т, 1992а.— 136 с.

37. Земская Е. А. О типических особенностях русского языка эми-грантов первой волны и их потомков // Изв. Акад. наук. Сер. лит. ияз. — 1998. — Т. 57. — № 4. — С. 39—47.

38. Иконникова Н. К. Современные западные концепции межкуль-турной коммуникации (модели индивидуального поведения в ситуа-ции контакта культур): Дис. ... канд. филол. наук. — М.: Моск. ун-т,1994.— 241 с.

39. Ильин И. А. Против России // Хрестоматия по культуроло-гии. — Т. 2. Самосознание русской культуры / Под ред. В. Т. Пуляе-ва, В. П. Сальникова, С. В. Степашина. — СПб.: Изд-во "Петропо-лис": Санкт-Петерб. ун-т МВД России, 2000. — С. 388—389.

40. Карасик В. И. О типах дискурса // Языковая личность: инсти-туциональный и персональный дискурс: Сб. науч. тр. —• Волгоград:Перемена, 2000а. — С. 5—20.

41. Карасик В. И. Язык социального статуса. — М.: Ин-т яз. РАН;Волгогр. гос. пед. ин-т, 1992. — 330 с.

42. Караулов Ю. Н. Предисловие. Русская языковая личность изадачи ее изучения // Язык и личность. — М.: Наука, 1989. — С. 3—8.

43. Караулов Ю. Н. Русский язык и языковая личность. — М.:Наука, 1987. — 261 с.

44. Клюканов И. Э. Динамика межкультурного общения: систем-но-семиотическое исследование. — Тверь, 1998. — 99 с.

45. Козлова М. С. Философия и язык. — М.: Мысль, 1972. — 254 с.46. Костомаров В. А. В. В. Виноградов о русском языке как явле-

нии мировой культуры // Изв. РАН. — Сер. лит. и яз. — 1995. — №3. —С. 49—54.

47. Леонтьев А. А. Основы психолингвистики. — М.: Смысл,1997. —287 с.

48. Лихачев Д. С. Заметки о русском // Новый мир. — 1980. — № 3.49. Лихачев Д. С. Концептосфера русского языка // Русская сло-

весность: Антология.— М.: Изд. центр "Академия", 1997. — С. 280287.

370

50. Макаров М. Л. Интерпретативный анализ дискурса в малойгруппе. — Тверь: Твер. гос. ун-т, 1998. — 200 с.

51. Манфред, Ю. Социолингвистика. — Киев: Вища шк.. 1987. —200 с.

52. Маслова В. А. Введение в лингвокультурологию.—М.: Насле-дие, 1997.— 207 с.

53. Маслова В. А. Лингвокультурология.— М.: Изд. центр "Ака-демия", 2001. — 208 с.

54. Мечковская Н. Б. Социальная лингвистика. — 2-е изд., испр. —М.: "Аспект-Пресс", 1996. — 207 с.

55. Мнения русских о самих себе: Маленькая хрестоматия длявзрослых / Сост. К. Скальковский. — М.: ТЕРРА-Книжный клуб,2001.— 304 с.

56. "Наша речь сейчас куда-то лихорадочно бежит..." [Интервьюс В. С. Непомнящим] // Деловой вторник. — 2001. — 5 июня. — С. 4.

57. Никитина С. Е. Языковое сознание и самосознание личностив народной культуре: самомоделирование // Язык и личность / Отв.Ред. Д. Н. Шмелев. — М.: Наука, 1989. — С. 34—40.

58. Орлов Г. А. Новейшие исследования английской литературно-разговорной речи (по материалам англоязычной лингвистическойлитературы) // Вопр. языкознания. — 1993. — № 5. — С. 119—129.

59. Очерк американского коммуникативного поведения / Под ред.И. А. Стернина и М. А. Стерниной. — Воронеж: Изд-во "Истоки",2001. —206 с.

60. Павловская А. В. Россия и Америка. Проблемы общения куль-ТУР- — М.: Изд-во Моск. ун-та, 1998. — 303 с.

61. Панфилов В. 3. Философские проблемы языкознания. — М.:Наука, 1977.— 287 с.

62. Панченко Н. Н. Средства объективации концепта "обман" (наматериале английского и русского языков): Дис. ... канд. филол.наук. — Волгоград: Волгогр. гос. пед. ун-т, 1999. — 236 с.

63. Песков В. М., Стрельников Б. Г. Земля за океаном. — 2-е изд. —М.: Мол. гвардия, 1977. — 288 с.

64. Пигалев А. И. Образ Америки в культурологической концеп-ции Ойгена Розенштока-Хюсси // Americana: Сб. ст. по истории и куль-туре стран американского континента. — Вып. 1. — Волгоград: Вол-гогр. гос. ун-т, 1997.— С. 65—71.

65. Попкова Л. Этноплюрализм в России и американский опыт //Профессионалы за сотрудничество. — Вып. 2. — М.: "Янус-К", 1998.С. 90—99.

371

66. Потебня А. А. Мысль и язык // Русская словесность: Антоло-гия.— М.: Academia, 1997. — С. 51—65.

67. Потебня А. А. Мысль и язык. — Харьков: Гос. Изд. Украины,1913. (IV, 2). —225 с.

68. Профессионалы за сотрудничество. — Вып. 1. — М.: "Янус-К",1997. —400 с.

69. Русские писатели о языке / Под ред. Б. В. Томашевского иЮ. Д. Левина. — Л.: Сов. писатель, 1954. — 834 с.

70. Серебренников Б. А. О материалистическом подходе к явлени-ям языка. — М.: Наука, 1983. — 317 с.

71. Сидоров Е. Ю. Культура мира и культура России // Полис. —1998. — № 5 . — С. 106—113.

72. Сиротинина О. Б. Социолингвистический фактор в становле-нии языковой личности // Языковая личность: социолингвистическиеи эмотивные аспекты: Сб. науч. тр. — Волгоград: Перемена, 1998. —С 3—9.

73. Сиротинина О. Б., Гольдин В. Е. Социолингвистические осно-вы культурно-речевой политики // Проблемы языковой жизни Рос-сийской Федерации и зарубежных стран: Материалы к XIII Всемир-ному конгрессу социологов (Германия, Билефельд, 18—23 июля1994 г.). — М.: РАН, 1994. — С. 104—109.

74. Слышкин Г. Г. От текста к символу: лингвокультурные кон-цепты прецедентных текстов в сознании и дискурсе. — М.: Academia,2000. — 128 с.

75. Сорокин П. А. Человек. Цивилизация. Общество. — М.: Изд-вополит, лит. 1992. — 543 с.

76. Соссюр Ф. де. Курс общей лингвистики. — М.: Соцэкгиз,1933. —272 с.

77. Социология в России: Социальные традиции русской народ-ной жизни и менталитет россиянина // Социология / Г. В. Осипов,А. В. Кабыща, М. Р. Тульчинский и др. — М.: Наука, 1995. — С. 162 —169.

78. Степанов Ю. С. Константы. Словарь русской культуры. — М.:Шк. "Яз. рус. культуры", 1997. — 824 с.

