Министерство образования и науки Российской ФедерацииФедеральное государственное бюджетное образовательное учреждение

высшего профессионального образования"Владимирский государственный университет

имени Александра Григорьевича и Николая Григорьевича Столетовых"

ЯЗЫКОВЫЕ КАТЕГОРИИ И ЕДИНИЦЫ:СИНТАГМАТИЧЕСКИЙ АСПЕКТ

Материалы десятой международной конференции,посвященной 60­летию кафедры русского языка

(Владимир, 24­26 сентября 2013 года)

Владимир

2013

УДК 81ББК 81.411.2­2 + 81.411.2­3

Печается по решениюредакционно­издательского совета ВлГУ

Рецензенты:dr. hab. Дорота Шумска

(Институт восточнославянской филологии, Ягеллонский университет,г. Краков, Польша)

д­р филол. наук проф. В.И. Карасик(Волгоградский государственный социально­педагогический университет,

г. Волгоград, Россия)

Языковые категории и единицы: синтагматический аспект. Материалыдесятой международной конференции (Владимир, 24­26 сентября 2013 года), посвя­щенной 60­летию кафедры русского языка. – Владимир: Транзит­ИКС, 2013. – 694 с.

ISBN 978­5­8311­0774­6

Организация и проведение конференции поддержаныгрантом РФФИ 13-06-06096Г

В докладах участников десятой международной конференции обсуждаются во­просы функционирования и взаимодействия языковых категорий и единиц на основеих синтагматических свойств в рамках принятого в лингвистике антропоцентрическо­го взгляда на язык.

Материалы конференции дают представление о современном состоянии иссле­дований в сфере рассматриваемого комплекса языковых проблем и предназначают­ся для научных работников, преподавателей вузов, аспирантов и студентовфилологических факультетов.

Редакционная коллегия:Е.А. Абрамова, М.В. Артамонова, К.М. Богрова, Е.Н. Варюшенкова, М.А. Иванова,М.Вас. Пименова (отв. редактор), Н.А. Сафронова, Г.И. Столбунова, В.И. Фурашов.

ISBN 978­5­8311­0774­6

© Коллектив авторов, 2013© ВлГУ, ФФ, кафедра русского языка, 2013

© Издательство "Транзит­ИКС", оформление, 2013

К.И. КОВАЛЕНКО (Санкт-Петербург, Россия)

СТАТЬИ АЗБУКОВНИКА 1596 Г. В СИНТАГМАТИЧЕСКОМ АСПЕКТЕ(в сопоставлении с текстом Четвероевангелия)*

Аннотация. В статье рассматриваются материалы Азбуковника 1596 г. , источником

для которых послужил текст Четвероевангелия. В большинстве статей Азбуковника слово

представлено без изменений — в той грамматической форме, в какой оно присутствует в

евангельском тексте. В отдельных случаях форма слова изменена. Предполагается выявить,

в каких случаях составитель изменял грамматическую форму, а также какими принципами

он руководствовался при выборе слова из нескольких контекстов.

Summary. The article deals with lexicographical materials in the Azbukovnik of1596, which

were taken from the Gospel. In the majority of the entries, headwords have the same grammatical

form as in the Gospel’s original text. Sometimes headwords are modified. It is proposed to reveal

when the compiler transformed the grammatical form and what principles he followed choosing a

word from several contexts.

Одной из первых книг, переведенных на старославянский язык, какизвестно, было Четвероевангелие. В дальнейшем первоначальныйперевод, выполненный Кириллом и Мефодием, не раз претерпевал из­менения. Различают восемь основных редакций евангельского текста,которые отличаются друг от друга преимущественно на лексическомуровне [4: 8­17]. Лексические замены и переводы иноязычных слов, атакже объяснения инокультурных реалий, присутствующие в виде глоссна полях древнерусских произведений, в виде интерполяций в текстеили отдельных глоссариев, постепенно сформировали особый жанрдревнерусской литературы — азбуковники. Кроме собственно иноязыч­ного слова (словосочетания) и толкования в статью азбуковника могловключаться указание на язык­источник и на литературный источник,откуда толкуемая единица, возможно, вместе с толкованием, была за­имствована составителем азбуковника, а также ссылка на сходное словоили понятие в другой части азбуковника.

