Проблемы истории общества, государства и права. Вып. 2-й...

Проблемы истории

общества, государства и

права

Выпуск 2-й

1

Уральская государственная юридическая академия

Кафедра истории государства и права

Проблемы истории общества, государства и права

Сборник научных трудов

Выпуск 2-й

Екатеринбург 2014

2

УДК 340, 342, 93/94 ББК 67.2, 63.3(0), 63.3(3) Т 63

Редколлегия:

доктор юридических наук, профессор А.С. Смыкалин кандидат юридических наук, доцент Н.Н. Зипунникова

кандидат исторических наук, доцент Д.А. Суровень (отв. ред.)

Т 63 Проблемы истории общества, государства и права: Сборник научных трудов. – Екатеринбург: УрГЮА, 2014. Вып. 2-й. – 396 с.

ISBN 978-5-7845-0425-8

Рассматриваются проблемы истории общества госу-

дарства и права зарубежных стран и России. Проанализиро-ваны различные аспекты социальной истории, истории го-сударства и права, истории учений о государстве и праве, истории отдельных институтов государственного, граждан-ского, уголовного и уголовно-исполнительного права, нор-мативного регулирования прокурорского надзора, методи-ки преподавания истории государства и права и т.д.

Научным работникам, преподавателям, студентам и всем, кто интересуется всеобщей и Отечественной истори-ей, историей государства и права, историко-юридическими вопросами.

Статьи представлены авторами в 2014 году.

ISBN 978-5-7845-0425-8 © Авторы статей, 2014 © Уральская государственная юридическая академия, 2014

3

ПРЕДИСЛОВИЕ

Современное правопонимание немыслимо без изучения истории права и всеобщей истории. Перефразируя древнерим-ских историков, можно отметить, что «ничто не появляется не из чего и не уходит в никуда бесследно…». И в этом одна из актуаль-ных особенностей историко-правовых исследований, цель кото-рых – зафиксировать изменения в обществе.

Как мы убеждаемся сейчас, правовые учения, проникаю-щие в социум, прямо или опосредованно влияют на характер пра-вотворчества и правоприменения. Изучение политики формиро-вания правовых институтов и государственных учреждений в хо-де их исторической эволюции является одной из задач представ-ленного сборника.

Независимо от форм правления, политических режимов, государственных образований – большинство правовых катего-рий проявились уже в глубокой древности.

Поэтому логически оправдано, что историко- юридичес-кий анализ начинается с древней зарубежной истории права. И здесь является совершенно очевидным, что каждое государство, в зависимости от уровня правовой культуры, степени влияния ре-лигии, развитости экономики – выбирало свой самостоятельный путь развития.

Подтверждением этому предстаёт политика древних го-сударств. Именно в этот период в древней Месопотамии, древней Греции и древнем Риме закладываются основные правовые ин-ституты, формируется понятие собственности, в древнеримском праве возникает деление права на публичное и частное, форми-руются институты уголовного права.

Вышеуказанным вопросам посвящены статьи доцентов Д.А. Суровеня, Е.С. Соколовой; а доцент Р.А. Насибуллин обраща-ет внимание на становление понятия преступления и классифи-кацию преступлений в древнем Риме.

В любом варианте государственного развития проводится определённая политика в области создания норм, имеющих обще-обязательный характер, и её отражение исследуют авторы.

Вт о р ой р а зд ел предлагаемого сборника посвящён ис-тории отечественного общества, государства и права. Можно от-метить, что интерес к исследованиям государственных учрежде-

4

ний и правовых систем особенно усилился в конце XX – начале XXI веков. Безусловно, это связано с крушением тоталитарного режима в нашей стране, демократическими преобразованиями, возможностью учёным “заглянуть” в ранее недоступные архивы. Начался процесс переоценки ценностей.

Проводившиеся в прошлом веке системные исследования особенно продуктивно продолжались в первом десятилетии XXI столетия. Причём, цели исследований изменились от узко пред-метных и “приземлённых” – до более широких историко-правовых, философских и обобщающих. Начинает исследоваться многоас-пектная правовая политика Российского государства. И примером этого может служить статья профессора С.В. Кодана, посвящён-ная источникам личного происхождения, как носителя информа-ции о государственно-правовом развитии России. Статья доцента Н.Н. Зипунниковой посвящена проблеме методологического со-провождения историко-правового изучения образовательно- науч-ной проблематики периода Российской империи.

Вместе с тем, сохраняется и проблемный метод изучения и анализа точно определённой проблемы. Проблемно- хроноло-гический метод используется при исследовании одной или не-скольких взаимосвязанных проблем в их историческом развитии.

Итоги Второй мировой войны и, как результат, иностран-ные военнопленные и их правовой статус рассматриваются в ста-тье профессора В.П. Мотревича. Проблемам нормативного регу-лирования прокурорского надзора за законностью расследования в СССР в 1955-1977 годах посвящена статья доцента О.А. Кожев-никова. История государства и права России неисчерпаема и как наука, и как учебная дисциплина. Поэтому круг интересов авто-ров является таким многоплановым. Например, вопросам право-вого регулирования высшего образования в СССР и РСФСР, с точ-ки зрения сравнительно-правового анализа, посвящена статья Е.А. Черных и доцента Э.Ф. Шамсумовой.

Но, безусловно, объединяющим началом всех, пускай да-же разноплановых статей, является методика преподавания исто-рии государства и права – и именно ей посвящён т р ет и й р а з-д ел сборника.

Поскольку основной функцией методологического знания является внутренняя организация и регулирование учебного про-цесса познания, то процессам реализации его в жизни ВУЗа по-

5

священы отдельные статьи. Методологический аспект отражён в работе доцента Н.Н.

Зипунниковой «“Старая” наука в новых условиях: о преподавании историко-правовых курсов на современном этапе…». Конкретно, формам организации и контроля самостоятельной работы студен-тов посвящена статья доцента Э.Ф. Шамсумовой. О проблемах реализации модульно-рейтинговой системы в юридическом ВУЗе размышляет доцент Р.Т. Москвина.

Анализ поднятых вопросов ещё раз свидетельствует, что учебный курс истории государства и права несёт значительную функциональную нагрузку в овладении юридическими знаниями. И мы вполне можем говорить о таких важнейших функциях учеб-ного процесса, как познавательной – исходящей из познания исторического процесса, как социальной отрасли научного зна-ния; мировоззренческой – способствующей формированию на-учного мировоззрения и понимания исторической перспективы; воспитательной – активно формирующей гражданские качества студента-юриста.

Поставленная задача может быть выполнена при органич-ном сочетании всех этих функций одновременно. Именно к этому и стремились учёные, представленные в сборнике. Надеемся, что он внесёт определённый вклад в науку и учебный процесс исто-рии государства и права.

Заведующий кафедрой истории государства и права УрГЮА, д.ю.н., профессор А.С. Смыкалин

Статьи расположены в хронологической последовательности

6

I. ИСТОРИЯ ОБЩЕСТВА, ГОСУДАРСТВА И ПРАВА ЗАРУБЕЖНЫХ СТРАН

Суровень Д.А.

Процесс возникновения частной и государственной собственности (по материалам письменных источников

древней Месопотамии Протописьменного периода) В данной статье проанализированы письменные ис-

точники Протописьменного периода (3000–2750 гг. до н.э.) в истории древней Месопотамии, позволяющие понять про-цесс возникновения частной и государственной собствен-ности в конце процесса генезиса государства – а, в связи с этим, определить, что такое рабовладельческий тип соб-ственности и социальная структура древнего рабовладель-ческого общества с точки зрения современной историчес-кой и историко-правовой науки.

Ключевые слова: древний мир, древняя Месопотамия, Протописьменный период, генезис государства, первобытная соседская община, коллективный фонд, прямая коллективная собственность, верховная коллективная собственность, трудо-вая собственность, владение землёй, частная собственность, государственная собственность, социальная структура, право-вой статус, общинная знать, рядовые общинники, чужаки, рабы, государственный сектор экономики, частный (общин-но-частный) сектор экономики.

В исторической и историко-юридической науке существу-

ет проблема выяснения механизма процесса появления частной и государственной собственности. В XIX веке полагали, что ча-стная собственность появилась путём насилия – знатные люди ото-брали у общины и общинников имущество – оно и стало частной собственностью знати (некоторые авторы до сих пор так и объ-ясняют появление частной собственности – “знать отобрала у об- ______________________

Суровень Дмитрий Александрович – кандидат исторических наук, доцент, доцент кафедры истории государства и права Уральской государственной юридической академии.

7

щинников имущество”, “знать захватила земли общины” и т.д.). Однако исследования конца XX века не подтвердили такие пред-ставления (общинное ополчение в древний период было единст-венной многочисленной военной силой – и дружины знати не мог-ли ему противостоять1). Многие учёные выдвигали разные гипо-тезы по данной проблеме, но не знали точно, как это произошло.

Археологические находки письменных документов Прото-письменного2 периода (3000–2750 гг. до н.э.) в истории Месопота-мии, сделанные во второй половине XX века, позволили пролить свет на процесс возникновения частной и государственной соб-ственности. Попробуем разобраться в механизме данного процесса.

В результате перехода от первого этапа генезиса государ-ства (начавшегося с возникновения производящего хозяйства3) на второй этап генезиса государства (начавшегося с перехода к пер-вобытной соседской общине4), совершается п е р е х о д о т кол -л ект и в н ог о хо з я й ст ва к и н ди в и д уа л ь н ом у хо з я й -ст ву, с чем связан процесс изменения производственных отно-шений. Это означало изменение в форме собственности: если раньше существовала только п р я м а я коллективная собствен-ность – присвоение и потребление продуктов питания осуществ-лялось только коллективно, то с появлением индивидуального хо-

1 Примером может послужить судьба древнерусского князя Игоря, гла-вы большого территориального государства, в 945 году убитого (вме-сте с частью его дружины) ополчением древлян. 2 Т.е. первописьменного – времени появления первой письменности в виде клинописи. – См.: История древнего Востока / Под ред. И.М. Дья-конова. М.: Наука, 1983. Ч. 1-я. С. 112-120; См.: Шилюк Н.Ф. История древнего мира: Древний Восток. Свердловск: Изд-во Урал. ун-та, 1991. Ч. 1. С. 22; Шилюк Н.Ф. История древнего мира: Древний Восток. Ека-теринбург: УрГУ, 1997. Ч. 1. С. 24. 3 См.: История первобытного общества: эпоха классообразования. М.: Наука, 1988. T. III. C. 140; Шилюк Н.Ф. Закономерности развития ра-бовладельческого общества. Свердловск: Изд. Урал. ун-та, 1982. С. 5; Черных Е.Н. От доклассовых обществ к раннеклассовым // От доклас-совых обществ к раннеклассовым. М.: Наука, 1987. C. 241, 244; Мас-сон В.М. Экономические предпосылки сложения раннеклассового об-щества // Ленинские идеи в изучении первобытного общества, рабо-владения и феодализма. М.: Наука, 1970. C. 52; Васильев Л.С. История Востока. М.: Высш. шк., 1993. Т. I. C. 14-15. 4 См.: Шилюк Н.Ф. Закономерности… С. 8-12.

8

зяйства возникает трудовая собственность1 на продукты труда и, главное, на средства производства.2

На основе трудовой собственности всё, что произведе-но коллективом семьи, присваивается внутри индивидуального хо-зяйства3: осуществляется распределение и присвоение по труду. Утверждение в общине системы индивидуальных хозяйств при-водит к тому, что принцип трудовой собственности распростра-няется и на о с н о в н о е с р е д с т в о п р о и з в о д с т в а – обра-батываемую землю, ибо ежегодное воспроизводство этого сред-ства производства осуществляется трудом рабочей силы индиви-дуального хозяйства. Признаком трудовой собственности явля-ется то, что пока труд вкладывается в землю, она принадлежит тому, кто её обрабатывает. Присвоение земли осуществляется не-посредственно в процессе её производственного потребления и прекращается в случае прекращения её обработки.4 Следствием всех этих процессов стало возникновение имущественной диф-ференциации, основой для которой стало индивидуальное хозяй-ство (разные хозяйства, имея разные возможности для ведения земледелия, получали и разные результаты). Это был признак на-чала п р екр а щ ен и я с оц и а л ь н о-э кон ом и ч е с ког о р а в ен -ст ва .5

В свою очередь, переход к индивидуальному хозяйству приводит к формированию соседской общины (отличительной чер-той которой было не отсутствие кровнородственных связей меж-ду членами общины [эти связи могли сохраняться]6, а – разде-ление земельного фонда пахотной земли в виде наделов между семьями, являвшимися самостоятельными экономическими ячей-ками, при сохранении теперь уже верховной коллективной собст-венности общины на землю).

В соседской общине для удовлетворения коллективных потребностей создаётся коллективный фонд, доходы которого и

1 Трудовая собственность – социально-экономическая сторона данных отношений; юридически это обозначается как владение. 2 Шилюк Н.Ф. Закономерности… С. 9; см.: Шилюк Н.Ф. История… 1991. С. 8-9; Шилюк Н.Ф. История… 1997. С. 8-9. 3 Там же. 4 Шилюк Н.Ф. Закономерности… С. 9. 5 Там же. C. 10. 6 См.: История первобытного общества... C. 182.

9

шли на удовлетворение общеобщинных нужд1, кои могли удов-летворяться только коллективным способом2: во-первых, потреб-ность в общественном разделении труда; во-вторых, создание ре-сурсов производства, без которых ни одно общество не может существовать; в-третьих, развитие обмена (причём, обмен разви-вался не между соседними общинами, так как они, находясь в одинаковых условиях, производят одно и то же, а обмен возни-кает в результате разнообразия освоенных биоклиматических зон – как следствие недостатка каких-либо материалов для развития производства3); в-четвёртых, культовая потребность (жертвопри-ношения) – община, надеясь на повторение богатого урожая или стремясь предотвратить падеж скота, была в состоянии выделить на культовые нужды из своего избыточного продукта весьма су-щественные средства.4

Исторически сложилось д в а вида коллективного фонда5: 1) Священное хозяйство при хозяйстве вождя. Этот вид

коллективного фонда характерен для обществ, где ирригация не играла большой роли или вообще была не нужна (территории преимущественно с дождевым орошением, как, например, и у вос-точных славян), а, значит – потребности в совместном (коллек-тивном) труде всех общинников при обработке земли уже не бы-ло. Каждое индивидуальное хозяйство выделяло определённую долю из своих доходов на общие нужды (часть избыточного про-дукта, т.е. часть продукта сверх потребностей отдельного хозяй-ства, оставлявшего себе необходимый продукт).6 Чтобы хранить собранные средства, нужны был общие хранилища. По археоло-

1 См.: Шилюк Н.Ф. История... 1991. С. 5-11; Шилюк Н.Ф. Закономер-ности... C. 11-12; История первобытного общества... C. 206. 2 Шилюк Н.Ф. Закономерности... C. 12. 3 История первобытного общества... C. 103. 4 Берзин Э.О. Некоторые вопросы возникновения раннеклассовых фор-маций // Общее и особенное в историческом развитии стран Востока: Материалы дискуссии об общественных формациях на Востоке. М.: Наука, 1966. C. 62. См.: Шилюк Н.Ф. История... 1991. С. 19-21; Шилюк Н.Ф. История... 1997. С. 21-24. 5 См.: Шилюк Н.Ф. Закономерности... C. 12. 6 См.: Бутинов Н.А. Первобытнообщинный строй: основные этапы и локальные варианты // Проблемы истории докапиталистических об-ществ. М.: Наука, 1968. С. 147; Шилюк Н.Ф. Закономерности... C. 12.

10

гическим и этнографическим материалам известно, что с пере-ходом к соседской общине везде в первобытном обществе начи-нают строить большие амбары и хранилища. Они настолько ве-лики, что не могут быть хранилищами отдельной семьи. Там хра-нилось имущество вс ей общины.1 Кто-то должен был этим фондом руководить. Вождь, как глава общины, становился и ру-ководителем коллективного фонда.2 Так как вождь будет управ-лять имуществом данного фонда – хранилища стали строить при хозяйстве вождя (например, у славян – при хозяйстве князя) – для присмотра и контроля. Отсюда и пошло научное название “свя-щенное хозяйство при хозяйстве вождя”.

Возникает вопрос: кто же являлся собственником данного имущества? Собственником имущества коллективного фонда об-щинники считали главного бога–покровителя данной общины. Фактически прямым коллективным собственником выступала вся община целиком.3 Вождь был лицом, т ол ь ко уп р а вл я в -ши м этим имуществом. И всякие попытки с его стороны узур-пировать эту общую собственность неизбежно приводили к его смещению или даже убийству.4 Таким способом община отстаи-вала свои права на “священное хозяйство”. Соседская община чётко осознавала, что ни один отдельный человек (даже вождь) не имел никаких особых прав на коллективный фонд. Этот фонд находился в прямой коллективной собственности соседской об-щины (которая, одновременно, по отношению к наделам общин-ников [находившимся в их трудовой собственности]5, выступа-

1 Возникновение и развитие земледелия / Отв. ред. В.Д. Блаватский, А.В. Никитин. М.: Наука, 1967. C. 31; Марков Г.Е. История хозяйства и материальной культуры в первобытном и раннеклассовом обществе. М.: Изд-во МГУ, 1979. C. 202; Андреев И.Л. Системно-генетический анализ и проблема смены формаций: на материале перехода от перво-бытной формации к классовому обществу // Вопросы философии. 1972, № 4. C. 65; Колганов М.В. Собственность: докапиталистические фор-мации. М.: Изд-во соц.-эк. лит., 1962. C. 141. 2 См.: Бутинов Н.А. Первобытнообщинный строй... С. 147. 3 См.: Шилюк Н.Ф. История… 1991. С. 19-20; Шилюк Н.Ф. История… 1997. С. 21-22. 4 Берзин Э.О. Некоторые вопросы возникновения раннеклассовых формаций. С. 61. 5 Шилюк Н.Ф. Закономерности… С. 9.

11

ла как верховный коллективный собственник). 2) Священное поле бога. Термин появился ещё в древности.

Данный вид коллективного фонда характерен для обществ, где была нужна ирригация. Раз существовала ирригация, то общин-ники продолжали работать все вместе на строительстве иррига-ционных сооружений. Поэтому там, где земледелие требовало по-прежнему сохранения совместного труда общинников (в зонах ирригации), священное хозяйство развивалось как ц е н т р а л и -з о в а н н о е при сохранении непосредственно коллективных форм труда. В этом, случае община выделяла часть земли (которая по-лучала название “священное поле бога”), где общинники совме-стно обрабатывали землю1 (как это ранее было в родовой общи-не). Существование общих полей с делегированием очерёдников для их обработки в порядке регулируемых коллективом обязан-ностей х о р о ш о и з в е с т н о м н о г и м н а р о д а м . Можно по-лагать, что такая форма создания избыточного продукта была п е р в о н а ч а л ь н о й и г о с п о д с т в о в а в ш е й в этнически гомогенных и сравнительно небольших коллективах.2 Урожай с этого священного поля хранили в коллективных амбарах (стро-ившихся при хозяйстве вождя) и тратили на общие нужды. Рабо-ты на священном поле организовывал и ими руководил вождь. Но, также как и в первом случае, вождь права собственности на землю и имущество коллективного фонда не имел. Соседская об-щина являлась прямым коллективным собственником имущества коллективного фонда (а по отношению к земле индивидуальных хозяйств она уже выступала как верховный коллективный собст-венник).3

Таким образом, в соседской общине на новом уровне функ-ционировал коллективный труд и коллективное производство. Ка-чественное отличие этого этапа коллективного труда заключа-лось в том, что, если раньше (на первом этапе генезиса государ-

1 Бутинов Н.А. Первобытнообщинный строй... C. 147; История перво-бытного общества... C. 220. 2 Васильев Л.С. Древний Китай. М.: Вост. лит., 1995. Т. I. С. 278. 3 Коллективный фонд послужил прообразом будущей системы налого-обложения, когда в первых государствах (сначала – в общинах– госу-дарствах, а затем – в территориальных государствах) граждане про-должат формировать, в том числе – и личным трудом, фонд средств на общественные и, теперь уже, общегосударственные нужды.

12

ства – в родовой общине земледельцев и скотоводов) коллектив-ный труд охватывал нераздельно время необходимого и избыточ-ного труда, то сейчас в обществе впервые произошло отделение необходимого труда от избыточного (но не прибавочного труда, так как прибавочный труд и прибавочный продукт – это доля, ко-торая не оплачивается производителю; а в данном случае этого не происходило). Хотя продукт избыточного труда не присваивался производителем, он потреблялся для удовлетворения в иных фор-мах его потребностей. Коллективное хозяйство общины рассмат-ривалось как хозяйство божества – покровителя общины и через него уже – как коллективное.1 В коллективном хозяйстве формаль-но сохранялся старый принцип коллективной собственности, ос-нованной на коллективном труде, но в действительности – толь-ко уже на избыточной части труда.

Исполнение функций, связанных с организацией у с л о ж -н и в ш е й с я системы хозяйствования и производства и с регули-рованием у сл ож н и в ши хся общественных отношений – тре-бовало всё больших затрат управленческого труда, а, значит – и времени.2 Это влекло за собой то, что на втор ом эт ап е г ен е -з и с а го суда р ст ва (перехода к соседской общине) должност-ные лица общины настолько много времени тратили на управле-ние, что им стало не хватать времени на то, чтобы заниматься физическим трудом. В результате, происходит полно е отде-л ени е фун кций уп равл ения от прои зв одит ельн ых фун кций (начавшееся ещё на первом этапе генезиса государст-ва).3 Общинники, видя, что должностные лица много времени тратят на управление, освобождают вождя и других должност-ных лиц от физического труда. То есть, сама община , испыты-вая потребность в исполнении функций управления (без которо-го никакое сложноорганизованное хозяйство не будет нормально работать), освобождает этих лиц от производительных функций.

Теперь должностные лица занимались только управлением. Возникала проблема с их содержанием. Выход был найден такой. Должностные лица общины управляли общиной и её коллектив-ным фондом. Чтобы они могли выполнять свои функции управ-

1 См.: Шилюк Н.Ф. История… 1991. С. 19-20; Шилюк Н.Ф. История… 1997. С. 21-22. 2 Шилюк Н.Ф. Закономерности… С. 13. 3 Там же. С. 14.

13

ления, им стали выдавать часть доходов коллективного фонда – на прокорм, для содержания.1 Как определялась эта доля? В усло-виях натуральной экономики поступили просто: в коллективном фонде определяли некий земельный участок (но он н е п е р е -х о д и л в собственность должностному лицу, а оставался в пря-мой коллективной собственности общины), с тем, чтобы урожай с этой земли шёл на содержание конкретному должностному лицу.

Сосуществование двух форм собственности (коллективной и трудовой) стало предпосылкой для развития новых производ-ственных отношений. Во-первых, оно обеспечивало возможность развития общественного разделения труда на производительный и организационный, что при данном уровне развития производи-тельных сил было необходимым условием развития обществен-ного прогресса. Во-вторых, стимулировало появление эксплуати-руемого труда, без чего далее невозможно было обеспечить про-цесс развития производительных сил. Этот стимул был заложен в противоречии сложившихся форм собственности, разрешение которого было возможно только подключением к общинному про-изводству дополнительных рабочих рук “со стороны”.2

Чтобы расчистить новые земли для коллективного фонда, запахать и засеять их – требуется не очень большой промежуток времени. Но чтобы родились и выросли новые работники долж-но пройти много лет. Это приводило к тому, что на определён-ном этапе рост коллективного фонда начинает оп ер ежат ь прир о ст нас ел ени я в общин е. Это, в свою очередь, приво-дит к тому, что р а б о ч е й с и л ы в к о л л е к т и в н о м ф о н д е н а ч и н а е т н е х в а т а т ь . И чем выше была степень концен-трации средств производства в коллективном фонде (чем быст-рее он рос) – тем больше там требовалось рабочих рук. Однако индивидуальное хозяйство ограничено естественным приростом численности людей в семье (а землю давали по количеству едо-ков). Без ущерба для индивидуального хозяйства (т.е. не отрывая общинников от работы на своём наделе) – в общине стало негде взять людей. Нехватка людей в коллективном фонде начала тор-мозить развитие производительных сил.3

1 См.: Шилюк Н.Ф. Закономерности… С. 14. 2 Шилюк Н.Ф. История... 1991. C. 12. 3 Там же.

14

Где взять дополнительные рабочие руки? И эта проблема в первобытном обществе была решена везде одинаково – исполь-зовать в коллективном хозяйстве лиц, не связанных с общинным коллективом1:

1) Захват пленников и обращение их в рабов.2 Пока потреб-ности в работниках в коллективном фонде не существовало, обыч-но пленников убивали, приносили в жертву, хоронили вместе с умершим вождём, иногда – съедали. Как только появилась по-требность в дополнительных рабочих руках, пленников переста-ют убивать и начинают обращать в рабов. Следует обратить вни-мание, что рабы были нужны в коллективном хозяйстве, поэтому самым первым видом рабства стало коллективное рабство. В индивидуальном хозяйстве дополнительные рабочие руки были не нужны, так как семьи наделяли землёй по количеству едоков, сколько они могли обработать своим трудом, и сколько требова-лось им для поддержания жизни.3 А если семья не могла обрабо-тать какую-то часть земель – то соседская община, как верховный коллективный собственник, при проведении переделов, изымала пустующие земли и передавала другой семье, которая в ней ну-ждалась и могла её обработать.

Рабы многократно упоминаются в п и сь м ен н ы х до ку-м ен т а х Протописьменного периода (3000–2750 гг. до н.э.) древ-ней Месопотамии. Они обозначались знаком “гора” (что имело также значении “чужая страна”, т.к. Междуречье было равнин-ной территорией, и горы ассоциировались с чужими землями), иногда с добавлением знака “мужчина” или “женщина”. Таким образом, термины “раб” (шумер. эрад или ỳрду) и “рабыня” (шу-мер. нгèме) одновременно означали “ч уж е ст р а н ц ев ”.4

2) Использование так называемых чужаков.5 В первобыт-ном обществе, в силу действия ряда факторов, появились люди, по каким-либо причинам лишившиеся земли. Это могли быть из-гои – лица, которые не соблюдали установленные обычаями пра-

1 См.: Шилюк Н.Ф. Закономерности... C. 16; Шилюк Н.Ф. История... 1991. C. 12. 2 См.: Шилюк Н.Ф. Закономерности… С. 16-17. 3 История древнего Востока. Ч. 1. С. 128. 4 История древнего Востока. Ч. 1. С. 121; Шилюк Н.Ф. История… 1991. С. 23; Шилюк Н.Ф. История… 1997. С. 26. 5 См.: Шилюк Н.Ф. Закономерности… С. 17-18.

15

вила поведения, и их за это лишали земли и изгоняли из общины. В других случаях, в ходе военных действий, враги захватывали земли общины, и если кому из общинников удавалось бежать, то спасшиеся люди оказывались без земли, т.е. также становились изгоями.

Так как эти люди оставались без средств существования (без земли), а силой захватить землю не имели возможности, то они, в происках пропитания, могли попасть в общинное хозяйство, для того чтобы для прокорма работать в коллективном фонде за до-лю урожая. В отличие от рабов, чужаки пришли работать добро-вольно (хотя известны случаи, когда пленников не обращали в рабов, и те работали на землях общины [в коллективном фонде] на положении чужаков1).

Таким образом, новые работники коллективного фонда – чужаки и рабы не являлись общинниками.2 А, значит, прав на землю не имели. То есть, получалось, что они работали на чу-жой собственности (собственности общины): рабы – только за кормёжку, чужаки – получали долю урожая коллективного фон-да на содержание. Следовательно, часть произведённого ими про-дукта изымалась собственником земли – общиной. Получалось, что они производили уже не избыточный продукт, а прибавоч-ный продукт, который связан с появлением эксплуатации.3

Следует обратить внимание на то, что эксплуатация заро-ждается как эксплуатация не общинников – чужаков и рабов. Они становятся удобным объектом для эксплуатации, потому что они не входили в общинный коллектив, и никто их не защищал; т.к. в то время единственной организацией, которая могла защи-тить людей и их интересы – была община. Вн е общинн ог о кол л ектива человек оказывался без защитн ым – его любой мог убить, мог отобрать имущество, обратить в рабство.4 Ну, а раз мы заговорили о появлении эксплуатации – то это означает, что первобытное общество подошло к т р ет ь ем у э т ап у гене-зиса государства.

1 См.: История первобытного общества... C. 225. 2 См.: История древнего Востока. Ч. 1. С. 121; Шилюк Н.Ф. История… 1991. С. 23; Шилюк Н.Ф. История… 1997. С. 26. 3 См.: Шилюк Н.Ф. История… 1991. С. 12. 4 См.: Шилюк Н.Ф. Закономерности… С. 17, 19; Шилюк Н.Ф. Исто-рия… 1991. С. 23; Шилюк Н.Ф. История… 1997. С. 23.

16

Формирование из людей, лишённых свободного доступа к земле общины (чужаков и рабов), слоя эксплуатируемых произ-водителей вело к началу развития в обществе классовой диффе-ренциации. А, значит, начался т р ет и й э т ап генезиса государст-ва.

В конце первобытного общества, на третьем этапе генезиса государства, складывается ситуация, когда должностных лиц об-щины предпочтительнее начинают выбирать из одной экономи-чески сильной семейной группы, накопившей опыт управления общиной и общинным хозяйством.1 Постоянное выдвижение пред-ставителей одних и тех же домов, с одной стороны, приводило к тому, что в общине формировался слой, аккумулировавший опыт и знания, выступавший хранителем сложившихся традиций2, с дру-гой – исполнение должностных функций способствовало экономи-ческому укреплению хозяйств этих домов, т.к. возможность вы-полнения организационных обязанностей экономически обеспе-чивалась правом использовать богатства коллективного фонда.3 Такое положение дел было очень выгодно для данной семейной группы. Занимать должность – почётно. Кроме того, семья долж-ностного лица получает постоянный дополнительный источник доходов. А доля доходов от коллективного фонда давала гораздо больше богатств, чем доходы от индивидуального хозяйства. Раз семье должностного лица такая ситуация была почётна и выгод-на, то эта семья (или род) стремилась закрепить за собой долж-ность и связанные с ней функции управления. Нов ы й сл ой уп р а вл енц ев стремится закрепить за собой возникшие пре-имущества. В условиях первобытного общества, при отсутствии политической власти, единственным способом закрепить за семь-ёй определённую должность было – превратить исполнение свя-занных с этой должностью функций управления в наследст-венную привилегию данной семьи.4 Такое закрепление власти

1 Механизм появления таких семейных групп – предмет отдельного исследования. 2 Шилюк Н.Ф. Закономерности... C. 13-14; Шилюк Н.Ф. История… 1991. C. 12. 3 Шилюк Н.Ф. История… 1991. C. 12. См.: История первобытного об-щества... C. 235. 4 См.: Шилюк Н.Ф. История... 1991. C. 12; Шилюк Н.Ф. История... 1997. C. 14.

17

должно было основываться на многол етн ей т радиции из-брания на определённую должность людей из данной семьи.1

И здесь мы подошли к ключевой точке в развитии общест-ва. Управление коллективным производством и распределение коллективных богатств становится наследственной привилеги-ей – наследственно закрепляются функции управления общи-ной и общинным коллективным фондом.

С того момента, когда функции управления и должность ста-новятся наследственной привилегией определённых семейных групп (нового с л о я управленцев), с этого момента в общине по-является социальная группа общинной знати. Остальные общин-ники сформируют слой рядовых общинников.2

Хотя мы говорим о наследственном исполнении должност-ных обязанностей – это совсем не означает, что должность начи-нает передаваться по наследству от отца к старшему сыну и т.д. Такого порядка изначально не существовало. Д о л ж н о с т ь о с -т а в а л а с ь в ы б о р н о й . Но теперь все общинники претендо-вать на неё не могли. На данную должность мог быть выбран толь-ко член данной семейной группы (данного рода). Если, например, умер вождь, то любой его родственник (братья вождя, дяди во-ждя, сыновья вождя, племянники вождя и внуки вождя) мог пре-тендовать на должность, т.е. мог быть избран вождём. И нет ни-какого порядка престолонаследия. Старший сын вождя не имел перед другими родичами никаких преимуществ. Любой из чле-нов данной семьи мог претендовать на пост вождя.

И, более того, даже когда появятся первые государства – достаточно долго правителей первых государств будут выбирать (выбирать энси в Месопотамии, ванов в Корее, кими в Японии, басилеев в Греции, рэксов в Италии, конунгов у германцев, кня-зей у славян и т.д.). Более того, в средние века, во Франции, ко-

1 При нынешнем уровне наших знаний об истории позднепервобытных и выраставших из них предклассовых общественных организмов, опи-раясь на конкретный исторический и этнографический материал, можно сделать вывод, что во всемирно-историческом масштабе путь монополи-зации общественных должностных функций представителями социаль-ной верхушки в процессе складывания классов наблюдался гораздо чаще (является основным), чем путь через непосредственное отчуждение при-бавочного продукта. – История первобытного общества... C. 197. 2 Шилюк Н.Ф. Закономерности… С. 15; Шилюк Н.Ф. История... 1991. C. 12-13; Шилюк Н.Ф. История... 1997. C. 14.

18

ролей из династии Капетùнгов до Людовика VIII – также выби-рали, а в Священной римской империи германского народа – вы-бирали императора. Некоторые авторы думают, что при монар-хии выборности не было. Но это не так. Существовали и сущест-вуют так называемые выборные монархии, где монархов избирают. Но выбирают не из всех, и даже не из любого знатного рода, а только из рода правителей. Следовательно, выборность – это лишь один из способов формирования органов государственной власти; и это не обязательно признак тол ь ко первобытного общества.

1) Слой общинной знати изначально складывается как слой, занимающийся управлением, сосредоточивший в своих руках управление производством и коллективом общины (этим была за-ложена тенденция развития аристократического политического режима во всех первых государствах). У разных народов этот слой стал обозначаться сходными терминами: “знатные” (т.е. всем из-вестные, знаменитые), “благородные”, “лучшие”, “великие”, “боль-шие”.

2) Одновременно со знатью появляется слой рядовых общин-ников, который изначально складывается как слой людей, не ис-полняющих функции управления (они принимают участие толь-ко в работе народного собрания), за которым закрепились произ-водственные функции. У разных народов этот слой стал обо-значаться сходными терминами: “простые”, “низкие”, “меньшие”, “малые”.1

Но, вне зависимости от роли в управлении общинным кол-лективом, оба слоя общины (общинная знать и рядовые общин-ники) обладали равными правами на землю, гарантией защиты личных и имущественных прав.2 И связано это с тем, что в то время только община (общинный коллектив при помощи кров-ной мести) защищала эти права. Никакой другой организации,

1 От древних времён в русском языке осталась пословица «от мала до велика» – это значит: «от рядовых общинников до знатных людей» (т.е. «всем общинным коллективом», а не “от младших до старших”, “от детей до взрослых”). 2 См.: Ильин Г.Ф. Древневосточное общество и проблемы его социаль-но-экономической структуры // Вестник древней истории. 1983, № 3. C. 20; Дьяконов И.М. Община на Древнем Востоке в работах советских исследователей // Вестник древней истории. 1963, № 1. C. 20, 21; 19, 29, 33-34; История древнего мира: М.: Наука, 1982, 1989. T. I–III.

19

кроме общины, тогда не существовало – более некому было за-щищать людей.

Таким образом, общинная знать и рядовые общинники раз-личаются не правами на жизнь, здоровье, землю и имущество и т.д., а в том, какое место в системе управления и производства они занимают. Слой общинной знати изначально складывается как слой, занимающийся управлением. И наоборот, слой рядовых общинников изначально возникает как слой, не занимающийся управлением. В этом разница.

От экономического и социального положения членов общи-ны резко отличалось положение лиц, не входивших в общинный коллектив1 и не имевших прав на землю – это чужаки и рабы, работавшие в коллективном фонде общины.2

Таким образом, на третьем этапе генезиса государства по-являются четыре социальных слоя (или социальных группы).

общинная знать рядовые общинники чужаки | рабы

Но классов и сословий ещё нет, потому что чужаки и ра-бы, хотя и являются эксплуатируемыми производителями, но ра-ботают на всю общину целиком, и результатами их труда пользу-ются все общинники совместно. Для того чтобы появились клас -сы необходимо, чтобы ср едства пр оизв одства сконц ен -т рир овали сь в частных руках, и чтобы возникли частны е хоз яй ст ва , о сн ованны е на экспл уати руем ом т руде.3

И здесь мы подошли к очень важному вопросу: как появи-лись частная собственность и государственная собственность? Во второй половине XX века сделали значимое открытие – в Ме-сопотамии были найдены глиняные таблички, относящиеся к са-мому концу первобытного общества, содержание которых и позво-лило исследователям понять – как в действит ель но сти сфор-мировались частная и государственная собственность. Этот вывод

1 Шилюк Н.Ф. Закономерности... C. 21; Ильин Г.Ф. Указ. соч. C. 29; Ис-тория древнего мира: ранняя древность. М., 1982. T. I. C. 37-38; 1989, T. I. C. 40; Шилюк Н.Ф. История… 1991. C. 13. 2 См.: История древнего Востока. Ч. 1. С. 124; Шилюк Н.Ф. Закономер-ности… С. 16. 3 Шилюк Н.Ф. История… 1991. C. 12; Шилюк Н.Ф. История… 1997. C. 13.

20

теперь базируется на письменных источниках того времени. Письменность зародилась из-за хозяйственной необходимо-

сти – коллективный фонд стал настолько большим, что числа, оп-ределяющие количество имущества (количество скота, орудий тру-да и т.д.) стало невозможно удержать в памяти – нужно было их как-то фиксировать. И шумеры (жители древней Месопотамии) стали писать на глинных табличках, в результате чего появилась клинопись.1 Таблички затем высушивались и обжигались, благода-ря чему они приобрели способность сохраняться в земле тысяче-летиями2 – а мы получили возможность узнать содержание пись-менных документов конца первобытного общества.

Когда эти таблички нашли, то выяснилось, что записи от-носятся к самому концу первобытного общества в истории Месо-потамии – к этапу, который получил название Пр отопи сь м ен -ного п ери ода (3000–2750 гг. до н.э.; т.е. периода появления пер-вой письменности). Исследователи разделили Протописьменный период на два этапа: 1) 3000-2850 годы до н.э.; 2) 2850-2750 го-ды до н.э.3

Содержание данных табличек позволяет понять, какие про-цессы шли тогда в коллективном фонде.4

1) Первый этап Протописьменного периода (3000–2850 годы до н.э.).

Когда учёные прочитали таблички, относящиеся к этим по-лутора столетиям, то выяснили, что в хозяйстве коллективного фонда среди работников всё боль ше и бол ьше становилась доля ч ужаков и рабов .5 Связанно это с тем, что коллективный фонд увеличивался, а естественный прирост населения в общине не успевал за этим увеличением, поэтому всё больше и больше требовалось дополнительной рабочей силы. Эта нехватка компен-сировалась за счёт привлечения на работы чужаков и рабов. Сре-ди рабов преобладали женщины (шумер. нгèме) и дети. Мужчин–

1 См.: История древнего Востока. Ч. 1. С. 112-120; См.: Шилюк Н.Ф. История... 1991. С. 22, 23; Шилюк Н.Ф. История… 1997. С. 24. 2 Шилюк Н.Ф. История… 1991. C. 22; Шилюк Н.Ф. История… 1997. C. 24. 3 См.: История древнего Востока. Ч. 1. С. 110, 126. 4 См.: История древнего Востока. Ч. 1. С. 120-126; См.: Шилюк Н.Ф. История… 1991. С. 23; Шилюк Н.Ф. История… 1997. С. 26. 5 См.: Шилюк Н.Ф. История… 1991. С. 23; Шилюк Н.Ф. История… 1997. С. 26.

21

рабов (шумер. эрад или ỳрду) было мало. Причина заключалась в следующем. В то время (если судить по изображениям) не было защитного вооружения (за исключением шлема). Оружие было только наступательное (меч, кинжал, копьё, тяп ка ; лук знали, но из-за отсутствия необходимых для изготовления лука пород дерева – не использовали). Поэтому, чтобы охранять одного раба, которому давали для работы тя п ку (мотыгу, т.е. фактически, он получал в руки холодное оружие), или иное орудие труда: лопату, кирку – к нему нужно было приставлять двух–трёх надсмотрщи-ков. А надсмотрщики сами производительным трудом не зани-мались, но их нужно было кормить и содержать. Труд мужчин– ра-бов не окупался. Поэтому использовать их в хозяйстве экономи-чески было невыгодно. Следствием этого стало то, что мужчин обычно в плен не брали, а убивали (обычно, проламывали им че-репа дубинкой, как мы видим это на изображениях того времени). В плен брали женщин и детей – они физически более слабые, поэтому контролировать их было проще. Исследователи предпо-лагают, что когда мальчики подрастали, то их переводили в раз-ряд чужаков (т.е. свободных, но не общинников). И они, уже как чужаки, продолжали работать в коллективном фонде.1

Развитие эксплуатации в коллективном фонде упрочило эко-номические позиции общинной знати, т.к. чем больше в коллек-тивном хозяйстве общины труд рядовых общинников заменялся трудом не входивших в общину эксплуатируемых производителей (чужаков и рабов), тем бòльшая часть производимого продукта переходила в распоряжение управлявшей этим хозяйством знати. Это определялось принципом трудовой собственности (право на произведённый продукт и землю человек имел, пока он работал на этой земле и сам производил продукт).2

Таким образом, главную роль в данном процессе играл принцип трудовой собственности, т.к. чем меньше общинники участвовали в производстве продуктов в “священном хозяйстве” – тем меньше у них было прав на это хозяйство и его продукт; и наоборот, чем больше в коллективном хозяйстве общины труд рядовых общинников заменялся трудом не входивших в коллек-тив общины эксплуатируемых производителей, тем большая часть

1 История древнего Востока. Ч. 1. С. 122, 128. 2 См.: Шилюк Н.Ф. Закономерности… С. 9.

22

производимого переходила в руки управлявшей этим хозяйством знати. Такая тенденция развития определялась отношениями соб-ственности, сложившимися в общине: условием присвоения про-дукта производства при сочетании коллективной собственности на землю с индивидуальным землепользованием была непосред-ственная причастность к его производству.1

К концу первого этапа Протописьменного периода, т.е. к средине XXIX века до н.э., труд чужаков и рабов (эксплуатируе-мых производителей) в коллективном фонде (так называемом “священном хозяйстве”), судя по всему, полностью вытесняет и заменяет труд общинников.2 То есть, рядовые общинники вооб-ще перестают работать в коллективном фонде. Как следствие, они могли теперь больше времени тратить на обработку своего наде-ла. Чем больше времени они уделяли своей земле, тем больший результат могли получить – росла доходность хозяйств рядовых общинников, эти хозяйства укреплялись. 3 Поэтому рядовым об-щинникам это было выгодно. И общиной знати, с точки зрения управления коллективным фондом, данная ситуация тоже была удобна. Теперь, когда в коллективном фонде в качестве работни-ков остались одни чужаки и рабы – не было необходимости согла-совывать выполнение сельскохозяйственных работ в коллективном фонде с выполнением работ в индивидуальных хозяйствах общин-ников. Знать могла в любой момент организовать труд в коллек-тивном фонде, отправляя на “священные поля” отряды работни-ков, сформированные из чужаков и рабов, которые своей земли не имели. Коллективное хозяйство получало э кон ом и ч е с ку ю с а м о с т оя т ел ь н о ст ь 4, и оно более не зависело от рабочей си-лы общинников.

Но это имело далеко идущие последствия. На основе прин-ципа трудовой собственности (который гласил: пока сам рабо-таешь и сам производишь, то ты имеешь право на эту землю и производимый продукт) – рядовые общинники (раз они перестали работать в коллективном фонде) теряли право на землю кол-лективного фонда и на производимый там продукт. Таким об-

1 Шилюк Н.Ф. История... 1991. C. 13; Шилюк Н.Ф. История… 1991. C. 14. 2 См.: Шилюк Н.Ф. История... 1991. C. 23-24; Шилюк Н.Ф. История... 1997. C. 26-27. 3 См.: Там же. 4 См.: Шилюк Н.Ф. История... 1991. C. 24; Шилюк Н.Ф. История... 1997. C. 27.

23

разом, возникновение частной и государственной собственности происходило на основе традиций и обычаев того времени, а не пут ём насили я.

Когда рядовые общинники потеряли право на коллектив-ный фонд, то, в этой ситуации, становилось возможным п ер е -р а сп р ед ел ен и е и м у щ е ст ва коллективного фонда. Произо-шло это перераспределение собственности, как можно судить по материалам письменных источников, уже на втором этапе Про-тописьменного периода.

2) Второй этап Протописьменного периода (2850–2750 годы до н.э.)

Это п о сл едни е сто л ет на кан ун е п оявл ени я п ер -вых го судар ств в Шумере. От этого этапа сохранился ещё бо-лее важный документ из храмовых архивов, видимо, Э-Àны, ко-торый помог прояснить то, как появились частная и государ-ственная собственность. Была найдена глиняная табличка, на которой нанесен текст, связанный с передачей земли коллектив-ного фонда в собственность нескольких должностных лиц общи-ны.1

Содержание текста этой таблички опровергло старые пред-ставления о возникновении частной и государственной собствен-ности, когда долгое время считали, что знать начала захватывать общинную землю.

Содержание древнешумерского документа показывает: са-ма соседская община (а только она являлась в тот период пря-мым коллективным собственником земель коллективного фонда, и, поэтому, только она могла распорядиться землёй) – для того чтобы экономически обеспечить исполнение функций управле-ния2, т.е. чтобы предоставить должностным лицам средства про-изводства за исполнение и для исполнения должностных функ-ций в общине и, тем самым, снять с себя необходимость их со-держания – община передаёт нескольким должностным лицам часть земель коллективного фонда – а, именно: 233 бур земли (1,5 тыс. гектаров)3:

1 См.: История древнего Востока. Ч. 1. С. 126, 128. 2 Шилюк Н.Ф. История… 1991. С. 23; Шилюк Н.Ф. История… 1997. С. 26. 3 История древнего Востока. Ч. 1. С. 126; см.: Шилюк Н.Ф. История… 1991. С. 23; Шилюк Н.Ф. История… 1997. С. 26.

24

Около 1000 гектаров получил глава общины (ст.-шумер. эвèн – “верховный жрец–правитель”; позднèе – эн); доход с этой зем-ли составлял 2 млн. литров зерна (или 12 тыс. центнеров).

500 га были разделены между пятью должностными лицами: 1) Больше всех получила верховная жрица (ст.-шумер. эвенмин) –

122 гектара (урожай 330 тыс. литров зерна, или около 1800 ц). 2) Меньше всех получил жрец–прорицатель, или шаман (ишùб)

– 64 гектара (урожай 130 тыс. литров зерна, или около 980 ц). Три должностных лица общины, в среднем, получили ок. 100 га:

3) Главный торговый посредник (шумер. шаб-галь) [который за-нимался организацией межрегионального обмена] – ок. 103 га.

4) Главный судья (?) (шумер. нин-ди [?]) получил около 95 га. 5) Военачальник (или глава чужаков) [чтение титула неясно] по-

лучил около 100 гектаров.1 Предполагают, что переданные земли коллективного фонда

были участками, с которых ранее должностные лица получали только урожай на содержание. Теперь же, когда на основе исполь-зования эксплуатируемого труда производство в коллективном фонде перестало зависеть от труда рядовых общинников – в ка-честве экономического обеспечения выполняемых общинной зна-тью организационных функций к ней переходит уже не только продукт производства, но и непосредственно средства производ-ства – прежде всего, основное средство производства – земля. Полученные земли были присоединены к своим наделам в индиви-дуальном фонде. Таким образом, земля из общественного по сво-ей сути коллективного фонда передавалась в частные руки для исполнения должностных функций в общине знатными людьми.2

Передавались десятки, сотни и, даже тысяча гектаров. В руках общинной знати оказались огромные массивы земли, чьи размеры были таковы, что их невозможно было обработать лич-ным трудом членов знатных домов (да, они и не были на это рассчитаны). То есть, к общинной знати перешли средства про-изводства, использование которых было возможно только по-средством эксплуатации. Поэтому з емл я п ер еда лась не сама по себе, а вм ест е с работни ками . Если на этой земле рабо-тали рабы – они переходили в собственность данного должност-ного лица. Если там работали чужаки – теперь они работали н е н а в с ю общину целиком, а конкретно – на данного знатного че-

1 История древнего Востока. Ч. 1. С. 126-127. 2 Шилюк Н.Ф. История... 1991. C. 23; Шилюк Н.Ф. История... 1997. C. 26.

25

ловека. То есть, теперь эксплуатируемые производители работали на вождя, жрицу, предсказателя, судью и военачальника.1

Можно ли эту собственность назвать трудовой? Нет, так как знать н е о бр а бат ы ва ет эту землю своим трудом, но зем-ля у них всё равно остаётся и общиной не изымается, не смотря на то, что другие люди (чужаки и рабы) трудятся на этой земле. То есть, собственники сами землю не обрабатывали (на их земле работали эксплуатируемые производители за необходимый про-дукт) – но собственники земли присваивали себе прибавочный продукт. Это означает, что появилась новая форма собственно-сти – частная собственность. Таким образом, возникла крупная частная собственность (собственность знати), являющаяся ре-зультатом присвоения прибавочного продукта производителя.2 Та-ким образом, сформировались кр уп н ы е ч а ст н ы е хо з я й ст -ва , основанные на э ксп л уат и р уем ом т р уд е .

А как быть с правами рядовых общинников на их наделы? Их наделы стали теперь рассматриваться как мелкая частная собственность. Таким образом, сформировались м ел ки е ч а -ст н ы е хоз я й ст ва рядовых общинников, основанные на их л и ч н ом т р уд е . Сохранение ими собственности на землю бы-ло связано с тем, что в то время общинная организация была единственной формой защиты экономических интересов не только самих рядовых общинников, но и общинной знати. Это оп-ределяло необходимость сохранения сложившейся социально-экономической структуры, а, вместе с тем, и характерных для неё поземельных отношений.3

Подтверждением появления частной собственности на землю являлись новые письменные источники – акты купли-продажи земли.4 Найдено несколько десятков документов, гово-рящих о продаже и покупке земельных участков.5 И самы е ран -

1 См.: История древнего Востока. Ч. 1. С. 127-128; Шилюк Н.Ф. Зако-номерности… С. 15-16; Шилюк Н.Ф. История... 1991. C. 13; Шилюк Н.Ф. История... 1997. C. 14. 2 Шилюк Н.Ф. История... 1991. C. 13; Шилюк Н.Ф. История... 1997. C. 14-15. 3 Шилюк Н.Ф. История... 1991. C. 13; Шилюк Н.Ф. История... 1997. C. 14-15. 4 См.: Шилюк Н.Ф. История... 1991. C. 27; Шилюк Н.Ф. История... 1997. C. 30-31. 5 См.: Дьяконов И.М. Общественный и государственный строй древне-го Двуречья: Шумер. М.: Изд. вост. лит., 1959. С. 46-48.

26

ни е из них относятся к XXVIII веку до н.э. – врем ени п оя в-л ения го судар ств енн о сти в Месопотамии1 (например, «до-кумент Энхегаля, лугаля Лàгаша»2, правителя так называемой Ар-хаической династии Лàгаша; документ о покупке земли из Лàрсы и плохо сохранившийся документ из Шурỳппака3). То есть, с момен-та образования первых государств Шумера в середине XXVIII века до н.э.4 сразу же (вместо переделов земли) появился новый способ перераспределения основного средства производства – купля- про-дажа земли, на о сн ова н и и которой лица приобретали право частной собственности на землю. Это означало, что произошло юр и ди ч е с ко е з а кр еп л ен и е п р а в а частной собственно-сти на землю.5

Наличие купли-продажи земли говорило о том, что о бщи -н а п ер е ст а л а бы т ь кол л ект и в н ы м с о бс т в ен н и ком з ем л и (как это было в первобытном обществе). Но община от этого не распалась. Появление права частной собственности на землю превращало её в коллектив частных земельных соб-ственников, правà на землю которых гарантировались сущест-вованием общинной организации. Община (теперь уже граждан-ская община как верховный собственник земли) сохранялась в рабовладельческий период везде потому, что только сообща зе-мельные собственники могли защитить свои права на землю.6

Но остался ещё один вопрос: 1000 гектаров получил глава общины – почему эвèну дали земли в десять раз больше, чем ос-тальным должностным лицам общины? Причина заключалась в том, что доходы с этой земли правитель должен был использовать не только на удовлетворение личных потребностей, но, прежде всего – на общ е с т в ен н ы е и го суда р ст в ен н ы е н уж д ы возникающего государства (причём, не только для получения вы-годы). Именно поэтому он получил в десять раз больше земли, чем остальные должностные лица формирующейся общины– го-

1 См.: История древнего Востока. Ч. 1-я. С. 162. 2 См.: Дьяконов И.М. Указ. соч. С. 46. 3 Там же. С. 46, прим. 15. 4 См.: История древнего Востока. Ч. 1-я. С. 162. 5 См.: Шилюк Н.Ф. История... 1991. C. 27; Шилюк Н.Ф. История... 1997. C. 30-31. 6 Шилюк Н.Ф. История... 1991. C. 28; см.: Там же. С. 28-29; Шилюк Н.Ф. История... 1997. C. 31-32.

27

сударства. Как следствие, собственность правителя изначаль-но стала рассматриваться не как частная, а как государственная собственность (“госудàрева собственность”, “собственность го-судàря”). Однако, в данном случае, превращение земель коллектив-ного фонда в государственную собственность происходит не в силу распространения на них публичной власти, а в силу того, что изначально за счёт этих земель содержались высшие должност-ные лица общин, выполнявшие организационные и управленче-ские функции. С формированием государства эти функции пере-ходят к государственным органам, а, следовательно, в распоряже-ние государства переходит и фонд земель, предназначенный для экономического обеспечения выполнения данных функций.1

Имущество правителя сформировало так называемое двор-цовое хозяйство (в источниках: “достояние дворца”). Дворцовое хо-зяйство стало самой ранней формой государственного хозяйства.

Большая часть земель и иного имущества, о с т а в ш а я с я от коллективного фонда после перераспределения собственности, сформировали так называемое храмовое хозяйство (в источни-ках: “достояние бога”).

Сколько же секторов экономики сформировалось? Частные хозяйства (включая земли общинной знати и ря-

довых общинников) образовали общинный (или как его ещё на-зывают – общинно-частный) сектор экономики, основанный на частной собственности на землю (доходы от него шли на лич-ные нужды граждан).

Сначала дворцовое хозяйство, а позднее, в конце концов – и храмовое хозяйство (находившееся под управлением жрецов) сформировали государственный сектор экономики, основанный на государственной собственности на землю (доходы от него шли на государственные и общественные нужды).2 Раз государ-ственный сектор экономики должен был удовлетворять общест-венные и государственные потребности, то в нём не могло быть частной собственности. В государственном секторе могло быть только владение землёй за службу (пока служилый человек ра-ботал в интересах общества и государства – он обладал землёй,

1 См.: Шилюк Н.Ф. История... 1991. C. 30; см.: Там же. С. 28-29; Шилюк Н.Ф. История... 1997. C. 34. 2 Шилюк Н.Ф. История... 1991. C. 31; Шилюк Н.Ф. История... 1997. C. 35.

28

получая с неё урожай; если его выгоняли со службы, или он сам уходил со службы – землю государство забирало и передавало другому чиновнику, чтобы он мог с неё кормится, выполняя свои функции).1 Кроме того, земли государственного сектора эконо-мики могли быть переданы для обработки в держание на осно-вании договора аренды эксплуатируемым работникам, отдавав-шим долю урожая собственнику земли – государству в лице го-судàря (монарха).2

*** Таким образом, на третьем этапа генезиса государства про-

цесс имущественной и социальной дифференциации внутри со-седской общины завершился концентрацией в руках сложивше-гося привилегированного верхнего слоя (общинной знати) средств производства (созданных ранее в коллективном фонде трудом не-эксплуатируемых производителей [рядовых общинников]). В ре-зультате возникли частные хозяйства, основанные на частной собственности и эксплуатируемом труде.

Но рядовые общинники, будучи членами общины, сохрани-ли право собственности на определённую долю общинной земли – на свой надел (который остался в их собственности). Сохранение ими прежней трудовой собственности теперь в виде мелкой ча-стной собственности было связано с тем, что общинная органи-зация была тогда единственной формой защиты экономических интересов не только рядовых общинников, но и общинной знати. Рядовые общинники на протяжении всей истории древнего мира выполняли очень важную функцию – военную (т.к. основной воен-ной силой древнего мира вплоть до последних этапов рабовладель-ческого общества было общинное ополчение, самое многочис-ленное войско того времени). В связи с этим, рядовые общинни-ки защищали собственность общины – т.е. свою собственность и собственность общинной знати. Поэтому рядовые общинники бы-ли нужны знати – и, чтобы общинное ополчение не уменьшалось, слой рядовых общинников сохранялся и поддерживался общиной и государством. По этой причине в древнем мире возникает тради-ция помощи рядовым общинниками, а также прощения их долгов и

1 См.: Шилюк Н.Ф. История... 1991. C. 31; см.: Там же. С. 28-29; Шилюк Н.Ф. История... 1997. C. 34-35. 2 История древнего Востока. Ч. 1-я. С. 202; Шилюк Н.Ф. История... 1991. C. 33; Шилюк Н.Ф. История... 1997. C. 37.

29

недоимков. Древнеегипетские номархи, месопотамские, древнеин-дийские, древнекитайские, древнекорейские, древнеяпонские пра-вители помогали обедневшим членам общины. На определённом этапе происходит отмена долгового рабства для граждан, замена его отработкой долга и имущественной ответственностью долж-ника. В странах Восточной Азии идеологически была обоснова-на обязанность государя заботиться о простых гражданах (кото-рая затем нашла закрепление в конфуцианстве). Древнерусские князья хвастались своей помощью “бедным людям” (т.е. рядовым общинникам). Традиция помощи обедневшим общинникам вы-разилась на древней Руси в пословице: «с миру по нитке – голо-му рубаха» (“миром” в Новгородских землях называлась терри-ториальная община).

Это гарантировало сохранение общины как коллектива собственников (крупных собственников – общинной знати и мелких собственников – рядовых общинников), сохранение сло-жившейся социально-экономической структуры и характерных для общины поземельных отношений. То есть, с появлением го-сударства община не исчезает – только меняется тип общины: вместо первобытной соседской общины (являвшейся верховным коллективным собственником земли) появляется гражданская община как коллектив частных земельных собственников (вы-ступавшая уже только как верховный собственник земли [без тер-мина коллективный] – т.к. в общине уже появилась частная соб-ственность общинников [общинной знати – крупных собствен-ников; и рядовых общинников – мелких собственников]).1 Именно эти поземельные отношения стали основой формирования того типа социальной структуры, который был присущ рабовладель-ческому обществу.

Раз появились частная и государственная собственность – это означало, что завершаются:

1) период генезиса государства (начался с 1-го этапа: с пере-хода к производящему хозяйству);

2) период социальной революции (начался с 2-го этапа: с пере-хода к соседской общине);

3) период классообразования (начался с 3-го этапа: с начала

1 Подробнее см.: Шилюк Н.Ф. История... 1991. C. 29; см.: Там же. С. 28-29; Шилюк Н.Ф. История... 1997. C. 32-33.

30

социальной дифференциации). В древнем – рабовладельческом обществе одновременно

сформировались три класса и три сословия:

сословие полноправ- общинная знать > класс эксплуататоров ных свободных рядовые общинники > класс мелких неэксплуа-

––––––––––––––––– тируемых производителей чужаки | рабы > класс эксплуатируемых сословие | сословие производителей неполноправных | несвободных свободных

Следует обратить внимание на то, что в любом древнем обществе (даже в варварских обществах Запада и Востока I тыс. н.э., включая древнюю Русь)1 возникали именно эти три класса и три сословия.2

Отличительные черты рабовладельческого общества: 1) рабовладельческий способ производства определяет ра-

бовладельческий тип собственности (когда собственниками земли были только граждане [общинники]; и права прямого собствен-ника земли [гражданина–общинника] ограничивались правами вер-ховного собственника [гражданской общиной – колл ектив ом з ем ельны х собств енников ]). Таким образом, в древнем об-ществе, собств енники з емли в ходили в общин у (полу-чившую в науке название гражданская община – коллектив зе-мельных собственников). Следовательно, если мы видим, что соб-ственники земли входят в общину – то это рабовладельческое об-щество.3

1 История древнего мира: упадок древних обществ. М., 1989. Т. III. С. 359. Подробнее см.: Суровень Д.А. К вопросу о сущности варварского общества и государства на примере древней Японии (конец III-V века) // Исседон: альманах по древней истории и культуре. Екатеринбург, 2002. Т. I. С. 104-132. 2 История древнего мира, 1982. Т. III. C. 37-38, История древнего мира, 1989. Т. III. C. 42-43; Бутинов Н.А. Первобытнообщинный строй... C. 146; Шилюк Н.Ф. История... 1991. C. 34-43; Шилюк Н.Ф. История... 1997. C. 38-50; Васильев Л.С. История Востока. T. I. C. 217, 221; Исто-рия первобытного общества... C. 225. 3 Если собственники земли стоят вне общинного коллектива, а в общи-ну входят держатели земли – это феодальное общество с крестьян-ской общиной эксплуатируемых производителей (основанное на фео-

31

2) рабовладельческий тип собственности определял рабо-владельческую социальную структуру (вышеуказанные три клас-са и три сословия).1

Источники и использо ванная л ит ератур а : 1. Андреев И.Л. Системно-генетический анализ и проблема смены

формаций: на материале перехода от первобытной формации к классовому обществу // Вопросы философии. 1972, № 4. С. 57-68.

2. Берзин Э.О. Некоторые вопросы возникновения раннеклассовых фор-маций // Общее и особенное в историческом развитии стран Востока: Материалы дискуссии об общественных формациях на Востоке. М.: Наука. 1966. С. 59-75.

3. Бутинов Н.А. Первобытнообщинный строй: основные этапы и ло-кальные варианты // Проблемы истории докапиталистических об-ществ. М.: Наука, 1968. С. 89-155.

4. Васильев Л.С. Древний Китай. М.: Вост. лит., 1995. Т. I. – 379 с. 5. Васильев Л.С. История Востока. М.: Высш. шк., 1993. Т. I. – 496 с. 6. Возникновение и развитие земледелия / Отв. ред. В.Д. Блаватский,

А.В. Никитин. М.: Наука, 1967 – 232 с. 7. Дьяконов И.М. Общественный и государственный строй древнего

Двуречья: Шумер. М.: Изд. вост. лит., 1959. – 304 с. 8. Дьяконов И.М. Община на Древнем Востоке в работах советских

исследователей // Вестник древней истории. 1963, № 1. С. 16-34. 9. Ильин Г.Ф. Древневосточное общество и проблемы его социально-

экономической структуры // Вестник древней истории. 1983, № 3. C. 13-38.

10. История древнего Востока / Под ред. И.М. Дьяконова. М.: Наука, 1983. Ч. 1-я – 536 с.

11. История древнего мира: М.: Наука, 1982. T. I–III. 12. История древнего мира: М.: Наука, 1989. T. I–III. 13. История первобытного общества: эпоха классообразования. М.:

дальном способе производства с фе ода л ь ным т и п ом с об ств е н-н ост и – когда права прямого собственника земли [феодала–вассала] ограничивались правами верховного собственника [феодала–сеньора]). 1 Феодальное общество (VIII–XVIII веков) характеризуется тем, что сначала (в X–XI веках) на основе трёх социальных групп (феодалы, крестьяне и рабы) сформируется два класса: класс эксплуататоров (феодалы) и класс эксплуатируемых производителей (крестьяне и ра-бы). К концу XIII – началу XIV веков сформировались т ри сословия: духовенство, дворяне, горожане. Поэтому, там, где отсутствует фео-дальная социальная структура, обусловленная феодальным типом собственности – нет феодального способа производства.

32

Наука, 1988. T. III. – 566 с. 14. Колганов М.В. Собственность: докапиталистические формации. М.:

Изд-во соц.-эк. лит., 1962. – 496 с. 15. Марков Г.Е. История хозяйства и материальной культуры в перво-

бытном и раннеклассовом обществе. М.: Изд-во МГУ, 1979. – 303 с. 16. Массон В.М. Экономические предпосылки сложения раннеклассо-

вого общества // Ленинские идеи в изучении первобытного обще-ства, рабовладения и феодализма. М.: Наука, 1970. С. 49-57.

17. Суровень Д.А. К вопросу о сущности варварского общества и госу-дарства на примере древней Японии (конец III-V века) // Исседон: альманах по древней истории и культуре. Екатеринбург, 2002. Т. I. С. 104-132.

18. Черных Е.Н. От доклассовых обществ к раннеклассовым // От до-классовых обществ к раннеклассовым. М.: Наука, 1987. C. 229-255.

19. Шилюк Н.Ф. Закономерности развития рабовладельческого общест-ва. Свердловск: Изд. Урал. ун-та, 1982. – 83 с.

20. Шилюк Н.Ф. История древнего мира: Древний Восток. Екатерин-бург: УрГУ, 1997. Ч. 1. – 288 с.

21. Шилюк Н.Ф. История древнего мира: Древний Восток. Свердловск: Изд-во Урал. ун-та, 1991. Ч. 1. – 244 с.

Surowen D.A. Process of occurrence of private and state properties

(on materials of written sources of ancient Mesopotamia of the Protopis’myenniy period)

In this article, written sources of the Protopis’myenniy (protowrit-ten) period (3000-2750 BC) in history of ancient Mesopotamia are analyzed. The analysis allowed to understand process of occurrence private and a state properties in the end of process of genesis of the state – and in this connection, to define, that such slaveholding type of the property and social structure of an ancient slaveholding soci-ety from the point of view of a modern historical and historical-legal sciences.

Keywords: the ancient world, ancient Mesopotamia, the Protopis’-myenniy (protowritten) period, genesis of the state, a primitive neigh-bour’s community, collective fund, the direct collective property, the supreme collective property, the labour property, possession of the land, a private property, a state property, social structure, a legal status, the communal nobility, commoners, strangers, slaves, public sector of economy, private (communal-private) sector of economy.

33

Соколова Е.С. Жизнь в согласии с природой: образ гражданина-землевладельца в политико-правовом дискурсе

древнегреческой классики Статья посвящена выявлению интеллектуальных ис-

точников политической самоидентификации античного гражданина. На примере исследования сократической тра-диции, известной в интерпретации ряда античных авто-ров, автор прослеживает эволюцию правосознания аристо-кратической верхушки древнегреческого полиса. Реконст-рукция гражданского идеала, основанного на античных уче-ниях о единстве космоса, природы и человеческого мира, осуществляется с целью выявления семантических кодов образа законопослушного гражданина-землевладельца, ока-завших решающее воздействие на формирование класси-ческих концептов политико-правового дискурса классиче-ской Эллады.

Ключевые слова: классическая Греция, древнегрече-ский полис, политико-правовой дискурс, образ гражданина-землевладельца, идеал справедливости, принцип законности, сократическая традиция, земледелие, домоводство, граждан-ский долг, аристократия, Персидская монархия, принципат.

Тождество справедливости и законности: космизм сократической традиции

в интерпретации Ксенофонта Афинского Однажды знаменитый философ-софист Гиппий из

Элиды обратился к Сократу с вопросом, в чём состоит спра-ведливость. Беседа, посвященная выявлению источника происхождения правовых норм и определению их соотно-шения с мировым логосом, являлась традиционным эле-ментом интеллектуальной жизни Афин V века до н.э. В пе-риод высокой классики именно Афины приобрели репута- _____________

Соколова Елена Станиславовна – кандидат юридических наук, доцент, доцент кафедры истории государства и права Уральской государственной юридической академии.

34

цию философско-политической «школы Эллады». Хорошо известно, что формирование афинской демократии с её тен-денцией к законодательному закреплению обычая сыграло роль решающего фактора в становлении античного право-сознания1 [Ксенофонт Афинский. Воспоминания о Сократе. IV. 4. 1–4].

Вопрос о формальных критериях справедливого за-кона, выражающего волю гражданской общины, рассматри-вался древнегреческими философами не только в практи-ческой плоскости. Важной составной частью правовых кон-цепций классической Эллады являлось проникновение в он-тологический смысл нормативного предписания, основан-ное на утверждении о наличии взаимосвязи между любым юридическом предписанием (греч. νόμος) и упорядоченно-стью космического универсума. Афинская политическая система, выросшая из реформ Солона и Клисфена, преду-сматривала право каждого гражданина на свою долю участия во власти. Её мера зависела от законодательно закрепленно-го правового статуса лица. Возможность активного содейст-вия решению вопросов, представлявших интерес для всех граждан полиса, зависела от величины имущественного ценза. Его наличие являлось в античном мире знаковой чер-той принадлежности человека не только к зажиточным сло-ям населения, но и к образованной элите, способной зани-маться политической деятельностью на общее благо2 [Ксе-

1 Ксенофонт Афинский. Воспоминания о Сократе // Ксенофонт Афин-ский. Сократические сочинения. Воспоминания о Сократе. Защита Со-крата на суде. Пир. Домострой / Пер., статья и комментарии С.И. Со-болевского. М.–Л., 1935. С. 156-157. О некоторых историко- правовых аспектах влияния полисной демократии на формирование античного правосознания см.: Бергер А.К. Политическая мысль древнегреческой демократии. М., 1966. С. 13-55 и далее; Кессиди Ф.Х. Сократ. Ростов-на-Дону, 1999. С. 99-100. 2 Ксенофонт Афинский. Указ. соч. С. 159-160. Более подробно об ис-торических особенностях правовой культуры древнегреческого полиса VI–V вв. до н.э. см.: Вернан Ж.-П. Происхождение древнегреческой мысли. М., 1988. С. 68-88.

35

нофонт Афинский. Воспоминания о Сократе. IV. 4. 13–14]. Полисный обычай обсуждения степени справедли-

вости законопроекта был предопределен особенностями древнегреческого правотворчества. В классическую эпоху участие граждан в работе законосовещательного собрания стало обязательным под влиянием демократизации тради-ционных институтов древнегреческого общества. Быстро растущая популярность софистики, как среди интеллекту-алов, так и в судебной практике, неизбежно вела к отказу от религиозно-мифологических воззрений на происхожде-ние справедливости в пользу рационализма. Гиппий из Эли-ды, подобно своим единомышленникам, воспитанным на учении Протагора о тождестве справедливого и полезного, являлся сторонником относительности любого законодатель-ного предписания, претендующего на регулятивное распре-деление материальных благ и политических прав между гра-жданами полиса.

Большинство софистов разделяло мнение Протагора о свойственном каждому человеку умении рассуждать о кри-териях справедливого закона, имея при этом в виду защиту своего частного интереса от посягательства со стороны дру-гих лиц. По рассказу Платона основатель философской со-фистики высказал свою теорию в форме дидактического мифа о возникновении среди людей по воле богов этиче-ских представлений, необходимых для оценки собственной деятельности. Не случайно в диалоге Гиппия и Сократа, пе-ресказ которого содержится в одном из сократических со-чинений Ксенофонта Афинского, знаменитый софист из Элиды начинает беседу о справедливости с утверждения, что «никто… не в силах будет возразить» против невозмож-ности придавать серьёзное значение законам… когда сами творцы их часто отменяют их и переделывают»1 [Платон. Протагор. 320 A – 323 А; Ксенофонт Афинский. Воспоми-

1 Платон. Протагор / Пер. В.С. Соловьева. М., 1994. С. 22-26; Ксено-фонт Афинский. Воспоминания о Сократе. С. 158-159.

36

нания о Сократе. IV. 4. 10–14]. Диалектическая аргументация софистов была по-

строена на основе разработанного ими искусства полемики, позволяющего сталкивать противоположные тезисы, делая выбор в пользу наиболее обоснованного суждения. Благо-даря широкому распространению софистической методоло-гии в повседневной политической жизни древнегреческой демократии, знание законов риторики стало воспринимать-ся как обязательное гражданское качество, необходимое для активного содействия общему благу. Существовала, однако, и оборотная сторона исключительной популярности реля-тивизма в оценке должной меры справедливости, введенно-го в моду софистами. Несомненная опасность их методоло-гической позиции для внутренней стабильности античной демократии заключалась в легальной возможности осуще-ствления произвольной трансформации традиционных пред-ставлений о справедливом и несправедливом с помощью простой перестановки этих понятий.

Пример подобной интеллектуальной игры, полити-ческие последствия которой в некоторых случая могли при-нять необратимый характер, приводит Ксенофонт Афин-ский, передавая содержание беседы о законах между моло-дым учеником софистов Алкивиадом и Периклом. Сталки-вая между собой тезис и антитезис, юный оппонент самого знаменитого политического лидера классических Афин за-ставил его признать, что предписание должного поведения, принятое народом на общем собрании, нельзя считать спра-ведливым законом. По своему происхождению оно ничем не отличается от повелений тирана, который пользуется еди-ноличной властью ради себя самого1 [Ксенофонт Афинский. Воспоминания о Сократе. I. 2. 41–46].

Допущение подобных логических противоречий спо-собствовало развитию тенденции греческой политико- пра-

1 Кессиди Ф.Х. Сократ. С. 100-101; Ксенофонт Афинский. Воспомина-ния о Сократе. С. 34-35.

37

вовой мысли к разработке модели идеального гражданина, направленной на исключение возможности привлекать к за-конодательной деятельности лиц с низким уровнем образо-вания и отсутствием добродетелей, необходимых для пони-мания сущностных аспектов справедливого права. Теорети-ческая основа классических концепций политической этики, спровоцированных неоднозначностью софистического насле-дия, заключалась в признании главенства принципа закон-ности. С помощью тезиса о наличии общеобязательной си-лы любого юридического предписания, принятого на общем собрании граждан, обосновывалась воспитательная функ-ция законов, принятых с целью наилучшим образом исполь-зовать природные способности каждого индивида в деле служения идеалу общего блага.

Мысль о тождестве справедливости и законности бы-ла сформулирована в учении Сократа. Он находился под большим влиянием софистической диалектики, используя ее с целью доказать причастность человеческой души кос-мическому порядку. Подобно софистам Сократ не отрицал принципа полезности, так как его знание представлялось ему необходимым для понимания разницы в природных свой-ствах неодинаковых по своему нравственному облику лю-дей. В его интерпретации, высшее благо каждого человека заключается в достижении счастья. Оно является особым состоянием души, возникающим в результате согласия ин-дивида с самим собой1 [Ксенофонт Афинский. Воспомина-ния о Сократе. IV. 4. 12–13; 5. 1–7; III. 8. 1–10; 9. 1–5].

Сократическая модель счастливой личности, сочета-ющей телесные силы с душевным равновесием, отражает наиболее знаковую черту античного правосознания, при-знающего решающую роль полисной системы в усовершен-ствовании духовно-нравственной природы гражданина. При-надлежность к гражданской общине – высшее благо каждого человека в силу нашей природной неспособности реализо-

1 Ксенофонт Афинский. Указ. соч. С. 159, 159-160, 115-118, 118-120.

38

вать свое жизненное призвание без поддержки со стороны себе подобных. В беседах с учениками Сократ резко крити-ковал «знающих», если они сознательно пренебрегают гра-жданским долгом, отказываясь использовать свои политиче-ские дарования для занятий общественными делами в на-родном собрании. По свидетельству Ксенофонта, он однаж-ды даже обратился по собственной инициативе к сыну Глав-кона – к Хармиду, видя, что тот не решается выступить с речью в народном собрании, несмотря на явное превосход-ство над многими афинскими политиками его времени. При-зывая своего собеседника не стесняться толпы ремеслен-ников, никогда не размышлявших о насущных проблемах афинского полиса, Сократ указал Хармиду на зависимость индивида от благополучия полисной общины, содействую-щей созданию условий для его самореализации 1 [Ксено-фонт Афинский. Воспоминания о Сократе. III. 7. 2–9; 9. 3–5]. Иными словами, для того, чтобы стать счастливым, не-обходимо иметь полноправный гражданский статус.

Его наличие открывает перед мыслящей личностью широкие перспективы в сфере физического и духовного са-моусовершенствования. Гражданин получает возможность для развития всех способностей души и тела. Его умствен-ные дарования расцветают благодаря занятию науками и искусством, что весьма полезно для достижения счастли-вой жизни. Полис создает условия и для гармоничного об-щения гражданина с другими людьми либо на основе род-ственных чувств, либо в результате дружбы, возникающей по мере взаимного восхищения «хороших людей» доброде-телью друг друга. Помимо этого все граждане принуждены «…учиться и упражняться в той области, в которой хотят стать известной величиной». К этому их призывает обязан-ность по мере сил содействовать благополучию родной зем-

1 Ксенофонт Афинский. Воспоминания о Сократе. С. 114-115, 119. Главкон Старший – отец Перектионы – матери философа Платона. Хармид – младший брат Перектионы – участник олигархического пе-реворота «тридцати» в Афинах (405–404 гг. до н.э.).

39

ли1 [Ксенофонт Афинский. Воспоминания о Сократе. III. 7. 1–9; IV. 7; III. 2–5].

По Сократу путь к счастью проходит через приобре-тение гражданской добродетели, позволяющей правильно оценить совершенство духовных благ, необходимых для его достижения. Умение отличить хорошее от дурного возни-кает у каждого из нас в результате сопоставления полезно-го и вредного для человеческой природы, стремящейся к высшему идеалу справедливости. Он признавал мудрым та-кого гражданина, который руководствуется в своих поступ-ках пониманием «прекрасного и хорошего», сознательно из-бегая при этом «…нравственно безобразного»2 [Ксенофонт Афинский. Воспоминания о Сократе. III. 9. 4].

Убеждая софиста Гиппия, что законное и справед-ливое – это всегда одно и то же, Сократ настаивал на про-исхождении нравственных правил из природы человека. У всех людей существует потребность в общении с теми, кто платит добром за добро и всегда испытывает чувство при-знательности за ответное благодеяние. Универсальность че-ловеческих представлений о границах должного в межлич-ностных отношениях есть, с точки зрения Сократа, доста-точное основание для признания божественности нравст-венного канона. Тот, кто нарушает законы, установленные богами, «…несет кару, которой человеку никоим образом нельзя избежать, как избегают кары некоторые, преступа-ющие законы человеческие…»3 [Ксенофонт Афинский. Вос-поминания о Сократе. IV. 4. 15–25].

Сознательное пренебрежение человека предписания-ми богов способствует саморазрушению личности, что вле-чёт за собой потерю расположения «хороших друзей». Бо-жественная воля, основанная на разумных предписаниях, необходимых для достижения счастливого состояния души,

1 Ксенофонт Афинский. Указ. соч. С. 113-115, 174-176, 118-119. 2 Там же. С. 119. 3 Там же. С. 160-164.

40

способствует нравственному единству разных людей, кото-рые иначе никогда бы не смогли понять друг друга в силу культурных и языковых различий. Главенство вселенского закона в человеческой жизни требует от гражданина поли-са достижения гармонии телесного и духовного, делая его причастным к высшему благу через сочетание нравствен-ного и юридического критерия в оценке должного поведе-ния. Подчинение юридическим законам способствует силе и процветанию политической системы полиса, формируя представление индивида о сущности обязанностей по отно-шению к себе и другим.

В теории Сократа явно прослеживается тенденция к утверждению единой природы человеческого мышления и «всеобщего» космического разума, основанное на амбива-лентности его иронии над самим собой. С одной стороны, ему открыта вся глубина его собственного «незнания» суще-го, с другой – он уверен, что человек скрыто обладает пра-вильным знанием, позволяющим ему делать надлежащий выбор из многообразия жизненных возможностей. Привер-женность Сократа к майевтике не уменьшала в его глазах ценность научной истины. Он с большим уважением отзы-вался о людях, имеющих склонность к занятиям такими нау-ками, которые весьма полезны для достижения счастливой жизни. По рассказу Ксенофонта, Сократ с нескрываемой иронией относился к таким отвлеченным предметам иссле-дования, как, например, натурфилософия. В его понимании вряд ли «исследователи божественных дел» могут надеяться на то, что «…они, познав, по каким законам происходят не-бесные явления, сделают, когда захотят ветер, дождь, времена года и тому подобное, что им понадобится…».1

Иное отношение Сократ проявил к неопытному, но очень заносчивому Главкону Младшему, который стремил-ся к политической карьере, не имея ни малейшего пред-ставления о государственных делах. После очередного про-

1 Цит. по: Кессиди Ф.Х. Сократ. С. 119.

41

вала его речи в народном собрании, где Главкона неодно-кратно «…стаскивали с ораторской кафедры и осмеивали», Сократ затеял с ним назидательную беседу, надеясь отго-ворить от поспешного выбора рода деятельности. «Разве ты не видишь, – поучал он своего собеседника, – как опас-но говорить или делать то, чего не знаешь?»1 [Ксенофонт Афинский. Воспоминания о Сократе. III. 6. 1; 6. 16]. По мне-нию Сократа, земная слава и уважение сограждан никогда не приходят сами по себе. Обычно дурной репутацией об-ладают люди, всем известные своим невежеством в делах и тщеславным желанием, чтобы о них как можно скорее уз-нал бы весь мир. Человек, жаждущий успеха в политиче-ской деятельности, не должен пренебрегать обучением, так как оно всегда осуществляется с целью достижения наи-лучшего знания в избранной им сфере деятельности.

Опираясь на свидетельства Ксенофонта, можно сде-лать вывод, что Сократ придавал огромное значение степе-ни подготовленности гражданина к практической реализа-ции предоставленных ему политических прав. Он не раз говорил соотечественникам о том, что наиболее одаренные от природы люди в наибольшей степени нуждаются в хо-рошем образовании, чтобы плодотворно использовать свои способности в интересах гражданского общества. Осново-полагающее нравственно-политическое следствие высокой образованности заключается в осознании индивидом своей интеллектуальной ответственности перед другими людьми. Его природные таланты должны быть направлены на дос-тижение внутренней самодисциплины, требующей развития привычки всегда доводить до конца начатое дело, если его результаты способны принести пользу всем гражданам.

По мнению Сократа, приобретение хорошего обра-зования позволяет одаренным людям усовершенствовать свою природную способность отличать «полезное» от «вред-

1 Ксенофонт Афинский. Указ. соч. С. 109, 113. Главкон Младший – дей-ствующее лицо многих платоновских диалогов, родной брат Платона.

42

ного». Понимающий эту истину освобождается от иллюзии невежд «будто способность к делу такой первостепенной важности, как управление государством, приходит к чело-веку сама собой». Образование позволяет гражданину вла-ствовать над своими мыслями и чувствами, что открывает перед ним возможность свободного выбора между лучшим и худшим, как в частной жизни, так и в масштабах всего по-лиса1 [Ксенофонт Афинский. Воспоминания о Сократе. IV. 4. 1–5; 5. 1–7].

В историко-философских исследованиях прошлых лет высказано обоснованное мнение об условном характе-ре образа Сократа, созданного в политико-правовых сочи-нениях Ксенофонта. Здесь действительно отсутствует свой-ственное Платону стремление к осуществлению реконст-рукции сократического типа мышления, сочетающего в се-бе интерес к проблемам онтологии с ярко выраженным скеп-сисом по поводу возможных границ установления истины применительно к отдельно взятому познающему субъекту. Платоновский Сократ интересен своим интеллектуальным влиянием на последующее развитие античных учений о месте человека во Вселенной и степени подлинности при-обретенного им знания о сущности бытия.

Сократ, представленный в текстах Ксенофонта, ко-нечно, не обладает столь же возвышенным философским умом, как одноименный персонаж Платона. Его практиче-ская мудрость носит более приземленный характер и на-правлена на обучение полисной молодежи нравственным ценностям общегражданского значения. Благодаря этому, свидетельства Ксенофонта приобретают для современного исследователя значение мемуарного источника, насыщенно-го хорошо продуманным семантическим смыслом. Обраще-ние к нему позволяет выявить некоторые теоретические концепты античного политико-правового наследия, оказав-шие решающее влияние на формирование мнемонических

1 Ксенофонт Афинский. Воспоминания о Сократе. С. 164-165.

43

кодов, предназначенных для осмысления знаковой системы природно-географического ландшафта в среде интеллекту-ально-политической элиты классической Греции.

Наиболее важный аспект сократической модели иде-ального гражданина, целиком посвятившего себя делу слу-жения общему благу, заключается в осознании им духов-ной взаимосвязи с мировым порядком, установленным по воле богов. Понимание этой истины достигается не только в процессе самопознания, позволяющего понять других и оце-нить собственное несовершенство в сравнении с грандиоз-ными масштабами вселенского разума. Сократ из «Воспо-минаний» Ксенофонта нередко обращает внимание своих учеников на необходимость жить в согласии с природой, подчиняя практическую деятельность вечному мировому закону. Он утверждает, что человек учится воздержанности и порядку на примере управления собственным хозяйством. Его запущенность является неоспоримым доказательством неподготовленности гражданина к участию во властных структурах полиса. Например, «признаками хороших спо-собностей…». Сократ «…считал… интерес ко всем знаниям, которые помогают хорошо вести…» гражданину свой дом, «…управлять государством и вообще уметь пользоваться людьми и действиями людей». Согласно Сократу, образо-ванный в практическом отношении афинянин «…будет не только сам счастлив и будет хорошо вести свое хозяйство, но может… и целые государства делать счастливыми»1 [Ксе-нофонт Афинский. Воспоминания о Сократе. IV. 1. 2].

Поиск надлежащего соотношения между сферой ча-стного быта и политических обязанностей идеального гра-жданина всецело поглощает внимание Сократа, изображён-ного Ксенофонтом. В своих рассуждениях о том, как наи-лучшим образом подготовить владельца крупного хозяйст-ва к участию в управлении делами гражданской общины он даже проявляет себя как мастер иронии и парадоксов

1 Ксенофонт Афинский. Воспоминания о Сократе. С. 137.

44

подобно платоновскому Сократу. В этом отношении пока-зателен его «Разговор с Главконом о необходимости соот-ветствующего образования для государственного деятеля». Объясняя сущность понятия «общее благо», Сократ срав-нивает образцово устроенный полис с богатым хозяйством, где рачительный владелец постоянно ищет возможность уравновесить источники доходов и расходов.

Искусно добиваясь от Главкона утвердительных от-ветов на поставленные перед ним вопросы, он заставляет его признать политическую необходимость хорошо знать хозяйственные потребности «…и заботиться об удовлетво-рении всех их», для того, чтобы сохранить экономическое процветание хотя бы собственного имения. Затем, в духе свойственной ему манеры обнаруживать несоответствие ме-жду исходными посылками и конечными выводами в чужих рассуждениях, Сократ неожиданно для собеседника оше-ломляет его следующим вопросом: “Но, так как государст-во состоит слишком из десяти тысяч домов и трудно забо-титься сразу о стольких хозяйствах, отчего ты не попробо-вал сперва улучшить хотя бы одно, – хозяйство своего дя-ди?”… Если сможешь его улучшить, тогда возьмешься и за несколько…

– Да, от меня бы была польза дядиному хозяйству, если бы он хотел меня слушаться, сказал Главкон.

– Так, ты дядю не можешь уговорить, сказал Сократ, и думаешь, что сможешь заставить себя слушаться всех афинян, да еще вместе с дядей!»1 [Ксенофонт Афинский. Воспоминания о Сократе. III. 6. 13–15].

1 Ксенофонт Афинский. Воспоминания о Сократе. С. 112. Главкон Младший, сын Аристона и родной брат Платона. Дядя Главкона Хар-мид был женат на сестре Аристона и является одним из персонажей одноименного диалога Платона и «Пира», сочиненного Ксенофонтом Афинским. О статусе молодых граждан в афинском народном собра-нии см.: Соболевский С.А. Воспоминания о Сократе. Комментарий // Ксенофонт Афинский. Сократические сочинения. Воспоминания о Сократе. Защита Сократа на суде. Пир. Домострой. С. 362-363.

45

Иронический подтекст этого диалога явно демонст-рирует сократическую тенденцию к выявлению «обратных смыслов» предмета любой беседы, который далеко не всегда стоит воспринимать буквально. В этом и заключается, по Сократу, наиболее простой для мыслящего индивида способ преодолеть невидимую грань, отделяющую подлинную муд-рость человека «понимающего», от эпистемологического знания. Последнее воспринималось в сократической тради-ции как сумма определенных сведений об объекте позна-ния без проникновения в его внутреннюю сущность.1

Скрытая насмешка Сократа над неоправданными по-литическими притязаниями самонадеянного Главкона позво-ляет понять то значение, которое он придавал исследованию вопроса об источниках скрытого знания человеческой души, причастной к «всеобщему» космическому порядку. Его тео-ретический интерес к проблеме организации хозяйственно-экономического быта образцового гражданина в значитель-ной мере являлся отражением античной тенденции к уста-новлению соответствия между микро- и макрокосмом на уровне умопостигаемой реальности человеческого бытия.

Усадебный быт идеального гражданина: нравственно-политические аспекты древнегреческой теории домоводства

Хорошо известно, что сам Сократ никогда не зани-мался ни земледелием, ни домоводством, а вел образ жизни свободного от житейских условностей философа, предпо-читающего поиск истины повседневным заботам афинско-го обывателя. Это обстоятельство все же не помешало Ксе-нофонту сделать его главным действующим лицом диалога, посвященного искусству содержания дома. Знание основ до-моводства традиционно считалось в классической Греции

1 О гносеологической природе иронии Сократа см.: Кессиди Ф.Х. Со-крат. С. 181-185; Платон. Пир, 216 d – e / Пер. С.К. Апта // Платон. Сочинения. В 3-х тт. / Под общей ред. А.Ф. Лосева, В.Ф. Асмуса. М., 1970. Т. 2. С. 148-149.

46

обязательным элементом системы образования, предназна-ченной для формирования гражданских добродетелей.

Облик Сократа мало соответствовал дидактическо-му пафосу хозяйственно-экономической теории, изложен-ной от его имени Ксенофонтом. Не случайно среди истори-ков античной культуры существует мнение, что ему и при-надлежит идея благотворного влияния хозяйства и земле-делия на нравственный облик личности. Изображение сча-стливой брачной жизни одного из воображаемых собесед-ников Сократа «…на самом деле показывает нам домаш-нюю жизнь самого Ксенофонта».1 Тем не менее, изложение беседы о прагматических аспектах хозяйственной деятель-ности от имени Сократа имело для образованного афинско-го гражданина знаковый смысл, позволяющий осознать пря-мую взаимосвязь политико-правовых ценностей полисного мира с универсальным порядком бытия.

Принято считать, что «Домострой» Ксенофонта яв-ляется первой известной нам литературной обработкой те-ории домоводства в античной литературе. Её практическим основанием, вероятно, стали азы житейской мудрости в ин-терпретации софистов. Из политико-правового наследия Платона известно, что уже Протагор учил «как лучше всего управлять своим домом и как сделаться способным госу-дарственным деятелем и оратором»2 [Платон. Протагор. 318 E]. В одном из платоновских диалогов Сократ рассказывает о стремлении афинского гражданина Менона «…обладать такими знаниями и качествами, при помощи которых люди хорошо управляют домами и городами, …как следует поря-дочному человеку».3

Тенденция к политизации практических элементов

1 Соболевский С.И. Домострой. Введение // Ксенофонт Афинский. Со-кратические сочинения. С. 247. 2 Платон. Протагор. С. 20. О политических аспектах древнегреческих теорий домоводства V–IV вв. до н.э. см.: Соболевский С.И. Домострой. Введение. С. 248. 3 Цит. по: Соболевский С.И. Домострой. Введение. С. 248.

47

«домашней экономии» проникла даже на театральную сце-ну Афин, где вопрос о том, кто и как должен заниматься до-мом, быстро приобрел злободневный оттенок. В произведе-ниях Еврипида и Аристофана, нередко встречаются упоми-нания о реалиях повседневного быта античного граждани-на. Известно, что в Греции IV века до н.э. было создано не-мало практических руководств по сельскому хозяйству, ку-линарии и коневодству. Возможно, они представляли собой не только свод полезных наставлений, но и содержали ди-дактические рассуждения на политико-правовые темы.

Возникновение столь широкого интереса к пробле-ме изучения «науки о хозяйстве» лишь на первый взгляд было связано с узкопрактическими потребностями усовер-шенствования хозяйственной деятельности античного гра-жданина. Подобное объяснение не учитывает многомерно-сти, свойственной миросозерцанию образованной древне-греческой элиты и связанной с ней убежденностью в тож-дестве человеческой природы «всеобщему». Сократ, напри-мер, учил, что никто не изберет добровольно то, что проти-воречит духовной пользе индивида, благодаря природному стремлению человека к тому, что способствует совершен-ству души и тела. Неумение различать ценности подлин-ные и мнимые является результатом ошибки «незнающего». Он ещё не познал потребности собственной души, и, сле-довательно, не может правильно воспользоваться тем сущ-ностным знанием, которое есть у каждого человека на ин-туитивном уровне.

Трактат о домоводстве, вероятно, создавался Ксено-фонтом с целью заполнить интеллектуальную лакуну, су-ществовавшую для многих образованных греков классиче-ского периода. Нередко такой гражданин-интеллектуал ис-пытывал потребность в достижении компромисса между житейской и философской мудростью не ради духовного очищения, а для возвышения на политическом поприще за счет воспитания в себе оптимального сочетания граждан-ских качеств. Во всяком случае, предложенная Ксенофон-

48

том трактовка основ домоводческой науки отличается ярко выраженным практицизмом, а сопровождающие её онтоло-гические рассуждения переходят на второй план.

Беседуя с зажиточным афинянином Критобулом, ко-торый славился небрежным отношением к своему состоя-нию и распутным образом жизни, Сократ умело подводит его к выводу, что злейшими врагами гражданина являются человеческие пороки. Именно они превращают свободного человека, наделенного правом выбора, в безвольного раба собственных страстей. Стремление к избытку, свойственное даже весьма образованным людям, возникает по причине вялости души, ищущей забвение в сиюминутных наслаж-дениях, препятствующих занятию «полезными делами». В результате люди с незаурядными дарованиями ленятся при-менять на практике знания, приобретенные ими в процессе дорогостоящего обучения, но теряющие, таким образом, об-щественную ценность1 [Ксенофонт Афинский. Домострой. I. 19–20].

Провозглашая тождество ценностного и полезного, Сократ стремится объяснить смущённому Критобулу сущ-ность нравственных обязанностей гражданина. Их аксио-логическое значение он видит не в создании благоприят-ных условий для личного самоусовершенствования, а в осо-знании гражданином полиса своей духовной взаимосвязи с космическим универсумом. Люди, пренебрегающие этой ис-тиной, опустошают собственную душу, заодно доводя до

1 Ксенофонт Афинский. Домострой / Пер. С.И. Соболевского // Ксено-фонт Афинский. Сократические сочинения. С. 254-255. О взаимозави-симости интереса античных мыслителей V–IV вв. до н.э. к проблемам рациональной домашней экономии (хрематистики) и усиления соци-ально-экономической дифференциации, способствующей разрушению единства гражданского общества см.: Фролов Э.Д. Огни Диоскуров. Античные теории переустройства общества и государства. Л., 1984. С. 37-40. О проблеме экономической выгоды от рациональной органи-зации хозяйства в творчестве Ксенофонта см.: Фролов Э.Д. Экономи-ческие взгляды Ксенофонта // Учёные записки Ленинградского универ-ситета. Серия «Исторические науки». 1956. № 192. Вып. 21. С. 53-80.

49

полного упадка и своё хозяйство. Имущество человека обес-ценивается так же, как и знания, не приносящие практиче-скую пользу обществу. Предмет домоводства превращается, таким образом, в мировоззренческую основу формирования правосознания и политической культуры античного граж-данина, умеющего сделать свое хозяйство объектом ценно-стного значения. Стремление обогатить дом и получить из-лишек даже из малого состояния свидетельствует о воздер-жанности в повседневных делах и служит доказательством духовной свободы, которая заключается в умении нести нравственную ответственность за добровольно избранный образ жизни1 [Ксенофонт Афинский. Домострой. II. 2–18].

Забота о хозяйстве, очевидно, имела для античного гражданина и статусно-репрезентативное значение. По край-ней мере, часть беседы между Сократом и Критобулом по-священа именно этой проблеме, разрешенной весьма пара-доксальным образом. Сократ предлагает своему собеседни-ку выяснить, кому их них более необходимо изучение нау-ки о домоводстве с целью увеличить собственное состоя-ние, а затем заявляет о своем сожалении по поводу вопию-щей бедности всем известного богача Критобула. В ответ на недоуменные восклицания своего оппонента он обстоя-тельно перечисляет представительские функции зажиточ-ных лиц, призванные подчеркнуть ведущую политическую роль их домов в достижении общего блага.

Им, например, приходится «…принимать много ино-странцев, да ещё роскошно». В поисках социальной под-держки они вынуждены постоянно угощать за свой счёт бо-лее бедных сограждан и «оказывать им одолжения», чтобы не остаться в нужный политический момент без союзников. Кроме того, средства богатых людей постоянно использу-ются на благо полиса в форме натуральных повинностей-«литургий». К ним Сократ относит периодическую уплату денежных средств на содержание лошадей для организа-

1 Ксенофонт Афинский. Домострой. С. 256-259.

50

ции публичных церемоний, обучение хоров в связи с теат-ральными зрелищами и религиозными праздниками, устрой-ство гимнастических состязаний, патронат над метеками и организацию торжественных посольств в те города, где ре-гулярно проводятся общегреческие игры и религиозные праздники1 [Ксенофонт Афинский. Домострой. II. 6–8].

Финансовые обязательства состоятельных граждан перед полисом могли носить и чрезвычайный характер: в условиях военного времени им передавались для полного оснащения остовы военных судов с мачтами. Частные сред-ства использовались и для осуществления процедуры най-ма экипажа. Кроме того, богатый триерарх должен был за-ботиться в течение года о постоянной боевой готовности вверенного ему корабля, с тем, чтобы передать его в надле-жащем порядке своему преемнику. Именно последнее об-стоятельство послужило решающим доводом для Критобу-ла в пользу необходимости систематического изучения нау-ки о домоводстве. В ответ на замечание Сократа по поводу обыкновения афинян жестоко наказывать тех, кто неудов-летворительно исполняет денежные повинности, он обра-щается к своему собеседнику с просьбой о практической помощи в приобретении навыков знания хозяйства с тем, «чтобы … на самом деле не стать жалким»2 [Ксенофонт Афинский. Домострой. II. 9].

Идеальный гражданин, воображаемые контуры ко-торого весьма рельефно очерчены в сочинении Ксенофонта, лишь на первый взгляд постигает основы домоводства из утилитарных соображений. Практические рекомендации, полученные Критобулом от Сократа, были рассчитаны на образованных людей, способных оценить их онтологиче-ское значение без дополнительной аргументации. В ходе сравнения хозяйственной деятельности «хороших» и «дур-ных» землевладельцев он, например, приходит к выводу о

1 Ксенофонт Афинский. Домострой. С. 257. 2 Там же.

51

необходимости поиска разумных средств управления сво-им домом с целью увеличения доходов, как для самого себя, так и ради общего блага1 [Ксенофонт Афинский. Домострой. VI. 1–11]. В диалоге Ксенофонта умение домохозяина соз-дать порядок в собственном имении приобретает космоло-гический смысл. Оно начинается с постепенного развития навыка содержать в порядке «множество домашних вещей всякого рода», чтобы получить возможность беспрепятст-венно пользоваться ими всякий раз, когда в этом возникнет необходимость. По словам ксенофонтовского Сократа, луч-шим способом избежать хозяйственного упадка, влекущего за собой вред для души и тела, является знание гражданина о том, как разложить предметы домашнего обихода «…там, где им следует быть»2 [Ксенофонт Афинский. Домострой. III. 2–6].

Столь же явная множественность смыслов проявля-ется и в рассуждениях персонажей диалога о пользе заня-тий земледелием для развития гражданских добродетелей. Беседуя с Критобулом о видах хозяйственной деятельности, наиболее достойных внимания свободного гражданина, Со-крат подробно анализирует причины традиционного для ан-тичности пренебрежения к труду неквалифицированных ре-месленников, несовместимому с гражданским достоинством. Нежелание богатых и влиятельных афинян посвятить себя ремеслу он объясняет с помощью концептуального осмыс-ления категории высшего блага в её полисной интерпрета-ции. Дурная слава ремесла в большинстве греческих горо-дов вызвана, по мнению Сократа, явным вредом сидячего образа жизни и недостатка солнечного света для телесного здоровья «…рабочих и надсмотрщиков». Слабость тела, в свою очередь, способствует изнеженности и дряблости ду-ши, вызывающих полную девальвацию нравственно- поли-тических ценностей. Деятельность ремесленника не остав-

1 Ксенофонт Афинский. Домострой. С. 270-271. 2 Там же. С. 260.

52

ляет времени и для размышлений о «хорошем» и «полез-ном» для гражданина. Они состоят в осознании необходи-мости дружеского (т.е. политического – Е.С.) общения с дру-гими гражданами и добровольно возложенных на себя за-бот о благополучии родного города1 [Ксенофонт Афинский. Домострой. IV. 1–2].

Иным политико-правовым значением обладает зем-леделие, часто привлекающее внимание даже очень богатых и влиятельных людей2 [Ксенофонт Афинский. Домострой. V. 1]. Судя по содержанию «Домоводства», древнегреческий интеллектуал классической эпохи воспринимал сельское хо-зяйство как объект человеческой деятельности, насыщен-ный весьма многомерным семантическим смыслом. Для мы-слящего гражданина проникновение в политико-правовую семантику земледелия начиналось с выявления практиче-ской пользы от окультуривания природы.

Выполняя данное Критобулу обещание познакомить его с наиболее благородными способами извлечения хозяй-ственных доходов из домашнего имущества, Сократ прибе-гает к апологетической форме прославления земледельче-ских трудов, способствующих воспитанию политических добродетелей и защите от экономических неурядиц. В от-личие от тяжелого и монотонного труда ремесленников об-работка земли более приличествует свободнорожденному гражданину, благодаря своему творческому потенциалу. Сельское хозяйство обеспечивает человека пропитанием, и, вдобавок, приносит людям то, «от чего они получают удо-вольствие»3 [Ксенофонт Афинский. Домострой. V. 1–2]. Об-работанная земля предоставляет в распоряжение своего вла-дельца не только плоды, но и множество декоративных рас-тений для украшения алтарей богов и самих себя ради эс-тетического наслаждения от красоты и аромата цветов. Зем-

1 Ксенофонт Афинский. Домострой. С. 263. 2 Там же. С. 267. 3 Там же.

53

леделие обеспечивает хорошему хозяину широкие возмож-ности для развития скотоводства, разведения лошадей и со-бак, а они «…в свою очередь, приносят пользу усадьбе», охраняя её безопасность и обеспечивая тяглой силой.

Беседуя с Сократом, Критобул неожиданно для себя вдруг начинает понимать, что практическая польза от зем-ледельческих работ сочетается с разумной программой вос-питания духа и телесной бодрости. Он с удивлением узнает, что не существует более приличного для свободного чело-века способа «дать организму силу», необходимую для вы-полнения трудов на благо общества. Например, доставляя гражданину в изобилии всяческие блага, «земледелие не по-зволяет брать их, предаваясь неге, но приучает переносить холод зимою и жар летом». Время, проведенное на пашне, дает гражданину возможность воспитать в себе физичес-кую выносливость, приучает рано вставать и быстро ходить, «потому что и в деревне и в городе самые важные дела бы-вают всегда в определенное время»1 [Ксенофонт Афинский. Домострой. V. 4].

Земледелие способствует развитию чувства граждан-ского долга. Именно любовь к земле является лучшим сти-мулом для защиты страны от внешнего врага с оружием в руках. Кроме того, сельскохозяйственные труды дают граж-данину достаточно прибыли, чтобы обеспечить себя всем необходимым для выполнения своего воинского долга в ста-тусе всадника. Приобретение земледельческого опыта при-носит несомненную пользу и пехотинцу-гоплиту, так как он получает ежедневную возможность тренировать своё тело, чтобы сделать его ловким в беге и метании дротика. Нако-нец, только деревенская жизнь даёт нравственный стимул для духовного развития личности, так как досуги гражда-нина-земледельца посвящены созерцанию природы во всей её пышности и великолепии.

В деревне хорошо провести зиму, наслаждаясь изо-

1 Ксенофонт Афинский. Домострой. С. 268.

54

билием огня «…и теплыми ваннами». Загородный быт при-влекателен и в летнее время года, так как позволяет укрыть-ся от полуденного зноя, наслаждаясь при этом журчанием природных источников, «дуновением ветерка и тенью»1 [Ксе-нофонт Афинский. Домострой. V. 7–9]. Природа умиротво-ряет человека, позволяя ему обрести гармонию тела и духа. Она способствует дружескому общению людей, освобождая его от влияния повседневной суеты. Её уроки позволяют гражданину осознать сущность справедливости на доступ-ном для каждого наглядном примере: чем лучше владелец ухаживает за своей землей, «тем больше добра она сама ему делает». Вместе с тем, земледелие каждому предостав-ляет возможность на собственном опыте убедиться в нрав-ственных преимуществах, возникающих на основе взаим-ного совместного труда. Он, например, приучает к взаимо-помощи, которая является необходимым условием для пра-вильной организации политического быта в полисе: «как на врагов надо идти с людьми», так и обработка земли должна производиться сообща2 [Ксенофонт Афинский. Домострой. V. 12, 14–15].

