Московский государственный университет имени М.В. Ломоносова

Исторический факультет Кафедра истории южных и западных славян

ИСТОРИКИ-СЛАВИСТЫ МГУ КНИГА 10

СЛАВЯНСКИЙ МИР ПРОФЕССОРА МАТВЕЕВА

Москва 2013

Повседневная жизнь сербского православного духовенства в Австрии в XVIII веке

Ю.В. Костяшов

В результате массовых миграций во время завоевания османами Балканского полуострова и в ходе последующих австро-турецких войн территория расселения сербов сместилась далеко на север. При этом немалая часть сербских беженцев осела в Южной Венгрии (бу­дущей Воеводине), Хорватии и некоторых других областях монархии Габсбургов. Все они подпадали под юрисдикцию православной Кар-ловицкой митрополии, состоявшей из нескольких епархий (в разное время от 6 до 12). На Синоде в 1777 г. было зафиксировано следую­щее деление митрополии: 8 епархий, 60 протопопий, 1446 основных приходов и 1010 «филиалов»1. Правовой статус сербов в Австрии был определен патентами Габсбургов конца XVII в. о привилегиях, кото­рые распространялись преимущественно на православное духовен­ство: право на сбор десятины, пожалование земель и государственной дотации патриарху Арсению III и другим высшим иерархам церкви2.

В настоящей статье предпринимается попытка рассказать о положе­нии православного клира в Австрии с точки зрения истории повседнев­ности, чтобы на этой основе оценить утвердившуюся в историографии апологетическую по отношению к духовенству концепцию «народной церкви»3, через призму которой трактовалась вся история сербского на­рода в XVIII в. В связи с этим предполагается рассмотреть обществен­ный статус православных иерархов, их материальное положение, источ­ники доходов, образ жизни, быт, культурный и моральный облик, а также определить место церкви во взаимоотношениях сербов с австрийскими властями. В качестве источников будут привлечены собственно церков­ные документы, материалы австрийского делопроизводства, дневники и мемуары путешественников, а также реляции российских послов в Вене, хранящиеся в Архиве внешней политики Российской империи.

Богатый материал для характеристики сербского духовенства со­держат протоколы «экзаменов» приходских священников и монахов, проводившихся время от времени служителями митрополичьего дво-

Бартенштсун J. К. Кратак извешта] о стан>у pacejaHora многобрсунога илирскога народа по царским и кра/ьевским наследничким зениъама. Беч, 1866. С. 89.

: См.: Гаврилович С. Jauiuh И. Извори о Србима у Угарсжу с Kpaja XVII и почетком XVIII века. Кн. 1. Београд, 1987. С. 256-260, 351-352, 353-357, 361-362, 396.

' Изложение данной концепции см., например: Томик J. Десет година из исторщ'е српског народа и цркве под Турцима. 1683-1693. Београд, 1902. С. 3-5.

38 Славянский мир профессора Матвеева

ра. Сюда же относятся разного рода распоряжения об исправлении нравов, постановления духовных судов, правила для священников, мо­нахов, семинаристов, прихожан. Написанные в условно-предположи­тельной форме (как не должно быть), они вместе с тем рисуют картину действительного положения вещей.

Согласно сохранившейся статистике православные церкви имелись практически во всех сербских селах на территории современной Во­еводины; не было недостатка и в священнослужителях. Так, в округе Байя на пять сел приходились 34 священника (1702 г.), в том числе 19 без приходов (один на 13 крестьянских дворов)4. По данным переписей 1730-х годов, церкви действовали в 90% сербских селений (один поп на 30^0 домов). Большинство приходских священников были людьми молодыми в возрасте до 30 лет (средний возраст 33 года)5. Избыток лиц духовного звания объяснялся привлекательностью их положения, связанного с налоговыми льготами. В 1769 г. австрийскими властями была введена норма, согласно которой священник должен был обслу­живать не менее ста дворов, а в городах, где число православных се­мей было более трехсот, дополнительные 4-й и 5-й священники могли быть назначены лишь по специальному разрешению властей6.

О внешнем облике белого духовенства сохранилось немало отзы­вов иностранцев. Английский путешественник И. Миле, проехавший в 1736 г. по многим сербским селам и городам под властью Габсбургов весьма нелицеприятно высказался в своем дневнике о сербах: лени­вые, подлые, грубые, нечистоплотные, а «священники выглядят хуже, чем любой из них»7.

