Теории международных отношений: учебное пособие

КАЗАХСКИЙ НАЦИОНАЛЬНЫЙ УНИВЕРСИТЕТ имени АЛЬ-ФАРАБИ

Ирина Черных

ТЕОРИИ

МЕЖДУНАРОДНЫХ

ОТНОШЕНИЙ

Учебное пособие

для специальностей «Международные отношения»,

«Регионоведение» и «Политология»

Алматы

«Қазақ университеті»

2009

ББК 65. 02я7

Ч28

Рекомендовано к изданию Ученым советом факультета

международных отношений, РИСО КазНУ им.аль-Фараби и

Секцией гуманитарных и естественнонаучных специальностей

Республиканского учебно-методического совета высшего и

послевузовского образования МОН РК при КазНУ им. Аль-Фараби

(Протокол № 2 от 12 июня 2009 года).

Рецензенты:

доктор исторических наук, профессор К. Н. Макашева;

доктор исторических наук, профессор К. Р. Несипбаева;

кандидат философских наук Р. Р. Бурнашев.

Черных И.А.

Ч 28 Теории международных отношений: Учебное пособие

для специальностей «Международные отношения»,

«Регионоведение» и «Политология». – Алматы, Қазақ

университетi, 2009. – 182 с.

ISBN 9965-30-994-9

В учебном пособии рассматриваются западные теории международных

отношений модернистского и постмодернисткого направлений, их роль и

функции в осмыслении международных процессов и ситуаций, приводится

несколько типологий теорий и анализ их эффективности. Подробно излагаются как теоретические парадигмы – реализм, идеализм, материализм, так и

отдельные концепции наиболее известных теоретиков международных

отношений. Пособие рассчитано на студентов, магистрантов, аспирантов, специалистов

в области международных отношений, регионоведения, истории, политологии.

ББК 65. 02я7

© Черных И.А., 2009

ISBN 9965-30-994-9 © КазНУ им. аль-Фараби, 2009

3

Содержание

Предисловие ............................................................................................................. 4

Раздел I. Методологическое осмысление вопросов теоретизирования в

рамках международных отношений ................................................................... 7

Глава 1. Исследования международных отношений как наука ..................... 7

Глава 2. Теория международных отношений: определение, компоненты,

функции ............................................................................................................ 17

Глава 3. Типологии теорий международных отношений ............................. 25

Раздел II. Реалистическая парадигма .............................................................. 34

Глава 4. Классический реализм ...................................................................... 34

Глава 5. Неореализм ........................................................................................ 48

Раздел III. Идеалистическая парадигма .......................................................... 65

Глава 6. Классический идеализм .................................................................... 65

Глава 7. Неолиберализм .................................................................................. 79

Раздел IV. Материалистическая парадигма ................................................... 95

Глава 8. Марксизм ........................................................................................... 95

Глава 9. Неомарксизм.................................................................................... 109

Раздел V. Постпозитивистские парадигмы .................................................. 119

Глава 10. Постмодернизм ............................................................................. 121

Глава 11. Конструктивизм ............................................................................ 132

Глава 12. Феминизм ...................................................................................... 145

Глава 13. Критическая теория ...................................................................... 155

Глава 14. Социология международных отношений.................................... 161

Раздел VI. Сравнительный анализ теорий международных отношений 168

Литература ........................................................................................................... 181

4

ПРЕДИСЛОВИЕ

Данное пособие является определенным итогом многолетней

практики автора по преподаванию в интерактивном режиме

курса «Теории международных отношений» на факультете меж-

дународных отношений Казахского национального универси-

тета им. аль-Фараби.

Опыт показал, что при изучении данного курса преподава-

тель и студент сталкиваются с рядом сложностей. Наиболее зна-

чительной из них, с нашей точки зрения, является отсутствие у

большинства студентов навыков теоретизирования, а также

применения имеющихся теоретических знаний на практике. При

этом необходимость таких навыков для полноценного специа-

листа в области международных отношений и регионоведения

является несомненной.

Особенность работы с теоретическими конструкциями со-

стоит в том, что здесь нет и не может быть никаких раз и навсе-

гда «заданных», однозначно «правильных» подходов и решений.

А значит, склонность и способность к теоретизированию

должны развиваться у студентов через регулярную кропотливую

самостоятельную работу, направленную на конструирование

собственного знания. Такое знание создается через развитие

критического мышления – умения слышать и слушать, аргумен-

тировать и отстаивать свою точку зрения, критиковать и прове-

рять те или иные идеи и концепции.

Результаты и выводы, к которым приходит исследователь в

процессе изучения того или иного явления, во многом опреде-

ляются его теоретико-методологическими предпочтениями,

формирующимися в ходе обучения. Подготовка специалиста в

области международных отношений и регионоведения предпо-

лагает формирование четкого понимания у обучающегося, что

такое теория и методология, каковы их функции в проведении

научного исследования, понимание того, что вне теории и мето-

дологии никакое исследование не может быть научным.

Цель пособия – научить магистрантов анализировать меж-

дународные отношения, ситуации и процессы с использованием

5

теоретических и методологических наработок, полученных в

области теории международных отношений.

Задачи пособия:

- познакомить обучающихся с широким диапазоном теорий

международных отношений, раскрыть их понятийный аппарат,

рассмотреть круг затрагиваемых ими вопросов и рамки их

применимости;

- научить обучающихся применять наработки теорий

международных отношений при изучении современных и исто-

рических событий в области международных отношений и ми-

ровой политики;

- способствовать развитию у обучающихся навыков тео-

ретизирования и самостоятельного анализа международных

отношений и процессов.

Структурно пособие состоит из пяти разделов, разбитых на

главы.

В первом разделе – «Методологическое осмысление

вопросов теоретизирования в рамках международных

отношений» – рассматриваются вопросы, связанные с

пониманием места и роли теории в исследовании региональных

и международных процессов. Рассмотрение исследований

международных отношений как научного направления

позволяет раскрыть их структуру как науки, выявить все

соответствующие ключевые элементы, а также обосновать

возможность применения к их анализу наработок, сделанных в

рамках философии науки и науковедения. Поскольку в

исследованиях международных отношений нет какой-либо

доминирующей теории или парадигмы, в них, с одной стороны,

происходят регулярные дебаты по ключевым вопросам изучения

и понимания международных процессов. С другой стороны, в

них сосуществует достаточно большое количество тео-

ретических подходов к осмыслению процессов и ситуаций в

международной политике. Все это делает важным и актуальным

рассмотрение имеющихся классификаций и типологий теорий

международных отношений.

Следующие три раздела пособия посвящены классическим и

неоклассическим (позитивистским) парадигмам осмысления

6

международных отношений – реалистической, идеалистиче-

ской и материалистической – в их исторических и

концептуальных формах. Каждая глава этих разделов строится

по следующей схеме:

- исторические и идейные предпосылки теоретического

направления;

- основные представители данного направления;

- исходная установка;

- основные положения;

- позиции основных представителей, выделенные на ос-

нове критического рассмотрения их наиболее важных работ.

Каждая глава завершается вопросами для обсуждения в

аудитории и заданием для самостоятельной работы студента.

В пятом разделе – «Постпозитивистские парадигмы» – из-

лагаются ключевые идеи теорий международных отношений,

которые возникли на основе, как критики классических

парадигм, так и критики общего рационалистического подхода к

исследованию международных ситуаций и процессов. В разделе

рассматриваются такие направления как постмодернизм, конст-

руктивизм, феминизм, критическая теория и социологические

подходы. Схема рассмотрения данных теорий аналогична рас-

смотрению классических концепций.

Пособие завершается шестым разделом («Сравнительный

анализ теорий международных отношений»), в котором при-

водятся различные варианты сопоставительных подходов к

рассмотрению парадигм и теорий международных отношений.

Пособие рассчитано, прежде всего, на преподавателей,

интересующихся вопросами теоретического осмысления

международных и региональных ситуаций и процессов. Также

пособие предназначено для студентов, магистрантов и

докторантов, обучающихся на факультетах международных

отношений, политологии, истории и изучающих такие

предметы, как «Теория международных отношений», «Теория

безопасности», «Современные проблемы международных

отношений», «Мировые интеграционные процессы».

7

РАЗДЕЛ I. МЕТОДОЛОГИЧЕСКОЕ ОСМЫСЛЕНИЕ

ВОПРОСОВ ТЕОРЕТИЗИРОВАНИЯ В РАМКАХ

МЕЖДУНАРОДНЫХ ОТНОШЕНИЙ

ГЛАВА 1. ИССЛЕДОВАНИЯ МЕЖДУНАРОДНЫХ

ОТНОШЕНИЙ КАК НАУКА

Исследования международных отношений в современном

мире позиционируются и позиционируют сами себя как научное

направление. Это представление закрепляется на самых различ-

ных уровнях, включающих в себя как институциональные

(включение «международных отношений» в классификаторы по

подготовке специалистов в высших учебных заведениях и

формирование в них соответствующих структурных подразделе-

ний), так и методологические (разработка специальных подхо-

дов к исследованию международных процессов, соответствую-

щих методов и методик). Таким образом, исследования между-

народных отношений вводятся в дисциплинарную организацию

науки.

Соответственно, позиционирование исследований междуна-

родных отношений как науки позволяет использовать для их

теоретического и методологического осмысления обширные на-

работки, сделанных в области науковедения и философии науки.

В истории развития философии науки можно выделить не-

сколько этапов:

1. Позитивизм, характеризующийся эмпиризмом и непри-

ятием метафизики. Основные представители – О. Конт (Auguste

Comte), Г. Спенсер (Herbert Spencer), Дж. Ст Милль (John

Stuart Mill). Позитивисты считают, что наука, оказывая влияние

на культуру, подчиняется лишь своим внутренним законам и не

подвержена влиянию социальных, исторических, эстетических,

религиозных и других «внешних» факторов. При этом наука

развивается через непрерывный рост знания.

2. Неопозитивизм (логический позитивизм), характеризую-

щий научное миропонимание двумя определяющими момен-

тами: «во-первых, оно является эмпиристским и позитивист-

8

ским: существует только опытное познание, которое

основывается на том, что нам непосредственно дано... Во-

вторых, для научного миропонимания характерно применение

определенного метода, а именно метода логического анализа»1.

Основные представители – Л. Витгенштейн (Ludwig

Wittgenstein), Р. Карнап (Rudolf Carnap), Б. Рассел (Bertrand

Russell), Г. Фреге (Gottlob Frege).

3. Постпозитивизм – собирательное название множества

различных концепций, возникших как попытки преодоления

недостатков позитивизма.

В пособии используются результаты постпозитивистского

этапа развитии философии науки, вместе с тем полагается, что

достаточно интересные результаты могут быть получены на ос-

новании логического и лингвистического анализа исследований

в области международных отношений, более характерных для

неопозитивизма.

Наука как форма постижения бытия. Как форма

постижения бытия наука характеризуется рядом признаков,

отличающими ее от других форм постижения:

- предметность и объективность исследования, то есть ори-

ентация на изучение объектов, которые могут быть включены в

деятельность человека (актуально или потенциально) и исследо-

вание этих объектов как подчиняющихся объективным законам

функционирования и развития;

- нацеленность исследования на изучение не только объек-

тов, преобразуемых в сегодняшней практике, но и тех, которые

могут стать предметом практического освоения в будущем (вы-

ход за рамки обыденного опыта).

Реализация этих признаков достигается благодаря комплексу

факторов и средств, характерных для науки, основными из ко-

торых являются:

- особый набор изучаемых объектов реальности, несводи-

мых к объектам обыденного опыта;

1 Карнап Р., Хан Х., Нейрат О. Научное миропонимание – Венский кружок //

Логос. – 2005. – № 2. – С. 20.

9

- выработка специального языка;

- создание особых систем орудий постижения;

- системное и логически обоснованное построение знания;

- формирование особых методов познавательной дея-

тельности;

- создание особой системы ценностной ориентации и целе-

вых установок.

Основными принципами, на основании которых происходит

построение науки как формы постижения, являются:

1. Экспериментализм, нацеливающий исследователя не на

наблюдение явления в его «естественном» виде, а на создание

искусственных условий, в которых в «чистом виде» выявляется

некий количественно (математически) описываемый инвариант.

2. Теоретизм. Эксперимент предполагает наличие

определенного идеального плана действия, программы тех пре-

образований реальности, которые составляют его предметное

содержание, то есть теоретическую концепцию или гипотезу,

определенный теоретический контекст, органически соединен-

ный с математическими методами исследования.

3. Самооценка объективной истины – запрет на умышлен-

ное искажение истины ради «внешних» для науки ценностей.

4. Установка на постоянное приращение объективного зна-

ния о мире, требование постоянной новизны как результата

исследования.

Структура науки. В структуре любой научной дисциплины,

в том числе и исследований международных отношений, можно

выделить два уровня:

- теоретический;

- эмпирический.

Каждый из этих уровней в зависимости от точки зрения и

целей исследователя, может быть представлен или как форма

знания, или как вид познавательной деятельности, или как осо-

бая подсистема в структуре науки как социального института.

Основными критериями, по которым различаются эмпириче-

ский и теоретический уровни, следующие:

10

1. Характер предмета исследования. Теоретическое и

эмпирическое исследования имеют дело с разными срезами

одной и той же действительности. Эмпирическое исследование

в основе своей ориентировано на изучение явлений и зависимо-

стей между ними. На уровне эмпирического знания сущностные

связи не выявляются еще в чистом виде, они лишь высвечива-

ются в явлениях, проступая через их конкретную оболочку. На

теоретическом же уровне в центре внимания исследователя на-

ходится именно сущность, происходит выделение сущностных

связей в чистом виде. Зависимость, выявленная в эмпирическом

исследовании, является результатом индуктивного обобщения

опыта и представляет собой вероятностно-истинное знание.

Теоретический закон – всегда достоверное знание, которое не

строится путем индуктивного обобщения опыта.

2. Тип применяемых средств исследования. Эмпирическое

исследование основывается на непосредственном взаимодейст-

вии исследователя с объектом, то есть на наблюдении или

эксперименте. Поэтому процедура эмпирического исследования

включает в себя различные средства реального наблюдения и

эксперимента. В теоретическом же исследовании непосредст-

венное взаимодействие субъекта и объекта отсутствует, на этом

уровне объект изучается только опосредованно. В

эмпирическом исследовании применяются понятийные

средства, составляющие эмпирический язык науки. Смыслом

этих эмпирических терминов являются особые абстрактные

структуры – эмпирические объекты, выделяющие в дейст-

вительности некоторый набор свойств и отношений вещей,

который жестко фиксирован и ограничен. Основным средством

теоретического исследования выступают теоретические

идеальные объекты, имеющие, в отличие от эмпирических

объектов, не только признаки и свойства, которые мы можем

обнаружить при взаимодействии реальных объектов, но и

признаки, которых у них нет и быть не может. Так,

материальную точку определяют как тело, лишенное

размерности, но сосредотачивающую в себе всю массу тела.

Таких тел в реальности нет. Характерное для реалистической

парадигмы в исследовании международных отношений пред-

11

ставление государств как «биллиардных шаров» также является

идеальным объектом. Идеальные объекты в своей совокупности

составляют теоретический язык науки.

3. Особенности метода. Основными методами эмпириче-

ского исследования являются эксперимент, наблюдение и

описание. В теоретическом исследовании применяются идеа-

лизация, мысленный эксперимент, аксиоматический и

гипотетико-дедуктивый методы, аксиоматизация, методы

логического и исторического исследований и другие. Более

подробно научную методологию мы рассмотрим ниже.

Каждый из уровней научного познания имеет свою внутрен-

нюю структуру. На эмпирическом уровне можно выделить:

- подуровень наблюдений;

- подуровень эмпирических фактов.

Данные наблюдений содержат первичную информацию, ко-

торую мы получаем с помощью органов чувств: они носят кон-

кретный и в определенном смысле неповторимый характер. В

данных наблюдений наряду с объективной информацией о яв-

лениях всегда содержится пласт субъективной информации,

зависящей от наблюдателя, используемых им методов, методик

и исследовательских процедур. Поэтому теория опираться на

них не может. Базисом теории выступают не данные

наблюдений, а эмпирические факты. Последние, в отличие от

данных наблюдения, носят обобщенный и повторяемый

характер. В этом смысле они есть достоверная и объективная

информация. Переход от данных наблюдения к эмпирическим

фактам включает следующие познавательные операции:

- рациональная обработка данных наблюдения и поиск в

них устойчивого (инвариантного) содержания;

- истолкование выделяемого инвариантного содержания.

Например, анализируя внешнюю политику государства в

определенный исторический период, являющуюся изменчивой и

ситуативной, исследователь выявляет ее инвариантное содержа-

ние, которое может быть истолковано как внешнеполитическая

стратегия.

Эти операции предполагают наличие у исследователя опре-

деленной теоретической и методологической установки. Таким

12

образом, возникает так называемая проблема теоретической на-

груженности фактов: установление эмпирического факта

требует применения теории, но сама теория строится и

проверяется на основании эмпирических фактов.

На теоретическом уровне также можно выделить две под-

системы;

- частные теоретические модели и законы;

- уровень развитой теории (на данном уровне частные

теоретические модели и законы обобщаются таким образом, что

они выступают как следствия фундаментальных принципов и

законов).

В целом при анализе соотношения эмпирических и аналити-

ческих подходов необходимо учитывать различия двух

фундаментальных философских позиций. Первая утверждает,

что теория «отстает» от практики, что ни одно из теоретических

направлений, изучающих тот или иной международный

феномен (объект), не может с достаточной точностью объяснить

и более того прогнозировать ход реальных процессов, которые

более многогранны и разнообразны, чем любое их

теоретическое описание. Второе направление отдает приоритет

теоретическому анализу, предполагая, что описать и

прогнозировать можно любой процесс, и фантазия теоретика

ограничивается только требованием логической непротиворе-

чивости, в то время как практика – еще и физической

необходимостью.

Современное понимание данного вопроса исходит из того,

что практика и теория не существуют отдельно. Теория и прак-

тика развивается параллельно, что подтверждается, например,

интеграционными процессами в Европе, которые реализуются в

соответствии с теми или иными теоретическими и политиче-

скими моделями. Соответственно утверждение, что практика

является критерием истинности теории, устарело. Более того, не

менее важным становится соотношение различных теоретиче-

ских разработок – когда тот или иной ученый создает теорию,

он всегда работает в некотором уже существующем теоретиче-

ском контексте и должен соотносить с ним свои разработки.

13

Основания научного исследования. Все многообразие

научного знания объединяется в целостность, которая обес-

печивается, с одной стороны, взаимосвязями между тео-

ретическим и эмпирическим уровнями, о которых уже

говорилось, а с другой стороны, – основаниями научного

исследования, которые, наряду с обеспечением целостности

научного знания, определяют также стратегию научного поиска

и во многом обеспечивают включение его результатов в

культуру соответствующей исторической эпохи. Основания

науки имеют достаточно сложную структуру, в которой можно

выделить три основных блока:

1. Идеалы и нормы научного исследования. Как и всякая

деятельность, научное познание регулируется определенными

исторически сложившимися и складывающимися идеалами и

нормативами, которые выражают ценностные, целевые и

методологические установки науки. Структурно блок идеалов и

норм научного исследования реализуется и функционирует в

следующих основных формах:

- доказательности и обоснования знания;

- объяснения и описания;

- построения и организации знания.

2. Научная картина мира, которая складывается в резуль-

тате синтеза знаний, получаемых в данной дисциплине, и

содержит общие представления об исследуемом объекте, о его

главных системно-структурных характеристиках. Обобщенная

характеристика предмета исследования вводится в картине мира

посредством представлений:

- о фундаментальных объектах, изучаемых соответствую-

щей наукой;

- о типологии изучаемых объектов;

- об общих особенностях их взаимодействий;

- о пространственно-временной структуре реальности.

3. Философские основания науки, образуемые философ-

скими идеями и принципами, которые обосновывают идеалы и

нормы, онтологические постулаты научной картины мира и

обеспечивают включенность науки в культуру. Философские

основания выполняют две функции:

14

- философскую эвристику;

- философское обоснование.

В философских основаниях можно выделить две подсис-

темы: во-первых, онтологическую, представленную сеткой

категорий, которые служат матрицей понимания и познания

исследуемых объектов (категории «вещь», «свойство», «отно-

шение», «процесс», «состояние», «причинность», «необ-

ходимость», «случайность», «пространство», «время»); во-

вторых, эпистемологическую, выраженную категориальными

схемами, которые характеризуют познавательные процессы и их

результат (понимание истины, метода, знания, объяснения,

доказательства, теории, фактов).

Модели науки. Мы рассмотрели «статическую» модель

науки. Однако можно перенести акцент и на динамический

аспект, на развитие науки, то есть на построение динамических

моделей.

Одна из первых таких моделей была предложена

К. Поппером (Karl Popper)1, который разработал модель

переходов научных проблем и предполагаемых их решений,

механизм реализации которой аналогичен модели дарвинов-

ского эволюционного развития. Процесс решения научных

проблем (развития науки) происходит путем отбора лучших из

дедуктивно развитых научных гипотез. При этом теория должна

соответствовать принципу фальсифицируемости. Теория удов-

летворяет этому критерию (является фальсифицируемой), если

существует методологическая возможность ее эмпирического

опровержения. Иначе говоря, научная теория должна быть

способна ошибаться. Теория или гипотеза, если они претендуют

на то, чтобы считаться научными, не могут быть принципиально

неопровержимыми.

Если К. Поппер в качестве элемента науки выделил теорию,

то И. Лакатос (Imre Lakatos)2 вводит понятие научно-

исследовательской программы, под которой понимается серия 1 Popper K. The Logic of Scientific Discovery. – New York: Basic Books, 1959. 2 Lakatos I. The Methodology of Scientific Research Programmes. – Cambridge:

Cambridge University Press, 1978.

15

сменяющих друг друга теорий, объединяемых определенной

совокупностью базисных идей и принципов. Научно-

исследовательская программа состоит из «жесткого ядра»,

объединяющего условно неопровергаемые, специфические для

данной программы фундаментальные допущения, и «защитный

пояс», совокупность вспомогательных гипотез, предох-

раняющих ядро от фальсификации и соответственно моди-

фицирующихся. Нарастание изменений в структуре «защитного

пояса» и формирование конкурирующих исследовательских

программ приводит к смене одной программы другой.

Своеобразное понимание развития науки представлено в

концепции плюралистической методологии («методологический

анархизм») П. Фейерабенда (Paul Feyerabend)1, полностью

отрицающего какую-либо закономерность в переходе от одного

состояния науки к другому. По его мнению, развитие науки

происходит под влиянием целого комплекса факторов – истори-

ческих, социальных, культурных, психологических и тому

подобных, а не на основании только неких внутренних для

науки закономерностей.

Определяющей для всех современных моделей развития

науки стала концепция социологической и психологической ре-

конструкции развития науки – теория научных революций

Т. Куна (Thomas Kuhn)2. По Т. Куну, наука развивается

скачкообразно, путем революционных переходов от одного

этапа «нормальной науки» к другому. Каждый период нормаль-

ной науки характеризуется определенными парадигмальными

установками научного сообщества. Парадигма у Т. Куна пред-

ставляет собой совокупность убеждений, ценностей и тех-

нических средств, принятых научным сообществом и

обеспечивающих существование научных традиций. Парадигма

позволяет не только решать имеющиеся научные проблемы, но

и ставить новые, определяемые рамками знаний, скон-

центрированных в рамках данной парадигмы. Следует отметить,

1 Feyerabend P. Against Method: Outline of an Anarchistic Theory of Knowledge. –

London: New Left Books, 1975. 2 Kuhn Th. The Structure of Scientific Revolutions. – Chicago: University of

Chicago Press, 1962.

16

что теории, производные от одной и той же парадигмы, нередко

отличаются одна от другой и могут соперничать друг с другом.

Как только существующая парадигма утрачивает способность

решать научные проблемы, в науке возникает кризисная

ситуация, разрешаемая научной революцией. Научная

революция выступает как скачок в «иной мир» науки через

конструктивную перестройку «мировосприятия» ученого, его

стиля мышления.

Вопросы для обсуждения

1. Какие ненаучные формы постижения существуют? Чем они отличаются

от науки?

2. Существуют ли науки без теорий?

3. В чем специфичность международных отношений с точки зрения ее пред-

мета исследования, средств исследования и методологии?

4. Возможно ли проведение экспериментов при изучении международных

отношениях? Аргументируйте свой ответ.

5. Какова научная картина мира, лежащая в основе современных исследова-

ний международных отношений?

Задание для самостоятельной работы студентов

Лене Хансен (Lene Hansen), скандинавский исследователь международ-

ных процессов и вопросов безопасности, указывает, что «без теории нет ни-

чего, кроме описания, без методологии нет трансформации теории в анализ».

Приведите аргументацию в пользу данного тезиса из области исследования

международных отношений.

17

ГЛАВА 2. ТЕОРИЯ МЕЖДУНАРОДНЫХ ОТНОШЕНИЙ:

ОПРЕДЕЛЕНИЕ, КОМПОНЕНТЫ, ФУНКЦИИ

Понятие «теория». В широком смысле слова теория – это

комплекс взглядов, представлений, идей, направленных на ис-

толкование и объяснение какого-либо явления.

В узком смысле слова теория – это высшая, самая развитая

форма организации научного знания, дающая целостное

представление о закономерностях и существенных связях

определенной области действительности – объекта данной

теории.

Теории представляют собой множества логически связанных

символов, отражающих то, что, по нашему мнению, происходит

в мире. Теории – это всего лишь интеллектуальные инстру-

менты, они не являются ни истинными, ни ложными, а только

более или менее полезными. Нельзя предъявить набор процедур

для создания конструктивной теории, однако можно пояснить

главные идеи, лежащие в основе процесса создания теорий, и

важные этапы этого процесса.

Критерии теории. Дж. Васкез (John Vasquez)1 выделил

шесть критериев, применимых к теориям в области междуна-

родных отношений, и которым «состоятельная» теория должна

соответствовать:

- быть верной;

- быть фальсифицируемой;

- обладать объяснительной способностью;

- быть прогрессивной, а не вырождающейся с точки зрения

предлагаемых ею научно-исследовательских программ;

- согласовываться с фактами, полученными в других облас-

тях знания;

- быть лаконичной и стройной.

Первые два критерия являются необходимыми: если теория

неправильная (неверная в самом широком смысле, который

1 Vasquez J. World Politics Theory // M. Hawkesworth, M. Kogan (eds.)

Encyclopedia of Government and Politics. – London: Routledge, 1992.

18

предполагает, что есть очевидные свидетельства, позволяющие

исследователю признать ее неправильность) или нефальсифи-

цируема, то она не может быть принята вне зависимости от того,

насколько она удовлетворяет остальным критериям. Так,

объяснительная сила теории, которая определяется как

способность теоретически разрешать сложности, загадки и

аномалии, которые не были объяснены ранее, малозначима, если

предлагаемое объяснение оказывается неверным или

нефальсифицируемым.

Дж. Васкез также отмечает, что указанные критерии – не же-

сткие рамки, в которые должна вписываться любая теория,

претендующая на научность. Их, скорее, следует воспринимать

как цели, к которым нужно стремиться при построении теории.

Функции теории. Давая комплексную оценку современ-

ному теоретическому осмыслению международных процессов с

точки зрения разработок, сделанных в современной философии

науки, можно констатировать их теоретическую слабость и не-

завершенность. Указывая на недостаточно высокий уровень

теоретических разработок в исследованиях международных

процессов и ситуаций, Э. Хаас (Ernst Haas)1 назвал их «предтео-

риями». По его мнению, ни одна из «предтеорий», основываясь

на эмпирических данных или исходя из интуиции, не смогла

дать объяснения повторяющимся и причинно взаимосвязанным

событиям, определяющим параметры международного про-

цесса.

Согласно Э. Хаасу, любая теория выполняет следующие

функции:

- описательную (отвечающую на вопрос «как происходят

процессы?»);

- объяснительную (отвечающую на вопрос «почему про-

цессы происходят?»);

- предсказательную (отвечающую на вопрос «как про-

цессы будут проистекать в будущем?»);

1 Haas E. The Study of Regional Integration: Reflections on the Joy and Anguish of

Pretheoretizing// International Organizations. – 1970. – Vol. 24. – N 4.

19

- рекомендательную (указывающую, что нужно делать,

чтобы управлять процессами эффективно).

При этом данные функции выполняются не только завер-

шенной теорией, но и «предтеоретическими» разработками. По-

этому, указывает Э. Хаас, даже не достигая теоретического

уровня, аналогичного естественнонаучным теориям, проводя-

щиеся теоретические исследования международных процессов

осуществляют указанные функции, решая как практические, так

и теоретические задачи, актуальные для современных исследо-

ваний международных отношений.

Также указывается, что можно выделить три основные ме-

тодологические функции теории:

- ориентирующую, которая направляет усилия исследова-

теля в отборе данных. Теория необходима для упорядочивания

огромного объема информации;

- предсказательную, которая опирается на установление

каузальных зависимостей в некоторой специальной области.

Теория связана с необходимостью научного прогнозирования

развития мирового сообщества и его отдельных компонентов;

- классифицирующую, помогающую систематизировать

факты, путем выявления их существенных свойств и связей.

Теории дают интеллектуальный контекст, в котором, может

восприниматься тот или иной международный процесс или си-

туация.

По своему строению теория представляет внутренне диффе-

ренцированную, но целостную систему знания, которую харак-

теризуют:

- логическая зависимость одних элементов от других,

- выводимость содержания теории из некоторой

совокупности утверждений и понятий – исходного базиса тео-

рии – по определенным логико-методологическим принципам и

правилам.

Компоненты теории. В методологии науки принято выде-

лять следующие основные компоненты теории:

1. Исходную эмпирическую основу, которая включает

множество зафиксированных в данной области знания фактов,

20

достигнутых в ходе эксперимента и требующих теоретического

объяснения.

2. Исходную теоретическую основу – множество первичных

допущений, постулатов, аксиом, общих законов, в совокупности

описываемых идеализированный объект теории.

3. Логику теории – множество допустимых в рамках теории

правил логического вывода и доказательства.

4. Совокупность выведенных в теории утверждений с их

доказательствами, составляющую основной массив теоретиче-

ского знания. Методологически центральную роль в формиро-

вании теории играет лежащий в ее основе идеализированный

объект – теоретическая модель существенных связей реально-

сти, представленных с помощью определенных гипотетических

допущений и идеализаций.

Анализ международных ситуаций и процессов направлен на

достижение понимания их логики, механизмов, динамики, вы-

явление соответствующих условий и индикаторов, попытку на

основе теоретических моделей предсказать дальнейшее разви-

тие системы международных отношений, как на глобальном, так

и региональном уровнях.

Объекты и уровни исследования. Объектом изучения тео-

рий международных отношений являются международные

процессы, которые должны анализироваться системно. Каждая

из теорий международных отношений, как правило, предлагает

определенный комплекс единиц анализа и переменных, которые

влияют на динамику процессов в тот или иной отрезок времени,

разрабатывает критерии, индикаторы и методы измерения

«уровня» и степени интенсивности их развития, анализирует и

объясняет факторы, предпосылки, способствующие их интенси-

фикации или замедлению.

Для построения теории, позволяющей систематически

описывать, объяснять и прогнозировать процессы в сфере

международных отношений, необходимо определить уровень

анализа изучаемых процессов и выделить его независимые и

зависимые переменные: нужно определить независимый

21

источник изменений в международных отношениях и уровень,

на котором этот источник располагается.

Начиная с работ М. Каплана, К. Уолца и Дж. Сингера конца

1950-х – начала 1960-х годов, дебаты об уровнях анализа при-

сутствуют в большинстве теорий международных отношений

либо через постановку вопроса о предпочтительных референт-

ных объектах (личность vs государство), либо через постановку

вопроса о причинах конфликтов (системная структура vs при-

рода государств vs природа человека). При этом под уровнями,

как правило, понимаются объекты анализа, которые определя-

ются диапазоном пространственного масштаба от малого к

большому.

К. Уолтц (Kenneth Waltz)1 выделил три уровня анализа

международных процессов:

- индивидуальный;

- государственный;

- международный или межгосударственный.

Позже К. Уолц утверждал, что в центре внимания теории

международных отношений должен находиться исключительно

третий уровень анализа – межгосударственный2. При этом в

качестве независимой переменной, источника изменений в меж-

дународных отношениях выступает структура распределения

материальных факторов мощи (силы или власти). Государство

как таковое было расположено вне исследовательского фокуса

теории и рассматривалось как зависимая переменная, не

способная изменить логику международной анархии. К. Уолтц

писал, что «для определения международной политической

структуры второй уровень анализа не нужен, поскольку до тех

пор, пока будет сохраняться анархия, государства будут

оставаться равными друг другу элементами структуры».

Согласно этому положению, социальные процессы не могут

влиять на формирование и динамику структуры мировой

политики. Отсюда – устойчивость основной характеристики

1 Waltz K. Man, the State and War: A Theoretical Analysis. – New York: Columbia

University Press, 1959. 2 Waltz K. Theory of International Politics. – New York: Random House, 1979.

22

данной структуры – анархии, сохраняющейся в самых разных

социальных и исторических контекстах.

В работе «Security: A New Framework for Analysis» (1998)1

выделяются пять уровней анализа международных отношений:

1. Международные системы – самые большие конгломе-

раты взаимодействующих или взаимозависимых единиц,

которые не имеют системного уровня выше себя. В настоящее

время этот уровень имеет глобальный характер, но ранее

существовали периоды, когда одновременно функционировало

несколько более или менее несвязанных международных

систем.

2. Международные подсистемы – группы единиц междуна-

родной системы, которые могут быть выделены из целой

системы особой природой или интенсивностью их

взаимодействий или взаимозависимости друг с другом.

Подсистемы могут быть связанными или несвязанными

территориально. В первом случае они являются региональными.

3. Единицы – акторы, составленные из различных подгрупп,

организаций, сообществ и многих индивидов; достаточно спло-

ченные и независимые, так что они могут легко отделяться друг

от друга и иметь положение на более высоких уровнях (напри-

мер, государства, нации, транснациональные корпорации).

4. Субъединицы – группы индивидов внутри единиц,

которые способны (или пытаются) влиять на поведение единиц

(например, бюрократии, лобби).

5. Индивиды – конечная линия большинства анализов в

социальных науках.

Дискуссия о приоритетности того или иного уровня до сих

пор остается актуальной для анализа международных ситуаций

и процессов.

Другой важной проблемой в изучении международных

отношений является идентификация и анализ сил, которые спо-

собствуют или препятствуют развитию и формированию поли-

тических сообществ. В этом смысле фундаментальными для

1 Buzan B., Wæver O., de Wilde J. Security: A New Framework For Analysis. –

Boulder, CO: Lynne Rienner, 1998.

23

теорий международных отношений являются следующие два

вопроса:

1. Почему объекты и граждане уважают/ не уважают

политический комплекс (систему), в рамках которого они жи-

вут, и являются/не являются преданными ему?

2. Как достигается и поддерживается процедурный и реаль-

ный консенсус в рамках политических систем?

Большинство теорий, изучающих международные ситуации

и процессы, фокусируют свое внимание на поставленных

вопросах, предлагая определенные варианты ответов на них.

Суммируя утверждения и размышления теоретиков, можно

выделить следующее:

1. Политическая система приобретает и сохраняет единство

потому, что ее члены разделяют общие ценности и принимают

основополагающее соглашение относительно границ (рамок)

системы. Устойчивая система основана, с одной стороны, на

процедурном консенсусе или основополагающем соглашении

относительно политических рамок и законодательных

процессов, и, с другой стороны, – на реально существующем

консенсусе или основополагающем соглашении относительно

методов решения проблем, которые возникают в рамках

политической системы. Чем больше процедурного и реально

существующего консенсуса, тем больше интеграции в

политической системе.

2. Политическая система достигает значительной степени

сплоченности и сохраняет ее, потому что в ней присутствует

некоторая сила. Так, многие исследователи приводят достаточно

убедительные доводы в пользу признания важности

принудительной силы в интеграции политических сообществ. В

изучении международных отношений сторонники мирового

правительства утверждают, что монополизация власти на

международном уровне является способом сокращения насилия.

С другой стороны, представители политического реализма,

утверждают, что мировое правительство невозможно без

достижения бόльшего консенсуса на глобальном уровне

относительно границ, цели и контроля нового международного

24

порядка, чем тот, который существует сейчас или существовал

раньше.

В последние десять лет актуальными в изучении междуна-

родных процессов стали вопросы влияния факторов глобальной

системы международных отношений на региональные про-

цессы, взаимодействия между внутренней региональной дина-

микой и изменением воздействий со стороны международной

среды, роли конфликта, как интегрирующего фактора.


1. Как проверить, соответствует или нет та или иная теория критериям, кото-

рые выдвигает Дж. Васкез?

2. Какая из методологических функций теории (ориентирующая, предсказа-

тельная, классифицирующая) наиболее важна для международных отно-

шений?

3. В чем специфика изучения международных отношений на глобальном и

региональном уровнях?

4. Прав ли К. Уолц, утверждающий, что в центре внимания теории междуна-

родных отношений должен находиться исключительно межгосударствен-

ный уровень анализа?

5. Как поддерживается процедурный и реальный консенсус в рамках

международных систем?


Карл Поппер выдвинул в качестве критерия научности эмпирической

теории фальсифицируемость. Теория удовлетворяет критерию К. Поппера

(является фальсифицируемой), если существует методологическая

возможность ее опровержения путем постановки того или иного эксперимента.

Иначе говоря, научная теория должна быть способна ошибаться. Приведите

аргументы относительно возможности (невозможности) применения данного

критерия к исследованиям международных отношений.

25

ГЛАВА 3. ТИПОЛОГИИ ТЕОРИЙ МЕЖДУНАРОДНЫХ

ОТНОШЕНИЙ

Одной из особенностей исследований международных от-

ношений является присутствующее в них многообразие концеп-

туальных построений, конкурирующих теоретических подходов.

Это приводит к тому, что важным эпистемологическим вопро-

сом исследований международных отношений является вопрос

классификации и типологизации существующих в них различ-

ных теорий.

