ДРЕВНОСТИ

поволховья

САНКТ ПЕТЕРБУРГ 1997

ИНСГИТУГ ИСТОРИИ МАТЕРИАЛЬНОЙ КУЛЬТУРЫ РОССИЙСКОЙ АКАдЕМИИ НАУК

ДРЕВНОСТИ ПОВОЛХОВЬЯ

Пол. редакш1ей А. Н. КиршNНикоsа 11 Е . Н . Носова

САНКТ-ПЕТЕРБУРГ 1997

lNSTITUTE FOR ТНЕ НISTORY OF MATERJAl_ CULTURE RUSSlAN ACADEMY OF SCIENCES

ANTIQUITES OF ТНЕ RNER VOLCHOY REGION

Ediled Ьу Anatolii N. Кirpichnikov and Evgcny N. Nosov

Рецензенты:

В.Я. Конецкий, О.В. Овсянников

Печатается в рамках проекта Российского фонда фундаментальных исследований

"Древнерусский город и природная среда (Ладога и Новгород и их округи)".

Код проекта: 95-06-17261. Руководитель проекта Е.Н . Носов.

Утверждено к печати Ученым советом И нститута Истории материальной культуры Российской Академии Наук.

Набор и верстка О.И_ Богуславскоrо.

ISBN 5-201-01175-6

© Иш:титут истории материал.ноii кульwы Российской Акацемин наук. 1997.

К.А. Михайлов

ПОГРЕБЕНИЕ ВОИНА С КОНЯМИ НА ВЕРШИНЕ ПЛАКУНСКОЙ СОПКОВИДНОЙ НАСЫПИ В СВЕТЕ ПОГРЕБАЛЬНЫХ ТРАДИЦИЙ ЭПОХИ

викингов

С момента расколок поrрсбения с двумя конями на верш11не плакун­ской соnкоnидной насыпи в 1971 г., его полной публикации Е.Н. Носовым в 1985 г. и до настоящего времени к проблеме ЮIТерпрета­ции матсриа,,1ов этоrо захоронения неоднокраnю обращались петер­бургские археолош [Булкин, Назарен:ко, Носов 1972; Носов, Конец­кий 1974; Лебедев 1977: 185; Носов 1985; Петренко 1985; Богуслав­ский, Мачинска.я 1993: 20; Петров 1995j. Но несмаrря на то, что в разные годы по этой проблематике уже было высказано несколько уrоч:ненmi и наблюдений, сложный и неоднозначгrый памЯ1НИК ос-rав­ляет место для нового' своего npoom:юw.

В первую очередь следует еще раз проанализировать весь факти­ческий материал погребения и ряд констр~ивных особенностей, которые были отмечены во время раскопо:кl. Итак , до 1971 г. на правом берегу peIOI Волхов :напротив Староладожскоrо Земля.наго rородища и в 300 м к юrу от моrилъника Плакун на первой береговой террасе находилась высокая погребальнан насылъ, которую традици­онно относили к сопкам (рис. 1) !ЧерНЯГИJi 1941: 121, № 354; Седов 1970: 44, № 331; Петренко 1985: 142-143]. В 1971-1973 гr. расколки этого погребалъноrо сооружения производились rруппой Старола­дожского археологического отряда под руководством Е.Н. Носова. Насыпъ, которая в полевых 01четах обозначена как "сопка в пойме", и:мела форму огромного слегка вытянутого полушара со сглаженной верlШniОЙ и достигала ВЫСОТh/ 6,2 м. В плане она представляла собой oJJa;1 размерами 25х37 м" вытянутый молъ Вшuюва. Ее заnадНЬIЙ склон был размыт вссснним:и паводками и осьmался вместе с частью вершины, что заметно на фотоrfафиях, сделанных сотрудни­кам11 ИИМК в первой половине ХХ в. Равдоникас 1947].

На вершине насъmи, в ос1,mях 11 обрезе склона в 197J r., после грабительских раскопок черt~авинск:их малъtJИШек, сотрудниками ар­хеолоrичсскоrо отряда под руководством В.А.Назарснко, произво­дившими раскопки на :Плахуне , бЫJ10 обнаружено захоронение по обряду Ю1rуМации (рис. 2). В нем зафиксировали слой древесного тлена с остатками деревянных плашек, большинство из которых было ориенrировано по направлению север-юг. Сохранились только ссверо­БОС'IОЧНЫе, юrо-13ОСТО'D{Ь1е углы и восточная граница тлена. Там же, в

1Всесведе10011011о~ребеюuод;шы11осmtюЕ.Н. Носоваза1985r. иеrооТ'rегам 1971-1973 rт. (шифры дел о Архиве ИЛ РЛН: Р-1 №4466-<iба, Р-1 №4862-62<1. Р- 1 №5160-60а). Паnъзуясь случаем, авrор бпаrодщ>иr Е.Н. Носова за оозмо:жность ознакощrrъся с матср11а.'!аМ11 nurpeбeюur, черновюш.'ш пмевой дохумс~mщ1111 11 за помощь в раб<Уrс.