По образу жизни приходской батюшка действительно мало чем от­личался от своих прихожан. Об этом можно судить и по результатам специального «экзамена», проведенного посланцами митрополита В. Иовановича в 1733 г., которые выясняли имущественное положе­ние, происхождение, знание христианских догматов, ревность в несе­нии службы и т. д. Из сохранившихся ответов примерно 130 сельских священников видно, что абсолютное большинство их были неграмот­ными, про остальных сказано довольно уклончиво: «книгу учил», «чи­тает быстро, но ложно», «читает громко, но разумеет мало», «Господь 4 Ср.: Гаврилович С. Jauiuh И. Tpalja о православним црквама Карловачке митрополще XVIII

века. Београд, 1981. С. 18-30. 5 Статистички преглед Архидщецезе Сремско-Карловачке 1732/1733 године // Богословски

гласник. 1902. Кн,. 2. Св. 2. С. 330-332. 6 Споменици из будимског и пештанског архива // Гласник Српског ученог друштва (далее -

ГСУД). Други оделак. 1874. Кн>. 5. Св. 2. С. 313-314. Енглез Jepemija Миле у CBOJHM путним белешкама 1736 о Хрватсму, «Рашанима» и Ма1)арима рима // Гласник Исторщског друштва у Новом Саду (далее - ГИДНС). 1935. Кн>. 8. Св. 1. С. 101.

Научные статьи коллег и учеников Г.Ф. Матвеева. Костяшов Ю.В. 39

таким чтением не славится, а лишь хулится»8. Удивляет и незнание ^нсходскими попами простейших основ вероучения: лишь один из де-сгги смог ответить на вопрос о семи смертных грехах, десяти запове­дях Христа и семи таинствах церковных. Выяснилось что священники манкировали службой в церкви. Одни отвечали, что «служат, когда мо­гут», кто-то говорил, что «служит по праздникам в чужих церквах, ибо своей нет»; про одного попа было написано, что он служит литургию «в четыре года один раз», еще про одного: «Как сделался попом, с тех пор еще ни разу литургию не пел». В этом месте отчета экзаменатор, митрополичий экзарх М. Радкович не удержался от ремарки: «Из сего видите, каковы суть учителя людей Божьих!»9.

Множество документов свидетельствуют об аморальном поведении церковнослужителей. Среди самых распространенных прегрешений были пьянство и чревоугодие. Церковное начальство пыталось бороть­ся с «безмерными трактациями». Митрополит М. Петрович ограни­чил время пребывания духовных лиц на обедах у мирян одним часом. В. Иованович под страхом лишения прихода воспретил попам и про­топопам «более меры вина и трех блюд употреблять за ежедневной трапезой»10. Впрочем, в расходных книгах самого митрополита содер­жатся записи о практически ежедневных закупках во время великого поста мяса, яиц, масла, вина и пива11.

Основным источниками дохода приходского духовенства были «церковные сборы» (за крещение, венчание, отпевание, причащение и т. п.). Жаркие споры о прейскуранте церковных услуг были причиной раздора между мирянами и клиром, вызывая «немалую крамолу» на заседаниях народно-церковных соборов12. Другим способом поправ­ления своего материального положения были действия, названные в источниках «порчей завещаний», когда пользуясь неграмотностью прихожан, попы составляли завещания в пользу церкви. Возмущение людей было столь велико, что М. Петрович вынужден был запретить священникам писать завещания, чтобы «использовать их для своих до­ходов», рекомендуя «чаще навещать болящих и наставлять их»13.

Не слишком завидным было и положение сербских монахов. Со­гласно описанию 1734 г. 14 монастырям Фрушкой Горы в общей слож­ности принадлежали 188 дворов и 659 крестьянских душ - в среднем

' Извешта) Максима Радковийа ексарха од 1733//ГСУД. 1884. Кн>. 56. С. 117-327. ' Там же. С. 141.

Прилози за исторщу Србщ'е у доба аустрщске окупацще 1718-1739 // Споменик Српске Кратьевске Академщ'е (далее - ССКА). 1914. Бр. 52. С. 97-98. fpatja за исторщу Београда од 1717 до 1739. Београд, 1958. Кгь. 1. С. 80-82.

; MojcHJe Петровий, митрополит београдски. 1713-1730 // ССКА. 1898. Бр. 34. С. 94-95. ' Там же. С. 97.