Для понимания проблем классификации и типологизации

теорий международных отношений в их значимости для самого

теоретического осмысления международных ситуаций и про-

цесссов необходимо рассмотреть соответствующие дискуссии в

этой области, которые можно сгруппировать следующим

образом:

- «три R», или выделение реалистов, рационалистов и

революционистов;

- «большие споры»;

- дебаты о государстве;

- межпарадигмальный спор;

- выделение конституирующего и объясняющего подходов.

«Три R». Согласно М. Уайту (Martin Wight)1 в теоретиче-

ском осмыслении международных отношений можно выделить

три традиции:

- реалистов или макевиаллистов, сторонники этой тради-

ции рассматривают международную политику как анархию, по-

тенциальную войну всех против всех;

- рационалистов или гроцианцев, которые представляют

международную политику как объединение конфликта и со-

трудничества, в котором существует сообщество государств, где

существуют и соблюдаются некоторые правила поведения;

1 Wight M. International Theory: The Tree Traditions. – Leicester: Leicester

University Press, 1991.

26

- революционистов или кантианцев, сторонники данной

традиции представляют международные отношения как отно-

шения, развивающиеся в масштабах человечества в целом, а

также ставят вопрос о необходимости трансформации междуна-

родных отношений в глобальный проект.

М. Уайт указывал, что для понимания международных от-

ношений необходимо учитывать позиции и идеи всех трех тра-

диций, уделяя главное внимание не доказательству правоты ка-

кой-либо из них, а придавая центральное значение разногласиям

между ними и их диалогу.

Три волны, или «большие споры». Дж. Васкез (John

Vasquez)1 предлагает характеристику развития теории междуна-

родных отношений, основанную на хронологии событий, разде-

ляя историю исследований международных отношений на три

стадии:

- идеалистический этап;

- реалистская традиция;

- бихевиористский переворот.

Аналогичной позиции придерживается Х. Булл (Hedley

Bull)2, утверждающий, что можно выделить три успешные

волны в теоретической деятельности по осмыслению междуна-

родных отношений:

- «идеалистические», или прогрессивные, доктрины, кото-

рые преобладали в 1920-х – начале 1930-х годов;

- «реалистские», или консервативные, теории, которые

получили свое развитие в конце 1930-х и 1940-х годов;

- «социально-научные» теории конца 1950-х и 1960-х го-

дов.

Помимо периодов доминирования тех или иных теоретиче-

ских подходов в теории международных отношений можно вы-

1 Vasquez J. The Power of Power Politics: A Critique. – London: Frances Piner,

1983. 2 Bull H. The Theory of International Politics, 1919-1969 // B. Porter (ed.). The

Aberystwyth Papers: International Politics 1919-1969. – Oxford: Oxford University

Press, 1979.

27

делить как минимум два переходных периода, которые принято

обозначать как «большие споры» или «большие дебаты»:

- спор между реализмом и идеализмом (конец 1930-х – на-

чало 1940-х годов) относительно природы человека. Реалисты

полагали, что для человека естественно стремление к злу и для

противодействия этому стремлению он должен подстраиваться

под окружающий политический, экономический и социальный

мир, воспринимая его таким, какой он есть. Идеалисты же счи-

тали, что человек – существо, доброе от природы, а причину зла

они усматривали в искажениях внешнего социально-политиче-

ского мира, который, с их точки зрения, нужно подстраивать

под человека;

- спор между «бихевиоризмом» и реализмом (конец 1950-х

и 1960-е годы). Иначе этот спор рассматривают как спор между

сторонниками научного подхода к изучению международных

отношений и сторонниками подхода исторического. Первые,

основываясь на традиции научно-философского рационализма,

утверждали, что с помощью дедуктивной логики можно превра-

тить теорию международных отношений в научное знание. Вто-

рые не рассматривали международные отношения как науку и

при исследовании мировых процессов полагались исключи-

тельно на индуктивную логику исторических наблюдений.

В настоящее время также говорят о третьем большом споре,

который развернулся в 1980-1990-х годах и, в зависимости от

принятой теоретической установки, может определяться двояко:

- либо как спор между государственно-центристским реа-

лизмом и транснационалистами, которые считают, что помимо

государств (традиционных акторов) центральную роль в между-

народной политике играют и другие акторы (нетрадиционные);

- либо как спор между позитивизмом (последователи науч-

ного рационализма, представлявшие одну из сторон в рамках

«второго спора») и постпозитивизмом (представители разнооб-

разных школ постмодернизма).

Спор между государственно-центристским подходом (реа-

лизм) и транснациональным (идеализм) затрагивает один из

ключевых вопросов международных отношений – роль государ-

ства в международной политике. Проблема состояла в том, что

28

ни один из предыдущих «больших споров» не затрагивал во-

проса, кто является актором в международной политике, по-

скольку всегда априорно предполагалось, что это – исключи-

тельно государство. С этой точки зрения третий спор является

самым фундаментальным спором в истории теории междуна-

родных отношений.

Постпозитивисты поставили под сомнение убеждение пози-

тивистов, согласно которому международная реальность суще-

ствует независимо от индивида. Как указывал Й. Лапид (Yosef

Lapid), «крах эмпирико-позитивистских надежд, связанных с

бихевиористскими научными подходами, побудил представите-

лей практически всех социальных дисциплин пересмотреть он-

тологические, эпистемологические и аксиологические основы

их научных изысканий»1.

Противостояние позитивизма и постпозитивизма в теории

международных отношений позиционируется как вызов реали-

стическому доминированию со стороны, как минимум, пяти

теоретических направлений:

1. Постмодернизм, подвергающий нападкам каждое понятие

о действительности, истинности, структуре, идентичности того,

что является центральными понятиями теории международных

отношений.

2. Конструктивизм, претендующий на статус «мостика» ме-

жду рационализмом и постмодернизмом.

3. Феминизм – предельно широкое направление (от вопро-

сов, которые затрагивают интересы женщин, структуры муж-

ского доминирования, до исследования природы идентификации

и рода), в котором трудно выделить общие темы и утверждения.

Одной из главных проблем для ученых, занимающихся пробле-

мами феминизма, является задача гендерного конструирования.

4. Критическая теория, с точки зрения которой знание о

мире не нейтрально, как полагают позитивисты, а должно быть

понято в контексте интересов. При этом стремление к осозна-

1 Lapid Y. The Third Debate: On the Prospects of International Theory in a Post-

Positivist Era // International Studies Quarterly. – 1989. – N 33.

29

нию политических интересов, которые представляет теория,

должно сопровождаться приверженностью к эмансипации.

5. Установление связи социологии (прежде всего –

исторической) и международных отношений с целью демонст-

рации того, что государство, образованное во многих случаях

путем войны, является продуктом взаимодействия между внут-

ренними силами и внешней обстановкой.

Критика позитивизма создала предпосылки для отказа от

одного из базовых положений неореализма и неолиберализма –

утверждения, что независимой переменной мировой политики

является асоциальная по своей природе структура распределе-

ния факторов материальной мощи. Утверждая, что источник из-

менений международных отношений может иметь социальную

природу, постпозитивисты открыли для индивидов и государств

теоретическую возможность выступить в качестве независимой

переменной мировой политики.

Считается, что ни один «большой спор» не утратил своей

актуальности и продолжает обогащать теорию международных

отношений.

Дебаты о государстве. Концепция «дебатов о государстве»

была введена Дж. Хобсоном (John Hobson) в начале 2000-х го-

дов1. Он выделяет два периода таких дебатов:

- «первые дебаты о государстве» развернулись в связи с по-

явлением в 1970-х годах теории взаимозависимости. Представи-

тели реалистической парадигмы утверждали автономию госу-

дарства по отношению к социальным процессам транснацио-

нального характера и негосударственным акторам, представи-

тели других теоретических школ с этим утверждением не со-

глашались;

- «вторые дебаты о государстве» развернулись в 1980-

1990-х годах и касались проблем взаимовлияния государства и

структуры мировой политики (противостоят ли государство и

общество или они взаимно дополняют друг друга). На поста-

1 Hobson J. The «Second State Debate» in International Relations: Theory Turned

Upside-down // Review of International Studies. – 2001. – N 27.

30

новку проблем повлияла общая критика подхода позитивистов,

стремившихся вынести социальные процессы за скобки систем-

ного анализа мировой политики.

Постпозитивисты отказывались видеть в государствах гомо-

генные «бильярдные шары», полностью автономные от своих

обществ. Напротив, государство и общество, извечные антаго-

нисты с точки зрения предшествующих концепций теорий меж-

дународных отношений, рассматривались как единый комплекс,

который выступает в качестве актора («агента») мировой поли-

тики. В этой связи в рамках конструктивизма сформировалась

классической проблема «агент – структура», требующая ответа

на вопросы, какой из этих двух элементов является независимой

переменной и каковы отношения между ними – казуальные или

конституирующие?

Межпарадигмальный спор. Концепция межпарадигмаль-

ного спора была введена М. Банксом (Michael Banks)1 в сере-

дине 1980-х годов и стала основополагающей схемой для мно-

гих современных исследований теорий международных отно-

шений. В соответствии с концепцией М. Банкса, в теории меж-

дународных отношений существовали последовательно сме-

няющиеся парадигмы:

- идеализм;

- реализм;

- бихевиоризм.

К началу 1980-х годов ни одна из них не была доминирую-

щей. Напротив, сформировалось три альтернативных пара-

дигмы:

- реализм – неореализм (акцентирующий вопросы войны и

мира);

- либерализм – глобализм – плюрализм (исследование

управления международными режимами, в которых акторами

1 Banks M. The Evolution of International Relations Theory// M. Banks (ed.)

Conflicts in World Society: A New Perspective on International Relations. –

Brighton: Wheatsheaf Books, 1984; Banks M. The inter-paradigm debate // M. Light

and A. Groom (eds.) International Relations: A Handbook of Current Theory. –

London: Frances Pinter, 1985.

31

предстают как государства, так и негосударственные участ-

ники);

- неомарксизм – структурализм (вопросы бедности в гло-

бальном масштабе и проблемы развития).

Данные парадигмы не противостоят друг другу и не ведут

дискуссии между собой: каждая из них имеет дело со своей соб-

ственной исследовательской тематикой и не касается других па-

радигм. Таким образом, они предстают не как различные спо-

собы представления одного и того же мира, а как точки зрения

разных миров. Тем самым снимается вопрос о «правильности»

парадигм – каждая из них «правильная» относительно опреде-

ленных аспектов.

Конституирующий и объясняющий подходы. Фундамен-

тальное деление в теории международных отношений происхо-

дит между двумя группами теорий:

- объясняющими теориями, которые стремятся предложить

объяснительную оценку международным отношениям, предста-

вить мир таким, каков он есть; при этом они концентрируют

внимание на вопросах устройства мира, а не том, как он меня-

ется;

- конструирующими теориями, которые представляют

теоретические изыскания как составную часть действительно-

сти, а саму действительность – как социальный конструкт, кото-

рый мы строим сами.

Выделение национальных школ. Ряд исследователей счи-

тает возможным выделять в общем наборе различных теорети-

ческих подходов к исследованию международных отношений не

только некоторые парадигмальные концепты, но и националь-

ные школы. На этом основании, например, выделяется британ-

ская (английская) школа исследований международных отноше-

ний, французская социологическая школа и некоторые другие.

Такой подход во многом оправдан, поскольку научные

школы строятся на основе достаточно тесного непосредствен-

ного общения исследователей, связях учитель-ученик. Как пра-

вило, такие отношения устанавливаются между группами уче-

32

ных, работающих в одном университете (например, Копенгаген-

ская школа исследований международной безопасности).

Анализ имеющихся типологий и классификаций теорий ме-

ждународных отношений, оснований, на которых они строятся,

показывает, что разработать единую типологию теорий, анали-

зирующих международные ситуации и процессы, не представ-

ляется возможным, так как отсутствуют устойчивые основания

для такой процедуры. Важным является и то, что происходит

эволюция взглядов теоретиков, которая приводит к изменению

концептуального основания их исследования. Кроме того, тео-

ретики, идентифицирующие себя с тем или иным направлением,

на практике используют методологию и наработки других тео-

рий и концентрируют свое внимание на различных объектах ис-

следования (Д. Митрани, Э. Хаас, Дж. Най, Л. Линдберг и др.).

Помимо этого, существует ряд исследователей, которые по

своим взглядам «не выписываются» ни в одно из теоретических

направлений (К. Дойч, А. Этциони, А. Маршаль и др.). Таким

образом, любая классификация или типология теорий междуна-

родных отношений порождает как минимум три группы вопро-

сов (сложностей):

1. Как соотнести данную классификацию или типологию с

другими.

2. Как типологизировать теоретиков и политических мысли-

телей, которых нельзя полностью отнести к какой-либо одной

традиции.

3. Существует ли возможность преодолеть границы между

различными теоретическими направлениями, которые выделя-

ются в той или иной классификации.


1. Какой из «больших споров» был более важен для становления

международных отношений как науки?

2. Какой подход к государству из высказанных в рамках «дебатов о государ-

стве» наиболее соответствует современному его пониманию?

3. Применима ли к развитию теорий международных отношений концепция

научных революций Т. Куна?

33

4. Какие есть еще причины, помимо указанных в главе, почему нельзя

разработать единую типологию теорий, анализирующих международные

процессы?

5. Возможен ли еще один «большой спор» в исследованиях международных

отношений? Чему он может быть посвящен?


Иногда выдвигается идея, что для формирования исследований междуна-

родных отношений как науки необходимо формирование единой теории меж-

дународных отношений, которая выступала бы как парадигма (в смысле,

предложенном Т. Куном). Приведите аргументы за и против этого утвержде-

ния.

34

РАЗДЕЛ II. РЕАЛИСТИЧЕСКАЯ ПАРАДИГМА

ГЛАВА 4. КЛАССИЧЕСКИЙ РЕАЛИЗМ

Политический реализм (англ. realism) своими истоками вос-

ходит к работам Платона (концепция Фрасимаха в «Государ-

стве»), Фукидида («История Пелопонесской войны»),

Н. Макиавелли (политический имморализм), Т. Гоббса (теория

естественного состояния), Д. Юма (теория политического рав-

новесия). Значительное влияние на политический реализм ока-

зали идеи и практика К. фон Клаузевица и О. фон Бисмарка.

Н. Макиавелли (Niccolò Machiavelli)1 рассматривает госу-

дарство как политическое состояние общества, характери-

зуемое:

- наличием организованной политической власти;

- отношениями между властвующими и подвластными;

- наличием соответствующих учреждений и законов.

Властвующие имеют в своем распоряжении и должны уметь

использовать два способа действия для достижения целей: путь

закона и путь насилия. Политический имморализм Н. Макиа-

велли оправдывает это тем, что и сам народ не всегда будет

поступать только благодатно, а значит и направляющий его

государь для укрепления своей власти должен быть готов к

адекватному ответу.

Согласно Т. Гоббсу (Thomas Hobbes)2, основой права явля-

ется сила, а сущность политики состоит в плюрализме ценно-

стей и интересов различных индивидов, общностей, государств,

их «балансе». Каждое государство:

1 Макиавелли Н. Государь// Макиавелли Н. Сочинения исторические и

политические. Сочинения художественные. Письма. – Москва: Акт, 2004. – С.

58-135; Макиавелли Н. Рассуждения на первую декаду Тита Ливия //

Макиавелли Н. Сочинения исторические и политические. Сочинения

художественные. Письма. – Москва: Акт, 2004. – С. 136-468. 2 Гоббс Г. Левиафан, или Материя, форма и власть государства церковного и

гражданского// Гоббс Т. Избранные сочинения. В 2-х т. Том 2. – Москва:

Мысль, 1964.

35

- имеет право на все, что может взять или захватить;

- обладает своим пониманием справедливости.

Высшей справедливости, абсолютного права в вопросах по-

литики не существует. «Судьей в последней инстанции», утвер-

ждающим справедливость, являются войны. Таким образом,

международные отношения основываются на грубой силе, низ-

менных интересах и непостоянных союзах – таково «реальное»

положение дел в политике.

Собственно политический реализм возникает и развивается в

первой половине XX века как критическая реакция на либе-

рально-идеалистическую парадигму в осмыслении международ-

ных отношений, которая доминировала после Первой мировой

войны и которая рассматривалась реализмом как моралистиче-

ская и утопическая, игнорирующая реалии силовых отношений

в мировой политике, а также как реакция на фактическое отсут-

ствие автономной международно-политической науки, которая

специально занималась бы международными отношениями.

Основные представители политического реализма –

Э. Карр (Edward Carr), Дж. Шварценбергер (Georg Schwarzen-

berger), Р. Нибур (Reinhold Niebuhr), Г. Моргентау (Hans Mor-

genthau), Дж. Кеннан (George Kennan).

Исходная установка политического реализма – макси-

мально точно и реалистично описывать международные отно-

шения, исследовать то, что есть, а не то, что предпочтительно

или возможно появится в будущем. Реализм исходит из эгои-

стической природы человека, которая является неизменной.

Для реализма характерен подход к международным отноше-

ниям как к реальности, обладающей своими законами, опреде-

ляемыми не отвлеченными «идеалами» альтруизма и гуманизма,

а некоторым набором «реальностей»: военной силой, экономи-

ческим потенциалом, национальными интересами той или иной

страны и т. д.

36

Основные положения

1. Основными единицами анализа и главными субъектами

международных отношений, с точки зрения классического реа-

лизма, являются национальные государства, которые рассмат-

риваются как рациональные, способные просчитать плюсы и

минусы своей политики, и в политическом отношении единые

образования (модель «биллиардного шара»). Собственно меж-

дународные отношения – это отношения между государствами.

Реалисты не отрицают наличие таких акторов, как международ-

ные организации, транснациональные союзы и объединения и

другие, однако считают их второстепенными на международной

арене и не оказывающими влияние на мировую политику.

2. Концепции национального суверенитета и национальных

интересов являются основными теоретическими предпосыл-

ками политического реализма. Главной движущей силой в сфере

международных отношений выступают национальные инте-

ресы, а сама эта сфера характеризуется «плюрализмом сувере-

нитетов».

3. Мотив международных отношений – борьба государств

за расширение своего влияния во внешней среде.

4. Регулятором международной политики выступает сила и

баланс сил.

5. Как теория принятия решений, политический реализм

предлагает модель анализа внешней политики и алгоритм пове-

дения государства в критической ситуации, в соответствии с ко-

торой стратегия любого государства направлена на максимально

возможное удовлетворение национальных интересов исходя из

трех гоббсовских мотивов:

- достижение и обеспечение безопасности государства;

- удовлетворение экономических требований политически

значимых слоев населения;

- повышение престижа государства.

Реализация данных мотивов, в первую очередь, обеспечение

безопасности государства, достигается за счет увеличения мощи

государства.

37

6. Как теория, объясняющая характер и закономерности

международных отношений, политический реализм исходит из

следующих положений:

- международные отношения предстают как хаотичное

взаимодействие государств на мировой арене («война всех про-

тив всех») и описываются как анархические. Национальные го-

сударства взаимодействуют друг с другом в анархической меж-

дународной среде, в которой не существует какой-либо цен-

тральной власти, способной создать и поддерживать порядок в

отношениях взаимодействующих субъектов. Источником

имеющегося мирового порядка является конкуренция между

государствами;

- государство во внешней политике исходит из своих

национальных интересов, которые неизменны и находятся в

противоречии с интересами других государств. При этом «госу-

дарства, как минимум, борются за собственное выживание, и,

как максимум, стремятся к тотальному доминированию»

(К. Уолц). Существование государств и международных отно-

шений зависит от четкого следования национальным интересам.

Отсюда, отношения между государствами есть ни что иное, как

постоянный процесс торга по поводу распределения или пере-

распределения ограниченных материальных ресурсов;

- государства осуществляют свою внешнюю политику как

хорошо просчитанный ответ на вызовы враждебного междуна-

родного окружения. Почти все государства обладают опреде-

ленным военным потенциалом для того, чтобы защищать себя

или направить его против других государств. Существует много

оснований для агрессии, и ни одно государство не может точно

знать, какое из них станет причиной войны. Неопределенность

неизбежна при оценке намерений противоположной стороны;

- независимо от внутренней политической системы,

социальных и культурных особенностей того или иного госу-

дарства, индивидуальных особенностей его лидеров, первейшей

заботой любого государства является обеспечение его безопас-

ности. Иначе – основным принципом при защите и удовлетво-

рении интересов национальных государств является ключевая

идея realpolitik – «безопасность превыше всего». Отсюда возни-

38

кает «дилемма безопасности», заключающаяся в том, что и дей-

ствие и бездействие в сфере безопасности влечет угрозу, по-

скольку попытки увеличить безопасность, предпринимаемые

одним государством, влекут со стороны других государств от-

ветные меры, которые нивелируют указанные попытки;

- действуя на международной арене и следуя своим интере-

сам, государства должны исходить из оценки своих возможно-

стей – силы или могущества (power) – и полагаться только на

них. Мощь государств и, следовательно, их место на междуна-

родной арене определяется материальными ресурсами, кото-

рыми оно располагает – наличие ресурсов дает возможность го-

сударству «подкупать» или принуждать любую сторону, нахо-

дящуюся в конфликте с ним. При этом, главными средствами

перераспределения ресурсов являются угроза наказания (санк-

ции) либо предложение «компенсации». Степень реализации на-

циональных интересов государств прямо пропорциональна их

материальным возможностям (сильные делают то, что сочтут

нужным, а слабые вынуждены с этим соглашаться). И наоборот

– показателем мощи государства на международной арене явля-

ется его способность влиять на поведение других государств.

При этом окончательным доводом в международных спорах яв-

ляется военная сила;

- международные отношения являются взаимодействием с

нулевой суммой. Самым эффективным способом сохранения

системы международных отношений выступает баланс сил – та-

кое положение, при котором мощь распределена между госу-

дарствами так, чтобы не допустить преобладания кого-то одного

и его гегемонии над всеми.

Позиции основных представителей

Э. Карр в книге «The Twenty Years’ Crisis, 1919-1939»1:

- критикует издержки либерально-демократического под-

хода к международным отношениям, отмечая его нормативный

характер;

1 Carr E. The Twenty Years' Crisis 1919-1939: An Introduction to the Study of

International Relations. – London: Palgrave MacMillan, 1939.

39

- подчеркивает решающую роль силы и соотношения сил в

международных отношениях;

- выдвигает мысль о том, что главная проблема теории и

практики международной политики состоит в обеспечении мир-

ной трансформации соотношения сил.

В книге выражено разочарование деятельностью Лиги На-

ций, которая не смогла предотвратить агрессию в Абиссинии и

Манчжурии, а затем и в Европе. Э. Карр исходит из того, что

сила международной организации напрямую зависит от того, в

какой степени ее поддерживают государства-члены. Ее сила – в

силе поддерживающих ее государств. Однако Германия, Италия

и Япония открыто выступили против системы, возникшей в ре-

зультате первой мировой войны и против Лиги Наций. США и

СССР или не хотели, или не могли помочь Лиге Наций. Велико-

британия и Франция отошли от принципов, изложенных в Ус-

таве организации, и предпочли компромисс с Германией по по-

воду Чехословакии. Положение о том, что уберечь мир от войны

могло более рациональное и более моральное поведение госу-

дарства на международной арене ошибочно. Моральная сторона

политики, на которой основывалась деятельность Лиги Наций,

имела два существенных изъяна:

- двойные стандарты, которыми международное сообще-

ство пользовалось для оценки той или иной ситуации (британ-

ское и французское правительства считали агрессию против

Греции недопустимой, а по поводу нападения на Абиссинию

лишь выражали свое сожаление);

- не получила широкого распространения и поддержки

идея общего блага, которое должно превалировать над благом

отдельных государств (идея наднациональности).

Таким образом, «идеалистическая» концепция политики

оказалась неспособна предотвратить Вторую мировую войну.

Соответственно, делает вывод Э. Карр, необходимо создание

науки международной политики, которая должна строиться на

исследовании «действительного» положения вещей (т. е. «ре-

альности»), а не на рассмотрении того, что «должно быть».

40

Дж. Шварценбергер1, являясь представителем реализма,

также может быть отнесен к английской школе международ-

ных отношений, центральной идеей которой является концеп-

ция «международного общества». В отличие от «обычного»,

международное общество предстает как общество суверенных

государств. Субъектами в нем выступают не граждане, а госу-

дарства, опирающиеся в отношениях друг с другом на силу, уг-

розы и дипломатию. Международное общество представляет

собой результат определенного соглашения между людьми, дей-

ствующими от имени государств. Этим оно отличается от меж-

дународной системы, где существуют независимые от акторов

структуры, навязывающие принуждения и ограничения их

внешнеполитическому поведению. Отсюда возникает вопрос

соотношения трех уровней (типов) морали – индивидуального,

государственного и универсального.

Представители политического реализма в целом считают,

что в международных отношениях необходимо руководство-

ваться этикой ответственности, а не этикой убеждения, т. е. ис-

ходить из национальных интересов, соблюдая при этом осмот-

рительность, умеренность и осторожность. Они указывают, что

международное право не должно рассматриваться как «священ-

ная корова», ибо оно может противоречить национальным инте-

ресам или справедливости в отношениях между народами.

Представители же английской школы рассматривают междуна-

родное право как бесспорную реальность, которая выполняет

функции регулирования межгосударственных отношений, под-

держания международного порядка. По Дж. Шварценбергеру, в

обществе, в котором отсутствует центральная власть, главная

функция закона заключается в содействии установлению верхо-

венства силы и иерархии, основанной на применении власти. И

во множестве случаев международное право служит именно

этим целям.

Относительно моральных норм Дж. Шварценбергер отме-

чает, что самой важной задачей международной морали явля-

1 Schwarzenberger G. Power Politics: An Introduction to the Study of International

Relations and Post-War Planning. – London: J. Care, 1941.

41

ется укрепление государственной политики. Государства дости-

гают своих целей, если осуществляют территориальную экспан-

сию, не объясняя свои требования причинами экономического

или стратегического характера, а ссылаясь на необходимость

расширения естественных границ или естественное право вы-

хода к морю. Когда общественное мнение поддерживает необ-

ходимость военных действий или продолжения борьбы, идеоло-

гическое использование международной морали достигает наи-

высшей степени. В этом случае любой конфликт декларируется

как борьба за высшие моральные принципы, которые каждая из

сторон ревностно защищает вплоть до подписания мирного со-

глашения. Таким образом, в системе силовой политики главная

функция международной морали состоит не в контроле над соб-

ственным поведением, а в использовании морали в качестве си-

лового оружия против потенциальных и реальных врагов.

Поскольку международные отношения являются сферой

взаимопроникновения и конфликта многообразных моральных и

правовых подходов, постольку никакой ответственный выбор в

этой сфере не может рассматриваться в каждом конкретном

случае как заранее предопределенный. Поэтому любая норма-

тивная политическая теория международных отношений должна

быть открыта для включения реальных вероятностей и неопре-

деленностей нравственных дилемм, что означает плюралистич-

ность моральной ориентации. Отсутствие соглашений по мо-

ральным стандартам в мировой политике не освобождает поли-

тического деятеля от ответственности за свое поведение даже

тогда, когда на карту поставлены интересы внешней политики

представляемого им государства. Всеобщий моральный консен-

сус является необходимым условием для мировой стабильности

и порядка.

Р. Нибур в книге «Moral Man and Immoral Society»1 высту-

пает с резкой критикой пацифизма идеалистов и их близоруко-

сти перед лицом надвигающейся опасности фашизма. Он отме-

чал, что одной из серьезнейших диспропорций современного

1 Niebuhr R. Moral Man And Immoral Society. – New York: Scribners, 1932.

42

мира является стремительное развитие технического прогресса

и топтание на месте в сфере политики в широком смысле этого

слова. Мир стал взаимозависим, но остался разобщенным мо-

рально и политически. В работе «The Illusion of World Govern-

ment»1, объясняя причину «анархии» в международных отноше-

ниях, Р. Нибур отметил, что идея создания «мирового прави-

тельства» имеет серьезные изъяны:

- почти все аргументы за нее основываются на

предположении, что желание создать новый мировой порядок

предполагает появление «мирового правительства», однако пра-

вительства создаются исходя из насущных потребностей сооб-

щества, а не по чьей либо прихоти;

- правительства обладают весьма ограниченными

возможностями для объединения общества.

Поскольку в мире нет общего интереса, то лучше иметь не-

совершенную ООН, нежели некую федерацию государств, во-

обще неспособную сделать что-либо. В условиях начавшейся

холодной войны удовлетворяться существующим status quo

нельзя, необходимо поддерживать отношения с противником,

используя для этого ООН не в качестве гипотетического миро-

вого правительства, а как своего рода мост между частями раз-

деленного мира.

Считается, что наиболее законченное и системное изложе-

ние реалистической концепции в международной политике со-

держится в книге Г. Моргентау «Politics Among Nations»2. Под

политическим реализмом Г. Моргентау понимал такую полити-

ческую доктрину, которая основана на учете противоречивых

сторон человеческой природы и признании ограниченных воз-

можностей для построения справедливого и нравственного по-

литического порядка. Для политического мира характерно на-

личие противоположных интересов и, соответственно, конфлик-

тов между ними. Моральные принципы не могут быть соблю-

дены полностью, но к ним можно приблизиться, пытаясь уста-

1 Niebuhr R. The Illusion of World Government // Foreign Affairs. – 1948. – N 27. 2 Morgenthau H. Politics Among Nations. – New York: Knopf, 1948.

43

новить баланс интересов, который всегда является временным.

Универсальный принцип существования всех плюралистиче-

ских сообществ (в том числе и международных) – система

сдержек и противовесов. Политический реализм апеллирует к

историческим прецедентам, а не к абстрактным принципам. Его

цель – поиск «меньшего зла», а не абсолютного добра.

Основные положения теории политического реализма

Г. Моргентау формулирует в виде шести принципов:

1. Политика подчинена объективным законам, которые

коренятся в человеческой природе. Реализм, признавая объек-

тивность законов политики, также признает возможность созда-

ния рациональной теории, которая описывала бы эти законы.

Такая теория должна основываться на реальных фактах, а не на

субъективных суждениях, не имеющих ничего общего с дейст-

вительностью и продиктованных предрассудками и неправиль-

ным пониманием политики. Теория должна устанавливать

факты и интерпретировать их. Предполагается, что характер

внешней политики может быть понят только на основе анализа

политических действий и их возможных последствий. Однако

простого анализа фактов недостаточно. Для того чтобы придать

значение и смысл фактическому материалу, необходима некая

теоретическая модель. Другими словами, исследователь (а) ста-

вит себя на место государственного деятеля, который столк-

нулся с определенной внешнеполитической проблемой при оп-

ределенных обстоятельствах, и (б) спрашивает себя, какими ра-

циональными способами государственный деятель может ре-

шить эту проблему в данных обстоятельствах (предполагая, что

он всегда действует рационально) и какой из этих способов он

скорее всего выберет. Проверяя эти гипотезы, исследователь

приходит к пониманию смысла и значения явлений междуна-

родной политики.

2. Ключевой категорией политического реализма является

понятие интереса, определенного в терминах власти. Именно

оно обусловливает специфику политической сферы, ее отличие

от других сфер жизни, без чего было бы невозможно создать

теорию политики.

44

Политики думают и действуют, опираясь на понятие инте-

реса, определенного в терминах власти. Данное предположение

позволяет исследователю предугадать и проследить действия

политика. Ошибочно полагать, что ключом к пониманию внеш-

ней политики являются исключительно мотивы государствен-

ного деятеля, или выводить внешнюю политику из философских

и политических взглядов лидеров государства.

Политический реализм признает, что случайность и ирра-

циональность присутствуют в политической реальности и ока-

зывают влияние на внешнюю политику. Тем не менее, полити-

ческий реализм делает основной упор на рациональных элемен-

тах политической реальности, поскольку именно рациональные

элементы позволяют ее теоретически осмыслить. Более того,

политический реализм полагает, что рациональная внешняя по-

литика является наилучшей, поскольку только такая политика

способна минимизировать риски и принести максимальные вы-

годы. Он утверждает, что внешняя политика должна быть ра-

циональной с точки зрения своих моральных принципов и прак-

тических целей.

3. Реализм предполагает, что его ключевое понятие – инте-

рес, понятый в терминах влияния, – объективная категория, ко-

торая обладает универсальной применимостью, но он не наде-

ляет это понятие установленным раз и навсегда значением. Тип

интереса, определяющего политические действия в конкретный

исторический период, зависит от политического и культурного

контекста, в рамках которого формируется внешняя политика.

Цели, преследуемые государством в его внешней политике, мо-

гут быть различными. То же можно сказать о власти (под вла-

стью понимается все, что обеспечивает контроль одного чело-

века над другим) – ее содержание и способ применения зависят

от политической и культурной среды. При этом основным кри-

терием правильности внешней политики государства политиче-

ский реализм считает отстаивание им национальных интересов.

4. Политический реализм признает моральное значение

политического действия. Он также признает неизбежность не-

соответствия морального императива и требований успешной

политики.

45

С точки зрения реализма, универсальные моральные прин-

ципы не могут быть применены для анализа действий госу-

дарств в их абстрактной универсальной формулировке, прежде

они должны быть пропущены через фильтр конкретных условий

места и времени.

И индивид, и нация должны оценивать политические дейст-

вия на основе универсальных моральных принципов, таких, на-

пример, как свобода. Однако если у индивида есть моральное

право принести себя в жертву этим моральным принципам, то

нация не вправе ставить мораль выше требований успешной по-

литики, которая сама по себе основана на моральном принципе

выживания нации. Благоразумие, понимаемое как учет послед-

ствий политических действий, является составной частью поли-

тической морали и высшей добродетелью в политике. Этика су-

дит о действии по его соответствию моральному закону; поли-

тическая этика судит о действии по его политическим

последствиям.

5. Политический реализм отрицает тождество морали кон-

кретной нации и универсальных моральных законов. Проводя

различие между истиной и мнением, он разделяет также истину

и идолопоклонство. Отождествление политических действий

конкретного государства с волей Провидения не может быть

оправдано с моральной точки зрения и опасно с политической

точки зрения, ибо оно может вызвать искаженный взгляд на ме-

ждународную политику и, в конечном счете, привести к тому,

что государства будут стремиться уничтожить друг друга якобы

во имя моральных идеалов.

С другой стороны, понятие интереса, определенного в тер-

минах власти, не позволяет политическому реализму впасть как

в моральные крайности, так и в подобное политическое недо-

мыслие. Если мы рассматриваем все нации, включая свою, как

политические образования, преследующие свои интересы, то мы

способны быть справедливыми ко всем: мы способны судить о

других нациях так же, как мы судим о своей; исходя из этого мы

можем проводить политику, которая уважает интересы других

наций и в то же время защищает и продвигает интересы нашей

собственной нации.

46

6. Политический реализм утверждает, что политической

сфере присуща своя специфика, которая отличает ее от сферы

экономики, права, этики и других сфер. Политический реалист

мыслит в терминах интереса, определенного как власть (основ-

ной вопрос здесь – «Как эта политика влияет на силу нации?»),

подобно тому, как экономист мыслит в категориях интереса, оп-

ределенного как богатство, юрист – в категориях соответствия

действия юридическим нормам. Защита реалистом автономии

политической сферы не предполагает пренебрежения к другим

типам мышления. Она предполагает то, что каждому типу мыш-

ления должна быть предназначена собственная сфера и функ-

ция. Для понимания какого-либо из этих аспектов необходимо

обращаться к этому аспекту на его собственных условиях.

Г. Моргентау выделяет три разновидности (базовые модели)

международных отношений, основанных на борьбе за власть:

- политика, ориентированная на сохранение, консервацию

власти – сохранение status quo (стремление сохранить доми-

нирование);

- политика, ориентированная на накопление властных пол-

номочий и возрастание власти (стремлению упрочить доми-

нирование);

- политика демонстрации силы или политика престижа

(стремление продемонстрировать доминирование).

Национальные интересы различных государств не совпа-

дают, что определяет неизбежность конфликтности междуна-

родной среды. Мир межгосударственных взаимодействий – это

мир, в котором международная политика может быть опреде-

лена «как непрерывное усилие, направленное на сохранение и

увеличение мощи собственной нации и уменьшение и подрыв

мощи других наций». При этом единственным полномочным и

полноправным выразителем национальных интересов государ-

ства на международной арене является его правительство, обла-

дающее на основе компетенции внешнего суверенитета моно-

польным правом представлять внутреннее сообщество, заклю-

чать договоры, объявлять войны и т. п.

Одной из главных особенностей международной политики

является то, что постоянное стремление национальных госу-

47

дарств к сохранению существующего статус-кво или же к его

изменению в свою пользу приводит к балансу сил, и соответст-

венно к политике, направленной на поддержание этого баланса.

В отличие от утопизма и идеализма, размышляющих о том,

каким должен быть мир, реализм исходит из того, каков мир

есть. Целью теории международных отношений как самостоя-

тельной научной дисциплины является достижение понимания

того, как и почему происходит борьба за власть, а также выра-

ботка средств, способных регулировать этот процесс. Важно от-

метить стремление Г. Моргентау обосновать идею, что в основе

теории международных отношений лежат объективные и неиз-

менные законы политического поведения, корни которых сле-

дует искать в природе человека.


1. Почему рассмотренная в этой главе концепция получила название «реа-

лизм»?

2. Какие еще виды государств, помимо национальных, существуют?

3. Что такое анархия? Может ли быть преодолена анархия в международных

отношениях?

4. В чем различие позиций Э. Карра и Дж. Шварценбергера?

5. Достаточно ли шести принципов Г. Моргентау для описания реализма в

теории международных отношений?


В рамках политического реализма, помимо указанных концепций, выде-

ляются два основных направления – реалполитик (нем. Realpolitik) и геополи-

тика (нем. Geopolitik). Дайте сравнительный анализ этих концепций.

48

ГЛАВА 5. НЕОРЕАЛИЗМ

Формирование нереалистического (англ. neorealism) направ-

ления (иное наименование – структурный реализм (англ. struc-

tural realism)) в теории международных отношений связано со

стремлением приблизить ее к идеалам научного познания и вне-

дрением в нее методологии структурализма, так, как она была

разработана в рамках французской философии второй половины

XX века.