79. Стернин И. А. Введение в речевое воздействие. — Воронеж,2001.

80. Столяренко Л, Д. Основы психологии. — Ростов н/Д.: Изд-во"Феникс", 1997.— 736 с.

81. Сухих С. А., Зеленская В. В. Прагмалингвистическое модели-рование коммуникативного процесса. — Краснодар: Изд-во Кубан.гос. ун-та, 1998. — 160 с.

372

82. Телия В. Н. Русская фразеология. Семантический, прагмати-ческий и лингвокультурологический аспекты. — М.: Шк. "Яз. рус.культуры", 1996. — 286 с.

83. Тер-Минасова С. Г. Язык и межкультурная коммуникация. —М.: СЛОВО/ SLOVO, 2000. — 262 с.

84. Толстой Н. И. Этнолингвистика в кругу гуманитарных дис-циплин // Русская словесность: Антология.— М.: Academia, 1997.—320 с.

85. Томахин Г. Д. По Соединенным Штатам Америки. — М.: Про-свещение, 1980. — 174 с.

86. Томахин Г. Д. Реалии-американизмы. — М.: Высш. шк., 1988. —238 с.

87. Томахин Г. Д. Теоретические основы лингвострановедения (наматериале лексических американизмов английского языка): Дис. ...Д-ра филол. наук. — М., 1984. — 32 с.

88. Уорф Б. Отношение норм поведения и мышления к языку //Новое в лингвистике. — Вып. 1. — М., 1960. — С. 135—168.

89. Уфимцева Н. В. Русские: опыт еще одного самопознания // Эт-нокультурная специфика языкового сознания. — М., 1996. — С. 139—162.

90. Федотов Г. П. Лицо России // Хрестоматия по культуроло-гии. — Т. 2. Самосознание русской культуры / Под ред. В. Т. Пуляеваи др. — СПб.: Изд-во "Петрополис"; СПб. ун-т МВД России, 2000. —С. 406—407.

91. Филлмор Ч Фреймы и семантика понимания // Когнитивныеаспекты языка. — М.: Прогресс, 1988. — С. 52—92.

92. Фомиченко Л. Г. Когнитивная лингвистика как новый подходк исследованию просодической интерференции // Лингвистическаямозаика. Наблюдения, поиски, открытия: Сб. науч. тр. — Вып. 1.—Волгоград: Изд-во Волгогр. гос. ун-та, 1998. — С. 215—223.

93. Фурманова В. Л. Межкультурная коммуникация и языковаяпрагматика в теории и практике преподавания иностранного языка:Дис. ... д-ра пед. наук. — М., 1994. — 475 с.

94. Хапеева И. И. Основы теории обучения пониманию иноязыч-ной речи. — М.: Высш. шк., 1989. — 238 с.

95. Хьелл Л., Зиглер Д. Теории личности. — СПб.: Питер Пресс,1997. —608 с.

96. Чаадаев П. Я. Апология сумасшедшего (1836 — 1837) //В по-исках своего пути: Россия между Европой и Азией / Сост. Н. Г. Федо-ровский. — М.: Логос, 1997. — С. 53—59.

373

97. Чередниченко Т. В. Россия 90-х в слоганах, рейтингах, имид-жах. Актуальный лексикон истории культуры. — М.: Нов. лит. обо-зрение, 1999.— 415 с.

98. Шамне Н. Л. Актуальные проблемы межкультурной комму-никации. — Волгоград: Изд-во Волгогр. гос. ун-та, 1999. — 206 с.

99. Шамне Н. Л., Милованова М. В. Особенности адаптации сту-дентов в иной культурной среде // Americana. — Вып. 2. — Волгоград:Изд-во Волгогр. гос. ун-та, 1998. — С . 392—398.

100. Шаповалов В. Ф. Россиеведение: Учеб. пособие для вузов.-—М.: ФАИР-ПРЕСС, 2001. — 576 с.

101. Шахнарович А. М. Онтогенез мыслеречедеятельности: семан-тика и текст // Филол. науки. — 1998. — № 1. — С. 56—64.

102. Шаховский В. И. Влияют ли американизмы на историческуюсудьбу России и русского языка // Русский язык: исторические судь-бы и современность: Тр. и материалы междунар. конгресса МГУ.Москва, 13—16 марта 2001 г. — М., 2001. — С. 319.

103. Шаховский В. И., Сорокин Ю. А., Томашева И. В. Текст и егокогнитивно-эмотивные метаморфозы. — Волгоград: Перемена,1998. —148 с.

104. Швейцер А. Д. Американский вариант литературного англий-ского языка: пути формирования и современный статус // Вопр. язы-кознания. — 1995а. — № 6. — С. 3—16.

105. Швейцер А. Д. История американского варианта английско-го языка: дискуссионные проблемы // Вопр. языкознания. — 1995b. —№ 3 . — С. 77—91.

106. Швейцер А. Д. Литературный английский язык в США и Ан-глии. — М.: Высш. шк., 1971. — 200 с.

107. Швейцер А. Д. Некоторые проблемы языковой политики вСША // Известия АН. — Сер. лит. и яз. — 1996. — № 2. — С. 11—16.

108. Швейцер А. Д. Социальная дифференциация английского язы-ка в США. — М: Наука, 1983. — 216 с.

109. Шейгал Е. И. Компьютерный жаргон как лингвокультурныйфеномен // Языковая личность: культурные концепты. — Волгоград,1996. — С. 204—211.

110. Шейгал Е. И. Семиотика политического дискурса. — М.—Волгоград, 2000. — 367 с.

111. Шенк Р., Бирнбаум Л., Мей Дою. К интеграции семантики ипрагматики // Новое в зарубежной лингвистике. — Вып. XXIV. Ком-пьютерная лингвистика. — М.: Прогресс, 1989. — С. 32—47.

112. Шестаков А. А. Контроверзы идентичностей: родина и oTejчество в российской посткоммунистической культуре // Поволжски1"

374

журнал по философии и социальным наукам.— 1998.— http://www.ssu.samara.ru/research/philosophy/ vjpss/htm

113. Шилихина К. М. Вербальные способы модификации поведе-ния и эмоционально-психологического состояния собеседника в рос-сийской и американской коммуникативных культурах: Дис. ... канд.филол. наук. — Воронеж, 1999. — 182 с.

114. Adler P. S. Beyond Cultural Identity: Reflections on Cultural andMulticultural Man. Honolulu: East—West Center, 1974.

115. Anderson R. D., Jr., Chervyakov V. I. and Par shin P. B. WordsMatter: Linguistic Conditions for Democracy in Russia. Retrieved January25, 1995 from the World Wide Web: http://www.apa.org/journals/

116. Appadurai A. Disjuncture and Difference in the Global CulturalEconomy // Theory, Culture & Society, 1990, 7. — P. 295—310.

117. Armitage S. Teaching American Values at Home and Abroad //U.S. Society and Values. USIA Electronic Journals, Vol. 1, No. 15, October1996.

118. Battles H. K., Brengleman F, Haider N. L. Contemporary English:Frameworks. Morristown, NJ, etc.: Silver Burdett Company, 1976.—420 p.