105

о

о 100".

переоrложснном состоянии,

находились отдельные

косJИ скелеm поrрсбеино­rо. По лежавшим iп situ остаткам черепа и бедрен­ной кocrn определили, что тело лежало головой на север. К востоку crr него, вне тлена, 'fГО следует особо a:iмenrrь, находились скеле­

ты двух коней, каrорые рас­полагались по лннии сенер­

юг головами на юг. У коня, обнаруженного в юrо-оос­точной часm MOЛtJIЪI, DИЩl­мо, было перерезано горло или сломана шея, а перед­

ние нorn были перебиты [Пеrрснко 1994: 841 1.

Среди ребер одного коня и у ног друтого были обнаружеl{Ы железные ле­

дохо.wше шипы. Вблизи ног поrребенноrо, среди тлена, комшuсrно, в нелооревожен­

ном виде, остриями на

север лежюrи 14 наконеч­ников стрел. Из них 13 с удлиненно-треугольной

~------------------' формой пера, а один -Рис. 1. маленький трехгранный.

Ситуационный 1шан местонахождения могнлъ- Само расположение стрел ника Плакун и соп:ковндной насыпи н Crdpoй

лмо~-е. в захоронении свидетель-ствует о том, что они на­

ходились в колчане или связке. При самом погребении найлен.ы также две железные заклепки, семь узких железных пластин -фрагментов оковок деревянного ведра и двухчастная бусина желтого стекла. Большинство же находок происходит из псреотложеиных слоев '11.Jrn из грабительских раскопок: КОС'fЯНое острие с навершием в виде головы дракона или волка и плетеным орнаментом, щиток

бронзовой пряжки трапециевидной формы с циркулъным орнамен­том, две серебряные бляшки с тремя лепестками и одна в форме стилизованной звериной морды, устройство, состоящее из железно­го кольца и закрепленного в нем подвижного urrыpя, нож, деревян­

ная рукоятка которого была частично обмотана серебряной проволокой,

l В монографии В.11 . 1/етренко "Поrребальны:й обряд 11ассле11И11 Северной Руси" (СПб, 1994. С.84) этот случай характеризуется как ритуальное захоронение. В этой связи нельзя не отмстить, что подобное расположение коней фиксировалось в ноrребальных камерах с конем в Бирке и других могильниках, где их старалис1, поместить в заведомо тесное nрос1ранство.

106

с

/

." "

к

8 9

Рис. 2. Ллан погребения в камере на вершине сопковидной 11асып11.

обломок лсдохоД}iоrо шипа, три ладейные заклепки, гвоздь, три пластины с бортиком (две из них с захлеп.ками), шесть фраrментов узкой железной пластины-оковки ведра, обломок витого железного предмета с петлями на концах (скорее всеrо - фрагмент удил) . Кроме эюrо, к шmентарю верхнего поrребеЮ!Я можно ОIНесrи вещи, найденные на склоне насыШ!, под дерном в,.1972 г.: серебряную

107

позолоченную бляшку в форме стилизованной зnериной морды, об­ломок ножа, пять ладейных заклепок, два гвоздя (рис. 3).

Первые публикации погребения и его предварительная .интер­претация были сделаны в 1972 г. и затем в 1974 r. , когда авторы раскопок помеС7ИЛИ краткую информацию о нем в "Археолоnrческих оrк:ръrmях" [Булкин, Назарсн.ко, Носов 1972; Носов, Конеuкий 1974). Затем Г.С. Лебедев несколько раз повторил в различных публикаци­ях мысль о том, •1то это погребение было совершено в корабле с конf!МИ у форштевня [Лебедев 1977: 185; Булкин, Дубов, Лебедев 1978: 68; Лебедев, Седых 1985: 23). Это же мнение вошло в работы зарубежных исследователей [StalsЬerg 1980: 15-19). Однако, его аргу­ментированно опроверг в 1985 г. Е.Н. Носов, в свою очередь повто­ривший и дополнивший интерпретацию погребения, сделанную им еще в полевом отчете 1971 г. и "Археологических открытиях". Соглас­но ей, это погребение было совершено не в ладье, а на помосте из корабельных досок или часп1 борта ладьи [Носов 1985: 154).