К середине XVI в. — времени сложения азбуковников — принципыпредставления лексического материала находились еще в стадии своегоформирования. Постепенно вырабатывается принцип алфавитногопредставления материала — и этим азбуковники отличаются от предше­ствующих словарных сводов. Однако в оформлении заголовочной частине всегда можно выделить какие­то универсальные принципы. В каче­стве толкуемой единицы могло выступать слово, словосочетание илицелая фраза. При этом в некоторых случаях она присутствует в тойформе, в какой встречается в тексте, а иногда изменена составителемазбуковника или автором источника, который был использован в азбу­ковнике.

В данный работе мы рассмотрим статьи одного из азбуковников сточки зрения представления в нем лексических материалов, заимство­

208

ванных из текста Евангелий. Азбуковник, созданный в Новгородском мо­настыре Антония Римлянина клириком Димитрием и сохранившийся донаших дней в списке начала XVII в. (РНБ, собр. Погодина, 1642), со­держит 159 статей, имеющих ссылку на четий тип Евангелия с указани­ем зачала. Наличие критического издания Евангелия от Матфея иИоанна [4, 5], а также широкое использование евангельских текстов всловарях старославянского и древнерусского языка позволило практи­чески во всех случаях найти толкуемое слово, определить его граммати­ческую форму в контексте и сопоставить с формой, приведенной вАзбуковнике.

Итак, в 105 статьях из 159 (в 66% всех статей из Четвероевангелия)заголовочное слово или словосочетание было внесено в текст Азбуков­ника без изменений. Среди них встречаются слова различных частейречи:

— существительные: Вертеп, пещера (л. 28 об.), Їгемону, воеводе(л. 65), О᾽ матизме, о хитонƀ гни (л. 107 об.);

— прилагательные: Вѧщши, болшїи (л. 35), Оу᾿нƀе, лучши. или лег-чае ѿ немощи (л. 148 об.), Оу᾿смƀнъ, ко/жанъ (л. 150);

— глаголы: Бдите, воздер/житес ѿ многосонїѧ (л. 25), Варѧют,первƀе постизают (л. 27 об.), Пискахо/мъ, свирѧхомъ (л. 120);

— наречия: Абїе, тот час нимало помедлѧ (л. 15 об.), И᾽скони, / вначалƀ (л. 70), Туне, / даром (л. 146 об.);

— союзы: Же, /понеже (л. 59);— междометия: Аминь, еи. или / буди тако. или буди гланое (л. 11),

Ο᾽санна, (т) спси нывышнїи, или w” гиспа/си же (л. 106 об.).Также в качестве заголовка статьи Азбуковника может выступать

словосочетание или даже предложение: Кранїево мƀсто, мчнїѧ мƀсто(л. 72 об.), Лима савахѳанї, въскую мѧ еси оставил (л. 91), Приставникъдому /дворецкои (л. 121).

Несмотря на разнообразие форм, которые могут являться заголо­вочной частью статьи Азбуковника, лишь в 30 случаях мы можем ска­зать, что заголовочное слово или словосочетание не соответствуетсовременному пониманию того, как должно быть представлено словоили словосочетание в словаре. Этот интересный факт может быть объ­яснен следующим образом:

1) наречия, союзы и частицы не изменяются и, следовательно, все­гда предстают в своей начальной форме;

2) часть слов употреблена в тексте в им. пад. ед. числа, в частно­сти, многие иноязычные слова в евангельском тексте вводятся фразамитипа еже глаголетъсѧ, еже есть, еже есть нарицаемое, после которыхстоит форма существительного в им. пад. ед. числа, т.е. начальная фор­ма слова;

09

3) у существительных мужского рода форма вин. пад. ед. числасовпадает с формой им. пад. ед. числа (бичь, вертепъ, преторъ), а так­же форма род. пад. мн. числа совпадает с формой им. пад. ед. числа(кринъ, мнасъ, оудъ);

4) во многих списках Четвероевангелия отражена утрата звательнойформы и совпадение ее с им. пад. (Вифсаида, Капернаоумъ).