119. Bennet M. J. Towards Ethnorelativism: A Developmental Modelof Intercultural Sensitivity // Education for the Intercultural Experience /ed. by R. M. Paige. U. S. A.: Intercultural Press, 1993. — P. 21—71.

120. Berry E. В., Epstein M. N. Transcultural Experiments: Russianand American Models of Creative Communication. New York: St. Martin'sPress, 1999. —338 p.

121. Beyond the Cold War: Soviet and American Media Images.Newbury Park, California: Sage Publications, 1991.— 180 p.

122. Bochner S. Problems in Culture Learning // Overseas Students inAustralia / ed. by S. Bochner, P. Wicks. Sydney: New South WalesUniversity Press, 1972. — P. 33—41.

123. Bootzin R. R., Bower G. H, Crocker J., Hall E. Psychology Today.New York, etc.: McGraw-Hill, Inc., 1991. — 800 p.

124. Bosrock M. M. Put Your Best Foot Forward: Russia. St. Paul,MN: International Education Systems, 1995. — 90 p.

125. Brecht R. D. et al. Russian in the United States: A Case Study ofthe America's Language Needs and Capacities. Washington, D. C:National Foreign Language Center, 1995. — 211 p.

126. Bronfenbrenner U. The Mirror Image in Soviet-American Rela-tions // Analyzing International Relations. NY: Praeger, 1975. — P. 161—166.

375

127. Bryson В. Made in America. An Informal History of the EnglishLanguage in the United States. NY: William Morrow and Company, Inc.,1994.— 417 p.

128. Caldwell T. Testimony of Two Men. Fawcett Publications, Inc.,Greenwich, Conn., USA, 1977.— 704 p.

129. Carbaugh D. "Soul" and "Self: Soviet and American Cultures inConversation // Quarterly Journal of Speech, 1993, 79. — P. 182—200.

130. Chaika E. Language: The Social Mirror. Boston: Heinle and HeinlePublishers, 1994. — 436 p.

131. Cleveland H. The Limits to Cultural Diversity // InterculturalCommunication: A Reader. 9th ed. /ed. by L. A. Samovar and R. E. Porter.Belmont, CA: Wadsworth Publishing Company, 2000. — P. 432—442.

132. Commager H. S. The American Mind: The Interpretation ofAmerican Thought and Character Since the 1880's. New Haven andLondon: Yale University Press, 1950. — 476 p.

133. Couloumbus T. A., Wolfe J. H. Introduction to InternationalRelations. Englewood Cliffs, New Jersey: Prentice Hall, 1990. — 412 p.

134. Crystal D. English as a Global Language. Cambridge [England];NY: Cambridge University Press, 1997.— 150 p.

135. Crystal D. The Cambridge Encyclopedia of Language. New York;Port Chester; Melbourne; Sydney; Cambridge: Cambridge University Press,1987.— 472 p.

136. Dahl S. Communications and Culture Transformation. CulturalDiversity, Globalization and Cultural Convergence. Project presented tothe European University, Barcelona. June 1998. Retrieved February 27,1999 from the World Wide Web: http://www.stephweb.com/ capstone/index.htm (/l.htm, /2.htm, /3.htm, /4.htm, /5.htm, /6.htm).

137. Damen L. Culture Learning: The Fifth Dimension in the LanguageClassroom. U. S. A.: Addison-Wesley Publishing Company, 1987. — 406 p.

138. DeVito J. A. Human Communication. 8th ed. NY: Addison—Wesley Educational Publisher Inc., 2000. — 460 p.

139. Doing Business Internationally: The Resource Book to Businessand Social Etiquette / Training Management Corporation. Princeton, N.J.:Princeton Training Press, 1997. — 472 p.

140. Durvasula S., Andrews J. Craig R G. A Cross-Cultural Compari-son of Consumer Ethnocentrism in the United States and Russia // Journalof International Consumer Marketing, 1997, 9 (4). — P. 73—93.

141. Fettes M. Can Language Policy and Planning Become Interlingual?Retrieved June 9, 2000 from the World Wide Web: http://esperantic.org/esf/ism2.htm (2000a)

376

142. Fettes M. Stabilizing What? An Ecological Approach to LanguageRenewal. Retrieved May 1, 2000 from the World Wide Web: http: //esperantic.org/~mfettes/SIL. htm (2000b)

143. Frake С Plying Frames Can Be Dangerous: Some Reflections onMethodology in Cognitive Anthropology // Language, Culture andCognition / ed. by R. Casson. NY: Macmillan, 1981. — P. 138—150.

144. Fritz J. Homesick // Elements of Literature. Holt, Rinehart andWinston, Inc., 1993. — P . 556—565.

145. Gamble Т. К and Gamble M. Communication Works. 3rd ed. NY,etc.: McGraw-Hill, Inc., 1990. — 495 p.

146. Gebner G. The Image of Russians in American Media and The"New Epoch" // Beyond the Cold War: Soviet and American Media Images.Newbury Park, California: Sage Publications, 1991. — P. 31—35.

147. Gerhart G. The Russian's World. Life and Language. NY:Harcourt Brace Jovanovich, Inc., 1974. — 257 p.

148. Hall E. T. Beyond Culture. Garden City, N. Y.: Anchor Press,1976.— 256 p.

149. Hall E. T. The Silent Language. Garden City, NY: Doubleday,1959. —240 p.

150. Harmon A. The Internet Has Spawned a Language of Its Own //English, March 1999, 11. — P. 4.

151. Hart A. Life Is Not All Differences // English, 1998, 3. — P. 4.152. Hart W. B. Intercultural Computer-Mediated Communication

(ICCMC) // The Edge: The E-Journal of Intercultural Relations, 1998.Vol. 1, 4, HART-LI.COMmunictions. Retrieved February 21, 1999 fromthe World Wide Web: http://www.hart-li.com/biz/theedge/

153. Hirsch E. £>., Jr. Cultural Literacy. NY: First Vintage BooksEdition, 1988. —253 p.

154. Hirsch E. D., Kett F., TrefilJ. Dictionary of Cultural Literacy.Boston — N. Y., 1993. — 619 p.

155. Hollander P. Discrimination — Etnic Minorities // American andSoviet Society. A Reader in Comparative Sociology and Perception / ed.by Paul Hollander. Englewood Cliffs, NJ: Prentice-Hall, Inc., 1969. —P. 284—288.

156. Hoopes D. S. Intercultural Communication Concepts and thePsychology of Intercultural Experience // Multicultural Education: A CrossCultural Training Approach / ed. by M. D. Pusch. U. S.: InterculturalPress, Inc., 1980.— P. 1O?35.

157. In Living Colors // Newsweek, 1997, May, 5. — P. 40?42.158. Jones S. D. Finding Success in Russia. Retrieved February 21,

1999 from the World Wide Web: http://www.ewbs.com/index.html

377

159. Kluckhohn C. Mirror for Man. New York: McGraw-Hill, 1944. —313 p.

160. Kluckhohn F. R, Strodbeck F. L Variation in Value Orientation.NY: Row, Peterson. 1961. — 267 p.

161. Klyukanov I. E. A Systems Approach to Multicultural Edu-cation // The Edge: The E-Journal of Intercultural Relations, Vol. 1, 2,HART-LI.COMmunictions. Retrieved February 27, 1999 from the WorldWide Web: http://www.hart-li.com/biz/theedge.