40 Славянский мир профессора Матвеева

по 13 дворов и 47 душ на один монастырь. Однако 2/3 дворов в дей­ствительности относилось к трем крупнейшим монастырям: Врднику, Гргетегу и Крушедолу. В среднем в монастырях проживали по 12 мона­хов14. В XVIII в. монастыри утратили былое богатство, многие сильно пострадали от военных действий, число монахов существенно сократи­лось. «Сорняками и тернием все поросло. - писал в 1731 г. вальевский экзарх С. Стайков. - Много монастырей, и они большие, а мало, где жи­вут один-два монаха, прочие же пусты»15. По сообщению австрийского чиновника Ф. Таубе, под юрисдикцией карловицких митрополитов в 1777 г. находились 30 мужских монастырей и ни одного женского. По­следние, по его словам, были закрыты, поскольку «стали превращаться в публичные дома»16. В 13 монастырях Срема и Славонии числилось в 1786 г. 146 монахов, по решению Синода на один монастырь их мини­мальное количество не должно было быть меньше восьми человек17.

Основным источником дохода монахов был сбор милостыни, но ее размер явно не удовлетворял запросы «монастырожителеи». Игумен крупного монастыря Ораховице обратился в 1735 г. к митрополиту Ви-кентию с просьбой исхлопотать при дворе разрешение на использова­ние леса около монастыря: «Могли бы мы что-нибудь раскорчевать... Милостыня скоро совсем иссякнет и не станет. Надо нам пахать и ко­пать, чтобы хоть как-нибудь прокормиться»18.

Улучшить положение монастырей попытался митрополит П. Нена-дович, который добился в 1752 г. от Вены дозволения свободным серб­ским крестьянам переселяться на монастырские земли, но не более 28 семей на обитель. Эти крестьяне вместо государственных налогов платили десятину в пользу братии и отбывали отработочную повин­ность в монастырском хозяйстве19.

Российский посол в Вене Герман Кейзерлинг в реляции 1754 г. дал подробное описание Гомирского монастыря, который, по его словам, являлся типичным для монастырей «греческого закона» в Австрии. Обитель, давшая приют 20 монахам, «никаких маетностей не имеет», братья «не получают каких-либо пенсий, а живут единственно пахо­той, для чего земли весьма недостаточно им отведено, да к тому же 14 Фрушкогорски манастири 1734 године // Архив за HCTopnjy српске православие Карловачке

митрополщ'е (далее - АИСПКМ). 1911. Бр. 11 и 12. С. 167-175. 15 Прилози за исторщу Cp6nje... С. 106. 16 Taube F.W. Historische und geographische Beschreibung des Konigreiches Slavonien und des

Herzogthumes Syrmien. Bd. 1. Leipzig, 1777. S. 91-95. 17 Енгел Ф.Ш. Опис крал.евине Славонщ'е и воеводства Срема // Зборник Матице српске за

кшижевност и je3HK (далее - 3KJ). 1971. Бр. 19. Св. 2. С. 343. 18 Српске старине // Глас Истине. 1886. Бр. 3. С. 43. l9PaJKoeufi Ъ. Митрополит Павао Ненадовип // Летопис Матице Српске (далее - ЛМС). 1884.

Кть. 137. Св. 1.С. 59-60.

Научные статьи коллег и учеников Г.Ф. Матвеева, Костяшов Ю.В, 41

оную монахи сами пахать должны и довольствовать и содержать сами себя принуждены». Далее посол замечает, что прежде у монастырей собственные владения имелись, которые «под всякими предлогами были у них отняты римско-католическим духовенством и отданы сво­им епископам или униатам». Вот почему монастыри вынуждены, за­ключал посол, «искать себе пропитание трудом и милостыней»20.

Моральный и культурный облик монахов мало чем отличался от приходских попов. Среди них нечасто встречались образованные люди, Монахи не отличались образованностью, их знакомство с дог­матами веры носило поверхностный характер. Они, несмотря на за­преты и угрозы наказания со стороны церковного начальства, преда­вались различным порокам, среди которых в документах чаще всего поминается «безвременное и безмерное питие», сквернословие, сексу­альная распущенность, воровство и т. п.21 Митрополит В. Иованович в своей переписке упоминал о монахах не иначе, как с использованием ненормативной лексики: «Бездельные монахи с б... и бестиями наше добро проедают!»22.