Сопоставление заголовочной части статьи Азбуковника с текстомЧетвероевангелия показало, что в тех случаях, когда в статье указаносразу несколько источников, в Азбуковник попадает вариант, макси­мально близкий к современному пониманию начальной формы слова.Так, например, в статье Спира, весь сонмъ (л. 136) указано два источни­ка: зачало 58 Евангелия от Иоанна и зачало 50 Деяний апостольских. Вэтих двух отрывках слово спира употребляется три раза: ỉоуда же прïемьспиру (Ин 18:3) [1: 354], спира же и тысѧщникъ. . . свѧзашѧ его (Ин 18:12)[1: 357] и прƀдааху павла же и ины'' нƀкыѧ ѫжникы съ/тнику и именемъỉоулïоу. спиры севастïискыѧ (Деян 27:1) [2: 101] — в форме им. пад. ед.числа, начальной форме мы и находим это слово в Азбуковнике. Анало­гичный выбор начальной формы из нескольких возможных мы можемнаблюдать еще в шести статьях Азбуковника. В тех же случаях, когда вАзбуковнике приведена в качестве заголовочной предложно­падежнаяили иная форма, не соответствующая начальной, отсутсутствует и ссыл­ка на контексты употребления того или иного слова в начальной форме.

Стремление автора глоссы или составителя азбуковника сохранитьизначальный облик слова не случайно. Определение начальной формызаимствованных слов требовало широких лингвистических знаний, и ре­зультат не всегда оказывался верным. Так, в статье Карвана, даръобƀщаныи бгу воздати (л. 76 об.) приводятся ссылки на два отрывка изЕвангелия, в которых употреблено фонетически сходные слова: ара­мейское корванъ ‘дар’ [7: 291] и каръвана ‘сокровищница’, от греч.κορβανᾶς [7: 282]. В статье азбуковника эти слова не разделяются, ииноязычному вкраплению из арамейского языка приписано значениегреческого слова.

В 54 статьях (34% всех статей из Четвероевангелия) можно наблю­дать изменение формы заголовочного слова по сравнению с его упореб­лением в тексте Четвероевангелия. Эти изменения выражаются вследующем:

1) предложно­падежные формы прилагательных ед. числа измене­ны в им. ед.ч.: Епендит, запона ιа῎же рыболов/цы имут (л. 51 об.), ср. втексте: епендитомъ прƀпоƀсасѧ (Ин 21:7) [4: 95]; Лоно, нƀдра, или пазу-ха (л. 91 об.), ср.: сыи въ лонƀ очi (Ин 1:18) [4: 4]; при этом у прилага­тельных не именяется род: Горушично / горчично (л. 40), ср.: подобно ес

црствïе нбсное. / зръну гороушичноу (Мф 13:31) [1: 55];

210

2) относительные и притяжательные прилагательные изменяются воднокоренные существительные: Киринїѧ, град во wстровѣ кипръ/ском

(л. 79 об.), ср.: обрƀтошѧ члка киренеиска (Мф 27:32) [1: 108]; Е᾽хидна,змїѧ... (л. 55), ср.: (по)рожденïа ехïднова — дважды (Мф 3:7, 12:34) [1:19, 51].

В некоторых случаях приведение к им. пад. не соответствует тому,как эта форма понимается в настоящее время, в частности, змирно, ко-ша, нардо, сикеро, которые трактуются в Азбуковнике как начальныеформы, в современных словарях приводятся как змvрна, кошь, нардъ,сикера или сикеръ [7: 238, 292, 352, 602]. А отдельные слова вызываюттрудности при лексикографировании до сих пор: греч. νάρδου πιστικῆς,переведенное в большинстве текстов Евангелия от Иоанна как нардапистикиѩ [4: 56], в современных словарях представлено в разном ор­фографическом оформлении: как нардо пистикии [6: 206], нардопи-стикии [6: 206] и нардопистикíѧ [3: 333].

На данный момент трудно сказать, изменял ли форму заголовочно­го слова составитель азбуковника или же слово с переводом или толко­ванием было заимствовано уже в измененном виде. Клексикографическим компиляциям, возникшим до Азбуковника 1596 г.,восходят единичные статьи. Так, можно однозначно утверждать, что ста­тья Кустодїѧ, стражїе (л. 86) заиствована из ономастикона МаксимаГрека [8: 342], заимствование еще нескольких статей остается под во­просом. Однако независимо от источников статей Азбуковника мы мо­жем проследить некоторые тенденции к сложению так называемой«словарной формы слова», которая выражалась в следующем:

1) существительные приводятся преимущественно в форме им. па­дежа ед. или мн. числа;

2) относительные и притяжательные прилагательные изменяются всуществительные им. ед., от которых они образованы.