Время, посвященное земледельческой деятельности, приносит и практическую пользу, вырабатывая у владельца имения управленческий навык, позволяющий поддержать должный порядок в организации домашнего хозяйства. Уме-ние «начальствовать над людьми» требует знания челове-ческой природы, соединенного с даром ораторского искус-ства, способного оказать воздействие на самые сокровенные струны человеческой души. В домоводческом диалоге Ксе-нофонта опытный хозяин образцово устроенного имения Исомах делится с Сократом тайнами управленческого ис-кусства. Его основным элементом он считает обучение сво-их работников заботливому отношению к порученным де-лам. Добиться хорошего результата здесь можно лишь в том

1 Ксенофонт Афинский. Домострой. С. 268. 2 Там же.

55

случае, если сам владелец имения умеет присмотреть за ра-ботами, «…понимать в них толк, быть готовым за хорошее исполнение отблагодарить исполнителя и без колебания подвергнуть нерадивого заслуженному наказанию»1 [Ксе-нофонт Афинский. Домострой. XII. 15–20].

В соответствии с реалиями политической практики античного полиса Исомах придает огромное значение вла-сти слова над людьми, которых можно делать послушными, «показывая им пользу от повиновения». Этому он стремит-ся обучить и своих управляющих, обязанных присматривать за хозяйством в отсутствие господина и руководить всеми работами, так же добросовестно, как и сам гражданин- зем-левладелец. Исомах внушает, например, своим работникам, что даже рабов можно приучить к выполнению своих обя-занностей, воздействуя на их разум и душу. Если человек честолюбив, то на него «сильно действует… похвала». Её эффективность становится более явной, если хороший ра-ботник будет уверен в том, что ни при каких обстоятельст-вах одинаковую с ним награду не получат те, «…кто не хо-чет нести в нужный момент ни трудов, ни опасностей»2 [Ксе-нофонт Афинский. Домострой. XIII. 9–12].

Повседневные заботы о хозяйстве, способствуют и воспитанию гражданина в духе уважения к принципу за-конности, за которым античная политико-правовая традиция признавала ведущую роль в укреплении общегражданского единства. Исомах старается приучить своих работников к честности по отношению к господскому имуществу на при-мере законов Дракона и Солона. «Мне кажется, – замечает он в беседе с Сократом, – …что и эти мужи» при составле-нии своих предписаний были воодушевлены той же целью, стараясь посредством устрашающих наказаний сделать «…страсть к наживе бесполезной»3 [Ксенофонт Афинский.

1 Ксенофонт Афинский. Домострой. С. 296-297. 2 Там же. С. 298. 3 Там же. С. 299.

56

Домострой. XIV. 4–5]. Он весьма высоко оценивает и вос-питательный потенциал персидского законодательства, где помимо наказаний закреплены награды за действия, со-вершенные из чувства чести. Подобным образом нелегко оказать воздействие на душу, но, по крайней мере, человек корыстолюбивый привыкает формально придерживаться «…правила избегать бесчестных поступков», видя, что че-стным быть выгодно. Сам Исомах предпочитает не ограни-чиваться соображениями материального порядка при выбо-ре законных мер воздействия на работников своего имения. В духе сократической теории о благотворном воздействии на нравственный облик человека гармоничного сочетания телесной и духовной красоты он скептически относится к людям, действующим лишь в расчете на прибыль. Раб, стре-мящийся быть честным ради того, чтобы заслужить искрен-нюю похвалу хозяина, перестает быть рабом в глазах Исо-маха, и пользуется уважением, как свободный1 [Ксенофонт Афинский. Домострой. XIV. 7–10].

Значительная часть диалога о пользе земледелия ме-жду Сократом и Критобулом, посвящена выявлению сторон сельского хозяйства, наиболее полезных для политика, же-лающего постичь тайны военного искусства. К ним в тек-сте Ксенофонта отнесено, например, умение поддерживать дисциплину среди солдат. Этот навык гражданин может приобрести и в мирной жизни, воспитывая в подчиненных «энергию и готовность к повиновению». Те же средства он волен применять в качестве стратега, ведущего свое войско

1 Ксенофонт Афинский. Домострой. С. 300. Высокая оценка деспоти-ческих тенденций персидского законодательства находится в явном противоречии с сократической традицией и вполне соответствует по-литико-правовым взглядам Ксенофонта, изложенным в дидактическом романе «Киропедия». Ср.: III. Историческая необходимость нового законодательства // Платон. Законы (NOMOI) / Пер. А.Е. Егунова // Платон. Государство. Законы. Политик / Ред. Е.И. Темнов. М., 1998. С. 453-456; Ксенофонт Афинский. Киропедия / Отв. ред. С.Л. Утченко. М., 1976. I (II). С. 6-7.

57

на врагов. Достижение военной победы во многом зависит от умения правильно распределить между воинами награ-ды и наказания, выделяя, в первую очередь, тех, кто ведет себя подобающим хорошему гражданину образом. Нередко бывает и так, что земледельцу, как и военному командиру, приходится обращаться к своим работникам с речами вос-питательного содержания, чтобы вызвать у них желание до-бросовестно трудится на хозяина1 [Ксенофонт Афинский. Домоводство. V. 15–17].

Умение властвовать расценивается в диалоге Ксено-фонта как необходимое условие самореализации личности во всякой профессии, связанной с практическим осуществ-лением идеала общего блага. Политические и военные та-ланты, дарованные человеку от природы, следует укреп-лять путём воспитания и обучения, приобретая свой пер-вый опыт в деле управления собственным хозяйством. Ес-ли гражданин сумеет воспитать домочадцев «силою… ума», то «…такой человек добьется хорошего результата и… соз-даст перевес прихода над расходом». Если при виде хозяи-на работники встрепенутся и у каждого из них появится стремление к соревнованию, то их воодушевление станет лучшим свидетельством в пользу искусства «…властвовать над людьми по их добровольному признанию». Такому гра-жданину можно без опаски доверить судьбу полисной об-щины в период войны, так как он сможет «внушить и це-лому войску… любовь к труду и честолюбивое желание, чтобы подвиг солдата был замечен командиром»2 [Ксено-фонт Афинский. Домоводство. XXI. 3–12].

Земледелие является наиболее перспективной от-раслью домашнего хозяйства для развития военно- полити-ческих навыков гражданина, так как занятия им способст-вуют выявлению природных свойств личности. Обучая Со-крата как отличить заботливого земледельца от нерадивого,

1 Ксенофонт Афинский. Домоводство. С. 269. 2 Там же. С. 319-320.

58

Исомах сравнивает рачительного хозяина с умелым страте-гом, стремящимся вникнуть в мельчайшие детали разрабо-танной им военной операции. С этой целью он добивается от подчиненных ему людей обязательного соблюдения да-же самых очевидных нюансов стратегии и тактики. Анало-гичным образом обстоит дело и в земледельческой практи-ке. Отсутствие урожая хлеба происходит не потому, что владелец имения не знает агротехники, а потому, что он не позаботился о том, чтобы его поле было вовремя засеяно и унавожено1 [Ксенофонт Афинский. Домоводство. XX. 2–13].

Работа на земле служит и превосходным средством «отличить дурного человека от хорошего», ибо за добро и заботу она бесхитростно платит добром. Земля охотно от-крывает свои тайны душам столь же простым и близким к природе. В отличие от людей, испорченных соблазнами лёг-кой жизни, связанной с пренебрежением нравственными ценностями, земля никогда не обманывает того, кто вложил в неё свой труд и всегда «говорит [гражданину – Е.С.] прав-ду» о его возможностях2 [Ксенофонт Афинский. Домовод-ство. XX. 13].

Мысль о политических аспектах сельскохозяйствен-ной практики, явно принадлежала самому Ксенофонту и яв-лялась результатом синтеза этики Сократа с военно- поли-тическим опытом, приобретенным автором диалога в пер-сидском походе греческих наемников 401 года до н.э., а поз-же – на длительной спартанской службе. Моделируя образ идеального правителя, сочетающего внешнее обаяние с вну-тренним стремлением к справедливости, Ксенофонт при-давал большое значение душевным качествам политическо-го лидера, способного принимать ответственные решения ради общего блага. В качестве архетипа мудрого властите-ля, умеющего соотносить свои действия с потребностями человеческой природы, Ксенофонт избрал идеализирован-

1 Ксенофонт Афинский. Домострой. С. 314-315. 2 Там же. С. 315.

59

ный им образ персидского царевича Кира Младшего, вос-ставшего против деспотии своего брата Артаксеркса II.

Персидская монархия привлекала Ксенофонта прин-ципом единовластия, в котором он видел наиболее надеж-ную юридическую гарантию соблюдения законности. Во-преки классической традиции Ксенофонт противопостав-лял монархическое государство полисной демократии, ви-дя её основной недостаток в наличии постоянной угрозы нарушения политической стабильности. Будучи военным че-ловеком, он интересовался организацией персидского вой-ска, которую неплохо представлял изнутри и оценивал весь-ма высоко, считая персов достойными и опасными против-никами древнегреческих государств. По мнению Ксенофон-та, источником непобедимости Персидского царства явля-ется продуманная политика правящей династии, основан-ной легендарным Киром Старшим. В политико- дидактиче-ском романе «Киропедия» он подробно повествует об эф-фективности централизованной системы власти и управле-ния, предусматривающей личный контроль монарха за дея-тельностью сатрапов в покоренных землях.1 К той же про-блеме Ксенофонт вновь вернулся в диалоге о домоводстве, рассуждая от имени Сократа о влиянии земледелия на ук-репление военного потенциала государства. Он безогово-рочно отдал предпочтение политическому искусству Кира Младшего, проявившего себя убежденным сторонником по-следовательного применения экономических методов воз-действия на подданных.

Ксенофонт лично знал этого царевича и искренне симпатизировал ему как хорошему правителю, обладающе-му врожденным благородством. Повествуя в первой книге «Анабасиса» о наступлении войск Кира на Вавилон и его

1 Фролов Э.Д. Ксенофонт и его «Киропедия» // Ксенофонт. Киропедия. С. 270-285; Тронский И.М. История античной литературы. Л., 1946. С. 174-175, 182; Максимова М.И. Ксенофонт и его «Анабасис» // Ксе-нофонт Афинский. Анабасис / Пер. М.И. Максимовой, отв. ред. И.И. Толстой. М.–Л., 1951. C. 228-245.

60

трагической гибели в битве при Кунаксе (401 года до н.э.), он щедро наделяет юного искателя престола идеальными качествами успешного политика. Несмотря на свои юные годы, Кир хорошо образован и обладает умом зрелого го-сударственного деятеля. В отрочестве он отличался от сво-их сверстников скромностью, уважением к старшим по воз-расту и положению, а также скромностью и любознатель-ностью. Кир – блестящий воин и страстный охотник. Он ве-ликолепен в военном деле, обладает гибким и тренирован-ным телом, демонстрирует чудеса ловкости в стрельбе из лука и метании копья. Он щедр и бескорыстен, помнит ока-занные ему благодеяния и не требует благодарности по от-ношению к себе. Он верен в дружбе и умеет располагать к себе сердца людей. Он проявляет сердечную заботу о тех друзьях, «которые, по его мнению, …искренне к нему рас-положены и способны стать помощниками в любом заду-манном им предприятии…»1 [Ксенофонт Афинский. Ана-басис. I, IX (14–20)].

Кир – человек слова и отличается прямодушием. Приняв должность сатрапа Лидии, великой Фригии и Кап-падокии, «он сразу объявил, что выше всего… ставит от-сутствие обмана при заключении договора и союза, а также когда дается какое либо обещание». Он жестоко наказывает своих врагов, но проявляет милосердие и справедливость по отношению к людям, не сделавшим ничего дурного, да-же если перед ним эллины или варвары. Он ценит мужест-во и отвагу в неприятеле, отличая тех, кто проявил храб-рость на войне и готов во имя высокой цели впредь под-вергать себя опасности.

Образ Кира в интерпретации Ксенофонта обладает всеми чертами доблестного политика, умело подчиняюще-го своей воле нижестоящих людей. Знание человеческой природы позволяет ему собрать вокруг себя преданных дру-зей, которые предпочитают встретить смерть на поле боя,

1 Ксенофонт Афинский. Анабасис. С. 36-37.

61

сражаясь за тело своего погибшего благодетеля. Даже явный обман, допущенный Киром в отношении греческих наемни-ков, получает у Ксенофонта апологетическое обоснование, связанное с необходимостью обеспечить полную конфиден-циальность задуманного персидским царевичем предприя-тия. Узнав о сомнениях эллинских стратегов в разумности предпринятого им похода на Вавилон, Кир выражает готов-ность отпустить греков по домам с миром, чтобы никто не мог обвинить его в отсутствии великодушия1 [Ксенофонт Афинский. Анабасис. I, IV (8–17)].

Природные дарования Кира, умело развитые образо-ванием и воспитанием, позволяют ему проникать во внут-реннюю сущность вещей, если это требуется, чтобы согла-совать методы принуждения и природную потребность че-ловека в подчинении справедливой и разумной власти. Со-четание элементов поощрения и наказания оказалось по-лезным для Кира при выработке политического курса, на-правленного на формирование сбалансированной системы управления военными и хозяйственными ресурсами подчи-нённых ему земель.

В диалоге о домоводстве Ксенофонт даёт характе-ристику действий Кира от имени Сократа. Изложенные им сведения не оставляют у читателя сомнений в том, что пер-сидский царевич равным образом заботился о возделывании земли населением и об её охране гарнизонными войсками, предпочитая по возможности лично контролировать их бое-вую готовность. Замечая, что какая-либо область густо за-селена и хорошо обрабатывается, Кир щедро награждал сво-его наместника, расширяя подвластную ему территорию. Там же, где население плохо занималось сельским хозяйст-вом вследствие «нерадения» власти, утрачивалась его спо-собность содержать армию и платить налоги, что наносило невосполнимые убытки казне. Понимая это, Кир, по утвер-ждению Сократа, тщательно продумал иерархию подарков,

1 Ксенофонт Афинский. Анабасис. С. 20-21.

62

время от времени раздавая их военным и гражданским на-местникам. «...Бесполезно распахивать много земли, если не будет защитников…», поэтому высшие награды Кир вру-чал тем, кто отличился на войне. Он охотно поощрял и тех правителей, которые лучше всех преуспели в том, чтобы сделать свои области плодородными, «…говоря, что и храб-рые не могут жить, если не будет земледельцев»1 [Ксено-фонт Афинский. Домострой. IV. 16].

Уважение Кира Младшего к земледелию приобрета-ет в диалоге Ксенофонта глубокий политико-правовой смысл. Стремясь развеять сомнения Критобула в политической зна-чимости сельскохозяйственных трудов, Сократ утверждает, что высшая мудрость персидского царевича состояла в уме-нии использовать опыт своего великого предшественника в моделировании царского имиджа. Ведь в памяти благодар-ных потомков Кир Старший, сохранился как «…самый слав-ный из царей», благодаря умению «…отлично поддерживать порядок в стране и защищать её благоустройство»2 [Ксено-фонт Афинский. Домострой. IV. 16].

Время беспощадно уничтожает индивидуальные чер-ты персонажей истории, не считаясь с их статусом, жизнен-ными перипетиями и ролью, сыгранной в судьбах человече-ства. Их облик приобретает мифологические черты и стано-вится знаковым элементом исторического дискурса, осуще-ствленного уже иными поколениями с целью достижения собственной самоидентификации через образы прошлого. Подлинное политическое лицо блистательного Кира Стар-шего и его не столь успешного, но, бесспорно талантливого младшего потомка утрачивает в произведениях Ксенофонта самостоятельное смысловое значение, уступая место тща-тельно сконструированному мифу об идеальном политике, который учится ремеслу повелевать, постигая законы при-роды на пути своего возвращения к земледельческому тру-

1 Ксенофонт Афинский. Домострой. С. 266. 2 Там же. С. 266.

63

ду предков. Окультуренная природа приобретает по воле Кира

Младшего семантическую значимость и становится цен-тральным элементом визуального-мнемонического «сцена-рия власти», моделирующего образ высоконравственного властителя. Например, по рассказу ксенофонтовского Со-крата, персидский царевич окружал свои загородные двор-цы пейзажными парками-парадисами, собирая в них «луч-шие произведения земли». Забота о них была поручена ме-стному населению, чтобы оно приучалось, таким образом, к сельскохозяйственному труду. Когда в Лидию прибыл пол-ководец Лисандр с предложением от Спарты заключить во-енный союз против Афин, Кир лично показал ему свой сад в Сардах. Восхищаясь красотой ровно посаженных деревь-ев и благоуханием разнообразных цветочных ароматов, Ли-сандр искренне похвалил талант садовника за прекрасную планировку аллей и со вкусом высаженные растения. Удив-ление спартанского посла достигло предела после того, как он услышал от Кира, что тот никогда не садится за обед до тех пор, пока хорошенько не устанет, занимаясь военными упражнениями или земледелием. В интерпретации Ксено-фонта именно эти виды деятельности подходят человеку «царственному», формируя у него умение властвовать не только над другими, но и над самим собой.

Политик, освоивший земледельческое искусство, име-ет в душе что-то божественное, ибо он «…посвящен в та-инства добродетели», скрытые в глубинах мироздания. Для обычного гражданина земледелие служит наиболее достой-ным источником обогащения, а его оборотной стороной яв-ляется извлечение нравственной пользы от общения с окуль-туренной природой1 [Ксенофонт Афинский. Домострой. IV. 13, 20–25; XXI. 10–12; XX. 15–29].

Вариант осмысления семантических аспектов зем-ледельческого труда, разработанный Ксенофонтом в его со-

1 Ксенофонт Афинский. Домострой. С. 265, 266-267, 320, 316-318.

64

кратических текстах, возник на основе уже существовавшей политико-правовой традиции и был не единственным. Во-прос о степени нравственной пользы усадебного быта вызы-вал различные суждения, аргументация которых зависела от взглядов того или иного автора на сущность обязанно-стей гражданина перед полисной общиной. Ксенофонт сим-патизировал аристократии и предлагал воспитывать в «луч-ших» гражданах чувство справедливости на примере рацио-нальной организации домашнего уклада их жизни.

Высказанное впоследствии Аристотелем утвержде-ние о творческой природе человека, стремящегося к совер-шенству и прекрасной, благой жизни через разнообразные формы своей деятельности, в значительной степени ослаб-ляло дуализм Платона, но и не отвергало духовный идеал сократической традиции преодоления зла методом самопо-знания. По сравнению с платоновской концепцией души, тоскующей о недостижимом идеале высшего блага, учение Сократа допускало более приземленную трактовку пробле-мы приобретения каждым из нас нравственного знания о сущности правильных поступков. Об этом свидетельствует образ афинского гражданина Исомаха – одного из централь-ных персонажей диалога Ксенофонта об онтологической природе домоводства. Именно он рассказывает Сократу о возвышенном характере искусства домашней экономии, при-учающей гражданина держать в упорядоченном состоянии свои мысли, слова и поступки.

Исомах вполне соответствует тому гражданскому идеалу «прекрасного и хорошего человека», о котором рас-суждает Сократ в беседе с Критобулом. Он не только обла-дает красивой и благородной внешностью, но и отличается редкими душевными свойствами, вызывающими доверие и симпатию со стороны других людей. Размышляя о сущно-сти политической деятельности гражданина, Исомах выска-зывает мнение о том, что боги даруют счастье только ра-зумным и старательным людям. Жизнь в обществе всегда требует от гражданина выполнения нравственных обязанно-

65

стей по отношению к себе и другим. Исомах старается по-ступать так, чтобы сохранить «…здоровье и телесную силу, и уважение в городе, и любовь в кругу друзей, и благопо-лучное возвращение с войны с честью, и умножение богат-ства честным путём»1 [Ксенофонт Афинский. Домострой. XI. 7–8].

Искусство наживать состояние занимает в этом пе-речне нравственно-политических добродетелей особое ме-сто. Исомах видит свою гражданскую ответственность пе-ред Отечеством в том, чтобы не оставлять его в случае ну-жды без денег. Хороший гражданин должен не только хо-рошо справляться со своим хозяйством, но и всегда иметь некоторый излишек, чтобы в тяжелую минуту оказать по-сильную помощь «родному городу». Добывая пропитание трудом, связанным с организацией хозяйственной деятель-ности внутри своего имения, гражданин избавит себя от ле-ни и укрепит телесное здоровье. Это позволит ему прояв-лять отвагу на войне и справедливость в народном собра-нии2 [Ксенофонт Афинский. Домострой. XI. 10–18].

Забота о земной славе и телесном благополучии со-четается у Исомаха с удовлетворением духовной потребно-сти в прекрасной и хорошей деятельности. Жизнь в заго-родном доме приучила его рано вставать и много ходить пешком. Если у него есть какие-то дела в городе, то их ис-полнение он совмещает с утренней прогулкой, когда можно застать дома всех, кого ему требуется повидать. В часы до-суга прогулкой ему служит дорога в деревню, где он с удо-вольствием наблюдает за посадкой деревьев и полевыми ра-ботами, а потом с аппетитом завтракает в таком количестве, «чтобы весь день быть ни голодным, ни слишком сытым».

Бескорыстная любовь к земле и её плодам позволяет Исомаху открыть в себе благородные стороны души, неиз-вестные тем, кто предпочитает сутолоку городской жизни

1 Ксенофонт Афинский. Домострой. С. 290. 2 Там же. С. 291-292.

66

общению с природой. Он уверяет Сократа, что занятия зем-леделием облагораживают характер человека, позволяя ему совершенствовать себя и других в науке «отлично сеять», обрабатывать почву и сажать сады. Знание агрономических тонкостей является внутренне присущим каждому человеку, как разумному существу, чувствующему духовную взаимо-связь с окружающим миром. Практике земледелия не так сложно выучиться, как другим, искусственно созданным профессиям, «при изучении которых ученик дойдет до из-неможения раньше, чем будет зарабатывать на хлеб». Зада-вая по своему обыкновению наводящие вопросы Исомаху о том, как неискушенный в земледелии человек может за-помнить последовательность сельскохозяйственных работ, Сократ с удивлением убеждается в том, что он и сам не-плохо ориентируется в составе и свойствах почвы, знает оп-тимальные сроки посева и правила ухода за садовыми куль-турами1 [Ксенофонт Афинский. Домострой. XI. 14–18; XV. 10–13].

Модель «прекрасного и хорошего» гражданина, скон-струированная Ксенофонтом от имени Сократа, значитель-но больше соответствовала социокультурному облику поли-тической элиты древнегреческого полиса, нежели возвы-шенный идеал Платона или эвдемоническая этика Аристо-теля, абсолютизирующая роль абстрактных добродетелей в системе воспитания и образования. Политические взгляды Ксенофонта формировались под влиянием его бурной био-графии, заполненной не столько литературной деятельно-стью, сколько активным участием в противостоянии Афин и Спарты. Находясь на службе у спартанского басилея Аге-силая, Ксенофонт приобрел недурной военно- стратегиче-ский опыт, а многолетние занятия сельским хозяйством, охо-той и сочинительством в подаренном ему спартанцами име-нии близ Олимпии позволили автору диалога о домоводст-ве самому вникнуть в тайны домашней экономии и по дос-

1 Ксенофонт Афинский. Домострой. С. 291-292, 302.

67

тоинству оценить преимущества образа жизни, сторонником которого является Исомах.1

Практицизм «прекрасного и хорошего человека», со-вершенствующего свой внутренний мир и организацию уса-дебного хозяйства ради интересов общего блага, нашёл бле-стящее образное воплощение в политико-правовой тради-ции Древнего Рима с её ценностной установкой на жертвен-ность во имя Отечества. Майевтика Сократа, получившая образное воплощение в сократических сочинениях Ксено-фонта, позднее была взята Аристотелем за основу нравст-венного гражданского идеала, сформулированного им в по-литико-правовой концепции «досуга», нашедшей отклик в среде эллинизированных латинских интеллектуалов поздней Республики и периода раннего принципата. Осмысление сущ-ностных основ гражданского бытия индивида в масштабах космического универсума, достигнутое через отождествле-ние модели идеального гражданина с владельцем крупного земледельческого хозяйства, стало в дальнейшем важнейшей составной частью классических древнеримских трактатов о политико-правовых тонкостях агрономической науки.

И с т о ч н и к и и и с п о л ь з о в а н н а я л и т е р а т у р а : 1. Бергер А.К. Политическая мысль древнегреческой демократии. М.:

Наука, 1966. – 360 с. 2. Вернан Ж.-П. Происхождение древнегреческой мысли / Общ. ред

Ф.Х. Кессиди, А.П. Юшкевича. М.: Прогресс, 1988. – 224 с. 3. Кессиди Ф.Х. Сократ. Ростов-на-Дону: Феникс, 1999. –320 с. 4. Ксенофонт Афинский. Анабасис / Пер. М.И. Максимовой, отв. ред.

И.И. Толстой. М.–Л.: Изд-во АН СССР, 1951. – 304 с. 5. Ксенофонт. Киропедия / Пер., ст. и прим. В.Г. Боруховича и Э.Д.

Фролова; отв. ред. С.Л. Утченко. М.: Наука, 1976. –336 с. 6. Ксенофонт Афинский. Сократические сочинения. Воспоминания о

Сократе. Защита Сократа на суде. Пир. Домострой / Пер., статья и комментарии С. И. Соболевского. М.–Л.: Academia, 1935. – 417 c.

7. Максимова М.И. Ксенофонт и его «Анабасис» // Ксенофонт Афин-

1 Письма философов. Письма сократиков. № 18–19. Ксенофонт – друзьям Сократа / Пер. С. Кондратьева // Лосев А.Ф., Тахо-Годи А.А. Платон. Аристотель. М., 2000. С. 373-374.

68

ский. Анабасис / Пер. М.И. Максимовой; отв. ред. И.И. Толстой. М.–Л.: Изд-во АН СССР, 1951. C. 228-245.

8. Письма философов / Пер. С. Кондратьева // Лосев А.Ф., Тахо-Годи А.А. Платон. Аристотель. М.: Молодая гвардия, 2000. С. 356-387.

9. Платон. Законы (NOMOI) / Пер. А.Е. Егунова // Платон. Государство. Законы. Политик / Ред. Е.И. Темнов. М.: Мысль, 1998. С. 383-716.

10. Платон. Пир / Пер. С.К. Апта // Платон. Сочинения. В 3-х т. / Под общ. ред. А.Ф. Лосева, В.Ф. Асмуса. М.: Мысль, 1970. Т. 2. С. 95-156.

11. Платон. Протагор / Пер. В.С. Соловьева. М.: Прогресс, 1994. – 176 с. 12. Тронский И.М. История античной литературы. Л.: Учпедгиз, 1946.

496 с. 13. Фролов Э.Д. Ксенофонт и его «Киропедия» // Ксенофонт. Киропе-

дия / Пер., ст. и прим. В.Г. Боруховича и Э.Д. Фролова; отв. ред. С.Л. Утченко. М.: Наука, 1976. С. 243-267.

14. Фролов Э.Д. Огни Диоскуров. Античные теории переустройства общества и государства. Л.: ЛГУ, 1984. – 192 с.

15. Фролов Э.Д. Экономические взгляды Ксенофонта // Ученые записки Ленинградского университета. Серия «Исторические науки». 1956. № 192. Вып. 21. С. 53-80.

Sokolova E.S. Life in the consent with the nature: an image of the citizen–land owner

in a political-legal discourse of ancient Greek classics This article is devoted to revealing the intellectual sources of po-

litical self-identification of the antique citizen. On an example of re-search the Socratic tradition known in interpretation of some antique authors, the author traces evolution of sense of justice of an aristo-cratic top of the ancient Greek policy. Reconstruction of the civil ideal based on antique doctrines about unity of space, the nature and the human world, is carried out with the purpose of revealing of se-mantic codes of an image of the law-abiding citizen–landowner, ren-dered solving influence on formation of the classical concepts of a political-legal discourse of classical Hellas.

Keywords: classical Greece, the ancient Greek policy, a political-legal discourse, an image of the citizen-landowner, an ideal of valid-ity, a principle of legality, Socratic tradition, agriculture, housekeep-ing, a civic duty, aristocracy, the Persian monarchy, principate.

69

Насибуллин Р.А. Государственные, должностные и религиозные преступления в уголовном праве древнего Рима

В статье охарактеризованы государственные, долж-ностные и религиозные преступления в уголовном праве Древнего Рима на основе анализа источников римского уго-ловного права, особенно: 47-й и 48-й книг «Дигест», 4-й книги «Институций Юстиниана», «Пяти книг сентенций к сыну» Юлия Павла и работ античных авторов.

Ключевые слова: государственные преступления, за-кон об оскорблении величия, должностные преступления, религиозные преступления, волшебство.

В римском праве можно было различить следующие основные группы преступлений: 1) преступления государ-ственные, должностные и религиозные; 2) преступления против личности; 3) преступления против семьи и нравст-венности; 4) преступления против собственности.1

Основными источниками римского уголовного пра-ва являлись 47-я и 48-я книги «Дигест», 9-я книга «Кодекса Юстиниана», 4-я книга «Институций Юстиниана», «Пять книг сентенций к сыну» Юлия Павла.2 Римская юриспру-

Насибуллин Рафиль Ахнафович – кандидат исторических наук, доцент, доцент кафедры истории государства и права Уральской государственной юридической академии. 1 См.: Всеобщая история государства и права. Том 1: Древний мир и средние века. М., 2002 (по изданию 1944-1945 гг.). С. 340-356; Лист Ф. Учебник уголовного права. Особенная часть / Пер. с нем. М., 1905; Мо-рев М.П. Римское право. М., 2008. С. 527-550; Омельченко О.А. Рим-ское право. М., 2000. С. 72-87; Покровский И.А. История римского пра-ва. СПб., 1998. С. 55-59; 168-171; 223-226; Скрипилев Е.А. Основы рим-ского частного права. М., 1998. С. 58-74; Стоянов А.Н. Уголовное пра-во Рима от древнейших времён до Юстиниана включительно // Запис-ки Харьковского университета. 1895. № 3. С. 99-130. 2 Гай. Институции / Под ред. В.А. Савельева, Л.Л. Кофанова; пер. с лат. Ф. Дыдынского. М., 1997 (в тексте: Gai. Inst); Дигесты Юстиниана / Пер. с лат., отв. ред. Л.Л. Кофанов. Т. VII. Полутом 1. Кн. XLV–XLVII. М., 2005; Дигесты Юстиниана / Пер. с лат.; отв. ред. Л.Л. Кофанов. Т. VII.

70

денция сравнительно мало занималась разработкой проблем уголовного права, систематизацией и анализом преступле-ний и наказаний. Однако римские юристы всё же затрону-ли ряд вопросов и особенной части уголовного права.

Государственные преступления К государственным преступлениям в эпоху «Законов

XII таблиц» относилась, прежде всего, государственная из-мена (лат. perduellio). «Дигесты» говорили об измене так: «Закон XII таблиц повелевает карать смертной казнью того, кто побудит неприятеля (к нападению на Римское государ-ство) или кто выдаст римского гражданина неприятелю» (D. 48.4.3), т.е. государственной изменой считалось подстре-кательство врага римского народа к нападению на римское государство, выдача римского гражданина врагу. Римские граждане во время прохождения ими военной службы на-казывались за сотрудничество с врагом, под которым пони-мался переход на сторону врага, дезертирство при военных действиях, сдача врагу города, области, поджог города или обороняемого объекта в условиях боевых действий.

К государственным преступлениям относились так-же уклонение от военной службы [как гласили «Дигесты»: «В древности уклонившихся от призыва (в ополчение) от-давали в рабство, как предателей свободы» (D. 49.16.4.10)], восстание, сопротивление властям, покушение на личность

Полутом 1. Кн. XLV–XLVII. М., 2005; Дигесты Юстиниана / Пер. с лат.; отв. ред. Л.Л. Кофанов. Т. VII. Полутом 2. Кн. XLVIII–L. М., 2005; Дигесты Юстиниана / Пер. с лат.; отв. ред. Л.Л. Кофанов. Т. I. Кн. I–IV. М., 2002; Т. II. Кн. V–XI. М., 2002; Т. III. Кн. XII–XIX. М., 2003; Т. VI. Полутом 2. Кн. XLI–XLIV (41-44). М., 2005; Т. VIII. Статьи и указатели. М., 2006; Институции Юстиниана / Под ред. Л.Л. Кофанова, В.А. Том-синова; пер. с лат. Д. Расснера. М., 1998 (в тексте: Iust. Inst.); Законы XII таблиц (Lex XII tabularum) // Памятники римского права: Законы XII таблиц. Институции Гая. Дигесты Юстиниана. М., 1997. С. 4-15; Юлий Павел. Пять книг сентенций к сыну // Юлий Павел. Пять книг сентен-ций к сыну. Фрагменты Домиция Ульпиана / Под ред. Л.Л. Кофанова; пер. с лат. Е.М. Штаерман. М., 1998. С. 8-153 (в тексте: Paul. Sent.).

71

магистрата; заговор с целью изменения формы правления. «Законы XII таблиц» наказывали смертью и тех, кто сочи-нил и распевал «злую песню» (tab. VIII. 1а). Возможно, здесь имелись в виду песни, которые содержали призыв к непо-виновению властям или к восстанию.

В период поздней республики и ранней империи были приняты четыре закона об оскорблении величия (maj-estas [майéстас] величие, достоинство) римского народа как особом виде государственного преступления: закон Апулея (103 или 100 г. до н.э.); Вария (90 г. до н.э.); Корнелия (81 г. до н.э.); Юлия Цезаря (46 г. до н.э.) и Юлия Августа (8 г. до н.э.). Оскорблением величия римского народа стало назы-ваться всякое покушение на достоинство, честь, безопас-ность и власть римского народа [по определению Ульпиана: «Преступлением же против величия является то, которое совершается против римского народа или против его безо-пасности» (D. 48.4.1)] или тех лиц, которым народ передал власть. Всякое покушение на верховную государственную власть считалось уголовным преступлением. В дальнейшем императоры стали применять этот закон и к себе.

В период империи к числу преступлений против ве-личия1 стали относить всякие посягательства против государ-ства: вооруженное восстание против императора, самоволь-ное ведение войны, измена, убийство магистрата (должност-

1 См.: Вержбицкий К.В. Из истории процессов о государственной измене (laesa maiestas) в эпоху ранней Империи: Дело Гая Силия (24 г. н.э.) // IVS ANTIQVVM. Древнее право. 2000. № 1 (6). С. 165-170; Портнягина И.П. Процессы об оскорблении величия в эпоху раннего принципата // Пробле-мы античной государственности. Л., 1982; Щеголев А.В. Закон Юлия об оскорблении величия в «Кодексе Юстиниана» // IVS ANTIQVVM. Древнее право. 1999. № 1 (4). С. 108-115; Он же. Императорский культ и lex de maiestate (по «Дигестам Юстиниана») // IVS ANTIQVVM. Древнее право. 1997. № 1 (2). С. 60-73; Он же. Сакральный аспект понятия maies-tas в русской историографии XIX–XX вв. // IVS ANTIQVVM. Древнее право. 1999. № 2 (5). С. 161-165; Он же. Судебный процесс об оскорб-лении величия по комментарию Аскония к речи Цицерона “Pro Corne-lio” // IVS ANTIQVVM. Древнее право. 2000. № 1 (6). С. 160-164.

72

ного лица), подстрекательство войска к мятежу, проведение набора рекрутов или введение войны без приказания импера-тора, по собственной инициативе, помощь врагам римского государства, подлог государственных документов, заговор об убийстве членов императорского совета и сенаторов.

«По закону Юлия об оскорблении величества отвечают те, по чьей инициативе или чьими действиями поднято оружие против императора или республики, или его войско доведено до мятежа; а также те, кто без приказа императора (начнёт) вести войну, проводить набор рекрутов, собирает войско и подстрекает его, чтобы оно отвратилось от императора» (Paul. Sent. 5.19.1).

Любое посягательство на «благо императора» подво-дилось под это преступление. Причём к числу преступлений против величия начали относить не только дела, но и слова, республиканские чувства.1 При императоре Тиберии закон о величии был дополнен нормой, предусматривавшей наказа-ние за написание порочащих принцепса и его мать писем и стихов, а также за высказывания, направленные против них.2 Не только произнесение непочтительных слов по адресу им-ператора считалось тягчайшим государственным преступ-лением, – нет, обвиняли за мысли, жесты, даже за сны.

Так, при императоре Тибéрии (14-37 гг.) осудили историка Кремуция Корда за сочувствие к убийцам Цезаря Бруту и Кас-сию. Будучи уверенным в исходе процесса, он до начала судеб-ного разбирательства покончил жизнь самоубийством. Ненави-стные императору книги подвергались сожжению по обвинению их в оскорблении величия императора. О законе, изданном Сул-лой против оскорбления величия римского народа, историк Тáцит писал: «Закон этот относился вначале только к изменам в войске, к мятежам в Риме и к действиям, оскорблявшим величие римского народа. Мало этого: преследованию по этому закону подвергались исключительно совершённые деяния, но не слова. Август расширил действие этого закона: раздражённый небла-горазумием Кассия Севера, очернившего в ядовитом памфлете его особу, столь прославленную Римом, он распространил дей-

1 Кареев Н.И. Монархии древнего Востока и греко-римского мира. СПб., 1904. С. 234-235, 340-345. 2 Щеголев А.В. Императорский культ и lex de maiestate (по «Дигестам Юстиниана»). С. 62-63.

73

ствие закона Majestatis на сочинителей пасквилей. Несколько позже Тиберий на вопрос претора Мацера – следует ли приме-нять законы против оскорбителей величества – отвечал, что «за-коны созданы для того, чтобы их исполнять» [Tacit. Ann. I. 72].

Светоний так писал о карательной политике Тиберия: «Вся-кое преступление считалось уголовным, даже несколько невин-ных слов. Поэта судили за то, что он в трагедии посмел пори-цать Агамемнона (микенского правителя, одного из героев древ-негреческого гомеровского эпоса – Р.Н.), историка судили за то, что он назвал Брута и Кассия последними из римлян: оба были тотчас казнены, а сочинения их уничтожены, хотя лишь за не-сколько лет до того они открыто и с успехом читались перед са-мим Августом» [Suet. Tib. 61. (3)].

Так как в Риме постепенно вошло в обычай клясть-ся не только Юпитером и пенатами Рима, но и «именем це-заря», то и невыполнение обещания, данного именем прин-цепса, тоже стало подводиться под понятие преступления против величия императора, которое позднейшие юристы находили наиболее родственным преступлению святотат-ства. Ложная клятва, хотя бы и именем императора, не вы-звавшая угрозы для государства и императора, не подпада-ла под действие закона об оскорблении величия и не явля-лась святотатством (D. 48.4.4).

Оскорблением обожествлённого императора по Светонию при Тиберии стало считаться: «Кто-то снял голову со статуи Августа, чтобы поставить другую; дело пошло в сенат, и так как возникли сомнения, расследовалось под пыткой. А когда ответчик был осу-жден, то обвинения такого рода понемногу дошли до того, что смертным преступлением стало считаться, если кто-нибудь пе-ред статуей Августа бил раба или переодевался, если приносил монету или кольцо с его изображением в отхожее место или в публичный дом, если без похвалы отзывался о каком-нибудь его слове или деле. Наконец, погиб даже человек, который позволил в своём городе оказать ему почести в тот день, в какой когда-то они были оказаны Августу» [Suet. Tib. 58].

«Если некто по денежному делу дал клятву гением принцеп-са, что он не является должником, и дал эту клятву ложно или же дал клятву, что ему должно быть дано или что в течение оп-ределённого времени он произведёт уплату, – и не уплатил, (на такой случай) наш император (Каракалла) со своим отцом (Сеп-тимием Севером) дал рескрипт, что указанное лицо должно

74

быть наказано палками и затем прощено, причём ему должно быть сказано: «Не давай безрассудно клятвы» (D. 12.2.13.6).

Одного знатного римлянина осудили за то, что он видел во сне императора Клавдия (41-54 гг.) с венком из колосьев или, по другому варианту, из винограда, и что он истолковал этот сон, как предвещание смерти императора с наступлением осени. Го-сударственным преступлением считалось даже переодевание вблизи статуи императора.

Император Гай Калигула (37-41 гг.) «многих граждан из пер-вых сословий, заклеймив раскалённым железом, сослал на руд-ничные или дорожные работы, или бросил диким зверям, или их самих, как зверей, посадил на четвереньки в клетках, или пере-пиливал пополам пилой – и не за тяжкие провинности, а часто лишь за то, что они плохо отзывались о его зрелищах или нико-гда не клялись его гением» [Suet. Cal. 27. 3]. Калигула «отцов за-ставлял присутствовать при казни сыновей… Надсмотрщика над гладиаторскими битвами и травлями он велел несколько дней подряд бить цепями у себя на глазах и умертвил не раньше, чем почувствовал вонь гниющего мяса. Сочинителя за стишок с дву-смысленной шуткой он сжёг на костре посреди амфитеатра. Один римский всадник, брошенный диким зверям, не переставал кри-чать, что он не виновен; он вернул его, отсёк ему язык и снова прогнал на арену» [Suet. Cal. 27. 4].

«Во время закусок и попоек часто у него на глазах велись до-просы и пытки по важным делам, и стоял солдат, мастер обез-главливать, чтобы рубить головы любым заключённым… Каз-нить человека он всегда требовал мелкими частыми ударами, по-вторяя свой знаменитый приказ: «Бей, чтобы он чувствовал, что умирает!» Когда по ошибке был казнён вместо нужного челове-ка другой с тем же именем, он воскликнул: «И этот того стоил». Сенатор преторского звания, уехавший лечиться в Антикиру, не-сколько раз просил отсрочить ему возвращение; Гай приказал его убить, заявив, что если не помогает черемица, то необходимо кро-вопускание. Каждый день, подписывая перечень заключённых, посылаемых на казнь, он говорил, что сводит свои счёты» [Suet. Cal. 29.2, 30.1, 32.1].

Оскорблением величия императора являлось непри-знание культа императора, осквернение освящённых статуй и изображений императора. «Те, кто уже освящённые статуи или изображения императора расплавил или совершил что-нибудь другое подобное, несут ответственность на основании закона Юлия о (преступлении) против величия» (D. 48.4.6).

75

По закону Юлия о величии 46 года до н.э. наказани-ем за данное преступление служило «лишение воды и ог-ня», то есть изгнание, а затем смертная казнь. «Прежде та-ких (лиц) навеки лишали воды и огня, теперь же, если они из простонародья – бросают на съедение зверям или сжи-гают живьём, если из благородных – карают смертной каз-нью» (Paul. Sent. 5.19.1).

По общему правилу голый умысел признавался не-наказуемым: «Никого не наказывают (только) за намерение» (D. 48.19.18), за исключением преступлений против величия. «Это преступление преимущественно разгорается не толь-ко от действия, но от нечестивых слов и проклятий» (Paul. Sent. 5.19.1). По закону императоров Аркадия и Гонория 397 года намерение совершить преступление против величия на-казывалось с той же суровостью, что и само деяние.

Конституция императоров Аркадия и Гонория 397 года уста-навливала: «Всякий, кто вступит в преступный сговор с солдата-ми, частными лицами или варварами, либо примет или даст при-сягу на верность самому заговору, будет, кроме того, помышлять об убийстве знатных мужей, которые участвуют в собраниях и нашем совете, а также сенаторов (ибо и сами они [сенаторы] яв-ляются частью нашего тела), либо, наконец, всякого, кто нам слу-жит (ибо предписания права установили наказывать с той же су-ровостью за намерение совершить преступление, что и за совер-шение [его], то сам лично, а именно обвинённый в преступлении против величия, наказывается смертью с конфискацией всего при-надлежащего ему имущества в нашу казну»1 (CJ. 9.8.5).

Римский историк Диόн Кáссий (155-235 гг.) описал полити-ческий процесс в сенате против величества, в котором наказы-вался и голый умысел, во времена императора Септимия Севéра (193-211 гг.) [Dio. Cass. LXXVI. 8-9].2

Юрист Модестин призывал к умеренности при пре-следовании преступлений против величия: «Однако судьям

1 Цит. по: Щеголев А.В. Закон Юлия об оскорблении величия в «Кодек-се Юстиниана». С. 110-111. 2 См.: Насибуллин Р.А. Проблемы общей части уголовного права древ-него Рима // Проблемы истории общества, государства и права. Вып. 1-й. Екатеринбург: УрГЮА, 2013. С. 75-76.

76

следует рассматривать это обвинение (против величия) не как случай (выказать) глубокое уважение к императорскую величию, но (основываясь) на истине; ибо следует обращать внимание и на личность: мог ли он совершить (такое), и со-вершал ли прежде что-нибудь, и имел ли намерение (совер-шить), и в здравом уме ли он находился. И необдуманные ре-чи не должны легко вести к наказанию, потому что, хотя без-рассудные заслуживают наказания, однако к ним, как к су-масшедшим, следует быть снисходительным» (D. 48.4.7.3).

По таким преступлениям против величия дозволя-лось выступать в качестве обвинителя даже рабам против своих господ (D. 48.4.7.2). Ни одно сословие не освобож-далось от применения пытки. «Но (при расследовании) пре-ступления, (связанного с оскорблением) величия, которое касается личности императоров, вообще все подвергаются пытке, если они привлекаются к даче свидетельских пока-заний, и дело того требует» (D. 48.18.10.1).

«В деле виновного в оскорблении величества следует, преж-де всего, выяснить, с помощью каких средств, какой партии, ка-ких инициаторов он это сделал, ибо виновный в таком деле дол-жен быть наказан не под предлогом лести кому-либо, а из-за са-мого преступления. И поэтому когда идёт о нём расследование, ни одно сословие не освобождается от применения пытки» (Paul. Sent. 5.19.2).

Конституция Константина от 314 года устанавливала: «Если кто-то обвинит кого-нибудь в оскорблении величия, то всякий, уличённый в такого рода деянии, не освобождается посредством какой-либо должностной привилегии от более строгого рассле-дования; пусть также и тот сам (кто обвинил) знает, что его вме-сте с тем, кто считается виновным в совершении такого рода безрассудства, следует подвергнуть пыткам, если он не сможет доказать своё обвинение другими очевидными доказательствами. Пыткам следует подвергнуть также и того, кого будут подозре-вать (в том), что за обвинение взялись благодаря его совету и да-же побуждению, дабы установленное наказание могло быть по-лучено всеми, знающими (об этом) деянии»1 (CJ. 9.8.3). Анало-гичная норма содержалась в конституции Валентиниана, Вален-

1 Цит. по: Щеголев А.В. Закон Юлия об оскорблении величия в «Ко-дексе Юстиниана». С. 109-110.

77

та и Грациана от 369 года: «Решительно никому, кто без совета с нами и нашего ведома подвергается пытке (на канате), не будет запрещено пользоваться защитой, связанной с военной службой, происхождением или служебным положением, за исключением только дел о величии, при которых только и находятся все в рав-ном положении»1 (CJ. 9.8.4).

Преследование по обвинению в преступлении про-тив величия могло быть возбуждено по закону императора Марка Аврелия и после смерти обвиняемого2 (CJ. 9.8.7), что-бы осуществить репрессии против его родственников или сторонников и конфискацией имущества пополнить казну. При совершении преступления против величия допускалась казнь сыновей государственных преступников. Лишь по ми-лости императора им сохранялась жизнь, но они лишались всего имущества.

Конституция императоров Аркадия и Гонория 397 г. гласила: «(1). Сыновья же его (государственного преступника), которым мы по императорской милостью особо оставили жизнь (так как вследствие наказания, полученного отцом, должны были погиб-нуть те, относительно которых боятся угрожающего примера отца, то есть наследственного преступления), пусть считаются чужи-ми в отношении наследства и права наследования по матери или по деду, а также всех ближайших родственников, пусть они ни-чего не получают по завещаниям посторонних лиц, пусть посто-янно терпят нужду и бедность, пусть не достигнут совершения никаких гражданских и военных почестей, пусть бесчестье отца всегда сопровождает их, пусть, наконец, они, будут столь ни-чтожны, чтобы им, вызывающим презрение от постоянной ни-щеты, и смерть была утешением, а жизнь наказанием. (2). Нако-нец, мы также повелеваем, чтобы те, кто когда-нибудь попыта-ется взяться перед нами за защиту таких презренных [людей], были, без всякого снисхождения, обесчещены. (3). В отношении дочерей, каково бы ни было их число, мы повелеваем, чтобы им досталась из имущества матери только Фальцидиева четверть, умрёт ли она [мать], оставив завещание, или без завещания, что-бы они скорее имели незначительное пропитание, чем полное благосостояние и имя наследника, потому что приговор должен быть мягче в отношении тех, кто мы уверены, из-за слабости

1 Цит. по: Щеголев А.В. Указ. соч. С. 110. 2 Щеголев А.В. Указ. соч. С. 112.

78

пола будут менее дерзкими… (6). То, что мы постановили в от-ношении вышеназванных и их детей, мы с той же суровостью налагаем и в отношении их пособников, соучастников, и даже слуг и детей их. (7). Разумеется, если кто-либо, побуждаемый же-ланием истинной славы, вначале задуманного заговора донесёт об [этом] преступном сговоре, то получит от нас и вознагражде-ние, и почёт. Тот же, кто будет участвовать в заговоре, то даже если откроет с опозданием тайны замыслов (ещё, однако, неиз-вестные), будет считаться достойным лишь освобождения и по-милования»1 (CJ. 9.8.5).

Государственными преступлениями также признава-лись: участие в недозволенных обществах (D. 47.22); неуп-лата налогов; подделка монеты (это деяние рассматрива-лось как нарушение государственной монополии на чеканку монеты; к тому же монеты чеканились с изображением им-ператора); участие в недозволенных обществах (D. 47.22).

Должностные преступления К числу должностных преступлений, непосредствен-

но затрагивающих интересы государства, относились: вы-могательство при отправлении должностных обязанностей: главным образом, при сборе налогов или при получении имущественной выгоды путём угрозы предъявления уголов-ного обвинения (D. 47.13); казнокрадство и взяточничество магистратов и чиновников2; побег заключённых из тюрьмы из-за халатности стражников («Божественные братья пред-писали в рескрипте Эмилию Тирону, что следует казнить тех, кто бежал, взломав тюрьму. Сатурнин также полагает, что следует казнить тех, кто бежал – либо взломав двери (тюрьмы), либо вступив в сговор с остальными (заключён-ными), находившимися в той же тюрьме, а если побег со-вершён из-за нерадивости стражников, наказание должно

1 Цит. по: Щеголев А.В. Закон Юлия об оскорблении величия в «Ко-дексе Юстиниана». С. 110-111. 2 См.: Александровская С.В. Антикоррупционная концепция в праве древнеримской республики (V–I вв. до н. э.). Автореферат диссертации на соискание ученой степени кандидата юридических наук. Краснодар, 2004.

79

быть мягче» (D. 47.18.1); непротиводействие спекуляции зерном и другими продуктами.

«Пожалуй, главным образом скупщики зерна имеют обык-новение взвинчивать цену на хлеб. (Императорские) мандаты и постановления противодействуют их алчности. В мандатах ука-зывается буквально следующее: «Кроме того, ты должен следить, чтобы не было скупщиков какого-либо товара и чтобы не под-нимали цену на продовольствие ни те, кто утаивает скупленные товары, ни богачи, не желающие продавать урожай своих (име-ний) по справедливым ценам, ожидая недорода». Наказания им устанавливаются различные: ведь чаще всего, если (провинив-шиеся) – оптовые торговцы, им только запрещается заниматься торговлей; иногда бывает, что их приговаривают к высылке, а низших присуждают к каторжным работам» (D. 47.11.6).

Казнокрадство – это незаконное использование ли-цом – магистратом, чиновником своего публичного статуса, сопряжённое с получением выгоды. К казнокрадству (лат. peculates) относилось не только похищение и нецелевое ис-пользование государственных средств, но и растрата или присвоение государственной собственности должностными лицами: ограбление храмов, воровство на государственном монетном дворе или на золотых и серебряных приисках (D. 48.13).

«Юлиевым законом о казнокрадстве предусматривается, что-бы никто посвящённых, священных или казённых денег не похи-щал, не захватывал, не обращал в своё имущество» (D. 48. 13.1). «По Юлиеву закону о растрате несёт ответственность тот, кто ка-зённые деньги, вверенные (ему) для определённого использова-ния, удержал за собой и потратил не на то» (D. 48.13.2). «По Юли-евому закону о растрате несёт ответственность тот, у кого оста-лись казённые деньги из тех, которые он получил от сдачи в арен-ду, от купли, из продовольственного фонда или по какому-либо иному основанию. Но по этому закону несёт ответственность и тот, кто казённые деньги, полученные для определённого использо-вания, удержал за собой и не израсходовал» (D. 48.13.5.1). «По этому закону несёт ответственность и тот, кто в государственных документах записал меньше денег, чем он получил от продажи или сдачи в аренду какого-либо (государственного имущества), или нечто другое подобное совершил» (D. 48.13.12).

Казнокрадство в зависимости от тяжести преступ-

80

ления наказывалось штрафом, ссылкой с конфискацией иму-щества (D. 48.13.8.1) и смертной казнью через повешение, сожжение или растерзание дикими животными.

«Если кто-нибудь казённые деньги похитит, украдёт, заме-нит (золото на медь) или будет употреблять для собственной поль-зы, он присуждается уплатить в четыре раза больше тех денег, которые украл» (Paul. Sent. 5.27.1). «Наказание за казнокрадство содержит в себе запрет воды и огня, место которого в настоящее время заступила ссылка. Далее тот, кто низводится в такое (пра-вовое) положение, теряет как все прежние (свои) права, так и имущество» (D. 48.13.3).

Взяточничество (лат. repetundae) магистратов и чи-новников – это подкуп, продажность, получение должност-ными лицами взяток, особенно деньгами, за нарушение обя-занностей службы (D. 48.11). «Те, кто, приняв деньги, нару-шили порученные им публичные обязанности, несут ответ-ственность по обвинению во взяточничестве» (D. 48. 11.9). «Если доказано, что помощники судей совращены деньгами, то обычно они изгоняются из курии или (со службы), или ссылаются в изгнание, или высылаются на время» (Paul. Sent. 5.28.1).

«Закон Юлия (Цезаря) о взяточничестве относится к тем деньгам, которые кто-либо, исполняя магистратуру, должность, попечительство, посольство или какую-либо иную обязанность, повинность либо государственную службу, взял сам или (кто-либо), кто входит в его свиту» (D. 48.11.1). Здесь имелись в виду случаи принятия денег лицом, состоящим на государственной службе, для предоставления лицу, дающему эти деньги, каких-нибудь противозаконных выгод, льгот и т.п. «Закон делает ис-ключение (для лиц), от которых можно получать (без ограниче-ния): от двоюродных братьев и сестёр и от более близких по степе-ни родства своих когнатов, от жены» (D. 48.11.1.1). «По закону Юлия о взяточничестве привлекается к ответственности тот, кто в то время, когда имел какую-либо власть, получил деньги за вы-несение или невынесение судебного или административного ре-шения» (D. 48.11.3). «По закону Юлия о взяточничестве установ-лено, чтобы никто не брал деньги за принятие или увольнение с военной службы; и чтобы никто не брал деньги за мнение, вы-сказанное в сенате либо государственном совете, или за обвине-ние, или за отказ от обвинения; и чтобы городские магистраты

81

воздерживались от всякого рода подкупа; и чтобы даров и по-дарков по своей должности они получали за год не более чем на сумму в 100 золотых» (D. 48.11.6.2).

Закон устанавливал правила приёма подарков проконсула-ми, правителями провинций. «Полностью отказываться от подар-ков проконсул, конечно, не должен, но в этом случае следует со-блюдать меру, чтобы, с одной стороны, не проявлять мелочности, отвергая (всё), а с другой – не впадать в жадность, теряя чувство меры при приёме подарков. Божественный Север и император Антонин в своём изящнейшем письме разъяснили этот вопрос. Вот дословно, что там написано: «Не всё, не всегда, не от всех. Ибо не принимать ни от кого – неучтивость, но брать всюду – неприличие, а брать всё подряд – ненасытность». И согласно (им-ператорским) мандатам ни сам проконсул, ни какое-либо офици-альное лицо не должны принимать в качестве подарка или дара или (даже) покупать что-либо из того, что превышает потреб-ность в дневном пропитании. Это относится не к гостиницам, а ко всему, что выходит за пределы ежедневного пропитания. Но и подарки не должны доводиться до размеров дарений» (D. 1.16. 6.3). «Выражение «средства пропитания» содержит в себе всё то, что необходимо для питания, питья, ухода за телом и для жизни человека. Лабеон говорит, что в средства пропитания включает-ся и одежда; и всё то прочее, чем мы пользуемся ради заботы и попечения над нашим телом, обозначается этим названием» (D. 50.16.16.43-44).

Взяточничество наказывалось бесчестием, изгнанием или даже смертной казнью в зависимости от тяжести вины.

«Ныне по закону о взяточничестве наказывают в экстраор-динарном порядке, и в большинстве случаев (виновные) наказы-ваются или изгнанием, или даже более сурово – в зависимости от преступления. Ведь что, если получат деньги за убийство че-ловека? Или даже если не возьмут денег, но убьют, побуждаемые страстью, либо невиновного, либо того, кого не должны были на-казывать? (Такие лица) должны подвергаться смертной казни или, по крайней мере, ссылаться на острова, как были наказаны мно-гие» (D. 48.11.7.3).

«Если про кого-либо говорят, что он взял деньги, чтобы до-садить другому путём выполнения или невыполнения какого-либо дела, то к этому лицу в течение года может быть предъяв-лен иск по факту (содеянного) о взыскании в четырёхкратном размере полученных им денег согласно имеющимся данным, а по истечении года – в однократном размере. Помпоний пишет, что этот иск относится не только к денежным делам, но и к де-

82

лам о преступлениях, так как по закону о взяточничестве в осо-бенности отвечает тот, кто взял деньги для совершения или не-совершения дела путём досаждения другим» (D. 3.6.1.1).

В республиканский период и при Августе было при-нято порядка двадцати законов, призванных ограничить пред-выборную, электоральную коррупцию (лат. ambitus) – соис-кание почётных должностей незаконными средствами. Субъ-ектом выступало здесь лицо, претендующее на государст-венно-властные полномочия. В период поздней республики в народных собраниях преобладал столичный люмпен- про-летариат. Не имея собственности, заработка, но, обладая по-литическими правами, безработный пролетарий – гражда-нин продавал свой голос в народном собрании при выборах в магистраты. Именно кандидаты в магистраты подкупали столичный люмпен-пролетариат. Они давали деньги доверен-ным лицам для последующего подкупа. В этих целях созда-вались специальные товарищества (лат. sodalicia), которые в своей совокупности образовывали разветвлённую сеть аген-тов по покупке голосов. Такое разнообразие посредников ме-жду подкупающей и подкупаемой сторонами свидетельство-вало о том, что к концу республики электоральная корруп-ция приобрела черты криминального профессионализма.1

1 «В любом случае, законодательные ограничения ambitus не смогли по-влиять на масштабы электоральной коррупции. Наблюдалась обратно пропорциональная зависимость: законов становилось больше, принима-лись они чаще, санкции ужесточались (лишение права занимать долж-ность сроком до 10 лет, лишение должности магистрата, избранного пу-тём подкупа избирателей, вплоть до пожизненного изгнания – Р.Н.), а масштабы коррупции увеличивались. При этом размытость и неконкрет-ность состава ambitus всегда оставляла возможность правоприменителю для политического манёвра… То, что вполне укладывалось в традици-онные рамки ambitus, по желанию правоприменителя, легко трансфор-мировалось в стремление к царской власти. В результате, именно те, кто стремился демократизировать общественное и политическое устройство римской civitas, становились жертвами её произвола». – Александров-ская С.В. Проблемы борьбы с электоральной коррупцией в древнерим-ской республике и современной России // IVS ANTIQVVM. Древнее право. 2006. № 18. С. 196. См. о преследовании сторонников демократи-

83

Плутарх отмечал: «…упадок гражданской жизни в Риме, приведший к тому, что лица, домогающиеся должностей, сидели на площади за своими столиками с деньгами и бесстыдно под-купали чернь, а нанятый народ приходил в Собрание, чтобы бо-роться за того, кто дал ему денег, – бороться не с помощью голо-сования, а луками, пращами и мечами. Нередко собравшиеся расходились лишь после того, как осквернят возвышение для оратора трупами и запятнают его кровью» [Plut. Cae. XXVIII].

Избирательная коррупция в Риме прекратилась с пре-кращением созыва народных собраний в период принципа-та. Выборы магистратов сохранились на муниципальном уровне, а вместе с ними и избирательная коррупция.

«В Городе (Риме) этот закон ныне не действует, поскольку назначение магистратов относится к попечению принцепса, а не к милости народа. Но если кто-либо в муниципии будет домо-гаться магистратуры или жречества в нарушение этого закона, то он наказывается на основании сенатусконсульта (штрафом) в 100 золотых и бесчестьем» (D. 48.14.1.1).

Религиозные преступления Наряду с государственными преступлениями с древ-

нейших времен существовали преступления против рели-гии1: волшебство (например, магические заклинания посе-вов с целью погубить урожай), уничтожение межи (счита-лось, что межи находятся под покровительством бога и на-рушение межи рассматривалось как оскорбление бога, ве-

зации: Токмаков В.Н. Судебный процесс над Манлием Капитолийским // IVS ANTIQVVM. Древнее право. 2002. № 2 (10). С. 99-106. 1 Излагается по: Белогриц-Котляревский Л.С. Римское право // Белогриц-Котляревский Л.С. Преступления против религии в важнейших госу-дарствах Запада. Историко-догматическое исследование. Ярославль, 1886. С. 14-71; Попов А. Преступления против веры и нравственности по римско-византийскому праву // Попов А. Суд и наказания за престу-пления против веры и нравственности по русскому праву. Казань, 1904. С. 1-43; Ширяев В.Н. Религиозные преступления в греко-римском пра-ве // Ширяев В.Н. Религиозные преступления. Историко-догматические очерки. Ярославль, 1909. С. 9-53. См.: Есипов В.В. Грех и преступление, святотатство и преступление. СПб., 1894. С. 8-11; Марей А.В. Колдов-ство в законодательстве Поздней Империи // Вестник древней истории. 2012. № 2. С. 161-175.

84

давшего межами; в дальнейшем с ослаблением этой языче-ской веры это религиозное преступление стало одним из имущественных преступлений), осквернение гробниц (D. 47. 12.3), нарушение целомудрия вестáлкой.

Весталки являлись жрицами богини домашнего очага Вéсты. Они обязывались поддерживать негасимое пламя и давали обет безбрачия. Весталки начинали свою службу в детстве, в возрасте 6-10 лет, и несли её в течение 30 лет. Их сопровождали ликторы. Высшие магистраты вставали при их появлении. Преступник, встретивший по дороге на казнь деву–весталку, получал поми-лование. Римляне считали, что от поведения весталок зависело благополучие и даже существование римского государства. По-этому за нарушение безбрачия их закапывали живыми в землю, а их соблазнителей казнили посредством бичевания.

Рассказ о казни весталок имеется у Плутарха: «Нарушив-шую обет девства зарывают живьём в яму у Коллинских ворот. Возле этого места, в черте города, тянется длинный земляной вал, аггер по-латыни. Здесь, под землёю, устраивали маленькое помещение, с входом сверху, куда ставили постель, лампу с ог-нём, небольшое количество съестных припасов, например, хле-ба, кувшин воды, молока и масла, – считалось как бы преступ-лением уморить голодом лицо, посвящённое в высшие таинства религии. Виновную сажали в наглухо закрытые и перевязанные ремнями носилки так, что не слышно было даже её голоса, и несли через форум. Все молча давали ей дорогу и провожали её, не говоря ни слова, в глубоком горе. Для города нет ужаснее зрелища, нет печальнее этого дня. Когда носилки приносят на на-значенное место, рабы развязывают ремни. Верховный жрец чи-тает таинственную молитву, воздевает перед казнью руки к небу, приказывает подвести преступницу, с густым покрывалом на лице, ставит на лестницу, едущую в подземелье, и удаляется затем вместе с другими жрецами. Когда весталка сойдёт, лестница от-нимается, отверстие засыпают сверху массой земли, и место казни становится так же ровно, как и остальное» [Plut. Numa. X].

Волшебство (колдовство) и предсказательство в рес-публиканскую эпоху не преследовались и не наказывались сами по себе. Они здесь являлись преступными лишь как де-яния, причиняющие вред государственной религии, обществу или частным лицам. «Законы XII таблиц» запрещали портить чужие посевы и плоды вызыванием посредством чародейства бури, града, засухи, вообще непогоды, а также – переманива-

85

нием на свой участок чужого урожая (tab. VIII. 8а; 8б). Римляне верили в способность некоторых людей посредст-

вом тайных заклинаний или молитв, соединённых с жертвопри-ношениями, призывать на других гнев и проклятие богов и тем причинять этим последним вред. Предсказателями или гадате-лями называли тех, которые по некоторым знакам предсказыва-ли божественную волю и приговоры судьбы, будущую судьбу лю-дей, не изменяя законов природы. Волшебникам или магами име-новали тех, которые путём употребления сверхъестественных средств влияли на сам порядок и ход вещей, заставляя себе пови-новаться природу и богов. Они останавливают течение рек, покры-вают луну облаками, ускоряют и замедляют движение солнца, вос-крешают мёртвых и советуются с ними. Волшебство представляет собой знание и пользование неведомыми силами природы в каких-нибудь целях. В римском праве нормы о колдовстве исходили из основной идеи о вреде другому: карался вред, причинённый кол-довством другому лицу. Запрещалось колдовство, переманиваю-щее урожай с чужого поля; далее, колдовство, употребляемое как средство для убийства, то есть отравление. Нигде колдовство само по себе не запрещалось. Оно каралось лишь тогда, когда оно на-ходится в связи с убийством, бунтом и оскорблением величества.

В эпоху языческой империи, в общем, отношение к профессии прорицателей было скорее благоприятным. В об-ласть уголовного права входило лишь «злостное» волшебст-во, учиняемое с помощью подающих повод к соблазну, са-кральных действий и с дурными целями. Императоры пре-следовали волшебство и предсказательство потому, что ви-дели в них средство, способное причинить вред здоровью и жизни частных лиц посредством отравления, с которым их ставили в связь, и что иностранные гадатели нанесли ущерб институту авгýров и гарýспиков. Они также усматривали в них опасность для своей личности и императорской власти, находя в них тайные заговоры. Волшебство наказывалось как деяние, причиняющее вред. Поэтому исключалась наказуе-мость, если волшебные действия предпринимались с полез-ными целями. Например, в целях излечения человека от бо-лезней и ран, для предотвращения вредного воздействия при-родных стихийных бедствий. Причинение смерти лицу вол-шебством причислялось императорами к разновидности от-

86

равления. Оно, по Марциану, вначале каралось депортацией и конфискацией всего имущества, а потом смертной казнью посредством растерзания зверей для незнатных, а для лиц знатных – ссылкой на острова (D. 48.8.3.5); по Павлу же, и для знатных назначалась смертная казнь, только простая, а не квалифицированная (Paul. Sent. 5.23.1).

Предсказатели повергались телесному наказанию и изгнанию из города, а в случае непослушания – релегации или депортации (Paul. Sent. 5.21.1). Предсказатели, которые предсказывали будущее императора или государства, кара-лись смертной казнью, а отвечавшие рабам о будущем их господ – депортацией или каторжными работами. Смертная казнь также преследовала тех, которые спрашивали пред-сказателей о будущем императора или государства, а рабы, спрашивали о здоровье своих господ, наказывались смерт-ной казнью распятием на кресте (Paul. Sent. 5.21.3.4). Осно-ванием преследования предсказательства вообще являлось то, что оно представляло собой обман и мошенничество, а предсказание о будущем императора вызывало беспокойст-во, волнение в умах, которое сопровождали прорицания о близкой смерти императора. Если кто-либо спрашивал га-дальщика о здоровье императора, то, по-видимому, с целью ускорить его смерть магическим заклинанием. Поэтому смертной казни подлежали и вопрошавший, и отвечавший.

В период империи наказывались предсказатели, которые, как считалось, толковали будущее, предугадывали человеческую судьбу, имели способность ниспослать счастье и отклонять не-счастье, обезвреживать злых животных, в особенности ядовитых змей и т.п. Лишь некоторые предсказательства запрещались: «Предсказателей, которые делают вид, что вдохновлены богом, следует изгонять из города с тем, чтобы они, пользуясь челове-ческим легковерием, не портили общественные нравы надеждой на что-нибудь и не производили таким образом в смятение души народа. Поэтому сперва их следует высечь плетьми и изгнать из города; упорствующих же или заключают в тюрьму, или высы-лают на острова, или ссылают на время» (Paul. Sent. 5.21.1).

Волшебники, приносившие ночные жертвы с наме-рением кого-либо околдовать, расслабить духовно или фи-

87

зически, причаровать, а равно приносившие в жертву чело-века или его кровь наказывались знатные простой смерт-ной казнью, а незнатные – квалифицированной: распятием на кресте или растерзанием зверями.

«Те, кто совершает нечестивые ночные священнодействия или поручают их совершить для того, чтобы кого-либо околдо-вать, пленить, обязать (что-либо сделать), или распинаются на кресте, или бросаются на съедение зверям» (Paul. Sent. 5.23.15).

Смертной казнью наказывались и соучастники в пре-ступлении, в том числе и подстрекатели, по требованию ко-торых волшебник и практиковал своё искусство. Сам же вол-шебник, исполнявший акты чародейства, подвергался сожже-нию заживо.

«Соучастников магических действий следует карать смерт-ной казнью, то есть распинать на кресте или бросать зверям. Са-ми маги сжигаются живьём» (Paul. Sent. 5.23.17).

В целях пресечения распространения тайных искус-ств сам факт обладания книгами, излагавшими их, считал-ся преступным и наказывался депортацией и конфискацией, а для незнатных – назначалась смертная казнь.

«Никому не дозволяется иметь у себя книг по волшебству; если они у кого-нибудь найдены, то публично сжигаются, а (те, кто их имел), если они из благородных, ссылаются на острова с конфискацией имущества, если из простонародья – предаются смертной казни. Ибо запрещается не только применение, но и даже знание такого искусства» (Paul. Sent. 5.23.18).

При христианских императорах преследование вол-шебства и предсказательства приняло ещё более жестокий характер, так как здесь к политическим соображениям при-соединились и религиозные цели – желание расположить Бо-га богоугодным делом. Любое волшебство и предсказатель-ство стало считаться богопротивным деянием. Законом им-ператора Констанция 357 года запрещалось любое волшеб-ство и гадание под страхом квалифицированной смертной казни. Наказанию подвергались не только сами прорицате-ли, маги, но и лица, обращающиеся к их содействию, а рав-ным образом занимающиеся изучением их искусств.

Римская государственная религия являлась учреж-

88

дением, предназначенным служить, прежде всего, целям го-сударственным.1 По мнению римлян, римские боги обеспе-чивали силу и величие римского государства. Поэтому они и заслуживали почитания. Религиозность римлянина выте-кала из его патриотизма. Религиозным же считался тот, кто богов своих предков почитал так, как это было принято в отечестве. При этом государственная власть не заботилась о поддержании и охране какой-либо единой правоверной догмы. Римляне терпимо относились к религиозным куль-там завоёванных народов, если только они не нарушали по-рядка, не подрывали нравственности и не представлялись опасными для непоколебимости государства. Они не разру-шали их храмов, не изгоняли их богов, а дозволяли свобод-ное отправление культов и предоставляли полную возмож-ность собираться в коллегии для общего поклонения или служения тому или иному божеству. «Но не запрещается им собираться для религиозных целей, если только посредст-вом этого не делается (что-либо) в нарушение сенатускон-сульта, которым запрещаются недозволенные коллегии» (D. 47.22.1.1).

Основанием такой терпимости являлась природа язычества, политеизма: кто не почитает единого бога, для того нет ложных богов. Римляне, глубоко почитая своих богов, не отрицали и мо-гущества чужих. Правда, последние не одинакового могущества с его римскими богами, благословение которых помогло римским легионам завоевать мир, за то все они равно истинны. Поэтому чужие религиозные культы в Риме пользовались не только пра-вом свободного исповедания, но часто смешивались с римской религией. Римляне не только принимали богов побеждённых на-родов в свой пантеон, но и сами воздавали им своё поклонение, как например, некоторым египетским, сирийским божествам. Бо-ги других народов могли делаться богами Рима, если только на

1 Римляне придавали важное значение интересам религии. «Дело в том, что ради общественной пользы, а именно чтобы не лежали непогре-бённые трупы, мы подчиняемся этому высшему соображению, кото-рым иногда следует руководствоваться в спорных религиозных делах: ведь высшим соображением является то, которое удовлетворяет рели-гии» (D. 11.7.43).

89

это последовало согласие Сената в форме сенатусконсульта. По-этому запрещалось введение новых и неизвестных религий: «Те, кто вводит новые, ни обычаю, ни разуму неизвестные религии, которые волнуют человеческие души, если они из благородных – ссылаются, если из простонародья – караются смертной каз-нью» (Paul. Sent. 5.21.2). Законом запрещалось отпадение в иудей-ство: «Римские граждане, допустившие, чтобы их или их рабов обрезали по иудейскому ритуалу, навеки высылаются на острова с конфискацией имущества; врачи, совершившие обрезание, ка-раются смертной казнью» (Paul. Sent. 5.22.3).

Христиане в Римской империи подвергались крова-вым преследованиям на протяжении нескольких столетий, так как: 1) христиане отказались уравнять своего Бога с дру-гими языческими божествами, так как это бы противоре-чило самому основанию их религии – вере в единого Бога. Этот отказ относился ко всем языческим богам, в том чис-ле и к римским, а потому вызвал общее негодование. Всех язычников оскорбляло нежелание христиан поместить сво-его Бога наряду с их собственными божествами в пантеоне; 2) собрания христиан считались опасными для государства, так как от них могли исходить заговоры, тайные общества, вредные для государственного единства; общественная ор-ганизация христиан – церковь представлялась подозритель-ному воображению императоров государством в государст-ве; 3) со времени императора Августа рядом с древнерим-ской языческой религией возникло поклонение императо-рам как богам. Поэтому христиане, принципиально отказы-вающиеся воздавать почести языческим богам, поклоняться императорам как богам, считались виновными в преступле-нии не только против религии, но и против государства, в оскорблении величества.

Император считался не только главой государства, но и гла-вой римской религии. Рядом с этим развивалось обожествление императора, когда люди приносили жертвы императорам как бо-гам, хотя бы они запятнали себя пороками и преступлениями. Христиане отказывались от поклонения статуям императора. Ка-ждый обязывался публично принести языческое жертвоприно-шение – бросить крупицу ладана в курильницу перед статуей им-ператора. Для христианина совершение такого обряда представ-

90

лялось немыслимым: любое поклонение иному божеству означа-ло измену Христу.

Результатом стали массовые казни христиан. Римские вла-сти видели в христианах, не желавших хотя бы наружным обра-зом признать государственную религию, мятежных подданных, заслуживающих строгого наказания за оскорбление величия им-ператора. Именно по этому поводу преследовались христиане: «Вы говорите, что идолы есть ничто, и поклонение изваяниям богов есть глупость? Но сам Император приносит жертвы богам и ста-туям. Значит, по-вашему, и он глупец? Ну, за оскорбление Импе-ратора вы ответите...».1

В 313 году в Милане вышел знаменитый эдикт им-ператоров Константина и Лициния, о веротерпимости ко всем религиям – христианам и не христианам, язычникам. Он объявил свободу вероисповедания естественным чело-веческим правом и предоставил каждому по собственному выбору принимать и исповедовать какую угодно религию, почитать того Бога, к которому влечёт его чувство. Прин-цип свободы вероисповедания не удержался, так как про-тиворечил представлениям людей той эпохи, которые при-выкли к государственной религии. Поэтому христианство ста-новится единственной государственной религией Римской империи. Денежные штрафы, лишение гражданских прав, конфискация имущества, телесные наказания и смертная казнь, прежде угрожавшие христианам, теперь обрушились на язычников вместе с разрушением языческих храмов.2

1 Кураев А.В. Протестантам о Православии. М., 1997. С. 37. 2 «Христиане видели в язычестве страшную ложь, порабощающую че-ловека, и страшный соблазн для своих собратьев. Их отношение к язы-честву можно сравнить с нашим отношением к коммунизму и всем его остаткам, пронизывающим нашу жизнь. Нам говорят, что нужно оста-вить коммунистические памятники и всю коммунистическую символи-ку, т.к. – это часть истории нашей страны. Однако я очень хорошо по-нимаю людей, свергающих памятник Ленину, и сам жду не дождусь мо-мента, когда с башен Кремля снимут красные звёзды. Слишком свежа моя память и слишком болезненны воспоминания… Тем более, что коммунизм сегодня, как и язычество тогда, продолжает оставаться со-блазном для многих моих сограждан…». – Дворкин А.Л. Очерки по ис-тории Вселенской православной церкви. Нижний Новгород, 2003. С. 249.

91

С превращением христианства в государственную ре-лигию, стали наказывать за такие религиозные преступле-ния как:

1) Язычество (идолопоклонство). В 392 году импе-ратор Феодосий I запретил все виды языческого культа (идо-лослужения) – принесение в жертву животных, воскурение фимиама, возжжение огня перед ларами1, украшение цвета-ми последних или священных деревьев, сооружение дерно-вого алтаря и т.п. – под страхом смертной казни, жестоких наказаний или конфискации дома или поземельного участ-ка, которые служили местом совершения некоторых из ука-занных преступлений. Тем самым преследованию и наказа-нию подвергалось не одно только публичное отправление языческих культов, но и частное, домашнее, хотя бы даже всё это совершалось в полной тайне. Феодосий II за отправ-ление языческого культа установил конфискацию имуще-ства и ссылку, а затем смертную казнь. При этом последо-ватели языческого культа лишались права занимать долж-ности на государственной службе.

Юстиниан подтвердил все эти законы, повелев, кро-ме того, язычникам приобрести наставление в христианской вере и креститься под угрозой конфискации всего имуще-ства, лишения права приобретать новое и ссылки. Упорные в язычестве, поклонявшиеся идолам, приносившие им жерт-воприношения и после крещения, подвергались смертной казни. По отношению к язычникам применялось отобрание детей для немедленного крещения, и для наставления в пра-вославной вере, если они более зрелого возраста.

2) Вероотступничество – отпадение (апостáсия) от православной христианской веры, то есть переход в языче-ство, в иудаизм, в éресь. Феодосий и его соправители запре-тили вероотступничество, отпадение от христианства и ли-шили христиан, переходивших в другую веру, – права за-

1 Лàры (латин. lares) – божества, покровительствующие дому, семье и общине в целом.

92

вещать, а также приобретать наследство. Юстиниан возвы-сил наказание за отступничество от христианства и обраще-ние в язычество до смертной казни.

3) Ересь – особое вероучение; отклонение от пра-вильного учения христианской церкви, разномыслие в во-просах веры, влекущее разрыв религиозного единения ере-тиков с церковью. Охраной закона пользовалось только од-но определённое христианское религиозное вероучение, официально признанное и одобренное верховной властью. Всякое отступление от этого учения – éресь, деяние уголов-но-наказуемое. Эдикт императора Феодосия 380 году объя-вил христианскую веру, установленную первым вселенским собором – государственной и установил, чтобы все те, кото-рые не следуют этой вере, клеймились позорным именем еретиков и чтобы они подлежали тому наказанию, которое определит воля императора.

Собрания еретиков запрещались под страхом денежных штрафов, конфискации мест собрания, а смотря по обстоятель-ствам и смертной казни. Закон запрещал всякую пропаганду ере-тических учений. Служители, иерархи еретиков подлежали наи-более суровой ответственности. Еретики из духовных лиц под-вергались разным карам, начиная от телесных наказаний и окан-чивая ссылкой и смертной казнью. Признаком принадлежности к еретической секте являлось: 1) всякое участие в собраниях ере-тиков, а равным образом содействие устройству подобного рода собраний предоставлением соответствующего места; 2) хране-ние у себя книг и сочинений еретического содержания; 3) укло-нение от общения с истинно-верующими и, в частности, непри-нятие мер для присоединения к православию жены и детей; 4) от-крытое признание себя принадлежащим к какой-либо еретиче-ской секте. Ответственности подвергались не только члены ере-тических сект, но также укрыватели еретиков и недоносители о них. Отчуждение от еретиков и донос на еретиков считались лучшим доказательством искренности религиозных убеждений.

В качестве наказаний к еретикам применялись: 1) смертная казнь, впервые применённая в 385 году; 2) телес-ные наказания; 3) денежный штраф. Обычным последстви-ем осуждения к еретической секте являлась конфискация имущества еретика. Конфискации подлежали и дома, здания

93

и участки земли, служившие местом для собрания еретиков. Еретиков сопровождало ограничение гражданских прав.

Самыми опасными сектами считались манихеи и анабапти-сты. Они подвергались смертной казни. Наместники провинций и другие должностные лица, небрежные в применении законов против еретиков, карались денежным штрафом и другими более тяжкими наказаниями.

Еретики подвергались целому ряду правоограничений в об-ласти наследственного права (они лишались наследования по за-вещанию и по закону; имущество их, если не имелось родствен-ников православных, поступало в распоряжение казны), в праве совершать дарение (оно допускалось для них лишь по отношению к православным; запрещалось передавать имущество в сектант-скую общину). Сектантам запрещалось приобретать недвижимые имущества. Сектантам и евреям запрещалось иметь рабами пра-вославных христиан из опасения совращения их из православия. Еретики ограничивались в праве выбора себе места жительства. В одних случаях им запрещалось пребывание в столице. В других случаях они не имели права проживать в главном городе провин-ции или вообще в городах. В иных случаях указывалось сектан-там определённое место пребывания, по преимуществу родина, место своего рождения. Если они не оставляли город тотчас по получении приказания, подвергались конфискации и смертной каз-ни. Сектанты лишались права государственной службы и подле-жали увольнению от всяких должностей – как военных, так и гражданских, поскольку эти должности не являлись известного рода государственной повинностью. Сектанты не могли быть сви-детелями в процессе, где обе или одна из тяжущихся сторон была православная. В процессах, где обе стороны неправославные, сек-танты могли быть свидетелями, за исключением некоторых. Сек-танты не допускались к занятию адвокатурой, а также к препода-вательской деятельности. Вся конфискованная еретическая лите-ратура подлежала сожжению.

4) Прозелитизм или совращение – обращение после-дователей государственного культа (христиан) в чужую рели-гию. По закону Феодосия I виновные в обращении христиа-нина в чужую веру карались или наравне с обращёнными, или более тяжкими наказаниями. По Закону Феодосия II тот, кто насилием или преступным убеждением совращал граж-данина или раба из христианства в еретическую секту, под-вергался смертной казни вместе с конфискацией имущества.

94

5) Нарушение богослужения – всякое действие, ко-торым публичное богослужение христианской церкви нару-шалось, прерывалось или прекращалось, как-то: причинение оскорбления и насилий служителей церкви, насильственное вторжение в церковь, поношение самого места богослужения, религии и т.п. Наказанием за эти действия, совершённые в церкви, по закону 398 года, являлась смертная казнь.

Преступлением против религии признавалось оск-вернение трупов и могил, то есть всякое противозаконное умышленное действие, заключавшее в себе посягательство на гробницы, трупы и их принадлежности (D. 47.12.1-11; Paul. Sent. 1.21.4-9.12). По словам Ульпиана, «наименованием гробницы охватывается всякое место погребения» (D. 47.12. 3.2). «Гробница – это то (место), где покоится тело человека или кости» (D. 11.7.2.5). Все отдельные виды осквернения трупов и гробниц можно подразделить на две группы: 1) по-вреждение надгробных памятников и 2) разрытие могил и осквернение трупов.

Первая группы включала в себя: случаи разрушения гроб-ниц; присвоения и унесения надгробных камней – мрамора, ко-лонн, памятников, украшений (Paul. Sent. 1.21.5); превращение гробниц в места жительства (Paul. Sent. 1.21.12; D. 47.12.3.6); об-мен или продажу их, а равно и употребление для других целей (D. 11.7.12.1); стирание надписей на колоннах (Paul. Sent. 1.21.8); погребение другого трупа в саркофаг, в котором один уже имеет-ся (Paul. Sent. 1.21.9); погребение трупа в чужой гробнице без раз-решения её собственника (Paul. Sent. 1.21.4); запрещение устраи-вать к местам гробниц сток дождевой воды (D. 43.24.22.4). Вто-рая группа обнимала всякие действия над трупами, как погре-бёнными, так и не погребёнными. К первому случаю принадле-жали – извлечение из гробниц тел и повреждение последних (D. 47.12.11), а равно и простое обнажение их (Paul. Sent. 1.21.4), наконец – похищение, ограбление трупов (D. 47.12.3.7). Ко вто-рому – воспрепятствование совершению погребения задержани-ем трупа на улице и т.п. (D. 11.7.8.5).

Всякому заинтересованному лицу предоставлялся иск (D. 47.12.6) и виновный платил штраф. Если же заинтере-сованное лицо не пользовалось своим правом жалобы, то-гда предъявлять иск мог всякий посторонний. Наказанием

95

за осквернение гробниц являлся также денежный штраф, но в определенном размере 100 фунтов золота за повреж-дение и разрушение гробниц и 200 – за проживание в них.

«Те, кто вершат суд по иску об осквернении гробницы, произведут оценку, насколько велик материальный интерес (истца), а именно на основании личной обиды, которая (ему) была нанесена, а также (исходя) из обогащения того, кто осквер-нил (гробницу), или из ущерба, который имел место, или из без-рассудства того, кто содеял (это)» (D. 47.12.3.8). «Претор гово-рит: «(О ком) скажут, что по его злому умыслу была осквернена гробница, против того я дам иск (по факту содеянного), чтобы он (в таком размере) был присуждён к уплате в пользу того, к кому (это) имеет отношение, насколько покажется справедли-вым в связи с этим делом. Если же не будет никого, кого бы ка-салось (это дело), или он откажется от предъявления иска, то всякому, кто захочет предъявить иск (по этому поводу), я дам иск (ценой в) 100 золотых… Если кто-либо злоумышленно по-селится в гробнице или заимеет (там) постройку иную, чем та, которая сделана для гробницы, то если кто-либо на этом основа-нии пожелает предъявить иск против него, я дам (тому) иск (це-ной) в 200 золотых» (D. 47.12.3).

Императоры оскорбление гробниц возвели на степень экстраординарного преступления и наказывали нарушение покоя трупа смертной казнью для незнатных и депортаци-ей для знатных. Другие же случаи влекли за собой или осуж-дение на работы в рудниках или релегацию. Похищение строительных материалов из могилы, кроме того, сопровож-далось денежным штрафом в размере фунта золота и конфи-скацией здания, в котором эти материалы были сохранены. Такой же штраф влекло одно прикосновение к трупу.

За обнажение трупов предусматривалась ссылка для при-вилегированных лиц и рудники – для непривилегированных (Paul. Sent. 1.21.4). Похищение трупа наказывалось аналогично (Paul. Sent. 1.21.5). Если похищение трупа совершалось с оружием в ру-ках – то смертной казнью: «В отношении тех, которые грабят трупы, наместники (провинций) обычно поступают суровее, осо-бенно если те нападают с оружием в руках, так что если они, по-добно разбойникам, сделали это вооружёнными, то даже смертью их наказывают, как писал в рескрипте божественный Север, а ес-ли без оружия, то наказание простирается вплоть до осуждения к работам в рудниках» (D. 47.12.3.7). Повреждение трупов нака-

96

зывалось смертной казнью виновных простолюдинов и ссылкой для знатных: «Если обвинённые в осквернении гробниц непо-средственно тела вынули или кости извлекли, то (преступники) низкого происхождения подвергаются высшей мере наказания, а знатные ссылаются на остров. А в иных случаях (осквернители гробниц) ссылаются или осуждаются на принудительные рабо-ты в рудниках» (D. 47.12.11).

И с т о ч н и к и и и с п о л ь з о в а н н а я л и т е р а т у р а : Источники:

1. Гай Светоний Транквилл. Жизнь двенадцати цезарей / Пер. с лат., предисл. и послесл. М. Гаспарова. М: Худ. лит., 1990. – 255 с.

2. Гай. Институции / Под ред. В.А. Савельева, Л.Л. Кофанова; пер. с лат. Ф. Дыдынского. М: Юрист, 1997. – 368 с.

3. Дигесты Юстиниана / Пер. с лат.; отв. ред. Л.Л. Кофанов. Т. I. Кн. I–IV. М.: Статут, 2002. – 584 с.

4. Дигесты Юстиниана / Пер. с лат.; отв. ред. Л.Л. Кофанов. Т. II. Кн. V–XI. М.: Статут, 2002. – 622 с.

5. Дигесты Юстиниана / Пер. с лат.; отв. ред. Л.Л. Кофанов. Т. III. Кн. XII–XIX. М.: Статут, 2003. – 780 с.

6. Дигесты Юстиниана / Пер. с лат.; отв. ред. Л.Л. Кофанов. Т. VI. По-лутом 2. Кн. XLI–XLIV (41-44). М.: Статут, 2005. – 564 с.

7. Дигесты Юстиниана / Пер. с лат.; отв. ред. Л.Л. Кофанов. Т. VII. По-лутом 1. Кн. XLV–XLVII. М.: Статут, 2005. – 552 с.

8. Дигесты Юстиниана / Пер. с лат.; отв. ред. Л.Л. Кофанов. Т. VII. По-лутом 2. Кн. XLVIII–L. М.: Статут, 2005. – 564 с.

9. Дигесты Юстиниана / Пер. с лат.; отв. ред. Л.Л. Кофанов. Т. VIII. Статьи и указатели. М.: Статут, 2006. – 677 с.

10. Дион Кассий Коккейан. Римская история. Кн. LXIV–LXXX / Пер. с лат. А.В. Махалюк, К.В. Марков, Н.Ю. Сивкина, С.К. Сизов, В.М. Строгецкий. СПБ.: Филолог. фак-т; Нестор-История, 2011. – 456 с.

11. Законы XII таблиц // Памятники римского права: Законы XII таблиц. Институции Гая. Дигесты Юстиниана. М.: Зерцало, 1997. – 608 с.

12. Институции Юстиниана / Под ред. Л.Л. Кофанова, В.А. Томсинова; пер. с лат. Д. Расснера. М.: Зерцало, 1998. – 400 с.

13. Корнелий Тацит. Сочинения в двух томах. Том первый. Анналы. Малые произведения / Пер. с лат.; изд. подготовили А.С. Бобович, Я.М. Боровский, М.Е. Сергиенко. М.: Ладомир, 1993. – 444 с.

14. Кодекс Юстиниана (фрагмент 9.1-30) // Марей А.В. Уголовное право в «Кодексе Юстиниана» (9.1-30). Предисловие, перевод с лат. и ком-мент. // IVS ANTIQVVM. Древнее право. 2010. № 22. С. 220-283.

15. Павел Юлий. Пять книг сентенций к сыну. Фрагменты Домиция Ульпиана / Под ред. Л.Л. Кофанова; пер. с лат. Е.М. Штаерман. М.: Зерцало, 1998. – 287 с.

97

16. Плутарх. Избранные жизнеописания / Пер. с др.-греч.; сост., вступ. ст., прим. М. Томашевской. М.: Правда, 1990. Т. I–II. – 592 с. + 608 с.

Общая и специальная литература: 17. Александровская С.В. Антикоррупционная концепция в праве древ-

неримской республики (V–I вв. до н.э.). Автореферат диссертации на соискание ученой степени кандидата юридических наук. Крас-нодар, 2004. – 28 с.

18. Александровская С.В. Проблемы борьбы с электоральной корруп-цией в древнеримской республике и современной России // IVS ANTIQVVM. Древнее право. 2006. № 18. С. 192-203.

19. Белогриц-Котляревский Л.С. Римское право // Белогриц- Котляревский Л.С. Преступления против религии в важнейших государствах Запада. Историко-догматическое исследование. Ярославль, 1886. С. 14-71.

20. Вержбицкий К.В. Из истории процессов о государственной измене (laesa maiestas) в эпоху ранней Империи: Дело Гая Силия (24 г. н.э.) // IVS ANTIQVVM. Древнее право. № 1 (6). 2000. С. 165-170.

21. Всеобщая история государства и права. Том 1: Древний мир и сред-ние века. М.: Зерцало, 2002 (по изданию 1944-1945 гг.). С. 340-356.

22. Дворкин А.Л. Очерки по истории Вселенской православной церкви. Нижний Новгород: Изд. братства во имя св. князя Александра Нев-ского, 2003. – 816 с.

23. Есипов В.В. Грех и преступление, святотатство и преступление. СПб.: Типография А.Ф. Маркса, 1894. – 200 с.

24. Ефимов В.В. Лекции по истории римского права. СПб.: Типография В.С. Балашова и Ко, 1898. – 494 с.

25. Кареев Н.И. Монархии древнего Востока и греко-римского мира. СПб.: Издание М.М. Стасюлевича, 1904. – IX + 410 с.

26. Кураев А.В. Протестантам о Православии. М.: Подворье Троице-Сергиевой Лавры, 1997. – 255 с.

27. Лист Ф. Учебник уголовного права. Особенная часть / Пер. с нем. М.: Товарищество типографии А.И. Мамонтова, 1905. – 409 с.

28. Марей А.В. Колдовство в законодательстве Поздней Империи // Вестник древней истории. 2012. № 2. С. 161-175.

29. Морев М.П. Римское право: Учебное пособие. М.: Издательско-торговая корпорация «Дашков и К», 2008. – 720 с.

30. Омельченко О.А. Римское право. Учебник, изд. 2-е, исправ. и доп. М.:ТОН-Остожье, 2000. – 208 с.

31. Покровский И.А. История римского права (по изданию 1917 г.). СПб.: Издательско-торговый дом «Летний сад», 1998. – 560 с.

32. Попов А. Преступления против веры и нравственности по римско-византийскому праву // Попов А. Суд и наказания за преступления про-тив веры и нравственности по русскому праву. Казань, 1904. С. 1-43.

33. Портнягина И.П. Процессы об оскорблении величия в эпоху ранне-

98

го принципата // Проблемы античной государственности. Межву-зовский сборник / Под ред. Э.Д. Фролова. Л.: Изд-во Ленинград. ун-та, 1982. С. 128-150.

34. Рудоквас А.Д. О христианизации римского права в эпоху императо-ра Константина Великого // IVS ANTIQVVM. Древнее право. 2002. № 1 (9). С. 161-181.

35. Скрейпек М. Мартовские иды: убийство или казнь? // IVS ANTI-QVVM. Древнее право. 1999. № 1 (4). С. 79-85.

36. Скрипилев Е.А. Основы римского частного права. Конспект лекций. М: ОСЬ-89, 1998. – 208 с.

37. Стоянов А.Н. Уголовное право Рима от древнейших времён до Юс-тиниана включительно // Записки Харьковского университета. 1895. № 3. С. 99-130.

38. Токмаков В.Н. Судебный процесс над Манлием Капитолийским // IVS ANTIQVVM. Древнее право. 2002. № 2 (10). С. 99-106.

39. Ширяев В.Н. Религиозные преступления в греко-римском праве // Ширяев В.Н. Религиозные преступления. Историко-догматические очерки. Ярославль, 1909. С. 9-53.

40. Щеголев А.В. Закон Юлия об оскорблении величия в Кодексе Юсти-ниана // IVS ANTIQVVM. Древнее право. 1999. № 1 (4). С. 108-115.

41. Щеголев А.В. Императорский культ и lex de maiestate (по Дигестам Юстиниана) // IVS ANTIQVVM. Древнее право. № 1(2). 1997. С. 60-73.

42. Щеголев А.В. Сакральный аспект понятия maiestas в русской исто-риографии XIX-XX вв. //IVS ANTIQVVM. Древнее право. № 2 (5). 1999. С. 161-165.

43. Щеголев А.В. Судебный процесс об оскорблении величия по ком-ментарию Аскония к речи Цицерона “Pro Cornelio” // IVS ANTI-QVVM. Древнее право. 2000. № 1 (6). С. 160-164.

Nasibullin R.A. State, official and religious crimes in criminal law

of Ancient Rome In this article, the state, official and religious crimes in criminal law

of Ancient Rome on the basis of the analysis of sources of the Roman criminal law, especially: 47-th and 48-th books of «Digests», 4-th books of «Institutions of Justinian», «Five books of maxims to the son» by Julius Paul and works of antique authors – are characterized.

Keywords: high treasons, the law on the insult of greatness, crimes of officials, religious crimes, magic.

99

Насибуллин Р.А. Преступления против семьи и нравственности

в уголовном праве древнего Рима В статье охарактеризованы преступления против

семьи и нравственности в уголовном праве Древнего Рима на основе анализа источников римского уголовного права, особенно: 47-й и 48-й книг «Дигест», 4-й книги «Институ-ций Юстиниана», «Пяти книг сентенций к сыну» Юлия Павла и работ античных авторов.

Ключевые слова: закон Юлия Августа Октавиана о наказаниях за прелюбодеяния 18 г. до н.э., правила судеб-ного порядка преследования виновных в прелюбодеянии по закону Юлия Августа Октавиана о наказаниях за прелю-бодеяния 18 г. до н.э., наказания за другие преступления про-тив семьи и нравственности.

Закон Юлия Августа Октавиана о наказаниях за прелюбодеяния 18 года до н.э.1

К преступлениям против семьи и половой нравст-венности относилось, прежде всего, прелюбодеяние (adulte-rium [адультэриум], отсюда фр. адюльтéр), ответственность за которое устанавливалась знаменитым законом императора Юлия Августа Октавиана о наказаниях за прелюбодеяния 18 г. до н.э. (D. 48.5). Этот закон, по оценке выдающего ро-маниста Теодóра Мόммзена (1817-1903), «одно из решитель-нейших и прочнейших законодательных нововведений, ко-торые только знает история». Он был издан главным обра-зом в общественных интересах в связи с частыми браками, разводами, прелюбодеяниями, безбрачием, нежеланием рим-лян иметь детей. Кризис римской семьи грозил разрушить основы государства. Прелюбодеянием традиционно счита-

Насибуллин Рафиль Ахнафович – кандидат исторических наук, доцент, доцент кафедры истории государства и права Уральской государственной юридической академии. 1 Излагается по: Абрашкевич М. Прелюбодеяние по римскому праву // Абрашкевич М. Прелюбодеяние с точки зрения уголовного закона. Одесса, 1903. С. 19-110.

100

лась половая связь замужней женщины со всяким мужчи-ной, кроме её мужа.

Закон устанавливал особые категории женщин, с ко-торыми всякому разрешалось безнаказанно вступать во вне-брачную половую связь. Этим женщинам по самому своему положению считалось недоступным понятие и соблюдение женской половой чести. С другой стороны, законодатель, счи-таясь с реальными условиями жизни, учитывая широкое рас-пространение прелюбодеяния в римском обществе и терпи-мое к нему отношение, оставлял некий предохранительный клапан. К таким женщинам относились проститутки, содер-жательницы публичных домов, актрисы (D. 48.514.2), хозяй-ки и служанки таверн-кабаков и постоялых дворов (Paul. Sent. 2.26.11). Если, оставив прежний род занятий, проституцию и вступив в брак, такая женщина изменяла мужу, он мог пре-следовать её на общих основаниях: «Но муж может наказы-вать за прелюбодеяние и ту жену, которая была непотребной, хотя, будь она вдовой, разврат с ней совершался бы безнака-занно» (D. 48.5.14.2).

Между прочим, возможность безнаказанно отправлять раз-врат показалась развратным римским матронам той эпохи при-вилегией настолько завидной и соблазнительной, что они стали вносить свои знатные имена в списки проституток, пользуясь лазейкой в законе. В результате при преемнике Августа импера-торе Тиберии появился сенатский указ, запрещающий преда-ваться публичному разврату тем, чей дед, отец или муж принад-лежали к сословию римских всадников. Римская матрона уже не могла избежать ответственности за прелюбодеяние вступлением в ряды проституток.

По определению Ульпиана, «публичным непотребст-вом (проституцией) как ремеслом занимается не только та, которая проституируется в доме терпимости, но и та, кото-рая бесстыдно продаёт себя, – как это обыкновенно бывает, – в увеселительном кабачке или в другом месте. Но под сло-вом “публично” мы разумеем “всем и каждому, то есть без выбора” – следовательно, не такую женщину, которая от-далась, нарушив супружескую верность, или благодаря на-

101

силию, а такую, которая живёт наподобие девки из публич-ного дома. А потому о женщине, которая имела половые сно-шения за денежное вознаграждение с одним или двумя муж-чинами, нельзя ещё сказать, что она публично занимается не-потребством как ремеслом».1

«Мы говорим, что открыто продаёт себя не только та, кото-рая занимается проституцией в публичном дом, но и если (как во-дится) она не сохраняет своей стыдливости и в трактире, и как- ни-будь иначе. «Открыто» же мы понимаем так: повсюду, то есть без различия; и не в случае, если (женщина) где-либо отдаётся прелю-бодеям или растлителям, но та (открыто продаёт себя), которая ве-дёт себя как проститутка. Также от того, что (женщина), получив деньги, сочеталась с одним и с другим, (она) не считается открыто промышляющей своим телом. Однако Октавен очень правильно го-ворит, что должна быть причислена к этим женщинам (к прости-туткам) даже та, которая открыто занимается проституцией, не из-влекая выгоды. Но закон наносит бесчестье не только той, которая занимается (продажей себя), но и той, которая этим занималась, хотя бы и перестала заниматься, так как и позорное деяние, которое по-сле было прекращено, не уничтожается (тем самым). Не следует про-щать ту, которая вела постыднейшую жизнь под предлогом бедно-сти» (D. 23. 2.43.1-5).

Не считая вознаграждение само по себе существен-ным для понятия проституции, Ульпиан не причислял к про-ституткам ни содержанку одного мужчины, ни даму, полу-чающую содержание, деньги и подарки от нескольких из-вестных любовников, и не применял к ним понятие «публич-ной» женщины. Именно понятие «публичная» составляло по римскому праву существенный признак в определении про-ститутки. Оно заключало в себе указание на отсутствие ин-дивидуальной душевной связи между мужчиной и женщи-ной, равнодушие к личности мужчины, желающего всту-пить в половое сношение. Ульпиан разъяснял его в том смыс-ле, что отдающая себя женщина вступает в половые отно-шения со всеми мужчинами, которые этого желают, без вся-кого выбора и за вознаграждение. Проститутка есть женщи-

1 Цит. по: Блох И. История проституции (по изданию 1913 г.) / Пер. с нем. СПб., 1994. С. 16-19.

102

на, которая неограниченно удовлетворяет общий публичный спрос на половые наслаждения. И все женщины, вступающие в половые сношения со многими мужчинами публично или тайно, в борделе или в другом месте, за вознаграждение или без него, со сладострастием или холодно, без разбора – все они проститутки.

К категории проституток относились и те женщины, кото-рые путём соблазна или насилия побуждают других продаваться: сводницы, хозяйки домов терпимости и увеселительных кабачков. «Заниматься сводничеством столь же (позорно), как и промыш-лять своим телом. Своднями же мы называем тех, которые вы-ставляют на продажу непотребных женщин. Сводней мы призна-ём и ту, которая под другим видом ведёт этот образ жизни. Если где-либо содержательница гостиницы имеет в ней продажных жен-щин (как многие по обыкновению имеют проституток под тем предлогом, что они имеют женщин для обслуживания гостиницы), то следует сказать, что и она охватывается названием сводни» (D. 23. 2.6-9). Римское право допускало внебрачное сожительство с конкубиной и с рабыней-наложницей.

Субъектом преступления могла быть только римская матрона, матерь семейства, которой считалась не только за-мужняя женщина, но и вдова (D. 48.5.11). Для состава пре-любодеяния с внешней стороны требовалось совершение по-лового акта, который признавался оконченным с соединени-ем детородных органов прелюбодейки и её соучастника (лат. intrusio membri) – этого было совершенно достаточно. Нигде нет намёка, чтобы римское право требовало emissio, или хо-тя бы emissio seminis. С субъективной стороны для состава наказуемого прелюбодеяния требовался для виновного ли-ца – умысел совершить совокупление с чужой женой, а для виновницы – умысел вступить в половые отношения с тем, кто не приходится ей мужем (D. 48.5.13; D. 48.5.44). Adulte-rium sine dolo malo non committitur [адультэриум синэ дόлё мáлё нон коммиттитур] – «Адюльтéр не совершается без злого умысла».

