Комментарий к Обзору судебной практики по некоторым...

ГРАЖДАНСКОЕ ПРАВО В КОММЕНТАРИЯХ

КОММЕНТАРИЙ К «ОБЗОРУ СУДЕБНОЙ ПРАКТИКИПО НЕКОТОРЫМ ВОПРОСАМ, СВЯЗАННЫМ

С ИСТРЕБОВАНИЕМ ИМУЩЕСТВА ИЗ ЧУЖОГОНЕЗАКОННОГО ВЛАДЕНИЯ»

(Информационное письмо от 13 ноября 2008 г. № 126)

¿.Ã. ÿ»–¬»Õƒ“*,

‡ÒÒËÒÚÂÌÚ Í‡ÙÂ‰˚ „‡Ê‰‡ÌÒÍÓ„Ó Ô‡‚‡ ˛Ë‰Ë˜ÂÒÍÓ„Ó Ù‡ÍÛÎ¸ÚÂÚ‡ Ã√”, Ï‡„ËÒÚ ˜‡ÒÚÌÓ„Ó Ô‡‚‡, LL.M

*Будучи сотрудником аппарата Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации, А.М. Ширвиндт

входил в число разработчиков обсуждаемого здесь Информационного письма. На сегодняшний

день разработчиками опубликованы следующие материалы, посвященные рассматриваемой про-

блематике: Егоров А.В., Ерохова М.А., Ширвиндт А.М. Обобщение применения арбитражными суда-

ми норм ГК РФ о вещно-правовых способах защиты права // Вестник гражданского права. 2007.

№ 4. С. 108–140; Ерохова М.А., Ширвиндт А.М. Тонкости виндикации: интервью с разработчиками

проекта «Обзора судебной практики по некоторым вопросам, связанным с истребованием имущест-

ва из чужого незаконного владения» (провела Н. Шиняева) // эж-Юрист. 2008. № 43. С. 1, 4–5. –

Примеч. ред.

1Вестник ВАС РФ. 2009. № 1.

Информационным письмом от 13 ноября 2008 г. № 126 Высший Арбит9ражный Суд Российской Федерации (далее – ВАС РФ) сообщил арбитражнымсудам рекомендации в форме «Обзора судебной практики по некоторым во9просам, связанным с истребованием имущества из чужого незаконного владе9ния» (далее – Обзор)1.

В настоящей статье предложен практический комментарий к Обзору, наце9ленный на систематизацию и объяснение содержащихся в документе правовыхпозиций.

VGP-9-Shirvindt-new.qxd 02.03.2009 21:07 07

¬≈—“Õ» √–¿∆ƒ¿Õ— Œ√Œ œ–¿¬¿ π1 2009 “ŒÃ 9

108

ОГЛАВЛЕНИЕ

Виндикация и реституция . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 109Соотношение . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 109Правила реституции . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 112Виндикация, реституция, добросовестность . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 119

Добросовестный приобретатель . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 125Владение . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 125Добросовестность . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 131Реестр . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 134«Не должен был знать» . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 136Время, когда требуется добросовестность приобретателя . . . . . . . . . . . . . . . 139Возмездность . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 141Выбытие вещи из владения помимо воли владельца . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 141Возникновение права собственности у добросовестного приобретателя . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 144

Исковая давность по виндикации . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 145

VGP-9-Shirvindt-new.qxd 02.03.2009 21:07 Page 108

√–¿∆ƒ¿Õ— Œ≈ œ–¿¬Œ ¬ ŒÃÃ≈Õ“¿–»fl’

109

ВИНДИКАЦИЯ И РЕСТИТУЦИЯ

Каково соотношение виндикации и реституции? Является ли реституция само9стоятельным способом защиты гражданских прав и, если да, в чем ее специфика?

Разрешению названных вопросов посвящены п. 1–3 Обзора.Соотношение. В соответствии с п. 2 ст. 167 ГК РФ при недействительности

сделки каждая из сторон обязана возвратить другой все полученное по сделке, ав случае невозможности возвратить полученное в натуре (в том числе тогда, ког9да полученное выражается в пользовании имуществом, выполненной работеили предоставленной услуге) возместить его стоимость в деньгах, если иные по9следствия недействительности сделки не предусмотрены законом.

В соответствии со ст. 301 ГК РФ собственник вправе истребовать свое иму9щество из чужого незаконного владения.

В случаях, когда имущество, полученное по недействительной сделке, представ9лено вещью и эта вещь сохранилась в натуре, встает вопрос о соотношении приве9денных правил закона. Причем сферы их применения пересекаются дважды.

Во9первых, передача вещи по любой недействительной сделке создает ситу9ацию, когда владеет вещью не собственник, а другое лицо, владение которого неимеет под собой основания (имеет в качестве основания недействительнуюсделку). В этой ситуации мыслимо применение каждого из обсуждаемых пра9вил, так как налицо и противостояние собственника и незаконного владельца, иисполненная недействительная сделка.

Во9вторых, недействительна любая сделка об отчуждении вещи, совершен9ная в нарушение правила, не закрепленного прямо в законе, но имеющего ак9сиоматическое значение: никто не может передать другому больше права, чемимеет сам. Это означает, что за владением, передаваемым неуправомоченнымлицом по сделке об отчуждении вещи, всегда будет тянуться «шлейф» недейст9вительных сделок и что, следовательно, само это владение будет всегда оставать9ся незаконным2. Поэтому и здесь обнаруживаются основания для применениякаждого из названных правил: в этих случаях возможного ответчика по винди9кационному иску неизменно «преследуют» недействительные сделки.

2О взаимосвязи норм, посвященных возникновению и прекращению права собственности (для кото-

рых приведенная аксиома имеет системообразующее значение), и норм о виндикации ср. реконст-

рукцию А.А. Рубанова: «нормы о защите права собственности образуют стержень права собствен-

ности, построенного по элементарной модели, но не исчерпывают всех правил, охватываемых этим

институтом. Вокруг них конструируются все остальные нормы, образующие данный институт. Среди

них находятся правила о способах возникновения и прекращения права собственности. В социаль-

ном плане они играют субсидиарную роль. Их основное назначение – указать, кто из участников раз-

нообразных экономических отношений, затрагивающих объект права собственности, имеет право

истребовать вещь из чужого незаконного владения» (Рубанов А.А. Проблемы совершенствования

теоретической модели права собственности // Развитие советского гражданского права на совре-

менном этапе / Отв. ред. В.П. Мозолин. М., 1986. С. 99).


¬≈—“Õ» √–¿∆ƒ¿Õ— Œ√Œ œ–¿¬¿ π1 2009 “ŒÃ 9

110

Как же соотносятся правила п. 2 ст. 167 и ст. 301 (точнее, ст. 301–303) ГК РФ?Для начала необходимо определить, образует ли возврат полученного по недейст9вительной сделке имущества в натуре («реституция владения») самостоятельныйспособ защиты3 или же речь здесь идет о виндикации как одном из способов защи9ты, служащих устранению последствий исполнения недействительной сделки4.

Обзор остановился на первом варианте решения: возврат сторонами недей�ствительной сделки друг другу всего полученного по ней в соответствии с прави9лами п. 2 ст. 167 ГК РФ (реституция) представляет собой самостоятельный спо�соб защиты гражданских прав в смысле ст. 12 ГК РФ. Так, в Обзоре указано: «вви9ду того, что законом предусмотрены специальные последствия недействительно9сти сделок, правила об истребовании имущества из чужого незаконного владе9ния (статьи 301, 302 ГК РФ) к отношениям сторон применению не подлежат»(абз. 7 изложения фабулы дела п. 1). Та же мысль освещена в диалоге ответчикаи суда кассационной инстанции в п. 3 Обзора: «ответчик просил оставить касса9ционную жалобу без удовлетворения, так как, по его мнению, требование о воз9врате в натуре имущества, переданного по ничтожной сделке, является виндика9ционным, и в соответствии со статьями 301 и 305 ГК РФ истец должен был до9казать наличие у него права на спорное имущество… Суд также отклонил доводответчика о необходимости применения правил о виндикационном иске к тре9

3Обоснование этого и критику другого подхода см. прежде всего: Скловский К.И. Собственность в

гражданском праве (М.: Статут, 2008. С. 571–673): «Недействительность сделки порождает и совсем

другие отношения, не имеющие вещного характера. Суть их, как известно, в том, что стороны долж-

ны быть приведены в первоначальное положение в первую очередь и независимо от наличия или от-

сутствия титула (прав) на имущество, перешедшее по сделке» (Указ. соч. С. 591); «исходя из основ-

ного деления всех прав на вещные и личные (относительные, обязательственные), эта связь может

быть либо вещной, либо личной. Основываясь на содержании ст. 167, 171 ГК РФ, прямо указываю-

щих на «каждую их сторон» как на обязанных лиц по реституции, следует прийти к выводу, что хо-

тя сделка и падает, ее стороны все же остаются не в вещной, а в относительной связи, по своей при-

роде принципиально не отличающейся от связи по поводу расторжения договора» (Указ. соч.

С. 613); «в норме ст. 167 ГК заложен какой-то другой механизм, исключающий подчинение реститу-

ции правилам о виндикации» (Указ. соч. С. 641). В этой работе см. обоснование едва ли не всех ре-

шений Обзора по вопросу соотношения виндикации и реституции.

4Обоснование этого и критику другого подхода см. прежде всего: Тузов Д.О. Теория недействительно-

сти сделок: опыт российского права в контексте европейской правовой традиции (М.: Статут, 2007.

С. 396–478): «Реституция не может конструироваться как единое по содержанию правовое средст-

во. Являясь собирательной категорией, данный термин обозначает различные средства защиты,

предоставляемые сторонам недействительной сделки для истребования переданного ими друг дру-

гу имущества или компенсации его стоимости в деньгах. Исходя из этого, реституционные обяза-

тельства можно подразделить на две группы: 1) обязательства, направленные на возврат передан-

ной по сделке и сохранившейся в натуре индивидуально-определенной вещи (реституция владения),

и 2) обязательства, направленные на возмещение стоимости полученного по сделке в деньгах (ком-

пенсационная реституция)» (Указ. соч. С. 435); «требование стороны недействительной сделки о

возврате переданного по такой сделке имущества в натуре, или, другими словами, реституция вла-

дения, является не чем иным, как истребованием вещи из незаконного владения получателя (курсив

автора. – А.Ш.)» (Указ. соч. С. 449). В этой работе см. критику едва ли не всех решений Обзора по

вопросу соотношения виндикации и реституции.


√–¿∆ƒ¿Õ— Œ≈ œ–¿¬Œ ¬ ŒÃÃ≈Õ“¿–»fl’

111

бованиям о возврате в натуре имущества, полученного по недействительнойсделке, указав, что в соответствии со статьями 12, 167 ГК РФ применение послед9ствий недействительности сделки является самостоятельным способом защи�ты гражданских прав» (абз. 4 и 8 изложения фабулы дела).

Этот подход с неизбежностью ставит следующий вопрос. Поскольку, во9пер9вых, сферы применения правил п. 2 ст. 167 и ст. 301 ГК РФ пересекаются (припередаче по недействительной сделке вещи, сохранившейся в натуре) и, во9вто9рых, правило п. 2 ст. 167 ГК РФ решает «вопрос не только о судьбе, но и о спо9собе изъятия имущества»5, правила этих статей вступают в конкуренцию. Учи9тывая содержание обсуждаемых норм, в практической плоскости получает зву9чание проблема конкуренции реституционного и виндикационного исков.

Возможны, очевидно, три решения: (1) названные иски конкурируют аль�тернативно (лицо, чье право нарушено, вправе выбрать способ защиты по сво9ему усмотрению); конкуренция исков не допускается посредством предостав9ления (2) виндикационному или (3) реституционному искам приоритета вслучаях мыслимых пересечений.

Обзор прямо отклоняет первое решение, оставляя без поддержки следую9щий подход суда апелляционной инстанции: «сам по себе факт использованияистцом такого способа защиты, как виндикационный иск, не может быть осно9ванием для отказа ему в защите права, так как является результатом свободно�го выбора им способа защиты нарушенного права» (абз. 4 изложения фабулыдела п. 1).

Обзор делает выбор между виндикационным и реституционным исками впользу последнего: «если лицо, передавшее имущество во исполнение недействи9тельной сделки, обратится с требованием о его возврате из чужого незаконноговладения другой стороны сделки на основании статьи 301 Гражданского кодексаРоссийской Федерации, суд отказывает в удовлетворении иска» (тезис п. 1).

Судя по всему, в основание этого решения Обзор кладет правила о конку9ренции норм. Вопросы конкуренции этих правил, одновременно закрепленныхв одном акте, могут решаться, очевидно, только с использованием правила оприоритете специальной нормы перед общей. По9видимому, на них и опирает9ся Обзор. Для иллюстрации еще раз повторим слова абз. 7 изложения фабулыдела п. 1: «ввиду того, что законом предусмотрены специальные последствия не9действительности сделок, правила об истребовании имущества из чужого неза9конного владения (статьи 301, 302 ГК РФ) к отношениям сторон применениюне подлежат».

Действительно ли правило п. 2 ст. 167 ГК РФ является специальным по отно9шению к правилу ст. 301 ГК РФ? Положительный ответ на этот вопрос верен

5Пользуясь словами Д.О. Тузова (Указ. соч. С. 419; курсив автора. – А.Ш.).


¬≈—“Õ» √–¿∆ƒ¿Õ— Œ√Œ œ–¿¬¿ π1 2009 “ŒÃ 9

112

настолько же, насколько верно обратное – насколько и второе правило в своюочередь является специальным по отношению к первому. Правила о реститу9ции применимы в любой ситуации исполнения недействительной сделки, втом числе когда предметом исполнения выступает вещь. Правила о виндика9ции применимы в любой ситуации незаконного владения вещью, в том числекогда оно получено по недействительной сделке. Таким образом, области при9менения этих правил лишь отчасти «накладываются» одна на другую, а невходят одна в другую, как того требует квалификация правил в качестве общегои специального.

Возможно и иное обоснование предложенного в Обзоре решения, не полу9чившее, однако, отражения в самом тексте. Это обоснование опирается уже направила не о конкуренции норм, а о конкуренции исков, точнее, о ее недопусти9мости. Дело в том, что хотя закон и не содержит каких9либо правил на этот счет,принято считать, будто личные иски имеют приоритет перед вещными. Такойвзгляд получил и официальное признание со стороны ВАС РФ: «иск собственни9ка о возврате имущества лицом, с которым собственник находится в обязатель9ственном правоотношении по поводу спорного имущества, подлежит разреше9нию в соответствии с законодательством, регулирующим данное правоотноше9ние» (п. 23 Постановления Пленума ВАС РФ от 25 февраля1998 года № 8 «О не9которых вопросах практики разрешения споров, связанных с защитой правасобственности и других вещных прав»6), [а не в соответствии с правиламист. 301–303 ГК РФ]. Является ли реституция обязательственным правоотноше9нием? Этот дискуссионный вопрос в Обзоре не разрешен. Между тем положи9тельный ответ на него ВАС РФ уже давал. Достаточно вспомнить, например, те9зис п. 6 Обзора практики применения арбитражными судами ст. 409 Граждан9ского кодекса Российской Федерации (Информационное письмо от 21 декабря2005 г. № 102): «если соглашением об отступном не нарушены права и интере9сы третьих лиц или публичные интересы, предоставлением отступного можетбыть прекращено и обязательство по возврату полученного по недействи�тельной сделке, возникшее в силу статьи 167 ГК РФ». С этой точки зрения ре9ституционный иск получает приоритет перед виндикацией как иск личный пе9ред иском вещным.