162. Kohls L. R. Survival Kit for Overseas Living. For AmericansPlanning to Live and Work Abroad. Yamouth, ME: Intercultural Press,1984. —98 p.

163. Labov W. Sociolinguistic Patterns. Philadelphia: University ofPennsylvania Press, 1991. — 344 p.

164. Lamb E. W., Shultz L. W. Indian Lore. Carmel, Indiana: Shultz-Davis Publishers, 1967.— 192 p.

165. Lapeyrouse S. L. Verbal and Body Languages, Nationalities andEntelechies // English, 1999, 5. — P. 1, 14.

166. Light D., Keller S., Calhoun С Sociology. Fifth ed. NY: AlfredA.Knopf, 1989.—706 p.

167. Llewellyn M. Riders to the Midnight Sun: From the Black Sea tothe Russian Arctic. New Holland Publishers (Australia) Pty Ltd., 2000. —235 p.

168. Lourie R., Mikhalev A. Why You'll Never Have Fun in Russian //New York Times Book Review. 18 June 1989. — P. 1,38.

169. Martin J. N., Nakayama Т. К. Intercultural Communication inContexts. 2nd ed. Mountain View, California: Mayfield PublishingCompany, 1999.—364 p.

170. Matyash O. I. Analysis of Communication Competence of RussianProfessionals in Organizational Interactions (Doctoral dissertation,Syracuse University, 1999). Dissertation Abstracts International, 60,no. 04A.

171. Mead M. The Application of Anthropological Techniques toCross-National Communication / Booth, W. C, Gregory, M. W. NY: TheHarper and Row Reader, 1988. — P. 1357150.

172. Millhous L. M. The Experience of Culture in Multicultural Groups.Case Studies of Russian-American Collaboration in Business // SmallGroup Research. Newbury Park, CA. Vol. 30, 1999. — P. 280—308.

173. Mitchel С Passport Russia: Your Pocket Guide to RussianBusiness, Customs and Etiquette. San Rafael, CA: World Trade Press,1998.-96 p.

378

174. Montaigne F. Reeling in Russia. New York, St. Martin's Grifm,1998. —275 p.

175. Murphy A. F. Cultural Encounters in the U. S. A.: Cross-CulturalDialogues and Mini-Dramas. Lincolnwood, IL: National TextbookCompany. 1992.— 118 p.

176. Nabokov V. Our Mr. Chichikov from Nikolay Gogol // English,1998, 45. — P . 9—10.

177. Nehru J. Toward Freedom: The Autobiography of JawaharlalNehru. NY: The John Day Company, 1941. — 16 p.

178. Nystrom С L. Symbols, Thought, and Reality: The Contributionsof Benjamin Lee Worf and Susanne K. Langer to Media Ecology // TheIntellectual Roots of Media Ecology. The New Jersey Journal ofCommunication. Vol. 8, Number 1. Spring, 2000. — P. 8—33.

179. Persons S. American Minds. Malabar, Florida: Krieger PublishingCompany, 1983. — 527 p.

180. Pipes R. The Forces of Nationalism // American and Soviet Society.A Reader in Comparative Sociology and Perception / ed. by P. Hollander.Englewood Cliffs, NJ: Prentice Hall, Inc., 1969. — P. 309—316.

181. Postman N. Building a Bridge to the 18th Century. New York:Alfred Knopf, 1999. — 214 p.

182. Red Tape. A Volunteer Newsletter. Peace Corps Western Russia.Summer, 2001.— 12 p.

183. Richmond Y. From Nyet to Da: Understanding the Russians.Yarmouth, Maine: Intercultural Press, 1996.— 191 p.

184. Rourke С. М. American Humor. Tallahassee: Florida StateUniversity Press, 1986. — 334 p.

185. Samovar I. A., Porter R. E., Jain N. С UnderstandingIntercultural Communication. Belmont, California: Wadsworth PublishingCompany, 1981. — 222 p.

186. Schumann J. The Implications of Interlanguage, Pidginization andCreolization for the Study of Adult Language Acquisition / TESOLQuarterly, 1974, 8 (2). — P. 145—152.

187. Shestakov V. Russians Discovering America // Russia and the West:the Dialogue of Cultures. M., 1995.

188. Shipler D. K. Russia: Broken Idols, Solemn Dreams. PenguinBooks, 1989.— 462 p.

189. Steiner G. After Babel. Aspects of Language and Translation.London: Oxford University Press, 1975. — 507 p.

190. Stephen W. G., Abalakina-Paap M. Russia and the West //Handbook of Intercultural Training / ed. by D. Landis and R. S. Bhagat.Thousand Oaks, CA: Sage Publications, 1996. — P. 366—382.

379

191. Stewart E. С. American Cultural Patterns: A Cross-CulturalPerspective. Washington, D. C : Society for Intercultural Education,Training and Research, 1971. — 192 p.

192. Storti С Cross-Cultural Dialogues: 74 Brief Encounters withCultural Difference. Yarmouth: Intercultural Press, 1994.— 140 p.

193. Storti С The Art of Crossing Cultures. Yamouth, ME: Inter-cultural Press, 1990.— 121 p.

194. Tannen D. You Just Don't Understand: Women and Men inConversation. NY: Ballantine Books, 1990. — 330 p.

195. Tocqueville A. Democracy in America. NY: The Modern Library,1981. —605 p.

196. Tomalin В , Stempleski S. Cultural Awareness. Oxford UniversityPress, 1993.— 160 p.

197. Truby H. M. Speechprint Spectography Confirms Idiolect inDialect Study and Speaker Recognition // Language Variation in NorthAmerican English Research and Teaching: The Modern Association ofAmerica, 1993, 4. — P. 37?54.

198. War of the Word II Newsweek, January 29, 1999.199. Weaver G. R. Understanding and Coping with Cross-Cultural

Adjustment Stress // Education for the Intercultural Experience / ed. byR.M. Paige. U. S. A.: Intercultural Press, 1993. — P. 1377167.

200. Weaver II R. L. Understanding Interpersonal Communication.7th edition. HarperCollins College Publishers, 1996. — 529 p.

201. Werner P. D., LaRussa G. W. Persistence and Change in Sex-RoleStereotypes. USA, 1985. — 122 p.

202. Wierzbicka A. Understanding Cultures Through Their Key Words.New York; Oxford, 1997. — 317 p.

203. Wilson B. Trouble in Transylvania: A Cassandra Reilly Mystery.Seattle: Seal Press, 1993. — 277 p.

204. Zanden J. W. The Social Experience: An Introduction to Sociology.2nd ed. NY, etc.: McGraw-Hill Publishing Company, 1990. — 663 p.

Список лексикографических источников

1. Леонтович О. А., Шейгал Е. И. Жизнь и культура США:Лингвострановедческий словарь. — Волгоград: Станица-2, 1998.—416 с.