Как уже отмечалосъ в публикации 1985 г" захоронение датирует­ся Х в. и связано со с:канди:навскими погребальными традющями. Однако, следует О1МеТИТh, что ни в скандинавских, ни в "дружинных" могилъЮU<ах Древней Руси, ни в некрополях балпШскоrо реmона подобные погребения на помостах с оружием и конем не известны. Тоrда кругу каких погребальных сооружений можно отнести ллакун­ское захоронение? После изучения всей полевой документации, сохранившихся вещей и поиска вероятных аналогий можно прий­ти к ВЬIВоду, что это скандинавские камерные погребения с конем (по А.-С. Греслунд) или тип F (по Г.С. Лебедеву). В ка•1сстве аргумента в пользу этого утверждения можно привести ряд осо­

бенностей данного захоронения, которые в полном объеме харак­терны только для погребений в камерах. Так, при раскоПI<ах 1971 г. в разных частях моrилы было зафиксировано

1J>И прослойки древесного ТJJ.ена, ра:щелеI01Ые прослойка.\01 глин:ы. На разрезе насыпи по линии север-юг (и на полевом чертеже, и в

публикации) можно увидеtЪ, чrо поrребение нахсщилосъ в яме глуби­ной около 0,4 ми дпиной окало 3 м (рис. 3). Возможно, чю первона­чальная глубина ямы была больше, т.к. вся насыпь и ее 1зершина, как уже оrмечалосъ выше, были сильно повреждены опапзнями.

На том же разрезе насьmи зафиксирована деревянная конструкция "помоста", которая прогибается от краев к центру ямы (об этом же есть упоминание в полевом отчете 1971 r.), что было бы невоз­можно, сели бы она лежала на ее дне. Полагаю, Э1Я факты свидете.лъсrвуют о том, что в насыпи находилась

некое объемное деревянное сооружение, а нс IUJОСКИЙ помост. Эrо же косвеюю nодrверждаегся размерами конструкции, каrорая пошщи.ает под

параметры камер, приводимЪlе А-С. Граслунд [Gг;iSltmd 1980: 7-9, 12). Небольшое количество заклепок и гвоздей, острые углы тлена и

другие де1'али, :как уже отмечалось Е.Н. Носовы.м, не дают права rоворmъ о присутствии в насЫJП1 ладьи или лодки. Но имеющихся в наличии заклепок хnатает не на чаСТh борта, а лишъ на одну-две доски, которые могли быть употреблены при сооружении камеры [Сорокин 1993: 122-123; Muller-Wille 1970: 236]. Такому применению корабельных ....;'Jсок ecTh многочисленные примеры и в Скандинавии,

108

;-.?- 1

· ф

1

~

Рис. З. Инве~парь погребения в камере на вершине сопковидной насыпи.

и на Руси [Дубов, Седых 1992: 116-118\. Стоит добавиrь, что старые корабельные доски широко использовались жителями Ладоrn, а не­сколько таких досок попали в плакунскую насыпъ на начальном

этапе ее сооружения как части погребальных носилок. Положение коней вне т.лена также имеет свое обьяснен:ие. Оно

состоиr в том, Ч'Ю кони были помещены в одной яме с умерши.'1, между сrен:ками камеры и ямы, как зго было зафиксировано в поrребеЮJЯХ с конем в Бирке, кургане № 17 моrилъника "в БерезJ<аХ" в Чернигове и некоrорыхдруrих (Блiфет.ц 1965: 131 , рис. 15; Graslund 1980).

Важное место в опрсдслсюrn типа поrребения, кроме консrруюив­ных особсн.ностей , занимает поrребалъный юmснтаръ. Показательно ,

109

О 1ом 1 2 ..__.

Рис. 4. l - Шестовицы, курган № 70; 2-3 - Коринф, слой Х.

что, несмотря на то, что в данном случае отдельные элементы

инвентаря имеют аналогии и в Скандинавии, и в Восточной Европе, именно в таком сочетании они встречаюrся в основном только в камер­ных гробницах Х в. Так, костяное острие, предположиrел:ьно служив­шее для развязывания узлов, lL'\ieeт многочислеННLJе аналогии в

погребальных и поселенческих материалах эпохи викингов от Анг­лии до Поднепровья [Пушкина 1993: 65-67]. Примечательно, что такие же острия были найдены в камере с конем в Гнсздове и в сожжении скандинавского типа из раскопок Я.В.Станкевич в Шес­тов~щах [Станкевич 1962: рис. 8. 1; Пушкина 1993: 65-67, рис. 5. 3). ДеревЯЮiые ведра с железными оковками или их остатки найдены в значительной части камер, и некоторые исследователи считают их обязательной принадлежностью инвентаря [Лебедев 1985: рис. 21 ). Предмет с кольцом и подвижным штырем известен по работе Я. Петерсена, где он интерпретируется как предмет для подвешивания котла, но в погребении IX могильнJ1Ка Туна и рнде других он встречен в составе или на месте конской упряжи [Petcrscn 1951: 416-417; Arne 1934: 36, Taf. XXIX; Lehtosalo-НiJander 1982: 63, fig. 191. В работе АН. Кирnичюнсова аналогичные находкИ называются вер­тлюга.\fИ - устройствами из набора конского снаряжения [Кирпич­ников 1973: 79]. Серебряные бляшки, вероятно, входившие в состав поясного или уздечного гарнитура, имеют некоторые соответствия в