Правила реституции. Обзор исходит из самостоятельности реституциикак способа защиты гражданских прав. В чем его специфика? Обзор дает разъ9яснения относительно трех правил осуществления реституции.

Первое из них касается двусторонности реституции. Согласно п. 2 ст. 167ГК РФ при недействительности сделки каждая из сторон обязана возвратитьдругой все полученное по сделке, если иное не предусмотрено законом. Разуме9

6Здесь и далее судебная практика приводится по данным СПС «КонсультантПлюс».


√–¿∆ƒ¿Õ— Œ≈ œ–¿¬Œ ¬ ŒÃÃ≈Õ“¿–»fl’

113

ется, если лишь одна сторона получила что9либо по сделке, реституция будет за9ключаться в возврате полученного только этой стороной и фактически носитьодносторонний характер.

На первый взгляд в приведенных словах закона можно обнаружить лишьобычную гражданско9правовую норму, норму материального права: получе9ние имущества каждой из сторон недействительной сделки порождает обязан9ность соответственно каждой из сторон вернуть полученное. В этом смысле ре9ституция, охватывающая обязанности двух сторон, является двусторонней.Обязанности каждой из сторон, очевидно, корреспондирует право другой сто9роны, и это право она осуществляет (п. 1 ст. 9 ГК РФ) и защищает в суде (ч. 1 ст. 4АПК РФ) по своему усмотрению7 посредством самостоятельного иска.

Иное понимание двусторонности реституции воплощено в Обзоре: «Возвра9щение каждой из сторон всего полученного по недействительной сделке осуще9ствляется в порядке, предусмотренном пунктом 2 статьи 167 ГК РФ, согласнокоторому возвращение полученного носит двусторонний характер. Это означа9ет, что решение суда по требованию, заявленному в соответствии с пунктом 2статьи 167 ГК РФ, должно разрешать вопрос об обязанности каждой из сторонвернуть все полученное по сделке» (абз. 7 изложения фабулы дела п. 1 Обзора).Здесь, как видим, правило о двусторонности реституции наряду с материально9правовым получает и процессуальное значение. При таком взгляде иск с требо9ванием о применении последствий недействительности сделки (прямо назван9ном в абз. 2 п. 2 ст. 166 и ст. 181 ГК РФ), кем бы он ни был заявлен, оказываетсясредством возбуждения производства по делу, которое характеризуется рядомособенностей, отличающих его от обычного искового производства. Главнойособенностью такого судебного процесса будет его амбивалентность: суд будетразрешать не только вопрос о защите права истца, но и в равной мере вопрос озащите права ответчика. Причем разрешение этого второго вопроса в отступле9ние от правила ч. 1 ст. 4 АПК РФ не будет зависеть от воли ответчика – субъек9та спорного материального права. Судебное решение по такому спору будетприсуждать к определенному поведению не только ответчика, но и истца. По9добные преобразования коснутся едва ли не всех несущих конструкций исково9го производства.

Второе из прозвучавших в Обзоре правил осуществления реституции каса9ется предмета доказывания в споре о «реституции владения», когда получен9ное по недействительной сделке представлено вещью, сохранившейся в натуре.Этому вопросу посвящен п. 3 Обзора.

7«В силу принципа диспозитивности заинтересованное лицо само определяет – обращаться ли ему в

арбитражный суд за защитой» (Комментарий к Арбитражному процессуальному кодексу Российской

Федерации (постатейный) / Под ред. В.В. Яркова. М.: Волтерс Клувер, 2004 (автор комментария –

В.В. Ярков)).


¬≈—“Õ» √–¿∆ƒ¿Õ— Œ√Œ œ–¿¬¿ π1 2009 “ŒÃ 9

114

Признание реституции самостоятельным способом защиты гражданскихправ требует определения круга обстоятельств, наличие которых обусловли9вает его применение. В судебной перспективе это требование превращаетсяв вопрос о предмете доказывания по иску, опосредующему реституцию. Осо9бенно ощутимым оказался этот вопрос применительно к «реституции владе9ния». Ответ на него зависит главным образом от того, какое право лица, пе�редавшего вещь по недействительной сделке, защищается с помощью рес�титуции. Можно сказать, что в таких случаях реституция призвана защи9тить право собственности и что, следовательно, условием ее применения яв9ляется нарушение права собственности, которое и станет предметом доказы9вания по реституционным искам. Не уточняя, способ защиты какого праваон видит в реституции, Обзор не пошел по названному пути: «при рассмот9рении требования лица, передавшего имущество по недействительному до9говору аренды, о его возврате на основании пункта 2 статьи 167 ГК РФ судобоснованно не стал исследовать право этого лица на спорное имущество»(тезис п. 3).

Наряду с отрицательным содержанием (право собственности не входит впредмет доказывания по реституционному иску) п. 3 Обзора наполнен и со9держанием положительным: «стороны должны доказать только факт пере�дачи имущества во исполнение недействительной сделки. Истцом факт пере9дачи маслобойного оборудования ответчику во исполнение ничтожной сделкиаренды доказан, поэтому его требования подлежат удовлетворению» (абз. 7 из9ложения фабулы дела). Иными словами, реституционное требование о возвратемаслобойного оборудования удовлетворяется не потому, что спорное оборудо9вание принадлежит истцу, а потому, что он его передал по недействительнойсделке.

Исключение из реституции спора о праве на вещь, с одной стороны, дела9ет возможной ситуацию, когда решение о возврате вещи по реституционно9му спору будет принято в пользу лица, не имеющего права на спорную вещь,например вора. Однако, с другой стороны, по той же самой причине положи9тельное решение в реституционном споре не свидетельствует о праве побе9дителя. «В рамках этого спора право истца на имущество исследованию неподлежит, однако удовлетворение такого иска не предрешает исход возмож9ного спора о принадлежности имущества» (абз. 8 изложения фабулы делап. 3 Обзора).

Наконец, третье правило осуществления реституции, отраженное в Обзоре,касается применения последствий недействительности сделки по инициати�ве суда. В соответствии с предложением вторым абз. 2 п. 2 ст. 166 ГК РФ судвправе применить последствия недействительности ничтожной сделки по соб9ственной инициативе. Это правило представляет собой исключение из принци�


√–¿∆ƒ¿Õ— Œ≈ œ–¿¬Œ ¬ ŒÃÃ≈Õ“¿–»fl’

115

па диспозитивности процесса, ограничение свободы распоряжения процессу9альными средствами защиты в арбитражном процессе8.

Исключительный характер данного положения закона оказывается источ9ником ряда трудноразрешимых вопросов. В каких случаях суд вправе приме9нить последствия недействительности ничтожной сделки по собственной ини9циативе? От чего зависит проявление судом инициативы? Идет ли здесь речьтолько о праве суда или же вместе с тем и о его обязанности: может ли суд невоспользоваться своим «правом», когда налицо все условия его реализации?

Пункт 32 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерациии Пленума ВАС РФ от 1 июля 1996 г. № 6/8 «О некоторых вопросах, связанныхс применением части первой Гражданского кодекса Российской Федерации»,посвященный отчасти обсуждаемому правилу, ответа на поставленные вопросыне дает: «учитывая, что Кодекс не исключает возможность предъявления исково признании недействительной ничтожной сделки, споры по таким требовани9ям подлежат разрешению судом в общем порядке по заявлению любого заин9тересованного лица… При удовлетворении иска в мотивировочной части реше9ния суда о признании сделки недействительной должно быть указано, что сдел9ка является ничтожной. В этом случае последствия недействительности ни9чтожной сделки применяются судом по требованию любого заинтересованно9го лица либо по собственной инициативе».

Приведенный текст может быть понят двояко: либо применение последст9вий недействительности ничтожной сделки по инициативе суда допускается

8«Истец имеет право выбора – предъявлять иск в защиту нарушенного права или не предъявлять, хо-

тя в отдельных случаях это возможно помимо его воли в соответствии со ст. 52 и 53 АПК. Кроме то-

го, в отдельных случаях, предусмотренных федеральным законом, арбитражный суд вправе выйти

за пределы заявленных требований и рассмотреть ряд правовых вопросов по собственной инициа-

тиве независимо от того, заявлялись ли одной из сторон соответствующие требования. Так, соглас-

но ст. 166 ГК последствия недействительности ничтожной сделки могут быть применены арбитраж-

ным судом по собственной инициативе» (Арбитражный процесс: Учебник / Отв. ред. В.В. Ярков. М.:

Волтерс Клувер, 2006. С. 73; см. также с. 283; автор глав – В.В. Ярков).

См. также п. 5 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 19 декабря

2003 г. № 23 «О судебном решении»: «Согласно части 3 статьи 196 ГПК РФ суд принимает решение

только по заявленным истцом требованиям. Выйти за пределы заявленных требований (разрешить

требование, которое не заявлено, удовлетворить требование истца в большем размере, чем оно бы-

ло заявлено) суд имеет право лишь в случаях, прямо предусмотренных федеральными законами.

Например, суд вправе выйти за пределы заявленных требований и по своей инициативе на основа-

нии пункта 2 статьи 166 Гражданского кодекса РФ применить последствия недействительности ни-

чтожной сделки (к ничтожным сделкам относятся сделки, о которых указано в статьях 168–172 на-

званного Кодекса)».

Ср., однако, позицию В.Ф. Яковлева: «данная норма материального права не имеет процессуаль-

ного механизма реализации, в силу чего не должна применяться. Дело в том, что одним из основ-

ных принципов гражданского процесса выступает принцип диспозитивности, заключающийся в от-

сутствии у суда права выходить за пределы исковых требований. Если истец не заявляет требова-

ния, суд не может по собственной инициативе присуждать что-то в его пользу» (Яковлев В.Ф. Рос-

сия: экономика, гражданское право. М.: РИЦ ИСПИ РАН, 2000. С. 63).


¬≈—“Õ» √–¿∆ƒ¿Õ— Œ√Œ œ–¿¬¿ π1 2009 “ŒÃ 9

116

только в спорах, инициированных иском о признании ничтожной сделки не9действительной9, либо право такой инициативы принадлежит суду, в частнос�ти, в названных спорах.

Причем первый подход (ограничительный) едва ли основан на законе: мож9но ли предположить, что ГК РФ, исходящий из закрытого перечня способов за9щиты гражданских прав (абз. 13 ст. 12), обусловил реституцию по инициативесуда предъявлением не известного закону иска о признании ничтожной сделкинедействительной?

Чем же следует руководствоваться суду при решении вопроса о применениипоследствий недействительности ничтожной сделки по собственной инициати9ве или, соответственно, о воздержании от такового? Поскольку ни закон, ниВАС РФ однозначного ответа на этот вопрос не дают, суды, как правило, вообще

9Такое понимание см., например, в постановлении Федерального арбитражного суда Восточно-Си-

бирского округа от 25 июля 2007 г. по делу № А10-8101/04-Ф02-4646/07: «из искового заявления сле-

дует, что первоначально иск был заявлен о замене диагностического рентгеновского комплекса на

соответствующее оборудование надлежащего качества. После уточнения исковых требований истец

по первоначальному иску просил суд обязать ответчика возвратить уплаченную за рентгеновский

комплекс денежную сумму.

Встречный иск заявлен о частичной оплате поставленного товара и взыскании процентов за поль-

зование чужими денежными средствами.

Суд апелляционной инстанции принял решение о применении последствий недействительности

ничтожной сделки в виде двусторонней реституции. При этом суд сослался на предоставление ему

права применения реституции по собственной инициативе. Данный вывод суда апелляционной ин-

станции Федеральный арбитражный суд Восточно-Сибирского округа считает ошибочным.

В соответствии с пунктом 2 статьи 1, пунктом 1 статьи 9 Гражданского кодекса Российской Феде-

рации, статьей 49, пунктом 4 части 2 статьи 125 Арбитражного процессуального кодекса Российской

Федерации выбор способа защиты нарушенного права, изменение предмета или основания иска яв-

ляется прерогативой истца.

Пленум Верховного Суда Российской Федерации и Пленум Высшего Арбитражного Суда Россий-

ской Федерации в постановлении от 1 июля 1996 г. № 6/8 «О некоторых вопросах, связанных с при-

менением части первой Гражданского кодекса Российской Федерации» в пункте 32 разъяснили, что

при удовлетворении иска в мотивировочной части решения суда о признании сделки недействитель-

ной должно быть указано, что сделка является ничтожной. В этом случае последствия недействи-

тельности ничтожной сделки применяются судом по требованию любого заинтересованного лица ли-

бо по собственной инициативе.

Таким образом, арбитражный суд должен рассмотреть спор исходя из заявленного истцом пред-

мета и основания иска; суду предоставляется право применить последствия недействительности ни-

чтожной сделки по собственной инициативе только в том случае, когда истцом заявлено требова-

ние о признании сделки недействительной и при этом не заявлено о применении последствий ее не-

действительности.

Требование о признании сделки недействительной ни по первоначальному, ни по встречному ис-

кам не заявлялось.

Апелляционный суд в нарушение указанных норм права и разъяснений Пленума Верховного Су-

да Российской Федерации и Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации самосто-

ятельно изменил предмет иска и рассмотрел спор о признании сделки недействительной и приме-

нении последствий ее недействительности. Тем самым суд вышел за пределы исковых требований

и пределы рассмотрения дела судом апелляционной инстанции, что является нарушением норм про-

цессуального права, повлекшим за собой принятие неправильного решения».


√–¿∆ƒ¿Õ— Œ≈ œ–¿¬Œ ¬ ŒÃÃ≈Õ“¿–»fl’

117

не обосновывают свой выбор10. Показательна в этом смысле следующая мотиви9ровка, с которой суд отклонил довод кассационной жалобы, ставивший под со9мнение обоснованность неприменения судом последствий недействительностиничтожной сделки по собственной инициативе: «довод заявителя о том, что со9гласно пункту 2 части 2 статьи 166 Гражданского кодекса Российской Федера9ции суд вправе по своей инициативе применить последствия недействительно9сти ничтожной сделки, не может быть принят во внимание, поскольку законпредусматривает право суда на совершение указанных действий»11. Иными сло9вами, суд лишь вправе, но не обязан применять последствия недействительно�сти ничтожной сделки по собственной инициативе. Означает ли это, что судможет реализовать свое право произвольно?

Иногда суды отвечают на этот вопрос отрицательно. «…Суду кассационнойинстанции надлежало по собственной инициативе… применить последствия не9действительности ничтожной сделки»12. «В целях обеспечения баланса законныхинтересов всех участвующих в деле лиц… суд первой инстанции должен был посвоей инициативе рассмотреть вопрос о применении последствий недействи9тельности ничтожной сделки»13. «…Суду следовало по собственной инициативе…применить последствия недействительности ничтожной сделки»14. Но и в случа9ях, когда «право» суда применить последствия недействительности ничтожнойсделки по собственной инициативе признается судебной практикой одновре9менно и его обязанностью, остается неясным, каковы условия ее возникновения.

