МИНИСТЕРСТВО ОБРАЗОВАНИЯ И НАУКИ

РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ

ФЕДЕРАЛЬНОЕ ГОСУДАРСТВЕННОЕ

БЮДЖЕТНОЕ ОБРАЗОВАТЕЛЬНОЕ УЧРЕЖДЕНИЕ

ВЫСШЕГО ПРОФЕССИОНАЛЬНОГО ОБРАЗОВАНИЯ

«РОССИЙСКИЙ ГОСУДАРСТВЕННЫЙ

ГУМАНИТАРНЫЙ УНИВЕРСИТЕТ»

(РГГУ)

УЧЕБНОЕ УПРАВЛЕНИЕ

ОТДЕЛ ПРОИЗВОДСТВЕННОЙ ПРАКТИКИ

ПОЛЕВЫЕ ИССЛЕДОВАНИЯ

СТУДЕНТОВ РГГУ

ЭТНОЛОГИЯ

ФОЛЬКЛОРИСТИКА

ЛИНГВИСТИКА

РЕЛИГИОВЕДЕНИЕ

Выпуск IX

Москва 2014

2

УДК 39 (08)

ББК 63.5я43

П49

Отв. редактор Е.И. Пивовар

Редакционная коллегия:

П.М. Аркадьев, Л.Г. Жукова, О.А. Казакевич, В.Л. Кляус, Н.А. Козлова,

Е.В. Левкиевская, А.Б. Мороз, Ю.В. Филиппов

П49 Полевые исследования студентов РГГУ: Этнология, фольклори-

стика, лингвистика, религиоведение. Вып. IX. М.: РГГУ, 2014. 208 с.

ISBN 978-5-7281-1840-4

Сборник содержит материалы и статьи преподавателей и студентов Россий-

ского государственного гуманитарного университета по итогам ежегодной на-

учной студенческой конференции, прошедшей в рамках «Гуманитарных чте-

ний РГГУ – 2014», посвященной этнологическим, фольклорно-этнографичес-

ким, лингвистическим и религиоведческим полевым исследованиям студентов

РГГУ в Архангельской и Саратовской областях, в Забайкальском крае, в Рес-

публиках Адыгея и Хакассия, в Москве и Санкт-Петербурге в 2013-2014 гг.

УДК 39 (08)

ББК 63.5я43

© Коллектив авторов, 2014

© Российский государственный

ISBN 978-5-7281-1840-4 гуманитарный университет, 2014

3

СОДЕРЖАНИЕ

Студенческие экспедиции РГГУ 7

УЧЕБНО-НАУЧНЫЙ ЦЕНТР

СОЦИАЛЬНОЙ АНТРОПОЛОГИИ

Кляус В.Л. «Третья Приаргунская экспедиция» Учебно-научного

центра социальной антропологии

Орлова М.О. Народная медицина русского населения Восточно-

го Забайкалья: традиции и их трансформация

Чубукова Д.Г. Мифологическая проза: современное состояние

традиции в селах Восточного Забайкалья

Алешина А.В., Остапчук А.С. Культура детства и игровые

традиции (на материале экспедиционного исследования

2013 г. в с. Шара, Шаракан, Доно)

Русакова Г.С. Гендерные аспекты культуры в забайкальском

селе (по материалам полевой практики 2013 г.)

Брилев Д.А. К религиозной ситуации в бывшей Донинской

станице Забайкальского казачьего войска (по материалам

полевых исследований 2013 г.)

8

10

24

37

45

50

ИНСТИТУТ ФИЛОЛОГИИ И ИСТОРИИ

Мороз А.Б. Петр Афонский — престольный праздник

и фольклорная идиоматика

Савина Н.А. К вопросу об истории бытования деревенских

прозвищ

Брылева К.В. Погода в день свадьбы: способы толкования

54

58

71

УЧЕБНО-НАУЧНЫЙ ЦЕНТР ТИПОЛОГИИ

И СЕМИОТИКИ ФОЛЬКЛОРА

Левкиевская Е.Е. Святочная обрядность с. Самойловки

Самойловского района Саратовской области

Зайковская С.А. Скотоводческая магия в украинском анклаве

(Самойловский район Саратовской область)

78

83

4

Коптев Н.В. Особенности похоронного обряда с. Самойловка

Саратовской области

Шевелева А.И. Демонологическая система украинского

анклава Саратовской области

87

91

ОТДЕЛЕНИЕ СОЦИОКУЛЬТУРНЫХ ИССЛЕДОВАНИЙ

Филиппов Ю.В. Прошлое для туриста: лингвокультурный анализ

и создание экскурсионного текста

Валитова Д.Ф. Современные досуговые практики в России:

ночные поисковые игры

Вишнева Н.А. Дома и люди: экскурсия по Пятницкой улице

в Москве

Громова Е.Д., Поляков Р.И. «Санкт-Петербург — город

современного искусства»: концепция экскурсии

Баранова Д.А. Андеграунд в современной культуре:

социокультурный анализ магазинов одежды и атрибутики

Агапова Н.И. Здоровое питание для жителей мегаполиса:

экскурсия по магазинам и ресторанам органической еды

101

103

111

120

122

128

УЧЕБНО-НАУЧНЫЙ ЦЕНТР ИЗУЧЕНИЯ РЕЛИГИЙ

Жукова Л. Г. Неакадемический, но поучительный доклад

о трудностях и курьёзах полевой работы»

134

ИНСТИТУТ ЛИНГВИСТИКИ

Казакевич О.А. Селькупские фактории и стойбища: Ямальская

лингвистическая экспедиция 2013 г.