древностях волжских бултар и муромы [Казаков 1992: рис. XXJI, 5-8; Кирпичнихов 1973: 25-26). Обособленно в этом ряду стош сронзовая пряжка, две прямых аналогии которой известны мне в недатируемом кургане № 70 Шестовицкоrо могильника и в слоях Х в. византийско­го Коринфа (рис. 4) [БлiфеЛЬд 1977: L95, рис. XJX; Davidson 1952: 268, р. 1.115: 2217]. Она является производной формой от визанnШ­ски:х пряжек трапециевидной формы с расчле.ненным основанием и, как правило, с фигурными изображения.ми fЧаллань 1954: 320-3241. Характерный nm ножа с проволочной обмоткой рукояти довольно часто встречается в северных могильниках от Средней Швеции и Готланда до Тимирево [Дубов, Седых 1992: 121 , рис. 4, 41. Доволы10 м.ноrоqислеННЪ!.е подобные ножи n датских МОГИЛЫ!JD<аХ Х в. [Lyпdstrron 1995: 81-82]. В целом, no тем осrатхам вещевого набора, которые до!ШIИ ю нас, можно rоворИJЪ о присуrствии в тюrрсбении боттого снаряжения всадника, ведра и, DеJЮЯ!НО, набора оружия (так :как в больumнст.ве :камер моmльн:иков Бирки, Черниrова и др. наборы сrрел встречены в комплекте с друmми видами вооружения).

110

Все это оочетание разнообразного по­~ребал ьного инвен­таря наряцу с боль­шой погребальной констр)'Кlniей из де- • рева и захоронением

двух целых коней с ЖДОХОДНЫМ:И шилами

у ног бесспq>но у~<а­зывает на сющдинав­

ские камерные поrре­

fJения с конем как на единсmенный прием­лемый 1<pyr аналогий для плахунскоrо захо­

ронения [Лебедев 1972: . 190-191; Gtwlund 1980: 39-43}.

Долrое время в отечесrвеююй лите-рюуре почти един- О. ственными специ- )/'"""" альными работами по скандинавской nо~:ребальной обряд­ности бЬVIи исс.ледо­вания Г.С. Лебедева, который в основном оrраничЮiся матери -алами Бирки и не рассмюривал по-

дробно весь ком- Рис. 5. nлекс поrребальных Распооожение могильников с поrрсбениями в камерах с традиций эпохи ви- конями в Скандинавии эпохи викингов. кинrов [Лебедев 1974; ЛЩдев 1977: }. Так, в монографии шведской исс.ледовательницы А-С. ГраслуJЩ только в Бирке учтено 20 поrребальных камер с конем (У Г.С. Лебедева - 16 norp. типа F) [Graslund 1980: 39-43]. Однако, ряд таких погребений известен и в других районах Швеции на о. Готланд и более десятка в Дании (рис. 5) [Mi.iller-Wille 1976: 125-132; StenЬeiger 1961: 121, АЬЬ. 19; Kjellmark 1906: 364-371}. До­вольно значительное число этих захоронений исследовано в так называемых "дружIОiНЬIХ" моmлънихах Древней Руси (всеrо около 20), где все они д~я Х в. и выделяlОТСя на фоне других типов поrребений (рис. 6). Для ПQИ.мера можно назвать шесговицкие курга­ны № 36, 42, 98, 110 (по Д.И. БлифелJ:Щ), тимеревский ~ган № НЮ, rне:щовские курганы Дн-4, Оль-30, Ц-191, Ц-255 и др. [Бn.iфельц 1965: 21-22; Жарнов 1992: 14; Фехнер 1975: 20-23].

Если сравнивать плакунское захоронение только с этими поrребе­ниями, то вызывает вопрос необычное положение коней, коrорые ока-

111

зываются не в

ногах поrребенмо­rо, что называлось

типичн:ы:м для ка­мерного обрЯДа (в работах А-С. Грас­лущх, Г.С. Лебедева и Д.И. Блифелъца), а сбоку от него. Однако в погребе­ниях № 108 и ll 3 могильника Ире на о. Гогл:щд, в по­rребении l У мо­rnлъника в Pecra в Ямтландане и в других, аналоrnч­

ных по обр$Щу ос­тальным камерам

с конем, конь на­

ходился сбоку от умершего [Kjell­ma.d< 1906: ЗМ.:.371, fig. 18; StenЬerger 1961: 121, АЬЬ. 19; Gri.бhmd 1980: 42)'.

