Международные

политические процессы

А. А. Никифоров

К ПРОБЛЕМЕ ГЛОБАЛИЗАЦИИ В СОВРЕМЕННОМ МИРЕ

В статье предпринимается попытка по-новому взглянуть на истоки проблемы глобализации как объекта научного интереса. В ходе анализа демонстрируется роль технологий коммуникации в процессе формирования дискурса проблемы. Дается критическая оценка существующей в общественной науке дихотомии понятий «гло-бального» и «локального» как вариации картезианского разделения мира на вещи протяженные и умопостигаемые. Утверждается необходимость недуалистического понимания явления путем анализа тех способов и механизмов, которые создают пространство глобального мира.

Ключевые слова: глобализация; дискурс; проблематизация понятия; инфраструк-

тура научного анализа; информационные технологии; дуализм; капитализм; системный подход.

«Потребности и желания в мире оказались бесповоротно гомо-

генизированными. В этих условиях многонациональные корпорации становятся атрибутами прошлого, а их глобальные последователь-ницы — безусловными лидерами», — писал Теодор Левитт (Levitt, 1983, p. 83). Его знаковой статье «Глобализация рынков» дано было стать одним из ключевых источников развития дискурса глобализа-ции, проникшего к настоящему моменту во все измерения челове-ческой жизни. Это обнаружение нового исторического процесса, по-лучившее вскоре столь значительный научный резонанс, открывает нашему взору множество сил, которые были довольно долго в тени, составляли антураж, контекст и нечто посредственное по отноше-нию к игре основных актеров на сцене мира: наций, межгосударст-венных союзов, ликов различий. Прежняя логика международного взаимодействия вводила принцип участия различных стран-наций в общих для них вопросах. И привычный нам язык во многом вторит этому, что достаточно хорошо видно из самого слова, в котором смысл приставки «между-» в соединении и сохранении различных начал и объектов — народов в данном случае. Национальные ре-волюции и антиколониальные движения второй половины XX в. пы-тались следовать логике независимого развития, быть верными принципу выбора своего пути, свободы и права на фундаменталь-

А. А. Никифоров, 2011

Международные политические процессы

___________________________________________________________ ПОЛИТЭКС. 2011. Том 7. № 4

94

ное отличие, но, как мы все знаем, до определенного момента. Но-вая волна интеграции силой неолиберальной экономической док-трины прикрыла окно «любых альтернатив» в пользу единственной, как в известном лозунге М. Тэтчер.

Утверждаемая Левиттом, как и многими другими учеными, со-временная нам логика мышления в качестве постулата устанавли-вает факт пересечения сообществами черты мирового развития, после которой его автохтонные и в чем-то бессвязные элементы, как могло казаться ранее, обнаруживают себя связанными единой рациональностью в своих сходствах и различиях. И основа этого — логика взаимосвязи в глобальной системе. Такое восприятие и мышление неразрывны с развитием дискурса и проблематизацией1 понятия «глобального». В этом отношении смысл данной статьи со-стоит в стремлении показать пути развития дискурса понятия «гло-бального» в его проблематизации и указать на роль в этом процес-се именно недискурсивных явлений. В конечном итоге, все это ста-новится попыткой соотнести два следствия картезианской картины восприятия — вещи и слова — на уровне мировых процессов. Это соотношение дискурса и недискурсивных явлений должно показать те серьезные общефилософские и методологические проблемы глобального анализа, которые, как представляется, в полной мере открылись нам в последнее время.

Представление и создание глобального мира Говоря с позиции этимологии, с одной стороны, англоязычное

слово и термин «globalization» (от французского global — всеобщий) в качестве прилагательного «глобальный» означает: 1) охваты-вающий весь земной шар, всемирный; 2) всесторонний, полный, всеобщий, универсальный. В этом отношении примечательно, что «глобализация» исторически связана с принципом рационально-го/тотального описания, «схватыванием» пространства, заключени-ем его в определенные рамки — сферу, шар. С другой стороны, опять же через свою этимологию (французское global произошло то латинского слова globus — шар) слово напрямую связано с практи-кой создания материального эталона рационального представления пространства — глобусом.

Это имеет несколько интересных и важных для дальнейшего

1 Здесь и далее данное понятие используется в том значении, которое оно получило в работах М. Фуко как введение в игру истинного и ложного того, что конституируется как объект мысли, научной, политической и др.