Каковы разъяснения Обзора по названным проблемам? В абз. 8 изложенияфабулы дела п. 1 читаем: «в данном случае суд кассационной инстанции не ус9мотрел нарушения судами правила абзаца второго пункта 2 статьи 166 ГК РФ,

10См., например, постановления Федеральных арбитражных судов Восточно-Сибирского округа от 5 де-

кабря 2005 г. по делу № А74-3266/02-К1-Ф02-4603/05-С2; Московского округа от 5 апреля 2005 г. по де-

лу № КГ-А40/2115-05; Уральского округа от 6 ноября 2007 г. № Ф09-8982/07-С6 по делу № А60-3821/07).

11Постановления Федерального арбитражного суда Западно-Сибирского округа от 27 апреля 2006 г.

по делам № Ф04-1500/2006(22037-А45-4); № Ф04-1498/2006(22039-А45-4); № Ф04-1496/2006(22038-

А45-4); см. также, например, постановления Федерального арбитражного суда Московского округа

от 22 января 2001 г. по делу № КГ-А41/6345-00: «довод жалобы о неприменении судом апелляцион-

ной инстанции последствий недействительности сделки по собственной инициативе (п. 2 ст. 166 ГК РФ)

не может быть положен в основу отмены постановления, поскольку применение этих последствий

является правом, но не обязанностью суда»; Федерального арбитражного суда Волго-Вятского окру-

га от 31 июля 2006 г. по делу № А43-33340/2005-2-944; от 20 февраля 2006 г. по делам № А29-

4747/2004-2э; № А29-4746/2004-2э; № А29-4745/2004-2э; от 15 февраля 2006 г. по делам № А29-

4744/2004-2э; А29-4743/2004-2э: «суд вправе (но не обязан) применить последствия недействитель-

ности ничтожной сделки по своей инициативе».

12Постановление Президиума ВАС РФ от 11 ноября 1997 г. № 5893/96.

13Постановление Федерального арбитражного суда Московского округа от 31 октября 2007 г. № КГ-

А40/10663-07 по делу № А40-8466/07-85-54; от 25 ноября 2004 г. по делу № КГ-А40/10868-04.

14Постановления Федерального арбитражного суда Волго-Вятского округа от 27 октября 1999 г. по де-

лам № А11-4401/98-Е-9/235; А11-4401/98-Е-9/235.

VGP-9-Shirvindt-new.qxd 02.03.2009 21:07 7

¬≈—“Õ» √–¿∆ƒ¿Õ— Œ√Œ œ–¿¬¿ π1 2009 “ŒÃ 9

118

так как с учетом обстоятельств дела (в частности, стороны не ссылались на воз9можность применения реституции и в материалах дела не имелось достаточнодоказательств для выводов о порядке применения последствий недействитель9ности сделки) суды обоснованно не применили последствия недействительнос9ти ничтожного договора купли9продажи по собственной инициативе».

Из приведенной фразы можно сделать ряд выводов. Во9первых, при наличииусловий применения последствий недействительности ничтожной сделки поинициативе суда суд обязан применить такие последствия по собственнойинициативе («суд кассационной инстанции не усмотрел нарушения судамиправила абзаца второго пункта 2 статьи 166 ГК РФ, так как с учетом обстоя9тельств дела… суды обоснованно не применили последствия недействительностиничтожного договора…»). Во9вторых, суд обязан применить последствия недей9ствительности ничтожной сделки по собственной инициативе только при нали�чии условий применения таких последствий по инициативе суда («в данномслучае», «с учетом обстоятельств дела»). В9третьих, к числу таких условий не от�носится заявление иска о признании ничтожной сделки недействительной(спор, описанный в п. 1 Обзора, инициирован виндикационным иском, однакокассационный суд, очевидно, исходил из того, что этот факт сам по себе препят9ствий для применения спорного правила не создает). В9четвертых, к числу об�стоятельств, обусловливающих применение последствий недействительнос�ти ничтожной сделки по инициативе суда, «в частности», относятся следую�щие: «стороны не ссылались на возможность применения реституции и в мате9риалах дела не имелось достаточно доказательств для выводов о порядке приме9нения последствий недействительности сделки». Что хотел этим сказать Обзор?

Как понимать «ссылку на возможность применения реституции»? Преждевсего ее, наверное, необходимо отличать от требования применить реституцию,которое оформляется иском, поскольку в этом случае реституция будет приме9няться по инициативе истца, а не суда. Но ведь то же верно и для любого друго9го заявления лица, участвующего в деле: поскольку такое заявление необходимо,постольку речь не может идти об инициативе суда. Наконец, неопределеннойостается и процессуальная форма «ссылки»: должна ли она быть опосредованаходатайством или же достаточно, чтобы участник спора просто упомянул о «воз9можности применения реституции», скажем, в ходе судебных прений, в возра9жениях против требований или ходатайств другого участника? На какой стадиисудебного разбирательства должна прозвучать обсуждаемая «ссылка»?

Не вполне ясно и второе условие применения реституции судом по собст9венной инициативе («в материалах дела не имелось достаточно доказательствдля выводов о порядке применения последствий недействительности сделки»).Что скрывается за «порядком применения последствий недействительностисделки»? Вероятно, речь идет о следующем. Поскольку применение последст9


√–¿∆ƒ¿Õ— Œ≈ œ–¿¬Œ ¬ ŒÃÃ≈Õ“¿–»fl’

119

вий недействительности сделки осуществляется только в случае ее исполненияи только в том объеме, в котором состоялось исполнение, постольку примене9ние таких последствий оказывается невозможным при отсутствии в материа9лах дела достаточных доказательств исполнения. Однако необходимо учиты9вать, что если сами стороны не заявляли реституционных требований, то испол9нение недействительной сделки обычно не будет входить в предмет доказыва9ния, а следовательно, те или иные свидетельства такого исполнения, случайно(при доказывании иных обстоятельств) оказавшиеся в материалах дела, не мо9гут, минуя установленный в процессуальном законе порядок доказывания, лечьв основу выводов суда о таком обстоятельстве дела, как исполнение.

Виндикация, реституция, добросовестность. Проблемы, касающиесясоотношения виндикации и реституции, а также специфики реституции каксамостоятельного способа защиты гражданских прав, особенно отчетливо про9явились в связи с защитой добросовестного приобретателя, получившего иму9щество от неуправомоченного лица. Здесь в центре внимания оказывается во9прос, возможно ли истребование вещи посредством реституции у добросовест9ного приобретателя. Ответу на него посвящен п. 2 Обзора.

По этому вопросу ВАС РФ уже давал общие разъяснения судам. Абзацы 1 и 2п. 25 постановления Пленума ВАС РФ от 25 февраля 1998 г. № 8 «О некоторыхвопросах практики разрешения споров, связанных с защитой права собствен9ности и других вещных прав» предлагают следующее решение: «если по возме9здному договору имущество приобретено у лица, которое не имело права егоотчуждать, собственник вправе обратиться с иском об истребовании имущест9ва из незаконного владения лица, приобретшего это имущество. Если в такойситуации собственником заявлен иск о признании недействительной сделкикупли9продажи и возврате имущества, переданного покупателю, и при разре9шении данного спора будет установлено, что покупатель отвечает требованиям,предъявляемым к добросовестному приобретателю (статья 302 ГК РФ), в удов9летворении исковых требований о возврате имущества должно быть отказа9но»15. Таким образом, значение добросовестности приобретателя вышло за

15«Весьма распространенной в судебной практике является ситуация, когда за защитой своих прав об-

ращается собственник, чье имущество приобретено по возмездному договору у лица, которое не

имело права отчуждать это имущество (п. 25 Постановления). В этом случае собственнику не запре-

щен выбор средства правовой защиты – он может обратиться в суд как с виндикационным иском,

так и с иском о признании недействительной сделки купли-продажи и о возврате имущества, пере-

данного покупателю. Такая позиция ВАС РФ в отношении использования собственником различных

способов защиты его нарушенного права собственности исходит из понимания того, что выбор кон-

кретного способа защиты должен предоставляться самому собственнику» (Козырь О.М. Коммента-

рий к Постановлению Пленума ВАС РФ от 25 февраля 1998 г. № 8 «О некоторых вопросах практи-

ки разрешения споров, связанных с защитой права собственности и других вещных прав» // Практи-

ка рассмотрения коммерческих споров: Анализ и комментарии постановлений Пленума и обзоров

Президиума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации. Вып. 2. М.: Статут, 2007. С. 194).


¬≈—“Õ» √–¿∆ƒ¿Õ— Œ√Œ œ–¿¬¿ π1 2009 “ŒÃ 9

120

рамки споров, инициированных виндикационным иском, и распространилосьна споры реституционные.

Дальнейшее развитие проблема защиты добросовестного приобретателя отреституции получила в постановлении Конституционного Суда Российской Фе9дерации от 21 апреля 2003 г. № 69П «По делу о проверке конституционностиположений пунктов 1 и 2 статьи 167 Гражданского кодекса Российской Феде9рации в связи с жалобами граждан О.М. Мариничевой, А.В. Немировской,З.А. Скляновой, Р.М. Скляновой и В.М. Ширяева».

Названное Постановление Конституционного Суда Российской Федерацииедва ли можно назвать удачным. Во9первых, текст Постановления внес неяс9ность в вопрос о недействительности сделки об отчуждении имущества, заклю9ченной неуправомоченным отчуждателем. Так, в мотивировочной части доку9мента читаем: «из статьи 168 ГК Российской Федерации, согласно которой сдел9ка, не соответствующая требованиям закона, ничтожна, если закон не устанав9ливает, что такая сделка оспорима, или не предусматривает иных последствийнарушения, следует, что на сделку, совершенную с нарушением закона, не рас9пространяются общие положения о последствиях недействительности сделки,если сам закон предусматривает «иные последствия» такого нарушения.

Поскольку добросовестное приобретение в смысле статьи 302 ГК Россий9ской Федерации возможно только тогда, когда имущество приобретается не не9посредственно у собственника, а у лица, которое не имело права отчуждать этоимущество, последствием сделки, совершенной с таким нарушением, являетсяне двусторонняя реституция, а возврат имущества из незаконного владения(виндикация)»16.

Источником всех бед этого фрагмента является, очевидно, терминологичес9кая путаница, затрудняющая понимание занятой здесь правовой позиции. Ста9тья 168 ГК РФ устанавливает последствия несоответствия сделки требовани�ям закона или иного правового акта («последствия нарушения», как выража9ется закон). Общим «последствием нарушения» является ничтожность сделки,но законом может быть установлено, что в том или ином случае таким послед9ствием будет оспоримость сделки или «иные последствия». Иными словами, не9соответствие сделки закону может повлечь такие последствия: либо ее квалифи9кацию как ничтожной (1), либо ее квалификацию как оспоримой (2), либо«иные последствия» (3). Таким образом, ст. 168 ГК РФ устанавливает недейст9вительность сделки как общее последствие несоответствия сделки закону, пре9дусматривая возможность и «иных последствий», которые, будучи поставлены водин ряд с ничтожностью и оспоримостью сделки, оказываются за пределамилегального определения недействительной сделки (ср. п. 1 ст. 166 ГК РФ).

16Последний абзац процитирован в абз. 7 изложения фабулы дела п. 2 Обзора.


√–¿∆ƒ¿Õ— Œ≈ œ–¿¬Œ ¬ ŒÃÃ≈Õ“¿–»fl’

121

Статья 167 ГК РФ в свою очередь посвящена последствиям недействитель�ности сделки, которые заключаются в двусторонней реституции, если закон непредусматривает иных последствий (п. 2).

В анализируемом Постановлении смешаны «последствия несоответствиясделки требованиям закона или иного правового акта» (ст. 168 ГК РФ) и «по9следствия недействительности сделки» (ст. 167 ГК РФ). В результате складывает9ся впечатление, будто отчуждение вещи неуправомоченным лицом влечет ненедействительность сделки об отчуждении, а «иные последствия», выражающи9еся в виндикации. Скорее всего дело в том, что Постановление ошибочно «впле9тает» в свою аргументацию ст. 168 ГК РФ вместо п. 2 ст. 167 ГК РФ.

Во9вторых, Постановление вносит неясность в вопрос о значении добросове9стности для применения последствий недействительности сделки. Как указанов документе, «по общему правилу применение последствий недействительнос9ти сделки в форме двусторонней реституции не ставится в зависимость от доб9росовестности сторон» (курсив мой. – А.Ш.). Каковы же исключения из этогообщего правила? «…Права лица, считающего себя собственником имущества, неподлежат защите путем удовлетворения иска к добросовестному приобретате9лю с использованием правового механизма, установленного пунктами 1 и 2 ста9тьи 167 ГК Российской Федерации. Такая защита возможна лишь путем удов9летворения виндикационного иска, если для этого имеются те предусмотрен9ные статьей 302 ГК Российской Федерации основания, которые дают право ис9требовать имущество и у добросовестного приобретателя (безвозмездностьприобретения имущества добросовестным приобретателем, выбытие имущест9ва из владения собственника помимо его воли и др.)».

В этом же ключе выполнен и п. 1 резолютивной части Постановления: «при9знать не противоречащими Конституции Российской Федерации содержащие9ся в пунктах 1 и 2 статьи 167 ГК Российской Федерации общие положения опоследствиях недействительности сделки в части, касающейся обязанностикаждой из сторон возвратить другой все полученное по сделке, поскольку дан9ные положения – по их конституционно9правовому смыслу в нормативномединстве со статьей 302 ГК Российской Федерации – не могут распространять9ся на добросовестного приобретателя, если это непосредственно не оговоренозаконом».

Сохраняя верность буквальному значению написанного, необходимо сде9лать следующий вывод: применение последствий недействительности сделки оботчуждении имущества, совершенной неуправомоченным лицом, возможнотолько при условии отсутствия добросовестности у приобретателя. Иными сло9вами, обоснованная ссылка ответчика по реституционному требованию на доб9росовестность влечет отказ в удовлетворении иска (независимо от наличия об9стоятельств, при которых исключена виндикация). Таким образом, («по обще9


¬≈—“Õ» √–¿∆ƒ¿Õ— Œ√Œ œ–¿¬¿ π1 2009 “ŒÃ 9

122

му правилу») для применения двусторонней реституции добросовестность сто9рон значения не имеет, разве что речь идет о применении реституции по сдел9ке, недействительной ввиду отсутствия правомочий у отчуждателя имущества(который не является собственником).

Этот прочтение, в некоторых случаях ставящее реституцию в зависимостьот добросовестности стороны сделки, стало источником судебных ошибок, по9добных той, которая изложена в абз. 5 изложения фабулы дела п. 2 Обзора.Здесь суд апелляционной инстанции со ссылкой на обсуждаемое Постановле9ние пришел к выводу о недопустимости реституции с учетом добросовестностиприобретателя, хотя в данном деле спор разворачивался вокруг сделки об от9чуждении вещи, совершенной собственником, а не третьим лицом, как тоготребует Постановление.

Недостатком подхода, полученного при буквальном толковании Постанов9ления, является в первую очередь его очевидное несоответствие закону: граж9данскому законодательству неизвестны случаи, когда применение двусторон9ней реституции блокируется добросовестностью сторон17; ст. 302 ГК РФ в опре9деленных случаях связывает с добросовестностью приобретателя ограничениевиндикации, а не реституции18.