Формирование неореализма также часто связывается с по-

пытками адаптировать классический реалистический подход к

изменениям, происшедшим в международных отношениях к

1970-м годам – глобализации международных экономических

отношений, увеличению роли транснациональных корпораций и

неправительственных организаций. В это же время стало ме-

няться представление о рычагах доминирования. Военная мощь

уже не гарантировала глобального превосходства. Все большее

значение стала приобретать экономическая мощь, а также воз-

можности культурной экспансии и технологического доми-

нирования.

Основные представители неореализма – К. Уолтц (Ken-

neth Waltz), Р. Гилпин (Robert Gilpin), Б. Бузан (Barry Buzan).

Исходная установка – государства, являясь основными и

самостоятельными единицами международных отношений, рас-

сматриваются не сами по себе, но с учетом тех структур, кото-

рые они образуют.

Неореализм сохраняет ряд исходных положений политиче-

ского реализма:

- рассмотрение государства в качестве ключевого элемента

международных отношений;

- закрепление за категорией силы (прежде всего рассматри-

ваемой с точки зрения военного превосходства) доминирующей

роли;

- использование концепции «баланс сил»;

- понимание международных отношений как анархичных.

49

При этом в неореализме относительно указанных пунктов

происходят следующие трансформации:

- государства рассматриваются не только сами по себе, но

и с учетом тех структур, которые они образуют;

- происходит расширение содержания категории силы за

счет включения в нее невоенных составляющих;

- «баланс сил» рассматривается со структурной точки зре-

ния (как правило, – на основе идеи полярности международных

отношений);

- вводится идея «зрелой анархии», которая в определенной

степени подается регулированию.


1. Международная система анархична и основана на прин-

ципе «каждый за себя». При отсутствии единого имеющего силу

центрального органа власти государства вынуждены полагаться

главным образом на собственные силы для защиты своих

интересов.

2. Поведение государств вовне не детерминируется

внутренними обстоятельствами, хотя они могут влиять на опре-

деление национальных интересов государственными руководи-

телями. Решающий фактор, влияющий на внешнее поведение

государства – его внешняя среда, характеризующаяся неопреде-

ленностью и способствующая развитию у принимающих реше-

ния лиц чувства «гоббсовского страха». При этом, если какое-

либо государство ведет себя последовательно враждебно, то по-

тенциально подверженные его воздействию другие государства

должны либо проводить реалистичную стратегию, либо приду-

мать иные способы зашиты.

Реалистичная стратегия государства А состоит в том, что оно

будет наращивать свой, обычно военный, потенциал, чтобы:

- увеличить способность использовать силу (угрозу силы)

против государства Б;

- снизить вероятность использования государством Б силы

(угрозы силы) против себя.

По различным историческим причинам государства могут

снизить «гоббсовский страх» и на этом основании объединиться

50

в более или менее связанные блоки, поведение которых в сфере

безопасности может рассматриваться как аналогичное поведе-

нию государств.

Во внешней политике государства и их блоки руководству-

ются тремя основными мотивами:

- безопасность («самосохранение»);

- выгода («удовлетворение аппетитов»);

- слава/ престиж («репутация»).

При этом наиболее важным мотивом, лежащим в основе

внешней политики, всегда будет обеспечение безопасности:

если возникают противоречия между мотивами, то все будет

подчинено интересам безопасности.

3. Господствующая поведенческая стратегия государства

состоит в стремлении либо максимизировать собственный сило-

вой потенциал, либо не допустить чьего-либо перевеса сил, либо

избежать таких отношений с другими государствами, при кото-

рых данному государству отводится роль подчиненного, либо

предотвратить достижение другими преимуществ за счет своих

относительных возможностей.

4. Проведение стратегии преобладания порождает тенден-

цию к упреждающему экспансионизму (политическому импе-

риализму) у государств, обладающих для этого возможностями.

При этом формы империализма варьируются в соответствии с

историческим контекстом. Государства используют любые

удобные политические или экономические механизмы для под-

держания и укрепления своих позиций в международной сис-

теме. Иногда империализм будет состоять в поддержке между-

народных институтов, функционирующих по преимуществу в

интересах государств-инициаторов их создания.

5. В условиях анархии намерения потенциальных противни-

ков выводятся из их потенциала, а не заявлений или обещаний.

Слежение за потенциалом противника – постоянная черта миро-

вой политики.

6. Если у государств есть общий интерес и они ведут

переговоры о правилах, кладущихся в основу соглашения о

сотрудничестве, более слабые, хотя и влиятельные партнеры

будут стремиться заручиться гарантией, что создаваемые пра-

51

вила обеспечат им реальное право голоса и тем самым предот-

вратят или хотя бы смягчат доминирование сильных партнеров.

7. Степень анархии и «гоббсовского страха» может быть

снижена (но не сведена к нулю) посредством создания союзов и

блоков государств. Там, где степень «гоббсовского страха»

снижена, легче наладить политическое и экономическое

сотрудничество.

8. Моральные принципы и международное право не имеют

реальной принудительной силы в международной политике, ко-

гда на карту поставлены жизненные национальные интересы. На

правовые принципы, как и на принципы моральные, ссылаются

в случае оправдания решений, уже принятых на основе критерия

максимизации удовлетворения интересов.

9. Сотрудничество двух и более государств вытекает из

осознания политиками сходства экономических интересов или

интересов безопасности своих стран. Конфронтация или разлад

в отношениях – результат представления политиков о том, что

между их странами существуют серьезные расхождения в

интересах.

10. Если политикам соперничающих государств кажется, что

интересы безопасности их стран в значительной степени расхо-

дятся, никакое сотрудничество не улучшит межгосударственных

взаимоотношений. Сотрудничество в «не имеющих значения

областях» не может способствовать трансформации отношений.

11. Если силовой потенциал распределен относительно

равномерно между возможными соперниками, можно утвер-

ждать, что в сфере безопасности между ними существует баланс

сил. Баланс сил порождает всеобщее сдерживание, при котором

каждая из сторон считает, что начало агрессии повлечет за со-

бой ущерб, превосходящий совокупную выгоду от участия в

ней. Если баланс сил отсутствует, в действие вступает диплома-

тия принуждения или начинается война.

12. Результаты международной политики определяются фор-

мами силовых отношений в политической и экономической

сферах. Стороны, обладающие более мощным набором соответ-

ствующих возможностей, всегда добьются своего в любом кон-

фликте или на переговорах.

52


Первым и наиболее решительным реформатором политиче-

ского реализма считается К. Уолтц, работы которого заложили

основы неореализма.

С теорией политического реализма взгляды К. Уолтца объе-

диняет его убежденность в закономерном характере междуна-

родных отношений и, следовательно, в возможности создания

изучающей их рациональной теории. К. Уолтц разделяет цен-

тральное для политического реализма положение об анархиче-

ском характере международных отношений. Анархичность

принципиально отличает международные отношения от отно-

шений внутриобщественных, построенных на принципах иерар-

хии, субординации, господства и подчинения, формализованных

в правовых нормах, главной из которых является монополия го-

сударства на легитимное насилие в рамках своего внутреннего

суверенитета. Анархичность международных отношений, отсут-

ствие верховной власти, а также правовых и моральных норм,

способных на основе общего согласия эффективно регулировать

взаимодействия основных акторов, предотвращая разрушитель-

ные для них и для мира в целом конфликты и войны, сохрани-

лись без существенных изменений со времен Фукидида. По-

этому не стоит надеяться на реформирование данной сферы, на

построение международного порядка, основанного на правовых

нормах, коллективной безопасности и решающей роли надна-

циональных организаций. Никто, кроме самого государства (в

лице его политического руководства), не заинтересован в его

безопасности, укрепление которой, а, следовательно, и укрепле-

ние силы государства, его власти как способности оказывать

влияние на другие государства, остается главным элементом его

национальных интересов.

В чем состоит специфика неореализма, что нового он вносит

в теорию политического реализма?

С точки зрения К. Уолтца основным содержанием рацио-

нальной теории, исследующей международные отношения, яв-

ляется изучение межгосударственных конфликтов и войн. В ра-

53

боте «People, the State, and War»1 К. Уолтц приходит к выводу,

что объяснение причин вооруженных конфликтов и войн ссыл-

кой на психологические данные (природу и эгоистическое пове-

дение человека) ошибочно, ибо групповые явления не сводятся

к особенностям индивидуального поведения. Поэтому надо го-

ворить не о природе человека, а исследовать социальные фак-

торы, не ограничиваясь при этом ссылками на формы правления

и политические режимы (внутреннюю природу государств). В

ситуации стратегической взаимозависимости поведение госу-

дарств, их политика объясняются не только внутренними при-

чинами, но также поведением и политикой других государств.

Поэтому для понимания и предсказания такого поведения

нужно учитывать особенности межгосударственной системы,

специфику ее структуры.

Центральной и фундаментальной работой К. Уолтца явля-

ется книга «Theory of International Politics»2.

На исследовательскую позицию К. Уолтца значительное

влияние оказали идеи постпозитивизма, в первую очередь – в

плане акцентирования важности дедуктивных подходов. Со-

гласно его взглядам, индуктивные построения предшествующих

теорий международных отношений, основанные на наблюдении,

позволяют выявить только видимые связи. Неореализм начина-

ется с посылки, что теория международных отношений и теория

мировой политики – не одно и то же. Неореалистическое пони-

мание мировой политики не является результатом обобщений,

сделанных на основе изучения внешних политик и характери-

стик, присущих отдельным участникам (акторам) мировой по-

литики. В его основе лежит абстрагирование политической

сферы от других сфер международных отношений, что дает ему

возможность сосредоточиться на изучении присущих ей осо-

бенностей, на поиске детерминант и закономерностей.

Вторым методологическим источником К. Уолтца стали

идеи структурализма. Центральная мысль К. Уолтц состоит в

том, что анализ международной политики, ограниченный только

1 Walty K. Man, the State, and War. – New York: Columbia University Press, 1959 2 Walty K. Theory of International Politics. – New York: McGraw-Hill, 1979

54

свойствами национальных государств и их взаимодействиями,

является редукционистским и неадекватным. Необходим анализ

структуры международной системы, ее влияния, как на поведе-

ние государств, так и на результаты межгосударственных взаи-

модействий. К. Уолтц рассматривает структуру как распределе-

ние возможностей (принуждений и ограничений), которые сис-

тема вменяет своим элементам-государствам, а также как функ-

циональную дифференциацию субъектов. С определенной точки

зрения структура выступает как ряд ограничений, порождаю-

щих расхождение между намерением и результатом. В этом

плане международная система имеет две главные

характеристики:

- особое распределение ее потенциала, которое наглядно

прослеживается в реальной жизни;

- анархический принцип ее организации и отсутствие цен-

тральной власти.

К. Уолтц показал, что система мировой политики есть ни что

иное, как структура, построенная по определенным принципам,

состоящая из определенных элементов, которые преследуют оп-

ределенные цели:

- структуры определяются в соответствии с основным

принципом построения системы, системы меняются в том слу-

чае, если меняется их основной принцип – переход от анархич-

ной (международной) реалии к иерархичной означает системное

изменение;

- в основе структуры лежит спецификация функций входя-

щих в нее элементов. В международной системе эти функции

идентичны;

- структуры определяются распределением возможностей

между отдельными элементами, изменения этих возможностей

влекут за собой изменения всей системы в целом.

Анализ поведения государств у К. Уолтца идет в двух

направлениях:

- в изложении теории баланса сил дается структурное

объяснение проводимой государствами стратегии доминирую-

щего союза во избежание перевеса сил у какой-либо страны.

55

Младшему партнеру по коалиции в условиях анархии на меж-

дународной арене безопасность не гарантируется;

- структурное объяснение результатов функционирования

международной системы: баланс силы (результат) формируется

«случайно», как следствие независимого стремления каждого

государства реализовать собственные интересы (намерения).

К. Уолтц исходит из того, что присущая международной

системе склонность к войне (характеризуемая им как главная

зависимая переменная) объясняется полярностью этой системы

(независимой переменной). Опираясь на системные принципы, с

позиций которых склонность к войне рассматривается как свой-

ство системы, а полярность как ее структурная характеристика,

К. Уолтц утверждает, что теория международных отношений не

должна включать переменные на уровне государства или ис-

пользовать уровень системы для предсказания поведения инди-

видуальных единиц. Полярность влияет на поведение госу-

дарств косвенно – через структурные принуждения и стимули-

рования лидеров.

Государства различаются по размеру, богатству, форме уст-

ройства, мощи. Однако эти различия характеризуют их возмож-

ности, но не функции. Цели и функции у государств одинаковы.

Структура международной системы меняется вместе с измене-

нием возможностей входящих в нее элементов. Сила (мощь)

того или иного государства, то есть его способность оказывать

влияние на другое государство или же заставлять действовать в

соответствии со своими интересами определяется сравнением

возможностей этого государства с возможностями других госу-

дарств. Хотя возможности – это качественные характеристики

самих государств, их распределение, их соотношение в рамках

структуры самим государствам уже не принадлежит. Это харак-

теристика структуры.

К. Уолтц выделил три основных принципа структуры меж-

дународных отношений (структурная триада К. Уолтца):

- государства в международных отношениях руководству-

ются мотивом выживания; даже имея множество целей, госу-

дарство основой их достижения имеет выживание;

56

- участниками международных отношений являются

только государства; государства подвергаются влиянию и при-

нуждению со стороны системы международных отношений, но

они имеют право решать, как будут действовать в данных

условиях;

- государства неоднородны, они обладают разными воз-

можностями и потенциалом, который они пытаются увеличить,

что может привести к изменению структуры международных

отношений.

Р. Гилпин1 утверждает, что основные характеристики

международной системы так или иначе отражают усилия от-

дельных государств или их групп, направленные на сохранение

или трансформацию институтов и всей системы для реализации

своих интересов. Любое государство, тем более крупное, стре-

мится увеличить свой вес и влияние за счет других членов меж-

дународного сообщества. С помощью угроз или применения

силы, формирования коалиций и захвата зон влияния государ-

ство стремится создать такую международную среду и такие

правила международной политической игры, которые позволяли

бы ему реализовать свои интересы. Иначе говоря, одним из

важнейших принципов функционирования международной сис-

темы является стремление государств получить контроль над

поведением других акторов международной системы. Организа-

ционные принципы этой системы, формы реализации интересов,

как правило, отражают относительный вес и влияние различных

акторов.

Контроль над международной системой базируется на рас-

пределении сил и ресурсов между ее акторами, будь то отдель-

ные государства или коалиции государств. В международной

политике доминируют великие военно-политические державы,

которые:

- устанавливают правила международной политической

игры;

1 Gilpin R. War and Change in World Politics. – Cambridge: Cambridge University

Press, 1981.

57

- определяют структуру арены международных

отношений;

- располагают возможностями разрешать споры между ма-

лыми государствами или малыми и великими державами на

приемлемых для последних условиях.

Конфигурация распределения сил показывает, кто фактиче-

ски правит международной системой и чьим интересам она бо-

лее всего отвечает. В руках доминирующих в международной

иерархии держав сосредоточиваются организация и контроль

над процессами взаимодействия всех участников системы. Ве-

ликие державы могут контролировать решение вопросов, ка-

сающихся распределения мировых ресурсов, особенно тех, ко-

торые рассматривались ими как приоритетные.

Р. Гилпин выделяет три типа контроля:

- имперский, или империалистический, при котором одна

держава контролирует все остальные более слабые и мелкие

государства;

- биполярный, при котором две могущественные державы

контролируют и регулируют взаимодействия в пределах своих

сфер влияния;

- баланс сил, при котором три или более государств кон-

тролируют действия друг друга с помощью дипломатических

маневров, смены союзов и открытых конфликтов.

Великодержавное «право управлять» определяется, прежде

всего, «победой в последней войне за гегемонию и продемонст-

рированной способностью распространять свою волю на другие

государства». Именно гегемон определяет структуру междуна-

родных отношений, поскольку превосходит другие страны, в

том числе и другие великие державы, по своей военной, техно-

логической и экономической мощи. Государство-гегемон играет

главную роль в поддержании равновесия в системе междуна-

родных отношений, проводя политику, направленную на дости-

жение стабильности международной системы. При этом любая

великая держава следит за тем, чтобы какая-либо другая дер-

жава не стала более могущественной за счет поглощения более

мелких стран, или включение их в коалицию.

58

Вместе с тем, государство-гегемон – это не деспот, насильно

навязывающий свою волю другим странам. Устанавливаемый

гегемоном порядок должен быть выгоден или приемлем для

других членов международного сообщества. Только готовность

большинства других великих держав мириться с установлен-

ными гегемоном международными режимами позволяет по-

следнему сохранять свое лидерство на мировой арене. Как пра-

вило, в периоды стабильности и установившегося порядка меж-

дународная система существует в состоянии некого гомеоста-

зиса или динамического равновесия, хотя на уровне межгосу-

дарственных отношений и происходят постоянные изменения

тактического уровня.

Хотя международная система налагает определенные огра-

ничения на поведение всех акторов, но, по крайней мере, перво-

начально, она благоприятствует интересам наиболее сильных.

Время от времени интересы различных акторов и баланс сил

между ними в результате экономических, технологических и

иных факторов изменяются. Причем те акторы, которые полу-

чают от этого максимальную пользу, склонны стремиться изме-

нить систему так, чтобы она в наибольшей степени отвечала их

интересам.

Предупреждение потерь или увеличение выгод того или

иного государства или группы государств становится в их гла-

зах стимулом для содействия изменениям системы. В конечном

итоге деятельность государств приводит к противоречию между

существующей международной системой и интересами кон-

кретных государств. Это ведет к кризису в международной сис-

теме. Хотя кризис возможно устранить мирными путями и сред-

ствами, все же главным механизмом его разрешения на протя-

жении всей истории была война за гегемонию, т. е. война, при-

званная определить, какое именно государство или группа госу-

дарств займет доминирующее положение в международной сис-

теме. Войны являются инструментом разрешения дисбаланса в

международной системе между структурой системы, созданной

в соответствии с интересами тех, кто ее в свое время создал, и

новым перераспределением силы.

59

Цикл изменений завершается тем, что война за гегемонию и

следующий за ней мир создают новые статус-кво и равновесие,

отражающие новое распределение сил в системе. Нарушение

равновесия и смена лидеров в международной иерархии приво-

дит к экономическим, политическим и технологическим изме-

нениям, в результате которых либо значительно увеличиваются

потенциальные выгоды, либо уменьшаются потенциальные из-

держки одного или нескольких государств. Новая система отра-

жает новое соотношение сил и интересов.

В работе «The Logic of Anarchy: Neorealism to Structural

Realism»1 Б. Бузан и ряд других британских авторов (Ч. Джонс

и Р. Литтл), развивая идею Х. Булла, что международная анар-

хия должна пониматься не как отсутствие управляемости и ле-

гитимности в принципе, а как отсутствие международного пра-

вительства, вводят понятие «зрелая анархия». «Зрелая анархия»

предполагает наличие прочных нормативных ограничений, на-

кладываемых на деятельность национальных государств как ак-

торов международных отношений.

Структурный реализм Б. Бузана исходит из того, что послед-

ствия международной анархии не являются постоянной величи-

ной (как утверждает К. Уолтц), а варьируются в зависимости от

уровня и типа взаимодействия в межгосударственной системе.

Чем ниже уровень такого взаимодействия и чем более стихий-

ным оно является, тем выше степень анархии и тем меньше воз-

можностей для становления и развития международного обще-

ства. Конфликтный потенциал между отдельными элементами

этой системы остается невысоким. Однако он может резко воз-

расти при усилении взаимодействий между элементами, тем бо-

лее при увеличении стихийности этого взаимодействия. Наобо-

рот, рост уровня взаимодействия при внесении в него элементов

организованности и порядка создает возможности для формиро-

вания международного общества и уменьшения конфликтов

между его членами. Таким образом, различия в характере и

1 Buzan B., Jones Ch., Little R. The Logic of Anarchy: Neorealism to Structural

Realism. – New York. Columbia University Press, 1993.

60

структуре международных отношений лежат в основе разной

степени их анархичности. Условием снижения анархичности

становится понимание политическими лидерами неудобств по-

стоянного хаоса в международных отношениях и стремление

некоторым образом упрочить их. Условиями формирования ме-

ждународного общества становятся заключение договоров, ус-

танавливающих пределы использованию силы, создание инсти-

тутов, призванных гарантировать соблюдение данных догово-

ров. Хотя они и не приводят к полному освобождению от анар-

хичности международных отношений, но способствует сниже-

нию ее степени. Создавая и укрепляя международные режимы

(в области безопасности, торговли, продвижения товаров и лю-

дей, прав человека), международное общество вносит опреде-

ленный порядок в межгосударственные отношения. Это и есть

«зрелая анархия».

Другой ключевой работой Б. Бузана является книга «People,

State, and Fear»1, в которой вводится идея регионального ком-

плекса безопасности.

Все государства в системе международных отношений

включены в глобальную сеть взаимозависимости в области

безопасности. Но так как большинство политических и военных

угроз более легко передаются на коротких дистанциях, чем на

длинных (чем ближе объект, тем он больше угрожает), небезо-

пасность часто ассоциируется с близостью. Большинство стран

боится своих соседей больше, чем отдаленных держав. Следова-

тельно, взаимозависимость в области безопасности в междуна-

родной системе в целом неоднородна: нормальная структура

взаимозависимости безопасности в географически разнородной,

анархичной международной системе является структурой ре-

гиональных групп. Такие региональные группы были обозна-

чены как комплексы безопасности, т. е. «набор государств, чьи

главные восприятия и вопросы безопасности так взаимосвязаны,

что проблемы их национальной безопасности не могут разумно

анализироваться или разрешаться отдельно друг от друга».

1 Buzan B. People, States and Fear: An Agenda for International Security Studies in

the Post-Could War Era. – Hemel Hempstead: Harvester Wheatsheaf, 1991.

61

Взаимозависимость в области безопасности является более ин-

тенсивной среди государств внутри таких комплексов, чем

среди государств вне комплексов. Формирующие динамики и

структура комплекса безопасности порождаются государствами

этого комплекса – их восприятиями друг друга и взаимодейст-

виями друг с другом в области безопасности.

Региональные комплексы имеют следующие характе-

ристики:

- комплекс должен состоять из двух или более государств;

- эти государства составляют территориально связанную

группу;

- отношения среди этих государств отмечены взаимоза-

висимостью в области безопасности, которая может быть как

позитивной, так и негативной, но которая должна быть значи-

тельно сильнее среди них, чем между ними и государствами, не

входящими в комплекс;

- структура взаимозависимости безопасности должна быть

глубокой и прочной, хотя непостоянной.

Другими словами, комплексы безопасности – международ-

ные политические подсистемы, относительно автономные мик-

роварианты бóльшей международной политической системы, в

которую они включены.

Так как единицами анализа комплексов являются государ-

ства, комплексы безопасности, как правило, являются доста-

точно масштабными феноменами, большинство из которых по

размерам близки к субконтинентальным или континентальным

образованиям: Южная Азия, Ближний Восток, Южная Африка,

Европа, Южная Америка и так далее.

Внутренние динамики комплекса безопасности градируются

степенью дружественности/ враждебности отношений между

составляющими комплекс государствами. На одном конце спек-

тра лежит конфликтное образование, в котором взаимозависи-

мость происходит из страха, соперничества и взаимных ощуще-

ний угрозы. В середине спектра лежат режимы безопасности, в

которых государства, оставаясь друг для друга потенциальными

угрозами, принимают соглашения для снижения дилеммы безо-

пасности между собой. На другом конце спектра находятся

62

плюралистические сообщества безопасности, в которых госу-

дарства больше не видят угрозы друг в друге и, соответственно,

не готовятся использовать силу в отношениях друг с другом.

Теория регионального комплекса безопасности предпола-

гает, что комплексы безопасности, подобно балансу сил, явля-

ются внутренним продуктом анархичных международных сис-

тем. При прочих равных условиях, следовательно, можно пред-

полагать, что они находятся в системе везде. Отсутствие ком-

плекса безопасности объясняется тремя факторами:

1. В некоторых пространственных областях государства

имеют так мало ресурсов и возможностей, что властное влияние

за пределами их границ незначительно или вообще отсутствует.

Эти государства имеют внутренне направленные динамики

безопасности и поэтому взаимодействие между ними в области

безопасности недостаточно, чтобы на его основе сформирова-

лись комплексы безопасности. В этой ситуации можно говорить

о существовании мини-комплекса или неструктурированного

региона безопасности.

2. Комплексы безопасности формируются группами госу-

дарств и не только определяют отношения между своими чле-

нами, но также обуславливают линии проникновения в регион

внешних держав. Однако иногда присутствие внешних держав в

регионе является настолько значительным, что подавляет дина-

мики и связи в области безопасности среди государств, обра-

зующих комплекс безопасности. Вмешательство обычно под-

крепляет региональные динамики безопасности; наложение же

подчиняет их структуре силовых соперничеств между великими

державами и может даже трансформировать их. В ситуации на-

ложения невозможно выделить региональные динамики безо-

пасности достаточно четко и, следовательно, идентифицировать

комплекс безопасности.

3. Существуют ситуации, когда на региональные динамики

накладываются динамики соседних регионов и региональных

держав. В этом случае можно говорить об изоляторе:

Отдельные комплексы безопасности являются устойчивыми,

но не постоянными фигурами международной системы. Регио-

нальный комплекс безопасности определяется внешней грани-

63

цей и сущностной структурой. Тремя ключевыми компонентами

сущностной структуры в комплексе безопасности являются:

- расположение государств и различия между ними;

- структуры дружбы и вражды;

- распределение власти среди главных единиц комплекса.

Сдвиг в любом из этих компонентов приводит к трансфор-

мации комплекса. Таким образом, теория регионального ком-

плекса безопасности допускает анализ региональной безопасно-

сти, как в статичных, так и в динамичных терминах.

Изменения, происходящие в любом комплексе безопасности,

достаточно многочисленны. Ключевым вопросом в их осмысле-

нии является вопрос о том, приводят ли эти изменения к под-

держанию сущностной структуры комплекса или они трансфор-

мируют ее? Можно указать три направления структурных изме-

нений в региональном комплексе безопасности:

- поддержание статус-кво;

- внутренняя трансформация;

- внешняя трансформация.

Зафиксировав региональный уровень исследования безопас-

ности, можно очертить полный диапазон пластов, из которых

состоит всеобъемлющий анализ безопасности. Первым пластом

является внутренняя безопасность отдельных государств и об-

ществ. Затем идут региональные комплексы безопасности. По

определению, отношения безопасности будут более интенсив-

ными внутри комплексов и относительно незначительными ме-

жду комплексами. Однако в некоторых случаях может встре-

чаться значительное взаимодействие и через границы, которые

отделяют один комплекс от другого. Такие отношения состав-

ляют третий пласт анализа (межрегиональное взаимодействие).

Наконец, четвертый пласт – это отношения безопасности среди

великих держав, взаимодействие которых определяет систем-

ный уровень, так или иначе влияющий на региональные ком-

плексы безопасности и проникающий в их дела. Метод анализа

в этих рамках состоит в том, чтобы выявить и понять особенно-

сти динамик безопасности в рамках каждого пласта и затем уви-

деть, как структуры каждого пласта взаимодействуют друг с

другом.

64


1. Какое название изложенной в данной главе концепции больше соответст-

вует ее сути – неореализм или структурный реализм?

2. Что такое «гоббсовский страх»?

3. Меняется ли в современном мире соотношение важности мотивов поведе-

ния государств на международной арене?

4. Почему в условиях анархии намерения потенциальных противников

должны выводятся из их потенциала, а не заявлений или обещаний?

5. Какие региональные комплексы безопасности оказывают наибольшее

влияние на современные международные отношения?


Анархизм – идея о том, что общество может и должно быть организовано

без государственного принуждения. Как политическая философская доктрина

анархизм включает в себя теории и взгляды, которые выступают за ликвида-

цию любого принудительного управления и власти человека над человеком.

Приведите аргументацию за и против того, что неореализм может рассматри-

ваться как одна из теорий, лежащих в рамках анархизма.

65

РАЗДЕЛ III. ИДЕАЛИСТИЧЕСКАЯ ПАРАДИГМА

ГЛАВА 6. КЛАССИЧЕСКИЙ ИДЕАЛИЗМ

В основе классического идеализма (англ. idealism) в теории

международных отношений лежат идеи либерализма (англ. libe-

ralism) – идеологии частнособственнического общества, ставя-

щей в центр внимания защиту естественных прав человека как

собственника и свободу общества от вмешательства властей.

Классический либерализм складывался и формировался в ходе

борьбы нарождающейся буржуазии против феодализма, когда

знаменем нового восходящего класса были свобода и равенство.

Теоретическая школа классического идеализма в междуна-

родных отношениях восходит истоками к работам Г. Гроция,

Дж. Локка, И. Канта, Ж.-Ж. Руссо, Дж. Ст. Милля, А. Смита,

Д. Риккардо, в которых была сформулирована идейно-полити-

ческая платформа либерализма, опиравшаяся на теорию естест-

венного права и общественного договора, подчеркивавшую осо-

бую значимость для прогресса общества и благополучия народа

личных свобод граждан, частной собственности, разума и не-

вмешательства государства в жизнь гражданское общества.

И. Кант (Immanuel Kant) утверждает, что все государства

являются суверенными и равноправными, а война – движущая

сила прогресса при естественном состоянии общества, средство

естественной свободы государств и утверждения ими своих

прав1. Объективными основаниями войн являются:

- тайная дипломатия;

- приобретение территорий по наследованию, в обмен, на

основании договора дарения или купли-продажи;

- постоянные армии;

- вмешательство государств во внутренние дела других

государств.

1 Кант И. Метафизика нравов// Кант И. Сочинения. В 6-и томах. Том 4. Часть

2. – Москва: Мысль, 1965. – С. 107-438; Кант И. К вечному миру// Кант И.

Сочинения. В 6-и томах. Том 6. – Москва: Мысль, 1966. – С. 257-347.

66

Вместе с тем по мере развития человечества войны должны

прекратиться, поскольку состояние войны между государствами

– явление неправового порядка и противоречит ключевым

принципам невмешательства и суверенитета. Более того,

И. Кант утверждает объективную закономерность создания

союза народов на мирных началах. Этот вывод И. Кант делает

на основе изучения соотношения должного (категорический им-

ператив) и сущего (реальное соотношение войны и мира, естест-

венного и правового состояния между государствами). Должное

оказывает регулятивное воздействие на сущее, которое развива-

ется под знаком должного, не сливаясь с ним, но приближаясь к

его требованиям.

Нравственный закон, изначально присущий человеческому

сознанию, побуждает людей стремиться к самосовершенствова-

нию и достижению целей категорического императива – «по-

ступай так, чтобы максима твоей воли могла в то же время

иметь силу принципа всеобщего законодательства»1, т. е. посту-

пай так, как ты хотел бы, чтобы поступали по отношению к

тебе, не превращай другого человека только в средство для реа-

лизации твоих эгоистических целей. Наряду с этим, вследствие

противоречивости природы человека, для него характерны

также себялюбие, корысть и другие проявления субъективного

характера. По мере развития человеческого общества это проти-

воречие постепенно разрешается в соответствии с объектив-

ными законами. В итоге во имя установления порядка люди

подчиняются публичным законам и осознают необходимость

построения государства для организации отпора враждебным

силам и установления прочного гражданского мира внутри об-

щества. В связи с этим возникает новый антагонизм – противо-

борство независимых государств, каждое из которых «желает

добиться для себя прочного мира таким образом, чтобы завла-

деть по возможности всем миром», что ведет к войнам. Под воз-

действием объективных законов, с развитием культуры и при

1 Кант И. Критика практического разума// Кант И. Сочинения. В 6-и томах.

Том 4. Часть 1. – Москва: Мысль, 1965. – С. 347.

67

неуклонном приближении людей к большему согласию в прин-

ципах, приходит общее стремление жить в мире.

Обосновывая общие законы развития человеческого обще-

ства, неизбежно ведущие к утверждению ненасильственных от-

ношений в мире, И. Кант призывает людей «помогать природе»:

«законное состояние в отношениях между государствами не

может установиться само собой, а, следовательно, состояние

мира должно быть установлено». Для достижения вечного мира

необходима выработка коллективных невоенных мер выхода из

кризисных ситуаций и учреждение контрольных органов – кон-

федеративного объединения государств «для совместной за-

шиты от любых внешних или внутренних возможных

нападений».

Условиями вечного мира являются:

1. Гражданское устройство в каждом государстве должно

быть республиканским. Только в республике могут быть обес-

печены принципы свободы и равенства граждан, подчинения их

исключительно справедливым законам. Только избранный все-

народно представительный орган власти может поставить ре-

альный заслон войне.

2. Международное право должно быть основано на федера-

лизме свободных государств. Формой объединения должен быть

союз народов, а не их государств. И. Кант выступает против ми-

рового государства, полагая, что возникающие в любой госу-

дарственной системе отношения власти и подчинения неприем-

лемы в межгосударственных отношениях. Целью предлагаемого

союза является не власть, а поддержание и обеспечение свободы

входящих в него государств. Федерация должна постепенно ох-

ватить все государства.

А. Смит (Adam Smith) в книге «An Inquiry into the Nature

and Causes of the Wealth of Nations» (1778)1 выступил с крити-

кой меркантилизма, согласно которому основой богатства лю-

бой страны является размер ее золотых запасов. А. Смит утвер-

1 Смит А. Исследование о природе и причинах богатства народов. –

Масква: Эксмо, 2007.

68

ждал, что истинное богатство наций составляет количество то-

варов и услуг, производимых народом страны. Для стимулиро-

вания такого производства необходима полная свобода пред-

принимательства, устранение всякого вмешательства государ-

ства в развитие рыночной экономики, в рамках которой «неви-

димая рука» (расчет миллионов людей, стремящихся к обогаще-

нию) будет и стимулировать экономический рост, и регулиро-

вать экономику, исключая застой и хаос.

В конце XIX века стало ясно, что свободный рынок оказался

не настолько саморегулирующимся, как это предсказывал

А. Смит. Конкуренция оказалась слабой. Производители искус-

ственно повышали или понижали цены на рынке. Обозначилась

тенденция к образованию монополий. Классовое положение оп-

ределенным образом наследовалось: дети из богатых семей по-

лучали лучшее образование и имели необходимые связи, помо-

гавшие им продвинуться по службе. Наихудшим злом стали по-

вторяющиеся экономические депрессии. В целом, политика не-

вмешательства государства приводила к негативным

последствиям.

В 1880-х годах Т. Грин (Thomas Green) предложил пере-

смотренный вариант либерализма, в центре которого было не

невмешательство властей в рыночную экономику, а защита лич-

ности, ее свободы от любых несправедливостей, в том числе и

защита с помощью государства от несправедливостей экономи-

ческой системы, определяемых неравенством сторон, вступаю-

щих в рыночные отношения и соответствующие соглашения. По

Т. Грину, при свободной рыночной экономике более сильная

сторона может диктовать свои условия более слабой, нарушая

тем самым законы конкуренции и, главное, идеалы справедли-

вости свободы. В такой ситуации вмешательство государства

необходимо и направлено не на ущемление и ограничение прав

и свобод, а, наоборот, на их защиту и сохранение. Т. Грин назы-

вал это «позитивной свободой».

Таким образом, если классический либерализм исключал

участие правительства в рыночных отношениях, то либерализм

конца XIX – начала XX веков приветствует участие правитель-

69

ства в рыночной экономике для того, чтобы защитить людей от

несправедливостей экономической системы.

Именно в такой форме идеи либерализма были восприняты

сферой международных отношений конца XIX – начала XX ве-

ков, прежде всего – политиками и теоретиками из США. Их

достаточно разрозненные и недостаточно систематизированные

взгляды стали обозначать собирательным термином «идеализм»

(иногда – «политический идеализм»).

Основные представители идеализма – В. Вильсон (Thomas

Woodrow Wilson), К. Иглтон (Clyde Eagleton), Л. фон Мизес (Ludwig von Mises).

Основная установка – определить способы конечного пре-

образования «сущего» в мировой политике (конфликт интере-

сов, война) в «должное» (гармония интересов, мир) на основе

рациональной деятельности свободного индивида. Основу рас-

суждений о внешней политике и международных отношениях

составляет набор абстрактных морально-этических и правовых

идеалов, норм и критериев. В контексте морали и права рас-

сматривалась и такая категория, как национальный интерес.

Идеализм исходит из подчеркивания в природе человека стрем-

ления к сотрудничеству, ориентации на справедливость и мо-

раль. При этом акцентируется разумность поведения человека.


1. Человек по природе рационален, стремится к сотрудниче-

ству и миру. Он ориентирован на справедливость и мораль. Аг-

рессивность не характерна для человеческой природы.

2. Либеральная программа – движение к обществу, основан-

ному на частной собственности на средства производства.

3. Поскольку государство создается по воле большинства

людей, живущих на определенной территории, механизм уста-

новления границ государств – вопрос, не зависящий от военных,

исторических и юридических соображений. Более того, для ли-

берального государства вопрос о том, расширять или не расши-

рять границы своей территории, не имеет большого значения,

70

поскольку богатство не может быть завоевано путем аннексии

новых провинций. Любая реформа в международных отноше-

ниях должна быть нацелена на устранение ситуации, когда каж-

дая страна стремится всеми возможными способами расширить

свою территорию за счет других стран. Проблема международ-

ных границ, имеющая в современных международных отноше-

ниях чрезвычайное значение, должна в будущем потерять всю

свою значимость.

4. Самой важной проблемой внешней политики является ус-

тановление прочного мира. Мир может быть достигнут тогда,

когда поле деятельности государства ограничено самыми уз-

кими рамками. Только в этом случае размер и протяженность

территории, подвластной суверенитету государства, не будет

больше иметь такого решающего значения для жизни человека,

ради чего стоит проливать реки крови при решении погранич-

ных споров.

5. Узость мышления, не способного выйти за рамки своего

собственного государства и своей собственной нации и не

имеющего понятия о важности международного сотрудниче-

ства, должна быть заменена космополитическим мировоззре-

нием. Однако это возможно лишь при условии, если сообщество

наций, международное супергосударство основано таким обра-

зом, что ни один народ и ни одна личность не подвергаются уг-

нетению из-за их национальности или национальных особенно-

стей. Преодоление национализма и замена его космополитиче-

ской политикой предполагает, что нациям необходимо осознать,

что взаимная вражда не в их интересах и каждая нация наилуч-

шим образом служит своему делу, когда она занята обеспече-

нием всеобщего развития и тщательно воздерживается от любой

попытки применить насилие против других наций или их части.