Рис. 6. В Восточной Ев-Расположение могильников с погребениями в камерах с pone это такие

конями на территории Восточной Европы. погребения, как

Ц-191, Ц-255, вероятно, Оль-30 в Гнездово и захоронение уд. Гущино близ Чернигова из раскопок Д.Я. Самоквасова [Авдусин, Асташев,ПуШЮtна 1976: 147-156; 1978: б55-58; Самоквасов 1917: 77-79, рис. 79]. На основании вышеизложенного можно допустить, что положение коня в камере не является столь

единообразным, как считалось, и среди подобных захоронений с конем плакунская камера не выглядит одиноким исключени­

ем. Но она выделяется присутствием пары коней. Удвоение верхо­вых, а не жерrвенных, животных в этом случае, ВИдИМО, свцдетельсr­

вует о значимости: умершеrо в глазах людей, участвовавших в поrре­балъной церемонии, и выделяет ero из общей массы умерllШХ. Так, извесm.о, что по несколько коней было обнаружено в мoIWiax вендель­ских оожцей, в поrребении с кораблем в Хедебю, которое в нескол:ьких публикациях называеrся могилой шведских конунrов, в наиболее боrатых камqйХ Бирки, по несколько коней бьuю положено в захоронения пред­ставиrелей <Wанкской арисrокраn~:и в Турне и т.д. [ArwicN;on 1942; Muller­Wdle 1976: 17-20, АЬЬ. 7; Perin, Felfer 1987: 119, 131].

1 В работах западных исследователей появление коней в по.,,.,бения-х скаliдИнавов, осбенно с вещами восто•1ных типов, часто сязьшают с влиянием погребальной обрядности кочевников Дунайского региона в эпоху переселения народов или в

раннем средневековье.

112

Можно споритъ о социЗJТЪном статусе и этнической принадлеж­ности погребенных в камерах, в том числе и с конеt-1. Но, видимо, не стою связывать их только с одной монолитной социальной группой (дружиной конунrа), как это де~ал Г.С. Лебедев, несмотря на то, что в Даюrn часть Э1'ИХ захоронеНЮ1 связывают с деятельностью конун · rов эллингской динасmи и их людьми [Лебедев 1977: 151-156; Лебе­дев 1985: 80; Randsborg 1980: 127-129]. А-С. Граслуцn и Ю.Э. Жарнов cч:иr..uor, что инrорпрсrация Г. С. Лс{)едева неопрамаино сводит всех поrре­бенных в ка\.fсрах 'ЮJIЪКО к члена\f королевской дружины. По их мненmо, например, захоронения женщин и детей в ка.~рах не уклацьmаюrся в "друж:инную схему'' [Жарнов 1991: 217-218; Graslund 1980: 79-81, 86J.

Совсем недавно В.Я. Петрухин выдвинул свою версюо проис­хождения обряда погребения в камерах с конем сбоку от покойника в моrильниках Кие!Jа, Черниrова и Гне:щова. Так, он пишет о том, что "в ряде слуqаев комплексов Киева, Черниrова и Гнс:щова кони помещены сбоку, как это было ПрЮU!то у кочевников" и что это является хазарским или псченего-венrерским влиянием на обряд и, вероятно, отражает проникновение стеffiiЯков в древнерусскую дру­

жину (Петрухин 1993: 75-76]. Безусловно, в комплекс поrребалъного инвентаря камер входят

типы поясной и уздечной гарнитуры, украшений, оружия, которые широко бытуют от Поволжья до Паннонии. Но в поrребениях кочев­ников с IX по XI в. от Волrи до Дуная находят, в большинстве с;уучаев, только отделъные части туши или шкуры коней (правдll, в некоторых катакомбных поrребениях салтово-маяцкой культуры есть погребения целых коней в дромосе) и прямых соответствий в этот период камерный обряд в сrеnной зоне не имеет, в то время как в скандинавские погребения преимущественно попадал цеЛЪIЙ конь (Казаков 1992: ХХШ, 5-8; Балинт 1972; Плетнева 1990: ; Пле1Нева 1958: ]. Следует учитывать и контекст самих моmл:ъников, rде обна­ружены камеры с конем, в частности Плакун. Так, выше уже приво­дились примеры плакунскому обряду в могильниках СкандинавЮt. Кроме этого, можно добавmъ, что шведские исследоватетt, вслед за Т. Арне, выводят истоки скандm-rавского обряда погребения в камере из аналогичных погребений германских племен (саксов, франков и т.д.) [Gr!'sli.md 1980: 46]. Вариант этой обрядности мог попасть в Швецию через о. Борнхолъм, где извес1НЪ1 могилы военной аристо­кратии с оружием и конем эпохи Меровинrов [Jorgensen 1991: 109-125). На территории Руси ЭТО7 обряд появляется в сложившемся виде уже в Х в. и западные археолоrи со времен Т.Арне не ви.wп принuи­пиалън:ых различий межцу камерами Бирхи, Гнездова или Чернигова.