Возможна и другая реконструкция позиции Конституционного Суда Россий9ской Федерации. Достаточно вспомнить следующие слова: «поскольку добросове9стное приобретение в смысле статьи 302 ГК Российской Федерации возможнотолько тогда, когда имущество приобретается не непосредственно у собственника,а у лица, которое не имело права отчуждать это имущество, последствием сделки,

17В этом вопросе опять же следует помнить о различии между основанием недействительности сдел-

ки и условиями применения реституции как последствия недействительности сделки. Так, закон и

судебная практика исключают в некоторых случаях признание сделки недействительной по такому-

то конкретному основанию при добросовестности стороны этой сделки. Ср. ст. 174 ГК РФ («сделка

может быть признана судом недействительной по иску лица, в интересах которого установлены ог-

раничения, лишь в случаях, когда будет доказано, что другая сторона в сделке знала или заведомо

должна была знать об указанных ограничениях») и абз. 3 п. 2 постановления Пленума ВАС РФ от

20 июня 2007 г. № 40 «О некоторых вопросах практики применения положений законодательства о

сделках с заинтересованностью» («если будет установлено, что другая сторона в двусторонней

сделке или выгодоприобретатель по односторонней сделке не знали и не должны были знать о на-

личии признаков заинтересованности в сделке и несоблюдении установленного порядка ее совер-

шения, по смыслу статьи 84 Закона об акционерных обществах сделка не может быть признана су-

дом недействительной»).

18«С точки зрения формально-юридической фигура добросовестного приобретателя появляется лишь

в правоотношениях, возникающих в связи с предъявлением собственником имущества виндикаци-

онного иска (ст. 301, 302 ГК). Что касается норм об основаниях и последствиях недействительности

сделок, то Кодекс, по общему правилу (ст. 167), не ставит применение последствий недействитель-

ности сделки в форме реституции в зависимость от добросовестности сторон, совершивших сдел-

ку, и не пользуется термином «добросовестный приобретатель»» (Брагинский М.И., Витрянский В.В.

Договорное право. Книга первая: Общие положения. М.: Статут, 2003. С. 808; автор главы – В.В. Ви-

трянский). В то же время и здесь видим туманную оговорку «по общему правилу».


√–¿∆ƒ¿Õ— Œ≈ œ–¿¬Œ ¬ ŒÃÃ≈Õ“¿–»fl’

123

совершенной с таким нарушением, является не двусторонняя реституция, а воз�врат имущества из незаконного владения (виндикация)» (курсив мой. – А.Ш.). Ес9ли за отправную точку рассуждений принять приведенный фрагмент, то отра9женный в постановлении подход будет выглядеть так: сделка, совершенная не9управомоченным отчуждателем, недействительна, но последствием недействи9тельности является не реституция, а виндикация. Следовательно, успешностьдвусторонней реституции зависит не от добросовестности той или иной сторо9ны сделка, а от основания недействительности сделки: если сделка об отчуж�дении недействительна по той причине, что ее совершило лицо, не имевшееправа отчуждать спорное имущество, последствием недействительностиэтой сделки будет не двусторонняя реституция, а виндикация19.

Именно такого понимания придерживается Обзор: «в соответствии с на9званным Постановлением Конституционного Суда Российской Федерации вслучаях, когда сделка, направленная на отчуждение имущества, не соответству9ет требованиям закона только в том, что совершена лицом, не имевшим праваотчуждать это имущество и не являющимся его собственником, правила пунк9та 2 статьи 167 ГК РФ не применяются. В этом случае права лица, считающегосебя собственником спорного имущества, подлежат защите путем заявлениявиндикационного иска» (абз. 8 изложения фабулы дела п. 2).

В приведенном абзаце ВАС РФ не только истолковал постановление Консти9туционного Суда Российской Федерации, но и уточнил содержащийся в нем

19Ср. у Ю.К. Толстого уже в 1955 г.: «наличие противоправных действий отчуждателя и приобретате-

ля дает нам в совокупности недействительную сделку, подпадающую по действие ст. 30 ГК [РСФСР

1922 года, в соответствии с которой недействительна сделка, совершенная с целью, противной за-

кону или в обход закона, а равно сделка, направленная к явному ущербу для государства]. Однако

последствия совершения такой сделки указаны не в ст. 147–151 ГК [посвященных отдельным случа-

ям недействительности сделок], а в ст. 59 и 60 [посвященных виндикации]. Дело в том, что послед-

ствия заключения недействительных сделок не укладываются в рамки ст. 147–151 ГК, они значи-

тельно разнообразнее. В рамки ст. 147–151 ГК не укладываются и правовые последствия отчужде-

ния вещи лицом, не имеющим права на ее отчуждение… В ряде подобных случаев имеет место

лишь возложение на отчуждателя обязанности вернуть приобретателю полученное имущественное

представление: приобретатель же обязан возвратить вещь ее собственнику, с которым он никакой

сделки не заключал. Однако это обстоятельство вовсе не говорит против признания сделки по при-

обретению вещи недействительной. Как раз наоборот: именно потому, что сделка ввиду отсутствия

на стороне отчуждателя легитимации на отчуждение является недействительной, на стороне приоб-

ретателя не возникло право собственности и виндикационное притязание собственника подлежит

удовлетворению» (Толстой Ю.К. Содержание и гражданско-правовая защита права собственности в

СССР. Л.: Изд. Ленинградского университета, 1955. С. 114). Необходимо учитывать, однако, что

Ю.К. Толстой в отличие, например, от Конституционного Суда Российской Федерации и ВАС РФ не

придает реституции технического значения: «требования сторон о возврате всего «исполненного»

по такой [противозаконной] сделке являются либо виндикационными, либо предъявляются на осно-

вании ст. 399 или 403 ГК [посвященных обязательствам из неосновательного обогащения и делик-

та соответственно; примеч. в квадратных скобках и курсив мои. – А.Ш.]» (Указ. соч. С. 115). Об ис-

тории придания реституции значения самостоятельного способа защиты права см. прежде всего: Ту-

зов Д.О. Теория недействительности сделок: опыт российского права в контексте европейской пра-

вовой традиции. М.: Статут, 2007. С. 415–425.


¬≈—“Õ» √–¿∆ƒ¿Õ— Œ√Œ œ–¿¬¿ π1 2009 “ŒÃ 9

124

подход. Речь идет об уточнении, введенном словами «только в том»: «сделка, на9правленная на отчуждение имущества, не соответствует требованиям законатолько в том, что совершена лицом, не имевшим права отчуждать это имуще9ство и не являющимся его собственником». Суть этого уточнения в следующем:применение правил ГК РФ о двусторонней реституции исключено только в томслучае, если единственным основанием недействительности спорной сделкиявляется отсутствие полномочий у отчуждателя имущества20. Если же наряду сэтим изъяном сделка имеет и иные пороки (скажем, неуправомоченный отчуж9датель был представлен в сделке лжегендиректором), применение правил п. 2ст. 167 ГК РФ не исключено.

Из названного уточнения следует, что в случаях, когда отсутствию правомо9чий у отчуждателя как основанию недействительности сделки сопутствуютиные основания недействительности, могут применяться правила о реститу9ции, которая с точки зрения Обзора нечувствительна к добросовестности сто9рон. Получается, что здесь добросовестный приобретатель окажется беззащит9ным против реституционного требования. Такой вывод предопределен как об9суждавшимся Постановлением Конституционного Суда Российской Федера9ции, так и самостоятельностью реституции как способа защиты гражданскихправ (см. выше). Более того, этот вывод едва ли может вызывать возражения посуществу: ведь в описанном случае добросовестный приобретатель не защищени от виндикационного иска, поскольку имущество получено им по сделке, вви9ду тех или иных пороков не способной перенести право собственности даже отуправомоченного лица21.

20«Возможны случаи, когда договор является недействительным не по одному, а по двум или не-

скольким основаниям… В этих случаях можно говорить о сложной недействительности сделки (раз-

рядка автора. – А.Ш.)» (Перетерский И.С. Гражданский кодекс РСФСР: Научный комментарий

(с учетом гражд. код. союзных республик). Вып. V. Сделки, договоры. М.: Юр. изд-во НКЮ РСФСР,

1929. С. 14).

21«Вторым [после добросовестности. – А.Ш.] условием защиты приобретателя служит наличность

объективно-действительной меновой сделки, направленной на переход права собственности или на

установление другого вещного права: необходима Justus titulus… Оборот во всех случаях должен ид-

ти раз на всегда установленным путем, и в специально нами изучаемой области нет места привиле-

гиям; для того, чтобы получить защиту, надо удовлетворять со своей стороны всем условиям и тре-

бованиям, которые предъявляются к приобретениям от лиц управомоченных на отчуждение: приоб-

ретатель от неуправомоченного не должен быть в лучшем положении, чем приобретaтeль от лица

управомоченного, а потому сделка должна быть действительной во всех отношениях; со стороны со-

держания, формы, свободы и непринужденности волеизъявления, право- и дееспособности сторон

и т.д.; только один порок здесь допускается, это — отсутствие легитимации у традента на отчужде-

ние; этот дефект обезвреживается добросовестностью приобретателя и отсутствием других призна-

ков принадлежности вещи, кроме ее фактического нахождения у отчуждателя (курсив автора. – А.Ш.)»

(Трепицын И.Н. Приобретение движимостей в собственность от лиц, не имеющих права на отчужде-

ние. Варшава: Тип. Варш. учеб. окр., 1907. С. 524–525).


√–¿∆ƒ¿Õ— Œ≈ œ–¿¬Œ ¬ ŒÃÃ≈Õ“¿–»fl’

125

ДОБРОСОВЕСТНЫЙ ПРИОБРЕТАТЕЛЬ

Владение. Каково значение владения вещью для применения правил о доб9росовестном приобретении? Требуется ли для защиты добросовестного приоб9ретателя передача ему владения вещью? Имеет ли владение вещью одинаковоезначение для добросовестного приобретения движимого и недвижимого иму9щества?

Эти вопросы могут быть адресованы прежде всего п. 6 Обзора, тезис кото9рого звучит так: «рассматривая вопрос о возникновении права собственностина основании абзаца второго пункта 2 статьи 223 ГК РФ, суд не признал лицодобросовестным приобретателем объекта недвижимости, так как было уста9новлено, что этот объект ему во владение не передавался». В изложении фабу9лы дела указано: «причем добросовестность приобретателя должна наличест9вовать как в момент заключения договора, направленного на отчуждение иму9щества, так и в момент поступления этого имущества в фактическое владе�ние приобретателя. Следовательно, до передачи владения лицо, заключившеедоговор с неуправомоченным отчуждателем, не является добросовестным при9обретателем имущества (пункт 1 статьи 302 ГК РФ). Предприниматель пред9ставил в суд доказательства, подтверждающие невыбытие спорного объектанедвижимости из его владения, отсутствие передачи во исполнение первого до9говора и, следовательно, невозможность его передачи во исполнение договорамены» (абз. 4 и 5).

Разъяснения по нашим вопросам содержит и абз. 5 изложения фабулы делап. 4 Обзора: «приобретатель получает защиту, только если был добросовестенкак в момент заключения возмездной сделки, направленной на приобретениеспорного имущества, в момент поступления имущества в его владение, так и вмомент, когда отчуждатель получает от него плату или иное встречное предо9ставление за переданное имущество».

Какие выводы применительно к нашим вопросам можно сделать из этих по9ложений Обзора? Находит ли позиция ВАС РФ опору в законе?

Принято считать, что закон предоставляет защиту добросовестному приоб9ретателю только при наличии полного юридического состава, необходимого длявозникновения права собственности на основании договора, «закрывая глаза»лишь на один изъян – отсутствие правомочий у отчуждателя. Поэтому преждевсего подлежит разрешению вопрос, требуется ли передача владения для при9обретения права собственности на основании договора по общему правилу, т.е.в тех случаях, когда такой договор заключен управомоченным лицом, напримерсобственником.

Положительный ответ на этот вопрос требует идентичного подхода и кприобретению от неупрамоченного лица: ведь для обеих групп случаев прави9


¬≈—“Õ» √–¿∆ƒ¿Õ— Œ√Œ œ–¿¬¿ π1 2009 “ŒÃ 9

126

ла о приобретении права собственности по договору едины (за одним толькоисключением, названным выше). Отрицательный ответ, напротив, сам по себене диктует вывода об идентичности подхода законодателя к приобретениюимущества независимо от наличия правомочий у отчуждателя: учитывая, чтодля защиты приобретателя, получившего имущество от неуправомоченноголица, закон требует не только наличия юридического состава, необходимогодля приобретения права собственности, но и соблюдения ряда дополнитель�ных условий (в частности, добросовестности приобретателя), заслуживает вни9мания вопрос, не относится ли передача владения к числу таких дополнитель9ных условий22.

Действующий российский закон не содержит правила, в соответствии скоторым для перехода права собственности по договору во всяком случае не9обходима передача владения вещью (система традиции). Правило п. 1 ст. 223ГК РФ, связывающее момент возникновения права собственности у приобре9тателя вещи по договору с ее передачей, отсылает к возможным изъятиям взаконе и сформулировано диспозитивно. Стороны договора, направленногона перенос права собственности, вправе своим соглашением определить мо9мент возникновения этого права у приобретателя, и только в отсутствие спе9циального соглашения таким моментом будет момент передачи владения. Оз9начает ли это, что, отказавшись от системы традиции, российский закон уста9новил порядок, при котором единственным юридическим фактом, необходи9мым для перехода права собственности по договору, является сам договор (си9стема консенсуса)?

На этот вопрос нужно ответить отрицательно. Приведенное правило законаимеет не только негативное содержание, не исчерпывается отказом от системытрадиции. Это же правило имеет и другую, позитивную сторону. В соответствиис п. 1 ст. 223 ГК РФ для перехода права собственности недостаточно договора оботчуждении имущества как основания возникновения права собственности

22Подобные взгляды на соотношение общего и особенного в приобретении имущества от лица упра-

вомоченного и от лица, права на отчуждение не имеющего, заставили И.Н. Трепицына, с одной сто-

роны, объединить эти две «категории случаев» в одном исследовании, но, с другой стороны, посвя-

тить им все же отдельные монографии: «в настоящей нашей работе мы продолжаем исследование

вопроса о приобретении права собственности на движимые вещи, начатое нами в нашем сочинении,

озаглавленном: «Переход права собственности на движимые имущества посредством передачи и

соглашения» (Одесса, 1903)… В только что названном сочинении мы занимались вопросом о пере-

ходе права собственности на движимые вещи от лиц, так или иначе управомоченных на отчуждение

или передачу этого права… Там мы рассмотрели две системы правил, по которым совершается пе-

реход права собственности: систему traditio и систему соглашения. Теперь мы берем предметом сво-

его исследования другую категорию случаев: отчуждение движимостей лицами, не управомоченны-

ми на это... Здесь мы будем рассматривать вопрос: возможно ли, и при каких условиях, приобрете-

ние права собственности в этих последних случаях (курсив автора. – А.Ш.)» (Трепицын И.Н. Приоб-

ретение движимостей в собственность от лиц, не имеющих права на отчуждение… С. III–IV).