Никифоров А. А. К проблеме глобализации в современном мире

___________________________________________________________ ПОЛИТЭКС. 2011. Том 7. № 4

95

анализа следствий. Во-первых, развитие картографии2 и изобрете-ние глобуса немецким географом Мартином Бехаймом в 1492 г. произошло как раз в эпоху Великих географических открытий, когда Европа, благодаря своим техническим новшествам, смогла послать на исследование terra incognita плеяду мореплавателей (Х. Колум-ба, В. да Гаму, А. Веспуччи, Ф. Магеллана и др.). Во-вторых, сам факт изобретения глобуса демонстрирует формирование совер-шенно иного представления об окружающем пространстве, что во многом ляжет в основу дальнейших изменений его практик — в рамках государств-наций — на основе европейской рационально-сти. Если географическая карта в силу своей изначальной природы существует как необходимая целесообразная фокусировка на ло-кальных территориях с присущей двухмерностью и установленными принципами в виде наложенных метрических рамок и обозначений; то объемный глобус заключает на поверхности своей сферы все пространство, формируя окружающий мир в качестве объекта обо-зрения политика или ученого. Видеть все в целостности, универ-сальном виде и удобном доступе (мир обозрим и почти как на ладо-ни3) — вот что дает глобус. В этом отношении данный предмет, за-ключенный в картографическую сетку меридианов и параллелей, как рационально/унифицировано делит и представляет пространст-во, так и дает основания для экстраполяции субъектно-объектных отношений через появления стратегий и практик контро-ля/организации всего мира. Последнее связано с появлением гео-политических доктрин, которые с развитием технических компонен-тов мировой политики (спутниковые системы и пр.) трансформиру-ются в стратегическое планирование с соответствующим перечнем необходимых для этого мероприятий.

Карл Маркс стал одним из тех, кто положил начало дискуссии об объединении мира и сжатии пространства и времени, объяснив это как имплицитный процесс противоречивого развития произво-дительных сил и производственных отношений. В «Манифесте Коммунистической партии» он списал: «Потребность в постоянно увеличивающемся сбыте продуктов гонит буржуазию по всему зем-

2 Отличие от старой картографии, где описание территорий в основном строилось на теологических основаниях, новая картография стала исходить из научных и рациональных методов землеописания.

3 Появления мира-глобуса в виде объекта политических действий/манипуляций стало популярным с фильма Ч. Чаплина «Великий диктатор» (актер изображает играющего с глобусом А. Гитлера) и продолжая карикатурами времен «холодной войны» и соответст-вующими современными иллюстрациями на страницах газет, журналов и на обложках книг о мировой политике (обвивающий земной шар «змей американского империализма» и т. д.).

Международные политические процессы

___________________________________________________________ ПОЛИТЭКС. 2011. Том 7. № 4

96

ному шару. Всюду должна она внедриться, всюду обосноваться, всюду установить связи. Буржуазия путем эксплуатации всемирного рынка сделала производство и потребление всех стран космополи-тическим» (Маркс, Энгельс, 1956, c. 427).

Галопирующий рост и распространение средств коммуникации в начале XX века вызвал вполне объяснимый отклик со стороны ев-ропейских интеллектуалов. Немецкий философ Мартин Хайдеггер в одной из своих работ охарактеризовал данный процесс «исчезно-вения расстояния», резко отходя от понимания его Марксом как ре-зультата деятельности сил буржуазии, следующим образом: «Все расстояния во времени и пространстве сжимаются. Человек сейчас за сутки достигает, через пространства, мест, для достижения кото-рых ранее ему требовались недели и месяцы путешествий» (Хай-деггер, 1993, с. 437–438). В процессе «объединения мира» развитие информационных и коммуникационных технологий приобрело осо-бое значение. Известный канадский философ и социолог Маршалл Мак-Люэн развил это наблюдение в концепцию основанной на раз-витой технологической структуре СМИ «глобальной деревни», сформировавшейся благодаря социальному ускорению на всех уровнях человеческой организации.

Со времен К. Маркса можно наблюдать рост внимания к про-цессам, которые сейчас можно было бы отнести к глобализации, само слово начинает употребляться с 1960-х годов. С этого време-ни употребление термина было связано с несколькими достаточно знаковыми темами. Наиболее ранние примеры дискурса понятия4 относились к международным отношениям эпохи стратегического противостояния Советского Союза и Соединенных Штатов. В одном из начальных случаев использование понятия означало желаемый процесс консолидации «ключевых интересов» различных госу-дарств на международной арене для достижения стабильности и полной безопасности, поскольку стремление добиться «глобальных ключевых интересов» одной страной неизбежно встретит противо-действие других государств, т. е. СССР (см.: Neal, 1961, p. 51).

Данные термин трактовался и как тенденция общемирового по-литического процесса, когда «для людей на всей планете общими стали: цели, безотносительно к их определению как “националисти-ческого универсализма” Моргентау, либо как “освобождения”, либо как мирового коммунизма; инструменты, с оружием беспрецедент-

4 До начала современных дебатов о «глобализации» употребление этого понятия носило спорадический характер, когда оно скорее упоминалось, нежели концептуально раскрыва-лось и объяснялось.

Никифоров А. А. К проблеме глобализации в современном мире

___________________________________________________________ ПОЛИТЭКС. 2011. Том 7. № 4

97

ной разрушительной силы; и последствия (курсив мой. — А. Н.)» (Brecher, 1963, p. 91). Позднее этот термин стал частью понятия «глобализация сдерживания» (термин Сейома Брауна), обозначив-шего направленную против Советского Союза консолидацию в мире с 1950–1968 гг. (см.: Clough, 1974, p. 8; Sternsher, 1975, p. 326). В данном смысловом русле понятие связывали как с возрастанием активности членов сообщества наций на мировой арене, расшире-ние деятельности которых требует развития международного права (см.: Friedman, 1971, p. 268–269), так и с общим увеличением числа участников международных отношений (см.: Falk, 1975, p. 17).