2. Леонтович О. А., Шейгал Е. И. Жизнь и культура США:Лингвострановедческий словарь. — 2-е изд. — Волгоград: Станица-2,2000. — 416 с.

380

3. Лингвистический энциклопедический словарь / Под ред.В. Н. Ярцевой. — М.: Сов. энцикл., 1990. — 685 с.

4. Томахин Г. Д. США: Лингвострановедческий словарь. — М.:Рус яз., 1999. —576 с.

5. Философский энциклопедический словарь. — М.: Сов. энцикл.,1983. — 840 с.

6. Americana. Англо-русский лингвострановедческий словарь / Подред. Г. В. Чернова. — Смоленск: Полиграмма, 1996.— 1185 с.

7. Moss N. British/American Language Dictionary. Lincolnwood,Illinois: Passport Books, 1991.— 191 p.

8. The Oxford Companion to the English Language / ed. by T. McArthur.Oxford, NY: Oxford University Press, 1992. — 1184 p.

381

ГЛОССАРИЙ

Абстрагирование — отбор информации, полученной в процессепознания, путем сокращения числа поступающих извне стимулов,прохождения их через внутренние фильтры и использования лишьчасти из множества имеющихся данных для постижения сущностиявлений.

Агентивность — деятельностный подход к окружающему миру,присущий лингвокультуре.

Адресант — коммуникант, посылающий сигналы собеседнику (ад-ресату) в процессе общения; источник информации.

Адресат — коммуникант, воспринимающий сигналы, поступа-ющие от адресанта в процессе общения.

Ассоциирование — идентификация нового познаваемого объектаили явления через поиск аналогов среди уже известных предметов илиявлений.

Вербальная коммуникация — общение с помощью языковыхсредств (ср. невербальная коммуникация).

Внутренняя форма (языковой единицы) — значение исходногослова или словосочетания с акцентированным в нем признаком но-минации, выполняющее роль формы по отношению к последующемузначению.

Высококонтекстная культура — культура, в которой бблыпаячасть информации существует на уровне контекста (внутреннего иливнешнего). Признаками высококонтекстных культур считается их тра-диционность, устойчивость, эмоциональность и несклонность к пе-ременам (ср. низкоконтекстная культура).

Тендерная идентичность (от англ. gender — «род») — компонентсоциальной идентичности личности, отражающий ее половую принад-лежность.

382

Гибридизация — соединение элементов двух и более языков в сло-ве, предложении или языке в целом. Разновидностями гибридных язы-ков являются пиджины и креольские языки. К гибридным языкам от-носятся Hinglish (Hindu + English) в Индии, Engalog или Taglish(Tagalog + English) на Филиппинах, Frenglish (French + English) вКвебеке и т. д.

Гипотеза лингвистической относительности—теория, разработан-ная американским лингвистом и антропологом Эдвардом Сепиром иего учеником Бенджамином Ли Уорфом, которая стала мощным толч-ком для развития дальнейших теорий, посвященных взаимосвязи язы-ка и культуры. Зиждется на следующих основополагающих принци-пах: 1) лингвистический детерминизм — идея о том, что граммати-ческие и семантические категории языка формируют идеи и опреде-ляют характер мышления; 2) лингвистический релятивизм — в каж-дом конкретном языке заложены специфические особенности, отли-чающие его от других языков.

Глобальный язык — язык, признанный всеми или, по крайнеймере, большинством существующих государств как средство между-народного общения. В настоящее время на роль такого языка пре-тендует английский.

Идеосфера — совокупность личностных смыслов и ассоциатив-ных контекстов индивидуальной языковой личности.

Идиолект — «персональная» лингвистическая система конкрет-ного коммуниканта с вариациями на фонологическом, грамматиче-ском и лексическом уровнях.

Имплицитность — выражение информации в неявной форме, спомощью намеков, аллюзий и других видов косвенных речевых ак-тов (ср. эксплщитностъ).

Интеркультурные исследования — научные изыскания с цельюанализа характера и последствий взаимодействия различных куль-тур.

Интерпретация — личностная обработка полученной информа-ции на основе собственных восприятий.

383

Интерференция — вмешательство факторов родной культуры винтерпретацию сведений о чужой культуре.

Инференция — умозаключение на основе посылок, которые пред-ставляются коммуниканту правильными.

Кинесика — коммуникация с помощью мимики и телодвижений.

Когниция — сложная совокупность мыслительных операций, ко-торые выстраиваются на основе предшествующего опыта познания.Включает восприятие, память, оценку ситуации и т. д.

Кодирование — конвертирование одной сигнальной системы вдругую с помощью кода, который может выступать в вербальной илиневербальной форме.

Коммуникативная дистанция — показатель территориальности вобщении, передаваемый с помощью языка, невербальных средств икоммуникативных стратегий.

Коммуникативная интенция — намерение, которое побуждаетличность вступить в общение.

Коммуникативная компетенция — понятие, введенное Д. Хайм-сом. Обозначает владение коммуникативными механизмами, приема-ми и стратегиями, необходимыми для обеспечения эффективного про-цесса общения, неотъемлемую часть межкультурной компетенции (ср.языковая компетенция; культурная компетенция).

Коммуникативные барьеры — факторы, которые препятствуютосуществлению коммуникации как таковой: незнание иностранногоязыка в ситуации межкультурного общения; физиологические фак-торы, например глухота или немота одного из собеседников и т. д.(ср. коммуникативные помехи).

Коммуникативные помехи — факторы, которые снижают качест-во коммуникации: асимметрия, стереотипные реакции, языковыеошибки и т. д. (ср. коммуникативные барьеры).

Компенсаторные отношения — асимметричное взаимодействие,при котором коммуникативное поведение партнеров противополож-но друг другу (ср. симметричные отношения).

384

Концепт — «сгусток культуры в сознании человека», «пучок» пред-ставлений, знаний, ассоциаций, переживаний, сопровождающих слово(Степанов 1997: 40).

Концептосфера — область пересечения идеосфер всех представи-телей данной лингвокультуры.

Креольские языки — гибридные языки (см. гибридизация), сфор-мированные на основе пиджинов и ставшие родными для определен-ных групп их носителей.

Кросскультурные исследования — изыскания, предполагающиесопоставление двух и более культур.

Культурная идентичность — символ самосознания, который вклю-чает самовосприятие личности и ее отождествление с группами дру-гих личностей в рамках конкретной лингвокультуры (см. физиологи-ческая идентичность; психологическая идентичность; социальная иден-тичность).

Культурная компетенция — комплекс умений, отвечающих за по-нимание пресуппозиций, фоновых знаний, ценностных установок,психологической и социальной идентичности, характерных для дан-ной культуры. В определенной мере совпадает с понятием культур-ной грамотности. Является неотъемлемой частью межкулыпурнойкомпетенции (ср. языковая компетенция; коммуникативная компетен-ция).

Культурный империализм — политика доминирования одной

культуры над остальными.

Культурный шок — состояние физического и эмоциональногодискомфорта, возникающего в процессе приспособления личности кновому культурному окружению; имеет кумулятивный характер (при-чины накапливаются постепенно из цепи мелких событий, которыетрудно идентифицировать).