Высший клир автокефальной Карловицкой митрополии состоял из дюжины епископов и архимандритов. Глава сербской церковной орга­низации в монархии Габсбургов носил звание митрополита (архиепи­скопа), за исключением двух печских патриархов Арсения III и Арсе­ния IV, которые бежали из Турции и в Австрии пожизненно сохраняли свой прежний титул.

Жизнь православных архиереев мало чем напоминала ревностное служение Богу и, скорее, была похожа на веселую и сытую жизнь ти­тулованной знати. Свои впечатления о посещении в 1747 г. резиденции патриарха Арсения IV в Сремских Карловцах описал в своих мемуарах перешедший на русскую службу сербский офицер Симеон Пишчевич. Патриарх, по его словам, «при всей своей старости» жил на широкую ногу, содержал дворецкого и множество прочих слуг - «по большей ча­сти всё немцев». Визит Пишчевича пришелся как раз на день рождения хозяина, так что гостей встречали слуги в богатых ливреях, «и музыка при столе играла». После обильной трапезы гости были приглашены в другую залу, где их потчевали кофеем с десертами. Затем «патриарху угодно было, чтобы мы танцевали», и он попросил открыть бал. Танцы

- Архив внешней политики Российской империи (далее - АВПРИ). Ф. 2. Оп. 1. Д. 303. : Ср.: Правила за калу!) ере // Српски Сион. 1905. Бр. 15. С. 8-9; Правила В. .Говановипа Ми­

трополита за семинаристе//Српски Сион. 1905. Бр. 3. С. 84-86; Fpafjaза исторщ'у Пакрачког владичанства // Богословски гласник. 1906. Бр. 9. С. 239-240; Каквих je било некад калуфера! // АИСПКМ. 1912. Бр. 5 и 6. С. 83-84; Брачни нереди из прве половине 18 века // ГИДНС. 1928. Кн.. 1.Св. 1.С. 123.

; : Споменипи из будимског и пештанског архива // ГСУД. Кн.. 4. С. 173.

42 Славянский мир профессора Матвеева

и развлечения продолжались далеко за полночь, и «старик патриарх был отменно весел»23. Русский посол Л. Ланчинский, также хорошо знакомый с Арсением IV, как-то заметил, что сербский патриарх и весь его двор «зело охотно табак употребляют»24.

Еще одно свидетельство на этот счет принадлежит знаменитому сербскому писателю Захарию Орфелину, написавшему и отправивше­му в 1778 г. Марии Терезии мемориал о нравах высших православных иерархов, которые, по его словам, напрочь забыли свой пастырский долг и предаются жизни, приличествующей разве что придворным вельможам: «Взгляните только, во что они разнаряжены, как разо­деты их лакеи, как разукрашены их лошади и кареты, как безмерно роскошны их пиршества. На все это нужны огромные деньги...»25. И далее следует полное сарказма описание сербского архиерея: «Когда епископ надевает на себя платье, сшитое из искрящегося пурпурно­го шелка, обувает миниатюрные французские туфли с золотыми или серебряными пряжками, украшенными дорогими камнями, натягива­ет красные шелковые чулки, тщательно подравнивает бороду и усы, а искусно стриженные волосы осыпает пшеничной мукой или так на­зываемой пудрой, источающей сильное благовоние, голову покрывает шляпой, подбитой красным шелком, с россыпью золотистой бахромы на полях, вешает на грудь крест на зеленой ленте или золотой цепи, в нагрудный карманчик заправляет шелковый платочек, а руками в бе­лых перчатках держит инкрустированную золотом испанскую трубку или золотую табакерку - в это время он в точь-в-точь напоминает же­ниха, которого специально разодели перед свадьбой или какого-нибудь комедианта на сцене театра»26.

Неизменно удивлялись внешнему виду православных храмов и об­лику здешнего духовенства русские путешественники, бывавшие у австрийских сербов. Ириней Фальковский, коаудитор Киевской ми­трополии, в 1781 г. записал в дневнике: «Сербские церкви во многих знатных местах Венгрии богаты, а извне наподобие католицких вы­строены». Описывая одеяние сербских священнослужителей, весьма далекое от русских канонов, Фальковский добавляет: «Среди головы у них великое кружало (т. е. круг) выголено скафейкою (т. е. бритвой) в подражание католикам, на которую шляпу или брилу, а с двух сторон распущенные волосы, надевают»27. Побывавшие в Сремских Карлов-23 Известие о похождении С.С. Пишчевича 1731-1785. М., 1883. С. 78. 24АВПРИ. Ф. 32. Оп. 1. 1745 г. Д. 4. Л. 441. 25 Орфелин 3. Представка Mapnjn Терезщи // 3KJ. 1971. Бр. 19. Св. 1. С. 75. 26Там же. С. 85. 11 ЦимитрщевиЬ С. Гра!)а за српску исторщу из руских архива и библиотека // ССКА. 1922.