Другой массивный пласт работ прочно связал понятие с расши-рением экономики Соединенных Штатов до глобальных пределов: от рекламных агентств (см.: Barnouw,1979, p. 198) до финансового и промышленного секторов экономики (см.: Selden, 1975, p. 16). Гло-бализация стала обозначать общую тенденцию к выходу за госу-дарственные рамки национальных экономик (см.: Betts, 1979, p. 208) и следующие из этого процесса развитие общемировой торговли (Maher, 1982, p. 223–224, 238, 240). Продолжателями интеллекту-альной традиции марксизма данная тенденция часто связывалась с развитием мирового империализма (см.: Larkin, 1979, p. 31).

Одним из знаковых примеров употребления понятия в 1960– 1980-х годов стала не получившая серьезного резонанса статья 1968 г. Джорджа Модельски «Коммунизм и глобализация политики», в которой понятие было концептуально раскрыто и обосновано. Мо-дельски обозначил глобализацию как «развитие общемирового уровня взаимодействия, достаточно устойчивого для обеспечения непрерывной и диверсифицированной институционализации», ко-торое является результатом «возрастающего масштаба, сложности и комплексности мирового общества»(Modelski, 1968, p. 389). Этот процесс, имевший, по мнению исследователя, «ощутимое значение в прошлом десятилетие и обещающий стать еще более значимым для будущего», является «особенно заметным на фоне стреми-тельного роста мировых организаций всех видов и форм: сообще-ства Объединенных Наций, негосударственных международных ор-ганизаций, мировых корпораций, мировых научных и образователь-ных институтов, и других организаций» (Ibid., p. 389–390). Это ус-ложнение, по мысли Модельски, становится исторически предопре-деленным, что не снимает с повестки дня действительные ограни-чения его темпов: продолжительные войны или кризисы междуна-родного доверия, которые могут снижать или даже обращать вспять процесс. Выдвинутые тезисы вполне соотносятся принципом посто-янной дифференциации обществ Н. Лумана, но уже на предельном уровне, когда формируется общая социальная система.

Международные политические процессы

___________________________________________________________ ПОЛИТЭКС. 2011. Том 7. № 4

98

Однако зародившееся в 60-х годах прошлого века понятие, по-лучившее вскоре при этом вполне современный спектр значений, стало обсуждаемым научным фактом и проблемой лишь в начале-середине 1990-х годов. Можно предположить, что объяснением этому является то, что длившийся десятилетия или даже столетия процесс практического воплощения идеи изобретенного в XV в. глобуса стал слишком явным, превратившись из контекста и мало-заметного явления в проблему со многими «кричащими» со страниц различных изданий последствиями. Начало подобной проблемати-зации, если не обращаться к прозорливым и настороженным заме-чаниям М. Хайдеггера5, обнаруживается в работах середины 1980-х годов, автор одной из которых отмечает, что глобализация не явля-ется обязательно позитивным явлением. «Фактически, принимая во внимание находящиеся в нашем распоряжении доказательства, наиболее вероятные формы глобализации с высокой долей веро-ятности представляют собой дальнейшее ухудшение социальной жизни на планете» (Falk, 1983, p. 168).

В этом отношении именно в последние два десятилетия явле-ние оказалось проблематизированным, значимым в качестве пред-мета научного интереса. Опираясь на данные библиотеки Конгрес-са США, можно говорить о том, что дискурс глобализации, утвер-дился к 1996–1998 году6 (см. рис. 17), достигнув, возможно, своего пика в 2006–2007 гг.

Следствием подобного развития дискурса стала его институ-циализация, когда проблема оказалась ключевым предметом инте-реса (научного и политического) в рамках профильных организаци-онных структур: а) научных институтов, исследовательских центров и специализированных журналов (Институт глобализации — Бель-гия, 2005 г., Центр исследования глобализации — Канада, 2001 г., Международный форум по вопросам глобализации — США, 1994 г., Институт проблем глобализации — Россия, 1999 г., онлайновый журнал «Глобализация и здоровье» — Великобритания, 1999 г. и

5 Наблюдаемый благодаря развитию транспорта и информационных технологий процесс «исчезновения дистанции», по мнению философа, имеет тенденцию создавать универ-сальную безотдаленность, в которой имеющие фундаментальные отличия вещи становят-ся частью пресной гомогенной эмпирической массы (Хайдеггер, 1993, с. 437).

6 На графике данный период выпадает на 1998–2000 гг., но нужно учитывать, что книги, в отличие от статей, имеют значительный временной промежуток (год или два) между за-мыслом и их публикацией.

7 Подсчитывалось количество книг в каталоге библиотеки на каждый год методом поиска по ключевому слову в названии — «globalization». Источник: онлайн-каталог библиотеки Конгресса США (http://catalog.loc.gov/).