6. Противоречия между внутренней и внешней политикой

не существует, они строятся по одним и тем же принципам.

Внешняя политика государства направлена на решение тех же

задач, что внутренняя (например, борьба с бедностью и терро-

ризмом в мировом масштабе). Цель внутренней и внешней по-

литик – мир. Они направлены на мирное сотрудничество, как

между народами, так и в рамках каждой нации. Таким образом,

71

в политическую концепцию либерализма изначально входит

весь мир. Идеи, которые он стремится реализовать в ограничен-

ном пространстве, должны действовать и в области междуна-

родной политики. Программа либерализма служит поддержа-

нию и дальнейшему расширению существующего состояния

взаимного сотрудничества между членами человеческого сооб-

щества. Конечным идеалом либерализма является совершенное

сотрудничество всего человечества, осуществляемое мирно и

без трений.

7. Государствам необходимо реформировать свои политиче-

ские системы, с тем, чтобы демократическое управление внутри

каждой страны способствовало установлению мира и развитию

сотрудничества на планете. Поскольку у правительственного

аппарата нет никаких других функций, кроме защиты жизни,

свободы, собственности и здоровья граждан и нет желания ис-

кусственно усугублять трения, которые возникают от совмест-

ного проживания различных социальных групп, то ограничить

деятельность государства нужно только теми задачами, которые

оно одно и может решать.

8. Предполагается, что в естественном состоянии интересы

акторов мировой политики находятся в гармонии. Преследуя

свои эгоистические интересы, разнородные акторы служат делу

общего блага международного сообщества. Исходя из необхо-

димости обеспечения свободы индивида как основы мира, госу-

дарства должны адаптироваться не к международной анархии, а

к сложным процессам взаимодействия между государственными

и негосударственными акторами.

9. Государства не ориентируются только на максимизацию

краткосрочной прибыли. Больший результат дает взаимовыгод-

ное сотрудничество.

10. Никто не имеет права вмешиваться в дела других, чтобы

направлять их интересы, и никому, если у него на уме свои ин-

тересы, не следует делать вид, что он самоотверженно действует

исключительно в интересах других.

11. На международной арене действуют не только силовые,

но и другие факторы, такие как экономика и мораль. Для либе-

рального государства, которое не вынашивает никаких агрес-

72

сивных планов, укрепление его военной мощи не имеет значе-

ния. Милитаристские методы международной политики должны

уступить новым мирным методам, направленным на совместные

усилия, а не на взаимные боевые действия.

12. Война является продуктом деятельности

невежественных, эгоистичных и коррумпированных политиков.

С другой стороны, очевидна связь между войной и политикой

протекционизма. Чтобы не был потревожен мир, необходимо

устранить все побудительные мотивы агрессии. Должен быть

установлен такой мировой порядок, при котором нации и

национальные группы были бы удовлетворены условиями

жизни и не ощущали необходимости прибегать к отчаянному

средству – войне. Либерал не рассчитывает на то, что война

будет уничтожена путем чтения молитв и проповеди морали. Он

стремится создать социальные условия, которые устранят

причины войн:

- частная собственность – если она гарантируется даже во

время войны и победитель не имеет права присваивать себе соб-

ственность частных лиц;

- право на самоопределение, подкрепляемое созданием

политических институтов, которые облегчают последствия пе-

редачи суверенитета над территорией другому государству, не

предоставляя никому никаких преимуществ и не причиняя ни-

кому вреда;

- расширение сотрудничества и международных контактов,

позволяющие преодолеть предубеждения стран друг относи-

тельно друга;

- отказ от практики тайной дипломатии.

Длительный мир можно достигнуть, только осуществляя по-

всюду либеральную программу и следуя ей постоянно и после-

довательно. Война – проблема, которую можно решить только

совместными усилиями. При этом необходимо развивать ценно-

сти, направленные на объединение человечества, формировать

антивоенные установки, продвигать идею свободной междуна-

родной торговли и «открытость дипломатии». Дипломатия ба-

ланса сил неоправданна.

73

13. Право на самоопределение в вопросе о принадлежности

к определенному государству означает, что всякий раз, когда на-

селение какой-либо территории дает знать путем свободного

плебисцита, что оно больше не желает быть объединенным в

государстве, к которому принадлежит в настоящий момент, а

хочет либо образовать независимое государство, либо присое-

диниться к какому-нибудь другому государству, – его желание

следует уважать и исполнять. Это единственно возможный и

эффективный способ избежать революций, гражданских и ми-

ровых войн. Это не право на самоопределение национальной

единицы в сложившихся границах, а право населения террито-

рии решать вопрос о членстве в государстве, к которому оно хо-

чет принадлежать.

14. Демократия – лучшее лекарство от стремлений эгоистич-

ных лидеров к утверждению авторитаризма. Те государственные

демократические институты, которые обеспечивают мир на на-

циональном уровне, могут и должны быть воспроизведены и на

уровне международном для разрешения конфликтов мирным

путем. Исходя из веры в добрую природу человека, сторонники

либеральной парадигмы считают, что демократизация как внут-

ригосударственных, так и международных институтов позволит

укрепить и расширить зону мира и сотрудничества. В стране

может царить внутренний мир только при условии, что демо-

кратическая конституция гарантирует бесконфликтное приспо-

сабливание правительства к воле граждан. Ничего другого,

кроме последовательного применения этого же принципа, не

требуется также и для обеспечения мира между народами.

15. Государство не есть самый высший идеал, настолько же

оно и не лучший инструмент принуждения. Метафизическая

теория государства гласит, что каждое отдельное государство –

суверенно, то есть оно представляет собой последний и высший

суд. Но для либерала мир не заканчивается на границах госу-

дарства. В его понимании, каково бы ни было значение нацио-

нальных границ, оно случайно и второстепенно. Политическое

мышление либерала охватывает все человечество. Отправной

момент его политической философии состоит в убеждении, что

разделение – явление международное, а не национальное. Изна-

74

чально он осознает, что недостаточно установить мир в каждой

стране, – гораздо более важно, чтобы все нации жили в мире

друг с другом. Поэтому либерал требует, чтобы политическая

организация общества была расширена, пока она не достигнет

своего завершения в мировом государстве, объединяющем все

нации на равноправной основе. По этой причине он считает за-

конодательство любой страны подчиненным международному

праву и поэтому требует, чтобы международные судебные и ад-

министративные органы обеспечили мир между странами таким

же образом, каким судебные и исполнительные органы каждой

страны отвечают за поддержание мира в рамках собственной

территории.

16. Международное сообщество должно осознать, что

необходимы международные институты, способные предотвра-

тить международные конфликты. Негосударственные акторы

являются столь же легитимными участниками мирополитиче-

ского взаимодействия, как и национальные государства. Устра-

нить существующие преграды для международного сотрудниче-

ства необходимо с помощью норм международного права и мо-

рали, международных институтов, глобального гражданского

общества и международного разоружения.


Подъем значимости либерализма в начале XX века связан с

деятельностью президента США В. Вильсона. 8 января 1918

года в послании к Конгрессу США он сформулировал так назы-

ваемую «программу мира», завершающего Первую мировую

войну, получившую известность как «Четырнадцать пунктов

Вильсона». В основу программы был проложен принцип спра-

ведливости, распространяемый на все народы, независимо от их

силы. Также утверждалось право всех народов жить в условиях

свободы и безопасности.

В. Вильсон утверждал, что целью США в Первой мировой

войне было стремление сделать мир безопасным для миролюби-

вых государств, которые хотят жить своей собственной жизнью,

определять свои собственные политические институты, иметь

гарантии справедливого и честного отношения со стороны дру-

75

гих народов мира, в противовес силе и своекорыстной агрессии.

При этом утверждалось, что если какое-либо государство не бу-

дет справедливо по отношению к другим, справедливость не

будет проявлена и к нему. Государства в борьбе против импе-

риалистов не должны разделяться по интересам и целям. Мы

вместе до конца.

Таким образом, программа, которая выдвигается, есть про-

грамма мира во всем мире. В теоретическом плане содержание

программы сводилось к указанию необходимости придержи-

ваться в международных отношениях следующих положений:

- исключение секретных соглашений, открытость междуна-

родной дипломатии;

- свобода мореплавания за пределами территориальных вод

как в мирное, так и в военное время, за исключением тех слу-

чаев, когда открытое море может быть закрыто целиком или

частично международным актом с целью соблюдения междуна-

родных соглашений;

- устранение, в той мере, в какой это представляется

возможным, всех экономических барьеров и учреждение равен-

ства торговых условий для всех государств, поддерживающих

мир и объединившихся в целях его поддержания;

- сокращение национальных вооружений до низшего пре-

дела, отвечающего требованиям национальной безопасности;

- свободное и беспристрастное урегулирование всех

колониальных претензий, основанное на строгом соблюдении

принципа, согласно которому при обсуждении всех вопросов

суверенитета интересы конкретных народов должны учиты-

ваться наравне со справедливыми требованиями тех прави-

тельств, чьи права надлежит определить;

- предоставление европейским нациям беспрепятственной,

ничем не ограниченной возможности самостоятельного опреде-

ления направления их политического развития и национальной

политики, основанной на четко определенных государственных

территориальных разграничениях и гарантированного надеж-

ного суверенитета;

76

- образование союза государств с целью обеспечения рав-

ных взаимных гарантий политической независимости и терри-

ториальной целостности как крупным, так и малым странам.

К. Иглтон1 сформулировал либеральный подход к анализу

проблем войны. Отвергнув утверждение фашистов и некоторых

реалистов о том, что война является выражением натуры чело-

века, склонного прибегать к насилию и используя терминоло-

гию периода Просвещения, он заявлял, что человек разумен и

способен удовлетворять свои желания рациональным образом:

«К силе прибегают всегда, потому что это тот способ, при по-

мощи которого люди, будь то на уровне индивидов или же

групп, достигали желаемого. Люди не хотят воевать, они хотят

другого – того, что может быть достигнуто в результате войны.

Логичнее предположить, что если будет найден другой более

эффективный способ для этого, именно он, а не война и будет

использован...».

Л. фон Мизес2 указывает, что с позиций последовательного

либерализма Лига Наций не являлась воплощением либеральной

идеи о мировом Содружестве наций:

- некоторые из наиболее важных и могущественных дер-

жав не вошли в Лигу Наций;

- статья Версальского договора об учреждении Лиги Наций

страдала серьезным недостатком, различая две категории госу-

дарств-членов: те, которые пользуются полными правами, и те,

которые, оказавшись на стороне держав, проигравших в миро-

вой войне, не являются полностью полноправными членами.

Такое неравенство в статусе внутри сообщества наций несло в

себе семена войны, подобно любому делению на касты в рамках

одной страны.

Сочетание этих недостатков ослабило Лигу Наций и сделало

ее бессильной при решении всех основных вопросов. Лига На-

ций – это несовершенный институт, никоим образом не отве-

1 Eagleton C. Analysis Of The Problem Of War. – New York: Ronald Press, 1937. 2 Mises L. Liberalismus. – Jena: Verlag von Gustav Fischer, 1927.

77

чающий требованиям, необходимым для того, чтобы быть все-

мирной организацией. Невозможно создать настоящую Лигу

Наций, т. е. такую, которая способна обеспечить прочный мир,

на основе принципа неизменности традиционных, исторически

сложившихся границ каждой страны. Лига Наций сохраняла ос-

новной недостаток международного права: при учреждении

процедурных правил для вынесения решений в спорах между

нациями она не создавала какие-либо новые нормы для их уре-

гулирования, а лишь сохраняла статус-кво и выполняла сущест-

вующие договора. При таких обстоятельствах мир не может

быть обеспечен иначе, как путем сведения всей мировой ситуа-

ции к неподвижному состоянию. Вопрос всемирного сверхгосу-

дарства – это не вопрос организации или технических приемов

международного управления, а величайший идеологический во-

прос, с которым когда-либо сталкивалось человечество. Вопрос

заключается в том, удастся ли создать во всем мире такой на-

строй, без которого все соглашения о сохранении мира и все

решения третейских судов останутся в критический момент

лишь ненужными клочками бумаги. Таким настроем может

быть только безоговорочное и безусловное принятие либера-

лизма. Либеральное мышление должно пропитать все нации,

либеральные принципы должны проникнуть во все политиче-

ские институты, если ставится цель создать предпосылки мира и

устранить причины войны. Пока нации цепляются за протек-

ционистские тарифы, иммиграционные барьеры, обязательное

образование, интервенционизм и этатизм, новые конфликты,

способные в любое время вылиться в открытые боевые дейст-

вия, будут возникать постоянно и тревожить человечество.

В целом в начале XX века в рамках либерализма выделяются

три течения:

1. Течение, связанное акцентом на возможности правового

регулирования международных отношений (опора на опыт кон-

ференций 1899 и 1907 годов в Гааге, на которых было принято

16 конвенций относительно:

- мирного решения международных столкновений;

- законов и обычаев сухопутной войны;

78

- применение к морской войне начал Женевской конвенции

1864 года о раненных и больных;

- открытия военных действий и др.

2. Течение, ориентированное на упорядочение анархии в

международных отношениях через международные организации

и идею коллективной безопасности (создание Лиги наций).

3. Течение, связанное с акцентом на разоружении (Вашинг-

тонская конференция 1921-1922 годов).


1. Почему концепция, изложенная в данной главе, получила название

«либерализм»?

2. Если, как считают представители либерализма, человек по природе добр,

откуда происходят войны и насилие в международных отношениях?

3. Почему либерализм в международных отношениях так тесно связан с эко-

номическими теориями?

4. Почему попытки практической реализации идей либерализма в междуна-

родных отношениях столкнулись с серьезными сложностями?

5. Можно ли говорить, что Организация объединенных наций является

приемником Лиги наций?


Дайте внешний и внутренний анализ «14 пунктам» В. Вильсона. Дайте

сравнительный анализ идеалистического подхода к принципу права наций на

самоопределение и аналогичной концепции, использовавшейся в марксизме

(доктрине большевиков).

79

ГЛАВА 7. НЕОЛИБЕРАЛИЗМ

Теоретическими истоками неолиберализма (англ. neoliberl-

ism), помимо собственно теоретической школы либерализма в

международных отношениях (классического идеализма), по-

служили:

- неореализм;

- неолиберализм, как он формировался в сфере политиче-

ской экономии и философии.

Неолиберальная парадигма формировалась в недрах неореа-

листической. С окончанием «холодной войны» авторитет поли-

тического реализма был серьезно поколеблен. Некоторые из

представителей неореализма стали обозначать себя как «либе-

ральные» или «утопические» реалисты, демонстрируя тем са-

мым готовность к пересмотру ряда положений реалистической

парадигмы, прежде всего – положения об анархичности при-

роды международных отношений. Не подвергая сомнению тезис

о радикальном отличии политических взаимодействий в рамках

государства и на международной арене, они начинают говорить

о «зрелой анархии», в рамках которой западные либерально-де-

мократические государства способны играть роль гаранта меж-

дународной безопасности, а достижения прогресса становятся

доступными для всех, в том числе слабых государств и рядовых

индивидов. Таким образом на передний план теоретического

осмысления международных отношений выдвигается идея меж-

дународного сотрудничества, прежде всего – экономического.

Как и классический идеализм, неолиберализм в теории меж-

дународных отношений тесно связан с экономическими концеп-

циями, главным образом – с неолиберализмом в политической

экономии и философии, возникшим в 1930-е годы и достигшим

своего расцвета в конце 1980-х – 1990-е годы (работы

М. Флеминга и Р. Манделла). Неолиберализм считает главным

условием прогресса и социальной справедливости экономиче-

ский рост. При этом, не отрицая полностью значимость государ-

ственного регулирования экономики, эта концепция считает, что

экономический рост возможен только на основе свободного

80

рынка и неограниченной конкуренции. Предлагаемая неолибе-

рализмом экономическая политика предполагала:

- полное отрицание протекционизма, который рассматри-

вался как главная причина неэффективности экономики;

- обеспечение полной открытости рынков и ориентация их

на экспорт.

Последняя идея обосновывалась потребностями наднацио-

нального глобального распространения передовых технологий, а

также мнением, что правительства принципиально неспособны

регулировать действия крупных национальных и транснацио-

нальных корпораций. Важнейшими инструментами неолибе-

ральной политики стали международные финансовые организа-

ции – Всемирный банк, Международный валютный фонд, Все-

мирная торговая организация.

Основные представители неолиберализма в теории между-

народных отношений – Р. Кеохейн (Robert Keohane), Дж. Най

(Joseph Nye), Дж. Рагги (John Ruggi), Ст. Краснер (Stephen

Krasner), М. Дойль (Michael Doyle), Б. Рассеет (Bruce Russett).

Основная установка – национальные государства заинтере-

сованы (или должны быть заинтересованы) в абсолютном, а не в

относительном выигрыше для себя и других государств. Между

странами существует множество связей и отношений, в которых

сила или могущество является недейственным или несущест-

венным инструментом реализации политики. Воздействие на

других участников международных отношений с помощью силы

становится слишком дорогим. Более эффективными средствами

влияния становятся экономические и правовые рычаги.

Неолибералы особое внимание обращают на множествен-

ность участников современных мировых процессов (в связи с

чем это направление также называют плюрализмом (англ. – plu-

ralism)). Акторами международных отношений могут высту-

пать:

- государства – главные, но не единственные участники

международных отношений;

- межправительственные организации;

81

- неправительственные организации;

- транснациональные корпорации;

- внутригосударственные регионы различных стран.

- государственные демократические институты, которые

обеспечивают мир на национальном уровне, могут и должны

быть воспроизведены и на уровне международном для разреше-

ния конфликтов мирным путем.

Подключение новых акторов к международным отношениям

имеет как следствие разделение властных полномочий между

ними и государствами. При этом государства приобретают но-

вые функции, связанные с координацией усилий на междуна-

родной арене. Стирается грань между внешней и внутренней

политикой.

Неолиберализм в теории международных отношений вклю-

чает в себя несколько форм и направлений, среди которых

можно выделить следующие:

- транснационализм (Р. Кохен, Дж. Най), акцентирующий

роль в современном мире негосударственных акторов, видов и

каналов взаимодействия между ними, а также необходимость

отказа от анализа государства как единственного участника ме-

ждународных взаимодействий;

- теория комплексной взаимозависимости (Р. Кохен,

Дж. Най), указывающая на существование множества каналов

связи (в том числе – неформальных), на которых строится меж-

дународная политика;

- теория международных режимов (Дж. Рагги,

Ст. Краснер, Р. Кохен), рассматривающая режимы как прин-

ципы, нормы, правила и процедуры принятия решений, в отно-

шении которых ожидания участников мирового сообщества в

той или иной сфере международных отношений и мировой по-

литики совпадают;

- теория демократического мира (М. Дойль, Б. Рассеет),

опирающаяся на идею, что современные либерально-демокра-

тические государства в силу общих политических принципов не

склонны вступать в войну друг с другом для достижения своих

82

целей, а выбирают для разрешения имеющихся противоречий

мирные средства.


1. Международная система анархична и основана на прин-

ципе «каждый за себя». Составляющие ее государства максими-

зируют удовлетворение собственных интересов.

2. Влияние анархии на современную международную сис-

тему сильно ослабляется относительно высоким уровнем взаи-

мозависимости многих, если не всех, государств. Взаимозави-

симость состоит в:

- экономическом взаимопроникновении (международная

торговля, трансграничное перемещение капиталов, товаров, ус-

луг и людей);

- общей заинтересованности государств в предотвращении

ядерной войны или другой формы глобальной войны;

- общей заинтересованности в предотвращении глобальной

экологической катастрофы.

3. Государства сотрудничают друг с другом, когда осоз-

нают, что у них есть взаимный интерес к этому и что взаимо-

действие выгодно каждому из них.

4. Государства иногда осознают, что в долгосрочной

перспективе потери от конфронтации с другим государством

или группой государств столь велики, что лучше найти способ

сотрудничества с этим государством или группой государств;

это может помочь преодолеть чувство недоверия (и, в опреде-

ленной степени – «гоббсовский страх»), имеющееся у руково-

дства государств.

5. Основополагающая цель государств во взаимодействии

друг с другом – максимизация абсолютных выгод, а не дости-

жение выгод относительных и временных.

6. Чем меньше число взаимодействующих государств, тем

легче наладить продуктивное сотрудничество.

7. Акторы международных отношений пытаются изменить

среду (контекст) взаимодействия, стремясь уменьшить чувство

страха и недоверия, чтобы увеличить возможности сотрудниче-

ства. Это приводит к созданию международных институтов и

83

режимов и побуждает государства добиваться принятия новых

единых норм поведения на международной арене (создание

«единого правового пространства»).

8. Со временем международные институты могут приобре-

тать влияние на то, как лидеры государств и другие политики

осознают интересы своих стран. Международные институты

также могут облегчить дальнейшее сотрудничество, основанное

на собственном интересе каждой страны, уменьшая неопреде-

ленность, повышая качество и равномерность распределения

информации и ее объем, создавая и закрепляя за государством

репутацию надежного партнера, заслуживающего доверия.

9. Лидеры государств, пользующиеся разветвленной систе-

мой транснациональных связей, более склонны к общим ожида-

ниям и сходному восприятию мира. Это, в свою очередь, облег-

чает дальнейшее сотрудничество.

10. Международные режимы («набор предполагаемых или

четко сформулированных принципов, норм, правил и процедур

принятия решений, к которым сводятся ожидания акторов в

данной области международных отношений») облегчают со-

трудничество и укрепляют взаимность посредством «делегити-

мации отказа от сотрудничества».

11. Государства не всегда выполняют свои международные

обязательства. Однако международные институты способны

мобилизовать достаточные политические ресурсы для оказания

наднационального принуждения, преодолевая тем самым накла-

дываемые анархией ограничения.

12. Институциональная инерция может привести к тому, что

международные институты могут продолжить свое существова-

ние даже после того, как вызвавшие их к жизни представления о

подобии интересов, сошли на нет.


Р. Кеохейн и Дж. Най, оппонируя реалистической пара-

дигме по вопросу о том, что анархическая среда международных

отношений и интересы, связанные с обеспечением безопас-

ности, неизбежно ведут государства к конфликтам, выдвигают

две концепции:

84

- концепцию транснациональных отношений (трансна-

ционализма)1, которая не признает государство единственным

актором на мировой арене;

- концепцию неолиберального институционализма, предпо-

лагающую, что институты, в т. ч. внутриполитические, спо-

собны оказывать значительное воздействие на поведение госу-

дарств и преодолевать препятствия к сотрудничеству, возни-

кающие в анархической среде международных отношений.

Модель транснациональных отношений, связывается с кри-

зисом государственноцентричной картины международных от-

ношений и ослаблением роли государства в мировой политике, а

также акцентирует роль негосударственных акторов междуна-

родных отношений. Р. Кеохейн и Дж. Най представляют между-

народные отношения как разветвленную и многослойную пау-

тину связей, соединяющих многочисленных и многообразных

участников международных взаимодействий – транснациональ-

ные корпорации и общественные движения, международные

организации, финансовые группы. Эти акторы вытесняют госу-

дарство из центра на периферию международной системы, де-

лают его одним из рядовых игроков. Главное внимание

Р. Кеохейн и Дж. Най уделяют анализу связей и взаимодейст-

вий, которые происходят вне зависимости от территориальных

границ государства и находятся за пределами его контроля.

Вместе с тем, говоря о возрастании значения транснацио-

нальных сил и взаимодействий, Р. Кеохейн и Дж. Най показы-

вают, что этот процесс нельзя рассматривать в терминах «по-

тери контроля» над международными отношениями со стороны

государства. Транснациональные взаимодействия могут иметь

пять вариантов влияния на межгосударственную политику:

- изменение отношений;

- международный плюрализм;

- развитие механизмов сдерживания через зависимость и

взаимозависимость государств;

1 Keohane R., Nye J. Power and Interdependence: World Politics in Transition. –

Boston: Little, Brown, 1977.

85

- увеличение возможностей правительств одних государств

влиять на правительства других государств;

- возникновение автономных акторов с собственной внеш-

ней политикой, способных противостоять и даже посягать на

политику государств.

Только в последнем случае можно говорить, что новые меж-

дународные акторы способны проводить собственную поли-

тику, противостоящую политике государств. Таким образом,

речь идет не о том, чтобы игнорировать государства, а о том,

чтобы изучать роль транснациональных отношений в перерас-

пределении контроля над процессами между государствами.

Р. Кеохейн и Дж. Най указывают, что при всех изменениях

структуры международных отношений их главными акторами

остаются государства, которые будут играть ведущую роль и в

обозримой перспективе, поскольку «взаимозависимость влияет

на мировую политику и поведение государств; но правительст-

венные действия также влияют на модели взаимозависимости».

Еще одним вопросом является поведение государств в усло-

виях глобализации. С одной стороны, глобализация требует от

правительств ограничения влияния международной экономиче-

ской интеграции на национальную экономическую политику. С

другой стороны, не меньшую опасность для государств пред-

ставляет стремление изолироваться от глобальных процессов,

поскольку «в выигрыше останутся более вовлеченные в транс-

национальную сеть правительства в ущерб тем, кто остается на

периферии этой сети».

Концептуальный отказ от абсолютной монополии государ-

ства как единственного актора и тем самым объекта научного

анализа, признание многообразия акторов, видов и каналов

взаимодействия между ними внесли принципиально значимое

терминологическое новшество в исследованиях мировой поли-

тики – вместо «международные», т. е. по сути межгосударст-

венные, межправительственные, сейчас часто используется по-

нятие «транснациональные» отношения.

Логическое продолжение транснационализма – концепция

комплексной взаимозависимости. Р. Кеохейн и Дж. Най обра-

щают особое внимание на роль институтов в современном мире,

86

указывая, что они могут способствовать обмену информацией

между акторами, урегулированию разногласий, росту количе-

ства и качества взаимодействий между ними, т. е. частично ре-

шают проблемы координации и создают условия для сотрудни-

чества даже в лишенной «единого правительства» среде между-

народных отношений или усиления анархии в ней.

В современном мире растет недоверие не только к прави-

тельствам наций-государств, но и к социальным и политическим

институтам, что вызвано рядом причин:

- демистификация власти;

- изменение баланса между либертарианскими (защищаю-

щими приоритет индивида, его прав и свобод) и коммунитари-

стскими (отстаивающими интересы отдельных сообществ или

общества и его структур в целом) ценностями в пользу первых;

- низкая эффективность государственного вмешательства в

экономику.

Рассматривая феномен взаимозависимости, Р. Кеохейн и

Дж. Най отмечали, что «старая парадигма международных от-

ношений, бравшая за основу государства, не только устарела...,

но и во все большей степени перестает отвечать изменениям,

происходящим в международных отношениях»1. По их мнению,

взаимозависимость, лежащая в основе глобальных процессов,

наиболее ярко выражается в подрыве монополии государств, в

размывании государственного суверенитета, принципа неруши-

мости границ, в изменении содержания и смысла понятия

«безопасность».

В рамках теории взаимозависимости произошло переосмыс-

ление роли силы в международных отношениях. Теоретики

взаимозависимости обратили внимание на перераспределение

силы во взаимодействиях акторов международных отношений,

на перемещение акцента из военной сферы в сферу экономики.

Новый мировой порядок, согласно Р. Кеохейну и Дж. Наю, дол-

жен основываться на многоуровневой взаимозависимости. Одно

и то же государство может иметь различную степень уязвимо-

1 Keohane R., Nye J. Transnational Relations and World Politics: An Introduction//

International Organization. – 1971. – Vol. 25. – N 3.

87

сти в различных функциональных сферах, в каждой из которых

устанавливается своя иерархия между государствами и опреде-

ленные «правила игры». Государство, сильное в какой-либо од-

ной или нескольких сферах, может оказаться слабым в других.

При этом отмечалось расширение спектра возможностей малых

государств и негосударственных акторов. Оценка реальной

силы государства предполагает учет как преимуществ, так и

уязвимостей.

Для описания и объяснения современных международных

отношений и процессов Р. Кеохейн и Дж. Най вводят понятие

идеального типа сложной взаимозависимости, указывая три его

основные характеристики:

- способность связывать различные общества между собой

через межгосударственные, трансправительственные и трансна-

циональные каналы;

- отсутствие иерархии сфер межгосударственного

сотрудничества (проблемы военного сотрудничества более не

являются приоритетными и не определяют очередность решения

других вопросов);

- исключение возможности использования одним

государством вооруженной силы против другого государства в

условиях взаимозависимости.

В рамках сложной взаимозависимости возникает ситуация,

когда цели государств в определенных сферах могут отличаться

от политики, проводимой на межгосударственном уровне спе-

циализированными учреждениями и организациями, пресле-

дующими свои собственные цели. Международные организа-

ции, обладающие внутренними нормами и институтами, по

мнению Р. Кеохейна и Дж. Ная, придают международным от-

ношениям стабильность.

Помимо совместных с Р. Кеохейном идей, Дж. Най разраба-

тывает и собственные концепции («Peace in Parts: Integration

and Conflict in Regional Organization», 1971)1, центральной из

1 Nye J. Peace in Parts: Integration and Conflict in Regional Organization. – Boston:

Little, Brown, 1971.

88

которых является неофункционализм, основанный на введении

понятий «процессуальные механизмы» и «интегрирующий по-

тенциал». Важно, что Дж. Най основывает свои представления

на анализе как опыта европейской интеграции, так и незапад-

ного интеграционного опыта.

Дж.Най полагает, что неофункционалистская литература со-

держит в себе семь «процессуальных механизмов», которые он

попытался переосмыслить:

1. Функциональная взаимозависимость задач или концепция

«перелива». Дж. Най полагает, что этот механизм понимается

неправильно, когда в него включается «любой знак увеличив-

шейся кооперации», возникающий, например, из-за взаимосвя-

занности проблем, так как они – только неотъемлемые техниче-

ские характеристики, или, потому что реальные усилия интегра-

ционалистских элит способствуют «переливу». Дж. Най выдви-

гает гипотезу, что «неустойчивость (дисбаланс), созданный

функциональной взаимозависимостью или врожденной взаимо-

связью задач, может быть силой, оказывающей давление на по-

литических акторов с целью пересмотра ими своих общих за-

дач». Однако такое переопределение задач не обязательно ведет

к «обновлению общих задач. Опыт может быть также и нега-

тивным». Таким образом, если взаимосвязь задач может быть

причиной для «перелива», она также может произвести и обрат-

ные действия.

2. Рост трансграничных контактов. Предполагается, что

интеграция сопровождается ростом трансграничных контактов,

включая торговлю, движение капитала, коммуникации и обмен

людскими ресурсами и идеями. Политические акторы в мас-

штабе региональной интеграции, сталкиваясь с трудновыполни-

мыми требованиями относительно общих институтов, возни-

кающих в результате увеличивающегося объема трансгранич-

ных контактов, могут предпочитать работать с ними только на

национальной основе, или могут принимать решения относи-

тельно усиления общих институтов. Согласно Дж. Наю, «рост

трансграничных контактов не обязательно приводит к значи-

тельному расширению масштаба (количества задач) интеграции,

89

но усиливает центральную функциональную способность раз-

решать особую задачу».

3. Осознанные взаимосвязи и формирование коалиции. Ана-

лизируя концепцию «перелива», Дж. Най вводит понятие «уг-

лубленный (усиленный) перелив», в котором «проблемы осоз-

нано связаны вместе в пакет предложений, не потому, что суще-

ствует технологическая необходимость, а потому, что есть по-

литические и идеологические проекты и политическая целесо-

образность». Анализируя опыт Европейского Сообщества, он

указывает на усилия политиков, международной бюрократии и

групп интересов, направленные на создание коалиции, основан-

ной на взаимосвязанных вопросах. Хотя такие усилия могут

способствовать интеграции, они также могут производить нега-

тивный эффект, если, например, политические успехи группы,

поддерживающей интеграцию, или вопросы, связанные с инте-

грацией, уменьшаются. Степень, в которой интеграция может

быть расширена – это функция степени, в которой коалиция,

выступающая за интеграцию, обладает широкой общественной

поддержкой.

4. Социализация элиты. Дж. Най приводит несколько

примеров усиления поддержки интеграции со стороны элит,

которые активно действуют в интегрирующейся системе. Сте-

пень, в которой национальные бюрократы становятся участни-

ками региональной интеграции, определяет уровень их социали-

зации. Этот показатель считается важным, потому что нацио-

нальные бюрократы очень настороженно относятся к интегра-

ции, опасаясь потерять контроль на национальном уровне. Од-

нако, если другие «процессуальные механизмы», выделенные

Дж. Наем, негативны, социализация элит, особенно бюрократи-

ческих групп, в пользу интеграции может изолировать их от ос-

новных позиций и политики в их собственных странах.

5. Формирование региональной группы. Региональная инте-

грация стимулирует создание формальных и неформальных не-

правительственных групп или транснациональных ассоциаций.

Оценивая в этом контексте Европейское Сообщество и другие

образования, например, в Центральной Америке и Африке,

Дж. Най подчеркивает, что такие ассоциации остаются слабыми.

90

Группы на региональном уровне объединяют в единое целое

общие интересы, в то время как специфические интересы оста-

ются в компетенции групп интересов на национальном уровне.

6. Идеолого-идентификационный призыв. Формирование

чувства идентичности представляет собой влиятельную силу,

способствующую региональной интеграции. Согласно Дж. Наю,

«чем сильнее чувства стабильности и значительнее обращения к

идентификации, тем меньше желание оппозиционных групп

критиковать интеграционный проект непосредственно». В таких

условиях более вероятно, что члены сообщества будут толе-

рантны к кратковременным неудачам, и, бизнес будет вклады-

вать капитал, ожидая получение выгоды, при наличии значи-

тельного рынка. «Слабое чувство региональной интеграции

среди населения» может компенсироваться существованием це-

лесообразных интегративных институтов. Усиление идеолого-

идентификационного призыва внутри некоторых групп может

увеличить оппозицию сомневающихся националистических ли-

деров и групп частного сектора, особенно, если осознаваемая

выгода от интеграции на региональном уровне вызывает

сомнения.

7. Вовлечение внешних акторов в процесс интеграции.

Анализируя роль внешних акторов в своей неофункионалист-

ской модели, Дж. Най подчеркивает их активное вовлечение в

процесс интеграции, как части процессуального механизма. Он

отмечает как важность внешних правительств и международных

организаций, так и неправительственных акторов, отводя им

роль катализаторов региональной интеграции.

Центральным в неофункционалистской модели Дж. Ная яв-

ляется так называемый «интегрирующий потенциал», который

представляет собой условия интеграции, стимулируемые про-

цессуальными механизмами. Он выделил четыре условия, кото-

рые оказывают влияние на первоначальные ожидания и после-

дующую эволюцию интегрирующейся системы:

- симметрия или экономическое равенство единиц. Не так

важно наличие ядра интеграции или относительное равенство

предполагаемых участников по их значимости (величине),

сколько наличие торговых отношений и уровень роста дохода

91

на душу населения. Появление такой совместимости очень

важно для региональной интеграции. Значимость потенциаль-

ных участников, измеряемая в целом валовым национальным

продуктом, представляется более важной в интеграционных

схемах менее развитых государств, чем в случае высоко разви-

тых индустриальных стран. Дж. Най предполагает, что чем

меньше доход на душу населения в том или ином регионе, тем

значительнее должна быть однородность в экономике;

- ценность дополнительных элит. Дж. Най утверждает, что

существенную важность имеет степень, в которой элиты в рам-

ках интегрирующихся организмов думают тождественно. Фак-

тически, чем выше уровень дополнительных элит, тем более ве-

роятны перспективы продолжительного импульса к региональ-

ной интеграции. Однако Дж. Най также подчеркивает, что

элиты, действовавшие эффективно вместе в переходный период,

впоследствии могут избрать расходящиеся политики, которые

не будут способствовать интеграции;

- существование плюрализма. Функционально, специфиче-

ские группы усиливают вероятность интеграции. Дж. Най ука-

зывает на основную разницу между опытом Западной Европы и

тем, что происходит в странах Третьего мира, где такие группы

практически отсутствуют. Согласно Дж. Наю, чем значительнее

плюрализм во всех странах-членах, тем лучше условия для ин-

тегративного ответа на обратную связь процессуальных

механизмов;

- способность государств-членов принимать (усваивать) и

отвечать (реагировать). Этот фактор существенно зависит от

уровня взаимной способности к реагированию в рамках полити-

ческих единиц, для осуществления интеграции в более крупный

региональный организм.

Дж. Най также выделяет условия, связанные с восприятием,

оказывающие влияние на интеграционный процесс и являю-

щиеся центральными в неофункционалистской теории и

стратегии:

- равное восприятие дистрибутивных выгод, предполагаю-

щее, что «чем выше воспринимаемое равное распределение во

всех странах, тем лучше условия для дальнейшей интеграции»;

92

- осознаваемая внешняя обоснованность, то есть воспри-

ятие лицами, принимающими решения, внешних проблем, в том

числе зависимость от экспорта, угрозы от крупных держав и по-

теря статуса в изменяющейся международной системе;

- невысокие видимые затраты или степень, в которой инте-

грация может восприниматься как относительно свободная от

затрат, особенно на самой начальной стадии.

Оценивая долгосрочные перспективы интеграционного про-

цесса Дж. Най выделяет четыре условия как наиболее важные

для его характеристики:

- политизация или средства, при помощи которых разреша-

ются проблемы и согласовываются конкурирующие интересы,

степень, в которой полученные выгоды распространяются дос-

таточно широко, чтобы гарантировать широкую и устойчивую

поддержку;

- перераспределение статуса, власти и экономических вы-

год для групп интегрирующегося объединения, связанное с

ключевыми трансформациями на каждой стадии. Центральной в

интеграционном процессе является степень, в которой перерас-

пределение, получение большей выгоды одними регионами по

сравнению с другими компенсируется за счет увеличения вы-

годы всего объединения в целом;

- перераспределение альтернатив, или степень, в которой

лица, принимающие решения, в рамках продолжающегося инте-

грационного процесса, испытывают воздействия со стороны

увеличивающегося уровня и масштаба интеграции и приходят к

выводу, что альтернативы интеграции менее приемлемы;

- экстернализация или степень, в которой члены интегри-

рующегося организма считают необходимым развивать общую

позицию по вопросам взаимодействия с не членами, как это

происходило в рамках переговоров Европейского Сообщества с

различными внешними акторами. Дж. Най отмечал, что в буду-

щем третьи страны могут реагировать на интеграционный про-

цесс либо с пониманием и поддержкой, либо враждебно.