Бр. 53. С. 15-16.

Научные статьи коллег и учеников Г.Ф. Матвеева. Костяшов Ю.В. 43

uax в начале XIX в. А.С. Кайсаров и А.И. Тургенев развеселились, уви­дев митрополита «с пудренной головою»28.

О склонности церковных предводителей к европейскому комфор­ту и даже роскоши свидетельствовала заново отстроенная митропо­личья резиденция в Сремских Карловцах. Комплекс из шести зданий, •слючая личные покои митрополита из 20 комнат, с терассой, откуда открывался прекрасный вид на Дунай, так поразил австрийского ин­спектора Ф. Таубе, что он счел достойным внимания подробнейшим образом его описать29. На белградскую резиденцию архиепископа за первые годы ее строительства в 1725-1732 гг. ушла огромная сумма в 40 тыс. форинтов30.

Не раз было замечено, что митрополиты питают слабость к золо­тым вещицам, ювелирным украшениям и прочим драгоценным без­делушкам. Российский посол в Вене М.П. Бестужев-Рюмин в реляции 1 "50 г. представил подробный отчет о встрече с митрополитом Павлом Ненадовичем, посетившим столицу по случаю своей конфирмации (утверждения в звании). Последний с гордостью показывал «пожало­ванные от их величеств подарки», а именно: от Марии Терезии ему достался большой крест, украшенный яхонтами и алмазами на золо­той цепи, а от императора Франца I такой же перстень. На замечание посла, что «духовным лицам перстни носить непристойно», смутив­шийся, по-видимому, П. Ненадович отвечал, что он его носить и не собирается, а сделает из него «к помянутому кресту верхнее кольцо», чтобы носить крест на ленте31. Другой посол Д.М. Голицын сообщал в 1782 г., что прибывший в Вену сербский митрополит Моисей Путник был сверх меры обласкан при дворе, а Иосиф II пожаловал его «коман­дором ордена Святого Стефана»32.

Иностранцев всегда поражало неуместное, как им казалась, расто­чительство, связанное с погребальными обрядами православных ие­рархов. Так, на похороны митрополита М. Петровича, не упускавшего случая пожаловаться на свою бедность, было потрачено более 7 тыс. форинтов, при этом «были полностью распроданы дорогие черные ткани во всех белградских лавках и в торговых рядах вдоль Дуная и Савы». Наблюдавший за этой погребальной церемонией маркиз Бота ; ' Истрин В.М. Русские путешественники по славянским землям в начале XIX в. // Журнал

Министерства народного просвещения. 1912. Ч. 41. № 9. Отд. 2. С. 87-88. ; 'См.: TaubeF.W. Op. cit. Bd. 3. S. 96-99. ю Колико потрошено je на београдску Архиепископско-Митрополитску резиденции? //

АИСПКМ. 1913. Бр. 1.С. 85 ; АВПРИ. Ф. 32. On. 1. 1750 г. Д. 3. Л. 154-154 об. 52 Там же. Оп. 6. 1782 г. Д. 655. Л. 82 об.

44 Славянский мир профессора Матвеева

заметил, что «ни одному царю не устраивались такие дорогостоящие похороны, как сербскому архиепископу»33.

От митрополита не намного отставали православные владыки. При обсуждении в 1769 г. кандидатуры темишварского епископа Викентия Видака на митрополичий престол выяснилось, что его доход за по­следние восемь лет составил 367 тыс. форинтов.34 Однако одержавший на выборах победу его конкурент Иоанн Георгиевич оказался, скорее всего, побогаче. О нем довольно нелестно отзывался посол Л. Лан-чинский, сообщая в Петербург, что этот «сын карловицкого скрипача» не разбирается не только в богословии или философии, но «даже и грамматики не знает». При этом он имеет склонность к праздности и привычку «роскошно жить, обеими руками праведно и неправедно собирать»35.