Никифоров А. А. К проблеме глобализации в современном мире

___________________________________________________________ ПОЛИТЭКС. 2011. Том 7. № 4

99

др.); б) неправительственных организаций (Мировой социальный форум — 2001 г., Социальный форум Соединенных Штатов, Дви-жение глобальной справедливости — 2002 г., так называемые анти и альтерглобалисты8). Как видно из вышеперечисленного, оформ-ление данного процесса в качестве значимой научной и политиче-ской проблемы произошло на самом рубеже XX–XXI веков.

Рис. 1. Количество публикаций по проблеме глобализации.

Проблематизация создала глобализацию как элемент междуна-

родных отношений и исторического развития, через соотнесение с которым уже почти два десятилетия происходит осмысление со-временности. Это создало конкурентное поле для различных гипо-тез и концепций: «триумфа свободного рынка и демократии» Ф. Фукуямы; «столкновения цивилизаций» С. Хантингтона; «глобаль-ной культуры» и «глокализации» Р. Робертсона; «макдональдиза-ции» Дж. Ритцера; «глобализации культуры» Э. Гидденса; «империи» М. Харда и А. Негри; «общества риска» У. Бека; «симуляции и при-зрачности» Ж. Бодрийяра. Привнесенный в логику понимания дейст-вительности новый элемент оказался в позиции, которая подразу-мевает не столько соединение частей, сколько выход за их преде-лы, преодоление их, как это обозначает приставка «транс-» в па-раллельно утвердившимся понятии «транснациональный»9. Подоб-ные черты дискурса демонстрирует, что составляющие явление си-лы вырвались наружу, ставя новые вопросы и обнаруживая новые острые проблемы10.

8 Появление «официальных» политических оппонентов глобализации произошло во время конференции МВФ в Сиэтле в 1999 г.

9 По данным онлайн каталога Библиотеки Конгресса США, до 1969 г. вышло 15 работ с использованием подобного термина в названии; с 1970 по 1979 г. — 171; с 1980 по 1989 г. — 300; с 1990 по 1999 г. — 362; с 2000 г. — 1510.

10 Одна из них — проблема идентичности, которая в подобных условиях становится наи-

Международные политические процессы

___________________________________________________________ ПОЛИТЭКС. 2011. Том 7. № 4

100

Что касается причин проблематизации, представляется, что они лежат в механизмах медиации, которые развивались практически параллельно и были в некотором смысле рабочими спутниками ги-перрефлксивного характера понимания глобализации. Можно ска-зать, что они определяли возможность и характер этого самого дис-курса в технологическом измерении. Тривиальность данного поло-жения связана с тем, что выделение и анализ любого масштабного явления или процесса возможен лишь при достаточно развитой инфраструктуре фиксации, хранения, анализа и передачи данных.

Начавшееся после «бихевиоральной революции» (конца 1950-х – начала 1960-х гг.) использование математических методов привело к тому, что к началу – середине 1970-х годов резко увеличилось применение статистических способов анализа (вычисление процен-тов, средних величин, хи-квадрата, коэффициента корреляции и т. д.) в общественных науках (см.: Sigelman, 2006, p. 267–268)11.

Дальнейший процесс интеграции телекоммуникации и вычисли-тельной техники с 1970-х годов привел к синтезу телематики (сис-темы, соединяющей средства связи и вычислительную технику) и электронных СМИ (радио и телевидение) в медиаматику, что уже привело к огромному разнообразию мультимедийных сервисов, ко-торые, в конечном итоге, стали основными элементами того, что исследователи называют «Обществом знания». Массовое внедре-ние двух основных технологических инноваций (микрочипов и элек-тронных сетевых соединений) имело ключевое значение. Благода-ря этим и производным от них техническим системам была создана новая инфраструктура научных и образовательных учреждений, следовательно, начал меняться принцип получения научного знания.

Во-первых, появились электронные архивы информации и пуб-ликаций периодических изданий и ведущих учетных организаций. Например, увеличение количества подписчиков на электронных ар-хив публикаций Американского физического общества возросло с менее 200 в январе 1992 г. до более 2300 в январе 2000 г. (Kaase, 2000, p. 272). К середине 1990-х годов в Интернете появились элек-тронные библиотеки, системы поиска и архивы статей периодиче-ских изданий (например, elibrary.com — 1995 г., JSTOR — 1996 г.); основные международные организации, публикующие мировую ста-

более актуальной. В качестве примера можно привести относительно недавнюю работу известного американского исследователя С. Хантингтона «Кто мы?» по проблеме амери-канской идентичности в условиях усиления трансграничного иммиграционного потока (см.: Хантингтон, 2004).

11 Данные по частоте использования данных анализа в политической науке.

Никифоров А. А. К проблеме глобализации в современном мире

___________________________________________________________ ПОЛИТЭКС. 2011. Том 7. № 4

101

тистику (ООН — 1995 г., ЮНЕСКО — 1994 г., Всемирный банк — 1991 г., МВФ — 1993 г.).