Попова С.В. Некоторые особенности селькупской речи

молодежи поселков Ратта, Сидоровск и Толька (на материале

экспедиций 2012-2013 годов)

Аркадьев П.М. Адыгейская лингвистическая экспедиция:

десятилетняя ретроспектива и дальнейшее развитие

139

146

152

5

Аксёнова М.А. Модальность в бжедугском диалекте адыгейского

языка

Вилл М.В. Сравнительная степень в темиргоевском диалекте

адыгейского языка

Клименченко Л.В. Придаточные времени в уляпском говоре

бесленеевского диалекта кабардино-черкесского языка

161

178

192

Сведения об авторах

206

8

УЧЕБНО-НАУЧНЫЙ ЦЕНТР СОЦИАЛЬНОЙ АНТРОПОЛОГИИ

В.Л. Кляус

«Третья Приаргунская экспедиция»

Учебно-научного центра социальной антропологии

В рамках выездной этнологической полевой практики Учебно-

научного центра социальной антропологии в 2013 г. состоялась «Третья При-

аргунская экспедиция». Местом ее проведения были выбраны поселения

бывшей Донинской станицы, относящиеся сегодня к двум районам Забай-

кальского края – Александро-Заводскому и Калганскому.

В экспедиционную группу входили 9 студентов и 2 магистранта: Алё-

на Алёшина, Леонид Ворожейкин, Анастасия Мальцева, Галина Русаков,

Дарья Чубуков, Анастасия Волкова, Евгения Лопухова, Анастасия Остапчук,

Петр Рахманов, Дмитрий Брилев (магистрант), Марина Орлова (магистрант).

В ходе экспедиций собирались данные по социальной и традиционной

духовной культуре русского старожильческого населения. Для исследований

было выбрано несколько тем:

мир и культура детства; несказочная проза русского старожильческого

населения; народная медицина; семья и семейные взаимоотношения; тради-

ционное природопользование; межэтнические отношения; религиозный мир

В разделе сборника представлены четыре статьи участников экспеди-

ции по итогам первых четырех тем.

9

В процессе этнологической практики студентами и руководителем бы-

ли сделаны: Видеозаписи интервью, обрядовых действий, исполнения

фольклора (5 часов, в формате MiniDV); Аудиозаписи песенного фольклора;

несказочной прозы; описаний обрядовых традиций; интервью (более 350 ча-

сов, в цифровом формате); Фотографии жителей народной архитектуры, за-

хоронений, церкви, бытовых предметов, и т.д. (более 2000 шт.), в том числе в

музеях г. Борзи.

В соответствии с программой практики студентами была сделаны рее-

стры аудиозаписей и видеозаписей собранных материалов, а также созданы

индивидуальные блоки полевого электронного архива экспедиции.

По завершению экспедиции была проведена «Школа молодого сибире-

веда» с участием сотрудников Института монголоведения, тибетологии и

буддологии СО РАН (Улан-Удэ) д.ф.н. А. Г. Игумнова и к.ф.н. Т.А. Голова-

невой, на который были заслушаны отчеты студентов и обсуждены предва-

рительные итоги проведенных полевых исследований.

Огромную организационную поддержку в проведении экспедиции ока-

зали администрации Александро-Заводского и Калганского районов Забай-

кальского края, и лично их главы – Сергей Семенович Безъязыков и Анато-

лий Федорович Рукавишников. Участники экспедиции приносят им благо-

дарность за содействие в проведении полевых исследований. Большое спаси-

бо также главе администрации Борзинского района – Борису Яковлевичу Ер-

ковичу, всемерно поспособствовавшему выезду группы из г. Борзи в направ-

лении в Алексанадро-Заводского района в тяжелейший транспортной ситуа-

ции, в которой оказалась Борзя летом 2013 г.

Участники экспедиции также сердечно благодарят всех жителей сел

Шара, Шаракан и Доно за гостеприимство, а также специалиста администра-

ции с. Шара Галину Александровну Богданову и главу администрации с. До-

но Леонида Дмитриевича Бражникова за помощь в организации жизни и бы-

та экспедиционной группы.

10

М.О. Орлова

Народная медицина русского населения Восточного Забайкалья:

традиции и их трансформация

Народная медицина Забайкалья является объектом изучения фолькло-

ристики, этнографии, социальной антропологии, рассматривающих ее, преж-

де всего, как составляющую культуры и описывающих как «рациональное»

лекарство, так и магико-медицинские практики, представленные заговорно-

заклинательной традицией (см.: [Кашин 1860; Логиновский 1904; Болонев

1986; Болонев, Мельников 1997; Кляус 1994, 1997, 2001, 2004]). Этот подход

предполагает характеристику причин заболеваний и способов лечения, ана-

лиз образности, сюжетики заговоров и источников их трансформации. Ана-

лиз условий эффективности методов народной медицины часто остается при

этом за рамками рассмотрения, ограничивающегося указанием на роль фено-

мена внушения, наличия у пациентов и целителей единой картины мира, ха-

рактеризующейся верованием в духов и возможность магических воздейст-

вий на здоровье человека.

Можно ли сегодня с уверенностью говорить о единстве культурных ко-

дов практиков народной медицины и их пациентов в Восточном Забайкалье?

Ответ на этот вопрос не очевиден. Приступая к данному исследованию, мы

исходили из развиваемых медицинской антропологией представлений о ме-

дицинском плюрализме – параллельном существовании различных систем

врачевания в сложных современных обществах (см.: [Ember 2004: 109-116]).