Римское право предусмотрело как особые виды in-juria [инъюриа], односторонние действия мужчины, имею-щие обыкновенно целью подготовить прелюбодейную связь

103

с замужней женщиной. Римляне наказывали в экстраорди-нарном (уголовном) порядке ухаживанье, хотя бы и безус-пешное, за чужими жёнами: «Те, кто расстраивает чужие свадьбы, а также покушается на (чужие) браки, даже если они не смогли совершить злодеяние, наказываются в экст-раординарном порядке за стремление к пагубному наслаж-дению» (D. 47.11.1). По римскому праву подлежал наказанию тот, кто с целью склонить к разврату мальчика, женщину или девушку, на улице, отвлекши или подкупив их провожатого, обращался к ним с неприличными предложениями, с пред-ложениями подарков, денег: «Кто будет склонять к развра-ту мальчика, уведя от него или подкупив сопровождающего, или попытается совратить женщину либо девицу, или совер-шит что-либо ради распутства, сделает подарок или назна-чит цену, чтобы соблазнить (кого- либо), то в случае осуще-ствления (этой) гнусности в наказание он приговаривается к смертной казни, а если не осуществил – к ссылке на остров. Подкупленным сопровождающим назначается высшая мера наказания (смертная казнь)» (D. 47.11.1.2; Paul. Sent. 5.4.14).

Попытки к чьёму-либо развращению преследовались как инъюриа, оскорбление чести: «Если кто-либо попытается скло-нить женщину либо мужчину, свободных либо вольноотпущенни-ков, к совершению развратных действий, ему будет предъявлен (иск) об оскорблении. Но и в том случае если покусятся на невин-ность раба, также имеет место (иск) об оскорблении» (D. 48.10.9.4). Преступное действие сводится к тому, что стыдливый делается бесстыдным: «Покушением на невинность называют то, когда по-ступают так, чтобы (кто-либо) из стыдливого стал бесстыдным» (D. 47.10.10).

Особо предусматривались те случаи, когда виновный при-ставал с разговорами и предложениями, оскорбляющими нравст-венность, к женщинам порядочного общества, приняв их по внеш-ности за публичных: «Если кто-либо попытается совратить деву-шек, но они при этом были одеты в одежды служанок, то он не считается виноватым, и тем более, если женщины были одеты в одежды блудниц, а не матерей семейства. Итак, если женщина не была одета как матрона, и кто-либо попытался совратить её или увёл её спутника, он не отвечает по иску об оскорблении» (D. 47. 10.15.15). Отсюда прямой вывод о том, что если будет уведён про-

104

водник у римской женщины в костюме матроны, то существует обида, иск об оскорблении. Под именем провожатого (спутника) закон повелевал разуметь всякое лицо, сопровождающее кого-либо из упомянутых особ, целомудрие которых он охраняет: «Под спут-ником мы должны понимать того, кто сопровождает и идёт сле-дом, и, как говорит Лабеон, будь то свободный или раб, мужчина или женщина. Итак, Лабеон определяет спутника как того, «кто, будучи назначен следовать (за кем-либо) при посещении кого-либо, был уведен в публичном или частном месте. Среди спутников не-пременно будут (числиться) и дядьки» (D. 47.10.15.16). Закон тре-бовал, чтобы провожатый был действительно отвлечён: «Следует считать, что увёл, как говорит Лабеон, не тот, кто начинает уво-дить спутника, но тот, кто добился, чтобы спутник не был с тем, (с кем шёл)» (D. 47.10.15.17). Будет ли применено насилие или только уговоры – безразлично: «Следует считать, что увёл не толь-ко тот, кто увёл силой, но и тот, кто уговорил спутника, чтобы тот оставил сопровождаемую» (D 47.10.15.18). У римских женщин су-ществовал обычай ходить постоянно с провожатыми (проводни-ками). Без провожатых ходили только рабыни и женщины сомни-тельного поведения. С этими последними встречающиеся могли обращаться иначе.

Наравне с этим наказывалось обращение к встречным жен-щинам с разговорами или упорное следование за ними: «Этот эдикт относится не только к тому, кто увёл спутника, но и к тому, кто совратил или преследовал кого-либо из них» (D. 47.10.15.19). Здесь же давалось понятие об этих действиях: «Совращать означает вкрадчивыми речами покушаться на невинность другого: ведь это является не поношением, но покушением на добрые нравы. Тот, кто пользуется постыдными словами, не покушается на невинность, но отвечает (по иску) об оскорблении. Одно дело совращать, дру-гое – преследовать: ведь совращает тот, кто речами покушается на невинность, преследует же тот, кто постоянно молчаливо идёт сле-дом; ведь постоянное сопровождение как бы приносит некоторый позор» (D. 47.10.15.20-22). Если лицо молча непрерывно недолго следует за женщиной, то этим оно не обращает на неё внимания других граждан. Если же кто-то долгое время не даёт покоя жен-щине и, хотя молча, но постоянно ходит за ней, так что не может не обратить на неё внимания публики, тот совершает оскорбление женской чести. Посмотреть на это хорошо публика не может: по-зволить ходить за собою кому-либо кроме провожатого могла, ве-роятно, только женщина сомнительного поведения, а поэтому по-добное преследование как бы заменяло прямое название женщины сомнительного поведения. Наконец, отмечалось, что не всякое об-

105

ращение к посторонней женщине, а лишь противное добрым нра-вам, подлежит наказанию: «Но следует помнить, что не каждый, кто ходит следом, и не каждый, кто совратил, может быть привле-чён по этому эдикту: ведь подпадает под эдикт не тот, кто делает (что-либо) в шутку или во исполнение почётной обязанности, но тот, кто делает это вопреки добрым нравам» (D. 47.10.15.23).

Закон устанавливал ответственность не только для ве-роломной жены и её соучастника, но и для подстрекателя (D. 48.5.13). Законом преследовались и те (мужчины и жен-щины), кто предоставлял для совершения блуда или прелю-бодеяния свой дом или дом друга: «Тот, кто сознательно предоставит свой дом для совершения разврата или прелю-бодеяния с чужой матерью семейства или с мужчиной либо получит прибыль от прелюбодеяния своей жены, к какому бы сословию он не принадлежал, наказывается как прелю-бодей. И если кто-либо предоставил (для названных целей) дом друга, он несёт ответственность (по этому закону)» (D. 48.5.9-10; D. 48.5.33.1). «Матерью семейства называется не только замужняя женщина, но и вдова. В соответствии с этой главой закона к ответственности привлекаются также жен-щины, предоставившие дом или получившие что-либо, узнав о разврате» (D. 48.5.11.1). Наказание грозило не только в тех случаях, когда дом служил местом прелюбодеяния, но и в тех даже, когда хозяин предоставлял его только для предвари-тельных переговоров об этом преступлении, «так как без упомянутого разговора прелюбодеяние не совершилось бы» (D. 48.5.10.2). Под словом «дом» разумелось всякое жилище и даже поле или баня (D. 48.5.9.1. 10.1).

Как известно, закон, что столб, его нельзя перепрыгнуть, но всегда можно обойти. Изобретательность развратников легко уст-раняла поставленные им преграды: опасно прелюбодействовать в самом доме чужой жены, страшно попасть в руки её мужа или отца, трудно найти, в виду ответственности за сводничество, охот-ников предоставить для таких любовных свиданий дом, баню, виллу, – и вот разврат из этих помещений переселяется в храмы. «В каком храме не блудничает женщина!», – восклицал римский поэт Ювенáл.

Античный историк Иосиф Флáвий рассказал том, как один влюблённый римлянин Деций Мунд за подкуп и при посредниче-

106

стве своей вольноотпущенницы Иды уговорил жрецов культа Иси-ды предоставить ему храмовое помещение, где он обманным об-разом, выдавая себя за бога Анубиса, всю ночь предавался бес-стыдному блуду со своей обманутой возлюбленной замужней Пау-линой. Она после признания Мунда «разодрала на себе одежды, рассказала мужу обо всей этой гнусности и просила его помочь ей наказать Мунда за это чудовищное преступление. Муж её (не-медленно) сообщил обо всём императору. Подвергнув дело отно-сительно участия жрецов самому строгому и точному расследо-ванию, (император) Тиберий (14-37 гг.) приговорил к пригвожде-нию (распятию) к кресту их и Иду, которая была виновницей все-го этого преступления, совершённого столь гнусно над женщиной. Затем он велел разрушить храм Исиды, а изображения богини бро-сить в реку Тибр. Мунда он приговорил к изгнанию, полагая, что наказал его таким образом достаточно за его любовное увлечение»1 [Antiq. XIX. 3.4.].

Закон сохранил за отцом право убить на месте пре-ступления свою прелюбодейную дочь и её любовника (D. 48. 5.21). Если же он, оказывая пощаду дочери или ограничива-ясь нанесением ей ран, убивал одного прелюбодея, то он от-вечал как за самое обыкновенное убийство (D. 48.5. 33).

Закон подчёркивал условия правомерности убийст-ва: дочь должна быть застигнута на месте совершения пре-ступления, и оба прелюбодея должны быть убиты одновре-менно: «То, что говорит закон – “схватит прелюбодея на до-чери”, – не кажется излишним, потому что он желал, чтобы эта возможность принадлежала отцу только тогда, если он застигнет свою дочь непосредственно за мерзким поступ-ком – прелюбодеянием. Лабеόн также это одобряет, и Пом-пόний написал, что убивают застигнутого непосредственно при совершении плотского совокупления. И это то, что Со-лон и Дракон называют «во время деяния» (D. 48.5.24.). «Ко-гда закон говорит «пусть убьёт дочь тотчас», это следует истолковывать так, что он не (должен), убив сегодня любов-ника, откладывать (задуманное) и убивать дочь спустя вре-мя, либо наоборот: ибо он, охваченный равным гневом на обоих, должен почти что одним ударом и в едином порыве

1 Цит. по: Морев М.П. Римское право. М., 2008. С. 534-535.

107

убить обоих. Поэтому если он не достиг (этого), но, пока он убивал любовника, дочь убежала и была схвачена отцом, ко-торый (её) преследовал, по происшествии нескольких часов, то будет считаться, что он убил (её) тотчас» (D. 48.5. 24.4).

Прелюбодеяние по закону должно было быть совер-шено в доме самого отца или зятя – мужа прелюбодейки (D. 48.5.23.2; D. 48.5.24.3), что свидетельствовало об особой дерзости виновных. «Почему отцу не разрешается убивать везде, где бы он ни застиг (дочь), но только в доме у себя или у своего зятя, (этому) приводится та причина, что зако-нодатель счёл бόльшим оскорблением то, что дочь осмели-лась привести любовника в дом отца или мужа» (D. 48.5.24. 2).

Первоначально муж имел право убить жену с лю-бовником, застигнутых в момент прелюбодеяния. Впослед-ствии закон лишил мужа права убить жену, захваченную при прелюбодеянии.

Дозволяя отцу убить любовника прелюбодейной дочери толь-ко вместе с нею, законодатель рассчитывал, что сила родительской любви не позволит поднять руку на родную дочь и в то же время сократит случаи умерщвления прелюбодеев, которых накажет го-сударственная власть. В муже, оскорблённом прелюбодеянием же-ны, таких нежных чувств к ней не предполагалось. Поэтому закон лишал его права самолично карать изменницу смертью: «Дозво-лено же убивать женщину и всякого любовника отцу, а не мужу, по той причине, что большею частью любовь отца принимает реше-ние в пользу детей. Впрочем, страсть и порыв мужа, легко прини-мающего решение, нужно было обуздать» (D. 48.5.23.4).

Любовника жены муж имел право убить только за-стигнув его на месте преступления и в собственном доме и сообразуясь с общественным положением виновного: раб, наёмный гладиатор, актёр, лицо, нанявшееся для борьбы со зверями на арене цирка, акробат или певец, сводник, осуж-дённый за публичное преступление и не восстановленных в правах, вольноотпущенник самого мужа или жены, или их ближайших родственников, то есть лишь самые презирае-мые лица римского общества жертвовались законом для уто-ления ярости обманутого мужа (D. 48.5.25). «Муж, который, застигнув при прелюбодеянии жену, убьет её вместе с лю-

108

бовником, поскольку он это сделал в порыве законного го-ря, должен караться мягче» (Paul. Sent. 2.26.5). «Божествен-ный (император) Пий ответил в рескрипте Апполнию в сле-дующих словах: “Тот, кто не отрицает, что убил свою жену, застигнутую при прелюбодеянии, может быть освобождён от смертной казни, так как чрезвычайно трудно сдержать справедливое негодование; и он должен быть наказан потому, что зашёл слишком далеко, а не потому, что не должен был мстить за себя. Следовательно, достаточно будет отдать его в постоянную работу, если он низкого звания, и сослать на остров, если почтенный”» (D. 48.5.39.8).

При осуществлении своего права на убийство любов-ника муж обязывался: 1) известить о совершившемся судеб-ную власть в течение трёх дней; 2) немедленно развестись с вероломной женой (D. 48.5.25.1). Если муж застигал жену при совершении прелюбодеяния, то он обязан был с ней раз-вестись, иначе нёс ответственность за сводничество, то есть умышленное оказание содействия прелюбодеянию, как пра-вило, с корыстной целью, с выгодой (D. 48.5.2.2). Более то-го, согласно Павлу, «тот, кто по своей воле терпит разврат и гнусный позор, карается конфискацией половины своего имущества, и ему не дозволено распоряжаться по завещанию большей частью своего имущества» (Paul. Sent. 2.16.13).

Закон грозил наказанием тем мужьям, которые, по-лучив плату, отпускают прелюбодеев, застигнутых на мес-те преступления и оставляют при себе, не разводясь, своих неверных жён: «Закон наказал за сводничество мужа, кото-рый оставил у себя жену, застигнутую при совершении пре-любодеяния, и отпустил любовника: ведь он должен был также гневаться на жену, которая осквернила его брак. Но муж должен быть наказан в том случае, когда он не может оправдать своё неведение либо скрыть (свою) снисходитель-ность под предлогом неверия. Ибо закон сказал так – “(кто) отпустил прелюбодея, застигнутого в доме” – потому, что он предписывал карать (такого) мужа, если он застиг (прелю-бодея) непосредственно во время прелюбодеяния» (D. 48.5.

109

30; D. 48.5.2.2). Наказанию подвергались и те, кто из корысти укрывал или

содействовал сокрытию прелюбодеяния. «Наказывается и тот, кто получил мзду (за сокрытие), узнав о разврате. И не важно, будет ли тот, кто получит, мужем или кем угодно другим, потому что всякий, кто получил что-либо за знание о разврате, должен будет подвергнуться наказанию. Впрочем, если кто-нибудь откажется (от обвинения) даром, он не подпадает под этот закон» (D. 48.5. 30.2). Жена, ищущая наживу в прелюбодеянии мужа, наказыва-лась наравне с ним: «Если жена получит вознаграждение вслед-ствие прелюбодеяния мужа, то она отвечает по закону Юлия, как прелюбодейка» (D. 48.5. 34.2).

«Тот, кто получит выгоду от прелюбодеяния своей жены, наказывается. Ибо немало провинился тот, кто зани-мался сводничеством по отношению к жене. Считается же, что выгоду от прелюбодеяния жены получает тот, кто что-нибудь получил, дабы жена прелюбодействовала. Конечно, не следует освобождать (от наказания независимо от того), получал ли он часто или один раз, так как следует считать, что выгоду от прелюбодеяния жены получает собственно тот, кто что-нибудь получил, чтобы дозволить жене прелю-бодействовать некоторым образом как проститутке. Поэто-му если он дозволил жене совершить преступление не из-за выгоды, но по причине беспечности, или небрежности, или некоторой снисходительности, или чрезмерной довер-чивости, то он считается находящимся вне (действия) зако-на» (D. 48.5.30.3-4).

Сенатский указ наказывал и того мужа, который с намерением опозорить свою жену, заведомо допускает её до прелюбодеяния, чтобы потом захватить на месте преступ-ления: «Если муж с целью обесчестить свою жену подкупит прелюбодея, чтобы самому уличить (её), то в силу сенату-сконсульта, принятого по такому делу, и муж, и жена отве-чают по обвинению в прелюбодеянии» (D. 48.5. 15.1).

Сводничество мужа не устраняло ответственности тех, кто впал в прелюбодеяние: «Тот, кто утверждает, что совершил это (прелюбодеяние) вследствие сводничества супруга, разумеется, желает уменьшить свою вину, но такого рода послабление недо-

110

пустимо. И по этой причине в случае, если обвинённый в пре-любодеянии пожелает обвинить мужа в сводничестве, то, будучи уже раз обвинённым, он выслушан не будет. Если в публичном суде муж обвинит (свою) жену, то устранит ли мужа от обвине-ния ссылка на сводничество? И я склонен считать, что не устра-нит. Следовательно, сводничество мужа ухудшает (положение) его самого, но не оправдывает женщину» (D. 48.5.2.4-5). Судья мог непосредственно привлечь к ответственности за сводниче-ство мужа, найдя для этого достаточные данные при рассмотре-нии его же жалобы на прелюбодеяние супруги: «Отсюда позво-лительно спросить: может ли тот, кто производит следствие (по делу) о прелюбодеянии выносить решение против мужа за свод-ничество? И я думаю, что может. Ибо когда Клавдий Грог, свет-лейший муж, при обвинении жены был изобличён в том, что ос-тавил у себя жену, уличённую в прелюбодеянии, то и без обви-нителя он был осуждён божественным Севером за сводничест-во» (D. 48.5.2.6). Закон запрещал вступать в брак с осуждённой за прелюбодеяние (D. 48.5.30.1; D. 48.5.12.13; D. 25.7.1.2).

Если кому дозволялось безнаказанно убить прелюбодея, тем более дозволялось подвергнуть его всяким оскорблениям: «Но тот, кто может убить любовника, с гораздо бόльшим правом может нанести (ему) оскорбление» (D. 48.5.23.3). Закон предос-тавил мужу право задержать в течение 20 часов захваченного на месте преступления прелюбодея, которого он пожелал или кото-рого не позволено убивать, для доказывания этого деяния, для предоставления будущих свидетелей в предстоящем судебном процессе. Причём, раз отпустив любовника жены, запрещалось задержать его вновь, разве только, если он вырвался сам и пус-тился в бегство (D. 48.5.26).

Жена, нарушившая супружескую верность, и её со-общник подвергались к пожизненной ссылке (релегáции) на острова, притом непременно на различные. К релегации при-соединялась конфискация: у жены конфисковывалась по-ловина придáного и треть всего имущества, у её любовни-ка половина всего имущества (Paul. Sent. 2.26.14). В даль-нейшем римские императоры стали наказывать прелюбодея-ние смертной казнью. В дополнение к упомянутым наказа-ниям присоединялись дополнительные ограничения прав для осуждённых за прелюбодеяние. Они лишались права высту-пать свидетелями при составлении завещания (D. 22. 5.14), не принимались в войско (D. 49.26.4.7) и лишались права

111

вступать в повторный брак (D. 23.9.26; D. 48.5.12.13). Наказанию по закону о прелюбодеянии подвергались и не-

совершеннолетние, не достигшие 25 лет: «Если прелюбодеяние совершит несовершеннолетний, то он отвечает по закону Юлия, потому что (способность совершить) такое преступление начи-нается после (достижения половой) зрелости» (D. 48.5.37). Ему не было никакого снисхождения: «Но и когда мы обращаемся к Юлиеву закону о наказаниях за прелюбодеяния, то нигде не на-ходим просьб о снисхождении в наказании прелюбодея, даже ес-ли в прелюбодеянии обвинён юный по возрасту. Я уже сказал, что не (оказывается содействие), если будет допущено что-либо из того, что тот же закон наказывает как прелюбодеяние, как, например, если (юноша) сознательно приведёт в дом жену, осу-ждённую за прелюбодеяние, или же не разведётся с женой, ули-чённой им в прелюбодеянии, или же получит выгоду от прелю-бодеяния жены, или же, узнав о разврате, получит за это плату, или же предоставит свой дом для совершения в нём разврата и прелюбодеяния. И в отношении этой нормы законов извинение возрастом не даётся тому, кто, призывая (защиту) законов, одно-временно сам действует против них» (D. 4.4.37.1).

Правила судебного порядка преследования ви-новных в прелюбодеянии по закону Юлия Авгу-ста Октавиана о наказаниях за прелюбодеяния 18 г. до н.э. Закон Августа о наказаниях за прелюбодеяние 18 го-

да до н.э. устанавливал подробные правила судебного по-рядка преследования виновных в прелюбодеянии. Он при-знал дела о прелюбодеянии подлежащими преследованию в публичном порядке и учредил для них специальную су-дебную коллегию (D. 48.1.1), ставя своей целью поднятие престижа брака и обеспечение наиболее надёжной репрес-сии преступления, представляющего столько затруднений при его обличении. Особое место при уголовном преследо-вании за прелюбодеяние отводилось мужу виновной и её отцу как ближайшим потерпевшим от прелюбодеяния.

Закон, принимая во внимание, что, по естественному тече-нию вещей, прелюбодеяние наносит наиболее чувствительный удар обманутому мужу, ему отводил первое место в преследова-нии изменницы и её любовника: «Если одновременно к обвине-

112

нию приступят муж и отец женщины, то спрашивается: кому следует давать предпочтение? И больше оснований к тому, что-бы был предпочтён муж, ибо надо полагать, что он будет доби-ваться обвинения с более сильным гневом и бόльшим возмуще-нием, причём настолько, что даже если отец опередит (его) и предъявит письменное обвинение, то следует утверждать то же самое, если муж не пренебрегает (делом) и не медлит, но гото-вит обвинение, собирает и обеспечивает себя доказательствами, дабы легче было доказать (обвинение) вершащим суд о прелю-бодеянии» (D. 5.2.8). Отец предпочитался мужу лишь в том слу-чае, если докажет, что последний бесчестен или только делает вид, что поддерживает обвинение, на самом же деле потворству-ет жене: «Следовательно, если только отец не обвинит мужа в том, что он бесчестный, или не докажет, что он скорее действует по тайному соглашению с женой, чем из желания обвинить, он будет стоять после мужа» (D. 48.5.3).

Муж мог обвинять даже в том случае, если бы любовник же-ны являлся его патроном: «Вольноотпущеннику (освобождённо-му от рабства патроном) не дозволяется легко посягать на доброе имя патрона. Но если он пожелает по праву супруга обвинить в прелюбодеянии, следует разрешить, как если бы он претерпел тяжкое оскорбление» (D. 48.5.39.9). Хотя бы муж возбудил ранее обвинение против двух лиц в каком-либо другом преступлении, вопреки общему запрету римского процесса предъявлять обви-нение ещё против одного лица, для преследования прелюбодея делалось исключение: прелюбодеяние не шло в общий счёт с теми обвинениями: «Даже если муж обвиняет двоих в другом преступ-лении, он сможет по праву мужа обвинить третьего, потому что это дело не входит в число прочих» (D. 48.5.6.3). Смерть жены не препятствовала мужу воспользоваться своим особым правом: «Также в случае смерти жены во время брака муж по праву требу-ет включить в число обвиняемых прелюбодея» (D. 48.5.40.2).

Право мужа и отца преследовать виновных в прелю-бодеянии исключало право посторонних лиц в течение пер-вых 60 дней после развода с прелюбодейкой: «Прежде все-го, мужу либо отцу ту дочь, которую он имеет в (своей) вла-сти, разрешается обвинять из-за развода в течение 60 дней, и никому другому в продолжение этого срока не предостав-ляется возможность подавать жалобу. Сверх этого времени право (обвинения) ни у того, ни у другого не продлевается» (D. 48.5.15.2).

113

«Шестьдесят дней отчитываются от развода. Сам 60-й день входит (в число этих) 60 дней» (D. 48.5.31.1). Все эти первые 2 месяца посторонние допускались к обвинению лишь тогда, если от него категорически отказались и отец, и муж прелюбодейки: «Если отец и муж ещё до истечения 60-дневного срока откажут-ся обвинять, то тотчас ли начинает отсчитываться срок для по-стороннего? И прежде всех Помпоний полагает, что посторон-ний может быть допущен к обвинению сразу, как только те от-кажутся. Я думаю, что с ним следует согласиться» (D. 48.5.16.5).

Отказ от преследования уже нельзя было взять обратно, от-казавшийся уже более ни в каком случае не выслушивался: «ибо правильно говорят, что того, кто откажется подавать иск, не сле-дует после этого выслушивать» (D. 48.5.16.5). Такое же значение имело отступление от возбуждённого преследования: «…он на-рушил закон потому, что, начав обвинение в прелюбодеянии, от-казался (от него)» (D. 48.5.2.1). Сюда же относился и тот случай, когда кто-либо, возбудив дело, принял к себе обратно уличаемую в прелюбодеянии супругу: «Павел ответил, что тот, кто после вы-движения обвинения в прелюбодеянии снова принял к себе ту же (отвергнутую) жену, считается отказавшимся (от обвинения), и потому права обвинения у него на основании того же закона по-сле этого не остаётся» (D. 48.5.41.1). Во всех этих случаях посто-ронние могли поддерживать возбуждённое мужем, но затем ос-тавленное им обвинение: «Но также справедливо, чтобы другой возбудил обвинение, от которого отказался муж» (D. 48.5.27.1).

Если по истечении двух месяцев со дня развода не поступало жалобы на прелюбодеяние ни со стороны отца, ни стороны мужа разведённой, всякому, постороннему ли-цу предоставлялось свободное преследование виновной: «Посторонним же, которые могут обвинять, возможность об-винения предоставляется после мужа и отца» (D. 48.5. 4.1).

Если выступало несколько обвинителей, среди них пред-почтение отдавалось тому, кто имел более обстоятельные сведе-ния по делу (D. 48.5.2.9). Однако и тогда муж и отец не устраня-лись безусловно от обвинения, каждый из них мог выступить в течение последующих 4 месяцев наравне с прочими: «Если он утратил эту привилегию, (ему) не запрещается принести свою жалобу (судье) в течение других четырёх месяцев» (D. 48.5.12.6). Если срок, обеспечивающий их привилегированное положение, будет пропущен без их вины, при своём запоздалом появлении они всё-таки заслоняли собой всякого постороннего обвинителя, хотя бы он уже возбудил дело: «Если посторонний раньше нач-

114

нёт обвинение, то спрашивается: разрешается ли обвинение и му-жу, присоединившемуся к нему? И я скорее полагаю, что также в этом случае следует выслушать мужа, если только последнего опередили не из-за (его) небрежения» (D. 48.5.4.2). Хотя бы да-же начатое посторонним дело уже окончилось оправданием пре-любодейки, производство подлежало возобновлению: «И поэтому, даже если женщина будет освобождена от обвинения, выдвину-того посторонним обвинителем, всё же следует разрешить мужу возобновить обвинение, если он сможет сослаться на уважитель-ные причины, которые воспрепятствовали ему начать обвинение» (D. 48.5.4.2).

Привилегированное положение мужа и отца в пресле-довании прелюбодеяния не ограничивалось таким предпоч-тением их перед посторонними обвинителями. Закон поощ-рял оскорблённых в семейной чести к возбуждению обви-нения ещё особыми льготами при доказывании последнего перед судом. Установив в широких пределах публичное об-винение в прелюбодеянии перед уголовным судом, гарантию нерушимости прав, чести и спокойствия лица от недобросо-вестных обвинителей законодатель нашёл в ответственности за сalumnia [калюмниа] – “ложное обвинение, клевету”. «Те, кто обвиняют по праву супруга, не избегают опасности лож-ного обвинения» (D. 48.5.15.3). «Отец не может предъявлять иск без риска (обвинения в) клевете» (D. 48.5.31).

Первоначально в римском праве считалось достаточ-ным, что обвинение не удалось для того, чтобы обвинитель осуждался, как calumniator [калюмниáтор] – «клеветник». Этот взгляд представлял опасность, особенно при суде при-сяжных. Отсюда пришли к признанию, что наказаниям за calumnia мог подлежать лишь тот, кто был недобросовестен. Простая же ошибка для этого считалась недостаточной.

«Но не в каждом случае тот, кто не доказывает своё обвине-ние, тотчас считается клеветником. Ведь судебное разбиратель-ство по его делу вверяется усмотрению (судьи), производящего следствие, который после оправдания обвиняемого начинает рас-следовать (вопрос) о намерении обвинителя: руководствуясь ка-кой целью тот взялся за обвинение, – и если только он найдёт за-блуждение того добросовестным, он его оправдает, а если уличит его в явной клевете, то назначит ему законное наказание. И то, и

115

другое явствует из самих слов приговора. Ведь если только он объявил в приговоре следующее: «Ты не доказал…» – (значит) он его пощадил, но если он объявил в приговоре: «Ты оклеветал…» – (значит) он его осудил (за клевету)… Вопрос: если судья выне-сет следующее решение: «Луций Тиций, по-видимому, выдвинул безосновательное обвинение», то считается ли, что его официаль-но признали клеветником? И Папиниан (считает), что безрассуд-ство заслуживает прощение за легкомыслие и необдуманная страсть свободна от порока клеветы, и вследствие этой такой (об-винитель) не должен подвергаться никакому наказанию» (D. 48.16. 1.3-5). «(Выражение) “если прибегает к увёрткам” (si calvitur) оз-начает и медлить, и уклоняться. Отсюда и название ложно предъ-являющих иск calumniator), потому что они посредством обмана и проволочек мучают других тяжбами; отсюда и происходит сло-во “уловки” (cavillatio)» (D. 50.16.233).

Обвиняющие по праву мужа или отца в течение двух месяцев со дня развода не подвергались наказанию за ca-lumnia (D. 4.4.37.1). Привилегированные обвинители, муж и отец, разумеется, не подлежали наказанию за calumnia за простое заблуждение. Вероятно, наказание влекло всякое об-винение, оказавшееся совершенно неосновательным, хотя бы и не имелось налицо умысла обвинителя подвергнуть кого-либо из обвиняемых незаслуженному наказанию.

Это предположение подтверждается законом о прелюбодея-ниях, который отстраняя всех обвинителей моложе 25 лет, чтобы гарантировать серьёзность обвинения в прелюбодеянии, и допус-кая исключение только для мужа изменницы, повелевал принимать в расчёт его молодость, если бы с его стороны в деле обнаружились признаки calumnia: «Закон Юлия о прелюбодеяниях особо запре-щает некоторым обвинять в прелюбодеянии, например тому, кто моложе 25 лет, потому что не сочтён подходящим обвинителем тот, кто ещё слишком молод. Это справедливо в том случае, если он преследует не осквернение своего собственного брака. Но если он пожелает мстить за свой собственный брак, то хотя бы он присту-пил к обвинению по праву постороннего, всё же он будет выслу-шан, так как мстящему за свою собственную обиду никакие воз-ражения не предъявляются. Конечно, если он приступает к обвине-нию, движимый юношеским легкомыслием либо даже возбуждён-ный пылкостью молодости, то на него при обвинении едва ли будет наложено наказание за ложное обвинение. Тем, кто моложе 25 лет, мы считаем также того, кому идёт 25 год» (D. 48.5.16.6). Кто осво-

116

бождался от ответственности за calumnia, не наказывался и за про-извольное оставление начатого обвинения, предусмотренное Терпуллиевым сенастускòнсультом 61 года до н.э.: «(Император-скими) конституциями устанавливается, что те, которых не позво-ляется привлекать к суду за ложное обвинение, не подлежат нака-занию на основании этого сенатусконсульта, если они отказа-лись (от обвинения)» (D. 48.16.15.2).

Желая сконцентрировать силы обвинителя на каж-дом из обвиняемых, закон воспрещал одному лицу пресле-довать сразу обоих прелюбодеев, мужчину и женщину (D. 48.5.40.6). Закон предписывал сначала закончить преследо-вание одного из виновных, а затем уже перейти к обвине-нию другого: «Когда муж выбрал (для обвинения) одного из прелюбодеев, он не может обвинять другого прежде, чем за-кончится первый процесс, потому что одному и тому же не позволено обвинять двоих одновременно» (D. 48.5.33.1).

Однако не возбранялось одновременно с кем-либо из глав-ных виновников привлечь и второстепенных пособников и лиц, только прикосновенных к делу: «Не запрещается, однако, чтобы обвинитель наряду с прелюбодеем или прелюбодейкой одновре-менно обвинил и того, кто предоставил свой дом либо дал совет взяткой загладить преступление» (D. 48.5.33.1).

Во имя поддержания авторитета брака, в ограждение интимной сферы семейных отношений, закон Августа опре-делил следующий порядок возбуждения уголовного пресле-дования за прелюбодеяние. Муж не мог предъявить обви-нение в прелюбодеянии до развода с женою. Это правило касалось одинаково и прелюбодейки, и её соучастника: «ты должен был знать, что, пока сохраняется тот брак, в кото-ром, как утверждается, было совершено прелюбодеяние, жен-щина не может обвиняться в прелюбодеянии, но и любовник тем временем не может быть обвинён» (D. 48.5. 12.10).

Для того, чтобы потворство мужей не покрывало раз-врат жён, чтобы не была парализована сила закона, предос-тавлялось посторонним возбудить обвинение в сводниче-стве против самого мужа, уклоняющегося от развода с пре-любодейкой, а затем, доказав это обвинение, дозволялось привлечь к уголовной ответственности и её саму: «При со-

117

хранении брака женщина не может обвиняться в прелюбо-деянии теми, кто кроме мужа допускается к обвинению, по-тому что жену, которую муж одобрил, и их безмятежный брак (никто) другой не должен беспокоить и тревожить, за исключением случая, если прежде он обвинил мужа в свод-ничестве» (D. 48.5.27).

Покровительствуя институту брака, законодатель воспре-щал тревожить вновь заключённые браки обвинениями жены в прелюбодеянии, имевшем место в предшествовавшем замужест-ве, пока нет основательной презумпции (предположения) её ви-ны. В этих целях предписывалось начинать обвинение с её пред-полагаемого соучастника: «женщина будет ждать вынесения при-говора относительно прелюбодея» (D. 48.5.18.6); «если же она за-мужем, (то необходимо), чтобы прежде он довёл до конца (дело) о прелюбодее, а затем (обвинил) женщину» (D. 48.5.5). Притом требовалось, чтобы первое обвинение было доказанным: «Законом Юлия предусмотрено, что тот, кому следует начать (обвинение) с прелюбодея, так как женщина вышла замуж до уведомления (об обвинении), может предъявить иск против женщины только тогда, когда доведёт процесс до конца. А только тогда считается, что кто-либо довёл процесс до конца, когда он довёл (дело) и до осуждения» (D. 48.5.2). «Замужняя женщина не обвиняется в пре-любодеянии прежде, чем будет осуждён прелюбодей, если только уведомление (о предстоящем обвинении), посланное (судье) или в дом женщины, не пришло до свадьбы» (D. 48.5. 40.3).

Такой порядок соблюдался, даже если существует предпо-ложение, что второй брак заключён с тем самым лицом, которое должно быть привлечено в качестве соучастника в осквернении предшествующего супружества: «Хотя утверждают, что женщи-на вышла замуж за того, кто подозревается в прелюбодеянии, но обвинить её можно не раньше, чем он будет изобличён как пре-любодей. Иначе, пожалуй, к этому будут прибегать, особенно муж-чины, желающие разрушить второй, основанный на добром со-гласии брак, говоря, что женщина вступила в брак с любовником» (D. 48.5.12.11). Обвинение могло быть непосредственно на неё направлено лишь в том случае, если первый муж, разводясь с нею, своевременно послал ей предупреждение, чтобы она не вступала в брак с данным лицом: «Тот, кто развёлся с женой, мо-жет после этого объявить о предстоящей жалобе (на неё), дабы она не вышла замуж за Сея, и если объявит (об этом), то и начать может с неё» (D. 48.5.17; D. 48.5.18.1).

Муж мог не указывать, почему воспрещает разведённой жене

118

заключение нового брака, простое упоминание о совершённом ею прелюбодеянии лишает её права выйти замуж за кого бы то ни было: «Так что же, если он только объявил, чтобы она не вы-ходила замуж, но не добавил, по какой причине, – разве считает-ся, что она правильно вышла замуж? Но лучше придерживаться того, что его заявление о предстоящей жалобе считается сохра-няющим право выбора за обвинителем, который объявил об об-винении. Следовательно, если вообще в объявлении он упомя-нул о преступлении, (состоящем в) прелюбодеянии, то, хотя он и не указал судью, мы с бόльшим основанием полагаем, что жен-щину можно обвинять, как если бы (обвинение) предшествовало объявлению о предстоящей жалобе» (D. 48.5. 18.2.3). В таком ви-де представлять заявление судье о предстоящей жалобе на пре-любодейку не было надобности (D. 48.5.18). Заявление разреша-лось подать и лично, и через поверенного, и через всякое третье лицо, даже через раба (D. 48.5.18.4-5).

Осуждение соучастника не предрешало ещё судьбы жены, заподозренной в нарушении с ним супружеской вер-ности. Оно могло быть результатом лжесвидетельства, зло-бы к обвиняемому. Виновность же прелюбодейки требова-лось установить особо: «если он (прелюбодей) будет осуж-дён, то женщина (тем самым) не осуждена, но будет вести в суде своё дело, так что, пожалуй, может и выиграть дело либо благодаря помилованию, либо по справедливости, либо с помощью закона. Ибо что, если (предполагаемый) прелю-бодей был побеждён враждой, вызвав подозрение у намест-ника в силу ложных доказательств и подкупленных свиде-телей, и он не пожелал или не смог обжаловать решение, а женщина, получив добросовестного судью, защитит своё целомудрие?» (D. 48.5.18.6).

Напротив того, оправдание обвиняемого в прелюбо-деянии с чужой женой окончательно преграждало путь и для её преследования: «Следовательно, женщина будет ждать вынесения приговора относительно прелюбодея. Если он будет оправдан, то женщина через него победит и более не может обвиняться» (D. 48.5.18.6). Не только тот, кто проиг-рал обвинение соучастника, но и всякий другой не смеет об-винять её, даже в том случае, если оправдание явилось ре-

119

зультатом сделки обвинителя с обвиняемым: «Замужнюю не может обвинять не только тот, кто обвинил прелюбодея и не выиграл дело, но даже другой, если прелюбодей оправдан. Поэтому, если (обвинитель) посредством тайного соглаше-ния вошёл в сговор с прелюбодеем, и тот был освобождён, он дал замужней женщине гарантию против всех (обвини-телей)» (D. 48.5.20.3).

Однако к оправданию не могли быть приравнены никакие другие причины, послужившие к безнаказанности обвиняемого. Так, смерть его до суда или до осуждения не устраняла пресле-дования вероломной жены (D. 48.5.18.7.19.20). Точно также сле-довало поступать и в том случае, если не смерть, а какая-либо другая кара поразила обвиняемого: «Но и если не смерть, а ка-кое-либо другое наказание устранит обвиняемого, мы и тогда ещё говорим, что можно подавать жалобу на женщину» (D. 48.5. 20.1). Равным образом смерть прелюбодейки не погашала преследова-ния её соучастника: «Также в случае смерти жены во время брака муж по праву требует включить в число обвиняемых прелюбо-дея» (D. 48.5.40.2; D. 48.5.12.4; D. 48.5.45).

Во всей совокупности этих постановлений красной нитью проходила одна тенденция: стремление возвысить зна-чение брака. Все эти условия, ограничивающие уголовное преследование прелюбодейки, имели силу, пока лишь она состояла в браке. С его прекращением исчезали препятствия для её непосредственного обвинения: «Ясно, что если она пе-рестанет быть замужем, её можно будет обвинять. Ибо и за-кон не защищает никакую другую, но только ту, которая за-мужем, пока она будет замужем» (D. 48.5.20.3). Так, предос-тавляется на полное усмотрение обвинителя, преследовать ли сначала вдову или её соучастника (D. 48.5.5; D. 48.5.16.8).

Чтобы предупредить обход прелюбодейками кара-тельного закона, заключение браков во избежание наказа-ния, грозящего за совершённое прелюбодеяние, закон объ-являл, что его снисходительность не распространяется на те случаи, когда новый брак заключён уже после привлече-ния любовника в качестве обвиняемого: «Если в то время, когда в качестве обвиняемого по выбору (судебным поряд-ком) преследовали (прелюбодея), прелюбодейка не была за-

120

мужем, а когда его оправдывают, обнаруживается, что она замужем, то следует утверждать, что её можно обвинять и в случае оправдания прелюбодея, так что в то время, когда по выбору (судебным порядком) преследовали прелюбодея, она не была замужем» (D. 48.5.20.2).

Важное отступление от общего порядка, допущенное законом Юлия о наказаниях за прелюбодеяние, представля-ло разрешение закона допрашивать и пытать рабов по делам о прелюбодеянии их собственных господ. Стремясь к иско-ренению прелюбодеяния, имея в виду, что в таких делах ра-бы, на глазах которых протекает интимная жизнь семьи, яв-ляются незаменимыми свидетелями, Август не решился от-казаться от такого важного источника раскрытия истины.

Чтобы сохранить для мужа показания рабов прелюбодейки и её отца, которых он вытребовал для допроса, воспрещалось отпускать их на свободу раньше, чем пройдёт 60 дней от растор-жения брака. «В делах о прелюбодеяниях можно допрашивать под пыткой рабов как мужа, так и жены, и данная им ради без-наказанности свобода не имеет силы» (Paul. Sent. 2.26.9). Закон дозволял пытать даже рабов, которые не принадлежали самим обвиняемым, а были представлены последним их родственниками во временное пользование: «Закон повелевает допрашивать под пыткой рабов или рабынь того или той, в отношении кого прово-дится следствие, либо (рабов) родителей их обоих, если эти рабы даны родителями ему (или ей) в пользование. Божественный Ад-риан, однако, предписал Корнелию Латиниану допрашивать под пыткой и чужих рабов» (D. 48.5.28.6). «На допросе под пыткой повелевается присутствовать обвиняемому или обвиняемой, их патронам и тому, кто обвинил в прелюбодеянии, и патронам даёт-ся возможность допрашивать» (D. 48.5. 28.7).

Хозяин раба-свидетеля, подвергнутого пытке, вознаграж-дался по судебной оценке за убытки, причинённые смертью или изувечением раба: «Если обвиняемый или обвиняемая оправда-ны, закон постановил, чтобы судьи оценили ущерб и, если (рабы) умерли, (определили), сколько денег они стоили перед допросом, а если они живы – сколько денег стоил причинённый им ущерб или то, что произошло» (D. 48.5.28.15). На тех же принципах вознаграждался за убытки собственник раба, изобличаемого в пре-любодеянии: «если обвинитель потребует, чтобы был произве-дён допрос под пыткой обвинённого в прелюбодеянии раба, то

121

пожелал ли он сам присутствовать или не пожелал, судьи прика-зывают оценить этого раба, и когда оценят, то прикажут, чтобы тот, кто обвинил этого раба, передал тому, кому этот раб при-надлежит, столько денег, (сколько раб стоит), и ещё столько же» (D. 28.5.28; D. 48.5.28.16).

Чтобы предоставить рабам возможность дать правдивое показание, не ожидая ни мести, ни награды от своих господ, за-кон повелевал рабов, принадлежащих обвиняемым, после при-менения пытки, обращать в государственную собственность: «За-кон повелевает, чтобы те рабы, которые таким образом допроше-ны под пыткой, были собственностью казны; равным образом мы отбираем в казну часть (собственности на раба), находящегося в общей собственности; (если раб) находится в собственности (обвиняемого), а другому (лицу) принадлежит узуфрукт на него, (в казну отбирается) одна только собственность (то есть право собственности без права узуфрукта); (если) на кого(-то) обви-няемый имел только узуфрукт, тогда больше оснований к тому, что право на узуфрукт станет принадлежать государству; чужого раба мы во всяком случае в казну не отберём. Причина же изъя-тия рабов в пользу казны состоит в том, чтобы они без всякого страха говорили правду и не упорствовали во время допроса под пыткой, опасаясь возвратиться под власть обвиняемых. Они, од-нако, отбираются в казну не раньше, чем будут подвернуты до-просу под пыткой. Но даже если они отвечают отрицательно, они, тем не менее, отбираются в казну. Ибо причина (этого) всё ещё та же самая – чтобы они не упорствовали во лжи в надежде заслужить вознаграждение, ожидая, что, если будут отрицать, они возвратятся под власть (прежних) хозяев» (D. 48.5. 28.11-13). То же самое постановлялось о рабах обвинителя: «Но и рабы обви-нителя, если они подвергнутся допросу под пыткой, отбираются в казну, потому что рабы его, дабы они не лгали, по справедли-вости отделяются от его собственности» (D. 48.5.28. 14). Только рабов, составлявших собственность посторонних лиц, нет надоб-ности объявлять государственными: «(рабы) же постороннего не имеют кому угождать» (D. 48.5.28. 14).

Закон не разрешал прелюбодейке защищаться заоч-но: «Ту, которая находится под судом по обвинению в пре-любодеянии, нельзя защищать в её отсутствие» (D. 48.5.12. 2). Отсрочки вообще не допускались: «В делах о прелюбо-деяниях испрошенная отсрочка не может помочь» (Paul. Sent. 2.26.17).

Отложить дело можно было только в исключительных слу-

122

чаях: «При обвинении в прелюбодеянии не следует давать ника-кой отсрочки, кроме как для того, чтобы (в суде) были представ-лены стороны, или (если) судья, побуждаемый характером про-цесса, после расследования дела разрешит это» (D. 48.5.42).

Относительно участника прелюбодеяния особо по-становлялось, что он не мог быть привлечён в качестве об-виняемого, если находился в отсутствии по делам государ-ственным: «Седьмой главой закона Юлия о прелюбодеяниях устанавливается так: “Пусть никто не причисляет к обвиня-емым того, кто, не отказываясь, тогда будет отсутствовать для пользы государства”. Ибо отсутствующего для пользы государства сочтено несправедливым причислять к обвиня-емым в то время, как он служит государству» (D. 48.5.16.1).

Однако требовалось, чтобы отсутствие вызывалось дейст-вительной необходимостью: «Не отказываясь» добавляется по необходимости. Впрочем, если кто-нибудь с целью избежать об-винения сделал так, чтобы отсутствовать для пользы государст-ва, то эта хитрость ему совсем не принесёт пользы. Поэтому ес-ли кто-нибудь присутствует, но считается за отсутствующего, на-пример тот, кто служит в ночной страже или городском гарнизо-не, то следует утверждать, что его можно обвинять, потому что ему не нужно прилагать усилия для того, чтобы присутствовать» (D. 48.5.16.2-3).

Относительно исчисления сроков для привилегированного обвинения мужа и отца закон гласил: «Шестьдесят дней отсчи-тываются от развода. Сам 60-й день входит (в число) этих дней» (D. 48.5.31.1; D. 48.5.12.6; D. 48.5.16; D. 48.5.4). В том же поряд-ке высчитывались сроки и для посторонних обвинителей: «По-сторонним же, которые могут обвинять, возможность обвинять предоставляется после мужа и отца. Ибо спустя 60 дней посто-ронним даётся 4 месяца, причём с учётом только присутствен-ных дней (суда)» (D. 48.5.4.1). Следовательно, не присутственные, праздничные дни не включались в 60-дневный срок, а включа-лись только полезные дни.

Давность для преследования прелюбодейки – 6 ме-сяцев со дня развода с учётом только присутственных (по-лезных) дней суда, для её же соучастника – 5 лет, считая со дня совершения прелюбодеяния. «Пятилетний срок следу-ет исчислять не по полезным дням, а непрерывно. Так что же произойдёт, если сначала обвинена женщина и по этой

123

причине прелюбодей не мог быть обвинён в то же самое время, а вследствие продолжавшегося долго процесса пя-тилетний срок прошёл? Что, если тот, кто до истечения пя-тилетнего срока обвинил кого-нибудь, не привёл процесс к концу или вступил в тайный сговор с обвиняемым и кто-либо другой пожелал снова обвинить того же самого, а 5 лет истекло? Справедливо исключить из исчисления пяти лет то время, которое потрачено на предшествующее обви-нение» (D. 48.5.32).

Такая короткая давность для прелюбодейки, сравнительно с установленной для её соучастника, объясняется стремлением законодателя, покровительствующего брачным союзам, ускорить разрешение вопроса, не подлежит ли разведённая жена обвине-нию в прелюбодеянии, не может ли вступление с ней в брак по-влечь кару закона. Давность для всех остальных лиц, привлекае-мых к ответственности за прелюбодеяние, – та же, что и для са-мого прелюбодея – 5 лет (D. 48.5.30.6).

Наказания за другие преступления против семьи и нравственности

Закон, наряду с прелюбодеянием, установил новый состав преступления – блуд, непотребство (stuprum [стýп-рум]), к которому отнёс все виды внебрачных половых свя-зей, кроме прелюбодеяния, т.е. кроме половой связи замуж-ней женщины с посторонним, в том числе и гомосексуа-лизм. По определению Модестина, «разврат совершает тот, кто ради любовной связи, а не брака содержит свободную женщину, за исключением, разумеется, конкубины. Прелю-бодеяние совершается по отношению к замужней. Разврат осуществляется по отношению к оставшейся без мужа, дев-ственнице или мальчику» (D. 48.5.35). Впервые тем самым устанавливалась уголовная ответственность мужчин за по-ловые отношения не только с замужней женщиной.

Женщина, с которой совершается непотребство, должна быть свободной и незамужней, а непотребство с замужней женщиной или конкубиною другого лица считалось прелюбодеянием: «За-кон путано и слишком вольно употребляет (понятия) “разврат” и “прелюбодеяние”. Но собственно прелюбодеяние совершается в отношении замужней женщины. (Такое) название образовалось

124

от (выражения) “ребёнок, зачатый от другого”. Разврат же со-вершается в отношении девственницы или незамужней женщи-ны. Это то, что греки называют порчей» (D. 48.5.6.1).

Закон Юлия за блуд назначал для непривилегирован-ных преступников телесное наказание и ссылку, а для при-вилегированных – конфискацию половины имущества (Iust. Inst. 4. XVIII. 4).

«Из тех, кто совращает ещё не достигших брачного возраста девиц, (лиц) низшего (сословия) приговаривают к рудникам, а почтенных высылают на остров или отправляют в изгнание» (D. 48.19.38.3).

В республиканский период за гомосексуализм пола-гался штраф. С появлением закона Юлия о прелюбодеянии гомосексуализм стал рассматриваться как ступрум, непо-требство (D. 48.5.35(34)) и виновного наказывали ссылкой (D. 48.5.9(8)). Насильственный гомосексуализм, а именно: сов-ращение свободнорожденного мальчика наказывался смер-тью: «Тот, кто развратит свободного мальчика против его во-ли, карается смертью» (Paul. Sent. 2.26.12). Насильственный гомосексуализм подводился под действие закона Корнелия об убийцах и отравителях: «Божественный Адриан также пред-писал, что тот, кто убил (человека), совершающего насильст-венные развратные действия по отношению к нему самому или к его домашним, должен быть отпущен» (D. 48.8.1.4).

Склонение к гомосексуализму несовершеннолетнего мальчика посредством подарков или денег наказывалось на-равне с обольщением, т.е. оконченное преступление – смерт-ной казнью, а не оконченное – ссылкой на острова. «Если кто-нибудь склонит к растлению или иному постыдному делу одетого в претексту1 мальчика, похитив его у сопро-вождающего или подкупив сопровождающего, сделает не-приличное предложение девушке или женщине или сделает что-нибудь для совращения целомудрия, предоставит дом, даст, чтобы склонить к этому, деньги, то, если позорное де-ло совершилось, он карается смертной казнью, если не со-

1 Тога с пурпурной полосой.

125

вершилось, высылается на острова; совращённые провожа-тые караются смертной казнью» (Paul. Sent. 5.4.14).

Христианские императоры за гомосексуализм, в том числе и по взаимному согласию, назначили смертную казнь в двух формах: отсечения головы мечом и сожжения. Закон императоров Валентиниана и Феодосия 390 г. устанавливал в качестве наказания за гомосексуальные отношения смерт-ную казнь в виде сожжения на костре. В этом законе отме-чалось, что «Рим, отец всех добродетелей, не должен опо-рочиваться рождением женоподобных и ослаблением на-родного мужества, и всякий должен помнить, что тело есть святой храм души».1 Юстиниан в 538 году распространил наказание на всех уличённых в гомосексуализме, независи-мо от сексуальной роли, приказав «начальнику столичной стражи схватывать тех, кто будет продолжать учинять упо-мянутые беззаконные и безбожные действия, и подвергать их суровым наказаниям».2

Наряду с этим наказанию подвергались за крово-смешение (лат. incestus). В республиканский период крово-смешение наказывалось смертной казнью путём сбрасыва-ния с Тарпейской скалы.

После появления закона Юлия о наказаниях за прелюбодея-ния кровосмешение стали делить на три вида: 1) кровосмеси-тельный брак, который не признавался законным, а дети, рож-дённые в этом браке, считались незаконными. Виновные в этом оба лица карались более легко, если брак был совершён открыто, и более строго, если брак совершался тайно (D. 23.2.68); 2) кро-восмесительное прелюбодеяние, когда кто-нибудь имел половую связь с замужней родственницей. В таком случае для мужчины наказанием являлась ссылка, а женщина судилась как прелюбо-дейка (D. 48.5.39(38)); 3) кровосмесительное непотребство, т.е. половая связь с незамужней родственницей. Для виновного в этом преступлении полагалась частью ссылка на острова (D. 48.18.5), частью – релегация (D. 48.5.39(38).1).

1 Кулаков А.А. Гомосексуализм как социальное явление: происхожде-ние и ответственность по законодательству зарубежных стран // Аспи-рантский вестник Поволжья. 2007. № 3-4 (12). С. 76. 2 Там же.

126

Христианские императоры Констанций и Констант за кровосмешение угрожали смертной казнью. Императоры Аркадий и Гонорий эдиктом 396 года отменили смертную казнь за кровосмешение, ограничиваясь только конфискаци-ей приданого и лишения виновных права завещания, при-знавая кровосмесительный брак недействительным.

Изнасилование поглощалось более широким поняти-ем насилия, и поэтому оно было возможно как по отношению к женщине, так и по отношению к мужчине (D. 48.6.3.4).

Понятие двоебрачия, как особого преступления, не выработалось в римском праве вследствие чрезвычайной лёгкости разводов. Заключение нового брака при существо-вании прежнего наказывалось наравне с прелюбодеянием.

Аборт наказывался временным изгнанием в случаях, если истреблением плода осуществлялась какая-либо спе-циальная преступная цель, когда мать, например, соверши-ла это с целью лишить мужа потомства (жена «безнаказан-но лишает (своего) мужа детей» (D. 47.11.4), или из нена-висти к мужу, из подкупа другими наследниками, в послед-нем случае она наказывалась даже смертной казнью.

«Цицерон в своей речи «В защиту (Авла) Клуенция Хабита» написал, что некая женщина… была приговорена к смертной казни за то, что, получив деньги от подназначенных наследников, она самолично с помощью снадобий вытравила у себя плод. Но и (в этом случае), если какая-либо (женщина), поскольку была бере-менна, после развода причинит насилие своей материнской ут-робе, чтобы не родить сына уже ненавистному мужу, её следует наказать временным изгнанием, как постановили в рескрипте наши наилучшие императоры» (D. 48.20.39). «Одна уроженка Ми-лета была присуждена к смертной казни за то, что она, получив от вторых наследников деньги, сама разными снадобьями вытра-вила у себя плод. Она вполне заслужила это; ведь она убила на-дежду отца, носителя его имени, опору его рода, наследника его имущества, будущего гражданина государства» [Cicero. Pro A. Cluentio Habito. XI. 32]. «Если станет известно, что женщина упот-ребила насилие против своего чрева, чтобы вытравить плод, то наместник провинции удалит её в изгнание» (D. 48.8.8).

Таким образом, закон императора Юлия Августа Ок-тавиана о наказаниях за прелюбодеяния 18 г. до н.э. стал от-

127

чаянным ответом на кризис римской семьи, пытался её спа-сти и укрепить. Христианские императоры также пытались спасти римскую семью как основу государства и дар Божий. Однако тщетно. Кризис римской семьи, выразившийся в час-тых браках, разводах, прелюбодеяниях, безбрачии, нежела-нии римлян иметь и воспитывать детей, являлся одним из проявлений упадка Римской империи. Империя стала не-способной защищать себя: войск не хватало, и желания бо-роться за её сохранения не было. Западную Римскую импе-рию захлестнули потоки вторгшихся соседних народов, и она распалась на ряд государств.

И с т о ч н и к и и и с п о л ь з о в а н н а я л и т е р а т у р а : Источники:

1. Дигесты Юстиниана / Пер. с лат.; отв. ред. Л.Л. Кофанов. Т. I. Кн. I–IV. М.: Статут, 2002. – 584 с.

2. Дигесты Юстиниана / Пер. с лат.; отв. ред. Л.Л. Кофанов. Т. II. Кн. V–XI. М.: Статут, 2002. – 622 с.

3. Дигесты Юстиниана / Пер. с лат.; отв. ред. Л.Л. Кофанов. Т. III. Кн. XII–XIX. М.: Статут, 2003. – 780 с.

4. Дигесты Юстиниана / Пер. с лат.; отв. ред. Л.Л. Кофанов. Т. VI. По-лутом 2. Кн. XLI-XLIV (41-44). М.: Статут, 2005. – 564 с.

5. Дигесты Юстиниана / Пер. с лат.; отв. ред. Л.Л. Кофанов. Т. VII. По-лутом 1. Кн. XLV–XLVII. М.: Статут, 2005. – 552 с.

6. Дигесты Юстиниана / Пер. с лат.; отв. ред. Л.Л. Кофанов. Т. VII. По-лутом 2. Кн. XLVIII–L. М.: Статут, 2005. – 564 с.

7. Дигесты Юстиниана / Пер. с лат.; отв. ред. Л.Л. Кофанов. Т. VIII. Статьи и указатели. М.: Статут, 2006. – 677 с.

8. Институции Юстиниана / Под ред. Л.Л. Кофанова, В.А. Томсинова; пер. с лат. Д. Расснера. М.: Зерцало, 1998. – 400 с.

9. Павел Юлий. Пять книг сентенций к сыну. Фрагменты Домиция Уль-пиана / Под ред. Л.Л. Кофанова; пер. с лат. Е.М. Штаерман. М.: Зер-цало, 1998. – 287 с.

10. Цицерон М.Т. Речи в двух томах. Т. 2: Годы 62-43 до н.э. / Издание подготовили В.О. Горейнштейн и М.Е. Грабарь-Пассек. М: Изда-тельство АН СССР, 1962. – 406 с.

Общая и специальная литература: 11. Абрашкевич М. Прелюбодеяние по римскому праву // Абрашкевич

М. Прелюбодеяние с точки зрения уголовного закона. Историко-догматическое исследование. Одесса: Тип. Экон, 1903. С. 19-110.

12. Блох И. История проституции / Пер. с нем. СПб.: АСТ-Пресс –

128

Фирма «РИД», 1994 (по изданию 1913 г.). – 543 с. 13. Всеобщая история государства и права. Том 1: Древний мир и сред-

ние века. М.: Зерцало, 2002 (по изданию 1944-1945 гг.). С. 340-356. 14. Духовский М.В. Римское право // Духовский М.В. Понятие клеветы

как преступления против чести частных лиц по русскому праву. Ярославль: Типография губернской земской управы, 1873. С. 11-63.

15. Ефимов В.В. Лекции по истории римского права. СПб. : Типогра-фия В.С. Балашова и Ко, 1898. – 494 с.

16. Кулаков А.А. Гомосексуализм как социальное явление: происхожде-ние и ответственность по законодательству зарубежных стран // Ас-пирантский вестник Поволжья. 2007. № 3-4 (12). С. 75-78.

17. Лист Ф. Учебник уголовного права. Особенная часть / Пер. с нем. М.: Товарищество типографии А.И. Мамонтова, 1905. – 409 с.

18. Морев М.П. Римское право: Учебное пособие. М.: Издательско-торговая корпорация “Дашков и Ко”, 2008. – 720 с.

19. Омельченко О.А. Римское право. М.: ТОН–Остожье, 2000. – 208 с. 20. Покровский И.А. История римского права. СПб.: Издательско-

торговый дом “Летний сад”, 1998 (по изданию 1917 г.). – 560 с. 21. Рудоквас А.Д. О христианизации римского права в эпоху императо-

ра Константина Великого // IVS ANTIQVVM. Древнее право. 2002. № 1 (9). С. 161-181.

22. Скрипилев Е.А. Основы римского частного права. Конспект лекций. М: ОСЬ-89, 1998. – 208 с.

23. Стоянов А.Н. Уголовное право Рима от древнейших времён до Юс-тиниана включительно // Записки Харьковского университета. 1895, № 3. С. 99-130.

Nasibullin R.A. Crimes against family and morals in criminal law of Ancient Rome

In this article, crimes against family and morals in criminal law of Ancient Rome on the basis of the analysis of sources of the Roman criminal law, especially: 47-th and 48-th books «Digests», 4-th books of «Institutions of Justinian», «Five books of maxims to the son» by Julius Paul and works of antique authors – are characterized.

Keywords: the law of Julius Augustus Octavian about punish-ments for adulteries of 18 AD, rules of the judicial order of prosecu-tion of perpetrators in adulteries under the law of Julius Augustus Oc-tavian about punishments for adulteries of 18 AD, punishments for other crimes against family and morals.

129

Суровень Д.А. Наказания в уголовном праве

древней и раннесредневековой Японии В данной статье проанализированы понятие, цели, виды

и система наказаний в уголовном праве древней и раннесред-невековой Японии по материалам исторических и юридиче-ских источников.

Ключевые слова: древняя Япония, Яматай, Ямато, уго-ловное право, уголовные наказания, смертная казнь, каторга, ссылка, конфискация имущества, обращение в рабство, те-лесные наказания, откуп от наказания.

Понятие и цели наказаний В «Нихон-сёки» (720 г.)1 для обозначения термина “наказа-

ние” использовался китайский иероглиф сúн (яп. кэй)2, применён-ный также и в Своде законов Тайхō-рицу-рё (702 г.).3

Первоначально, в Японии, как и везде в древнем мире, на-казания налагались на основе норм обычного права (закреплён-ных правовыми обычаями), которые опирались на способы регу-ляции поведения человека, освящаемые авторитетом синтоизма. Они имели в своей основе запрет на то или иное действие и бы-ли направлены на поддержание материальной основы жизни – земледелия, а так же подвергали изгнанию общественно опасных лиц, больных или нарушителей брачных норм, могущих угрожать целостности рода или общины.4

Суровень Дмитрий Александрович – кандидат историче-ских наук, доцент, доцент кафедры истории государства и права Уральской государственной юридической академии. 1 См.: Суровень Д.А. Источники познания права древней Японии // Ис-точники права и источники познания права. Екатеринбург: Росс. гума-нит. научный фонд, УрГЮА, 2013. С. 248-249. 2 刑 яп. кэй, кит. сúн – сущ. 1) н а к а з а н и е (особенно: телесное), кара; к а з н ь . – Большой китайско-русский словарь. М.: Наука, 1983. Т. II. С. 1004 (далее: БКРС). 3 См.: 刑 яп. кэй в термине 刑名 яп. кэймё / кэймэй – наименование (виды) наказаний. – Свод законов “Тайхо рицурё”. М.: Наука, 1989. Т. III. С. 101. 4 Мещеряков А.Н. Герои, творцы и хранители японской старины. М.: Наука, 1988. С. 9-10.

130

В начале VI века, в правление государя Во-хацусэ-но Вака-садзаки (др.-яп. Во-патусэ-но Вака-сазаки / Бурэцу, 499-506 гг.), ес-ли судить по тексту «Нихон-сёки», возможно, появляются з а ко-н ы о н а ка з а н и я х (может быть, даже уложение о наказаниях).1 Источник отмечает, что это были «жестокие» наказания.2 Однако, как сообщают китайские источники, в период Ямато (IV – сер. VII вв.) в Японии уже применялся принцип соразмерности наказания тяжести совершенного преступления. «…За прочие вины, см от -р я п о и х ва ж н о ст и 3, полагается или ссылка или наказание палкою»4 [Суй-шу, гл. 81, VI; Суй-шу, св. 81-й, Дунъи-цзюань, Во-го; Sui-shu, Wo5; Бэй-ши, св. 94-й, Бе-чжуань, Во]. В 645-646 го-дах данный принцип был сформулирован и в указах японского императора Кōтоку: «Те, кто принимают от людей подношения… будут наказаны в зависим о сти от с ерь ёз но сти пр о -ступ ка »6; «…вынесем наказания… в з а в и си м о ст и от тя ж е -

1 Нихон-сёки: Анналы Японии. СПб.: Гиперион, 1997. Т. I. С. 392. См.: Суровень Д.А. Источники познания права... С. 248; Суровень Д.А. Го-сударственные преступления в древней Японии // Историко-правовые проблемы: новый ракурс. Курск: Курск. гос. ун-т, 2011. Вып. 4. Ч. 2. С. 111-112; Суровень Д.А. Должностные преступления в древней и ран-несредневековой Японии // История государства и права. 2011, № 20. С. 39; Суровень Д.А. Имущественные преступления в древнеяпонском праве: Корыстные преступления против собственности, имеющие при-знаки хищения // Историко-правовые проблемы: новый ракурс. Курск: Курск. гос. ун-т., 2012. Вып. 5. С. 351. 2 Нихон-сёки: Анналы Японии. СПб.: Гиперион, 1997. Т. II. С. 392. 3 輕重 кит. цūн-чжỳн – 1) лёгкий и тяжёлый… 2) важность, значение… – БКРС. Т. II. С. 83. 4 Бичурин Н.Я. Собрание сведений о народах, обитавших в Средней Азии в древнейшее время. М.-Л.: Изд-во АН СССР, 1950. С. 95-96. 「自

餘輕重、或流或杖。」 – Суй-шу 隋書 (из серии “Эр ши сы ши цюань и” 二十四史全譯). Шанхай 上海: Хань-юй дацыдянь чубаньшэ 漢語大詞

典出版社, 2004. Т. II. С. 1653; Бэй-ши 北史 (из серии “Эр ши сы ши цюань и” 二十四史全譯). Шанхай 上海: Хань-юй дацыдянь чубаньшэ 漢語大詞典出版社, 2004. Т. IV. С. 2563. 5 Цит. по: Japan in the Chinese dynastic histories. South Pasadena, 1951. P. 29-32; Sources of Japanese tradition. New York – London, 1965. Vol. I. P. 9-10. 6 Нихон-сёки: Анналы Японии. Т. II. С. 144.

131

ст и с ов ер ш ён н ог о ими»1 [Нихон-сёки, св. 25-й, 1-й год Тай-ка, 8-я луна, 5-й день; 2-й год Тайка, 3-я луна, 19-й день].

Цели наказания в древнеяпонском праве впервые были пись-менно зафиксированы в «Законоположениях в 17-ти статьях»2 прин-ца Умаядо (известного под посмертным именем Сётоку-тайси), хотя, как сказано в источнике – это правило существовало с древ-ности (т.е. с начала появления государственности). В ст. 6-й гово-рилось: «Н а к а з а н и е з л о г о и поощрение доброго – хо р о-ш ее п р а в и л о др ев н о ст и . А потому… увидев з л о е – непре-менно и с п р а в л я й т е …».3 Поэтому «сановники, ведающие де-лами управления, должны ясно разделять то, что требует награ-ды и ч т о т р е б у е т н а к а з а н и я »4 (ст. 11-я).

Так как изначально преступление считалось частным де-лом двух сторон (“обидой”), то в древнеяпонском праве сущест-вовала такая форма наказания как выдача преступника родст-венникам потерпевшего на расправу: «…чтобы они могли выне-сти им такое н а ка з а н и е, какое захотят…».5

Кроме того, применялось также п о с м е р т н о е н а к а з а -н и е . Так, в «Кодзики» (712 г.)6 упоминается такое наказание как разрушение гробницы государя–преступника: «Государь [Кэндзō (485-487 гг.)] сильно возненавидел государя Опопатусэ [Юряку, 457-479 гг. – С.Д.], который убил его отца–принца. Он решил отом-

1 Нихон-сёки: Анналы Японии. Т. II. С. 154. 2 憲法十七條 (в совр. написании: 十七條の憲法) яп. дзю-сйти-дзё-но кэмпō – “Законоположения в 17-ти статьях”; или как ещё называют этот памятник – “Конституция Сётоку”. – Нихон-сёки 日本書紀 (из серии “Ко-куси-тайкэй” 国史大系). Токио 東京: Ёсикава кобункан 吉川弘文館, 1957. Ч. I. Т. II.С. 142; Попов К.А. Законодательные акты средневековой Японии. М.: Наука, 1984. С. 27, прим. 1-2. О них подробнее см.: Суро-вень Д.А. Принципы регента-престолонаследника Умаядо (принца Сёто-ку-тайси) из “Законоположений в 17-ти статьях” в правовой системе раннесредневековой Японии // Правовая система общества: проблемы теории и практики. СПб.: Изд. дом СПбГУ, 2011. С. 377-384; и в кн.: Суровень Д.А. Япония в периоды Яматай и Ямато (I–VII веков). Hunts-ville (Canada): Altaspera, 2012. С. 644-654. 3 Нихон-сёки: Анналы Японии. Т. II. С. 95. 4 Там же. С. 96. 5 Там же. С. 76. 6 См.: Суровень Д.А. Источники познания права... С. 248.

132

стить духу покойного. Задумав разрушить гробницу государя Опо -патусэ, он отправил туда людей»1 [Кодзики, св. 3-й, Кэндзō]. В другом случае (в 587 г.), когда преступника взять живьём не уда-лось (тот покончил жизнь самоубийством, перерезав себе горло), последовал приказ Двора Ямато: «[Тело (преступника – С.Д.) Ёро-дзу] разрубить на восемь частей, рассеять в восьми провинциях [яп. куни “областях” – С.Д.]».2

Ответственность в древнеяпонском праве основывалась на д в у х п р и н ц и п а х : на принципе талиона («равным за рав-ное» – возмездие, равное по силе преступлению) и принципе ча-стной композиции (в этом случае уплачивалось денежное возме-щение, именуемое сокудō “от куп м едь ю ”3). «По воровству п л а -т я т за покраденное; а кто не в состоянии заплатить, отдается в невольники…»4 [Суй-шу, гл. 81, VI; Sui-shu, Wo]. «[У] воров исчис-ляют наворованное и возмещают5 [кражу их] вещами; а кто не имеет богатства (имущества), конфискуется (кит. мò) в качестве (кит. шэньвэй)6 раба (кит. ну)…»7 [Суй-шу, св. 81-й, Дунъи-цзю-ань, Во-го; Бэй-ши, св. 94-й, Бе-чжуань, Во].

По «Тайхō-рицу» уже каждое наказание могло быть замене-но откупом медью в соответствующем размере. Замена наказания откупом медью (яп. канкэй)8 устанавливалась судом. Китайское уложение «Тан люй шу и», чьи нормы были рецепированы ранне-средневековым японским правом, разъясняет, почему появился от-куп: «…Те, кто совершил преступление по ошибке [т.е. с неосто-рожной формой вины – С.Д.], отдают металл, чтобы откупиться от

1 Кодзики: Записи о деяниях древности. СПб.: Шар, 1994. Т. II. С. 207. 2 Нихон-сёки: Анналы Японии. Т. II. С. 86. 3 贖銅 яп. сокудō / сёкудō – откуп медью (вместо уголовного наказа-ния). – Свод законов... Т. III. С. 104. 4 Бичурин Н.Я. Собрание сведений... Т. II. С. 95-96. 5 酬 кит. чóу – гл. … 2) … возмещать, покрывать (напр. убытки). – БКРС. Т. II. С. 985. 6 身爲 кит. шэньвэй – быть (кем-л., чём-л.), быть в качестве (кого-л., чего-л.), в качестве, как. 7 「盗者計㆑贓酬物、無財者没㆑身爲奴。」 – Суй-шу. Т. II. С. 1653; Бэй-ши. Т. IV. С. 2563. 8 換刑 яп. канкэй – замена наказания откупом меди. – Свод законов… Т. III. С. 99.

133

наказания [за такое преступление]…»1 [Тан люй шу и, цзюань 1; 5]. Откуп заключался во внесении в казну редкой для того времени чистой меди (слитками) в размере от 1 кин (1 кг) до 200 кин (т.е. от 1 до 200 кг)2. Понятно, что бедные люди не могли внести такой дорогой откуп; следовательно, замена наказания откупом медью фактически была доступна только для богатых.

Срок внесения откупа (от 30 до 80 дней) определён в ст. 52-й (“Откуп”) XXIX-го закона (“Уголовные дела”) «Тайхō-рё»3: «Внесение откупа [взамен] смертной казни ограничено [сроком] в 80 дней; [взамен] ссылки – 60 дней; каторги – 50 дней; наказания палками – 40 дней; наказание плетьми – 30 дней. Если [откуп] не будет внесён без уважительных причин до истечения срока, то даже при амнистии [наказание] не отменять. Если даже подана апелляция или петиция, но прежнее судебное решение по основа-тельной причине не было пересмотрено, то [данный случай] так-же не подпадает под отмену срока»4 [Тайхō-рё, XXIX, ст. 52].

Виды наказаний Смертная казнь (яп. сикэй)5 Из китайских источников известно, что в Японии «по та-

мошним обыкновениям за убийство, разбой и блудодеяние опре-делена смертная казнь…»6 [Суй-шу, гл. 81, VI; Sui-shu, Wo]. «[По] их правовым обычаям (кит. су7) за убийство (кит. шāжэнь), раз-бой и грабёж (кит. цяндàо)8, а также за прелюбодеяние (кит. цзянь) – за всё (кит. цзē) [полагается] смерть (кит. сы)»9 [Суй-шу, св. 81-й, Дунъи-цзюань, Во-го; Бэй-ши, св. 94-й, Бе-чжуань, Во].

1 Уголовные установления Тан с разъяснениями (“Тан люй шу и”). Цзюани 1–8. СПб.: Петерб. востоковедение, 1999. Т. I. С. 79. 2斤 яп. кин – мера веса; древний кин = 1 кг, в отличие от современного кин = 600 г (см.: Фельдман-Конрад Н.И. Японско-русский учебный словарь иероглифов. М.: Русск.яз., 1977. С. 286 [далее: ЯРУСИ]). 3 Свод законов… Т. III. С. 70, прим. 2. 4 Свод законов “Тайхорё”. М.: Наука, 1985. Т. II. С. 146. 5 死刑 яп. сикэй – смертная казнь. – Свод законов… Т. III. С. 104. 6 Бичурин Н.Я. Собрание сведений… Т. II. С. 95-96. 7 俗 кит. сý – нравы; обычаи... – БКРС. T. II. C. 513. 8 強盗 кит. цяндàо – … 2) грабёж, разбой. – БКРС. Т. IV. С. 996. 9 「其俗、殺人・強盗及奸、皆死。」 – Суй-шу. Т. II. С. 1653; 「俗、殺人・

強盗及奸、皆死。」 – Бэй-ши. Т. IV. С. 2563.

134

В древнеяпонских нарративных источниках1 смертная казнь была наиболее уп ом и н а ем ы м наказанием.2 Она назначалась, по нормам уголовного права, з а на и бол е е тя ж к и е п р е с т у-п л ен и я : в 672 году, 8-ю луну, 25-й день, «принцу крови Такэти было приказано объявить приговоры сановникам Апуми. Восемь из них, сов ер ши в ши е с а м ы е тя ж ёл ы е п р е ст уп л ен и я , были приговорены к смертной казни».3 Смертная казнь назна- чалась за следующие виды преступлений:

1) за бунт и мятеж; данная правовая норма является одной из самых древних, она была сформулирована ещё в указе прави-теля Мимаки (Сŷдзина, 325 года [?] испр. хрон.): «[Государь] рёк вельможным сановникам повеление: “Всех бунтовщиков мы на-казали смертью…”»4 [Нихон-сёки, св. 5-й, Сŷдзин, 10-й год пр., 10-я луна]. В указе государя Идзахо-вакэ (Ритю) 426/427 года [испр. хрон] было провозглашено, что даже за замысел мятежа – «за такую вину п о л а г а е т с я смерть»5 [Нихон-сёки, св. 12-й, Ритю, 1-й г. пр., 2-я луна];

2) за соучастие в мятеже6; 3) за воздержание от защиты жизни государя: «И государь принял решение казнить тонэри [охранника – С.Д.]»7; 4) за неисполнение приказа государя8; 5) за оскорбление государыни9; 6) за прелюбодеяние («тайную связь») с женой государя10; 7) за убийство11, включая умышленное убийство12 (в том числе

– за убийство с прямым умыслом и за приготовление к убийству13);

1 В современной теории права называемых источниками познания пра-ва. – См.: Суровень Д.А. Источники познания права... С. 246. 2 См.: Кодзики: Записи о деяниях древности. Т. II. С. 207; Нихон-сёки: Анналы Японии. Т. II. С. 231, 249, 250, 253; 256, 268, 271, 293. 3 Нихон-сёки: Анналы Японии. Т. II. С. 221. 4 Там же. Т. I. С. 214. 5 Там же. С. 323. 6 Там же. С. 321. 7 Там же. С. 351. 8 Там же. С. 347. 9 Там же. С. 331. 10 Там же. Т. II. С. 89. 11 Там же. Т. I. С. 332; Т. II. С. 76. 12 Там же. Т. I. С. 385. 13 Там же. Т. I. С. 217; Т. II. С. 28.

135

8) за убийство своего господина1; 9) за изнасилование в священном месте: священнослужитель

«…Капути-но атапи… вот-вот должен был начать службу, как вдруг набросился на эту унэмэ [придворную даму – С.Д.]»2;

10) за мародерство: с уби т ой принцессы Мэтори-но пимэ с н я л и яшмовые украшения3;

11) за кражу4; Истребление рода. На ранних этапах развития права, когда

существовало объективное вменение (привлечение лица к уголов-ной ответственности без установления его вины), наказанию под-вергался не только сам преступник, но и его родственники. Об этом говорят китайские источники, описывая Японию периода Яматай (I–III вв.): «Ещё обычаи: …[у] тяжких [преступников] уни-чтожают (кит. мè) их кровный род (кит. мэньцзý)5»6 [Хоу-хань-шу, св. 115; Дунъи-бе-цзюань, 75, Во; Хоу-хань-шу, гл. 115, VIII (Во-го)7]; «У тяжёлых [преступников] уничтожают (кит. мè) их семью и кровный род (кит. мэньхỳ)8»9 [Саньго-чжи, Вэй-чжи, цз. 30, во-жэнь-пу, л. 26 б (4а), 1-2]; «У преступников, совершивших тяжелый проступок, уничтожают [кит. мè – С.Д.] весть его род» (кит. цзя – “семейство”)10 [Цзинь-шу, гл. 97, Вожэнь].

1 Нихон-сёки: Анналы Японии. Т. I. С. 322. 2 Кодзики: Записи о деяниях древности. Т. I. С. 358. 3 Нихон-сёки: Анналы Японии. Т. I. С. 313-314; см.: Кодзики: Записи о деяниях древности. Т. II. С. 178. 4 Нихон-сёки: Анналы Японии. Т. I. С. 366, 366. 5 門族 кит. мэнь-цзý – 1) семья, род; клан… – БКРС. Т. III. С. 123. 6 「又俗 …犯法者… 重者滅㆑其門族。」 – Хоу-хань-шу 後漢書 (из серии “Эр ши сы ши цюань и” 二十四史全譯). Шанхай 上海: Хань-юй дацыдянь чубаньшэ 漢語大詞典出版社, 2004. Т. III. С. 1707; Фань Е 范曄. Хоу-хань -шу 後漢書. Пекин 北京: Чжун-хуа шуцзюй 中華書局, 2000. С. 822. 7 Бичурин Н.Я. Собрание сведений… T. II. C. 35. 8 門戸 кит. мэнь΄хỳ – досл. “семья, род”; где 門 кит. мэнь – …3) семья, род. – БКРС. Т. III. С. 123; 戸 кит. хỳ – …3) семья, род… – Там же. С. 383. 9 「其犯法… 重者滅㆑其門戸。」 – Саньго-чжи 三國志 (из серии “Эр ши сы ши цюань и” 二十四史全譯). Шанхай 上海: Хань-юй дацыдянь чу-баньшэ 漢語大詞典出版社, 2004. Т. II. С. 547. 10 Cм.: Кюнер Н.В. Китайские известия о народах Южной Сибири, Цен-тральной Азии и Дальнего Востока. М.: Изд. вост. лит., 1961. C. 257;

136

Такое же наказание сохранялось и в период Ямато (IV – сер. VII вв.): «…За важные преступления и ст р ебл я ют весь род [кит. цзунцзý1 – С.Д.]…»2 [Нань-ши, гл. 79, IV Япония; Нань-ши, св. 79-й, Бе-чжуань, Дунъи, Вого]. Это подтверждается и собственно япон-скими источниками. При правителе Хомуда (Ōдзин, 390-414 гг. [испр. хрон.]) между собой воевали две деревни: «…царь приказал согнать всех в одну деревню и ун и ч т ож и т ь … А кровь текла черным потоком…».3 В 587 году, «во дворе [Ямато – С.Д.] посове-щались и сказали: “Сердце Ёродзу с к л о н и л о с ь к и з м е н е . Поэтому он спрятался в горах. Е го р одс т в ен н и ки должны быть немедленно и ст р ебл ен ы …»4. Возможно, привлечение род-ственников к уголовной ответственности могло быть связано с тем, что при совместном проживании они могли знать о готовящемся или совершённом преступлении, но не сообщали об этом властям – поэтому и подлежали уголовной ответственности как соучастники.

По древнеяпонским источникам удаётся выделить следую-щие виды квалифицированной смертной казни:

1) Смертная казнь через сожжение. По поводу данного вида наказания в «Нихон-сёки» есть очень интересное примеча-ние: «Наказание огнём – это, несомненно, д р е в н е е у с т а н о в -л е н и е ».5 Исследователи поясняют данную фразу в том смысле, что наказание сожжением назначалось согласно нормам обычного

「犯… 重者族滅㆑其家。」 можно перевести: «[Что касается] преступле-ний… род (родня, родственники) [человека], совершившего тяжкое [пре-ступление], истребляют его семью (кит. цзя)». – Цзинь-шу 晉書 (из серии “Эр ши сы ши цюань и” 二十四史全譯). Шанхай 上海: Хань-юй дацыдянь чубаньшэ 漢語大詞典出版社, 2004. Т. IV. С. 2173; где 家 кит. цзя – 1) семья, семейство; род; дом, двор (как семья)… – БКРС. Т. III. С. 840. 1 宗族 кит. цзун-цзý – кровный [большой] род; сородичи, члены рода, родственники. – БКРС. Т. IV. С. 790. 2 Бичурин Н.Я. Указ. соч. Т. II. С. 44; 「若犯法、…重則滅㆑其宗族。」 – Нань-ши 南史 (из серии “Эр ши сы ши цюань и” 二十四史全譯). Шанхай 上海: Хань-юй дацыдянь чубаньшэ 漢語大詞典出版社, 2004. Т. II. С. 1673. 3 Древние фудоки. М.: Наука, 1969. С. 105. 4 Нихон-сёки: Анналы Японии. Т. II. С. 86. 5 Там же. С. 63.

137

права.1 По сообщению корейских источников, смертная казнь че-рез сожжение была одним из древнейших и широко используе-мых в японской древности видов смертной казни.

Из корейской хроники «Самкук-саги» известно, что в 249 году (или 253 г.)2 «летом, в четвертом месяце, люди Вэ [т.е. япон-цы – С.Д.] убили сабульгама Уро3»4 [Самкук-саги, летописи Силла, Чхомхэ, 3-й год пр., (249 г.)]. «Биография Уро» более подробно го-ворит об обстоятельствах смерти Уро: за оскорбление правителя японского государства (с центром в Северном Кюсю) и его жены «японцы… схватили его, навалили кучу хвороста, [бросили] его [т.е. Уро] на [неё и] с о ж г л и е г о н а с м е р т ь »5 [Самкук-саги, кн. 45-я, Уро]. «Тонгук-тхонгам» (1484 г.) даёт сходную информа-цию: «В 249 году, летом, [в] 4-м месяце, [люди] Вэ [японцы – С.Д.] вторглись в Силла и убили Уро. …Люди Вэ схватили его и нава-лили кучу дров, на которой они сожгли его [т.е. Уро – С.Д.] до смер-ти…»6 [Тонгук-тхонгам, св. 3-й, 249 год, 4-й месяц]. Этот отрывок из «Тонгук-тхонгам» пересказан в «Дай-нихон-си»7 [Дай-нихон-си,

1 Нихон-сёки: Анналы Японии. Т. II. С. 315, прим. 146. 2 В «Биографии Уро» (Самкук-саги, кн. 45-я) говорится, что он убит около 7-го года правления Чхомэ (247-261), т.е. около 253 года. – Ким Бусик. Самкук-саги. М.: Изд. вост. лит., 1959. T. I. C. 306, прим. 23. 3 Сок Уро был сыном правителя Нахэ в южнокорейском государстве Силла. – Nihongi: Chronicles of Japan from the earliest times to A.D. 697 / Transl. by W.G. Aston. London: Allen, 1956. Part I. P. 235, note 1. 4 Ким Бусик. Самкук-саги. Т. I. С. 100. 「三年夏四月、倭人殺㆑舒弗邯于老。」 – Самкук-саги 三国史記, Силла-понги 新羅本記, л. 80, ст. 6 // Ким Бусик. Самкук-саги. Т. I. C. 41. См.: Арутюнов С.А. Дзимму-тэнно: мифический вымысел и историческая реконструкция // Сибирь, Цен-тральная и Восточная Азия в средние века. Новосибирск, 1975. C. 10. 5 「…倭人 …執㆑之、積㆑柴、置其上、燒殺㆑之…」 – Самгук саги 三国史

記, кн. 45-я, л. 1395, ст. 7 // Ким Бусик. Самгук-саги. Т. III. М.: Вост. лит., 2002. С. 157; ср.: Ким Бусик. Самгук-саги. Т. III. С. 159-160. 6 Цит. по: Nihongi. Part I. P. 235; Kanzaki Ivan Hisao. San kan seibatsu: The Yamato invasion of Korea and the origins of the Japanese nation. An-napolis, Maryland: United States Naval Academy, 16 December 2002. P. 2. 「…倭人執㆑之、積㆑薪、燒殺㆑之…」 – Тонгук тхонгам 東國通鑑. Токио 東京: Идзумо-дзи сёхаку-дō出雲寺松柏堂, 1883. Кн. 2-я. С. 21а. 7 「【…考㆑東國通鑑: …官軍執㆑于老、積薪、燔殺㆑之。】」 – Дай-нихон-си

138

св. 239-й, рэцу-дэн, разд. 159-й, сёбан, ч. 1-я, Сираги, верх. разд.]. Как сказано в «Биографии Пак Чесана» в «Самкук-саги»

(кн. 45-я), в 418 году японцы таким же образом казнили корейца Пака Чесана (другое имя – Пак Момаль) за организацию бегства из Японии силлаского принца–заложника Мисахына: «[Японский правитель] отправил людей, чтобы разожгли дрова и сож гл и [Чесана] н а см ерт ь »1 [Самгук-саги, кн. 45-я, Пак Чесан]. Такие же сведения сообщаются в «Тонгук-тхонгам» (св. 4-й, 18) в разде-ле “осень 418 года”2: «Государь [страны] Вэ (Японии), видя, что он не подчинится ему, предал [его] смерти через сожжение…».3

В «Самкук-юса» рассказывается история вызволения из Японии силлаского заложника Михэ (находившегося здесь с 391 г.), произошедшая в 425 или 426 году4, когда, в похожей ситуации, был казнён Ким Чесан: «Наступил 10-й год [правления Нульчжи-вана], год ыльчхук (2-й год цикла)… Правитель Японии понял, что не сможет сломить [Ким Чесана], [поэтому его] с о ж г л и …»5 [Самгук-юса, св. 1-й, Намуль-ван – Ким Чесан].

Другой случай применения смертной казни через сожже-ние приведён в «Нихон-сёки»: «Осенью 2-го года [правления Юря-ку, 458 г. – С.Д.], в 7-м месяце принцесса Пэкче [государства в юго-западной Корее – С.Д.] Икэту-пимэ, вопреки воле государя, её к себе призывавшего, вошла в любовную связь с Исикапа-но Татэ… Государь был крайне разгневан, он приказал Опо-томо-но Муроя-но опо-мурадзи послать человека из Кумэ-бэ, чтобы тот привязал

大日本史, св. 239-й // URL: http://miko.org/~uraki/kuon/furu/text/daini-honsi/dns232.htm. 1 「…使人以薪火燒爛…」 – Самкук-саги 三国史記, кн. 45-я, л. 1400, ст. 9 // Ким Бусик. Самгук-саги. Т. III. С. 159; ср.: Ким Бусик. Самгук-саги. Т. III. С. 161. 2 См.: Kanzaki Ivan Hisao. San kan seibatsu... P. 6. 3 Nihongi. Part I. P. 243, note 2; см.: Kanzaki Ivan Hisao. San kan seiba-tsu... P. 6; 「倭主知不可屈乃、燒殺…」 – Тонгук тхонгам. Кн. 3-я. С. 19 б. 4 2-й год цикла (ыльчхук) выпадает на 425 год (см.: Цыбульский В.В. Лунно-солнечный календарь стран Восточной Азии. М.: Наука, 1987. С. 21, 24, 113); по «Самкук-саги» 10-й год правления Нульчжи-вана приходился на 426 год. – См.: Ким Бусик. Самкук-саги. Т. I. С. 115. 5 「倭王知不可屈、燒殺…」 – Ирён 一然. Самгук-юса 三国遺事. Сеул, 1999. С. 61; см.: Тихонов В.М. История Кореи: с древнейших времён до 1876 года. М.: Муравей, 2003. Т. I. С. 130.

139

женщину за руки и за ноги к дереву, поставил её на подставку, раз-вел бы огонь и с ж ё г её»1 [Нихон-сёки, св. 14-й, Юряку, 2-й г. пр.].

2) Смертная казнь через отсечение головы: «Позвав Мо-нонобэ-но Путута-но миятуко Сипо, они велели ему от р уби т ь гол ову опооми. Путута-но Сипо обнажил тогда свой меч, вонзил его в тело и поднял его, с криками и воплями от р уби л [голову]» (649 г.2, 3-я луна, 26-й день).3 «Правому министру Накатоми-но мурадзи Канэ от р уби л и г ол о ву »4 (672 г., 8-я луна, 25-й день).

3) Смертная казнь посредством удушения: «За связь с Со-га… были казнены… – всего числом четырнадцать. С м ерт и ч е -р е з уд уш ен и е подверглось девять человек…»5 (649 год6, 3-я луна, 30-й день). За участие в государственном заговоре, органи-зованном Сога-но Акаэ-но оми, принц Арима был предан «смер-ти … посредством удушения»7 (658 год, 11-я луна, 11-й день).

По «Тайхō-рицу-рё», смертная казнь (яп. сикэй)8 также явля-лась самым тяжёлым наказанием9 за самые тяжкие преступления (яп. сидзай)10 [Тайхō-рё, XXIX, ст. 52].

Понижение социального статуса 1) Обращение в рабство

Китайские источники сообщают, что в Японии периода Яматай (I–III вв.), «[у] преступников (кит. фàньфăчжэ)11 конфи-скуют в казну (кит. мò) его жену [и] детей»12, обращая их в раб-

1 Нихон-сёки: Анналы Японии. Т. I. С. 347. 2 В рус. переводе ошибочно указан 648 г. – См.: Nihongi. Part II. P. 234, 231. 3 Нихон-сёки: Анналы Японии. Т. II. С. 165. 4 Там же. С. 221. 5 Там же. С. 165. 6 В рус. переводе ошибочно указан 648 г. – См.: Nihongi. Part II. P. 234, 231. 7 Там же. С. 179. 8 死刑 яп. сикэй – смертная казнь. – Свод законов… Т. III. С. 104. 9 Свод законов… Т. II. С. 146. 10 死罪 яп. сидзай – букв. “смертное прегрешение”; преступление, ка-раемое смертной казнью. – Свод законов… Т. III. С. 103. 11 犯法者 кит. фàньфăчжэ – правонарушитель; преступник; где 犯法 кит. фàнь–фă – нарушать закон; правонарушение. – БКРС. Т. IV. С. 324. 12 「犯法者没㆑其妻子。」 – Хоу-хань-шу. Т. III. С. 1707; Фань Е. Хоу-хань-шу. С. 822; где 没 кит. мò – гл. …Б. … 4) отбирать; конфисковать, реквизировать… – БКРС. Т. IV. С. 1033.

140

ство [Хоу-хань-шу, св. 115-й; Дунъи-бе-цзюань, 75, Во]. «У пре-ступников отбирают жену с детьми в неволю»1 [Хоу-хань-шу, гл. 115, VIII (Во-го)]; «[Что касается] их правонарушений, [то] у лёгких [преступников] конфискуют в казну (кит. мò) их жён и детей»2 [Саньго-чжи, Вэй-чжи, цз. 30, вожэнь-пу, л. 26 б (4а), 1-2]. «У совершивших лёгкий проступок берут в казну [кит. мò – С.Д.] его жену и детей» (кит. цū-нюй)3 [Цзинь-шу, гл. 97, Вожэнь].

В период Ямато (IV – сер. VII вв.) такой вид наказания про-должали применять: «За лёгкие преступления оп и сы ва ют [кит. мò – С.Д.] семейство [кит. цū-цзы4 – “жену и детей” – С.Д.] преступ-ника в ка з н у…»5 [Нань-ши, св. 79-й, Бе-чжуань, Дунъи, Вого].

Существовала также и персональная ответственность пре-ступников, которых в наказание обращали в рабство: «По воров-ству платят за покраденное; а кто не в состоянии заплатить, от -да ет ся в н ев ол ь н и ки »6 [Суй-шу, гл. 81, VI]. «Если вор не имел, чем возместить украденное, он ст а н ов и л с я р а б ом »7 [Суй-шу, цз. 81, л. 8]. «[Что касается] воров… кто не имеет богатства (иму-щества) [чтобы уплатить откуп], конфискуется (кит. мò) в каче-стве (кит. шэньвэй) раба (кит. ну)…»8 [Суй-шу, св. 81-й, Дунъи-цзюань, Во-го; Бэй-ши, св. 94-й, Бе-чжуань, Во]. Как указывает М.В. Воробьев, в рабов обращали главным образом преступников.9

Сведения китайских династийных историй подтверждают-ся японскими хрониками: в 562 году мать одного из преступников просила заменить смертную казнь через сожжение обращением в

1 Бичурин Н.Я. Собрание сведений… Т. II. С. 35. 2 「其犯法、輕者没㆑其妻子。」 – Саньго-чжи. Т. II. С. 547. 3 Кюнер Н.В. Указ. соч. C. 257; 「犯、輕罪者没㆑其妻孥。」 – Цзинь-шу. Т. IV. С. 2173; где 妻孥 кит. цū-нюй – жена и дети. – БКРС. Т. IV. С. 1018. 4 妻子 кит. цū-цзы – …жена и дети. – Там же. 5 Бичурин Н.Я. Указ. соч. С. 44. 「若犯法、輕者没㆑其妻子。」 – Нань-ши. Т. II. С. 1673. 6 Бичурин Н.Я. Собрание сведений… Т. II. С. 95-96. 7 Цит. по: Воробьев М.В. Древняя Япония. М.: Изд. вост. лит., 1958. С. 91. 8 「盗者計㆑贓酬物、無財者没㆑身爲奴。」 – Суй-шу. Т. II. С. 1653; Бэй-ши. Т. IV. С. 2563. 9 Воробьев М.В. Древняя Япония. С. 91.

141

рабство: «…“Прошу отдать их жрецам и сд ел ат ь р а ба м и бо-жеств” [т.е. рабами синтоистского храма1 – С.Д.]. Просьба матери была удовлетворена, и их обр ат и л и в р а бов божеств».2

2) Обращение в бэмин (в неполноправного свободного, т.е. лишение статуса гражданства) В 398 году [испр. хрон.] знатный человек Умаси-ути-но су-

кунэ за преступление (в качестве замены смертной казни) был пе-редан в услужение3 [Нихон-сёки, св. 10-й, Ōдзин, 9-й год пр.].

В 467 году, «зимой, в 10-м месяце собака одного человека из Уда загрызла птицу, находившуюся в ведении Птичьего при-каза, и птица сдохла. Государь [Юряку – С.Д.] был рассержен, ве-лел… включить его в …корпорацию Тори-капи-бэ, птичников»; а двух человек, осудивших данное решение монарха и назвавших его за это “дурным владыкой, «…тоже по повелению государя отдали в Тори-ка-пи-бэ»4 [Нихон-сёки, св. 14-й, Юряку, 11-й г. пр.].

В 470 году родственники сановника Нэ-но оми (присвоив-шего драгоценный государев головной убор и обманувшего госу-даря Юряку) по указу главы государства были обращены в не-полноправных свободных: «…Дети и внуки [Нэ]-но оми были раз-делены надвое, одна часть их стала простыми людьми в … кор-порации Опо-кусака-бэ, и они были переданы государыне. Ос-тавшаяся часть была пожалована распорядителю угодий Тину-но агата, где они были назначены таскать мешки»5 [Нихон-сёки, св. 14-й, Юряку, 14-й год пр.].

В 534 году за хищение ожерелья знатная девушка Хата-химэ (др.-яп. Пата-пимэ) была, в наказание, отдана в услужение.6

Тюремное заключение Данный вид наказания начинает упоминаться в источниках

достаточно поздно – в правление государя Сирака (Сэйнэя, 480-484 гг.): «…Государь самолично проинспектировал узников».7 Ви-димо, в более древний период в праве ещё не существовало идеи о

1 Нихон-сёки: Анналы Японии. Т. II. С. 315, прим. 147. 2 Там же. С. 63. 3 Там же. Т. I. С. 288. 4 Там же. С. 362. 5 Там же. С. 366. 6 Там же. Т. II. С. 28. 7 Там же. Т. I. С. 375.

142

необходимости содержания преступников в специальных исправи-тельных учреждениях (изоляции их от общества), которые требо-вали создания специальной службы охраны заключенных, органи-зации снабжения питанием и обеспечения санитарно- гигиеничес-ких условий содержания. В то время преступников или казнили, или ссылали, или наказывали имущественно. Таким образом, мож-но предполагать, что данный вид наказания стал применяться с конца V века: «Летом 4-го года [правления государя Окэ (Нинкэна), 491 г. – С.Д.], в 5-м месяце Касима, Икупа-но оми и Попэ-но кими совершили проступок, оба были заключены в темницу и там по-гибли».1 В 684 году «монах Пукуё совершил преступление, и его п о с а ди л и в т юр ь м у ».2 В записи 691 года упомянуты «пре-ступники, сод ер ж а в ши е ся в т юр ь м а х ».3 Причём, как мож-но судить по текстам «Нихон-сёки», заключённые в местах лише-ния свободы содержались в кандалах: в 697 году упомянуты «109 воров и грабителей, з а кова н н ы х в ка н д а л ы …».4

Принудительные и каторжные работы (яп. косаку)5 Такие работы применялись, часто, как доп ол н и т ел ь н о е

н а ка з а н и е к ссылке. В царствование государя Ō-садзаки (Нин-току, 418-425/427 гг. [испр. хрон.]) преступники были «сосланы в про-винцию Харима, где их з а ст а в и л и ра з р а бат ы ват ь п ол я ».6

В 677 году император Тэмму издал указ: «“Государь рёк: “Пусть все бродяги, которые были отправлены к себе на родину, но снова покинули её, от бы ва ют т р уд ову ю п о в и н н о ст ь ”» (в качестве наказания).7

В законах «Тайхō-рицу» было определено: «при полном разжаловании (дзёмэй)8 принудительные работы не налагать»9 [Тайхō-рицу, I, ст. 4-я].

1 Нихон-сёки: Анналы Японии. Т. I. С. 389, 490, прим. 49. 2 Там же. Т. II. С. 254. 3 Там же. С. 295. 4 Там же. С. 298. 5 居作 яп. косаку – каторжные работы дополнительно к ссылке. – Свод законов… Т. III. С. 10, 100. 6 Древние фудоки. С. 79. 7 Нихон-сёки: Анналы Японии. Т. II. С. 234. 8 除名 яп. дзёмэй – досл. “исключение из всех списков”, полное разжа-лование. – Свод законов… Т. III. С. 96. 9 Свод законов… Т. III. С. 10.

143

Ссылка (яп. рюкэй)1 Китайские источники, говоря о наказаниях в Японии, со-

общают: «…За прочие вины, смотря по их важности, полагается … ссылка2…»3 [Суй-шу, гл. 81, VI; Суй-шу, св. 81-й, Дунъи, Во-го; Sui-shu, Wo; Бэй-ши, св. 94-й, Бе-чжуань, Во].

В царствование государя Ō-садзаки (Нинтоку, 418–425 / 427 гг. [испр. хрон.]) наместники пяти областей (Оки, Идзумо, Хахаки, Инаба и Тадзима), «совершили проступок» перед монархом и бы-ли «…сосланы в провинцию Харима…».4

В 452 году [испр. хрон.], за кровосмешение с сестрой «пре-столонаследник [принц] Кару сослан на источники Иё. Когда над-лежало отбыть в ссылку, он спел так: “…Буду изгнан на ост-ров…».5 По сообщению, «Нихон-сёки», в Иё (на остров) была со-слана принцесса Кару-но опо-иратумэ, уличённая в кровосмеше-нии с принцем Кару.6

В 8-й день 9-й луны 601 года был схвачен лазутчик из Сил-ла, который, в наказание был сослан в область Камицукэно.7

В 4-ю луну 608 года, посол Имоко-но оми за утрату дипло-матической почты был приговорён к ссылке.8

В 26-й день 3-й луны 649 года «сослано было 15 человек».9 В 11-й день 11-й луны 658 года, некоторые участники рас-

крытого заговора в государственной измене были отправлены в ссылку: «Мори-но кими Опоиси был сослан в провинцию Ками-тукэно, а Сакапибэ-но Кусури – в … Вопари».10

В 25-й день 8-й луны 672 г., противники государя Тэмму (672-686 гг.) «Левый министр Сога-но оми Акаэ, дайнагон Косэ-но оми Пито вместе с их детьми и внуками были отправлены в

1 流刑 яп. рюкэй – наказание ссылкой. – См.: Там же. С. 103. 2 流 кит. лю – …7) ист. (сокр. вм. 流刑) ссылка (наказание), изгнание. – БКРС. Т. IV. С. 525. 3 Бичурин Н.Я. Собрание сведений… Т. II. С. 95-96. 「自餘輕重、或

流…」 – Суй-шу. Т. II. С. 1653. 4 Древние фудоки. С. 79. 5 Кодзики: Записи о деяниях древности. Т. II. С. 187. 6 Там же. Т. II. С. 228, прим. 89; Нихон-сёки: Анналы Японии. Т. I. С. 338. 7 Нихон-сёки: Анналы Японии. Т. II. С. 93. 8 Там же. С. 100. 9 См.: Там же. С. 165. 10 Там же. С. 180.

144

ссылку вместе с детьми Накатоми-но мурази Канэ и Сога-но оми Патаясу».1

В 18-й день 4-й луны 675 года, за оскорбление государя Тэмму, в деревню Итаку уезда Намэката провинции Хитати «…был сослан и поселён [принц – С.Д.] Оми-но ōгими [др.-яп. Воми-но опокими – С.Д.]…»2 (по сведениям «Нихон-сёки» и «Манъёсю» [кн. 1-я], он был сослан на остров Ираго в провинции Инаба3). «Нихон-сёки» добавляет, что, к тому же, один из сыновей принца был сослан на остров Идзу, а другой – на остров Тика.4

Во 29-й день 10-й луны 686 года, Токи-но Митицукури, уча-ствовавший государственном заговоре принца Опоцу (др.-яп. Опо-ту), приказом государыни Дзитō был сослан в Идзу.5

В 20-й день 7-й луны 689 года, «Касипара-но Пирояма… ложно называвшийся тонэри [телохранителем государя – С.Д.], был сослан в провинцию Тоса».6

В 676 году, в указе императора Тэмму было названо три вида ссылки: «Государь рёк: “Пусть приговоры по… трём ви-дам ссылки будут смягчены на одну ступень…»7 [Нихон-сёки, св. 29-й, Тэмму, 5-й год пр., 8-я луна, 17-й день]. Под тремя видами ссылки подразумевалась ссылка в провинции, расположенные от двора на (1) дал еком, (2) ср едн ем и (3) близ ком расстоя-нии.8 Окончательно три вида ссылки за преступления, наказуе-мые ссылкой (яп. рудзай)9, были урегулированы в своде законов «Тайхō-рицу-рё».

Разновидностью отсылки в древнее время было удаление от двора: «…И тогда Пимука-но оми был назначен управителем Тукуси. Люди же говорили друг другу: “На с а м ом д ел е – это ссылка”».10 (30-й день, 3-я луна, 649 год).

1 Нихон-сёки: Анналы Японии. Т. II. С. 221. 2 Древние фудоки. С. 43-44. 3 Там же. С. 159, прим. 10; Nihongi. Part I. P. 329. 4 Nihongi. Part I. P. 329; Нихон-сёки: Анналы Японии. Т. II. С. 228. 5 Нихон-сёки: Анналы Японии. Т. II. С. 268. 6 Там же. С. 275. 7 Там же. С. 231. 8 Там же. С. 367, прим. 82. 9 流罪 яп. рудзай – преступление, наказуемое ссылкой. – Свод зако-нов… Т. III. С. 103. 10 Нихон-сёки: Анналы Японии. Т. II. С. 165.