Во-вторых, возросла пропорция использования информацион-ных технологий в научных и образовательных учреждениях (данные по высшему образованию в США): электронной почты (8% — 1994 г., 32,8% — 1997 г.); мультимедийных ресурсов, материалов на CD-ROM-носителях, веб-страниц и Интернет-ресурсов (34,5% — 1995 г., 73,6% — 1997 г.) (Ibid, p. 276). Все это привело увеличению ско-рости обработки и обмена информации, к возрастанию ее общего количества. Данный факт прекрасно демонстрируют данные по ко-личеству публикаций таких международных организаций, как МВФ, Всемирный Банк, ЮНКТАД (рис. 212).

Рис. 2. Количество публикаций международных организаций.

Подобные изменения в технической инфраструктуре производ-

ства научных знаний происходили на фоне интенсификации ин-формационных потоков в США, Европе и Японии с 1970-х годов. Однако резкое изменение их объема произошло с середины 1980-х годов, когда число каналов основных глобальных телекоммуника-ционных магистралей через Атлантический и Тихий океаны вырос-ло в разы: с 141 тыс. для кабелей и спутников в 1986 г. до 504,8 тыс. в 1990 г. и 3,0734 млн. 1996 г. (Глобальные трансформации, 2004, с. 405). Все эти технические достижения активно модернизи-ровали «фабрики мысли» и специализированные институты, а так-

12 Источники: МВФ (http://www.imf.org); Всемирный банк (http://www-wds.worldbank.org); ЮНКТАД (http://unctad.org).

Международные политические процессы

___________________________________________________________ ПОЛИТЭКС. 2011. Том 7. № 4

102

же повлияли на создаваемое СМИ пространство общественного мнения. Что касается самой проблематизации, то поле обществен-но-политического дискурса до начала последнего десятилетия XX в. структурировалось темам, связанными с противостоянием СССР и США. Эти магистральные для мысли направления сводились к во-просу о возможности альтернативного капитализму социально-политического проекта. Эти существовавшие в дискурсе политиче-ские ориентиры и модели, упрощавшие и унифицировавшие точки отсчета для аналитиков и исследователей, имели особую консти-туирующую порядок дискурса силу. Разрушение охранительных структур «коммунизма» в ходе перестройки с неизбежностью имело следствием расформирование утвердившегося в ходе «холодной войны» дискурсивного порядка. Связываемое узами системного противостояния, дискурсивное пространство после 1989–1991 гг. стало распадаться на фрагменты и отдельные проблемы. Полити-ческие реформы и изменения в странах советского блока во многом размонтировали прежние структуры дискурсивных взаимодействий с их аналитическими и стратегическими ориентирами. Появившийся общий для всех купол «конца истории» Ф. Фукуямы, как мы видим сейчас, оказался слишком хрупким вместилищем для всех.

Трудности перевода Все это может подтолкнуть к выводу, что сама проблема глоба-

лизации является идеологическим конструктом, который призван затушевывать реальность кризисного этапа развития капитализма, как это обозначил в одной из своих статей И. Валлерстайн (Wallerstein, 2000). С некоторой долей аналогии это также может привести к представлению, что многочисленные устрашающие лики этого явления являются чучелом, которым размахивают перед ли-цом добросовестных налогоплательщиков представители различ-ных леворадикальных, этнокультурных и экологических движений. Видимость последнего поддерживается неким сходством с «госу-дарством», «нацией», «капитализмом» и иными означающими кол-лективных субъектов и сложных процессов, которые в частых дис-куссиях говорят про себя слишком стереотипно, «населяя» общест-венный дискурс ангелами и демонами, стороны которых должны занять участвующие. В этих наполненных убежденностью и призы-вом к истине дебатах образуются современные знамения: фанта-стическое революционное «восстание угнетенного Юга» против «богатого Севера», борьба «множества» против «глобальной Им-перии», «столкновения цивилизаций», новое «вторжение варваров».

На наш взгляд, дело здесь в ином. В некотором смысле про-блема глобализации есть следствие из распространенной картези-

Никифоров А. А. К проблеме глобализации в современном мире

___________________________________________________________ ПОЛИТЭКС. 2011. Том 7. № 4

103

анская парадигмы восприятия-мышления, где первичные и вторич-ные качества объектов восприятия трансформируются в парадокс существования, который в нашем случае представлен известным обсуждением проблемы соотношения «глобального» и «локально-го». Процесс глобализации оказывается вписан субъектно-объектные отношения, которые политический дискурс склонен пе-реводить в категории угроз и жертв: примером тому известная по количеству выпущенных книг проблема глобализации и судьбы на-ционального государства. Подобное рассмотрение сложносостав-ных объектов задает их во многом эссенционалистское понимание. Первичные и вторичные качества создают два объекта реальности: локальная действительность и глобальный мир.