Глаголы приводятся в точности в той форме, в какой они встречают­ся в тексте. Также не изменяются качественные прилагательные в срав­нительной и превосходной степени.

ЛИТЕРАТУРА1 . Библия 1499 года и Библия в синодальном переводе. Т. 7: Господа нашего Иисуса ХристаСв. Евангелие от Матфея, Марка, Луки, Иоанна. М., 1 992. 399 с.2. Библия 1499 года и Библия в синодальном переводе. Т. 8: Деяния св. Апостолов; Посланиясв. Апостолов Иакова, Петра, Иоанна, Иуды; Послания св. Ап. Павла; Апокалипсис. М.,1 992. 511 с. [доступна на официальном сайте Троице-Сергиевой Лавры http://www.stsl.ru] .3 . Дьяченко Г., прот. Полный церковно-славянский словарь. М.: Отчий дом, 2004 (репринт-ное издание 1900 г.). 11 20 с.4. Евангелие от Иоанна в славянской традиции / А.А. Алексеев, А.А. Пичхадзе и др. СПб.,1 998. 234 с.5. Евангелие от Матфея в славянской традиции / А.А. Алексеев, Е.Л. Алексеева и др. СПб.,2005. 1 81 с.

211

6. Словарь русского языка XI–XVII вв. Т. 1 0. М.: Наука, 1 983. Вып. 10. 327 с.7. Старославянский словарь (по рукописям X-XI веков) / Э. Благова, Р.М. Цейтлин, С. Геро-дес и др. М.: Русский язык, 1994. 842 с.8. «Толкованiе именамъ по алфавиту» Максима Грека (две авторские редакции) // КовтунЛ.С. Лексикография в Московской Руси XVI — начала XVII вв. Л.: Наука, 1 975. С. 31 3-349.

* Исследование выполнено при финансовой поддержке РГНФ в рамках научно­ис­следовательского проекта No. 13­34­01214 "Азбуковники как лексикографическийжанр Московской Руси: традиции и инновации".

А.А. КОЗАКОВА (Ростов-на-Дону, Россия)

СЕМАНТИЧЕСКИЙ СИНКРЕТИЗМ ПОНЯТИЯ «ПЕЧАЛЬ»В ПОЭЗИИ М. ЦВЕТАЕВОЙ

Аннотация. В статье рассматриваются механизмы развития переносных значений

существительного «печаль» в поэтических текстах М. Цветаевой 1917 – 1921 гг.

Summary. The article deals with mechanisms of development of figurative meanings of the

word PECHAL ‘sadness’ in poetical texts ofM. Tsvetaeva in 1917 – 1921.

Синкретизм, проявляющийся на всех языковых уровнях: фонетиче­ском, лексическом, грамматическом, ­ является одной из ведущих чертидиостиля М. Цветаевой [подробно см.1]. Употребление лексем с корнемпечал’ в поэтических текстах М. Цветаевой зависит от этапа развития еёидиолекта: в разные периоды меняется семантическое наполнение дан­ного слова и его контекстное окружение [2]. Ярче всего семантическаяёмкость корня печал ’ проявилась на III этапе развития поэтическогоидиолекта М. Цветаевой (1917 – 1921 гг.), когда, по словам О.Г. Ревзи­ной, в текстах поэта наблюдается многообразие художественного вре­мени и художественного пространства [4].

В поэтических текстах 1917–1921 гг. значение сущ. печаль подвер­гается переосмыслению. В одном случае это конкретизация на основеметонимии «печальные глаза – печали – глаза» (опредмечивание проис­ходит отчасти благодаря употреблению абстрактного существительногопечаль во мн.ч.):

Двух печалей первенцы:

– Вернись! – Вернись! –

Две слезы-соперницы

В одну слились [III, 249, Царь­Девица].

В других контекстах происходит расширение значения по двумнаправлениям. Первое демонстрирует следующий сдвиг значения: ‘пе­чаль’ – ‘любовь с привкусом печали’ (либо лишённая взаимности, либообречённая на разлуку, т.е. та, которая печёт; заметим, что в данныхконтекстах имеется в виду любовь как физическое влечение):

212