√–¿∆ƒ¿Õ— Œ≈ œ–¿¬Œ ¬ ŒÃÃ≈Õ“¿–»fl’

127

(абз. 1 п. 2 ст. 218 ГК РФ), необходимо еще и наступление момента, в которыйвозникает право собственности у приобретателя. Такой момент может быть«привязан» к передаче владения (например, в случае отсутствия отклоняющего9ся соглашения сторон) или к любому другому факту (например, к уплате цены,к определенной дате). Наконец, сторонами может быть предусмотрен переходправа собственности с момента заключения договора об отчуждении вещи.В этом случае для возникновения права собственности у приобретателя дейст9вительно достаточно договора, однако договор здесь выступает не только как ос9нование, но и как факт, к наступлению которого стороны «привязали» моментперехода права собственности.

Таким образом, для приобретения права собственности по договору необхо9димо, во9первых, наличие самого договора об отчуждении вещи как основаниявозникновения права собственности и, во9вторых, наступление факта, которымопределяется момент возникновения права собственности. При отсутствиииного соглашения сторон таким фактом является передача владения. Сказан9ное верно для приобретения имущества как от управомоченного лица, так и отнеуправомоченного отчуждателя.

Обсуждая правила ГК РФ о возникновении права собственности по догово9ру, мы не проводили различия между оборотом движимых вещей и оборотомвещей недвижимых. Строго говоря, не проводит такого различия и закон. Уста9новив общие правила, касающиеся оборота любых вещей (п. 2–4 ст. 218, п. 1ст. 223 ГК РФ), закон предусматривает специальное регулирование для «случа�ев, когда отчуждение имущества подлежит государственной регистрации».В таких случаях право собственности у приобретателя возникает с момента ре9гистрации, если иное не установлено законом» (абз. 1 п. 2 ст. 223 ГК РФ). Не9сколько иначе сформулировано в ГК РФ общее правило, касающееся особенно9стей возникновения прав на определенное имущество в связи с системой госу9дарственной регистрации: «права на имущество, подлежащие государственнойрегистрации, возникают с момента регистрации соответствующих прав на не9го, если иное не установлено законом» (п. 2 ст. 8 ГК РФ). Абстрагируясь от не9последовательного словоупотребления ГК РФ в сфере правил о государствен9ной регистрации23, в абз. 1 п. 2 ст. 223 ГК РФ можно вложить следующее содер9жание: право собственности на вещи, права на которые в соответствии с зако9ном подлежат государственной регистрации, возникает с момента регистра9ции права за приобретателем. Речь при этом идет главным образом о недвижи9мости (п. 1 ст. 131 ГК РФ).

23Критику см., напр.: Сыродоев Н.А. Регистрация прав на землю и другое недвижимое имущество //

Государство и право. 1998. № 8. С. 92–94. «…Неопределенным является и требование о государст-

венной регистрации отчуждения имущества (ст. 223 ГК РФ). Его можно рассматривать как регист-

рацию договора, регистрацию «перехода» и регистрацию прав» (Указ. соч. С. 94).


¬≈—“Õ» √–¿∆ƒ¿Õ— Œ√Œ œ–¿¬¿ π1 2009 “ŒÃ 9

128

Итак, в свете интересующего нас вопроса сказанное означает, что для воз9никновения права собственности на недвижимую вещь по договору24 помимосамого договора об отчуждении вещи требуется еще и наступление моментавозникновения права, который в соответствии с законом определяется момен9том государственной регистрации права за приобретателем. Причем эти ус9ловия едины для всякого приобретения имущества – и от управомоченного, иот неуправомоченного лица (на что лишний раз указывает абз. 2 п. 2 ст. 223 ГКРФ, в соответствии с которым недвижимое имущество признается принадлежа9щим добросовестному приобретателю на праве собственности с момента госу9дарственной регистрации за ним этого права, за исключением определенныхслучаев).

Достаточно ли для возникновения права собственности на недвижимоеимущество по договору наличия двух названных условий? Действующий законне ставит возникновение права собственности на недвижимость в зависимостьот каких9либо иных обстоятельств. Поэтому для возникновения права собст�венности передача владения объектом недвижимости в соответствии с зако�ном не требуется.

В то же время дискуссионным остается следующий вопрос. Правомерна лигосударственная регистрация права собственности на объект недвижимости наосновании договора, совершенная при отсутствии тех обстоятельств, наличиемкоторых стороны обусловили переход права собственности? Например, сторо9ны договора купли9продажи нежилого здания установили, что право собствен9ности к покупателю перейдет после уплаты покупной цены или после передачиему владения объектом. Являются ли уплата цены или передача владения в та9ком случае элементами состава, необходимого для возникновения права собст9венности? Или для возникновения права собственности и здесь достаточно до9говора и государственной регистрации?

С учетом сказанного, можем ответить на наш вопрос: для приобретенияправа собственности по договору передача владения вещью требуется, толькоесли стороны договора об отчуждении движимого имущества своим соглаше9нием не исключили действие диспозитивного правила п. 1 ст. 223 ГК РФ или(спорно) если стороны договора купли9продажи недвижимости обусловили пе9реход права собственности передачей владения.

24Абзац 1 п. 2 ст. 223 ГК РФ прямо не говорит о приобретении права именно по договору. Вывод о том,

что речь здесь все-таки идет о договорном приобретении права собственности, можно сделать, во-

первых, из названия статьи («Момент возникновения права собственности у приобретателя по дого-

вору») и, во-вторых, из употребления слова «отчуждение» в тексте абзаца. Впрочем, правило, уста-

новленное здесь для договорного приобретения права собственности, не отличается от общего пра-

вила п. 2 ст. 8 ГК РФ, распространяющегося на всякое приобретение прав, подлежащих государст-

венной регистрации.


√–¿∆ƒ¿Õ— Œ≈ œ–¿¬Œ ¬ ŒÃÃ≈Õ“¿–»fl’

129

Поскольку закон не требует передачи владения вещью для возникновенияправа собственности по договору, заслуживает обсуждения вопрос, не устанав�ливает ли закон такого требования специально для приобретения от не�управомоченного отчуждателя.

Ни ГК РФ, ни какой9либо иной закон прямо не говорят о передаче владе�ния как условии защиты лица, приобретшего имущество от неуправомочен9ного лица.

Вместе с тем ГК РФ все же позволяет сделать вывод о том, что получениеприобретателем владения вещью необходимо для предоставления ему защитыв соответствии со ст. 302 ГК РФ. Дело в том, что защита добросовестного приоб9ретателя сконструирована в действующем законе как ограничение виндикации.Собственник вправе истребовать свое имущество из чужого незаконного владе9ния (ст. 301 ГК РФ), разве что налицо один из случаев, когда такое истребованиене допускается (ст. 302 ГК РФ)25. Не меняет положения и внесенное в п. 2 ст. 223ГК РФ дополнение (абз. 2 этого пункта теперь гласит: «недвижимое имуществопризнается принадлежащим добросовестному приобретателю (пункт 1 ста9тьи 302) на праве собственности с момента такой регистрации, за исключени9ем предусмотренных статьей 302 настоящего Кодекса случаев, когда собствен9ник вправе истребовать такое имущество от добросовестного приобретателя»).Сколь бы туманной ни была эта формулировка26, ясно одно: установленное здесьрегулирование принимает за отправную точку ограничение виндикации как ле9гальную конструкцию защиты добросовестного приобретателя. Абзац 2 п. 2ст. 223 ГК РФ построен так: если виндикация возможна, то… / если виндикацияввиду установленных п. 1 ст. 302 ГК РФ ограничений невозможна, то…

В соответствии с правилами об истребовании имущества из чужого незакон9ного владения (ст. 301–303 ГК РФ) ответчиком по виндикационному иску яв9ляется незаконный владелец спорного имущества. Другими словами, правила овиндикации применяются только к спорам, разворачивающимся между вла9дельцем и лицом, утверждающим, что владение первого нарушает его право.К числу таких правил относятся и правила о защите добросовестного приобре9тателя.

Таким образом, российский закон предоставляет защиту добросовестномуприобретателю только как владельцу спорной вещи. Причем речь здесь идет обуниверсальном правиле, применимом к приобретению как движимых, так инедвижимых вещей, поскольку правила об истребовании имущества из чужого

25Показательно, что даже критики такого решения признают все же, что именно оно реализовано в ГК

РФ. Ср.: Рахмилович В.А. О праве собственности на вещь, отчужденную неуправомоченным лицом

добросовестному приобретателю (к вопросу о приобретении права от неуправомоченного лица) //

Проблемы современного гражданского права. М.: Городец, 2000.

26Критику см., напр.: Скловский К.И. Дикому рынку – соответствующий закон // эж-Юрист. 2005. № 2.


¬≈—“Õ» √–¿∆ƒ¿Õ— Œ√Œ œ–¿¬¿ π1 2009 “ŒÃ 9

130

незаконного владения сформулированы в ГК РФ как общие для защиты прав навсякое имущество27.

Ввиду изложенного представляется соответствующей закону позиция, заня9тая ВАС РФ в п. 4 (применительно к движимым вещам) и п. 6 (применительнок недвижимости) Обзора, в соответствии с которой защита добросовестномуприобретателю имущества предоставляется при условии «поступления этогоимущества в фактическое владение приобретателя» (абз. 4 изложения фабу9лы дела п. 6), «поступления имущества в его владение» (абз. 5 изложения фабу9лы дела п. 4 Обзора)28.

Очевидно, формулировка, использованная в Обзоре, охватывает все возмож9ные ситуации, когда лицо начинает владение имуществом, в том числе и пере9дачу владения. Вместе с тем Обзор говорит не только о поступлении имуществаво владение, но и о передаче владения: «суд не признал лицо добросовестнымприобретателем объекта недвижимости, так как было установлено, что этотобъект ему во владение не передавался» (тезис п. 6); «добросовестность приоб9ретателя должна наличествовать… в момент поступления этого имущества вфактическое владение приобретателя. Следовательно, до передачи владения ли9цо, заключившее договор с неуправомоченным отчуждателем, не является доб9росовестным приобретателем имущества… Предприниматель представил в суддоказательства, подтверждающие невыбытие спорного объекта недвижимостииз его владения, отсутствие передачи во исполнение первого договора и, следо9вательно, невозможность его передачи во исполнение договора мены» (абз. 4 и 5изложения фабулы дела п. 6).

Из приведенных фрагментов может быть сделан вывод, что Обзор полагаетусловием предоставления защиты добросовестному приобретателю именно пе�редачу владения, а не вообще всякое поступление имущества во владение. В тоже время анализ правил об истребовании имущества из чужого незаконноговладения позволил обнаружить основания только для подхода, требующего отдобросовестного приобретателя лишь владения, но не передачи. Есть ли в зако9не основания для отраженного в Обзоре подхода, настаивающего на передачевладения как условии защиты добросовестного приобретателя?

Во всяком случае этот подход верен применительно к добросовестному при9обретению движимых вещей, если стороны договора об отчуждении не исключи9

27Аналогичное обоснование см.: Комментарий к Гражданскому кодексу Российской Федерации, части

первой (постатейный) / Под ред. Т.Е. Абовой, А.Ю. Кабалкина. Юрайт-Издат, 2007 (СПС «Консуль-

тантПлюс») (автор комментария к ст. 302 ГК РФ – А.А. Рубанов).

28Ср. Постановление Президиума ВАС РФ от 30 января 2001 г. № 5482/00 по спору об объекте недви-

жимости: «признание лица добросовестным приобретателем в порядке, предусмотренном стать-

ей 302 Гражданского кодекса Российской Федерации, возможно лишь в случае фактической пере-

дачи спорного имущества в его владение».


√–¿∆ƒ¿Õ— Œ≈ œ–¿¬Œ ¬ ŒÃÃ≈Õ“¿–»fl’

131

ли своим соглашением действие правила п. 1 ст. 223 ГК РФ и, следовательно, пе9редача владения как момент возникновения права собственности оказываетсяэлементом состава, необходимого для перехода права собственности (см. выше).

Но в Обзоре названный подход сформулирован как общий, распространяю9щийся и на движимые, и на недвижимые вещи. Так, в п. 6 речь идет о приобрете9нии недвижимого имущества, причем текст пункта не содержит указаний на ка9кие9либо особые положения заключенного сторонами договора мены, обусловли9вающие переход права собственности к приобретателю передачей владения.

Обзор не содержит какой бы то ни было мотивировки такого подхода. Нео9чевидна и его законодательная основа. Вероятно, предложенное в Обзоре реше9ние зиждется на том соображении, что добросовестным может быть только та9кой приобретатель, который имел дело с владельцем спорной вещи, посколькуименно в этом случае налицо основания полагать отчуждателя управомочен9ным, например собственником (см. об этом подробнее ниже).

Подводя итог сказанному, можно заметить, что Обзор, настаивая на необхо9димости передачи владения, предъявляет к приобретателю имущества от не�управомоченного отчуждателя требования более строгие, чем к лицу, получа9ющему вещь от управомоченного лица. Здесь ВАС РФ, с одной стороны, прямоследует ГК РФ, конструирующему защиту добросовестного приобретателя по9средством ограничения виндикации, всегда обращенной к владельцу, с другойстороны, наполняет конкретным содержанием легальное понятие «добросове9стность».

Добросовестность. Что понимается под добросовестностью приобретате9ля? При каких условиях лицо, которое не знало об отсутствии правомочий у от9чуждателя, признается добросовестным? Какое значение для добросовестностиимеют сведения Единого государственного реестра прав на недвижимое иму9щество и сделок с ним (далее – ЕГРП, Реестр)? Лежит ли на приобретателе ве9щи обязанность по проверке правомочий отчуждателя? В какой момент или втечение какого периода времени лицо должно быть добросовестным, чтобы по9лучить защиту в соответствии с правилами ст. 302 ГК РФ?

Ответы на эти вопросы Обзор дает прежде всего в п. 7–9, а также, что каса9ется добросовестности во времени, в п. 4 и 6.

В соответствии с п. 1 ст. 302 ГК РФ приобретатель именуется добросовест9ным, если «он не знал и не мог знать», что имущество приобретено у лица, ко9торое не имело права его отчуждать. В связи с этим сразу обращает на себя вни9мание то обстоятельство, что Обзор определяет добросовестность иначе, ис9пользуя вместо глагола «мочь» слова «быть должным»: «не знал и не должен былзнать» (тезис и абз. 3 изложения фабулы дела п. 4, абз. 6 изложения фабулы де9ла п. 5, абз. 4 изложения фабулы дела п. 6, тезис и абз. 4 и 6 изложения фабулыдела п. 7, тезис и абз. 4, 10 и 16 изложения фабулы дела п. 8, абз. 2 и 4 изложе9


¬≈—“Õ» √–¿∆ƒ¿Õ— Œ√Œ œ–¿¬¿ π1 2009 “ŒÃ 9

132

ния фабулы дела п. 9; иначе – в абз. 6 изложения фабулы дела п. 7, где Обзор точ9но цитирует текст закона, возвращаясь, однако, уже в том же абзаце к словам«должен был»). С чем связана такая замена? Обоснована ли она?