Представления о причинах болезни и способах лечения, лежащие в их основе

верования разнятся в современной профессиональной медицине, русской на-

родной медицине и этномедицинских системах коренных народов Забайка-

лья (бурятском шаманизме, ламаизме). Одним из предположений исследова-

ния было то, что религиозный синкретизм населения Восточного Забайкалья

(см.: [Шелекетова 2009]). будет порождать ту или иную степень синкретич-

ности представлений о здоровье и болезни у конкретных людей, выраженной

в смешении биомедицинских и магических или религиозных объяснительных

схем. С другой стороны, можно предполагать, что принадлежность пациента

и целителя к разным культурным слоям (по образованию, вероисповеданию,

сельскому или городскому происхождению) может осложнять их эффектив-

ное взаимодействие. Если при условиях фактически межкультурного контак-

та лечение все же оказывается действенным, чем это можно объяснить?

Можно ли говорить, что в основе эффективности магико-медицинских прак-

тик лежит только вера пациента, эффект плацебо? Базируется ли успех лече-

11

ния на «харизме» целителя, его навыках психологического воздействия на

пациента или еще и на неких особых биоэнергетических способностях? До-

пустимо ли в изучении эффектов народной медицины обойтись характери-

стикой особенностей воздействия и личности целителя, игнорируя активную

роль пациента, его готовность к сотрудничеству, к осознанным и системати-

ческим усилиям, направленным на собственное исцеление? Попытка отве-

тить на эти вопросы предполагает изучение не только традиций народной

медицины, конструирующих ее основу представлений о человеке и таких,

например, устойчивых ее составляющих, как тексты заговоров, но и феноме-

нологии межличностного взаимодействия пациентов и целителей, их инди-

видуального опыта.

Характеризуя условия развития народной медицины Приаргунья,

Н.И. Кашин указывал, что врачеванию народными средствами способствует

недоступность профессиональной медицинской помощи в этом регионе: его

удаленность, транспортные проблемы, недостаток специалистов с медицин-

ским образованием. Он указывает, что в 1851 году на 100 тыс. человек в про-

странстве между рекой Аргунью и Нерчинском приходился только один врач

[Кашин 1860: 123]. Ф.Ф. Болонев пишет, что в конце XIX века на одного

практикующего врача приходилось по 24 тыс. жителей и по 22 квадратных

верст пространства, и об отсутствии врачей у забайкальских старообрядцев в

1918 г. [Болонев 1986: 116]. Безусловно, за время советской власти профес-

сиональное здравоохранение в Забайкалье поднялось на качественно иной

уровень: были построены больницы и фельдшерские пункты, организована

массовая вакцинация, снизившая уровень инфекционных заболеваний. Тем

не менее, и на сегодняшний день остаются актуальными все указанные

Н.И. Кашиным проблемы, порождающие повышенный спрос на народную

медицину: удаленность вкупе с транспортными проблемами и нехватка ква-

лифицированных медицинских кадров. Забегая вперед, можно отметить, что

результаты полевого исследования экспедиции УНЦСА РГГУ 2013 года под-

тверждают этот вывод. Социально-экономический кризис постсоветского пе-

риода способствовал кризису в медицине, особенно остро ощущаемому в

сельских населенных пунктах Забайкалья. Таким образом, медицинский

плюрализм в Забайкалье представляет собой не только культурный, но и со-

циально-экономический феномен.

На протяжении XIX – первой половины XX вв. профессиональная ме-

дицина была ориентирована скорее на вытеснение практик народной меди-

цины, нежели на использование ее опыта. Это обосновывалось отсутствием у

народной медицины доказательной базы, ее низкой эффективностью и даже

возможным вредом для здоровья пациентов, с одной стороны, и успехами

12

биомедицины, прежде всего, в профилактике и лечении инфекционных забо-

леваний, с другой. Данная тенденция проявлялась не только в России, но и

на глобальном уровне. Она может быть проиллюстрирована примером меди-

цины Забайкалья. В частности, в записках врача Забайкальского казачьего

войска Н.И.Кашина (1860) сквозит критический настрой в отношении народ-

ной медицины, особенно магико-медицинских практик. Лишь «рациональ-

ное» лекарство (преимущественно, траволечение) воспринимались как воз-

можный источник расширения арсенала средств профессиональной медици-

ны. Однако на протяжении нескольких последних десятилетий наметилась

тенденция не просто к сосуществованию разных медицинских систем, но и

взаимодополнению современной профессиональной и народной медицины

(см.: [Ермакова 2009; Харитонова 2009, 2010, 2011, 2012; Ярская-Смирнова,

Григорьева 2006]). На уровне ВОЗ происходит выработка стратегии оказания

поддержки традиционной медицине. В 2013 г. была разработана и принята

Стратегия ВОЗ в области народной медицины на период 2014-2023 г.г., вто-

рая по счету после Стратегии 2002-2005 г.г. [WHO 2013]. Профессионалы

здравоохранения вынуждены признавать, что в условиях низкой доступности

современной медицины, народная, домашняя медицина являются важным ре-

сурсом, требующим внимательного изучения и контроля качества. Одной из

тем, представлявших для нас интерес в ходе экспедиции УНЦСА РГГУ

2013 г. было, проявился ли рост толерантности в отношении медиков к на-

родному лекарству в Забайкалье.

Либерализация государственной политики в отношении неконвенцио-

нальной медицины, произошедшая за последние 20-30 лет в России, сопро-

вождалась появлением массы публикаций по народной медицине в СМИ и

популярной литературы, способствовавших распространению среди населе-

ния как рациональной, так и иррациональной, магической составляющей на-

родной медицины. Такая популяризации магических знаний по сути своей

противоречит традиции, в соответствии с которой магические знания переда-

вались целителями как тайные немногим избранным в качестве преемников.

В контексте нашего исследования в Забайкалье важным представлялось, как

мода на магию и распространение методов неконвенциональной медицины

повлияли на трансформацию путей приобщения к практике народной меди-

цины.