Анализируя роль макрорегиональных политических органи-

заций (Организация Американских Государств, Организация

Африканского Единства и Арабская Лига) и микроуровневых

93

экономических организаций (Европейское Экономическое Со-

общество, Центрально-Американский Общий Рынок и Вос-

точно-Африканское Сообщество), Дж. Най сделал несколько

выводов. По его мнению, микрорегиональные экономические

организации вряд ли могут трансформироваться в новые

объединения, которые будут значительно посягать на

национальный суверенитет или заменят собой существующие

государства-нации. Однако микрорегиональные экономические

и макрорегиональные политические организации способствуют

развитию «островов мира». Рост многонациональных объе-

динений может быть более важной тенденцией в функ-

ционировании международных организаций, чем развитие мик-

рорегиональных объединений.

Несмотря на технологическое влияние на политические еди-

ницы (например, сокращение автономии государства-нации),

только часть национальных сил перераспределяется на регио-

нальном уровне. В целом, микрорегиональные экономические

организации усиливают функциональные связи, которые в свою

очередь улучшают отношения среди их членов. Макрорегио-

нальные политические организации играют конструктивную

роль в контролировании межгосударственных конфликтов среди

членов, хотя такие организации, как правило, не были успешны

в случаях внутреннего конфликта. Особо важным вопросом для

дальнейших исследований является анализ того, что во многих

странах мира непосредственные вызовы националистическим

настроениям исходили не от глобальной или региональной ин-

теграции, а от центробежных внутринациональных сил, высту-

пающих в поддержку локальной автономии, отделения, изгна-

ния нежелательных групп с национальной территории и замены

одной доминирующей этнической, лингвистической или рели-

гиозной группы на другую.

Неофункционалистская модель, разработанная Дж. Наем,

обеспечивает теоретические рамки для сравнения интеграцион-

ных процессов в более развитых и менее развитых регионах

мира, а также для оценки степени, в которой микрорегиональ-

ные или функциональные специализированные экономические

организации обладают потенциалом для будущего развития в

94

направлении федерации. Кроме того, эта модель обеспечивает

более точные теоретически разработанные концепты, касаю-

щиеся понимания пределов и потенциала теории для объяснения

интеграционных процессов и разработки соответствующей

стратегии.


1. Справедливо ли утверждение, что неолиберализм – прямое продолжение

идей классического идеализма в современных исторических и политиче-

ских условиях?

2. Может ли расширяться приводимый неолиберализмом список акторов

международных отношений?

3. Какие международные режимы можно выделить в современных междуна-

родных отношениях? Эффективны ли они?

4. Почему, по Дж. Наю, для интеграционных процессов важны восприятия?

5. Что определяет эффективность вмешательства государства в экономику?


Неолиберализм расширяет перечень ключевых акторов международных

отношений. Разработайте логически корректную систему классификации та-

ких акторов.

95

РАЗДЕЛ IV. МАТЕРИАЛИСТИЧЕСКАЯ ПАРАДИГМА

ГЛАВА 8. МАРКСИЗМ

Марксизм (англ. Marxism) восходит к ключевым идеям

эпохи Просвещения, исходит из принципа рационального пове-

дения людей, равенства, свободы и активной созидательной

роли человека. В рамках самого марксизма выделяют три его

источника:

- классическая политическая экономия А. Смита и

Д. Рикардо;

- немецкая классическая философия Г. В. Ф. Гегеля и

Л. Фейербаха;

- утопический социализм.

Основоположники марксизма – К. Маркс (Karl Marx) и

Ф. Энгельс (Friedrich von Engels). Основные представители –

Э. Бернштейн (Eduard Bernstein), К. Каутский (Karl Kautsky),

В. Ленин, А. Гра́мши (Antonio Gramsci)

Исходная установка – материалистическое понимание ис-

тории и классовый подход к анализу общества.


1. Человека от животного отличает производительный труд.

При этом человек отчужден от созданных им сущностей, соз-

данные им производительные силы и производственные отно-

шения противостоят ему в качестве внешних и враждебных сил.

2. Общество – система связей и отношений между индиви-

дами, образующиеся в процессе деятельности (трудовой дея-

тельности), это продукт взаимодействия людей. Представление

об обществе как о социальной системе выражено в понятии об-

щественной формации. Тип общественно-экономической фор-

мации определяется базисом (способом производства матери-

альных благ), который является единством производительных

сил и производственных отношений. С базисом связан второй

96

компонент формации – надстройка, или совокупность характер-

ных для данной формации юридических и политических отно-

шений и институтов, общественного сознания и идеологии.

3. Помимо базиса и надстройки, формация включает в себя

структуру социальных групп, формы семьи, образа жизни. Ве-

дущим здесь является классовая структура общества. При этом

под классами понимаются социальные группы, различающиеся

по отношению к средствам производства. Существование клас-

сов связано лишь с определенными историческими фазами раз-

вития производства. Для этих фаз неизбежна классовая борьба.

Как правило, можно говорить о дихотомическом делении обще-

ства на антагонистические классы (например, пролетариат –

буржуазия), в которой один из классов является господствую-

щим. Классовая борьба является движущей силой истории и

общественного развития.

4. Социальное развитие происходит согласно определенным

законам, которые реализуются через деятельность людей. При

этом развитие человечества с необходимостью движется в за-

данном направлении. Все социумы проходят одни и те же ста-

дии развития (общественно-экономические формации):

- первобытнообщинная;

- рабовладельческая;

- феодальная;

- капиталистическая;

- коммунистическая.

5. Динамика социального развития обусловлена противоре-

чиями между постоянно развивающимися производительными

силами и более костными производственными отношениями.

Несоответствие между первыми и вторыми разрешается в ходе

революционных преобразований, ведущих к смене обществен-

ной формации. Марксизм делает акцент на двух типах

революции:

- социальная революция – способ качественного преоб-

разования общественных отношений, быстрый, конфликтный,

тотальный сдвиг в социальных отношениях, который ускоряет

общественный прогресс;

97

- политическая революция – завоевание государственной

власти прогрессивным классом и установление его революци-

онной диктатуры.

6. Подлинная история человеческого общества наступает с

утверждением коммунистической формации, которая характе-

ризуется преодолением отчуждения – в коммунистическом об-

ществе в человеке в полной мере проявляется его подлинная

природа (доброта, целостность и разумность). При коммунизме

не существует классов.

7. Господствующие классы для закрепления своего домини-

рования используют такие инструменты, как:

- идеология – сознательное или бессознательное мифотвор-

чество для замены подлинной социальной практики;

- государство.

8. Поскольку государство – часть социального организма, в

основе которого лежит тот или иной способ производства, оно

является инструментом реализации интересов господствующего

класса (в том числе – и в сфере внешней политики). Таким обра-

зом, именно классовая структура общества определяет поведе-

ние государств на международной арене. Соответственно, с

точки зрения марксизма единственно верным способом объяс-

нить закономерности поведения государств на международной

арене является классовый подход.

9. Государство должно отмереть посредством радикальной

трансформации всего общества.

10. Традиционный (или классический) марксизм указывает

на неизбежность революции в деле построения коммунистиче-

ского общества, где решающая роль отводится пролетариату и

его авангарду, организованному в политическую партию – пар-

тию рабочих, в противоположность всем другим, буржуазным

партиям.

11. Успешная политическая революция не может быть

локальной или национальной – она должна быть мировой.

12. Взаимоотношения государств на мировой арене

определяются общественно-экономическим строем, который в

них установился.

98


В целом К. Маркс и Ф. Энгельс определяли капиталистиче-

ский способ производства как развивающийся в рамках отдель-

ных государств. При этом межгосударственные отношения у

них носили второстепенный характер, уступая первенство клас-

совым отношениям. В этом смысле марксизм представляет со-

бой теорию ориентированную не во вне, а внутрь отдельных

государств.

Основные положения марксистской теории международных

отношений изложены в работе «Manifest der Kommunistischen

Partei» (1848)1. Международные отношения рассматриваются

К. Марксом и Ф. Энгельсом через те же базовые понятия, что и

внутригосударственные отношения. Основными акторами на

международной арене являются классы – мировая буржуазия и

пролетариат. Государства являются вторичными участниками.

Их поведение и взаимодействие с другими государствами опре-

деляется их положением в структуре мировой капиталистиче-

ской системы, а внешняя политика является надстройкой и обу-

словлена господствующим в государстве способом производ-

ства – базисом. Вследствие социально-экономической интерна-

ционализации производства крупная промышленность создает

всемирный рынок, вовлекает в цивилизацию даже самые «вар-

варские народы», заставляет все нации принять буржуазный

способ производства, т. е. создает мир по своему образу и подо-

бию. На международном уровне более отсталые народы нахо-

дятся в зависимости от цивилизованных, крестьянские – от бур-

жуазных, Восток от Запада. Борьба классов – движущая сила

истории, как на государственном, так и на межгосударственном

уровне. Поэтому основными международными процессами яв-

ляются войны, конфликты, революции, кризисы. Будущее меж-

дународных отношений – за бесклассовым глобальным общест-

вом. Уничтожение эксплуатации одной нации другой в резуль-

тате мировой революции приведет, в конечном итоге, к исчезно-

1 Маркс К., Энгельс Ф. Манифест Коммунистической партии // Маркс К.,

Энгельс Ф. Сочинения. 2-е изд. Т. 4. – Москва: Государственное издательство

политической литературы, 1955. – С. 419–459.

99

вению национальных различий и отмиранию государства, как

средства угнетения.

В зависимости от принадлежности государств к той или

иной общественно-экономической формации К. Маркс и

Ф. Энгельс выделяют пять типов международных отношений:

1. Отношения между капиталистическими государствами,

которые определяются тем, что:

- борьба буржуазии с другими классами происходит не

только внутри государства, но и на международной арене. Страх

буржуазии перед ее «могильщиком» (пролетариатом) выступает

как объединяющий фактор капиталистических государств. Про-

летариат и буржуазия по своей природе интернациональны;

- интересы буржуазии одной страны неизбежно вступают в

противоречие с буржуазией других стран. Взаимоотношения

между государствами конфликтны по своей природе, война –

обычное состояние капиталистических международных отно-

шений. При этом войны при капитализме несправедливы;

- стремление к доминированию, характерное для междуна-

родных отношений вытекает из сущности капиталистических

экономических отношений и классовой структуры общества.

Таким образом, в конечном счете, материальной основой войн в

капиталистических международных отношениях являются част-

ная собственность и классы.

2. Относительно отношений между капиталистическими и

коммунистическими странами основоположники концепции ис-

ходили из того, что сосуществование капиталистических и ком-

мунистических стран принципиально невозможно. Соответст-

венно переход от капиталистической общественно-экономиче-

ской формации к коммунистической приобретает вид мировой

революции (коммунизм может победить только в мировых

масштабах).

3. Понимание взаимодействия капиталистических стран с

государствами, находящимися на докапиталистической стадии

развития определяется тем, что марксизм был преимущественно

европоцентричной концепцией международных отношений,

практически не уделявшей внимания странам, относящимся к

«азиатскому способу производства». Последние характеризова-

100

лись как отсталые, в связи с чем стремление капиталистических

стран к расширению колоний и утверждению там капитализма

рассматривалось как прогрессивное явление, помимо прочего

ведущее к тому, что все страны мира станут капиталистиче-

скими, что, в свою очередь, является необходимой предпосыл-

кой мировой коммунистической революции;

4. Отношения коммунистических стран с государствами, на-

ходящимися на докапиталистической стадии развития, основы-

ваются на идее, что победивший пролетариат должен взять на

себя ответственность за отсталые колониально зависимые

страны. Однако, в соответствии с идеей мировой коммунистиче-

ской революции, таких отношений не может быть, так же как и

отношений между коммунистическими и капиталистическими

странами.

5. Отношения коммунистических стран строятся на идее,

что мировая коммунистическая революция создает условия для

формирования бесклассового общества и, соответственно – лик-

видации государства как такового. Соответственно тем самым

снимется проблема межгосударственных отношений. На этой

основе должно возникнуть неантагонистическое по своей при-

роде многонациональное многообразие, правда, нелишенное

некоторого неравенства и, соответственно, конфликтности.

Э. Бернштейн1 показывал, что история ведет не к углубле-

нию пропасти между буржуазией и пролетариатом, а к ее запол-

нению, что политические привилегии буржуазии во всех пере-

довых странах шаг за шагом уступают демократическим учреж-

дениям. Таким образом, ожидание революции должно быть за-

менено верой в эволюцию, постепенно ведущую к социализации

общественного строя. Э. Бернштейн признавал существование

борьбы классов, но отмечал, что это не единственное содержа-

ние истории, поскольку можно говорить и о сотрудничестве

классов. Отсюда он делал выводы, затрагивающие международ-

ный аспект марксизма, в первую очередь о необходимости отка-

1 Bernstein E. Die Voraussetzungen des Sozialismus und die aufgaben der

sozialdemokratie. 1899.

101

заться от тезиса, что пролетарий не имеет отечества и, следова-

тельно, от интернационализма. Согласно Э. Бернштейну, этот

тезис был верен раньше, в середине XIX века, когда вышли ос-

новные работы К. Маркса и Ф. Энгельса. На рубеже XIX-XX

веков пролетарий все больше становится гражданином и полное

уничтожение наций и государств есть несбыточная мечта.

К. Каутский1, наряду с некоторыми другими марксистами,

развивал концепцию империализма. Согласно с взглядами

К. Каутского империализм – это особого рода политика разви-

тых промышленных держав, направленная на захват аграрных

территорий.

В работе «Ultra-Imperialism»2 К. Каутский выдвинул теорию

«ультраимпериализма», согласно которой (с экономической

точки зрения) не исключена возможность того, что капитализм,

помимо империализма, пройдет еще одну фазу, когда политика

картелей распространится и на внешнюю политику. На основе

интернационального характера монополистического капитала

возможны ненасильственные, неимпериалистические межгосу-

дарственные отношения между великими капиталистическими

державами. Соответствующий международный союз империа-

листических держав, общая эксплуатация мира интернацио-

нально объединенным финансовым капиталом устранят сопер-

ничество национально обособленных финансовых капиталов.

Это, по мнению К. Каутского, могло бы открыть перед челове-

чеством «эру новых надежд и ожиданий в пределах капита-

лизма», перспективу устранения войн и вооружений.

В работе «Империализм как высшая стадия капита-

лизма» (1917)3 В. Ленин вывел положение о неравномерности

развития капитализма (выделение ограниченного количества

доминирующих капиталистических держав) и указал на то, что

1 Kautsky K. Imperialism and the War // International Socialist Review – 1914. –

November 2 Kautsky K. Ultra-Imperialism // Die Neue Zeit. – 1914. – September. 3 Ленин В. И. Империализм как высшая стадия капитализма // Ленин В. И.

Полное собрание сочинений. Том 27. – Москва: Политиздат. – С. 299-426.

102

развитие капиталистического общества имеет два этапа – собст-

венно капиталистический и империалистический. Описывая по-

следний, В. Ленин выделил пять его признаков:

- концентрация производства и капитала достигают такого

уровня, что создают монополии, играющие решающую роль в

хозяйственной жизни и вытесняющие свободную конкуренцию

(основное свойство капитализма и товарного производства

вообще);

- происходит слияние банковского и промышленного капи-

талов и формирование на этой основе финансового капитала и

финансовой олигархии;

- особое значение приобретает не ввоз капитала, а его

вывоз;

- образуются международные монополистические союзы,

проводящие раздел мира;

- завершается территориальный раздел мира крупнейшими

капиталистическими державами и в дальнейшем возможны

только его переделы.

Империализм, по В. Ленину, есть стремление к господству,

порождающее национальный гнет и стремление к аннексиям,

т. е. нарушению национальной независимости. При этом осно-

ванием для раздела и передела сфер влияния является сила (эко-

номическая, финансовая, военная) участников дележа, которая

изменяется во времени, причем изменяется неравномерно. По-

скольку все участники раздела мира стремится увеличить свои

прибыли конфликты между ними неизбежны. Любые союзы в

империалистическом мире вырастают из войн, являются «пере-

дышкой» между войнами и порождают войны. На основании

указанного В. Ленин делает вывод, что при сохранении частной

собственности на средства производства империалистические

войны, имеющие целью передел мира, неизбежны.

В. Ленин, в отличие от К. Маркса и Ф. Энгельса, считал, что

построение коммунистического общества имеет два этапа – со-

циализм и коммунизм. При этом социалистический строй может

быть построен в отдельной стране или группе страна. Соответ-

ственно, не смотря на сущностную конфликтность отношений

103

между капиталистическими и социалистическими странами,

мирное сосуществование между ними вполне возможно.

При общей негативной оценке войн В. Ленин отмечает воз-

можность войн позитивных, таких как революционные войны,

ведущиеся ради свержения национального гнета и создания на-

циональных капиталистических государств, а также оборони-

тельные войны, имеющие целью завоеваний побеждающего

пролетариата.

В. Ленин не претендовал на создание особой, целостной тео-

ретико-философской системы и рассматривал себя только уче-

ником К. Маркса и Ф. Энгельса, а свой вклад в теорию лишь как

часть марксистского учения. Для обозначения этапа развития

марксизма, связанного с деятельностью В. Ленина в начале

1920-х годов был введен термин «марксизм-ленинизм».

Центральным понятием концепции А. Грамши выступает

гегемония. Анализируя соотношение базиса и надстройки, он

выделяет два крупных надстроечных плана:

- гражданское общество – совокупность организмов,

обычно называемых «частными». Гражданскому обществу соот-

ветствует функция гегемонии, которую доминирующая группа

осуществляет во всем обществе;

- государство, или «политическое общество», которому

соответствует функция «прямого господства» или

командования.

Суть гегемонии как морального, интеллектуального и поли-

тического господства обществом состоит в том, что сознание

господствующего класса, его мировоззрение, его идеалы вос-

принимаются обществом как справедливые, истинные, как все-

общий здравый смысл. В этом плане концепция гегемонии, вво-

димая А. Грамши, близка идее К. Маркса и Ф. Энгельс, что лю-

бой класс, «который ставит себя на место класса, господство-

вавшего до него, уже для достижения своей цели вынужден

представить свой интерес как общий интерес всех членов обще-

ства..., вынужден придать своим мыслям форму всеобщности,

104

изобразить их как единственно разумные, общезначимые»1.

А. Грамши указывает, что господствующий класс для удержа-

ния своего господства постоянно поддерживает эту иллюзию

общей значимости, справедливости своего образа жизни, образа

мыслей. Так, буржуазия, ниспровергая феодальный строй, вы-

двинула лозунг свободы, равенства и братства как

общечеловеческие.

Концепция гегемонии была перенесена на исследования ме-

ждународных отношений последователями А. Грамши (так на-

зываемая «Школа Грамши»). Основное положение школы –

«мировая гегемония» основывается сильным государством, на-

вязывающим другим мировой порядок. К этому государству

примыкают другие, образуя тем самым «исторический гегемон-

ный блок».

В целом в конце XIX – середине XX веков в марксизме обо-

значились два основных направления в осмыслении междуна-

родных процессов:

- рассмотрение международных отношений в категориях

материализма и разработка концепций империализма и мировой

экономики;

- отказ от интерпретации международных отношений

исключительно в категориях исторического материализма на

основании идеи, что международные отношения во многом не-

зависимы от экономики.

Помимо этого, в рамках марксизма шло исследование от-

дельных феноменов международных отношений (войны, нации)

в качестве самостоятельных категорий анализа. При этом, как

правило, политические и идеологические факторы рассматрива-

лись не только как производные от экономических процессов,

но и всего социального процесса в целом, в котором особое ме-

сто принадлежало национализму.

Особое значение в марксизме имеют политические концеп-

ции, получившие серьезное теоретическое обоснование: 1 Маркс К., Энгельс Ф. Немецкая идеология// Маркс К., Энгельс Ф. Сочинения.

- 2-е изд. - Т.3. – Москва: Государственное издательство политической

литературы, 1955. – С. 47.

105

Сталинизм – направление развития теории марксизма-ле-

нинизма в Советском Союзе в 1930-195-е годы, а также совет-

ская государственная система этого периода. В соответствии со

сталинизмом в случае запаздывания мировой революции воз-

можно построение социализма в одной стране при буржуазном

окружении. При этом отмирание государства происходит не че-

рез его ослабление, а через максимальное усиление, что необхо-

димое для того, чтобы добить остатки умирающих классов и

организовать оборону против капиталистического окружения.

Троцкизм – развитие марксизма на основе взглядов

Л. Троцкого и других лидеров Левой оппозиции 1920-30-х го-

дов, а также лидерами Международной левой оппозиции и Чет-

вертого интернационала. Понимание международных отноше-

ний в троцкизме связывается с двумя идеями:

- теория перманентной революции;

- концепция необходимости мировой социалистической

революции.

Троцкисты отрицали завершенность Октябрьской социали-

стической революции в России и рассматривали ее как первый

этап на пути к социалистической революции сначала на Западе,

а затем – во всем мире. Социалистическая революция может по-

бедить, только если станет перманентной, то есть перекинется

на важнейшие страны Европы.

Маоизм («идеи Мао Цзэ-дуна») – течение, возникшее в

рамках марксизма-ленинизма в конце 1950-х годов и связанное с

именем Мао Цзэ-дуна. Считается официальной доктриной Ком-

мунистической партии Китая.

На маоизм большое влияние оказали:

- анархизм, из которого заимствованы абсолютизация

насилия («винтовка рождает власть», «бунт – дело правое»),

опора в организации революций на непролетарские, декласси-

рованные элементы и молодежь;

http://www.oval.ru/enc/2995.html

106

- троцкизм, из которого заимствованы концепция «перма-

нентной революции» и идея, что победа социализма без полного

уничтожения империализма невозможна.

Маоизм утверждает, что в условиях социализма постоянно

идет борьба между социалистическим и капиталистическим пу-

тями развития, существует угроза реставрации капитализма и

что для предотвращения этой опасности необходимы револю-

ции. При этом выдвигается тезис о необходимости постоянно

создавать противоречия, что в политике находит выражение в

непрерывном поддержании обстановки напряженности как

внутри страны (стремление решать хозяйственные, политиче-

ские и культурные проблемы путем организации массовых кам-

паний по организации «внешней угрозы» и чисток), так и на

международной арене.

Маоисты исходят из неизбежности мировой войны, рассмат-

ривая ее как средство «оздоровления человечества» и как источ-

ник мировой революции. Исходя из этого, маоизм считал важ-

ным сохранение очагов международной напряженности и вы-

ступал с критикой политики разрядки и утверждения принципов

мирного сосуществования государств с различным социальным

строем.

В отличие от классического марксизма маоизм не исключал

возможности конфликтов между социалистическими государст-

вами, вызванных частичной реставрацией в некоторых из них

капитализма. Так, в конце 1950-х годов в Китае проводилась по-

литика антисоветизма, обосновываемая наличием между КНР и

СССР «непримиримых принципиальных разногласий» и «борь-

бой против гегемонии двух сверхдержав». Маоизмом также от-

рицалось реальное существование мировой социалистической

системы.

Для подкрепления своих гегемонистских притязаний на ли-

дерство в «третьем мире» маоисты указывают, что центр рево-

люционного движения переместился в зону национально-осво-

бодительного движения, так как социалистические страны пере-

родились, а рабочий класс развитых капиталистических стран

обуржуазился и утратил революционность.


http://click02.begun.ru/click.jsp?url=4vrJyATpUpCRa34smTOzW6SwxxI4wGzDwCdmtM-1okE0yuhwou1P0kx2mpmr71ZDEE2CPYfYId-FasFYGYJSab*m26ISVi*FRnm1fdbyE9S4c0VowRo83cqDgBofyPjP4GYh4oWs*hGO7BTziKIzVRvhylpDlqoWdih9MtehC77ycL*xBFMWAVUXVUeEcKsu59Y*P1PhqDpsjRqC96ydF8ayXpsHoxX47IT5mgjO2ZR-DytFpSOTYP1AwCxQQb378sifv8YNo4k2ved3eI8ulfzmPa4Nmqd4846AFTtrA8br7n*SdJOTOVztVk3Q6YlMJPzaCUkwvaLjvn*ko1yqrNnb3WyjeH2ZqDnP-2xDIBWeM6gem1BvhiLDOOV1Tjjd-EQydBK04U8tTmZmYyXzmvCBHRdH9hHS5YJtgrlduMLsbRD*FTRUlh4r9BvWkZRZXU4RBP2yPEMZtwvR6pjLLieNsQZcF5DRdarsqaGpaG9-m0X1cE2gk0T53taUpG2VG*E-LFp0efs

107

В некотором плане маоизм смыкается с прагматизмом,

утверждая, что то, что завершается успехом, правильно, а то,

что терпит неудачу, ошибочно.

Чучхе – северокорейская версия марксизма, провозглашен-

ная в 1956 и полностью вытеснившая марксизм-ленинизм в

КНДР к 1970-м годам. В соответствии с чучхе все вопросы

внутренней жизни должны решаться с позиций самостоятельно-

сти, с опорой на собственные силы. Целью реализации идей

Чучхе заявляется построение «социализма с опорой на собст-

венные силы», субъектом истории объявляется не класс, а нация

(народные массы), что неизбежно приводит к отрицанию миро-

вой революции. Революция – это борьба за реализацию народ-

ными массами их потребностей в самостоятельности. Реши-

тельно осуждается любое «низкопоклонство перед большими

странами», более того провозглашается необходимость борьбы с

империализмом и доминационизмом, посягающими на само-

стоятельность народов мира. Таким образом, чучхе представ-

ляет собой концепцию, провозглашающую антиглобализм, ав-

таркию и изоляционизм.

В 1980-х годах в рамках перестройки в Советском Союзе в

работе М. Горбачева «Перестройка: новое мышление для

нашей страны и для всего мира»1 делается попытка обновле-

ния марксистской концепции международных отношений, кото-

рая представлялась, с одной стороны, как возвращение к ее под-

линной гуманистической сути, а с другой – как новое прочтение

идей К. Маркса, Ф. Энгельса и В. Ленина с учетом историче-

ского опыта. Фундаментальное значение при этом имело утвер-

ждение нового политического мышления в сфере международ-

ных отношений. Новое политическое мышление исходит из

приоритета общечеловеческих ценностей по отношению к клас-

совым, национальным, государственным и другим интересам,

необходимости объединения усилий мирового сообщества в

1 Горбачев М. С. Перестройка: новое мышление для нашей страны и для всего

мира. – М.: Политиздат, 1987.


108

решении глобальных проблем в условиях мирного сосущество-

вания и сотрудничества всех государств и утверждения прин-

ципа свободы выбора каждым народом путей своего развития.


1. В чем состоит материалистическое понимание истории?

2. В чем причины изменения отношений между капиталистическими и

социалистическими странами?

3. В чем различие позиций К. Маркса и В. Ленина?

4. В чем причина низкой эффективности практической реализации марксист-

ских проектов?

5. Была ли возможность распространения концепции «нового политического

мышления» на весь мир?


Одно из направлений марксизма – троцкизм. Его основные концептуаль-

ные идеи – теория перманентной революции и теория комбинированного раз-

вития. Представьте системное описание данной концепции.

109

ГЛАВА 9. НЕОМАРКСИЗМ

Неомарксизм (англ. neomarxism) – совокупность обновлен-

ческих социально-философских и экономических концепций в

русле традиции, восходящей к идеям К. Маркса, концепций, ко-

торые противопоставили себя ортодоксальному марксизму (как

в версии Энгельса-Каутского-Плеханова, так и в версии Ленина-

Сталина). Считается, что неомарксизм наделяется смыслом и

адекватно читается лишь в рамках и на фоне своей оппозиции

«старому марксизму». В процессе эволюции неомарксизма вы-

делилось несколько интеллектуальных формаций:

- ассимилятивный неомарксизм конца ХIХ – начала ХХ ве-

ков;

- западный марксизм (или неомарксизм в узком смысле

слова) 1920-1980-х годов;

- постмарксизм 1980-1990-х годов.

Область теоретического осмысления международных отно-

шений и мировой политики попадает в сферу внимания пред-

ставителей неомарксизма во второй половине XX века.

Основные представители – И. Валлерстайн (Immanuel

Wallerstein), А. Франк (Andre Frank), Р. Кокс (Robert Cox).

Исходная установка – фиксация экономического неравен-

ства в современном мире и расслоения населения по экономиче-

скому параметру, которое происходит не по линиям границ на-

циональных государств, а по оси «Север – Юг». Сторонники

неомарксизма представляют мир в виде глобальной системы

многообразных экономик, государств, обществ, идеологий и

культур, которые делятся на три группы («страны первого

мира» (капиталистические), «страны второго мира» (социали-

стические), «страны третьего мира» (развивающиеся).

Направления в рамках реализма – мир-системная теория

(англ. world-system theory) и теория зависимости (англ. depen-

dency theory).

110


1. Наиболее четкое устремление неомарксизма в теоретиче-

ском осмыслении международных отношений – последователь-

ная деканонизация основных установок предшествующих эта-

пов развития марксизма. Ее итог – вписывание марксизма в

проблемный и методологический контекст философии и науки

второй половины ХХ века. При этом сохраняются концепции

империализма и международного классового конфликта. Од-

нако при анализе взаимосвязи внутренней и внешней политики

приоритет отдается внешней.

2. Мир делится не только на государства, но и на более важ-

ные структурные элементы – классы. Появление государства

связано с переходом к мировой экономической системе – мир-

экономике (противопоставляемой мир-империям прошлого).

«Мир-экономика» – не столько сумма экономических отноше-

ний в мире, сколько самая обширная система взаимодействия

международных акторов, ведущую роль в которой играют эко-

номически наиболее сильные государства.

3. Структура мир-экономики определяется расслоением

всех стран в зависимости от экономических показателей на две

части:

- центр (ядро);

- периферия.

Страны центра – это богатые, индустриализированные

страны, которые смогли использовать свою экономическую

мощь для получения преимуществ в международной торговле и

для эксплуатации периферийных стран в Африке, Азии и Ла-

тинской Америке. Неравные условия взаимоотношений центра и

периферии привели к перетеканию дохода от бедных к богатым

странам. Недоразвитость периферии является прямым результа-

том развития центра и наоборот. Бедность третьего мира воз-

никла из-за эксплуатации странами центра мировой экономиче-

ской системы.

4. В настоящее время существует только одна мир-эконо-

мика – капиталистическая, развитие которой прошло ряд этапов

или циклов, в результате чего капиталистическая экономика,

111

возникшая в Западной Европе, распространилась на весь мир.

Этот процесс характеризуется как процесс глобализации.

5. В ходе глобализации государства становятся проводни-

ками интересов мир-экономики, ее основных институтов

(транснациональных компаний) и функций (всемирная органи-

зация производства, координация производственных комплек-

сов, интернационализация капиталов). Государства, которые

ранее защищали себя от внешних потрясений, превращаются в

агентов, передающих национальным экономикам требования

мир-экономики с целью адаптации к условиям конкуренции на

мировом рынке. Функцию субъектов международных отноше-

ний сохраняют только великие державы.

6. Критикуя марксистский тезис о том, что индустриальное

развитие европейских стран осуществлялось исключительно за

счет эксплуатации собственных трудовых и хозяйственных ре-

сурсов, неомарксизм утверждает, что их развитие связано с экс-

плуатацией других стран. Таким образом, неомарксизм рассмат-

ривает международные отношения в категориях господства и

подчинения: экономически слаборазвитые государства нахо-

дятся в прямой зависимости от индустриально развитых стран.

7. В условиях глобализации поляризация между богатыми и

бедными странами усиливается, что предопределяет конфликт-

ный характер взаимоотношений между ними. Будущее мировой

системы определяется тем, сумеют ли страны периферии сопро-

тивляться навязанной им стратегии.

8. Вторым источником конфликтности международных

отношений является продолжающаяся борьба между империа-

листическими странами (странами центра). Однако их общие

цели доминируют в их отношениях с периферией, где они

имеют доступ к дешевым ресурсам, рабочей силе, рынкам

сбыта.

9. Господствующая в капиталистической мир-системе

идеология гиперлиберализма меняет роль национального суве-

ренитета. Роль государства рассматривается, прежде всего, с

точки зрения помощи рыночным силам, а не с точки зрения со-

циальной защиты населения. Перераспределение в пользу бед-

ных регионов рассматривается в рамках указанной идеологии

112

как «протекционистское вмешательство», которое противоречит

логике рынка. Поэтому регионы все меньше связывают свои ин-

тересы с центром. Усиливаются сепаратистские движения: бога-

тые не хотят делиться с бедными, а бедные считают, что отде-

ление станет наилучшим путем решения их проблем.

10. Демократизация международных отношений ведет к

манипулированию политическим процессом со стороны тех, кто

способен его финансировать и кто владеет сложными техноло-

гиями манипулирования национальным и международным об-

щественным мнением, к стандартизации и имитации моделей

потребления развитых стран. Но одновременно демократизация

ведет и к диверсификации. Она расширяет возможности появле-

ния новых субъектов международных отношений и выражения

ими своих особых интересов, усиливает стремление избежать

унификации культуры, может способствовать проявлению же-

лания жить и работать иначе. А в длительной перспективе –

способствовать диверсификации путей общественного развития.

11. Глобализация мир-экономики ведет к разрыву социаль-

ных связей, неуправляемым демографическим сдвигам и расту-

щей поляризации между богатыми и бедными в мировом мас-

штабе. Существует вероятность того, что по мере развития и

обострения этих процессов наиболее обездоленные группы мо-

гут скоординировать свои усилия для смягчения их неблагопри-

ятных последствий. Результатом такой координации станет по-

этапное строительство иных обществ, иных государственных

форм и иного миропорядка.

12. Преодоление поляризующей логики глобализации воз-

можно через «антисистемный разрыв» или преодоление пяти

монополий:

- на новые техники;

- на контролирование финансовых потоков;

- на контроль доступа к природным ресурсам;

- на контроль доступа к средствам коммуникаций;

- на обладание оружия массового уничтожения.

Основные средства при этом – «позиционная война» и ре-

гиональная интеграции «периферии».

113


Разработанная И. Валлерстайном мир-системная теория

опирается на предложенные Ф. Броделем принципы комплекс-

ного исторического анализа. Она синтезирует социологический,

исторический и экономический подходы к общественной эво-

люции. Главный труд И. Валлерстайна – «Современная мир-

система»1, в первом томе которого рассматривается генезис

европейской мир-экономики в XVI веке, во втором – ее развитие

в период меркантилизма, в третьем томе анализ доходит до

1840-х годов.

И. Валлерстайн исходит их того, что капитализм представ-

ляет собой:

- систему, относительно автономную от внешнего

воздействия, имеющую собственную структуру, которая обес-

печивает ее сохранение;

- систему историческую, которая возникает в определен-

ный момент времени и когда-то прекратит свое существование,

историчность системы предполагает накопление факторов, сти-

мулирующих ее изменение в определенных условиях.

Одним из ключевых понятий, используемых

И. Валлерстайном вслед за А. Грамши, является гегемония. Ге-

гемония – система межгосударственных отношений, в которой

противоборство великих держав оказывается настолько несба-

лансированным, что появляется государство, которое стано-

вится первым среди равных. При этом доминирующая держава

имеет возможность диктовать правила поведения и свою волю в

экономической, военной, дипломатической и культурной сфе-

рах. Материальной основой гегемонии является эффективность

предприятий доминирующего государства в трех ключевых

сферах экономики – агропромышленное производство, торговля

1 Wallerstein I. The Modern World-System: Capitalist Agriculture and the Origins

of the European World-Economy in the Sixteenth Century. – New York/London:

Academic Press, 1974; Wallerstein I. The Modern World-System: Mercantilism and

the Consolidation of the European World-Economy, 1600-1750. – New York:

Academic Press, 1980; Wallerstein I. The Modern World-System: The Second Great

Expansion of the Capitalist World-Economy, 1730-1840's. – San Diego: Academic

Press, 1989.

114

и финансы. Гегемония наступает в случаях, когда даже союз-

ники доминирующей державы на деле есть не более чем ее кли-

енты, а противоборствующие державы деморализованы и при-

держиваются сугубо оборонительной линии поведения относи-

тельно гегемона.

Гегемония связана с политикой глобального либерализма,

выражающейся в защите:

- свободного перемещения факторов производства (това-

ров, капитала, рабочей силы);

- парламентских институтов, господства права и граждан-

ских свобод.

По И. Валлерстайну, в истории было три периода гегемонии:

- в 1620-1672 годы (объединенные провинции);

- в 1815-1873 годах (Великобритания);

- в 1945-1967 годах (США).

В каждом случае, возникновению гегемонии предшествует

продолжительная война.

Одним из механизмов поддержания гегемонистской ста-

бильности является интернационализация государства-гегемона

через создание международных организаций и институтов, в

которых обеспечивается лидерство этого государства и, как ми-

нимум – частично, снимаются проблемы государств системы.

Так, Международный валютный фонд и Мировой банк мобили-

зуют финансовые ресурсы и оказывают поддержку государст-

вам, которые «играют по правилам» и переживают временные

трудности.

Наличие государства-гегемона является необходимым усло-

вием для появления международных режимов, но не обяза-

тельно для их поддержания. Как и все социальные феномены,

режимы инерционны. Кроме того, государства со временем мо-

гут осознать выгоды того или иного режима и использовать его

в своих интересах. Таким образом, введение понятия гегемония

позволяет установить связь между государствами, идеями и ин-

ститутами, а также объяснить стабильность международных от-

ношений и состояние мира.

115

Стабильность капиталистической системы определяется не

только поведением государства-гегемона, но самой ее структу-

рой, состоящей из трех основных элементов:

- ядро (наиболее развитые страны);

- полупериферия (менее развитые страны);

- периферия (наименее развитые страны).

Ядро, полупериферия и периферия существенно отличаются

друг от друга по уровню социально-экономического развития и

уровню жизни.

Между ядром и периферией разворачивается классовая

борьба. Ядро использует свою мощь, чтобы извлекать прибыль

из периферии. Конфликты между великими державами – не что

иное, как соперничество государств ядра за право эксплуатиро-

вать периферию.