Прежде всего заметим, что, отклоняясь от словоупотребления ГК РФ, Обзорвоспроизводит формулировку, которой пользовались все предшествующие оте9чественные кодификации гражданского права, – и примечание к ст. 60 ГКРСФСР 1922 г., и ст. 28 Основ гражданского законодательства СССР и республик1961 г., и ст. 152 ГК РСФСР 1964 г., и п. 1 ст. 54 Основ гражданского законода9тельства СССР и республик 1991 г. говорят: «не знал и не должен был знать».

По каким причинам ГК РФ изменил сложившейся традиции? Едва ли можноопределенно ответить на этот вопрос, тем более что и сами разработчики Кодек9са «не заметили» произошедшей перемены: так, в комментарии к ст. 302 ГК РФчитаем о добросовестном приобретателе, который «не знает и не должен знать»,и о приобретателе, который с учетом обстоятельств «должен знать» и, следова9тельно, добросовестным не является (курсив мой. – А.Ш.)29.

Интересно, что помимо обсуждаемой статьи ГК РФ использует оборот «не знали не мог знать» лишь однажды (п. 2 ст. 698), если, конечно, не принимать в расчетимеющую явно отличное содержание формулировку п. 5 ст. 1405, где речь идет олице, «которое не знало и не могло на законных основаниях знать»; то же выраже9ние, но со знаком «плюс» («знал или мог знать») в Кодексе вообще не встречается.Гораздо более востребованными оказались слова «не знал и не должен был знать»(п. 1 ст. 901, ст. 903, п. 2 ст. 1019, п. 2 ст. 1022, п. 1 ст. 1155, ст. 1456 и п. 2 ст. 1472ГК РФ) и «знал или должен был знать» (п. 1 ст. 171, п. 2 ст. 189, ч. 1 ст. 303, п. 3ст. 428, п. 2 ст. 459, п. 1 ст. 460, п. 1 ст. 461, п. 3 ст. 483, ч. 1 ст. 986, п. 2 ст. 1005 и п. 3ст. 1044 ГК РФ). Причем анализ нормативного материала не позволяет выявитьспецифику двух случаев употребления оборота «не знал и не мог знать» в сравне9нии со случаями использования оборотов, включающих слова «должен был».

Попытки сопоставления буквального значения анализируемых выраженийедва ли окажутся плодотворнее. Строго говоря, толкование текста ст. 302 ГК РФв полном соответствии с буквальным значением глагола «мочь» лишило бы со9держащиеся в ней правила всякого смысла. Ведь если речь идет о возможности,т.е. если вопрос стоит так: возможно ли об этом знать? – приобретатель всегдаможет знать об отсутствии правомочий у отчуждателя, поскольку об этом во9обще можно знать, поскольку такая информация вообще доступна человеку.

Наконец, сомнения вызывает и необходимость совмещения двух требова9ний: (1) не знал и (2) не мог знать. Есть ли в этом смысл? Понятно, что для от9каза лицу в добросовестности достаточно несоблюдения любого из этих требо9

29Научно-практический комментарий к части первой Гражданского кодекса Российской Федерации

для предпринимателей. М.: Спарк, 1999. С. 381 (автор комментария – Е.А. Суханов).


√–¿∆ƒ¿Õ— Œ≈ œ–¿¬Œ ¬ ŒÃÃ≈Õ“¿–»fl’

133

ваний. Добросовестности не будет ни в том случае, когда приобретатель знал, нив том, когда он только мог знать. Но мыслима ли самостоятельная реализацияпервой гипотезы? Иными словами, представима ли ситуация, в которой лицознает о чем9то, хотя и не может об этом знать?

Можно предположить, что именно ввиду изложенных соображений ВАС РФпроизвел обсуждаемую замену. Законна ли она? Ответ на этот вопрос зависитот того, какую занять позицию относительно правил толкования закона. Такили иначе предложенное в Обзоре толкование делает текст ст. 302 ГК РФ ос9мысленным, чего нельзя сказать о возможном грамматическом толковании.

Что же скрывается за словами «не знал и не должен был знать»? Здесь мыимеем дело с двумя условиями квалификации приобретателя как добросове�стного, каждое из которых является необходимым, не будучи достаточным.Приобретатель не будет считаться добросовестным ни в том случае, когда зналоб отсутствии правомочий у отчуждателя, хотя и не должен был, ни в том слу9чае, когда не знал об этом, хотя и был должен30.

Первое из этих условий («не знал») касается самого приобретателя, пред9ставляя собой субъективный критерий. Второе условие («не должен был знать»)относится к ситуации, в которой имущество приобреталось, т.е. задает объек9тивный критерий: обстоятельства приобретения таковы, что любое лицо (или –если допустить поправку на особенности субъекта – любое такое лицо) пола9гало бы отчуждателя управомоченным.

С первым из названных условий связан ряд вопросов, могущих иметь значе9ние для судебной практики. Вопросы эти лежат в первую очередь в плоскостидоказывания. Абзац 3 п. 24 Постановления Пленума ВАС РФ от 25 февраля1998 г. № 8 возлагает на ответчика по виндикационному иску, ссылающегося насвою добросовестность, бремя доказывания того, что он не знал и не мог знатьоб отсутствии правомочий у отчуждателя31. Между тем незнание как отрица9тельный факт не поддается доказыванию (в отношении второго условия делообстоит несколько иначе). Кроме того, внимания заслуживают требования к ка9честву знания – к его источнику, достоверности, предмету. В ходе переговорово купле9продаже маслобойного оборудования потенциальный приобретательполучает от третьего лица письмо, содержащее призыв не покупать эту техни9

30Здесь отчетливо видно, что совмещение этих двух условий обретает смысл только при замене сло-

ва «мог» на «должен был».

31«В рассматриваемой ситуации собственнику практически невозможно доказать недобросовест-

ность приобретателя, поскольку он в большинстве случаев вообще не располагает никакими данны-

ми о способе и условиях приобретения имущества приобретателем, в то время как сам приобрета-

тель может доказывать свою добросовестность, опираясь на данные Государственного реестра и на

другие обстоятельства, которые ему достоверно известны. Вероятно, соображения именно такого

практического свойства и легли в основу названного пункта Постановления» (Козырь О.М. Указ. соч.

С. 193–194).


¬≈—“Õ» √–¿∆ƒ¿Õ— Œ√Œ œ–¿¬¿ π1 2009 “ŒÃ 9

134

ку, так как в действительности она принадлежит не продавцу, а отправителюписьма. После того как, несмотря ни на что, договор купли9продажи сторонамизаключен и исполнен, третье лицо обращается к покупателю с виндикацион9ным иском. Можно ли сказать, что покупатель знал об отсутствии правомочийу отчуждателя? Изменится ли решение при модификации казуса в ту или инуюсторону: скажем, если к письму были приложены доказательства права собст9венности отправителя или, наоборот, текст послания ограничивался утвержде9ниями, что продавец мошенник или нечист на руку, что, кстати говоря, такжеможет подтверждаться более или менее убедительными доказательствами?Ни эти, ни какие бы то ни было иные проблемы, связанные с субъективнымкритерием добросовестности приобретателя, в Обзоре звучания не получили.

Как бы там ни было, в этой паре гораздо больший интерес представляет вто9рое условие – объективный критерий добросовестности (что значит «не долженбыл знать»?). Именно на раскрытии его содержания и сосредоточился Обзор.

Реестр. Какое значение для объективного критерия добросовестности име9ют сведения, содержащиеся в ЕГРП? В первую очередь необходимо отметить,что в действующем законе не нашел воплощения принцип публичной достовер�ности Реестра, в силу которого само по себе наличие регистрационной записио праве собственности отчуждателя давало бы достаточные основания для воз9никновения права собственности у приобретателя независимо от того, соответ9ствуют ли данные ЕГРП действительности. Законом установлена лишь опровер�жимая презумпция достоверности Реестра (в соответствии с абз. 2 п. 1 ст. 2 Фе9дерального закона 21 июля 1997 г. «О государственной регистрации прав на не9движимое имущество и сделок с ним» государственная регистрация являетсяединственным доказательством существования зарегистрированного права; за9регистрированное право на недвижимое имущество может быть оспоренотолько в судебном порядке)32.

32Ср. о публичной достоверности, напр., у В.Б. Ельяшевича: «…Германское уложение выставляет пред-

положение правильности вотчинной книги… Это предположение, правда, всегда может быть

опровергнуто путем доказательства обратного. Но благодаря ему положение всякого, кто опирается на

книгу, становится особенно выгодным: он избавлен от доказательства того, о чем свидетельствует кни-

га… Но одного укрепления позиции лица, опирающегося на книгу, в процессе еще мало для обеспече-

ния прочности оборота… Книга не только предполагается правильной впредь до доказательства обрат-

ного, но закон постановляет, что для добросовестного третьего лица содержание книги бе-

зусловно правильно и полно. Недостатки вещного права, которые не могут быть усмотрены из

книги, этих лиц не касаются. Книге придана, таким образом, публичная достоверность. Кто, доверяя

книге, вступает в юридические отношения с управомоченным по книге лицом, достигает полного ре-

зультата, соответствующего содержанию книги, хотя бы это содержание не совпадало с действительно-

стью. Кто занесен в книгу в качестве собственника, рассматривается по отношению к добросовестному

третьему, которому он переносит собственность или устанавливает какое-либо право как действитель-

ный собственник, хотя бы он таковым не был (разрядка автора. – А.Ш.)» (Ельяшевич В.Б. Очерк разви-

тия форм поземельного оборота на Западе // Ельяшевич В.Б. Избранные труды о юридических лицах,

объектах гражданских правоотношений и организации их оборота. М.: Статут, 2007. С. 333–334).


√–¿∆ƒ¿Õ— Œ≈ œ–¿¬Œ ¬ ŒÃÃ≈Õ“¿–»fl’

135

Именно на таких позициях стоит Обзор (п. 6–9): если достоверность Реест9ра в ходе рассмотрения спора в суде будет опровергнута (и, таким образом, бу9дет исчерпан защитный потенциал Реестра, предусмотренный законом), приоб9ретатель недвижимого имущества сможет защищаться только в порядке, общемдля всякого приобретения от неуправомоченного лица – с опорой на правилап. 1 ст. 302 ГК РФ. В таком случае встанет вопрос о его добросовестности.

Судя по всему, Обзор в этом вопросе придает Реестру определенное значе9ние для распределения бремени доказывания. В соответствии с абз. 3 п. 24 По9становления Пленума ВАС РФ от 25 февраля 1998 г. № 8 бремя доказываниядобросовестности лежит на ответчике по виндикационному иску. Обзор в изве9стной степени корректирует этот подход применительно к недвижимости.

Как видно из фабулы дела п. 7, в подтверждение своей добросовестностиответчик по виндикационному иску ссылался на данные Реестра: «по мне9нию ответчика, он имел все основания полагаться на достоверность содер9жавшихся в ЕГРП сведений, согласно которым собственником помещенийявлялся предприниматель», продавший ему спорное имущество (абз. 3 изло9жения фабулы п. 7).

Отказ в удовлетворении заявленных требований суд мотивировал следую9щим образом: «…приобретатель имущества признается добросовестным, еслион не знал и не мог знать, что лицо, у которого он приобрел имущество, не име9ло права его отчуждать. Как следует из материалов дела, ответчик приобрел по9мещения у лица, право собственности которого зарегистрировано в установлен9ном законом порядке. Истец не доказал, что, несмотря на наличие соответству9ющей регистрационной записи, ответчик знал об отсутствии у предпринимате9ля права на отчуждение спорных помещений. Не доказал истец и осведомлен9ности ответчика о наличии притязаний третьих лиц в отношении приобретае9мого имущества» (абз. 6 и 7 изложения фабулы п. 7).

Как видим, суд предоставил защиту приобретателю, доказавшему, что пра9вомочия отчуждателя подтверждались данными Реестра. Означает ли это, чтоприменительно к недвижимому имуществу добросовестность приобретателявсегда налицо, если в пользу права отчуждателя говорит Реестр? Приведенныйтекст абз. 6 и 7 с очевидностью свидетельствует об обратном. Суд отказал в удов9летворении иска не только потому, что на стороне ответчика был Реестр, но ипотому, что «истец не доказал, что, несмотря на наличие соответствующей реги9страционной записи, ответчик знал об отсутствии у предпринимателя права наотчуждение спорных помещений». Иными словами, речь здесь идет не о суже9нии содержания добросовестности, а о распределении бремени доказыванияотносительно элементов, составляющих добросовестность. Ответчику по винди9кационному иску, ссылающемуся на свою добросовестность, достаточно дока9зать, что он приобретал недвижимое имущество у лица, значившегося в Реестре


¬≈—“Õ» √–¿∆ƒ¿Õ— Œ√Œ œ–¿¬¿ π1 2009 “ŒÃ 9

136

в качестве собственника. Успешное доказывание еще не гарантирует ему побе9ды в процессе, но «перебрасывает» бремя доказывания на сторону истца, оспа9ривающего добросовестность, создавая своего рода опровержимую презумп9цию добросовестности. Эту презумпцию можно сформулировать так: лицо,приобретшее вещь у лица, чье право на недвижимую вещь подтверждалось Ре�естром, предполагается добросовестным, если не доказано иное.

Важно подчеркнуть, что Обзор говорит не о праве истца оспаривать обстоя9тельства, подтвержденные доказыванием ответчика (такое право едва ли можетбыть поставлено под сомнение), а о бремени доказывания иных обстоятельств,исключающих добросовестность. Какие это обстоятельства? Во9первых, какпрямо сказано в п. 7 Обзора, истец может представить доказательства того, чтоответчик знал об отсутствии правомочий у отчуждателя, т.е. обладал информаци9ей о недостоверности Реестра. Во9вторых, как следует из п. 8 и 9 Обзора, истецне лишен возможности доказывания того, что ответчик должен был знать о не�достоверности Реестра33.

«Не должен был знать». Статья 302 ГК РФ отказывает в защите даже то9му приобретателю, которой не знал об отсутствии правомочий у отчуждателя,

33Ср. одну из редакций проекта Обзора, которая содержала впоследствии исключенный пункт о рас-

пределении бремени доказывания в спорах по виндикационному иску: «Приобретатель имущества,

ссылающийся на свою добросовестность, должен доказать, что он не знал и не должен был знать,

что приобрел имущество у лица, не имевшего права на его отчуждение.

Завод (продавец) и индивидуальный предприниматель (покупатель) заключили и исполнили дого-

вор купли-продажи типографского станка. Затем предприниматель заключил с акционерным обще-

ством договор мены, во исполнение которого передал ему названное оборудование.

Впоследствии при рассмотрении спора между предпринимателем и заводом суд установил, что

сделка купли-продажи типографского станка ничтожна. В связи с этим, руководствуясь статьей 301

ГК РФ, завод обратился в арбитражный суд с требованием к акционерному обществу о возврате

спорного станка.

Ответчик против заявленных требований возражал ввиду того, что истцом не доказано наличие ус-

ловий удовлетворения виндикационного иска, а именно: безвозмездность приобретения оборудования

ответчиком, либо выбытие данного имущества из владения истца помимо его воли, либо недобросо-

вестность ответчика. При указанных обстоятельствах ответчик должен быть признан добросовестным

приобретателем, у которого имущество истребовано быть не может (пункт 1 статьи 302 ГК РФ).