Методология

В исследовании ставилась цель описать медицинские практики Вос-

точного Забайкалья в их реальном бытовании на сегодняшний день: с одной

стороны, что сохранилось от традиции, известной нам по этнографическим

13

описаниям XIX - начала XX века и, с другой стороны, какие происходят из-

менения в связи с влиянием современной профессиональной медицины,

взаимодействием и взаимной трансформацией городской и сельской культур,

русской народной медицины и этномедицинских практик коренных народов

Сибири, общим ростом интереса к народной медицине в России на протяже-

нии последних 20-30 лет.

При подготовке исследовательского инструментария за основу были

взяты методические материалы по исследованию традиционных магико-

медицинских знаний, разработанный Е.Е. Ермаковой, дополненные в соот-

ветствии с целями и задачами исследования.

Дизайн исследования предполагал включение в выборку представите-

лей трех основных категорий респондентов, каждой из которых адресовались

свои вопросы:

народных целителей – «бабушек», знахарок (работающих с ис-

пользованием разных методов: травничества, заговорных практик и мануаль-

ного воздействия),

медицинских работников, практикующих во включенных в вы-

борку населенных пунктах (младший и средний медицинский персонал),

пациентов, к которым могут быть отнесены фактически все жи-

тели.

Отметим, что роли пациента и целителя могут совмещаться в одном

человеке. Например, медсестра может сама практиковать заговоры или об-

ращаться за помощью к знахарке, когда официальная медицина не помогает.

Знахари являются одновременно пациентами официальной медицины. А лю-

ди, не практикующие народную медицину в качестве знахаря, могут, тем не

менее, использовать ее методы для помощи своим ближайшим родственни-

кам или для самолечения.

Приводимые далее данные базируются, прежде всего, на анализе ин-

тервью, проведенных мной совместно с коллегами по экспедиции или в оди-

ночку – т.е. тех, в проведении которых я участвовала лично. Таким образом,

всего были проинтервьюированы 24 человека: 10 в селе Шара и 14 в селе До-

но. Из 10 опрошенных в селе Шара 4 человека имеют репутацию всем из-

вестных травников, 1 человек использует заговорные практики, 1 опрошен-

ная является медсестрой. Согласно полученным данным, из 14 опрошенных в

Доно травничество практикуют 4 человека, заговоры – 5 человек и 3 являют-

ся медицинскими работниками.

Участники экспедиции, для которых изучение медико-

антропологических вопросов не было основной задачей, также получали

данные по народной медицине, которыми делились с остальными коллегами

14

на ежедневных брифингах по итогам полевой работы. Несомненно, более

полное и точное представление о народной медицине региона может быть

получено на основании анализа всего массива материалов, собранных в ходе

экспедиции. В то же время, в пользу правомерности обсуждаемых далее

обобщений свидетельствует то, что они в целом согласуются с выводами

других участников нашей экспедиции, с результатами экспедиции УНЦСА

РГГУ в Забайкалье в 2008 году [Шелекетова 2009, Еркина 2009, Гладкова

2009], а также с данными этнографических исследований народной медици-

ны региона [Кашин 1860; Логиновский 1904; Болонев 1986, 1997; Кляус

1994, 1997, 2001, 2004].

Основные результаты исследования

Связь воцерковленности и традиций народной медицины. Просле-

живается связь сохранения архаических черт в народной медицине и сохра-

нения традиций в религиозной жизни. Так, для села Доно в большей степени

характерна воцерковленность жителей: здесь сохранился единственный в За-

байкалье старообрядческий храм, действует община его прихожан, а также

есть значительная доля верующих, принадлежащих к РПЦ. В селе Шара, от-

носительно удаленном от населенных пунктов, имеющих храмы, многие, ес-

ли не большинство жителей не крещены, не посещают храм и говорят о сво-

ей вере только «в душе».

Традиции русской народной медицины в большей степени сохранились

в повседневной практике в Доно, по сравнению с Шарой. Это касается рас-

пространенности магико-медицинских практик в Доно в противовес тяготе-

нию к «рациональному» лекарству в Шаре.

Специфика села Шара – преобладание среди местных народных цели-

телей тех, кто лечит травами, в то время как в Доно заговоры столь же широ-

ко распространены, как и использование лекарственных растений. Если в

Шаре заговоры являются практикой более или менее эзотерической, «не для

всех», а те, кто их используют, воспринимаются зачастую неоднозначно (как

колдуны или шарлатаны), то в Доно заговоры широко применяются и их ис-

пользование не является критерием отнесения человека к категории знахаря,

целителя или колдуна.

Религиозный синкретизм в народной медицине. Исследование не

выявило барьеров, препятствующих лечению средствами народной медици-

ны, связанных с религиозной принадлежностью пациентов и целителей, что

соответствует выводам предыдущих экспедиций [Шелекетова 2009].

15

Соб. < А имеет значение крещёный больной человек или нет?>

Респ.1: Раньше не верили, 70 лет не верили, все равно ладили. Как гово-

рят, я вот лично такого мнения, что не обязательно быть крещеным,

главное чтоб в душе была вера. Чтоб ты сам верил. Не важно, в господа, в

деву Марию. Главное чтоб не убил, не украл, не обманул, нужно быть чело-

веком на земле, а не сволочью… (А.С. Попеску, 1967 г.р., Шара)

Ни пациенты, ни целители, вовлеченные в практики народной медици-

ны, не видят противоречия между христианством и языческими корнями ма-

гико-медицинских практик. Некоторые целители обязательно используют

при лечении молитвы, иконы, некоторые не делают это или делают не всегда.

В большинстве заговорных текстов присутствуют различные атрибуты хри-

стианских молитв. В то же время, для практики заговоров существуют огра-

ничения по религиозным праздникам.