Лакунарность — отсутствие явления в одной лингвокультуре при

наличии его в другой (например, отсутствие артикля в русском языке

при наличии его в английском).

385

Лингвокультурология — часть этнолингвистики, посвященнаяизучению и описанию соотношения языка и культуры в их синхрон-ном взаимодействии.

Лингвострановедение — дисциплина, занимающаяся исследовани-ем страны изучаемого языка. Лингвострановедческие исследованияв большинстве своем носят прикладной характер и являются ценнымисточником информации, отражающей взаимодействие языка и куль-туры.

Маргинальность — периферийное положение личности в об-ществе. О маргинальное™ обычно говорят в связи с изгоями и им-мигрантами.

Медиа-экология, или экология средств коммуникации, — направ-ление исследования, которое изучает влияние символических системи технологий на социальную организацию, познавательные процес-сы, политические и философские идеи человеческого общества. Ос-нователь — канадский ученый М. Маклуэн.

Межкультурная компетенция — конгломерат, по крайней мере,трех составляющих: языковой, коммуникативной и культурной ком-петенции. Предполагает наличие комплекса умений, позволяющихадекватно оценить коммуникативную ситуацию, соотнести интенциис предполагаемым выбором вербальных и невербальных средств, во-плотить в жизнь коммуникативное намерение и верифицировать ре-зультаты коммуникативного акта с помощью обратной связи (см.также языковая компетенция; коммуникативная компетенция; куль-турная компетенция).

Межкультурная трансформация — качественные изменения, ко-торые происходят в результате межкультурной коммуникации на сле-дующих уровнях: 1) трансформация культур (глобализация vs. куль-турный империализм, симметрия vs. асимметрия, равенство vs. нера-венство); 2) трансформация языковой личности; 3) трансформацияуровня языковой, культурной и коммуникативной компетенции; навысоком уровне достигается способность осуществлять «стыковку»между двумя культурно-языковыми кодами.

Межъязыковая паронимия — схожие слова в разных языках, «лож-ные друзья переводчика».

386

Менталитет — продукт коллективной мыслительной деятельно-сти н О с и т е леи определенной культуры, присваиваемый индивидом иопределяющий его мировосприятие.

Мимика — движения мышц лица, выражающие чувства комму-никанта.

Моделирование — метод исследования объектов познания с по-мощью моделей — исследовательских конструктов, построение ко-торых предполагает использование процедур абстрагирования и идеа-лизации.

Монохронное время — национально-специфическое видение вре-мени, воспринимаемого как делимое, с последовательно осуществля-емыми действиями, каждому из которых отводится определенныйотрезок времени. Свойственно для культур, в которых преобладаетнаучно-рационалистическое осмысление картины мира (ср. полшрон-ное время).

Национальный дух языка — содержание, вмещенное в человече-скую форму (Гумбольдт), промежуточный мир между реальной дей-ствительностью и мышлением, которому присущи специфически на-циональные черты, определяемые имманентным развитием нацио-нального языка.

Национальный характер — совокупность личностных черт, ти-пов мышления и моделей поведения, в той или иной мере присущихбольшинству представителей данной культуры.

Невербальная коммуникация — общение с помощью неязыковыхсредств (ср. вербальная коммуникация). Сферу невербальной комму-никации составляют все неязыковые сигналы, посылаемые человекомили создаваемые окружением и имеющие коммуникативную ценность.

Низкоконтекстная культура — культура, в которой основная частьинформации передается в эксплицитной форме. Низкоконтекстныекультуры ассоциируются с динамизмом и высоким уровнем техноло-гического развития (ср. высококонтекстная культура).

Обратная связь - реакция адресата на сообщение, отправленное

адресантом в ходе коммуникации; позволяет корректировать про-

цесс общения.

387

Ономастическая реалия — явление внеязыковой действительно-сти, обозначаемое именем собственным.

Паралингвистические средства — коммуникативные сигналы, ко-торые включают акустические элементы, сопровождающие, допол-няющие или замещающие звуки речи (темп, ритм и громкость речи,паузы, модуляции голоса, интонация, вздохи, стоны, покашливание,прищелкивание языком, плач, смех и т. д.).

Переключение кодов — переход с одного языка на другой в про-цессе коммуникации (см. кодирование).

Пиджин — гибридный язык (см. гибридизация), возникающий какрезультат творческой переработки контактирующих естественныхязыков и используемый как средство межэтнической коммуникациив среде смешанного населения. Предполагает существенное упроще-ние языковой структуры и ограниченную сферу употребления (на-пример, для торговли).

Политическая корректность — неиспользование в коммуникациивербальных и невербальных средств, подчеркивающих определенныеаспекты идентичности личности (пол, возраст, этническую и расо-вую принадлежность, физическое состояние и т. д.).

Полихронное время — национально-специфическое видение вре-мени, воспринимаемого как абстрактная категория; допускает вы-полнение нескольких действий одновременно; основное внимание уде-ляется выполнению самих действий, а не составленному заранее рас-писанию, ритм жизни медленный. Свойственно для традиционныхкультур с замедленным типом развития (ср. монохромное время).

Пресуппозиция (этимологически от лат. prae-suppositio, т. е. «пред-шествующее суждение или предположение») — та информация, к ко-торой происходит отсылка в процессе высказывания.

Прецедентный текст — хорошо известный представителям дан-ной лингвокультуры текст, к которому апеллирует определенная язы-ковая единица или высказывание.

Просодические средства — фонетические супрасегментные харак-теристики речи (высота тона, громкость голоса, интонация и т. д.).

388

Психологическая идентичность — аспект личности коммуникан-та, отражающий особенности его духовной жизни, мышления, пове-дения и непосредственно связанный с понятием национального харак-тера (ср. физиологическая идентичность; социальная идентичность).

Развернутый и ограниченный языковой код — понятия, введен-ные Б. Бернстейном (I960). Согласно его теории, развернутый код(см. кодирование) отличается от ограниченного большей сложностьюи вербальной дифференциацией, обычно используется в профессио-нальном общении, художественной литературе и иных ситуациях,требующих детализации смыслов и творческого подхода к выраже-нию эмоциональных нюансов. В противовес ему ограниченный кодприемлем для ситуаций неформального общения, где нет необходи-мости в использовании сложной лексики и построении развернутыхвысказываний. С языковой точки зрения, ограниченный код облада-ет достаточно высокой степенью предсказуемости и дополняется же-стами и интонационными средствами.

Симметричные отношения — взаимодействие, при котором пове-дение одного из коммуникантов является зеркальным отражениемповедения его собеседника. Такого рода общение предполагает пол-ное равенство, взаимное уважение и психологический комфорт (ср.компенсаторные отношения).

Скрипт (сценарий) — когнитивная структура, которая использу-ется для передачи информации о стереотипных эпизодах и представ-ляет собой заранее заготовленную причинную цепочку, отражающуюпривычную для носителей данной культуры последовательность дей-ствий/событий.

Смешение кодов — взаимопроникновение кодов (см. кодирование)

при гибридизации.