По сообщению Ф. Таубе, официальные доходы митрополитов со­ставляли в год не менее 34 тыс. форинтов, а епископов 10-16 тыс. фо­ринтов. Они формировались за счет «жалованья» из государственной казны, доходов с недвижимости, церковных сборов и пр.36 Однако, по-видимому, гораздо большее значение имели побочные источники доходов, среди которых первое место занимала плата за назначение на церковные должности. Симония была явлением вполне легальным, на народно-церковном соборе 1769 г. были даже введены на этот счет максимальные таксы (в реальности они были гораздо выше). По сведе­ниям 3. Орфелина, епископы брали со священников и дьяконов 30-50 дукатов, а то и больше37. Справедливости ради нужно отметить, что и архиереям приходилось раскошеливаться. Так, П. Ненадович за 19 лет пребывания в митрополичьей должности истратил «на подношения и вознаграждения господствующим» 144236 форинтов 49 крейцеров38.

Еще одним постоянным источником доходов высшего клира оста­вался сбор милостыни, который, скорее, походил на обязательную по­винность. На это, например, жаловался от имени православной общи­ны г. Буды депутат народно-церковного собора 1731 г. Евта Кнежевич: «А наш господин владыка проел мне мозги [прокопа ми мозак], требуя милостыню». Епископ, в частности, хотел, чтобы миряне не вынуж-33 Гра1}а за HCTopnjy Београда... С. 188. 34 Споменици из будимског и пештанског архива // ГСУД. Кн.. 4. С. 322. 35 АВПРИ. Ф. 32. Оп. 1. 1745 г. Д. 5. Л. 163 об.-164. ^TaubeF.W. Op. cit. Bd. 1. S. 81-83, 85-86. 37 Орфелин З. Указ. соч. С. 123. 38 Кореспонденщца митрополита Павла Ненадови1)а из Беча 1762, 1763и 1764//ССКА. 1925.

Бр. 62. С. 103.

Научные статьи коллег и учеников Г.Ф. Матвеева. Костяшов Ю.В. 45

дали его посланцев ходить по домам, а все причитающееся отдавали сразу39.

Православные жители Пакрацкой епархии обратились в 1742 г. к па­триарху Арсению IV с гневными обвинениями против своего владыки Ннкифора Стефановича: «Сколько лет мы горькие слезы льем из-за нашего господина епископа, ибо без всякого милосердия придавлены тяжелыми податями». Далее в письме содержатся факты злоупотре­блений и незаконных поборов со стороны владыки и его слуг, которые •• и у беднейшего человека забирают все, что бы ни нашли в его доме, а у женщин отбирают и последнюю прядь шерсти, потом несут и про­дают ее..., а у кого взять и вовсе нечего, того просто в церковь не пуска­ют». Митрополичьих сборщиков милостыни, добавляют в заключение составители письма, всегда сопровождают 10-12 всадников, они «на­падают на людей и нещадно бьют их»40.

Масштабы настоящего бедствия приобретал для сербов сбор мило­стыни во время так называемых «канонических визитов» - регуляр­ных объездов владыками паствы в епархиях. Ф. Таубе сообщает, что в таких поездках обоз епископа состоит из множества повозок, которые тянут до 50 лошадей41. Имеется и высказывание по этому поводу у 3. Орфелина: «Когда владыки нуждаются в деньгах, они объезжают епархии под видом канонических визитов или своих экзархов посыла­ют. И вместо того, чтобы проследить, как исполняется христианский долг и дать православным христианское наставление, они навязывают священникам и народу разные свои требования. А поскольку еписко­пы всегда путешествуют с огромной свитой, все эти светские и духов­ные провожатые набрасываются на какую-нибудь деревню, как стая саранчи на куст, и с места не двигаются, пока не общиплют его до основания»42. Неслучайно по настоянию депутатов «гражданского со­словия» в 1713 г. народно-церковный собор даже запретил епископам совершать канонические визиты более одного раза в год43.

Трудно не согласиться с выводом, который был сделан в 1721 г. принцем А. Вюртембергским, комендантом Белградской администра­ции, «о невероятных вымогательствах (Extorsionen) сербского митро­полита и клира». Приведя в подтверждение многочисленные примеры,

" Српске старине // Глас Истине. 1886. Бр. 15. С. 239. * ГавриловиЬ С. Православна црква према сел. a4Koj буни у Славонщ'и 1742/43 // Зборник

Матице српске за друштвене науке. 1958. Бр. 21. С. 79. 4; TaubeF.W. Op. cit. Bd. 1. S. 77-78. ": Орфелин З. Указ. соч. С. 271. : ; Мемориал саборникои]е дат от христиан на сабору 10 майя 1713 у Карловци//Беседа. 1869.