Последний вопрос, которЪIЙ возникает в связи с этим захороне­нием - почему оно оказалось на вершине высокого курrана, а не в

материковой яме под едва заметной насЪlПЪю? В 1985 г. Е.Н. Носов предположил" что особенж><"'ТИ сооружен:ия плакунской насыпи и верхнего погребения связаны с влиянием ладожского населения, сооружавшего сопки, хотя признать типичной сопкой эту насыль он

отказался, склоняясь к nриз.наюоо смешения в ее обряде сопочных и скандинавских традиций [Носов 19: 155]. Развивая эту точку зрения, Н.И. Петров предnолоЖИJJ, <по "труnоположение на вершине соnхо­ВидНОЙ насыпи маркирует собой начало процесса восприятия пред-

113

ставителя:ми военно-администрати:вного аппарата княжеской власти в Ладоrе ("ладожская Русь") местной сопочной погребальной тради­tmJ1, свидетельствует о "растворенюt" погребальной "субкультуры ладожской Руси" в сопочной традиции" [Петров 1994: 31).

Однако, сдедует вспомнить, что традиция сооружения высоких погребальных насьmей в 'ЭТУ эпоху нс являлась монопоЛJ1ей населе­ния культуры сопок. Начиная с А.А СПИШ!На существует "северная (скандинавская) mпотсза" происхожцсния сопок, которую активно nодцерживают В.Я.Конецкий и ДА Мачинс:кий [Конецкий 1993: 14, 22). В Скандинавюr этот обряд сохраняется и после эпохи Венделя в виде немногочисленных курганов с богатым инвеJfl'арсм, которые nр.и:над11ежашt высшему слою apиcroiqmии (курганы в Хедебю, Ладбю, Гокстаде, Туне и др.) (Randsborg 1980: 18-20; Вersu, Wilson 1966: 63, fig.38; Лебедев 1985: 79-80]. Вероятно, с этими курrанами связана традиция сооружения одиночных rnrантских насыпей в древнерус­ских дружинных некрополях Х в. Гнездова и Чернигова, в которых нашли свое упокоение представители варяrо-русской ЭЛИТhl. Высокая IUiакунская насыпь, занимая и:ной, чем сопки, природный ландШафr, неся в себе чуждую сопкам погребальную традицию, относится к скандИНавскому могильнику Плакун, на котором уже было открыто погребение в камере и, скорее всего, связано именяо со скандинав­ской традицией сооружения высоких элитарных курганов.

Так, одной из возможных аJiалоr:ий nлакунской насыпи может оказаться северный курган ИЛJ1 курган Тюры в ЭJ11Jинrе. Курган имеет дИаметр 65 ми высоту 8,5 м. Он был сооружен над деревянной камерой, имевшей длину 6,75м, ширину 2,6м и высоту 1 ,4м; которая была поставлена на небольшой курган эпохи бронзы. По немно­гим оставшимся вещам (облоМКJ1 пещей из снаряжения всадника, остатки ларца, серебряный кубок, золотое щит.ье) можно судить о богатстве погребения. В камере был на:йден конский зуб - факт, позволяюlIЩЙ допустить присутствие в ней коня. Считается, что в кургане были захороне.liЪI датский конунr Горм и ero жена Тюра. В конце Х в. их сын - конунr Харат.д, после принятия крещения, перезахоронил останки родителей в такой же камере у подножия кургана лод церковью !Кrogh 1983: 183-216). Кроме погребения в камере и высокой курганной насЬ1ПJ1, эти два захоронения сближает и тот факт, что в обоих случаях на уже готовую курrанную насыпь установили камеру, а затем насыпь досылали.

О датировании плакунского погребения можно сказать немного. Так, 0.И.Боrуславс:кий и АД. Мачинская предложили дЛЯ этого погребения дату межцу 890 и 920 rr., на основании присутствия в курганах Юго-Восточного Приладожья отдельных типов вещей из него (Боrуславский, Мачинская 1993: 120). Сузить дату позвоЛJ1Ли заклепки, которые встречены в нескольких приладожских курГЗ}fаХ

!Боrуславский 1991: 99-114). Эrа да'П\ представляется спорной хотя бы потому, что предложенная хронологическая шкала О.И.Боrуслав­скоrо создавалась для изолированного региона со специфическими памяrниками, а датировка данноrо погребения требует привлечения материалов классических могильников эпохи викингов. В Скандина­ВЮI этот тип захоронений датируют первой половиной - серединой Х в. В древнерусских "дружиliНЫХ" некрополях Гнездова и Тимереuа

114

бЫJtИ исследов<iНЫ погребения в камере с конем, которые можно датировать второй полоnmюй - концом Х в. В насrоящее время nлакунское захоронение можно широко датировать всем Х в. Какие­то уrочнения этой да'IЪI возможно будут сделаны или при помощи естественнонаучных методов (используя дерево из нижних погребе­ний плакунской насьпm), илн после доследования моrилъюП<а Пла­кун, rде могут еще сохраниться .грунтовые погребения.