Суд первой инстанции заявленные требования удовлетворил по следующим основаниям.

В соответствии со статьями 301 и 302 ГК РФ лицо, обратившееся в суд с иском об истребовании

своего имущества из чужого незаконного владения, должно доказать право собственности на спор-

ное имущество, его нахождение во владении ответчика и незаконность владения.

Ответчик, возражая против истребования имущества со ссылкой на добросовестное приобрете-

ние, должен доказать возмездность приобретения, а также что он не знал и не должен был знать об

отсутствии права на отчуждение у лица, у которого спорное имущество приобретено.

Собственник вправе истребовать свое имущество из чужого незаконного владения независимо от

добросовестности и возмездности приобретения, если докажет, что это имущество выбыло из его

владения или владения лица, которому было передано собственником, помимо их воли.

Из материалов дела следовало, что акционерное общество приобрело типографский станок по

договору мены, исполненному обеими сторонами, т.е. возмездно. В то же время акционерное обще-

ство не представило доказательств того, что оно не знало и не должно было знать об отсутствии

права на отчуждение спорного оборудования у предпринимателя, поэтому основания для отказа в

удовлетворении требования истца отсутствовали.


√–¿∆ƒ¿Õ— Œ≈ œ–¿¬Œ ¬ ŒÃÃ≈Õ“¿–»fl’

137

но «должен был знать». Что это значит? Ответить можно словами Обзора: этозначит, что «совершению сделки сопутствовали обстоятельства, которые долж9ны были вызвать у приобретателя имущества сомнения в отношении правапродавца на отчуждение спорного имущества» (тезис п. 9)34.

Разумеется, необходимо уточнение: о «сомнениях» речь пойдет только там итогда, где и когда налицо основания полагать отчуждателя управомоченным.Для недвижимости это условие выполняется при подтверждении его правомо9чий Реестром (см. выше). Что же касается вещей движимых, то однозначныхвыводов на сей счет из Обзора сделать нельзя. Возможно, требование Обзора опередаче владения добросовестному приобретателю (см. выше) основано отча9сти на том, что владение отчуждателя движимой вещью дает основания пред9полагать в нем управомоченное лицо.

Итак, «не должен был знать», если имел основания полагать отчуждателяуправомоченным и не имел оснований сомневаться в его правомочиях. При9чем, как следует из слов тезиса «должны были вызвать… сомнения», Обзор гово9рит об объективно сомнительных обстоятельствах.

ВАРИАНТ: изложить тезис в следующей редакции:

Приобретатель имущества, ссылающийся на свою добросовестность, должен доказать, что на мо-

мент приобретения имел достаточные основания полагать, что приобрел имущество у лица, имев-

шего право на его отчуждение.

При принятии варианта тезиса дополнить пункт текстом следующего содержания:

Суд апелляционной инстанции решение отменил и в удовлетворении иска отказал.

Как указал апелляционный суд, позиция суда первой инстанции по вопросу о распределении бре-

мени доказывания в спорах по виндикационному иску в целом заслуживает поддержки. Вместе с

тем выводы суда первой инстанции, касающиеся бремени доказывания добросовестности приобре-

тателя, не могут быть поддержаны.

В соответствии с частью 1 статьи 65 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федера-

ции на ответчике, возражающем против удовлетворения виндикационного иска со ссылкой на доб-

росовестность приобретения, лежит бремя ее доказывания. При этом ответчик доказывает те обсто-

ятельства, которые дали ему достаточные основания полагать, что он приобретает имущество у уп-

равомоченного отчуждателя.

Как следовало из материалов дела, ответчик в обоснование добросовестности ссылался на то об-

стоятельство, что на момент приобретения спорного имущества оно находилось во владении пред-

принимателя.

Истец мог представить доказательства того, что, несмотря на наличие у ответчика оснований счи-

тать отчуждателя управомоченным, ответчик знал или должен был знать об отсутствии у отчуждателя

соответствующего права. Доказательств того, что имелись обстоятельства, при которых у ответчика

должно было возникнуть обоснованное сомнение в управомоченности отчуждателя, истец не предста-

вил» (http://www.arbitr.ru/_upimg/B63B0CDD5BCF57C42BEF51ABA006DACF_vas_zp_2008-05-30.pdf).

34Ср.: «разумеется, это незнание приобретателя о неуправомоченности отчуждателя не должно быть

основано на грубой небрежности. Оно должно опираться на внешнюю обстановку отчуждения – при-

обретения, создающую видимость правомочий отчуждателя. Наоборот, нельзя признать приобрета-

теля добросовестным, когда внешняя обстановка отчуждения – приобретения заставляет его усом-

ниться в правомерности отчуждения. В этих случаях он должен знать, что лицо, от которого он при-

обретает вещь, не имеет права отчуждать ее (курсив мой. – А.Ш.)» (Черепахин Б.Б. Юридическая

природа и обоснование приобретения права собственности от неуправомоченного отчуждателя //

Черепахин Б.Б. Труды по гражданскому праву. М.: Статут, 2001. С. 276–277).


¬≈—“Õ» √–¿∆ƒ¿Õ— Œ√Œ œ–¿¬¿ π1 2009 “ŒÃ 9

138

Пункт 9 Обзора посвящен такому основанию для сомнений, как «явно за9ниженная цена продаваемого имущества». «Ответчик по виндикационному ис9ку должен был знать об отсутствии у лица, продавшего ему спорное имущество,права на его отчуждение, так как согласно представленным истцом доказатель9ствам имущество приобретено ответчиком по цене почти вдвое ниже рыноч9ной» (абз. 4 изложения фабулы дела).

Изложенное как будто заставляет сделать вывод, что наличие оснований длясомнений в праве отчуждателя вообще исключает добросовестность.

Однако Обзор дает повод для корректировки сделанного утверждения:«в данном случае ответчик, проявляя обычную степень осмотрительности, дол9жен был предпринять дополнительные меры, направленные на проверку юри9дической судьбы вещи». Это замечание порождает вопрос: изменилось ли бырешение суда, предприми ответчик «дополнительные меры»? Иными словами,быть может, основания для сомнений в праве отчуждателя не исключают до�бросовестность, а обусловливают ее совершением тех или иных действийприобретателем? Например, обоснованно засомневавшийся приобретатель«для очистки совести» предпринял «дополнительные меры» и не нашел новойпищи для сомнений. Добросовестен ли он?

Судя по всему, несколько иное значение словам «должен был знать» прида9ет п. 8 Обзора: «разрешая вопрос о добросовестности приобретателя и опреде9ляя круг обстоятельств, о которых он должен был знать, суд учитывает родствен9ные и иные связи между лицами, участвовавшими в заключении сделок, направ9ленных на передачу права собственности. Кроме того, суд учитывает совмеще9ние одним лицом должностей в организациях, совершавших такие сделки, атакже участие одних и тех же лиц в уставном капитале этих организаций, род9ственные и иные связи между ними» (тезис).

Речь здесь, надо полагать, идет о том, что при наличии указанных обстоя9тельств приобретатель скорее всего знал, поскольку имел источники информа9ции, обычно обеспечивающие такое знание. Поэтому в такой ситуации суд сучетом иных обстоятельств дела (в тезисе «суд учитывает») может сделать выводоб отсутствии добросовестности у приобретателя.

Изложенное заслуживает одной оговорки. Пункты 8 и 9 Обзора отказыва9ют приобретателю в добросовестности на том основании, что либо цена «зани9жена», либо между участниками отношений «родственные или иные связи».Но ведь закон не запрещает ни того, ни другого?

Представим себе такую ситуацию. На овощном рынке подходит ко мне не9знакомый человек, озирается и украдкой демонстрирует золотые швейцарскиечасы, которые он «готов уступить» по цене в десятки раз ниже обычной. Мыбьем по рукам, и я покупаю часы. Соответствует ли заключенная сделка закону?Стал ли я собственником? В случае если продавец имел право на отчуждение


√–¿∆ƒ¿Õ— Œ≈ œ–¿¬Œ ¬ ŒÃÃ≈Õ“¿–»fl’

139

спорной вещи, ответ будет положительным. Но и в случае, если отчуждательокажется неуправомоченным, ответ будет отрицательным только потому, чтоникто не может передать другому больше права, чем имеет сам. Обстоятельст9ва, при которых совершалась эта сделка, сколь бы экстравагантны они ни были,не имеют значения для выводов о ее соответствии закону.

Ввиду того, что во втором случае сделка недействительна по причине отсут9ствия правомочий у отчуждателя и, следовательно, приобретатель собственни9ком вещи не стал, существует возможность предъявления к нему виндикацион9ного иска со стороны собственника. Именно при рассмотрении спора по тако9му иску, точнее, при обсуждении добросовестности ответчика и подниметсявпервые вопрос о ситуации, в которой совершалось приобретение35.

В этом плане показательна полемика между абз. 7 и 10 изложения фабулыдела п. 8 Обзора: «признавая ответчика добросовестным приобретателем, су9ды не приняли во внимание наличия родственных связей лиц, принимавшихучастие в заключении сделок по отчуждению спорного помещения, посколь�ку действующее законодательство не устанавливает для подобных случаевкаких бы то ни было ограничений на заключение сделки». «По мнению судакассационной инстанции, установление указанных обстоятельств является су9щественным при оценке того, знал ли приобретатель спорного помещенияили должен был знать о ничтожности первоначальной сделки по предостав9лению отступного и, соответственно, можно ли его признать добросовестнымприобретателем».

В п. 9 Обзора можно наблюдать аналогичный диалог между абз. 3 и 5 изложе9ния фабулы дела: «по мнению суда первой инстанции, продажа имущества поцене ниже рыночной не противоречит действующему законодательству и са9ма по себе не свидетельствует о том, что приобретатель знал или должен былзнать об отсутствии у продавца права на отчуждение этого имущества». «…Пра9во сторон по своему усмотрению определять цену в договоре (статьи 421 и 424ГК РФ) при таком подходе не ограничивается, поскольку выводы суда касаютсядобросовестности ответчика, а не соответствия сделки закону».

Время, когда требуется добросовестность приобретателя. Добросове9стность заключается в том, что приобретатель не знает и не должен знать об от9сутствии правомочий у отчуждателя. Однако ссылку на собственную добросове9стность мы услышим лишь из уст лица, которое уже знает о том, что получило

35Ср. у К.И. Скловского: «если вещь приобретается у собственника, то никакого заблуждения отно-

сительно управомоченности отчуждателя, понятно, быть не может. Ведь продавец, будучи собст-

венником, не будет представляться посторонним лицом, а если ему и будет угодно вести себя

столь причудливо, то даже инсценированное таким образом заблуждение получателя никак не

влияет на приобретенное им действительное право. При наличии действительно права не может

быть недобросовестности (как, впрочем, и доброй совести: она не нужна, если есть право на

вещь)» (Указ. соч. С. 641).


¬≈—“Õ» √–¿∆ƒ¿Õ— Œ√Œ œ–¿¬¿ π1 2009 “ŒÃ 9

140

вещь от неуправомоченного отчуждателя: до этой поры приобретатель защища9ется с опорой на свое право, основанное на договоре. Проще говоря, ответчикпо виндикационному иску всегда ссылается на былую добросовестность: тре9бование добросовестности в настоящем, в момент судебного спора, лишало быст. 302 ГК РФ смысла. Поэтому для добросовестного приобретения в смыслест. 302 ГК РФ с логической необходимостью действует правило, в соответствиис которым последующая утрата добросовестности не лишает приобретате�ля защиты (не случайно закон пользуется прошедшим временем: «не знал и недолжен был знать»).

В связи с изложенным встает вопрос, имеет ли значение момент утраты до9бросовестности, или каков период, в течение которого добросовестность не�обходима. Ответ на этот вопрос дают п. 4 и 6 Обзора.

Как следует из абз. 4 изложения фабулы дела п. 6, «добросовестность приоб9ретателя должна наличествовать как в момент заключения договора, направ9ленного на отчуждение имущества, так и в момент поступления этого иму�щества в фактическое владение приобретателя».

Пункт 4 называет наряду с двумя указанными еще один момент. Так, на9пример, в абз. 5 указано: «по смыслу этой нормы приобретатель получает защи9ту, только если был добросовестен как в момент заключения возмездной сдел9ки, направленной на приобретение спорного имущества, в момент поступленияимущества в его владение, так и в момент, когда отчуждатель получает отнего плату или иное встречное предоставление за переданное имущество».

Итак, в соответствии с реализованным в Обзоре подходом, чтобы получитьзащиту, приобретатель имущества от неуправомоченного лица должен оста�ваться добросовестным в период, включающий три момента: (1) заключе�ния сделки об отчуждении, (2) поступление имущества в его владение и(3) совершение встречного предоставления.

При всей строгости выставленных требований можно заметить их неполно9ту: Обзор молчит о добросовестности в момент, с которым договор или законсвязывают возникновение права собственности (ст. 223 ГК РФ). Между темпринято считать, что добросовестность должна охватывать по крайней меревесь период «накопления фактического состава приобретения права собствен9ности на вещь»36. Очевидно, умолчание Обзора не следует считать квалифициро9ванным: невнимание к этой стороне дела может быть объяснено тем, что соот9ветствующие обстоятельства не имели значения для разрешения приведенныхв п. 4 и 6 казусов.

Режимы движимых и недвижимых вещей в части добросовестного приоб9ретения de lege lata не различаются. Разве что придавать искаженное значение

36Черепахин Б.Б. Виндикационные иски… С. 185.


√–¿∆ƒ¿Õ— Œ≈ œ–¿¬Œ ¬ ŒÃÃ≈Õ“¿–»fl’

141

абз. 2 п. 2 ст. 223 ГК РФ. В действительности там речь идет о моменте, а не об ос9новании приобретения.

Возмездность. Этому условию защиты добросовестного приобретателя по9священы п. 4 и 5 Обзора.

Что понимать под возмездностью для целей применения правил ст. 302 ГКРФ? Содержание этого требования зависит прежде всего от мотивов его уста9новления37. Так, мыслимы два варианта толкования: приобретение, возмездноев юридико9техническом смысле слова – по возмездной сделке, и приобретение,фактически возмездное, предполагающее не только возмездную сделку, но и ееисполнение. Обзор, как следует из его п. 4, занял вторую позицию. Поэтому «судпервой инстанции правомерно счел подлежащими доказыванию не толькофакт заключения возмездного договора… но и факт его исполнения ответчи9ком» (абз. 5 изложения фабулы дела).

В то же время найденный подход оказывается беспомощным в ситуациях,когда на момент утраты добросовестности приобретателем договор исполненим лишь частично. Можно ли говорить о возмездном приобретении, если, ска9жем, покупателем уплачена лишь десятая часть цены? Изменится ли решение вслучае уплаты половины или девяти десятых цены?

Согласно п. 5 Обзора «для целей применения пункта 1 статьи 302 ГК РФ за9крепление имущества за государственным предприятием не относится к случа9ям возмездного приобретения» (тезис). Без внимания Обзора остался «смеж9ный» вопрос о возмездности внесения имущества в качестве вклада в уставныйкапитал.