145

Изгнание из общины Один из наиболее древних видов наказания. В обычном праве

это был один из видов наказания, который по тяжести был равен смертной казни, так как лишенный защиты общины человек был обречен на смерть или обращение в рабство. Ещё в конце периода генезиса государства (что нашло отражение в сказаниях о перво-предке Сусаноо)1 изгнание из общины стало возмездием за группу прегрешений (яп. цуми), именуемых “порча полей”2: за разрушение межей (адзэнафу)3, за нарушение границ земельных участков (ку-сидзаси – досл. “втыкание кольев”)4, за засыпку каналов (уну- мид-зо, умэ-мидзо), за пересев по посеянному (сйкимаки5)6, за потраву посевов и захват чужого поля7 [Норито: Великое изгнание (гре-хов) в последний день месяца минадзуки; Нихон-сёки, св. 1-й, Су-саноо; Нихон-сёки, св. I-й, 7, 7.2] Как видно из материалов «Ко-дзики», эти прегрешения продолжали существовать и в период

1 Нихон-сёки: Анналы Японии. Т. I. С. 139, 143. 2 害田 яп. та-о ябуру – это выражение в «Нихон-сёки» употреблено при характеристике действий Сусаноо при разрушении полей Аматэ-расу: 「害㆑姉田。」 Сусаноо «стал портить поля старшей сестры». – Ни-хон-сёки 日本書紀 (из серии “Кокуси-тайкэй” 国史大系). Токио 東京: Ёсикава кобункан吉川弘文館, 1957. Ч. I. Т. I. С. 36; см.: Нихон-сёки: Анналы Японии. Т. I. С. 138; где 害 яп. соконау (исследователи читают как ябуру) – вредить, портить. – ЯРУСИ. С. 183. 3 毀畔 яп. адзэнафу / адзэ-о ханацу – “разрушение межей”. – Нихон-сёки. Ч. I. Т. I. С. 31. 4 籤捶 яп. кусидзаси – досл. “вбивание палочек”, соответствует совре-менному 串刺 яп. кусидзаси – досл. “втыкание вертела”; 籤 яп. куси / кудзи – жребий. – ЯРУСИ. С. 452; 籤 кит. цянь – сущ. 1) жребий, бирка, табличка, ярлычок (с нанесёнными на них знаками); 2)… палочка. – БКРС. Т. IV. С. 248; 捶 кит. чýй – бить, колотить, ударять кулаком, палкой… – БКРС. Т. II. С. 202. 5 重播種子 яп. сйкимаки – досл. “повторный посев семян / повторно сеять семена”; где 播種 кит. бōчжỳн – сеять (что-л.); посев; бō–чжўн – сеять [семена]. – БКРС. Т. II. С. 655. 6 Норито. Сэммё / Пер. Л.М. Ермаковой. М.: Наука, 1991. С. 11, 218-219, прим. 3; Нихон-сёки: Анналы Японии. Т. I. С. 416, прим. 105. 7 Нихон-сёки. Ч. I. Т. I. С. 31, 36; см.: Нихон-сёки: Анналы Японии. Т. I. С. 135, 138.

146

Ямато1, видимо, с тем же наказанием за них – изгнанием из об-щины [Кодзики, св. 2-й, государь Тюай].

Конфискация имущества Первым упоминанием о подобной мере наказания являет-

ся сообщение, относящееся к правлению государя Икумэ (Суйни-на, 332-336 гг. испр. хрон.)2, который «от н я л у них [преступни-ков – С.Д.] все их земли».3 В начале царствования этого же мо-нарха [ок. 333 года испр. хрон.] были конфискованы владения уби-того в поединке силача Тагима-но Кувэбая4 [Нихон-сёки, св. 6-й, Суй-нин, 7-й год пр.].

В царствование государя Ō-садзаки (Нинтоку), после подав-ления государственного заговора принцессы Мэдори-пимэ и её мужа принца Хая-буса-вакэ [ок. 421 года испр. хрон.]5, с убитой принцессы Мэтори-но пимэ сняли яшмовые украшения. Впослед-ствии, украшения обнаружились на женах мародеров. За это пре-ступление полагалась смертная казнь, но она была заменена штра-фом с конфискацией всех земель преступников.6

В 3-й луне 469 года, за запретную связь с придворной дамой (яп. унэмэ), «государь [Юряку – С.Д.] велел [преступнику – С.Д.] Па-танэ-но микото доставить всё его имущество под дерево тати-бана в окрестностях рынка Ка-но итибэ в Вэга, на всеобщее обо-зрение…».7 Как указывают исследователи, речь шла о движимом имуществе, под которым понималось, вероятно, поголовье лоша-дей и быков, запасы риса и рабы-слуги.8 Надо полагать, что кон-фискованное имущество правонарушителя подлежало продаже с торгов на рынке Ка-но итибэ.

1 См.: Кодзики: Записи о деяниях древности. Т. II. С. 81. 2 Подробнее см.: Суровень Д.А. Проблемы царствования в Ямато пра-вителя Икумэ (Суйнина) // Античная древность и средние века. Екате-ринбург: УрГУ, 1998. С. 193-217. 3 Кодзики: Записи о деяниях древности. Т. II. С. 63. 4 Нихон-сёки: Анналы Японии. Т. I. С. 225. 5 Подробнее см.: Суровень Д.А. Брачные связи государя Ō-садзаки (Нин-току) и внутриполитическая борьба в Ямато в конце 10-х – первой по-ловине 20-х годов V века // Вестник Челябинского гос. ун-та. 2012. № 12 (266). Политические науки. Востоковедение. Вып. 12. С. 87-102. 6 Нихон-сёки: Анналы Японии. Т. I. С. 313-314. 7 Нихон-сёки: Анналы Японии. Т. I. С. 363. 8 Там же. С. 484, прим. 56.

147

В 587 году, когда в кровопролитной борьбе за власть клан Мононобэ-но мурадзи был разбит1, глава клана – ō-мурадзи (др.-яп. опо-мурази) Мононобэ-но Мория и его сторонники были уби-ты, а владения клана отданы храмам и царскому роду. «Полови-на рабов опо-мурази и его дом перешли Великому храму [Ситэн-нō-дзи – С.Д.]. 10000 сиро2 земли [клана Мононобэ-но мурадзи – С.Д.] были дарованы Томи-но обито Итипи»3 [Нихон-сёки, св. 21-й, Судзюн; Nihongi, XXI, 7-13].

В 3-й луне 649 года, за участие в государственном заговоре сановника Ямада-но ō-оми (др.-яп. опо-оми), государем «были от-правлены посланцы, чтобы конфисковать собственность Ямада-но опооми».4

Конфискация имущества, как вид наказания – была назва-на в указе императора Тэмму 676 года5 [Нихон-сёки, св. 29-й, Тэм-му, 5-й год пр., 8-й месяц, 17-й день].

Телесные наказания (меры наказания, заключавшиеся в причинении осуждённо-

му физических страданий). Они делятся на три вида: (а) члено-вредительные; (б) болезненные (битьё); (в) позорящие.

Членовредительные телесные наказания: 1) Наказание пыткой: в 1-й день 4-й луны 534 года, упо-

мянуты пытки как наказание (не смертные, осужденные после пы-ток оставались в живых): «Вакуго-но Атапи и иже с ним были под-вергнуты суровым пыткам за преступление, заключавшееся во

1 Bowring R.J. The religious traditions of Japan, 500-1600. Cambridge: Cambridge university press, 2005. P. 19. 2 1 сиро равнялся приблизительно 16-17 кв. м. – Нихон-сёки: Анналы Японии. Т. II. С. 323, прим. 54. 3 Там же. С. 85; Воробьев М.В. «Нихонги» и общественные выступле-ния в Японии (с древности до конца VII в.) // Общественные движения и их идеология в добуржуазных обществах Азии. М., 1988. С. 17; Во-робьев М.В. Япония в III-VII веках. М.: Наука, 1980. С. 116, 114; Кон-рад Н.И. Древняя история Японии // Избранные труды: история. М.: Наука, 1974. С. 60-61; Воробьев М.В. Некоторые формы зависимости в древней Японии // Проблемы социальных отношений и форм зависи-мости на древнем Востоке. М.: Наука, 1984. С. 246; Игнатович А.Н. Буддизм в Японии. М.: Наука, 1987. С. 45; Мещеряков А.Н. Древняя Япония: буддизм и синтоизм. М.: Наука, 1987. С. 64-65. 4 Нихон-сёки: Анналы Японии. Т. II. С. 165. 5 Там же. С. 231.

148

вторжении [в покои государыни]…».1 2) Перерезание сухожилий на ногах: в 485 году «… родствен-

никам [преступника по имени Викапи – С.Д.] перерезали сухожи-лия на ногах…»2 [Кодзики, св. 3-й, Кэндзō].

3) Лишение волос и ногтей: в обычном праве существова-ло такое наказание как лишение волос и ногтей (вырывание ног-тей и волос).3 Исследователи объясняют возникновение подоб-ного наказания как замещение ритуального убийства вождя.4

Болезненные телесные наказания: 4) Наказание палками: китайцы сообщают о японцах: «За

прочие вины, смотря по их важности, полагается… наказание пал-кою5…»6 [Суй-шу, гл. 81, VI; Суй-шу, св. 81-й, Дунъи-цзюань, Во-го; Sui-shu, Wo; Бэй-ши, св. 94-й, Бе-чжуань, Во]. В 30-й день 3-й луны 585 года, в период антибуддийских гонений, чиновники схва-тили буддийских монахинь, «…сняли с них монашеские одежды … и в ы п ор ол и на рынке Тубаки».7 По материалам японских источников, мы видим, что это было битьё бамбуковыми палками. В указе 646 года предусматривалось битье бамбуковыми палка-ми за должностные преступления: «…от писца и ниже – бить бам-буковыми палками…».8 В указе от 5-го дня дополнительной 4-й лу-ны 684 года провозглашалось: «…кто заслужил палок, пусть будет наказан палками».9

Позорящие телесные наказания: 5) Наказание татуировкой В «Кодзики», в рассказе о событиях 456 года, фигурирует

преступник по имени Викапи – «…старик с татуировкой на ли-це…».10 Исследователи указывают, что татуировка (помимо обо-

1 Нихон-сёки: Анналы Японии. Т. II. С. 26. 2 Кодзики: Записи о деяниях древности. Т. II. С. 207. 3 Нихон-сёки: Анналы Японии. Т. I. С. 136, 138, 139, 143. 4 Там же. С. 417, прим. 115. 5 杖 кит. чжàн – сущ. 3) стар. порка, наказание батогами… – БКРС. Т. IV. С. 67. 6 Бичурин Н.Я. Собрание сведений… Т. II. С. 95-96. 「自餘輕重、…或

杖。」 – Суй-шу. Т. II. С. 1653. 7 Нихон-сёки: Анналы Японии. Т. II. С. 78. 8 Нихон-сёки: Анналы Японии. Т. II. С. 152. 9 Там же. С. 253. 10 Кодзики: Записи о деяниях древности. Т. II. С. 192.

149

значения принадлежности к определенным социальным группам) использовалась в период Ямато как вид наказания.1 Самое ран-нее упоминание подобного наказания относится к 1-му году прав-ления Идзахо-вакэ (Ритю, 426/427 год [испр. хрон.]): в 4-й месяц, день хиното-но тори: «государь призвал Памако из Адуми-но му-рази и рёк ему такое повеление: “Вместе с принцем Нака-ту ты замышлял мятеж, желая поколебать государство. За такую вину полагается смерть. Однако я оказываю тебе великую милость, смерть отменяю и приговариваю тебя к н а н ес ен и ю т атуи -р ов ки н а л иц о”. В тот же день ему сделали татуировку. По-этому люди т ог о в р ем ен и говорили – “глаза Адуми”».2 Иссле-дователи отмечают, что нанесение татуировки на лицо (преиму-щественно на лоб) – это разновидность ки т а й ско го н а ка з а -н и я . Поэтому предполагают, что оно было заимствовано из ки -т а й ской суд ебн ой п р а кт и ки .3

В 10-й луне 467 года, «собака одного человека из Уда за-грызла птицу, находившуюся в ведении Птичьего приказа, и пти-ца сдохла. Государь был рассержен, велел сделать татуировку на лице этого человека…».4

Отстранение от должности (яп. мэнкан)5 При правителе Хомуда (Ōдзин, 390 – ок. 414 гг. [испр. хрон.])

наместник владения (яп. куни) за проступок перед монархом был лишён своего звания. Из «Синсэн-сёдзи-року» и «Харима- фудо-ки» известно, что государь Хомуда (в 402 году [испр. хрон.]6) со-вершил объезд подвластных территорий с инспекционными це-лями и для установления границ областей7 [Синсэн-сёдзи-року,

1 Кодзики: Записи о деяниях древности. Т. II. С. 231, прим. 121. 2 Нихон-сёки: Анналы Японии. Т. I. С. 323. 3 Там же. С. 476, прим. 6. 4 Там же. С. 362. 5 免官 яп. мэнкан – увольнение с должности. – См.: Свод законов… Т. III. С. 102, 76, прим. 27. 6 Видимо, в 402 году [испр. хрон.], т.к. именно в этом году в «Нихон-сёки» говорится о выезде государя Хомуда на остров Авадзи и в Ха-рима. – См.: Нихон-сёки: Анналы Японии. Т. I. С. 290. 7 「誉田天皇為定㆑国堺、車駕巡幸。」 – Синсэн-сёдзи-року, в 3-х частях 新撰姓氏録 – из кн.: Саэки Арикиё 佐伯有清. “Синсэн-сёдзи-року”-но кэнкю. Хомбун-хэн 『新撰姓氏録の研究本文篇』. Токио 東京: Ёсикава

150

св. 5-й, (168) Саэки-но атаэ]. «…Когда царь Хомуда выехал из Та-дзима для осмотра страны, то в дороге ему не было преподнесе-но головное украшение (микагэ)… [за это – С.Д.] наместник провин-ции [Харима] Тоёосивакэ был лишён своего звания…»1, т.е. смещён с должности “управителя области” (яп. куни-но мияцуко).

В 430 году [испр. хрон.] сановник Кукума-моти-но кими, уп-равлявший корпорацией Курума-моти-бэ2 (корпорацию хранителей повозок) в области Цўкуси-но куни, был, в наказание, отстранён от управления корпорацией. «Главный хранитель повозок, Курума-моти-но кими, отправился в Цукуси-но куни, чтобы сделать пе-репись (яп. котоготоку катори – досл. “полное исчисление”)3 [под-ведомственной ему] корпорации Курума-моти-бэ, и взял с собой людей из корпорации жрецов каму-бэ (др.-яп. камубэра-тами, кит. сышэнь΄-чжэ – досл. “те, кто [связаны] со смертью” [?]4)».1

кобункан 吉川弘文館, 1962. С. 181; ср.: 「誉田天皇、国堺を定むる為に、

車駕巡幸いでまし

て。」 – Синсэн-сёдзи-року, св. 5-й 新撰姓氏録。第五巻 – в кн.: 佐伯有清『新撰姓氏録の研究本文篇』 (Саэки Арикиё. Исследова-ние “Синсэн-сёдзи-року”. Основной текст. Токио: Ёсикава кобункан, 1962) // URL: http://www.h4.dion.ne.jp/~munyu/sujroku/09syouji.htm; 車駕巡幸た яп. идэмасита – досл. “государев выезд с целью объезда с ин-спекционными целями подвластных территорий”; где 車駕 яп. ся-га, кит. цзюй-цзя – императорский выезд (также обр. об императоре). – БКРС. Т. II. С. 913; 巡幸 кит. сюнь-сùн – совершать высочайший объезд; им-ператорский объезд земель; где 巡 кит. сюнь – гл. 1) объезжать, обхо-дить [дозором]; совершать инспекционный объезд. – БКРС. Т. IV. С. 172. 1 Древние фудоки. С. 76. 2 車持部 др.-яп. Курума-моти-бэ – корпорация хранителей повозок. – Нихон-сёки. Ч. I. Т. I. С. 329; Нихон-сёки: Анналы Японии. Т. I. С. 325. 3 「車持君行㆑於筑紫國而悉挍㆑車持部。兼取㆑死神者。」 – Нихон-сёки. Ч. I. Т. I. С. 329; где 悉 яп. котоготоку, кит. сū – наречие полностью, всецело, целиком, сполна; досконально, подробно; все, всё. – БКРС. Т. IV. С. 887; 挍 ошибка (см.: Нихон-сёки. Ч. I. Т. I. С. 329, прим.) вм. 校 яп. кō / катори, кит. цзяо – гл. 1) сверять (тексты); выверять… 6) считать, исчислять; мерить. – БКРС. Т. IV. С. 55. 4 死神者 яп. камубэра-тами – досл. “люди из жреческой корпорации”. – Нихон-сёки. Ч. I. Т. I. С. 329; в тексте употреблён знак 亠死, который,

151

За превышение должностных полномочий (самовольное прове-дение переписи людей), Кукума-моти-но кими был отстранён от должности, а корпорация Курума-моти-бэ была передана в храмо-вое хозяйство трёх божеств Мунаката области Цўкуси (др.-яп. Тукуси)2 [Нихон-сёки, св. 12-й, Ритю, 5-й год пр., 10-й месяц].

В 4-й луне 470 года потомкам преступника Нэ-но оми (при-своившего ещё в 454 году драгоценный головной убор кадура [совр.-яп. кадзура]3, полагавшийся государю Ō-хацусэ-но Вака-та-кэру [Юряку]) указом главы государства навсегда было запреще-но занимать должности при дворе. «Государь повелел тогда: “Пусть дети детей и внуки внуков Нэ-но оми, на протяжении восьми де-сятков поколений, не входят в число министров двора”…».4

В 8-й луне 474 года, военачальник Усиро-но сукунэ за не-решительность и трусость в командовании военным отрядом го-сударем Ō-хацусэ-но Вака-такэру (Юряку) был лишён права на управление корпорацией. «Услышав это [т.е. о трусости воена-чальника – С.Д.], государь разгневался. И забрал у Усиро-но суку-нэ … корпорацию Ви-тукапи-бэ, которой тот владел, пожаловал её Мононобэ-но Мэ-но мурази» (младшему военачальнику, ко-торый повёл войска за собой и выиграл битву)5 [Нихон-сёки, св. 14-й, Юряку, 18-й год, 8-я луна].

За соучастие в мятеже принца Хосикава (др.-яп. Посикапа), в 8-м месяце 479 года, брат принца – сановник Киби-но ками-но мити-но оми (“[управитель] верхнего округа [области] Киби [с ти-тулом] оми”) был вызван ко двору; и в наказание у него отобрали корпорацию Яма-бэ, которой он управлял (яп. рёсуру, кит. лйн6).7

В «Нихон-сёки» рассказывается история 534 года о наме-стнике (куни-но мияцуко) области Ōси-Кавати (др.-яп. Опоси-Ка-пути) по имени Ōси-Кавати-но атаи Адзихари (др.-яп. Опоси-

видимо, ошибка вм. 死 яп. си / сину, кит. сы – умирать, умерший; смерть; 死神 кит. сышэнь΄ – смерть. – БКРС. Т. IV. С. 303, 304. 1 См.: Нихон-сёки: Анналы Японии. Т. I. С. 325. 2 Там же. С. 325. 3 См.: Там же. С. 341. 4 Там же. С. 365. 5 Нихон-сёки: Анналы Японии. Т. I. С. 368. 6 領 яп. рёсуру, кит. лйн – гл. 1) …руководить, управлять, возглавлять, командовать… – БКРС. Т. IV. С. 729; см.: Нихон-сёки. Ч. I. Т. I. С. 396. 7 Нихон-сёки: Анналы Японии. Т. I. С. 373.

152

Капути-но атапи Адипари), обманувшего государя Анкана. «Осень, 7-я луна, 1-й день. Было речено: “…Следует выделить ей [госуда-рыне – С.Д.] землю [в тексте: “землю для миякэ”1 – С.Д.] и постро-ить ей дворец [яп. ути-цу мия, кит. цзяо-у – досл. “женские покои императрицы”2 – С.Д.]...”. Получив повеление, государевы послан-ники обратились к Опоси-капути-но атапи Адипари (другое имя – Курапи)3: “Ты должен преподнести богатое поле Кизи”. Тут Адипари стало жаль [отдавать поле], и он обманул государевых посланников, сказав: “На этом поле часто случается засуха, и об-рабатывать его трудно – вода уходит сквозь землю. Возделыва-ние его требует больших трудов, а урожай оно приносит очень бедный”. Посланники передали его слова государю без изъятия»4 [Нихон-сёки, св. 18-й, Анкан, 1-й год пр., 7-я луна, 1-й день].

Однако позднее, посланный на место сановник Ōтомо-но ō-мурадзи Канамура узнал, что Ōси-Кавати-но атаи Адзихари об-манул государевых посланников, заявив им, что поле Кидзи (др.-яп. Кизи) – неплодородное и трудное для обработки. Канамура сказал наместнику: «…В этой стране ты, Адипари, всего лишь жалкий и недостойный подданный. Безо всяких оснований ты отказался преподнести земли государю и презрительно ослушал-ся его посланника. Поэтому ты смещаешься с должности управи-теля уезда»5 (др.-яп. копори-но тукаса, яп. кōри-но цукаса / гунси).6 Скорее всего, авторы текста «Нихон-сёки» употребили иероглиф “кōри” (кит. цзюнь) в его китайском значении – “о б л а с т ь , ок-руг, префектура”, а не в заимствованном из Кореи значении “уезд”.7 Таким образом, Адзихари был отстранён от должности “управителя области” Ōси-Кавати.

В разделе 541 года, среди детей государя Хиронива (др.-яп.

1 「屯倉之地」 яп. миякэ-но ти – досл. “земля миякэ”. – Нихон-сёки. Ч. I. Т. II. С. 39; Nihongi. Part II. P. 28. 2 В тексте; 椒庭 вм. 椒屋 яп. ути-цу мия, кит. цзяо-у – уст. женские по-кои (особенно: императрицы). – БКРС. Т. III. С. 974. 3 См.: Нихон-сёки. Ч. I. Т. II. С. 39. 4 Нихон-сёки: Анналы Японии. Т. II. С. 26. 5 Там же. Т. II. С. 27; Нихон-сёки. Ч. I. Т. II. С. 40. 6 郡司 др.-яп. копори-но тукаса, яп. кōри-но цукаса / гунси – досл. “управитель уезда”. – Нихон-сёки. Ч. I. Т. II. С. 40. 7 郡 кит. цзюнь – сущ. 1)* о б л а с т ь , округ, префектура; 2) (кор. кун) уезд. – БКРС. Т. II. С. 776.

153

Пиронипа / Киммэя), указана «…принцесса крови Ипакума (дру-гое имя – принцесса крови Имэ)», о которой сообщаются следую-щие сведения: «Сначала она была жрицей великого божества в Исэ [богини солнца Аматэрасу, жрицы которой должны были быть девственницами – С.Д.], но затем её уволили [с должности жрицы – С.Д.] за связь с принцем крови Умараки», т.к. она потеряла дев-ственность.1

Указом от 22-го дня 4-й луны 693 года, за хищение, «Опо-томо-но Вопито, чиновник Внутренней Сокровищницы [яп. Ути-кура – С.Д.]… увольняется…».2 Этим же указом, за хищения, «пис-цы Окисомэ-но Опоку и Уно-но Опотомо… увольняются. Прове-ряющий Косэ-но Оподи в воровстве не участвовал, но знал о за-мысле и не предотвратил его. А посему он… увольняется…».3

В «Тайхō-рицу» было закреплено: «Если [чиновник] отно-сится к категориям “гё” или “сю”4, то учитывать [его] основной ранг и всё равно [при совершении преступления] освобождать от занимаемой в данное время должности»5 [Тайхō-рицу, I, ст. 10-я].

Понижение в ранге Изначально в государстве Ямато существовали лишь ран-

ги кабанэ (наследственные звания кланов), которые обозначали статус клана в целом. Лишение звания кабанэ означало, что все члены данного клана теряли свой статус.

В разделе 439 года [испр. хрон.] упомянут случай пониже-ния в ранге кабанэ. «Весной 2-го года, в день цутиното-но тори 2-го месяца, когда новолуние приходилось на день хиноэ-но сару, Осисака-но Опо-нака-ту пимэ-но микото была провозглашена го-сударыней супругой [главной женой – верховной жрицей – С.Д.]… А в прежние времена, когда государыня ещё следовала [указани-ям] своей матушки и жила в [родительском] доме, она однажды прогуливалась по саду. А по дороге, [что шла мимо её дома], сле-

1 Нихон-сёки: Анналы Японии. Т. II. С. 34. 2 Там же. С. 289-290, 290. 3 Там же. С. 290. 4 В категорию “гё” зачислялись чиновники, назначаемые на более низ-кий пост, чем следовало бы по их рангу; а в категорию “сю” – чинов-ники, назначаемые на более высокий пост, чем следовало бы по их рангу. Обычно оба этих термина включались в наименование должно-сти. – Свод законов… Т. III. С. 75, прим. 19. 5 Там же. С. 13.

154

довал Тукэ-но куни-но миятуко [“управляющий областью Тукэ” – С.Д.]. Он был верхом и, заглянув через изгородь, насмешливо сказал [будущей – С.Д.] государыне: “Хорошо ты устроила свой сад!” И ещё сказал: “А, ну-ка, сторожиха, сорви мне луку!” Государыня сорвала лук и дала всаднику. А потом спросила: “Зачем ты по-просил этот лук?” – “Когда буду переходить горы, то стану отго-нять им оводов”. Государыня тогда заключила в душе своей, что слова всадника неучтивы, и сказала ему: “Я не забуду того, что было сказано”. И вот, став государыней–супругой, она сразу же разыскала того человека, что тогда ехал верхом и просил луку, и, напомнив ему о давнем проступке, решила его казнить. Тут чело-век, просивший лук, ударился лбом о землю и стал молить: “Моя вина и впрямь заслуживает смертного наказания. Но я же не мог знать в тот день, что ты изволишь быть такой высокой особой!” Тогда государыня отменила ему смертную казнь и понизила в ран-ге его семью, дав кабанэ [звания – С.Д.] инаки»1 (который носили главы селений) [Нихон-сёки, св. 13-й, Ингё, 2-й год пр., 2-я луна].

В 603 году впервые были введены чиновничьи ранги на китайский манер, которые обозначали персональный статус слу-жилого человека.2 Теперь чиновники за преступления могли ли-шаться не только наследственного кланового звания (кабанэ), но и своего персонального ранга.

Поэтому в указе от 5-го дня 8-й луны 645 года провозгла-шалась общая норма: «…Те, кто не повинуется закону, будут п о -н и жен ы в р а н г е…»3 [Нихон-сёки, св. 25-й, 1-й год Тайка, 8-я луна, 5-й день]. В указе от 19-го дня 3-й луны 646 года преду-сматривалась специальная норма: за превышение должностных полномочий и присвоение государственного и личного имуще-ства – чиновников на должностях от заместителей начальников провинций и выше – понижать в ранге.4

Указом от 22-го дня 4-й луны 693 года, за хищения и со-участие в них, «Опотомо-но Вопито, чиновник Внутренней Со-

1 Нихон-сёки: Анналы Японии. Т. I. С. 330-331. 2 См.: Суровень Д.А. Введение в Ямато в 603 году системы двенадцати рангов (по материалам японских и китайских источников) // Наука и просвещение. СПб.: Ломоносовский научный центр – Киев: ООО “Из-дательство Простобук”, 2011. Часть III. С. 47-59. 3 Нихон-сёки: Анналы Японии. Т. II. С. 144. 4 Там же. С. 152.

155

кровищницы понижается в ранге на две степени… писцы Оки-сомэ-но Опоку и Уно-но Опотомо… понижаются в ранге на од-ну степень... Проверяющий Косэ-но Оподи… понижается в ран-ге на две степени…».1

В «Тайхō-рицу» данному виду наказания была посвящена ст. 10-я (“Понижение в ранге”) I-го уголовного закона (“О нака-заниях”), из содержания которой мы видим, что для лиц, имею-щих ранг, при совершении так называемого “частного преступ-ления” (яп. сидзай2 – «частными преступлениями называются пре-ступления, с ов ер ш ён н ы е в л и ч н ы х и н т ер е с а х , а также ложные ответы на государево повеление или искажение закона при рассмотрении [поступающих] прошений»3) – наказание ссылкой за-менялось понижением в ранге (яп. кантō4).5 «Если [кто-либо] со-вершит частное преступление – сидзай… то [чинам], имеющим 1-й ранг и ниже6, а также [чинам], имеющим 3-й ранг и выше (сан-ви идзё)7, [при наказании] 3 года ссылки заменять понижением на один класс или ранг (кантō); для [чинов] 5-го ранга и выше (го-ви идзё)8 2 года ссылки заменять понижением на один ранг; для [чинов] 8-го ранга и выше (хативи идзё)9 1 год ссылки заменять понижением на один ранг…»10 [Тайхō-рицу, I, ст. 10-я].

1 Нихон-сёки: Анналы Японии. Т. II. С. 290. 2 私罪 яп. сидзай – частное преступление, т.е. преступление, прямо не связанное со служебными или государственными интересами. – Свод законов… Т. III. С. 103, 75, прим. 11. 3 Свод законов… Т. III. С. 12. 4 官当 яп. кантō – замена уголовного наказания средней тяжести лише-нием ранга или правительственной награды. – Там же. С. 99. 5 Свод законов… Т. III. С. 12-13. 6 一本以降 яп. иппон икō – первый класс и ниже; его имели царевичи 1-го – 4-го классов. – Там же. С. 75, прим. 12. 7 三位以上 яп. санви идзё – 3-й ранг и выше; его имела высшая при-дворная знать нецарского рода 1-го, 2-го и 3-го рангов. – Там же. С. 75, прим. 13. 8 五位以上 яп. гови идзё – 5-й ранг и выше; присваивался придворным второй категории. – Там же. С. 75, прим. 14. 9 八位以上 яп. хативи идзё – 8-й ранг и выше; его имели чиновники 6-го, 7-го и 8-го рангов; это – третья (низшая) категория чиновничества. – Там же. С. 75, прим. 15. 10 Там же. С. 12-13.

156

Максимальное понижение рангов было не более чем на че-тыре ступени: «Если… получается большое понижение в рангах, то всё равно нельзя понижать более чем на четыре ступени»1 [Тайхō-рицу, I, ст. 14-я, ч. 9-я].

Замена наказания понижением ранга не применялось в от-ношении так называемых “служебных преступлений” (яп. кудзай2 – «служебными преступлениями называются преступления, сде-ланные в служебных, а не в своекорыстных целях»3) – в этом слу-чае к наказанию добавлялся ещё один год4 [Тайхō-рицу, I, ст. 10-я].

Лишение ранга (яп. мэнкан)5 В период Ямато лишение ранга кабанэ (наследственного

кланового звания) было связано с утратой правового статуса, ко-гда знатные люди обращались или в простолюдинов (безранго-вых людей, рядовых общинников), или в неполноправных сво-бодных (бэмин), или при обращении в рабство.

В VII веке, при введении персональных чиновничьих ран-гов китайского типа, стало возможным лишение чиновников их ранга в качестве наказания. Данная норма была законодательно урегулирована в 12-й статье (“Лишение ранга”) I-го уголовного закона (“О наказаниях”). «Лишать ранга (мэнкан) за прелюбодея-ние (говорится о совращении чужих жён и наложниц, а также о совращении чужих мужей – ёва6, за ограбление, кражу, за полу-чение ценностей (дзюдзай)7… здесь говорится о случаях [основ-ного] приговора к каторге или более тяжёлом наказании). Также лишать ранга при преступлениях, за которые следует ссылка или

1 Свод законов… Т. III. С. 15. 2 公罪 яп. кудзай / кōдзай – служебное преступление, преступление по службе, по должности (например, взятка, использование служебного положения и т.п.). – Там же. С. 75, прим. 16. 3 Там же. С. 13. 4 Там же. 5 Термин “мэнкан” 免官 имел два значения: 1) увольнение с должно-сти; 2) лишение ранга или награды. Здесь термин употреблён во вто-ром значении. – Там же. С. 102, 76, прим. 27. 6 与和 яп. ёва – досл. “совращение чужих мужей”; имеются в виду женщины–чиновницы, использовавшие своё служебное положение. – Там же. С. 98, 76, прим. 28. 7 受財 яп. дзюдзай – досл. “получение ценностей”, т.е. взятка. – Там же. С. 97, 76, прим. 29.

157

каторга, за бегство во время следствия по уголовному делу, при заключении в тюрьму дедушки, бабушки, отца и матери мужа за совершение [ими] преступления, наказуемого смертной казнью1, за развлечение светской музыкой [во время траура] (сагаку)2, за бракосочетание [во время траура] (консю)3 (здесь говорится о том, что следует лишать одновременно двух постов (никан хэймэ[н])4. При понижении более чем на два ранга [за основное преступле-ние] разрешается этим и ограничиться)»5 [Тайхō-рицу, I, ст. 12-я].

Согласно ст. ст. 13-й (“Временное лишение ранга”) и 14-й (“Период лишения рангов”) I-го уголовного закона (“О наказа-ниях”), возможно было временное лишение ранга как меры нака-зания. «Лишать ранга временно за неоказание помощи преста-релым или больным дедушке, бабушке, отцу и матери мужа; за возвращение к месту службы, оставив без помощи близких род-ственников; за то, что во время траура по родителям порождают ребёнка или женятся; за раздел двора между братьями или раз-дел имущества во время траура (здесь говорится о том, что ли-шают одного ранга; если же [чиновник] имеет и ранг и государ-ственную награду, то лишают только ранга)»6 [Тайхō-рицу, I, ст. 13-я]. Статья 14-я регулировала, в каких случаях и на какой срок происходило временное лишение рангов, и когда можно было сно-

1 Предусматривается привлечение к судебной ответственности близ-ких родственников как по восходящей, так и по нисходящей мужской линии. – Свод законов… Т. III. С. 76, прим. 30. 2 作樂 яп. сагаку – развлечение светской музыкой во время траура по родителям; считалось преступлением, наказуемым ссылкой на 1 год (см.: [Тайхо-рицу, I, ст. 7-я]). – Там же. С. 102, 76, прим. 31. Ср.: 作樂 кит. цзòюэ – 1) играть (на музыкальном инструменте); исполнять му-зыкальный номер… цзòлэ – веселиться; развлекаться, наслаждаться (досугом, прогулкой). – БКРС. Т. II. С. 747. 3 婚娶 яп. консю / кондзю – бракосочетание во время траура по родите-лям считалось преступлением, наказуемым ссылкой на 1 год. В разъ-яснении говорилось, что это положение касалось только мужчин. – Свод законов… Т. III. С. 100, 76, прим. 32. 4 二官並免 яп. никан хэймэн – лишение одновременно двух постов или рангов; имеется в виду лишение поста и ранга или лишение поста и награды. – Там же. С. 76, прим. 33. 5 Там же. С. 14. 6 Там же.

158

ва их получить1 [Тайхō-рицу, I, ст. 14-я]. Полное разжалование (дзёмэй)2 Полное разжалование заключалось в том, что преступник

лишался поста, ранга и наград. Таким образом, подлежащий нака-занию чиновник переводился в категорию безранговых лиц (про-столюдинов) со всеми вытекающими отсюда последствиями (в том числе, и лишением ряда привилегий).3 «При полном разжа-ловании снимать [с наказуемого] все ранги и государственные награды и возлагать [на данное лицо] налоги, подати и повинно-сти соответственно [его] прежнему положению (хонсёку4)»5 [Тай-хō-рицу, I, ст. 14-я, ч. 1-я].

По законам «Тайхō-рицу» полное разжалование применялось как дополнительное наказание к наказаниям за тяжкие преступ-ления. «Если [кто-либо] совершит одно из восьми тяжких престу-плений [яп. хатигяку6 – С.Д.] или умышленное убийство (косэцу)7, или будет соучастником государственного мятежа (х[а]нгяку)8, и если данное уголовное дело находится в производстве, то даже при амнистии [преступник] подлежит полному разжалованию (дзёмэй)»9 [Тайхō-рицу, I, ст. 11-я, ч. 1-я].

«Полному разжалованию подлежат также любые управи-тели (к[а]нрин с[ю]сю)10 [т.е. должностные лица – С.Д.], если [они]

1 См.: Свод законов… Т. III. С. 14-15. 2 除名 яп. дзёмэй – досл. “исключение из всех списков”, полное разжа-лование. – Там же. С. 96. 3 См.: Там же. С. 74, прим. 4. 4 本色 яп. хонсёку – основная социальная группа. – Там же. С. 107. 5 Свод законов… Т. III. С. 14. 6 八虐 яп. хатигяку – восемь тяжких преступлений. – Там же. С. 106; 虐 яп. гяку – мучить; издеваться; жестоко обращаться; притеснять; уг-нетать. – ЯРУСИ. С. 519. О них подробнее см.: Суровень Д.А. О китай-ском влиянии на классификацию тяжких преступлений в раннесредне-вековой Японии // Кросс-культурные взаимодействия в политико- пра-вовой сфере. Екатеринбург: УрГЮА, 2010. С. 69-70. 7 故殺 яп. косэцу – умышленное убийство. – Свод законов… Т. III. С. 100. 8 反逆 яп. хангяку – государственный мятеж… – См.: Там же. С. 107. 9 Там же. С. 13. 10 監臨主守 яп. канрин сюсю – общее наименование управителей всех категорий. – См.: Там же. С. 101. В русском переводе данный термин прочитан как кэнрин сисю. – См.: Там же.

159

совершат в подведомственном [им] районе… незаконное полу-чение ценностей»1 [Тайхō-рицу, I, ст. 11-я, ч. 2-я]. Под канрин сюсю (“любыми управителями”) подразумевались наместники провин-ций, начальники уездов, инспекторы, ревизоры, судебные чинов-ники, контролёры, надзиратели и т.п.2

«Подвергать полному разжалованию: лиц, приговорённых к смертной казни за разные преступления; смертников, умерших в тюрьме [до казни] (дзайкин миси)3; лиц, которым особым го-сударевым указом смертная казнь заменена ссылкой или катор-гой (мэнси бэцухай) 4 , а также сбежавших смертников (хайси т[ё]-бō).5 Если [преступник] попадает под понижение наказание (кайко)6, то разрешать замену наказания откупом медью (тодзо-кухо)»7 [Тайхō-рицу, I, ст. 11-я, ч. 4-я].

Обычный срок разжалования – 6 лет.8 «Через шесть лет [по-сле разжалования] разрешается вновь представлять [чиновника] к рангу»9 [Тайхō-рицу, I, ст. 14-я, ч. 2-я].

Выкуп за преступление и штраф Китайцы сообщают: «…По воровству п л атя т з а п о кр а -

д ен н о е…»10 [Суй-шу, гл. 81, VI; Суй-шу, св. 81-й, Дунъи-цзюань, Во-го; Sui-shu, Wo; Бэй-ши, св. 94-й, Бе-чжуань, Во]. Это под-

1 Свод законов… Т. III. С. 13; 「即監臨主守、於所監守、犯㆑ …受㆑財…」 – Рицу 律(из серии “Кокуси-тайкэй” 国史大系). Токио 東京, [б.г.]. С. 12, строка 6. 2 Свод законов… Т. III. С. 76, прим. 23; С. 101. 3 在禁身死 яп. дзайкин миси – смертник, умерший до смерти. Лишение преступника поста и ранга (даже посмертно) оказывало влияние на со-циальное положение его родственников. – Там же. С. 96, 76, прим. 25. 4 免死別配 яп. мэнси бэцухай – замена смертной казни ссылкой. – Там же. С. 102. 5 背死調逃亡 яп. хайси тёбō – сбежавший смертник. – Там же. С. 106. 6 会降 яп. кайкō – досл. “понижение наказания”; при отмене основного наказания отменялось и дополнительное наказание, например – полное разжалование. – Свод законов… Т. III. С. 98, 76, прим. 26. 7 Там же. С. 13; 「即監臨主守、於所監守、犯㆑ …受㆑財…」 – Рицу. С. 12, строка 6. 8 Свод законов… Т. III. С. 76, прим. 22. 9 Там же. С. 15. 10 Бичурин Н.Я. Собрание сведений… Т. II. С. 95-96.

160

тверждается японскими источниками. В 402 году [испр. хрон.], наместник области Харима по имени Тоёоси-вакэ, не оказавший должного почтения государю Хомуда [Ōдзину], объезжавшему подвластные территории – «в качестве выкупа преподнёс 20 ты-сяч сиро соляных полей.1 В 8-й луне 456 года “великий министр” Цубура-но ō-оми (др.-яп. Тубура-но опо-оми) поднёс будущему го-сударю Ō-хацусэ-но Вака-такэру (Юряку) «выкуп за вину».2 В 8-й луне 469 года, «Патанэ-но микото и скуп и л в и н у, [отдав] че-тырёх коней и восемь мечей» (за недозволенную половую связь).3 В 534 году Ихокибэ-но мурадзи Кикою, «заплатив за преступле-ние дочери» (похитившей ожерелье), отдал земли миякэ Ихокибэ в местности Амарубэ области Аки в качестве платы за преступ-ление.4

В указе 645 года было установлено: «Те, кто принимают от людей подношения… – будут оштрафованы в двойном размере, и будут наказаны в зависимости от серьёзности проступка»5 [Ни-хон-сёки, св. 25-й, 1-й год Тайка, 8-я луна, 5-й день].

В указе от 5-го дня 4-й дополнительной луны 684 года бы-ло объявлено, что все люди должны проходить военную подго-товку. «Тот, кто ослушается повеления, не приготовит коня или оружия, если его одежда будет ущербной – эти люди, начиная от принцев крови и до сановников, будут оштрафованы. Начиная от ранга дайсэн и ниже: тот, кто должен быть оштрафован, дол-жен быть оштрафован…».6

Возмещение (яп. тётэн)7 Возмещение в кратном размере похищенного имущества

применялось как дополнительное наказание. В указе от 19-го дня 3-й луны 646 года предусматривалось

возмещение за присвоение государственного и частного имуще-ства: «…Присвоенное же возвращать в дв ой н ом р а зм ер е…».8

1 Древние фудоки. С. 76. 2 Нихон-сёки: Анналы Японии. Т. I. С. 344. 3 Там же. С. 363. 4 Там же. Т. II. С. 28. 5 Нихон-сёки: Анналы Японии. Т. II. С. 144. 6 Нихон-сёки: Анналы Японии. Т. II. С. 253. 7 徴填 яп. тётэн – восполнение (недостачи), компенсация. – Свод за-конов… Т. II. С. 256. 8 Нихон-сёки: Анналы Японии. Т. II. С. 152.

161

В приговоре государыни Дзитō от 22-го дня 4-й луны 693 года, по делу о хищении имущества, провозглашалось: «Похищенное же возвращается в со от в ет ст в и и с з а кон ом »1 (т.е. в двой-ном размере).

В своде законов «Тайхō-рё» возмещению, или компенсации (яп. тётэн) недостач и похищенного имущества должностными лицами, посвящено несколько статей: «Если при приёме или вы-даче из [казённых – С.Д.] амбаров и кладовых образуется недоста-ча, то компенсировать [её] в равной мере как [за счёт] сдатчика, так и приёмщика. Если [передача] уже прошла, то [следует] ком-пенсировать [недостачу] за счёт приёмщика…»2 [Тайхō-рё, XXII, ст. 12-я “Передача амбаров и кладовых”]. «Если при недостаче в казенных амбарах следует [её] возместить, и возмещающий ещё не отбыл с должности, то [компенсацию] вносить в данный амбар. Если [он] уже отбыл с должности, то разрешать востребование возмещения либо с приёмщика, либо с места приписки [предше-ственника]. Скрытые (инсэцу)3 [излишки], а также [недостачу] (тай-ё) независимо от того, [кто их утаивает] – находящийся в должности [или] отбывший с должности, – доставлять в столи-цу»4 [Тай-хō-рё, XXII, ст. 13-я “Возмещение недостачи”]. Законы предусматривали и виды возмещения: «Если необходимо воз-местить недостачу, а также расхищение казенного имущества, то всегда восполнять (тётэн) теми же предметами. Если невоз-можно восполнить этими предметами [и их] нет в [данной] ме-стности, то разрешать отправку [в столицу других предметов], возмещая [их] сто-имость. Если [виновный] умер или приговорён к ссылке, то возмещение отменить»5 [Тайхō-рё, XXII, ст. 14 “Ви-ды возмещения”].

Совершение жертвоприношений Своеобразным и древним видом наказания, пришедшим из

обычного права, являлось принесение жертвы (жертвоприноше-ние) как и скуп и т ел ь н о е н а ка з а н и е .6

1 Нихон-сёки: Анналы Японии. Т. II. С. 290. 2 Свод законов… Т. II. С. 88. 3 隱截 яп. инсэцу – сокрытие (утайка) имущества. – Свод законов… Т. II. С. 225. 4 Там же. С. 88. 5 Там же. 6 Нихон-сёки: Анналы Японии. Т. I. С. 137, 138, 143.

162

Классификация наказаний (яп. кэймэй)1 Во второй половине VII века, на основе китайского свода

законов «Юн-хуэй люй лин» (653 г.), а также уголовного и уго-ловно-процессуального уложения «Юн-хуэй люй шу» («Тан люй шу и», 653 г.)2, начинается рецепция китайского права.3 Из китай-ского права была заимствована и классификация наказаний.

В 676 году император Тэмму в своём указе дал общую кл а сси ф и ка ц и ю н а ка з а н и й : «Государь рёк: “Пусть приго-воры по смертной казни, конфискации имущества, трём видам ссылки будут смягчены на одну ступень. Пусть меньшие престу-пления будут прощены вне зависимости от того, обнаружены они или нет…»4 [Нихон-сёки, св. 29-й, Тэмму, 5-й год пр., 8-й месяц, 17-й день]. Как видно из текста указа, наказания делились на сту-пени по тяжести. К тяжелым наказаниям относились: (1) смерт-ная казнь, (2) конфискация имущества, (3) три вида ссылки (имелась в виду ссылка в провинции, расположенных от двора на (а) далеком, (б) среднем и (в) близком расстоянии).5 Эти три ви-да наказания были противопоставлены менее тяжелым наказа-ниям за «меньшие преступления».6 Что подразумевалось под эти-ми менее тяжёлыми наказаниями можно судить по тексту «Нихон-сёки», расположенному чуть далее. Там названы: (4) наказание палками и (5) штраф.7

Виды уголовных наказаний VII века8 были окончательно классифицированы в своде законов «Тайхō-рицу-рё» 702 года (с некоторыми отличиями от классификации 679 г.). В «Тайхō-рицу» общим принципам назначения наказаний, а также отягчающим и

1 刑名 яп. кэймё / кэймэй – наименование (виды) наказаний. – Свод законов... Т. III. С. 101. 2 См.: Суровень Д.А. Систематизация права Японии во второй полови-не VII – начале VIII веков // Проблемы истории общества, государства и права. Вып. 1-й. Екатеринбург: УрГЮА, 2013. С. 118, 127-128. 3 Подробнее см.: Там же. С. 117-172. 4 Нихон-сёки: Анналы Японии. Т. II. С. 231. 5 Там же. С. 367, прим. 82. 6 Там же. С. 231. 7 Там же. С. 253. 8 К.А. Попов указывает, что в «Тайхō-рицу-рё» объединены и система-тизированы з а к он ы V I I в е к а – он фактически является с в од ом з а к о н ов р а н н е й Я п он и и . – Свод законов... Т. III. С. 3.

163

смягчающим обстоятельствам посвящен I-й закон (Мёрэй-рицу – «Уголовный закон о наказаниях»).1 Как установили японские учё-ные, “Мёрэй-рицу” состоял из 57 статей, но во фрагментах «Тайхō-рицу», обнаруженных в разных средневековых сочинениях, сохра-нилось только 25 статей.2 Судя по всему, за основу была взята ки-тайская классификация наказаний из уложения «Тан люй шу и» (653 г.). Всего было пять тя ж ел ы х н а ка з а н и й , от битья роз-гами до смертной казни (каждое наказание включало от двух до пяти степеней, в зависимости от тяжести совершенного преступ-ления), которые совпадали с китайской классификацией.3 На и -б ол ее л ёг ки м и из этих наказаний являлись т ел есн ы е н а -ка з а н и я (битьё розгами и палками).

1) Первым (и самым лёгким) уголовным наказанием были розги (яп. тикэй)4 за преступления, наказываемые поркой (яп. ти-дзай).5 Розги – это были бамбуковые прутья длиной в 3 сяку 5 сун (около 1 м); били ими по ягодицам.6 Их присуждали от 10 до 50 ударов, поэтому они делились на пять степеней: 1-я – 10 розог (или откуп медью 1 кин); 2-я – 20 розог (или 2 кин); 3-я – 30 розог (или 3 кин); 4-я – 40 розог (или 4 кин); 5-я – 50 розог (или 5 кин)7 [Тайхō-рицу, Общая часть, ст. 1]. «Внесение откупа [взамен]… нака-зани[я] плетьми [розгами – С.Д.] – 30 дней»8 [Тайхō-рё, XXIX, ст. 52].

Данная классификация п ол н о ст ь ю совпадала с китай-

1 名例律 яп. мёрэйрицу; кит. минлилюй – исследователи переводят до-словно название как: «Уголовный закон о наименованиях (видах) на-казаний». Этот термин состоит из трёх компонентов: 名 мё, мэй (кит. мин) – “наименование, название, имя” (в уголовной части свода зако-нов: наименование видов наказаний – 刑名 яп. кэймэй); 例 яп. рэй (кит. ли) – “пример, правило”; 律 яп. рицу (кит. люй) – “уголовный закон”. – Свод законов… Т. III. С. 74, прим. 1; С. 101. Ср.: 名例 яп. мёрэй, кит. мúнлù – стар. положение о наказаниях в примерах. – БКРС. Т. II. С. 506. 2 Свод законов… Т. III. С. 74, прим. 1. 3 Уголовные установления Тан… Т. I. С. 76-80. 4 笞刑 яп. тикэй – порка; где 笞 яп. ти / симото – рòзга. – ЯРУСИ. С. 445. 5 笞罪 яп. тидзай – преступления, наказуемые розгами. – См.: Свод за-конов... Т. III. С. 105. 6 Там же. С. 70, прим. 3. 7 Там же. С. 6. 8 Там же. Т. II. С. 146.

164

ской классификацией наказания легкими палками. «Тан люй шу и» разъясняет: «“Наказывать легкими палками” значит – “бить” и, кроме того, может толковаться как “стыдить”. Объясняется это тем, что, если человек совершил лёгкий проступок, по закону не-обходимо вразумить его, поэтому применяют к нему битьё, чтобы устыдить его. Во времена Хань для наказания легкими палками использовался бамбук, ныне используется прутняк чу1»2 [Тан люй шу и, цзюань 1; 1. Наказаний легкими палками – пять]. Как мы ви-дим, японцы, в отличие от танского Китая, использовали не прут-няк, а бамбук – как во времена династии Хань.

2) Следующим по тяжести являлось наказание палками (яп. дзёкэй)3 за преступления, наказуемые битьём палками (яп. дзё-дзай).4 Оно являлось вторым, более тяжелым наказанием. Палки были такой же длины, что и розги, но на 1 бу (около 3 см) в диа-метре толще; били попеременно по ягодицам и по спине. При-суждали от 60 до 100 палок5, поэтому наказание палками так же делилось на пять степеней: 1-я – 60 палок (или откуп медью 6 кин); 2-я – 70 палок (или 7 кин); 3-я – 80 палок (или 8 кин); 4-я – 90 палок (или 9 кин); 5-я – 100 палок (или 10 кин) [Тайхō-рицу, Общая часть, ст. 2]. «Внесение откупа [взамен]… наказания палка-ми – 40 дней…» [Тайхō-рё, XXIX, ст. 52].

Данная классификация п ол н о ст ь ю совпадала с китай-ской классификацией пяти наказаний тяжелыми палками. «Тан люй шу и» разъясняет: «В “Шо-вэнь” сказано: наказывать тяжё-лыми палками значит сдерживать… с приходом Суй [в 581 г. – С.Д.] битьё плетью было заменено тяжелыми палками…»6 [Тан люй шу и, цзюань 1; 2. Наказание тяжелыми палками – пять]. У. Джонсон отмечает, что, с той поры как в 503 году в своде за-конов Лян было введено наказание тяжёлыми палками, в Китае оно применялось параллельно с наказанием плетью, и только в

1 楚 растение vitex negundo – бот. прутняк китайский. – См.: Уголовные установления Тан… Т. I. С. 76, прим. 2. 2 Там же. Т. I. С. 76-77. 3 杖刑 яп. дзёкэй – наказание палками. – См.: Свод законов… Т. III. С. 96. 4 杖罪 яп. дзёдзай – преступления, наказуемые палками. – См.: Там же. Т. III. С. 96. 5 Свод законов… Т. III. С. 70, прим. 4. 6 Уголовные установления Тан… Т. I. С. 77.

165

Суйском своде законов 581 года плеть была исключена.1 В таком виде наказания палками и были заимствованы в Японии в VII в.

3) Далее по тяжести следовала каторга (яп. дзŷкэй)2, за пре-ступления, наказуемые каторгой (яп. дзŷдзай)3 – третье наказание. Срок каторжных работ назначался от одного года до трёх лет. В уголовных законах рицу не указаны места и виды каторжных ра-бот, но в законах «Тайхō-рё», в ст. 18-й (“Места каторжных работ”) говорится: «Если [преступник] приговорен к отбыванию каторж-ных работ по месту ссылки, то в [области] Кинай направлять [его] в столицу, а в провинции – использовать на казенных при-нудительных работах в данной местности… Женщин-[преступниц] направлять на работы по пошиву одежды и обрушиванию риса»4 [Тайхō-рё, XXIX, ст. 18]. Пять степеней каторги назначались: 1-я – 1 год (или откуп медью 20 кин); 2-я – 1,5 года (или 30 кин); 3-я – 2 года (или откуп 40 кин); 4-я – 2,5 года (или 50 кин); 5-я – 3 года (или 60 кин) [Тайхō-рицу, Общая часть, ст. 3]. «Внесение откупа [взамен]… каторги – 50 дней…» [Тайхō-рё, XXIX, ст. 52].

Данная классификация п ол н о ст ь ю соответствует китай-ской классификации пяти наказаний каторгой. «Тан люй шу и» разъясняет: «Наказание каторгой есть порабощение. Это пора-бощение позорит [преступника]»5 [Тан люй шу и, цз. 1; 3. Нака-зание каторгой – пять].

4) Четвертым видом наказания была ссылка (яп. рукэй)6 за преступления, наказуемые ссылкой (яп. рудзай) трёх видов.7 Близ-кая ссылка (яп. конру)8 происходила на расстояние 300-500 ри от столицы (1 ри – около 0,5 км), т.е. виновного отправляли в провин-ции Этидзэн или Аки; средняя ссылка (яп. тюру)9 – на 500-600 ри

1 Уголовные установления Тан… С. 77, прим. 4. 2 従刑 яп. дзŷкэй – каторга. – Свод законов… Т. III. С. 97. 3 従罪 яп. дзŷдзай / дзюдзай – преступления, наказуемые каторгой. – Там же. 4 Свод законов… Т. II. С. 136. 5 Уголовные установления Тан… Т. I. С. 78. 6 流刑 яп. рукэй – ссылка… – Свод законов… Т. III. С. 103. 7 流罪 яп. рудзай – преступление, наказуемое ссылкой. – Там же. 8 近流 яп. кинру / конру / гонру – близкая ссылка. – Там же. С. 100. 9 中流 яп. тюру – средняя ссылка. – Там же. С. 106.

166

(провинции Синано, Иё) и дальняя ссылка (яп. вонру)1 – 700-1600 ри (провинции Идзу, Ики, Ава, Тоса, Садо, Хитати).2 «[Наказание – С.Д.] ссылк[ой] (рудзай) – 3 [степени]: Ссылка близкая (конру) [или] откуп медью – 100 кин. Ссылка средняя (тюру) [или] откуп медью – 120 кин. Ссылка дальняя (вонру) [или] откуп медью – 140 кин»3 [Тайхō-рицу, Общая часть, ст. 4]. «Внесение откупа… [вза-мен] ссылки – 60 дней»4 [Тайхō-рё, XXIX, ст. 52].

Классификация на три вида ссылки была заимствована из китайского права, однако там эти виды отличались большей даль-ностью (2000, 2500 и 3000 ли соответственно), но меньшим разме-ром откупа (80, 90 и 100 цзиней соответственно)5 [Тан люй шу и, цз. 1; 4. Наказаний ссылкой – три].

Разновидностью ссылки была ссылка с каторгой (яп. кая-куру).6 По приговору суда, ссылка могла соп р ов ож дат ь ся ка-торжными работами.7 В зависимости от места, где ссыльный (один или вместе с семьёй; последнее касалось знатных лиц) должен был отбывать ссылку, она называлась дальней (яп. вонру), средней (яп. тюру) и близкой (яп. гонру). Об этом виде ссылки го-ворилось в статье 17-й (“Ссылка с каторжными работами”) I-го закона «Тайхō-рицу»: «При наказании по трём видам ссылки приговаривать также [дополнительно] к 1 году каторжных ра-бот (в данной статье имеется в виду и [особый род] ссылки “кая-куру”, при которой [виновного] ссылают в отдаленную местность с отбыванием 3-х лет каторжных работ; по истечении срока ка-торжных работ или при амнистии, по которой каторжные ра-боты отменяются, [преступника] направлять к месту ссылки и считать простолюдином); жены и наложницы должны сопрово-ждать [ссыльного] (на дворовых холопов (кэнин) это положение не распространять). Дедушке, отцу, сыновьям и внукам по муж-ской линии разрешать сопровождение [ссыльного], если [они] того

1 遠流 яп. вонру / энру – дальняя ссылка. – Свод законов… Т. III. С. 94. 2 Свод законов… Т. III. С. 70, прим. 6. 3 Там же. С. 7. 4 Там же. Т. II. С. 146. 5 Уголовные установления Тан… Т. I. С. 78. 6 加役流 яп. каякуру – ссылка с каторжными работами. – Свод зако-нов… Т. III. С. 99. 7 Свод законов… Т. III. С. 70, прим. 6.

167

п о ж е л а ю т »1 [Тайхō-рицу, I, ст. 17]. Существовала и более дробная классификация – на пять

видов ссылки (яп. го-ру) в зависимости от вида преступления: 1) каякуру – дальняя ссылка с трёхгодичными каторжными работа-ми; самый тяжелый вид ссылки, обычно ею заменяли смертную казнь; 2) хангяку эндзару2 (за соучастие в мятеже или заговоре про-тив государя или царствующего дома) – дальняя ссылка без ка-торжных работ; 3) сисонбон касицуру3 (ссылка за неумышленное убийство близкого старшего родственника) – дальняя или средняя ссылка; 4) фукёру4 – ссылка за непочтительное отноше-ние к родителям (за это налагались разные наказания – от 1 года каторги, ссылки и до повешения); 5) вэсяюру5 – ссылка за разные преступления, подпадающие под общую амнистию, но особым го-сударевым указом изъятые из этой амнистии.6 Эти пять видов ссылки «не подлежат смягчению или замене откупом медью»7 [Тайхō-рицу, I, ст. 4].

Отсылка (яп. хайру)8 являлась самым лёгким видом ссыл-ки, при котором наказуемый высылался с места постоянного жи-тельства в указанную в судебном приговоре близкую местность, при этом он лишался должности, но ранг и награды сохранялись за ним.9

Высылка (яп. вихай)10 отличалась от отсылки (яп. хайру), тем,

1 Свод законов… Т. III. С. 16. 2 反逆綠坐流 яп. хангяку эндзару – ссылка за соучастие в государст-венной измене (хангяку). – Свод законов… Т. III. С. 107. 3 子孫犯遇失流 яп. сисонбон касицуру – ссылка за неумышленное убий-ство близкого старшего родственника. – Там же. С. 104. 4 不孝流 яп. фукёру – ссылка за непочтительное отношение к родите-лям (фукō / фукё). – Там же. С. 106. 5 会赦猶流 яп. вэсяюру – ссылка за преступление, подпадающее под амнистию, но не амнистированное; ссылка за неамнистируемые пре-ступления. – Там же. С. 94. 6 Там же. С. 10, 74, прим. 2. 7 Там же. С. 10. 8 配流 яп. хайру – …ссылка. – Там же. С. 106. 9 Там же. С. 74. прим. 5. 10 移配 яп. вихай – высылка.

168

что высылаемый (перемещаемый) человек (яп. вигонин)1 не приго-варивался к каторжным работам. В «Тайхō-рицу» закреплено: «Если за… преступление не следует ссылка, а следует высылка, то при лишении должности принудительные работы не налагать»2 [Тайхō-рицу, I, ст. 4]. Часто в эту категорию (яп. вигонин) зачисля-лись простые земледельцы–общинники, осужденные за убийст-во сообщника к смертной казни, которым казнь по амнистии заме-нялась принудительной высылкой с места постоянного жительства в другую местность по указанию властей. Мотивировалось это же-ланием избежать кровной мести. Это было очень тяжелое наказа-ние, потому что высланного из своей общины земледельца обычно н е п р и н и м а л и в ч уж у ю об щи н у и, таким образом, он ста-новился изгоем, ли ш ен н ы м всяких п р а в , з а щит ы и средств к существованию.3

5) Последним, пятым, и самым тяжелым наказанием явля-лась смертная казнь (яп. сикэй).4 Способы исполнения и место смертной казни более подробно описаны в законах рё (неуголов-ных), где зафиксировано, что казнь простолюдинов должна про-водиться на городском рынке публично. Лицам царской фамилии и знатным людям казнь заменялась самоубийством в их собствен-ном доме5: «Если [вынесен] приговор о смертной казни, то все-гда [совершать её] на городском базаре. [Чинам] седьмого ранга и выше, а также царевичам, если их преступление не является убий-ством родственников и тяжелее, разрешать самоубийство (дзи-дзин).6 Различалось два вида (степени) смертной казни: 1-я – пове-шение (яп. кёдзай)7 и 2-я – обезглавливание (яп. дандзай).8 Откуп медью в обоих случаях был 200 кин9 [Тайхō-рицу, Общая часть,

1 移郷人 яп. вигонин – ссыльный, перемещаемый; от 移郷 яп. виго – высылка с родины (из родной деревни). – Свод законов… Т. III. С. 94. 2 Свод законов… Т. III. С. 10. 3 Там же. С. 77, прим. 44. 4 死刑 яп. сикэй – смертная казнь; 死罪 яп. сидзай – преступление, ка-раемое смертной казнью. – Там же. С. 104, 103. 5 Там же. С. 70, прим. 7. 6 自盡 яп. дзидзин (= дзиси 自死) – самоубийство. – Там же. Т. II. С. 221. 7 絞罪 яп. кёдзай / кōдзай – казнь через повешение. – Там же. С. 99, 100. 8 断罪 яп. дандзай / дзандзай – обезглавливание. – Там же. Т. III. С. 96. 9 Там же. С. 7.

169

ст. 5]. «Внесение откупа [взамен] смертной казни ограничено [сро-ком] в 80 дней»1 [Тайхō-рё, XXIX, ст. 52]. Если сравнить это с ки-тайскими двумя наказаниями смертной казнью – удавлением и обезглавливанием, то они в Китае заменялись меньшим откупом – в 120 цзиней.2

Китайское уложение «Тан люй шу и», откуда были заимство-ваны данные нормы, разъясняет необходимость применения смерт-ной казни: «В древности первые мудрые государи сообразовыва-лись с образцами, данными Небом. [Поэтому] управление [получа-ло] опору, преобразование [людей получало] поддержку, жесто-кость пресекалась и злоупотреблениям преграждался [путь]. Глав-ным желанием было давать [людям] жить, а смыслом чаяний – ог-раничить [применение казни] смертью. Наказания (цзо) удавлением и обезглавливанием являются п р ед ел ь н о сур ов ы м и н а ка з а -н и я м и …»3 [Тан люй шу и, цз. 1; 5. Наказаний смертью – два].

Детализация применения наказаний была изложена в «Тай-хō-рицу-кяку» («Правилах применения уголовных законов [свода законов под девизом правления] Тайхō»), но они не сохранились.4

Таким образом, система наказаний в древней Японии (I – сер. VII вв.) отличалась большим разнообразием мер наказания, начиная от разных видов смертной казни и заканчивая изгнани-ем из общины и искупительной жертвой.

Во второй половине VII века, под влиянием рецепции ки-тайского права, система наказаний была упорядочена и сведена к пяти основным наказаниям – от битья розгами до смертной казни (каждое наказание включало от двух до пяти степеней, в зависимо-сти от тяжести совершенного преступления).

Источники и использо ванная лит ератур а : 1. Арутюнов С.А. Дзимму-тэнно: мифический вымысел и историче-

ская реконструкция // Сибирь, Центральная и Восточная Азия в средние века. Новосибирск, 1975. С. 9-12.

2. Бичурин Н.Я. Собрание сведений о народах, обитавших в Средней Азии в древнейшее время. М.-Л.: Изд. АН СССР, 1950. Т. II. – 336 с.

3. БКРС – Большой китайско-русский словарь. М.: Наука, 1983. Т. I–IV.

1 Свод законов… Т. II. С. 146. 2 Уголовные установления Тан… Т. I. С. 79. 3 Там же. 4 Свод законов… Т. III. С. 74, прим. 27.

170

4. Бэй-ши 北史 (из серии “Эр ши сы ши цюань и” 二十四史全譯). Шан-хай 上海: Хань-юй дацыдянь чубаньшэ 漢語大詞典出版社, 2004. Т. IV. С. 1997-2712.

5. Воробьев М.В. Древняя Япония: историко-археологический очерк. М.: Изд. вост. лит., 1958. – 119 с.

6. Воробьев М.В. Некоторые формы зависимости в древней Японии // Проблемы социальных отношений и форм зависимости на древнем Востоке. М.: Наука, 1984. С. 238-264.

7. Воробьев М.В. «Нихонги» и общественные выступления в Японии (с древности до конца VII в.) // Общественные движения и их идео-логия в добуржуазных обществах Азии. М., 1988. С. 15-25.

8. Воробьев М.В. Япония в III-VII веках: этнос, общество, культура и окружающий мир. М.: Наука, 1980. – 344 с.

9. Дай-нихон-си 大日本史 (хон-ки 本紀 и рэцу-дэн 列傳 по изданию 主要底本為吉川弘文館德川家藏版大日本史 / Под ред. Ёсикава Хансити 吉川半七 1900 года 明治卅三刊; си 志 и хё 表 по изданию 要底本為源光國編源齊昭補源慶篤校大日本史 / Под ред. Токуга-ва Сōко 德川總子 1906-1907 годов 明治卅九、卌年刊) // URL: http://miko.org/~uraki/kuon/furu/text/dainihonsi/ dainihon.htm.

10. Древние фудоки. М.: Наука, 1969. – 340 с. 11. Игнатович А.Н. Буддизм в Японии: очерк ранней истории. М.:

Наука, 1987. – 319 с. 12. Ирён 一然. Самгук-юса 三国遺事. Сеул, 1999. – 467 с. 13. Ким Бусик. Самкук саги. М.: Изд. вост. лит., 1959. Т. I. – 384, VI с. 14. Кодзики: Записи о деяниях древности. СПб.: Шар, 1994. Т. I–II. 15. Конрад Н.И. Древняя история Японии // Избранные труды: исто-

рия. М.: Наука, 1974. С. 11-74. 16. Кюнер Н.В. Китайские известия о народах Южной Сибири, Цен-

тральной Азии и Дальнего Востока. М.: Изд. вост. лит., 1961. – 391 с. 17. Мещеряков А.Н. Герои, творцы и хранители японской старины.

М.: Наука, 1988. – 235 с. 18. Мещеряков А.Н. Древняя Япония: буддизм и синтоизм. М.: Наука,

1987. – 192 с. 19. Нань-ши 南史 (из серии “Эр ши сы ши цюань и” 二十四史全譯).

Шанхай 上海: Хань-юй дацыдянь чубаньшэ 漢語大詞典出版社, 2004. Т. II. С. 1669-1676.

20. Нихон-сёки 日本書紀 (из серии “Кокуси-тайкэй” 国史大系). Токио 東京: Ёсикава кобункан 吉川弘文館, 1957. Ч. I. Т. I–II.

21. Нихон-сёки: Анналы Японии. СПб.: Гиперион, 1997. Т. I–II. 22. Норито. Сэммё / Пер. со старояпонского Л.М. Ермаковой. М.:

Наука, 1991. – 299 с.

171

23. Попов К.А. Законодательные акты средневековой Японии. М.: Наука, 1984. – 108 с.

24. Рицу (из серии “Кокуси-тайкэй” 国史大系). Токио, [б.г.]. С. 1-179 // URL: http://kodaishi-db.hp.infoseek.co.jp/tool.html // http://kodaishi-db.hp.infoseek. co.jp/ritsu.lzh.

25. Самкук-саги, Силла-понги 三国史記、新羅本記, л. 1-254 // Ким Бусик. Самкук-саги. М., 1959. Т. I. С. 1-128.

26. Самгук саги 三国史記, кн. 45-я // Ким Бусик. Самгук-саги. Т. III. М.: Вост. лит., 2002. С. 157-161.

27. Саньго-чжи 三國志 (из серии “Эр ши сы ши цюань и” 二十四史全

譯). Шанхай 上海: Хань-юй дацыдянь чубаньшэ 漢語大詞典出版

社, 2004. Т. II. С. 532-549. 28. Свод законов “Тайхо рицурё”. М.: Наука, 1989. Т. III. – 112 с. 29. Свод законов “Тайхорё”. М.: Наука, 1985. Т. II. – 268 с. 30. Синсэн-сёдзи-року, в 3-х частях 新撰姓氏録 – из кн.: Саэки Ари-

киё 佐伯有清. “Синсэн-сёдзи-року”-но кэнкю. Хомбун-хэн 『新撰

姓氏録の研究本文篇』. Токио 東京: Ёсикава кобункан 吉川弘文

館, 1962. С. 149-350. 31. Синсэн-сёдзи-року, св. 1-й – 30-й 新撰姓氏録。全三十巻 – в кн.:

佐伯有清『新撰姓氏録の研究本文篇』 (Саэки Арикиё. Исследова-ние “Синсэн-сёдзи-року”. Основной текст. Токио: Ёсикава кобун-кан, 1962) // URL: http://www.h4.dion.ne.jp/~munyu/sujroku.html.

32. Суй-шу 隋書 (из серии “Эр ши сы ши цюань и” 二十四史全譯). Шанхай 上海: Хань-юй дацыдянь чубаньшэ 漢語大詞典出版社, 2004. Т. II. С. 799-1721.

33. Суровень Д.А. Брачные связи государя Ō-садзаки (Нинтоку) и внут-риполитическая борьба в Ямато в конце 10-х – первой половине 20-х годов V века // Вестник Челябинского государственного уни-верситета. 2012. № 12 (266). Политические науки. Востоковеде-ние. Вып. 12. С. 87-102.

34. Суровень Д.А. Введение в Ямато в 603 году системы двенадцати рангов (по материалам японских и китайских источников) // Наука и просвещение: Материалы II Международной научно-практической конференции (15 мая 2011 г.). Сборник научных трудов. СПб.: Ломоносовский научный центр – Киев: ООО “Изда-тельство Простобук”, 2011. Часть III. С. 47-59.

35. Суровень Д.А. Государственные преступления в древней Японии // Историко-правовые проблемы: новый ракурс. Курск: Курск. гос. ун-т, 2011. Вып. 4. Ч. 2. С. 111-132.

172

36. Суровень Д.А. Должностные преступления в древней и раннесред-невековой Японии // История государства и права. 2011, № 20. С. 39-43.

37. Суровень Д.А. Имущественные преступления в древнеяпонском праве. Ч. 1-я: Корыстные преступления против собственности, имеющие признаки хищения // Историко-правовые проблемы: но-вый ракурс. Курск: Курск. гос. ун-т., 2012. Вып. 5. С. 132-146.

38. Суровень Д.А. Источники познания права древней Японии // Ис-точники права и источники познания права. Екатеринбург: Росс. гуманит. научный фонд, УрГЮА, 2013. С. 246-250.

39. Суровень Д.А. О китайском влиянии на классификацию тяжких преступлений в раннесредневековой Японии // Кросс-культурные взаимодействия в политико-правовой сфере. Екатеринбург: Ур-ГЮА, 2010. С. 69-70.

40. Суровень Д.А. Принципы регента-престолонаследника Умаядо (принца Сётоку-тайси) из “Законоположений в 17-ти статьях” в правовой системе раннесредневековой Японии // Правовая систе-ма общества: проблемы теории и практики. СПб.: Изд. дом СПбГУ, 2011. С. 377-384.

41. Суровень Д.А. Проблемы царствования в Ямато правителя Икумэ (Суйнина) // Античная древность и средние века. Екатеринбург: УрГУ, 1998. С. 193-217.

42. Суровень Д.А. Систематизация права Японии во второй половине VII – начале VIII веков // Проблемы истории общества, государст-ва и права. Вып. 1-й. Екатеринбург: УрГЮА, 2013. С. 117-172.

43. Суровень Д.А. Япония в периоды Яматай и Ямато (I–VII веков). Huntsville (Canada): Altaspera, 2012. – 688 с.

44. Тихонов В.М. История Кореи: с древнейших времён до 1876 года. М.: Муравей, 2003. Т. I. – 464 с.

45. Тонгук тхонгам 東國通鑑. Токио 東京: Идзумо-дзи сёхаку-дō 出雲

寺松柏堂, 1883. Кн. 2–3. 46. Уголовные установления Тан с разъяснениями (“Тан люй шу и”).

Цзюани 1–8. СПб.: Петерб. востоковедение, 1999. Т. I. – 384 с. 47. Фань Е 范曄. Хоу-хань-шу 後漢書. Пекин 北京: Чжун-хуа шуцзюй

中華書局, 2000. С. 821-823. 48. Хоу-хань-шу 後漢書 (из серии “Эр ши сы ши цюань и” 二十四史全

譯). Шанхай 上海: Хань-юй дацыдянь чубаньшэ 漢語大詞典出版社, 2004. Т. III. С. 1697-1708.

49. Цзинь-шу 晉書 (из серии “Эр ши сы ши цюань и” 二十四史全譯). Шанхай 上海: Хань-юй дацыдянь чубаньшэ 漢語大詞典出版社, 2004. Т. IV. С. 2169-2173.

173

50. Цыбульский В.В. Лунно-солнечный календарь стран Восточной Азии. М.: Наука, 1987. – 384 с.

51. ЯРУСИ – Фельдман-Конрад Н.И. Японско-русский учебный сло-варь иероглифов. М.: Русск.яз., 1977. – 680 с.

52. Bowring R.J. The religious traditions of Japan, 500-1600. Cambridge: Cambridge university press, 2005. – 485 p.

53. Japan in the Chinese dynastic histories. South Pasadena, 1951. – 187 p. 54. Kanzaki Ivan Hisao. San kan seibatsu: The Yamato invasion of Korea

and the origins of the Japanese nation. Annapolis, Maryland: United States Naval Academy, 16 December 2002. – 10 p.

55. Nihongi: Chronicles of Japan from the earliest times to A.D. 697 / Transl. by W.G. Aston. London: Allen, 1956. Part I–II.

56. Sources of Japanese tradition: from earliest times to 1600. New York: Columbia Univ. Press, 2001. Vol. I. – 520 p.

Surowen D.A. Punishments in criminal law

of the ancient and early medieval Japan In this article, the purposes, kinds and system of punishments in

criminal law of the ancient and early medieval Japan on materials of historical and legal sources are analyzed.

Keywords: ancient Japan, Yamatai, Yamato, criminal law, crimi-nal punishments, a death penalty, a penal servitude, the banishment, confiscation of property, enthralment, corporal punishments, a pay-off from punishment.

174

Константинов С.И. Юридические мотивы на современных банкнотах мира

В статье обращается внимание на бумажные денеж-ные знаки как объект коллекционирования, информацион-ный и культурный источник. Приводятся конкретные при-меры изображения сюжетов, связанных с юриспруденци-ей, правом, юридическими документами.

Ключевые слова: современные бумажные деньги мира, банкноты, изображения на денежных знаках, юридические сюжеты.

Бумажные денежные знаки, как, впрочем, и многие другие объекты коллекционирования, богатейший информа-ционный и культурный источник. И это не пустые слова. Бу-квально в каждом банкнотном изображении заключена масса разнообразной и полезной информации. При этом практиче-ски из всех известных областей знаний. Мир бумажных денег – это сокровищница неисчерпаемых знаний, величайшее со-брание культурного наследия человечества, потрясающая га-лерея произведений искусства всех времен и народов. Это архив исторической памяти, доступ в который открыт каж-дому любознательному человеку. Есть на банкнотах совре-менного мира и сюжеты интересные будущему юристу, да и любому человеку интересующемуся историей государства и права. Приведем всего лишь несколько примеров.

На банкноте 5 д и н а р о в 1 9 9 2 г о д а Р е с п у б -л и к и И р а к 1 помещено изображение навершия каменной базальтовой стелы, найденной французской археологиче-ской экспедицией во время раскопок руин города Сузы в 1901 году (на территории современного юго-западного Ира-на). Оказалось, что на стеле клинописью выбиты Законы

Константинов Сергей Иванович – доктор исторических на-ук, профессор кафедры истории государства и права Уральской государственной юридической академии. 1 Банкноты стран мира: Денежное обращение, 2009-2010 гг. Каталог-справочник. Вып. 9. М., 2010. С. 231.

175

(фактически судебник – руководство для судей) вавилонского государя Хаммурапи (1792-1750 гг. до н.э.). На вершине столба было помещено изображение восседающего на троне бога Солнца, правосудия и справедливости по имени Шàмаш, который считался блюстителем справедливости на Небе («судья богов») и на Земле. Хаммурапи изображен стоящим в почтительной позе перед Шàмашем, который держит регалии высшей власти – жезл и магическое кольцо. Смысл изобра-жения – справедливость законов исходит от самого бога Ша-маша. Долгое время Законы Хаммурапи считались самыми древними из дошедших до нас. И поныне стела с текстом за-конов Хаммурапи хранится в музее Лувра в Париже.

Рядом на иракской банкноте помещено изображение монумента Неизвестному солдату в городе Багдаде в па-мять о погибших в ирано-иракской войне 1981 года. А на лицевой стороне – портрет Саддама Хусейна (1937-2006) – президента, главы правительства и верховного главноко-мандующего армии Ирака (с 1979 г.). После вторжения в Ирак войск США (2003 г.) он был арестован и 30 декабря 2006 года повешен (кстати, в праздник жертвоприношения). Так на одной банкноте сошлись изображения трёх важных исторических периодов в жизни одной страны имеющих юридическое значение. Сюжет с правителем Хаммурапи име-ется и на банкнотах И р а к а в 2 5 0 0 0 р и а л о в , в ы п у-щ е н н ы х в 2 0 0 3 , 2 0 0 4 и 2 0 0 8 г о д а х .

Ещё один интересный артефакт мы находим на банкноте в 2 г р и в н ы 2 0 0 4 г о д а Ук р а и н ы .1 Это «Рус-ская правда» – первый на Руси сборник уголовных и граж-данских законов. Считается, что он был составлен собст-венноручно князем Ярославом Мудрым (ок. 978-1054). По-этому его ещё называют «Правдой Ярослава» (1019 г.). Про-звищем «Мудрый» Ярослава наградил в XVIII веке извест-ный русский историк Николай Михайлович Карамзин. При-нято считать, что Ярослав Мудрый поднял авторитет Киев-

1 Майзингер Р. Тайны банкнот: легенды и факты. М., 2013. С. 40.

176

ской Руси настолько, что все сколько-нибудь значимые ко-ролевские фамилии в Европе были рады породниться с ним. В родне князя значились англичане, поляки, датчане, нор-вежцы. Так, его дочь Анна (ок. 1024–1075 гг. жизни) стала женой французского короля Генриха I Капетинга (1031-1060). И после смерти венценосного супруга некоторое время, в малолетство сына – будущего короля Филиппа I, она едино-властно управляла Францией, играя при этом далеко не по-следнюю роль в европейской политике ХI века.

«Русская правда» изображена на фоне Софийского собора в Киеве, построенного в первые годы правления ве-ликого князя, где он и был похоронен. Богатырский шлем, мечи и чаша IХ–ХI веков дополняют оформление обратной стороны банкноты.

На лицевой стороне банкноты помещен собиратель-ный портрет Ярослава Мудрого в короне, по примеру визан-тийских корон – украшенной ликами христианских святых. А также единственная, на сегодняшний день, монета Яро-слава, найденная в конце XVIII века в Киеве среди привесок к старинной иконе. Надпись на монете читается – «Яро-славле серебро», а изображен на ней трезубец – знак власти киевских князей. В несколько измененном виде его рису-нок вошел и в герб современной Украины (виден на купю-ре: правда, некоторые учёные считают, что это не что иное, как стилизованное изображение сокола).

На банкноте Алж ира в 200 дин аро в 199 2 г. 1 изображена сцена изучения Корана кружком из десятка чело-век. В настоящее время в отдельных арабских странах (на-пример, в Саудовской Аравии) Коран официально считается Конституцией государства. А в ряде мусульманских госу-дарств, стоящих на принципах исламского фундаментализма (Иран, Судан, Афганистан и др.), Коран рассматривается как важнейший нормативно-правовой акт, имеющий силу закона.

1 Банкноты стран мира: Денежное обращение, 2001 год. В 2-х ч. Ката-лог-справочник. М.–Кёльн, 2001. Ч. 1. С. 24.

177

На банкнотах многих стран мира можно найти и дру-гие действующие нормативно-правовые акты. Так, на памят-ной банкноте в 20 г урдо в 2001 года Гаити 1, островно-го государства в Карибском бассейне, прямо изображена в виде раскрытой книги Конституция этой страны 1801 года.

На 5 пе со 1997 г. Уруг в ая 2 запечатлено празд-нование принятия Конституции 1830 года. На банкноте в 1 000 боливаро в 1991 года Боливарско й Ре сп у-блики В ене суэл а 3 – сцена подписания Декларации Не-зависимости, а на банкноте в 5 000 боливаро в 1994 года – празднование в честь подписания Декларации Не-зависимости.

Банкнота Ф илиппин в 2 пе со 1981 года 4 так же изображает сцену ликования в день провозглашения не-зависимости от Испании в 1898 году. Подписание Акта о независимости Центральной Америки запечатлено на банк-ноте в 20 кет с алей Гват ем алы .5 Это важнейшее собы-тие в жизни огромного региона повторено на банкнотах этого достоинства в 1949-1968, 1972-1982, 1983-1988,1992-1995 гг.

Попали на денежные знаки и другие юридические акты, имеющие важнейшее значение в жизни стран. Так, на 500 р убля х 2004 года Придн е ст ро в с ко й Молдав -ско й Ре сп ублики 6, так пока и не признанной ООН, по-мещен Указ российской императрицы Екатерины II об ос-новании нынешней столицы Республики города Тирасполя.

Но, конечно, самой известной в мире стала (учиты-вая тираж) репродукция картины Дж. Трамбулла «Подписа-ние Декларации независимости», помещенная на юбилей-ной банкноте в 2 д о л л а р а С о е д и н е н н ы х Ш т а т о в

1 Банкноты стран мира: Денежное обращение, 2009-2010 гг. Каталог-справочник. Вып. 9. М., 2010. С. 204. 2 Банкноты стран мира: Денежное обращение, 2001 год. Ч. 2. С. 196. 3 Банкноты стран мира: Денежное обращение, 2001 год. Ч. 1. С. 112. 4 Банкноты стран мира: Денежное обращение, 2001 год. Ч. 2. С. 203. 5 Банкноты стран мира: Денежное обращение, 2001 год. Ч. 2. С. 147. 6 Натанзон Я.Д. Бонистика: факты и лица. Харьков, 2008. С. 39.

178

А м е р и к и .1 Она была выпущена 13 апреля 1 9 7 6 г о д а , в день рождения 3-го президента Томаса Джефферсона (1743-1826) и в год 200-летия образования Соединенных Штатов. На одном из восьми огромных полотен, висящих в Ротонде Капитолия (здание Конгресса США), запечатлён момент за-седания Континентального конгресса 4 июля 1776 года, про-возгласившего отделение 13-ти североамериканских колоний от Великобритании. Т. Джефферсон, вместе с четырьмя дру-гими членами комитета по подготовке Декларации независи-мости, передает проект Декларации для её подписания пре-зиденту Конгресса Хэнкоку (сидит в кресле справа).

В то же время на банкнотах мира конца ХХ – начала XXI века не ушли в прошлое и такие сцены, как коронация монархов. Так, на денежном знаке Го с уд а р с т в а Б р у -н е й в 2 5 р и н г г и т о в 1 9 9 2 г о д а изображена корона-ция султана Хассанала Болкиа I.

Не так много в мире денежных знаков изображаю-щих непосредственно блюстителей порядка. Видимо необ-ходимо заслужить действительное уважение населения, что-бы быть увековеченным на банкнотах страны. Похоже, что это произошло, по крайней мере в двух странах. На долларах Канады имеется групповой портрет королевской конной по-лиции этой страны: 32 конника в красных мундирах и ха-рактерных шляпах образовали круг на 50 - ти д олларо в о й куп юре Кана ды 1975 г.2 А на доллар е 20 01 и 2008 г г. Баг ам ски х О ст ро во в 3 играет на трубах оркестр Ко-ролевской полиции. Видимо правопорядок торжествует.

Более того, на банкнотах некоторых стран пропаган-дируется гуманистический подход к перевоспитанию уже осужденных преступников. На купюре в 5 ф у н т о в 2 0 0 2 г о д а С о е д и н е н н о г о Ко р о л е в с т в а В е л и ко б р и -т а н и и и С е в е р н о й И р л а н д и и 4 изображен портрет

1 Баршай Ю.С. Валюты мира. СПб.–М., 2002. С. 237-239. 2 Банкноты стран мира: Денежное обращение, 2001 год. С. 257. 3 Деньги мира. М., 2009. С. 145. 4 Деньги мира. С. 20.

179

реформатора британской пенитенциарной системы Элиза-бет Фрай и сцена чтения ею книг заключенным в Лондон-ской тюрьме Ньюгейт.

Заканчивая обзор, упомянем одну из многочислен-ных жертв погибших насильственной смертью и изобра-женных на банкнотах очень многих стран мира. Это будут банкноты самого высокогорного и единственного в мире индуистского государства, затерявшегося в Гималаях на границе Индии и Китая – королевства Н е п а л . Н а р уп и -я х 1 9 9 5 - 2 0 0 1 г о д о в 1 помещен портрет короля дина-стии Шах-Бирендры – Бир Бикрама Шах Дев (1972-2001). Титул его звучал так: «Шри панч махараджадхираджа» – т.е. пятикратно великий государь государей. В 2001 году он был убит вместе с женой, сыном и дочерью, наследным принцем Дипендрой, покончившим также и с собой. Оста-ется привести официальный девиз королевства – «Мать и Родина дороже Небесного царства».

Источники и и спользо ванн ая лит ератур а : 1. Банкноты стран мира: Денежное обращение, 2001 год. В 2-х ч. Ка-

талог-справочник. М.–Кёльн, 2001. – 700 с. 2. Банкноты стран мира: Денежное обращение, 2009-2010 гг. Каталог-

справочник. Вып. 9. М., 2010. – 530 с. 3. Баршай Ю.С. Валюты мира. СПб.–М., 2002. – 319 с. 4. Деньги мира. М., 2009. 5. Майзингер Р. Тайны банкнот: легенды и факты. М., 2013. – 456 с. 6. Майзингер Р. История банкнот: тайны бумажных денег. М., 2010. –

256 с. 7. Натанзон Я.Д. Бонистика: факты и лица. Харьков, 2008. – 159 с.

Konstantinov S.I. Legal motives on modern banknotes of the world

This article pays attention to paper bank notes as object of a col-lecting, an information and cultural source. Concrete examples of the image of the plots connected with jurisprudence, law, legal documents are resulted.

Keywords: modern paper money of the world, a banknote, the image for bank notes, legal plots.

1 Банкноты стран мира: Денежное обращение, 2001 год. С. 11.

180

II. ИСТОРИЯ ОТЕЧЕСТВЕННОГО ОБЩЕСТВА, ГОСУДАРСТВА И ПРАВА

Кодан С.В.

Источники личного происхождения как носители информации

о государственно-правовом развитии России В статье рассматриваются понятие, место и роль

источников личного происхождения – мемуаров, дневников и переписки – в изучении государственно правовых явлений в историческом плане. Автор показывает особенности дан-ного вида источников исторической информации как от-ражение личностного восприятия происходивших событий.

Ключевые слова: история государства и права, ис-точники изучения истории, источники личного происхож-дения, мемуары, дневники, переписка.

Ценность использования источников личного проис-

хождения в исследовательской деятельности состоит в по-нимании исследователем именно пересечения ретроспектив-но-документального и субъективно-личностного восприятия, отраженного в многогранных носителях информации данно-го вида. Уже в XIX столетии в исторической и историко-юридической науке данный вид исторической информации рассматривался, как отмечал относительно мемуаров исто-рик Н.Д. Чечулин, средством изучения прошлого, которое позволяет исследователю «стать посреди событий извест-ной эпохи». 1 Историк права Н.П. Загоскин рассматривал мемуары в качестве одного из значимых носителей инфор-мации для понимания политико-правовых процессов –

Кодан Сергей Владимирович – доктор юридических наук, профессор кафедры теории государства и права Уральской го-сударственной юридической академии, Заслуженный юрист Российской Федерации. 1 Чечулин Н.Д. Мемуары, их значение и место в ряду исторических источников. СПб., 1891. С. 4.

181

«Значение… записок… очевидно: авторы их жили в описы-ваемую эпоху, имели более или менее близкое отношение или к самим событиям, в них воспроизводимым, или же к лицам, игравшим активную роль в этих событиях; вследст-вие этого в записках находим мы отражение того впечатления, которое произвели на современников те или иные события, находим указание на непосредственное отношение их к жиз-ни общества, знакомимся, наконец, с такими подробностями и, нередко, закулисными чертами описываемых событий, сведения из которых не могут быть почерпнуты ни из ка-ких других источников официального характера».1

Следует учитывать, что источники лично го про исхож дения м о г ут в ы ст упать ун икальны м сред ств ом изуч ения про ш ло го . По этому поводу Н.П. Матханова подчеркивает: «Мемуары часто содержат уникальные сведения, факты, отсутствующие в других ис-точниках: о закулисной стороне процессов выработки поли-тических решений, подлинной роли отдельных лиц, истин-ном авторстве сочинений и документов и т.д. Они особенно ценны при изучении истории общественного сознания, по-вседневности, при создании биографий. Благодаря мемуарам могут быть воссозданы исторический фон, на котором разви-вались события, атмосфера и колорит эпохи. Иногда в их тек-стах сохраняются документы, письма. В ряде случаев мемуа-ры – единственный или главный источник наших знаний о тех или иных событиях или их аспектах. Немалую ценность имеют сведения об отдельных людях, их взглядах, действиях, привычках. Различия в индивидуальных впечатлениях дают возможность расширить и обогатить представления об исто-рических событиях и известных деятелях. Мемуары являют-ся источником по истории не только той эпохи, которая в них описывается, но и той, в которую они создаются».2

1 Загоскин Н.П. История права русского народа. Казань, 1899. Т. 1. С. 221. 2 Матханова Н.П. Мемуары // Историческая энциклопедия Сибири. Новосибирск, 2009. С. 346.

182

На историко-политический контекст информации в мемуарах обращает внимание П.А. Зайончковский: «Без об-ращения к дневникам и воспоминаниям буквально невоз-можно изучение целого ряда сторон исторического процес-са и, в первую очередь, вопросов внутренней и внешней по-литики. Материалы официального делопроизводства… ос-вещают лишь одну сторону вопроса – официальную. Днев-ники, а также воспоминания дают представление о другой – закулисной стороне изучаемого явления, позволяют уточнить приводимые в официальных материалах сведения».1 Эти за-мечания весьма актуальны и для историков права. Лишь не-значительная часть исследователей-юристов обращается к источникам личного происхождения.

Источники личного происхождения в исторических исследованиях прочно укоренились качестве носителей ин-формации, дополняющих и иллюстрирующих полученные из других источников сведения. Историками XVIII – нача-ла XXI столетий наработан обширный источниковедческий материал, связанный с понятием источников личного про-исхождения. Со второй половины XIX века и историки пра-ва активно обращались к пониманию значения данного ви-да носителей исторической информации в исследованиях историко-юридического плана, достаточно широко исполь-зовали данный вид информации при изучении явлений юридического характера. Вместе с тем в современных ра-ботах историков права источники личного происхождения используются незначительно и чаще всего, выполняют функ-цию иллюстрации представленного исследовательского ма-териала. В рамках данной статьи представим ряд положе-ний, связанных с использованием указанного вида носите-лей информации в изучении истории государственно- пра-вового развития России.

Источники личного происхождения представляют

1 Зайончковский П.А. Введение // История дореволюционной России в дневниках и воспоминаниях. М., 1976. Т. 1. С. 3.

183

особую группу носителей сведений о прошлом. Как пись-менные источники они выделены по признаку их происхо-ждения – от конкретного человека. Их источниковедческий анализ и значение получили детальное рассмотрение в ис-торической науке, а активное использование в качестве ис-точников присутствует в различных сферах получения гу-манитарного знания. Исторические, культурологические, ли-тературоведческие, лингвистические и др. исследования ак-тивно опираются на источники личного происхождения, ко-торые дают возможность более глубоко понять происходя-щее в контексте личности и эпохи.

Методологические подходы к пониманию источни-ков личного происхождения в современном историческом источниковедении получили разработку в двух взаимосвя-занных между собой направлениях – информационном, ком-муникативном и биографическим. Они содержат исходные положения, связанные с пониманием данного вида источ-ников.

Информационный подход позволяет рассматривать источники личного происхождения как носители историче-ской информации о прошлом, которые в письменной форме отражают реальную действительность прошедшего време-ни. В рамках данного подхода значение имеет характерис-тика информационного процесса и способ кодирования ин-формации. Он базируется на том, что «возникновение боль-шинства исторических источников представляет собой ин-формационный процесс, в котором фигурируют объект – отражаемая реальность, субъект – творец источника, и ин-формация – результат отражения объекта субъектом. Этот процесс, как и всякий информационный, всегда имеет праг-матический аспект, т.е. творец источника всегда преследует определенную цель, выявляя сведения об объективной дей-ствительности. Эти сведения требуются для решения тех или иных общественных или личных задач. То, что потом стало исторической информацией, зафиксированной в ис-торических источниках, первоначально являлось информа-

184

цией, необходимой для удовлетворения практических нужд. Это в одинаковой мере относится и к законодательству, и к правовым актам, фиксировавшим и регулировавшим те или иные отношения, и к личной переписке, и к мемуарам, ко-торые преследовали цель самовыражения, самоосознания и самоутверждения личности», – отмечает И.Д. Ковальченко.1 При этом необходимо учитывать и способ кодирования ин-формации – с той точки зрения источники личного проис-хождения включаются в число письменных исторических источников, поскольку они содержат, как указывает Л.Н. Пушкарев, «информацию, которую выработал человек, ото-бражающий реальную действительность, и закодировал ее в тех или иных знаках, словах, сигналах и т.п.».2

Коммуникативный подход связан с изучением источ-ников личного происхождения в контексте «концепции инди-видуализации человека». Её суть состоит в том, что посред-ством установления «вторичных связей» между человеком и обществом происходит осознание им своего места в двух пространствах – коэкзистенциальном (осознание связи со своей социально-культурной средой – эпохой, современни-ками, с конкретной социальной группой и т.п.) и эволюци-онном (осознание связи с предыдущими и последующими поколениями, хода исторического времени). М.Ф. Румянце-ва, исходя из данного подхода, указывает, что «источники личного происхождения… наиболее последовательно вопло-щают процесс самосознания личности и становление меж-личностных отношений.3 Данный подход позволяет взгля-нуть на источники личного происхождения в контексте лич-ностного восприятия и преломления исторической инфор-

1 Ковальченко И.Д. Методы исторического исследования. М., 1987. С. 115. 2 Пушкарев Л.Н. Классификация русских письменных источников по отечественной истории. М., 1975. С. 95. 3 Румянцева М.Ф. Исторические источники XVIII – начала XX века // Данилевский И.Н., Кабанов В.В., Медушевская О.М., Румянцева М.Ф. Источниковедение: Теория. История. Метод. Источники российской истории. М., 1998. С. 466.

185

мации, проанализировать включенность автора в события и эпоху.

Биографический подход непосредственно связан с источниками личного происхождения и предполагает изу-чение особенности жизненного пути и продуктов творче-ства отдельной личности, что особенно важно при анализе и раскрытии их информационного потенциала в историче-ском исследовании. Появление и развитие научного направ-ления в истории и науковедении, получившее название «био-графика», позиционируется в качестве «синтетической» нау-ки о человеке и ставит ряд проблем, связанных и источни-ками создания биографий, среди которых источники лич-ного происхождения играют решающую роль. При этом и сама биография автора источника, воссозданная биографом, имеет информационное значение в изучении и критике са-мого носителя исторической информации личного харак-тера. На этом пересечении источниковедения и биографики исследователь получает возможности изучения самого ав-тора источника личного происхождения в целях реализации конкретного исследовательского проекта.1

Итак, указанные методологические подходы к пони-манию источников личного происхождения в современном историческом источниковедении обеспечиваю учёт сложной природы данного вида письменных источников познания прошлого. Рассматривая данный вид источников в контек-сте информационного процесса, в источниковедении осо-бенно подчеркивается и имеет значение отраженная в них не только историческая информация, но и её личностная индивидуализация событий прошедших преломление через участника или наблюдателя происходящих событий, связан-

1 Петровская И.Ф. Биографика. Введение в науку и обозрение источ-ников биографических сведений о деятелях России 1801-1917 годов. СПб., 2003. См. также: Баженова Т.М., Кодан С.В. Личность, творче-ство и практическая деятельность юристов как отражение развития российской юриспруденции XI – начала ХХ вв. // Российское правосу-дие. 2010. № 9. С. 103-109.

186

ная с его жизненным путём – биографией. Это переопреде-ляет необходимость формирования общего понятия источ-ников личного происхождения и их классификации.

Определение понятия источников личного происхо-ждения и их классификация имеет решающее значение, по-скольку позволяет выделить их в системе исторических ис-точников, а также определить общие характеристики данного вида носителей информации о прошлом. Определения по-нятия также создает общие ориентиры для исследователя во всей палитре носителей информации о прошлом. Общее понятие источников личного происхождения в историческом источниковедении связано с обозначенными выше методо-логическими подходами. Исходя из них определение источ-ников личного происхождения сосредоточено вокруг двух понятий – мемуаристика и личностно- коммуникационные письменные источники.

Мемуаристика как общее понятие источников лично-го происхождения выделяет их как вид носителей историче-ской информации, охватывает и все разновидности носителей информации личностного характера и условно относит все их разновидности к мемуарам. Оно сформировалось в рамках информационного подхода и отнесения данного вида источ-ников к письменным источникам русской истории.

«Мемуаристика» как обозначение источников лично-го происхождения происходит от термина «мемуары» (фр. mémoires, лат. memoria – “память”). Под мемуарами в раз-личное время понимались: в конце XIX века – «записки со-временников – повествования о событиях, в которых автор мемуаров принимал участие или которые известны ему от очевидцев» (Энциклопедический словарь / Ф.А. Брокгауз и И.А. Эфрон)1. Российские историки и историки права рас-сматривали данный вид исторических источников именно в данном ключе. Так, Н.П. Загоскин указывал – «Под запис-ками (мемуарами) современников разумеются повествова-

1 Мемуары // Энциклопедический словарь. Т. 19. СПб., 1896. С. 70.

187

ния об известных событиях лиц, или бывших очевидцами данных событий, или же слышавших о них от других лиц, а равно почерпнувших сведения из каких либо других ис-точников»1.

В XX веке мемуары определялись как «воспомина-ния автора об исторических событиях, участником или оче-видцем которых он был, один из видов источников истори-ческих» (Советская историческая энциклопедия).2 В лите-ратуроведении мемуары рассматриваются как «разновид-ность документальной литературы и в то же время один из видов так называемой исповедальной прозы. Представляет собой повествование участника или свидетеля обществен-но-политической, социальной, литературно-художественной жизни о событиях, свидетелем или действующим лицом ко-торых он был, а также о людях, с которыми он общался» (Литературная энциклопедия терминов и понятий).3 Доста-точно чёткое, ёмкое и лаконичное определение мемуаров даёт А.Г. Тартаковский, и пишет о них «как повествовани-ях о прошлом, основанных на личном опыте и собственной памяти автора».4

В современном источниковедении в рамках данного направления источники личного происхождения называют-ся «мемуаристика». А.Г. Тартаковский обозначает её сле-дующим образом – «Мемуаристика (в широком смысле сло-ва) суть овеществленная историческая память, одно из средств духовной преемственности поколений и один из показателей уровня цивилизованности общества, его соз-нательного отношения к своему прошлому, а, следователь-но, к своему бытию вообще».5 Более четкое определение

1 Загоскин Н.П. История права русского народа. Казань, 1899. Т. 1. С. 221. 2 Биск И.Я. Мемуары // Советская историческая энциклопедия. М., 1966. Т. 9. Столб. 343. 3 Якушева Г.В. Мемуары // Литературная энциклопедия терминов и понятий. М., 2001. C. 524. 4 Тартаковский А.Г. 1812 год и русская мемуаристика. М., 1980. C. 22-23. 5 Тартаковский А. Г. Русская мемуаристика XVIII – первой половины

188

предложено И.Л. Сиротиной: «Мемуаристика – это повест-вование или размышление о действительно бывшем, осно-ванное на личном опыте и собственной памяти автора».1

Обозначение источников личного происхождения как «мемуаристика» не дает возможность отграничить ме-муары от других разновидностей данного вида источников, поскольку к мемуарам нередко относят дневники, автобио-графии, письма и т.п. В рамках данного определения не про-исходит учета специфики отдельных разновидностей ис-точников личного происхождения, что принципиально раз-но для раскрытия их характеристик и учёта их особенно-стей в исследовательской деятельности.

Личностно-коммуникационные письменные источ-ники рассматриваются как отражение в источниках лично-го происхождения восприятия, передачи и интерпретации происходивших событий с учетом направленности комму-никативных связей лица и окружающего его социального пространства. Общее понятие источников личного проис-хождения менее четко определено, но детализируется и рас-крывается через их функции. М.Ф. Румянцева указывает, что «источники личного происхождения – группа видов ис-торических источников, функцией которых является уста-новление межличностной коммуникации в эволюционном и коэкзистенциальном целом и автокоммуникации» и вы-деляет их виды – «к источникам личного происхождения относятся дневники, частная переписка (эпистолярные ис-точники), мемуары-автобиографии, мемуары – “современ-ные истории”, эссеистика, исповеди». При этом при рас-смотрении источников личного происхождения внимание исследователя акцентируется на «направленность устанав-

XIX вв. М., 1991. C. 3. 1 Сиротина И.Л. Культурологическое источниковедение: проблема мемуаристики // Методология гуманитарного знания в перспективе XXI в. Мат. межд. научн. конф. СПб., 2001. Сер. «Symposium». Вып. № 12. C. 227, 231.

189

ливаемых ими коммуникационных связей»1. В контексте предложенных методологических под-

ходов понятие источников личного происхождения как но-сителей исторической информации отражает их место в письменных исторических источниках и особенности со-держания. В итоге можно ориентироваться на следующее общее понятие.

Источники личного происхождения – письменные исторические источники, которые отражают личност-ное восприятие произошедших событий и фиксируют их на документально-субъективном уровне в различной фор-ме, отражающих прошедшую через память информацию о прошлом с учетом личного опыта и социально- коммуника-ционных связей автора.

Свойства источников личного происхождения отра-жают их общие характеристики как источников знания о прошлом. Для них характерны три основных свойства – ретроспективность, документальность и субъективность, которые связаны именно с проявлением индивидуального, личного начала в исторических источниках данного вида. Эти свойства позволяет раскрыть их особенности данного вида и учесть специфику использования в историческом ис-следовании. На сочетание этих сторон данного вида источ-ников обращается особое внимание в историческом источ-никоведении.

Ретроспективность источников личного происхож-дения характеризует их отношение к историческим собы-тиям как прошлому и связана с отражением в них прошед-ших фиксируемых событий в виде определенного вида пись-менных документов – свидетельствах прошлого. При этой «обращенности в прошлое» временные уровни этого отра-жения могут быть различны – относительно синхронны ме-

1 Румянцева М.Ф. Исторические источники XVIII – начала XX века // Данилевский И.Н., Кабанов В.В., Медушевская О.М., Румянцева М.Ф. Источниковедение: Теория. История. Метод. Источники российской истории. М., 1998. C. 466-467.