Английский философ Альфред Норт Уайтхед постоянно указы-вал, что любые обнаруживаемые взаимосвязи носят теоретический вероятностный характер, поскольку устанавливаются в ходе абст-рагирования. Современный социолог и философ науки Бруно Латур в этом отношении добавляет, что абстрагирование представляет собой не столько «процесс в уме», сколько перечень проводимых процедур фиксации, обобщения и проверки информации приборами и учеными, напоминающий процедуру получения химических эле-ментов из исходных соединений — вроде получение металла из ру-ды (см.: Latour, 1987, p. 241–242).

Понятие глобального оказывается во многом в том же положе-нии, что и понятие сознания в философии — в положении двусмыс-ленной сущности призрака в «машине» тела. Философ Гилберт Райл назвал это категориальной ошибкой (Райл, 1999), когда спо-соб организации объектов или их соотношение/взаимодействие вы-дается за новый объект. Новая обозначающая его номинация — «глобализация» или «глобальность» — в дискурсе оказывается равноправной по отношению к другим, обозначающим составляю-щие его объекты: распространение телекоммуникации, расширение экспорта товаров и услуг, увеличение миграционного потока между странами и пр. Это задается некоторыми фундаментальными «уп-лощающими» высказывание характеристиками языка, которые по-зволяют объединять объекты вне зависимости от их сложности в одном высказывании. Персональный компьютер и сеть Интернет, реклама Coca-Cola и обряд африканского племени в одинаковой степени могут быть объединены в высказывании в качестве равно-великих. Этот парадокс универсальности и практически абсолютной соизмеримости и позволяет языку быть основным посредником че-ловеческих отношений. Его же искусственные формы способны быть посредниками объектов неживой природы, которые теперь мо-гут быть переведены и представлены в виде объемов информации

Международные политические процессы

___________________________________________________________ ПОЛИТЭКС. 2011. Том 7. № 4

104

на компьютерах порой вне зависимости от их первоначальной фор-мы: будь то бумажная книга или кинопленка. Поскольку данная тема относится к области философии, то мы затронем лишь те следст-вия, которые напрямую связаны с заявленной темой.

Описанное развитие транспортных коммуникаций и информа-ционных технологий, сосредоточенное в узловых пространствах ме-гаполисов, в данном контексте и стало тем революционизирующим элементом, который привел к появлению и расширению простран-ства глобального: достаточно универсального, чтобы быть распро-страненным, и достаточно доступного, чтобы быть общезначимым.

Современные технологии сделали возможным существование «общего мира», обеспечивая цикл производства и сбора данных по множеству стран, когда различные проявления действительности рационализируются схожим образом, переводится в статистические показатели, сводятся в рядах таблиц и графиков, получают интер-претацию. Информационные технологии и универсализация обра-ботки и представления данных дают возможность видеть развитие мира как глобальный процесс. Подобная инфраструктура создает реальность фиксируемого подобным образом объекта. Эта индуст-рия перевода частного в общее в ходе механики абстрагирования создает очертания глобального мира. Данный процесс может быть представлен в графической форме (рис. 3).

Рис. 3. Формирование глобального пространства. В этом отношении глобализация становится следствием и спо-

Никифоров А. А. К проблеме глобализации в современном мире

___________________________________________________________ ПОЛИТЭКС. 2011. Том 7. № 4

105

собом организации расширения и интенсификации социо-технологических сетей трансляции и распределения материальных и нематериальных средств и ценностей в рамках мирового про-странства.

Такой режим представления информации обеспечивает про-странство для мультипликации данных, расширения возможностей для проведения исследований, выдвижения гипотез и формулиро-вания мнений. Технология становится основой и посредником ги-перрефлексивности, когда своим возникновением проблема обяза-на существованию и поддержанию режима глобального, в котором и возможно соотнесение несопоставимого ранее: автохтонных пле-мен и американской массовой культуры. Это создает возможность проблематизации множества тем: «международного терроризма», «демократии в мире», «глобальной бедности», «угроз глобальных эпидемий», «проблем глобального потепления» и пр. Речь, конечно, не в отсутствии реальных опасностей или несправедливости, а в обусловленности их существования пространством глобального.

Написанная в 1986 г. «Общество риска» Ульриха Бека в этом отношении, пожалуй, является одним из подлинных пролегоменов к новому глобальному миру.13 Более яркий пример этого можно най-ти, видимо, лишь в пространстве кинематографа в известной трило-гии режиссера-документалиста Годфри Реджио14. Что могло обу-словить вопрошание о соизмеримости культур, образов жизни, цен-ностей и порядков, как не в публичное глобальное пространство?

Глобальный мир при этом отражает существующее неравно-мерное развитие, оказываясь действительно глобальным лишь для тех, кто имеет доступ к соответствующей инфраструктуре. В подоб-ных условиях это общее глобальное пространство оказывается ис-пещрено как зонами интенсивного обмена в городах развитых стран, так и его очагам или областями в слаборазвитых странах, где оно практически отсутствует. Создание глобальных сетей ока-зывается взаимосвязанным с применением определенной логики анализа, прогнозирования и управления, — всего того, что привыч-ных терминах можно было бы назвать капитализмом.