Выбытие вещи из владения помимо воли владельца. В соответствии сп. 1 ст. 302 ГК РФ собственник вправе истребовать свое имущество из владениядобросовестного приобретателя по возмездному основанию в случае, когда иму9щество утеряно собственником или лицом, которому имущество было переда9но собственником во владение, либо похищено у того или другого, либо выбыло

37Ср., например, следующие обоснования:

1) «четвертое условие [защиты приобретателя. – А.Ш.] – возмездность приобретения [отказ от не-

го. – А.Ш.] …не соответствует понятию торгового оборота, и вообще народно-хозяйственная жизнь

питается и проявляется не в дарственных сделках, а в возмездных; следовательно, мотивы нашего

решения к дарениям не относятся, а потому мы настаиваем на необходимости требования, чтобы

приобретатель находил защиту только при возмездности меновой сделки (курсив автора. – А.Ш.)»

(Трепицын И.Н. Приобретение движимостей в собственность от лиц, не имеющих права на отчужде-

ние… С. 526);

2) «добросовестный приобретатель дара не должен быть защищен от виндикационного иска соб-

ственника, так как отобранием у него подаренного имущества он лишь восстанавливается в преж-

нее положение, которое имело место до дарения. В то же время покупатель при отобрании у него

купленной вещи несет имущественный ущерб, по крайней мере, в сумме покупной цены. Что же ка-

сается собственника, то ему отказом в удовлетворении его виндикационного иска всегда причиня-

ется имущественный ущерб в размере стоимости виндицируемой вещи» (Черепахин Б.Б. Виндика-

ционные иски в советском праве. С. 196).


¬≈—“Õ» √–¿∆ƒ¿Õ— Œ√Œ œ–¿¬¿ π1 2009 “ŒÃ 9

142

из их владения иным путем помимо их воли. Закон прямо называет два случаявыбытия вещи из владения помимо воли владельца: «имущество утеряно… илипохищено». Что следует понимать под выбытием вещи из владения помимо во9ли владельца «иным путем»?

Ответ отчасти дают п. 10 и 11 Обзора, посвященные случаям, когда сам вла�делец передает вещь другому лицу. Можно ли и в таких случаях столкнуться свыбытием вещи из владения помимо воли? Вопрос этот несколько сложнее, чемможет показаться на первый взгляд.

Заключая договор, исполнение которого связано с передачей владения(купля9продажа, аренда, подряд, хранение, комиссия и т.п.), собственник (илидругой владелец) выражает тем самым волю на передачу владения. Это озна9чает, что при недействительности такого договора лишена правового значенияи воплотившаяся в нем воля на передачу владения и что, следовательно, выбы9тие вещи из владения собственника не имеет под собой волевой основы. При9мерно так и рассуждал истец в казусе п. 10: «имущество, переданное собствен9ником во исполнение недействительной сделки, не может считаться выбыв9шим из владения собственника по его воле» (абз. 3 изложения фабулы делап. 10 Обзора).

Иную позицию занял Обзор: «недействительность сделки, во исполнение ко9торой передано имущество, не свидетельствует сама по себе о его выбытии извладения передавшего это имущество лица помимо его воли» (тезис п. 10).«Недействительность договора купли9продажи сама по себе не дает основанийдля вывода о выбытии имущества, переданного во исполнение этого договора,из владения продавца помимо его воли. Выбытие имущества из владения тогоили иного лица является следствием конкретных фактических обстоятельств.Владение может быть утрачено в результате действий самого владельца, направ9ленных на передачу имущества, или действий иных лиц, осуществляющих пере9дачу по его просьбе или с его ведома. В подобных случаях имущество считаетсявыбывшим из владения лица по его воле. Если же имущество выбывает из вла9дения лица в результате похищения, утери, действия сил природы, закон говорито выбытии имущества из владения помимо воли владельца (п. 1 ст. 302 ГК РФ).Именно такие фактические обстоятельства, повлекшие выбытие имущества извладения лица, и учитываются судом при разрешении вопроса о возможностиудовлетворения виндикационного иска против ответчика, являющегося добро9совестным приобретателем имущества по возмездной сделке» (абз. 5 изложе9ния фабулы дела п. 10).

Как видно, Обзор различает волю на совершение сделки о передаче владенияи волю, направленную непосредственно на передачу владения. Только втораяимеет значение для применения правила п. 1 ст. 302 ГК РФ. Причем ее оценкасвязана с обстоятельствами, при которых состоялось выбытие вещи из вла�


√–¿∆ƒ¿Õ— Œ≈ œ–¿¬Œ ¬ ŒÃÃ≈Õ“¿–»fl’

143

дения, а не с обстоятельствами, сопутствовавшими заключению договора, и со9ответственно не зависит от его квалификации как действительного или недей9ствительного38.

Следует ли из сказанного вывод, что передача владения по недействительнойсделке в любом случае должна быть квалифицирована как выбытие вещи из еговладения по воле передающего? Отрицательное отношение Обзора к подобно9му выводу явствует из выведенных в тезис п. 10 слов «сама по себе»: «недейст9вительность сделки… не свидетельствует сама по себе…». Поскольку воля, на9правленная непосредственно на выбытие вещи из владения собственника илилица, которому вещь была передана собственником во владение, требует само9стоятельной оценки, нельзя исключать ситуаций, когда такая оценка приведетк констатации тех или иных пороков воли и, следовательно, к выводу о выбытиивещи из владения помимо воли. Сказанное можно проиллюстрировать следую9щими примерами:

а) одна сторона недействительной сделки добровольно передала владениедругой (казус п. 10);

б) одна сторона недействительной сделки, отказывавшаяся поначалу от пе9редачи владения, впоследствии все же совершила передачу вследствие угрозы.

Очевидно, в случае «б)» речь может идти о выбытии вещи из владения сто9роны недействительной сделки помимо ее воли, но причиной этого будет опятьже не недействительность сделки «сама по себе», а порок воли, направленнойнепосредственно на передачу владения.

Более того, реализованный в Обзоре подход применим, строго говоря, неза�висимо от действительности или недействительности сделки, по которойпередавалось владение: разве можно говорить о выбытии вещи из владенияарендодателя по его воле, если после заключения (действительного) договорааренды арендатор, так и не выполнивший условия о предоплате, силой захватитобъект аренды, а потом продаст его третьему лицу?

В Обзоре приводится только один пример порока воли при передаче владе9ния вещью: в соответствии с тезисом п. 11 «имущество, изъятое у собственникана основании решения суда, принятого в отношении этого имущества, но впос9ледствии отмененного, считается выбывшим из владения собственника помимоего воли». Причем «добровольное исполнение… впоследствии отмененного ре9шения суда не свидетельствует о выбытии имущества из владения по воле соб9ственника, поскольку исполнение осуществлялось под угрозой применения

38Несколько иным путем к тем же выводам приходит К.И. Скловский: «имеются и другие позитивные

следствия сделки, например, передача вещи по недействительной сделке является передачей по во-

ле отчуждателя: воля на передачу владения вещью, хотя бы выраженная и в недействительной сдел-

ке, сохраняет свое значение для целей виндикации, т.е. должна быть учтена при установлении того,

выбыла ли вещь из владения собственника по его воле или нет» (Скловский К.И. Указ. соч. С. 623).


¬≈—“Õ» √–¿∆ƒ¿Õ— Œ√Œ œ–¿¬¿ π1 2009 “ŒÃ 9

144

процедуры принудительного исполнения судебного акта» (абз. 6 изложения фа9булы дела п. 11).

Тезис п. 11 содержит две оговорки: решение суда, на основании которого пе9редавалось владение имуществом, во9первых, принято «в отношении этого иму9щества» (т.е. речь не идет о случаях обращения взыскания на имущество в ходеисполнительного производства) и, во9вторых, впоследствии отменено. Таковаспецифика изложенного в п. 11 казуса, однако подход Обзора работоспособени в случаях, к которым названные оговорки не применимы.

Возникновение права собственности у добросовестного приобрета-теля. Лицо, приобретающее вещь от неуправомоченного отчуждателя, защи9щается законом посредством ограничения виндикации (ст. 302 ГК РФ). С этимсвязан вопрос о праве добросовестного приобретателя на то имущество, кото9рое собственник не может истребовать из9за соответствующего ограничения.

До недавних пор законом не предусматривалось такое основание возникно9вения права собственности, как добросовестное приобретение от неуправомо9ченного отчуждателя. Федеральный закон от 30 декабря 2004 г. № 2179ФЗ до9полнил п. 2 ст. 223 ГК РФ следующим абзацем: «недвижимое имущество при9знается принадлежащим добросовестному приобретателю (пункт 1 статьи302) на праве собственности с момента такой регистрации, за исключениемпредусмотренных статьей 302 настоящего Кодекса случаев, когда собственниквправе истребовать такое имущество от добросовестного приобретателя».Можно ли теперь говорить о наличии в ГК РФ правила, в силу которого добро9совестный приобретатель недвижимости становится ее собственником, есливиндикация исключена ввиду ограничений п. 1 ст. 302 ГК РФ? Строго говоря, та9кого правила абз. 2 п. 2 ст. 223 ГК РФ не содержит, устанавливая лишь моментвозникновения права собственности (ср. другие правила, а также название этойстатьи); основанию же так и не удалось пробиться в закон39.

В соответствии с позицией, занятой Обзором, добросовестный приобрета�тель недвижимости, у которого она не может быть истребована ввиду огра�ничений п. 1 ст. 302 ГК РФ, становится ее собственником с момента регист�рации за ним права. «Рассматривая вопрос о возникновении права собственно�сти на основании абзаца второго пункта 2 статьи 223 ГК РФ, суд не призналлицо добросовестным приобретателем объекта недвижимости, так как было ус9тановлено, что этот объект ему во владение не передавался» (тезис п. 6).

Поскольку в защите добросовестного приобретателя недвижимого имуще9ства на первый план теперь выступает не столько ограничение виндикации,

39Ср. постановление Федерального арбитражного суда Уральского округа от 15 декабря 2005 г. по де-

лу № Ф09-4117/05-С3: «указанная норма устанавливает не основания приобретения права собствен-

ности, а момент возникновения такого права у добросовестного приобретателя».


√–¿∆ƒ¿Õ— Œ≈ œ–¿¬Œ ¬ ŒÃÃ≈Õ“¿–»fl’

145

сколько возникновение права собственности с момента его регистрации, пра9вила статьи 302 ГК РФ получают более широкое звучание. Именно это обстоя9тельство и нашло отражение в редакции п. 6 Обзора, который посвящен не вин9дикационному иску, а вообще «спору о праве собственности».

Молчание Обзора относительно прав добросовестного приобретателя дви9жимой вещи вызвано, видимо, тем обстоятельством, что значение этого вопро9са для практики арбитражных судов на сегодняшний день минимально. В цен9тре внимания здесь оказывается казус, когда владение спорной вещью возвра9щается к собственнику.

ИСКОВАЯ ДАВНОСТЬ ПО ВИНДИКАЦИИ

Иск об истребовании имущества из чужого незаконного владения относит9ся к вещно9правовым способам защиты права, обеспечивая собственнику защи9ту против всех третьих лиц в том смысле, что преследуемое посредством винди9кационного иска нарушение права собственности может быть совершено лю9бым. Поскольку собственнику приходится ждать нарушения от любого, он нетолько не знает потенциального нарушителя заранее, но может оставаться в не9ведении относительно его личности и после нарушения, скажем, вплоть до по9имки вора. В результате собственник может оказаться в ситуации, когда егоправо нарушено, однако исковая защита недоступна ввиду отсутствия сведенийо потенциальном ответчике, без которого невозможно установление процесса.

Исковая защита нарушенных гражданских прав осуществляется в опреде9ленные законом сроки (ст. 195 ГК РФ). В соответствии с п. 1 ст. 200 ГК РФ тече9ние срока исковой давности начинается со дня, когда лицо узнало или должнобыло узнать о нарушении своего права. Применение последнего правила к вин9дикационному иску способно оставить собственника без исковой защиты ещена стадии поиска нарушителя: ведь с обнаружения пропажи автомобиля доотыскания его незаконного владельца могут пройти годы40.

В связи с этим тезис п. 12 Обзора предлагает такое решение: «течение срокаисковой давности по иску об истребовании движимого имущества из чужогонезаконного владения начинается со дня обнаружения этого имущества». Заме9

40«…Немалое значение приобретает вопрос: требуется ли для начала течения давности знание собст-

венника о том, что у него возникло притязание против определенного лица? …Пока собственнику

неизвестно, кто является нарушителем его прав, он лишен возможности предъявить иск к наруши-

телю права… Поэтому следует признать, что пока собственнику неизвестно, в чьем фактически вла-

дении находится его вещь, не может начаться и течение давности срока, хотя о самом факте поте-

ри вещи собственнику известно» (Новицкий И.Б. Сделки. Исковая давность // Новицкий И.Б. Избран-

ные труды по гражданскому праву: В 2 т. Т. I. М.: Статут, 2006. С. 375).


¬≈—“Õ» √–¿∆ƒ¿Õ— Œ√Œ œ–¿¬¿ π1 2009 “ŒÃ 9

146

тим, что речь здесь идет об обнаружении не нарушителя, чего следовало ожидатьс учетом вышесказанного, а имущества.

Свой подход Обзор мотивировал следующим. «В силу статьи 195 ГК РФ ис9ковой давностью признается срок для защиты права по иску лица, право кото9рого нарушено. При этом защита права в рамках искового производства невоз�можна до тех пор, пока лицу, чье право нарушено, неизвестен нарушительправа – потенциальный ответчик. Несмотря на то что собственник лишилсявладения своим имуществом в 1997 г., срок исковой давности по требованию оего возврате начал течь с момента, когда истец узнал о его нахождении во вла9дении ответчика» (абз. 8 изложения фабулы дела).

Так или иначе возможны случаи, когда виндикационный иск собственникабудет встречен обоснованной ссылкой ответчика на истечение исковой давнос9ти. Достигнутая таким путем победа владельца сама по себе не обеспечиваетему никаких прав на спорное имущество. Если такой владелец, защищенныйвозражением об исковой давности, передаст вещь другому лицу, это последнееокажется в положении незаконного владельца. Каким моментом определеноначало течения исковой давности по виндикационному иску собственника кнынешнему незаконному владельцу? Служит ли отправной точкой нарушениеправа собственника или же нарушение его права ответчиком? Обзор выбира9ет первый вариант решения.

В связи с этим п. 13 Обзора дает следующее разъяснение: «суд отказал в удов9летворении виндикационного иска к ответчику, получившему спорное имуще9ство от лица, к которому истец уже обращался с виндикационным иском, ос9тавшимся без удовлетворения в связи с истечением срока исковой давности.При этом суд указал, что исковая давность по иску об истребовании имуществаиз чужого незаконного владения при смене владельца этого имущества не начи9нает течь заново» (тезис).

«В соответствии со статьей 195 ГК РФ исковой давностью признается срокдля защиты права по иску лица, право которого нарушено. Организация не ре9ализовала своего права на защиту в рамках установленного законом срока.Гражданское законодательство не содержит оснований для восстановлениясрока на защиту права собственности при смене владельца» (абз. 5 изложенияфабулы дела).


Комментарий к Обзору судебной практики по некоторым...

Documents

Transcript of Комментарий к Обзору судебной практики по некоторым...