190

жду автором и фиксируемым событием (дневники, пере-писка) или имеют между ними временной разрыв – сами по себе при отражении прошлого ретроспективны, который может быть весьма значительным (мемуары). По их поводу И.Л. Сиротина подчеркивает – «Ретроспективность – необ-ходимая и неотъемлемая черта мемуаристики. Это относится практически ко всем источникам личного происхождения, а не только к мемуарам, т.к. «между временем написания ме-муарного произведения и воссоздаваемыми событиями все-гда лежит временной промежуток. Он может быть как со-вершенно незначительным (в дневниках, письмах, путевых заметках), так и сколь угодно большим (в автобиографиях, литературных портретах, очерках, воспоминаниях)».1

Ретроспективный характер источников личного про-исхождения сказывается как на характере представляемой в них информации, так и их значении как на уникальном исто-рическом источнике, фиксирующем сведения, которые не присутствуют в других письменный исторических источни-ках и даже не могли быть воспроизведены в иных других но-сителях данных о прошлом. При этом именно данный вид источников создает для современного исследователя новые возможности получения и интерпретации исторической ин-формации. В этом отношении необходимо учитывать, что ретроспективность находит отражение в степени докумен-тальности источников личного происхождения.

Документальность источников личного происхож-дения характеризует их точки зрения отражения фактиче-ских событий прошлого, свидетельств о нём. Источники личного происхождения – это документы, которые сообщают об исторических событиях. Документальность данного ви-да источников неразрывно связана с уровнем включенно-сти автора в описываемые события и, соответственно, ин-формационная ценность отдельного источника личного про-

1 Сиротина И.Л. Культурологическое источниковедение: проблема мемуаристики… C. 228.

191

исхождения определяется непосредственным участием в со-бытиях или описанием их со слов других. Но при этом не-обходимо учитывать главную особенность источников лич-ного происхождения – «субъективность документальности», поскольку историческая информация прошла через созна-ние и восприятие современника исторических событий, свя-зана с его памятью и личной биографией, отражает при пе-редаче информации личные взгляды и позиции автора.

В зависимости от разновидности источника личного происхождения документирование событий может происхо-дить в различных формах – мемуарах, дневниках, личной пе-реписке, имеющих свои особенности передачи информации о прошлом. При этом документальность неразрывно связана с временным фактором – отдаленностью времени написания источника от времени самого события, что во многом опре-деляет документальность последнего. В связи с этим важно учитывать замечание П.А. Зайончковского о том, что «каж-дый из этих типов источников имеет свои положительные и отрицательные стороны. Так, дневники по своей природе бо-лее достоверны, нежели воспоминания. Им присуща све-жесть восприятия, а следовательно, и более достоверное опи-сание того или иного события. Воспоминания обычно пи-шутся спустя известное время после происходящих событий, когда кое-какие детали могут быть забыты. Но при этом события в них освещаются более систематично».1

Документальность источников личного происхожде-ния может вступать в определенное противоречие с факти-ческой точностью передаваемой информации, которая мо-жет требовать уточнения по другим источникам. Так, напри-мер, мемуары выступают как документально-литературные произведения и отражают «особое качество документальной литературы, – отмечает Л. Гинзбург, – в той установке на подлинность, ощущение которой не покидает читателя, но

1 Зайончковский П.А. Введение // История дореволюционной России в дневниках и воспоминаниях. М., 1976. С. 4.

192

которая далеко не всегда равна фактической точности».1 По-этому документальность этого вида источников неразрыв-но связана с его субъективностью.

Субъективность источников личного происхожде-ния как их свойство характеризует их зависимость от его взглядов, суждений, мнений, представлений и т.п. автора источника. Авторская субъективность в той или иной степе-ни является неотъемлемым свойством всех источников дан-ного вида. Отмечая это свойство источников личного про-исхождения (относительно мемуаров), В.В. Кабанов под-чёркивает, что они «как никакой другой документ, субъек-тивны. Это не недостаток, а свойство мемуаров, ибо они несут на себе отпечаток личности автора. Все достоинства и недостатки мемуариста невольно переходят и на воспо-минания. В противном случае мемуары безлики».2 Следует учитывать, что автор источника личного происхождения именно через личное отношение (с учётом служебного по-ложения, межличностных связей, взглядов, эмоционально-го настроя и т.п.) отбирает информацию и фиксирует её письменно. При этом в этой субъективности источников личного происхождения содержится некое «относительно объективное» содержание, которое позволяет обеспечить соприкосновение исследователя с прошлым, «проникнове-ние» в него, его понимание через личность автора источни-ка и описываемые им события. По этому поводу Л.П. Репи-на подчеркивает, что «при отсутствии прямого контакта с прошлой реальностью, мы лишены возможности познать какой-то ситуативный опыт прошлого в отдельности, но его можно понять в более широком контексте, в комплексной картине исторического опыта, включающей самые разные его интерпретации. В субъективности мемуаров как источни-ков отражены взгляды и предпочтения, система ценностей

1 Гинсбург Л.Я. О психологической прозе. М., 1999. С. 7. 2 Кабанов В.В. Источниковедение истории советского общества. Курс лекций. М., 1997. C. 133.

193

людей – авторов этих свидетельств. Соответственно, субъек-тивность, через которую проходит и которой отягощается конкретная информация, отражая представления, в большей или меньшей степени характерные для некой социальной группы или для общества в целом, проявляет культурно-историческую специфику своего времени».1

Субъективность источников личного происхождения непосредственно связана с временным разрывом между опи-сываемым событием и временем написания носителя исто-рической информации, что может повлиять на определенное искажение отражаемого автором факта. Исходя из этого, не-обходимо учитывать «уровень субъективности» отдельных видов источников личного происхождения. Относительно низкий уровень субъективности характерен для дневниковых записей, (представляют заметки непосредственно или по прошествии короткого времени после события) и писем (ча-ще всего связаны с происходящими, близкими по времени написания событиями). Самый же высокий уровень субъек-тивности присущ для мемуаров, которые писались, как пра-вило, по прошествии многих лет, могли преследовать сугубо личные цели и даже быть направленными на искажение све-дений о происходивших событиях.2

Анализируя источники личного происхождения в контексте субъективного восприятия прошлого и предавае-мой в них исторической информации, необходимо учиты-вать, что реальность воспроизводится в письменных источ-никах. В них на основе памяти происходит реконструкция прошедших на глазах автора событий, а затем в письмен-ном виде излагаются впечатления, размышления и т.п. Осо-бую роль в этих процессах играет память как одна из пси-

1 Репина Л.П. Концепции социальной и культурной памяти в совре-менной историографии // Феномен прошлого. М., 2005. С. 128. 2 Сиротина И.Л. Культурологическое источниковедение: проблема мемуаристики // Методология гуманитарного знания в перспективе XXI в. Мат. межд. научн. конф. СПб., 2001. Сер. «Symposium». Вып. № 12. С. 228.

194

хических функций и видов умственной деятельности чело-века, предназначенная сохранять, накапливать и воспро-изводить информацию. Но при этом необходимо учитывать и особенности памяти человека, которая подвергает от-ражаемую информацию определенным изменениям на объ-ективном и социально-психологическом уровнях. Объектив-ный характер определенных искажений отражения про-шлого в источниках личного происхождения связан с осо-бенностями памяти человека – изменениями в проходящей через неё информации, уровень достоверности которой при этом объективно снижается. В памяти человека (согласно теории перекодирования Дж. Миллера) происходит опре-деленное субъективное искажение данных – происходит их «уравнивание» (многие черты воспринимаемого явления нивелируются, и история событий принимает более схема-тичный, упрощенный вид), «уточнение» (некоторые из ос-тавшихся в памяти деталей, порой второстепенных, приоб-ретают особую значимость, подчеркиваются автором) и «ассимиляция» (событие запоминается и воспроизводится в соответствии с желаниями и приоритетами).1

В социально-психологическом плане источники лич-ного прохождения отражают прошедшую через память че-ловека информацию, которая трансформировалась не толь-ко с учётом объективных особенностей памяти, но и под влиянием социальных факторов. На это обращал внимание психолог и философ С.Л. Рубинштейн: «В нашей “истори-ческой” памяти, воспроизводящей наше прошлое, особен-но отчетливо выявляется значение для формирования па-мяти требований, предъявляемых к человеку социальными отношениями, в которые он вступает. Необходимость дей-ствовать в дальнейшем в соответствии с характером обяза-тельств к другим людям влечет за собой необходимость со-

1 Миллер Дж. А. Магическое число семь плюс или минус два. О неко-торых пределах нашей способности перерабатывать информацию // Хрестоматия по общей психологии. Психология памяти. М., 1980. С. 575-579.

195

хранять воспоминания о прошлом. Участие в обществен-ной жизни требует сохранения и уточнения воспоминаний, и оно же дает для этого опорные точки. Мы должны пом-нить наше прошлое, поскольку оно связано с другими людь-ми, и именно это участие в коллективной жизни связывает события нашей индивидуальной жизни с событиями кол-лективного опыта; это дает возможность восстановить пер-вые исходя из вторых. И на памяти человека, следователь-но, сказывается то, что он – общественное существо, вклю-ченное в общественную жизнь».1

Субъективность отдельных видов источников лично-го происхождения предопределена и их особенностями как жанра документальной литературы. Необходимо учитывать, что «в мемуарах спорное и недостоверное объясняется не только несовершенной работой памяти или умышленными умолчаниями и искажениями. Некий фермент “недостовер-ности” заложен в самом существе жанра. Совпасть полно-стью у разных мемуаристов может только чистая информа-ция (имена, даты и т. п.); за этим пределом начинается уже выбор, оценка, точка зрения. Никакой разговор, если он сразу же не был записан, не может быть через годы вос-произведен в своей словесной конкретности. Никакое со-бытие внешнего мира не может быть известно мемуаристу во всей полноте мыслей, переживаний, побуждений его участников – он может о них только догадываться. Так угол зрения перестраивает материал, а воображение неудержимо стремится восполнить его пробелы – подправить, динами-зировать, договорить», – отмечает Л.Я. Гинсбург.2

Итак, понятие источников личного происхождения позволяет выделить их на видовом уровне из письменных исторических источников. Оно необходимо для общего по-нимания содержательного своеобразия данного вида ис-

1 Рубинштейн С.Л. Память // Хрестоматия по общей психологии. Пси-хология памяти. М., 1979. С. 187. 2 Гинсбург Л.Я. О психологической прозе. М., 1999. С. 7-8.

196

точников изучения прошлого, которое проявляется в разно-видностях источников личного происхождения. Свойства источников личного происхождения характеризуют их ха-рактерные черты и особенности как вида письменных ис-торических источников. Соответственно разновидности ис-точников личного происхождения показательны с точки зре-ния детализации их отдельных характеристик и возможно-стей использования в исследовании.

Вопрос о классификации источников личного проис-хождения имеет давнюю традицию изучения, особенно зна-чим для определения их разновидностей. Различные подходы к данному вопросу сложились преимущественно в рамках информационного и коммуникативного подходов, рассмот-ренных выше. С их учётом остановимся на основных раз-новидностях данного вида исторических источников, к кото-рым относятся дневники, частная переписка, мемуары и «сказания иностранцев».

Дневники как источники личного происхождения представляют собой письменные носители информации – «периодически пополняемый текст, состоящий из фраг-ментов с указанной датой для каждой записи».1 В них ав-тор оперативно (каждодневно или с небольшими времен-ными промежутками) посредством записей фиксируются прошедшие события – дневник «идет вслед за жизнью». Объекты, отражаемые в дневниковых записях, могут отно-ситься к различным сторонам жизнедеятельности общества – государственной, общественной и т.п. Назначение дневни-ков заключается в накоплении информации с возможным ее анализом и использованием в будущем для воспроизве-дения в памяти прошедшего, анализа прошлого или созда-ния других произведений мемуарного, художественного или др. характера. Они имеют единство формы, определяемое единой структурной единицей, которой выступает повсе-

1 Жожикашвили С.В. Дневник // Литературная энциклопедия терминов и понятий. М., 2001. Стлб. 232.

197

дневная запись информации о самых разнообразных собы-тиях с «временной привязкой» к календарной дате. При этом следует учитывать и их определенную краткость, от-рывочность, неполноту в описании событий. Характерная черта дневников – их «автокоммуникативный» характер, поскольку они создаются, как правило, не публичного пред-ставления – «для себя» или ограниченного круга адресатов, определяемых автором.1

Документальность дневников основывается на опе-ративной фиксации свидетельств очевидцев, их синхронно-сти описываемых событий. Данный вид источников лично-го происхождения характеризуется более высоким уровнем точности отражения событий на основе указания календар-ных дат и приведения соответствующей записи. Это позво-ляет более точно связать дневниковые записи с другими ис-торическими источниками, существенно дополнить картину событий, полученную из других носителей исторической информации. Объективность фиксации информации в днев-никах, по сравнению с мемуарами, отличается более высо-ким уровнем, поскольку они обычно не предназначены для обнародования и не подвергаются переработки автором, а сами фиксируемы события еще не рассматриваются в кон-тексте взаимосвязей событийного ряда в целом, вне оце-ночных суждений самого автора и общества о них, появляю-щихся со временем, и т.п.

Ретроспективность дневников отличается фиксацией событий с более точной их хронологической фиксацией, соз-дает своеобразную систему взаимосвязанных координат вре-мени и прошедших событий. Нередко дневниковые записи связаны и с описанием места происходивших событий. Но при этом автор дневника представляет текущую информацию о событиях – по мере того, как они разворачиваются, описы-вает их внешнюю сторону. Данное свойство дневников по-зволяет их связать и обеспечить согласованное исследование

1 Румянцева М.Ф. Исторические источники XVIII – начала XX века. С. 446.

198

отражение событий его автором в других источниках личного происхождениях (письмах, мемуарах).

Субъективность дневников проявляется в личности их создателя и определяется ими. На них влияют жизненные представления автора, возраст, образование, профессиональ-ные и общественные интересы, круг общения, место про-живания, а также их изменения. При этом по отношению к мемуарам дневники характеризуются относительно низким уровнем субъективности, поскольку присутствуют, как пра-вило, незначительный временной разрыв между дневнико-выми записями и описываемым событием. Субъективность дневников также характеризуется тем, что текущие события проходят через оценку автором, фиксируются по его усмот-рению и отражают его взгляд на значимость события.

Частная переписка как исторический источник лич-ного происхождения в качестве носителя информации опи-рается на частное письмо как личное обращение автора к определенному человеку – одному (или нескольким) адре-сатам и предназначено, как правило, для приватного озна-комления именно данным лицом. Такие письма пишутся не для публичного обнародования (печати, доведения до об-щего сведения) и не предполагают (полностью или частич-но) ознакомления с ним «третьих лиц». Для обозначения ма-териалов частной переписки в целом употребляется понятие «эпистолярные источники». При этом материалы официаль-ной переписки по утвердившейся в источниковедческой ли-тературе традиции относят к материалам делопроизводства.

Документальность частной переписки близка к днев-никовым записям, поскольку письмо наряду с оперативной фиксацией информации позволяет его синхронизировать как с происходящими событиями, так и с другими исторически-ми источниками. При этом непредназначенность писем для публичного обнародования повышает уровень их объектив-ности в передаче исторической информации, проходящей че-рез их оценку автором. Последнее, в условиях диалогового общения адресатов, особенно интересно для выявления суж-

199

дений автора письма и его адресата о происходящих событи-ях. Устойчивыми элементами эпистолярного памятника явля-ется указание адресата, места написания и даты, обращение к адресату, подпись автора письма. Но в содержании личного письма автор совсем свободен – он может писать о служеб-ных, семейных, личных делах.

Ретроспективность частной переписки, как и днев-никовых записей, отличается хронологической фиксацией событий (закрепляет дату и место написания) и описывает их. Это свойство эпистолярных источников позволяет их связать и обеспечить согласование с другими источниками (дневники, мемуары).

Субъективность дневников проявляется через лич-ность их создателя и выбранного им адресата. Последнее подчеркивает характер социальных связей автора письма, направленность содержания и характера передачи инфор-мации, рассуждений, диалога с адресатом. Уровень субъек-тивности писем может варьироваться в широких пределах – от краткой фиксации событий, до широкого спектра лич-ных оценок и суждений. При этом в письмах, особенно от-правленных неофициальным путём, могут быть интерес-ные подробности и суждения о событиях, которые могли быть опущены или сглажены в связи с опасением перлюст-рации корреспонденции. Необходимо и учитывать. То, что в связи с контролем над перепиской лица, находящиеся в переписке, могут использовать известные только им выра-жения и сокращения, «эзопов язык» и т.п.

Мемуары как разновидность источников личного происхождения представляют воспоминания участника или очевидца исторических событий. Им присущи все указан-ные общие свойства источников личного происхождения, но они имеют и определенную специфику, могут быть клас-сифицированы по различным основаниям.1 Документаль-

1 Шеретов С.Г. Проблемы классификации мемуарных источников в советской историографии источниковедения // Вестник Университета

200

ность мемуаров основывается на письменных свидетель-ствах очевидцев описываемых событий и с точки зрения отражения действительности помогают восстановить фак-ты, которые не отразились в других источниках, и нередко иметь решающее значение для реконструкции событий. Мемуаристика дополняет сведения о прошлом, полученные из других источников, уточняют их, восполняют лакуны в ранее полученной исторической информации. На докумен-тальность мемуаров, обращал внимание П.А. Зайончков-ский: «Ценность мемуаров заключается в изложении фак-тической стороны описываемых событий, а не в оценке их, которая, естественно, почти всегда субъективна».1 Но при этом необходимо учитывать то, что мемуары выступают как документально-литературные произведения и им принад-лежит «особое качество документальной литературы, – от-мечает Л. Гинзбург, – в той установке на подлинность, ощу-щение которой не покидает читателя, но которая далеко не всегда равна фактической точности».2

Ретроспективность мемуаров как исторических ис-точников их необходимая и неотъемлемая черта. Но при этом она, как указывает И.Л. Сиротина, «не всегда бывает положительной». Поэтому «при обращении к мемуарному источнику следует учитывать, что от величины разрыва ме-жду событиями, отраженными в воспоминаниях, и време-нем их написания в определенной степени зависит и прав-дивость фактических данных, и точка зрения автора. Чем больше этот разрыв, тем больше нарастает вероятность оши-бок памяти. Отдаленность времени написания воспомина-ний от описываемых событий множит в воспоминаниях разного рода ошибки, причем помимо забвения фактов, на-

Кайнар, 2002, № 2 // URL: http://www.studmed.ru/view/sheretov-sg-problemy-klassifikacii-memuarnyh-istochnikov-v-sovetskoy-istoriografii-istochnikovedeniya_867bcdba999.html. 1 Зайончковский П.А. Введение // История дореволюционной России в дневниках и воспоминаниях. М., 1976. С. 4. 2 Гинсбург Л.Я. Указ. соч. С. 7.

201

блюдаются искажения, которые в экспериментальной пси-хологии носят название “мечтательной лжи”, когда “в па-мяти затуманивается далекое прошлое, и желаемое выдает-ся за действительность”».1

Субъективность мемуаров выступает как неотъем-лемое их качество, которое со всей очевидностью и полно-той проявляется в данном виде источников личного проис-хождения. И, казалось бы, серьезно препятствует получе-нию из них достоверной информации. Так, Е.В. Тарле ак-центировал внимание на том, что главная черта мемуарной литературы именно в ее чрезвычайно субъективном харак-тере, поскольку «у автора есть совершенно сознательное намерение показать людей и их поступки лишь в известном освещении: выявит одно, скрыть другое, извратить третье». Он отдавал приоритет архивным документам.2 Тем не ме-нее, даже такое осторожное отношение к мемуарам не ме-шало историку активно их использовать в исследователь-ской деятельности при условии критического отношения к данному виду исторических источников.

Отечественное историческое источниковедение сфор-мулировало правила оценки субъективного начала в мемуа-рах. Достаточно чётко их представил С.А. Никитин: «Пер-вой задачей историка, использующего мемуары, является выяснение, кто был их автором; … какие побудительные причины толкали автора написать мемуары, какую задачу преследовал он, совершая эту работу, какова его точка зре-ния? Проделывая эту часть критической работы, следует всегда обращать особое внимание на наличие или отсутст-вие перемен в мировоззрении автора мемуаров и на соот-ношение точки зрения его в момент совершения событий с теми взглядами, какие оп имел в момент написания мемуа-ров». Он также определяет ряд вопросов «об источниках и

1 Сиротина И.Л. Культурологическое источниковедение… С. 228. 2 Тарле Е.В. Значение архивных документов для истории // Вестник архивоведения. 1961. № 3. С. 102.

202

степени осведомленности автора» мемуаров, которые пре-дупредят ошибки исследователя: «Необходимо выяснить, был ли автор современником и участником изображаемых событий. Если же он излагает их не на основе непосредст-венного личного знакомства с ними, то каково происхож-дение и особенности сообщаемой им версии? Наличие све-дений, заимствованных от других, вызывает вопрос о под-готовленности и осведомленности этих лиц, заставляет про-верять и собственные показания мемуариста и данные его источников. Необходимо при этом обратить внимание, яв-ляется ли исследуемый документ плодом одного припоми-нания лично знакомых автору фактов или мемуарист соз-дает ткань своих воспоминаний на основе какого-то доку-ментального материала – официальной переписки, частных писем, газетных сообщений и т.п.».1

Мемуары позволяют глубже понять причины и взаимосвязь важнейших событий, а также то, как они вос-принимались их участниками и свидетелями. В ряде слу-чаев авторы воспоминаний вводят в научный оборот новые материалы или рассказывают о появлении того или иного документа, дают им собственную оценку. Не менее важными являются и оценки происходящих событий авторами источ-ника, поскольку в них, как подчеркивает С.С. Минц, присут-ствует «...отражение… степени осознания мемуаристами сущ-ности явлений и процессов общественного развития, связи индивидуального и социального в общественной жизни».2

Сказания иностранцев в российской исторической и историко-юридической науке выделялись в отдельную груп-пу исторических источников. Отмечалось, что «под этим названием в русской исторической литературе, – как ука-зывает Г. Лучинский, – известны записки, дневники, доне-сения, заметки и т.д. иностранцев, составленные на осно-

1 Никитин С.А. Курс источниковедения истории СССР. М., 1940. Т. 2. С. 100. 2 Минц С.С. Об особенностях эволюции источников мемуарного харак-тера (к постановке проблемы) // История СССР. 1979. № 6. С. 64.

203

вании собственных наблюдений или по рассказам других лиц, побывавших в России».1

Особое внимание к данному виду источников в се-редине XIX века привлек В.О. Ключевский, работа которо-го «Сказания иностранцев о Московском государстве» обобщила имеющиеся в распоряжении историка различно-го рода носители информации о России, исходящие от пре-бывавших в русских землях иностранцев. Детальное осве-щение содержания «сказаний иностранцев», сделанное В.О. Ключевским, акцентирует внимание на различных харак-теристиках жизнедеятельности, но особое значение имеют его характеристики относительно государственно- право-вых аспектов. Автор специально выделяет их в разделах «Го-сударь и его двор», «Управление и судопроизводство», «Вой-ско», «Прием иностранных послов в Москве». Он указывал на необходимость научной критики данного вида источников личного происхождения: «Понятно, как разборчиво и осто-рожно надобно пользоваться известиями иностранцев о Мо-сковском государстве: за немногими исключениями, они пи-сали наугад, по слухам, делали общие выводы по исключи-тельным, случайным явлениям, а публика, которая читала их сочинения, не могла ни возражать им, ни поверять их показаний».2 В 1860-1870-е гг. российскими востоковедами изучались и были публикованы «сказания мусульманских писателей о славянах и руссах» (А.Я. Гаркави, Д.А. Хволь-сон и др.), которые расширили источниковую базу исследо-вания истории России.3

1 Лучинский Г. Сказания иностранцев // Энциклопедический словарь. Т. 30. СПб, 1900. С. 159-161. 2 Ключевский В.О. Сказания иностранцев о Московском государстве М., 1866. С. 20. 3 См.: Сказания мусульманских писателей о славянах и русских (с поло-вины VII века до конца X века по Р.Х.) / Собрал, перевел и объяснил А.Я. Гаркави. СПб., 1870; Известия о хозарах, буртасах, болгарах, мадья-рах, славянах и руссах Абу-Али Ахмеда бен Омар Ибн-Даста, неизвестно-го доселе арабского писателя X века, по рукописи Британского музея / В первый раз издал, перевел и объяснил Д.А. Хвольсон. СПб., 1869.

204

Данный вид носителей информации включался и в источники «истории права». Так, например, Д.Я. Самоква-сов в качестве носителя историко-юридической информа-ции «сказания иноземных писателей» и акцентировал взи-мание на том, что «иноземные литературные памятники … составляют сведения об условиях политико-юридического быта наших предков языческой эпохи, сохранившиеся в со-чинениях греческих, латинских, немецких и арабских писа-телей до X столетия включительно» и дал их достаточно подробный обзор как источников изучения формирования древнерусского права.1 Он также их активно вводит в учеб-ный процесс при подготовке юристов.2 Н.П. Загоскин так-же выделял указанный вид исторических источников в от-дельную группу и указывал: «Под сказаниями или запис-ками иностранцев разумеются сведения, доставляемые нам чужеземными писателями, или лично посещавшими наше отечество, или писавшие о нём понаслышке, на основании данных, добытых из вторых рук. Сведения подобного рода находим мы изложенными или в произведениях, специаль-но посвященных описанию нашего отечества или тех или других событий исторической жизни его, или же в произ-ведениях, преследующих иные цели, в которых только ми-моходом, случайно можем мы найти более или менее обиль-ные сведения, могущие нам дать материал для русской исто-рии».3 Российскими историками права также были разрабо-таны основы методики работы со «сказаниями иностранцев», а также общие критерии их научной критики.

Итак, показанные отдельные разновидности источ-ников личного происхождения позволяют сориентировать-ся в них с учётом специфики отражаемой исторической ин-

1 Самоквасов Д.Я. Исследования по истории русского права. М., 1896. Вып. 2. С. 13-14. См. также: Там же. С. 15-33. 2 Самоквасов Д.Я. Средства познания древнейшего русского права. Пособие для практических занятий студентов. М., 1899. 3 Загоскин Н.П. История права русского народа. Казань, 1899. Т. 1. С. 228-229. См. также: Там же. С. 230-239.

205

формации. Учёт этих особенностей позволяет исследовате-лю их учесть при исследовании различного рода процессов жизнедеятельности общества в прошлом, расширить палит-ру представлений о нём.

Таким образом, общая характеристика основных раз-новидностей источников личного происхождения показывает их значение и особенности использования в исследовании прошлого. Выступая как субъективное отражение произо-шедших событий, данный вид исторических источников су-щественно расширяет палитру представлений о них. Они до-полняют, а порой и представляют уникальную информацию, которая не содержится (или даже не может содержаться) в других исторических источниках.

* * * Подводя итог, отметим, что источники личного происхо-

ждения выступают важным средством познания историче-ских и историко-юридических явлений. Данный вид истори-ческих источников как носитель историко- юридической ин-формации позволяет расширить характеристику развития го-сударственных и правовых институтов и представить их не только в виде отражения организационно-регулятивных фун-кций, но и показать черты различные стороны процесса ин-ституционализации государственно-правового развития. Ис-ключительно большое значение источники данного вида име-ют при изучении формирования идеологии государственно-правовых преобразований, биографии и политико-правовых взглядов мыслителей прошлого, системы взаимоотношений участников различных видов юридической деятельности, правосознания, правовой культуры и др. сторон жизнедея-тельности общества в юридической сфере. Расширение при-влечения источников личного происхождения в историко-юридических исследованиях позволит отойти от излишней опоры на источники официального происхождения, повы-сить познавательную значимость исследований юристов-историков.

206

Источники и использо ванная лит ератур а : 1. Баженова Т.М., Кодан С.В. Личность, творчество и практическая дея-

тельность юристов как отражение развития российской юриспруден-ции ХI – начала ХХ вв. // Росс. правосудие. 2010. № 9. С. 103-109.

2. Баженова Т.М., Кодан С.В. Источники личного происхождения в изу-чении истории государства и права (методологические подходы, по-нятие, свойства) // Источники права и источники познания права: те-оретические, методологические и методические проблемы исследо-вания. Материалы круглого стола. Екатеринбург, 2013. С. 151-157.

3. Биск И.Я. Мемуары // Советская историческая энциклопедия. М., 1966. Т. 9. Стоб. 343-347.

4. Гинсбург Л.Я. О психологической прозе. М., 1999. – 415 с. 5. Жожикашвили С.В. Дневник // Литературная энциклопедия терми-

нов и понятий. М., 2001. Стлб. 232-234. 6. Загоскин Н.П. История права русского народа. Казань, 1899. Т. 1. –

XVI, 512, III с. 7. Загоскин Н.П. Курс истории русского права. Казань, 1906. Т. 1. – 336 с. 8. Зайончковский П.А. Введение // История дореволюционной России в

дневниках и воспоминаниях. М., 1976. Т. I. С. 3-15. 9. Известия о хозарах, буртасах, болгарах, мадьярах, славянах и руссах

Абу-Али Ахмеда бен Омар Ибн-Даста, неизвестного доселе арабского писателя X века, по рукописи Британского музея / В первый раз издал, перевел и объяснил Д.А. Хвольсон. СПб., 1869. – XIII, 199 с.

10. История дореволюционной России в дневниках и воспоминаниях. Аннотированный указатель книг и публикаций в журналах. М., 1976-1989. Т. 1-5 // URL: http://www.runivers.ru/lib/book4749/58776/

11. Кабанов В.В. Источниковедение истории советского общества. Курс лекций. М., 1997. – 385 с.

12. Ковальченко И.Д. Методы исторического исследования. М., 1987. – 440 с. 13. Лучинский Г. Сказания иностранцев // Энциклопедический словарь.

СПб, 1900. Т. 30. С. 159-161. 14. Ключевский В.О. Сказания иностранцев о Московском государстве

М., 1866. – 266 с. 15. Матханова Н.П. Мемуары // Историческая энциклопедия Сибири.

Новосибирск, 2009. Т. 2. С. 346. 16. Мемуары // Энциклопедический словарь. СПб, 1896. Т. 19. С. 70-74. 17. Миллер Дж. А. Магическое число семь плюс или минус два. О некото-

рых пределах нашей способности перерабатывать информацию // Хре-стоматия по общей психологии. Психология памяти. М., 1980. С. 564-581.

18. Никитин С.А. Курс источниковедения истории СССР. М., 1940. Т. 2. – 226 с.

19. Петровская И.Ф. Биографика. Введение в науку и обозрение ис-точников биографических сведений о деятелях России 1801-1917

207

годов. СПб., 2003. – 490 с. 20. Пушкарев Л.Н. Классификация русских письменных источников

по отечественной истории. М., 1975. – 281 с. 21. Репина Л.П. Концепции социальной и культурной памяти в совре-

менной историографии // Феномен прошлого. М., 2005. С. 122-169. 22. Рубинштейн С.Л. Память // Хрестоматия по общей психологии.

Психология памяти. М., 1979. 23. Румянцева М.Ф. Исторические источники XVIII – начала XX века

// Данилевский И.Н., Кабанов В.В., Медушевская О.М., Румянцева М.Ф. Источниковедение: Теория. История. Метод. Источники рос-сийской истории. М., 1998. С. 318-504.

24. Самоквасов Д.Я. Исследования по истории русского права. М., 1896. Вып. 2. – 170 с.

25. Самоквасов Д.Я. Средства познания древнейшего русского права. Пособие для практических занятий студентов. М., 1899. – 143 с.

26. Сиротина И.Л. Культурологическое источниковедение: проблема мемуаристики // Методология гуманитарного знания в перспективе XXI в. Мат. межд. научн. конф. СПб., 2001. Сер. «Symposium». Вып. № 12. С. 226-232.

27. Сказания мусульманских писателей о славянах и русских (с поло-вины VII века до конца X века по Р.Х.) / Собрал, перевел и объяс-нил А.Я. Гаркави. СПб., 1870. – 308 с.

28. Тарле Е.В. Значение архивных документов для истории // Вестник архивоведения. 1961. № 3. С. 98-105.

29. Тартаковский А.Г. 1812 год и русская мемуаристика. М., 1980. – 310 с. 30. Тартаковский А.Г. Русская мемуаристика XVIII – первой полови-

ны XIX вв. М., 1991. – 288 с. 31. Чечулин Н.Д. Мемуары, их значение и место в ряду исторических

источников. СПб., 1891. – 16 с. 32. Шеретов С.Г. Проблемы классификации мемуарных источников в

советской историографии источниковедения // Вестник Универси-тета Кайнар, 2002, № 2.

33. Якушева Г.В. Мемуары // Литературная энциклопедия терминов и понятий. М., 2001. С. 524-525.

Kodan S.V. Sources of a personal origin as data carriers about the state-legal development of Russia

In this article, the author considers the concept, role and place of the sources of personal origin – of memoirs, diaries and correspondence to study the state’s legal phenomena in history. The author shows the peculiarities of this type of sources of historical information as a reflection of individual perception of happened.

Keywords: history of state and law, sources of studying of a history, sources of personal origin, memoirs, diaries, and correspondence.

208

Зипунникова Н.Н. Образовательные и научные учреждения

в государственном управлении Российской империи (к методологии конкретного историко-юридического

исследования)

Невозможно узаконить способ, которым люди соотносят себя с прошлым, потому что прошлое,

кроме всего прочего, есть территория фантазии… Хейден Уайт1

Статья посвящена проблеме методологического сопровож-дения историко-правового изучения образовательно-научной про-блематики. Показаны новые подходы и приемы, апробирован-ные в истории права и государства (антропологический, био-библиографика, сочетание макро- и микроистории, кросс-куль-турное познание, др.), а также традиционные методы класси-фикаций и обобщений. В центре внимания автора – образова-тельные и научные учреждения Российской империи как объект государственного воздействия. Двуединство образования и нау-ки охарактеризовано принципиально важным для исследования. Обозначены сложные системно-структурные связи образова-тельно-научной сферы.

Ключевые слова: образовательное учреждение, научное уч-реждение, Российская империя, системный подход, структурные связи, методология исследования, новые и традиционные методы.

Познание состоящей из разнообразных сюжетов про-

блематики становления образовательно-научной сферы, эф-фективного государственного управления ею и адекватного нормативного обеспечения, как думается, относимо к числу вневременных исследовательских проектов. Особая роль фе-номенов образования и науки в условиях глобального мира актуализирует историко-правовую исследовательскую грань. К примеру, в документах, сопровождающих Болонский про-

Зипунникова Наталья Николаевна – кандидат юридиче-ских наук, доцент, доцент кафедры истории государства и права Уральской государственной юридической академии. 1 См.: Интервью с Хейденом Уайтом // Доманска Э. Философия истории после постмодернизма / Пер. с англ. М.А. Кукарцевой. М., 2010. С. 32.

209

цесс, наряду с целевыми установками «гармонизации архи-тектуры» Европейского системы высшего образования, пре-одоления политических и географических границ для взаи-модействия и взаимного познания различных культур, особо подчеркивается, что национальное своеобразие образова-тельных систем – это общеевропейское богатство.1

Выявление истоков и особенностей национального своеобразия регулирования образовательных (образователь-но-научных) систем видится перспективной задачей для ис-ториков права, несмотря на значительное приращение ис-следовательской активности в этом направлении в послед-ние годы. Способствует обращению к такой задаче и неиз-бежная рефлексия по поводу результатов анализа мировых университетских рейтингов; утверждается, в частности, что на передовые позиции начинают выходить национальные системы, не имеющие вековых традиций в высшем образо-вании.2

В методологические искания, характерные для юри-дической науки (шире – социальных наук) на современном этапе, закономерно втянута и история права. Отмечается, что вопрос о методологии теоретико-правовых и историко- пра-вовых исследований является, с одной стороны, чрезвычайно «популярным», а с другой, относимым к числу «вечных» про-блем, «разрешить ее не удалось ни одному из поколений юри-стов».3 Звонкой перекличкой с таким утверждением звучит позиция Б.А. Кистяковского, называвшего методологию само-сознанием или совестью науки. Сто лет назад, на закате пе-риода, нередко именуемого теперь «золотым веком отечест-

1 См.: Касевич В.Б., Светлов Р.В., Петров А.В., Цыб А.В. Болонский процесс. СПб., 2004. С. 37-91. 2См.: Карпенко О.М., Бершадская М.Д. Высшее образование в странах мира: анализ данных образовательной статистики и глобальных рей-тингов в сфере образования. М., 2009. С. 50. 3 Наука теории и истории государства и права в поисках новых мето-дологических решений: коллективная монография / Отв. ред. А.А. Дор-ская. СПб., 2012. С. 6.

210

венной юриспруденции», он писал, что неудовлетворитель-ное состояние юридической методологии давно осознается в научной юридической литературе.1

В числе причин, влияющих на результативность по-исков и разработок в сфере методологии, справедливо на-зываются особенности национально-исторического право-понимания, «скованность» официальной идеологией, нали-чие прогностических возможностей в изучении политико-правовых явлений. Так, в новом большом исследовании от-мечается, что общая теория права в России «настоятельно требует расшивания границ прежнего марксистского и со-временного либерального мировоззрений», которые не в со-стоянии объяснить отечественное право. Автор при этом ак-центирует внимание на актуальности культурно- историче-ского измерения права, выступающего, по его мнению, важ-нейшим методологическим средством выявления типоло-гических характеристик правовых систем.2 В то же время, трудно не заметить, что юридическая наука испытывает нынче значительное влияние разных отраслей социального знания (истории, социологии, культурологии, антропологии, др.). «Путешествуя», по выражению Р. Иеринга, наука вы-рывается из заданных рамок, «чтобы освежиться и отдох-нуть», и неизбежно в этом путешествии обогащается.

В историко-правовых исследованиях образовательно-научной сферы3, наряду с традиционными схемами и подхо-дами, апробируются новые методы исследования. Примене-ние в комбинации всего разнообразия имеющихся подхо-дов значительно расширяет горизонты познания проблемы, продуцирует новые, не встречавшиеся ранее, а также взы-вает к жизни прежде не востребованные («спавшие») ис-

1 Кистяковский Б.А. Методология и ее значение для социальных наук и юриспруденции // Юридический вестник. 1917. Кн. XVIII. С. 38-39, 46-47. 2 Синюков В.Н. Российская правовая система. Введение в общую тео-рию. 2-е изд., доп. М., 2010. С. 29, 38-39. 3 Исследования такого типа имеют комплексную природу, поскольку сопрягают правовые и образовательно-научные системы.

211

следовательские сюжеты. При этом важным представляет-ся и следующее наблюдение. Отмечается, что использова-ние в одном случае одного теоретического аппарата, а в следующем – другого есть проявление постмодернистского эклектизма. Но определяющим в этом выборе должен быть предмет исследования; если же методология будет детер-минировать предмет исследования, то это будет означать не-верный, модернистский путь.1 В отношении конкретных ме-тодов точно замечено, что правила исследования нельзя све-сти к одной формуле, а конкретные процедуры анализа варь-ируют в зависимости от характера источника.2

В числе важных изменений – так называемый антро-пологический поворот, осуществляемый в связи с культу-рологическим наполнением историко-правового дискурса. В самом общем виде это характеризуется как акцентирова-ние внимания не на великих событиях и законодательстве, а на человеке, социализированном в данной культуре. Он конструирует правовые институты и воплощает в своих практиках и правосознании.3 Так, характеризуя состояние изученности социальной группы русского профессорства, исследователи отмечают, что менее прозрачной является об-ласть «этнографии университетского сообщества» и «антро-пологии университетского образования». Объектом изучения в данном исследовательском ракурсе и в указанных зонах наблюдения становятся ценности и этические нормы, «под-держивающие единство довольно разных в возрастном, жи-тейском, этническом и культурно-психологическом отноше-нии людей». Это, как справедливо подчеркнуто, позволяет уйти «от распространенной в российских социальных нау-

1 См.: Доманска Э. Философия истории после постмодернизма [Интер-вью с Франклином Анкерсмитом]. С. 125. 2 См. подробнее: Теория и методология истории: учебник для вузов / Отв. ред. В.В. Алексеев, Н.Н. Крадин, А.В. Коротаев, Л.Е. Гринин. Волгоград, 2014. С. 386. 3 Наука теории и истории государства и права в поисках новых мето-дологических решений. С. 316.

212

ках исследовательской традиции, рассматривавшей универ-ситет как деперсонифицированный и довольно статичный образовательный институт». 1 Малоизученным исследова-тельским ракурсом обозначен в одном из новых исследова-ний взгляд, прицеленный на становление правовой культу-ры российского профессорства, в частности, либерального.2 Составители антологии по развитию университетской идеи в России прямо отмечают, что «сознательно отказались от публикации законодательных актов», давая дорогу «лично-стному подходу» и авторским текстам.3

Следствием антропологического поворота в иссле-дованиях, стыкующих правовые и образовательно-научные системы, стало несколько направлений. В первую очередь, укажем на биографические исследования и актуализацию биобиблиографического метода. Его длительное игнориро-вание юристами справедливо звучит упреком: ограничива-ясь преимущественно историей учений, а не реконструкци-ей научных биографий, юристы «существенно отстают от своих коллег по гуманитарному цеху (историков, филосо-фов, филологов)». При этом не менее справедливо конста-тируется, что в настоящий период обозначилось несколько вариантов формирования биобиблиографического жанра и накопления эмпирического материала, что в совокупности можно считать благоприятной предпосылкой для после-дующих исследований.4 Активизация биографического / би-

1 Вишленкова Е.А., Галиуллина Р.Х., Ильина К.А. Русские профессора: университетская корпоративность или профессиональная солидар-ность. М., 2012. С. 7-8. 2 См.: Торопов М.В. Правовая культура российской либеральной про-фессуры в 1860-1870-е годы. Автореф. дис… к.ю.н. М., 2011. С. 3. 3 Университетская идея в Российской империи XVIII – начала XX ве-ков: Антология / Сост. А.Ю. Андреев, С.И. Посохов. М., 2011. С. 10-11. 4 Ящук Т.Ф. Биобиблиографическое направление в исследованиях по истории права // Кросс-культурные взаимодействия в политико- право-вой сфере: история, теория, современность. Доклады и сообщения. Материалы Уральских юридических чтений (научная конференция). Екатеринбург, 2010. С. 54.

213

обиблиографического направления (биографики) дает воз-можность по-новому смотреть на источники эпистолярно-мемуарного характера, обретавшихся, нужно прямо сказать, на задворках арсенала правоведения, имея статус второ-степенных источников. Но уже не так редки специальные исследования, показывающие человека, исследователя как автора и носителя идей, которыми прирастала юридиче-ская наука.1 Плодотворным видится также сочетание мак-ро- и микросюжетов2, развитие микроистории, позволившей «принять во внимание множество частных судеб»3, а также развитие истории ментальностей4, где внимание акценти-руется на изучении контекста автора соответствующего по-литико-правового учения прошлого.5 Предложение актуали-зировать так называемую идеалистическую методологию (приоритет идей среди факторов исторического развития) показано в контексте возвышения антропологических смы-

1 Томсинов В.А. Российские правоведы XVIII – XX веков. Очерки жиз-ни и творчества. В 2-х т. М., 2007; Правовая наука и юридическая идеология России: энциклопедический словарь биографий / Отв. ред. В.М. Сырых. М., 2009. Т. 1.; Баженова Т.М. Биографический метод в научных исследованиях в контексте исследования развития правовой культуры России // Кросс-культурные взаимодействия в политико-правовой сфере: история, теория, современность. С. 52-54; Баженова Т.М., Кодан С.В. Источники личного происхождения в изучении исто-рии государства и права // Источник права и источники познания пра-ва. теоретические, методологические и методические проблемы иссле-дования. Материалы Круглого стола, 21-22 июня 2013 г. / Отв. ред. С.В. Кодан. Екатеринбург, 2013. С. 151-157. 2 См., например: Антощенко А.В. История одной профессорской от-ставки // Казус 2002. Индивидуальное и уникальное в истории / Под ред. Ю.Л. Бессмертного и М.А. Бойцова. М., 2002. С. 234-272. 3 Теория и методология истории. С. 323. 4 См., напр.: Винокуров Д.А. Из истории научных конфликтов в отечест-венной историографии XIX века: полемика вокруг магистерской дис-сертации И.П. Хрущова (1868-1870) // Вестник Челябинского государ-ственного университета. 2010. № 18 (199). История. Вып. 41. С. 25-31. 5 См. подробнее: Наука теории и истории государства и права в поис-ках новых методологических решений. С. 318-319.

214

слов: идеи и их комплексы движут субъектом права, соз-дающим правовую реальность.1

Результативным оказался и исследовательский экран, настроенный на понимание глобальных культурных процес-сов, в которых участвуют образовательные и научные ин-ституты на протяжении длительного времени. Диффузиони-стское направление2, кросс-культурная методология3 и ряд других перспективных исследовательских подходов активно развиваются на современном этапе.

В то же время методы, которые, видимо, можно счи-тать традиционными, также показывают свою необходи-мость, «работоспособность», плодотворность, актуальность,

1 Наука теории и истории государства и права в поисках новых мето-дологических решений. С. 384-385. Здесь нужно заметить, что рас-смотрение «фактора идей» вообще многомерно. С идеями связана, к примеру, и большая проблема идеологии, идеологем, их роли в поли-тике, в том числе юридической и образовательно-научной. Понятно, что и здесь фактор личности (например, бюрократа, сановника, рефор-матора) исключительно значим. См.: Кодан С.В. Юридическая поли-тика Российского государства в 1800-1850-е гг.: деятели, идеи, инсти-туты. Екатеринбург, 2005; Зипунникова Н.Н. Правовое регулирование подготовки юристов в XVIII – XX вв.: источники изучения идеологем // Источник права и источники познания права. теоретические, мето-дологические и методические проблемы исследования. С. 187-191. 2 См.: Алексеева Е.В. Диффузия европейских инноваций в России (XVIII – начало XX в.). М., 2007; Теория и методология истории. С. 242-249. 3 За почти столетнюю практику развитие и апробация кросс- культур-ных методов значительно поспособствовали междисциплинарному синтезу. Они лежат в основе многих современных работ по образова-нию и науке, а также развитию юридической культуры, прежде всего, сравнительного толка, даже если напрямую исследователями не назы-ваются. См.: Андреев А.Ю. Русские студенты в немецких университе-тах XVIII – первой половины XIX века. М., 2005; Мильчина В.А. Рос-сия и Франция. Дипломаты, литераторы, шпионы. СПб., 2006. «Быть русским по духу и европейцем по образованию». Университеты Рос-сийской империи в образовательном пространстве Центральной и Вос-точной Европы XVIII – начала XX в. М., 2009; Кросс-культурные вза-имодействия в политико-правовой сфере: история, теория, современ-ность. Доклады и сообщения. Екатеринбург: УрГЮА, 2010; и др.

215

в том числе при историко-юридическом погружении в про-блематику образования и науки. Особо здесь отметим сис-темный анализ, метод классификаций и работу со статисти-ческими данными. Все они используются давно, неизбежно обогащаясь в ходе развития научного знания.1 Прежде всего, без таких подходов и приемов не обойтись при обращении к важнейшему источнику информации – законодательному мас-сиву. При всем согласии с Н.М. Коркуновым, писавшим, что «закон дает только бледный очерк живой действительности», для историка-юриста, исследующего правовое регулирова-ние образовательно-научной сферы, этот источник – исход-ный и главный. При изучении имперского периода россий-ской истории, в условиях «регламентарного государства», характеризовавшегося так вплоть до конца XIX века, позна-ние закона тем более органично. Справедливо отмечается, что через «регламентарность» подчеркивалась специфиче-ская система российского права, основанная на множестве актов и предписаний и на беспримерном множестве их форм. В то же время окончательно формируется восприятие закона как социального инструмента, способного снизить вероят-ность воздействия случайных факторов на общественную жизнь.2 Анализ разнообразия нормативного пласта, множе-ства форм узаконений, регулировавших интересующую нас сферу общественной жизни, выявление их системных свя-зей, исследование динамики законотворчества, интенсивно-сти законодательной деятельности на разных этапах требу-ют обращения к названным подходам и методам.

Рассмотрение участия российского государства в об-

1 Так, отмечается, что развивающееся с середины XX в. ключевое на-правление исследований по экономической истории – клиометрия – в российской исторической науке трактуется более широко. Клиометри-ей обозначается «квантитативная история, связанная с методологией применения количественных методов во всех областях исторического знания». – См.: Теория и методология истории. С. 440. 2 См.: Юртаева Е.А. История законотворчества в России (XVIII – на-чало XX вв.). М., 2012. С. 303.

216

разовании и науке, конструировавшего всю эту сферу соци-альной жизни, ставит вопрос собственно об образователь-ных и научных учреждениях. Протяженность имперского периода (а значит разные акценты в политике, институцио-нализация особой отрасли государственного управления и т.д.) влечет за собой непростую исследовательскую задачу адекватного описания разраставшейся совокупности учре-ждений образования и науки. Важно подчеркнуть при этом, что рассмотрение такой совокупности есть следствие прин-ципиального подхода к образовательно-научной сфере как двуединой.1 Трудно не солидаризироваться с авторами не-давнего издания, предпринявшими попытку преодолеть ис-ториографическую традицию автономного изучения исто-рии образования (как социальной истории) и истории нау-ки в России (как интеллектуальной истории). Объединение ими «двух историографических доменов» при акцентиро-вании внимания на политике (образовательной и научной)2 видится исключительно перспективной стратегией. В из-вестной степени, это возвращение, но на новых основаниях, к имевшему место в российской науке полицейского права подходу, о чём речь пойдет ниже. Особое значение, безус-ловно, имеют императорские университеты, сопрягавшие образование и науку.

Известный специалист в области народного образо-вания Н.В. Чехов писал, что «едва ли какая другая страна в мире представляла когда-нибудь такую пеструю картину ор-ганизации школьного дела, какую представляла Россия ко времени революции 1917 года».3 К моменту падения мо-

1 См.: Зипунникова Н.Н. Управление образованием и наукой как функ-ция Российского государства (XVIII – XX в.) // Российский юридиче-ский журнал. 2013. № 2. С. 28. 2См.: Дмитриев А.Н. Правила реформ (или коллективный «опорный конспект») // Расписание перемен: Очерки истории образовательной и научной политики в Российской империи – СССР (конец 1880-х – 1930-е годы). М., 2012. С. 6. 3 Чехов Н.В. Типы русской школы в их историческом развитии. М.,

217

нархии насчитывалось, в частности, более 30 типов сред-них школ и более 60 начальных.1 Разнообразными по орга-низационному устройству и ведомственной принадлежно-сти были высшие учебные заведения (университеты, учи-лища, академии, институты, лицеи, др.); различными были и формы организации науки, а, следовательно, и типы на-учных учреждений (академии, научные общества, лабора-тории, музеи, др.). Набиравшая обороты тогда же, в Рос-сийской империи, статистика тоже свидетельствовала о ве-домственном, организационном, содержательном и ином многообразии учебно-научной сферы. Регулярная государ-ственная деятельность по статистическому описанию обра-зования и науки, заметим, традиционно связывается с ми-нистерством графа С. Уварова; в издававшемся с 1834 года. Журнале министерства народного просвещения стали ста-бильно публиковаться данные, почерпнутые преимущест-венно из попечительских отчётов. Постепенно статистика учебно-научной части империи приобретала научное на-правление (работы П. Кеппена, А. Воронова, К. Арсеньева, Е. Карновича, А. Неболсина, др.). В ходе реформ 1860-1870-х гг., с усилением общественного запроса, расширением “ак-торов” в образовательном пространстве, был поставлен во-прос о создании карты народного образования.2 Росло коли-чество статистических изданий, высказывались предложе-ния о создании статистического комитета при МНП, а также сети окружных учебно-статистических комитетов.

Тогда же, в XIX веке, в недрах науки полицейского (административного) права осмысливался категориальный аппарат, с помощью которого правоведы пытались рассуж-дать об управлении стремившейся к разнообразию образо-

1923. С. 44. 1 Балашов Е.М. Школа в российском обществе 1917-1927 гг. Становле-ние «нового человека». СПб., 2003. С. 11. 2 Сборник распоряжений по Министерству народного просвещения. Т. 7. СПб., 1904. Стб. 531-533. Карта должна была отразить состояние дел с образованием низшей ступени в Российской империи.

218

вательно-научной сферы. Вслед за Л. Штейном, они пыта-лись дефинировать «строй» и «систему» образования (рабо-ты Н. Бунге, В. Ивановского, И. Тарасова, П. Шеймина, др.). При многообразии подходов «полицеистов» к классифика-ции учебных заведений и учёных учреждений значительный их консенсус проявлялся во включении последних (акаде-мий, научных обществ, музеев, др.) в «систему народного просвещения (образования)». В литературе выделялись та-кие «системы образования», как классицизм, профессио-нальное образование, самообразование, университеты (на-родные). Историк образования и историограф профильного ведомства С.В. Рождественский в специальном монографи-ческом исследовании выделял системы общего и профес-сионального образования, а также характеризовал различ-ные попытки их комбинации.1 В советской же науке пока-зывалась политико-экономическая детерминация системы народного образования, советская система характеризова-лась как формирующаяся цельность с едиными принципами (курсив мой – Н.З.), а досоветская школьная система, «кото-рой все же неправильно давать лишь отрицательную оцен-ку», определялась как недостаточная в основных звеньях и не удовлетворявшая тяги народа к знанию.2

Разросшаяся к настоящему времени разнообразная историография демонстрирует тенденцию к специализации исследования имперской образовательно-научной сферы; на-бирающее обороты условное «образовательное право Рос-сийской империи», в свою очередь, стремится показать ис-следуемую сферу цельно. Отсюда – необходимость выстро-ить возможные классификации учебных и научных учреж-дений с целью системного осмысления. На полях заметим, что методы классификаций, а также формально- логических обобщений Б.А. Кистяковским назывались приёмами, кото-

1 Рождественский С.В. Очерки по истории систем народного просве-щения в России в XVIII-XIX вв. Т. 1. СПб., 1912. 2 См., например: Константинов Н.А. Система народного образования. Лекция, прочитанная студентам МГУ. М., 1956. С. 3-6 и далее.

219

рыми сравнительно легко оперировать. Именно этим, в част-ности, он объяснял научные завоевания научной догматиче-ской юриспруденции. Классификации и обобщения как ме-тод догматической юриспруденции, по его мнению, блики к методам описательных естественных наук (ботаники, зоо-логии), разница лишь в различии свойств «того материала, с которым эти науки имеют дело».1

Классифицировать анализируемый массив учрежде-ний можно по разным основаниям (критериям). Оговоримся также, что в орбиту классификаций трудно встроить отдель-ные, разовые мероприятия по подготовке специалистов, не предполагавших обустройства «регулярной школы». В соот-ветствии с происхождением и источником финансирования учреждения можно делить на государственные, обществен-ные и частные; по отраслевой принадлежности (админист-ративный аспект) – на учреждения разных ведомств; исходя из ступеней образования – на низшие, средние и высшие; по сферам (отраслям) образования и науки – на духовные, во-енные, коммерческие, юридические, медицинские, техниче-ские, педагогические, др.2 Особенное значение имели ген-дерный и сословный признаки: учреждались учебные заве-дения мужские и женские, общедоступные и закрытые (со-словные). Развивались инородческие школы, которые к кон-цу XIX века активно включались в общую систему началь-

1 Кистяковский Б.А. Методология и ее значение для социальных наук и юриспруденции. С. 41. 2 Образовательные учреждения одной отрасли (сферы) могли подчи-няться разным ведомствам. Так, например, военно-учебные заведения делились специалистами в сфере военного права на общие и специаль-ные. Общие подчинялись в пореформенный период Главному управ-лению военно-учебных заведений в составе военного министерства, а специальные (Николаевская академия Генерального штаба, Училище топографов, Николаевское инженерное училище, др.) подчинялись иным ведомствам, находясь в соответствии со Сводом военных поста-новлений «в управлении разных мест и лиц». См.: Нохрин В.М. Право-вой статус военно-учебных заведений России в первой половине XIX века // Право и образование. 2010. № 9.

220

ного образования. Значительным был сектор домашнего об-разования и воспитания. По мере развития педагогической науки стали учреждаться специализированные образова-тельные учреждения для детей с пороками развития.

Законодатель XIX столетия, увязав функционально образование и государственную службу, делил учебные за-ведения на разряды.1 Кроме того, законом в ряде случаев устанавливалась обязанность отслужить по окончании учеб-ного заведения определенный срок в конкретном ведомстве; соответственно, возможна ещё одна классификация. Так, од-на группа учебных заведений предоставляла своим воспи-танникам по окончании учебного курса право определяться на гражданскую службу в любое ведомство2; воспитанники других учебных заведений «предназначались для особых ро-дов службы»3; законом назывались и учебные заведения, выпускники которых не принимались на службу.4 В контек-сте провозглашенной и реализовывавшейся в стране воен-ной реформы возможно выделение такого критерия, как пре-доставляемые выпускникам учебных заведений льготы по отбыванию воинской повинности.5 В литературе он, однако, характеризовался как «не всегда надежный».6 «Внутренние» классификации применимы также к научным учреждениям: по формам организации науки (академии, научные общества,

1 Свод Законов Российской империи (Далее – СЗ РИ). Т. 3. Уставы о службе гражданской. Изд. 1842 г. Ст. 81, прил.; Изд. 1857 г. Ст. 88, прил. Подобные разряды устанавливали принадлежность учебного заведения к высшей или средней ступени образования. 2 Университеты, духовные училища, лицеи, военно-учебные заведения. 3 Училища педагогические; юридические; восточных языков; меди-цинские, фармацевтические, ветеринарные; горные; лесные, межевые и земледельческие; императорская Академия художеств; архитектур-ные училища; коммерческие; училища придворного ведомства; гвар-дейская берейторская школа. 4 СЗ РИ. Т. 3. Изд. 1842 г. Ст. 346, 347 349, 350; Изд. 1857 г. Ст. 348, 349. 5 Полное собрание законов Российской империи. Собр. 2. Т. 49. Ч. 1. № 52983. Ст. 53-61. 6 Россия: Энциклопедический словарь. Л., 1991. С. 391.

221

лаборатории, съезды ученых, др.) либо по особенностям ста-туса.

Очевидно также, что важнейшим типом (моделью, «системой») образования должна рассматриваться общеобра-зовательная подготовка разных ступеней; именно к рацио-нально устроенной организации общеобразовательных учеб-ных заведений, несмотря на все сопутствующие интересы и потребности в специализированном обучении, стремилось российское государство в рассматриваемый период.

Собирание предложенных структур воедино, на осно-вании системного (системно-структурного) подхода – следу-ющий этап. Системные исследования, образовав одно из ре-зультативных направлений научной мысли во второй поло-вине XX века (в числе отечественных классиков подхода – И.В. Блауберг, В.Н. Садовский, Э.Г. Юдин, Г.П. Щедровицкий и др.), значительно обогатили методологическую панораму. Среди систем – целостных образований, состоящих из опре-деленных взаимосвязанных элементов, особо выделяют со-циальные системы. Их изучение возможно в статике, дина-мике, синхронии и диахронии. Особенностями социальных систем называются сложность, организованность, упорядо-ченность, целенаправленность, а также, что важно – откры-тость к внешней среде.1 При всей своей относительной само-стоятельности элемент системы всегда связан с другими эле-ментами; сеть устойчивых связей, обеспечивающих стабиль-ное развитие системы, образует структуру системы. Другими словами, сумма элементов ещё не есть система.

Образовательно-научная сфера являет собой яркий пример сложной, развивающейся социальной системы, ак-тивно взаимодействующей с внешней по отношению к ней средой; целостность, системность, наличие сложных связей – важнейшие её признаки.2 Формировавшаяся конструкция

1 Наука теории и истории государства и права в поисках новых мето-дологических решений. С. 9. 2 См. подробнее: Образовательное законодательство и образователь-ные системы зарубежных стран / Под ред. А.Н. Козырина. М., 2007;

222

образования и науки Российской империи это вполне под-тверждает. Принцип системности прослеживается в наме-рениях многих монархов и реформаторов XVIII – начала XX века, хотя основания системы были разноплановыми. Свидетельствами тому являются желание Петра I устроить академический симбиоз, стремление Екатерины II органи-зовать училищную сеть, и особенно – реформы XIX века, начиная с иерархической конструкции системы учебных за-ведений в университетских округах, оформленной узаконе-ниями Александра I 1802-1804 гг. Таким образом, при реали-зации законоположений, одна «малая» система дополнялась другой, при этом отдельные элементы прекращали своё су-ществование, не выдержав испытание временем, не отвечая, как говорится, возникающим вызовам.

Взгляд через разные экраны, исходя из возможно-стей системного метода, позволяет видеть разные уровни системы. Если за исходный элемент системы взять образо-вательное / научное учреждение, то системное собирание будет длительным. Можно выстроить «сетку» образова-тельных учреждений: по горизонтали – ступени образова-ния, по вертикали – отрасли образования; неизбежны в ней и промежуточные элементы, которые непросто типологи-зировать. К примеру, лицеи в императорской России совме-щали разные ступени образования, в частности, гимнази-ческую и университетскую подготовку. Отраслевые (ведом-ственные) учебные заведения нередко осуществляли самую серьезную подготовку общеобразовательного характера (Учи-лище правоведения, Военно-медицинская академия, Лаза-ревский институт восточных языков, др.). При этом связи между одними элементами явно более гармоничные и тес-ные, т.е. налицо складывание внутренних, малых систем (гимназическое образование, система профессиональных училищ, др.). Они также могут выступать элементами сис-

Матюшева Т.Н. Образовательные учреждения: теоретико-правовые основы типологии // Право и образование. 2008. № 10. С. 29-36.

223

темы (подсистемами системы более высокого уровня). Сты-ковка образовательной сетки с сетью научных учреждений осуществима, как говорилось, через высшие учебные заве-дения, органически соединяющих образовательные и иссле-довательские задачи. Для университетоцентричного образо-вательно-научного пространства Российской империи это в высшей степени важно.

Таким образом, можно говорить о полисистемном характере образовательно-научной сферы императорской России, о формировании микроструктурами макроструктур, с наличием множества горизонтальных и вертикальных свя-зей и зависимостей. Представляется, что такой подход в значительной степени позволяет продвинуться в решении задачи исследовательского упорядочения конструкции, ко-торая давно характеризуется как «в высшей степени слож-ная система, которую трудно привести в какой-нибудь один планомерный порядок».1

Подводя итоги, заметим, что изучение разнообразия образовательных и научных учреждений Российской импе-рии, которые создавались преимущественно государством (в меньшей степени – частными лицами, церковью, орга-нами местного самоуправления), являет собой пример ис-пользования накопленного в науке разнопланового методо-логического инструментария. Историко-правовое познание образовательно-научной сферы плодотворно при сочетании новых, активно развивающихся в разных отраслях гумани-тарного знания подходов с традиционными, вполне рабо-тающими методами и приемами.

Источники и использо ванная лит ер атур а : 1. Сборник распоряжений по Министерству народного просвещения.

Т. 7. СПб., 1904. Стб. 531-533. 2. Свод Законов Российской империи. Т. 3. Уставы о службе граждан-

ской. Изд. 1842 г. Ст. 81, прил.; ст. 346, 347 349, 350. 3. Свод Законов Российской империи. Т. 3. Уставы о службе граждан-

ской. Изд. 1857 г. Ст. 88, прил.; ст. 348, 349.

1 Россия: Энциклопедический словарь. С. 391.

224

4. Полное собрание законов Российской империи. Собр. 2. Т. 49. Ч. 1. № 52983.

5. Алексеева Е.В. Диффузия европейских инноваций в России (XVIII – начало XX в.). М., 2007. – 368 с.

6. Андреев А.Ю. Русские студенты в немецких университетах XVIII – первой половины XIX века. М., 2005. – 432 с.

7. Антощенко А.В. История одной профессорской отставки // Казус 2002. Индивидуальное и уникальное в истории / Под ред. Ю.Л. Бес-смертного и М.А. Бойцова. М., 2002. С. 234-272.

8. Балашов Е.М. Школа в российском обществе 1917-1927 гг.: Станов-ление «нового человека». СПб., 2003. – 238 с.

9. Баженова Т.М. Биографический метод в научных исследованиях в контексте исследования развития правовой культуры России // Кросс-культурные взаимодействия в политико-правовой сфере: ис-тория, теория, современность. С. 52-54.

10. Баженова Т.М., Кодан С.В. Источники личного происхождения в изучении истории государства и права // Источник права и источни-ки познания права: теоретические, методологические и методиче-ские проблемы исследования. Материалы Круглого стола, 21-22 июня 2013 г. / Отв. ред. С.В. Кодан. Екатеринбург, 2013. С. 151-157.

11. «Быть русским по духу и европейцем по образованию». Университе-ты Российской империи в образовательном пространстве Централь-ной и Восточной Европы XVIII – начала XX в. М., 2009. – 335 с.

12. Винокуров Д.А. Из истории научных конфликтов в отечественной историографии XIX века: полемика вокруг магистерской диссерта-ции И.П. Хрущова (1868-1870) // Вестник Челябинского государст-венного университета. 2010. № 18 (199). История. Вып. 41. С. 25-31.

13. Вишленкова Е.А., Галиуллина Р.Х., Ильина К.А. Русские профессора: университетская корпоративность или профессиональная солидар-ность. М., 2012. – 650 с.

14. Дмитриев А.Н. Правила реформ (или коллективный «опорный кон-спект») // Расписание перемен: Очерки истории образовательной и научной политики в Российской империи – СССР (конец 1880-х – 1930-е годы). М., 2012. С. 5-8.

15. Доманска Э. Философия истории после постмодернизма / Пер. с англ. М.А. Кукарцевой. М., 2010. – 400 с.

16. Зипунникова Н.Н. Правовое регулирование подготовки юристов в XVIII – XX вв.: источники изучения идеологем // Источник права и источники познания права: теоретические, методологические и ме-тодические проблемы исследования. С. 187-191.

17. Зипунникова Н.Н. Управление образованием и наукой как функция Российского государства (XVIII – XX в.) // Российский юридиче-ский журнал. 2013. № 2. С. 27-30.

225

18. Карпенко О.М., Бершадская М.Д. Высшее образование в странах мира: анализ данных образовательной статистики и глобальных рейтингов в сфере образования. М., 2009. – 244 с.

19. Касевич В.Б., Светлов Р.В., Петров А.В., Цыб А.В. Болонский про-цесс. СПб., 2004. – 108 с.

20. Кистяковский Б.А. Методология и ее значение для социальных наук и юриспруденции // Юридический вестник. 1917. Кн. XVIII. С. 31-47.

21. Кодан С.В. Юридическая политика Российского государства в 1800-1850-е гг.: деятели, идеи, институты. Екатеринбург, 2005. – 324 с.

22. Константинов Н.А. Система народного образования. Лекция, про-читанная студентам МГУ. М., 1956. – 31 с.

23. Матюшева Т.Н. Образовательные учреждения: теоретико-правовые основы типологии // Право и образование. 2008. № 10. С. 29-36.

24. Мильчина В.А. Россия и Франция. Дипломаты, литераторы, шпионы. СПб., 2006. – 528 с.

25. Наука теории и истории государства и права в поисках новых мето-дологических решений: коллективная монография / Отв. ред. А.А. Дорская. СПб., 2012. – 483 с.

26. Нохрин В.М. Правовой статус военно-учебных заведений России в первой половине XIX века // Право и образование. 2010. № 9. С. 93-99.

27. Образовательное законодательство и образовательные системы за-рубежных стран / Под ред. А.Н. Козырина. М., 2007. – 432 с.

28. Правовая наука и юридическая идеология России: энциклопедичес-кий словарь биографий / Отв. ред. В.М. Сырых. Т. 1. М., 2009. – 920 с.

29. Рождественский С.В. Очерки по истории систем народного про-свещения в России в XVIII-XIX вв. СПб., 1912. Т. 1. – 679, 48 с.

30. Россия: Энциклопедический словарь. Л., 1991. – 922 с. 31. Синюков В.Н. Российская правовая система. Введение в общую

теорию. 2-е изд., доп. М., 2010. – 672 с. 32. Теория и методология истории: учебник для вузов / Отв. ред. В.В.

Алексеев, Н.Н. Крадин, А.В. Коротаев, Л.Е. Гринин. Волгоград, 2014. – 504 с.

33. Томсинов В.А. Российские правоведы XVIII – XX веков. Очерки жизни и творчества. В 2 т. М., 2007. – 1280 с.

34. Торопов М.В. Правовая культура российской либеральной профес-суры в 1860-1870-е годы. Автореф. дис… к.ю.н. М., 2011. – 28 с.

35. Университетская идея в Российской империи XVIII – начала XX ве-ков: Антология / Сост. А.Ю. Андреев, С.И. Посохов. М., 2011. – 527 с.

36. Чехов Н.В. Типы русской школы в их историческом развитии. М., 1923. – 148, [1] с.

37. Юртаева Е.А. История законотворчества в России (XVIII – начало XX вв.). М., 2012. – 728 с.

38. Ящук Т.Ф. Биобиблиографическое направление в исследованиях по

226

истории права // Кросс-культурные взаимодействия в политико-правовой сфере: история, теория, современность. Доклады и сооб-щения. Материалы Уральских юридических чтений (научная кон-ференция). Екатеринбург, 2010. С. 54-55.

Zipunnikowa N.N.

Educational and scientific institutes in the government of Russian empire

(to methodology of concrete historical-legal research) This article is devoted to a problem of methodological support of

historical-legal studying of an educational-scientific problematics. New approaches and the methods approved in history of the law and state (anthropological, biobibliografica, a combination of macro- and microhistory, cross-cultural knowledge, etc.) and also traditional methods of classifications and generalizations are shown. In the cen-ter of attention of the author – educational and scientific institutes of Russian empire as object of the state influence. The two-unity of edu-cation and a science is characterized essentially important for re-search. Complex system-structural relations of educational-scientific sphere are designated.

Keywords: educational establishment, scientific institutes, Rus-sian empire, the system approach, structural communications, meth-odology the researches new and traditional methods.

227

Константинов С.И. Исторические корни военной символики Германии

и России начала ХХ века Рассматривается происхождение и использование

древних религиозных символов в качестве военной симво-лики в России и Германии в начале ХХ века.

Ключевые слова: символика, Международный воен-ный трибунал, свастика, череп со скрещенными костями, «части смерти», корниловцы, анненковцы, «чёрная сотня», ландсвер.

Двадцатый век вошёл в историю не только как век

массовых революционных движений, и не только как век стремительного развития науки и техники. Он вошел в ис-торию и возникновением такого феномена, как фашизм. Соз-данный германским нацизмом аппарат насилия: СС, СД, гестапо, дивизии «Мертвая голова», эйнзатцгруппы, зондер-команды и т.д., с полным правом можно назвать империей смерти. Возникшие сначала для устрашения немецкого на-рода, эти карательные органы использовались для уничто-жения и порабощения миллионов людей, оказавшихся на временно оккупированной германским вермахтом террито-рии. Признанные Международным военным трибуналом преступными, эти организации имели и свою мрачную сим-волику. Но и в этой области их «творчество» можно опреде-лить лишь как жалкий плагиат, извращающий благородное содержание созданных человечеством образов.

Парадоксальным образом символика например та-кой организации как СС (охранные отряды), ранее исполь-зовалась как раз на противогерманском фронте в ходе Пер-вой мировой войны. Речь идет об эмблеме с изображением человеческого черепа и скрещенных костей, чёрном цвете _____________________

Константинов Сергей Иванович – доктор исторических наук, профессор кафедры истории государства и права Уральской го-сударственной юридической академии.

228

мундиров. Именно это изображение было основной эмбле-мой, объединяющей воинские части российской армии в 1917 году, пожелавшие стать ударными, штурмовыми, «час-тями смерти».

Как воинская эмблема с изображением человеческо-го черепа появилась в Русской армии еще раньше. С 1914 года носил серебряный череп со скрещенными костями по-середине папахи 17-й Донской казачий полк, как и 5-й гу-сарский полк. Ведь у христиан этот знак был символом бес-смертия. Позже вокруг знака под кокардой писались слова из Апокалипсиса: «Чаю воскрешения мертвых и начало сле-дующего века».1

К 1916 году относится появление в русской армии первых ударных формирований – команд гренадеров. Это было вызвано неудачами на фронте в 1915 году. Что каса-ется «частей смерти», то эти экстраординарные доброволь-ческие части не имели аналога в прежней армейской сис-теме. Они начали создаваться после Февральской револю-ции 1917 года Временным правительством в условиях по-вального дезертирства с фронта.

Наиболее известными из ударных частей являются корниловские, ведущие свою историю с 1917 года. В мае этого года, приказом командующего 8-й армией Юго- Запад-ного фронта генерал-лейтенанта Л.Г. Корнилова, Генераль-ного Штаба капитану М.О. Неженцеву было разрешено сформировать 1-й Ударный отряд штаба 8-й армии (пере-именованный позднее в Корниловский ударный отряд) из добровольцев – государственно и патриотически- настроен-ных офицеров, унтер-офицеров и рядовых. Отряд прини-мал активное участие в июньском наступлении фронта, сразу же зарекомендовав себя одной из самых стойких во-инских частей Русской армии. С 1 августа отряд был пере-формирован в трехбатальонный Корниловский ударный полк.

1 См.: Глушко А. «Серебряный череп» – символ бессмертия // Красная Звезда. 1994. 14 мая.

229

Однако в результате неудачного корниловского «выступле-ния» по настоянию А.Ф. Керенского 10 сентября 1917 года полк был переформирован в 1-й Российский ударный, а 30 сентября – в Славянский ударный. После октябрьского пе-реворота часть чинов полка по приказу М.О. Неженцева пе-ребралась в Новочеркасск, где в конце декабря (по старому стилю) полк был восстановлен под названием Славянского Корниловсого ударного.1

Цель подобных формирований отражал и другой их отличительный знак – шеврон из полос красного и черного цветов, который носили на правом рукаве. В приказе Вер-ховного Главнокомандующего генерала А.А. Брусилова, эта символика объяснялась так: «красный… символ борьбы за свободу… черный… указание на нежелание жить, если по-гибнет Россия». Характерно, что этот знак одинаково ис-пользовали как части, которым он был предписан приказом, так и формирования, не имевшие на него официального права, в частности Корниловский ударный отряд.2

Приказом Верховного Главнокомандующего № 587 от 8 июня 1917 года для личного состава «частей смерти» (ударных частей, формировавшихся в действующей армии) были установлены эмблемы: «адамова голова» (т.е. череп) увенчанная лавровым венком, наложенная на скрещенные мечи; на правом рукаве – черно-красный шеврон, нашивав-шийся углом вниз.3

Уже к 10 июня 1917 года на смотре отряда генера-лом Корниловым все его чины носили черно-красные по-гоны, а на правом рукаве выше локтя имели черно-красный ударный шеврон. Тогда же отряду было вручено и знамя - черно-красное, с белым черепом и костями и надписью: «1-й ударный отряд». 27 августа 1917 года М.О. Неженцев пред-ставил генералу от инфантерии Л.Г. Корнилову, ставшему

1 Дерябин А.И. Гражданская война в России 1917-1922: Белые армии. М., 1998. С. 9-10. 2 Корнаков П. Краски войны // Родина. 1990. № 10. C. 26. 3 Дерябин А.И. Указ. соч. С. 8.

230

18 июля 1917 года Верховным Главнокомандующим Рус-ской армии, проект формы Корниловского ударного полка, которую к тому времени уже носили его чины. В соответ-ствии с этим проектом (утвержденным 31 августа 1917 года, но имевшим резолюцию – «Оставить без исполнения») – во изменение формы пехотных полков – офицеры должны были носить фуражку с белым кантом и черепом вместо кокарды. На каске вместо орла – череп. На чёрно-красных погонах – белая буква «К» и такой же череп со скрещен-ными под ним костями. На фуражках, касках и погонах солдат также помещался череп со скрещенными костями. На левом рукаве, на два пальца ниже погона, все чины пол-ка носили эмблему русских национальных цветов – синий щиток с белыми надписью «КОРНИЛОВЦЫ», черепом со скрещенными костями под ним и перекрещивающимися ме-чами рукоятями вверх; под мечами – красная пылающая гренадка (граната).

Вот как объясняли эту композицию сами корниловцы: «Подбор цветов: белый, синий и красный обозначает собой русский национальный флаг. Череп с костями и мечами – бессмертие посредством оружия; граната – признак всех гре-надеров, к которым принадлежит Корниловский полк». Даже после переименования полка в Славянский ударный корни-ловцы сохранили все свои отличия и эмблемы.

Мундиры чёрного цвета этого формирования, да ещё Георгиевской роты бывшего Георгиевского полка, первыми вышли за рамки традиционного русского форменного кос-тюма и оказали большое влияние на униформу других час-тей белой армии в годы Гражданской войны в России, а в последующем и в Германии. Именно корниловцы составля-ли значительную часть ядра зародившейся на Юге страны Добровольческой армии. Те же цветовые сочетания были использованы и в знамени отряда – красно-чёрное полот-нище с изображением черепа со скрещенными костями, сим-волизирующим «бессмертие посредством оружия».

Широко использовалась подобная символика и в Рус-

231

ской армии адмирала А.В. Колчака: чёрные и чёрно- крас-ные знамена, черно-красные шевроны. Примечательно, что в 1918 году на Волге, Урале и в Сибири мы практически не найдем хрестоматийных белогвардейцев, золотопогонников. В рядах белых – те же самые рабоче-крестьянские повстан-цы, что и в рядах красных. Позднее, в ноябре 1918 года, Кол-чак привезет с собой солдат и офицеров бывших русских экспедиционных корпусов с Балкан и из Франции, из них-то и будут формироваться прославленные офицерские и штурмовые роты (у деникинцев аналогичные «роты смер-ти» возникли на полгода раньше).

Вступая в такие части, боец давал клятву: «С этой ми-нуты я уже считаю себя погибшим за Россию!» (об этом от-кровенно рассказано в одном из самых ранних произведений советской прозы – «Падении Даира» А. Малышкина).1

На фронте борьбы с Германией, по аналогии с Оте-чественной войной 1812 года, со второй половины 1915 го-да создавались и армейские партизанские отряды. На трёх фронтах Русской армии до весны 1916 года их было сфор-мировано 28.2 Среди них был и партизанский отряд (в со-ставе нескольких полков) есаула Бориса Анненкова, создан-ный в 1915 году для выполнения разведывательных и ди-версионных задач в тылу противника.3

Партизаны его отряда носили отличительную нашив-ку – черный круг с красным углом, череп и кости, а также флажок с такой же эмблемой смерти – т.к. немцы партизан в плен не брали.4 Череп и кости красовались также на ко-кардах и пуговицах.5

Приобретший мрачную славу в годы Гражданской войны, в годы германской войны Анненков воевал отважно.

1 Суворов Д. Неизвестная гражданская война. Екатеринбург, 1999. С. 62-63. 2 См.: Русский вестник. 1993. № 12. 3 Волков Е.В., Егоров Н.Д., Купцов И.В. Белые генералы Восточного фронта Гражданской войны: Биограф. справочник. М., 2003. С. 35. 4 См.: Наше время. 1992. 18 апреля. 5 Дерябин А.И. Указ. соч. С. 30.

232

В декабре 1915 года Николай II вручил ему Георгиевское зо-лотое оружие – шашку с надписью «За храбрость». Кстати, отдельная кавалерийская бригада «Партизанской дивизии Атамана Анненкова», в начале июля 1919 года переброшен-ная для укрепления фронта из Семиречья на Урал, размеща-лась в пригородах Екатеринбурга. Так, штаб её расположился в селе Елизаветино, Барнаульский полк голубых улан – в селе Уктус, полк черных гусар – в заводе Нижнее-Исетском1 (ны-не все эти населенные пункты вошли в черту Екатеринбурга).

В июле 1919 года на Главном проспекте Екатерин-бурга вполне можно было встретить рядового полка чёрных гусар. Он носил целиком чёрную фуражку с белой выпуш-кой и черепом с костями вместо кокарды, чёрную гимна-стерку с вышитыми узлами на рукавах, чёрные шаровары с лампасами. Красные погоны с белыми выпушками укра-шали две белые буквы «А.А.» – Атаман Анненков. На чёр-ных сапогах впереди прикреплена розетка с черепом и кос-тями. Довершал форму узкий кавказский пояс с висевшими на нем ремешками с металлическими наконечниками.2 Та-ким образом «чёрные гусары» и кокарды «с черепом смер-ти» отнюдь не изобретение атамана семиреченского каза-чества Б.В. Анненкова, ставшего 25 ноября 1918 года гене-рал-майором. Упреки авторов статьи «Атаман Анненков»3 в том, что он упредил Гитлера и эсесовцев по части потусто-ронней символики, неосновательны.

Вообще надо сказать, что слово «чёрный», помимо его прямого значения – т.е. обозначения определенного цве-та, было раньше достаточно многозначным. Так, словосо-четание «чёрная сотня» вошло в русские летописи начиная с ХII века и играло первостепенную роль вплоть до Петров-ской эпохи. Ещё в классическом курсе лекций В.О. Ключев-ского «Терминология русской истории» (1885 г.), прослежена

1 Российский государственный военный архив. Ф. 39383. Оп. 1. Д. 24. Л. 81. 2 Дерябин А.И. Указ. соч. С. 30. 3 См.: Атаман Анненков // Военно-исторический журнал. 1990. № 10. С. 28.

233

история этого словосочетания. В средневековой Руси, ука-зывал В.О. Ключевский, «общество делилось на два разряда лиц, – это “служилые люди” и “черные”. Черные люди… назывались еще земскими… Это были горожане… и сель-чане – свободные крестьяне». Таким образом, в свое время “чёрный” было синонимом слова “земский”.

Войско Дмитрия Донского, как сообщает «Сказание о Мамаевом побоище», сражалось на Куликовом поле и под чёрным знаменем. И это, возможно, означало, что в битве участвуют не только «служилые», но и «земские» люди – то есть, вся Русская земля. Наконец «чернецами» звались рань-ше монахи. И по сей день употребляется словосочетание «чёрное духовенство» – то есть монашество. Таким образом, бранное смысловое наполнение эпитета «чёрный» это явле-ние новейшее. В нём стали господствовать смысловые от-тенки, говорящие о чём-то сугубо «мрачном», «враждебном» или даже «сатанинском».1

Что же касается символики «адамовой головы» и часто сопутствовавшей ей чёрной униформы, то по расхо-жему большевистскому, а потом и советскому представле-нию «белые несли смерть» и были «палачами трудового на-рода». Однако чёрный цвет в России к тому же всегда счи-тался цветом траура – белые как бы носили траур по Роди-не, выражавшийся в чёрной форме некоторых частей и со-единений на юге и востоке России. Череп с перекрещенны-ми костями, официально именовавшийся «адамовой голо-вой», являлся древнехристианским символом и у русских означал готовность к жертвам, готовность принять смерть за что-либо; в данном случае у белых он символизировал их решимость умереть за Отечество.

Другое дело, что выбор мрачных символов не учи-тывал народной психологии при ведении Гражданской вой-ны. Если на германском фронте ими поддерживалась отча-янность самих добровольцев, то в Гражданской войне они

1 Кожинов В.В. Россия. Век ХХ -й (1901-1939). М., 2002. С. 21-22.

234

выглядели зловеще и пробуждали ненависть к офицерству. Использование же их фашистами окончательно сделало по-добную эмблематику отталкивающей и ненавистной.

Любопытно, что подобную символику использовали и немецкие добровольческие части в конце Первой миро-вой войны. Так, после свержения 9 ноября 1918 года в Гер-мании власти императора Вильгельма II командование гер-манской армии получило приказ очистить прибалтийские провинции России, обеспечив сохранность вывозимого во-енного имущества.

Создавшиеся при 8-й германской армии доброволь-ческие части были сведены в Железную бригаду (название, бывшее тогда “модным” и у белых, и у красных) – нечто вроде русского Корниловского ударного отряда, имевшую даже знамя, похожее на корниловское – чёрное, с белой «мёртвой головой» (череп с костями) и девизом: «Вопреки всему» (Trotzdem). Все чины бригады носили череп с кос-тями наряду с кокардами на головных уборах. Уже в январе 1919 года Железная бригада сражалась под Ригой с боль-шевистскими войсками.1

Прибалтийские немцы в конце 1918 года тоже в свою очередь стали формировать добровольческие части. В Эсто-нии был сформирован добровольческий Балтийский полк, а в Лифляндии и Курляндии – Балтийский ландесвер (иногда именуемый «ландсвером» или «ландвером»). Первоначально им командовал бывший русский генерал барон фон Фрейтаг-Лорингофен, а затем офицеры Германской службы. Все эти части вооружались и снабжались со складов 8-й германской армии. В составе Балтийского ландесвера к январю 1919 года имелось и два русских добровольческих отряда ротмистра светлейшего князя А.П. Ливена и капитана К.И. Дыдорова. Помощником А.П. Ливена был полковник В.Ф. Рар. К ию-

1 Акунов В.В. Германские добровольческие корпуса в составе Западной добровольческой армии П.Р. Бермонта-Авалова. 1919-1920 гг. // Белая армия, белое дело. Екатеринбург, 2002. № 11. С. 56-57.

235

ню 1919 года Ливенский отряд насчитывал 3500 человек.1 По данным В.В. Акунова2 бойцы Ударного отряда

ландесвера первоначально имели на тулье фуражки «ада-мову голову» (в буквальном переводе с немецкого – «мерт-вая голова»), т.е. эмблему в виде черепа со скрещенными костями, а позднее – серебряный щиток с черным (прямым «латинским», а не «железным») крестом Тевтонского (Не-мецкого) ордена.

Стальные каски, вооружение и снаряжение были не-мецкого образца. Многие чины немецких добровольческих корпусов (причём, не только в Прибалтике, но и в самой Гер-мании) изображали на своих касках белой масляной крас-кой (а иногда и просто мелом) череп с костями или даже свастику, именовавшуюся у них «балтийским крестом» (Bal-tenkreuz). Вероятно, они действительно заимствовали её из Прибалтики. Во всяком случае, впервые массированное на-личие свастики в качестве эмблемы на касках, автомобилях и броневиках в самой Германии было зафиксировано во время так называемого «Капповского путча» против прави-тельства Веймарской республики в 1920 году, в котором наиболее активное участие приняли германские доброволь-цы, возвратившиеся из Прибалтики.

Свастика, крест с загнутыми под прямым углом (ре-же дугой) концами, был древним символом плодородия, солнца, скрещенных молний, молота Тора и тому подобно-го. Как орнаментальный мотив встречается в искусстве древних культур, а также в античном европейском средне-вековом и народном искусстве.3 В буддийском искусстве, свастика обозначала сердце и разум Будды.4 Слово “сва-стика” происходит от санскритского приветствия или по-желания удачи и благополучия – “свасти”. Это общий для буддизма и джайнизма символ, встречающийся во многих

1 Волков С.В. Трагедия русского офицерства. М., 2002. C. 224. 2 Акунов В.В. Указ. соч. С. 75-76. 3 Советский энциклопедический словарь. М., 1983. С. 1170. 4 Гибсон К. Как читать символы. М., 2011. С. 111.

236

культурах. Свастика, закрученная вправо – талисман удачи, символ Вишну, хранителя вселенной, а также солнца и све-та. Свастика, закрученная влево – эмблема Кали, страшной богини смерти и разрушения.1 В музеях города Суздаля ав-тор встречал средневековое облачение православного свя-щенника, украшенное по краю изображением свастики.

Интересно, что в начале прошлого века свастика, под названием «крест свободы», активно использовалась и про-тивостоящими германским и балтийским добровольцам ла-тышскими националистами. Так, например, бойцы рижской студенческой роты в составе латышского батальона полков-ника О. Колпака (Kalpaks) за участие, совместно с русски-ми, германскими и балтийскими добровольцами, в освобо-ждении Риги от красных, а затем – в обороне Риги от рус-ско-немецких войск П.Р. Бермондта-Авалова получили в на-граду янтарную свастику. Свастика, или крест Перкона – древнелатышского бога-громовика (к тому же связанная, по крайней мере, этимологически с именем ещё одного божест-ва древних латышей бога огня и солнца Свастика или Свай-стикса?), отчего её назвали еще «громовой крест», стала эмб-лемой латышских офицерских, в частности, авиационных училищ и латвийской авиации как таковой.

Высшим военным знаком отличия отстоявшей свою независимость Латвийской республики стал орден «Разди-рателя медведя» (Лачплесиса) в форме белой свастики. Сва-стика вошла также в эмблематику «Медали борцам за сво-боду Латвии». Крест «За заслуги» организации айзсаргов и знак «Союза ветеранов латвийской армии» также имели форму свастики.

Возможно, свастика нашла столь широкой распро-странение среди бойцов обоих противостоявших друг дру-гу лагерей в Прибалтике в связи с тем, что в 1918 году бе-лые финны, победившие “своих” красных при помощи обу-

1 Тайные знаки. Иллюстрированная энциклопедия кодов, шифров и знаков / Пер. с англ. М., 2011. С. 185.

237

ченных в Германии финских егерей и германского экспеди-ционного корпуса графа фон дер Гольца, активно использо-вали свастику в качестве эмблемы на бронетехнике и аэро-планах, равно как и в орденской эмблематике («Орден Сво-боды», «Крест Маннергейма»), вплоть до включения сва-стики в штандарт президента Финляндии. Это не могла не оказать влияние на Латвию, боровшуюся за свою незави-симость в аналогичных условиях, с тем лишь отличием, что белые латыши, не в пример белым финнам, со временем по-вернули штыки против своих бывших немецких братьев по оружию.

В Германии же свастика (Hakenkreuz, т.е. буквально “крюкообразный крест”) до возвращения добровольцев из Балтенланда в 1919-1920 годах была известна лишь десят-ку–другому геральдистов и адептов карликовых эзотериче-ских лож типа “новых тамплиеров”, “Германенордена” или “Общества Туле”.

Использование свастики в фашистской Германии в ка-честве государственной эмблемы, отличительного знака на-цистской партии, сделало её символом варварства и насилия.

Источники и использо ванная лит ератур а : 1. Российский государственный военный архив. Ф. 39383. Оп. 1. Д. 24.

Л. 81. 2. Акунов В.В. Германские добровольческие корпуса в составе Запад-

ной добровольческой армии П.Р. Бермонта-Авалова. 1919-1920 гг. // Белая армия, белое дело. Екатеринбург, 2002. № 11. С. 55-80.

3. Атаман Анненков // Военно-исторический журнал. 1990. № 10. C. 25-30. 4. Волков Е.В., Егоров Н.Д., Купцов И.В. Белые генералы Восточного

фронта Гражданской войны: Биографический справочник. М., 2003. – 240 с.

5. Волков С.В. Трагедия русского офицерства. М., 2002. – 509 с. 6. Гибсон К. Как читать символы. Интенсивный курс по символам и их

толкованиям. М., 2011. – 256 с. 7. Глушко А. «Серебряный череп» – символ бессмертия. // Красная

звезда. 1994. 14 мая. 8. Дерябин А.И. Гражданская война в России 1917-1922: Белые армии.

М., 1998. – 640 с. 9. Кожинов В.В. Россия. Век XX-й (1901-1939). М., 2002. – 448 с. 10. Корнаков П. Краски войны // Родина. 1990. № 10. С. 26-29.

238

11. Наше время. 1992. 18 апреля. 12. Русский вестник. 1993. № 12. 13. Советский энциклопедический словарь. М., 1983. – 1600 с. 14. Суворов Д. Неизвестная гражданская война. Екатеринбург, 1999. –

165, [3] с. 15. Тайные знаки. Иллюстрированная энциклопедия кодов, шифров и

знаков / Пер. с англ. М., 2011. – 279, [9] с.

Konstantinov S.I. Historical roots of military symbolics of Germany and Russia in the beginning of the XX-th century

The origin and use of ancient religious symbols as military sym-bolics in Russia and Germany in beginning of the XX-th century is considered.

Keywords: symbolics, the International military court, a swas-tika, a skull with the crossed bones, “death divisions”, kornilovets, annenkovets, “black one hundred”, Landswer.

239

Смыкалин А.С. В.И. Ленин – теоретический основоположник

терроризма мирового пролетариата Статья посвящена теоретическим вопросам обосно-

вания террора при проведении социалистической револю-ции. Дан анализ проведённых террористических актов в XIX, XX и XXI веках. Отмечается, что террор – это явле-ние политическое. Указывается роль В.И. Ленина в тео-ретическом обосновании и практическом применении тер-рора непосредственно в России.

Ключевые слова: террор, В.И. Ленин, социалистиче-ская революция, теория и практика, “красный” и “белый” террор, государственная политика.

Наш век придет. Откроются архивы И все, что скрыто до сих пор,

Все тайные истории извивы Покажут миру Славу и Позор!

Целью любого исторического исследования являет-ся познание истины. Установление истины в нашей жизни имеет огромное значение. Ведь не зря еще Христос учил: «И познаете истину, и истина сделает вас свободными» (Иоанн 8.32).

В связи с этим необходимо отметить, что правду о нашей исторической действительности скрывали десяти-летиями. И весь идеологический аппарат советского госу-дарства был нацелен на это. Используя хитроумные прие-мы, некоторые темы не рекомендовались к обсуждению в средствах массовой информации, а если они каким-то об-разом и затрагивались, то все это списывалось на буржуаз-ных апологетов и в целом на капиталистический мир. __________________

Смыкалин Александр Сергеевич – заведующий кафедрой истории государства и права Уральской государственной юриди-ческой академии, доктор юридических наук, профессор, акаде-мик военно-исторических наук.

240

Такой проблемой, одной из острейших в мире была проблема терроризма. Что касается России, то в начале XXI века она тоже пережила достаточно серьезный всплеск этого негативного, опасного и трагического явления. Тер-рористические акты совершались как в центре страны, в Москве, так и в различных регионах, как в воздухе, так и на земле. За небольшой промежуток времени (1995–2005 гг.), в результате террористических актов, погибли тысячи ни в чем неповинных людей! Напомним некоторые их них.

В октябре 2002 года трагедия случилась на террито-рии Москвы – захват дома культуры, когда погибло 128 за-ложников, и было уничтожено 50 террористов. В последу-ющем, в 2004 году, в разных концах страны были произве-дены теракты с многочисленными человеческими жертва-ми. Это и взрыв террориста-смертника на станции метро «Автозаводская», когда в результате теракта погибло 39 че-ловек, 134 получили ранения, и убийство президента Чеч-ни Ахмеда Кадырова.

24 августа произошли новые теракты. В небе над Россией – в Тульской и Ростовской областях – террорист-ки-смертницы взорвали бомбы в салонах двух пассажир-ских самолетов – «Ту-154» и «Ту-134». Погибло 90 человек. В этот же день в Москве прогремел взрыв на остановке общественного транспорта на Каширском шоссе. Было ра-нено 4 человека. 31 августа террористка-смертница взорва-ла бомбу возле станции метро «Рижская». Погибло 10 че-ловек и 50 были ранены.

Наиболее трагичный и масштабный теракт произо-шел в осетинском городе Беслане. Группа террористов в ко-личестве 34 человек захватила в заложники 1 100 человек, в основной массе это были дети. Всего погибло 334 чело-века, из них 186 детей, свыше 800 человек были ранены.

Вплоть до 2005 года в России бесчинствовали тер-рористы, совершив за тот год 257 терактов. Затем волна терактов пошла на спад: в 2006 году было совершено 112

241

терактов, в 2007 году в два раза меньше.1 Вместе с тем, говоря о статистике по всей России

необходимо отметить, что она выглядит угрожающе. За по-следние 15 лет (1995–2010 гг.) общее число террористиче-ских вылазок исчисляется тысячами, а общее число их жертв достигло почти 12 тысяч россиян…

Террор в России это явление не новое, и прежде все-го это явление политическое (выделено мною – А.С.). Он существовал всегда и везде, практически во всех развитых странах. Достаточно привести таблицу наиболее знамени-тых покушений хотя бы на глав государств и известных политических деятелей в XX–XXI веках.2

1 Раззаков Ф. За чьей спиной прячется президент? М.: Эксмо, 2012. С. 308, 311. 2 Начиная с ХХ века покушения были совершены: 1901, февраль – убит министр просвещения России Николай Боголепов. Убийца –

эсер Петр Карпович. 1901, 6 сентября – убит президент США Уильям Мак-Кинли. Убийца – Леон Чолгаш 1902, апрель – убит министр внутренних дел России Дмитрий Сипягин. Убийца –

эсер Степан Балмашев. 1902 – убиты генерал-губернаторы Вильно и Харькова – Владимир Валь и Иван

Оболенский. 1903, май – убит генерал-губернатор Уфы Николай Богданович. Убийца – эсер Гри-

горий Гершуни. 1903, июнь – убит генерал-губернатор Финляндии Николай Бобриков. Убийца – эсер

Евгений Шуман. 1904, 15 июля – убит министр внутренних дел России Вячеслав Плеве. Убийца –

эсер Сазонов. 1905, 4 февраля – убит Великий князь Сергей Александрович, генерал-губернатор

Москвы. Убийца – эсер Каляев. Первое в России ХХ века убийство человека, принадлежавшего к царской фамилии.

1906, 12 августа – покушение на председателя Совета Министров России и министра внутренних дел Петра Столыпина. Террористы взорвали его дачу на Аптекар-ском острове в Санкт-Петербурге. П. Столыпин не пострадал.

1911, 11 сентября – убит в Киеве Петр Столыпин. Убийца – тайный агент охранки Дмитрий Богров.

1916, 17 декабря – убит в Санкт-Петербурге Григорий Распутин. Убийцы В. Пуриш-кевич, Ф. Юсупов и Великий князь Дмитрий Павлович.

1918, 1 января – покушение на председателя Совнаркома Владимира Ульянова-Ленина в Москве. Организатор покушения – князь Ф. Шаховской.

1918, январь – готовится очередное покушение на В. Ленина в Москве. Организаторы покушения – офицеры Московского военного округа. Заговор раскрыт чекистами.

1918, 20 июня – убит в Петрограде комиссар по делам печати, пропаганды и агита-ции В. Володарский. Убийца – эсер Сергеев.

1918, 6 июля – убит в Москве посол Германии в России граф Вильгельм Мирбах. Убийца – левый эсер, сотрудник ВЧК Яков Блюмкин.

242

1918, 30 августа – убит в Петрограде председатель Петроградской ВЧК Моисей Урицкий. Убийца – эсер Леонид Каннегисер.

1918, 30 августа – покушение в Москве на В. Ленина. В результате покушения он был ранен. На месте преступления схвачена член партии эсеров Фанни Каплан.

1922, 28 марта – покушение в Берлине на известного политического деятеля России Павла Милюкова. После выступления с речью в филармонии в него стрелял неизвестный мужчина. Но пули прошли мимо. На помощь Милюкову бросился Владимир Набоков, отец будущего знаменитого писателя. В неравной схватке с двумя террористами (бывшими белыми офицерами) В. Набоков был убит.

1923, 10 мая – в Лозанне (Швейцария) был убит полномочный представитель СССР в Швейцарии Вацлав Воровский. Убийцы – Конради и Полунин (были оправ-даны швейцарским судом).

1925, 8 августа – убит в селе Чебанка (под Одессой) комдив, член Реввоенсовета Гри-горий Котовский. Официально назван убийцей Майер Зайдер.

1927, 7 июня – убит в Польше полпред Советского Союза в этой стране Петр Вой-ков. Убийца – белоэмигрант Борис Каверда.

1933, лето – покушение у реки Лашупсе на И. Сталина. Неудачное 1933, лето – очередное покушение на И. Сталина в Грузии. И вновь неудачное. 1933, ноябрь – готовится покушение на наркома иностранных дел СССР Максима

Литвинова во время его официального визита в США. Не состоялось. 1934, 1 декабря – убит в Ленинграде член Политбюро ЦК ВКП(б), первый секретарь

Ленинградского обкома партии Сергей Киров. Убийца – Леонид Николаев. 1935, октябрь – готовится очередное покушение на И. Сталина в Грузии. Организа-

торы заговора – старые грузинские большевики. Покушение не состоялось. 1938, лето – готовится покушение на И. Сталина в Мацесте. Организатор покушения

– японская разведка. Покушение не состоялось. 1939, 1 мая – готовится покушение на И. Сталина в Москве. Организатор покушения

– японская разведка. Не состоялось. 1939, 21 сентября – убит в столице Румынии, в городе Бухаресте, премьер-министр

страны А. Кэлинеску. 1939, ноябрь – покушение на А. Гитлера в Мюнхене. Гитлера спасла случайность: он

ушел за несколько минут до взрыва. 1940, 23 мая – покушение на Л. Троцкого в его доме в Мехико на Авенида Вьена.

Покушение неудачное. Исполнители – коммунист, художник Давид Альваро Сикейрос и его друзья.

1940, 20 августа – убит в своем доме Л. Троцкий. Убийца – Рамон Меркадер. Орга-низатор покушения – НКВД.

1941, 10 февраля – убит в США советский разведчик, бывший начальник советской военной разведки в Западной Европе Вальтер Кривицкий. Убийца – агент НКВД.

1942, 29 мая – убит в Чехии (под Прагой) начальник Имперской службы безопасности (РСХА), заместитель протектора Богемии и Моравии группенфюрер СС Р. Гейд-рих. Убийцы – солдаты Свободной чехословацкой армии Ян Кубис и Йозеф Габиек

1942, 6 ноября – покушение на Анастаса Микояна в Москве, на Красной площади. По-кушавшийся – солдат Советской Армии Дмитрий Савельев. Покушение неудачное.

1943, 13 марта – готовится покушение на А. Гитлера. Организаторы – офицеры вер-махта. Покушение не состоялось.

1943, 6 ноября – готовится похищение и убийство премьер-министра Великобрита-нии Уинстона Черчилля в Англии. Организатор и исполнитель покушения – немецкая военная разведка «абвер». Покушение провалилось.

1943, конец ноября – готовится покушение на И. Сталина, У. Черчилля и Ф. Рузвель-та в Тегеране (Иран). Организаторы и исполнители – агенты нацистской Гер-мании. Покушение провалилось.

243

1944 – советский НКВД готовит покушение на А. Гитлера в Германии. В самый последний момент И. Сталин отменил операцию.

1944, 11 июля – готовится покушение на А. Гитлера. Организаторы – офицеры вер-махта. Покушение не состоялось.

1944, 20 июля – покушение на А. Гитлера в его ставке «Вольфшанце». В результате взрыва бомбы Гитлер был контужен. Исполнитель покушения – полковник вермахта Клаус фон Штауфенберг.

1944, сентябрь – готовится покушение на И. Сталина в Москве. Организатор поку-шения – немецкая разведка. Исполнители – Петр Шило и его жена. Покушение было сорвано.

1946 – покушение в Пхеньяне (Северная Корея) на лидера КНДР Ким Ир Сена. Северо-корейского вождя спас от смерти лейтенант Советской Армии Яков Новиченко.

1948, 30 января – убит в Индии лидер партии Индийский национальный конгресс Махатма Ганди. Убийца – член экстремистской индусской организации «Хин-ду махасабха» Натхурам Годсе.

1950 – покушение в Вашингтоне (США) на президента Америки Гарри Трумэна. Покушение неудачное. Исполнители – два пуэрториканца.

1951, 20 июля – убит в Иерусалим король Иордании Абдаллах. Убийца – Мустафи Шукри Ашу.

1952 – покушение на канцлера ФРГ Конрада Аденауэра. Покушение неудачное. 1952, Осень – готовится покушение на Генерального секретаря Союза коммунистов Юго-

славии Иосифа Броз Тито. Организатор покушения – советское МГБ. Не состоялось 1952 – готовится покушение на И. Сталина. Организатор – американское ЦРУ. Не

состоялось. 1953, февраль – убит в Мюнхене бывший секретарь и телохранитель Л. Троцкого

Вольфганг Зулус. Убийца – агент советского МГБ. 1954, февраль – готовится покушение в Западной Германии на одного из руководителей

НТС Георгия Околовича. Организатор покушения – советское МГБ. Провалилось. 1954 – готовится покушение на министра внутренних дел Албании Мехмета Шеху.

Организатор покушения – американское ЦРУ. Покушение не состоялось. 1954, апрель – убит в Западном Берлине один из лидеров НТС Александ Трушнович.

Организатор покушения – КГБ. 1954, октябрь – покушение в Александрии (Египет) на премьер-министра страны

Гамаля Абдель Насера. Неудачное. Покушавшийся – член организации «Бра-тья-мусульмане» Махмуд Абдулатиф.

1956 – готовится покушение на президента Египта Г. А. Насера. Организатор – американское ЦРУ. Сорвалось.

1957, Октябрь – убит в Западной Германии один из лидеров украинских национали-стов Л. Ребет. Организатор покушения – КГБ.

1958 – готовится покушение на Председателя Госсовета Китая Чжоу Эньлая во время его визита в Бирму. Организатор покушения – американское ЦРУ. По-кушение не состоялось.

1958 – готовится очередное покушение на президента Египта Г. А. Насера. Органи-затор покушения – Саудовская Аравия. Покушение сорвалось.

1959, 15 октября – убит в Мюнхене лидер украинских националистов Степан Банде-ра. Убийца – агент КГБ Богдан Сташинский.