Современные инфраструктурные сети в полной мере позволяют реализовать принцип универсальности в экономических отношени-

13 Написанная на заре осмысления глобализации, она впервые указывает на эффект глобального распространения локальных рисков от индустриального проекта Модерна, которые теперь не могут быть четко определены и проанализированы (см.: Бек, 2000, с. 42–60).

14 В трилогию вошли фильмы: «Кояанискатси» (1982), «Поваккатси» (1988) и «Накойка-ци» (2002).

Международные политические процессы

___________________________________________________________ ПОЛИТЭКС. 2011. Том 7. № 4

106

ях. Формирование глобальной экономики с глобальными финансо-выми рынками задало рамки, в которых и оказалось возможным в последние два десятилетия создать огромное количество финансо-вых инструментов различной сложности.

Финансовые рынки, существование которых было неразрывно связано с информационной индексацией и подсчетом происходив-ших обменов, предоставили невиданную возможность экономистам и иным аналитикам для анализа. Теперь исследование исходило из позиции системного подхода. Сам рынок опосредует взаимодейст-вия игроков универсальными для них механизмами перево-да/обмена, создавая фиксируемую экономической статистикой связь. На фоне формирования глобального финансового простран-ства15 изменилась экономическая теория, обретя очертания совре-менного монетаризма. Дело не только в смешении науки и соци-ально-политического проекта, но в наделении статусом реальности того, что оказалось формальным выражением отношений, или того, что было создано в рамках возможностей финансового рынка.

В некотором смысле последний стал полноценным языком, спо-собным обозначать действительность и усложнять себя, развивать-ся. В каком-то роде финансы стали реальным выражением постмо-дернистского дискурса с игрой номинациями, их критикой и пере-созданием. Однако за тем исключением, что в пространстве финан-сового рынка номинации наделены статусом, позволяющим их пе-реводить (конвертировать) в объекты реальности. Дискурсивное пространство лишено этого, перевод из языка в реальность не но-сит прямой характер и может быть произведен, как правило, лишь через властные инстанции. Тогда он приобретает свою силу, тогда как его эквивалент на финансовых рынках (меры стоимости) в большей или меньшей степени постоянно сохраняют способность обуславливать отношения: диктовать и предлагать. А это подразу-мевает совершенно иные последствия в условиях «перепроизвод-ства» финансовых обязательств в виде дезинтеграции общего поля подобных отношений — взаимосвязанных финансовых рынков.

Разразившийся в последние годы финансовый кризис с теперь уже видимыми экономическими последствиями застал экономику «придуманных миров»16 врасплох. В контексте вышеизложенного

15 В этом отношении современный финансовый рынок конструирует себя в прямом смысле на экранах (подробнее об этом см.: Кнорр-Цетина, Брюггер, 2008).

16 Так французские студенты-экономисты в своем коллективном письме нарекли предмет преподаваемых им в университетах экономических дисциплин, утративших связь с внеш-ним миром. Подробнее о критике неоклассической экономической теории (см.: Yefimov, 2010).

Никифоров А. А. К проблеме глобализации в современном мире

___________________________________________________________ ПОЛИТЭКС. 2011. Том 7. № 4

107

причины этого кризиса лежат не только в финансовом «пузыре» на рынке недвижимости США или нерегулируемости рынка производ-ных ценных бумаг, а во многом в методологических основаниях со-временной науки и самом понимании действительности.

Новое качество информационного обмена и само пространство «глобального мира» оказали также значительное влияние на ис-следователей с точки зрения понимания логики взаимосвязи явле-ний и процессов. Значимое влияние приобрел системный подход в общественных наукам, дав целостное виденье мира в его принци-пиальных взаимосвязях для глобальных исследований.

Необходимость понимания мира как системы оказалась задана во многом стратегическим менеджментом и экономической дисцип-линой. Провозглашенный К. Омае мир без границ, описанный на принципах глобальной системы, стал пониматься с позиции целост-ности мировой экономики, глобальной безопасности. Неудивитель-ны в этом отношении начавшиеся дебаты о новом мировом поряд-ке, как о принципе системной безопасности. Представляется, что заложенная под анализ международных процессов системная ме-тодология негативным образом сказалась на способности науки по-нимать действительные процессы.

Сам принцип системности, примененный к сложным и сложно-составным процессам (которые происходят в обществе), способст-вует прямому упрощению отношений за счет утверждения принципа целостности системы и наличия взаимосвязи между ее элемента-ми. Однако в отношении человеческих сообществ постулируемая взаимосвязь носит вероятностный характер или может отсутство-вать вообще, поскольку ее наличие обуславливается постоянным обменом/взаимодействием между элементами, что и делает воз-можным реализацию принципа координации. Иными словами, ис-следование глобального мира должно не утверждать, а находить и объяснять появляющиеся признаки системности, как и их отсутст-вие или то, что их нарушает. В противном случае начинает рабо-тать принцип редукции, когда действительные отношения оказыва-ются скованными в рамках принципов, следующих из системного подхода.