*** АIЩУСИН,Д.А., Н.И. АСГАШЕВА, Т.А. ПУIПКИ/IА. 1'176. О!чет Смоленской арх001юrи­

ческой экследщlЮf MIY в 1976 г. //Архив ИААН СССР. Р-1 . Дело 6150. АВДУСИН, ДА" Е.В. КЛ.МЕН ЕДКАЯ, Т Л. ПУШКИНА. 1978. Оrчет о раскопхах в

Гнездовс в 1978 г. //Архив ИЛ АН СССР. Р- 1. Дело № 8395. БАllИНТ, Ч. 1972. Поrрсбен11J1 с конем у венгров в \Х-Х вв. // Проблемы

археологии и Древней истори11 уrроь: 176-188. М. БЛ!ФЕЛЬД, Д.1. 1965. Древю,оруський моrютьник в Черниrовi // Археолоriя ХVШ:

105-138. Киев. 1977. Давньруськя пам'яткн Шестовидi. Киев.

БОГУСЛЛВСКИЙ, О.И. 1991. К хронологии Юго-Восточного Пр11.11адожья IX-XII веков // Археологические изыскания. Проблемы хронмогии и псрнодиза­ци:и в археологии: 99-114. Л.

БОГУСЛАВСКИЙ, о.и" А.Д. МАЧИНСКАЯ. 1993. Сяськое rоро.шоце и 11осеnения Нижнего ПоВQ/JХовья // ПеrербурrсЮ!Й археолоmчсский весmик 6: 117-122. СПб.

БУЛКИН, В.А" И.В. ДУБОВ, Г.С. ЛЕБЕдЕВ. 1978. Археалогические памятнихи Древней Руси. Л.

БУЛКИН, В.А" В.А. НАЗАРЕНКО, Е.Н. НОСОВ. 1972. О рабоrах Староладожского отряда// Археологические откръrrия 1971 r.: 31-32. М.

ДУБОВ, И.В" В.Н. СЕдБ!Х. 1992. Новые исследования Тимиревского моrилъкика //Древности славян и фянио-уrров: 143-152. СПб.

ЖАРНОВ, Ю.Э. 1991. Женские скакдИJ!авскке погребения в Гнездове //Смоленск н fне:щово: 200-226. М.

1992. l lо1реба11ъный обряд 11 Дрсnней Русн по материалам ГнездовскОl'О некрополя. Антореф. ка11д. дисс. М.

КАЗАКОВ, Е.П. 1992. Культура ранней Волжской Булrаркн. М. КИРПИЧНИКОВ, А.Н. 1973. Снаряжение всадника н верхового коня на Руси

IX-Xlll вв. //Свод археологических источиихов. EJ-36. Л. КОНЕЦКИЙ, ВЯ. 1993. НовrорQЦСкие СОЛЮI в кооrоксrе зrносоцка11ЬНЫХ процессов конJщ

1- нач. ll тыс. н.э. // Но8JЧЮДСКИЙ исторический c6qJl:IИК 4 (14): 3-26. Новгород. ЛЕББдЕВ, Г.С. 1972. Лоrребзпьный обрJЩ сканшmавов эпохи 1llOODIГOB. Канд. дисс. Л.

1974. Шведские nоrребею~я в ладье VШ-IX вв.//СюuшинавсЮ!Й сборник 19:155-187. Т. 1977. Социальная топо111афкя могильника эпохи викингов в Бирке// Скан­

динавски.й сбор к их 22: 141- 158. Таллин. 1977. Архео1101"Ическне памятники Ленинградской области. Л 1985. Эпоха вихингов в Северной Европе. Л .

ЛЕБFдЕВ, Г.С" СЕдЫХ В.Н. 1985. Архемогическая карта Старой Ладоги и ее блнжайших окрестностей// Вестник JIГY: 2, 9: 15-25.

НОСОВ, Е.Н., ВЯ. КОНЕЦКИЙ. 1974. Исследования в урочище Плакун близ Старой Ладоm // Археологическнс оrкрьrпtя 1973 г.:23-24 . М.

НОСОВ, Е.Н. 1985. Солковид11ая насыпь близ урочища Плакун в Старой Ладоге //СреДJJевековая Ладога: 147-155. Л.

115

ПЕТРЕНКО, В.П. 1985. Классифюанmя сопок Северного ПовrutХовья //Средне­векоnая Ладоrа: 123-146. Л.