Стабильность мировой системы обеспечивается за счет трех

групп факторов:

- концентрация военного потенциала в руках доминирую-

щих государств;

- приверженность лидеров доминирующих государств ры-

ночной идеологии и либеральным ценностям;

- участие менее развитых стран в эксплуатации наименее

развитых.

В последней группе факторов важна роль государств полу-

периферии – государств, которые имеют промышленное произ-

водство и обладают известным уровнем концентрации капитала,

но существенно уступают по этим показателям государствам

ядра. Государства полупериферии выступают в двух качествах –

эксплуататоров и эксплуатируемых. Благодаря этому государ-

ства полупериферии выступают в роли буфера между ядром и

периферией и не дают последним создать коалицию против пер-

вых.

Принадлежность государств к ядру, полупериферии или пе-

риферии не является жесткой и со временем может меняться.

Однако сама система классовых отношений на глобальном

уровне сохраняется.

116

Р. Кокс1, как и И. Валлерстайн, развивает идеи А. Грамши и

помещает в центр своего внимания, прежде всего, вопросы

идеологии. По его мнению, гиперлиберальная мир-экономика

нуждается в лидере, который способен заставить всех акторов

международных отношений уважать ее правила. Роль лидера

позволяет государству претендовать на привилегии в виде ис-

ключений из общих правил поведения на международной арене.

Так, США, ставшие лидером после Холодной войны, являются

самым крупным в мире должником, но продолжают тратить го-

раздо больше ресурсов, чем это позволяют их собственные воз-

можности. Лидеры США объясняют это «тяжестью военной

ноши», которую страна вынуждена нести, защищая остальное

человечество от многочисленных угроз его безопасности. Меж-

дународные отношения становятся зависимыми от лидера. При-

чем эта зависимость касается не только периферийных зон ми-

ровой системы, но и ее центра.

Глобализация, согласно Р. Коксу, – целенаправленная стра-

тегия монополистического капитала и американского империа-

лизма, имеющая целью окончательное закрепление экономиче-

ского неравенства в мире и эксплуатации периферийных и по-

лупериферийных регионов крупнейшими монополиями центра.

А. Франк2 выдвинул теорию недоразвитости, которая легла

в основу теории зависимости, которая пытается объяснить со-

хранение бедности, тяжелых социальных условий и политиче-

скую нестабильность стран «третьего мира». При этом в каче-

стве объяснительного фактора рассматривается господство над

странами «третьего мира» богатых и сильных государств (пер-

вые обозначаются как «сателлиты», вторые – как «метропо-

лия»). Теория зависимости критикует представление о том, что

1 Cox R. Production, Power, and World Order: Social Forces in the Making of

History. – New York: Columbia Press, 1987. 2 Frank A. Capitalism and Underdevelopment in Latin America : Historical Studies

of Chile and Brazil. – New York: Monthly Review Press, 1969; Frank A. Sociology

of Development and Underdevelopment of Sociology // Frank A. Latin America:

Underdevelopment and Revolution. – New York: Monthly Review Press, 1969. – P.

321-397.

117

страны «третьего мира» могут добиться модернизации и инду-

стриализации, следуя примеру стран индустриализированного

мира. Теория утверждает, что капиталистическая мировая сис-

тема ответственна за бедность неразвитых стран. Сама зависи-

мость определялась как ситуация, в которой экономика некото-

рых стран определяется развитием и расширением другой эко-

номики, которой она подчинена. При этом экономическая раз-

витость или отсталость не являются естественными этапами

развития, которые присущи всем государствам, а возникли в ре-

зультате неравноправных межгосударственных отношений, в

ходе которых происходит перераспределение прибавочного

продукта от периферии в пользу центра.

А. Франк считает, что проблемы стран «третьего мира» были

созданы колониальным и торговым господством европейских

государств, а также США. Неразвитость в большей части явля-

ется историческим продуктом прошлого и продолжающихся

экономических и иных отношений между сателлитами и метро-

полиями. Доминирующие капиталистические страны способст-

вовали обнищанию неразвитых стран-сателлитов и привели к

увеличению разрыва между бедными и богатыми странами. Бо-

лее того, отношения метрополия-сателлит не ограничиваются

международным уровнем, а пронизывают и структурируют всю

экономическую, политическую и социальную жизнь стран

«третьего мира». Экономики сателлитов были сформированы,

во-первых, потребностями развитых стран в сельскохозяйствен-

ных и минеральных товарах, во-вторых, необходимостью обес-

печить рынки для промышленных товаров Севера. Всякое мест-

ное производство было задушено сочетанием конкуренции и

политического принуждения. Экономические излишки изыма-

лись посредством вывоза прибылей и использования условий

неэквивалентного обмена, благодаря чему цены на экспорт из

«третьего мира» были сравнительно ниже, чем на произведен-

ные странами метрополии импортные товары. Таким образом,

эти страны вносили вклад в экономический рост и индустриали-

зацию Западной Европы и США, а в них самих создавались та-

кие структуры, которые делали индустриализацию трудной или

невозможной. Страны «третьего мира» не могут повторить опыт

118

США или стран Западной Европы, потому что имеют иную

стартовую отметку, будучи не слаборазвитыми, а недораз-

витыми.

Поскольку контакты с метрополиями вызывают процессы

превращения в сателлиты и приводят к недоразвитости,

А. Франк утверждает, что неразвитые страны должны разорвать

связи с США и другими индустриализированными странами.

Страны «третьего мира», которые в меньшей степени интегри-

рованы в мировую систему, оказываются более развитыми. Сле-

довательно, изоляция от мирового рынка является лучшей стра-

тегией развития для стран «третьего мира».


1. Почему структурализация общества по критериям экономического разви-

тия происходит по «гиперрегиональным» линиям – «Север» и «Юг»?

2. Что лежит в основе идеи, что демократизация международных отношений

ведет к манипулированию политическим процессом со стороны тех, кто

способен его финансировать?

3. Как может быть понят термин «позиционная война»?

4. Кто больше заинтересован в стабильности – страны центра, полуперифе-

рии или периферии?

5. Насколько в современных международных отношениях важна

идеологическая гегемония?


Мир-системный анализ исследует социальную эволюцию систем обществ,

а не отдельных социумов. В этом мир-системный подход сходен с цивилиза-

ционным, но идет несколько дальше, исследуя не только эволюцию социаль-

ных систем, охватывающих одну цивилизацию, но и такие системы, которые

охватывают более одной цивилизации или даже все цивилизации мира. При-

ведите аргументы в пользу такого подхода.

119

РАЗДЕЛ V. ПОСТПОЗИТИВИСТСКИЕ ПАРАДИГМЫ

Постмодернистские парадигмы исследований международ-

ных отношений поставили под сомнение общее убеждение

представителей классических парадигм (реалистической, идеа-

листической и материалистической), согласно которому между-

народная реальность существует независимо от индивида. Тем

самым доминированию «рационализма» и позитивизма в науке

о международных отношениях был брошен постпозитивистский

вызов.

Сам термин постпозитивизм (англ. postpositivism) предпола-

гает критику фундаментальных методологических оснований

позитивизма. Как реакция на кризис позитивизма, обозначив-

шийся уже к концу 1960-х – началу 1970-х годов, в исследова-

ниях международных отношений возникает несколько школ,

ставящих по сомнение его гносеологические основы, прежде

всего его рационалистическую теорию познания, разделяющую

субъект и объект исследования и предполагающую возможность

накопления «объективных» знаний о предмете исследования.

Наиболее заметными в постпозитивистских исследованиях

международных отношений стали:

- постмодернизм;

- конструктивизм;

- феминизм;

- критическая теория;

- социология международных отношений (историческая

социология).

Все эти концепции объединены убежденностью в том, что

западная политическая мысль, основанная на идеалах Просве-

щения, находится в глубоком кризисе. Наиболее яркую критику

этого «проекта» предлагают постмодернисты. Они отрицают

понимание истории как некоего оптимального направленного

исторического пути – реальность для них есть социальное по-

строение, «продукт человеческого альтернативного выбора».

Близки к такому пониманию истории и конструктивисты. По-

стмодернизм и феминизм внесли, пожалуй, наиболее сущест-

120

венный и интересный вклад в развитие прикладных исследова-

ний международных отношений. Следует обратить внимание на

их исследования эрозии суверенного, территориально опреде-

ленного государства, что, в свою очередь, стимулировало обсу-

ждение таких вопросов, как федерализм, регионализм и нацио-

нализм, новые типы гражданства в современном мире. Идея

прикладного значения теории доминирует у представителей

критической теории. Социология международных отношений

делает ставку на внедрение в исследование международных

процессов и систем идей и прикладных подходов, показавших

свою эффективность в исследовании социальных и политиче-

ских процессов на внутригосударственном уровне.

Для представителей постпозитивистских парадигм в иссле-

дованиях международных отношений в еще меньшей степени,

чем для представителей классических теорий, характерно по-

стоянство в приверженности того или иного теоретика задан-

ному направлению.

Также важно отметить, что в отличие от классических пара-

дигм, представители неклассических направлений, как правило,

не стремятся построить теоретическую концепцию, которая об-

ладала бы некоторой всеохватностью – рассматривала бы все

(или большинство) ключевые для теории международных отно-

шений вопросы. Для них более характерна фокусировка на от-

дельных аспектах и проблемах мировой системы.

121

ГЛАВА 10. ПОСТМОДЕРНИЗМ

Постмодернистский подход (англ. postmodernism) получил

распространение при исследовании международных отношений

в 1980-е годы как скептическая реакция на классические теории,

основанные на рационалистических подходах и претендующие

на истинное объяснение реальности.

Развитие постмодернизма связывается с процессами второй

трети XX века, которые не получали адекватного объяснения в

рамках классических парадигм теории международных отноше-

ний:

- нефтяной кризис 1970-х годов и деятельность стран-экс-

портеров нефти;

- валютные потрясения в рамках Бреттон-Вудской

системы;

- расслоение между «Севером» и «Югом»;

- появление «конфликтов малой интенсивности».

Постмдернизм исходит из работ таких философов как

М. Фуко, Ж. Делёз, Ж. Лакана, Ж. Деррида, Ж. Лиотара и др.

В теории международных отношений постмодернисты пы-

таются использовать для описания мировой политики генеало-

гический подход, предложенный еще Ф. Ницше и позднее М.

Фуко.

В работах 1960-х годов1 М. Фуко вводит археологический

метод исследования, завершенное и систематическое изложение

которого представлено в его книге «L'archeologie du savoir»

(1969)2. Археология исходит из того, что высказывания (франц.

énoncé) являются продуктом поля отношений, существующего в

дискурсивной формации, они устанавливаются как значимые

правилами данной дискурсивной формации. Археология явля-

ется исследованием существующего – предполагается, что не

1 Фуко М. Истории безумия в классическую эпоху. – Санкт-Петербург:

Университетская книга, 1997; Фуко М. Рождение клиники. – Москва: Смысл,

1998; Фуко М. Слова и Вещи: Археология гуманитарных наук. – Москва:

Прогресс, 1977. 2 Фуко М. Археология знания. – Санкт Петербург: Гуманитарная академия

2004.

122

существует способа установить перечень всех возможных дис-

курсивных формаций, можно только описать реально сущест-

вующие формации и определить, какие значимые высказывания

имеют в них место. Археология стремится найти локальные, из-

меняющиеся правила, которые на данный период в отдельной

дискурсивной формации определяют, что считается значимым

высказыванием. Археология является описательным методом:

«Попытаться выявить то, что может быть индивидуализировано

в качестве дискурсивной формации, – это значит описать выска-

зывания, описать функцию высказывания, носителями которой

они являются, проанализировать условия, в которых осуществ-

ляется эта функция, обозреть различные области, которые она

предполагает, и тот способ, каким они соединяются между со-

бой». Важное место в археологическом исследовании занимает

понятие «значимый (серьезный) речевой акт».

Поздние работы М. Фуко, посвященные наказанию1 и сексу-

альному развитию2, раскрывают большое значение генеалогии в

смысле связи между социальной (недискурсивной) практикой и

практиками дискурсивными. В этих поздних работах М. Фуко

рассматривает дискурсивные практики как воплощение власти и

особое внимание уделяет критике того, что общественные

науки рассматривают как данное.

Конечно, очевидна целостность археологического и гносео-

логического подходов, однако можно говорить о явном смеще-

нии акцентов, а именно: генеалогия предлагает бóльшие воз-

можности для изучения международной теории.

Наиболее четко М. Фуко представляет свой генеалогический

метод в публикации «Nietzsche, Genealogy, History» (1971)3.

1 Фуко М. Надзирать и наказывать: Рождение тюрьмы. – Москва: Ad

Marginem, 1999. 2 Фуко М. Воля к знанию // Фуко М. Воля к истине: по ту сторону знания,

власти и сексуальности. – Москва: Касталь, 1996. – С. 97-268; Фуко М.

Использование удовольствий: История сексуальности. Т. 2. – Санкт-

Петербург, Академический проект, 2004; Фуко М. Забота о себе: История

сексуальности. Т. 3. – Киев: Дух и Литера, 1998. 3 Foucault M. Nietzsche, Genealogy, History// P. Rabinow (ed.) The Foucault

Reader. – Harmondsworth: Peregrine Books, 1986. – P. 76-110.

123

Так же, как и археология, генеалогия противостоит традици-

онному историческому методу. Ей чужд поиск глубинных смы-

слов, ее задача – выявить события, лежащие на поверхности.

Там, где традиционно ставился вопрос происхождения, скры-

того смысла или эксплицитной интенциональности, генеалогия

обнаруживает отношения силы, манифестирующиеся на по-

верхности событий.

С точки зрения генеалогии, отдельные субъекты (акторы) не

влияют на ход истории: акторы появляются одновременно с от-

ношениями, которые возникают между ними, и определяются

этими отношениями. Отношения господства и подчинения су-

ществуют вне привязки к определенным акторами, они не за-

крепляются за акторами, а представляют собой роли в ритуалах,

навязанных анонимной властью. Воля к власти устанавливает

отношения господства и подчинения, к которым в той или иной

мере могут быть сведены все прочие. Соответственно, история –

это смена типов господства.

Власть опирается на знание и одновременно инициирует его.

Власть и знание образуют единый сплав. Как отмечает М. Фуко,

«власть и знание непосредственно пронизывают друг друга, что

нет отношений власти без установления соответствующего поля

знания, нет и знания, которое не предполагало бы и не консти-

туировало бы в то же время отношений власти».

Основные представители постмодернизма в теории меж-

дународных отношений – Дж. дер Дериан (James Der Derian),

К. Сйоландер (Claire Sjolander), Р. Кокс (Robert Cox), Р. Эшли

(Richard Ashley), M. Шапиро (Michael Shapiro), Р. Уолкер

(Robert Walker).

Исходная установка – мир слишком сложен, чтобы его

можно было упрощать при анализе, как это делают классиче-

ские парадигмы, являющиеся рационалистическими (исходя-

щими из предположения, что поведение участников междуна-

родных процессов является рациональным).

Постмодернисты утверждают, что мировая политика не су-

ществует отдельно от познающего и действующего в ней субъ-

124

екта. Ее конституируют главным образом лингвистические

практики, отражаемые в текстах, с помощью которых она изуча-

ется и интерпретируется. Государство, национальный интерес и

другие ключевые понятия классических парадигм понимаются

как языковые метафоры.

Общество постмодерна определяется как общество, в кото-

ром универсальные критерии истины, справедливости, знания и

т. д., характеризующие эпоху модерна, утратили свою легитим-

ность. Данные критерии перемещаются на локальный уровень

автономных социальных групп и индивидов. Постмодернисты

отрицают анализ мировой политики на глобальном уровне как

не соответствующий фрагментарному характеру реальности.

Свою задачу они видят в уменьшении пропасти между теорией,

реальностью и практикой.

Исходя из фрагментарного состояния мировой политики, по-

стмодернисты критикуют любые теории, стремящиеся опреде-

лить универсальные законы ее развития, такие как неореализм и

неолиберализм.


1. Рационализм – не лучший подход к осмыслению

международных отношений, поскольку они не сводятся только к

рациональным процессам, полны неопределенности, зависят не

только от объективных процессов, но и от предпочтений самых

разных лиц с присущими им ценностями, идеалами, предрас-

судками. Международные отношения – это не только результат

и процесс политических и иных действий. Одновременно они

являются продуктом нашего познания, присущих ему исследо-

вательских средств, используемого языка и зависят от интерпре-

тации соответствующих текстов.

2. Главный упрек, который постмодернизм выдвигает

фактически против всех парадигм и теорий, состоит в том, что

они пренебрегают отношениями между языком, познанием и

властью. Выступая с резкой критикой «фундационализма» (под

которым понимается приверженность научного сообщества не-

ким аксиоматическим истинам, на совокупности которых стро-

ится научное знание), постмодернизм привлекает к исследова-

125

тельской практике идеи генеалогии, деконструкции текстов и

анализа дискурса.

3. Постмодернистский подход не стремится отразить реаль-

ность мировой политики в зеркале интеллектуального анализа.

Рационалистические парадигмы ждут, когда научный прогресс

позволит им найти правильный метод, который через фиксацию

и упрощение реальности сведет ее к некому единству. Однако,

согласно постмодернизму, любой взгляд на мир ограничивается

самой «точкой отсчета». Более того, теория всегда существует

для кого-то и для каких-то целей.

4. Задача постмодернистского подхода виделась в уменьше-

нии пропасти между:

- философскими представлениями;

- наблюдениями и данными;

- социальной практикой.

Также предпринималась попытка снять противопоставление

теории международных отношений и политической науки путем

обращения к общим философским категориям (справедливость,

ценности и др.) и деконструкции ключевых понятий исследова-

ния международных отношений (государство, международная

система и др.).

5. Одним из направлений постмодернистской критики стала

критика концепции национального (государственного) интереса.

Указывается, что не существует способа, позволяющего выявить

такие интересы. Более того, универсальных интересов как тако-

вых не существует вообще. Фикцией является и само государ-

ство. Это лишь некое понятие, используемое исследователями

для обозначения группы людей. Так, рассмотрение Советского

Союза как некоей целостности, единого участника международ-

ных отношений, таило в себе ошибку, приведшую к непонима-

нию со стороны классических парадигм распада СССР.

6. Важнейшая идея постмодернизма – утверждение о произ-

вольном характере современности. Для модернистских теорий

международных отношений современность – это продолжение

прогресса, а возможно, даже кульминационный момент разви-

тия человечества. Из этого вытекает уверенность в том, что су-

ществует оптимальный и, возможно, единственный путь про-

126

гресса и что разум, наука и техника позволяют открыть этот

путь. Постмодернизм отвергает идеологию Просвещения по

двум основаниям:

- постмодернизм отрицает идею прогресса и замещает ее

идеей прерывности. История не движется вперед или назад. В

истории нет предопределенности, как нет и эволюции;

- постмодернизм противостоит не только идее прогресса,

но представлению о том, что современность, являясь реализо-

вавшейся целью Просвещения, представляет собой кульмина-

цию развития человечества.

7. Для постмодернистов не существует оптимального образа

поведения. Есть множество различных способов, причем вовсе

не обязательно один из них лучше других. Точно также не су-

ществует единственной истины (будь то истина с большой бу-

квы или маленькой), а есть много истин. Для постмодернизма

нет «писанных правил».

8. Современность – не идеал, это всего лишь отдельный

пример развития. Современность не была ни неизбежной, ни

очевидной. Это только случай. В равной степени могло слу-

читься что-нибудь другое. Современность произвольна, она

могла состояться и не состояться, как это произошло с другими

возможностями.

9. Если признавать, что в мире нет ничего неизбежного (по-

скольку исторические условия или конкретные причины не де-

терминируют происходящих событий), то из этого следует, что

существующий порядок был создан человеком – умышленно

либо неосознанно. Этот порядок фактически является результа-

том выбора, сделанного когда-то. Насколько свободен был кон-

кретный выбор – предмет исторического исследования, но все

же это был выбор в том смысле, что в процессе исторической

борьбы могла быть реализована любая другая возможность.

10. Реальность – это социальная конструкция. Если то, что

сегодня существует в действительности, является одновременно

и случайностью, и результатом человеческого выбора (в той или

иной степени), то значит, что действительность создавалась и

создается в процессе социальной деятельности человека или со-

127

циальных групп. Реальность порождается и конструируется их

ценностями и действиями.

11. Если получающие распространение и признанные идеи

определяют человеческое поведение, то это значит, что данные

представления о мире частично сбываются. Как только люди

начинают подчиняться определенным социальным институцио-

нализированным и узаконенным правилам и нормам, можно

сказать, что реальность начинает существовать.

12. Теории, концепции, понятия и идеи выражаются через

соответствующие тексты, анализ которых является основой по-

стмодернистского проекта в исследовании международных от-

ношений. При этом тексты понимаются как интерпретации, че-

рез которые можно понять исторические, культурные и лин-

гвистические реальности, заложенные в основу сконструиро-

ванного в них мира. Таким образом, в фокусе постмодернизма

находится анализ проблем языка и дискурса международных

отношений, а также истоков и оснований соответствующих ин-

терпретаций окружающего мира.

13. Для постмодернизма нет никакого сомнения в том, что

идентичности представляют собой социальные конструкции,

они имеют интерсубъективный характер, зависят от взаимодей-

ствия акторов и от структур международной системы. Вместе с

тем, идентичность – проявление власти, ее не выбирают, по-

этому она подавляет человеческую свободу.


Дж. дер Дериан ставит своей задачей не конструирование

новой теории международных отношений, а «разрушение неко-

торых широко распространенных представлений». К постмо-

дернистскому «деконструктивизму» можно отнести его книги

«On Diplomacy: A Genealogy of Western Estrangement»1 и «Anti-

Diplomacy: Spies, Terror, Speed, and War»2.

1 Der Derian J. On Diplomacy: A Genealogy of Western Estrangement. – Oxford:

Basil Blackwell, 1987. 2 Der Derian J. Anti-Diplomacy: Spies, Terror, Speed, and War. – Oxford: Basil

Blackwell, 1992.

128

В качестве основного метода рассмотрения международных

процессов Дж. дер Дериан использует генеалогию, понимаемую

как учение об истоках формирования дискурса. Так, анализируя

вопрос о действующих в системе международных отношений

нормах, он отмечает, что недостаточно указать на нормы как

таковые, важно проследить:

- откуда нормы произошли, как они формировались;

- каковы причины устойчивости норм (которые могут коре-

ниться в особенностях языка, культуры, истории и т. п.);

- в состоянии ли нормы изменяться (конститутивные

нормы варьируются в зависимости от исторического контекста).

Дж. дер Дериан, говоря о значении генеалогии пишет: «это

означает действовать на основании подозрения, поддерживае-

мого историческим исследованием, что данные истоки проис-

хождения дипломатии были определены в большей степени ста-

тусом современной дипломатии и ее необходимостью, чем ее

прошлыми принципами и практикой... Несомненно, что это

подрывает позиции традиционных историков дипломатии, кото-

рые изучают дипломатию как развернутую историю прошлого,

ловко создающую настоящее... однако проецировать настоящее

на прошлое, открывать законы развития или доказывать некото-

рые непрерывные движения к единственному telos – это значит

оскорблять историю». Практика деятельности поддерживается и

регулируется дискурсивной практикой.

Говоря собственно о дипломатии, Дж. дер Дериан указывает,

что представление о ней как об инструменте посредничества и

достижения мира является мифом, призванным замаскировать

суть реальной внешнеполитической практики стран Запада. Ис-

торический, культурологический, политический и лингвистиче-

ский анализ показывает, что дипломатия не может рассматри-

ваться абстрактно в отрыве от ее оснований, носящих историче-

ский характер. Западная дипломатия, о которой собственно и

идет речь, когда говорят о дипломатии вообще, нацелена только

на защиту собственных эгоистических интересов. Западные го-

сударства традиционно делят мир на «своих» и «чужих», при-

чем последние автоматически воспринимаются как угроза для

безопасности Запада в целом и каждой отдельного западного

129

государства, поскольку они дестабилизируют устраивающую

западные страны систему международных отношений. Такой

подход определяет стремление превратить «чужих» в «своих»,

стремление к унификации мира и, собственно, порождает агрес-

сивность Запада.

Р. Эшли1 выделил пять переплетающихся между собой

аспектов генеалогического подхода:

- генеалогия предполагает смещение взгляда от исследова-

ния исторических структур к «движению и столкновению исто-

рических действий, которые бы навязывали и оказывали сопро-

тивление структуре... При таком смещении социальное исследо-

вание в большей степени склонно фокусировать свое внимание

на постановке вопроса “как”, а не “что”»;

- любая история рассматривается как столкновение множе-

ства воль. С этой точки зрения все дискурсивные практики сле-

дует понимать как «образцовые и повторяющиеся стратегии и

технологии упорядочивания многообразия исторических дейст-

вий в производстве исторических способов доминирования»;

- генеалогический подход затрагивает главным образом во-

прос, как возникают и упорядочиваются дискурсивные прак-

тики. Любые границы в такой же степени неопределенны, как и

требования единства, идентичности и автономии, которые вы-

двигаются на практике. Их следует рассматривать как результат

многочисленных поисков и как исторически обоснованные, а не

как независимые, естественные или как данные. Они являются

областями противоборства между соперничающими интерпре-

тациями понятий «автономия» и «идентичность» той сферы, ко-

торая является следствием деятельности власти среди много-

численных элементов. «Одни склонны искать стратегии, позво-

ляющие исключать многие темы, молчать о них или их разде-

лять... чтобы установить привилегию одних элементов над дру-

гими, обозначить границы и сформировать практическое дейст-

вие таким образом, чтобы найти практическое применение усто-

явшемуся разделению»;

1 Ashly R. The Geopolitics of Geopolitical Space: towards a Critical Social Theory

of International Politics// Alternatives. – 1987. – Vol. 12. – N 4.

130

- не существует трансцендентных предметов, бытие кото-

рых сформировалось раньше практики. Напротив, предметы

«появляются в результате сильной политической борьбы кон-

цепций, тем, а также моделей практического поведения. По су-

ществу, предмет сам по себе является тем пространством, во-

круг которого разворачивается сильная политическая борьба»;

- академические подходы, которые заявляют о готовности

обеспечить доступ к универсальным истинам, скрытым сущно-

стям, которые лежат в основе устройства или моральных импе-

ративов, рассматриваются как «политическое применение, кото-

рое сильно вовлечено в интерпретацию, производство и норма-

лизацию способов установленного порядка, способов домини-

рования. Они являются средствами, с помощью которых прак-

тическое действие дисциплинируется, а доминирование полу-

чает дальнейшее развитие в истории».

Как метод исследования Р. Эшли1 использует также

деконструкцию текста, предложенную Ж. Деррида. Рассматри-

вая работу К. Уолтца «People, the State, and War» Р. Эшли отме-

чает, что в интерпретации К. Уолтца понятие человек («хорошо

отграниченная рациональная идентичность») противопоставля-

ется понятию война (представляющее как собственно войну, так

и пространство международных отношений в целом). Война –

«случайная область истории, которая ускользает от контроли-

рующего влияния аргументированных рассуждений человека

и... известна поэтому как опасная, насильственная и анархиче-

ская». Р. Эшли показывает, что в основе подхода К. Уолтца ле-

жит семантическая оппозиция «человек/ война», в которой тер-

мину человек отдается явный приоритет по отношению к тер-

мину война. Человек рассматривается как определяющая и изна-

чально присутствующая рациональная идентичность. Война

представляется в терминах недостатка этой идентичности. Де-

конструкция текста К. Уолтца приводит Р. Эшли к выводу, что в

нем рациональность западного человека достигает своего при-

оритетного статуса путем ее противопоставления хаосу, како-

1 Ashley R. The Poverty of Neorealism // R. Keohane (ed.) Neorealism and Its

Critics. – New York: Columbia University Press, 1986.

131

вым является война. Для утверждения своего превосходства ра-

циональность человека нуждается в хаосе. Без непредвиденных

обстоятельств, не поддающихся контролю, которые составляют

область историчности и войны, человеческая рациональность не

имела бы перед собой никакой героической задачи, ее значение

не было бы столь велико, а ее наличие и важность – настолько

ясными. Более того, война расширяет, облагораживает и делает

возможным суверенитет. «Факт» суверенной рациональности,

является, таким образом, относительным. Он не существует без

хаоса, без войны как его необходимой и неизбежной противопо-

ложности. Таким образом, Р. Эшли показывает, что К. Уолтц не

столько исследовал данные, почерпнутые из реальности,

сколько интерпретировал их на основе имеющейся у него кон-

цепции истории.


1. Почему нефтяной кризис 1970-х годов и деятельность стран-экспортеров

нефти поставил под сомнение эффективность классических парадигм тео-

рии международных отношений?

2. Каковы границы использования метода археологии М. Фуко в изучении


3. Что значит идея «произвольный характер современности»?

4. Как понять тезис постмодернизма, что идентичности представляют собой

социальные конструкции?

5. Что значит термин «анти-дипломатия», введенный Дж. дер Дерианом?


Дж. дер Дериан рассматривает дипломатию как специфический инстру-

мент внешней практики стран Запада. Дайте детальное рассмотрение аргумен-

тации в пользу такой позиции.

132

ГЛАВА 11. КОНСТРУКТИВИЗМ

Конструктивизм (англ. constructivism) в теории международ-

ных отношений базируется на работах социологов и философов

XX столетия и активно заявил о себе в 1970 –1980-е годы. Его

основы были заложены социальным конструктивизмом – социо-

логической теорией познания, развитой П. Бергером (Peter

Berger) и Т. Лукманом (Thomas Luckmann)1. По сути, в

международных отношениях конструктивизм стал попыткой

(достаточно эффективной) применения соответствующей эпи-

стемологии к изучению состояния международных дел.

Конструктивисты генетически близки английской школе

международных исследований, наиболее яркими представите-

лями которой являются М. Уайт и Х. Булл. Английская школа

международных исследований предлагает рассматривать меж-

дународные отношения как международное общество, в кото-

ром государства не просто вовлечены в борьбу за власть, но при

этом ограничены в своем противоборстве общими правилами и

институтами, моральными императивами и правовыми нор-

мами.

Концепция также опирается на наработки французской со-

циологии международных отношений (главным образом,

школы, заложенной Б. Бади и М.-С. Смутс).

Собственно же использование термина «конструктивизм» в

международных отношениях связывается с работой Н. Онуфа

«World of Our Making: Rules and Rule in Social Theory and In-

ternational Relations»2, в которой был поставлен вопрос о произ-

вольной, конструируемой природе норм и правил, регулирую-

щих международные отношения.

Основные представители конструктивизма в теории меж-

дународных отношений – А. Вендт (Alexander Wendt),

К. Сйоландер (Claire Sjolander), Ф. Кратоквил (Friedrich

1 Berger P., Luckmann T. The Social Construction of Reality. A Treatise on

sociology of Knowledge. – New York: Anchor Books, 1966. 2 Onuf N. World of Our Making: Rules and Rule in Social Theory and International

Relations. – Columbia: University of South Carolina Press, 1989.

133

Kratochwil), И. Нойманн (Iver Neumann), Н. Онуф (Nicholas

Onuf), Дж. Рагги (John Ruggie), Б. Бузан (Barry Buzan),

О. Вайвер (Ole Wæver)

Исходная установка состоит в том, что мир международ-

ных отношений – социальная реальность, которая не является

ни неизменно данной, ни рационально предопределенной, а, на-

против, может и должна рассматриваться как социальный кон-

структ, идея, которая воспринимается как естественная и оче-

видная теми, кто принимает ее. При этом реальность – фактиче-

ски «воображаемый», изобретенный или искусственно создан-

ный, культурный артефакт, принадлежащий определенной куль-

туре или общности, она всегда ценностно и культурно специфи-

цирована.

Конструктивисты рассматривают международные отноше-

ния как сконструированные самими акторами – государствами,

международными организациями, транснациональными компа-

ниями и другими на основе их социокультурных особенностей и

национальной идентичности.

Конструктивисты сосредотачивают внимание на том, как с

помощью языка люди конструируют политический мир, в кото-

ром живут, и как порождаемые ими же конструкты влияют на

их политическое поведение. Таким образом, основное внимание

конструктивистов направлено на анализ текстов.

Конструктивизм противопоставляется эссенциализму – уче-

нию о том, что транс-исторические сущности не зависят от соз-

нания людей, определяющего категориальную структуру реаль-

ности. В качестве эссенциалистских рассматриваются все тео-

рии международных отношений, лежащие в рамках классиче-

ских парадигм.


1. Конструктивисткая школа исходит из того, что междуна-

родная политика является социально конструируемой. В соот-

ветствии с этим конструктивизм утверждает, что структуры ме-

ждународной «системы» занимаются не только распределением

материальных ресурсов и способностей, но также включают со-

134

циальные взаимодействия, связанные с распределением соци-

альных отношений и формирующие идентичности, поведение и

интересы акторов.

2. Конструктивизм, в отличие от классических парадигм

теории международных отношений, не просто рассматривает

государства в качества акторов международных отношений, но

ставит вопрос, как и почему государства играют эту роль. В ка-

честве основных акторов международных отношений конструк-

тивизм рассматривает «государства, наделенные чувством “Я”»,

то есть государства, характеризующиеся уникальной идентич-

ностью, которая определяется как относительно стабильные,

основанные на ролях, ожидания актора относительно самого

себя.

3. Акторы международных отношений взаимно формируют

поведение друг друга. Они располагают определенной – и до-

вольно значительной – свободой по отношению к структурам

международных отношений. Вместе с тем эти последние серь-

езно влияют на процесс взаимного формирования акторами по-

ведения друг друга, хотя и не детерминируют его.

4. В основе международного поведения государств лежит

тот смысл, который они придают объекту своего поведения –

структурам и другим акторам, оценивая их как дружественные,

враждебные или нейтральные. При этом международная сис-

тема – составная часть общества государств, особенностью ко-

торого является функционирование с опорой на совокупность

совместно принятых и регулирующих международную жизнь

правил, ценностей и институтов.

5. Содержание идентичности государства представлено

набором исполняемых им внешнеполитических и внутриполи-

тических ролей. При этом государство на международной арене

позиционируется в трех сферах:

- государство характеризуется национальной идентично-

стью – уникальным географическим положением, особенно-

стями организации политической и экономической жизни, воен-

ной мощью, культурой и историей, этническим и религиозным

составом населения, разделяемыми ценностями и убеждениями;

135

- государство характеризуется особым статусом – особым

положением в системе международных отношений, членством в

международных организациях, дружественными или враждеб-

ными отношениями с теми или иными странами;

- государство реализует на международной арене

определенный перечень ролей, которые также являются харак-

теристиками государств.

Таким образом, представление государства о самом себе и

других участниках международных отношений имеет трехком-

понентную структуру, которая включает идентичность, статус и

роли, которые не обязательно совпадают с «объективными» ха-

рактеристиками государства в этих сферах позиционирования.

Результатом данного представления является конструирование

особого образа (идентичности) государства. Идентичности дают

актору представление о том, кто для него является «значимым

Другим», и, наоборот, – об интересах и предпочтениях тех или

иных субъектов, сказывающихся на их поведении в некоей об-

ласти. Государства понимают друг друга через идентичности,

которые они приписывают друг другу и себе самим.

6. Знание о мире социально обусловлено и исторически пре-

ходяще. Конструктивизм выделяет три основных группы факто-

ров, обуславливающих социальные действия:

- культурная;

- историческая;

- политическая.

Соответственно международные отношения – дисциплина,

возникшая на Западе, отражающая и воспроизводящая мышле-

ние западной цивилизации, остающаяся относительно закрытой

для влияний из незападных концепций.

7. Восприятие и познание других участников международ-

ных отношений сопряжено с понятием интересов. Наличие у

субъекта интересов означает, что он будет стремиться устано-

вить отношения с другим актором, например, в области обеспе-

чения безопасности или экономической сфере. При этом инте-

ресы выводятся из идентичности, в том смысле, что идентич-

ность субъекта включает в себя его интересы. Сказанное озна-

чает, что не существует интересов, построенных исключительно

136

на экономических выгодах или обеспечении безопасности. Ин-

тересы всегда предполагают построение отношений именно с

данными, а не с другими странами. Интересы заданы социально,

а не интеллектуально. Соответственно, они подлежат, прежде

всего, социальному изучению и пониманию. Ключ к такому по-

ниманию – историческое и политическое осмысление интере-

сов. В рамках конструктивизма исследуется то, как государст-

венные интересы воспринимаются и формируются правительст-

вом, различными негосударственными структурами.

Структурные принуждения, с одной стороны, и взаимодей-

ствия акторов – с другой, взаимно влияют друг на друга: первые

не существуют без воздействия осознаваемых вторыми мотивов

и причин своих действий. Это означает, что интересы – продукт

идентичности, а сама она имеет не сущностный, не изначаль-

ный, не имманентный, а соотносительный характер.

8. Любое знание, включая базовое, как восприятие реально-

сти исходя из здравого смысла, происходит и поддерживается за

счет социальных взаимоотношений. Когда акторы международ-

ных отношений общаются между собой, они делают это исходя

из уверенности в том, что их восприятие реальности схоже.

Действия в согласии с этим убеждением приводят к тому, что их

восприятие этого как истины повседневной жизни закрепляется.

Так, суверенитет основывается на некотором наборе правил, ко-

торые предполагают определенные ожидания и понимание меж-

ду субъектами.

9. Так как повседневные знания являются продуктом

договоренности людей, то, в результате, любые человеческие

типологии, системы ценностей и социальные образования пред-

ставляются людям как часть объективной реальности. Таким

образом, можно сказать, что реальность конструируется самим

обществом.

10. Реальность – постоянно идущий, динамический процесс.

Она перевоспроизводится людьми под влиянием ее интерпрета-

ции и знаний о ней. Важная идея конструктивизма – утвержде-

ние произвольного характера современности. Идея прогресса

замещается идеей прерывности. История не движется вперед

или назад, в истории нет предопределенности и эволюции. Со-

137

ответственно, если в мире нет ничего неизбежного, то любой

существующий порядок создается человеком (социальной груп-

пой). Любой порядок фактически является результатом выбора.

Таким образом, конструктивизм вновь выходит на утверждение,

что реальность – это социальная конструкция. Социальная ре-

альность имеет исторически своеобразные корни: она создается

и пересоздается деятельным участием политически влиятельных

участников.