1959 – убит премьер-министр Шри-Ланки Соломон Бандаранаике. 1959, декабрь – готовится покушение на кубинского лидера Фиделя Кастро. Организатор

покушения – американское ЦРУ. Покушение не состоялось. 1961, февраль – готовится покушение на Ф. Кастро. Организатор – ЦРУ. Покушение

не состоялось. 1961, 30 мая – убит в Доминиканской Республике президент страны Рафаэль Леони-

дас Трухильо. Организаторы заговора – военные офицеры.

244

1961, 8 сентября – первое покушение на президента Франции Шарля де Голля. Не-удачное. Покушавшиеся – члены «Секретной вооруженной организации» (ОАС).

1961, 17 сентября – погиб в авиационной катастрофе в Конго Генеральный секретарь ООН Даг Яльмар Хаммаршельд.

1961, декабрь – покушение на Н. С. Хрущева в Киеве. В Киеве на него бросилась женщина с ножом. Покушение неудачное.

1962, 22 августа – очередное покушение на Ш. де Голля в Париже. Неудачное. 1963, 15 февраля – готовится еще одно покушение на Ш. де Голля. Покушение было

сорвано. 1963, 22 ноября – убит в Далласе (США) президент США Джон Кеннеди. Убийца –

Ли Харви Освальд. 1963, 25 ноября – готовится очередное покушение на Ш. де Голля в США. Покуше-

ние не состоялось. 1963, ноябрь – готовится покушение на Фиделя Кастро. Организатор покушения – аме-

риканское ЦРУ. Исполнитель – Роландо Кубел. Не состоялось. 1968, 19 января – покушение в Осаке (Япония) на председателя Госплана СССР

Николая Байбакова и его жену. Не удалось. 1968, 4 апреля – убит в Мемфисе (США) борец за гражданские права, чернокожий лидер,

священник Мартин Лютер Кинг. Убийца – Джеймс Эрл Рэй. 1968, 5 июня – убит в Лос-Анджелесе (США) сенатор Роберт Кеннеди. Убийца – имми-

грант из Иордании Сирхан Бишара Сирхан Абу Кхатар. 1969, 22 января – покушение в Москве на Генерального секретаря ЦК КПСС Леони-

да Брежнева. Неудачное. Покушавшийся – младший лейтенант Советской Армии Виктор Ильин.

1970, 8 марта – покушение на президента Кипра Макариоса. Неудачное. 1971, 9 августа – покушение на писателя Александра Солженицына в Новочеркас-

ске. Исполнители – агенты КГБ. 1971, 13 сентября – погиб в авиационной катастрофе министр обороны Китая Линь Бяо 1971, октябрь – покушение в Канаде на Председателя Совета Министров СССР Алексея

Косыгина. А. Косыгин не пострадал. Покушавшийся – венгерский гражданин. 1971, 23 ноября – убит в Каире (Египет) премьер-министр Иордании Васфи Телль.

Организаторы покушения – палестинские террористы из организации «Черный сентябрь».

1972, 16 октября – убит в Риме один из руководителей Организации Освобождения Палестины (ООП) Ваиль Зуайтер. Организатор покушения – израильская раз-ведка «Моссад».

1972, 8 декабря – убит в Париже один из лидеров ООП Махмуд Хамшари. Убийцы – агенты «Моссад».

1973, январь – убит один из лидеров ООП Хусейн-аль-Башир. Убийцы – агенты «Моссад».

1973, январь – готовится покушение на премьер-министра Израиля Голду Меир в Риме. Организаторы покушения – члены палестинской группировки «Черный сентябрь». Покушение было сорвано.

1973, 20 декабря – убит в Мадриде (Испания) премьер-министр страны Луис Карре-ро Бланка. Организаторы покушения – члены организации басков ЭТА.

1973 – покушение на Генерального секретаря ЦК КП Италии Энрико Берлингуэра в Болгарии. Э. Берлингуэр не пострадал. Организатор покушения – КГБ.

1973 – покушение на президента ФРГ Густава Хайнемана. Он получил легкое ранение. 1974, февраль – в Вашингтоне 20-летний рядовой армии США Роберт Престон по-

пытался приземлиться на вертолете на лужайке у Белого дома. Однако охрана открыла огонь по вертолету, и Престон был ранен.

1974, 30 сентября – убит в Буэнос-Айресе (Аргентина) генерал Карлос Пратс Гонса-лес. Убийцы – агенты чилийской тайной полиции ДИНА.

245

1975, 16 июня – в Токио было совершено покушение на премьер-министра Японии Т. Мики. Он получил легкое ранение.

1975, июль – покушение на наследного принца Японии Акихито и его супругу. Неудачное 1975, 5 сентября – покушение в Сакраменто (США) на президента США Джеральда

Форда. Неудачное. Покушавшаяся – Сара Мур. 1975, 22 сентября – покушение в Сан-Франциско (США) на президента Джеральда

Форда. Президент не пострадал. 1975 – убит король Саудовской Аравии Фейсал. 1975 – убит президент Народной Республики Бангладеш М. Рахман. 1976, 12 апреля – покушение в Тбилиси на Первого секретаря ЦК КП Грузии Эдуар-

да Шеварнадзе. Неудачное. 1976, 21 сентября – убит в Вашингтоне (США) бывший министр обороны Чили

О. Летельер. Убийцы – агенты чилийской тайной полиции ДИНА. 1977, 21 июня – готовится покушение в Париже на Генерального секретаря ЦК

КПСС Леонида Брежнева. Не состоялось. 1977 – убит президент Народной Республики Конго Мариан Нгуаби. 1978, 9 мая – убит похищенный 16 марта 1978 года председатель Христианско-

демократической партии Италии Альдо Моро. Убийцы – члены организации «Красные бригады».

1978, май – готовится покушение в Бонне на Леонида Брежнева. Не состоялось. 1978, 7 сентября – в Лондоне убит болгарский диссидент Георгий Марков. Убийца –

агент болгарской спецслужбы Державни Сигурности. 1979, 27 августа – ирландские террористы взорвали катер, на котором находился

лорд Маунбеттен. В результате погиб он сам, его внук и еще два человека. 1979, 6 октября – убит президент Южной Кореи Пак Чжон Хи. Убийца – начальник

южнокорейского ЦРУ. 1979, 27 декабря – убит президент Афганистана Хафизулла Амин. 1980, январь – покушение на президента Египта Анвара Садата. Неудачное. Через

несколько дней – повторное покушение. И вновь президент не пострадал. 1980, 17 сентября – убит в Парагвае бывший диктатор Никарагуа Анастасио Сомоса.

Организатор покушения – аргентинский патриот Энрике Горриаран. 1980, 8 декабря – убит в Нью-Йорке один из создателей и участников легендарного

ансамбля «Битлз», композитор и певец Джон Леннон. Убийца – Марк Чэпмен. 1981, 30 марта – покушение в Вашингтоне на президента США Рональда Рейгана.

Президент был ранен. Покушавшийся – Джон Хинкли. 1981, 15 апреля – готовится покушение на премьер-министра Индии Индиру Ганди.

Покушение сорвано. 1981, Апрель – покушение на президента Франции Валери Жискар д Эстена на Кор-

сике. Президент не пострадал. 1981, 13 мая – покушение в Риме на папу римского Иоанна Павла II. Папа был ранен.

Покушавшийся – член турецкой организации «Серые волки» Мехмет Али Агджа. 1981, 27 июня – покушение в Тегеране (Иран) на будущего президента Ирана Али

Хуссейна Хаменеи. Хаменеи не пострадал. 1981, 6 октября – убит в Каире (Египет) президент Египта Анвар Садат. Убийцы –

офицеры египетской армии. 1981, октябрь – в Тегеране убит президент Ирана Раджаи и премьер-министр Бахонар. 1982, 14 сентября – в Бейруте (Ливан) убит президент Ливана Б. Жмайель. Убийца –

Хабиб Таму Шартуни. 1983, май – покушение в Португалии на папу римского Иоанна Павла II. Папа не постра-

дал. Покушавшийся – испанский монах Хуан Мария Крон. 1983, 21 августа – убит в Маниле (Филиппины) сенатор Бенинго Акино. Убийца –

один из его телохранителей.

246

1983, август – покушение в Бирме на президента Южной Кореи Чон Ду Хвана. Пре-зидент не пострадал.

1984, 31 октября – убита в Дели (Индия) премьер-министр Индии Индира Ганди. Убийцы – ее телохранители.

1986, 28 февраля – убит в Стокгольме премьер-министр Швеции Улоф Пальме. Убийца скрылся.

1986, 2 октября – покушение в Дели на премьер-министра Индии Раджива Ганди. Ганди не пострадал. Покушавшийся – Карамджит Сингх.

1986 – покушение в Сантьяго (Чили) на президента Чили Аугусто Пиночета. Прези-дент ранен в руку.

1986, 19 октября – в авиакатастрофе в Мозамбике погиб президент страны Самора Мойзес Машел.

1987, май – готовится покушение на Генерального секретаря ЦК КПСС Михаила Горба-чева. Организаторы – криминальные структуры страны. Покушение не состоялось.

1987, 1 июня – убит премьер-министр Ливана Рашид Караме. Покушение произошло в его вертолете во время полета.

1988, весна – покушение в Анкаре (Турция) на премьер-министра Турции Тургута Озала. Премьер был ранен в руку. Организаторы покушения – криминальные структуры страны. Покушавшийся – Картаг Демираг.

1988, 17 августа – в авиакатастрофе в Пакистане погиб президент Пакистана Зия Уль-Хак 1989, лето – готовится покушение на первого заместителя председателя Госстроя

СССР Бориса Ельцина в Таджикистане. Не состоялось. 1989, 28 сентября – покушение в Подмосковье на Б. Ельцина. Не удалось. 1990, февраль – готовится покушение в Колумбии на президента США Джорджа

Буша и президента Колумбии Вирхилио Барко. Организатор покушения – колумбийская наркомафия. Покушение было сорвано.

1990, 25 апреля – в Испании попал в авиационную аварию Председатель Верховного Совета России Б. Ельцин.

1990, июнь – готовится покушение на сборную СССР по футболу. Организаторы поку-шения – палестинские террористы. Покушение не состоялось.

1990, 21 сентября – в Москве попал в автомобильную катастрофу Председатель ВС России Б. Ельцин.

1990, 12 октября – убит в Каире (Египет) председатель Народного собрания АРЕ Рифаат Махгуб. Убийцы – члены организации «Аль-Джихад аль-Ислами».

1991, февраль – боевики Ирландской республиканской армии (ИРА) обстреляли из минометов лондонскую резиденцию премьер-министра Великобритании Джо-на Мейджора. Никто не пострадал.

1991, 21 мая – убит в штате Тамилнад (Индия) бывший премьер-министр Индии Раджив Ганди. Убийцы – члены организации «Тигры освобождения Тамил илама» из Шри-Ланки.

1991, 3 августа – убит в Париже бывший премьер-министр Ирана Шахпур Бахтияр. Убийцы – агенты иранских спецслужб.

1991, октябрь – в Мадриде (Испания) готовится покушение на президента США Джорд-жа Буша. Не состоялось. Организаторы – агенты израильской разведки «Моссад».

1992, май – в Лас-Вегасе (США) была совершена попытка покушения на бывшего президента США Рональда Рейгана. Бывший президент не пострадал. Поку-шавшийся – Ричард Спрингер.

1992, 23 мая – убит на Сицилии судья Джованни Фальконе. Организатор покушения – местная мафия.

1992, 20 июля – убит в Палермо следователь Паоло Борселино. Организатор поку-шения – местная мафия.

247

1992, 1 сентября – в автомобильной аварии в Словакии получил тяжелые увечья бывший Первый секретарь ЦК КП Чехословакии Александр Дубчек, в резуль-тате чего скончался.

1993, 1 мая – убит в Шри-Ланке президент страны Ранасингхе Премадаса. 1993, весна – покушение в Гамбурге не знаменитую югославскую теннисистку Монику

Селеш. Она была ранена ножом в шею неким Гюнтером Парке. 1993, май – готовится покушение на президента Чехии Вацлава Гавела. Покушение

было сорвано. 1993, июнь – готовится покушение в Италии на папу римского Иоанна Павла II.

Покушение было сорвано. 1993, 19 августа – покушение в Каире (Египет) на министра внутренних дел страны

Мухаммеда Хасана аль-Альфи. Министр не пострадал. 1993, осень – готовится покушение на руководителя ООП Ясира Арафата во время

его визита в Турцию. Покушение было сорвано. 1993, ноябрь – покушение на премьер-министра Афганистана Гульбеддина Хекма-

тиара. Премьер не пострадал. 1993, ноябрь – покушение на президента Германии Р. Вайцзеккера в Гамбурге. Прези-

дент получил легкое ранение. Покушавшийся – Гюнтер Рерш. 1994, январь – покушение под Багдадом (Ирак) на президента Ирака Саддама Ху-

сейна. Президент не пострадал. 1994, 26 января – покушение в Австралии на английского принца Чарльза. Принц не

пострадал. 1994, февраль – покушение в Новой Зеландии на принца Чарльза. Принц не пострадал. 1994, 1 февраля – покушение в Тегеране (Иран) на президента страны А. Хашеми-

Рафсанджани. Президент не пострадал. 1994, 23 марта – в Мексике был убит кандидат в президенты страны от правящей

Институционно-революционной партии Луис Дональдо Колосио. Убийцей оказался 23-летний Марио Абурто.

1994, апрель – в Кувейте готовилось покушение на бывшего президента США Джорджа Буша. Осуществить его должны были 11 иракских и 3 кувейтских гражданина. Покушение было предотвращено.

1994, июль – в городе Газа произошло покушение на лидера ООП Ясира Арафата. Лейтенант израильской армии выстрелил в лидера ООП из пистолета, однако не попал и был тут же схвачен охраной.

1994, 12 сентября – в Вашингтоне, прямо на лужайку Белого дома, спикировал спор-тивный самолет «Сессна», в котором находился 38-летний Фрэнк Кордер. Кроме него (он погиб), никто не пострадал.

1994, 11 октября – в польском городе Вроцлаве произошло покушение на бывшего руководителя страны Войцеха Ярузельского. Пенсионер Станислав Х.ударил его камнем по голове. Метил он в висок, и лишь по счастливой случайности Ярузельскому удалось избежать смерти.

1994, 29 октября – в Вашингтоне 26-летний Мартин Дюран открыл огонь из автома-тической винтовки по Белому дому. Пока его не арестовала полиция, он сумел произвести 29 выстрелов, однако и в этом случае никто не пострадал.

1994, 18 декабря – в Вашингтоне неизвестный произвел шесть выстрелов из автома-тического оружия по Белому дому. Никто не пострадал.

1994, 21 декабря – в Вашингтоне 33-летний бездомный Марселино Корнель попы-тался с ножом в руках проникнуть на территорию Белого дома, однако был обезврежен охраной.

1995, 15 марта – в Аргентине в авиационной катастрофе погиб сын президента стра-ны. Мать погибшего официально заявила, что катастрофа была подстроена.

1995, 30 марта – в Токио произошло покушение на начальника японской полиции Кодзи Кунимацу. Он был ранен выстрелами из пистолета неизвестным мужчиной.

248

1995, май – в Каннах бельгийский кинорежиссер Ян Баккой метнул торт в министра культуры Франции, но угодил в его телохранителя.

1995, июнь – в Голливуде маньяк Роберт Хоскинс пытался напасть на Мадонну, но был ранен охранником и схвачен.

1995, 26 июня – в столице Эфиопии Аддис-Абебе было совершено покушение на президента Египта Хосни Мубарака. Покушавшиеся обстреляли его автомо-биль, однако убить президента так и не смогли. Ответственность за этот теракт взяли на себя боевики из организации «Джамаа-Ислами».

1995, 10 августа – в городе Пальма-ди-Мальорка (Балеарские острова) были схваче-ны трое боевиков из баскской организации ЭТА, которые готовили покушение на короля Испании.

1995, 31 августа – в индийском штате Пенджаб был взорван главный министр штата Беант Сингх. Исполнители теракта – члены сикхской группировки «Баббар халса».

1995, 3 октября – в городе Скопье (Македония) было совершено покушение на пре-зидента страны Киро Глигорова. Он был тяжело ранен в результате направ-ленного взрыва.

1995, 4 ноября – в столице Израиля Тель-Авиве был убит премьер-министр Израиля Ицхак Рабин. Он был убит выстрелами в упор из пистолета. Убийцей оказался участник молодежной экстремистской организации «Эйяль» («Возмездие») 27-летний студент-юрист Игал Амир.

1996, 21 апреля – на территории Чеченской республики, возле селения Гехи-Чу, был убит первый президент Чеченской республики Джохар Дудаев. Операцию по его уничтожению провело российское ГРУ. Самолет дальнего радиолокацион-ного обнаружения «А-50» (аналог американского «Авакса»), перехватив сиг-нал от спутникового телефона Дудаева, сообщил об этом командованию. Через полчаса в небо взмыла пара фронтовых бомбардировщиков «Су-24», которые с помощью двух ракет уничтожили Дудаева.

2000, 24 марта – ЦРУ сорвало покушение на верхушку НАТО: генсека альянса Джорджа Робертсона и главкома сил в Европе Уэсли Кларка. Эту операцию собирались провести сербские боевики, которые намеревались сбить в районе Приштины вертолет, с находящимися на борту руководителями НАТО, с по-мощью переносного комплекса «земля-воздух». Покушение было специально приурочено к первой годовщине натовской операции на Балканах.

2001, 9–10 января – в Баку, во время официального визита, готовилось покушение на президента России Владимира Путина.

2001, 16 января – в Конго убит президент страны Лоран-Дезире Кабила. Недоволь-ный брожениями в армии, он собирался демонстративно уволить в отставку нескольких высокопоставленных генералов. Однако в самый разгар аудиенции с военными один из телохранителей президента неожиданно выхватил писто-лет и несколько раз выстрелил в голову главы государства. Сам террорист тоже прожил недолго: верные президенту охранники тут же его расстреляли.

2002, 14 июля – в Париже, в День национального праздника Франции, жертвой по-кушения едва не стал президент страны Жак Ширак.

2004, 9 мая – в столице Чеченской Республики, в городе Грозном, в результате взрыва на Центральном стадионе «Динамо» были убиты президент ЧР Ахмад Кадыров и председатель Госсовета республики Хусейн Исаев.

2006, 4 июля – в Ингушетии в ходе секретной операции российских спецслужб убит (взорван) лидер чеченских боевиков Шамиль Басаев.

2007, 27 декабря – в городе Равалпинди (Пакистан) убита бывший премьер министр Пакистана (1988–1990, 1993–1996) Беназир Бхутто.

2011, 2 мая – в городе Абботабад (Пакистан) в ходе секретной операции американ-ских спецслужб убит лидер «Аль-Каиды» Усама бен Ладен.

249

Однако, теоретическое обоснование террора как ме-тода борьбы с противником и его необходимости дали ещё большевики; и вождь мировой революции – Владимир Иль-ич Ленин неоднократно говорил об этом.1

Ещё в начале ХХ века, а точнее – в 1901 году, он пи-сал: «Принципиально мы никогда не отказывались и не мо-жем отказаться от террора. Это – одно из военных дейст-вий, которое может быть вполне пригодно и даже необхо-димо в известный момент сражения при известном состоя-нии войска и при известных условиях».2

Обращаясь к истории нашего государства, к далеко-му 1917 году, необходимо отметить, что «в юридический быт России воцарение В.И. Ленина внесло полный хаос, насилие и бесправие. Все законы гражданские и уголовные, потеряли свою силу, все судебные учреждения, охранявшие и исполнявшие законы были уничтожены. Их место заняли “чрезвычайные комиссии по борьбе с контрреволюцией и спекуляцией”, разные “тройки” и “трибуналы” составленные, в значительной степени, из моральных и социальных подон-ков общества. Они судили, руководствуясь “декретами” пра-вительства или собственным “революционным сознанием”, могли арестовать, заключить в тюрьму или убить, не только контрреволюционеров, но и всякого подозрительного, а по-сле покушения на Ленина (в августе 1918 г.) убили множе-ство “заложников” из рядов “буржуазии и помещиков”».3

Террор оправдывался такой формой государствен-ной власти, придуманной еще К. Марксом, как «диктатура пролетариата» (выделено мною – А.С.).

В.И. Ленин пошел дальше. Пытаясь дать научное обоснование этого термина, он писал: «Научное понятие дик-татуры означает не что иное, как ничем не ограниченную, никакими законами, никакими абсолютно правилами не стес-

1 Раззаков Ф. Указ. соч. С. 332-349. 2 Ленин В.И. С чего начать? // Полн. собр. соч. Т. 5. С. 7. 3 Ленин и Россия. Сборник статей / Под ред. С.Г. Пушкарева. Франк-фурт-на-Майне: Посев, 1978. С. 10-11.

250

ненную, непосредственно на насилие опирающуюся власть».1 Поскольку террор, отметим справедливости ради, был

красный и белый, попытаемся найти в историко-правовой литературе, как определялась необходимость того или ино-го. Отмечалось: «Пролетариат применяет красный террор как одно из средств классовой борьбы, а буржуазия свой бе-лый террор превращает в средство управления, когда её по-литическое положение господствующего класса становится неустойчивым».2 И далее, лукаво замечалось, что красный террор в России нашёл своё применение не в начале Ок-тябрьской революции (хотя хорошо известно, что поста-новление СНК «О красном терроре» появилось уже 5 сен-тября 1918 года, а 22 сентября 1918 года вышел «Приказ о заложниках» – А.С.)3, а гораздо позднее и связывалось это с иностранной военной интервенцией в России.

Таким образом, выходит, что теоретическое обосно-вание применения террора дал вождь мирового пролетари-ата – не учредительное собрание, не парламентский путь перехода власти, а кровавое восстание и беспощадное при-менение террора к “бывшим” классам России. «После убий-ства комиссара по делам печати, пропаганды и агитации Петрограда – Володарского, В.И. Ленин писал председате-лю Петроградского Совета Григорию Зиновьеву: “Надо по-ощрять энергию и массовидность террора против контрре-волюционеров, и особенно в Питере, пример коего решает”. Ленин приказывал и брать заложников. Эту идею охотно принимали на вооружение».4

По словам А.В. Луначарского, «Володарский был бес-пощаден… В нём было что-то от Марата… Он был весь пронизан не только грозой Октября, но и пришедшими уже

1 Пушкарев Б.С. Две России ХХ века (1917–1993 гг.). М.: Посев, 2008. С. 56. 2 Потылицын А.И. Белый террор на Севере в 1918–1920 гг. Архан-гельск, 1931. С. 16. 3 СУ РСФСР. 1918. № 65. Ст. 710; Еженедельник чрезвычайных ко-миссий. 1918. 22 сентября. № 1. 4 Млечин Л. Ленин. Соблазнение России. СПб.: Питер, 2012. С. 425.

251

после его смерти грозами взрывов красного террора. Этого скрывать мы не будем. Володарский был террорист».

В июне 1918 года по дороге на очередной митинг В. Володарский был убит эсером Сергеевым за дискредита-цию социалистической идеи. Его убийство стало предлогом для репрессий по всей России. Ненависть к Володарскому была в Петрограде так сильна, что первый памятник ему, установленный у Зимнего дворца в 1919 году был взорван.1

Вопрос о красном терроре поднимался неоднократ-но. В марте 1919 года В.И. Ленин принял американского пи-сателя и публициста Джозефа Стеффенса и имел с ним сле-дующий разговор: «Какие заверения можете дать, что крас-ный террор прекратится? – Кто требует таких заверений – спросил он (В.И. Ленин – А.С.) гневно выпрямляясь. – Па-риж, – сказал я. – Значит, те самые люди, которые только что убили в бесполезной войне семнадцать миллионов человек, теперь озабочены судьбой тысяч, убитых во время револю-ции во имя осознанной цели – ради того, чтобы покончить с необходимостью войны… и вооруженного мира? – Секун-дочку он стоял, глядя на меня гневными глазами, затем, ус-покоившись, сказал: – Впрочем, пусть. Не отрицайте тер-рора. Не преуменьшайте ни одного из зол революции. Их нельзя избежать. На это надо рассчитывать заранее: если у нас революция, мы должны быть готовы оплачи-вать её издержки»2 (выделено мною – А.С.).

В какой-то мере теоретическое обоснование терро-ризма в годы гражданской войны, когда решался вопрос «кто – кого», ещё можно понять. Но, как оправдать терро-ризм, поддерживаемый большевиками в начале ХХ века?

В России он начался в 1901 году, когда эсером П.В. Карповичем был убит министр народного просвещения им-

1 Черная книга имен, которым не место на карте России / Сост. С.В. Волков, изд. 3-е. М.: Посев, 2008. С. 24. 2 Мы оптимисты // О встречах В.И. Ленина с зарубежными политиче-скими деятелями, дипломатами, журналистами, представителями де-ловых кругов. М., 1968. С. 146.

252

перии Н.П. Боголепов. В 1902 году эсером С.В. Балмаше-вым был убит министр внутренних дел Д.С. Сипягин, в 1903 году террор распространился на Урал. Эсерами был убит уфимский губернатор Н.М. Богданович, по приказу ко-торого 13 марта того же года войска открыли огонь по тол-пе бастовавших рабочих города Златоуста, вследствие чего погибли 69 человек. В то же время эсерами было соверше-но покушение на инженера Назарова в Мотовилихе. В ию-ле 1904 года в Петербурге уфимским эсером Е.С. Сазоно-вым, состоявшим в Уральском союзе социал-демократов и социалистов-революционеров, был убит министр внутрен-них дел России – В.К. Плеве.1

Наибольшее количество террористических актов в стране в начале ХХ века приходится на 1905–1907 гг. По данным Государственной Думы, к 1907 году число жертв революционного насилия составило 20 тысяч человек. В от-вет в 1906–1909 годах властями были казнены 3 796 чело-век, в основном террористов. Кроме того, в ходе каратель-ных экспедиций были расстреляны 1 172 человека.2

Подводя теоретическую базу под явление террориз-ма необходимо отметить, что в исторической литературе выделяют три основных формы террора – политический, экономический и идеологический. По мере своего проявле-ния он может быть организованным, систематическим или даже стихийным, а с точки зрения масштабов он делится на индивидуальный, групповой и государственный.3

Но это периодизация нынешнего времени. Вряд ли вождь мирового пролетариата сто лет назад задумывался о подобной классификации. Задача состояла в другом, оправ-

1 Мордвинцев Е.Г. Сазонов Егор Сергеевич // Уральская историческая энциклопедия. 2-е изд. Екатеринбург: Академкнига, 2000. С. 93, 498. 2 Отечественные органы безопасности на Урале. Материалы историче-ских чтений. Екатеринбург, 2003. С. 8. 3 Там же. Попов Н.Н. Терроризм на Урале в начале ХХ века // Отечест-венные органы безопасности на Урале. Материалы исторических чте-ний. Екатеринбург, 2003. С. 7.

253

дать терроризм в целом, сторонником которого являлись большевики.

По Ленину, революционное насилие есть обязатель-ный признак и основная черта диктатуры пролетариата. Теоретические постулаты вождя легли в основу деятельно-сти и советской судебной системы. В письме к Д.И. Кур-скому (наркому юстиции – А.С.) в связи с разработкой уго-ловного кодекса В.И. Ленин писал: «…суд должен не уст-ранить террор, а открыто выставить принципиальное и по-литически правдивое (а не только юридически узкое) по-ложение, мотивирующее суть и оправдание террора, его не-обходимость, его пределы…».1

Государственный террор в молодой советской рес-публике не был декларацией или просто угрозой; он под-креплялся действиями. Свидетельство тому – долго скры-ваемый от глаз мировой общественности, так называемый приказ «Приказ о заложниках», позволяющий расстреливать совершенно неповинных людей. Приведём полный текст этого документа.

«Все известные местным Советам правые эсеры дол-жны быть незамедлительно арестованы. Из буржуазии и офицерства должны быть взяты значительные количества заложников. При малейших их попытках к сопротивлению или малейшем движении в белогвардейской среде должен приниматься массовый расстрел (выделено мною – А.С.). Местные губисполкомы должны проявлять в этом направ-лении особую инициативу. Ни малейших колебаний, ни ма-лейшей нерешительности в применении массового терро-ра»2 (выделено мною – А.С.).

Задача была поставлена перед органами ЧК, которые должны были «…не на словах, а на деле провести беспощад-ный, стройно-организованный массовый террор (выделе-

1 Герцензон А.А., Дурманов Н.Д., Исаев М.М., Меньшагин В.Д., Ошеро-вич Б.С., Пинтковский А.А., Солнцев К.И., Трайнин А.Н. Государствен-ные преступления. М.: Юр. изд-во НКЮ СССР, 1938. С. 26. 2 Еженедельник ЧК. 1918. № 1. С. 11.

254

но мною – А.С.), принеся смерть тысячам праздных белору-чек, непримиримых врагов социалистической России…».1

Но не только революционные события и граждан-ская война вызывали необходимость проведения массового террора. Подтверждением того, что террор являлся госу-дарственной политикой Советов – является факт подтвер-жденный высказыванием И.В. Сталина в августе 1922 года на собрании московской организации большевиков. Оправ-дывая массовые аресты интеллигенции, он заявил: «Наши враги дождутся, что мы вновь будем вынуждены прибегнуть к красному террору и ответим на их выступления теми ме-тодами, которые практиковались нами в 1918–1919 гг.».2

В современной исторической и историко- юридиче-ской литературе встречаются попытки уравнять белый и красный террор. Между тем они имеют существенное от-личие друг от друга. Красный террор являл собой госу-дарственную политику, нацеленную на истребление иму-щественных классов, так называемых “бывших” и запуги-вание остального населения (выделено мною – А.С.). Об этом определенно говорил В.И. Ленин. Нельзя сказать, что бе-лые не использовали террористические методы, они были многочисленны. Но в отличие от большевиков касались только чекистов и комиссаров, а не рабочих и крестьян, как это пыталась подать большевистская пропаганда. Имеются такие данные: «За лето 1918 г. правительство Комуча на Волге казнило около 1000 большевиков. А за два года вла-сти в Крыму белые казнили там 281 человека; если это чис-ло распространить пропорционально населению на другие занятые белыми области, то получается, что всего белые казнили едва ли более 10 000 человек – в двести раз мень-ше, чем красные».3 Особенно зловещим и трагедийным был

1 Смыкалин А.С. Колонии и тюрьмы в советской России. Екатерин-бург: Изд-во УрГЮА, 1997. С. 48. 2 Бакунин А.В. Генезис советского тоталитаризма. Екатеринбург: УО РАН, Ин-т истории и археологии, 1996. С. 110. 3 Пушкарев Б.С. Две России ХХ века. С. 128-129.

255

красный террор в Крыму, устроенный Бела Куном и Роза-лией Землячкой в отношении солдат и офицеров армии П.Н. Врангеля, в октябре 1920 года.

Вместо объявленной большевиками амнистии, по разным данным было расстреляно в Крыму за 1920–1922 годы от 50 до 100 тысяч человек. Среди них были не толь-ко военнослужащие, но и представители местной интелли-генции, женины, старики и дети. Венгерский коммунист Бе-ла Кун дословно выполнил приказ В.И. Ленина: «Вымести Крым железной метлой».1

Террор приобретал все более широкий характер, по-скольку он являлся государственной политикой, цель кото-рой была физическое истребление имущих классов. Этого не скрывали большевики. 1 ноября 1918 года М.И. Лацис пишет своим подчиненным: «Мы не ведем войну против отдельных лиц – мы истребляем буржуазию, как класс… В этом смысл и сущность красного террора». 24 января 1919 года Я.М. Свердлов в директиве Оргбюро ЦК РКП(б) при-знает «единственно правильную самую беспощадную вой-ну со всеми верхами казачества путем поголовного их ис-требления». Особенно большого размаха террор достиг в армии. Л.Д. Троцкий создал заградительные отряды, кото-рые должны были стрелять в отступающих, и ввёл «деци-мации», т.е. процентные расстрелы личного состава. Глав-ком Вацетис писал Ленину: «Дисциплина в Красной армии основана на жестоких наказаниях, в особенности на рас-стрелах… Беспощадными наказаниями и расстрелами мы навеяли террор на всех...».2

Разгул красного террора в сентябре–ноябре 1918 го-да смутил даже многих коммунистов. 6 февраля 1919 года в московской газете «Всегда вперед» была опубликована статья Ю. Мартова под названием «Стыдно». В ней говори-лось: «Какая гнусность! Какая ненужная жестокая гнус-

1 Черная книга имен, которым не место на карте России. С. 17. 2 Пушкарев Б.С. Две России ХХ века. С. 121-122.

256

ность, какое бессовестное компрометирование русской ре-волюции новым потоком бессмысленно пролитой крови!»1

Началом массового террора может служить теле-грамма В.И. Ленина к руководству Пензенского губиспол-кома на имя Евгении Бош от августа 1918 года, в которой Ленин давал указания, как справиться с крестьянскими вос-станиями: «Сомнительных – запереть в концентрационный лагерь вне города», а кроме того, «провести беспощадный массовый террор».2

В 51-м томе Полного собрания сочинений имеется письмо Ленина Троцкому от 22 октября 1919 года о моби-лизации на фронт «тысяч двадцать питерских рабочих». Однако текст приведён не полностью, из него купирован небольшой кусочек: «…Плюс тысяч 10 буржуев, поставить позади их пулеметы, расстрелять несколько сот и добиться настоящего массового напора на Юденича».3 Как отмечает Евгений Данилов, автор книги «Ленин – тайны жизни и смерти»: «Понятно, почему редакторы из Института мар-ксизма-ленинизма убрали этот отрывочек, хотя в тех же 55 томах имеется немало ленинских кровожадных высказыва-ний. Стрелять в спины гражданских лиц – это уже жесто-кость патологическая».4

Содрогаясь в наши дни от актов проявления террора, мы забываем, что терроризм в России являлся государст-венной политикой в 1918–1919 годах, теоретическим осно-воположником которой являлся сам глава государства – В.И. Ленин. В послании от 21 июля 1919 года патриарх Ти-хон, пытаясь пробудить в большевиках и их вождях уснув-шие совесть и разум, писал: «Мы содрогаемся, читая, как Ирод, ища погубить Отроча, погубил тысячу младенцев... а сейчас происходит тоже самое».

1 Кудрина Ю. Императрица Мария Федоровна Романова (1847–1928 гг.). М.: Олма-Пресс, 2000. С. 232. 2 Ленин В.И. Полн. собр. соч. Т. 50. С. 143-144. 3 Ленин В.И. Полн. собр. соч. Т. 51. С. 68. 4 Данилов Е. Ленин тайны жизни и смерти. М.: АСТ, 2007. С. 545.

257

Невозможно с абсолютной точностью подсчитать ко-личество жертв большевистского террора. До сих пор ар-хивы хранят эти тайны, тем более что некоторые докумен-ты фальсифицированы.

Все больше людей убеждаются в правоте слов Бис-марка: «Революцию подготавливают гении, осуществляют фанатики, плодами пользуются подонки».

Источники и использо ванная лит ератур а : 1. Бакунин А.В. Генезис советского тоталитаризма. Екатеринбург: УО

РАН, Ин-т истории и археологии, 1996. – 254 c. 2. Герцензон А.А., Дурманов Н.Д., Исаев М.М., Меньшагин В.Д., Оше-

рович Б.С., Пинтковский А.А., Солнцев К.И., Трайнин А.Н. Государ-ственные преступления. М.: Юр. изд-во НКЮ СССР, 1938. – 527 c.

3. Данилов Е. Ленин тайны жизни и смерти. М.: АСТ, 2007. – 654 c. 4. Еженедельник чрезвычайных комиссий. 1918. 22 сентября. № 1. 5. Кудрина Ю.В. Императрица Мария Федоровна Романова (1847–

1928 гг.). М.: Олма-Пресс, 2000. – 317 c. 6. Ленин В.И. Полн. собр. соч. Т. 50. 7. Ленин В.И. Полн. собр. соч. Т. 51. 8. Ленин В.И. С чего начать? // Полн. собр. соч. Т. 5. С. 1-13. 9. Ленин и Россия. Сборник статей / Под ред. С.Г. Пушкарева. Франк-

фурт-на-Майне: Посев, 1978. – 193 с. 10. Млечин Л. Ленин. Соблазнение России. СПб.: Питер, 2012. – 500 c. 11. Мордвинцев Е.Г. Сазонов Егор Сергеевич // Уральская историческая

энциклопедия. 2-е изд. Екатеринбург: Академкнига, 2000. – 637 с. 12. Мы оптимисты. О встречах В.И. Ленина с зарубежными политиче-

скими деятелями, дипломатами, журналистами, представителями деловых кругов. М., 1968. – 287 с.

13. Отечественные органы безопасности на Урале. Материалы истори-ческих чтений. Екатеринбург, 2003.

14. Попов Н.Н. Терроризм на Урале в начале ХХ века // Отечественные органы безопасности на Урале. Материалы исторических чтений. Екатеринбург, 2003. С. 7-10.

15. Потылицын А.И. Белый террор на Севере в 1918–1920 гг. Архан-гельск: Севкрайгиз, 1931. – 72 с.

16. Пушкарев Б.С. Две России ХХ века (1917–1993 гг.). М.: Посев, 2008. – 592 c.

17. Раззаков Ф. За чьей спиной прячется президент? М.: Эксмо, 2012. – 352 с.

18. Смыкалин А.С. Колонии и тюрьмы в советской России. Екатерин-бург: Изд-во УрГЮА, 1997. – 368 с.

258

19. СУ РСФСР – Собрание узаконений и распоряжений Рабочего и Крестьянского правительства. 1918. № 65. Ст. 710.

20. Черная книга имен, которым не место на карте России / Сост. С.В. Волков, изд. 3-е. М.: Посев, 2008. – 288 с.

Smykalin A.S. V.I. Lenin – the theoretical founder of terrorism of world proletariat

The article is devoted to theoretical questions of a substantiation of terror at carrying out of a socialist revolution. The analysis of the carried out acts of terrorism in XIX, XX and XXI centuries is given. It is marked, that terror is the phenomenon political. V.I. Lenin’s role in a theoretical substantiation and practical application of terror di-rectly in Russia is underlined.

Keywords: terror, V.I. Lenin, a socialist revolution, the theory and practice, “red” and “white” terror, a state policy.

259

Черных Е.А., Шамсумова Э.Ф. Правовое регулирование высшего образования

в СССР и РСФСФ (сравнительно-правовой анализ) Состояние образования и перспективы его развития в

любом правовом государстве, в первую очередь, определяют-ся законодательством об образовании. Любые социальные системы не могут эффективно функционировать в обще-стве, а, тем более, свободно развиваться, без соответству-ющей правовой базы. Не является исключением и система высшего образования. В настоящее время большую теоре-тическую и практическую значимость приобретают про-блемы осмысления противоречивого опыта советских ре-форм, что позволяет глубже и полнее осознать роль образо-вания, и, прежде всего, высшей школы. Изучение модерниза-ции системы высшего образования в контексте историко-правового опыта позволяет грамотно проанализировать со-временные преобразования, выявить существенные недос-татки. Этому обстоятельству и посвящена данная статья.

Ключевые слова: высшее образование, советское об-разование, образовательная сфера, идея высшего образова-ния в СССР, образовательная реформа, образование, обра-зование а СССР, сравнительный анализ в образовании.

Формирование нормативно-правовой базы в сфере высшего профессионального образования при советской власти (1917–1991 гг.) в своём развитии проходило три этапа.

Первый этап: Становление системы советского народного образования в досоюзный период

(октябрь 1917 – начало 1922 гг.): анализ нормативно-правой регламентации

После Октябрьской революции руководство и управление народным образованием было возложено на Народный комиссари-ат просвещения РСФСР, в ведение которого перешло большинство ______________________

Черных Евгения Александровна – помощник директора Пермского филиала ОАО “Страховая группа МСК”.

Шамсумова Эмма Файсаловна – кандидат юридических наук, доцент, доцент кафедры истории государства и права Уральской государственной юридической академии.

260

учебных заведений. Наркомпрос РСФСР был создан на основании декрета II-го Всероссийского съезда Советов от 27 октября 1917 года «Об учреждении Совета Народных Комиссаров»1, где указы-валось подведомственность СНК и утверждались народные ко-миссары. В дальнейшем Постановлением Наркомпроса РСФСР от 11 декабря 1917 года «О передаче дел воспитания и образова-ния духовного ведомства в ведение Народного комиссариата про-свещения». В сферу влияния данного органа перешли все церков-но-приходские (начальные) школы, учительские семинарии, ду-ховные училища и семинарии, женские епархиальные училища, миссионерские школы, академии.2 Принцип отделения школы от церкви был провозглашён в ст. 13-й Основного закона – Консти-туции РСФСР 1918 года. В итоге Декрет СНК РСФСР от 5 июня 1918 года «О передаче в ведение Народного комиссариата про-свещения учебных заведений всех ведомств» установил круг под-властных этому органу образовательных учреждений. Единст-венно, что не вошло в его подчинение – специальные учебные заведения для взрослых, если заведения преследуют исключи-тельно технические цели.3

В целях облегчения широким народным массам усвое-ния русской грамоты, повышения уровня образованного населе-ния и освобождения школы от ненужной и непроизводительной траты времени и труда при изучении правил правописания Дек-рет от 23 декабря 1917 года «О введении нового правописания»4 произвел кардинальные изменения в области орфографии. Дан-ная реформа разрабатывалась лингвистами ещё в дореволюци-

1 Об учреждении Совета Народных Комиссаров. Абз. 3 // URL: http:// base.consultant.ru/cons/cgi/online.cgi?req=doc;base=ESU;n=4314. Декрет принят на II-м Всероссийском съезде Советов 27 октября 1917 г. 2 О передаче дел воспитания и образования духовного ведомства в веде-ние Народного комиссариата просвещения. Постановление Народного Комиссариата Просвещения РСФСР от 11 декабря 1917 г. Абз. 1 // URL: http://base.consultant.ru/cons/cgi/online.cgi?req=doc;base=ESU; n=4314. 3 О передаче в ведение Народного комиссариата просвещения учебных заведений всех ведомств. Декрет СНК РСФСР от 5 июня 1918 г. Ст. 1 // URL: http://base.consultant.ru/cons/cgi/online.cgi?req=doc;base=ESU;n=4314. 4 О введении нового правописания: Декрет СНК РСФСР от 23 декабря 1917 г. Абз. 1 // URL: http://base.consultant.ru/cons/cgi/online.cgi?req= doc;base=ESU;n=4314.

261

онный период, но только при большевиках реализовалась офици-ально. Ведь новая политика партии была направлена на повыше-ние уровня производства, сельского хозяйства, научного проры-ва Советской России именного за счёт рабочего и крестьянского населения, которые во время существования империи не имели широкого доступа к просвещению.

26 декабря 1919 года Правительство РСФСР приняло мно-гообещающий Декрет «О ликвидации безграмотности населения РСФСР». Согласно ему, всё население Советской России в возрасте от 8 до 50 лет, не умевшее читать или писать, было обязано учить-ся грамоте на родном или на русском языке (по желанию). На-родному комиссариату просвещения предоставлялось право при-влекать всех грамотных лиц к обучению неграмотных на основе трудовой повинности. Декрет предусматривал также создание школ для «переростков», школ при детских домах, колониях и прочих учреждениях, входивших в систему Главсоцвоса. В целях реализа-ции данного нормативного акта была образована при Народном Комиссариате Просвещения Всероссийская Чрезвычайная Комис-сия по ликвидации безграмотности в составе пяти лиц, утверждае-мых СНК по представлению Наркомпроса.1

Уровень грамотного населения (Европейская Россия, Северный Кавказ, Западная Сибирь)

На 1000 всего населения гра-

мотных

На 1000 всего населения гра-

мотных Регион

1897 год 1920 год Европейская Россия 229 330 Западная Сибирь 108 218 Северный Кавказ 150 281

Всего: 223 319 Как видно из выше приведенной таблицы, которая со-

держалась в статье В.И. Ленина «Странички из дневника», опуб-ликованной в газете «Правда» от 4 января 1923 года2, прирост

1 Об учреждении Всероссийской Чрезвычайной комиссии по ликвидации безграмотности. Декрет СНК РСФСР от 19 июля 1920 г. Cт. 1 // URL: http: //base.consultant.ru/cons/cgi/online.cgi?req=doc;base=ESU; n=4314. 2 Лапко А.Ф., Люстерник Л.А. Ленин, наука и просвещение: Владимир Ленин – революционер, мыслитель, человек // URL: http://leninism.su/

262

грамотного населения невысок, но всё же наблюдается положи-тельная динамика. Причиной этому явилось нестабильное эко-номическое положение страны, следовательно, плохое финанси-рование (что привело впоследствии к увеличению материальных вложений в сферу просвещения), неприязнь закостенелого рус-ского человека к передовым изменениям.

Ещё одна немаловажная реформа была проведена в 1918 году – принято Постановление «Об отмене отметок».1 Данный нормативный акт упразднял балльную систему оценки поведения и познаний учеников всех уровней школьного обучения. Также при-знавалось педагогически целесообразным отменить переводные и выпускные экзамены, награды и медали. Ликвидация отметок была скорее связана с эмоциональной стороной воспитательного процесса, что являлось строго продуманным действием, отве-чавшим интересам советского школьного строительства.2 Дей-ствительно, разработчиками данного мероприятия были деятели педагогики и политики дореволюционной России, в том числе, министр народного просвещения П.Н. Игнатьев. В 1916 году он предложил заменить цифровые баллы «возможно частыми осве-домлениями родителей о случаях неуспеваемости их детей». На протяжении 20-х годов XX века в советской школе вместо отме-ток засчитывались развернутые характеристики учителей, а так-же продемонстрированные учениками достижения в творчестве, общественно полезной деятельности. Впрочем, в массовой прак-тике учителя тайком все равно ставили отметки, так как без них было трудно управлять реальным учебным процессом.3

По пути модернизации школьного учебного процесса в области упразднения экзаменационной формы контроля учени-ков и выпускников, пошла политика в сфере вузовского обучения.

index.php (дата обращения: 20.07.2011). 1 Об отмене отметок. Постановление Народного Комиссариата РСФСР от 11 мая 1918 г. // URL: http://base.consultant.ru/cons/cgi/online.cgi?req =doc;base=ESU;n=4314. 2 Лапко А.Ф., Люстерник Л.А. Ленин, наука и просвещение: Владимир Ленин – революционер, мыслитель, человек // URL: http://leninism.su/ index.php (дата обращения: 20.07.2011). 3 Богуславский М.В. Школьный балл – проблемы и решения: Вестник образования. 2009. № 1 // URL: http://www.vestnik.edu.ru/list.html (дата обращения: 25.07.2012 г.).

263

Постановлением Наркомпроса были отменены государственные экзамены, дипломы и свидетельства. Но, в то же время, студент имел право по договоренности с преподавателем сдавать итого-вое испытание по пройденному научному курсу. Таким образом, экзамен перестал быть формальным. «Всякий экзамен в высшем учебном заведении является лишь способом проверки усвоения студентом того или иного предмета и никакого другого значения не имеет».1

В исследуемый период был утвержден нормативно- право-вой акт, окончательно преобразовавший среднюю школу – Поста-новление ВЦИК «О Единой трудовой школе».2 Устанавливался демократический порядок в жизни общеобразовательных учреж-дений. Решение всех важных вопросов учебного заведения было передано педагогическим советам, в которые, кроме педагогиче-ского персонала, входят представители от родителей, учащихся старших классов и местных Советов. Обучение стало полностью бесплатным и обязательным для всех лиц школьного возраста. В разделе II-м данного Постановления «Основные начала школьной жизни» ярко отразилась проекция взглядов В.И. Ленина в отно-шении органической связи между обучением и производством. Школа провозглашалась рабочим объединением учащихся – ком-муной. Статья 12-я, прим. 2, гласила: трудовые процессы будут воспитывать в детях ту внутреннюю дисциплину, без которой немыслим рационально поставленный коллективный труд. Дети принимают живое участие во всех трудовых процессах школьной жизни, в числе которых организационные моменты, вытекающие из принципа разделения труда, должны сыграть весьма сущест-венную воспитательную роль. Как видно из формулировки дан-ной нормы, огромное внимание педагоги должны были уделять не только процессу обучения какой-либо дисциплине, но и воспита-нию в духе социализма.

1 Об отмене государственных экзаменов и об изменении порядка про-изводства всякого рода испытаний студентов в высших учебных заве-дениях. Постановление Народного Комиссариата Просвещения РСФСР от 10 ноября 1918 г., п. 2. // URL: http://base.consultant.ru/cons/cgi/ online.cgi?req=doc;base=ESU;n=4314. 2 О Единой трудовой школе. Постановление Всероссийского Цен-трального Исполнительного Комитета от 30 сентября 1918 г. // URL: http://base.consultant.ru/cons/cgi/online.cgi?req=doc;base=ESU;n=4314.

264

В это же время правительство Советской России, учиты-вая федеральное устройство государства с населяющими его многочисленными этническими группами, пошло по пути вклю-чения в систему народного образования школ национальных мень-шинств.1 Где имелось необходимое количество учащихся кон-кретной национальности (не менее 25 человек), открывались по-добные учебные заведения. С целью культурного сближения и раз-вития классовой солидарности трудящихся различных нацио-нальностей, в школах национальных меньшинств вводилось обяза-тельное изучение языка большинства населения данной области.

Придя к власти, новое правительство стало правопреем-ником государства с разоренной экономикой. Для восстановления народного хозяйства нужны были специалисты, причем, как подчеркивал В.И. Ленин, их необходимо подготовить из рабочих и трудящихся крестьян. Он отмечал – главное заключается в том, чтобы как можно быстрее создать новую, советскую интелли-генцию из среды трудящихся.2 Однако без преобразования ста-рой высшей школы решить эту задачу было невозможно. Нужно было перестроить систему ВПО, органически связать образова-ние и воспитание с идеологией партии, с политикой советской власти, её конкретными задачами. В первые годы советской вла-сти продолжали свою деятельность многие вузы, созданные до революции: Московский университет, Петровская сельскохозяй-ственная академия, Лазаревский институт восточных языков, Мо-сковское промышленное училище, Московский институт инже-неров путей сообщения, МВТУ и т.д. Многие вузы, созданные до революции, были реорганизованы. Так, Московский коммерче-ский институт был преобразован в МИНХ им. К. Маркса (позд-нее – им. Г.В. Плеханова). Московские высшие женские курсы – во 2-й МГУ, Высшие женские строительные курсы – в Москов-ский политехнический институт и т.д. Среди новых московских вузов – горная академия, институты: физико-педагогический, ху-дожественно-изобразительного воспитания, по изучению детской

1 О школах национальных меньшинств. Постановление Народного ко-миссариата просвещения РСФСР от 31 октября 1918 г. // URL: http:// base.consultant.ru/cons/cgi/online.cgi?req=doc;base=ESU;n=4314. 2 Лапко А.Ф., Люстерник Л.А. Ленин, наука и просвещение // Влади-мир Ленин – революционер, мыслитель, человек // URL: http://leninism. su/index.php (дата обращения: 20.07.2011).

265

дефективности, зоотехнический и др. 26 июня 1918 года СНК РСФСР принял Положение об

организации дела народного образования в Российской респуб-лике, которым было окончательно закреплено учреждение Нар-компроса, а также определены задачи и структура органов народ-ного образования. В составе Наркомпроса РСФСР создавалась школьная секция, включавшая отделы – единой школы, реформы школы, высших учебных заведений и дошкольный. Для руково-дства народным образованием и культурно-просветительной рабо-той создавались отделы народного образования (просвещения) при местных Советах. Они руководили начальными, семилетними и средними школами, школами рабочей молодежи, детскими до-мами, детскими садами, внешкольными учреждениями для детей, педагогическими училищами, организацией строительства зданий для учреждений народного образования, проведения мероприятий по повышению квалификации учителей и других категорий работ-ников народного образования и т.д.

2 августа 1918 года Совнарком утвердил декрет «О пра-вилах приема в высшие учебные заведения», согласно которому в ВУЗы в первую очередь принимались лица из среды пролета-риата и беднейшего крестьянства. Совместно с ним было приня-то Постановление СНК РСФСР «О преимущественном приёме в высшие учебные заведения представителей пролетариата и бед-нейшего крестьянства», которое в очередной раз укрепило пра-воспособность данного класса в области доступа к образованию. Женщины при поступлении в вузы имели равные права с муж-чинами. Данный принцип стал обязательным ещё после принятия 31 мая 1918 года Постановления Народного комиссариата про-свещения РСФСР «О введении обязательного совместного обуче-ния». Данная новелла должна была устранить неравноправие женщин и мужчин в области образования, существовавшее до этого в царской России, когда практиковался раздельный вид обу-чения, исключение составляли коммерческие училища и некото-рые частные учебные заведения. Ранее упомянутый Декрет от 2 августа 1918 года временно обязывал высшие учебные заведе-ния принимать абитуриентов без прохождения вступительных испытаний и без предъявления документа об образовании, тем самым предоставив рабочей молодежи беспрепятственный дос-туп в ВУЗы. Конституционная норма ввела повсеместную отме-

266

ну оплаты за обучение1, что ещё раз подчеркивает всеобщую демократизацию в сфере просвещения. Принцип безвозмездно-сти оказания образовательных услуг был повторно урегулирован отдельным законодательным актом ВЦИК от 27 октября 1921 го-да «О воспрещении обязательного взимания платы во всех совет-ских учебных заведениях», соответственно его действие распро-странялось на все уровни образовательных учреждений. Импе-ративные нормы ввели санкцию за отказ в обучении или приёме в учебное заведение за неучастие в добровольных взносах или иное нарушение2, признав данные деяния должностным престу-плением. Декрет привел к резкому увеличению числа перво-курсников, большая часть которых, однако, была отчислена из-за неподготовленности. Выход был найден в создании рабочих фа-культетов: в сжатые сроки выходцы из рабочих и крестьян долж-ны были ликвидировать пробелы в школьном образовании и под-готовиться для дальнейшей учебы в вузах. Первый рабфак был создан в 2 февраля 1919 года в Московском коммерческом инсти-туте (сейчас Российская экономическая академия им. Г.В. Пле-ханова), затем их организовали при большинстве вузов.3 Право-вое положение данных факультетов было закреплено постанов-лением Наркомпроса РСФСР от 11 декабря 1919 года «Об орга-низации рабочих факультетов» и декретом СНК РСФСР от 17 сентября 1920 года «О рабочих факультетах». Рабфаки действова-ли на правах отделений высших учебных заведений. Сюда при-нимались рабочие и крестьяне от 16-ти лет, делегированные про-изводственными союзами, фабрично-заводскими комитетами и прочими организациями.4 Учебные планы, программы и метод преподавания на рабочих факультетах вырабатывался Нарком-

1 Конституция (Основной Закон) РСФСР. Принята V-м Всероссийским съездом Советов в заседании 10 июля 1918 г. Ст. 17 // URL: http://base. consultant.ru/cons/cgi/online.cgi?req=doc;base=ESU;n=4314. 2 О воспрещении обязательного взимания платы во всех советских учебных заведениях. Декрет ВЦИК от 27 октября 1921 г. Ст. 3. // URL: http://base.consultant.ru/cons/cgi/online.cgi?req=doc;base=ESU;n=4314. 3 Вдовин А.И. Культурная политика советской власти: Образователь-ный портал «Слово» // URL: www.portal-slovo.ru/history/40735.php (да-та обращения 27.07.2012 г.). 4 О рабочих факультетах. Декрет СНК от 17 сентября 1920 г. Ст. 3 // URL: http://base.consultant.ru/cons/cgi/online.cgi?req=doc;base=ESU; n=4314.

267

просом по соглашению с Высшим советом народного хозяйства таким образом, чтобы познакомить слушателей с научным мето-дом исследования и дать им достаточный запас знаний для ус-пешной работы в одном из высших учебных учреждений, обу-чающих необходимых Республике специалистов (ст. 2).1 И хотя классовый принцип при наборе студентов проводился последо-вательно, задачу «пролетаризации» высшей школы решить так и не удалось: большую часть студенчества составляли выходцы из непролетарских групп.2

4 марта 1920 года в ведомственном порядке было утвер-ждено Положение о высших учебных заведениях, состоявшее из 22-х статей. В академических кругах это проведенное вне зако-нодательных органов Положение встретило сильное сопротив-ление, и осуществление его было приостановлено. Для выработ-ки нового проекта Наркомпрос счёл нужным созвать академиче-ский съезд из представителей работников своего ведомства, про-фессуры, студенчества, руководителей вузов. Данное мероприя-тие состоялось 16 июля 1921 года. В нём принимали участие: рек-торов – 43, профессоров – 46, студентов – 146 и деятелей Нарком-проса – 61; всего 296 человек, в том числе коммунистов – 165, бес-партийных – 129 и двое заявили себя социал-демократами. Съез-дом был проработан представленный Наркомпросом проект По-ложения о высших учебных заведениях, утвержденный 2 сентяб-ря 1921 года Совнаркомом. В нём были сделаны некоторые ус-тупки началу академической коллегиальности, прежде всего в том отношении, что назначение университетской администрации бы-ло ограничено кругом кандидатов, представляемых университе-тами. В том случае, если Главпрофобр не признавал возможным утвердить представленных кандидатов, и вторичное представле-ние университетского совета оставалось безуспешным, Нарком-прос мог назначать своего кандидата. Затем было оговорено, что переводы и назначения научных работников может производить только Наркомпрос (в 1920–1921 годах был ряд инцидентов на местах с профессорами, вызвавший значительный отток профес-соров из провинции в центр).3

1 Там же. 2 Вдовин А.И. Культурная политика советской власти // URL: Op. cit. 3 Дурденевский В.Н. Лекции по праву социальной культуры. М.-Л, 1929. С. 89.

268

Советская система высшего образования исходила из не-скольких основополагающих принципов: ликвидация университет-ской автономии, введение государственного контроля за высшей школой, пересмотр учебных программ и планов в сторону расши-рения общественных дисциплин в соответствии с теоретическими установками марксизма. Так, в начале 1919 года, прежде всего, в Московском и Петроградском университетах1, вместо юридиче-ских факультетов и исторических отделений историко- филологи-ческих факультетов университетов начали создаваться факультеты общественных наук (ФОН), состоявшие из отделений: экономиче-ского, исторического, политико-юридического. Главной целью соз-дания ФОНов было пресечение старой традиционной системы преподавания дисциплин гуманитарного цикла и попытка вы-страивания новой, связанной с необходимостью “марксизации” высшей школы. Теперь в школах и ВУЗах вместо истории стали изучать обществоведение.2 На основе декрета СНК от 14 ноября 1920 года «О реорганизации преподавания общественных наук в высших учебных заведениях РСФСР» началась разработка новых учебных планов. Методическим органом, отвечающим за проведе-ние реформы высшей школы, стал Государственный ученый совет Наркомпроса РСФСР. Вопросами подготовки технических кадров в вузах и других учебных заведениях занимался Главный комитет профтехнического образования Наркомпроса РСФСР (Главпро-фобр). Полная переориентация на идеологически новый подход к подготовке советских кадров произошел после принятия в 4 марта 1921 года ряда нормативно-правовых актов правительства – это Декреты «О плане организации факультетов общественных наук российских университетов» и «Об установлении общего научного минимума, обязательного для преподавания во всех высших шко-лах РСФСР». С 1 мая 1921 года упразднялись филологические и исторические факультеты во всех университетах страны.3 Обяза-тельными дисциплинами во всех вузах стали: развитие обществен-ных форм, исторический материализм, пролетарская революция;

1 Становление нового образа исторической науки // URL: http:// cornho-lio.narod.ru/history6/chapter5par2.htm (дата обращения: 07.07.2012 г.). 2 Там же. 3 О плане организации факультетов общественных наук в российских университетов. Декрет СНК РСФСР от 4 марта 1921 г. Ст. 4 // URL: http://base.consultant.ru/cons/cgi/online.cgi?req=doc;base=ESU;n=4314.

269

политический строй Р.С.Ф.С.Р, организация производства и рас-пределения в Р.С.Ф.С.Р, план электрификации Р.С.Ф.С.Р.1 На фа-культетах общественных наук могли организовываться отделения: внешних сношений, статистическое, правовое, общественно- педа-гогическое (готовило учителей истории), археологическое – только с особого разрешения Народного комиссариата просвещения по представлении данных о наличии достаточных преподавательских сил. Единственным вузом, обладавшим в этом плане автономией, являлся Московский университет, здесь руководство учреждения имело право самостоятельно открывать подобные отделения. В то же время примерно к 1921 году в России назрела проблема нехват-ки квалифицированных специалистов в сфере юриспруденции, а именно: следователей, народных судей и высшего персонала юсти-ции, что привело к принятию Постановления СНК от 22 декабря 1922 года «Об открытии юридических курсов».

Для идеологического воспитания и профессионального обучения высококвалифицированных специалистов, необходимо было создать фронт новой пролетарской интеллигенции. Подго-товка научных работников и научно-педагогических кадров со-циально-гуманитарного профиля осуществлялась в институтах по подготовке красной профессуры, Декрет об учреждении ко-торых был принят СНК 11 февраля 1921 года. 2 Согласно ему, данные институты учреждались в Москве и Петрограде в каче-стве специализированных научно-учебных заведений. Их зада-чей была подготовка работников для научно-исследовательских учреждений, партийных и государственных органов, а также преподавателей общественных наук для высших учебных заве-дений республики: теоретической экономии, исторического ма-териализма, развития общественных форм, новейшей истории и советского строительства. В качестве слушателей этих институ-тов в Москве подлежали приёму 200 человек, в Петрограде – 100. Студентами этих институтов могли стать исключительно

1 Об установлении общего научного минимума, обязательного для пре-подавания во всех высших школах РСФСР. Декрет СНК РСФСР от 4 марта 1921 г. Cт. 1, п. а) // URL: http://base.consultant.ru/cons/cgi/online. cgi?req=doc;base=ESU;n=4314. 2 Об учреждении институтов по подготовке красной профессуры. Дек-рет СНК от 11 февраля 1921 г. // URL: http://base.consultant.ru/cons/cgi/ online.cgi?req=doc;base=ESU;n=4314.

270

члены партии. Институты красной профессуры находились в ве-дении Наркомпроса, в 1921-1932 годах московский институт воз-главлял заместитель наркома просвещения М.Н. Покровский.1

Одним из вспомогательных компонентов предмета пра-вового регулирования высшего профессионального образования являются отношения в сфере закрепления правового статуса преподавателей и научных работников. Первым нормативным правовым актом в РСФСР, законодательно утвердившим новый объем юридических прав и обязанностей преподавателей и госу-дарственных деятелей науки стал Декрет СНК от 1 октября 1918 года, который упразднял все учёные степени. Так же в соответст-вии с ним вводилась новая градация ученых званий: профессор и преподаватель, зависевшая от стажа работы в конкретном зва-нии. Все связанные с ними привилегии и права отменялись.2 По мнению правительства, данные меры должны были привлечь мо-лодые научные кадры к педагогической работе и ликвидировать кастовый характер профессуры. Любое лицо, известное своей на-учно-педагогической деятельностью, имело легальную возмож-ность быть избранным по конкурсу на замещение вакантной должности. В дополнение произошедших изменений Народным комиссариатом просвещения был принят 26 ноября 1921 года ведомственный акт, укрепивший правовой статус данной катего-рии лиц – Положение о научных работниках высших учебных заведений. В нём, как и других актах, регулирующих данные пра-воотношения, не давалась дефиниция понятия «научный работ-ник». Единственно в ст. 2-й дано разделение научных работни-ков на профессоров (штатные и сверхштатные), преподавателей и научных сотрудников. По мнению правоведов 20-х годов XX века (И.Н. Ананова и др.), научным работником следовало счи-тать лицо, ведущее самостоятельную научно- исследовательскую или научно-преподавательскую работу и зарегистрированное в установленном порядке. При этом вопрос о регистрации науч-

1 Берлявский Л.Г. Эволюция правового статуса научных работников и преподавателей высших учебных заведений в 20-е годы XX в. // Право и образование. 2011. № 1. С. 32. 2 О некоторых изменениях в составе и устройстве государственных ученых и высших учебных заведений Российской республики. Декрет СНК от 1 октября 1918 г. Ст. 1 // URL: http://base.consultant.ru/cons/cgi/ online.cgi?req=doc;base=ESU;n=4314.

271

ных работников оставался открытым.1 В Положении устанавли-вались квалификационные требования к научным работникам вузов. Ими могли быть все лица, обладающие достаточной науч-ной подготовкой, определяемой «независимо от наличности рус-ских и иностранных дипломов, учёной степени или звания» на основании как собственных работ, так и отзывов соответствую-щих учреждений и специалистов.

Первый этап формирования системы высшего профес-сионального образования охватывает четырехлетний период с октября 1917 по сентябрь 1921 года2, он отличается всеобщей демократизацией, путём устранения из неё кастового духа.3 Сра-зу после свершения Октябрьской революции началось формиро-вание новой системы централизованного государственного управ-ления всеми областями жизни общества, в том числе и образова-ния, определение основных направлений и практическая реали-зация коренной перестройки системы высшего образования пу-тём принятия отдельных нормативно-правовых актов на фоне ожесточенного сопротивления профессорско-преподавательского состава вузов России.

Образовательная политика нового советского правитель-ства была направлена на: предоставление расширенного круга прав в области просвещения рабочим и крестьянам; увеличение уровня грамотного населения, с помощью программы Ликбеза; структурированную подготовку лиц, желающих поступить в выс-шие учебные заведения, за счёт плодотворного функционирова-ния рабочих факультетов; преобразования учебных планов и программ для ВУЗов в сторону расширения общественных дис-циплин в соответствии с теоретическими установками марксизма (идеологический аспект); ликвидацию университетской автоно-мии; введение полного государственного контроля за высшей шко-лой; создание фронта пролетарской интеллигенции.

1 Берлявский Л.Г. Эволюция правового статуса научных работников и преподавателей высших учебных заведений в 20-е годы XX века // Право и образование. 2011. № 1. С. 32. 2 Хоменко Е.В. Политико-правовое регулирование высшего образова-ния в Советском государстве: октябрь 1917 – конец 1920-х.: автореф. дисс. к.ю.н. по спец. 12.00.01. Нижний Новгород, 2006. С. 10. 3 Дурденевский В.Н. Лекции по праву социальной культуры. С. 89.

272

Второй этап: Высшее образование как система подготовки квалифицированных кадров

(1922 г. – первая половина 1960-х гг.): анализ нормативных правовых актов

По мнению профессора, доктора юридических наук В.Н. Дурденевского начальный этап реформирования советской выс-шей школы можно разделить на два периода: период общей де-мократизации – декастизация высшей школы, путём устранения из неё кастового, борьба за оформление нового рабоче- крестьян-ского режима в высшей школе; затем позднейший период с 1922 года – известный пересмотр, переплавка реформы Покровского.1

После дискуссий относительно принятая двух Положе-ний о ВУЗах (1920, 1921 гг.) было окончательно утверждено По-ложение о высших учебных заведениях Декретом СНК РСФСР от 3 июля 1922 года. Оно приравнивалось к Уставу высшей шко-лы. По нему все стороны жизни и деятельности вузов ставились под контроль партии и советского государства. Вся система выс-шего и среднего специального образования была реорганизована и значительно расширена. В целях нормализации деятельности вузов были отменены «революционно-романтические» правила приёма студентов и организации работы в них. Однако рост числа вузов и техникумов сдерживался нехваткой средств и квалифици-рованных преподавателей. Устав закрепил высочайшую степень централизации в управлении вузами, «советский контроль выс-шей школы». Административная автономия упразднялась. Руко-водители университетов, институтов и их подразделений при-знавались ответственными советскими работниками. Профессо-ра избирались Государственным ученым советом. Исполнитель-ный орган вуза – Правление – назначался Наркомпросом. Прав-лению подчинялись президиумы факультетов (в дальнейшем стали называться деканатами). Председателем Правления был ректор, назначаемый из выдвинутых вузом кандидатов и несший единоличную ответственность за работу ВУЗа. Выборными ор-ганами являлись советы факультета и Совет ВУЗа, причем в их состав входили даже представители заинтересованных профсою-зов, наркоматов, местных советов и органов народного образова-ния.

1 Дурденевский В.Н. Лекции по праву социальной культуры. С. 89.

273

Таким образом, вузы включались в общую, теперь уже советскую систему управления, высшее образование станови-лось частью государственного механизма по выпуску специали-стов, а руководство высшим и среднеспециальным образованием признавалось частью культурной функции государства.1

В декрете Совета Народных Комиссаров РСФСР «Положе-ние, о высших учебных заведениях» от 3 июля 1922 года указыва-лось, что интересы «широких пролетарских и крестьянских масс во всей деятельности высшего учебного заведения должны стоять на первом плане» (п. «в» ст. 1). В целом для Декрета характерно сочетание двух противоположных тенденций: предоставления ву-зам академических свобод и усиления регламентации учебной дея-тельности и контроля за ней. Низовым звеном в системе управле-ния вузами являлись, согласно Декрету, предметные комиссии, об-разуемые на факультетах и включающие в себя всех преподавате-лей соответствующих «родственных дисциплин», а также студен-тов (в количестве, равном половине преподавателей). Самостоя-тельность преподавателей ограничивается подробными програм-мами курсов, установленными методами преподавания, необходи-мостью читать предписанные комиссией курсы (при отсутствии возможности объявлять собственные курсы). Но в дополнение к этому Декрет предусматривал, что декан факультета вправе отме-нить любое постановление предметной комиссии (ст. 27). Совет факультета, состоящий также из преподавателей и студентов, ре-шал вопросы, касающиеся программы деятельности факультета в целом (но в соответствии с «заданиями Народного комиссариата просвещения»). Правление же вуза, в которое входили ректор и два (или четыре) члена, назначаемые Наркоматом просвещения, имело право отменить или изменить любое постановление предметной комиссии, а также утверждало все постановления совета факуль-тета (п. «а» ст. 35).

Все вышеперечисленное говорит о том, что Декрет созда-вал нормативную базу для проведения Наркоматом просвещения жесткой политики по контролю за учебным процессом и деятель-ностью преподавателей высшей школы, реальная самостоятель-ность которых (как и студентов) была весьма ограниченной.

1 Дорохова Г.А. Законодательство о народном образовании: теоретиче-ские проблемы совершенствования. М.: Наука, 1985. С. 8-9.

274

Так, 3–5 июля 1923 года проводилось Совещание ректоров, на котором освещались основные проблемы и разрабатывались дальнейшие установки, касающиеся сферы профессионального образования. В Ежегоднике Наркомпроса о данном мероприятии говорилось как о начале реформирования вышей школы.1 Глав-ный ученый совет (ГУС) разработал и утвердил новые учебные планы, в основу построения которых лёг «принцип приближения высшей шко-лы к потребностям жизни».2 Это должно было про-изойти за счет ликвидации многопредметности в программе пре-подавания и введения летних практических занятиях студентов (практика). Таким образом реализовывалась в жизнь ленинская идея связи теории и практики.

Анализируя нормативную базу, регулирующую отноше-ния в сфере высшего образования, начиная с 1923 года, наблю-дается тенденция перехода от недавно введенного бесплатного предоставлении образовательных услуг во всех без исключения школах к платному обучению. Учтём, что ранее подобное дея-ние входило в объективную сторону состава должностного пре-ступления. 3 Началу данного курса положил Декрет СНК от 6 марта 1923 года «Об образовании при учебных заведениях спе-циального денежного фонда». Указанный фонд образовывался из: доходов от клиник, мастерских, советских хозяйств и прочих ви-дов хозяйственного использования учебно-вспомогательных уч-реждений, их доходов от производственных предприятий, органи-зован-ных учебными заведениями; пожертвований частных лиц и прочих случайных доходов; пособий, поступающих от госу-дарственных учреждений и общественных организаций; а также из сбора платы за ученье, где таковая установлена4, с условием, что количество государственных ассигнований будет прежним. Цель данного перехода заключалась в необходимости поддержа-

1 Ректорское совещание // Ежегодник Народного комиссариата про-свещения. 1923, № 6. С. 1. 2 Там же. 3 О воспрещении обязательного взимания платы во всех советских учеб-ных заведениях. Декрет ВЦИК РСФСР от 27 октября 1921 г. Ст. 3 // URL: http://base.consultant.ru/cons/cgi/online.cgi?req=doc;base=ESU; n=4314. 4 Об образовании при учебных заведениях специального денежного фонда. Декрет СНК РСФСР от 6 марта 1923 г. Ст. 2 // URL: http://base. consultant.ru/cons/cgi/online.cgi?req=doc;base=ESU;n=4314.

275

ния финансовой стабильности учебных заведений, так как госу-дарство в тот исторический период не могло дать должного мате-риального содействия восстановлению и развитию науки и образо-вания: рост цен на топливо, поздние ассигнования на хозяйствен-ные и иные нужды ВУЗов, отсутствие планомерного и достаточно-го пополнения необходимыми пособиями учебно-вспомогательных учреждений, неудовлетворительное материальное обеспечение преподавательского персонала.1 22 марта 1923 года правительст-во РСФСР приняло Декрет «О порядке взимания платы за обу-чение в учреждениях народного комиссариата просвещения». Данным нормативным актом губернским исполнительным коми-тетам разрешалось временное взимание платы за обучение в учебных учреждениях в городах и поселениях городского типа. Все средства переходили в фонды конкретных учебных заведе-ний. В понятие «учебные учреждения» входили все заведения кроме школ рабочих подростков, профессиональных низших школ, учебных показательных мастерских и педагогических учебных заведений. В ст. ст. 3-й и 4-й рассматриваемого Декрета содер-жится список льготных категорий граждан, освобождаемых от платы за обучение – это красноармейцы, инвалиды труда и вой-ны, крестьяне, освобожденные от продналога, учащиеся стипен-диаты, государственные пенсионеры, работники Наркомпроса, безработные, зарегистрированные на бирже труда, имеющие пра-во на пособие по социальному страхованию, рабочие и служа-щие, тарифная ставка коих ниже учетверенного государственно-го тарифного минимума, а также круглые сироты, оставшиеся без попечения лиц, которые относились к вышеперечисленным ка-тегориям населения. В школах определялось 25 % бюджетных мест от общего количества учащихся.2 Что же касается ВПО, то на основании вышеописанного акта был принят Декрет СНК от 15 декабря 1924 года «О взимании платы в высших учебных за-ведениях». Все ВУЗы страны без исключения стали принимать будущих студентов на возмездную основу обучения. На наш взгляд, положительной стороной данной негативной тенденции было то, что оплата за обучение пропорциональна доходу слу-

1 Ректорское совещание. С. 2. 2 О порядке взимания платы за обучение в учреждениях народного комис-сариата просвещения. Декрет СНК РСФСР от 22 марта 1923 г. Ст. 5 // URL: http://base.consultant.ru/cons/cgi/online.cgi?req=doc;base= ESU;n=4314.

276

шателя определенного ВУЗа либо лица, на иждивении которого он находился. Ст. 2-й данного источника вторила ст. 3-я Декрета «О порядке взимания платы за обучение в учреждениях народ-ного комиссариата просвещения», которые установили список «льготников». Санкцией за нарушение правил и сроков оплаты предусматривалось увольнение из ВУЗа.1 Через два года прави-тельство РСФСР совместно со ВЦИК принимает аналогичный Декрет от 24 января 1927 года «О взимании платы в учебных и воспитательных учреждениях», регулирующий отношения в сфе-ре платности учебного процесса, тем самым ранее принятые до-кументы утрачивают юридическую силу. Бесплатными становят-ся высшие коммунистические институты и рабочие факультеты (ст. 1). Ст. 3-я упомянутого нормативно-правового акта вводит новые тарифы по оплате за обучение.

Кате-гория граж-

дан

Среднемесяч-ный заработок2

Оплата за обучение в соответствии с Дек-ретом 1924 г. (в год)

Оплата за обу-чение в соот-ветствие с

Декретом 1927 г. (в год)

Рабочие и служащие (73–327 руб.)

40-225 рублей (в зависимости от до-хода)

40–225 рублей (в зависимо-сти от дохода)

Крестьяне, занимаю-щиеся только с/х тру-дом (64–113 руб.)

15-25 рублей Не свыше 100 рублей

Ремесленники, куста-ри-одиночки (79–257 руб.)

25–50 рублей Не свыше 100 рублей

Лица свободных про-фессий (например, вольнопрактикующие врачи) (244–303 руб.)

225 рублей (воз-можно изменение стоимости по ре-шению комиссии при ВУЗе от 100 до 300 рублей)

Не свыше 350 рублей

1 О взимании платы в высших учебных заведениях. Декрет СНК РСФСР от 15 декабря 1924 г. Ст. 5 // URL: http://base.consultant.ru/cons/ cgi/online.cgi?req=doc;base=ESU;n=4314. 2 Статистический справочник СССР за 1928 год. М.: Статистическое издательство ЦСУ СССР, 1929. С. 796-799.

277

Лица, живущие на не-трудовой доход (260 – 4325 руб.)

225–400 рублей Не свыше 550 рублей

В инструкции Наркомпроса указывалось, что плата за обучение в школах и воспитание в дошкольных учреждениях не должна превышать для рабочих и служащих 6 % получаемой ими зарплаты, вне всякой зависимости от количества обучающихся или воспитывающихся детей.

В 1931 году был введён единоразовый сбор на культур-но-бытовое строительство с работающего населения, затем, в 1934 году, данная новелла переросла во внедрение в налоговую систему ежемесячного сбора на жилищное и культурно-бытовое строительство с населения, облагаемого подоходным налогом.1 Таким образом, на нужды образования работоспособные совет-ские граждане, как, например, крестьяне, должны были платить ежегодно от 20 до 80 рублей. Указом Президиума ВС СССР от 9 марта 1943 года «Об отмене сбора на нужды жилищного и куль-турно- бытового строительства с хозяйств колхозников и едино-личных крестьянских хозяйств» данные денежные обложения перестали существовать.

Анализируя вышеизложенные нормативно-правовые акты, нельзя забывать о существовавшей в тот период конституционной норме, а именно, ст. 17-й Основного закона РСФСР 1918 года, ст. 8 Конституции РСФСР 1925 года, которая гарантировала рабочим и беднейшим крестьянам бесплатное, всестороннее, полное образо-вание. Действительно, второй категории данная льгота предос-тавлялась, но пролетариат должен был на возмездной основе по-лучать знания. Наблюдается противоречие декрета конституцион-ным нормам.

Социальное обеспечение советского студенчества реали-зовывалось с помощью предоставления государством стипендий. 22 мая 1922 года СНК принял Декрет «О государственных и ча-стных стипендиях для студентов». Этот нормативный акт, как и все последующие, ввел возмездное оказание данной финансовой

1 О сборе на нужды жилищного и культурно-бытового строительства в городах и сельских местностях. Постановления ЦИК и СНК СССР от 23 января 1934 г. // URL: http://base.consultant.ru/cons/cgi/online.cgi?req =doc; base=ESU;n=4314.

278

помощи в денежном, продовольственном и вещевом эквивален-тах (Декрет СНК от 6 ноября 1924 года «О государственных сти-пендиях для студентов ВУЗов и рабочих факультетов» установил исключительно денежное довольствие) учащимся ВУЗов, то есть, в соответствии со ст. 7-й данного акта и Декретами: от 4 июля 1923 года «О возмещении личным трудом государственных сти-пендиатов студентов высших учебных заведений расходов, поне-сённых государством на их содержание»; от 24 марта 1926 года «О порядке размещения расходов, понесенных государством на содержание студентов-стипендиатов» – обладатели данных фи-нансовых выплат обязаны были после окончания учебного заве-дения вернуть их обратно путем отработки определенного срока на предприятиях и общественных учреждениях.1 Вакантные мес-та для выпускников ВУЗов предоставлял Народный комиссариат труда по предварительной договоренности с Народным комисса-риатом просвещения.2 Таким образом, стипендиатам после окон-чания государство гарантировало предоставление трудового мес-та по выбранной ими специальности. Конкретный ежемесячный размер данных материальных выплат к 1933 году устанавливал-ся в следующих пределах3:

1 курс 2 курс 3 курс 4 курс 5 курс Студенты с нор-мальной успе-

ваемостью 55 р. 65 р. 75 р. 95 р. 115 р.

Студенты с по-вышенной успе-

ваемостью 65 р. 75р. 95 р. 115 р. 135 р.

Уровень успеваемости устанавливался директором инсти-

1 О возмещении личным трудом государственных стипендиатов студен-тов высших учебных заведений расходов, понесенных государством на их содержание. Декрет СНК РСФСР от 4 июля 1923 г. Ст. 1 // URL: http:// base.consultant.ru/cons/cgi/online.cgi?req=doc;base=ESU; n=4314. 2 О возмещении личным трудом государственных стипендиатов студен-тов высших учебных заведений расходов, понесенных государством на их содержание. Декрет СНК РСФСР от 4 июля 1923 г. Ст. 4 // URL: Op. cit. 3 О порядке стипендиального обеспечения учащихся вузов, втузов, техникумов и рабфаков. Постановление СНК СССР от 10 февраля 1933 г. № 181. П. а. ст. 1 // URL: http://base.consultant.ru/cons/cgi/online.cgi? req=doc;base=ESU;n=4314.

279

тута по данным профессорско-преподавательского состава. По итогам подобного анализа студентов, не добившихся особых дос-тижений в учёбе, а также чьё материальное благополучие было высоким, лишали стипендии.1

На ректорском совещании 3-5 июля 1923 года обсуждался вопрос о стабилизации резкого роста количества высших учебных заведений путём их массового сокращения. Данные мероприятия проводились в рамках реформирования профессионального обра-зования и улучшения уровня квалификации выпускающихся. Совет народных комиссаров уменьшил норму приема студентов. «Новая экономическая политика», период восстановления хозяйства от разрухи требовали подобной инициативы. Также в соответствии с Постановлением «Об изменениях сети высших учебных заведе-ний» происходила реорганизация учебные учреждений, например, Московский Институт Гражданских Инженеров слился с инженер-но-строительным факультетом Московского высшего технического училища, Высшие технические курсы Народного комиссариата путей сообщения объединились с Московским институтом инже-неров путей сообщения, Московский институт сельскохозяйствен-ной и промысловой кооперации преобразовался в техникум, Цен-тральный Институт организаторов народного просвещения в Мо-скве ликвидировался.2 В то же время происходило закрытие меди-цинских факультетов. Студентов ликвидируемых единиц распреде-ляли в другие учебные подразделения. Вплоть до 1930 года данные процессы продолжались, принимались дополнительные норматив-ные акты ведомственного и правительственного характера, такие как Декрет СНК РСФСР от 14 мая 1925 года «О дополнении по-становления СНК РСФСР от 8 августа 1924 года «Об изменениях сети высших учебных заведений», Декрет СНК РСФСР от 11 сен-тября 1925 года «Об изменении сети учреждений народного комис-сариат просвещения» и многие другие. Статистические данные говорят, что в 1922 / 1923 учебном году в Советском Союзе насчи-

1 О порядке стипендиального обеспечения учащихся вузов, втузов, техникумов и рабфаков. Постановление СНК СССР от 10 февраля 1933 г. № 181. Ст. 4 // URL: http://base.consultant.ru/cons/cgi/online.cgi?req= doc;base=ESU; n=4314. 2 Об изменениях сети высших учебных заведений. Декрет СНК РСФСР от 8 августа 1924 г. // URL: http://base.consultant.ru/cons/cgi/online.cgi? req=doc;base=ESU;n=4314.

280

тывалось примерно 248 ВУЗов, а в последующие годы их число колебалось от 145 до 190 (до 1930 / 1931 г.).1

Период хозяйственного и государственного строительства, характеризующийся переходом к индустриализации страны и раз-вертыванием промышленности, транспорта и сельского хозяйства на новой технической базе, предъявлял к высшей школе требова-ния подготовки высококвалифицированного специалиста. Ленин-ская идея связи теории и практики нашла свое отражение во мно-гих директивах советских высших органов власти. Ст. 2 Постанов-ления СНК РСФСР от 23 февраля 1927 года «О типах специали-стов, выпускаемых высшими учебными учреждениями» заявляла: выпускаемые высшей школой специалисты должны быть подго-товлены как к непосредственной работе на производстве и к руко-водству отдельными техническими и экономическими процессами, так и к плановому строительству в области народного хозяйства и управления. В рассматриваемом акте давалось распоряжение Нар-компросу и другим заинтересованным ведомственным единицам о выявлении потребности в специалистах во всех отраслях народно-го хозяйства.

Централизация сферы профессионального образования, система планирования нормы поступающих и распределения вы-пускников между предприятиями, взаимосвязь учебного плана с потребностями экономической жизни общества наряду с райони-рованием учреждений просвещения и их приближением к потреб-ностям быта определенной местности с сохранением программно- методического руководства – все это требовало изменения структу-ры существующих на тот момент ВУЗов. В преамбуле Постановле-ния СНК РСФСР от 11 декабря 1925 года «О поднятии квалифика-ции оканчивающих высшие учебные заведения» ставятся четкие задачи перед системой ВПО, касающиеся производственной необ-ходимости выпуска качественных, высокопрофессиональных, дельных специалистов. Входящая в состав учебного плана студен-ческая практика нацелена на обучение слушателей реализации теоретических знаний в жизнь. Принятая правовая база, регули-рующая отношения в сфере порядка прохождения производст-венной практики, обязывала все предприятия и учреждения принимать на работу командируемых для овладения практики

1 Чугунов Т.К. Высшее образование в СССР. Мюнхен, 1961. С. 8.

281

студентов по предварительной договоренности с Главным Комите-том профессионально-технического образования. Возвращаясь к Постановлению от 11 декабря 1925 года, где в ст. 3-й давалось предложение Наркомпросу об открытии новых учебных заведений с учетом необходимости таковых в районах концентрированного сосредоточения примышленных и сельскохозяйственных предпри-ятий, где студенты смогут ознакомиться с рациональной организа-цией производства. Все эти жизненно важные проблемы роста эко-номического развития СССР привели к преобразованию сети выс-ших учебных учреждений. Была необходима специализация заве-дений по отраслевому признаку за счёт выделения из многопро-фильных ВУЗов конкретных факультетов и создания на их базе са-мостоятельных административных единиц. Темпы масштабного роста числа учебных заведений в 1930 году достигли отметки 579 – это в три раза больше, чем в предыдущем году. Народные комисса-риаты просвещения республик издавали ведомственные акты о ре-организации: Приказы Наркомпроса РСФСР № 250 от 10 мая 1930 г., № 256 от 13 мая 1930 г., № 259 от 14 мая 1930 г., № 265 от 13 мая 1930 г. «О реорганизации ряда высших учебных заведений».1 Созда-вались ликвидационно-организационные комиссии, которые опера-тивно, в 10-дневный срок, должны были совершить распределение и передачу всего имущества реорганизуемого учреждения. Поста-новление ЦИК СССР, СНК СССР от 23 июля 1930 года «О реорга-низации ВУЗов, техникумов и рабфаков», Постановление СНК РСФСР от 13 июля 1931 года № 752 «О реорганизации государст-венных университетов» на высшем уровне урегулировали данные процессы. Технические учебные заведения передавались в ведение отраслевых хозяйственных объединений, Сельскохозяйственные – Народного комиссариата земледелия Союза ССР и народных ко-миссариатов земледелия союзных республик, Медицинские и физ-культурные учебные заведения – народных комиссариатов здраво-охранения союзных республик, в ведении народных комиссариатов просвещения союзных республик сохраняются педагогические и художественные учебные заведения, а также университеты в соста-ве факультетов, не реорганизуемых вузов.2 «ВУЗы на производство

1 О реорганизации ряда высших учебных заведений // Бюллетень на-родного комиссариата просвещения РСФСР. М.: Государственное из-дательство. 1930, № 16. С. 7-9. 2 О реорганизации ВУЗов, техникумов и рабфаков. Постановление

282

– вот боевая задача дня» – таков был лозунг начала 30-х годов XX века.1 По мнению правительства, передача ВУЗов хозяйственным наркоматам должна была укрепить высшую школу, ещё больше связать её с промышленностью. Также данные меры были необхо-димы для достижения баланса между количеством выпускаемых специалистов и числом вакантных мест на определенных предпри-ятиях. Ст. 1 Постановления ЦИК СССР, СНК СССР от 15 сентября 1933 года «Об улучшении использования молодых специалистов» обязывало новоиспеченных специалистов проработать рядовы-ми сотрудниками в определенных пунктах на производстве в тече-ние пяти лет, по указанию народных комиссариатов, в ведении ко-торых находятся соответствующие учебные заведения. Запреща-лось подобных лиц определять на административно- управленче-ские должности. За нарушение данных условий предусматривалась уголовная ответственность.

В полномочия Наркомпроса союзных республик по- преж-нему входило программно-методическое руководство работой всех без исключения учебных заведений, что говорит о сохранении цен-трализованного контроля за учебным процессом (ст. 71-я).2

Отраслевые ведомства, местные советы и партийные ор-ганизации не всегда рационально подходили к организации сис-темы образовательных учреждений. Только этим можно объяс-нить тот факт, что в 1932–1933 уч. году сеть ВУЗов достигла ре-кордной величины – 832 единицы.3 Чрезмерное расширение чис-ла монопрофильных заведений привело к таким отрицательным явлениям в деятельности высшей школы, как резкая децентра-лизация учащихся по ВУЗам, параллелизм в подготовке специа-листов, ослабление материальной и научно-учебной базы и не-хватка профессорско-преподавательского состава.4 Первым ша-гом по стабилизации сети высших учебных заведений явилось

ЦИК СССР, СНК СССР от 23 июля 1930 г. Ст. 6 // URL: http://base. consultant.ru/cons/cgi/online.cgi?req=doc;base=ESU; n=4314. 1 Аксенова О.Н. Структурные изменения системы образовательных и научных учреждений сельскохозяйственного профиля в 30-е годы XX века. // Известия АлтГУ. 2007. № 4. С. 70. 2 Аксенова О.Н. Указ. соч. С. 70. 3 Культурное строительство СССР: статистический сборник. М., 1956. С. 225. 4 Аксенова О.Н. Указ. соч. С. 71.

283

Постановление СНК СССР «Об изменении сети ВУЗов», приня-тое в мае 1934 года. В процессе упорядочения системы образо-вательных профессиональных заведений и контингента учащих-ся укреплялась и их материальная и учебно-научная база. Руко-водство страны увеличивало финансовые ассигнования в выс-шее образование.1

В рамках реформирования высшей школы было сосредото-чено внимание на содержательную составляющую образовательно-го процесса, на изменение планов и программ для учебных заведе-ний нового типа. Постановление ЦИК СССР от 19 сентября 1932 года «Об учебных программах и режиме в высшей школе и техни-кумах» отметил, что одним из главных недостатков программ ВУ-Зов было их несоответствие профилю подготовки специалистов. Чтобы повысить ответственность преподавателей за постановку учебного распорядка, были установлены следующие формы ауди-торной педагогической нагрузки: лекции, лабораторные занятия, консультации. Произошло возвращение к дифференцированной форме оценки успеваемости студентов, которая была ликвидирова-на Постановлением от 13 мая 1918 года «Об отмене отметок». ЦИК СССР обязывал выпускников к написанию дипломного проекта, удачно защитившие итоговые работы получали аттестат об оконча-нии учебного заведения. Было предложено ввести с 1933 года всту-пительные испытания для всех поступающих. Анализируемый нормативно-правовой акт прямо запретил студенческим организа-циям вмешательство в административно-учебные распоряжения дирекции. С идеей самоуправления вузов было покончено ещё в 1929 году, коллегиальные органы управления в вузах упразднены, введено единоначалие ректора.

Для централизованного управления высшей школой, кото-рое было нарушено передачей учебных заведений отдельным ве-домствами, ЦИК и СНК СССР в мае 1936 года образовали при Со-вете народных комиссаров Союза ССР Всесоюзный комитет по вышей школе под председательством И.И. Межлауна, упразднив при этом Всесоюзный комитет по высшему техническому образо-ванию. На образованный орган возлагались полномочия по руково-дству за всеми ВУЗами, независимо от их подведомственности.

1 Демидова Е.И. Становление и развитие советской высшей школы в 1920-1930 гг.: автореф. дисс. д.и.н. по спец. 07.00.02. Саратов, 2007. С. 9.

284

Осе-нью 1936 года комиссия при ЦК ВКП(б) по проверке деятель-ности высшей школы закончила работу по упорядочению сети ВУ-Зов, в том числе и по номенклатуре специальностей. В итоге была установлена единая государственная, укрупненная структура основных индустриальных, гуманитарных и сельскохозяйственных профилей. Всего было определено 56 специальностей в ведении Наркомпрома (вместо 128 существующих), 12 – Наркомзема и Нар-комсовхозов (вместо 35).1

К 1936 году высшая школа приобретает в основном такой вид, в каком она существует и сейчас. Многие ВУЗы, созданные в начале 30-х годов XX века, продуктивно функционируют и выпус-кают высокопрофессиональных специалистов по сей день. Нагляд-ным примером является Уральская государственная юридическая академия. В последующий период количество ВУЗов изменялось в силу следующих факторов: присоединение Западной Украины, За-падной Белоруссии, Литвы, Эстонии, Латвии2; Великая Отечествен-ная война; слияние и укрупнение некоторых учебных заведений в 1950-е годы в соответствии с Распоряжением Совмина СССР от 4.09.1950 г. № 14083-р, Постановление Совмина РСФСР от 26.06. 1954 г. «Об изменениях в сети педагогических и учительских ин-ститутов РСФСР» № 954, Постановление Совмина СССР от 19.03. 1960 г. № 304 «О некотором упорядочении сети ВУЗов». Кривая развития вузовской сети в Советском Союзе за 40 лет в графиче-ском изображении выглядит как амплитуда температур лихора-дочного больного.3

1 Аксенова О.Н. Структурные изменения системы образовательных и на-учных учреждений сельскохозяйственного профиля в 30-е гг. XX в. С. 72. 2 Чугунов Т.К. Высшее образование в СССР. Мюнхен, 1961. С. 11. 3 Там же. С. 10.

285

После структурной реорганизации системы управления ву-зами постепенно уменьшались широкие экономические правомо-чия учебных заведений (вплоть до права торговых операций). На рубеже 30-х – 40-х годов XX века окончательно сложилось госбюд-жетное финансирование с чрезмерной централизацией имущест-венных прав, исключающее смешанные (комбинированные) мето-ды и возможность самоокупаемости учебных заведений.1 Важней-шим инструментом управления высшей школой стали директивное планирование и централизованное распределение специалистов.

Степень и масштабы централизации определялись воз-растанием всеобщего процесса контроля руководства СССР за жизнью общества, созданием командно- административной сис-темы. Программно-уставным документом для ВУЗов стало по-становление СНК и ЦК ВКП(б) от 23 июня 1936 года «О работе вузов и руководстве высшей школы». Его основные положения сохранились в различных нормативных актах вплоть до 90-х го-дов XX века. В нём требовалось ликвидировать существовавший в учебных учреждениях порядок групповых занятий для прора-ботки лекций. В постановлении говорилось, что «к высшим учеб-ным заведениям должны быть предъявлены новые, более высо-кие требования, обеспечивающие подготовку квалифицированных, политически воспитанных, всесторонне образованных и культур-ных кадров».

В рамках реформирования народного образования проис-ходили преобразования в сфере заочного обучения. 3 марта 1931 года было принято Постановление СНК РСФСР «О системе заоч-ного обучения»2, обязывавшее ЦИКи АССР, краевые и областные исполкомы установить неслабое наблюдение за системой заочного обучения и принять решительные меры по борьбе с отсевом слу-шателей. 6 сентября 1935 года ВЦИК направил председателям ЦИК АССР, краевым и областным исполкомам циркуляр № 264, кото-рым определено «важнейшее звено в разрешении проблемы под-готовки членов советского строительства – система заочного обу-

1 Крапивина Н.С., Макеев Н.А. Советская система просвещения: прин-ципы формирования, особенности функционирования, региональная специфика (1917-1936). Исторические и правовые аспекты. СПб: Изд-во юридического университета, 2006. С. 62. 2 Постановления Совнаркома СССР от 29 августа 1938 г. № 951 «О высшем заочном обучении» // СП СССР, 1938, № 39, ст. 228.

286

чения», т.е. заочные курсы по советскому строительству (ЗКСС). Этим правовым документом региональным органам власти вмене-но в обязанность: «вынести соответствующие постановления, в которых должны быть даны указания о порядке набора, начале за-нятий и создании необходимых условий для успешной учебы; раз-работать контрольные цифры по заочному обучению и соответст-вующую их разверстку по районам; разработать и утвердить смету расходов по заочному обучению исходя из фактической стоимости обучения заочника как массового отделения, так и отделения по подготовке руководящих работников РИКов и горсоветов с таким расчетом, чтобы дело заочного обучения было сразу же обеспечено соответствующей материальной базой; укомплектовать полностью инструкторский аппарат отделений ЗКСС, закрепив их целиком на этой работе; провести особо тщательный подбор руководителей консультационных пунктов с целью обеспечения высокого качества обучения; твердо осуществлять линию на обеспечение высококаче-ственного набора в классовом отношении».

Принятые правовые документы обеспечивали широкоох-ватную систему заочной переподготовки советских кадров практи-чески всех уровней власти. В сочетании с четкой установкой уси-ления идеологической составляющей эта система обеспечивала достаточно быстрый рост нового кадрового корпуса, без чего, как известно, никакая власть не сможет упрочить свое положение и долго существовать.

Постановлением СНК СССР от 29 августа 1938 года «О высшем заочном обучении» была установлена курсовая система обучения с обязательной очной сдачей экзаменов и зачётов по всем дисциплинам, определена общая номенклатура специаль-ностей для заочного образования. Студентам-заочникам предос-тавлялись дополнительные отпуска. Этим же Постановлением вводилась во всех заочных вузах и отделениях курсовая система обучения и обязательная сдача всех экзаменов и зачетов.

Согласно Положению СНК СССР «О заочной аспиранту-ре» (13 марта 1939 года). Заочное образование распространилось на подготовку научных и научно- педагогических кадров. В 1940/41 учебном году в СССР действовало 18 заочных институтов, при 383 вузах имелись заочные отделения.

К 1937 году политика государства шла по пути увеличе-ния государственного ассигнования системы высшего профес-

287

сионального образования с помощью, во-первых, возвращения к штатным должностям профессорско-преподавательского состава и учебно-вспомогательного персонала, которое существовало до принятия Декрета СНК от 1 октября 1918 года «О некоторых из-менениях в составе и устройстве государственных ученых и выс-ших учебных заведений Российской республики», во-вторых, рез-кого скачка заработной платы работников всех ВУЗов, в-третьих, увеличения стипендиального обеспечения студентов. Так в соот-ветствии с Постановлением СНК СССР «О введении штатных должностей и должностных окладов для профессорско- препода-вательского состава в ВУЗах» оплата труда варьировалась, в за-висимости от занимаемой должности и стажа работы, от 325 до 1100 рублей, когда работники крупной промышленности в сред-нем получали 231 руб. в месяц. Такая же ситуация и обстояла с льготным снабжением студенчества. В соответствии с Постанов-лением СНК СССР «О повышении стипендий студентам вузов» месячные выплаты успевающим учащимся колебались от 130 до 200 рублей (это начиная уже с 1 курса).

В предвоенный период, когда страна нуждалась в рабо-чей силе и притоку граждан к производственному станку, совет-ское правительство приняло Постановление от 26 октября 1940 года № 638 «Об установление платности обучения в старших классах средних школ и в высших учебных заведениях СССР и об изменении порядка назначений стипендий». В преамбуле дан-ного нормативно-правового акта указывались причины нововве-дений – это возросший уровень материального благосостояния трудящихся и значительные расходы Советского государства на строительство, оборудование и содержание непрерывно возрас-тающей сети средних и высших учебных заведений. Предусмат-ривалась ежегодная оплата в ВУЗах Москвы и Ленинграда 400 рублей в год, в иных административно-территориальных обра-зованиях – 300 рублей, а в художественных, театральных и му-зыкальных – 500 рублей. Соответственно студентов, обучающих-ся на вечерних и заочных факультетах, устанавливалась оплата за обучение ½ от стоимости дневных форм. По статистическим подсчетам этот размер составлял 9% от среднегодового дохода одного родителя, учитывая, что советские семьи по своему соста-ву были многочисленны. Годовая плата примерно соответствова-ла средней месячной номинальной зарплате советских трудящих-

288

ся того времени: в 1940 году она составила 338 рублей в месяц. Однако введение даже такой скромной суммы для многих совет-ских граждан закрыло возможность продолжить образование по-сле 7 класса. В результате проведенной реформы образования ко-личество выпускников средних школ (8-10 классов), средних спе-циальных учебных заведений и вузов сократилось вдвое.

Накануне Великой Отечественной войны перед высшим образованием ставились стратегические задачи усовершенствова-ния обороноспособности СССР. В феврале 1941 года на XVII-м съезде Всесоюзной конференции ВКП(б)1 данные установки били оглашены. От высшей школы требовалось улучшения работы по подготовке кадров для ускоренного развития социалистической индустрии, а прежде всего тех отраслей, от которых зависела военная мощь государства.2 Таким образом, можно сказать, что к началу Великой Отечественной войны советская высшая школа сложилась в качестве достаточно мощной и эффективной систе-мы подготовки кадров для народного хозяйства.

Норма приёма в ВУЗы в 1941 году была сокращена на 41% по сравнению с мирным временем. Для стабилизации студенческо-го контингента проводилась работа по привлечению в вузы деву-шек. Сроки обучения были сокращены до 3–3,5 лет. Основная мас-са студентов сочетала учёбу с работой.

Интенсивное наступление германских войск, временная потеря части советской территории с крупными столичными, промышленными и культурными центрами, прифронтовые ус-ловия жизни многих вузовских городов потребовали эвакуации из западных республик и областей сотен высших учебных заве-дений на восток страны. При этом эвакуировались профессора, преподаватели, студенты, вывозились научное и учебное обору-дование, вузовские библиотеки. Центральный Комитет Всесоюз-ной Коммунистической партии большевиков и СНК СССР по-ставили перед высшей школой задачу сохранить вузы и не пре-кращать подготовку специалистов для фронта и тыла. 27 июня 1941 года ЦК ВКП(б) и СНК СССР приняли постановление «О порядке вывоза и размещения людских контингентов и ценного

1 ВКП(б) в резолюциях и решениях съездов, конференций и пленумов ЦК. 1941. Ч. II. С. 479-493. 2 Сиверцева Н.Л. Великая Отечественная война и высшая школа // Со-циологические исследования. 1995, № 5. С. 37.

289

имущества».1 В результате эвакуации удалось в основном сохра-нить сложившиеся до войны коллективы профессорско- препода-вательского состава и студентов, а также, хотя и частично, мате-риальную базу многих университетов и институтов. Всего же за период эвакуации было вывезено полностью или частично 250 высших учебных заведений.2

В тяжелой обстановке военного времени Всесоюзный комитет по делам высшей школы при СНК СССР (ВКВШ) при-нял меры по укрупнению и укреплению сохранившихся вузов. Так, к декабрю 1941 года 110 вузов были объединены и 55 выс-ших учебных заведений закрыты ввиду малочисленности студен-тов. По данным на март 1942 года, в стране насчитывалось 196 временно закрытых и 87 объединенных вузов.3

Одним из первых шагов перевода высшей школы на воен-ные рельсы явилось введение ВКВШ новых учебных планов, со-кращавших сроки обучения в вузах с 5 до 3,5 лет и с 4 до 3 лет.4

Однако, учитывая недостатки сокращенных учебных пла-нов, 18 июня 1942 года СНК СССР постановил перевести вузы страны с начала 1942/43 учебного года на подготовку кадров с высшим образованием по нормативным учебным планам дово-енного времени.5

5 мая 1942 года СНК СССР и ЦК ВКП(б) приняли поста-новление «О плане приема в ВУЗы в 1942 году и мероприятиях по укреплению высших учебных заведений»6. В соответствии с постановлением в значительной мере был облегчен порядок по-ступления в ВУЗы, освобождались от призыва в армию студенты

1 История Великой Отечественной войны Советского Союза, 1941-1945 гг. В шести томах. М., 1961. Т. 2. С. 143. 2 Советская высшая школа в годы Великой Отечественной войны. М., 1980. С. 58. 3 Круглянский М.Р. Высшая школа и подготовка специалистов для фронта и тыла // Советская культура в годы Великой Отечественной войны. М.: Наука, 1976. С. 83. 4 Советская высшая школа в годы Великой Отечественной войны. С. 69; Круглянский М.Р. Указ. соч. С. 76. 5 История Великой Отечественной войны Советского Союза. 1941-1945 гг. Т. 2. С. 543. 6 Высшая школа: Основные постановления, приказы и инструкции. М., 1945. С. 45, 550-551, 560.