Среди более молодого поколения жителей Восточного Забайкалья сти-

раются межэтнические барьеры для обращения к бурятским целителям: к

шаманам и в дацаны. Участники исследования, рассказывавшие о своем опы-

те лечения у бурятов или об опыте своих знакомых, отмечали, что буряты

никому не отказывают в лечении, независимо от религиозной или этнической

принадлежности.

Пути приобщения к традициям народной медицины. Освоение це-

лительских практик с использованием лекарственных растений происходит

разными способами. Знание транслируют родители или другие ближайшие

родственники. Не менее распространенным путем приобщения к практикам

травничества является личный опыт: например, профессия, связанная с при-

родой, склонность к экспериментам с растениями, наличие в семье хрониче-

ски больного человека, чтение специальной литературы. В той или иной сте-

пени большинство жителей знакомы с наиболее широко применяемыми в ре-

гионе лекарственными растениями. Роль литературы и СМИ в трансляции

традиций травничества значительно выросла в последние десятилетия. Как

правило, опрошенные нами травники совмещали в своей практике знания,

почерпнутые от своих родственников, из книг и СМИ. Лишь одна из опро-

шенных знахарок – О.И. Мариловцева (1934 г.р., Шара) – будучи неграмот-

ной, не обращалась к печатным источникам информации о лекарственных

растениях. В то же время, в некоторых домах нам приходилось видеть целые

полки книг по лекарственным растениям.

Практически все респонденты вошедшие в выборку исследования, вре-

мя от времени используют лекарственные растения, по крайней мере, для се-

бя и своей семьи. Но большинству не хватает знаний и терпения, привержен-

16

ности лечению хронических заболеваний травами, что сказывается и на эф-

фективности лечения.

Источники приобщения к заговорным практикам: передача от старших

родственников, от знакомых, от «бабушек», известных как знахарки, а также

в последние 2–3 десятилетия – из книг. В ходе исследования всего было за-

фиксировано около 60 текстов заговоров. В частности, из них 45 имеют от-

ношение к лечению болезней, как имеющих естественные причины, так и вы-

званных сглазом, порчей. 52 текста содержались в рукописных тетрадях в

селе Доно, остальные были переданы информантами устно. 11 из зафиксиро-

ванном в рукописной тетради заговоров относятся к записанным

А.А. Савельевым в 1909-1917 г.г. в Приангарском крае и в 1990 г. опублико-

ванным в сборнике «Лечебные «наговоры», составителем которого является

В.Л. Кляус [Кляус 1990]. Согласно литературным данным, преобладание ле-

чебных заговоров является типичным для заговорно-заклинательной тради-

ции Забайкалья [Логиновский 1904, Болонев 1986].

Воск, вылитый от испуга

17

Траволечение как рациональная и сакральная практика. Сельским

жителям в Восточном Забайкалье доступен значительный массив литературы

по фитотерапии: в русской, в китайской традициях, в популярном изложении

и в интерпретации медиков и биологов. При том, что книжное, сциентистски

ориентированное знание по фитотерапии набирает популярность, траволече-

ние в Восточном Забайкалье в значительной степени несет на себе черты са-

кральной, иррациональной практики. На траву делают заговоры. Травы ис-

пользуются для лечения особых заболеваний, не имеющих четких аналогов в

нозологии официальной медицины (например, «испуг», «хомут», «12 родим-

цев»). Растения используются в качестве оберега от сглаза, порчи (чеснок,

мак). Практикуются обращения к растениям перед их сбором: травник изви-

няется, что будет рвать траву, просит разрешения при входе в лес.

Соб. <А есть какие-то вообще правила, как собирать травы? Там,

молчать, говорить, какие-то специальные слова?>

Респ.: Не знаю. Наши вообще просят. Вот так. Ну что . «Травушка-

муравушка, помоги мне» И прощения просить, что ты сорвала и вот эту..

вот так вот там мы это.. А так не знаю. Ну, конечно, таких.. так.. эти

заговоры делают - я не знаю (респондент имеет в виду, что сама заговора-

ми не занимается – М.О.). А мы с Фаей так, еще прощения попросим – и все.

Чтоб для пользы дела, чтоб не во вред, а для пользы, немножко, только

для себя. (А.С. Попеску, 1967 г.р., Шара).

В то же время, у респондентов не было выявлено признаков анимисти-

ческих верований в отношении растений. В частности, никто из опрошенных

практиков народной медицины не разговаривает с уже сорванными, сухими

растениями.

Надо отметить, что лекарственные растения для лечения использовали

все опрошенные нами респонденты. Отличие между теми, кто воспринимает-

ся односельчанами как специалисты по травам, и обычными жителями со-

стоит в объеме знаний и частоте обращения к траволечению. Наиболее часто

респонденты упоминали богородскую траву – чабрец – как средство избав-

ления от разнообразных проблем со здоровьем. Характерно, что это растение

было так же широко используемо и в середине XIX века.

Крестики, вон даже ребятишки знают. Вот ходили – пакет нарвали,

надо еще. А у нас же называется он чабрец – богородская трава называет-

ся. А он что, от горла и от испуга, да и вообще он ото всего. (В.В. Иванова,

1956 г.р., Шара)

«Я не знаю, где только это растение не употребляется; вообще ту-

земцы употребляют эту траву почти во всех страданиях: и в отваре, и в

припарках, и в настое, и в других формах» [Кашин 1860: 132].

18

Личность целителя. В сознании жителей существуют представления

об особых способностях народного целителя, подразумевающих то, что не

каждый человек может лечить. Это сочетается с тем, что практически все оп-

рошенные нами жители забайкальских сел в той или иной степени практи-

куют методы народной медицины. Даже те из респондентов, кто лечат не

только своих ближайших родственников и рассказывает об успешных случа-

ях применения заговоров, склонны этот свой опыт оценивать скромно, назы-

вая в качестве примеров «настоящих» сильных знахарок, «повитушек» имена

других бабушек – зачастую уже покойных или переехавших в другое село.