Социальная идентичность — аспект личности коммуниканта, со-стоящий из совокупности социальных ролей, которые она играет вобществе; включает географическую, расовую, этническую, тендер-ную, возрастную, профессиональную и др. формы идентичности (ср.физиологическая идентичность; психологическая идентичность).

Социолект- вариант языкового употребления, используемый

определенной социальной группой.

389

Статус — совокупность различных параметров социальной иден-тичности личности, позволяющая определить ее место в обществе.

Стереотип — упрощенная ментальная репрезентация определен-ной категории людей, преувеличивающая моменты сходства междуними и игнорирующая различия (ср. тип).

Стратификация (от геолог, «стратум» — «слой») — социальноерасслоение человеческого общества; осуществляется по горизонтали,в зависимости от географической (территориальной), этнической,культурной принадлежности индивида, и по вертикали, в виде соци-альной иерархии.

Тип — схематическая ментальная репрезентация представителялингвокультуры, позволяющая в определенной мере предвосхититьособенности его коммуникативного поведения. Соотносится с поня-тием модальной (modal) личности (ср. стереотип).

Упрощение — способ переработки информации в процессе обще-ния с целью сделать ее более обозримой, прозрачной и доступной дляпонимания.

Фатическая коммуникация — общение, задача которого— нестолько сообщить информацию, сколько открыть каналы коммуни-кации, расположив к себе собеседника.

Физиологическая идентичность — аспект личности коммуникан-та, включающий врожденные черты (биологическая внешность, го-лос, физическое состояние и т. д.), на которые накладываются при-знаки, приобретенные в процессе социализации (ср. психологическаяидентичность; социальная идентичность).

Фоновые знания — информация об определенном культурномпространстве, выступающем в качестве контекста общения.

Фрейм (от англ. frame — «рамка») — когнитивная структура,основанная на том, что один и тот же фрагмент действительностиможет быть рассмотрен под разными углами зрения, в результате чегоопределенные объекты могут приобрести ббльшую значимость, в товремя как другие окажутся в тени или станут вовсе невидимыми. Че-ловеческое сознание автоматически достраивает те объекты, которыепредставлены во фрейме только частично или намечены пунктирно.

390

Эколингвистика, или лингвоэкология, — научное направление,суть которого заключается в биокультурном подходе к сохранениюмногообразия на Земле, включая лингвистическое многообразие.

Эксплицитность — выражение информации в открытой, явнойформе (ср. имппицитностъ).

Этнолингвистика — раздел языкознания, изучающий язык в ас-пекте его соотношения с этносом и тесно связанный с социолингви-стикой. Изучает «план содержания» культуры, народной психологиии мифологии преимущественно средствами языка.

Этноцентризм — чувство превосходства собственной этническойгруппы над другими.

Языковая картина мира — мировосприятие через призму опреде-ленного языка. Предполагает формирование концептуальных моде-лей, в упрощенном виде представляющих перцептивные образыокружающей действительности, и их вербализацию, в результате чегопредметные ряды и взаимоотношения между объектами приобрета-ют явные очертания и занимают свое место в системе человеческогомировидения.

Языковая компетенция — понятие, впервые предложенное Н. Хом-ским. Обозначает комплекс умений, которые отвечают за правиль-ный выбор языковых средств, адекватных для ситуации общения,верную референцию и способность повторить однажды полученныйязыковой опыт в аналогичных коммуникативных ситуациях. Явля-ется неотъемлемой частью межкультурной компетенции (ср. комму-никативная компетенция; культурная компетенция).

Языковая личность — национально-специфический тип комму-никанта, обладающий культурно обусловленной ментальностью,картиной мира и системой ценностей, придерживающийся определен-ных когнитивных подходов, языковых, поведенческих и коммуника-тивных норм и потенциально способный к межкультурной трансфор-мации.

Языковая экспансия - распространение влияния одного языка

на другой/другие.

391

АЛФАВИТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ

абстрагирование

агентивность

адресант

адресат

аккультурация

25

208

164

164

55,90,91,261

асимметрия 71,227,229,247,273, 275-280,291-292, 306

ассимиляция 32, 53, 90-92,193,259,261,

262, 297

ассоциирование 27

безэквивалентная лексика 303

британский вариантанглийского языка 97-99,189,

327-335

бытийность 208

«вагонное общение» 179-180

виртуальная картина мира 269

виртуальное общение 266

внешний контекст 35

внутренний контекст 35

внутренняя форма 319-327,335

внутриязыковая паронимия 304

возрастная идентичность 228

Восток и Запад 88-89

высококонтекстная

культура 37-38, 85, 270

тендерная идентичность 225

географическаяидентичность 237-239гипотеза лингвистическойотносительности 7глобальный язык 100

декодирование

Гумбольдт В. 5-7, 74, 82, 93,107, 112, 115,

176, 319

45-46,276, 298

дивергентное мышление 24

дух сотрудничества 212

жанр общения 355

жестикуляция 34, 43,274,341-342

идентичностьличности 35,160-166,

168-177, 198,219,221, 224-225,

231,237-71

идеосфера 115,117

идиолект 114-116,129,223

избыточность 365

имплицитность 226,364

имущественнаяидентичность 244-245

индивидуализм 15,24, 85,148,198-208,266,339,351,353

индивидуальнаяязыковая личность

интеллигенция

интеркультурныеисследования

интерпретация

интерференция

инференция

110,114

242-243

12

24, 29, 32, 66,76,153, 36546,315,319,

327, 32927, 28, 208,

246, 281

392

категоризациядействительности 150, 152

качественная

асимметрия 278

квазикоммуникация 140,364

кинесика 172,338

классовая

идентичность 239-240

когнитивная гибкость 24-25

когнитивные модели

и структуры 137

когниция 12, 23-25, 32,40

код 43-50

количественнаяасимметрия 278коллективизм 37,177,

198-208коллективная

память 109,112,166коллективнаяязыковая личность 110-114коммуникативнаядистанция 202,230,251

коммуникативнаякомпетенция 53,59

коммуникативнаянеудача 135,331,364

коммуникативноеповедение 85, 143, 147,

178,214,291,344, 353, 359

коммуникативныебарьерыкоммуникативныепомехи

2 7 3

2 7 3 >

коммуникативныйсбой 78, 275, 364

конвергентноемышление 24

коннотация 242-243,248,275,284,300-301,

311-313,331-332,349

конфликтность 177,182,353

конформизм 91, 164, 196,207-208,217

концепт 19,107,109,114,116-128, 131, 176,198, 200, 203, 209,

213-214,217,220, 240, 242-244

концептосфера 19,108,111,115-118, 120-128,

184, 187

150

108, 165

12

коммуникативныестратегии 31,108,242,334,

338,347-357,361

концептуализациядействительности

кризис идентичности

кросскультурныеисследования

культурнаяграмотность 29, 45, 54-59, 99

культурнаяидентичность 35,160,167

культурнаякомпетенциякультурнаяэкспансия

культурныйимпериализм 14, 71,105,279культурный шок 51,66,108,

257-259,271

лакунарность 124

лингвокультурология 18

лингвострановедение 17

лингвоэкология 16

54-58

95,101-103

393

личное пространство 111,148,

«ложные друзья

переводчика»Маклуэн М.