*** Как представляется, в этом отношении задачей научного ос-

мысления глобализации и пространства глобального, если есть цель остаться в столь шатком сегодня поле общественной науки, становится описание и анализ траекторий и механизмов, ведущих из одного пространства в другое. В противном случае мы будем да-вать основания для утверждений о кризисе соизмеримости, двух мирах локального и глобального, реального и виртуального pes se.

Международные политические процессы

___________________________________________________________ ПОЛИТЭКС. 2011. Том 7. № 4

108

На фоне проявляющихся признаков дезинтеграции в глобаль-ном пространстве финансовой системы, когда усиливаются призы-вы к «возвращению государства», нуждается в защите и сохране-нии общее пространство информационного обмена. Не смотря на существующую полярность дискурсов, только в рамках этого обще-го возможно согласование позиций и та сообщенность, которая мо-жет позволить приблизиться к цели — понять то, что действительно может быть общим для всех нас, и что позволит пересобрать это общее максимально непротиворечивым образом. Это, безусловно, потребует изменения принципов управления развитием инфра-структурных сетей, поддерживающих эффект того самого глобаль-ного. Это вновь поставит вопрос о капитализме и его понимании.

Распад противоречивого глобального пространства и возвра-щение к принципам локальной организации может привести к но-вым международным конфликтам и потере достижений глобального опыта. И в логике распада не имеет значения, что возьмет на себя централизующую функцию: религия, цивилизация, суверенное го-сударство.

Литература

Бек. У. Общество риска. На пути к другому модерну. М.: Прогресс-Традиция, 2000.

Кнорр-Цетина К., Брюггер У. Рынок как объект привязанности: исследование постсоциальных отношений на финансовых рынках // Анализ рынков в современной экономической социологии / Под ред. В. В. Радаева. М.: Изд. Дом ГУ ВШЭ, 2008.

Маркс К., Энгельс Ф. Манифест Коммунистической партии // Маркс К., Энгельс Ф. Сочинения. 2-е изд. Т. 4. М., 1956.

Райл Г. Понятие сознания. М.: Идея-Пресс, Дом интеллектуальной книги. 1999. Хайдеггер М. Вещь // Время и бытие. Статьи и выступления. М.: Республика,

1993. Хантингтон С. Кто мы?: Вызовы американской национальной идентичности.

М.: АСТ, 2004. Brecher M. The New States of Asia, a Political Analysis. London: Oxford University

Press, 1963. Barnouw E. The Sponsor: Notes on a Modern Potentate. New York: Oxford Univer-

sity Press, 1979. Betts R. F. Europe in Retrospect: A Brief History of the past Two Hundred Years.

Lexington, MA.: D.C. Heath and Company, 1979. Clough R. N. East Asia and U.S. Security. Washington: Brookings Institution, 1974. Falk R. A. A Global Approach to National Policy. Cambridge, MA.: Harvard University

Press, 1975. Falk R. The End of World Order: Essays on Normative International Relations. New

York: Holmes & Meier, 1983. Friedman J. R. The Confrontation Of Equality and Equalitarianism: Institution-

Building Through International Law // The Relevance of International Law: Essays in Honor of Leo Gross / Ed. by K. Deutsch, S. Hoffman[n]. Garden City, New York: Schenkman Publishing Company, 1971.

Kaase M. Political Science and the Internet // International Political Science Review. 2000. Vol. 21. N 3.

Никифоров А. А. К проблеме глобализации в современном мире

___________________________________________________________ ПОЛИТЭКС. 2011. Том 7. № 4

109

Neal F. W. U.S. Foreign Policy and the Soviet Union. Santa Barbara, CA.: Center for the Study of Democratic Institutions, 1961.

Sternsher B. Consensus, Conflict and American Historians. Bloomington, IN.: Indiana University Press, 1975. Vol. 9.

Selden M. American Global Enterprise and Asia // Bulletin of Concerned Asian Scholars. 1975. Vol. 7. Issue 2.

Larkin R. W. Suburban Youth in Cultural Crisis. New York: Oxford University Press, 1979.

Latour B. Science in Action. Cambridge: Harvard University Press, 1987. Levitt T. The Globalization of Markets // Harvard Business Review. 1983. Vol. 61.

May–June. Maher I. Alignment of Competition Laws in the European Community // Yearbook of

European Law / Ed. by A. Barav, G. de Búrca and all. Oxford: Clarendon Press, 1982. Vol. 16.

Modelski G. Communism and the Globalization of Politics // International Studies Quarterly. 1968. Vol. 12. N 4.

Sigelman L. The Coevolution of American Political Science and the American Politi-cal Science Review // American Political Science Review. 2006. Vol. 100. N 4.

Yefimov V. Vers une autre science économique (et donc une autre institution de cette science) // Revue du MAUSS permanente, 10 mai 2010 // http://www.journaldumauss.net/spip.php?article686

Wallerstein I. Globalization or the Age of Transition? A Long-Term View of the Tra-jectory of the World System // International Sociology. 2000. Vol. 15. N 2.