Считается, что помочь может не любой целитель. Такая «неудача» не являет-

ся признаком того, что этот целитель недостаточно силен, а скорее рассмат-

ривается как проявление индивидуальной своего рода индивидуальной несо-

вместимости конкретных пациента и целителя. Если лечение не помогло,

значит нужно искать другого целителя (понятие «до человека»).

Некоторые отмечавшиеся в ходе исследования признаки сильного це-

лителя: пациенту сразу становится легче, целитель может внушить веру в ус-

пех лечения, излечивает заболевание, которое не могут излечить врачи.

Деятельность народного целителя, возможности приобщения к тради-

ции сопряжены с разного рода страхами и ограничениями, основанных на

культурно обусловленных представлениях. Мнения относительно того, мож-

но ли лечить своих родственников, расходятся. Знания передаются не любо-

му ученику. Это закрытая тема, которую целители неохотно обсуждают. На-

ши респонденты, как правило, далеко не сразу соглашались поделиться с

экспедиционной группой текстами заговоров. Это происходило только тогда,

когда достигался определенный уровень доверия к собирателю, как правило,

в присутствии не более двух человек. Упомянутая выше Ольга Ивановна Ма-

риловцева согласилась несколько раз «поладить» собирателям, однако отка-

залась сообщить какие-либо тексты заговоров, а в процессе лажения участ-

ников экспедиционной группы и заговаривания лечебных трав для них про-

износила их очень тихо, шепотом. Часто упоминаемые ограничения для пе-

редачи знания ученикам: более молодой возраст у ученика, по сравнению с

учителем. Условием эффективности магико-медицинских практик является

наличие у знахаря зубов.

Широко распространено мнение, что лечат и наводят порчу одни и те

же люди («Кто хомут снимает, тот его и надевает»). Респонденты приводили

нам многочисленные примеры случаев сглаза, порчи как из личного опыта,

так и по рассказам других людей. Считается, что знахари тяжело умирают,

поскольку контактируют с нечистой силой.

19

Помимо мистических страхов, связанных с занятием народной меди-

циной, имеются и сугубо социальные. С советских времен сохранился страх

преследований за занятия целительством. Также некоторые респонденты го-

ворили о своем страхе быть идентифицированными с колдунами, ведьмами.

Взаимодействие пациента и целителя. Практикующие народную ме-

дицину люди обычно вызывают уважение и, возможно, страх. Патерналист-

ский стиль общения с пациентами воспринимается последними как норма.

Все участники исследования с убежденностью говорили о необходимо-

сти веры целителю для успеха лечения.

А если не веришь, не надо ходить. Если веришь, то значит поможет,

потому что сам себя настроишь. (Г.Н. Ларина, 1950 г.р., Шаракан)

В то же время, были описаны несколько случаев, когда респонденты

обращались к целителю в сомнениях, которые исчезали после того, как им

становилась очевидна эффективность лечения.

Общение целителя с пациентом по поводу лечения, помимо собственно

заговорной практики, довольно ограничено, не похоже, например, на диалог

с пациентом в современной психотерапии. Целитель инструктирует пациен-

та, как принимать лекарственное растение, возможно, обучает самостоятель-

но применять заговоры или корректирует пациента в процессе заговора для

поддержания контакта (например, просит смотреть в глаза). Однако, судя по

полученным в ходе исследования данным, советы психологического характе-

ра (как лучше поступать в тех или иных жизненных ситуациях), ответы на

вопросы пациентов по поводу методов терапии, по-видимому, не являются

типичными для сеанса лечения у народного целителя либо отражают инди-

видуальные черты целителя, но не его традиционную роль.

Отметим, что патерналистский стиль взаимодействия практиков на-

родной медицины со своими пациентами, выявленный исследованием, от-

нюдь не означает снятие ответственности с пациента за свое здоровье. Мно-

гие респонденты и, в частности, занимающиеся народным целительством, го-

ворили о себе, что ведут здоровый образ жизни, не курят и не пьют. Важная

роль в сохранении здоровья признается за тем, что можно было бы назвать

позитивным мышлением, рассматриваемым как средство профилактики

стрессов.

Надо иметь силу воли. И вот когда человек сам себе борется с болез-

нью, он говорит: « Я вылечу свою болезнь, любую, даже онкологию” – он

если настроен : «Я буду здоровым». Если человек опускает лапки, руки- всё.

Он, считай, всё. <…> Да, он уже себе вклинил, что раз ему сказали поми-

рать, то он начал себе думать. Когда начинает человек думать о плохом.

20

Никогда, девчонки, запомните, никогда не думайте о плохом. Что бы ни

случилось всегда старайтесь думать о хорошем. Даже будь вам плохо,

даже слишком плохо, вы утром вставайте и говорите: «У меня будет всё

хорошо».Всё. Не надо никогда о плохом думать. (А.С. Попеску, 1967 г.р.,

Шара)

Эти все стрессы да всяка злость – правильно, эти заболевания идут

от чего – от нервов, от нервной системы все заболевания… Если по любому

поводу сразу, кто-то че-то сказал сразу… Ну сказал, да и говорит. Я про

себя знаю, да и все. Наговаривай, как хочешь. А есть же такие: слово сказал

– уже принимает к себе все. Это тоже плохо. (Т.С. Кузнецова, 1949 г.р.,

Доно)

Взаимодействие профессиональной и народной медицины. Методы

современной профессиональной и народной медицины бытуют в Восточном

Забайкалье одновременно. Медицинские работники обращаются к знахарям

или сами используют их методы, а знахари обращаются к медикам за лечени-

ем определенных болезней. В частности, судя по полученным данным, мно-

гие знахари страдают от гипертонии, но лечат ее исключительно методами

официальной медицины.