1994. llоrребальный обряд населения Северной Русн. СПб . ПJПРОВ, Н.И. 1994. Соnховидная насьшь близ уро'!Ища llлахун в Сrарой Ладоrе:

социокуль'J)'р11ая позюо-~я в "блоке" по!'ребалъных традиций Северного 1 lовалхо­

ВЬR // Новгород и Новгородская земпя. История и зрхООТ1оmя 8: 23-36. Новгород. ШПРУХИН, ВJl 1993. ВарЯJя и хазары в исторЮI Руси// Этнографическое обозрение

3: 68-82. ПУШКИНА, Т.А. 1993. И:v1епия косrорезноrо ремесла из Гие:щова //Труды ГИМ 82:

51-68. м.

ПЛЕТНЕВА, С.А. 1958. Печенеm, торк:и и 11аловJ0>1 в юJКНорусских степях:// МИЛ 62. М. 1990. Печене111 и rузы иа Нижнем Доиу (по материанам кочевнического

моmльника у Саркела-.Бе.пой Вежи). М. РА.ВДОПИКАС, В.И. 1947. Сrароладожская экспедиция// Фотоархив ИИМК РАН

№ 1631 -14, 15. CAMOКJJACOB, Д.Я. 1917. Могильные древности Северянской Черниговщины. М. СЕДО В, В.В. 1970. НовrоРQДские сопки //Свод археалоmчесЮIХ ис;rочнихов El- М. СОРОКИН, П.Е. 1993. С!роиrельпая траnиция Севсро-Защщиой Руси в Средневековье

//Новгород и Новгородская зеw~я. Исrори1t и археотюmя 7: 122-128. Новrород. СТАНКЕВИЧ, Я.В. 1962. Шестов11цкоо nоселение и мо1·ю1ьник по материалам

раскоnок 1946 г. // КСИА 87: 6-30. М. ФЕХНЕР, М.В. 1975. ОNет о раскопках 1974 r. 6. Тимиревского моrилъниха

Ярославской области //Архив ИА РАН . Р-1 дело № 5979. ЧА!!ЛАНЬ, Д. 1954. Памятники вязантийскоrо металлообрабаты:вающего искусст-

ва //Acta Antiqua 11, № 3-4: 311-348. Budapest. ЧЕРНЯГИН, Н.Н. 1941. Дпинные курганы и сопки// МИА 6. М.-Л. ARNE, Т.J. 1934. Das BootgkaЬakГeld von Tuna im Alsike. Stockholm. ARWIDSSON, G. 1942. Valsgarde 6. Uppsala. BERSU, G" D.M. WJLSON. 1966. Threc gravcs iл the Jsle of Men. London. DЛVIDSON G.R. 1952. The Мinoro~ects // Corinth (Results ofexcavatiOrn) Xll. Princeton. GIЩSLUND, А. -S. /98а Bi11<a IV: The burial ctlStoms. А study of 1hc grnves оп Bjokko.

Stockholm. JORGENSEN, А. 1991. Weapon grnves and waпior aristocracy. The cstaЬlishment of central

power on Вornholm in thc 6-th - 8-t11 cc11tUlics // Jysk Arkaeologisk Sc~kaЬs Sk.ki/lek 22, 2: 109-125.

LEHTOSALO-НILANDER, P.-L. 1982. Luistari 11. The AneГacts. Helsin.k.i. LYNDSТIШM Н. 1995. Kn.ives from the Late Iron Age iл Oeпmad<. // Theses and Papers

in Archaeology N.S. (ed. Ьу 1. Jansson) А-7: 79-82. StockJJolm. КJELLМARК, К. 1906. Ett GraJТait fhln de11 Yngre Jamaldern i As i JamUande11

//Ymer XXV: 351-371. Stock\1olm. КROGH, К.J. 1983. Тое RoyaL Viking Age Monuments iл JeJling iл the Light of Ricent

ArchaeoJogical Excavations // Acta Archaeologica 53: 183-216. KoЬenhavn. MULLER-WJLLE, М. 1970. Bestatung in Boot // ОП'а 25/26. Neumunster.

1976. Das Bootkammcrgrab von Haithabu // Berichte under die AusgraЬunge11 in Hait.habu 8. Neumanster.

PERIN, Р" L.-C. FEFFER. 1987. Les Francs. А Ja conquete de la Gaulc J. Paris. PETERSEN, К. 1951. Vikingetidens redskaper // S\cril\.er der Norske Videnskaps 2. Oslo. RANDSBORG, К. 1980. Viking Age in De1U11ark. London. STALSBERG, А. 1980. Novgorod-sopk.aшe // Fomvennen 75, 1: 15-19. SТENBERGER, М. 1961. Das GraЬerfcld bei lhre im Кirchspeil Helvi auf Gotland

/ / Acta Atcl1aeologica XXXI 1. K0Ьenhav11.

116