290

выпускных курсов всех ВУЗов. Оно запрещало наркоматам, Сов-наркомам союзных и автономных республик и местным Советам отбирать учебные здания, общежития, инвентарь и оборудование вузов, а также мобилизовывать студентов и преподавателей в Красную Армию и на различные работы без разрешения СНК СССР, кроме случаев, разрешенных Указами Президиума Верхов-ного Совета СССР. Предприятиям и учреждениям разрешалось принимать на работу студентов с сокращенным рабочим днём. Постановление способствовало также повышению материально-го уровня студентов и улучшению условий работы профессор-ско-преподавательского состава. Правительство устанавливало план приёма студентов на 1942 / 1943 учебный год в количестве 96 125 человек. На 1 октября 1942 года в ВУЗы приняли 109 тыс. человек, т.е. план был перевыполнен на 113,4%. На этом этапе большую роль сыграли мероприятия правительства по освобож-дению от приёмных испытаний лиц, которые окончили средние школы в 1940 и 1941 годах с отметками «отлично» и «хорошо».1

Потребности военного времени вызывали необходимость создания государственной организации по ведению лекционной пропаганды. В 1943 году в составе ВКВШ при СНК СССР было образовано лекционное бюро, а в 1944 году аналогичные бюро создавались при комитетах и отделах культурно- просветительной работы во всех республиках, краях и областях. На них была воз-ложена организация лекций о международном положении, теку-щих военно-политических событиях, по историческим, военно-патриотическим и другим вопросам. 2 2 декабря 1944 года ЦК ВЛКСМ принял постановление «О мерах по улучшению работы комсомольских организаций высших учебных заведений». В нём отмечалась необходимость усилить идейно-политическую рабо-ту комсомольских организаций ВУЗов среди студентов, воспиты-вать молодежь в духе беспредельной преданности Родине, Комму-нистической партии, рекомендовалось шире вовлекать студентов в научные кружки, развертывать военно-физкультурную работу.3

1 Лутченко А.И. Подготовка инженерно-технических кадров в 1941-1945 гг. // Советская культура в годы Великой Отечественной войны. М., 1976. С. 95. 2 Советская высшая школа в годы Великой Отечественной войны. С. 200. 3 Круглянский М.Р. Высшая школа СССР в годы Великой Отечествен-ной войны. С. 75.

291

С 1943 года началось восстановление системы высшего образования и к 1945 году количество ВУЗов и численность сту-дентов приблизилось к довоенному уровню.

Восстановление высших учебных заведений на освобож-денной от немецко-фашистских захватчиков территории развер-тывалось на основе постановления СНК СССР и ЦК ВКП(б) «О неотложных мерах по восстановлению хозяйства в районах, осво-божденных от немецкой оккупации» от 21 августа 1943 года.1

Центральной проблемой в деятельности ВУЗов стало по-вышение требований к качеству подготовки специалистов. Уже в 1942 году отменялось предоставленное распоряжением СНК РСФСР от 3 ноября 1941 года директорам профессиональных учебных заведений, расположенных в прифронтовой полосе, пра-во выдавать дипломы об окончании без защиты дипломного про-екта или сдачи государственных экзаменов.2

С 1944 года вводились конкурсные экзамены, для подготов-ки к которым при ВУЗах открывались подготовительные отделе-ния и курсы. Отменялось свободное посещение учебных занятий. СНК СССР принял ряд постановлений, повлиявших на строитель-ство советской высшей школы и в послевоенный период. К ним относится постановление «О мероприятиях по укреплению сис-темы заочного педагогического образования» (декабрь 1943 года).

Во время войны ЦК ВКП(б) провел консультации с пра-вительствами союзных республик и решил отменить плату за обу-чение по национальному признаку, что привело к принятию ряда постановлений Совнаркома СССР по этому поводу. С 1942 по 1943 годы от оплаты за образовательные услуги освободились студен-ты: Киргизской ССР, Таджикской ССР, Казахской ССР, Узбек-ской ССР, Азербайджанской ССР, Туркменской ССР и Кабарди-но-Балканского педагогического института. Наряду с националь-ной политикой в области увеличения образованного населения в кавказских республиках, существовала стратегическая необхо-димость выпуска высококвалифицированных специалистов во-

1 Коммунистическая партия Советского Союза в резолюциях и реше-ниях съездов, конференций и Пленумов ЦК. Т. 7. 1938–1945. Издание девятое, дополненное и исправленное. М., 1985. С. 427-465. 2 Приказ ВКВШ от 17 ноября 1941 г., Инструктивное письмо ВКВШ от 18 ноября 1941 г.; Разъяснение ВКВШ от 7 февраля 1942 г. // Высшая школа. С. 198-200.

292

енных институтов и социального обеспечения служащих армии. Данные отношения были урегулированы следующими актами: Постановление Совнаркома СССР от 11 января 1941 года № 70 «О сохранении бесплатности обучения и прежнего порядка назна-чения стипендии учащимся Московской аэросъемочной школы», Постановление Совнаркома СССР от 2 июля 1941 года № 1803 «Об освобождении от платы за обучение детей рядового и млад-шего начальствующего состава Красной Армии и Военно- Мор-ского флота». Окончательно высшее образование стало общедос-тупным и бесплатным 6 июня 1956 года с принятием Постановле-ния Совета Министров СССР «Об отмене платы за обучение в старших классах средних школ, в средних специальных и высших учебных заведениях СССР».

По воспоминаниям известного диссидента Ю. Орлова, бу-дучи студентом МФТИ, он сразу после войны получал стипендию в 400 рублей, из которых половину имел возможность посылать родителям. Действительно, во время Великой Отечественной Вой-ны по-прежнему продолжали повышаться стипендии, учитывая, что введение платности за обучение в 1940 году резко уменьшило при-ток абитуриентов в ВУЗы. Так, принятое Постановление СНК СССР от 15 сентября 1943 года «О назначения стипендий в высших учеб-ных заведениях и техникумах и об освобождении студентов от при-зыва в Красную Армию» урегулировало размеры стипендии от 160 до 315 рублей, а студентам, имеющим отличные оценки по всем предметам, увеличивались размеры стипендий на 25%. В качестве ещё одной социальной льготы предусматривалась отсрочка от службы в рядах Красной Армии для студентов, отличившихся в учёбе и уже оканчивающих ВУЗы. После 1945 года правительство поддерживало героев СССР путём освобождения оплаты за обуче-ние и установление стипендии в размере 400 рублей.1

С окончанием Великой Отечественной войны возникла необходимость реформирования школьно-курсовой сети войск НКВД, связанного с входом к мирным условиям функциониро-вания и совершенствованием военно- профессионального обра-зования офицеров войск. В связи с этим и приняты меры орга-

1 Об освобождении героев социалистического труда и героев СССР от платы за обучение и об установлении им стипендии повышенного разме-ра. Приказ Министерства просвещения от 18 июня 1946 года № 598 // URL: http://base.consultant.ru/cons/cgi/online.cgi?req=doc;base=ESU; n=4314.

293

низационного характера по передислокации, переформированию и восстановлению ВУЗов. Приказом НКВД от 6 мая 1945 года в целях подготовки офицеров автобронетанковой, оружейной спе-циальностей и интендантской службы к 1 августа 1945 года было создано московское военное училище войск НКВД с местом дис-локации в местечке Померки. В связи с реорганизацией НКВД в МВД директивой УВУЗ № 9 (1946 г.) все вузы НКВД были вклю-чены в систему МВД СССР.

Важным этапом на этом пути явился утвержденный Вер-ховным Советам СССР в 1946 году план четвертой пятилетки, основная хозяйственно-политическая задача которого заключалась в том, чтобы «восстановить пострадавшие районы страны, вос-становить довоенный уровень промышленности и сельского хо-зяйства и затем превзойти этот уровень в значительных разме-рах».1 Послевоенные годы характеризовались усилением коман-дно-административного руководства народным образованием. Так, Законом СССР от 15 марта 1946 года «О преобразовании Совета народных комиссаров СССР в Совет министров и Советов народ-ных комиссаров Союзных и Автономных республик – в Советы министров Союзных и Автономных республик» была изменена номенклатура высших органов управления государства. На все-союзном уровне делами в сфере высшего профессионального об-разования ведал Всесоюзный комитет по высшей школе при Сов-наркоме СССР, отдельно созданного высшего органа управления в СССР не было. С принятием данного нормативно-правового акта появилось Министерство высшего образования СССР. В его под-чинении находились все высшие учебные учреждения, в отноше-нии руководства распределены на две категории: высшие учебные заведения Министерства высшего образования, к которым отне-сены все университеты, все высшие технические учебные заве-дения (за исключением двух строительных и всех транспортных), все сельскохозяйственные, лесотехнические и лесохозяйственные, зооветеринарные, экономические и юридические (за нескольки-ми исключениями) и некоторые другие высшие учебные заведе-ния, всего около 350; высшие учебные заведения других мини-

1 Закон о пятилетнем плане восстановления и развития народного хо-зяйства СССР на 1946-1950 гг. // Заседания Верховного Совета СCCP (первая сессия). 12-19 марта 1946 года. Стенографический отчет. М.: Изд-во Верховного Совета СССР, 1946. С. 359.

294

стерств и ведомств. К этой категории относились транспортные, медицинские, педагогические, искусства, физкультуры и некото-рые другие. Закон СССР от 7 февраля 1955 года «Об утвержде-нии указов Президиума Верховного Совета СССР об образова-нии и преобразовании министерств СССР» вновь преобразовал данный орган власти в союзно- республиканское министерство высшего образования СССР. Высшие учебные заведения первой из указанных двух категорий состояли в ведении Министерства высшего образования во всех отношениях: как в организацион-ном и учебно-методическом, так и в финансово-хозяйственном. Это полное сосредоточение руководства в руках Министерства высшего образования СССР было предпринято в целях улучше-ния жизни и работы высших учебных заведений всесоюзного значения, подготавливающих кадры специалистов в области нау-ки, техники и сельского хозяйства.1 Управление образованием в стране стало приобретать сложную разветвленную структуру, причём как на союзном, так и на республиканском уровнях.

Высшие учебные заведения других министерств и ве-домств в организационном и учебно-методическом отношениях также подчинялись министерствам высшего образования, а в хо-зяйственном и финансовом подведомственны своему министер-ству (по специальности высшего учебного заведения).

В соответствии со статистическим анализом, отражаю-щим уровень успеваемости студентов ВУЗов в конце 1940-х го-дов, средний процент оканчивающих учебу по отношению к при-нятым 69. Допустим, в 1945/1946 гг. прием составил 285,7 тыс. студентов, а впоследствии в 1950 году высшие учебные заведе-ния выпустили 176,9 тыс. специалистов.2 Данная неудовлетвори-тельная ситуация вызвала необходимость нормотворческого про-цесса в сфере урегулирования отношений в сторону эффективно-сти образовательного процесса.

Для подготовки абитуриентов к поступлению и обуче-нию в профессиональных учебных заведениях было принято По-становление Совмина СССР от 22 мая 1948 года № 1729 «О кур-сах по подготовке к поступлению в высшие и средние специаль-ные учебные заведения». Данные отделения организовывались с

1 Медынский Е.Н. Просвещение в СССР. М.: Гос. уч.-пед. изд., 1955. С. 87. 2 Чугунов Т.К. Высшее образование в СССР. Мюнхен, 1961. С. 23.

295

разрешения Минвуза СССР при учебном заведении и проводи-лись на платной основе. Создание курсов преследовало две за-дачи, во-первых, это подготовка будущего студента к огромной учебной нагрузке с ориентацией на определенную отрасль зна-ний, во-вторых, доходы от оплаты поступали в распоряжение ВУЗа, что способствовало расширению финансовых возможно-стей. Таким образом, лицам, прошедшим подготовительное обу-чение, в дальнейшем открывалось больше интеллектуальных воз-можностей результативно осваивать программу высшей школы и результативно пройти вступительные испытания.

Система распределения выпускников особо отличает выс-шее профессиональное образование Советского со-юза от совре-менного. Для достижения эффективных результатов регулярно соз-давалась правовая основа регулирования данных общественных отношений. В преамбуле Постановления Совмина СССР от 29 мая 1948 года № 1840 «Об упорядочении распределения и использова-ния молодых специалистов, оканчивающих высшие и средние спе-циальные учебные заведения» освещались основные проблемы, такие как, направление новоиспеченных специалистов на предпри-ятия крупных государственных центров, имеющих большую кад-ровую насыщенность, следовательно, недостаток высококвалифи-цированных работников на периферии, слабая работа министерств по изучению потребности в специалистах по каждому производст-ву. В соответствии с этим регламентировалось, во-первых, запре-тить руководителям предприятий и учреждений принимать мо-лодых специалистов на работу, а руководителям учебных заведе-ний – для продолжения образования без путевок соответствующего ведомства, во-вторых, возложить на Госплан СССР планирование подготовки и распределения молодых специалистов, оканчиваю-щих высшие и средние специальные учебные заведения, по спе-циальностям с учетом действительной потребности в них каждой отрасли народного хозяйства СССР и первоочередности обеспече-ния молодыми специалистами наиболее важных и решающих от-раслей народного хозяйства. На выпускников возлагалось обязан-ность в течение трёх лет проработать на предприятии, указанном в путевке от министерства, за нарушение этого предусматривалась уголовная ответственность. Дальнейшая нормативно-правовая база дополняла проанализированный документ на союзном и республи-канском уровнях управления – это Постановление Совмина РСФСР

296

от 30 сентября 1954 года № 1564 «Об улучшении подготовки, рас-пределения и использования специалистов с высшим и средним специальным образованием», Постановление ЦК КПСС, Совми-на СССР от 21 мая 1964 года № 499 «О сроках подготовки и улуч-шении использования специалистов с высшим и средним образо-ванием», Приказ Министерства высшего и среднего специального образования СССР от 18 марта 1968 года № 220 «Об утверждении Положения о персональном распределении молодых специалистов, оканчивающих высшие и средние учебные заведения». Данные правовой балласт в традициях усовершенствования народного хо-зяйства и закрепления гарантии обеспечения конституционного права граждан на труд урегулировал отношения в сфере равномер-ного распределения молодых специалистов.

В предмет правового регулирования ВПО также входят отношения в сфере подготовки научно- преподавательских кад-ров, той категории населения, в руках которой находится непо-средственная организация учебного процесса. Для повышения уровня и научной составляющей педагогического состава ВУЗов руководство СССР предпринимало меры по урегулированию дан-ного вопроса. Так, в соответствии с Постановлением Совмина СССР от 19.02. 1953 г. № 539 «О мерах по улучшению подготов-ки профессорско-преподавательских кадров для высших учеб-ных заведений СССР» поощрялось оставление наиболее успеш-ных студентов в учебном учреждении для преподавательской ра-боты и защиты диссертационного исследования, что необходимо было в большей степени, так как 70% аспирантов не защищали научные труды в назначенный срок. Также увеличилась норма приема докторантов, аспирантов, соискателей. Данные меро-приятия способствовали притоку научных сотрудников в ВУЗы, прогрессивному развитию науки и техники в Советском союзе и омоложению кадрового преподавательского состава. Постанов-ление Совмина СССР от 12.04.1956 г. № 456 «О мерах улучше-ния научно-исследовательской работы в ВУЗах» для приближе-ния теории к практике, с разрешения министерств и ведомств при учебных учреждениях организовывались лаборатории. Сти-мулировалась научная деятельность студентов путём поощрения авторов самых лучших работ медалями (ст. 16). Впервые в Со-ветском Союзе было нормативно урегулировано Положение об аспирантуре Приказом Министерства высшего и среднего про-

297

фессионального образования от 31 июля 1962 года № 284, где централизовано освещались аспекты организации аспирантуры, правил приема, сроков обучения, объема прав и обязанностей ас-пирантов и т.д. Постановление ЦК КПСС, Совмина СССР от 16 ноября 1967 года № 1064 делало упор на идейно-политическое воспитание молодых учёных, привлечению опытных практикую-щих специалистов, склонных к научной деятельности, к поступ-лению в аспирантуру. Вся нормативная база, регулирующая от-ношения в сфере правового положения научно-педагогического работника, отражает стремление к научно-техническому прогрессу, совершенствованию уровня хозяйственной инфраструктуры и качественного преподавания учебных дисциплин.

Важнейшим этапом в развитии системы народного обра-зования в Советском Союзе стало принятие Закона ВС СССР от 24 декабря 1958 года «Об укреплении связи школы с жизнью и о дальнейшем развитии системы народного образования». Сложная структура данного нормативно- правового акта представляет со-бой преамбулу и четыре раздела. Во вступительной части дается общая характеристика основных достижений в области просве-щения и роли образования в жизни общества, утверждается еди-нение умственного и физического труда, важное значение при-обретает развитие профессионально-технического обучения мо-лодежи и улучшение качества подготовки рабочих кадров, тре-бование от выпускников ВУЗов и техникумов высокого уровня теоретической подготовки и хорошего знания практики. Первый раздел посвящен реформированию средней школы, установле-нию обязательного восьмилетнего обучения и изменению сети общеобразовательных учреждений. Следующим этапом обуче-ния (3 года) подростков был переход в вечерние, трудовые поли-технические средние школы, техникумы. Только после оконча-ния таких типов учреждений, где образование предоставлялось на основе соединения обучения с производительным трудом, гражданин имел право на поступление в ВУЗ.1 В разделе Раздел IV-й данного закона «О высшей школе» провозглашаются ключе-вые задачи высшего профессионального образования: подготов-

1 Об укреплении связи школы с жизнью и о дальнейшем развитии сис-темы народного образования. Закон ВС СССР от 24 декабря 1958 г., ст. 28 // URL: http://base.consultant.ru/cons/cgi/online.cgi?req=doc;base=ESU; n=4314.

298

ка высококвалифицированных специалистов, воспитанных на основе марксистско-ленинского учения, овладевших новейшими достижениями отечественной и зарубежной науки и техники, хо-рошо знающих практику дела, способных не только полностью использовать современную технику, но и создавать технику бу-дущего; выполнение научно-исследовательских работ, способст-вующих решению задач коммунистического строительства; под-готовка научно-педагогических кадров; повышение квалифика-ции специалистов, занятых в различных отраслях народного хо-зяйства, культуры и просвещения; распространение научных и политических знаний среди трудящихся. При зачислении в ВУЗ каждый должен был предоставить характеристику от обществен-ной организации, предприятия, на основе которой проводился конкурсный отбор наиболее достойных, проявивших себя на про-изводстве, подготовленных и способных людей.1 Преимущество при поступлении давалось лицам с наибольшей практической деятельностью. В продолжение традиции связи теоретической базы с утилитарной составляющей возникала необходимость расширения заочных и вечерних институтов, более тесного со-трудничества высших учебных заведений с заводами, колхозами, совхозами, учреждениями здравоохранения и т.п., привлечения практикующих специалистов, способных преподавать с исполь-зованием передовых методов производства и актуальных дости-жений науки и техники. Данный нормативно- правовой акт су-щественно перестроил систему образования.

Важнейшими особенностями этапа хрущевского реформи-рования являлись: усиление производственной составляющей в подготовке кадров; формирование производственно-технического обучения, которое охватывало все звенья подготовки специали-стов, начиная со средней школы и заканчивая повышением ква-лификации; единение умственного и телесного труда, соответст-венно, приучение молодого поколения к физической работе.2 Ме-

1 Об укреплении связи школы с жизнью и о дальнейшем развитии сис-темы народного образования. Закон ВС СССР от 24 декабря 1958 г., ст. 28 // URL: http://base.consultant.ru/cons/cgi/online.cgi?req=doc;base=ESU; n=4314. 2 Кумель Лоран. Образование в эпоху Хрущева: «оттепель» в педаго-гике? // Неприкосновенный запас: Дебаты о политике и культуре. 2003. № 2 (28). С. 76-81.

299

роприятия по преобразованию сферы просвещения решали про-блему противоречия между всеобщим стремлением к высшему образованию и потребностями экстенсивной экономики в новых рабочих руках.1

Для достижения поставленных целей в рамках реформи-рования народного образования, в том числе высшего, на зако-нодательной и ведомственной ступенях управления принима-лись акты нормотворчества. Во-первых, увеличение контингента слушателей нестационарных форм обучения. Ради привлечения граждан на заочные и вечерние институты без отрыва от произ-водства государство предоставляло студентам социальные гаран-тии в виде дополнительного ежегодного оплачиваемого отпуска на период от 20 дней до 4 месяцев (на время экзаменационных сессий и государственных выпускных испытаний) в соответст-вие с Постановлением Совмина СССР от 2.07.1959 г. № 720 «О льготах для студентов вечерних и заочных ВУЗов и заочных сред-них специальных заведений». Во-вторых, Постановление Совми-на СССР от 30.12.1959 г. № 1425 «Об организации заводов- вту-зов, а также промышленных предприятий и цехов при высших учебных заведениях» в РСФСР и Украинской ССР на базе круп-ных и передовых промышленных предприятий создавались выс-шие учебные заведения, где обучались работники данных орга-низаций. Тем самым сеть высших учебных заведений вновь ста-ла прогрессивно изменяться. Положительными чертами данного мероприятия были: укрепление теоретических знаний с помо-щью практической возможности; заводы должны были предос-тавить помещения, технику все нужное оборудование для дос-тижения эффективности образовательного процесса. В-третьих, с целью развития у молодежи культуры «единения физического и умственного труда»2, ЦК КПСС в сотрудничестве с Совмином при-нимают Постановление от 2.06.1959 г. «О расширении самообслу-живания в общеобразовательных школах, школах-интернатах, дет-

1 Гусарова М.Н. Исторический опыт формирования инженерно- техни-ческой интеллигенции в советской высшей технической школе в 1950-1980 гг. // Научные ведомости. 2010. № 1. С. 198. 2 Об укреплении связи школы с жизнью и о дальнейшем развитии сис-темы народного образования: Закон ВС СССР от 24 декабря 1958 г. Преамбула, абз. 9 // URL http://base.consultant.ru/cons/cgi/online.cgi?req= doc;base=ESU;n=4314.

300

ских домах, профессионально-технических училищах, в средних специальных и высших учебных заведениях». Необходимость широкого привлечения студентов ВУЗов для выполнения обя-занностей младшего персонала лабораторий, клиник и т.п., к уча-стию в обслуживании сельскохозяйственных и лесных учебных хозяйств, к уборке и содержанию мест постоянного обществен-ного пребывания народа и общежитий. Трудовое воспитание формировало добросовестное отношение к работе, стремление к самореализации в практической деятельности, инициативность, коллективизм, патриотизм. 1 Также Постановление ЦК КПСС, Совмина СССР от 26.05.1967 г. № 483 «О мерах по улучшению организации и повышения эффективности летних работ студен-тов» нормативно регламентируется работа строительных студен-ческих отрядов. Одновременно исследователи справедливо от-мечают рост пассивности в студенческой среде.2 Наряду с этим, государственные ассигнования в сферу административно- хозяй-ственного снабжения образовательных учреждений были сокра-щены за счёт привлечения студенчества в общественно-полезные работы. В-четвертых, для модернизации отраслей хозяйственной инфраструктуры, усовершенствования знаний специалистов в разрезе с выходом новых технологий, было создано Постанов-ление Совмина СССР от 3 июня 1960 года № 577 «О системе по-вышения квалификации руководящих и инженерно-технических работников отраслей народного хозяйства и работников государ-ственного аппарата». В-пятых, принималась серьезная правовая база, регулирующая производственную практику студентов. При-казы Министерства высшего и среднего специального образова-ния СССР от 31.12.1959 г. № 396 и № 444 от 30.05.1968 г. «Об утверждении положения о производственной практике студентов ВУЗов СССР» утвердили наряду с производственной ещё и учеб-ную практику для отдельных специальностей, таких как педаго-гическая. В рамках учебного плана слушатели высших заведений с 1 курса в летний период должны были пройти практические заня-

1 Калинин А.К. Партийно-государственная политика по формированию инженерно-технической интеллигенции во втузах Верхней Волги в 1976-1985 гг.: автореф. дисс. к.и.н. по спец. 07.00. 02. Иваново, 2007. С. 20. 2 Гусарова М.Н. Исторический опыт формирования инженерно- техни-ческой интеллигенции в советской высшей технической школе в 1950-1980 гг. С. 199.

301

тия. Новизной стала ликвидация выплаты государственной стипен-дии, если студент получал заработную плату (до этого стипенди-альные выплаты сохранялись).

Итоги «школьной реформы» Н.С. Хрущева и пути даль-нейшего развития сферы профессионального образования были изложены в Постановлениях Совмина СССР от 9.04.1964 г. № 285 «О дальнейшем улучшении высшего и среднего специального заочного и вечернего образования»; ЦК КПСС, Совмина СССР от 21.05.1964 г. № 499 «О сороках подготовки и улучшения ис-пользования специалистов с высшим и средним специальным об-разованием»; ЦК КПСС, Совмина СССР от 20.05.1965 г. № 431 «О сроках обучения по некоторым специальностям в высших и средних специальных учебных заведениях», Совмина СССР от 18.03.1965 г. № 180 «О порядке установления преимуществ для отдельных категорий лиц при поступлении в высшие заведения СССР». Был констатирован факт расширения числа заочных и ве-черних отделений, контингента учащихся без отрыва от производ-ства. В 1963 году выпуск таких специалистов составил 37% обще-го количества выпускников из высших и средних специальных учебных заведений. Намечалось планирование строительства учебных помещений, лабораторий, и других вспомогательных зданий при ВУЗах. В целях полного и систематического обеспе-чения студентов и заочных, и вечерних учебных заведений учеб-никами, учебными пособиями и учебно-методической докумен-тацией планировалась закупка необходимой современной лите-ратуры. При пересмотре учебных планов и ощущения необхо-димости в передовых молодых специалистах корректировались сроки обучения, например, агрономические, зоотехнические, лес-ного хозяйства – 4 года 4 месяца; фармацевтические, стоматология – 4 года 6 месяцев и др.

Одновременно с укреплением профессионально- техниче-ского обучения назрел кризис гуманитарного образования. Для устранения пробелов Постановление ЦК КПСС, Совмина СССР «О мерах по улучшению подготовки специалистов и совершенст-вованию руководства высшим и средним специальным образова-нием в стране» регламентировало организацию курсов повышения квалификации преподавателей общественных при Ленинградском, Уральском, Ростовском-на-Дону и Ташкентском государственных университетах.

302

Прослеживается комплексный подход в правовом регу-лировании системы высшего профессионального образования, который осуществлялся путем поэтапной реализации от подго-товки к поступлению в ВУЗы до организации процесса обучения студентов по очной, вечерней и заочной формам. Системный ха-рактер подготовки специалистов проявился: в создании норма-тивной базы для проведения Наркоматом просвещения жесткой политики по контролю за образовательным процессом и деятель-ностью преподавателей высшей школы, реальная самостоятель-ность которых (как и студентов) была весьма ограниченной; реали-зации командно-директивного планирования; во временном пере-ходе к платному обучению студентов; в передаче ВУЗов хозяйст-венным наркоматам, с целью усовершенствования высшей школы и укрепления связи теории с практикой.

Основная цель советского высшего образования – это идеологическое воспитание высококвалифицированного специа-листа, способного после окончания учебного заведения адаптиро-ваться к реалиям практической деятельности. Командно- админи-стративный контроль, директивное планирование и система рас-пределения выпускников способствовали полной кадровой уком-плектованности предприятий, отсутствию на бирже труда безра-ботного населения, развитию отраслей народного хозяйства.

Третий этап: Дальнейшее развитие законодательства о высшем профессиональном образовании

(конец 1960-х – 1980 гг.) В период сталинского и хрущевского становления и раз-

вития системы высшего профессионального образования, госу-дарством осознавалась огромная роль развития данного инсти-тута. Директивное правовое регулирование способствовало рас-цвету высшей школы. Инструктивное планирование, способст-вовавшее систематическому подходу к организации подготовки специалистов, повышению квалификации, трудоустройству вы-пускников, стало главным инструментом в развитии хозяйствен-ной инфраструктуры страны. Конец 1960-х годов явился нача-лом нового периода в государственной образовательной полити-ке и нормотворческой инициативе.

Положение о высших учебных заведениях, принятое Со-ветом Министров СССР 22 января 1969 года, урегулировал пра-вовое положение ВУЗа, студента, профессорско- преподавательско-

303

го состава, административно- хозяйственного персонала. Данный документ включает в себя 10 разделов, которые раскрывают глав-ные задачи ВПО, основные составляющие правового статуса ВУ-За, студента, преподавателя, ректора.

ВУЗ, в соответствии с постановлением, обладал огром-ным объёмом прав в сферах: учебной, научно-методической, на-учно-исследовательской работы; капитального строительства и капитального ремонта; финансов; труда и заработной платы (ст. ст. 34-38). 1 В то же время им корреспондируется следующие обязывающие нормы – это соблюдение социалистической закон-ности и государственной дисциплины (ст. 7)2, предоставление фи-нансовой отчетности министерства, которым подведомственно учреждение; организация и контролирование учебного процесса, социально-льготного обеспечения субъектов образовательной дея-тельности; руководство идейно-воспитательной работой и др. (ст. 48).3 Анализ специальной правосубъектности говорит о расши-рении автономных возможностей высшего учебного заведения, особенно в области образовательной, издательской и научно- ис-следовательской деятельности. В ст. 46 дается описание проце-дуры назначения лица на должность ректора из числа наиболее квалифицированных научно-педагогических работников. Он на-значается министерством или ведомством, в подчинении которо-го находится ВУЗ. В дальнейшем права ведомственных органов, относительно выборов высшей руководящей должности ВУЗа, были ограничены ст. 4-й Постановления Совмина СССР от 18.06. 1972 г. № 535 «О мерах по дальнейшему совершенствованию высшего образования в стране», где указывается, что, с целью повышения ответственности Минвуза СССР, лицо выдвигается на должность ректора в установленном порядке вышестоящим ор-ганом с учётом рекомендации коллегии Министерства высшего и среднего специального образования.

Лицо, не достигшее возраста 35 лет, обладало правом на образование с отрывом от производства, а на обучение без отры-

1 Об утверждении положения о высших учебных заведениях СССР. Постановление Совмина СССР от 22 января 1969 г. № 64. // URL: http: //base.consultant.ru/cons/cgi/online.cgi?req=doc;base=ESU;n=4314. 2 Об утверждении положения о высших учебных заведениях СССР. По-становление Совмина СССР от 22 января 1969 г. № 64. // URL: Op. cit. 3 Там же.

304

ва от производства – без ограничения возраста. В какой-то сте-пени происходит нарушение конституционной нормы ст. 121-й Основного Закона СССР 1936 года в части равного для всех пра-ва на образование. Наряду с советскими гражданами, иностран-цы могли стать студентами ВУЗов СССР без каких-либо ограни-чений. Но с условием, что данное лицо проживает на территории советского государства. Абз. 3 ст. 18 в рамках исключения говорит о большей юридической силе норм международного: в тех случа-ях, когда международным договором, заключенным СССР с соот-ветствующим иностранным государством, предусмотрено иное, применяются правила международного договора.

Постановление от 18.10.1971 г. № 755 «О мерах по даль-нейшему улучшению материальных и жилищно-бытовых усло-вий студентов высших и учащихся средних специальных учеб-ных заведений» и принятым на его основе ведомственным при-казом «Об утверждении инструкции о порядке назначения и вы-платы стипендии студентам ВУЗов» гарантировалось предостав-ление бесплатного питания, общежития и повышения стипенди-альных выплат до 45 рублей в месяц.

Для абитуриентов предусматривалось бесплатное про-хождение подготовительных курсов, организованных с разреше-ния Министерства высшего и среднего образования СССР. Слу-шателям предоставлялась стипендия.1 Приказом Минвуза СССР от 19 декабря 1980 г. № 1430 «Об утверждении инструкции о порядке организации работе курсов по подготовке к поступле-нию в высшие и средние специальные учебные заведения» ввел платное обучение на подготовительных курсах, доходы от кото-рой направляются на хозяйственные нужды учреждения и вы-плату заработной платы преподавателям. Данные меры оказались вынужденными в связи с сокращением поступления государст-венных ассигнований образовательную структуру.

Новым веянием в сфере послевузовского распределения молодых специалистов стало введение института стажировки. Постановление ЦК КПСС, Совмина СССР от 18.06.1972 г. № 535 «О мерах по дальнейшему совершенствованию высшего образо-

1 Об организации подготовительных отделений при ВУЗах. Постанов-ление Совмина СССР от 20.08.1969 г. № 681. Ст. 4 // URL: http://base. consultant.ru/cons/cgi/online.cgi?req=doc;base=ESU;n=4314.

305

вания в стране» установил, что выпускники высших учебных за-ведений для приобретения необходимых практических навыков проходят по месту распределения на предприятиях, в организа-циях и учреждениях стажировку сроком до одного года, в тече-ние которого выполняют должностные обязанности и получают заработную плату согласно штатному расписанию. Основной задачей стажировки молодых специалистов являлось приобре-тение необходимых практических и организаторских навыков для выполнения обязанностей по занимаемой должности (инже-нера, экономиста, агронома, учителя и т.д.), изучение специфики своей работы и углубление специализации знаний экономики производства, научной организации труда и управления, озна-комление с новейшими научными, научно-техническими и произ-водственными достижениями. Вместе с тем за время стажировки выявлялись деловые и политические качества выпускника ВУЗа в целях наиболее правильного и рационального использования его на данном предприятии, организации, учреждении. В соот-ветствии с ст. 10 Постановления было регламентировано Поло-жение о стажировке, утвержденном Государственным комитетом Совета Министров по вопросам заработной платы, Всесоюзным Центральным Советом Профессиональных Союзов, Министер-ством высшего и среднего специального образования СССР 25 июня 1973 г. Стажёр обладал полным объёмом трудовых прав и обязанностей, как и другие рабочие тождественной должности. Период стажировки включается в трёхгодичный срок работы по ведомственному распределению. В случае дисциплинарных нару-шений, по истечении 1 года с начала стажировки, Комиссия по подведению итогов стажировки могла освободить лицо от зани-маемой должности.

Первым кодифицированным законодательным актом об образовательной системе Советского Союза стали Основы зако-нодательства Союза ССР и Союзных республик о народном об-разовании, принятые Верховным Советом 19 июля 1973 года. Ст. 4 данного документа признала утратившим юридическую силу За-кон «Об укреплении связи школы с жизнью и о дальнейшем раз-витии системы народного образования в СССР», который с 1958 года являлся основным правовым актом, регулирующим отно-шения в образовательной системе.

Основы законодательства включили в себя преамбулу и

306

14 разделов. В 1-м разделе «Общие положения» раскрываются основные задачи и принципы народного образования, освеща-ются вопросы компетенции государственных органов различно-го уровня в области просвещения, определяются составляющие единой системы народного образования (дошкольное воспита-ние, общее среднее, профессионально-техническое, среднее спе-циальное, высшее, образование, внешкольное воспитание). За-дачи нормотворческой деятельности государства в сфере обра-зования остались прежними: Законодательство Союза ССР и союзных республик о народном образовании регулирует обще-ственные отношения в области народного образования в целях наиболее полного удовлетворения запросов советских людей и потребностей социалистического общества в образовании и ком-мунистическом воспитании детей и молодежи как граждан Со-ветского государства, активных строителей коммунизма, форми-рования всесторонне, гармонично развитой личности, обеспече-ния народного хозяйства квалифицированными рабочими кадра-ми и специалистами. Разделы 2-6 представляют собой характери-стику четырех звеньев системы народного образования.

Раздел 7-й посвящен высшему образованию. Как и в Поло-жении о ВУЗах, раскрываются: задачи высших учебных заведений; разновидности: институты, университеты, заводы-втузы, академии и университеты (список не исчерпывающий); право граждан на вузовское образование; совершенствование знаний студентов с по-мощью основной части учебно-воспитательного процесса – прак-тики и стажировки; аспекты послевузовского образования с целью переподготовки специалистов по новым перспективным направле-ниям науки и техники. В разделах 9-10 регламентируется право-субъектность студентов, учащихся и педагогических кадров. От-дельный раздел посвящен ответственности субъектов образова-тельной деятельности за нарушения законодательства СССР в виде уголовной, дисциплинарной, гражданско-правовой.

Основы законодательства Союза ССР и Союзных респуб-лик о народном образовании – кодифицированный акт, содержа-щий систематизированные нормы образовательного права. Дан-ный документ обладал наивысшей юридической силой среди всей системы нормативно-правового регулирования народного

307

образования СССР1, в том числе и высшего профессионального, за исключением конституционных норм (ст. 121-я Конституции СССР 1936 г.) и правил международного договора.

В соответствии со ст. 3-й Закона «Об утверждении Основ законодательства СССР и союзных республик о народном обра-зовании» Верховные советы республик должны были упорядо-чить нормативно-правовую базу в сфере образования. Так, в РСФСР был принят Закон «О народном образовании» от 2 авгу-ста 1974 года.

На ведомственном нормативно-правовом регулировании утверждались отношения в сфере механизма прохождения прак-тики. Приказ Минвуза от 18.07. 1974 № 600 «Положение о произ-водственной практике студентов высших учебных заведений». Сформировалось несколько видов практики: учебная (как правило на младших курсах) организовывалась в учебных мастерских, лабораториях, на полигонах, в опытных хозяйствах, клиниках к других учебно-вспомогательных учреждениях высших учебных заведений, а также в школах, на предприятиях, в учреждениях и организациях; основной вид – производственная, включая обще-ственно-политическую, классифицируется по отраслевому призна-ку на общеинженерная, технологическая, эксплуатационная, кон-структорско-технологическая, педагогическая, экономическая; преддипломная практика собирает фактический материал по производственной практике. В свою очередь издавались отдель-ные инструкционные письма, регулирующие специфические осо-бенности освоения практики отдельных специальностей. Регули-рование осуществлялось министерствами и ведомствами, в под-чинении которых находится ВУЗ. Так, «Инструкция об организа-ции и проведении учебной и производственной практики студен-тов медицинских «фармацевтических) институтов», утвержден-ная Минздравом СССР 11 января 1977 года, Инструкция по педа-гогической практике студентов государственных университетов от 13.06.1986 г.

С целью координированного обобщения и распростране-ния положительного опыта по организации учебного процесса,

1 О порядке введения в действие Основ законодательства СССР и со-юзных республик о народном образовании. Указ Президиума ВС СССР от 17 декабря 1973 г. Ст. 1 // URL: http://base.consultant.ru/cons/ cgi/online.cgi?req=doc;base=ESU;n=4314.

308

идейно-воспитательной и научно-исследовательской работы, по-вышению квалификации преподавателей были созданы в круп-ных вузовских центрах советы ректоров высших учебных заве-дений с обязательным участием представителей студенческих ор-ганизаций1. Это способствовало развитию сотрудничества, при-нятию консолидированных решений, обмену опыта. Для укрепле-ния связи высшей школы с народным хозяйством и усовершен-ствования производственной практики за ВУЗами закреплялись базовые предприятия, производственные объединения, научно-исследовательские и проектно-конструкторские организации, уч-реждения культуры для прохождения производственной практи-ки студентов.

В связи с особенностями социально-экономического раз-вития страны и демократизации общественно-политической жиз-ни советского общества возросла роль студенческого самоуправ-ления. Нормативная регламентация данных отношений началась еще с Постановления 1972 года «О мерах по совершенствованию высшего образования в стране», окончательно Постановление от 17 июня 1987 года № 435/20-11/Ст 7/10а «О первоочередных ме-рах по расширению участия студентов в управлении высшими учебными заведениями» сделало обязательным участие студен-ческих организаций в управленческой деятельности ВУЗа.

К концу 1970 годов наблюдается возрастание внимания к роли высшего профессионального образования и науки путём усовершенствования качества подготовки специалистов, улучше-ния использования выпускников ВУЗов, повышения сети заочных и вечерних факультетов, послевузовского повышения квалифика-ции по новым перспективным направлениям науки и техники, усилению эффективности научно-исследовательской работы. Нор-мативно-правовое регулирование происходило путём издания ак-тов правительства в совокупности с Центральным Комитетом коммунистической партии.

Постановление Совмина от 27 января 1978 года № 64 «О совершенствовании планирования подготовки специалистов и улучшения использования выпускников высших и средних учеб-

1 О мерах по дальнейшему совершенствованию высшего образования в стране. Постановление ЦК КПСС, Совмина СССР от 18.06.1972 г. Ст. 1 // URL: http://base.consultant.ru/cons/cgi/online.cgi?req=doc;base=ESU; n=4314.

309

ных заведений в народном хозяйстве» в очередной раз подчерк-нуло одну из основных целей образовательной деятельности – это выпуск высококвалифицированных, передовых специалистов, готовых плодотворно работать по присвоенной им профессии. В соответствии с этим документом необходимо было провести ме-ры по устранению проблем в области планомерного распределе-ния выпускников с помощью утверждения отраслевых методи-ческих указаний по определению потребности в специалистах, а также научно обоснованных нормативов насыщенности отрас-лей народного хозяйства специалистами. Предусматривалось в проекте Основных направлений экономического и социального развития СССР на период до 1990 года разработка комплексного плана подготовки специалистов и размещения высших и сред-них специальных учебных заведений в соответствии с потреб-ностями развития отраслей народного хозяйства и экономиче-ских районов, особенно вновь создаваемых производственно- территориальных комплексов, внедрение в подготовке специа-листов кооперирование между республиками, экономическими районами, министерствами и ведомствами.

Постановление Совмина СССР от 15.06.1981 г. № 552 «О дальнейшем совершенствовании подготовки специалистов с выс-шим и средним специальным образованием без отрыва от про-изводства» способствовало урегулированию отношений в сфере заочного и вечернего обучения в связи с современными потреб-ностями экономики страны. Для этого была выявлена необходи-мость расширения использования новых методов и средств обу-чения, наиболее полно учитывающих специфику заочного и ве-чернего образования. Требовалось сократить длительность обу-чения по отдельным специальностям с учётом предшествующей подготовки, стажа и характера работы лиц, поступающих в эти учебные заведения, и целях предоставления работникам пред-приятий, организаций и учреждений более широкой возможности для повышения их квалификации ведомствами ввести в высших учебных заведениях обучение без отрыва от производства сроком до одного года по циклам дисциплин или отдельным дисциплинам с выдачей удостоверения единого образца лицам, прошедшим под-готовку по этой системе.

На XXVII-м съезде коммунистической партии Советского Союза были поставлены задачи по ускорению социально- экономи-

310

ческого развития страны, которое требует существенного улучше-ния системы подготовки и переподготовки кадров, особенно для освоения новой техники и технологии в отраслях народного хозяй-ства. Постановление ЦК КПСС, Совмина СССР от 23.10.1986 г. № 1300 «О совершенствовании практики подготовки и переподго-товки кадров для освоения новой техники и технологий в отраслях народного хозяйства» регламентировало мероприятия по наукоем-кому усовершенствованию программ и планов послевузовского об-разования, внедрения новых технологий в учебный процесс.

Постановление ЦК КПСС, Совмина СССР от 13.03.1987 г. «О мерах по коренному улучшению качества подготовки и ис-пользования специалистов с высшим образованием в народном хозяйстве» коренным образом изменило учебный процесс и под-готовку кадров высшего учебного заведения путем обеспечения перехода к подготовке специалистов широкого профиля на осно-ве сочетания фундаментальных общенаучных, общепрофессио-нальных знаний и направленной практической подготовки. Для более полного учета интересов отраслей народного хозяйства в процессе обучения студентов необходимо проводить специали-зацию подготовки с участием предприятий и организаций. В свя-зи с изменением Госплан обязан был изменить номенклатуру специальностей, путем сокращения. Требовалась разработка но-вых учебных планов и программ. Главное – уменьшалось число аудиторных часов, с целью развития творческих способностей бу-дущих специалистов, усиления индивидуальной подготовки. Вво-дятся новые формы проведения семинарских занятий, такие как дискуссии, деловые игры, моделирование производственных ситуаций и другие активные методы обучения. В рамках дости-жения индивидуализации личности поощрялась система специа-лизированного отбора учащихся старших курсов в узкопрофиль-ные отраслевые учебные отделения. Наблюдается загроможде-ние учебной программы ВУЗов фундаментальными предметами за счет преподавания всех дисциплин на уровне высших дости-жений современной науки, усиления междисциплинарных свя-зей изучаемых предметов. На основе математизации общенауч-ных и специальных дисциплин студент должен был добиваться овладения современными методами и средствами научного ана-лиза. Вновь возросла роль исторического образования. Наряду с коренной перестройкой образовательного процесса, на которую

311

воздействовала западная культура, экономические преобразования государства, возможность свободно выражаться, ориентация на специалиста нового типа, оставался основополагающей идеоло-гическая доминанта.

Постановление Совмина СССР от 31 августа 1989 года № 708 «Об участии государственных, кооперативных и других общественных предприятий, организаций и учреждений в ком-плектовании высших и средних специальных учебных заведени-ях и в подготовке специалистов» расширяло права государст-венных предприятий в комплектовании контингента высших учебных заведений, путем направлять на договорных началах на обучение в эти учебные заведения лиц, изъявивших желание по-сле окончания обучения работать на направившем их предпри-ятии. Отбор и направление на учебу должны осуществлять ру-ководители предприятий по согласованию с советами трудовых коллективов и общественными организациями. Лица, направ-ленные на обучение в учебные заведения, сдают вступительные экзамены и зачисляются на обучение в соответствии с правила-ми приёма. Механизм организации отношений между государст-венной организацией и студентом осуществляется следующим образом: после зачисления лица в ВУЗ между предприятием и студентов заключается индивидуальный договор, первая сторона (организация) обязуется выплачивать из собственных финансо-вых резервов стипендию на 30-50% выше обычной, а вторая (студент) – обязуется после окончания учебного заведения про-работать в данном предприятии 3 года.

Стремление к научно-техническому прогрессу первооче-редно требовало урегулирования отношений в сфере научно-исследовательской работы ученых и студентов, расширения ма-териальных возможностей для развития данных отношений. С этой целью ЦК КПСС, Совмина СССР издали Постановление от 6.04. 1978 г. № 271 «О повышении эффективности научно- иссле-довательской работы в высших учебных заведениях». Ст. 3-я дан-ного документа обязывала образовать в ВУЗах на базе имеющих-ся научных подразделений, например, кафедра, научно- исследо-вательские части, возглавляемые проректором по НИР. Они орга-низовывались в пределах численности работников и ассигнова-ний на содержание административно-управленческого персонала, установленных высшему учебному заведению. Приказом Минвуза

312

СССР от 4 мая 1984 года № 310 «Об утверждении типового уста-ва научно-исследовательского института при ВУЗе» юридически регламентировалось правовое положение НИИ. Для оснащения имущественной базой данные структурные подразделения реко-мендовалось производить капитальные вложения для строитель-ства и оснащения лабораторных корпусов и экспериментальных баз, а также ассигнования, в том числе в иностранной валюте, на приобретение приборов и оборудования, необходимых для разви-тия научно-исследовательской работы в этих ВУЗах. Для эффек-тивного использования научного оборудования, приборов, мате-риальных и трудовых ресурсов высших учебных заведений страны, ускорения внедрения в народное хозяйство результатов научно-исследовательских работ создавались в крупных городах на базе ведущих высших учебных заведений межвузовские центры обслу-живания научных исследований. Для развития расширенного ме-ждународного научно-технического сотрудничества разрешались партнерские отношения отечественных ВУЗов с иностранными, в первую очередь со странами Совета экономической взаимопо-мощи (ПНР, ГДР, ЧССР и др.).

На базе Постановления № 271 был принят нормативный акт «О повышении роли вузовской науки в ускорении научно-технического прогресса, улучшения качества подготовки специа-листов». Главной его задачей было создание гражданско-правовой основы для выполнения НИИ при ВУЗах научных исследований, имеющих важное народнохозяйственного значение по хозяйствен-ному договору. Повышалась роль университетов как центров обра-зования, науки и культуры. Требовалось постоянное обогащение содержания учебных курсов новейшими достижениями науки, проведение модернизации действующих и создание новых учеб-ных лабораторий, привлечение к чтению лекций и других видов занятий научных сотрудников исследовательских подразделений высших учебных заведений. Создавались условия для успешного развития научно-технического творчества студенческой молодежи, широкого участия студентов в выполняемых кафедрами научных исследованиях. В соответствии с Постановлением научно- исследо-вательские институты сотрудничали с Академиями наук СССР и союзных республик в сфере совместного проведения исследова-тельских работ по фундаментальным проблемам естествознания и

313

обществоведения.1 Анализ документа говорит о возобновлении по-вышения роли общественных наук. Возможно, это связано со спе-цификой «перестроечного» периода, назревания негативных волне-ний среди народных масс, педагогической интеллигенции, особен-ностями экономического развития. Ст. 7-я обязывала Минвуз обес-печить активное участие преподавателей кафедр общественных наук высших учебных заведений в исследовании проблем плано-мерного и всестороннего совершенствования социализма, изучении актуальных вопросов мирового развития, повысить теоретический уровень и практическую значимость научных разработок, усилив их прогностический характер, добиваться, чтобы обществоведы по-стоянно держали в поле зрения новые явления социально- экономи-ческой жизни, обеспечивали их глубокое исследование, вырабаты-вали научно обоснованные рекомендации для центральных и реги-ональных органов управления. Постановление ЦК КПСС, Совмина СССР от 13.03.1987 г. № 327 «О мерах по улучшению подготовки и использования научно-педагогических кадров» урегулировало во-просы, связанные с материальным обеспечением научно- препода-вательских кадров, повышением квалификационных навыков за счёт создания благоприятных условий.

В целях выполнения задач, поставленных XIX-й Всесоюз-ной конференцией КПСС, по интенсивному развитию фундамен-тальных и прикладных исследований, ускорению внедрения от-крытий и изобретений в практику, коренной перестройке деятель-ности научных организаций на базе экономических методов управ-ления и повышению на этой основе их вклада в решение важней-ших народнохозяйственных проблем 2 возникла необходимость отменить существующую практику финансирования содержания научных организаций из государственного бюджета и перейти к

1 О повышении роли вузовской науки в ускорении научно- техническо-го прогресса, улучшения качества подготовки специалистов. Поста-новление ЦК КПСС, Совмин СССР от 13.03.1987 г. № 326. Ст. 4. // URL: http://base.consultant.ru/cons/cgi/online.cgi?req=doc;base=ESU;n=4314. 2 О переводе научных организаций академии наук СССР, академий на-ук Союзных республик и системы государственного комитета СССР по народному образованию на новые методы финансирования. Постанов-ление Совмина СССР от 15 октября 1988 г. № 1210. Преамбула, абз. 2. // URL: http://base.consultant.ru/cons/cgi/online.cgi?req=doc;base=ESU;n= 4314.

314

целевому финансированию конкретных программ, тем и инициа-тивных поисковых исследований на конкурсной основе. Так, По-становление Совмина СССР от 15 октября 1988 года № 1210 «О переводе научных организаций академии наук СССР, академий наук Союзных республик и системы государственного комитета СССР по народному образованию на новые методы финансиро-вания» на правовом уровне регламентировало конкурсные нача-ла при формировании программ и планов исследований, разви-тие демократизации научной жизни, преодоление администра-тивного монополизма, использование гибких организационных структур и прогрессивных форм выполнения научных трудов. На-учно-исследовательские организации как субъекты гражданских правоотношений стали обладать большим объемом прав. Хозяйст-венная самостоятельность развивалась за счёт расширения хозрас-четной деятельности с заказчиками и внедрения новой схемы фи-нансирования.

Анализируя политику в сфере высшего профессиональ-ного образования, её нормативно-правовую направленность, с од-ной стороны видно, что система вузовской подготовки хорошо вписана в структуру советского государства, укомплектована вы-сокообразованными кадрами, отвечала потребностям индустри-ального общества. С другой стороны, исправно выполняя госу-дарственный заказ на подготовку кадров, школа оказалась в тес-ной зависимости от динамики развития советской системы, что отчетливо проявилось в период нарастания кризисных явлений в СССР в годы перестройки.1

Нормативно-правовое регулирование системы качествен-ной подготовки и повышения квалификации специалистов в раз-резе с новейшими разработками ученых, деятельности и расши-рения вузовской науки, дальнейшего совершенствования практи-ческой деятельности студентов, повышение роли общественных наук. В какой-то степени политическая власть стремилась продол-жить образовательную политику сталинского и хрущевского пе-риодов, по крайней мере, за счёт поддержания стабильности выс-шего профессионального образования. Но, в то же время, карди-

1 Борисов В.М. Разработка новых подходов к подготовке специалистов высшей квалификации в условиях общественно-политических реформ конца 80-х – начала 90-х гг. ХХ в. // Сборник научных трудов. М.: МПГУ. 2007. С. 26.

315

нальных реформ в данной сфере не проводилось. Пора «застоя» как общая культурная и экономическая ситуация советского об-щества в «предперестроечный» период, главным образом опре-делила судьбу советского высшего образования. Это время ста-бильности, отсутствия изменений и социальной скуки. В проти-вовес этому, общество постепенно трансформировалось, прежде всего, в сторону деидеологизации, ориентации на частную жизнь. Стало распространяться мнение, что материальный достаток на-много важнее, чем статус интеллигента.1

Многие исследователи утверждают, что Советский Союз вступил в период «перестройки» с деградирующим образовани-ем.2 Несмотря на огромный уровень ВУЗов и лиц с высшим обра-зованием, руководство страны мало уделяло внимания проблемам высшей школы. Даже в очень критическом докладе М.С. Горбаче-ва на XIX-й партийной конференции о положении в высшем об-разовании о нём говорилось в самых общих выражениях. В един-ственном выступлении на этой конференции представителя выс-шего образования, ректора МГУ, академика А. Логунова, говори-лось преимущественно о проблемах науки, а не высшего образо-вания. Критическая оценка его состояния лишь косвенно была видна в предложении отправлять на обучение за границу «сотня-ми, а может быть, тысячами». Другое его заявление отражало же-лание ректоров избавиться от какого-либо контроля за высшим образованием: «Нам Государственный комитет СССР по высшему образованию тоже не нужен»3. В 1980-е Советом министров при-нято множество нормативно-правовых актов, регулирующих от-ношения в сфере научно-исследовательской деятельности.

В СССР непрерывно падал удельный вес расходов на высшую школу в государственном бюджете, что при отсутствии других источников финансирования означало постоянное ухуд-шение положения образовательных учреждений. В 1980-е расхо-ды на образование составляли около 4,8 млрд. руб., когда в США 148 млрд. долларов. Экономические преобразования, переход к

1 Шпаковская Л.Л. Советская образовательная политика: социальная инженерия и классовая борьба // Журнал исследований социальной политики. 2009. Т. 7, № 1. С. 39. 2 Ханин Г.И. Высшее образование и российское общество // Эко. 2008. № 9. С. 121-132. 3 Там же. С. 76.

316

рыночной системе обслуживания отодвинули на второй план од-ну из самых приоритетных сфер социально-экономического раз-вития общества. Исследования популярности профессий фикси-ровали падение престижа высшего образования. Выпускники ВУЗ-ов сталкивались с низкой оплатой труда. Что в свою очередь от-разилось на эффективности деятельности ВУЗов. К началу 90-х гг. XX века около 11% населения СССР в возрасте старше 20 лет имело высшее образование, при этом наиболее высокий процент был среди людей от 40 до 45 лет.

Наряду с негативными тенденциями можно выделить ряд положительных моментов. Во-первых, постепенное освобожде-ние от идеологической зашоренности, особенно в преподавании общественных и гуманитарных наук. Университеты начали вы-ходить из-под партийного контроля. Преподаватели теперь не были так жестко связаны обязательными рамками программ, по-лучили возможность разрабатывать авторские курсы, учить сту-дентов критическому подходу к действительности. Во-вторых, широкое развитие получили цикли общественных наук. До этого периода основное внимание уделялось техническим и естествен-ным дисциплинам. Вопросам перестройки преподавания соци-ально-гуманитарных дисциплин в ВУЗах было посвящено сен-тябрьское (1989 г.) совещание начальников управлений (отделов) преподавания общественных наук министерств народного обра-зования союзных республик и директоров институтов повыше-ния квалификации преподавателей общественных наук. По его результатам Государственный комитет СССР по народному об-разованию издал приказ о введении в качестве обязательных та-ких обществоведческих курсов, как «Социально-политическая ис-тория XX века», «Философия», «Политическая экономия», «Про-блемы теории современного социализма». С учётом профиля ву-зов, национальных и региональных особенностей, интересов и пожеланий студентов вводилось преподавание на факультатив-ной или обязательной основе курсов «Социологии», «Политоло-гии», «Социальной психологии», «Истории и теории религии и атеизма».1

1 Даньшина С.А. Развитие отечественного высшего обществоведческо-го образования во второй половине XX века // Вестник Удмурдского университета. 2012. Вып. 3. С. 124.

317

В-третьих, демократизации и гуманизация образователь-ного процесса. Февральский пленум ЦК КПСС (1988 г.), на кото-ром острую дискуссию вызвал вопрос «О ходе перестройки сред-ней и высшей школы и задачах партийных организаций по её осу-ществлению». Наряду с традиционными требованиями усиления коммунистического воспитания, формирования у молодёжи диа-лектического мышления, высокой идейности, настойчиво звучали идеи демократизации и гуманизации образования.1 При этом ус-ловии для раскрытия творческих способностей будущих специа-листов признавалось необходимым внедрять активные методы и формы обучения (дискуссии, моделирование ситуаций), а также включать студентов в научно-исследовательскую работу.

В-четвертых, отечественные университеты в годы пере-стройки начали налаживать постоянные связи с зарубежными уни-верситетами и расширять их. Теперь это стало возможным не толь-ко для столичных, но и провинциальных университетов, особен-но по мере того, как прежде закрытые города становились откры-тыми (Саратов, Самара, Пермь, Томск и др). Начался обмен пре-подавателями, интеграция наших университетов в европейскую и мировую университетские системы.

В-пятых, расширение финансовой и организационной са-мостоятельности высших учебных заведений. Наряду с ослабле-нием политического контроля это приближало новый правовой статус вузов к ликвидированной большевиками университетской автономии.

В-шестых, интеграция ВУЗов с научными учреждениями и производством.

Источники и использо ванная лит ератур а : 1. Аксенова О.Н. Структурные изменения системы образовательных и

научных учреждений сельскохозяйственного профиля в 30-е годы 20 в. // Известия АлтГУ. 2007. № 4. С. 70.

2. Берлявский Л.Г. Эволюция правового статуса научных работников и преподавателей высших учебных заведений в 20-е годы XX в. // Право и образование. 2011. № 1. С. 113-129.

3. Богуславский М.В. Школьный балл – проблемы и решения: Вестник

1 Булычева Н.А. Государственная власть и педагогическая обществен-ность СССР в условиях реформирования системы народного образова-ния (1985 – 1991).: автореф. дисс. к.и.н. по спец. 07.00.02. Астрахань, 2012. С. 11.

318

образования. 2009. № 1 // URL: http://www.vestnik.edu.ru/list.html (дата обращения: 25.07.2012 г.).

4. Борисов В.М. Разработка новых подходов к подготовке специали-стов высшей квалификации в условиях общественно-политических реформ конца 80-х – начала 90-х гг. ХХ в. // Сборник научных тру-дов. М.: МПГУ. 2007. С. 26-28.

5. Булычева Н.А. Государственная власть и педагогическая общест-венность СССР в условиях реформирования системы народного образования (1985 – 1991).: автореф. дисс. к.и.н. по спец. 07.00.02. Астрахань, 2012. – 19 с.

6. Вдовин А.И. Культурная политика советской власти: Образователь-ный портал «Слово» // URL: www.portal-slovo.ru/history/40735.php (дата обращения 27.07.2012 г.).

7. ВКП(б) в резолюциях и решениях съездов, конференций и пленумов ЦК. 1941. Ч. II. С. 479-493.

8. Высшая школа: Основные постановления, приказы и инструкции. М.: Сов. наука, 1945. – 410 с.

9. Гусарова М.Н. Исторический опыт формирования инженерно- тех-нической интеллигенции в советской высшей технической школе в 1950-1980 гг. // Научные ведомости. 2010. № 1. С. 197-204.

10. Даньшина С.А. Развитие отечественного высшего обществоведче-ского образования во второй половине XX века // Вестник Уд-мурдского университета. 2012. Вып. 3. С. 123-126.

11. Демидова Е.И. Становление и развитие советской высшей школы в 1920-1930 гг.: автореф. дисс. д.и.н. по спец. 07.00.02. Саратов, 2007.

12. Дорохова Г.А. Законодательство о народном образовании: теорети-ческие проблемы совершенствования. М.: Наука, 1985. – 157 с.

13. Дурденевский В.Н. Лекции по праву социальной культуры. М.–Л.: Гос. изд-во, 1929. – 324 с.

14. Закон о пятилетнем плане восстановления и развития народного хозяйства СССР на 1946-1950 гг. // Заседания Верховного Совета СCCP (первая сессия). 12-19 марта 1946 года. Стенографический отчет. М.: Изд-во Верховного Совета СССР, 1946. С. 359.

15. История Великой Отечественной войны Советского Союза, 1941-1945 гг. В шести томах. М.: Воениздат, 1961. – 682 c.

16. Калинин А.К. Партийно-государственная политика по формированию инженерно-технической интеллигенции во втузах Верхней Волги в 1976-1985 гг.: автореф. дисс. к.и.н. по спец. 07.00. 02. Иваново, 2007.

17. Коммунистическая партия Советского Союза в резолюциях и ре-шениях съездов, конференций и Пленумов ЦК. Т. 7. 1938–1945. Издание 9-е, доп. и испр. М.: Политиздат, 1985. – 573, [2] с.

18. Конституция (Основной Закон) РСФСР. Принята V-м Всероссий-ским съездом Советов в заседании 10 июля 1918 г. // URL: http://

319

base.consultant.ru/cons/cgi/online.cgi?req=doc;base=ESU; n=4314. 19. Крапивина Н.С., Макеев Н.А. Советская система просвещения:

принципы формирования, особенности функционирования, регио-нальная специфика (1917-1936). Исторические и правовые аспекты. СПб: Изд-во юридического университета, 2006. – 244 с.

20. Круглянский М.Р. Высшая школа и подготовка специалистов для фронта и тыла // Советская культура в годы Великой Отечествен-ной войны. М.: Наука, 1976. С. 77-89.

21. Культурное строительство СССР: статистический сборник. М.: Госстатидзат, 1956. – 332 с.

22. Кумель Лоран. Образование в эпоху Хрущева: «оттепель» в педа-гогике? // Неприкосновенный запас: Дебаты о политике и культу-ре. 2003. № 2 (28). С. 76-81.

23. Лапко А.Ф., Люстерник Л.А. Ленин, наука и просвещение: Влади-мир Ленин – революционер, мыслитель, человек // URL: http:// len-inism.su/index.php (дата обращения: 20.07.2011).

24. Лутченко А.И. Подготовка инженерно-технических кадров в 1941-1945 гг. // Советская культура в годы Великой Отечественной вой-ны. М., 1976. С. 93-103.

25. Медынский Е.Н. Просвещение в СССР. М.: Гос. уч.-пед. изд., 1955. – 238 с.

26. О введении нового правописания: Декрет СНК РСФСР от 23 де-кабря 1917 г. // URL: http://base.consultant.ru/cons/cgi/online.cgi?req= doc;base=ESU;n=4314.

27. О взимании платы в высших учебных заведениях. Декрет СНК РСФСР от 15 декабря 1924 г. // URL: Op. cit.

28. О возмещении личным трудом государственных стипендиатов сту-дентов высших учебных заведений расходов, понесенных государ-ством на их содержание. Декрет СНК РСФСР от 4 июля 1923 г. // URL: Op. cit.

29. О воспрещении обязательного взимания платы во всех советских учеб-ных заведениях. Декрет ВЦИК от 27 октября 1921 г. // URL: Op. cit.

30. О Единой трудовой школе. Постановление Всероссийского Централь-ного Исполнительного Комитета от 30 сентября 1918 г. // URL: Op. cit.

31. О мерах по дальнейшему совершенствованию высшего образова-ния в стране. Постановление ЦК КПСС, Совмина СССР от 18.06. 1972 г. // URL: Op. cit.

32. О некоторых изменениях в составе и устройстве государственных ученых и высших учебных заведений Российской республики. Декрет СНК от 1 октября 1918 г. Ст. 1 // URL: Op. cit.

33. О переводе научных организаций академии наук СССР, академий наук Союзных республик и системы государственного комитета СССР по народному образованию на новые методы финансирова-

320

ния. Постановление Совмина СССР от 15 октября 1988 г. № 1210. // URL: Op. cit.

34. О передаче в ведение Народного комиссариата просвещения учеб-ных заведений всех ведомств. Декрет СНК РСФСР от 5 июня 1918 года // URL: Op. cit.

35. О передаче дел воспитания и образования духовного ведомства в ведение Народного комиссариата просвещения. Постановление Народного Комиссариата Просвещения РСФСР от 11 декабря 1917 года // URL: Op. cit.

36. О плане организации факультетов общественных наук в россий-ских университетов. Декрет СНК РСФСР от 4 марта 1921 г. // URL: http://base.consultant.ru/cons/cgi/online.cgi?req=doc;base=ESU;n=4314.

37. О повышении роли вузовской науки в ускорении научно- технического прогресса, улучшения качества подготовки специалистов. Постановле-ние ЦК КПСС, Совмина СССР от 13.03.1987 г. № 326 // URL: Op. cit.

38. О порядке введения в действие Основ законодательства СССР и союзных республик о народном образовании. Указ Президиума ВС СССР от 17 декабря 1973 г. // URL: Op. cit.

39. О порядке взимания платы за обучение в учреждениях народного комиссариата просвещения. Декрет СНК РСФСР от 22 марта 1923 г. Ст. 5 // URL: Op. cit.

40. О порядке стипендиального обеспечения учащихся вузов, втузов, техникумов и рабфаков. Постановление СНК СССР от 10 февраля 1933 г. № 181 // URL: Op. cit.

41. О рабочих факультетах. Декрет СНК от 17 сентября 1920 г. // URL: http://base.consultant.ru/cons/cgi/online.cgi?req=doc;base=ESU;n=4314.

42. О реорганизации ВУЗов, техникумов и рабфаков. Постановление ЦИК СССР, СНК СССР от 23 июля 1930 г. // URL: Op. cit.

43. О реорганизации ряда высших учебных заведений // Бюллетень народного комиссариата просвещения РСФСР. М.: Государствен-ное издательство. 1930, № 16. С. 7-9.

44. О сборе на нужды жилищного и культурно-бытового строительст-ва в городах и сельских местностях. Постановления ЦИК и СНК СССР от 23 января 1934 г. // URL: http://base.consultant.ru/cons/cgi/ online.cgi?req=doc;base=ESU;n=4314.

45. О школах национальных меньшинств. Постановление Народного комиссариата просвещения РСФСР от 31 октября 1918 г. // URL: http://base.consultant.ru/cons/cgi/online.cgi?req=doc;base=ESU;n=4314.

46. Об изменениях сети высших учебных заведений. Декрет СНК РСФСР от 8 августа 1924 г. // URL: http://base.consultant.ru/cons/cgi/ online.cgi?req=doc;base=ESU;n=4314.

47. Об образовании при учебных заведениях специального денежного фонда. Декрет СНК РСФСР от 6 марта 1923 г. // URL: Op. cit.

321

48. Об организации подготовительных отделений при ВУЗах. Поста-новление Совмина СССР от 20.08.1969 г. № 681 // URL: Op. cit.

49. Об освобождении героев социалистического труда и героев СССР от платы за обучение и об установлении им стипендии повышен-ного размера. Приказ Министерства просвещения от 18 июня 1946 года № 598 // URL: Op. cit.

50. Об отмене государственных экзаменов и об изменении порядка производства всякого рода испытаний студентов в высших учеб-ных заведениях. Постановление Народного Комиссариата Просве-щения РСФСР от 10 ноября 1918 г. // URL: Op. cit.

51. Об отмене отметок. Постановление Народного Комиссариата РСФСР от 11 мая 1918 г. // URL: Op. cit.

52. Об укреплении связи школы с жизнью и о дальнейшем развитии системы народного образования. Закон ВС СССР от 24 декабря 1958 г. // URL: Op. cit.

53. Об установлении общего научного минимума, обязательного для преподавания во всех высших школах РСФСР. Декрет СНК РСФСР от 4 марта 1921 г. Cт. 1, п. а) // URL: Op. cit.

54. Об утверждении положения о высших учебных заведениях СССР. Постановление Совмина СССР от 22 января 1969 г. № 64 // URL: http://base.consultant.ru/cons/cgi/online.cgi?req=doc;base=ESU;n=4314.

55. Об учреждении Всероссийской Чрезвычайной комиссии по ликвида-ции безграмотности. Декрет СНК РСФСР от 19 июля 1920 г. // URL: http: //base.consultant.ru/cons/cgi/online.cgi?req=doc;base=ESU;n=4314.

56. Об учреждении институтов по подготовке красной профессуры. Декрет СНК от 11 февраля 1921 г. // URL: Op. cit.

57. Об учреждении Совета Народных Комиссаров. Декрет II-го Все-российского съезда Советов 27 октября 1917 г. // URL: Op. cit.

58. Постановления Совнаркома СССР от 29 августа 1938 г. № 951 «О высшем заочном обучении» // СП СССР, 1938, № 39, ст. 228.

59. Приказ ВКВШ от 17 ноября 1941 г., Инструктивное письмо ВКВШ от 18 ноября 1941 г.; Разъяснение ВКВШ от 7 февраля 1942 г. // Высшая школа. С. 198-200.

60. Ректорское совещание // Ежегодник Народного комиссариата про-свещения. 1923, № 6. С. 1.

61. Сиверцева Н.Л. Великая Отечественная война и высшая школа // Социологические исследования. 1995, № 5. С. 35-44.

62. Советская высшая школа в годы Великой Отечественной войны. М., 1980. – 232 с.

63. Становление нового образа исторической науки // URL: http:// corn-ho-lio.narod.ru/history6/chapter5par2.htm (дата обращения: 07.07. 2012 г.).

322

64. Статистический справочник СССР за 1928 год. М.: Статистическое издательство ЦСУ СССР, 1929. – 870 с.

65. Ханин Г.И. Высшее образование и российское общество // Эко. 2008. № 9. С. 121-132.

66. Хоменко Е.В. Политико-правовое регулирование высшего образо-вания в Советском государстве: октябрь 1917 – конец 1920-х.: ав-тореф. дисс. к.ю.н. по спец. 12.00.01. Нижний Новгород, 2006.– 29 с.

67. Чугунов Т.К. Высшее образование в СССР. Мюнхен, 1961. – 89 с. 68. Шпаковская Л.Л. Советская образовательная политика: социальная

инженерия и классовая борьба // Журнал исследований социальной политики. 2009. Т. 7, № 1. С. 39-64.

Chernyh E.A., Shamsumova E.F. Legal regulation of higher education

in the USSR and RSFSR (the comparative-legal analysis) The condition of the education and prospect of its development in

any lawful state, first of all, are defined by the legislation on educa-tion. Any social systems can’t effectively function in society, and, es-pecially, freely develop without the corresponding legal base. And system of the higher education isn’t an exception. Now the problems of judgement of inconsistent experience of the Soviet reforms get the greater theoretical and practical importance that allows to realize more deeply and more full a role of education, and, first of all, higher school. Studying of modernization of system of higher educa-tion in a context of historical-legal experience allows to analyze competently modern transformations, to reveal essential lacks. The article is devoted to this circumstance.

Keywords: higher education, the Soviet education, educational sphere, idea of higher education in the USSR, educational reform, education, education in the USSR, the comparative analysis in edu-cation.

323

Мотревич В.П. Осужденные иностранные граждане

в Свердловской области в 1949–1955 годах В 1949–1955 годах на территории Свердловской области

размещался самый крупный в Союзе ССР лагерь для осуж-денных иностранных военнопленных № 476 МВД СССР. Управления лагеря и три его отделения располагались в об-ластном центре, другие отделения находились в городах Ас-бест, Первоуральск и Ревда. По состоянию на 01.07.1953 г. в СССР в 11 лагерях находилось 19 118 осужденных иностран-ных граждан, в том числе в Свердловской области 7 170. Среди них граждане Австрии, Бельгии, Венгрии, Германии, Голландии, Испании, Италии, Люксембурга, Китая, Кореи, Польши, Румынии, Финляндии, Югославии и других стран. В статье исследуется численность и состав спецконтингента, приводятся биографические сведения об отдельных заклю-ченных, характеризуются условия содержания и последую-щая репатриация.

Ключевые слова: военнопленные, военные преступники, военный трибунал, генералы, гражданские лица, интерниро-ванные, осужденные, офицеры, реабилитация, репатриация, условия содержания, уголовная ответственность, фильтрация.

В ходе Второй мировой войны на территории СССР оказалось 4,1 млн. военнопленных из состава германской армии и её союзников. В 1947–1948 годах почти все воен-нопленные были освобождены и репатриированы на роди-ну. В Советском Союзе остались лишь те из них, кто отбы-вал наказание за воинские преступления или был осужден за преступления, совершенные за время нахождения в пле-ну, т. е. военные преступники. Военные преступники – это организаторы, подстрекатели, руководители, исполнители и соучастники военных преступлений, преступлений про- ___________________________

Владимир Павлович Мотревич – доктор исторических наук, профессор кафедры истории государства и права Уральской го-сударственной юридической академии.

324

тив мира и человечности. Виды и состав этих преступлений определены в уставах международных военных трибуналов. Индивидуальная уголовная ответственность военных пре-ступников устанавливается рядом международных договоров и соглашений, а за некоторые виды военных преступлений – национальным уголовным законодательством. К военным преступникам не применяются сроки давности, им не пре-доставляется право убежища, и они подлежат выдаче.1

Проблема осуждения военнопленных за воинские пре-ступления в период Второй мировой войны стала объектом исследования отечественных историков только в начале 1990-х годов, что было вызвано как недоступностью соответст-вующих документов, так и спецификой самой проблематики. В публикациях В.П. Галицкого, А.Е. Епифанова, В.Б. Конасо-ва, А.А. Крупенникова, Н.В. Петрова были рассмотрены от-дельные аспекты проблемы осужденных военнопленных в СССР.2 Одновременно проблема нахождения осужденных военнопленных и гражданских лиц на Среднем Урале ста-

1 Уральская историческая энциклопедия. Екатеринбург, 1998. С. 122. 2 Галицкий В.П. Репрессивная политика Советского правительства в от-ношении иностранных военнопленных и гражданских лиц (1939–1956 гг.) // Актуальные проблемы археологии, источниковедения и историографии: Материалы Всероссийской научной конференции, посвященной 50-летию Победы в Великой Отечественной войне. Вологда, 1995. С. 3-13; Епифа-нов А.Е. Организация и деятельность советских карательных органов по уголовному преследованию нацистских преступников в период массовой репатриации военнопленных вермахта на родину (1948–1950 гг.) // Про-блемы военного плена: история и современность: Материалы междуна-родной научно-практической конференции, 23–25 октября 1997 г. Ч. 2. Вологда, 1997. С. 118-123; Крупенников А.А. К вопросу о некоторых су-дебных процессах в СССР в 1947–1953 гг. по обвинению в военных пре-ступлениях // Распад фашистского блока и проблемы послевоенного уст-ройства. Тезисы международной научной конференции 10–14 июня 1992 г. Екатеринбург, 1992. С. 83-85; Он же. О некоторых судебных процессах против военных преступников в конце 40-х – начале 50-х годов // Про-блемы военного плена … Ч. 2. С. 101-117; Петров Н.В. Внесудебные ре-прессии против военнопленных немцев в 1941–1946 гг. // Проблемы воен-ного плена… Ч. 2. С. 77-94; и др.

325

ла объектом исследования и уральских учёных. В работах В.П. Мотревича, А.С. Смыкалина, Н.В. Суржиковой рассма-тривались вопросы численности, состава, трудоиспользо-вания, материально-бытового положения размещённых на территории Свердловской области осужденных военноплен-ных.1 Весьма интересные сведения содержатся и в моно-графии профессора Института им. Людвига Больцмана по изучению войн (Австрийская Республика) С. Карнера.2

Как известно, после окончания Второй мировой вой-ны в г. Нюрнберге состоялся судебный процесс над груп-пой главных военных преступников. После этого привле-кать к ответственности за военные преступления стали и в других странах, в том числе и в Советском Союзе. В январе 1948 года в Москве состоялось всесоюзное совещание ру-ководящих работников министерств и управлений органов внутренних дел, а также руководства лагерей для военно-

1 Мотревич В.П. Они «дошли» до Урала // Уральский рабочий. 1991. 31 мая; Он же. Новые материалы по истории военнопленных Второй ми-ровой войны // Распад фашистского блока и проблемы послевоенного устройства. С. 85-87; Он же. Где сидел адъютант Гитлера? // Ураль-ский рабочий. 1992. 2 февр.; Он же. Военнопленные немецкие генера-лы на Урале //Архивы Урала. Екатеринбург, 1996. № 2 (4). С. 226-228; Он же. Военнопленные немецкие генералы на Урале в конце 1940-х – начале 1950-х гг. // Первые уральские военно-исторические чтения. Екатеринбург, 1998. С. 105-106; Он же. Военные преступники // Ураль-ская историческая энциклопедия. Екатеринбург: УрО РАН; Изд-во “Екатеринбург”, 1998. С. 122; Мотревич В. П., Смыкалин А.С. «Еще не совсем забытые страницы истории…» // Российское право. 2009. № 3 (56). С. 57-63; Смыкалин А.С. «Строители» из дивизии СС // Уральский рабочий. 1995. 17 янв.; Он же. Колонии и тюрьмы в Советской России. Екатеринбург, 1997; Суржикова Н.В. Из истории лагеря № 476 для во-еннопленных Второй мировой войны // Первые уральские военно-исторические чтения: Материалы региональной научной конференции. Екатеринбург, 1996. С. 95-99; Она же. Военные преступники на Сред-нем Урале в 1949–1956 гг. // Проблемы военного плена… Ч. 2. С. 234-236; Она же. Осужденные военнопленные на Среднем Урале (1949–1956 гг.). // Урал индустриальный: Материалы третьей региональной научной конференции. Екатеринбург, 1999. С. 84-89. 2 Stefan Karner. Im Archipel GUPYI. Wien – Munchen, 1995.

326

пленных. Выступивший на этом совещании министр внут-ренних дел С.Н. Круглов в ряду важнейших задач своего ведомства поставил выявление нацистских преступников в лагерях МВД для военнопленных, с тем, чтобы они не ус-кользнули от органов МВД во время репатриации. По мере проведения этой операции военных преступников предпи-сывалось задерживать, не выпуская за пределы Советского Союза, и судить. В результате в 1948–1949 годах по всей стране в лагерях была развернута следственная работа по вы-явлению лиц, совершивших преступления на территории СССР и стран Восточной Европы. Выявленных лиц на осно-вании Указа Президиума Верховного Совета СССР от 19 ап-реля 1943 года «О мерах наказания для немецко-фашистских злодеев, виновных в убийствах и истязаниях советского гра-жданского населения и пленных красноармейцев, для шпио-нов и изменников Родины из числа советских граждан и их пособников» судил военный трибунал войск МВД и осуждал, как правило, на 25 лет исправительно-трудовых лагерей.

В результате мер по фильтрации военнопленных и их уголовному преследованию по состоянию на февраль 1950 года в СССР было оставлено 13 515 осужденных и подслед-ственных военнопленных.1 В дальнейшем их количество воз-растало в основном за счёт осужденных советскими военны-ми трибуналами и интернированных в СССР из стран Вос-точной Европы иностранных граждан. По состоянию на 01.07. 1953 г. в СССР насчитывалось 19 118 иностранных граждан, осужденных за воинские преступления. Среди них было 17 528 военнопленных и 1590 интернированных.2

Работа по выявлению среди военнопленных участни-ков зверств и злодеяний активно проводилась и на терри-тории Свердловской области, для чего были созданы по-стоянные следственные группы. В результате их работы

1 Епифанов А.Е. Указ. соч. С. 118. 2 Российский государственный военный архив (далее – РГВА). Ф. 1 и/т. Оп. 19. Д. 4. Л. 4.

327

были привлечены к уголовной ответственности и осужде-ны судом военного трибунала войск МВД УралВО 1 126 человек. Кроме того, в Свердловской области были привле-чены к ответственности 368 военнопленных, служивших в годы войны в карательных частях германской армии, хотя их преступная деятельность полностью разоблачена не была.1

Для содержания осужденных военнопленных в СССР в системе ГУПВИ МВД СССР было создано одиннадцать особорежимных лагерей. Это были специальные лагеря со строгим режимом, предназначенные для содержания опас-ных государственных преступников, шпионов, диверсантов, террористов, участников антисоветских групп и организа-ций. Для осужденных к каторжным работам лиц устанав-ливался десятичасовой рабочий день; они использовались на самых тяжёлых, по-преимуществу – строительных ра-ботах. Таким образом, в качестве меры взыскания рабочий день для них был увеличен ещё на два часа. Для осужден-ных предусматривалась усиленная охрана и изоляция с раз-мещением в запирающихся в нерабочее время жилых бара-ках с решётками на окнах. Для них была введена одежда особого образца с нашитым на верхнем платье и головном уборе личным номером. В течение первого года отбывания наказания заключенные не имели права на переписку и по-лучение вознаграждения за свой труд.2

Лагеря были расположены на территории России и Украины, в том числе в Ворошиловградской, Ивановской, Ростовской, Сталинградской областях, а также Хабаровском крае. В конце 1949 году на базе Нижнеисетского лагеря для военнопленных № 314 был образован лагерь № 476 МВД СССР. Спецлагерь № 476 для военных преступников яв-лялся самым крупным среди подобных лагерей, находив-шихся тогда на территории Советского Союза. По состоя-нию на 1 июля 1953 года в нём насчитывалось 7 170 осуж-

1 Смыкалин А.С. Колонии и тюрьмы в Советской России … С. 157. 2 Там же. С. 165-166.

328

денных иностранных граждан, в том числе 6 455 военно-пленных и 715 интернированных. Среди них были не толь-ко немцы, но и граждане Австрии, Бельгии, Венгрии, Гол-ландии, Испании, Италии, Люксембурга, Китая, Кореи, Поль-ши, Румынии, Финляндии, Югославии и других стран. Уп-равление лагеря размещалось в пос. Нижне-Исетск города Свердловска, в областном центре находились и три отделе-ния этого лагеря. Первое лагерное отделение располага-лось южнее завода «Уралхиммаш», второе – недалеко от за-вода РТИ, восьмое – в Кировском районе города недалеко от Каменных Палаток. Третье лагерное отделение находи-лось в пос. Талица г. Первоуральска, четвертое лагерное от-деление – на восточной окраине г. Ревды, пятое – в центре г. Дегтярска, шестое – на окраине г. Асбеста и седьмое – в рабочем пос. Ключи Сысертского района. Весной 1955 го-да в первом лагерном отделении насчитывалось 640 чело-век, во втором – 939, в третьем – 1 300, в четвертом – 792, в пятом – 873, в шестом – 1 471, в седьмом – 518 и в восьмом – 388 человек. Кроме того, в размещённом в пос. Талица г. Первоуральска госпитале № 1893 МВД СССР находилось на излечении 127 человек.1

Контингент лагеря составляли лица, служившие в во-инских частях и силовых структурах, замешанных в совер-шении воинских преступлений, а также те, кто совершал пре-ступления, находясь в лагерях для военнопленных. Следует отметить, что далеко не все заключенные лагеря № 476 явля-лись военными преступниками. В п. 3 приказа НКВД СССР № 00955 прямо указывалось, что освобождению не подле-жат: 1) участники зверств; 2) лица, служившие в СС и СА, полевой полиции и жандармерии; 3) сотрудники гестапо, СД, включая Абвер, разведывательных и контрразведыва-тельных органов других государств; 4) руководящие члены фашистских партий и их организаций, как-то: национал- со-циалистической рабочей партии Германии, «Скрещенные

1 РГВА. Ф. 1 и/т. Оп. 19. Д. 4. Л. 4.

329

стрелы», «Железная гвардия» и др.; 5) все лица, подозритель-ные по вышеуказанным признакам, находящиеся в разработ-ке; 6) осужденные в плену за совершенные преступления.1

Кроме осужденных военнопленных, среди узников ла-геря № 476 было много и гражданских лиц, арестованных советскими органами в странах Восточной Европы и выве-зенных для отбывания наказания в СССР. Содержались здесь и те осужденные иностранные граждане, которых по разным причинам нельзя было выпускать из Советского Союза. Уральский лагерь стал пристанищем для многих, кто был в свое время близок к А. Гитлеру или хотя бы знал его лично. Среди них были адъютант А. Гитлера – майор О. Гюнше и капитан Люфтваффе – шеф-пилот его личного самолета, Х. Баур, приемный сын рейхсфюрера СС Гимле-ра, сыновья генерал-фельдмаршала фон Клейста и премьер-министра Венгрии Каллаи, племянник видного дипломата фон Папена, а также начальник отдела «Е» VI-го Управле-ния СД, руководитель германской разведки на Балканах и в Италии полковник Херман, начальник Главного управления военной разведки Верховного командования вермахта (ОКВ) полковник Зюскинд-Швенди и др.2 Среди заключенных на-ходился и сын, казненного в Нюрнберге, лидера австрийских нацистов – рейхскомиссара Нидерландов Зейсс-Инкварта. В октябре 1946 года, через несколько дней после вынесения смертного приговора, А. Зейсс-Инкварту сообщили, что его, пропавший в Советском Союзе сын, жив.3

Архивы содержат интересные сведения о родственни-ке промышленника Круппа – Герольде Круппе фон Болене. Как известно, Густав Крупп фон Болен был крупнейшим германским промышленником, оказавшим значительную поддержку нацистскому движению. На предприятиях Круп-па в огромных количествах производились танки, артилле-

1 Отдел спецфондов ИЦ ГУВД Свердловской области. Ф. 56. Оп. 1. Д. 29. Л. 15; Д. 33. Л. 3–6. 2 Конасов В.Б. Судьбы немецких военнопленных в СССР … С. 177. 3 РГВА. Ф. 1 т. Оп. 13. Д. 5 Л. 177, 313; Д. 6. Л. 4.

330

рия, другая военная техника и снаряжение, широко исполь-зовался труд военнопленных и других узников концлагерей. В 1948 году Крупп фон Болен предстал перед американ-ским военным трибуналом как военный преступник, одна-ко по возрасту и состоянию здоровья был освобожден от уголовной ответственности.1

Его племянник – обер-лейтенант вермахта Герольд Крупп фон Болен во время войны находился в Румынии в составе германской военной миссии. После заключения пе-ремирия между СССР и Румынией он был направлен в ла-герь для военнопленных. Судя по документам, во время на-хождения в плену обер-лейтенант Крупп фон Болен вместе с другим сотрудником бывшей германской миссии – принцем Альбертом фон Гогенцоллерном – готовились совершить по-бег. Подготовка к побегу оказалась раскрыта, и племянник немецкого промышленника оказался в Москве в Бутырской тюрьме, где был отдан под суд военного трибунала.

На суде ему было предъявлено следующее обвинение: обер-лейтенант Крупп фон Болен, являясь сыном фон Круп-па, неоднократно встречался и был лично знаком с Гитле-ром, Гессом, Гиммлером и другими гитлеровскими нацис-тами. Принимал участие в боевых действиях против Совет-ского Союза и в оккупации территории СССР, где захват-чиками творились насилия и злодеяния. Будучи в сентябре 1941 года по личному приказу Гитлера отозван с фронта, в 1942 году Крупп фон Болен был назначен на должность адъ-ютанта начальника артиллерийского отдела германской во-енной миссии в Румынии. Являясь убежденным нацистом, принимал активное участие в организации и подготовке ар-тиллерийских кадров из румынских солдат и генералов для борьбы против СССР, для подрыва и уничтожения нового демократического строя Румынии. Наряду с этим, поддер-живал связь с разведывательными органами Германии, а в 1943 году с разведывательными целями выезжал в Одессу

1 Энциклопедия Третьего рейха. М., 1996. С. 235.

331

и другие города, после чего добытые сведения передавал в военную разведку. Таким образом, Крупп фон Болен полу-чил 25 лет исправительно-трудовых работ фактически толь-ко за личное знакомство с руководителями Третьего рейха.

После вынесения приговора он был отправлен на Урал в пятое лагерное отделение особорежимного лагеря № 476 МВД СССР, расположенное в г. Дегтярске. Вначале он тру-дился разнорабочим на строительстве жилых домов, затем стал старшим прачечной зоны. В справке лагерной админи-страции об этом заключенном отмечалось, что Крупп фон Болен строго соблюдал установленный порядок и выпол-нял любую порученную работу.1

Следует отметить, что вообще процедура привлече-ния иностранных военнопленных к уголовной ответствен-ности и порядок рассмотрения дел в суде были максималь-но ускорены и упрощены. Военные трибуналы выносили приговоры в течение 20–30 минут без участия обвинения, защиты и свидетелей. Нарушение процессуальных норм в дальнейшем сыграло злую шутку с правосудием: часть осу-жденных военнопленных в 1990-е гг. пришлось реабили-тировать, поскольку следствие осуществлялось в спешке и вина подсудимых материалами уголовно-следственных дел часто не подтверждалась. В результате сотни осужденных военных преступников оказались реабилитированными Глав-ной военной прокуратурой Генеральной прокуратуры РФ и причислены, как это ни парадоксально, к жертвам полити-ческих репрессий.

Среди реабилитированных – Г. Бартель, Г. Бицингер, А. Бишоф, Э. Бромбах. Унтер-фельдфебель Бартель являл-ся комендантом концлагеря для советских военнопленных в г. Берлине, им были созданы невыносимые условия для жизни заключенных.2 Обер-ефрейтор Герман Бицингер, бу-

1 Энциклопедия Третьего рейха. С. 267. 2 Отдел спецфондов ИЦ ГУВД Свердловской области. Ф. 56. Оп. 1. Д. 31. Л. 4-13.

332

дучи сапером, участвовал в карательных операциях против мирного населения в Крыму. В ходе проведенной с его уча-стием операции было уничтожено свыше 600 человек из скрывавшегося в каменоломнях гражданского населения.1

Служили в концентрационных лагерях для советских военнопленных фельдфебель Арнольд Бишоф и унтер-офи-цер Эмиль Бромбах.2 Из архивно-следственного дела послед-него следует, что унтер-офицер Эмиль Бромбах служил в лагере № 203 для советских военнопленных и был осужден на основании ст. 17-й УК РСФСР и ст. 1-й Указа Прези-диума Верховного Совета СССР от 19 апреля 1943 года «О наказаниях для немецко-фашистских злодеев, виновных в убийствах и истязаниях советского гражданского населения и пленных красноармейцев, для шпионов, изменников Ро-дины из числа советских граждан и их пособников» на 25 лет ИТЛ. На основании ст. 3-й Закона РСФСР «О реабили-тации жертв политических репрессий» от 18 октября 1991 года приговор военного трибунала войск МВД от 16.12. 1949 г. в отношении Эмиля Бромбаха был отменён, и про-изводство по делу прекращено за отсутствием в его дейст-виях состава преступления.3

Следует отметить, что далеко не все заключенные ла-геря № 476 являлись военными преступниками. Каратель-ная машина НКВД безжалостно работала не только в на-шей стране, но и в тех странах Восточной Европы, где на-ходились оккупационные части Советской армии. Многие дела были просто сфабрикованы. Так, летом 1945 года в Свердловскую область из Германии был интернирован Гер-ман Мюллер, житель деревни Кичендорф. Он был крестья-нином, в армии никогда не служил. Г. Мюллера осудил во-енный трибунал 193-й стрелковой дивизии на 15 лет катор-жных работ за то, что он использовал в своем хозяйстве вы-

1 Учреждение «Государственный архив административных органов Свер-дловской области» (далее – УГААОСО). Ф. 1. Оп. 2. Д. 45554. Л. 1–44. 2 Там же. Д. 46895. Л. 1–18. 3 Там же. Д. 45540. Л. 1–20; Д. 45552. Л. 1–46.

333

везенных из СССР советских граждан, плохо их кормил и заставлял работать.1

Широко при этом использовалась и практика вынесе-ния групповых приговоров. Так, 10.01.1949 г. военный три-бунал войск МВД УралВО осудил четырёх военнослужащих танковой дивизии СС «Мертвая голова» (Э. Томаса, Ф. Лан-гкау, К. Пайка, О. Каапке) только за сам факт прохождения воинской службы в данной воинской части. Впоследствии все они были реабилитированы. 2 По агентурному делу «Майская гроза» прошли 113 человек из 87-й пехотной ди-визии СС, по делу «Злодеи» – 59 человек из 3-й танковой дивизии СС «Мертвая голова», по делу «Завоеватели» – 52 человека из 31-й пехотной дивизии СС и т.д.3

Следует отметить, что вследствие недобросовестной работы некоторых следователей часть дел прекращалась вскоре после их возбуждения. Так, в октябре 1949 года за-местителем начальника лагерного отделения № 6 лагеря № 476 в г. Асбесте было заведено дело на унтер-офицера Курта Денараде и ефрейтора Вальтера Рента. Они обвиня-лись в том, что, будучи военнослужащими 743-го саперно-го батальона германской армии, в июле 1944 года взорвали мост через реку Неман в г. Каунасе. Дело против них было возбуждено 29.10.1949 г. – в тот же день эти военнослужа-щие германской армии были арестованы, им было предъяв-лено обвинение в преступлениях, предусмотренных ст. 1 Указа Президиума Верховного Совета СССР от 19.04.1943 г. и в тот же день рассмотрение данного дела было завершено. После изучения материалов данного дела в ОПВИ МВД по Свердловской области выяснилось, что в действиях выше-указанных лиц отсутствует состав преступления, посколь-ку мост был взорван в ходе боевых операций, что не попа-

1 УГААОСО. Д. 45540. Л. 38. 2 Мотревич В.П. Солдаты вермахта в рабочих спецовках // Вечерний Первоуральск. 1992, 7, 9 июля. 3 УГААОСО. Ф. 1. Оп. 2. Д. 48654. Л. 3–32.

334

дает под статью № 1 Указа.1 За годы нахождения на территории Свердловской об-

ласти заключенные лагеря № 476 активно участвовали в восстановлении народного хозяйства и построили немало объектов. Среди них – жилые дома, дворцы культуры, ста-дионы, школы, магазины, детские сады, дороги и мосты. Это соцгородки в Асбесте, Первоуральске, Ревде. Много по-строили они и в областном центре, только в 1955 году в г. Свердловске осужденные иностранные граждане трудились на 27 объектах. Вместе работали и офицеры, и рядовые, и осужденные гражданские лица. В результате были постро-ены жилые дома во Втузгородке и в районе заводов Урал-химмаша и РТИ, здание пожарно-технического училища, центральный стадион, баня по ул. Первомайской, дача обл-исполкома в Малом Истоке, мост по ул. Белинского и т.д. Интенсивно использовали труд осужденных военноплен-ных и в промышленном строительстве: на их счету бетоно-завод и завод ЖБИ в г. Асбесте, фабрика № 5 треста «Сою-засбест», Ключевской завод ферросплавов, Первоуральская ТЭЦ, многие цеха таких предприятий, как ПНТЗ, РТИ, УЗХМ, заводоуправление Ревдинского метизно- металлур-гического завода и др.2

Разумеется, добросовестно трудились далеко не все, некоторые отказывались, занимались саботажем и органи-зовывали диверсии. Среди них – бывший командир танко-вого полка полковник Ганс Герцог. Он был осужден на 25 лет ИТЛ за участие в карательных операциях против совет-ских партизан в Белоруссии. За отказ трудиться он неодно-кратно подвергался различным наказаниям, но к работе так и не приступил. В мае 1992 г. на основании Закона РСФСР от 18.10.1991 г. Ганс Герцог был реабилитирован.3

1 Смыкалин А.С. Колонии и тюрьмы в Советской России… С. 157. 2 УГААОСО. Ф.1. Оп. 2. Д. 33195. Л. 45. 3 РГВА. Ф. 1 т. Оп. 4. Д. 19. Л. 183–200; Отдел спецфондов ИЦ ГУВД Свердловской области. Ф. 56. Оп. 1. Д. 33. Л. 3–9.

335

Ещё больший «послужной список» у Людвига Фигля, австрийца по национальности, служившего во время войны рядовым в германской армии. Первый раз он был осужден в декабре 1946 года судом военного трибунала войск МВД Мурманской области за организацию диверсии во время работы на Мурманской городской электростанции, когда сбросил вагонетку в шахтоподъемник и вывел его из строя. Второй раз в 1951 году, за то, что бежал из лагеря в Бело-руссии и около года находился на нелегальном положении. В третий раз Л. Фигль оказался обвиняемым по делу гене-рала Германа, когда он вступил в подпольную организацию военнопленных в Дегтярском лагере, пытавшуюся осуще-ствить групповой побег, и был осужден на 25 лет ИТЛ. В мае 1955 года Л. Фигль отказался выходить на работу и по-требовал отправить его домой.1

25 лет исправительно-трудовых лагерей – огромный срок, и многие заключенные пытались бежать из уральско-го лагеря. Так, в 1952 году военнопленный Пицона с груп-пой единомышленников заготовили несколько килограм-мов сухарей, купили часы, достали карту Советского Сою-за. Пользуясь плохой погодой, бежать они собирались либо из лагеря, отодрав доску в заборе, либо с места работы, где устроили под одним из ограждений подкоп. Пицона сделал даже рогатку, собираясь разбить из неё лампочку, чтобы вы-бранное для побега место стало не просматриваемым. На основе поступившей агентурной информации о готовив-шемся побеге все его участники были арестованы и на 10–20 суток отправлены в карцер.2 В начале 1953 года была предотвращена попытка осужденных военнопленных бе-жать из лагерного отделения в г. Дегтярске. Заговорщики, которых возглавлял командир германской авиадивизии Х. Герман, планировали уйти в Казахстан, а оттуда, с помощью

1 УГААОСО. Ф. 1. Оп. 2. Д. 45638. Л. 2–28. 2 Отдел спецфондов ИЦ ГУВД Свердловской области. Ф. 56. Оп. 1. Д. 30. Л. 10–13, 18.

336

немцев-спецпереселенцев, перебраться за границу.1 Примерно четверть содержавшихся в лагере военно-

пленных составляли офицеры и генералы. По состоянию на 1 октября 1953 года на учёте в лагере № 476 состояло 4 647 человек, в том числе 1 127 офицеров и 82 генерала и адми-рала. 2 Основной массив последних составляли генералы вермахта и адмиралы флота, но были среди них генералы венгерской и румынской армий. Всего в плену в СССР на-ходилось одних только генералов германской армии и ад-миралов военно-морского флота 376 человек. Среди обита-телей лагерных бараков наибольший процент составляли представители сухопутных войск. Второй по численности была категория отставных генералов, на конец 1948 года их насчитывалось 40 человек. Из этого числа 277 генералов и адмиралов были репатриированы, а 99 умерли, из них 18 человек приговорены к высшей мере наказания и казнены.3

В феврале 1954 года на Среднем Урале находилось 92 генерала, из них 86 человек составляли генералы герман-ской армии, 1 – румынской и 5 – венгерской. Был среди них и адмирал германского флота.4 В архивных делах сохранил-ся эшелонный список, составленный при переводе осуж-денных для отбытия наказания в г. Иваново, что позволяет назвать находившихся в Свердловской области генералов поименно. Это генералы германской армии: К. Агрикола, О. Аудорш, О. Барт, Г. Бауэр, Э. Беге, К. Беккер, В. фон Бер-кен, Г. Беттхер, Э. фон Боген, В. Бремер, О. Брюкер, Э. Бу-шенгаген, Ф. Вайнкнехт, Р. Буттман, Г. Ганоуэр, М. Гартман, Г. Гейне, К. Герсдорф, А. Гешен, Ф. Гольвигцер, Э. Енеке, Д. фон Заукен, И. Зеебот, Э. Зилер, Э. фон Килиани, Г. Кламт, Г. Кольсдорфер, А. Конради, К. Коссман, Р. Кретцер, Т. Кре-чмер, Э. фон Куровский, Б. Лаш, Г. Ленгенфельдер, Ф. Лиг-

1 Пушкарев Г. С нами Бог // Подробности. 1998, 27 марта. 2 Егоров М.А. Бунт генералов // Уральский рабочий. 1992. 7 апр. 3 РГВА. Ф. 1 и/т. Оп. 2. Д. 88. Л. 74. 4 Конасов В.Б. Судьбы немецких военнопленных в СССР: дипломатиче-ские, правовые и политические аспекты проблемы. Вологда, 1996. С. 257.

337

ман, Г. Линдеман, Г. Ломбард, Ф. Макке, В. Макс, Г. Медер, Э. Мерк, Г. Михаэлис, Э. Мюллер, Г. Нигафф, В. Бойман, В. Райгель, О. Раузер, К. Репке, Г. Риттберг, К. Роденбург, Ф. Раске, В. Рунге, К. Родигер, И. Тарбук, З. Томашки, Г. Траут, А. Трабитц, Г. фон Фалькенштайн, З. фон Фалькенштайн, З. Ферхайн, Г. Фишер, Ф. фон Кирхензитенбах, Л. Фрикке, Г. Хакс, Э. Хелль, А. Хемман, В. Хенне, З. Хенрици, А. Хен-це, А. Хиггер, Ф. Хохбаум, Б. Хюльзен, В. Шартов, Б. Шац, И. Шватло-Гестердинг, Г. Ширмер, Ф. Шлипер, Р. Шлигер, З. фон Шляйниц, В. Шмидт-Хаммер, А. Шмидт, Р. Шперль, Ф. фон Штейккеллер, И. Энгель, Ф. Энгель; генералы вен-герской армии: Ф. Вашвари, Г. Буковари, Л. Сабо, Г. Фехер, Г. Ерлих; румынской: Т. Станеску, а также контр-адмирал германского флота В. Арнсвальд.1 Пленные генералы ино-странных армий содержались в лагерных отделениях, рас-положенных в гг. Асбесте, Дегтярске и Первоуральске. Об их пребывании на Урале имеются весьма любопытные вос-поминания М.А. Егорова, который после демобилизации из армии до декабря 1955 года работал начальником отдела управления лагеря № 476.2

В апреле 1953 года, вскоре после смерти И.В. Сталина, Президиум ЦК КПСС поручил межведомственной комиссии под председательством министра юстиции К.П. Горшенина пересмотреть приговоры в отношении тех иностранных граждан, дальнейшее содержание которых не вызывалось необходимостью. Через месяц члены комиссии пришли к заключению о том, что могут быть освобождены от нака-зания 12,7 тыс. германских подданных. В конечном счёте, было признано необходимым освободить от наказания 13,1 тыс. немцев, их которых 6,1 тыс. были осуждены советски-ми военными трибуналами и содержались на территории ГДР.3 В результате численность заключенных лагеря № 476

1 Отдел спецфондов ИЦ ГУВД Свердловской области. Ф. 56. Оп. 1. Д. 8. Л. 4–5, 86–93. 2 Егоров М.А. Бунт генералов // Уральский рабочий. 1992. 7 апр. 3 Конасов В.Б. Судьбы немецких военнопленных в СССР. С. 169.

338

стала постепенно сокращаться. В Ивановскую область в лагерь № 48 МВД СССР отправили всех оставшихся в жи-вых генералов, в Ворошиловградскую область – 76 испан-цев из «Голубой дивизии», небольшие группы немцев от-правляли в ГДР.1 Однако массовое сокращение контингента началось только весной 1955 года.

В мае 1955 года был заключен мирный договор между Советским Союзом и Австрийской Республикой, и Президи-ум Верховного Совета СССР издал указ об амнистии и ре-патриации на родину всех осужденных австрийских граждан. После этого, осужденных иностранных граждан стали груп-пировать по национальному признаку. В Хабаровском крае в лагере № 16 стали собирать всех подлежащих репатриации граждан Китая, Кореи, Монголии и подданных Японии, в Свердловской области – граждан Австрии и Германии, час-тично – Венгрии и Румынии, в Мордовии – всех остальных. В этих сборных пунктах устанавливался облегченный режим содержания (снимали установленные по периметру вышки, убирали сторожевых собак) и срочно приводили их в об-разцовый порядок. В четвёртое лагерное отделение лагеря № 476, расположенное в Ревде, из лагерей и тюрем со всей территории Советского Союза стали поступать осужденные австрийские граждане. Здесь они проходили медицинский осмотр и ставились на усиленное питание. Сбор австрийцев в Ревде был завершен 14 мая, а на следующий день им было объявлено об амнистии и освобождении. В оставшиеся до отъезда дни бывшие заключенные смотрели кино, играли в футбол и просто загорали. В порядке культурного обслу-живания, силами самих австрийцев, было организовано не-сколько концертов самодеятельности, показаны кинофильмы, поставлен спектакль на немецком языке «Укрощение строп-тивой», разыграны футбольные матчи.2

1 Отдел спецфондов ИЦ ГУВД Свердловской области. Ф. 56. Оп. 1. Д. 28. Л. 80; Д. 56. Л. 99. 2 Отдел спецфондов ИЦ ГУВД Свердловской области. Ф. 56. Оп. 1. Д. 30. Л. 45–46, 52, 35.