11. Целью социального конструктивизма является выяв-

ление путей, с помощью которых индивидуумы и группы людей

принимают участие в создании воспринимаемой ими реаль-

ности. При этом подразумевается, что человек проявляет изби-

рательность по отношению к социальным конструктам, при-

нимая одни, и отвергая другие.

12. Международные отношения – не анархия и определяемая

ею борьба за материальные ресурсы (как утверждает реализм)

или утверждение ценностей свободы (как утверждает либера-

лизм), а сложная совокупность культурных подсистем, побуж-

дающих участников международных отношений (пере)оп-

ределяться с их ценностями и идентичностями. Эта «борьба» –

конкуренция за культурные смыслы и культурное само-

определение, а не за власть или утверждение идеалов либе-

рализма. Власть и свобода – это лишь варианты такого рода

смыслов и представляют собой частные случаи самоопределе-

ния в системе международных отношений.

13. Если представители классических теорий международ-

ных отношений стремятся, прежде всего, объяснить действи-

тельность, то представители конструктивизма пытаются изме-

нить ее. Конструктивисты подчеркивают, что мир постоянно

меняется и эти изменения вызываются людьми.


Конструктивизм в международных отношениях наиболее

тесно связан с именем А. Вендта, чьи работы, по сути, заложили

основы данного теоретического направления.

Теоретические основы подхода к исследованиям междуна-

родных отношений А. Вендта были сформулированы в статье

138

«Anarchy is What State Make of it: the Social Construction of

Power Politics»1. В центре внимания статьи находится

демонстрация того, что одно из ключевых понятий реализма –

политика силы – по сути, социально и может быть преобразо-

вано в ходе человеческой деятельности.

Рассматривая идентичность государства, А. Вендт опреде-

ляет его как относительно стабильные, основанные на ролях,

ожидания актора относительно самого себя. Формирование

идентичности государства происходит в ходе взаимодействия с

другими участниками международных отношений. Как подчер-

кивает А. Вендт, идентичности как самостоятельные сущности

не могут определяться изолированно от социального контекста

– они внутренне взаимосвязаны. В результате идентичности

должны трактоваться в качестве набора значений, которые

субъект приписывает себе, рассматривая поступки других акто-

ров. Таким образом, познание государством самого себя непо-

средственно связано с восприятием других участников между-

народных отношений.

Позже А. Вендт в работе «Social Theory of International

Politics»2 разрабатывает системный исследовательский проект, в

центре которого находятся государства, действующие в анар-

хичной среде, а не асоциальная структура распределения мате-

риальных факторов мощи, как международные отношения пред-

ставляются неореализмом. Таким образом, в отличие от неореа-

лизма он смещает акценты, подчеркивая не материальный, а со-

циальный характер международных отношений – под структу-

рой международных отношений А. Вендт понимает структуру

«общих воззрений» государств, составляющих содержание

культуры международного взаимодействия, которая определяет

характер и цели использования материальных факторов мощи.

Согласно А. Вендту международная система создается, воспро-

изводится и трансформируется только через взаимодействие ак-

торов, создающих социальную реальность – «характер между-

1 Wendt A. Anarchy is What State Make of it: the Social Construction of Power

Politics // International Organization. – 1992. – Vol. 46. – N 2. 2 Wendt A. Social Theory of International Politics. – Cambridge: Cambridge

University Press, 1999.

139

народной жизни определяется убеждениями и ожиданиями, ко-

торые государства имеют друг о друге, и это устанавливается

социальными, а не материальными структурами». Логика меж-

дународной анархии не имеет самостоятельного содержания, но

определяется культурой взаимоотношений между акторами ми-

ровой политики, основанной на разделяемых ими воззрениях.

Анархия, по А. Вендту, «является тем, что из нее делают госу-

дарства». Структура существует только посредством социаль-

ных взаимодействий. Таким образом, акторы и структура вза-

имно обусловлены. При этом значение материальных факторов

– «силы и интересов» – не отрицается, но то, какое значение они

приобретают для акторов международных отношений, зависит

от социальной структуры системы. Отношения между государ-

ством (агентом) и структурой общих воззрений носят не кау-

зальный (как в неореализме), а конституирующий характер.

А. Вендт утверждал, что одной из главных характеристик

социального актора международных отношений является спо-

собность к целенаправленному мотивированному действию,

предполагающая наличие сознания (государство, по А. Вендту –

«целеполагающий актор, обладающий самосознанием»). Таким

образом, государство приобретает самостоятельную антропо-

морфную сущность, которая позволяет ему функционировать

как исключительному носителю интенционального мирополи-

тического действия.

Социальное понимание структуры предполагает, что акторы

в своих взаимодействиях «принимают друг друга во внимание».

Этот процесс основан на идеях акторов о природе и ролях Себя

и Других. Социальные структуры понимаются конструктивиз-

мом как «распределение идей». Некоторые из этих идей разде-

ляются всеми акторами, другие нет (являются «частными»). Об-

щие идеи, как часть социальной структуры, составляют «куль-

туру», которая основывается на «структуре ролей». Реализуя

социологический подход, А. Вендт подчеркивает, что «роли»

являются атрибутами структуры системы, а не ее элементов

(агентов); они являются «объективными, совместно устанавли-

ваемыми позициями», которые придают значение межсубъект-

ному пониманию и ожиданиям относительно действий друг

140

друга. «Структура и тенденции анархичных систем будут зави-

сеть от того, какая из… ролей… будет доминировать в сис-

теме». А. Вендт представляет три идеальных типа «структуры

ролей» и соответствующие им «структуры анархии»:

- «враг» («гоббсианская» анархия);

- «соперник» («локкианская» анархия);

- «друг» («кантианская» анархия).

В соответствии с этой логикой «анархия – это то, что из нее

делают государства».

В отличие от политического реализма А. Вендт понимает

под структурными изменениями изменения «культуры», а не

полярности.

Наконец, конструктивистское понимание международных

отношений как отношений социальных предполагает, что струк-

тура оказывает влияние на интересы и идентичности акторов,

иными словами, интересы и идентичности – зависимые пере-

менные.

Дж. Рагги1, критикуя концепцию международной структуры

К. Уолтца, указывает на отсутствие в ней ответа на вопрос о ло-

гике трансформации системы международных отношений, что

не позволяет объяснять переход от одной системы к другой.

Теория К. Уолтца, как отмечает Дж. Рагги, предполагает лишь

два вида трансформаций:

- переход от многополярной к биполярной системе;

- переход движение от анархии к централизованной власти.

К. Уолтц исходит из того, что в системе, построенной на

принципе «помоги себе сам», элементы, поскольку перед ними

стоят одинаковые задачи, должны быть функционально иден-

тичны. Различаются они исключительно властными возможно-

стями. Дж. Рагги же на примере анализа средневекового миро-

устройства развивает представление о множественности эле-

ментов, включающем в себя города, торговые ассоциации, ком-

мерческие лиги, университеты, папство, империи и др.). Эти

1 Ruggie J. Constructing the World Polity: Essays on International

Institutionalization. – New York: Routledge, 1998.

141

элементы образовывали пространство взаимопересекающихся

юридических компетенций. Современная система международ-

ных отношений характеризуется иным уровнем дифференциа-

ции – исключительностью компетенций наций-государств, ко-

торая основывается на идее взаимного признания

суверенитетов.

Таким образом, вводя в исследование концепт дифферен-

циации, Дж. Рагги считает, что в измерении, которое он очерчи-

вает, и будет иметь место возможная грядущая трансформация

современной системы в постсовременную.

Дж. Рагги также вводит новое понимание международного

процесса, основанное на введенном Э. Дюркгеймом понятии

динамической плотности системы – общего количества, скоро-

сти и разнообразия взаимодействий. Качественная трансформа-

ция динамической плотности системы определяет системную

трансформацию в целом.

И. Нойманн1 критикует антропоморфизацию государства,

указывая, что:

- признание за государством статуса индивида делает его

таким же самоценным актором, каким является человек. Это

неизбежно приведет к тому, что государство в правовой сфере

станет наивысшей ценностью и целью;

- антропоморфное государство обретает природу, качест-

венно отличную от всех негосударственных акторов мировой

политики. Это будет служить препятствием при анализе взаимо-

влияния государственных и негосударственных акторов в усло-

виях глобализации.

И. Нойманн, опираясь на философские идеи

Л. Витгенштейна, предлагает подойти к анализу государства как

актора мировой политики с точки зрения лингвистического ана-

лиза, который, по его мнению, позволяет преодолеть недос-

татки, связанные с антропоморфным видением субъекта миро-

политического действия:

1 Neumann I. Beware of Organicism: The Narrative Self of the State // Review of

International Studies. – 2004. – N 30.

142

- в рамках лингвистического анализа основным объектом

исследования выступает разноуровневая структура отношений

между элементами, что дает возможность уйти от поиска онто-

логических основ изучаемого объекта;

- эволюция языкового феномена отличается от эволюции

организма, что способствует расширению проблематики адап-

тации государства к современным условиям.

Таким образом, государство как актор мировой политики –

это не статичный объект, а процесс, продукт постоянных кон-

ститутивных практик. Это конструкт устойчивых социальных

практик – языковой конструкт.

Конструктивистский подход в области изучения вопросов

безопасности развивается в рамках Копенгагенской школы и

концентрирует внимание на том, как те или иные вопросы ста-

новятся вопросами безопасности, как угрозы становятся угро-

зами. Представители Копенгагенской школы – Б. Бузан и

О. Вайвер – предлагают новую модель понимания междуна-

родной и региональной безопасности1.

Традиционный подход в изучении безопасности акцентирует

внимание на материальных факторах (например, количество

вооружения, численность населения и т. д.). Исследователи в

рамках Копенгагенской школы отказываются рассматривать во-

прос, есть ли угрозы в реальности, существуют ли они объек-

тивно, и утверждают, что все угрозы конструируются. Копенга-

генская школа утверждает, что оружие само по себе не является

угрозой. Танки сами по себе не могут являться угрозой, потому

что они, например, могут использоваться в миротворческих

операциях. Танки становятся угрозой только если мы прини-

маем решение, что некоторые данные танки – угроза, и начи-

наем действовать в соответствии с этим решением.

В соответствии с представлениями Копенгагенской школы

между акторами существует соревнование за право определять,

что является угрозой, что является безопасностью.

1 Buzan B., Wæver O. Regions and Powers: The Structure of International Security.

– Cambridge: Cambridge University Press, 2003.

143

Ключевое понятие конструктивизма в области исследований

безопасности – секьюритизация, обозначающая процесс того,

как какой-то вопрос или проблема становятся вопросом или

проблемой безопасности. Секьюритизация – это преднамерен-

ная, осознанная попытка трансформировать ординарный вопрос

в угрозу в области безопасности, гипертрофировать его значе-

ние, утверждая о том, что существуют те или иные угрозы и они

достаточно существенные. Это делается в целях активизации,

мобилизации общественного мнения, аудитории. Когда проис-

ходит секьюритизация того или иного вопроса, можно оправ-

дать использование секретных служб, силовых структур и т. д.

Цель секьюритизации не только в том, чтобы привлечь внима-

ние общественности к какой-то проблеме или акцентировать на

ней внимание, но актуализовать эту проблему для принятия ка-

ких-то политических решений.

В рамках конструктивистского подхода к исследованиям

безопасности выделяется несколько единиц анализа:

- референтные объекты – нечто, сущности чего что-то,

как считается, угрожает, и что в данном дискурсивном поле

имеет законное и обоснованное право на существование (на-

пример, суверенитет государства или идентичность нации);

- функциональные акторы – акторы, которые влияют на

динамики безопасности и решения в области безопасности и

могут рассматриваться как угрожающие (например, государ-

ство, проводящее агрессивную политику, неконтролируемые

миграционные процессы, террористические группировки);

- секьюритизирующие акторы – акторы, которые объяв-

ляют, что существует угроза сущности референтного объекта, и

требуют от его имени обеспечения безопасности, при этом

секьюритизирующие акторы претендуют на особое право ис-

пользовать средства, необходимые, чтобы справиться с угрозой

(например, политические лидеры, группы давления);

- аудитория – сообщество, которое секьюритизирующие

акторы пытаются убедить в наличии экзистенциональной уг-

розы референтному объекту (например, нация, этническая

группа, международное сообщество);

144

- понятия, используемые секьюритизирующими акторами

для обозначения референтных объектов и функциональных ак-

торов, взятые с их коннотативным значением (например, обо-

значение некоторых событий как вопросов или проблем);

- теории, особым образом связывающие предшествующие

пять элементов и порождающие «сюжет безопасности».


1. Что означает термин «социальный конструкт»?

2. Какую роль в конструировании международных отношений как социаль-

ной реальности играет язык?

3. Какая разница между терминами «идентичность» и «идентификация»?

Какой термин более эффективен при анализе международных процессов?

4. Какая аргументация может быть противопоставлена пониманию государ-

ства как «целеполагающего актора, обладающего самосознанием», пред-

ложенным А. Вендтом?

5. В чем эффективность концепции секьюритизации относительно

эссенциалистского понимания опросов безопасности?


Представители Копенгагенской школы говорят о существовании понятий-

ного ряда неполитизированное – политизированное – секьюритизированное.

Дайте детальное изложение его смысловой нагрузки. Насколько возможно

расширение этого ряда (например, И. Нойманн вводит понятие вайолизация

(англ. violisation) – процесс, посредством которого уже секьюритизированный

вопрос, такой как идентичность, становится поводом для объявления войны и

из-за которого может пролиться кровь).

145

ГЛАВА 12. ФЕМИНИЗМ

Феминизм, гендерные и женские исследования в теории ме-

ждународных отношений формируются как варианты критиче-

ского подхода (критики классических парадигм осмысления

международной сферы) в международных исследованиях 1960-х

годов. При этом понятия женские исследования, гендерные ис-

следования и феминизм не совпадают между собой. Женские

исследования акцентируют внимание на «женских» проблемах в

политике, социальных отношениях, экономике и культуре, в то

время как гендерные исследования ставят вопрос более широко:

как отношения между полами сказываются на тех или иных во-

просах общественной жизни. Если женские исследования (осо-

бенно в их радикальных версиях) направлены на демонстрацию

женской идентичности, а также прямое или косвенное противо-

поставление одного пола другому, то гендерные исследования

ориентированы на анализ путей интеграции полов и обеспече-

ние равенства их возможностей. Понятие феминизм выступает

как, в определенной степени, обобщающая категория для пер-

вых двух.

В парадигмальном и методологическом плане феминизм

(англ. feminism) трудно отнести к тому или иному теоретиче-

скому направлению, поскольку его специфика – изучение «жен-

ского» или «полового» аспекта, методологические же подходы

рассматриваются как вещь второстепенная. По сути, феминизм

заимствует методологические принципы и положения совер-

шенно разных парадигм и школ и, во многом, остается привер-

женным принципам деструктивного и конфронтационного

мышления. Представители феминизма больше внимания уде-

ляют критике существующих порядков и отстаиванию прав

женщин, чем созданием новых теорий.

Основные представители феминизма в теории междуна-

родных отношениях – Дж Э. Тикнер (J. Ann Tickner), Р. Кокс

(Robert Cox), К. Сильвестер (Christine Sylvester).

146

Исходная установка – все существующие теории междуна-

родных отношений основаны на видении мира мужчинами и не

учитывают восприятие женщин, а также их вклад (статус, роль,

систему убеждений, мировосприятие) в политическое развитие.

В противовес официальной, «маскулинизированной» политиче-

ской теории должна быть разработана своя, феминистская

теория.

В рамках феминизма в теории международных отношений

выделяется три основных направления:

- классический феминизм, рассматривающий роль жен-

щины в мировой политике именно как женщины;

- либеральный феминизм, делающий акцент на равнопра-

вии мужчин и женщин в политике;

- постмодернистский феминизм, исходящий из представле-

ния, что хотя гендерные различия существует, они не являются

столь жесткими, как считают классические феминисты, и не

сводятся только к ролевым функциям, как полагают либераль-

ные феминисты.


1. Феминизм в теории международных отношений

придерживается в основном постмодернистских воззрений и

резко критикует позитивизм классических парадигм, поскольку,

по мнению феминистов, он основан исключительно на мужском

и западном опыте. Опыт других категорий населения и цивили-

заций позитивизмом игнорируется. В соответствии с установ-

ками постмодернизма необходимо деконструировать домини-

рующие в современном мире иерархические идентичности, ко-

торые приводят к социальному насилию (над женщинами, при-

родой, этническими и расовыми меньшинствами). Деконструк-

ции должны быть подвергнуты и все существующие социальные

теории на предмет их отношения к проблемам пола.

2. Феминистская теория должна принести в науку свою

собственную эмпирическую базу, источники, проблематику,

методы, терминологию, концепции. Центральным концептуаль-

ным понятием должно стать понятие гендер – социально-куль-

турный конструкт, отражающий социальные, культурные, пси-

147

хологические и иные особенности взаимоотношений между по-

лами, их статусами, особыми интересами, запросами, потребно-

стями, стратегиями. Он включает в себя ролевые, поведенче-

ские, ментальные и эмоциональные отличия между мужчинами

и женщинами. Более того, гендер понимается как организован-

ная модель социальных отношений между полами в рамках ос-

новных институтов общества, один из базовых измерителей со-

циальных структур, а также показатель их развитости.

3. Гендерное исследование – это всегда изучение отно-

шений между полами в контексте различного рода социальных

и политических практик. При этом вопрос состоит не в том,

сколько женщин получили правительственные назначения или

сколько книг написали женщины о войне и мире, сколько в

изучении существа проблем, связанных с взаимоотношениями

между мужчинами и женщинами как социальными группами

(межэтнические браки в период гражданских войн, особенности

насилия, применяемого во время войн по отношению к

мужчинам и женщинам и т. п.).

4. Невнимание классических парадигм теории международ-

ных отношений к вопросам гендера объясняется как минимум

четырьмя основными причинами:

- сфера взаимоотношений между полами рассматривалась

как чисто внутриполитическая проблема;

- существует «институциональная инерция» – тенденция

изучать и преподавать то же, что и раньше;

- существует убежденность, что наука о международных

отношениях нейтральна по отношению к проблемам пола;

- отсутствие внимания к международной тематике со сто-

роны самих феминистов.

5. Международные отношения, не учитывающие вопросов,

связанных с гендерными различиями, – это процесс «производ-

ства мужского начала». Так, феминистский дискурс трактует

глобализацию с точки зрения обострения конкуренции за опре-

деленные политические, социальные и экономические «ниши»,

которые традиционно занимали «маскулинизированные субъ-

екты». Ряд исследователей указывает, что мужское доминиро-

вание, находящее свое наглядное воплощение в военном деле,

148

имеет под собой сублимированную сексуальную энергию, про-

являющуюся в стремлении к агрессии и подавлению («мужчины

являются проблемным полом»). Проводится параллель между

психологией насилия и особенностями мужского сексуального

поведения. При этом все типы насилия делятся на три

категории:

- прямое (физическое);

- структурное (находящее воплощение в институтах

подавления);

- культурное (касающееся духовной сферы, информации,

религиозных предпочтений, бытующих в обществе стереотипов

и норм, поощряющих подчинение женщин вкусам и потребно-

стям мужчин).

Во всех трех типах явно просматривается гендерный под-

текст. Таким образом, одна из главных задач гендерных иссле-

дований – сделать предметом анализа ранее «невидимые» явле-

ния.

6. Гендерные исследования помогают высвечивать социаль-

ные иерархии: они исходят из того, что любой авторитарный

или националистический режим является, по сути, вариантом

патриархии, поскольку предполагает ту или иную форму ре-

прессий на гендерной почве (режимы Пиночета в Чили и санди-

нистов в Никарагуа были известны преследованием гомосексуа-

листов, в Северной Корее известна практика «проверок

девственности»).

7. Выход из создавшейся ситуации с точки зрения фемини-

стов состоит в том, чтобы:

- избавиться от таких категорий, как государство-нация,

национальный или государственный суверенитет, националь-

ные интересы, национальная безопасность. Эти категории есть

некие абстракции, которые маскируют мужскую политическую

идентичность, основанную на состязательности, рационализме,

эгоизме и борьбе за обладание властью;

- сформировать «глобальное гражданское общество», в

котором не будет места ни националистическим предрассудкам,

ни дискриминации по принципу пола.

149

8. Феминисты рассматривают международные процессы как

результат различного рода нематериальных (когнитивных и

коммуникативных) практик и отходят от государство-центрич-

ной парадигмы в изучении международных отношений. Спе-

циалисты по гендеру отказываются рассматривать мировую по-

литику исключительно сквозь призму дипломатических взаимо-

отношений между государствами.

9. Феминисты демократизируют исследовательское поле

безопасности, делают его более многоплановым и полиархич-

ным. Они утверждают, что вместо «безопасности государств»

необходимо говорить о «безопасности людей». Концепция «че-

ловеческой безопасности» ставит во главу угла не государство, а

сообщества людей, рассматривая их в качестве основных объек-

тов безопасности.

10. Наряду с теоретическими построениями, феминисты

предлагают и некоторые практические рекомендации. Счита-

ется, что феминизм должен породить собственные научные

школы и кадры исследователей, иметь свои журналы, издатель-

ства, стипендии, т. е., говоря другими словами, институционали-

зироваться.

11. Институционализированный феминизм может

рассматриваться как «сообщество безопасности», задающее

рамки для общественных дискуссий и определяющее «повестку

дня» для публичных дебатов. Сообщества формируются на

основе совместного понимания и восприятия основных

социальных явлений, а также доверия, которое становится

результатом так когнитивных практик – обмена знаниями и

информацией. Сообщества по-своему интерпретируют такие

понятия, как риски и угрозы, по-разному видят их источники. В

этом смысле гендерные исследования играют важнейшую роль с

точки зрения «социального обучения» проблемам безопасности,

выработки нормативных знаний о них.

12. Для феминизма чрезвычайно важен оценочный компо-

нент. Институционализация предполагает формирование иден-

тичности, ценностей и соответствующих смыслов. Наиболее

важным здесь выступает установление определенных этических

стандартов, которые постепенно входят в число норм междуна-

150

родных отношений. В тоже время акцент на вопросы этики при-

дает феминистским исследованиям особые идеологические и

эмоциональные формы, поскольку они напрямую связывают

свое существование с политической деятельностью во имя за-

щиты интересов женщин и участием в социальных проектах.

13. Указанные практические меры должны обеспечить

равенство между мужчинами и женщинами при формировании

концептуальных внешнеполитических документов, например –

структуры и доктрины национальной безопасности, повысить

значимость неправительственных женских организаций (как на-

циональных, так и международных), обеспечить реализацию в

школах и вузах специальных образовательных программ, на-

правленных на разрушение гендерных стереотипов и формиро-

вание новых представлений о роли женщин в политике.

14. Феминистки считают, что язык напрямую влияет на наше

восприятие мира и понимание своего места в нем и на этом ос-

новании выдвигают задачу деконструкции элементов сексизма в

языке, а затем – их ликвидации. В этом плане они опираются на

гипотезу лингвистической относительности (другое название –

гипотеза Сепира – Уорфа) – концепцию, разработанную

Б. Уорфом и Э. Сепиром в первой половине XX века, согласно

которой структура языка определяет мышление и способ позна-

ния реальности. Соответственно, люди, говорящие на разных

языках, по-разному воспринимают мир и по-разному мыслят.


Помимо общетеоретического анализа в рамках феминизма

выделяются исследования специфических вопросов междуна-

родных отношений:

- исследования вопросов безопасности (женщины как спе-

цифические и основные объекты угроз международной безопас-

ности);

- феминизм третьего мира (капитализм совершает подав-

ление женщины, в соответствии с марксистским феминизмом;

патриархальный уклад совершает подавление женщины, в соот-

ветствии с социалистическим феминизмом);

151

- пол и международные отношения (взаимодействия

пола и международных отношений лучше всего понять, исполь-

зуя постструктурализм, физический род не то же самое, что и

пол: два рода, но много понятий мужественности и женственно-

сти, некоторые из них доминирующие).

Главное внимание в сфере безопасности феминистские ис-

следования уделяют тому, какую роль женщины играют в во-

просах войны и мира. Феминисты считают женщин носителями

мирного начала, а мужчин – агрессорами по своей природе, за-

тевающими войны и конфликты из-за своих амбиций. Среди

феминистов нет единства по вопросу о причинах такого рази-

тельного контраста между полами, в качестве которых могут

выступать:

- биологические факторы (женщинам присущи инстинкт

материнства, забота о домашнем очаге, которые несовместимы с

насилием; мужчины же с самого рождения нацелены на конку-

ренцию и подавление соперников);

- социально-психологические факторы (фундаментальная

разница в системах ценностей мужчин и женщин);

- социальные факторы (влияние общественного устрой-

ства, основанного на принципах патриархата, которые искусст-

венно навязывают женщинам положение «защищаемых» и, от-

части, людей второго сорта).

Ряд феминистов занимает в этом вопросе более умеренную

позицию, утверждая, что положение о большем миролюбии

женщин, чем мужчин, спорно. Агрессивность и миролюбие при-

сущи как мужчинам, так и женщинам. Поэтому настаивать на

моральном превосходстве одного пола и ущербности другого не

только не верно с научной точки зрения, но и вредно, ибо не

способствует решению существующих проблем, а, наоборот,

ухудшает отношения между полами.

При этом, несмотря на разногласия феминисты едины в том,

что мужчины сами по себе по определению неспособны устро-

ить общество на принципах мира и стабильности, и потому

женщины должны играть большую роль как в управлении об-

ществом, так и организации аппарата национальной

безопасности.

152

Весьма характерна трактовка феминистами самой армии.

Для многих из них вооруженные силы – это не защитник

страны, а источник опасности для общества. По их мнению, в

армии находят выражение самые худшие стороны мужской

природы. Феминисты считают, что вооруженные силы созна-

тельно и несознательно насаждают в обществе различные пат-

риотические мифы. По их мнению, внедрение идеи патриотизма

в общественное сознание быстро приводит к разделению всего

населения на «патриотов» и «не-патриотов», что создает осно-

вание для урезания демократии или даже репрессий.

Феминисты подчеркивают, что, выступая за изучение про-

блем безопасности с женской точки зрения, они не покушаются

на права мужчин. Наоборот, они надеются, что на примере

женщин – самой угнетенной части населения – можно убеди-

тельно доказать необходимость разработки новых концепций

индивидуальной и глобальной безопасности, основанных на не-

иерархических, неэтатистских принципах.

На основании этих позиций феминисты предлагают, прежде

всего, пересмотреть понятие безопасность, расширив понятие

за счет включения в него не только военно-стратегических, но и

экономических, социальных, культурных, экологических и дру-

гих аспектов – аспектов, которые отражают гендерную диффе-

ренциацию. При этом феминисты считают, что женщины – са-

мая уязвимая категория населения в плане безопасности, и по-

тому их интересы больше всего нуждаются в защите.

Феминисты также разделяют общую постмодернистскую ус-

тановку, что главный недостаток традиционных концепций

безопасности состоит в том, что они исходят из примата нацио-

нального государства в сфере внутренней и внешней политики.

Это – реакционная установка, так как модернистское государ-

ство превратилось в автономный корпоративно-бюрократиче-

ский организм, живущий по своим законам и эксплуатирующий

общество. Государство часто подменяет интересы общества

своими собственным интересами и при этом выдает их за «на-

циональные интересы». Более того, ориентация на ведущую

роль государства в политике, игнорирует роль, которую играют

в вопросах безопасности индивида показатели, выходящие за

153

рамки национальных границ, – принадлежность к той или иной

расе, классу или полу.

Критике подвергаются категории идентичности и граждан-

ства, которые вносят вклад в формирование неправильных, с

точки зрения феминизма, представлений о безопасности, по-

скольку они предполагают разделение людей по бинарному

принципу «свой – чужой» и «мужской – женский», которые ор-

ганизуют восприятие социального мира и, при определенных

условиях, могут организовать этот мир. По мнению феминистов,

в большинстве стран понятие гражданства ассоциируется с ми-

литаристской версией патриотизма. Поскольку женщины ис-

ключаются из числа потенциальных защитников отечества, они

воспринимаются как граждане второго сорта или жертвы, не-

способные защитить сами себя.

Существенный вклад феминистские исследования внесли в

понимание связи между безопасностью и развитием, особенно в

пост-колониальных странах. Именно экономические дисба-

лансы, с их точки зрения, провоцируют насильственные, рево-

люционные действия в развивающихся странах «третьего мира»,

в которых вынужденно принимают участие и женщины.

Дж Э. Тикнер1 отрицает объективность и универсальность

современных теорий международных отношений, утверждая,

что эти теории «созданы на основе изучения поведения муж-

чин». Женщины смотрят на мир иначе и ведут себя по-другому.

Рассматривая концептуальные структуры исследований между-

народных отношений второй половины XX века, построенные с

использованием теории рационального выбора и теории игр,

Дж. Э. Тикнер указывает, что их аргументация и конструкты

учитывают в основном только тот тип инструментального ра-

ционального поведения, который характерен для мужчин, а не

для женщин. Помимо этого традиционные модели анализа ак-

центируют те стороны поведения государств и других акторов

международных отношений, которые ассоциируются с кон-

фликтом. Они «отвлекают внимание от других аспектов поведе-

1 Tickner J. A. Gendering World Politics: Issues and Approaches in the Post-Cold

War Era. – New York : Columbia University Press, 2001.

154

ния государств – таких, как стремление к независимой экономи-

ческой активности и сотрудничеству на базе формирования

союзов».

К. Сильвестер1 указывает, что феминистская теория

международных отношений должна подвергнуть критическому

анализу (деконструкции) все существующие социальные теории

на предмет их отношения к проблемам пола. Она должна вы-

явить в них противоречия, ошибки, ложные представления,

предрассудки, стереотипы, мифы, все случаи «андропоцен-

тризма» и дискриминационного, неуважительного отношения к

женщинам. Феминистская теория должна использовать собст-

венную эмпирическую базу, источники, проблематику, методы,

терминологию и концепции. Более того, поскольку феминизм –

не только теория, но и практика, имеющая своей задачей изме-

нение мира, феминизм должен институционализироваться –

создать научные школы и кадры исследователей, журналы, из-

дательства, стипендии.


1. Какая концепция более эффективна для анализа международных отноше-

ний – феминизм, гендерные или женские исследования? Почему?

2. Каким образом можно преодолеть сексизм в международных

отношениях?

3. Чем отличается эмпирическая база феминизма от эмпирической базы

классических теорий международных отношений?

4. Почему феминизм призывает избавиться в исследовании международных

отношений от категории «государство-нация»?

5. В чем суть гипотезы Сепира – Уорфа? Как она используется феминизмом?


Дайте сравнительный анализ феминизма и гендерных исследований в тео-

рии международных отношений.

1 Sylvester C. Feminist Theory and International Relations in a Postmodern Era. –

Cambridge: Cambridge University Press, 1994/

155

ГЛАВА 13. КРИТИЧЕСКАЯ ТЕОРИЯ

Критическая теория (англ. critical theory) основана на стрем-

лении использовать теорию для преобразования мировой поли-

тики с целью эмансипации человека. Основывается на идеях

И. Канта и Франкфуртской школы (М. Хоркхеймер, Т. Адорно,

Ю. Хабермас), представители которой считали, что буржуазное

классовое общество превратилось в монолитную бесклассовую

тоталитарную Систему, в которой революционная роль преоб-

разования общества переходит к маргинальным интеллигентам

и аутсайдерам. Современное общество технократично и сущест-

вует за счет распространения ложного сознания посредством

средств массовой информации, а также популярной культуры, и

навязываемым культом потребления. К основным установкам

Франкфуртской школы можно отнести:

- отрицание размежевания ценностей и фактов, свойствен-

ных позитивизму;

- приверженность к гуманизму, освобождение человека от

всех форм эксплуатации;

- акцент на значимости человеческого начала в социальных

отношениях.

Критическая теория сходится с некоторыми темами

К. Маркса и А. Грамши, особенно в плане акцентирования важ-

ности, на ряду с экономичкскими, социальных отношений.

Наибольшее влияние на представителей критической теории

в исследованиях международных отношений оказали идеи

Ю. Хабермаса (Jürgen Habermas), касающиеся, прежде всего,

вопросов эмансипации. По Ю. Хабермасу, можно выделить два

процесса эмансипации общества:

- от внешнего природного принуждения – в данном случае

идеалом выступает тотально автоматизированная социальная

организация – результат научно-технического прогресса;

- от репрессий, проистекающих из природы общества –

идеалом здесь выступает рост публичной рефлексии, раство-

ряющей существующие формы господства, трансформирующей

институциальные ограничения и высвобождающей потенциал

коммуникативного действия.

http://ru.wikipedia.org/wiki/%D0%93%D1%83%D0%BC%D0%B0%D0%BD%D0%B8%D0%B7%D0%BC

http://ru.wikipedia.org/wiki/%D0%AD%D0%BA%D1%81%D0%BF%D0%BB%D1%83%D0%B0%D1%82%D0%B0%D1%86%D0%B8%D1%8F

156

По Ю. Xабермасу, именно на коммуникативном, а не на ин-

струментальном (как у К. Маркса) разуме должна центриро-

ваться парадигма социального анализа. История в таком пони-

мании описывается как процесс рационализации взаимопонима-

ния – устранения отношений принуждения, которые встроены в

структуры коммуникации. В целом этот проект можно обозна-

чить как «модель коммуникативной рациональности», фокуси-

рующуюся на рациональной критике и эмансипации. Целевым

вектором взглядов Ю. Хабермаса являются ненасильственные

способы социального бытия как «универсального примирения».

В этой связи предлагается переориентация с субъект-объектных

на субъект-субъектные структуры общения (коммуникации).

Если традиционное поведение ориентировано на достижение

цели, что неизбежно предполагает асимметричные субъект-

объектные отношения и использование Другого в качестве объ-

екта (средства), то «коммуникативное поведение» принципи-

ально субъект-субъектно и, принимая другого в качестве само-

достаточной ценности, исключает какие бы то ни было цели,

помимо самого акта своего осуществления. «Эмансипационный

интерес» человека, стремящегося к освобождению от любого

насилия, может быть реализован только посредством становле-

ния подлинной «интеракции».

Основные представители критической теории – Р. Кокс

(Robert Cox), Э. Линклейтер (Andrew Linklater), Р. Эшли

(Richard Ashley), К. Бут (Ken Boothe).

Исходная установка – достижение эмансипации, понимае-

мой как свобода от неосознанных ограничений, доминирования

и искаженных условий коммуникации и взаимопонимания, ко-

торые не позволяют людям строить свое будущее в соответст-

вии с их волей и сознанием.

Если представители классических теорий международных

отношений стремятся, прежде всего, объяснить действитель-

ность, то представители критической теории пытаются изменить

ее. При этом они, в отличие от представителей классических

теорий, не заинтересована в более гладкой работе существую-

157

щей системы. Таким образом, критическая теория представляет

собой нормативную и утверждающую теорию.


1. Знание и власть, в соответствии с философскими идеями

М. Фуко неразрывны. Соответственно необходимо говорить не

о знании и власти, а о знании-власти или власти-знании.

2. Ни одна теория никогда не может быть полностью объек-

тивной и нейтральной, не может быть свободной от ценностных

суждений. Теория анализирует общество, но теория – это часть

общества. В связи с этим необходима рефлексия относительно

оснований любой теории (в том числе – и самой критической

теории), а также анализ ее роли в обществе. То есть, прежде

всего, необходимо исследовать сам процесс теоретизирования.

Более того, необходима постоянная критика своих же собствен-

ных ответов на свои же собственные вопросы.

3. Ни один постулат ни одной теории международных отно-

шений не может приниматься некритически. Прежде всего,

нельзя говорить об анархии международных отношений как о

чем-то естественном и неизбежном.

4. Необходимо определить как утвердительную (то, как тео-

рия формирует реальность) и инструментальную («теории все-

гда служат кому-то и для какой-то цели») роли

теоретизирования.

5. Теория, в соответствии с тезисом К. Маркса, должна быть

направлена на то, как изменить мир к лучшему, а не на то, как

его объяснить.

6. Существующий международный порядок опирается на

отношения доминирования и субординации, хотя участвующие

в этих отношениях люди и социальные группы могут либо не

замечать их, либо даже отрицать их наличие. Гегемония воспро-

изводится посредством государств и социальных сил. Междуна-

родная система пронизана отношениями доминирования, для

поддержания которых используются войны.

7. Критическая теория считает, что любая теория междуна-

родных отношений служит некоторым интересам, которые мо-

гут быть сведены к трем группам:

158

- контроль;

- общение;

- эмансипация.

Поскольку теории, относящиеся к реалистической пара-

дигме, стремятся организовывать отношения между государст-

вами и, при этом, безоговорочно принимают существующий по-

рядка (стремятся к сохранению статус-кво), то они ставят во

главу угла контроль. Стремление либеральных концепций по-

нять природу порядка и сотрудничества, поддержать всеобщий

мир и безопасность, не ставя острых вопросов об отношениях

доминирования и, тем самым, поддерживая существующие со-

циальные неравенства, говорит об их интересе к общению. Ма-

териалистические концепции стремятся к эмансипации, но ме-

тоды ее достижения опираются на политический контроль. Кри-

тическая теория заинтересована, прежде всего, в эмансипации,

ключом же к ней выступает общение.

8. Движения, основанные на классовом подходе (прежде

всего – марксистские), не обязательно более эффективны в

плане эмансипации, чем движения, основанные на экологиче-

ских, феминистских или националистических идеях. Критиче-

ская теория говорит о необходимости всеобщей эмансипации.

Соответственно единицей анализа выступает не государство, а

человечество в целом.

9. Идея марксистов и неомарксистов о едином мировом со-

циалистическом движении должна уступить место децентрали-

зованным и разнообразным движениям, объединенным общей

приверженностью эмансипации и диалогу о ее содержании.

10. Для эмансипации необходимо ликвидировать глубинные

структуры, которые определяют самые разные виды насилия и

связывают их между собой, а не попытки реагирования на от-

дельные случаи насилия.