На сегодняшний день неудовлетворительное состояние официальной

медицины является одним из важнейших факторов, актуализирующих прак-

тики народной медицины в Забайкальском крае. Типичные запросы к народ-

ным лекарям, знахарям: детские болезни (грыжа, испуг), болезни, которым

приписываются иррациональны причины (сглаз, порча или хомут), мелкие

бытовые травмы (ожоги, занозы), зубная боль, а также угрожающие жизни

болезни, когда официальная медицина не дает результата.

Медицинская помощь по части акушерства и гинекологии, наркологии,

кардиологии относится преимущественно к компетенции официальной ме-

дицины. Несмотря на то, что Забайкалье фигурирует среди регионов России,

лидирующих по уровню алкоголизма и связанной с этим патологии (алко-

гольных психозов, суицида, отравлений), [Говорин 2009] и опрошенным на-

ми травникам были известны лекарственные растения, способствующие раз-

витию отвращения к алкоголю и снятию симптомов похмелья, злоупотребле-

ние алкоголем в типичном случае не является поводом для обращения к

практикам русской народной медицины. В нашей выборке у самих целителей

имелись близкие родственники, страдающие от наркологических проблем.

Респонденты критически высказывались в адрес лечения наркологической

патологии официальной медициной. Бурятские целители, шаманы и ламаи-

сты известны тем, что берутся лечить химические зависимости, однако и в

21

отношении них прозвучал критический комментарий (у одной из респонден-

ток зять покончил с собой после лечения алкоголизма у лам).

Респонденты описывали как примеры непрофессионализма, неэффек-

тивности врачей, их отказа от тяжелых пациентов, так и, напротив, случаи

эффективного лечения тяжелый заболеваний (преимущественно оперативно-

го) и случаи, когда лечение у народных лекарей не давало положительного

результата. Как правило, отвечая на прямой вопрос, кому они доверяют

больше: официальной или народной медицине, - респонденты указывали все-

таки на официальную медицины. Считается, что правильно сначала обра-

титься к врачу, а если это не поможет, то к практику народной медицины.

Вера в магические причины заболеваний часто сочетается с рациональ-

ными, биомедицинскими их объяснениями. Таким образом, для картины ми-

ра современного населения Забайкалья характерно сосуществование экстер-

налистских и интерналистских медицинских систем, в терминах Алана Янга

[Михель 2010: 6], то есть причины заболеваний могут приписываться как

внешним силам (духам, действиям колдунов), так и внутренним, биологиче-

ским силам организма. Такое сочетание и определяет, по-видимому, возмож-

ность параллельного неконфликтного сосуществования официальной и на-

родной медицины в регионе.

Заключение

Актуальность проведенного исследования определяется той ролью, ко-

торую играет народная медицина в Восточном Забайкалье. Данное исследо-

вание может быть расценено как пилотажное, позволившее разработать ос-

нову инструментария и выдвинуть гипотезы. Остается надеяться, что со вре-

менем появятся возможности для уточнения его результатов на более об-

ширной выборке.

Источники

Архив полевых материалов и исследований УНЦСА РГГУ (2013).

Литература

Болонев 1986 – Болонев Ф.Ф. О народной медицине и заговорах русского на-

селения Забайкалья // Генезис и эволюция этнических культур Сибири.

Новобисирк, 1986.

22

Болонев, Мельников 1997 – Болонев Ф.Ф., Мельников М.Н. Русские загово-

ры Сибири и Дальнего Востока // Русский календарно-обрядовый

фольклор Сибири и Дальнего Востока. Новосибирск, 1997. —С.245-

272.

Гладкова 2009 – Гладкова П.А. Заговорно-заклинательные традиции русско-

го населения Приаргунья // Полевые исселдования студентов РГГУ.

Этнология. Фольклористика. Лингвистика. Религиоведения Вып. IV.

М., 2009. С.132-139

Говорин 2009 - Говорин Н.В. Алкогольный вклад в сверхсмертность и ухуд-

шение здоровья населения России и Забайкалья: аналитические мате-

риалы. Чита, 2009.

Еркина 2009 – Еркина Е.А. Мифологические рассказы народов Приаргунья

Полевые исселдования студентов РГГУ. Этнология. Фольклористика.

Лингвистика. Религиоведения Вып. IV. М., 2009. С. 139-147.

Ермакова 2008 - Ермакова Е.Е. Традиционные магико-медицинские знания.

Новосибирск: Наука, 2008.

Ермакова 2009 – Ермакова Е.Е. Официальная и народная медицина: противо-

стояние или сотрудничество. // отв. ред. Харитонова В.И. Проблемы

сохранения здоровья в условиях Севера и Сибири: Труды по медицин-

ской антропологии. Ин-т этнологии и антропологии им. Н. Н. Миклухо-

Маклая РАН; НИИ медицинских проблем Севера СО РАМН. – М.:

ОАО «Типография «Новости»», 2009. С. 218-226

Кашин 1860 – Кашин Н.И. Домашние средства, употребляемые жителями

Приангурского края при лечении болезней, и народные врачи приар-

гунцев // Вестник РГО. 1860. Т. 30. С. 121-145.

Кляус 1994 – Кляус В.Л. Заговорные традиции забайкальского казачества

(опыт сравнительного анализа) // Культурные традиции народов Сиби-

ри и Америки: Преемственность и экология (Горизонты комплексного

исследования). Чита. 30 июня - 6 июля 1994 г. Чита, ЧГПУ, 1995. С.22-

24.

Кляус 1997 – Кляус В.Л. Образ заговаривающего в русских заговорах Вос-

точной Сибири и Забайкалья // Художественный образ в фольклоре.