Бр. 17. С. 388.

46 Славянский мир профессора Матвеева

он замечает, что «духовенство получает от православных не меньший доход, чем все вместе взятые государственные налоги»44.

Знаменательно, что сербы не усматривали никакой разницы между домогательствами клира и эксплуатацией со стороны иноземцев. «Не знаем, - жаловались в 1732 г. православные жители г. Буды митро­политу В. Иовановичу, - от кого прежде всего защищаться и кому в первую очередь платить: городские долги, цесарские налоги, или ми­лостыню нашему епископу, или священникам, или на школы... И если чужой жалости к нам не имеет, то архиерею и отцу нашему надо бы нам посочувствовать и не грабить»45.

В заключение процитируем еще один любопытный документ под на­званием «18 пунктов», принятый на народно-церковном соборе 1731 г. по инициативе светских депутатов и представляющий собой свод тре­бований, обязательных для исполнения вновь избранным митрополи­том В. Иовановичем. Во-первых, «Пункты» устанавливали контроль за деятельностью митрополита в лице двенадцати «общенародных туто­ров» (попечителей), которые надзирали за митрополичьими расходами, а «если он потратит что-нибудь из общего фонда без ведома двенадца­ти туторов, пусть сам и платит». Во-вторых, митрополиту запрещено было «иметь фамилию», т. е. не содержать при себе многочисленных родственников и приятелей, которые вмешивались в церковные дела и кормились из «народной кассы». Ему также предлагалось очистить митрополичий двор от «смутьянов, шептунов и клеветников и наперед таковых при себе не держать». Наконец, депутаты потребовали у своего церковного главы прекратить «безмерные пиршества, мясоястие и чре­воугодие», которые «никак не соответствуют его духовному званию»46.

В течение XVIII в. сербское православное духовенство в Австрии по прежнему оставалось довольно многочисленным сословием. Если ста­тус и материальное положение приходских священников и монахов не претерпели существенных перемен, то достаток и общественное поло­жение высшего клира изменились разительно. Сербские митрополиты и архиереи фактически оказались на положении высокопоставленных чиновников: они владели имениями, им выдавалось государственное жалование, в затруднительных случаях выплачивалась финансовая по­мощь, их возводили в дворянское достоинство, а митрополиты носили высокое звание «цесарских тайных советников». Австрийские монар­хи не скупились на знаки внимания, лично принимая митрополитов и одаривая их «цесарскими милостями». О близости сербских архие-44 Цит. по: Schwicker J.H. Die Vereinigung der Serbischen Metropolien von Belgrad und Karlowitz

im Jahre 1731. Wien, 1881. S. 24-25. 45 Споменици из будимског и пештанског архива // ГСУД. Кн,. 4. С. 122. «Српски старине // Глас Истине. 1886. Бр. 17. С. 270-271.

Научные статьи коллег и учеников Г.Ф. Матвеева. Костяшов Ю.В. 47

реев ко двору говорит и тот факт, что В. Йованович, например, «боль­ше времени провел при высоких инстанциях в Вене, нежели в своей резиденции»47. А П. Ненадович ездил в столицу десять раз, оставаясь там иногда по году и более48.

Приведенные в настоящей статье факты о повседневной жизни православного духовенства в Австрии не укладываются в утвердив­шуюся с конца XIX в. в сербской историографии «церковную концеп­цию» истории сербского народа, согласно которой в годы иноземного господства церковь «национализируется», становится выразительни­цей народных чаяний, хранительницей национальной самобытности и организатором освободительной борьбы сербов. Скорее, они сви­детельствуют об обратном: православное духовенство в лице своих высших иерархов в обмен на полную лояльность Габсбургам сумело обеспечить себе привилегированный статус и весьма приемлемые условия жизни. Высший клир по сути взял на себя роль посредника между властью и собственной паствой, и вследствие этого за столетие существенно отдалился от народа и растерял свой былой авторитет, но обрел поддержку в лице государства Габсбургов.

'" О Вий ентщу ТовановиЬ у:/ Прилози за исторщу митрополитства му 1731-1737. Нови Сад, 1900. С. 104.

* PajKoeuh Ъ. Митрополит Павао НенадовиЙ // ЛМС. 1884. Кгь. 137. С. 66.