11. Лежащая в основе проекта эмансипации идея общения

предполагает всеобщий диалог, не приемлющий какого-либо

исключения. Цель такой дискурсивной этики состоит не в дос-

тижении какого-либо единого представления или консенсуса о

некоторой модели идеального общества и идеальных отношений

159

между государствами, а в постоянном космополитском диалоге

– «новом универсализме, уважающем различия».


Отталкиваясь от кантовского понимания морального закона

как универсально значимой нормы, применимой ко всем субъек-

там международных отношений и в любых ситуациях,

Э. Линклейтер1 делает акцент на идее И. Канта относительно

способности мирового сообщества достичь желанного равнове-

сия между свободой и силой отдельных государств, создать

«всемирно-гражданское состояние публичной безопасности»

посредством вовлечения в процесс выработки «закона объеди-

ненной воли» всех субъектов мирового процесса, независимо от

их статусной и политической природы.

Р. Кокс2, как представитель критической теории и «школы

Грамши», в качестве ключевых понятий использует концепции

«гегемония» и «исторический блок». Гегемония предполагает

установление контроля не только над экономическим «базисом»

общества, но и над ее культурно-ценностной «надстройкой», в

которой происходит легитимация гегемонистического порядка.

Формируемая таким образом система взаимозависимых отно-

шений между «базисом» и «надстройкой» именуется «историче-

ским блоком». В мировой политике гегемон стремится сформи-

ровать «международный исторический блок». Распространяя

свое влияние на международную культурно-ценностную сферу,

государство-гегемон легитимирует статус-кво даже среди экс-

плуатируемых стран, интересам которых статус-кво противоре-

чит. Капиталистические же государства соглашаются с мировой

гегемонией, т. к. она позволяет им контролировать их внутрен-

ний пролетариат.

1 Linklater A. Beyond Realism and Marxism: Critical Theory and International

Relations. – London: MacMillan Press, 1990; Linklater A. Critical Theory and

World Politics: Citizenship, Sovereignty and Humanity. - New York: Routledge,

2007. 2 Cox R. Production, Power, and World Order: Social Forces in the Making of

History. – New York: Columbia Press, 1987.

160


1. Какие проекты эмансипации можно выделить в различных теориях


2. Что понимается, когда говорится, что критическая теория международных

отношений – нормативная и утверждающая?

3. Почему, согласно критической теории, знание и власть не могут быть

отделены друг от друга?

4. Что объединяет и что отличает неомарксизм в международных отноше-

ниях от критической теории?

5. Какие конкретные действия и акции предлагает критическая теория

международных отношений для эмансипации?


Р. Кокс и его работы можно отнести сразу к нескольким теориям между-

народных отношений. Дайте аргументированное обоснование, почему это

возможно.

161

ГЛАВА 14. СОЦИОЛОГИЯ МЕЖДУНАРОДНЫХ

ОТНОШЕНИЙ

Социология международных отношений – исследователь-

ское направление, возникшее на стыке социологии и междуна-

родно-политической науки. Формально институционализация

социологии международных отношений произошло в 1966 году

на VI Всемирном социологическом конгрессе. Важное влияние

на социологию международных отношений оказали попытки

применить социологические методы к анализу международных

отношений 1960-х годов, в рамках которых можно выделить два

направления:

- акционалистское, идентифицирующее себя с веберов-

скими традициями (Р. Арон);

- детерминистское, опирающееся на труды Э. Дюркгейма

(Г. Бутуль).

При имеющихся расхождениях, в рамках обоих направле-

ниях акцент делается на значимости не столько национальных

интересов, сколько ценностей, норм, идентичностей, культур-

ных особенностей, традиций и идей. Международные отноше-

ния рассматриваются как особая сфера общественных взаимо-

действий. Исследования международных отношений в рамках

традиционных дисциплин – истории, права, экономики – допол-

няются социологическими подходами. Таким образом, можно

говорить об исторической социологии международных отноше-

ний. Социология международных отношений трактуется как

теория среднего уровня, призванная обобщить предпринимае-

мое в рамках различных дисциплин изучение международных

взаимодействий путем выявления присущих им общих детерми-

нант и закономерностей. Основной проблематикой социологии

международных отношений выступают проблемы войны и мира

и межгосударственных конфликтов.

Основные представители социологии международных от-

ношений – Р. Арон (Raymond Aron), Г. Бутуль (Gaston Boutoul),

М. Уайт (Martin Wight), Х. Булл (Hedley Bull), Б. Бади (Ber-

trand Badie), М.-К. Смутс (Marie-Claude Smouts).

162

Исходная установка – применение к исследованию между-

народных отношений распространенных в социологической

науке подходов, проблематик и методов.


1. Основные подходы социологического направления в

исследованиях международных отношений определяются пони-

манием современного мира как единого пространства, структу-

рированного многообразными и все более взаимозависимыми

сетями социальных взаимодействий, как процесс постепенного

формирования глобального гражданского общества. Сторон-

ники социологического подхода настаивают на необходимости

анализа международных отношений в контексте глобальных

транснациональных связей и взаимодействий.

2. Классические парадигмы рассматривают в качестве

критериев и основы международных процессов рациональность

политики, государственный интерес, определяемый в терминах

власти или экономической мощи, баланс сил или материальное

благосостояние и не идут далее этих категорий. Однако совре-

менные международные отношения требуют сосредоточения

внимания на роли социальных норм и институтов, групповых

ценностей и идентичностей, культур и традиций, которые моти-

вируют интересы сторон, участвующих в международном

взаимодействии.

3. В ходе развития международных отношений происходит

становление неформального института «глобального (само)

управления», необходимость которого диктуется тотальной

взаимозависимостью и обострением сущностных проблем чело-

веческого бытия. Речь идет о некотором «управлении без прави-

тельства», которое формируется «снизу» и является гибким,

реагирующим на меняющиеся условия и потребности субъек-

тов. «Управление без правительства» способствует постепен-

ному осознанию всеми субъектами международных отношений

общего интереса. Институт «глобального управления» предпо-

лагает как усиление и реформирование существующих, так и

создание новых формальных институтов и процедур, призван-

163

ных способствовать развитию межгосударственного сотрудни-

чества. Недостатком «управления без правительства» является

то, что участвующие в нем акторы не обладают равными воз-

можностями. Некоторые субъекты мирового сообщества оказы-

ваются фактически исключенными из процесса глобального

управления и многостороннего сотрудничества.


Р. Арон1 выделяет четыре аспекта социологического изуче-

ния международных отношений. Определяя основные правила и

концептуальные орудия анализа, Р. Арон указывает, что суще-

ствует два уровня теории:

- уровень, призванный ответить на вопросы о том, какие

приемы игроки имеют право применять, а какие нет; каким об-

разом они распределяются на различных линиях игровой пло-

щадки; что предпринимают для повышения эффективности

своих действий и для разрушений усилий противника;

- уровень, призванный определять рекомендации, описы-

вающие правила эффективного поведения участников в тех или

иных обстоятельствах международной игры.

В качестве типовых видов поведения участников междуна-

родных отношений выделяются и анализируются стратегия и

дипломатия, рассматриваются совокупность средств и целей,

характерных для любой международной ситуации, а также ти-

повые системы международных отношений.

На этой основе строится социология международных отно-

шений, предметом которой является поведение международных

авторов. Социология призвана отвечать на вопрос о том, почему

данное государство ведет себя на международной арене именно

таким образом, а не как-то иначе. Ее главная задача – изучение

детерминант и закономерностей, материальных и физических, а

также социальных и моральных переменных, определяющих

политику государств и ход международных событий. Здесь ана-

лизируются также такие вопросы, как характер влияния на меж-

дународные отношения политического режима и/ или идеоло-

1 Aron R. Paix et Guerre entre les nations. – Paris, 1962.

164

гии. Их выяснение позволяет вывести не только определенные

правила поведения международных авторов, но и выявить соци-

альные типы международных конфликтов, а также сформулиро-

вать законы развития некоторых типичных международных си-

туаций.

Ответить на эти вопросы, по мнению Р. Арона, невозможно,

не обращаясь к историческим исследованиям. Социолог должен

постоянно обращаться и к теории, и к истории. Если он не по-

нимает логики игры, то напрасно будет следить за действиями

игроков, ибо не сможет понять ее тактического смысла. Говоря

об истории, Р. Арон описывает характеристики мировой сис-

темы и ее подсистем, анализирует различные модели стратегии

устрашения в ядерный век, прослеживает эволюцию диплома-

тии между двумя полюсами биполярного мира и в рамках каж-

дого из них.

Г. Бутуль1, разрабатывая концепцию «полемологии» («но-

вой науки о войне»), исходит из того, что историю породила

война (история началась как история вооруженных конфлик-

тов). Более того, война является главным фактором взаимодей-

ствия культур, она не позволяет государствам и народам замы-

каться в самоизоляции. Война представляет собой самую замет-

ную из всех переходных форм в социальной жизни. Она явля-

ется результатом и источником как нарушения, так и восстанов-

ления равновесия. Основная задача «полемологии» – научное

изучение войн как социального феномена.

В качестве причин военных конфликтов Г. Бутуль указывает

следующие факторы:

- нарушение взаимного равновесия между общественными

структурами (например, между экономикой и демографией);

- создающиеся в результате нарушения равновесия полити-

ческие конъюнктуры;

- случайные причины и мотивы;

1 Boutoul G. Traite de polemologie. Sociologie des guerres. – Paris: Payot, 1970.

165

- агрессивность и воинственные импульсы как

психологическая проекция психосоматических состояний соци-

альных групп;

- враждебность и воинственные психологические ком-

плексы («комплекс Абрахама», связанный с бессознательным

желанием принести своих детей в жертву; «комплекс Козла от-

пущения», в соответствии с которым накапливающиеся страхи,

раздражения и злобность обращаются против внешнего врага;

«Дамоклов комплекс» – неконтролируемые феномены паники,

вызываемые чувством незащищенности).

Представители британской (английской) школы в социоло-

гии международных отношений – М. Уайт1 и Х. Булл2 – высту-

пают сторонниками концепции международного общества

(коммунитаризма), сущность которого выражается в положении

«порядок против силы». Международные отношения предстают

здесь как сравнительно упорядоченная система межгосударст-

венных взаимодействий, т. е. не как анархия, а как относитель-

ный порядок, регулируемый определенными ценностями и нор-

мами, создаваемыми и поддерживаемыми в рамках системы

всеми ее элементами (прежде всего – государствами). Тем са-

мым формируется международное общество разделяющих об-

щие ценности и нормы государств (например, трансатлантиче-

ское сообщество западных государств). Ценности и нормы, цир-

кулирующие в международном обществе, постепенно охваты-

вают все более широкий круг государств, приобретая общепла-

нетарное значение. Это формирует предпосылки для формиро-

вания мирового общества, в рамках которого доминирующую

роль начинают играть не государства, а негосударственные ак-

торы (транснациональные субъекты и индивиды), разделяющие

не только общие ценности и нормы, но и обладающие подобием

«глобальной социетальной идентичности».

1 Wight M. Western Values in International Relations// Diplomatic Investigations.

London: Allen and Unwin, 1967 2 Bull H. The Anarchical Society: A Study of Order in World Politics. – New York:

Columbia University Press, 1995.

166

Международный порядок содержит три основных компо-

нента, представляющих собой первичные цели членов междуна-

родного сообщества:

- стремление к безопасности;

- заинтересованность в выполнении достигнутых

соглашений;

- забота о сохранении суверенитета.

Сторонники британской школы исходят из трех допущений:

- международное общество – это факт международных

отношений;

- из указанного факта вытекают обязательства членов меж-

дународного общества по отношению друг к другу;

- международное общество находится в процессе перехода

от общества государств к обществу людей и от международного

порядка к мировому.

Эти допущения означают, что по мере перехода к мировому

порядку формируется международное общественное сознание,

распространяется по всему миру чувство сообщества.

Представители французской школы – Б. Бади и М.-

К. Смутс1 – подчеркивают важность исследования взаимодейст-

вий государств с новыми участниками международных отноше-

ний. Усиление взаимозависимости и глобализация имеют след-

ствием появление новых тенденций в мировой политике:

1. Происходит автономизация деятельности транснацио-

нальных акторов – этнических, религиозных, культурных, про-

фессиональных и иных групп, транснациональных компаний,

интеграционных и миграционных потоков, диаспор и т. п. В

этих условиях государственный суверенитет подрывается «рас-

щеплением» лояльности индивида между тремя относительно

самостоятельными сферами:

- государство;

- транснациональные сети;

- социокультурные сети.

1 Badie В., Smouts M.-C. Le retournement du monde. Sociologie de la scène

internationale. – Paris: Presses de Science Po, 1992.

167

2. Формируемые многообразными процессами идентифика-

ции новые акторы все более успешно претендуют на собствен-

ную роль в международной жизни, стремясь оказывать влияние

на ее структуру.

3. Размывается грань между внешней и внутренней полити-

кой, международными и внутриобщественными отношениями.

Делая все больше уступок групповой идентификации и группо-

вой исключительности новых акторов, идя на уступки и ком-

промиссы во взаимодействии с ними, государство активно спо-

собствует разрушению главных принципов, составляющих ос-

нову его легитимности:

- суверенитета;

- территориальности;

- политического представительства.

В результате система международных отношений подверга-

ется серьезным испытаниям и дестабилизации.


1. В чем различие традиций социологических исследований, восходящих к

М. Веберу и к Э. Дюркгейму?

2. Насколько методологически возможно совмещение социологического и

исторического подходов к изучению международных отношений?

3. Почему социология международных отношений, в отличии от других на-

правлений и парадигм, подразделяются на национальные школы (англий-

скую, французскую)?

4. Как можно понимать положение коммунитаризма «порядок против

силы»?

5. Какие последствия «расщепления» лояльности индивида по отношению к

государству можно наблюдать в современном мире?


В социологических исследованиях международных отношений, как пра-

вило, выделяют два периода, хронологически относящиеся к 1960-м и 1990-м

годам. Дайте их сравнительный анализ.

168

РАЗДЕЛ VI. СРАВНИТЕЛЬНЫЙ АНАЛИЗ ТЕОРИЙ

МЕЖДУНАРОДНЫХ ОТНОШЕНИЙ

Для понимания теорий международных отношений важен их

сравнительный анализ по идентичным параметрам. Такие ис-

следования достаточно популярны у специалистов, занимаю-

щихся осмыслением теоретических подходов к международным

отношениям.

В русскоязычной литературе наибольшей известностью

пользуются сравнительные таблицы, предложенные

П. А. Цыганковым.

Рассматривая «большие споры», П. А. Цыганков выделяет

семь положений, в зависимости от ответов на которые могут

быть сгруппированы классические парадигмы:

1. Кто является главными действующими лицами (акто-

рами) международных отношений?

2. В чем состоит специфика (природа) этих отношений?

3. Что представляют собой основные международные про-

цессы?

4. Какие главные цели преследуют участники международ-

ных отношений?

5. Каковы основные средства их достижения?

6. Как может выглядеть будущее международных

отношений?

7. Каковы аналитические предпосылки парадигмы?

Сводный вариант сравнения по указанным пунктам основ-

ных теоретических направлений в исследованиях международ-

ных отношений по указанным критериям может быть представ-

лен в виде таблицы.

Сравнение классических вариантов позитивистских пара-

дигм – реализма, либерализма и марксизма – дано в таблице 1.

Позиции «неоклассических» позитивистских парадигм –

неореализма, неолиберализма и неомарксизма – приводятся в

таблице 2.

169

Таблица 11

Предмет

спора

Реализм Либерализм Марксизм

Акторы Государства (прави-

тельства)

Не только государства,

но и негосу-

дарственные ор-

ганизации, ТНК,

общественные группы

и частные лица

Социальные классы

– всемирная бур-

жуазия и мировой

пролетариат

Природа

междуна-

родных от-

ношений

Анархическая

(отсутствие

верховной власти и

господство

принципа «помоги

себе сам»)

Усиление роли

международных

организаций, права и

морали, которые

ограничивают

монархию

Империалисти-

ческая, эксплуа-

таторская

Цели Защита националь-

ных интересов, «оп-

ределенных в терми-

нах власти»; макси-

мальная безопас-

ность государства

Плюрализм целей с

приоритетом

универсальных

идеалов

Свержение гос-

подства мировой

буржуазии

Средства Сила и баланс сил

(стратегия и дипло-

матия)

Создание


организаций, развитие

международного

права, сотрудничество

Классовая борьба и

социалистическая

революция

Процессы Межгосударствен-

ные конфликты и

войны как крайняя

форма их

проявления

Возрастание вза-

имозависимости;

сотрудничество го-

сударств и народов

Классовые кон-

фликты и ре-

волюции;

международные

кризисы и войны

Будущее

междуна-

родных от-

ношений

Нет будущего:

характер


отношений остается

неизменным

Постепенное пре-

одоление воору-

женных конфликтов и

войн; «вечный мир»

Торжество

социализма и

коммунизма на

Земле

Исходный

пункт тео-

ретического

анализа

Неизменность чело-

веческой природы;

национальные инте-

ресы

Универсальные

ценности и идеалы

Экономические

интересы

1 Цыганков П. А. Теория международных отношений. – М.: Гардарики, 2007. –

С. 116.

170

Таблица 21

Предмет

спора

Неореализм Неолиберализм Неомарксизм

Акторы Государства (пра-

вительства), их

союзы

Государства, а

также МПО, него-

сударственные ор-

ганизации

Центр, периферия и

полупериферия

«мир-системы»; «го-

сударства-классы» и

«регионы-классы»

Природа

междуна-

родных от-

ношений

Анархическая (от-

сутствие верхов-

ной власти и гос-

подство принципа

«помоги себе

сам»)

Ограниченная анар-

хия (благодаря

деятельности меж-

дународных орга-

низаций, увеличе-

нию роли мирово-

го общественного

мнения и морали)

Империалистичес-

кая, эксплуататор-

ские

Цели Защита националь-

ных интересов; бе-

зопасность государ-

ства; сохранение

статус-кво в меж-

дународной системе

Международная бе-

зопасность (в той

мере, в которой

она не противо-

речит националь-

ным интересам)

Антисистемный раз-

рыв; преодоление

поляризующей логи-

ки глобализации

Средства Сила и союзы для

сохранения балан-

са сил (стратегия и

дипломатия)

Распространение

идеалов либераль-

ной демократии и

рынка

«Позиционная вой-

на»; региональная

интеграция «пери-

ферии» и «полупе-

риферии»

Процессы Межгосударствен-

ные конфликты и

войны как крайняя

форма их прояв-

ления

Глобализация; воз-

растание взаимоза-

висимости; паде-

ние роли государ-

ства

Рост разрыва между

центром и перифе-

рией; формирование

несимметричной

взаимозависимости

Будущее

междуна-

родных

отношений

Нет будущего: ха-

рактер между-

народных отноше-

ний остается неиз-

менным

Новый мировой

порядок, основан-

ный на либераль-

ной демократии и

индивидуальных

правах человека

Освобождение от

эксплуатации. Ми-

ровой социализм

Исходный

пункт тео-

ретическо-

го анализа

Неизменность че-

ловеческой при-

роды; националь-

ные интересы

Экономические

интересы; мораль-

ные ценности; пра-

ва человека

«Мир-система» и

«Мир-экономика»

1 Там же. – С. 154.

171

Несколько иной вариант сравнительного анализа приводится

Н. А. Ломагиным (Таблица 3), который в качестве основания

для сравнения выдвигает шесть позиций:

1. Как понимается природа человека?

2. Кто является актором международных отношений?

3. Что является мотивом (причиной) для действия государ-

ства на международной арене?

4. Каков характер международных отношений?

5. Какие цели преследуют участники международных

отношений?

6. Каковы средства достижения этих целей?

Таблица 31

Проблема Идеализм Реализм Марксизм

Человек по своей

природе

Альтруист Эгоист Предствитель

класса

Главные субъек-

ты международ-

ных отношений

Государства,

международные

организации, от-

дельные лица

Государства Классы, при им-

периализме – го-

сударства-кла-

ссы

Причины поведе-

ния государства

Психологические

мотивы полити-

ков

Рациональное

обеспечение соб-

ственного интере-

са

Классовые инте-

ресы

Характер между-

народных отно-

шений

Коммунитарный Анархичный, кон-

фликтный

При существова-

нии классов –

конфликтный

Цель внешней

политики госу-

дарств

Мир Доминирование Классовое доми-

нирование

Инструменты

достижения це-

лей на междуна-

родной арене

Распространение

демократических

ценностей и

норм права, соз-

дание системы

коллективной бе-

зопасности

Возможны любые

средства

Возможны лю-

бые средства

1 Ломагин Н., Лисовский А., Сутырин С., Павлов А., Кузнецов В. Введение в

теорию международных отношений и анализ внешней политики. – Санкт-

Петербург: Издательский дом «Сентябрь», 2001. – С. 70.

172

Д. Болдуин (David Baldwin)1, обращаясь к анализу только

«неоклассических» парадигм и исключая при этом из сферы

рассмотрения неомарксизм, выделяет шесть позиций, по кото-

рым можно дифференцировать неореализм и неолиберализм:

1. Природа и последствия анархии: неореалисты рассматри-

вали проблемы через физическую безопасность, и для них дей-

ствия государства мотивированы физической безопасностью

гораздо в большей степени, чем это представляли себе

неолибералы.

2. Сотрудничество: неореалисты, в отличие от неолибера-

лов, считают, что достичь международного сотрудничества

очень трудно.

3. Целеполагание: неореалисты подчеркивают главенство

относительных целей для политических деятелей, ответст-

венных за международное сотрудничество, а неолибералы

подчеркивают важность абсолютных целей.

4. Безопасность: неореалисты акцентируют рассмотрение

вопросов национальной безопасности, неолибералы предпочи-

тают рассматривать политическую экономию.

5. Потенциалы и намерения: неореалисты концентрируют

внимание на потенциале, а не на намерениях, в то время как

неолибералы больше внимания обращают на намерения и

стремления.

6. Роль институтов: неолибералы видят в социальных

институтах возможность для смягчения политической анархии,

а неореалисты относятся к этому скептически.

Марксизм также не рассматривается К. Волтером (Clemens

Walter), который вместо этого специально акцентирует свое

внимание на теории взаимозависимости, как самостоятельной

парадигме (Таблица 4).

1 Baldwin D. (ed.) Neorealism and Neoliberalism: The Contemporary Debate. –

New York: Columbia University Press, 1993. – P. 4-8.

173

Таблица 4

Три парадигмы международных отношений1

Реализм Идеализм Взаимозависимость

Центральная

проблема Способы и воз-

можности Моральное стрем-

ление и желание Способы и ограни-

чения Природа

международ-

ных отноше-

ний

Анархия, частая

позиция «выиг-

рал – проиграл»,

самосохранение

Гармония (выиг-

рал – выиграл) Склонность к общим

приобретениям или

убыткам

Природа

человека Агрессия, жад-

ность, эгоизм Положительные

эмоции Уступчивость, не-

постоянство Ценности Выживание и

воздействие Мир, справедли-

вость, благосос-

тояние

Выживание, воз-

действие, качество

жизни Первопричи-

на междуна-

родных кон-

фликтов

Борьба за власть Неправильное вос-

приятие

Борьба за власть, не-

правильное воспри-

ятие

Как плани-

ровать

Узнать из прош-

лого

Предвидеть буду-

щее

Узнать из прошлого,

предвидеть будущее Что изучать История Право, социология Все науки, касаю-

щиеся вопроса Наблюдения Пессимизм, ос-

торожность

Оптимизм, надеж-

да

Осторожная надеж-

да Главные

акторы

Государства и

системы госу-

дарств

Международные и

транснациональ-

ные актеры

Как государствен-

ные, так и негосу-

дарственные акторы Междуна-

родное право

Независимость –

страх положить-

ся на что-либо,

кого-либо

Независимые дей-

ствия с целью сот-

рудничества

«Переходное иму-

щество»

Права чело-

века, мораль

Не касаются


отношений

Основные в меж-

дународных отно-

шениях

Более относящиеся к

международным

отношениям Критерии

для действий

Национальный

интерес

Идеалы народа Гуманизм

Как обсуж-

дать условия

Ценности и по-

иск выгоды от-

носительно

своих интересов

Поиск выгоды для

обеих сторон

Любые приобрете-

ния для себя и дру-

гих

1 Walter C. Dynamics of International Relations: Conflict and Mutual Gain in Era of

Global Interdependence. – New York: Oxford University Press, 1998.

174

Совокупное рассмотрение классических и неоклассических

позитивистских парадигм в исследовании международных от-

ношений (за исключением марксизма и неомарксизма) приво-

дится Ч. Кегли (Charles Kegley) и Ю. Уиткофом (Eugene

Wittkopf) (Таблица 5).

Такая избирательность в типологизации и сравнении теорий

(включение в рассмотрение той или иной парадигмы или, на-

против, ее исключение) во многом определяется приверженно-

стью исследователя тому или иному теоретико-методологиче-

скому концепту или его идеологическими установками.

Таблица 5

Вопросы теории: четыре направления1

Критерии Реализм Неореализм Либерализм Нелибера-

лизм

Ключевые

единицы

анализа

Независи-

мые госу-

дарства

Структуры


ной системы

Институты,

сменяющие

государства

Индивиды,

«обновлен-

ные» государ-

ства, неправи-

тельственные

акторы

Основные

области ис-

следования

Проблемы

вооружен-

ного проти-

востояния и

безопаснос-

ти

Борьба за

власть и ли-

дерство в ус-

ловиях анар-

хической ор-

ганизации



ний

Институцио-

нализация от-

ношений,

способст-

вующих миру

Развивающее-

ся междуна-

родное сот-

рудничество;

экономика, со-

циальные и

экологические

проблемы

Главные

проблемы

Баланс сил Баланс «устра-

шения», воен-

ная готов-

ность, сдержи-

вание

Международ-

ное право,


ные организа-

ции, демокра-

тизация

Комплексная

взаимозависи-

мость, режи-

мы

1 Kegley Ch., Wittkopf Eu. World Politics: Trend and Transformation. – New York:

Simon and Shuster, 1990. – P. 40. Цит. по: Лебедева М. Мировая политика. – М.:

Аспект Пресс, 2003. – С. 37-38.

175

Оценка

перспектив

мирового

развития

Пессимизм /

стабиль-

ность

Пессимизм Оптимизм /

прогресс

Ожидание

дальнейшего

развития сот-

рудничества,

создание гло-

бальной об-

щности

Мотивация

акторов

Националь-

ный интерес,

конкуренция

в терминах

«игры с ну-

левой сум-

мой» (про-

игрыш од-

ного равен

выигрышу

другого),

власть

(мощь)

Мощь, прес-

тиж, полу-

чаемые пре-

имущества по

сравнению с

другими

государст-

вами

Сотрудничес-

тво,

взаимопо-

мощь, удов-

летворение

основных

потребностей

человека

Глобальные

интересы (все-

общая выго-

да), справед-

ливость, мир и

процветание,

свобода, мо-

раль

Ключевые

понятия

Структурная

анархия

междуна-

родных от-

ношений,

власть

(мощь), на-

циональный

интерес, ба-

ланс сил,

полярность

Структурная

анархия меж-

дународных

отношений,

рациональ-

ный выбор,

гонка воору-

жений

Коллективная

безопасность,

мировой по-

рядок, право,

интеграция,


ные органи-

зации

Транснацио-

нальные отно-

шения, право,

свободный вы-

бор, взаимоза-

висимость, ин-

теграция, либе-

ральное правле-

ние, права че-

ловека, гендер

Рекоменда-

ции

Усиливать

националь-

ную мощь,

противо-

стоять огра-

ничениям

националь-

ной незави-

симости

Сохранять

ядерное

сдерживание,

избегать ра-

зоружения и

создания над-

националь-

ных органи-

заций

Проводить

институцио-

нальные ре-

формы

Развивать меж-

дународные ре-

жимы, спосо-

бствовать рас-

пространению

демократии и


ных институтов

для координа-

ции коллектив-

ных усилий при

решении гло-

бальных проб-

лем

176

Как отмечает М. Лебедева, при сравнении реализма / либе-

рализма и неореализма / неолиберализма следует ввести еще

один критерий – время, поскольку реалистическая парадигма

ориентирована, как правило, на объяснение исторических и от-

части современных событий и процессов, а либеральная пред-

ставляет собой попытку описать будущее и найти его элементы

в настоящем1.

Как можно заметить, «классические» и «неоклассические»

парадигмы, которые мы обозначаем как позитивистские, и, ле-

жащие в их рамках теории, хорошо поддаются сравнительному

анализу по некоторым заданным критериям. Во многом это объ-

ясняется тем, что:

- эти парадигмы строятся в рамках одного, классического,

научного мировоззрения и используют рационалистический

подход;

- они ставят перед собой одну и ту же методологическую

задачу – сформировать целостную, всеохватывающую и универ-

сальную модель изучаемого объекта (международных отноше-

ний);

- в них рассматриваются сходные вопросы, на которые да-

ются различные версии ответов.

Не менее важно и то, что они исходят из соответствующего

целостного представления о человеке, рассматриваемого и как

предельная основа международных отношений (объекта изуче-

ния), и как познающий субъект.

Сходные результаты сравнительного анализа могут быть по-

лучены, если в центр внимания помещается не предмет рас-

смотрения и его различное понимание, а систематизация взгля-

дов различных позитивистских теорий на характер и природу

современных международных отношений (Таблица 3), а также

отражение существующих в рамках позитивистских теорий

точки зрения на закономерности современных международных

отношений (Таблица 4).

1 Лебедева М. Мировая политика. – М.: Аспект Пресс, 2003. – С. 39.

177

Таблица 61.

Природа

междуна-

родных от-

ношений

Реализм и

неореализм Неолибера-

лизм Неомарк-

сизм Положения,

разделяемые

всеми пара-

дигмами Характер

между-

народной

среды

Анархия (пол-

ная [«помоги

себе сам»]

или «зрелая»)

Анархия ог-

раничена

или смягче-

на между-

народными

институтами

Анархия в

рамках «мир-

системы» с

преобладаю-

щим домини-

рованием

единственной

сверхдержавы

Анархия в ме-

ждународных

отношениях

сохраняется,

но есть воз-

можности их

регулирования

Главные

действую-

щие лица

(акторы)

Государство

как главный

и, по сути,

единственно

значимый

актор


– главный,

но не един-

ственно зна-

чимый актор


сохраняет

свое значе-

ние, но это

относится

главным об-

разом к вели-

ким держа-

вам


сохраняет роль

главного дей-

ствующего ли-

ца, определяю-

щего природу

и характер


отношений Способ

взаимодей-

ствия меж-

дународ-

ных акто-

ров

Конфликтно-

сть взаимодей-

ствий между

государствами,

опирающими-

ся на нацио-

нальные инте-

ресы и озабо-

ченными на-

циональной

безопасностью

Конфликт-

ность сохра-

няется, но

сотрудни-

чество как

ведущий


ный процесс

возможно и

необходимо

Конфликтный

характер

«мир-систе-

мы», обуслов-

ленный целе-

направленной

стратегией

стран, состав-

ляющих центр

«мир-систе-

мы»

Остается пре-

имущественно

конфликтным

Основная

проблема

между-

народных

отношений

Дилемма бе-


(главным об-

разом в ее

военном из-

мерении)

Дилемма бе-


(главным об-

разом в ее

экономичес-

ком измере-

нии)

Несправедли-

вое распреде-

ление ресур-

сов между

центром и

периферией

Всемирный ха-

рактер вызовов

и проблем, с

которыми

сталкиваются


ные акторы

1 Современные международные отношения/ Под. ред. А. В. Торкунова. – М.:

Российская политическая энциклопедия, 1999. – С. 18-19.

178

Таблица 71.

Закономер-

ности меж-

дународ-

ных отно-

шений

Реализм и

неореализм Неолибера-

лизм Неомарксизм Положения,

разделяе-

мые всеми

парадигма-

ми Основная

тенденция

современно-

го этапа меж-


отношений

Движущим мо-

тивом междуна-

родной полити-

ки остаются на-

циональные ин-

тересы, а ее су-

ществом –

борьба за власть

и силу

Возрастание

взаимозависи-

мости мира и,

соответствен-

но, значения

совместных

интересов и

ценностей

Усиление «не-

симметричнос-

ти» взаимозави-

симости, борьба

между «пери-

ферией» и

«центром» мир-

системы

Усиление сис-

темного харак-

тера вызовов и

угроз, с кото-

рыми сталки-

вается сегодня

человечество

Акторы Главным меж-

дународным ак-

тором, опреде-

ляющим харак-

тер междуна-

родных отноше-

ний остается го-

сударство

Рост числа и

многообразия


ных акторов и

связанная с

этим фрагмен-

тация между-

народных от-

ношений

Государства

становятся про-

водниками ин-

тересов мир-

экономики, на-

ходящейся под

определяющим

влиянием наи-

более развитых

стран Запада

Рост числа и

многообразия


ных акторов

при ведущей

роли государ-

ства, связанная

с этим фраг-

ментация меж-


отношений Регулиро-

вание между-


ношений

Сила и баланс

сил – главный

регулятор меж-

дународных от-

ношений

Рыночные ме-

ханизмы как

регулятор



ний. Возраста-

ние роли права

и международ-

ных институ-

тов в регулиро-

вании между-


ношений и

связанная с

этим их демок-

ратизация

Основной регу-

лятор – борьба

«государств (и

регионов)-клас-

сов»

Роль демокра-

тических ин-

ститутов, меж-

дународного

права и рыноч-

ных механиз-

мов растет. Но

важнейшими

регуляторами



ний остаются

власть и сила

1 Там же. – С. 34-35.

179

Роль струк-

турных фак-

торов между-

народной

системы

Детерминирую-

щая роль меж-

дународной сис-

темы и ее струк-

туры в поведе-

нии государств

(неореализм)

Усиление роли

экономики в

трансформа-

ции мировой

системы и свя-

занная с этим

глобализация

Определяющая

роль мировой




ниях и связан-

ная с этим гло-

бализация

Растущая роль



ной системе

Указанная сравнимость позитивистских парадигм и теорий

приводит к тому, что они, за редким исключением, оказываются

принципиально несовместимыми между собой – хотя и разде-

ляют некоторые исходные установки (например, относительно

роли и значимости государства как актора международных от-

ношений или относительно анархической природы междуна-

родных отношений).

Возможности совмещения позитивистских парадигм, как

правило, обусловлены общностью исходной методологии и ме-

тодологических принципов – речь, прежде всего, идет о «не-

оклассических» парадигмах, базирующихся на структурализме.

Попыток дать системный сравнительный анализ позитивист-

ских и постпозитивистских парадиг или только постпозитивист-

ских крайне мало. Как правило, исследователи ограничиваются

только описательным форматом. Это объясняется тем, что пост-

позитивистские или постмодернистские парадигмы и соответст-

вующие теории:

- отказываются от рационализма и, соответственно, не

стремятся специальным образом структурировать свои

концепции;

- ставят перед собой зачастую несравнимые и несопостави-

мые задачи и, более того, нацелены не на формирование всеох-

ватывающую и универсальную модель изучаемого объекта, а на

его отдельные аспекты.

Как исключение можно привести попытку дать сравнитель-

ный анализ некоторых позитивистских концепций и конструк-

тивизма, предпринятую С. Медведевым (Таблица 8).

Таблица 8

Парадигмы Реализм Либерализм Конструктивизм

Главное

положение

Борьба эгоистич-

ных государств за

власть, безопас-

ность, ресурсы

Процветание и

взаимный инте-

рес сильнее воли

к власти

Международные от-

ношения опреде-

ляются представле-

ниями элит, норма-

ми и идентичностя-

ми

Единица

анализа

Государство Государства,

институты

Группы, элиты, ин-

дивиды

Инстру-

менты поли-

тики

Военная и эконо-

мическая мощь

Нормы, институ-

ты, дипломатия

Идеи, дискурсы,

язык

Виды безо-

пасности

«Жесткая безопас-

ность»

«Мягкая безо-

пасность»

Безопасность обще-

ства

Недостаток Статичная теория,

не объясняет новое

(сети, де-суверени-

зация)

Идеалистична,

игнорирует роль

власти и частных

интересов

Годится для анализа,

но не для формули-

рования политики


1. Насколько оправданы попытки провести сравнительный анализ различ-

ных теорий международных отношений?

2. Чем определяется то, что практически все теории международных

отношений, лежащие в рамках классической парадигм, в качестве основ-

ного актора международных отношений выделяют государство?

3. Обосновано ли введение в качестве самостоятельного критерия сравнения

фактора времени? Не требует ли такой подход рассмотрения и простран-

ственного фактора?

4. Можно ли провести сравнительный анализ постмодернистских теорий

международных отношений, основанный на создании соответствующих

матриц (таблиц)?

5. Могут ли быть преодолены противоречия между парадигмами теорий



Ознакомившись с приведенными в тексте вариантами сравнения теорий

международных отношений, разработайте свой вариант с указанием критериев

сравнения.

ЛИТЕРАТУРА

1. Современные буржуазные теории международных отношений: Критиче-

ский анализ/ Отв. ред. В. И. Гантман. – М: Наука, 1976. – 486 с.

2. Теория международных отношений на рубеже столетий/ Под. ред. К. Буса

и С. Смита. Пер. с англ. – М.: Гардарики, 2002. – 362 с.

3. Цыганков П. А. Теория международных отношений: Учебник. - 2-е изд.,

испр. и доп. – М.: Гардарики, 2007. – 557 с.

4. Dougherty J., Pfaltzgraff R. Contending Theories of International Relations: A

Comprehensive Survey. – New York: Longman, 2001. – 706 p.

5. Neumann I., Wæver O. (eds.) The Future of International Relations: Masters in

Making. – London and New York: Routledge, 2001.

Учебное издание

Черных Ирина Александровна

ТЕОРИИ МЕЖДУНАРОДНЫХ ОТНОШЕНИЙ

Учебное пособие

Редактор В. Н. Сейткулова

ИБ № 4789

Подписано в печать 20.07.09. Формат 60х84 1/16 Бумага офсетная.

Печать RISO. Объем 11,375 п. л. Тираж 500 экз. Заказ № 156.

Издательство «Қазақ университеті» Казахского национального

университета им. аль-Фараби. 050040, г. Алматы, пр. аль-Фараби, 71, КазНУ.

Отпечатано а типографии издательства «Қазақ университеті».

Теории международных отношений: учебное пособие

Documents

Transcript of Теории международных отношений: учебное пособие