маргинальность

медиа-экология

межкультурная

компетенция

межкультурная

трансформация

межъязыковаяпаронимия

менталитет

204, 344

304

14-15, 143,266

259-261

14-16,34,269

50-58

13,71, 107,256,259,261,263

304

107-108. 111.113-114,339

мимика 31,34,43,60,172, 268, 273-274,338, 340, 360, 365

многоканальность 365

многокультурие 90-93

модальная личность 176

моделирование комму-никативного процесса 59

монокультурныеисследования 12

монохронное время 141-143

национально-культур-ная специфика языка 6, 84

национальность 167,231

национальный духязыка 111-112

национальныйхарактер 6,111,

175-176,188невербальнаякоммуникация 7, 26, 209, 338,

347, 360-361

низкоконтекстнаякультура 37-38, 85, 270

обратная связь 31,44,50,54,60, 66,78,

108,365

общительность 178

ограниченныйязыковой код 47ономастическая реалия 323

оптимизм 145,

215-216,230

открытость 218-219

отправительинформации 30-31,43,60паралингвисти-ческие средства 43, 225, 338, 340

переключениекодов

переменныемежкультурнойкоммуникациипессимизм

«плавильныйкотел»

политическаякорректность

48-49, 263, 297

30

39, 180,215,220

90-92, 150

226, 306-307,309-310,317

141-143

30-31,43,60

71-79

полихронное времяполучательинформации

понимание

пресуппозиция 28,31,35,45,77,275,314

прецедентныйтекст 313-314,324

пропаганда 95-96

просодическиехарактеристики 238, 294, 339

394

псевдокоммуникация 44,364

психологическаяидентичность 167, 175,

197-198

развернутыйязыковой код 47расовая идентичность 231-233

расовая

принадлежность 170-171

рационализм 210,220,

регистр общения 355

ритуальность 39,348

русская языковаяличность 177,186самоидентификация 30, 32,36,

81,88-89,94,137, 144, 162,

164-165, 172-173,187, 198,290

самосознание 113,115,122,143, 160, 163,

165-166,184, 190, 197,

205, 265

Сепир Э. и Уорф Б. 7, 9, 140, 150

серийнаякоммуникация 275-276

симметричноевзаимодействие 276

синтоника 64

систематизацияобъектов

системно-динами-ческая модель МК

скрипт (сценарий)

смешение кодов

соревновательность

состыковка кодов

136-137

67-71

138-140

48,59

85,212-214

45,58

социализация

социальнаяидентичность

социолект

средний класс

статус

стереотип

стратификация

лингвокультуры

схема (сцена)

терпимость

162,171

167,221, 224,237, 253

223-224,246,251

240, 242, 253

54, 89, 149,196, 222, 237,246-253, 270,278, 305, 344

111,280-291,294

221,234

138-140

3,51,199,217-218,220,

240,261

территориальность 148

тип (архетип) 111

трансформация кодов 49

упрощение 26-27

уровни понимания 77-78

фатическаякоммуникация 349-351

физиологическаяидентичность 167-168, 174

фильтрацияинформации 6, 25-25,33, 109фоновые знания 28-29,31,35,

41, 45, 54-55,77-78,108,

275, 365

фразеология 181,216,245, 332

фрейм 77, 108-109,138-140

Хирш Э. Д. 29, 55-56, 72

Холл Э. Т. 9,24, 35, 37,81-83, 141, 148

395

эвфемизм

экзостереотип

эколингвистика

эксплицитность

эмоциональность

эндостереотип

этикетные нормы

этническаяидентичность

305-306,308-310

285-286,288, 290

16

219,349,364

37, 180,202,210-212,275

285-286,288, 290

357-358,360-361

231-233

этническаяпринадлежность

этнолингвистикаязыковая картинамира

языковаякомпетенцияязыковая личность

языковая экспансия

167

17

111, 131,137,156-158,

191-192,280

50-53, 181

69, 107-111,114,261,265,266, 268-269,

302

101-105,185

396

ОГЛАВЛЕНИЕ

ВВЕДЕНИЕ 3

Ч а с т ь 1. МЕЖКУЛЬТУРНАЯ КОММУНИКАЦИЯ КАК ОСОБЫЙТИП ОБЩЕНИЯ 5

Глава 1. История развития теории межкультурнойкоммуникации 5

Глава 2. Механизмы межкультурной коммуникациии ее составляющие 23

Глава 3. Способы кодирования информации.Межкультурная компетенция 43

Глава 4. Моделирование коммуникативного процесса.Межкультурное взаимопонимание 59

Глава 5. Взаимодействие лингвокультур как основамежкультурной коммуникации 81

Ч а с т ь 2. РУССКАЯ И АМЕРИКАНСКАЯ КУЛЬТУРНО-ЯЗЫКОВЫЕЛИЧНОСТИ 107

Глава 6. Личность как продукт и носительлингвокультуры 107

Глава 7. Трансформация языковой картины мирав межкультурном общении 131

Глава 8. Понятие о национальной идентичности.Физиологическая идентичность 160

Глава 9. Психологическая идентичность: истокиформирования национального характера 175

Глава 10. Русская и американская психологическая •идентичность: сопоставительный анализ 198

Глава 11. Социальная идентичность: тендер, возраст,расовая и этническая принадлежность 221

Глава 12. Социальная идентичность: географическая,классовая, имущественная принадлежность и статус 237

Глава 13. Межкультурная трансформация языковойличности 256

Часть 3. КОММУНИКАТИВНЫЕ ПОМЕХИ и ПУТИ

ИХ ПРЕОДОЛЕНИЯ 2 7 3

Глава 14. Помехи как причина коммуникативных

сбоев 273

397

Глава 15. Вербальные помехи 294

Глава 16. Несовпадение внутренних форм. Интер-ференция британского и американского вариантованглийского языка 319

Глава 17. Невербальная коммуникация. Коммуника-тивные стратегии. Этикетные нормы 338

З а к л ю ч е н и е . КРИТЕРИИ УСПЕШНОСТИ МЕЖКУЛЬТУРНОГО

ОБЩЕНИЯ И ПУТИ ЕГО ОПТИМИЗАЦИИ 363

СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННОЙ ЛИТЕРАТУРЫ 368

ГЛОССАРИЙ 382

АЛФАВИТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ 392

398

Учебное издание

Ольга Аркадьевна Леонтович

РОССИЯ И США:ВВЕДЕНИЕ В МЕЖКУЛЬТУРНУЮ КОММУНИКАЦИЮ

Учебное пособие

Зав. редакцией О. И. Молокаыова

Подписано к печати 12.05.2003 г. Формат 60x84/16. Печать офс.Бум. офс. Усл. печ. л. 23,3. Уч.-изд. л. 25,0. Тираж 500 экз. Заказ ЪЧ6

ВГПУ. Издательство «Перемена»Типография издательства «Перемена»

400131, Волгоград, пр. им. В. И. Ленина, 27