339

Перед отправлением на родину всем освобожденным австрийцам выдали новую одежду и обувь, произвели де-нежный расчёт, вернули изъятые документы и ценности. Правда, с возвратом ценностей возникли сложности. Дело в том, что в соответствии с установленным в 1939 году На-родным комиссариатом внутренних дел СССР порядком, все изъятые у заключенных вещи оценивались и передавались в Управление драгметаллов Минфина СССР для зачисления в доход государства. И при освобождении их владелец по-лучал либо изъятые у него ценности, либо ему компенсиро-вали их оценочную стоимость. Однако часто, изымаемые при аресте ценности, оценивались по символическим це-нам. Так, в частности, изъятая у контр-адмирала В. Арнс-вальда золотая нумизматическая медаль XVIII века, весом свыше четырёх граммов золота, была оценена в 18 руб. 56 копеек в ценах тех лет.1

В архиве Информационного центра ГУВД Свердлов-ской области сохранились подробные документы об орга-низации и осуществлении репатриации амнистированных австрийцев, а также их прибытии на родину. Они свиде-тельствуют о том, что для первой партии репатриантов был сформирован эшелон из пяти вагонов, оборудованных всем необходимым, который был обеспечен продуктами питания из расчёта на 13 дней пути. Для сопровождения эшелона был выделен медицинский работник и оборудован санизо-лятор. Смета затрат в размере 21,5 тыс. рублей на проведе-ние мероприятий, связанных с отправкой первых эшелонов, включала затраты на оплату концертов артистов Свердлов-ской филармонии, изготовление лозунгов и транспарантов, фотографирование и оформление фотоальбома, оплату кол-лективной экскурсии в краеведческий музей, приобретение подарков лучшим производственникам, а также приглаше-ние на вокзал духового оркестра.2

1 Там же. Д. 31. Л. 146–152. 2 Отдел спецфондов ИЦ ГУВД Свердловской области. Ф. 56. Оп. 1.

340

Первый эшелон с 250 репатриантами был отправлен из Свердловской области 25 мая 1955 года, а 2 июня он при-был на пограничную станцию Чоп. Здесь репатрианты про-шли таможенный досмотр и были пересажены в пассажир-ский поезд, который 4 июля пересек австро-венгерскую границу. В Австрии, вернувшихся из Советского Союза со-граждан, принимали радостно и тепло, было много коррес-пондентов, на промежуточных станциях их встречали де-легации с оркестрами. По прибытию в Вену репатриантов встретил федеральный канцер Австрийской Республики Ю. Рааб, другие официальные лица, а также многочислен-ные родственники и знакомые.1

10 июня 1955 года из четвёртого лагерного отделения в г. Ревде отправили вторую группу освобожденных авст-рийцев в количестве 185 человек. По прибытию в Австрию их встретили представители Международного Красного Креста и вручили, прибывшим из СССР, подарки и цветы. В Вене прибывших встречала толпа, состоящая из несколь-ких тысяч человек, среди которых были федеральный канц-лер, министр внутренних дел и столичный бургомистр. Об-ращаясь к прибывшим репатриантам, министр внутренних дел Австрии отметил: «…нам больших трудов стоило воз-вратить вас на Родину. Вы были осуждены советским судом незаконно, поэтому мы не считаем вас преступниками и окажем необходимое содействие в устройстве вашей жизни и благополучия».2 После завершения митинга каждому при-бывшему преподнесли подарки, выдали по 3 тыс. шиллин-гов и на автомашинах развезли по домам. В этот же день в австрийских газетах появились статьи и фотографии, по-священные возвращению на родину амнистированных гра-ждан Австрии.3

Д. 32. Л. 7. 1 Там же. Д. 30. Л. 72, 73. 2 Там же. Д. 30. Л. 75. 3 Отдел спецфондов ИЦ ГУВД Свердловской области. Ф. 56. Оп. 1. Д. 30. Л. 77.

341

В сентябре 1955 года, после визита в СССР канцлера ФРГ К. Аденауэра и достижения соответствующих догово-ренностей, началось освобождение осужденных герман-ских граждан. В конце сентября 1955 года был принят со-ответствующий указ Президиума Верховного Совета СССР, после чего амнистированные граждане считались свобод-ными. Основным местом сбора подлежащих репатриации на родину германских граждан также стал лагерь № 476, куда их стали собирать со всей страны. Вскоре на улицах г. Свердловска, в сопровождении сотрудников милиции, поя-вились группы бывших заключенных немцев. Они гуляли по проспекту им. Ленина, посещали кинотеатры, музеи, ос-матривали достопримечательности города.1 Первый эшелон с репатриированными немцами отбыл со станции Хромпик 29 сентября 1955 года, за ним последовали другие. Затем репатриация была временно приостановлена и возобнови-лась только в начале декабря.

Одновременно с репатриацией граждан Германии шла репатриация венгерских и румынских граждан. Часть из них освобождалась, но многие передавались властям этих стран для дальнейшего отбытия наказания. В сентябре 1955 года в лагере № 476 насчитывалось 394 венгерских и 442 румын-ских граждан. Из них было амнистировано соответственно 239 и 268 человек, не попавшие под амнистию передава-лись правительствам соответствующих стран для дальней-шего отбытия наказания.2

Архивные документы свидетельствуют, что некото-рые осужденные военнопленные, венгры и особенно румы-ны, отказывались уезжать из Советского Союза. Они хоте-ли отсидеть свой срок в СССР, так как режим содержания заключенных в их странах был строже. Младший сержант венгерской армии К. Золантен, узнав о предстоящей репат-риации, заявил, о том, что в лагере № 476 он получает 600

1 Там же. Д. 32. Л. 16–40. 2 Там же. Л. 188.

342

граммов хлеба в день, а у себя на родине он будет иметь 200 граммов, и вдобавок еще будет получать по спине ду-бинкой. Другие просили предоставить им советское граж-данство либо отправить не на родину, а в Австрию или в Германию. Всего таких заявлений было свыше полусотни.1 Категорически отказывались ехать в ГДР и некоторые ам-нистированные германские граждане.2

Последними в декабре 1955 года со станции Хромпик г. Первоуральска в ГДР были отправлены тяжелобольные из спецгоспиталя № 1893, тем самым репатриация осужденных иностранных граждан из лагеря № 476 была в основном за-вершена. В нем осталось всего 65 иностранцев, исключенных из списков на репатриацию. Основную часть их составляли румынские граждане – бывшие сотрудники разведки и воен-ной полиции, которых планировали передать властям этой страны. Остальные являлись гражданами СССР, служивши-ми в германской армии и получившими германское граждан-ство. Репатриация этих граждан была отложена до особого распоряжения, судьбу их проследить не удалось.3 В феврале 1956 года лагерь № 476 МВД СССР был закрыт.

Источники и использ о ванная лит ератур а : 1. Галицкий В.П. Репрессивная политика Советского правительства в

отношении иностранных военнопленных и гражданских лиц (1939–1956 гг.) // Актуальные проблемы археологии, источниковедения и историографии: Материалы Всероссийской научной конференции, посвященной 50-летию Победы в Великой Отечественной войне. Вологда, 1995. С. 3-13.

2. Егоров М.А. Бунт генералов // Уральский рабочий. 1992. 7 апр. 3. Епифанов А.Е. Организация и деятельность советских карательных

органов по уголовному преследованию нацистских преступников в период массовой репатриации военнопленных вермахта на родину (1948–1950 гг.) // Проблемы военного плена: история и современ-ность: Материалы международной научно-практической конферен-

1 Там же. Д. 32. Л. 26. 2 Там же. Д. 29. Л. 15. 3 Отдел спецфондов ИЦ ГУВД Свердловской области. Ф. 56. Оп. 1. Д. 31. Л. 175–178.

343

ции, 23–25 октября 1997 г. Вологда, 1997. Ч. 2. С. 118-123. 4. Конасов В.Б. Судьбы немецких военнопленных в СССР; дипломати-

ческие, правовые и политические аспекты проблемы. Вологда: Изд-во Волог. ин-та пов. квалиф-ции пед. кадров, 1996. – 320 с.

5. Крупенников А.А. К вопросу о некоторых судебных процессах в СССР в 1947–1953 гг. по обвинению в военных преступлениях // Распад фашистского блока и проблемы послевоенного устройства. Тезисы международной научной конференции 10–14 июня 1992 г. Екатеринбург, 1992. С. 83-85.

6. Крупенников А.А. О некоторых судебных процессах против военных преступников в конце 40-х – начале 50-х годов // Проблемы военно-го плена: история и современность: Материалы международной на-учно-практической конференции, 23–25 октября 1997 г. Вологда, 1997. Ч. 2. С. 101-117.

7. Мотревич В. П., Смыкалин А.С. «Еще не совсем забытые страницы истории…» // Российское право. 2009. № 3 (56). С. 57-63.

8. Мотревич В.П. Военнопленные немецкие генералы на Урале // Ар-хивы Урала. Екатеринбург, 1996. № 2 (4). С. 226-228.

9. Мотревич В.П. Военнопленные немецкие генералы на Урале в конце 1940-х – начале 1950-х гг. // Первые уральские военно-исторические чтения. Екатеринбург, 1998. С. 105-106.

10. Мотревич В.П. Где сидел адъютант Гитлера? // Уральский рабочий. 1992. 2 февр.

11. Мотревич В.П. Новые материалы по истории военнопленных Вто-рой мировой войны // Распад фашистского блока и проблемы по-слевоенного устройства. С. 85-87.

12. Мотревич В.П. Они «дошли» до Урала // Уральский рабочий. 1991. 31 мая.

13. Мотревич В.П. Солдаты вермахта в рабочих спецовках. // Вечерний Первоуральск. 1992, 7, 9 июля.

14. Мотревич В.П. Военные преступники // Уральская историческая энциклопедия. Екатеринбург: УрО РАН; Изд-во “Екатеринбург”, 1998. С. 122.

15. Отдел спецфондов ИЦ ГУВД Свердловской области. Ф. 56. Оп. 1. Д. 8. Л. 4–5, 86–93; Д. 28. Л. 80; Д. 29. Л. 15; Д. 30. Л. 10–13, 18, 35, 45–46, 52, 72, 73, 75, 77; Д. 31. Л. 4-13, 146–152, 175–178; Д. 32. Л. 7, 16–40, 188; Д. 33. Л. 3–6; Д. 56. Л. 99.

16. Петров Н.В. Внесудебные репрессии против военнопленных нем-цев в 1941–1946 гг. // Проблемы военного плена: история и совре-менность: Материалы международной научно-практической конфе-ренции, 23–25 октября 1997 г. Вологда, 1997. Ч. 2. С. 77-94.

17. Пушкарев Г. С нами Бог // Подробности. 1998, 27 марта. 18. РГВА – Российский государственный военный архив. Ф. 1 и/т.

344

Оп. 2. Д. 88. Л. 74; Оп. 19. Д. 4. Л. 4; Ф. 1 т. Оп. 13. Д. 5, Л. 177, 313; Д. 6. Л. 4; Ф. 1 т. Оп. 4. Д. 19. Л. 183–200.

19. Смыкалин А.С. «Строители» из дивизии СС // Уральский рабочий. 1995. 17 янв.

20. Смыкалин А.С. Колонии и тюрьмы в Советской России. Екатерин-бург: Изд-во УрГЮА, 1997. – 368 c.

21. Суржикова Н.В. Военные преступники на Среднем Урале в 1949–1956 гг. // Проблемы военного плена: история и современность: Ма-териалы международной научно-практической конференции, 23–25 октября 1997 г. Вологда, 1997. Ч. 2. С. 234-236.

22. Суржикова Н.В. Из истории лагеря № 476 для военнопленных Вто-рой мировой войны // Первые уральские военно-исторические чте-ния: Материалы региональной научной конференции. Екатеринбург, 1996. С. 95-99.

23. Суржикова Н.В. Осужденные военнопленные на Среднем Урале (1949–1956 гг.). // Урал индустриальный: Материалы третьей регио-нальной научной конференции. Екатеринбург, 1999. С. 84-89.

24. УГААОСО – Учреждение «Государственный архив административ-ных органов Свердловской области». Ф. 1. Оп. 2. Д. 33195. Л. 45; Д. 45540. Л. 1–20, 38; Д. 45552. Л. 1–46; Д. 45554. Л. 1–44; Д. 45638. Л. 2–28; Д. 46895. Л. 1–18; Д. 48654. Л. 3–32.

25. Уральская историческая энциклопедия. Екатеринбург, 1998. 26. Энциклопедия Третьего рейха. М.: Локид – Миф, 1996. – 589 с. 27. Stefan Karner. Im Archipel GUPYI. Wien – Munchen, 1995.

Motrevich V.P. The condemned foreign citizens

in Sverdlovsk region in 1949-1955 In 1949–1955 A.D. on the territory of Sverdlovsk region is placed the largest

in the Soviet Union camp № 476 of the Ministry of Internal Affairs of the USSR for condemned foreign prisoners. Administration of the camp and three of its branches were located in the regional center, the other branches were located in the Asbestos, Pervouralsk and Revda towns. As of 01.07.1953, in the USSR at 11 camps were 19 118 condemned foreign citizens, including 7 170 in the Sverdlovsk region. Among them were citizens of Austria, Belgium, Hungary, Germany, Hol-land, Spain, Italy, Luxemburg, China, Korea, Poland, Romania, Finland, Yugo-slavia and other countries. In this article, the size and composition of the special contingent are examined, biographical information about individual prisoners is provided, conditions of the maintenance and the subsequent repatriation are characterized.

Keywords: prisoners of war, war criminals, the military tribunal, generals, civilian internees, the condemned officers, rehabilitation, repatriation, condi-tions of the maintenance, criminal liability, filtration.

345

Кожевников О.А. Нормативное регулирование прокурорского надзора

за законностью расследования преступлений (1955–1977 гг.)

В данной статье рассматриваются законы СССР и РСФСР, которые определяли правовое положение проку-рора в досудебном производстве по уголовному делу. Осо-бое внимание уделено приказам Генерального прокурора СССР, касавшимся основных вопросов прокурорского над-зора за исполнением законов органами расследования.

Ключевые слова: прокурор, прокурорский надзор, ор-ганы расследования.

24 мая 1955 года Указом Президиума Верховного

Совета СССР было утверждено Положение о прокурор-ском надзоре в СССР, которое предусмотрело в качестве направления деятельности прокуратуры надзор за испол-нением законов в деятельности органов дознания и пред-варительного следствия (Глава III). В частности, в ст. 17-й предусматривались задачи Генерального прокурора СССР и подчиненных прокуроров привлекать к уголовной ответ-ственности лиц, виновных в совершении преступлений, принимать меры к тому, чтобы ни одно преступление не осталось нераскрытым и ни один преступник не уклонился от ответственности, строго следить за тем, чтобы ни один гражданин не подвергся незаконному и необоснованному привлечении к уголовной ответственности или иному неза-конному ограничению в правах, следить за неуклонным со-блюдением органами дознания и предварительного следст-вия, установленного порядка расследования преступлений. ___________________

Кожевников Олег Альбертович, кандидат юридических наук, доцент, доцент кафедры судебной деятельности Уральской государственной юридической академии, член аттестационной комиссии Военной прокуратуры Центрального военного округа.

346

Особо обращалось внимание на надзор прокурора за за-конностью ареста (ст. 18). В статье 19-й регламентирова-лись полномочия прокурора.1 В последующем эти нормы вошли в УПК РСФСР 1960 г.

Постановлением Совета Министров СССР и Цен-трального Комитета КПСС от 25 октября 1956 года отме-чалось, что Министерство внутренних дел СССР и органы внутренних дел не приняли всех необходимых мер к по-вышению качества своей работы и неудовлетворительно выполняют основную функцию – обеспечение охраны об-щественного порядка, слабо ведут борьбу с преступниками и другими злостными нарушителями законности, не обес-печивают надежной охраны жизни граждан и их имущест-ва от посягательств со стороны уголовных элементов, в то время, как в ряде городов и населенных пунктов страны имеет место рост преступности. Оперативная работа по предупреждению и раскрытию преступлений поставлена плохо. До тридцати процентов таких опасных преступле-ний, как убийства, разбойные нападения, кражи государст-венного, общественного и личного имущества, остаются не-раскрытыми, а преступники – ненаказанными. Министер-ство внутренних дел СССР и министерства союзных рес-публик не ведут должной борьбы с установившейся анти-государственной практикой, когда местные учреждения внутренних дел в ряде случаев укрывают от учёта совер-шённые преступления и часто необоснованно отказывают в возбуждении уголовных дел по заявлениям граждан.

В целях устранения этих крупных недостатков в работе органов внутренних дел и коренного улучшения их дея-тельности были приняты определенные решения, в том числе Генеральному Прокурору СССР предписывалось усилить прокурорский надзор за расследованием уголов-ных дел работниками МВД и соблюдением установленных сроков следствия, а также повысить ответственность ра-

1 Ведомости Верховного Совета СССР. 1955. № 9. Ст. 222.

347

ботников прокуратуры за своевременное и полное раскры-тие совершенных преступлений.1

Анализ закрытых нормативных актов Генеральной прокуратуры СССР, действовавших на 1958 год, позволяет говорить о том, что значительная их часть была посвящена объявлению секретных и не подлежащих опубликованию актов ЦК КПСС (ВКП(б)), Президиума Верховного Совета СССР и Совета Министров (Совнаркома) СССР о мерам по борьбе с преступностью, спекуляцией, приписками, нару-шениями порядка хранения, нарушениям правил использо-вания и учета взрывчатых материалов.

Большое внимание уделялось надзору за исполне-нием законов органами государственной безопасности – было издано 16 приказов и указаний Генерального проку-рора СССР (Прокурора СССР).

Издавались также секретные и с грифом «Для слу-жебного пользования» приказы Генерального прокурора СССР и указания Заместителя Генерального прокурора СССР, посвященные расследованию и надзору за законно-стью расследования отдельных категорий дел, в том числе об умышленных убийствах, самоубийствах, изнасиловани-ях, взяточничестве, самовольном разбазаривании государ-ственных резервов, подследственности в отношении раз-личных категорий лиц.

Два приказа, изданных в 1954 году были посвящены надзору за исполнением законов органами дознания, и 9 приказов рассматривали процессуальные особенности рас-смотрения жалоб. Ряд приказов издавалось совместно с МВД СССР, КГБ СССР и другими ведомствами.2

Несекретные приказы и указания Генерального про-курора СССР и Заместителя Генерального прокурора СССР за этот период касались участковой системы следователей

1 Государственный архив Российской Федерации. Ф. 9401. Оп. 12. Д. 315. Лл. 140–146 (типографский экземпляр). 2 См.: Сборник действующих приказов и инструкций Генерального прокурора СССР. М., 1958.

348

(1949 г.), применению научно-технических средств (1951 г.), ведению спецучёта уголовных дел (1952 г.), работы проку-роров-криминалистов (1954 г.), направлению специальных сообщений (1957 г.), особенностей возбуждения, расследо-вания и надзора за законностью расследования отдельных категорий дел (1952 г., 1953 г., 1954 г., 1956 г., 1957 г., 1958 г.), организационных моментов надзора (1952 г., 1953 г.,1954 г., 1956 г., 1957 г.).1

В развитие Положения о прокурорском надзоре в СССР от 24 мая 1955 года, 4 августа 1955 года был принят Приказ Генерального прокурора СССР № 76 «Об усилении прокурорского надзора за соблюдением законности при за-держании, аресте и привлечении к уголовной ответственно-сти», в котором подчеркивалась необходимость неуклонно применять арест в качестве меры пресечения в отношении лиц, совершивших тяжкие преступления (п. 1), лично знако-миться с материалами расследования, глубоко изучать соб-ранные доказательства виновности, при этом в необходимых случаях производить личный допрос подследственных, в от-ношении которых испрашивается санкция на арест. Так-же запрещалось прокурорам санкционировать аресты по од-ним лишь справкам следственных органов (п. 3). Прокурорам предлагалось после санкционирования ареста высылать вы-шестоящему прокурору копию постановления об избрании мерой пресечения содержание под стражей (п. 7).2 В допол-нение его был издано Указание Генерального прокурора СССР № 36/0 от 7 июня 1956 года «О нарушениях Приказа Генерального прокурора СССР от 4 августа 1955 г. № 76» подчеркивалась личная ответственность следователей и про-куроров за каждый незаконный и необоснованный арест и говорилось, с одной стороны, о необходимости принятия не-

1 См.: Сборник действующих приказов и инструкций Генерального прокурора СССР. М., 1958; Сборник действующих приказов и инст-рукций Генерального прокурора СССР. М., 1966. 2 Сборник действующих приказов и инструкций Генерального проку-рора СССР. М., 1958. С. 107, 109.

349

обходимых оперативных мер к полному устранению подоб-ных фактов, а с другой, о недопущении оставления на свобо-де рецидивистов и других опасных преступников.1

С 1958 по 1977 гг. Генеральной прокуратурой СССР было издано более 100 открытых Приказов и Указаний, по-священных расследованию и надзору за законностью рас-следования преступлений. Их можно подразделить на не-сколько групп:

1. Организационные (управленческие) приказы, зна-чительная их часть была посвящена вопросам надзора за исполнением актов ЦК КПСС, Президиума Верховного Со-вета СССР, посвященных борьбе с преступностью, охране общественного порядка, борьбе с правонарушениями несо-вершеннолетних (1959 г., 1960 г., 1962 г., 1963 г).

2. Приказы, восполняющие пробелы в законодатель-стве – о порядке подготовки, направления и исполнения отдельных требований (1959 г.), об изъятии транспортных средств (1960 г.), о борьбе с преступлениями, составляющи-ми пережитки местных обычаев (1961 г.), о порядке ареста работников милиции (1962 г.), о порядке исчисления сро-ков содержания под стражей (1963 г.), о порядке прекраще-ния дел за недоказанностью участия обвиняемого в совер-шении преступления (1963 г.).

3. Приказы, носящие методический характер, а так-же касающиеся надзора за законностью расследования от-дельных категорий дел [приписок (1960 г.), хищения теле-фонных аппаратов и денег из телефонов-автоматов (1961 г.)], о возмещении материального ущерба (1963 г.), о недос-татках в работе прокуроров-криминалистов (1964 г.), о пред-ставлении в Прокуратуру СССР спецдонесений (1964 г), о делах по нарушениях правил безопасности движения и

1 Сборник действующих приказов и инструкций Генерального проку-рора СССР. М., 1958. С. 110. См. также: Звягинцев А.Г., Орлов Ю.Г. Заложники вождей. Советские и российские прокуроры. ХХ век, 1954-1992. М., 2006. С. 467.

350

эксплуатации автотранспорта (1965 г.), и т.д.1 С 1958 по 1978 гг. было издано 42 секретных приказа

и указания Генерального прокурора СССР и его заместите-лей, посвященных прокурорскому надзору за исполнением законов органами дознания и предварительного следствия. Они касались вопросов установления личности арестован-ных при проведении предварительного следствия (1958 г.), порядка дачи органам дознания поручений и указаний о производстве розыскных и следственных действий (1958 г.) взаимоотношений органов следствия и дознания по обеспе-чению успешной борьбы с преступностью (1960 г.), порядка объявления розыска скрывшихся обвиняемых (1961 г.), над-зору за законностью задержания граждан, подозреваемых в совершении преступлений (1965 г.), нарушениях закона в органах внутренних дел (1971 г., 1972 г.), устранения за-конов при аресте и содержании обвиняемых под стражей (1976 г.), а также отдельных видов преступлений – о подслед-ственности контрреволюционных преступлениях, совершён-ных в местах лишения свободы (1958 г.), взяточничестве (1958 г., 1970 г.), валютных операциях и спекуляции други-ми валютными ценностями, скупаемыми у иностранных граждан (1958 г.), государственных преступлениях (1963 г.), умышленных убийствах (1963 г.), по преступлениям, по ко-торым может быть назначена смертная казнь (1965 г.), авиа-ционных катастрофах (1965 г.), хищениям скота (1969 г.), в местах лишения свободы (1969 г.), нарушениях безопасно-сти движения на железнодорожном транспорте (1973 г.), на-рушениях безопасности движения на железнодорожном и воздушном транспорте (1977 г.), кражах, грабежах, разбоях, (1975 г.), припискам и иным искажениям отчетности (1976 г.), хулиганстве (1977 г.). Ряд приказов касался вопросов привлечения к уголовной ответственности отдельных кате-

1 См.: Сборник действующих приказов и инструкций Генерального прокурора СССР, М., 1966; Советская прокуратура. Сборник докумен-тов, М., 1981.

351

горий граждан – военнослужащих (1958 г., 1966 г.), несовер-шеннолетних (1963 г., 1968 г., 1974 г.), иностранных граждан (1965 г.), работников исправительно-трудовых учреждений (1966 г.), нацистских преступников (1968 г.).

Принципиальное значение имели Приказы «О прак-тике органов прокуратуры по привлечению к уголовной от-ветственности и осуществлению надзора за правильным применением мер уголовного наказания» № 43 от 20 июня 1959 года1, «О повышении процессуальной самостоятель-ности следователя и его ответственности за производство предварительного следствия» № 38 от 11 мая 1960 года2 и «Об улучшении работы следственного аппарата органов прокуратуры и усилении прокурорского надзора за следст-вием и дознанием» № 125 от 30 декабря 1965 года. В при-казе № 125 указывалось на необходимость особо тщатель-ной проверки жалоб, заявлений и сигналов о нарушениях законности при производстве следствия и дознания; с и с -т е м а т и ч е с ко й проверки соблюдения законности орга-нами охраны общественного порядка при рассмотрении со-общений о преступлении, задержании подозреваемых, при-влечении к уголовной ответственности и т. д. Предлагалось решительно искоренить «нарушения законности при рас-следовании преступлений, а к а ж д ы й случай нарушения законности рассматривать как чрезвычайное происшест-вие». Прокурорам предложено решительно пресекать фак-ты незаконного ареста и привлечения граждан к уголовной

1 Подчеркивалось, что следователь обязан тщательно выяснять обстоя-тельства, характеризующие личность обвиняемого, его прошлую дея-тельность, отношение к работе, семейное положение, поведение в бы-ту, смягчающие и отягчающие обстоятельства, а равно причины, спо-собствовавшие совершению преступления. Также подчеркивалась не-обходимость полностью искоренить случаи необоснованных арестов. – Социалистическая законность. 1959, № 9. С. 18; Сборник действую-щих приказов и инструкций Генерального прокурора СССР. М., 1966. С. 84. 2 Сборник действующих приказов и инструкций Генерального проку-рора СССР. М., 1966. С. 179.

352

ответственности. В случаях выявления фактов фальсифика-ции материалов следствия, применения незаконных методов расследования и иных грубейших нарушениях законности возбуждать уголовные дела и привлекать виновных к ответ-ственности. Прокурорам союзных республик предложено доносить об этих случаях Генеральному прокурору СССР.1

Также важное значение имело Письмо Генеральной прокуратуры СССР от 31.12. 1960 г. № 3/100 «О производ-стве следственных и розыскных действий», за подписью Заместителя Генерального прокурора СССР Государствен-ного советника юстиции 1-го класса П. Кудрявцева, в кото-ром указывалось, что при выполнении отдельных требова-ний допускаются серьезные недостатки и нарушения зако-на и продолжают иметь место факты волокиты и недобро-совестного отношения к исполнению отдельных требова-ний. В целях устранения отмеченных недостатков и нару-шений закона в работе по подготовке и исполнению от-дельных требований предписывалось совершение опреде-ленных действий.

Важное значение имел Приказ Генерального проку-рора СССР от 30 июня 1962 года № 53 «О мерах по даль-нейшему совершенствованию деятельности органов проку-ратуры в борьбе с преступностью и нарушениями законно-сти», в котором, в частности прокурорам предлагалось вни-кать в расследование дел о хищениях в крупных размерах, взяточничестве, фальшивомонетничестве, убийствах, изна-силованиях и других тяжких преступлениях, производить мероприятия по сложным делам совместно с органами МВД, организовывать группы следователей под руководством опытных и квалифицированных следователей и прокуроров, привлекая к расследованию работников органов дознания. Отдельно подчеркивалась необходимость координировать деятельность органов прокуратуры, суда и МВД по борьбе с

1 Сборник действующих приказов и инструкций Генерального проку-рора СССР. М., 1966. С. 70.

353

преступностью, обсуждения состояния преступности и оп-ределение конкретных мер по координации следственных и розыскных действий. Всем прокурорам предлагалось уси-лить надзор за соблюдением законности в деятельности ор-ганов дознания, особенно по предупреждению, раскрытию и розыску преступников. Своевременно выявлять и устра-нять нарушения законов при производстве дознания, задер-жании и аресте граждан, при разрешении заявлений и со-общений о совершенных преступлениях, принимая меры в соответствии с законом к лицам, допустившим нарушение1.

Более решительный характер носил секретный При-каз Генерального прокурора СССР от 23 марта 1963 года № 18 С «Об усилении прокурорского надзора за соблюдением законности в деятельности органов дознания и предвари-тельного следствия, законностью и обоснованностью судеб-ных приговоров», большая часть которого была посвящена многочисленным нарушениям законности в уголовном су-допроизводстве, в частности неудовлетворительной работе прокуроров по надзору за исполнением законов органами дознания и предварительного следствия. В приказе отме-чались, что вскрыто немало фактов необоснованного воз-буждения уголовных дел, незаконных арестов граждан, не-основательного привлечения их к уголовной ответственно-сти и осуждения, а в органах милиции – сокрытия престу-плений от учета, незаконного задержания граждан, приме-нения запрещенных методов расследования, случаи избие-ния граждан, но прокуроры должным образом не реагиро-вали на правонарушения. В данном Приказе не только ста-вился вопрос о привлечении к ответственности прокуроров и следователей, допустивших нарушения законности, но и разрешались многие организационные вопросы, связанные с продлением сроков содержания обвиняемых под стражей, периодичности проведения проверок соблюдения законно-

1 Сборник действующих приказов и инструкций Генерального проку-рора СССР. М., 1966. С. 74.

354

сти в тюрьмах (не реже одного раза в месяц).1 Как представляется, издание данных приказов непо-

средственно связано с уголовным делом, рассмотренным Судебной коллегией по уголовным делам Верховного Суда Союза ССР в период с 12 ноября по 25 декабря 1962 года в отношении бывших начальников следственного отдела Про-куратуры Киргизской ССР И.К. Волгина и В.А. Щербакова, прокурора следственного отдела Прокуратуры Киргизской ССР А.И. Чежина, заместителя прокурора Фрунзенской об-ласти Киргизской ССР О. Осмонова, прокурора г. Фрунзе Киргизской ССР В.С. Сологубова, помощников прокурора г. Фрунзе Киргизской ССР Н.П. Кочегаровой, Н.Ф. Печер-ского, В.М. Рольника, старшего следователя прокуратуры г. Фрунзе Киргизской ССР Н.Ф. Маханько, следователя про-куратуры г. Фрунзе Киргизской ССР И.А. Агеева, ряда вы-сокопоставленных сотрудников Управления милиции МВД Киргизской ССР и иных лиц. В приговоре указывалось, что «в органах прокуратуры и милиции Киргизской ССР на протяжении 1956–1961 годов действовала организованная группа взяточников. Отдельные прокуроры, следователи и оперативные работники милиции, наделенные Законом большими правами и широкими полномочиями, допустили злоупотребления властью и служебным положением. Вме-сто неуклонной борьбы с преступностью и, в частности, со взяточничеством, как явлением, чуждым природе социали-стического строя, сами встали на путь взяточничества, со-вершив ряд деяний, представляющих особую обществен-ную опасность. Подчинив осуществление государственных задач своим корыстным интересам и превратив свою слу-жебную деятельность в источник личного обогащения, от-дельные прокуроры, следователи и работники милиции за взятки освобождали преступников от заслуженного нака-зания, а иногда обирали невиновных граждан, необосно-

1 Сборник приказов и инструкций Генерального прокурора СССР. М., 1978. С. 202-207.

355

ванно привлеченных к уголовной ответственности. Взятки сопровождались грубым нарушением социалистической за-конности при расследовании дел, фальсификацией доказа-тельств, непринятием мер к изобличению лиц, совершив-ших преступления». Семи подсудимым из 30 было назна-чено наказание в виде смертной казни.1

В связи с тем, что к середине 60-х годов XX века стали выявляться факты многочисленных недостач, кото-рые не стали предметом предварительного расследования и судебного разбирательства, Прокуратура СССР, Центросо-юз и Министерство торговли СССР в 1965–1966 гг. дали указание относительно передачи материалов о недостаче в следственные органы для расследования. В соответствии с этими указаниями руководители торгующих организаций и предприятий обязаны были проверять причины образова-ния недостач и передавать следственным органам мате-риалы только о тех недостачах, которые образовались в ре-зультате действий, содержащих признаки преступления (хищения, растраты, присвоения, злоупотребления служеб-ным положением, халатность и т.п.) Однако эти указания в ряде мест не исполнялись.2 Поэтому Прокуратура СССР, Центросоюз и Министерство торговли СССР 11 марта 1968 года издали новое Письмо № 7 – 21/047-75/СП-45, в соот-ветствии с которым руководители торгующих организаций были обязаны в пятидневный срок передавать в следствен-ные органы не только материалы о недостачах ценностей, происшедших из-за злоупотреблений или халатного отно-шения к исполнению служебных обязанностей, но и мате-риалы о всех крупных недостачах независимо от того, ус-тановлены ли их причины. О выявленных недостачах, ма-териалы о которых не передаются в следственные органы,

1 Приговор Судебной коллегией по уголовным делам Верховного Суда Союза ССР по делу Волгина И.К., Щербакова В.А., Мамбетсадыкова М., Броера И.Ю. и других от 25 декабря 1962 года. Фрунзе, 1962. 2 Борьба с преступностью и усиление прокурорского надзора за след-ствием и дознанием // Социалистическая законность, 1967, № 5. С. 5.

356

руководители предприятий и организаций обязаны сооб-щить прокурору.1

Ещё в начале 60-х годов XX века начинает действо-вать разработанная Прокуратурой СССР система единого учета преступлений. Однако органы внутренних дел повсе-местно нарушали порядок приема, регистрации и разреше-ния заявлений и сообщений о преступления. 10 апреля 1974 года Генеральный прокурор СССР издал Приказ № 23 С «О результатах проверки заявления о злоупотреблениях работ-ников органов внутренних дел г. Горловки Донецкой облас-ти», в котором указал на факты систематического сокрытия от учета и регистрации заявлений и сообщений о преступ-лениях, бездействия в установлении виновных и привлече-нии их к ответственности. Исходя из этого, прокуроры обя-зывались сделать необходимые выводы и принять меры к повышению уровня прокурорского надзора за следствием и дознанием в органах внутренних дел, при наличии данных о сигналах о нарушении законности в регистрации престу-плений требовать от руководителей МВД – УВД производ-ства глубоких и всесторонних проверок полноты регистра-ции подчиненными органам и заявлений и сообщений о со-вершенных преступлениях, принципиально реагировать на каждый факт сокрытия преступлений от учета, принимать меры к устранению причин и условий, способствующих нарушениям законности, давать острую оценку проявлени-ям бездеятельности лиц, ответственных за организацию и осуществление прокурорского надзора за следствием и доз-нанием в органах внутренних дел, систематически обсуж-дать эти вопросы на заседания коллегий и оперативных со-вещаниях.2

1 Социалистическая законность. 1968, № 6. С. 29. См. Алексеев Н.С., Лукашевич В.З. Ленинские идеи в советском уголовном процессе. Л., 1970. С. 37-38; Руководство для прокуроров по общему надзору. Ме-тодическое пособие. М., 1975. С. 58-59. 2 Сборник приказов и инструкций Генерального прокурора СССР. М., 1978. С. 152-153.

357

Однако подобного рода нарушения законности по-лучили повсеместный характер, в связи с чем Президиум Верховного Совета СССР принял Постановление «О нару-шении законности в деятельности органов внутренних дел по предотвращению и раскрытия преступлений в городе Георгиевске и Георгиевском районе Ставропольского края». По результатам обсуждения этого вопроса состоялась Кол-легия Прокуратуры СССР и издано Указание Генерального прокурора СССР от 21 июня 1974 года № 5/39 С, в котором указывалось, «что пытаясь создать видимость высоких по-казателей в борьбе с преступностью, работники милиции нередко становились на путь искажения действительности, необоснованно отказывали в возбуждении уголовных дел, незаконно прекращали дела, фактически укрывали престу-пления от учёта.1

Исходя из норм ст. 117 УПК РСФСР, в соответствии с которыми капитаны морских судов, находящихся в даль-нем плавании, являлись органами дознания, была утвер-ждена Генеральным прокурором СССР по согласованию с Министерством морского флота СССР и Министром рыб-ного хозяйства СССР 7 августа 1974 года «Инструкция о выполнении функций органов дознания на морских судах, находящихся в плавании»2, сыгравшая положительную роль в обеспечении законности в данной сфере.

Эти нормативные акты сыграли большую роль в дея-тельности прокуратуры, действовали вплоть до 90-х годов ХХ века и стали основой для нормативного регулирования прокурорского надзора за законностью расследования пре-ступлений Российской Федерации.

1 Там же. С. 6-8. Подробнее см.: Звягинцев А.Г., Орлов Ю.Г. Заложники вождей. Советские и российские прокуроры. ХХ век, 1954-1992. М., 2006. С. 132-133. 2 Сборник нормативных актов о транспорте. М.: Юридическая литера-тура, 1983. Ч. 2.

358

Источники и использо ванная лит ератур а : 1. Алексеев Н.С., Лукашевич В.З. Ленинские идеи в советском уголов-

ном процессе. Л., 1970. – 192 с. 2. Борьба с преступностью и усиление прокурорского надзора за

следствием и дознанием // Социалистическая законность, 1967, № 5. С. 5.

3. Ведомости Верховного Совета СССР. 1955. № 9. Ст. 222. 4. Государственный архив Российской Федерации. Ф. 9401. Оп. 12.

Д. 315. Лл. 140–146 (типографский экземпляр). 5. Звягинцев А.Г., Орлов Ю.Г. Заложники вождей. Советские и рос-

сийские прокуроры. ХХ век, 1954-1992. М., 2006. – 644, [3] с. 6. Приговор Судебной коллегией по уголовным делам Верховного

Суда Союза ССР по делу Волгина И.К., Щербакова В.А., Мамбет-садыкова М., Броера И.Ю. и других от 25 декабря 1962 года. Фрунзе, 1962.

7. Руководство для прокуроров по общему надзору. Методическое пособие. М., 1975.

8. Сборник действующих приказов и инструкций Генерального про-курора СССР. М., 1958.

9. Сборник действующих приказов и инструкций Генерального про-курора СССР. М., 1966.

10. Сборник нормативных актов о транспорте. М.: Юридическая лите-ратура, 1983. Ч. 2. – 686 с.

11. Сборник приказов и инструкций Генерального прокурора СССР. М., 1978.

12. Советская прокуратура. Сборник документов, М., 1981. – 288 с. 13. Социалистическая законность. 1959, № 9. С. 18. 14. Социалистическая законность. 1968, № 6. С. 29.

Kozhevnikov O.A. Regulatory regime of prosecutor’s supervision over

legality of crime investigation (1955-1977) In this article, the laws of the USSR and RSFSR (the Russian So-

viet Federative Socialist Republic) which determined legal status of the Public Prosecutor in pre-trial procedure on criminal case are considered. Special attention is given to the orders of Prosecutor General of the USSR which concerned the main problems of prose-cutor’s supervision for execution of laws by investigative agencies.

Keywords: Public Prosecutor, prosecutor’s supervision, investi-gative agencies.

359

III. МЕТОДИКА ПРЕПОДАВАНИЯ ИСТОРИИ ГОСУДАРСТВА И ПРАВА

Зипунникова Н.Н.

«Старая» наука в новых условиях: о преподавании историко-правовых курсов

на современном этапе (или несколько слов о возможностях

музейно-архивной работы) В предлагаемой статье осмысливается роль историко-

правовых дисциплин в современной подготовке юристов. Пока-зано повышение их значимости как фундамента юридического образования в условиях реализации практико-ориентированных стандартов подготовки и компетентностного подхода. В каче-стве возможного варианта формирования исследовательской компетентности будущего юриста в рамках освоения истори-ко-юридических дисциплин охарактеризован опыт УрГЮА, где студенты имеют возможность заниматься в архиве и музея ву-за. Подчеркнуто значение музейно-архивной работы для позна-ния традиций российского юридического образования, а также изучения моделей подготовки юристов. Приложениями к ста-тье приводятся отдельные архивные документы по истории Свердловского юридического института – Уральской государ-ственной юридической академии и кафедры истории государ-ства и права, с которыми имеют возможность работать сту-денты- исследователи.

Ключевые слова: юридическое образование, историко-правовая наука, историко-юридические курсы, образовательный стандарт, компетентностный подход, студенческое исследование, архив, Музей истории Свердловского юридического института – Уральской государственной юридической академии, документ.

Нынешняя образовательно-правовая реальность, тон в

которой задают вступивший в силу Федеральный закон «Об об-разовании в Российской Федерации», действующие ФГОС выс-шего профессионального образования, новая (деятельностная) ____________________

Зипунникова Наталья Николаевна – кандидат юридиче-ских наук, доцент, доцент кафедры истории государства и права Уральской государственной юридической академии.

360

парадигма образования, проблематизирует роль в юридическом образовании блока историко-правовых дисциплин. Этот блок формируют как обязательные для бакалавров / специалистов / ма-гистрантов науки и их преломления на учебный процесс, так и разнообразные спецкурсы, могущие читаться в отдельных вузах. К первым относятся история государства и права России1, исто-рия государства и права зарубежных стран, история политиче-ских и правовых учений, историческое наполнение римского пра-ва, в числе вторых – история российского суда, история тамо-женного дела и законодательства, история мусульманского права, история юридического образования, др.

Не вдаваясь в нюансы, можно констатировать, что в XIX столетии подготовка юристов во многом базировалась на исто-рико-правовом знании и трудно предположить приличную науч-ную работу (даже начинающегося исследователя) без солидного историко-юридического очерка проблемы; в советские десятиле-тия история государства и права ответственно выполняла, кроме прочего, важнейшую идеологическую функцию. Каково значе-ние историко- правового знания сегодня, когда систему коорди-нат определяют практико-ориентированные стандарты юридиче-ского образования? Представляется, что оно многослойно. Обра-тим внимание лишь на некоторые моменты.

Во-первых, как бы ни звучала конечная цель юридиче-ского образования, ему, как любой социально значимой системе, не обойтись без прочного фундамента. Роль основы – фундамен-

1 Сложившийся в образовательной практике дуализм названия науки и учебной дисциплины (история отечественного государства и права – история государства и права России) не видится самой глобальной и непреодолимой проблемой данной отрасли историко-правового зна-ния, в которой действительно назрело много серьезных лакун, тре-бующих осмысления актуальных задач. Последовательным сторонни-ком номинации науки и учебного курса как «истории отечественного государства и права» стал профессор О.И. Чистяков. Среди его аргу-ментов – тезисы о том, что ошибочно отрывать историю русского на-рода от истории всех народов, тысячелетиями живших вместе с ним, и что «все взрослое население страны родилось в Советском Союзе, именно это государство является нашим отечеством». – См.: Чистяков О.И. О социальной ценности историко-правовых наук // Чистяков О.И. Избранные труды / Под ред. Л.Н. Чистяковой. М., 2008. С. 76-77.

361

та неизбежно усиливается, когда речь идет о серьезной ориента-ции на практику, зависящей от целого ряда факторов как объек-тивного, так и субъективного порядка, и значит, могущей «дви-гаться», меняться. Не получается вообразить, что историко- право-вые курсы, наряду с теорией государства и права, изжили свою основополагающую, «скрепляющую» динамично меняющееся в целом юридическое образование, роль. Они-то и являют собой фундамент подготовки юристов, на который «наслаиваются» от-раслевые и прикладные науки. Если исходить из коренной по-сылки, что главной задачей историко-правовых курсов является освоение, понимание тенденций и закономерностей государст-венно-правового развития, то очевидно значение их в формиро-вании профессионального правосознания юриста, юридического мышления, а также личностном становлении обучающегося. Трудно не согласиться и с О.И. Чистяковым, обострившим ши-рокую проблему социальной ценности историко-правовых наук.1 «История права, – читаем в новом специальном исследовании, – является историей рационализованной целесообразной челове-ческой деятельности в области развития правовой мысли».2

Во-вторых, “старая” наука истории права, читавшаяся в европейских университетах (российских в том числе) не одно столетие, аккумулирует и генерирует возможности сравнитель-ного (сравнительно-юридического) метода3, контекстного пони-мания отдельных политико-правовых явлений. Она, образно го-воря, подпитывает “научное зрение”, разнообразие взглядов (“линзы”) на эволюцию правовой карты мира. Как справедливо заметил Г.Дж. Берман, западная история права послужила пи-томником разнообразных школ философии права, из которых одни господствовали в одних местах, а другие в других и в дру-гое время, «часто по парадоксальным причинам, словно являясь идеологической реакцией на существующую правовую реаль-

1 См.: Чистяков О.И. Указ. раб. С. 60-79. 2 Юртаева Е.А. История законотворчества в России (XVIII – начало XX вв.). М., 2012. С. 31. 3 См.: Баженова Т.М. Использование сравнительно-юридического под-хода в изучении и преподавании истории государства и права России // Актуальные проблемы истории государства и права. К 65-летию побе-ды над фашизмом. Материалы IV конференции. Москва, май 2010 / Под общ. ред. Т.Е. Новицкой. М., 2013. С. 5-7.

362

ность». Он же предупредил об «ограниченности» для исследова-телей истории права на Западе каждой отдельной школы. Было бы лучше и более “по-западному”, прямо заметил исследователь, пользоваться ими всеми как экранами и по очереди рассматри-вать через них исторический опыт, вместо того, чтобы пытаться использовать историю в качестве подпорки для какой-либо из них. И исключительно показательной иллюстрацией видится при-веденная Берманом инаугурационная лекция в качестве профессора истории английского права Кембриджского университета Ф. Мейт-ленда (1888 г.), где последний объясняет причину, почему к тому времени не была написана история английского права.1

Умение использовать разные “экраны”, видеть правовые явления во всем их разнообразии – важнейшая грань профес-сиональной характеристики современного юриста, который твор-чески воплощает знания, умения и навыки в условиях взаимо-действия разных правовых систем, в мире кросс-культуры.

Ну, и, в-третьих. Используя риторику пресловутого компе-тентностного подхода, заметим, что нередкое акцентирование вни-мания на формировании историко-юридическими дисциплинами только социально-личностных и общекультурных компетенций будущего юриста, некоторым образом искажает картину, нивелируя многогранный потенциал истории права. Безусловно, при её изуче-нии формируется инициативная профессиональная личность, умеющая работать в коллективе, патриот, понимающий законо-мерности государственно-правового развития страны в контексте всеобщей истории государства и права. И это исключительно важ-но. Однако, историко-правовые курсы, построенные на препари-ровании значительного количества источников, сориентирован-ные на сравнительный их анализ, а также кристаллизацию навы-ков контекстного (исторического) толкования, способствуют фор-мированию всех значимых профессиональных компетенций.

Между тем, подвергнуто сомнению, что содержащийся в государственных стандартах, в частности, подготовки бакалав-ров права, конгломерат общекультурных и профессиональных компетенций позволяет в полной мере реализовать основные функции образования (в нашем случае – профессионального юри-

1 См.: Берман Г.Дж. Западная традиция права: эпоха формирования / Пер. с англ., изд. 2-е. М., 1998. С. 29-30, 34.

363

дического). Более того, отмечено: разделение компетенций на общекультурные (ОК) и профессиональные (ПК) является не просто малопродуктивным, но и вредным, поскольку под пред-логом усиления профессиональной направленности образования из учебного процесса устраняются отдельные учебные курсы. Обращается внимание и на имеющийся в зарубежных и отечест-венных исследованиях компетентностного подхода тренд, пред-полагающий изучение не дихотомии ОК-ПК, а формирующихся в процессе получения образования ключевых компетенций (гно-стической, межкультурной, коммуникативной, др.).1

Исходя из приведенного контекста, в рамках настоящей научно-методической зарисовки хотелось бы сконцентрировать-ся на так называемой исследовательской компетентности / ком-петенции, формируемой при изучении истории права, охаракте-ризовав некоторый опыт, складывающийся в последние годы в процессе сотворчества со студентами УрГЮА. Уже упоминав-шимся выше профессором О.И. Чистяковым было замечено, что историко-правовые науки помогают определить метод работы с правом, законом, а потому всегда будут нужны юристу, даже су-губо практическому.2 Заметим, продолжая тезис, что не только по-иск метода, но вся совокупность навыков, необходимых при прове-дении самостоятельного научного исследования, отрабатывается при творческом погружении в историко-правовую проблематику.

Студенты академии, изучающие историю государства и права России, имеют возможность заниматься в кружке СНО с элементами музейного и архивного дела. «Генеральной» темой кружка является изучение моделей юридического образования, исторически сложившихся в разных странах. Таким образом, ап-робируется коренной тезис о включенности формирования сис-темы подготовки юристов в эволюцию государственно- правовой системы общества; разнообразие юридических систем означает и множество моделей юридического образования и подготовки про-фессиональных юридических кадров. Понятно, что значительная часть усилий кружковцев сконцентрирована на познании традиций

1 См. подробнее: Левитан К.М. Дидактические проблемы современно-го юридического образования // Российский юридический журнал. 2013. № 6. С. 168-171. 2 См.: Чистяков О.И. Введение в историко-правовые науки // Чистя-ков О.И. Избранные труды. С. 88.

364

российского юридического образования. Способствует такому по-знанию приглашение исследователей в музей и архив академии. Музейно-архивные разыскания студентов являют собой один из возможных образцов мобилизации их самостоятельной работы, к чему призывают и на что ориентируют все регулирующие доку-менты, включая образовательные стандарты (пример так называе-мой внеаудиторной самостоятельной работы).

Музей истории СЮИ-УрГЮА образован (воссоздан) ре-шением академического Ученого совета в конце 2011 г.; непо-средственная работа стала осуществляться в 2012 году. Цель Музея – сохранение исторической памяти вуза, изучение тради-ций юридического образования как принципиальной особенно-сти генезиса правовой системы, а также опыта СЮИ-УрГЮА как ведущего юридического вуза страны. Задачи Музея: приоб-щение студентов (бакалавров, магистрантов), аспирантов к тра-дициям СЮИ-УрГЮА; вовлечение студентов в исследователь-скую работу, расширение представлений о тенденциях развития юридического образования в России и других странах, форми-рование мотивации к активной учебной и научной деятельности, а также активной гражданской позиции; организация академи-ческих мероприятий по истории юридического образования, ис-тории становления СЮИ-УрГЮА; содействие укреплению ака-демической корпоративной культуры и этики; активизация взаи-модействия с вузовскими музеями.

Первым направлением работы Музея, в условиях скром-ности фондов, стала музейная педагогика. Она определяется в специальной литературе как область научного знания и постро-енной на его основе научно-практической деятельности совре-менного музея, ориентированной на передачу культурного опыта через педагогический опыт в условиях музейной среды.1 Отме-чается образовательный потенциал любого музейного предмета в принципе, он заложен в его сути и способности к одновремен-ному воздействию на интеллектуальную, эмоциональную, нрав-ственную сферы личности.2 Образовательная составляющая ву-зовского музея (музея любого образовательного учреждения)

1 Шляхтина Л.М. Основы музейного дела: теория и практика. Учеб. пос. Изд. 2-е. М., 2009. С. 180. 2 Шляхтина Л.М. Указ. соч. С. 128.

365

презюмируется. Начинающим исследователям были предложе-ны сюжеты из истории вуза, образованного в ходе советской ре-формы подготовки кадров для государственного аппарата начала 1930-х гг. Поскольку опубликованного материала оказалось не-достаточно, был проторен путь в вузовский архив. Так, практи-ческим образом была обнаружена органическая связь образова-тельного и научно-исследовательского направлений работы му-зея, учебного процесса и исследовательской работы.

Архив УрГЮА давно и успешно функционирует на по-стоянной основе, сохраняя документы разных лет в соответст-вии с российским законодательством. В их числе – переписка с вышестоящими организациями, приказы по основной деятель-ности и по личному составу, решения Ученого совета вуза и со-ветов его структурных подразделений, протоколы заседаний ка-федр, личные дела, планово-отчётная документация и т.п. Архив является также фондообразователем Государственного архива Свердловской области, у исследователей, таким образом, есть возможность работать и в этом архивохранилище. Архивные до-кументы, по сути, стали первым типом музейного предмета, а также источником знания о том, что и где искать.

В результате поисковой, исследовательской работы, осу-ществляющейся вместе со студентами, фонды музея пополняют-ся фотоматериалами, книгами и брошюрами, вещами личного происхождения, др. Студенты-исследователи, в свою очередь, при-обретают бесценные навыки работы с документом, первоисточ-ником, научаются различать оригинал и копию (список), оцени-вать реквизиты, толковать документ в совокупности с другими и в контексте времени. В процессе работы им оказывается вся необ-ходимая учебная, научная и методическая помощь со стороны преподавателя, кафедры, сотрудников архива и музея; разъясня-ется специфика работы с документом, персональными данными, высокий уровень ответственности исследователя за полученные результаты. Используются все правила контроля самостоятель-ной работы студентов: корректирующий, констатирующий, ито-говый, самоконтроль.1

Исследователи демонстрируют свои находки, зачастую

1 Современные образовательные технологии: уч. пос. / Под ред. Н.В. Бордовской. М., 2010. С. 186.

366

это – не осмысливавшиеся ранее, не включенные в научный обо-рот источники. Происходит совместная работа по их толкованию, пониманию значимости для этого или иного исследовательского сюжета, для поставленной итоговой цели коллективной работы. Таким образом, во всей полноте обнаруживаются субъект- субъ-ектные связи равноправных, творчески настроенных участников образовательных отношений, «в высшей степени интегрирован-ный подход к профессиональной и межличностной эффективно-сти». Это – так называемая взаимозависимость, выраженная мы-парадигмой (в противовес зависимости / ты-парадигме и незави-симости / я-парадигме)1, несущая интерес, удовлетворение, и, в конечном счете, радость сотворчества.

Конечной целью музейно-архивной работы является ре-конструкция документальной биографии вуза, вписанной в кон-текст истории юридического образования, государства, права, общества, страны. Понятно, что это длительный, многоэтапный проект, требующий усилий многих заинтересованных лиц. От-дельными этапами являются мероприятия, конструирование ко-торых – непростая, творческая задача преподавателя, организа-тора, методиста-архивиста. Предпочтение отдается коллективной работе, в ходе которой студенты объединяются в малые группы, исследовательские дуэты, др., с последующей консолидацией всех совместных наработок. В числе организованных мероприятий были встречи с профессорами, преподавателями, многие десят-ки лет отдавших вузу, с выпускниками разных лет. Проводился круглый стол «Судьба вуза – судьба страны» (апрель 2012 г.); нача-та работа над вузовской летописью (2013 г.), которая вызвала к жизни несколько автономных и небезынтересных сюжетов (строй-отрядовское движение, Свердловский юридический институт в годы войны, др.). Важным видится использование во всех меро-приятиях мульмедиа-систем, интересных студентам ресурсов, позволяющих обеспечить их яркость, созвучие времени.

Усиление материальной базы Музея, пополнение фондов, организация большого экспозиционного пространства с соответ-ствующим оборудованием активизировали выставочное направ-ление работы, в которое также активно вовлекаются начинаю-щие исследователи. При их непосредственном участии проводи-

1 См.: Левитан К.М. Указ. соч. С. 172-173.

367

лось интерактивное открытие выставки «Студенческие строитель-ные отряды: ретроспектива и перспектива» (май 2013 г.), организо-вывалась и сопровождалась первая передвижная выставка в рамках VII-й сессии Европейско-Азиатского Правового Конгресса (июнь 2013 г.), готовилось первое наполнение большой экспозиции с по-стоянной компонентой (август 2013 г.). Впоследствии был подго-товлен самостоятельный выставочный сюжет в связи с 20-летием Конституции РФ 1993 г., сценарий которого готовили исследовате-ли (декабрь 2013 г.), а также большая выставка «Навстречу юбилею кафедры уголовного права Свердловского юридического института – Уральской государственной юридической академии», посвящен-ная одной из старейших кафедр вуза (февраль 2014 г.). Формой ра-боты, этапом исследования являются отчеты студентов о проведен-ных мероприятиях, которые размещаются на академическом сайте и во всех вузовских СМИ.

Таким образом, приглашая начинающих исследователей в академический музей и архив, вуз и кафедра небезуспешно решают блок взаимосвязанных задач. С одной стороны, органи-зуется самостоятельная работа студентов-юристов (центральное звено современной образовательной парадигмы), с другой – формируется устойчивая площадка и стройная программа про-ведения научных исследований. С точки зрения познания исто-рии права, наблюдается вполне органичное включение традици-онной в юридическом образовании (и шире – профессии) науки в поток современных тенденций. Не имея формализованного кур-са истории профессионального образования, будущие юристы получают-таки представления о главных закономерностях его развития, самостоятельно добывая важные сведения.

Вместо заключения. Не вызывает сомнения справедли-вость профессионального суждения о том, что престиж музеев ву-зов, утраченный в 30-80-х гг. XX в., должен быть восстановлен. Более того, роль вузовских музеев в эстетическом и нравственном воспитании будущего поколения, в передаче знаний, должна воз-расти.1 Как и раньше, в качестве «питательной» будет выступать

1 Бурлыкина М.И. Университетский музей в научно-образовательном процессе: история и современность (VIII–XX вв.) // Музейные фонды и экспозиции в научно-образовательном процессе: материалы Всерос-сийской научной конференции. Томск, 18-20 марта 2002 г. / Отв. ред. Э.И. Черняк. Томск, 2002. С. 59.

368

связка музейно-архивной работы; архивный документ, безусловно, являет собой и источник исторического (историко-правового) зна-ния, и возможный музейный экспонат. В качестве приложений ни-же приводятся несколько образцов документов, извлеченных из доступных начинающим исследователям архивохранилищ. Они показывают, с чем конкретно работают студенты, познавая исто-рию государства и права, и, кроме того, характеризуют историю вуза и кафедры, где они вырастают профессионально и личностно. Это, в частности, приказы по Сибирскому институту советского права первых месяцев его работы, а также небольшой блок прото-колов заседания кафедры (тогда совместной теории и истории го-сударства и права) Свердловского юридического института начала предвоенного 1940/1941 учебного года.

Приложения

№ 1.

Приказ № 341

по Институту советского права от 1 сентября 1931 года2

§ 1.

Замдиректора по учебной части Ин-та совправа т. Клейнман3 Алек-сандра Филипповича считать вернувшимся из очередного отпуска и вступив-шим в исполнение обязанностей с 1 сентября 1931 года.

§ 2.

Директор Ин-та советского права т. Позан Юрий Михайлович 1 сен-

тября с.г. вступил в исполнение своих прямых обязанностей, прервав предос-тавленный до 1/Х 31 г. очередной отпуск.

Директор Ин-та совправа4

1 Документ рукописный, выполнен красными чернилами. 2 Архив УрГЮА. Ф. 2143-р. Оп. 1-Л. Ед. хр. 1. Л. 13. 3 Здесь и далее подчеркивание, как в документах. 4 Подпись Ю.М. Позана синими чернилами.

369

№ 2.


по Институту советского права от 29 октября 1931 года2

§ 1.

Перевести студента 1 курса судебно-прокурорско- следственного от-деления Айтжанова, согласно его заявления, в число студентов исправительно-трудового отделения Института. Коп. прик. сообщ. Нач. Кр. Упр. м/з.

Основание: заявление Айтжанова.

§ 2.

Зачислить студентом на 1 курс Института совправа (судебно- проку-рорско-следственное отделение) Яковлева Михаила Николаевича.

Основание3: Директор Ин-та совправа4

№ 3.


по Институту советского права от 29 января 1932 года6

Назначаются с 1 февраля с.г. заведующими кабинетами: экономиче-ских наук – доц. Гаухштейн и диамата-ленинизма – доц. Любимов.

Директор Ин-та7

№ 4.


по Институту советского права от 11 марта 1932 года9

1 Документ рукописный, выполнен красными чернилами. 2 Архив УрГЮА. Ф. 2143-р. Оп. 1-Л. Ед. хр. 1. Л. 24-24об. 3Не указано. 4Подпись Ю.М. Позана красными чернилами. 5 Документ рукописный, выполнен красными чернилами. 6 Архив УрГЮА. Ф. 2143-р. Оп. 1-Л. Ед. хр. 1. Л. 39об. 7 Подпись Ю.М. Позана синими чернилами. 8 Документ рукописный, выполнен красными чернилами. 9 Архив УрГЮА. Ф. 2143-р. Оп. 1-Л. Ед. хр. 1. Л. 49об.

370

Зав. рабфаком при Институте тов. Минаева Т.Ф. освободить от зани-

маемой должности с 1 марта сего года и снять с зарплаты. Директор Института1

№ 5.


по Институту Совправа от 28 мая 1932 г.3

Аспиранта Кабакова Ивана Яковлевича полагать в очередном отпуске с 20 мая по 1 июля с сохранением аспирантской стипендии.

Директор Ин-та4

№ 6.

Протокол № 1 заседания кафедры теории и истории государства и права

при Свердловском юридическом институте, состоявшегося 31 августа 1940 г.5

Присутствовали: Баев, Ливчак, Патрик. Повестка дня:

I. Утверждение плана работы кафедры и рабочих планов по предметам II. О выделении студенческих представителей в кафедру

III. Разное

I. Слушали: Сообщение т. Баева о плане работы кафедры на I-ый се-местр. Постановили: План работы кафедры утвердить. Слушали: Рабочий план т. Баева по теории гос-ва и права. Постановили: Рабочий план по теории государства и права утвердить.

1 Подпись Ю.М. Позана красными чернилами. 2 Документ рукописный, выполнен синими чернилами. 3 Архив УрГЮА. Ф. 2143-р. Оп. 1-Л. Ед. хр. 1. Л. 54об. 4 Подпись Ю.М. Позана синими чернилами. 5 Государственный архив Свердловской области. Ф. 2143-р. Оп. 1. Ед. хр. 560. Л. 65-65об.

371

Слушали: Рабочий план т. Ливчака по I-ой части курса истории государ-ства и права. В своем плане т. Ливчак исходит из уделения ему 82 час. из общего ко-личества часов – 120, оставляя на II-ю часть курса 38 час. Такое разделение – 82 час. на 9 первых тем, охватывающих доклассовое об-во, Древний Восток, Грецию, Рим и римское право и средние века, и 38 час. на 5 тем, посвященных буржуазному гос-ву и праву, т. Ливчак мотивирует своим опытом прошлого года, а также относительным рас-пределением часов между этими же частями в планах, утвержденных кафедрами Москвы /по ВЮЗИ и ВЗПА/. Тов. Патрик возражает против такого разрешения, мотивируя это боль-шей актуальностью этих 5 тем, посвященных буржуазному государству и буржуазному праву, а также предполагаемым чтением факультативно-го курса по римскому праву. Постановили: Утвердить предложенные планы с изменениями в плане Ливчака, которые должны последовать из принятого настоящим заседа-нием кафедры разделения часов: 68 на I-ю часть и 52 на II-ю. Т. Ливчак остается при своем мнении /т.е. 82 к 38/. II. Слушали: Сообщение тов. Баева о выделении студенческих представителей. Постановили: Поставить перед учебной частью вопрос о выделении ка-ждой академической группой I-го курса по I-му представителю. Просить учебную часть, чтобы это было сделано на первом же произ-водственном совещании студентов. III. Слушали: Об утверждения секретаря кафедры. Постановили: Утвердить секретарем кафедры старшего лаборанта каби-нета теории и истории государства и права т. Заякину. Председатель /Баев/1 /зав. кафедры2/

1 Подпись Баева фиолетовыми чернилами. 2 Так в документе.

372

Секретарь /Ливчак/ г. Свердловск 31/VIII-40 г.

№ 7.

Протокол № 2

7 IX 40 г. заседания кафедры теории и истории государства и права1.

Присутствовали: тт. Патрик, Баев, Ливчак. Повестка заседания:

I. Организация при кафедре научного студенческого кружка теории и истории государства и права.

II. О планах научно-исследовательской работы членов кафедры.

III. О социалистических обязательствах чл. кафедры. IV. О программах на 1940/41 уч. год.

I. Слушали: Сообщение т. Баева об организации студенческого

кружка. В кружок записалось 24 чел., первое /организационное/ собрание намечено на 13/IX.

Постановили: Тематику, разработанную т. Баевым и т. Патрик, утвердить. В тематике т. Ливчак ввести темы: «Государство и право Древней Индии» и «Феодальное государство и право Японии». Тематика прилагается. Организационное руководство кружком поручить т. Ливчак.

II. Слушали: Сообщение тт. Патрик, Ливчак и Баева о планах их научной работы.

Постановили: Планы т. Баева и т. Патрик утвердить. Принять к сведению, что тема научной работы т. Лив-чак не является окончательно избранной им, т.к. тре-

1 Государственный архив Свердловской области. Ф. 2143-р. Оп. 1. Ед. хр. 560. Л. 66-66об.

373

буется консультация с цивилистами, после чего план его работы будет окончательно оформлен. Планы научной работы прилагаются.

III. Слушали: социалистические обязательства членов кафедры. Постановили: Обязательства тт. Баева, Ливчак и Пат-рика принять к сведению.

IV. Слушали: О новых программах по теории государства и истории го-сударства и права.

Постановили: Новые программы, измененные на ос-новании опыта преподавания прошлого года, одоб-рить. Поручить членам кафедры представить свои сообра-жения о программах в письменном виде.

Председатель: /Баев/1 Секретарь: /Ливчак/2

№ 8.

Протокол № 3

заседания кафедры теории и истории государства и права3. 20 сентября 40 г.

Присутствовали: зав.кафедрой, доцент Баев, и.о. доцента Ливчак, представи-тели от студентов: Панюшева, Павлова, Кедрук. Отсутствовали: член кафедры, директор института Патрик /по болезни/, пред-ставители от студентов: Головка и Шутов.

Повестка дня: 1. Утверждение плана работы кабинета. 2. О библиографической работе кабинета. 3. О взаимном посещении лекций и других видов работы членами ка-

1 Подпись Баева фиолетовыми чернилами. 2 Подпись Ливчака фиолетовыми чернилами. 3 Государственный архив Свердловской области. Ф. 2143-р. Оп. 1. Ед. хр. 560. Л. 67-67об.

374

федры. 4. Обсуждение программ по теории и истории государства и права. 5. Обсуждение учебного плана Института и подготовка методической

работы кафедры. 6. О подготовке теоретической конференции по марксизму-ленинизму.

Слушали: Утверждение плана работы кабинета «теории и истории государства и права» на I-й семестр 1940/41 учебный год. т. Заякина. Постановили: План работы утвердить /план прилагается Слушали II: О библиографической работе кабинета. т. Заякина. т. Заякина отмечает: к работе приступили 12/X-40 г.1, составила план работы кабинета, просмотрела журналы за май, июнь месяца 1940 г. «исторический журнал» и «Историк-марксист», но в картотеку не внесла, т.к. нет карточек. Постановили: Предложить т. Заякиной просмотреть все получаемые журналы кабинетом с мая по сентябрь 1940 г. и внести в картотеку. 2. Предложить т. Заякиной закончить библиографическую работу на-глядных пособий. Слушали III: О взаимном посещении лекций и других видов работы членами кафедры. т. Баев. т. Баев отмечает, что взаимное посещение лекций среди преподавате-лей все еще не налажено и предлагает установить посещение не реже I-го раза в месяц. Постановили: посещать взаимно лекции не реже I-го раза в месяц. Слушали IV: Обсуждение программ теории и истории государства и права. Замечания на программу по общей теории государства и права. т. Ба-ев / замечания прилагаются/ Замечания на программу по истории государства и права 1940 г. т. Ливчак /замеч. прил./ Постановили: Принять к сведению. Слушали V: Обсуждение учебного плана Института и подготовка ме-тодической конференции кафедр. т. Баев.

1 Так в документе.

375

т. Баев отмечает, что при определении учебного плана на I-м курсе не учтены знания студентов и приводит пример. П-экономия идет на II-м курсе, а в процессе лекции приходится сталкиваться с такими терми-нами: натуральное хозяйство, прибавочная стоимость, что непонятно студентам. Предложения: I. Политэкономию начинать с I-го курса I-го семестра и кончать на II-м курсе.

2. Историю государства и права разделить на 2 семест-ра / большую часть истории на I-ый семестр.

3. Судоустройство перенести на II курс с I-го курса с тем, чтобы эта дисциплина шла после совгосправа.

4. Выделить представителя на методическую конфе-ренцию кафедр.

Постановили: Выделить представителя на методическую конферен-цию кафедр т. Баева.

Слушали VI: О подготовке теоритической1 конференции по марксиз-му-ленинизму. т. Баев. Данный вопрос снимается, т.к. установ.2 стороны кафедры марксизма-ленинизма нет. Председатель /Баев/3 Секретарь /Заякина/4

№ 9.

Протокол заседания кафедры теории и истории государства и права5. 4 октября 40 г.

Присутствовали: Зав. кафедрой, доцент Баев, И.о. доцент Ливчак, представители от студ.: Панюшева, Головко, Павлова, Шамарина, Сабзина, Аганакова. Отсутствовали: Член кафедры директор Института Патрик /по болезни/, представители от студентов: Шутов и Кедрук.

Повестка дня: I. О ходе консультации и методике консультационной работы

/доклад зав. кафедрой, доцент Баев и и.о. доцент Ливчак/ 2. О работе научно-исследовательского кружка

/доклад руководит. кружка и.о. доцент Ливчак, содокладчик 1 Так в документе. 2 Неразборчиво. 3 Подпись Баева фиолетовыми чернилами. 4 Подпись Заякиной фиолетовыми чернилами. 5 Государственный архив Свердловской области. Ф. 2143-р. Оп. 1. Ед. хр. 560. Л. 68-68об.

376

староста кружка Аганакова1/

Слушали I: О ходе консультации и методике консультационной работы. т. Баев. т. Баев отмечает, что консультации студентами не используются, это говорит за то, что студенты над собою не работают. Также отмечает о роли и задачах консультации.

Содоклад. т. Ливчак. Т. Ливчак отмечает, что студенты включились в работу слабо, есть факты, что начали работать только над I-й темой. Далее делится опытом проведения консультаций.

Постановили: 1.практиковать вызов на консультации студ. 2. В конце семестра ввести в практику проведение тематических консультаций. 3. Ввести в практику взаимное посещение консультации среди преподавателей. 4. При групповом посещении консультации студентами систематизи- ровать вопросы и ставить ответы в виде обзорной лекции2

Слушали II: О работе научно-исследовательского кружка. т. Ливчак.

т. Ливчак отмечает, что при распределении тем докладов не учли хронологического порядка, это отразилось на подготовке докладчиков3, так как не слушая лекции по той или другой теме, им было трудно разбираться в материале. I-й доклад будет 10/X-40 г.

Постановили: 1.Предложить т. Агалаковой опросить всех членов кружка, какую бы они хотели взять тему для доклада. 2. Поручить т. Агалаковой, Ливчак и Заякиной распределить темы докладов по графику, утвержденному советом Института. 3. Поручить тов. Ливчак дать консультацию докладчикам по поводу плана доклада, составлению тезисов, подбора иллюстрированного материала.

Председатель /Баев/4 Секретарь /Заякина/5

1 Исправлено на «Агалакова». 2 Слова «ставить» и «виде обзорной лекции» зачеркнуто, фиолетовыми черни-лами исправлено на «давать» и «систематизированном порядке». 3 Слово «докладчиков» вписано фиолетовыми чернилами. 4 Подпись Баева фиолетовыми чернилами. 5 Подпись Заякиной фиолетовыми чернилами.

377

№ 10.

Протокол № 5 заседания кафедры теории и истории государства и права1. 18/X-40 г.

Присутствовали: Зав. кафедрой доцент Баев, и.о. доцента Ливчак,

доцент Фарфель, пред. от студентов: Кедрук и Павлова. Отсутствовали: Патрик2 /по болезни/,

Панюшева, Головко, Шутов.

Повестка дня: I. Итоги проведения коллоквиумов по курсу истории государства и права

/докл. Ливчак/ 2. О подготовке к научной конференции кафедр. 3. Обсуждение отзыва на стенограмму лекции по истории государства и права - лектора т. Ливчак.

Слушали: Итоги проведения коллоквиумов по курсу истории государства и права.

т. Ливчак. Охвачено коллоквиумом 121 человек. Показатели: отлично – 21, хорошо – 46, посредственно – 43, плохо – 11 человек. Такие низкие показатели объясняются тем, что студенты работают неудовлетвори- тельно над литературой. Конспекты лекций хорошие, но конспекты самостоятельного изучения литературы имеют ряд недостатков. Нужно отметить, что почти нет литературы по данной дисциплине. Лекционный курс кончается в первых числах ноября. При этом может быть такая опасность, студенты, зная, что данный предмет сдавать в январе 1941 г., не будут им заниматься. Предлагаю просить учебную часть оставшиеся часы консультация перенести на декабрь и январь месяца.

Постановили: 1.Самостоятельная работа студентов проходит неудовлетворительно. 2. Предложить т. Ливчак практиковать вызов студентов на консуль- тации. 3. Просить учебную часть перенести оставшиеся часы консультаций на декабрь-январь месяца. 4. Так как курс истории гос-ва и права читается двумя лекторами, просить учебную часть установить, каким образом будет приниматься экзамены.

Слушали: тов. Баев. О подготовке к научной конференции кафедр. Вопросы научной конференции кафедр будут поставлены следующие: а/ Итоги обсуждения программы. б/ Об учебном плане.

1 Государственный архив Свердловской области. Ф. 2143-р. Оп. 1. Ед. хр. 560. Л. 69-69об. 2 Дописано фиолетовыми чернилами «и.о. доцента».

378

в/ О свободном расписании. Постановили: Поручить зав. кафедрой тов. Баеву доложить на научной конференции кафедр предыдущее решение кафедры /см.

протокол № 4/ относительно программы, учебного плана и других учебных вопросов.

Слушали: Обсуждение отзывов на стенограмму лекции по истории гос-ва и права т. Левчак1 на тему2

/отзыв прилагается/. Постановили: 1.Согласиться с рецензией профессора Б.Б. Черепахина на

стенограмму лекции по истории гос-ва и права т. Левчак3. 2. Кафедра считает неправильным метод стенографирования лекции тогда, когда преподаватель не предупрежден, благодаря чего4 имеются такие факты, когда стенограмма не охватывает всей темы, а лишь различные разделы её. Кроме того, кафедра считает неправильным метод5 2-мя рецензентами6, так как это ставит в неудобное положение рецензента Института, а также Москвы.

Зав. кафедрой /Баев/7 Секретарь /Заякина/8

Ис т оч н и ки и и сп ол ь з ова н н а я л и т ер ат ур а :

1. Архив УрГЮА. Ф. 2143-р. Оп. 1-Л. Ед. хр. 1. 2. Баженова Т.М. Использование сравнительно- юридического подхода

в изучении и преподавании истории государства и права России // Актуальные проблемы истории государства и права. К 65-летию победы над фашизмом. Материалы IV конференции. Москва, май 2010 / Под общ. ред. Т.Е. Новицкой. М., 2013. С. 5-7.

3. Берман Г.Дж. Западная традиция права: эпоха формирования / Пер. с англ. Изд. 2-е. М., 1998. – 624 с.

4. Бурлыкина М.И. Университетский музей в научно-образовательном процессе: история и современность (VIII–XX вв.) // Музейные фонды и экспозиции в научно-образовательном процессе: материа-лы Всероссийской научной конференции. Томск, 18-20 марта 2002 г. / Отв. ред. Э.И. Черняк. Томск, 2002. С. 52-59.

1 Так в документе. 2 Слова «на тему» зачеркнуты. 3 Так в документе. 4 Так в документе. 5Дописано сверху фиолетовыми чернилами «рецензирования стенограммы». 6 Слово «рецензентами» зачеркнуто фиолетовыми чернилами. Исправлено на «лицами». 7 Подпись Баева фиолетовыми чернилами. 8 Подпись Заякиной фиолетовыми чернилами.

379

5. Государственный архив Свердловской области. Ф. 2143-р. Оп. 1. Ед. хр. 560.

6. Левитан К.М. Дидактические проблемы современного юридическо-го образования // Российский юридический журнал. 2013. № 6. С. 164-173.

7. Современные образовательные технологии: уч. пос. / Под ред. Н.В. Бордовской. М., 2010. – 432 с.

8. Чистяков О.И. Введение в историко-правовые науки // Чистяков О.И. Избранные труды / Под ред. Л.Н. Чистяковой. М., 2008. С. 79-93.

9. Чистяков О.И. О социальной ценности историко-правовых наук // Чистяков О.И. Избранные труды / Под ред. Л.Н. Чистяковой. М., 2008. С. 60-79.

10. Шляхтина Л.М. Основы музейного дела: теория и практика. Учеб. пос. Изд. 2-е. М., 2009. – 183 с.

11. Юртаева Е.А. История законотворчества в России (XVIII – начало XX вв.). М., 2012. – 728 с.

Zipunnikowa N.N.

“Old” science in new conditions: about teaching historical-legal course at the present stage

(or some words about opportunities of museum-archival work) In this article, the role of historical-legal disciplines in modern

preparation of lawyers is comprehended. Increase of their impor-tance as base of the juridical education in conditions of realization of the practice-focused standards of preparation and the competen-cial approach is shown. As a possible variant of formation of re-search competence of the future lawyer within the limits of develop-ment of historical-legal disciplines, the experience of Ural State Law Academy where students have an opportunity to be engaged in ar-chive and a museum of high school is characterized. Value of mu-seum-archival work for knowledge of traditions of the Russian ju-ridical education, and also studying of models of preparation of law-yers is underlined. In Appendices to the article are given the sepa-rate archival documents on history of Sverdlovsk Law Institute – Ural State Law Academy and Subdepartment of History of the State and Law with which students-researchers have an opportunity to work.

Keywords: the juridical education, a historical-legal science, his-torical-legal course, the educational standard, the competencial ap-proach, student’s research, archive, the Museum of history of Sverd-lovsk Law Institute – Ural State Law Academy, the document.

380

Шамсумова Э.Ф. Формы организации и контроля

самостоятельной работы студентов В статье предлагаются некоторые средства самостоя-

тельной работы студентов, изучающих курс Истории государ-ства и права России. А именно, изучение основной и дополни-тельной литературы, исторических источников, конспектиро-вание изученного материала, подготовка к семинарским заня-тиям и контрольным мероприятиям, подготовка и защита на-учно-исследовательских работ.

Ключевые слова: самоподготовка, методика самоподготов-ки, самостоятельная работа, научное исследование, средства подготовки, анализ источников, теория подготовки.

Самостоятельная работа студентов включает в себя освое-

ние программного материала во внеаудиторное время. Основны-ми средствами самостоятельной работы студентов являются изу-чение основной и дополнительной литературы, исторических ис-точников, конспектирование изученного материала, подготовка к семинарским занятиям и контрольным мероприятиям, подготов-ка и защита научно-исследовательских работ.

Цель самостоятельной работы состоит в закреплении тео-ретических знаний, приобретаемых студентами в рамках ауди-торных занятий. Самостоятельная работа должна быть органи-зована в соответствии с программой учебной дисциплины. Изу-чаемые в ходе самостоятельной работы теоретические проблемы должны соответствовать разделам, изучаемым в настоящий мо-мент на аудиторных занятиях.

Для правильной и эффективной организации самостоятель-ной работы следует соблюдать ряд рекомендаций: целесообразно составить рабочий план изучения темы, обо-

значив в качестве пунктов основные теоретические положения; необходимо обозначить круг необходимой и дополнительной

литературы, опираясь на рекомендованные учебной програм-мой и преподавателем издания;

__________________ Шамсумова Эмма Файсаловна – кандидат юридических

наук, доцент, доцент кафедры истории государства и права Уральской государственной юридической академии.

381

рекомендуется законспектировать основные положения изучае-мой проблемы в виде базовых тезисов или кратких текстовых фрагментов. При использовании источников рекомендуется фиксировать полное название и выходные данные источника;

при подготовке устного сообщения на семинарском занятии рекомендуется подготовить текст выступления и заранее про-читать его с целью выяснения и отработки хронометража.

Методические рекомендации по подготовке научно-исследовательской работы

Научное исследование проблемных вопросов тематики кур-са является самостоятельной студенческой работой, способст-вующей развитию аналитической и творческой активности сту-дента. Работа должна показать способность студента ориентиро-ваться в конкретно-историческом материале и методологических концепциях, умение отбирать и анализировать исторические фак-ты правовые документы, использовать в процессе анализа исто-рически сложившиеся правовые понятия и категории.

Работа пишется по выбору студента на одну из тем, предло-женных преподавателем. Студент может предложить и свою тему, но в этом случае она должна быть согласована с преподавателем.

Выбор темы имеет большое значение. Правильный выбор темы наполовину обеспечивает успешное её выполнение. При вы-боре темы важно учитывать имеющиеся у студента наработки (под-готовленные выступления, сообщения и доклады на семинарских занятиях и студенческих научно-практических конференциях).

Работу по избранной теме рекомендуется начать с составле-ния рабочего плана, который имеет произвольную форму. Обычно это план-рубрикатор, состоящий из перечня расположенных в столбике рубрик, связанных внутренней логикой исследования данной темы. На более поздних стадиях работы на основе рабочего плана может быть составлен план-проспект, представляющий со-бой тезисное изложение расположенных в логическом порядке во-просов, по которым в дальнейшем будет систематизироваться весь собранный фактический материал. Систематическое включение в такой план новых данных поможет трансформировать его в окон-чательную структурно-фактологическую схему научного исследо-вания. Следует помнить о том, что рабочий план всегда имеет ди-намический характер и может быть изменен или откорректиро-

382

ван в процессе сбора материала. В процессе подготовки необходимо максимально полно

ознакомиться с литературой и источниками и составить библио-графию. Библиографию целесообразно составлять в виде списка с указанием точных выходных данных учебного пособия, статьи или монографии: фамилии и инициалов автора; полного назва-ния работы; места издания; названия издательства; года издания.

Процесс составления библиографии должен обязательно включать в себя работу в библиотеках с библиотечными каталога-ми. Каталоги формируются по алфавитному и тематическому принципам. Если известны автор и название интересующего изда-ния, целесообразно обратиться к алфавитному каталогу. В осталь-ных случаях можно воспользоваться тематическим каталогом.

Помощь в подготовке библиографии могут оказать специа-лизированные библиографические издания, которые, как правило, имеются в каждой библиотеке. Библиографические издания содер-жат упорядоченную совокупность библиографических описаний, которые извещают о том, что издано по конкретному вопросу. Из библиографических описаний составляют библиографические ука-затели и библиографические списки. Библиографические указатели чаще всего носят сигнальный характер. Эти издания с максималь-ной полнотой и оперативностью отражают отечественную и за-рубежную литературу. Можно использовать также тематические указатели и обзоры, внутрикнижные и пристатейные списки ли-тературы, каталоги отраслевых издательств.

Можно использовать также интернет-каталоги различных библиотечных интернет-ресурсов и электронные версии перио-дических изданий. В этом случае при использовании данных ма-териалов обязательной является ссылка на конкретный сайт.

Следующим этапом работы является изучение и анализ ли-тературы и источников. Изучение литературы можно считать за-вершенным, если получено достаточно полное представление о степени освещенности темы с фактической стороны, составе ма-териалов, использованных в литературе, существе и особенно-стях выводов авторов.

Изучение литературы по выбранной теме нужно начинать с учебных пособий и общих работ, чтобы получить представле-ние об основных вопросах, обозначенных в рабочем плане. При изучении литературы не нужно стремиться только к заимствова-

383

нию материала. Следует обдумать найденную информацию. При этом используется не вся информация, заключенная в литерату-ре, а только та, которая имеет непосредственное отношение к теме исследования и является наиболее ценной и полезной. Изу-чая литературные источники, нужно тщательно следить за оформ-лением выписок, чтобы в дальнейшем не возвращаться к источ-нику за уточнением выходных данных.

Важной подготовительной частью работы является отбор и анализ фактического материала. При отборе фактов необходи-мо быть объективным. Первоначально нужно выбрать факты, относящиеся к теме научного исследования, затем оставшиеся факты следует дифференцировать по тем аспектам выбранной темы, которые отражены в рабочем плане. Следует обратить вни-мание на достоверность фактического материала. При использо-вании фактического материала обязательна ссылка на источник.

Завершив изучение литературы и источников, следует произ-вести систематизацию полученных материалов, сопоставить их, установить, не содержится ли в них противоречий, а если они имеются, попытаться определить, чем они вызваны, и сформулиро-вать своё суждение о теме в целом и отдельных её аспектах.

В процессе сбора и систематизации материалов вырисо-вывается план научного исследования. Условием его стройности является определившаяся цель работы.

Ее полезно сформулировать в виде общего тезиса, в кото-ром устанавливается, что именно автор предполагает показать и доказать в работе. Цель, однако, не должна повторять название работы и предварять её выводов. Далее следует сформулировать те задачи (их, как правило, 3–4), которые планируется выполнить в ходе работы. Задачи должны отражать пути достижения постав-ленной цели. Их содержание обычно вытекает из содержания глав научного исследования.

Законченная работа включает в себя введение, основную часть и заключение.

Введение является обязательной и очень ответственной ча-стью научного исследования. Оно не только ориентирует в даль-нейшем раскрытии темы, но и содержит все необходимые квали-фикационные характеристики, свидетельствующие о степени под-готовленности студента, уровне самостоятельности его работы, культуре исследования и изложения своих мыслей. Введение

384

должно включать в себя обязательные составляющие части, рас-положенные в следующей последовательности:

1. Обоснование актуальности выбранной темы. Обоснова-ние актуальности является начальным этапом любого исследо-вания. Актуальность темы – это степень понимания темы авто-ром, его оценка выбранной темы с точки зрения своевременно-сти и социальной значимости. Освещение актуальности не долж-но быть многословным. Достаточно в пределах одного-двух аб-зацев показать суть проблемной ситуации.

2. Анализ степени изученности темы отечественными и зарубежными исследователями, разработанных и нерешенных ас-пектов. Как правило, это достигается с помощью историографи-ческого обзора литературы. Нельзя подменять анализ литерату-ры простым перечислением работ или вопросов, которые иссле-дует тот или иной автор. В этой части введения студент должен раскрыть историю изучения темы, показать, насколько хорошо она представлена в научной литературе.

3. Формулировка цели и задач работы. Они не должны со-держать заранее сделанных выводов. Задачи должны логически вытекать из сформулированной цели. При формулировке задач целесообразно использовать выражения, отражающие исследова-тельский процесс (изучить…, описать…, установить…, выявить… проанализировать…, раскрыть…, смоделировать…, сформулиро-вать…, оценить… и т.п.).

4. Формулировка объекта и предмета исследования. Объ-ект – это процесс или явление, порождающее проблемную си-туацию и избранное для изучения. Предмет – это то, что нахо-дится в границах объекта. Объект и предмет исследования соот-носятся между собой как общее и частное. В объекте выделяется та его часть, которая служит предметом исследования. На пред-мет исследования направляется основное внимание. Предмет ис-следования определяет тему работы.

Структура основной части может быть различна: две гла-вы с двумя-тремя параграфами в каждой или 3–4 главы без под-разделения их на параграфы. Заголовки глав не должны повто-рять названия реферата, а параграфов – названия глав. Содержа-ние глав основной части должно точно соответствовать теме на-учного исследования и полностью её раскрывать. В конце глав и параграфов делаются выводы по изложенному материалу.

385

Заключение, которое является самостоятельной частью рабо-ты, не должно содержать пересказ содержания исследования или повтор выводов, которые уже были сделаны в главах. Здесь подво-дятся итоги авторского изучения темы, отражается решение задач, поставленных во введении и достижение цели исследования.

При упоминании фамилий в тексте инициалы ставятся пе-ред фамилией (например, С.М. Соловьев). Цитаты из литерату-ры и источников, статистический материал, даты, имена, выводы и утверждения, заимствованные из опубликованных исследова-ний обязательно должны сопровождаться ссылками.

Общий объём научного исследования должен составлять 20–25 страниц текста на бумаге формата А-4 (страница печатного тек-ста содержит 30 строк через 1,5 интервала, включая сноски, по 60 знаков в строке, размер знака 14 пт, т.е. примерно 1800 знаков.) Список источников и литературы в объем работы не засчитывается.

Методические рекомендации по подготовке к семинарскому занятию

Ввиду трудоемкости подготовки к семинару преподавателю необходимо предложить студентам определенный алгоритм дейст-вий. В начале учебного курса преподавателю следует ознакомить студентов с основными положениями схем, данных преподавателем по каждой теме курса. Схемы построены по структурному принци-пу: применительно к каждой отрасли права в системном порядке дают примерный набор присущих ей институтов. Задача студентов заключается в том, чтобы установить на основе изученного мате-риала, как и в какой форме отражался тот или иной правовой ин-ститут данной отрасли в конкретный исторический период.

Алгоритм работы с отраслевой схемой: а) студенты знакомятся с отраслевой схемой, с её структу-

рой и содержанием; б) изучается предложенная учебная и научная литература; в) происходит детальный анализ изученной литературы по

каждому институту: 1) отыскивается информация о наличии или отсутствии

данного института в законодательстве конкретного историческо-го периода (если институт отсутствует в правовой системе, не-обходимо устанавливать причины этого отсутствия – политиче-ские, социальные, экономические и другие);

2) если появление этого института в данный исторический

386

период является новеллой в законодательстве, необходимо выяс-нить причины и предпосылки его появления (также нужно вы-яснять причины изменения и исчезновения институтов из право-вой системы);

3) устанавливаются общее содержание правового институ-та, а также его специфические черты, связанные с особенностя-ми исторического этапа;

г) выявляются те институты, которые являются характер-ными лишь для конкретного исторического периода и не подпа-дают под общую структуру отраслевой схемы, дается их общая характеристика (при этом необходимо указывать, какое бы место они заняли в отраслевой схеме).

В связи с особенностями историко-правовой дисциплины студентам надлежит использовать соответствующий понятий-ный аппарат. Иначе говоря, при изучении конкретного историче-ского периода студентам нужно выяснять, как в этот период на-зывался тот или иной правовой институт и во время работы на практических занятиях применять усвоенные термины. Кроме этого, студентам необходимо напоминать и о методе историзма, т.е. устанавливая причины появления или изменения правового института в конкретный исторический период, а также его фор-мы и содержание, они должны руководствоваться, прежде всего, основами политического и правового сознания, присущего об-ществу данного периода.

Для каждого исторического периода характерен свой соб-ственный “набор” отраслей права. Наиболее значимыми с точки зрения изучения истории государства и права являются государ-ственное право, гражданское право, семейное право, уголовное право и процессуальное право. Остальные же отрасли можно счи-тать близкими по направлению правового регулирования от ука-занных, и поэтому их анализ следует производить по аналогии.

Таким образом, особенность работы со студентами- перво-курсниками, вытекает из необходимости формирования у вче-рашних школьников умений и навыков работы в вузе. И одними из первых эту задачу должны решать преподаватели, ведущие семинары по истории государства и права. Поэтому часть семи-нарского времени должна отводиться привлечению студентов к участию в учебно-исследовательской и научно- исследователь-ской деятельности. Студента надо научить грамотному пользова-

387

нию различным справочно-библиографическим материалом, помочь ему освоить стиль научной работы, овладеть методикой анализа законодательства (на примере древних документов как более коротких и простых по составу предложений), научиться соотносить различные общетеоретические и другие правовые и неправовые понятия. В рамках семинарских занятий полезными представляются публичные обсуждения докладов, обучение на-выкам публичного выступления, ведения спора и т.д.

Shamsumova E.F. Forms of the organization and the control

of the independent work of students In this article, some means of independent work of the students

studying a course of History of state and law of Russia are offered. Namely, studying of the basic and additional literature, historical sources, making an abstract of the studied material, preparation for seminar occupations and control actions, preparation and protection of research works.

Keywords: self-preparation, a technique of self-preparation, in-dependent work, scientific research, means of preparation, the analy-sis of sources, the theory of preparation.

388

Москвина Р.Т. Модульное обучение как образовательная технология

В статье говорится о специфике использования муль-тимедиа технологий, в частности лекций-презентаций, в образовательном процессе в условиях перехода на модуль-но-рейтинговую систему.

Ключевые слова: модульно-рейтинговая система, мультимедиа технологии, лекция-презентация.

Модульная система обучения изначально предполагала

личностно-ориентированный подход к обучению, когда каждый учащийся, в зависимости от индивидуальных способностей, по-лучает время, достаточное для освоения учебного материала. Для этого учебный материал разбивался на модули, давались методические указания по изучению модуля, определялось вре-мя выполнения каждого учебного задания, способы контроля и самоконтроля. Модульное обучение связано с рейтинговой сис-темой контроля, призванной оценить результаты учебной дея-тельности студента и эффективность работы преподавателя. Эта форма обучения предполагает гибкость в выборе методов обуче-ния, способов контроля и оценки, акцент на самостоятельной работе студентов, учет индивидуальных способностей студента, повышение мотивации познавательной деятельности. 1

Модульно-рейтинговая система была введена в россий-ских вузах с 2002 года в качестве эксперимента, а затем как обя-зательная система. При этом выпал основной элемент модульно-го обучения, а именно: учёт индивидуальных способностей сту-дента, в соответствии с которыми он получает время, достаточ-ное для изучения материала и фактически работает по индиви-

Москвина Раиса Тимофеевна – кандидат исторических на-ук, доцент, доцент кафедры истории государства и права Ураль-ской государственной юридической академии. 1 См.: Левитан К.М. Юридическая педагогика. М.: Норма, 2008. C. 245. См. также: Певцова Е.А. Теория и методика обучения праву. М.: Владо-Пресс, 2003; Селевко Г.К. Современные образовательные технологии. М.: Просвещение, 1998; Хуторской А.В. Методика личностно- ориен-тированного обучения. М.: Владо-Пресс, 2005; Чернилевский Д.В. Ди-дактические технологии в высшей школе. М.: ЮНИТИ, 2002.

389

дуальному графику, набирая определенное количество баллов, по мере усвоения учебного материала. Сохранилась традицион-ная система усвоения учебного материала, не учитывающая ин-дивидуальных особенностей студентов. Более того, акценты в учебном процессе сместились на контроль знаний. В результате произошла подмена мотивирующих факторов познавательной деятельности. Студент нацелен не на получение знаний, а на по-лучение определенного количества баллов в определенный про-межуток времени. Кроме того произошла существенная интен-сификация деятельности как студента, так и преподавателя.

Переход на модульно-рейтинговую систему обучения предъявляет более высокие требования к уровню теоретической и методической подготовки преподавателей и информационной обеспеченности студентов, так как приоритетное значение при-обретают самостоятельная работа студентов и самоконтроль. В связи с этим особую актуальность приобретает использование мультимедиа-технологий, в частности, лекций-презентаций в об-разовательном процессе.

Лекция-презентация позволяет минимизировать недос-татки традиционной учебной лекции, к которым относятся: пас-сивность аудитории в восприятии информации; слабость обрат-ной связи «преподаватель – студент»; минимальный учет инди-видуальных особенностей студентов; необходимость “вместить” всё возрастающий объём учебного материала при сокращении времени, отведенного на его изучение.

Сегодня отработаны основные принципы использования презентации, к ним относятся: обоснованность (с точки зрения тре-бований к лекции и с точки зрения решения дидактических задач); наглядность (легкость восприятия); ориентация на специфику ау-дитории (подготовленность к восприятию подаваемой информа-ции). Рекомендации по принципам организации содержания слайда базируются на особенностях психологии восприятия, т.е. построе-ние слайда должно помочь обучаемым пройти путь (восприятие – познание – знание) с наименьшими затратами. Эти принципы тако-вы: единство контента слайда (согласованность фона, текста и ау-диовизуальной информации); максимальное использование воз-можностей цвета и шрифта; методически обоснованное использо-вание анимации; минимизация объемов аудио и видеоинформации. Дизайн слайда предполагает наличие следующих объектов: фон,

390

текст, аудиовизуальная информация (графики, схемы, диаграммы, рисунки, карты, фотографии, картины, видеоклипы и т.д.). Все объ-екты должны быть согласованы с целью максимального упрощения восприятия информации. Так цвет фона и текста должен быть мак-симально контрастным. Для учебной лекции оптимальным являет-ся черный шрифт на белом фоне. Использование других цветов усложняет восприятие информации. Соотношение текста и иллю-страций не должно отвлекать от прослушивания развернутого ва-рианта медиа-лекции. Следует отметить, что желательно иметь два варианта лекции. Один для студентов (текст), электронный вариант которого выдается студентам. Другой вариант для преподавателя, дополненный аудиовизуальной информацией. В этом варианте можно использовать элементы, стимулирующие восприятие, на-пример – выделение (цветом, шрифтом, движением, звуком). Для лучшего усвоения абстрактных понятий весьма продуктивно ис-пользование маркеров – символов (маркирование абстрактного по-нятия визуальным образом). В плане синтаксической организации текста оптимальны простые предложения с прямым порядком слов.

Таким образом, в методическом плане преподаватель по-лучает возможность чёткого структурирования и сжатия инфор-мации, моделирования процессов, визуализации и аудирования содержания. С точки зрения организационной, сокращается время на изложение лекционного материала, при условии, что студен-ты заранее получают электронный вариант медиа-лекций. Соз-даются лучшие условия для работы студентов на лекции, для коррекции темпа изложения, повторения при необходимости, поддержания внимания, активизации их учебной деятельности.

Один из вариантов расширения возможностей студентов, с точки зрения доступа к информации, это вариант, когда сту-денты на первой лекции получают электронный вариант курса медиа-лекций.

Что дает электронный вариант слайдов лекций студентам? Во-первых, он позволяет нивелировать возможности сту-

дентов с точки зрения восприятия информации. Современная сту-денческая аудитория фактически не проходит конкурсного отбо-ра, а значит, крайне поляризована по степени подготовки. Сту-дент-медалист нередко соседствует со студентом, который с тру-дом читает печатный текст (и с ещё большим трудом его кон-спектирует). Наличие слайдов уравнивает их возможности, учи-

391

тываются индивидуальные особенности студентов. Во-вторых, студенты, как правило, не успевают списы-

вать текст слайда и одновременно воспринимать комментарий лектора к данному слайду, а комментарий часто важнее, чем слайд. Наличие текста слайда у студента позволяет ему сосредоточить-ся на комментарии. Расширяются возможности лектора для кри-тического анализа различных точек зрения, различных концеп-ций, научных направлений, для более тесной связи теории с прак-тикой. Всё это очень важно для современной студенческой ауди-тории, так как “натаскивание” на сдачу ЕГЭ в школе привело к тому, что первокурсник силён на стадии узнавания информации, её воспроизведения и слаб в её применении. В результате школь-ник может поступить в ВУЗ, но не может учиться, нет навыков. Этот минус приходится ликвидировать преподавателям, работа-ющим со студентами первого курса. Современный компетентно-стный подход в образовании требует от личности творческих навыков и умений, а именно: способности самостоятельно пере-носить знания и умения в новую ситуацию, видеть новые про-блемы и способы их решения в знакомой ситуации, альтернатив-ные способы решения проблем, умения комбинировать и созда-вать новые алгоритмы деятельности.

В-третьих, трудно переоценить значение электронного ва-рианта слайдов лекций для студентов очно-заочного, заочного и сокращенных форм образования с точки зрения организации са-мостоятельной работы и работы на семинарских занятиях. Ин-формация в слайдах лекций по сравнению с текстом лекций бо-лее четко структурирована и сжата, акценты расставлены на клю-чевых сюжетах, понятиях, терминах. Использование маркеров-символов (маркирование абстрактного понятия визуальным об-разом) помогает усвоению абстрактных понятий. Наконец, со-временный студент привык воспринимать информацию преиму-щественно через видеоряд.

У преподавателя возникают, как минимум, две проблемы: Проблема защиты интеллектуальной собственности. Проблема дисциплины. В любом потоке найдётся несколь-

ко студентов, которые расценивают наличие электронных слайдов, как возможность приятно развлекаться на лекции.

По поводу первой проблемы можно сказать, что студен-ты платят деньги именно за то, чтобы преподаватели делились с

392

ними интеллектуальной собственностью. Обе проблемы можно решить, имея два варианта слайдов лекций: один – для студен-тов, другой – для преподавателя.

Слайды для студентов содержат только текст (черный шрифт на белом фоне, размер шрифта – не менее 20 pt, Times New Roman). Такой текст удобно печатать, как правило, в режи-ме тезисов по 6 слайдов на лист. В итоге у студента имеется 3-4 листа медиа-лекции.

Вариант слайдов преподавателя помимо текста должен со-держать графики, схемы, иллюстрации, карты, т.е. всю аудиовизу-альную информацию. В этом варианте можно использовать эле-менты стимулирующие восприятие, например – выделение (цветом, шрифтом, движением, звуком). Введение в контент лекции движу-щихся предметов актуально не всегда, а только в отдельных случа-ях (появление, затем исчезновение, затем вторичное появление текста на этапе закрепления), «листания» иллюстраций и др.

Таким образом, интенсификация учебного процесса, обу-словленная переходом на модульно-рейтинговую систему обу-чения, акцент на самостоятельной работе студентов, особенно-сти современной студенческой аудитории, ориентированной на восприятие видеоинформации, требуют от преподавателя более широкого внедрения в учебный процесс современных, в частно-сти, мультимедиа – технологий.

Ис т оч н и ки и и сп ол ь з ова н н а я л и т ер ат ур а : 1. Левитан К.М. Юридическая педагогика. М.: Норма, 2008. – 432 c. 2. Певцова Е.А. Теория и методика обучения праву. М.: Владо-Пресс,

2003. – 400 с. 3. Селевко Г.К. Современные образовательные технологии. М.: Про-

свещение, 1998. – 178 с. 4. Хуторской А.В. Методика личностно-ориентированного обучения.

М.: Владо-Пресс, 2005. – 178 с. 5. Чернилевский Д.В. Дидактические технологии в высшей школе. М.:

ЮНИТИ, 2002. – 437 с. Moskvina R.T.

Modular training as educational technology In this article, it is spoken about specificity of use of multimedia

technologies, in particular lectures-presentations, in educational process in conditions of transition to the modular-rating system.

Keywords: the modular-rating system, multimedia technology, lecture-presentation.

393

СОДЕРЖАНИЕ Предисловие (А.С. Смыкалин) С. 3

I. ИСТОРИЯ ОБЩЕСТВА, ГОСУДАРСТВА И ПРАВА ЗАРУБЕЖНЫХ СТРАН

Суровень Д.А. Процесс возникновения частной и государственной собственности (по материалам письменных источников древней Месопотамии Протописьменного периода) С. 6

Соколова Е.С. Жизнь в согласии с природой: образ гражданина-землевладельца в политико-правовом дискурсе древнегреческой классики С. 33

Насибуллин Р.А. Государственные, должностные и религиозные преступления в уголовном праве древнего Рима С. 69

Насибуллин Р.А. Преступления против семьи и нравст- венности в уголовном праве древнего Рима С. 99

Суровень Д.А. Наказания в уголовном праве древней и раннесредневековой Японии С. 129

Константинов С.И. Юридические мотивы на современных банкнотах мира С. 174

II. ИСТОРИЯ ОТЕЧЕСТВЕННОГО ОБЩЕСТВА, ГОСУДАРСТВА И ПРАВА

Кодан С.В. Источники личного происхождения как

носители информации о государственно-правовом развитии России С. 180

Зипунникова Н.Н. Образовательные и научные учреждения в государственном управлении Российской империи (к методологии конкретного историко-юридического исследования) С. 208

394

Константинов С.И. Исторические корни военной символики Германии и России начала ХХ века С. 227

Смыкалин А.С. В.И. Ленин – теоретический осново- положник терроризма мирового пролетариата С. 239

Черных Е.А., Шамсумова Э.Ф. Правовое регулиро- вание высшего образования в СССР и РСФСР (сравнительно-правовой анализ) С. 259

Мотревич В.П. Осужденные иностранные граждане в Свердловской области в 1949–1955 годах С. 323

Кожевников О.А. Нормативное регулирование прокурорского надзора за законностью расследования преступлений (1955–1977 гг.) С. 345

III. МЕТОДИКА ПРЕПОДАВАНИЯ ИСТОРИИ ГОСУДАРСТВА И ПРАВА

Зипунникова Н.Н. «Старая» наука в новых условиях:

о преподавании историко-правовых курсов на современном этапе (или несколько слов о возможностях музейно-архивной работы) С. 359

Шамсумова Э.Ф. Формы организации и контроля

самостоятельной работы студентов С. 380 Москвина Р.Т. Модульное обучение как

образовательная технология С. 388 Содержание С. 393

395

Научное издание

ПРОБЛЕМЫ ИСТОРИИ ОБЩЕСТВА, ГОСУДАРСТВА И ПРАВА

Выпуск 2-й

Сборник статей

Ответственный редактор СУРОВЕНЬ Дмитрий Александрович

396

Подписано в печать 13.05.2014. Формат 60х84/16 Бумага офсетная. Ризография.

Усл. печ. л. 23. Тираж 100 экз. Заказ № 1328.

Отпечатано в типографии Издательско-полиграфического центра УрФУ

620000, Екатеринбург, ул. Тургенева, 4 Тел. +7 (343) 350-56-64, 350-90-13

Факс: +7 (343) 358-93-06 E-mail: [email protected]

Проблемы истории общества, государства и права. Вып. 2-й...

Documents

Transcript of Проблемы истории общества, государства и права. Вып. 2-й...