Улан-Удэ, БИОН, 1997. С. 53-57.

Кляус 1990 - Лечебные наговоры Приангарского края. Из собрания

А.А.Савельева / Сост. В.Л. Кляус. М., 1990.

Кляус 2001 – Кляус В.Л. К изучению локальной заговорной традиции семей-

ских Забайкалья (на материале записей в д. Укыр Красночикойского р-

на Читинской обл.) // Старообрядчество: История и современность, ме-

стные традиции, русские и зарубежные связи. Мат-лы III Международ.

23

научно-практ. конференции. 2001, Улан-Удэ. Улан-Удэ, ИМБИТ, 2001.

С. 256-259.

Кляус 2004 – Кляус В.Л. Заговоры // Энциклопедия Забайкалья. Читинская

область. Т. 2. Новосибирск, 2004. С. 390-391.

Логиновский 1904 – Логиновский К.Д. Материалы к этнографии забайкаль-

ских казаков // Записки общества изучения Амурского края Владиво-

стокского отделения Приамурского отдела РГО. Т. 9. Вып. 1. Владиво-

сток, 1904.

Михель 2010 - Михель Д.В. Социальная антропология медицинских систем:

медицинская антропология: учеб. пособ. для студентов – Саратов: Но-

вый Проект, 2010.

Торен 1996 - Торен М.Д. Русская народная медицина и психотерапия. СПб.:

Литера, 1996.

Харитонова 2009 – Харитонова В.И. Интеграция медицинских систем: идея,

практика, человеческий фактор. // Харитонова В.И. (отв. ред.) Пробле-

мы сохранения здоровья в условиях Севера и Сибири: Труды по меди-

цинской антропологии. Ин-т этнологии и антропологии им. Н. Н. Мик-

лухо-Маклая РАН; НИИ медицинских проблем Севера СО РАМН. –

М.: ОАО «Типография «Новости»», 2009. – С. 274-285.

Харитонова 2010 - Харитонова В.И. Интеграция медицин в России: идеи и

воплощение // Развитие традиционной медицины в России. Опыт, на-

учные исследования, перспективы: материалы научно-практической

конференции с международным участием 20-21 августа 2010 г. Улан-

Удэ: Изд-во ГУЗ РЦМП МЗ РБ, 2010. С. 97-102

Харитонова 2011 – Харитонова В.И. Современные магико-медицинские и

магико-мистические практики: к проблеме функционирования и адап-

таций. // Этнографическое обозрение. – 2011. – №3. – C. 61–75.

Харитонова 2012 – Харитонова В.И. От народно-медицинских традиций к

интегративной медицине. // Российский Север и северяне: среда-

экология-здоровье. Научный вестник Ямало-ненецкого автономного

округа. Выпуск №1(74). Салехард. С.40-45.

Шелекетова 2009 – Шелекетова И.В. Религиозный синкретизм русского на-

селения Приаргунья (по материалам полевых исследований 2008 года)

// Полевые исселдования студентов РГГУ. Этнология. Фольклористика.

Лингвистика. Религиоведения Вып. IV. М., 2009. С.124-131

Ярская-Смирнова, Григорьева 2006 - Ярская-Смирнова Е., Григорьева О.

«Мы – часть природы...» социальная идентификация народных целите-

лей //Журнал социологии и социальной антропологии. 2006. Т. IX. № 1.

С.151-170.

24

Ember 2004 – Ember C.R., Ember M. (editors). Encyclopedia of Medical Anthro-

pology: Health and Illness in the World's Cultures. New York: Kluwer Aca-

demic/Plenum Publishers, 2004.

WHO 2013 - WHO Traditional Medicine Strategy 2014-2023. 2013 [Электрон-

ный ресурс] URL: http://apps.who.int/iris/bitstream/10665/92455/1/

9789241506090_eng.pdf?ua=1 (дата обращения: 01.05.2014)

Д. Г. Чубукова

Мифологическая проза: современное состояние традиции

в селах Восточного Забайкалья

«Незримым ручейком вливались в единый полноводный поток русской

народной словесности» [Зиновьев 1989: 15] предания Восточного Забайкалья,

– отмечал известный фольклорист В.П.Зиновьев. Он видел в них неповтори-

мость красот родного края, взволнованность поэтической образности. Самым

ценным знанием, которое несёт в себе народный эпос, учёный считал знание

о том, «как жить человеку среди людей и как нельзя жить» [Зиновьев 2014],

ибо любое дело нужно уметь сделать «по-людски», то есть основательно и со

смыслом.

В этом нам, студентам Центра социальной антропологии, предстояло

убедиться, посетив в качестве выездной этнологической практики Александ-

рово-Заводский (селение Шара и Шаракан) и Калганский районы (село Доно)

Забайкальского края в июне-июле 2013 года.

В Восточном Забайкалье, куда входят и эти районы, родился и работал

выдающийся советский фольклорист Валерий Петрович Зиновьев (род. в г.

Нерчинск, 1942 – 1983). Среди его работ: «Быличка как жанр фольклора и ее

современные судьбы» [Зиновьев 1975], «Русские сказки Забайкалья» [Зи-

новьев 1989], «Русские песни Восточной Сибири» [Зиновьев 2006] и «Мифо-

логические рассказы русского населения Восточной Сибири» [Зиновьев

1987].

Предварительно каждый студент выбрал интересующую его этногра-

фическую тему; меня привлекли мифологические представления, ставшие

моей целью в течение экспедиционной практики. Предстояло собрать ин-

формацию о мифологических представлениях, так называемый несказочный

фольклор местного населения (в данном случае – русских, потомков забай-

кальских казаков). Мною было опрошено около двух десятков человек, пре-

имущественно пожилых женщин.